Кикирилла порылась у себя в кармане и вытащила пакетик.
      - Вот вам семена помидор. Самые лучшие сорта для нашей почвы и погодных условий. А теперь - до свидания!
      Девочка помахала рукой и неожиданно скрылась за деревьями.
      Элис взглянула в сторону дачи. Над участком вился дымок.
      - Папа баню истопил. Ох, и намоюсь! - мечтательно проговорила девочка. "В баню одни лентяи ходят, - вспомнила она суровые слова Лины. - Кому чесаться неохота".
      Элис любовно называла баню Толстушка-избушка.
      Папа не слышал, как банька застоявшаяся, намерзшаяся за зиму, от первого тепла поежилась, заскрипела, запыхтела и расхохоталась, потому что жучки и паучки полезли из бани вон и сильно защекотали.
      - Ха-ха, ох-ох! - тряслась Толстушка-избушка, наблюдая за улепетывающим лягушонком.
      Он всю зиму прожил в ушате, и сейчас от неожиданной жары потерял ориентацию, метался из стороны в сторону. Найдя выход, лягушонок вскоре погас в ближайшей луже.
      Папа подкидывал дрова в печку да приговаривал:
      - Топись, банька, ни мала, ни велика...
      После бани пили чай без сахара. Как всегда, мама забыла его взять. "Зато с заваркой" - успокаивала она всех, разливая душистую жидкость по металлическим кружкам. Выручил мед пчелки Жу-жу, подаренный доброй Кикириллой.
      Потом до самой поздней ночи жарили сосиски на костре и рассказывали истории. Обычно это делали родители, так как за их, по меркам дочери, неимоверно длинную жизнь историй накопилось предостаточно. Родители с хохотом вспоминали недавние молодые годы... Девочке был не очень понятен их восторг, старики, а все туда же: приколы, шутки, танцы. А родители в свою очередь недопонимали фантазий о говорящей Горе, поющем Зайце, девочке - правнучке Кикиморы болотной. И совсем уже поздно, услышав настойчивые доказательства правдивости лесных историй, родители приняли единственно правильное решение: "Дочь переутомилась, пора спать"
      Засыпая, Элис мысленно примеряла родительские годы на свои восьмилетние плечи, ничего кроме разочарования, эта примерка не принесла. Ее только одно успокоило, что этот наряд никогда ей не пригодится, потому, что она всегда будет молодой, ведь она не собирается стареть. Она только подрастет до десятого класса, и один раз поцелуется с мальчиком, который ей будет нравиться. Конечно, лучше бы это был Вовка, но он такой маленький, на целый месяц младше нее. Вовка был её одноклассником, и Элис была тихо в него влюблена. Но она скрывала это даже от самой себя.
      Глава 10
      Ядигида-правнучка Бабы Яги
      На следующий день Элис проснулась очень рано. В щель между шторами пробивался первый солнечный луч. Он скользнул по поверхности воды в ведре и, словно ополоснувшись, бойко поскакал по бревенчатым перекатам дома. Луч соскочил на волосы Элис, ласково тронул щеку, приветствуя раннюю пташку.
      Элис вскочила, потянулась, плеснула в лицо водой и, не завтракая, побежала к Кикирилле.
      Было ещё рано, и поэтому Элис не удивилась, что не встретила во дворе никого. Элис постучала в дверь, не дождавшись приглашения, ступила через порог. Но лучше бы она этого не делала
      В спальне на стене висел пейзаж. Из-за рамы этой картины сейчас во все стороны торчали руки и ноги Кикириллы, причем ноги вверху, руки внизу. И ни звука... Элис в ужасе прижала ладони к лицу. Когда руки за картиной наконец зашевелились, Элис облегченно вздохнула. Она тихонько подошла к картине и осторожно тронула её. Картина, сонно скрипнув, шлепнулась на пол... и оказалась складной кроватью! Распластанная на простынях Кикирилла протяжно вздохнула.
      - Как ты вовремя, я думала, задохнусь. Сама виновата, забыла ей сказать спокойной ночи, вот она утром и пошутила, пожелала мне беспокойного утра. В следующий раз лягу головой к дверям, потому как висеть вниз головой не очень то удобно.
      Все это она говорила подруге, которая теперь вместо неё лежала на полу прижатая кроватью. Элис поступила опрометчиво: прикасаться к кровати надо было крайне осторожно. Кровать шлепнулась и оставила под собой Элис. Теперь уже руки и ноги Элис торчали в разные стороны. Девочке было абсолютно не больно, потому что кровать была воздушной, но сама ситуация сильно портила настроение.
      Кикирилла сползла с простыней и стала за руку вытягивать подругу.
      - Надо было сказать ей доброй утро, прежде чем тревожить, - пыхтела она, или отойти в сторонку.
      Наконец ей удалось освободить Элис. Подруги, прислонившись спинами к стене, облегченно вздохнули.
      - Что бы я без тебя делала?
      - Висела бы вниз головой, - сказала Элис, - вот что бы я без тебя делала?
      - Лежала бы под кроватью.
      И девочки засмеялись.
      Потом Кикирилла быстренько оделась, так как они собирались пойти в гости к Ядигиде. Элис было очень интересно встретиться с правнучкой Бабы Яги, но она немного трусила. Кикирилла уверяла Элис, что все её страхи напрасны, хотя и сама немного побаивалась .
      До Ядигиды дорога шла через Лысую Гору, по северному склону, недалеко от царства Тополей. Девочки усердно отмеряли шагами тропинку, когда Кикирилла вдруг вспомнила, что идти в гости без подарков некрасиво.
      - Давай для приличия поищем что-нибудь, - предложила она. Элис согласилась, хотя никогда не придавала значения таким мелочам. Она стала ползать по траве, стараясь найти что-нибудь. Стараться-то она старалась, но подходящего ничего не находила. Кикирилле не понравился предложенный букетик купавок, отказалась она и от шишки, и от зазевавшегося кузнечика. Наконец Элис села на пенек и отряхнула позеленевшие от травы колени.
      - Я не знаю, какой нужен подарок.
      Кикирилла задумалась.
      - Прабабушка говорит, подари то, что сама хочешь получить. А что я хочу получить? - Кикирилла мечтательно подняла глаза к небу: - я хочу получить... я хочу получить..., - тут её взгляд упал на дупло Дуба. - Я хочу кедровые орешки!
      Элис проследила за пальцем Кикириллы.
      - Высоковато...
      Кикирилла образовала из ладоней ступень и взглядом пригласила Элис вскарабкаться
      - А почему ты сама не лезешь?
      - Не могу же я сама лезть, за подарком, который мне нравится.
      - А кто для меня будет доставать подарки? Кедровые орехи я тоже люблю.
      - Уговорила, я полезу на следующее дерево ...
      Тут Кикирилла запыхтела потому, что Элис больно - пребольно наступила на её ладони.
      Девочки подходили к дому Ядигиды. Они несли горсть лесных орехов, завернутых в широкий лист лопуха.
      - Как-то неудобно получилось, забрали из дупла орехи, а ведь их кто-то собирал, - вслух размышляла Кикирилла. - А по-моему Ядигиде, подарки не очень нужны, ей каждый гость - самый лучший подарок.
      - А зачем тогда орехи? Я что, зря лазала в дупло? - от удивления приостановилась Элис.
      - Почему зря? Теперь ты можешь похвастаться, что лазала в дупло за орехами, - многозначительно произнесла Кикирилла. - А орехи не пропадут, сами съедим. Это наверняка Белкины излишки, а зима-то кончилась.
      Дом внучки бабы Яги возник совершенно неожиданно, словно расцвел драгоценным цветком посреди поляны. Окруженный непроходимой чащей, он казался чудом деревянного зодчества. Настоящий дворец! Не дом, а восьмое чудо света!
      - Роскошно! - восхитилась Элис.
      - А, это Ядигида пользуется человеческими слабостями. В прошлом году плотнику Ивану до тех пор дорогу к Аленушке не показывала, пока он ей наличники резные не сделал.
      - А это видишь?.. - но Кикирилла не договорила.
      На крыльце появилась молодая экстравагантная особа. Гордо приподняв голову и элегантно выставив ножку, обтянутую чулком в 60 дэн, дама нараспев произнесла:
      - Добрый день, гости дорогие!
      - Кто это? - шепотом спросила Элис, во все глаза разглядывая супермодель. Казалась, дама сошла с обложки модного журнала.
      - Где? - удивилась Кикирилла.
      - На крыльце.
      - Ты, что сказок не читаешь, не узнаешь правнучку Бабы Яги?
      - А....
      - Здравствуйте, госпожа Ядигида! Как поживаете? - заходя во двор, весело поздоровалась Кикирилла.
      - Это кто такая? - спросила госпожа Ядигида, взмахнув нарощенным маникюром в сторону Элис.
      - Элис, девочка из города, живет на соседней даче.
      - А что умеет делать?
      - Первый класс закончила зимней школы.
      - Жаль, а то так Аленушки не хватает. Приходил недавно браконьер, так ведь, подлец, ничего не умел делать: ни подмостки покрасить, ни полы помыть. Только ружье вскидывал да капканы ставил. Пришлось превратить в мох. А этот старается, - похвасталась Ядигида, показывая на кругленького низенького мужичка, который усердно накрывал стол на веранде. - Из цирка пришел. Хотел коронный номер поставить: летающая Баба Яга! Миллион заработать.
      - Я не из цирка, а зоопарка.
      - Еще хуже, - весело засмеялась госпожа Ядигида, в массаже пробежавшись пальчиками по вискам, и под глазами, - Не смеши меня, поторапливайся! Да икорочки не забудь! - поторопила она толстяка. - А то тебя съем!
      Словно по волшебству стали появляться деликатесы, напитки. Стол украшал великолепный букет. Вдохнув аромат диковинных бутонов, госпожа Ядигида засмеялась:
      - Тебе бы не в зоопарке служить, а в ботаническом саду деньги зарабатывать. Ты ж по образованию биолог-зоолог. Ну, девочки, прошу к столу. Это вам не за Кедровыми орешками лазить.
      - А откуда вы знаете? - удивилась Элис.
      - Сорока на хвосте принесла...
      - У неё везде видеокамеры стоят, - скривив в сторону Элис губы, прошептала Кикирилла. - Только ты никому не говори. Хотя все об этом знают.
      Повернувшись к толстяку, баба Яга крикнула:
      - Слышь, зоолог-биолог, позови петуха, подавай его к столу.
      - Что, есть будем? - подпрыгнула Элис.
      - Конечно, будем, - сказала Яга, развалившись в мягком кресле и стряхивая пепел с сигареты.
      - А может, не будем? - робко попросила Элис.
      - Чего не будем? - удивилась Госпожа Яга.
      - Петуха есть не будем...
      - Ха, пусть только попробует! - вдруг раздался кукарекающий голос.
      На крыльце стоял роскошный Красный Петух. Перья его переливались разноцветными красками: от нежно-розовых до ярко-багряных. Они играли и искрились всеми оттенками праздничного фейерверка.
      - Ишь, вырядился, заблестел! На моих-то харчах, бесплатных зернах.
      Петух гордо прошествовал к столу и устроился в удобном кресле.
      - Вот вы не видели, каким я его вытащила из грязи - ободранного, общипанного. Притащила, помыла, накормила...
      - И в суп положила, - закончил за Ядигиду Петух. - Вот благодетельница нашлась. Ты лучше им расскажи, для чего ты меня притащила? Лапки ей мои понадобились! Набила дом тяжеленной дубовой мебелью. Старые лапы угробила - не выдержали тяжести, надорвались, подкосились! Решила меня использовать! А я не дурак! - весело подмигнул Петух девочкам. - У меня бумага есть с печатью, от общества по защите красных петухов, а у биолога-зоолога нет. Хотела иметь опору? Вот ты её и получила.
      - Да тебя давно пора съесть за все твои гадости, правдолюб!
      - О чем это ты? - удивилась Кикирилла.
      - Ну как же! В прошлом году по всему лесу ходила легенда о петухе, который на красной заре всем правду кукарекает: кто враг, кто вор, кто лгун.
      - Вот за правду и пострадал! - возмутился Петух. - Я им правду, а они мне кулаком по клюву.
      - Это за что?
      - А за то, что правда нужна одному, а неправда - остальным, так всем удобнее, - закончила баба Яга.
      - Ко мне многие приходили за правдой, - закукарекал Петух.
      - Ну, узнала Пчела, что её мед Бурми таскает. Дальше что? Пчелка расстроилась, а ты у Бурми в лапах полхвоста оставил.
      - Мир жесток, - потягивая кофе, простонал Петушок.
      - Лучше бы на флюгере качался, больше толку. Съесть бы тебя!
      - Может биолога тоже пригласить на чашку чая? - предложила Элис.
      - Да у него в запасе, ещё 116 нерастраченных калорий, - подсчитав что-то на калькуляторе, отрицательно покачала головой Ядигида.
      - Эксплуататор, - покраснел Петух, испугавшись собственной правды.
      - Вот люблю я тебя за это, что краснеть ещё не разучился.
      Наевшись вдоволь пирожных и наслушавшись философских бесед, девочки переглянулись.
      - Мы, наверное, пойдем, не будем вам мешать спорить.
      Поблагодарив гостеприимную хозяйку и откланявшись, Элис с правнучкой Кикиморы болотной направились вглубь леса.
      - Привет прабабушке и бабушке! - прощаясь, крикнула госпожа Ядигида. - Жду их в гости.
      - Обязательно передам, - ответила Кикирилла, вступая в темень леса. Тут их догнал громкий вопрос Ядигиды.
      - Вы зачем приходили-то?
      Кикирилла хлопнула себя по лбу, стыдясь собственной несобранности, повернула обратно. Она абсолютно забыла, что у неё было важное дело к Ядигиде.
      - Ветер сказал, что вы знаете, где находится Золли, сестра Белли?
      Ядигида кивнула. Ткнув пальцем в сторону биолога-зоолога, она произнесла.
      - У его брата в зверинце.
      Кикирилла вопросительно уставилась на толстяка. Тот заерзал, вжал голову в плечи и извиняющимся голосом забормотал.
      - Я не такой, я не такой...это все он.
      - А где ваш зверинец? - немного подумав, спросила Кикирилла.
      Вредный толстяк не спешил с ответом. Элис очень не понравился елейный голосок, которым толстяк не говорил, а противно ныл.
      - Я могу показать, но вы должны знать, что я в корне не согласен с методами моего брата, лисичку жалко. Бедняжка, - тут он так честно скуксил плаксивую гримасу, что все поверили.
      Ядигида нервно приподнялась со своего кресла.
      - У меня вредный характер. Я не могу за свой счет совершать красивые поступки. Кто будет мне прислуживать? Я все прекрасно понимаю, но бизнес погибает в атмосфере одностороннего благородства. Кошмар, как красиво сказала!!!
      - Хорошо, я его выкуплю, - ответила Кикирилла, и развернувшись, направилась в сторону леса. Элис проследила, как она скрылась в ветвях, но через минуту, спохватившись, вприпрыжку бросилась догонять подругу. Подбегая, Элис уловила обрывки фраз, Кикирилла делилась с ней своими мыслями.
      - ... надо помочь. Не дело человека держать в рабстве...Я знаю слабое место Ядигиды, на него и надавим. Алмазами надавим, она не устоит, - это она сказала, резко повернувшись лицом к Элис. Элис чуть не наскочила на подругу.
      - А где взять алмазы?
      - Да у Лысой горы их полно. Пошли к ней, попросим!
      Идти было легко. Рябиновый лесок источал аромат цветов. Немного кружилась голова от горьковатого запаха черемухи, земля светилась белизной от опавших лепестков. Становилось теплее, но Элис было грустно, она все думала о биологе-зоологе.
      Гора дремала, постанывая, посвистывая всеми своими тоннелями. Ветер пел ей колыбельную, носился под вековыми каменными сводами, шуршал осыпавшейся породой, нарушая дневной сон летучих мышей, мешочками висевших под потолком. Наконец его терпение окончательно выветрилось, и он закрутился песчаной воронкой перед Горой.
      - Эй, Гора, просыпайся! Скучно...
      - Сейчас станцую, не скуки ради, а веселья для... - недовольно, сквозь сон, прогудела она.
      - Так и жизнь пролетит, не заметишь, - обиделся Ветер, Потом прокрутился ещё немного и умчался прочь.
      Гора как раз проснулась, когда появилась Кикирилла и поздоровалась с ней.
      - О, Кикирилла, здравствуй, детка, а я тут пригрелась. Шапочка кстати пришлась. Только неладно с настроением.
      - А ветерок где? - поинтересовалась Кикирилла.
      - Гуляет где-то, в роще молоденьких березок щекочет, ивушкам косы путает, с травкой заигрывает. Озорник...
      - Гора, а мы к тебе по делу пришли. Дай нам алмазов, человека надо выкупить у Ядигиды.
      - Опять за свое взялась?
      - Да она и не переставала.
      - Бери, не жалко.
      - Что прямо сразу и "бери"! А покапризничать?
      - Это обязательно?
      - Ну, для приличия хотя бы, может тебе веселее станет.
      - Надоело, знаешь, я вдруг страсть как разохотилась сплясать. Как горяча была в молодости, аж земля ходуном ходила, от поступи моей вздрагивала. Бывало, как в пляс пойду - горит все пламенем, прожигает удалью...
      Девочки переглянулись, не понимая чудачества скальной громады. Вздохнув ещё раз от огорчения и ещё полраза для приличия, Гора пробормотала:
      - Три раза крутнешься, шесть в квадрате - повернешься, два раза крикнешь "Владимир", сальто-мортале и ты у цели. Красота, а не самородок.
      - Три раза крутнешься, - стала повторять Элис, - а в какую сторону?
      - Не важно.
      Элис повторив в уме словесную закавыку, снова спросила:
      - А с какой скоростью повернуться, после шесть в квадрате?
      - Не важно.
      Только она это сказала, как из тоннеля стремглав вылетела летучая мышь и со всего размаху, смачно ударилась о Кикириллу. Тихонько пискнув, мышь шлепнулась на землю.
      - Бедненькая! - подняла её Элис.
      - Я с этим плеером когда-нибудь убьюсь! - стягивая наушники и мотая головой, простонала мышка.
      - Ну, ты просто летающий анекдот, - расхохоталась Кикирилла. - И чем это мы так заслушались?
      - Я не знаю, чем мы, а я "тащусь" от рока, - и мышка стукнула себя по голове перепончатым крылом, видимо, пытаясь навести порядок, в возникшем от удара хаосе нот и звуков. Из правого уха выпали две ноты - до и ре.
      - Роковая мышка, - констатировала Гора. Насмеявшись, она вдруг с грустью заметила:
      - Вообще-то, мне пора обидеться, - ты, Кикирилла, с самого утра, напоминаешь мне о возрасте.
      Вздохнув, Гора добавила:
      - Самородок лежит в шестом тоннеле, правом крыле, на уровне глаз. Ядигиде понравится, я её вкусы за пятьсот лет изучила. Тележку возьми, иначе не унесешь. А теперь я выполню свой долг и обижусь.
      - Пошли, - схватив Кикирилла за руку Элис, и потащила её к пещере.
      - Я боюсь! - взвизгнула Элис.
      - Чего? Мышей?
      - Горы, - тихо произнесла Элис, взглянув на плечо, где притулилась падшая мышка.
      - И всего то?
      - Нет, а вдруг Гора действительно танцевать вздумает.
      - Слышишь, Гора, она тебя боится, - заулыбалась Кикирилла, обращаясь к той.
      - Ха, ха! Ох-хо, хо! Хи-пчхи! - затряслась Гора, пошла легкой дрожью, грозя неминуемым обвалом. Зашуршали осыпающиеся камни, заструился песок, отдаваясь эхом в бесконечных пещерах. Молоденькие стройные березки, испугавшись за свое будущее, покрепче уцепились за почву
      - Ой! - взвизгнула Элис, отскочив на один шаг назад.
      - Мне тебя засыпать не за чем, хотя есть чем. Иди уж, танцевать не буду, песни петь буду. Прошу пожаловать... в горную...народн...у...ю... Оружей...ную палату... - утробно запела Гора, припоминая мотив подаренной песни. Вскоре к ней присоединился Ветер, и они надрывно затянули дуэтом.
      Что такое Оружейная палата Элис не знала. Она знала, что такое оружие. Бывала в папиной палате, когда папа лежал в больнице.
      "Это, наверное, белая комната с кроватями и всякими пистолетами, автоматами, развешанными на стене", - представляла девочка. Не увидев в этом ничего странного, она смело шагнула в пещеру, дыхнувшую на неё вековой сыростью.
      Девочки долго плутали по лабиринтам тоннелей, это напоминало Элис аттракцион в парке Победы: свернуть направо, налево, а потом ещё налево, вернуться назад и выйти к папе с мамой...
      Но здесь в этих живых пещерах и лабиринтах, все было абсолютно по-другому. Даже капля живительной влаги, копившаяся годами и вдруг сорвавшаяся в секундный полет, казалась шуткой доброй феи. Элис испуганно вздрогнула от звонкого эха упавшей капли, оно прокатилось по тоннелям громом воды, несущейся в бездну водопада.
      На уроках географии учительница показывала это чудо природы на слайдах. Хоть девочка и жила у подножья гор, но ей ещё ни разу не приходилось бывать в пещерах. Теперь она впервые увидела сказочное богатство земли. Сталактиты, сталагмиты, подсвеченные лучами сквозь старые трещины в породе, поражали фантастической красотой.
      Кикирилла крепко держала руку Элис, пока та вертела головой, разглядывала нагромождение известковых изваяний, созданных руками древнейшего скульптора по имени Время. Притягивали взгляд холодные, серые пещерные стены, доведенные до совершенства трудом великого мастера - Природы.
      - Это золото, гранит, малахит, уголь, - поясняла Кикирилла, шествуя впереди. Зеленый с темными прожилками камень сменял желтый, а черный искрился капельками росы сквозь вековую пыль.
      - Это целые сокровища! - восхитилась Элис. - А где оружие?
      - Какое оружие?
      - Но Гора говорила про Оружейную палату.
      - А ты про это. Оружейная палата - это государственный музей, где хранятся все богатства и достояние народа.
      - А почему гора назвала свою пещеру - Оружейной палатой?
      - Ну... Если подумать, то она права. Вот мы пришли. Что ты скажешь на это? - и Кикирилла указала на огромный прозрачный булыжник лежавший на выступе горной породы.
      - А что это?
      - Это и есть алмаз.
      В старом городе, где раньше жила Элис тоже был магазин "Алмаз", где продавались всякие колечки, цепочки и прочие безделушки. Но девочка никогда не видела на прилавке такого камня, похожего на булыжник, но из прозрачного стекла. А впрочем, нет! Элис припомнила сувенир, который она однажды видела в магазине. Это была черная отполированная до глянца плитка, на которой был прикреплен прозрачный камень и маленькая шахтерская кирка, а может кайло.
      "Ничего такого, просто сувенирчик, неужели Ядигида за эту стекляшку освободит пленника", - засомневалась Элис, носком кроссовки отковыривая прилипшие к камню продукты жизнедеятельности летучих мышей.
      Мышка сидевшая на плече Элис, вдруг вскочила и сделала пируэт. Не удержавшись от охвативших её эмоций, она вновь шлепнулась наземь. Распластав паруса кожистых крыльев, мышка застонала, но не от боли, а в восторге от ритмов тяжелого рока.
      Заталкивая камень на тележку, Элис поинтересовалась у Кикириллы:
      - Как ты думаешь, а за него могут дать мороженное?
      - Не знаю, - запыхтела Кикирилла, помогая, она стала спиной подталкивать находку.
      - А ты не знаешь, за что здесь могут дать мороженое? - Отряхнув ладони, обвела взглядом пещерное богатство Элис.
      - Да ладно, у меня в холодильнике есть мороженое, Желми угостил.
      - И оно до сих пор там лежит? - Не поверила своим ушам девочка. - У неё мороженое в холодильнике, а она какие-то камни таскает...
      Очень пригодилась найденная шахтерская тележка, девочки с трудом толкали выкуп за биолога-зоолога. Старая одноколесная тележка грузно подпрыгивала. Колесо от непомерной тяжести алмаза поскрипывало и моталось из стороны в сторону, пытаясь сбросить непосильную ношу.
      - Жаль добро переводить на... зоолога-биолога, - скрипнула Гора, увидев раскрасневшихся от усердия подруг. - Смотрите, не надорвитесь.
      Элис толкала тележку и тихо размышляла, почему бы им не воспользоваться услугами тропинки-эскалатора? Или на крайний случай подошел бы и пенек. После подъема в гору Элис стало жарко. Она прислонилась к рябине и поделилась с Кикириллой своими мыслями. Лицо Кикириллы расплылось в радостной улыбке. Она вскочила на ноги:
      - Тропинка не выдержит тяжести, а пенек подойдет! - закричала она и два раза хлопнула в ладоши.
      Мгновенно появились три пенька, по маленькой змейке трещинке сбоку Элис узнала свой. Аккуратно укрепив Алмаз ремнями на одном из пней, девочки оседлали двух остальных. Элис предусмотрительно закрыла глаза, но тут же почувствовала, как кто-то затряс её за плечи. Элис очень удивилась, когда обнаружила, что они уже находятся во дворе Ядигиды.
      Реакция госпожи Ядигиды оправдала их труды.
      - О, что за чудо! - восхитилась она, подпрыгнув от восторга. - Что хотите за это сокровище? Отдаю весь свой дом с красным петухом.
      - Живым не дамся, - вскочив на конёк дома, предупредил Петух.
      - Это выкуп за биолога-зоолога.
      - А, - махнула рукой Госпожа Яга, - забирайте, все равно вчера в лесу появилась новая банда браконьеров.
      - Эй, слышишь, биолог-зоолог, - обратилась она к толстяку. Заметив, что тот лежит на земле без чувств, засмеялась.
      - Это он от счастья.
      Плеснув ему в лицо воды из кувшина, Ядигида потрепала зоолога по щеке.
      - Вставай, покажи им где находится Золли. Тебя выкупили. Всех бы так выкупали. Тебе, друг, повезло, даю слово не трогать твоих детей и внуков. Ты веришь мне?
      Биолог-зоолог, открыв глаза, приподнял голову. Увидев огромный алмаз, он вновь потерял сознание. Голова его гулко ударилась об асфальтовую дорожку.
      - А-а, расчувствовался, - пожалела толстяка Ядигида. Тут же забыв о пленнике, она закружила вокруг тележки с алмазом. - Эй, Петушок, приготовь девочкам компотик, тортик.
      - А у вас есть мороженое? - дерзнула Элис
      - Ух, бриллиантовая моя, у меня для тебя все есть, - весело расхохоталась Яга, сверкнув голубыми линзами. Пальчики её пробежались в массаже по лицу.
      Подружки за обе щеки уплетали угощение. Элис впервые ела мороженое без предостережений, ей никто не говорил, что она простудит горло, заболеет. Наоборот Ядигида постоянно твердила:
      - Угощайтесь милые, славные, а у вас нет желания ещё кого нибудь выкупить?
      - Кого? - облизнувшись, поинтересовалась Элис.
      - Ну, Петушка, например.
      - Не надо, мне и здесь хорошо, - снова вскочил на козырек крыши петушок.
      - Хорошо, - тут же согласилась Яга, - тогда выкупите меня.
      - Откуда? - поперхнулись угощением подруги.
      Увидев заинтересованность девочек, Яга гордо произнесла:
      - Выкупите меня из плена алчности, омута жадности, силков ненасытности.
      - Неужели есть такое? - искренне удивилась Элис.
      - Раз говорит, значит, есть, - кивнул головой Петушок, - я ей верю!!!
      - Есть, есть, ещё как есть. Между прочим, в этом плену не только я нахожусь. Ну, так что? Выкупите?
      - Мы подумаем, - поблагодарив гостеприимную хозяйку, стали прощаться с ней подруги.
      Но тут, словно вспомнив о жизни, зашевелился биолог-зоолог.
      - Очнулся, родимый. Иди домой! - крикнула ему Ядигида.
      Подойдя к толстяку сзади и схватив за шиворот, она потащила его в лес, в сторону горы.
      - Совсем мужик обалдел от счастья, - приговаривала она, пыхтя и отдуваясь, волоча по земле биолога-зоолога, который как завороженный смотрел только в одну точку. Точкой этой был огромный Алмаз, прозрачный, как слеза.
      Затащив потерявшего дар речи пленника на вершину горы, госпожа Ядигида стала, словно немому, жестами показывать куда идти, и как это делать, пальцами изображая походку.
      - Иди за ними и покажи им, где находится зверинец.
      Видя его бессмысленный пустой взгляд, Ядигида понимала, что её слова толстяк не слышит.
      - Ну и люди, ни поймать, ни выгнать!
      Махнув на толстяка рукой, она стала спускаться со склона горы. Казалось бы, наступила минута, когда можно порадоваться удачной сделке, но толстяк, словно помешанный, неотступно следовал за Ядигидой.
      Ядигида приоткрыла рот от изумления. Она вновь схватила его за шиворот. У неё зачесались руки. Ей безумно хотелось вышвырнуть толстяка за тридевять земель. Но она опасалась, что тогда его никто ни за что не найдет. Элис с Кикириллой весело хохотали, наблюдая за бесполезными попытками Ядигиды избавиться от пленника. Вскоре все поняли, что пока его лучше оставить у Ядигиды. Кикирилла в это время сходит за Желми и Белли и отправит их в город вместе с биологом-зоологом.
      Глава 11
      Золотой корень
      Летние вечера не торопились опускаться над городом. Словно чувствуя, как люди соскучились по теплому воздуху, солнечные лучи прогоняли сумерки и властвовали над природой. Воздух звенел от детских голосов...
      Учебный год закончился. Элис была свободна, но побывать на даче не удавалось. Пришло письмо от старшего брата из армии. В нем сообщалось, что он ходил в плавание до Австралии, и может быть скоро приедет в отпуск. Мама уже, наверное, сто раз перечитала письмо. От слез и рук бумага сильно помялась и истерлась на изгибах.
      Элис заглянула в атлас по географии. По линейке до Австралии получалось чуть более двадцати сантиметров. Приложив линейку к своей стопе, Элис поняла, что до Австралии получается ровно шаг. Теперь понятно, почему Антон пишет, что он ходил, а не плавал. Только непонятно, зачем тогда служить на корабле.
      Элис очень хотелось увидеть брата, она скучала по нему, но она также скучала и по Кикирилле. Элис села и написала Антону письмо. Она поведала ему, что мама ходит каждый день на вокзал и встречает поезд, она так сильно его ждет, что даже перестала думать о даче. Элис тоже ждет Антона, но её беспокоит, что все-таки там творится (это она писала о даче), вдруг тля или гусеницы напали на смородину.
      Элис дала почитать письмо маме, но хитрость не удалась. Мама продолжала упорствовать, пока однажды, недели через две, папа ни позвал их на дачу. Они решили, что мама останется дома, а Элис с папой пойдут и проверят смородину.
      Никогда ещё дорога не казалась такой длинной. Когда показался любимый маленький домик, Элис галопом промчалась сквозь кусты смородины, сбила с ветвей тлю, потерявшую бдительность, и поскакала в глубину сада. В это время папа втащил раскладушку в единственную комнату, которая служила и спальной и гостиной, и столовой, и установил её у одной из стен.
      - Можешь погулять, я отдохну немного, - сказал он, отворачиваясь к стене.
      Уговаривать не пришлось. Элис помчалась по знакомой тропинке в лес.
      Когда до крыльца Кикириллы оставалось метров пять, дверь дома неожиданно распахнулась. Но появилась не Кикирилла, на порог размашистым шагом вышел Кедр. Вид у него был явно недовольный. Но, увидев Элис, он расцвел.
      - Куда вы запропали! Заходите, заходите! А впрочем, заходить необязательно. - Кедр отвернулся и вытащил из-за дверей упирающегося Вьюна. Вы случайно не знаете, где сейчас Кикирилла? - спросил он у Элис.
      Элис не знала.
      - Твое счастье, что не знает, - схватил он за шиворот Вьюна. - Давай тряси свои паршивые книжонки, подлая твоя душа.
      Вьюн вздернулся, на его побледневшем лице проступили капли пота.