Других контактов у Инны нет. Можно позвонить мужу на работу, и это было бы вернее, но она еще никогда так не делала. Она даже не знает, как зовут его секретаршу. Разумеется, Веник об этом говорил, но… Они меняются так часто! Так же, как банки, в которых он работает! Во всем этом запутаться можно!
      — Борис Вениаминович, — с трудом выговаривает она, — доброе утро.
      — Кто это?
      — Это Инна.
      — Какая Инна?
      — Жена вашего сына.
      — Ах, Инна!
      — Видите ли, в чем дело, — она судорожно сглатывает слюну, — ваш сын уехал в командировку, и его телефон не отвечает.
      — Ну и что?
      — Я не могу с ним связаться. Он вам не звонил?
      — Нет.
      — Если он вдруг позвонит… Борис Вениаминович, я вас прошу…
      — Ты чего звонишь-то?
      Свекру шестьдесят девять, он глуховат. И любит выпить.
      — Извините, что так рано…
      — Какое там рано…
      Ах, да! У него старческая бессонница и старческий же маразм. Он встает в пять утра, а заснуть может в любое время суток. А живет он сейчас на даче вместе с «молодухой», как зовет вторую жену свекор. Кажется, с апреля по октябрь они сдают московскую квартиру, на эти деньги и живут. Так делают многие. Пенсионеры и те, кому до пенсии осталось немного. Хорошей работы уже не найти, да и московская суета поднадоела. У Бориса Вениаминовича двухкомнатная квартира в пяти минутах ходьбы от метро. Веник говорил, сколько они берут за постой, но Инна не расслышала. Разумеется, он помогает отцу, но денег ведь никогда не бывает много. И дочери его второй жены… Господи, о чем она думает!
      — Если он вдруг позвонит…
      — Значит, в субботу?
      — Что в субботу?
      — Вы в субботу приедете? Так я скажу Клавдии. Она в магазин сбегает. Посидим, выпьем. И девки приедут.
      — Какие девки?
      — Любка со Светкой.
      Что-то знакомое. Она соображает, что так зовут дочерей «молодухи». Люба и Светлана. Старшая вроде бы ее ровесница, а вторая еще студентка.
      — …давно не видались. Как-никак родня! Веня-то загордился, носа не кажет. Как не отец я ему. Как чужие, говорю. А все они, деньги. Ты скажи ему…
      — До свидания, Борис Вениаминович.
      Что дальше? Отцу он не звонил. И вряд ли позвонит. Она машинально давит на кнопку.
      — …Попробуйте позвонить позднее…
      Да куда уж позже! Ей ничего не остается, как позвонить ему на работу. Вот незадача! У нее нет визитки мужа! Ведь эти банки меняются так часто…
      Она летит к сейфу. Муж приобрел его после того, как в одном из отелей они имели дело с подобной же конструкцией и остались довольны. Хотя Веник и говорит, что от грабителей, если они профессионалы, не спасет ни сейф, ни бронированная дверь, ни сигнализация. Это скорее для проформы. Где вы храните деньги и документы? В сейфе!
      Год их свадьбы. Дрожащей рукой она набирает четыре цифры. Поворачивает ручку и пытается открыть дверцу. Тщетно. Надо же нажать еще какую-то кнопку. Сигнал, чтобы открылась дверца. Ну почему она не в ладах с бытовой техникой? Сейф — техника! Господи, какая же ты дура!
      Она какое-то время мучается с дверцей, нажимая на все подряд кнопки, и наконец открывает сейф. Потом спохватывается: а на что я нажала? Не запомнила! Значит, в следующий раз все сначала!
      В голову ей приходит неожиданная мысль. Если столько энергии, сил и времени она потратила на то, чтобы открыть дверцу сейфа в собственном же доме, то как же она найдет мужа? И сколько на этопридется потратить времени? А если с ним и в самом деле что-нибудь случилось? И тогда она начинает рыдать.
      Что делать? Ответ один. На том конце эфира должен раздаться знакомый голос. И все проблемы разом будут решены. Она простит ему все. Эту ужасную ночь, испорченное утро, ссору с матерью, звонок свекру… Она простит ему все… Лишь бы только он ответил…
      — Абонент не отвечает или временно недоступен…
      Денег в сейфе нет. Это ее не удивляет, они же цивилизованные люди, расплачиваются кредитными картами. На самом деле они называются как-то по-другому, муж говорил, но она позабыла. Кредит — это в долг. А у них долгов нет и никогда не было. Каждый месяц на ее счет кладется энная сумма денег на хозяйственные расходы. Крупные покупки оплачиваются с его счета. Его кредиткой…
      …которой в сейфе нет. А где же она? Разумеется, при нем! Она спохватывается: двадцать второе мая! Это значит, что деньги, которые муж положил на ее счет, подошли к концу. Сегодня она записалась на педикюр. Салон красоты тоже в десяти минутах ходьбы от дома, а поскольку район престижный, здесь живут люди со средствами и их жены в большинстве своем не работают. Поэтому в салоне красоты запись на месяц вперед. А то и на два, к модному мастеру. Надо проверить счет. Сколько осталось денег?
      Веник, ты не можешь так со мной поступить! Май месяц, открытые босоножки, педикюр просто необходим. Что скажут соседи? Родители одноклассников дочери, когда они поплывут на пароходе? Который уже заказан. Вместе с шампанским и пирожными.
      Господи, какой пароход!!!
      Она вываливает на кровать все, что есть в сейфе, все бумаги. Роется в них, ищет визитку с координатами «Бикини-Банка». Потом соображает: что толку звонить его секретарше? Не она же посылала ее мужа в командировку! Значит, надо звонить Президенту банка! От одной этой мысли ее бросает в дрожь. Она знает, что Морозов хам и грубиян, человек без тормозов. Женщина интересует его только как постельная принадлежность, если же ее нельзя рассматривать в этом качестве, следовательно, она и не существует. Следовательно, это и не женщина вовсе, а пустое место. Собака — друг человека, а женщина и не друг, и не человек. Но и не собака, факт. Значит, в табеле о рангах она стоит ниже собаки. Где-то на одной ступени с кошкой. Можно снизойти до флирта с женщиной, но никак не до разговора с ней. Морозов ее просто-напросто пошлет. Но она жена вице-президента банка! Он не имеет права так поступить!
      Нет, имеет. У кого деньги, у того и права. Ему от нее ничего не нужно, следовательно, никаких переговоров не будет. Без выгоды для себя Морозов даже и не чихнет. Если не будет уверен, что тут же не раздастся хор голосов: «Будьте здоровы, Олег Васильевич, Господин Президент, папа любимый, обожаемый, Олежек, лапочка!» Она, Инна Козлова, ему не нужна. Но нужен же ему вице-президент, черт его возьми! Или уже не нужен?
      Надо попробовать действовать через подругу. Совсем ополоумела! Кто тебе сказал, что Лида поддерживает связь с бывшим мужем? Значит, надо действовать через его последнюю жену! Через Пятую! Она несется к туалетному столику, где в одном из ящичков лежит ее записная книжка в золотом переплете. В ней телефоны Дашиных подруг и всех этих тренеров по плаванию, инструкторов фитнес-клубов, мастеров по маникюру и педикюру, массажных салонов… Весь этот хлам.
      Там, в блокноте, она находит номер мобильного телефона Дюшки. Евдокии… Как ее по отчеству? По отчеству! Ей лет двадцать пять, не больше. Прозрачная кожа, медные волосы, огромные зеленые глаза. Девушка модельной внешности. Один недостаток — крохотная грудь. Нет в природе совершенства. Но Дюшка с этим справилась. Пару дней в клинике пластической хирургии, в отдельной палате, потом месяц дома, пока зажили швы. У нее плохо свертывается кровь и мучительно затягиваются раны. Уж очень она белокожая и бестелесная. Зато теперь она — совершенство. Потому что у нее длинные ноги, невероятно тонкая талия и шикарная грудь, быть может, великоватая для такой хрупкой девушки, зато никаких претензий со стороны Морозова. Его постельная принадлежность на зависть всем и полностью соответствует стандартам.
      Каким-то чудом Инна Козлова заполучила номер ее мобильного телефона. Ведь их мужья — друзья по институту, еще с первого курса. Как-то где-то они пересеклись, Инна Козлова и Евдокия Морозова. На банкете в честь чего-то там. И обменялись номерами мобильных телефонов.
      Найдя этот номер в блокноте, она немного успокоилась. Остальные «рабочие» контакты в руках у Веника. «Я никогда не говорю с тобой о работе». Что она вообще о ней знает, о его работе? Ни-че-го. Пароли, явки, адреса? Нет, нет и нет.
      А когда-то все было иначе. Они поженились сразу после того, как Инна Бояринова получила диплом о высшем образовании. Московский институт культуры. Пошла по стопам мамы-библиотекаря. Вениамин ухаживал за ней красиво и долго. Москвич, высшее техническое, работает в КБ, вредных привычек не имеет. Подруги завидовали. Через какое-то время и она влюбилась. Это была первая в ее жизни любовь, не считая детского увлечения, и Инна отдалась ей всерьез. Она не растрачивала чувства на пустяки, оставалась равнодушной и к смене времен года, и к красивому цветку, и к бездомному котенку, и к сюжету о детях-сиротах в информационном выпуске новостей. Если уж ты прониклась и посочувствовала, это не должно остаться без последствий. Надо посвятить этому жизнь. Цветку, котенку или детям-сиротам. Инна Бояринова посвятила свою жизнь мужу и ребенку.
      Она легко рассталась с красивой фамилией и стала Козловой. Однокурсники улыбались: была Бояринова, стала Козлова! Но она не видела в этом ничего смешного. Фамилия как фамилия. Это в порядке вещей: вступив в законный брак, женщина берет фамилию мужа. Счастливая семейная жизнь начинается с взаимного уважения, а не с каприза. Он фамилию менять не хочет. Значит, все будет по закону. Инна была послушной девочкой, с детства она усвоила, что если ездить по правилам дорожного движения, с тобой ничего не случится. Без запинки выучить дорожные знаки, не вылетать на встречную полосу, не превышать скорость и, завидев человека в форме с полосатым жезлом в руке, положить руку на рычаг переключения скоростей, выражая готовность по первому же сигналу затормозить. Так ездил Веник, и его никогда не останавливали. Во многом они с мужем были похожи, а незначительные расхождения во взглядах за четырнадцать лет брака сошли на нет. Они даже дышали в унисон и во сне одновременно поворачивались на другой бок. Именно поэтому она и заволновалась, не услышав голос мужа тогда, когда он должен был выйти на связь. Она уже знала: что-то случилось.
 
      …Сначала они жили у свекрови. Почему-то говорят именно так: у свекрови. Хотя отец мужа никуда не делся, он здесь же, в одной из комнат, а кажется, что везде. Потому что Борис Вениаминович — деятельный, шумный, особенно когда выпьет. Свекровь, напротив, тихая, малоподвижная. Потому что болела. У нее малокровие и постоянные боли в правом боку. Жить с ней было тяжело, она могла говорить только о болезнях, своих и чужих. А что может ответить на это двадцатилетняя женщина, румяная, цветущая, болеющая от силы раз в году банальной простудой и не имеющая даже медицинской карты в районной поликлинике? «Я вам сочувствую, Мария Ивановна». Если уж ты прониклась, надо посвятить этому жизнь. А место уже занято. Тот, кто однажды вошел в сердце Инны, оставался там навсегда. Она прониклась любовью мужа и попала в десятку. Это принесло ей счастье. Не каждому дано так угадать.
      С родителями мужа они жили ни хорошо, ни плохо, зато в Москве. Инну это радовало. Не всем ее однокурсницам так повезло. Расставаться со столицей никому не хочется, но обстоятельства порою складываются так, что приходится. Инна какое-то время работала в библиотеке, потом ушла. Времена были смутные, тяжелые, денег нигде не платили. Ее работа не имела никакого смысла, разве что убить время. Деятельный муж сказал: «Хватит». И добавил: «До лучших времен». Он с самого начала все брал на себя. Решение всех проблем. Ушел из КБ, попробовал заняться бизнесом. Куда-то ездил, что-то покупал, перепродавал и снова уезжал. Тогда так жили все. Было трудно, порою невыносимо, страну трясло на стыках эпох, которые стремительно сменяли одна другую. Казалось, за десять лет она хочет наверстать упущенное, пройти путь, на который другие страны затратили столетия. От этого выигрывали энергичные, беспринципные, наглые и те, кто оказался в нужном месте в нужное время, порою волей случая, а не вследствие собственной прозорливости. Муж крутился, как мог. Но тогда он с ней делился. Тогда она знала всех его друзей, а с Лидой Морозовой была особенно близка. В наследство от тех смутных времен ей и досталась эта единственная дружба. Кроме Лиды подруг у нее не было. Их дочери были ровесницами и учились в одной гимназии, в одном классе.
      Два года перетерпев у родителей, Козловы ушли на съемную квартиру. Жили очень бедно, зато одни. Все началось через четыре года после того, как они поженились. Тогда Олег Морозов открыл свой первый банк. И тут же начались тайны. Одновременно появились деньги. Потом большие деньги. Всего через год разразился кризис, но муж воспользовался этим и очень дешево купил отличную трехкомнатную квартиру. Радовался, что не сделал этого раньше. Теперь и квартира, которую он купил, была больше, и денег он потратил намного меньше. Это была удачная сделка. Козловым повезло. В то время когда многие разорились, они не просто остались на плаву, но и с большой для себя выгодой. Тогда она еще не знала правила: большая удача выпадает лишь раз в жизни. То, что называется халявой, на что не затрачено никаких усилий. Если и дальше жить по инерции, рассчитывая только на это, наступает горькое разочарование.
      Тогда она об этом не думала, просто радовалась. Вскоре Инна родила ребенка. Трудности мгновенно были забыты. Четыре года они ждали, пока все наладится, пока у них будет свое жилье. И вот наконец дождались! Шикарная трехкомнатная квартира! Мечта! И Ребенок!
      Потом…
      Она не помнила, когда появились ключевые фразы. Быть может, после первой ее истерики? Когда у первого банка отобрали лицензию и она испугалась за будущее своей дочери? Тогда муж сказал:
      — Успокойся, Морозов что-нибудь придумает.
      И тут же добавил:
      — Все будет хорошо.
      А потом она отгородилась словами:
      — Я никогда не говорю о твоей работе.
      Потому что он слишком уж часто говорил:
      — Этого тебе знать не надо.
 
      Теперь круг замкнулся. Ни одна ключевая фраза не могла ее успокоить.
      «Все будет хорошо»? А как хорошо? Муж ей ответит? Его номер ответит? Нет, этого не надо! Если по его номеру ответит кто-то другой, это значит… Она похолодела от ужаса. Ей должен ответить Веник. Он сказал, что уезжает на два дня. Она не уточнила, когда муж вернется, в какое время суток. Скорее вечером. Завтра вечером. Быть может, это связано с новым банком? Какие-то тайны? Поэтому Веник не хочет выходить на связь. Надо подождать. До завтра.
      Она немного успокоилась и взяла себя в руки. Блокнот положила на стол, так, чтобы номер мобильного телефона Дюшки все время был бы перед глазами. Посмотрела на часы: скоро закончатся занятия в гимназии у дочери, надо ее встретить. Надо одеться. И причесаться. Она и не заметила, как пролетели четыре часа!
      Раздался звонок в дверь. Она подскочила. Веник?! Кинулась к входной двери, оттуда к бронированной двери, отделяющей квартиру от площадки с лифтами. Там стояла раскрасневшаяся Даша.
      — Что случилось?!!
      — Музыку отменили!
      — Какую музыку?
      — Урок!
      — Почему же ты мне не позвонила?!
      — Мама, у тебя телефон все время занят!
      Похоже, номер мужа она набирала машинально и подолгу слушала металлическое «абонент не отвечает…».
      — Я не успела приготовить обед, — рассеянно сказала она.
      — Я не хочу есть! — выпалила Даша и побежала в свою комнату.
      Привычный порядок вещей был нарушен. Она не встретила дочь из школы, не приготовила обед и так и не услышала голоса любимого мужа.
      Чтобы как-то успокоиться, вечером она пошла на педикюр. Душистая теплая вода, в которой ее ногам было приятно, и гидромассаж успокаивали. К этому мастеру она ходила давно, обычно они мило болтали, пока женщина работала. Сегодня Инна была не склонна к разговорам, сидела, листала журналы, пила зеленый чай. Она всегда следила за цветом лица и пила мало кофе. Вышколенная мастерица по ногтям богатых клиенток молча натирала ее розовые ступни скрабом.
      — Правую ножку опустите в воду. А левую — мне.
      Здесь брали деньги за сервис. Эту работу в любом другом месте могли бы сделать не хуже, а может, и лучше за гораздо меньшие деньги, щедрее расходуя и соль для ванн, и скраб, и крем, и без записи на месяц вперед. Здесь платили за сваренный кофе или зеленый чай (на выбор), за умение почувствовать клиента, что ему сегодня по душе — разговор или молчание? За просторное светлое помещение, красавицу-секретаршу в приемной, модные журналы, свежайшие, а не залистанные до дыр, глубокие мягкие кресла, плазменный телевизионный экран в каждой комнате. За престиж.
      — Как будем красить ногти?
      Инна заколебалась.
      — А что сейчас модно?
      — Розовый. Изумительно сочетается с загаром. Вы когда летите отдыхать?
      Удар был в самую точку. Она с трудом сдержалась.
      — Не знаю.
      — У мужа много работы?
      — Я не знаю, когда будет отдых. То есть отпуск.
      — Значит, бордо! Глубокий винный цвет, классика. А перед отпуском сменим лак. На ногтях можно сделать рисунок в виде…
      — Ах, нет! — перебила Инна.
      Это была двойная работа. Не просто покрасить ногти, а еще и нанести на них рисунок. С блестками или же со стразами. Это стоило вдвое дороже, а ей сейчас надо экономить.
      — Давайте остановимся на классике, — сказала она. — Сдержанная простота.
      — Хорошо, — кивнула женщина и пошла за лаком.
      Инна была довольна собой. Она сэкономила! Надо учиться жить по средствам. Она еще не представляла, насколько ее жизнь осложнилась. Ей казалось, что раза в два. На стоимость рисунка на покрытых лаком ногтях. Раньше она могла его себе позволить, а теперь нет. Никто не в состоянии оценить глубину пропасти, в которую падает, пока не коснется дна, поэтому в самом начале полета, вместо того чтобы заложиться на его длительность, бездумно расходуются средства, при помощи которых можно было бы спастись. Вместо того чтобы сказать себе «еще не время», человек ждет перемен к лучшему. А сначала надо понять: что, собственно, случилось? Оценить ситуацию и принять какие-то меры. В корне изменить свою жизнь, затаиться на время. Взять тайм-аут. Авось и пронесет.
      Инне казалось, что она их приняла, эти меры. Она расплатилась кредиткой и вышла из салона красоты во вполне сносном расположении духа. Подумала, что завтра вечером муж вернется, как обещал, и жизнь наладится. Подумаешь, не позвонил! Теперь она с легкостью относилась к тому, чего еще вчера не в состоянии была принять. Мама права. А что, собственно, случилось? Ну, не позвонил.
      Надо дождаться вечера и поскорее лечь спать. Она так устала! Сегодня четверг. Пятница — конец рабочей недели. Все правильно: завтра Веник вернется. И они поедут за город. Выходные они, как правило, проводят там. Дом гораздо больше, чем их квартира, в престижном месте. Можно было бы жить там. Веник предлагал. Но Даша, школа… Ей не хотелось менять привычный образ жизни. Сначала надо купить вторую машину, чтобы ездить по магазинам и возить дочь в гимназию по утрам. Инна всячески оттягивала этот момент. Московские пробки внушали ей ужас. Хорошо, когда все под рукой: магазины, школа, бассейн, фитнес-клуб, салон красоты.
      В бассейн она, правда, ездила на такси. Все было просто: договор на месяц, и в назначенное время к дому подъезжает машина, в которую садятся они с Дашей. По окончании сеанса такси подается к выходу из бассейна. Удобно и просто. Летом они жили за городом, у них там был свой небольшой бассейн. Договор возобновлялся в сентябре. За ними уже была зарезервирована машина, вполне их достойная. Веник об этом позаботился.
 
      Перед сном она еще раз набрала номер мужа и услышала все то же. Но на этот раз все-таки уснула, сказав себе: «Все будет хорошо».
      Утро началось, как обычно. Она встала первой, приготовила завтрак Даше, даже проводила ее в школу. Вечером должен был приехать из командировки муж. Она даже назначила себе время: девять часов. Крайний срок — десять. Хотя в конце мая светло чуть ли не до одиннадцати. Веник не любит ездить ночью. И в сумерках. Значит, он вернется не позже десяти.
      Успокоившись, она стала готовиться к приезду мужа. Сходила в магазин, приготовила мясо, как он любил. Потом занялась своей прической и нарядом. Во второй половине дня они с Дашей съездили в бассейн, все, как обычно. Приехали к девяти, она тут же посмотрела на окна: дома? Досадно, если он вернется раньше, чем они с дочерью приедут из бассейна. Окна были темными. Она даже обрадовалась: успела!
      — Даша, быстрее! Скоро папа приедет!
      Она поставила в духовку мясо. Все было готово, только разогреть. Посмотрела на часы: а салат? Его любимый греческий салат! На какое-то время ее отвлекла суета на кухне. Мытье и резка овощей, возня с мясом, мытье посуды. Когда она посмотрела на часы, было уже начало одиннадцатого. Веник не появлялся. Она опять схватилась за телефон.
      — Абонент не отвечает…
      Вот тут ей и стало опять тревожно. Приближался час «Ч», точка невозврата. После нее жизнь Инны Козловой уже никогда не вернется в прежнее русло. Которое пересохло, пока она делала педикюр, бегала по магазинам и плавала в бассейне. Разумеется, это успокаивает нервы, но никак не решает проблемы.
      По квартире распространялся восхитительный запах тушеного мяса, она же сидела на кухне, на диване, бессильно опустив руки.
      — А где папа?
      Даша стояла на пороге.
      — Мама, мы ужинать будем?
      — Да, конечно.
      — Когда?
      Все кончено. Его нет, телефон не отвечает. Точка невозврата. Они с дочерью только что ее прошли.
      — Иди мыть руки и садись за стол.
      — А папа?
      — Иди мыть руки!
      Что же делать?

Глава вторая