Миновав административное здание базы, процессия остановилась возле роскошного гравитационного катера. Сверкающий серебристый корпус, изящная обтекаемая форма, небольшие, чуть закругленные подкрылки. Впрочем, слово катер не совсем точно отражает реальность. Это скорее маленький пассажирский лайнер. Его по особому проекту изготовили джози. Машина отличалась великолепной маневренностью и сверхнадежной защитой. Летательный аппарат достигал в длину тридцати метров и развивал скорость до двух тысяч километров в час.
      Октавия сухо попрощалась со Стафом Энгероном и зашагала к трапу. За ней последовали Эвис и Лана. Телохранители немного отстали. Путешествие на Таскону получилось неудачным.
      Спустя несколько минут катер оторвался от бетонной поверхности и начал быстро набирать высоту. Расположившись в мягком кресле, графиня задумчиво смотрела на дочерей. Старшая и по характеру, и внешне очень похожа на нее. Решительная, настойчивая, целеустремленная. Она своего не упустит. А вот с младшей в будущем возникнут проблемы.
      Как и покойный отец, Лана чересчур мягка и сентиментальна. Не самые лучшие качества для представительницы древнего дворянского рода. Сильная правительница должна быть бесстрастной, жесткой и циничной. Пылкие чувства неминуемо приводят к потере власти и гибели. Любовь – недопустимая роскошь. Если хочешь повелевать людьми, относись к ним, как к ничтожествам. Подданные ценят и уважают силу. Доброта, милосердие, сострадание – бесспорные признаки слабости.
      В салоне раздался нежный, мелодичный сигнал. Охранник открыл дверь, и в проеме появился стройный, подтянутый лейтенант.
      – Прошу прощения, ваше высочество, – обратился к Торнвил офицер. – Командир спрашивает, не будет ли новых распоряжений? Согласно плану мы летим к Аскании.
      – Аскания, – тяжело вздохнув, повторила женщина. – Комиссия Сената уже прибыла в Петравск?
      – Так точно, – отрапортовал аланец. – Барон Флеквил ждет вашего прилета.
      – Нет, я, пожалуй, отменю этот визит, – после паузы проговорила графиня. – Курс на флагманский крейсер «Альзон». Сообщите барону, что я возвращаюсь во Фланкию.
      – Слушаюсь, – сказал лейтенант и исчез из вида. Октавия небрежно махнула крензеру рукой. Мутант прекрасно понял жест правительницы. Торнвил хотела остаться с дочерьми наедине. Как только унимиец покинул помещение, женщина устало вымолвила:
      – Лана, ты сегодня меня расстроила. Где твоя гордость, манеры?
      – Прости, мама, – опустила глаза девочка. – Я испачкала платье и туфли.
      – И не смей притворяться дурочкой! – гневно воскликнула графиня. – Ты прекрасно знаешь, о чем идет речь. Дело вовсе не в платье и туфлях. У тебя их сотни. Зачем ты отдала рабу платок?
      – У него текла кровь, – ответила дочь. – Мне стало жалко наемника.
      – К тому моменту я уже позаботилась о мальчишке, – возразила Октавия. – Сотрудники Энгерона были готовы выполнить приказ. Твоя помощь бойцу не требовалось.
      – А она влюбилась в невольника, – язвительно вставила Эвис.
      – Не болтай чепуху, – мгновенно отреагировала правительница. – Абсолютно неуместная шутка.
      – Я, между прочим, говорила серьезно, – надменно сказала девушка. – Лана не спускала глаз с раба.
      – Да, ты сама, не отрываясь, смотрела на наемника, – вспыхнула младшая дочь. – Я украдкой наблюдала за тобой. Думаешь, если понравилась парню, то можно меня оскорблять!
      – А тебе завидно? – торжествующе произнесла Эвис. – Взгляни на себя в зеркало…
      – Немедленно перестаньте! – вмешалась Торнвил. – Вы обе сошли с ума. Вы кого обсуждаете? Грязного, жалкого мальчишку. Таких тысячи, миллионы, миллиарды. Он ногтя вашего не стоит. Нет, что-то я определенно упустила. Одну пора выдавать замуж, а вторую отправлять в закрытую школу.
      – Не хочу я замуж, – раздраженно пробурчала девушка. – Мне еще надо закончить университет.
      – Образование подождет, – вымолвила графиня. – Кроме того, тебя и спрашивать никто не будет. Существует такое понятие – политическая целесообразность. В нашей жизни нет места чувствам.
      – Значит, ты не любила папу? – прямолинейно сказала Лана.
      – Любовь, – грустно вздохнула Октавия. – От нее только проблемы. Выкиньте из головы эту чушь. Мы принадлежим к элите общества. Главное для нас – удержать в руках богатство и власть. Все мужчины – лживые скоты и сволочи. Они соблазняют женщин ради мимолетных похотливых желаний. Кроме того, негодяи через постель пытаются добиться привилегий.
      – Но ведь и женщины стремятся к близости, – иронично заметила Эвис.
      Правительница молниеносно повернулась к дочери и посмотрела ей в глаза.
      – Не волнуйся, я ни с кем не спала, – выдержав взгляд матери, проговорила дочь.
      – Надеюсь, – произнесла Торнвил. – В вашем возрасте девушки часто допускают непростительные ошибки.
      – Если мужчины используют нас, то и мы можем делать с ними то же самое, – после паузы вымолвила Лана.
      – Наконец, я слышу здравую мысль, – улыбнулась графиня. – Мои слова не пропали даром. Запомните, любовь – привилегия простолюдинов. Дворяне заключают браки исключительно по расчету. Кто-то таким образом создает военный союз, кто-то поправляет пошатнувшееся финансовое положение. Сейчас многие древние рода прозябают в нищете. В данной ситуации вы – идеальный объект для ухаживания. Не верьте ни льстивым речам, ни высокопарным комплиментам.
      – Почему же ты приглашаешь этих напыщенных болванов на приемы и балы? – удивилась Эвис.
      – Политика – очень сложная и опасная игра, – ответила Октавия. – Моя власть не безгранична. В Сенате у меня много противников. Чтобы контролировать страну нужно на кого-то опираться. Приходится постоянно лавировать. Богатым промышленникам я даю льготы, а разорившихся дворян подкармливаю деньгами. Первые исправно пополняют казну государства, вторые занимают командные должности в армии. Но и тех, и других следует держать на коротком поводке.
      – Я никогда не разберусь в этих хитросплетениях, – покачала головой Лана.
      – Все в свое время, – сказала женщина. – Главное, не поддаваться эмоциям. Мужчины – слабые, ущербные существа с невероятным набором комплексов и пороков. Научитесь ими управлять, и мир, как дрессированный тапсан, упадет к ногам могущественной хозяйки. Но если не справитесь с искушением, алчные жестокие твари безжалостно растопчут и вашу душу, и вашу репутацию.
      – Ну, уж нет, я себя в обиду не дам, – самоуверенно заявила Эвис. – Слащавые повесы в золоченых мундирах меня раздражают.
      – Ты торопишься с выводами, – проговорила Торнвил. – Мужчины чем-то напоминают насекомых, летящих в ночной мгле на свет костра. Ради красивой женщины они готовы на великие свершения. И не беда, что большинство из них погибнет в огне. Наши козыри – ум, холодность и коварство. Ни к чему не обязывающий знак внимания приведет поклонника в трепет. Глупец построит в мечтах иллюзорный замок счастья и покорно выполнит любой твой приказ.
      – Мама, прости меня, – прошептала младшая дочь. – Я сегодня поступила ужасно.
      – Ничего страшного, – Октавия провела рукой по волосам девочки. – Вы еще очень молоды. Подобные ошибки легко исправляются. Журналисты немного пошумят и смолкнут. Но, учтите, в будущем вам придется тщательно выверять каждый свой шаг. Сотни, тысячи людей внимательно наблюдает за нами. Одни ради скандальных репортажей, другие, чтобы устроить мятеж и захватить власть. Желающих подняться на сирианский престол более чем достаточно.
      Через сорок минут катер покинул атмосферу планеты и подошел к флагманскому крейсеру графства. Шлюзовой отсек на «Альзоне» был уже открыт. Совершив вираж, машина влетела в огромное помещение. Массивные бронированные ворота тотчас опустились. На закачку воздуха и выравнивание давление потребовалось ровно десять секунд.
      Офицеры корабля выстроились в линию, свита правительницы расположилась чуть в стороне. Трап плавно опустился, и Торнвил не спеша зашагала по ребристой поверхности. Возле командира судна женщина на мгновение остановилась.
      – Майор Хейвил, – вымолвила Октавия, – мы немедленно возвращаемся на Алан. К ужину я должна быть во Фланкии. У меня появилась неотложные дела.
      – Прошу прощения, ваше высочество, но это невозможно, – проведя в уме несложные расчеты, произнес высокий смуглокожий офицер лет тридцати восьми. – При максимально допустимой скорости путь ь Алану займет не меньше шести часов. Опоздание неизбежно.
      – Неужели мои крейсера не в состоянии преодолеть столь ничтожное расстояние быстрее? – с иронией в голосе спросила правительница. – А я всем говорю, что флот графства самый сильный на просторах бывшей империи. Какая досадная оплошность. Генерал Лексон ввел меня в заблуждение.
      – Никак нет, – возразил майор. – Мы без труда отобьем нападение и грайданцев, и плайдцев. Просто я не вправе рисковать вашей жизнью. При полетах внутри звездных систем необходимо соблюдать определенные правила. Скорость одна десятая «С» считается предельной. Нарушение инструкции влечет за собой тяжелые последствия. Столкновение с астероидом приведет к гибели корабля. Аппаратура «Альзона» не успеет отреагировать на космический объект.
      – А если вы получите жесткий приказ? – поинтересовалась Торнвил.
      – Экипаж судна его выполнит, – бесстрастно отчеканил Хейвил. – Мы готовы к смерти.
      – Благодарю за службу, маркиз, – сказала женщина. – Вы абсолютно правы, спешить некуда.
      Октавия повернулась к свите, отыскала глазами темноволосого мужчину лет пятидесяти и проговорила:
      – Господин Орсон, распорядитесь накрыть обед в моих апартаментах.
      – На сколько персон, ваше высочество? – уточнил аланец, выступая вперед.
      – На три, разумеется, – вымолвила правительница. – И ни с кем в ближайшее время меня не соединяйте.
      – Даже с руководителем сенатской комиссии? – осторожно спросил мужчина.
      – С ним особенно, – сказала Торнвил. – У меня нет настроения что-либо обсуждать.
      – Барон Флеквил – настойчивый и упрямый человек, – произнес Орсон.
      – Сошлитесь на мое плохое самочувствие, – проговорила графиня. – Я действительно очень устала.
      – Слушаюсь, ваше высочество, – сказал аланец, кланяясь и пятясь назад.
      Женщина посмотрела на дочерей. Туфли Ланы – сплошной комок грязи. Есть темные пятна и на платье. Октавия тяжело вздохнула. Скрыть неприятный инцидент от слуг не удастся. Ну, а они с неописуемым удовольствием разнесут эту новость по дворцу. Жалкие, лживые подхалимы и лизоблюды. Никому нельзя верить.
      Выдержав короткую паузу, правительница вымолвила:
      – Девочки, жду вас через час. Переоденьтесь и, пожалуйста, не болтайте лишнего.
      Эвис вошла в свою каюту в сопровождении сорокалетней темноволосой женщины. Служанка помогла девушке снять платье и тут же бросилась в туалетную комнату включать душ. Аланка неторопливо последовала за ней.
      По пути она взглянула на себя в зеркало. А ведь хороша, чертовски хороша! Тонкая талия, крепкие загорелые бедра, высокая упругая грудь, по плечам рассыпались длинные волосы. Настоящая богиня. Пожалуй, мать права – за подобную красоту претенденты на ее руку и сердце должны биться не на жизнь, а на смерть.
      Разговор с графиней получился весьма поучительным. Октавия была сегодня необычайно откровенна. С чего бы вдруг? Сумасшедшая выходка Ланы, конечно, взбесила правительницу, но не до такой же степени.
      Обычно гневная тирада завершалась бессмысленными, пространственными наставлениями. На этот раз мать почему-то решила поделиться опытом. О политике и мужчинах Октавия никогда раньше не беседовала. Пожалуй, Торнвил наконец поняла, что дочери выросли. Другого ответа на поставленный вопрос нет.
      Эвис довольно улыбнулась. Скоро графине придется с ней считаться. Через полгода девушке исполнится девятнадцать, и она станет совершеннолетней. Тогда Эвис уже никто не заставит выйти замуж. Высокородные отпрыски древних фамилий не привлекали аланку. Быть женой прыщавого слабовольного юнца девушка не желала. Светские приемы, скучные балы, чопорные манеры раздражали Эвис.
      Ей гораздо больше нравились прямолинейные грубоватые офицеры звездного флота. К сожалению, встречалась с ними аланка крайне редко. Девушку всегда сопровождали уродливые тупые телохранители. Даже в университете мутанты сидели на соседних креслах. Общение с сокурсниками всячески ограничивалось. Свободы у Эвис было меньше, чем у рабов. А она мечтала о сильных, острых ощущениях.
      Аланка невольно вспомнила мальчишку-наемника. На вид парню лет семнадцать. Поначалу солдат не заинтересовал девушку. Среднего роста, худощавый, со шрамом на верхней губе. Обычный, ничем не примечательный юноша. Но затем воин сотворил чудо. Наемник дрался, как сущий дьявол. Он уклонялся от ударов, совершал перекаты и броски, смело атаковал противника.
      А разве можно забыть дикий торжествующий вопль раба? Лицо в грязи, по обнаженной груди течет кровь врага, а в глазах пылает ярость. Фантастическое зрелище. И что бы мать ни говорила, чувствам не прикажешь. Страстная душа Эвис в тот момент буквально рвалась к юноше. Аланка с удовольствием слилась бы с ним в горячем поцелуе. Как ей хотелось ощутить жаркое дыхание мужчины, прикоснуться к израненному телу!
      Сестра, мерзавка, заметила это состояние девушки. Впрочем, эмоции уже немного улеглись. Забивать голову рабом не стоит. Надо думать о будущем. Октавия дала ряд прекрасных советов. Нужно научиться пользоваться своей красотой. Кто знает, может когда-нибудь и Эвис взойдет на трон. Главное, подыскать подходящую кандидатуру для замужества. Хотя есть и другой вариант…
      – Госпожа, какое платье вам приготовить? – проговорила служанка.
      – Красное, с оборками, – ответила аланка, ступая под струю теплой воды.
      Женщина тотчас удалилась. Блаженно закрыв глаза, девушка продолжала размышлять о перипетиях сегодняшнего дня. Лана удивила не только мать, но и ее. Послушная, молчаливая девочка неожиданно выкинула странный фокус. Вот уж поистине – в тихом болоте черти водятся…
      А как она огрызалась в катере! Неужели дуреха и вправду влюбилась в парня? Слова Эвис определенно задели сестру. Как Лана вспылила! Чуть не кинулась на предательницу. Аланка снисходительно усмехнулась. В период полового созревания девочки часто ведут себя неадекватно. Болезнь тяжелая и трудно излечимая.
      Эвис никогда не была близка с Ланой. Слишком разные характеры и значительная разница в возрасте. Сказывалось и то, что во дворце у каждой из них собственные, комнаты. Совместное проживание наверняка заставило бы сестер подружиться. Увы, судьба не предоставила аланкам такой возможности.
      В личные тайны они друг друга не посвящали. Впрочем, и серьезных конфликтов между ними не было. Делить Эвис и Лане нечего. Но время идет, и ситуация меняется. Девушка вдруг отчетливо осознала, что сестра является для нее опасной конкуренткой. Случай с наемником – яркий тому пример. Мелочь, ерунда, но проблема встала довольно остро.
      А что будет, если на кону окажется престол графства? Недооценивать Лану нельзя. Она умна, терпелива, последовательна. За внешней кротостью девочки скрывается отчаянная агрессия. Пожалуй, надо повнимательнее приосмотреться к сестре. В ее возрасте люди еще не умеют виртуозно лгать.
      Лану сопровождала невысокая женщина лет сорока пяти. Аланка являлась уроженкой южных районов Елании. Смуглая кожа, прямой нос, крупные карие глаза.
      – И где вы так испачкались, госпожа? – с невозмутимым видом спросила служанка, расстегивая девочке платье. – Туфли придется выбросить. Почистить их вряд ли удастся.
      – Дорожки в лагере наемников такие узкие, – ответила Лана, сбрасывая грязную обувь. – Не заметила поворот и оступилась. Как назло, угодила в огромную лужу.
      – Досадная оплошность, – изображая сочувствие, вымолвила женщина.
      Девочка иронично улыбнулась. Она прекрасно знала, что откровенничать с Вейла нельзя. Служака постоянно пытается выудить у юной госпожи скандальную информацию. Любопытство женщины беспредельно. Когда-то Вейла с легкостью обманывала Лану. Теперь девочка повзрослела и поумнела. Ее лживым участием не проведешь. В общении с придворными лучше держать язык за зубами.
      В окружении графини одни карьеристы, подхалимы и казнокрады. Найти честного, порядочного человека необычайно сложно. Да, Лана и не искала. В свои проблемы она никого не посвящала. Что неудивительно. Мать вечно занята государственными делами, а от сестры девочка слышала только язвительные насмешки.
      Отношения с Эвис как-то не сложились. Красивая, эффектная старшая сестра демонстративно игнорировала младшую. На балах они стояли, чуть ли не в противоположных концах зала. Родные считали Лану замкнутой и неразговорчивой. Но это было не так. Девочка с удовольствием болтала бы без умолку. Вопрос в том – с кем?
      Аланка жила в полном вакууме. Графине не до нее, Эвис горда и надменна, слуги – льстецы и предатели. Даже в школе за Ланой постоянно бродит угрюмый телохранитель. С подругами не посекретничаешь.
      Кроме того, девочку измучили комплексы. Все сверстницы уже оформились и похорошели, а она выглядит, как гадкое нелепое существо. В зеркало смотреть страшно. Ноги тонкие, колени угловатые, грудь плоская. И это почти в пятнадцать лет! Лана немало слез пролила за последний год. У Эвис отбоя нет от кавалеров, а на нее никто не обращает внимания. Взять хотя бы сегодняшний день. Мальчишка-невольник и тот уставился на сестру, как загипнотизированный.
      Лана тяжело вздохнула.
      Наемник очень, очень понравился девочке. Вроде бы ничего особенного: невысокий рост, короткие русые волосы, мягкие тонкие черты лица. Обычная, заурядная внешность. Зато, какие глаза, какой взгляд, какая внутренняя сила!
      Нет, не зря аланка испортила туфли. Она впервые почувствовала себя взрослой. Пусть маленькое, крошечное мгновение, но Лана была с юношей наедине. Девочку ничуть не смущала кровь на груди раба. Легкое касание пальцев бойца для нее гораздо важнее. Другого способа самоутверждения аланка просто не нашла. А какая интересная кличка у наемника! Одинокий Волк. В этих двух словах звучит и боль, и грусть, и ярость. Нужно обязательно выяснить, где обитает данное животное.
      Вейла пригласила Лану в душ. Теплая вода отлично снимает усталость. Настроение у девочки постепенно улучшалось. На самом деле не все так плохо. На Тасконе аланка показала матери, что уже выросла и способна на решительные поступки. Октавии теперь придется учитывать мнение дочери.
      К наставлениям графини, конечно, надо прислушаться. У нее большой жизненный опыт. И в политике, и в мужчинах мать великолепно разбирается. Однако слепо следовать советам Октавии Лана не будет. У девочки есть собственное мнение на некоторые вещи. Замужество по расчету абсолютно не устраивало аланку. Лана читала много книг о любви и надеялась, что рано или поздно встретит своего принца. Красивого, доброго, честного. Если, конечно, Эвис не отобьет его у нее. А эта стерва может.
      Девочка видела, как сестра смотрела на победившего в жестокой схватке невольника. В глазах – неприкрытая страсть и волнение. Ради достижения цели Эвис ляжет в постель с кем угодно. Сестра с легкостью перешагнет через моральные принципы. Ее амбиции не знают границ. Графиня, к сожалению, во всем потакает старшей дочери.
      Что ж, за счастье надо бороться. Раз успеха добиваются исключительно стервы, Лана станет такой же, как Эвис. Берегись сестра! Хрупкая, худенькая девочка объявляет тебе войну. Больше она не будет терпеть обидные, ироничные замечания. Аланка тряхнула мокрыми волосами и зловеще улыбнулась. Один спонтанный, необдуманный поступок в корне изменил ее жизнь. Прежняя тихая, скромная Лана Торнвил осталась в прошлом.
      Ровно через час после прилета на «Альзон» правительница с дочерьми села за стол. Разговор за обедом не клеился. Эвис съязвила по поводу платья Ланы и тут же получила резкий грубоватый ответ. От изумления девушка даже открыла рот. Раньше сестра подобных вольностей себе не позволяла.
      Октавия с интересом посмотрела на младшую дочь. Широко развернутые плечи, прямая спина, в глазах сверкают искры торжества.
      Похоже, слова, сказанные графиней в катере, упали на благодатную почву. Лана сделала соответствующие выводы. Соперничество между сестрами обострилось. И это к лучшему. Одна поумерит спесь, а у второй повысится самооценка.
      Но упускать из виду дочерей нельзя. Обе достаточно упрямы и самолюбивы. Не исключено, что они попытаются свергнуть мать с трона. Искушение велико, да и прецедентов немало. Ведь устранила же сама Октавия мужа. Инсценировка несчастного случая никого не ввела в заблуждение. Алекс был прекрасным наездником и не мог упасть с лошади.
      Тем не менее, народ покорно присягнул новой правительнице. Обывателям плевать на дворцовые интриги. Главное, чтобы в стране царил порядок.
      И все же, как сильно Лана похожа на отца! Те же губы, нос, крупные серые глаза. Характер, правда, другой. Сегодняшняя выходка наглядное тому подтверждение. В решительности девочке не откажешь. А именно этого Алексу и не хватало. Он постоянно в чем-то сомневался. В любом случае, дочерей нужно побыстрее выдавать замуж. Пусть строят козни своим мужьям.
 
      Лейрон поднялся на второй этаж административного здания и вошел в приемную Энгерона. Скромное, маленькое помещение с пластиковым столом, двумя массивными шкафами и четырьмя жесткими стульями.
      – У себя? – лаконично спросил майор у миловидной темноволосой секретарши.
      – Да, – кивнула головой девушка. – Он ждет вас.
      – В самом деле? – улыбнулся Грег, берясь за никелированную ручку двери.
      Стаф сидел перед экраном голографа. Заметив инструктора, тасконец выключил аппарат и торопливо встал. На лице владельца компании была какая-то озабоченность.
      Внутреннее убранство кабинета особой роскошью не отличалось. Длинный деревянный стол, несколько кресел, у стены мягкий диван. Иногда Энгерон оставался ночевать на базе. На окнах висят плотные темно-синие шторы. Они защищают хозяина от палящих лучей Сириуса. Благодаря кондиционеру в комнате не очень жарко.
      Стаф достал из холодильника бутылку пива:
      – Промочить горло не желаешь? А то с меня уже десять потов сошло.
      – Не откажусь, – ответил Лейрон, располагаясь в одном из кресел.
      Тасконец наполнил стаканы, устроился напротив офицера и спросил:
      – Как мальчишка? Раны серьезные?
      – Нет, – бесстрастно сказал майор. – Сотрясение мозга, перелом ребра, сильный ушиб левого предплечья и несколько незначительных синяков и порезов. Могло быть хуже.
      – Это верно, – согласился Энгерон. – Парню сегодня изрядно досталось. Если честно, я думал, крензер прикончит беднягу в первые пятнадцать-двадцать секунд. Графиня ловко меня поймала.
      – Да, с Октавией Торнвил надо держать ухо востро, – проговорил Грег. – Мало того, что она получает процент от сделок, так еще и решила сэкономить на аренде нулевого уровня.
      – Хитрая бестия, одно слово, – вымолвил Стаф. – А ведь все тщательно просчитала.
      – Не все, – иронично усмехнулся инструктор. – Графиня выбирала самого слабого, самого низкорослого наемника. Октавия была уверена в победе. Но нарвалась на Одинокого Волка.
      – Черт подери! – воскликнул владелец компании. – И как ты его приметил?
      – Мальчишка выжил в трех поединках на арене Ассона, – произнес Лейрон. – Подобное случается не часто. Невольник необычайно талантлив. Он боец по натуре. Никогда не сдается. Кстати, хочу напомнить, что ты возмущался контрактом, который я заключил с плайдцами.
      – Признаю свою ошибку, – тасконец шутливо поднял руки. – Тогда мне казалось, что условия грабительские. Жалкий, тощий раб за девять тысяч сириев, плюс астрономическая компенсация. Уму непостижимо. Погибни солдат раньше, и я бы потребовал с тебя неустойку.
      – Скряга, – иронично пробурчал майор, залпом осушая стакан.
      – Что есть, то есть, – сказал Стаф, открывая вторую бутылку. – Тяжело переживаю убытки. Впрочем, расходы на парня с лихвой окупились. Ежегодно мы выделяем Торнвил около двухсот наемников. Значит, мальчишка сберег фирме примерно шестьдесят тысяч. Пятнадцать – твоя премия.
      – Неплохая плата за интуицию, – проговорил Грег. – Завтра опять отправлюсь на поиски.
      Энгерон привык к сарказму помощника и на язвительные реплики офицера не реагировал. Кадрами надо дорожить.
      Тем более что таких специалистов в графстве действительно немного.
      – А если мы предложим Соунвилу продать невольника окончательно, – после паузы спросил тасконец.
      – Эстерианец откажется, – с равнодушным видом произнес Лейрон.
      – Я дам торговцу сорок тысяч, – вымолвил владелец компании.
      – Хорошая сумма, – проговорил майор. – Но дело тут не в деньгах. Одинокий Волк – это имя. Парень достаточно популярен на Грезе. На него ходят зрители. Кроме того, Стенли Соунвил – лишь посредник. Реально всем заправляет некий Браен Клевил. Алчный, хитрый, беспринципный мерзавец. Он едва не обманул меня. Пришлось применить грубый шантаж.
      – Думаю, за год публика забудет бойца, – сказал Энгерон. – Слава недолговечна.
      – Не надейся, – возразил Грег. – Мальчишка провел три блестящих поединка. У гладиатора появились поклонники. Увидев кличку, понравившегося им воина, на афише или в рекламном ролике, плайдцы устремятся в Ассон. Возникает ажиотаж. Резко подскочит цена на билеты. Увеличится прибыль.
      – А ты, оказывается, прекрасно разбираешься в бизнесе, – с улыбкой произнес Стаф.
      – Жизнь научила, – ответил инструктор. – И не забывай, за спиной Клевила стоит герцог Видог. Для могущественного владыки сорок тысяч сириев – сущий пустяк. В проект вложены миллионы. Судя по отдельным репликам Браена, на планете началось строительство грандиозных сооружений. Схватки охотников и «хищников» – лишь пробный шаг.
      – Понятно, – кивнул головой тасконец. – Невольнику из замкнутого круга не вырваться.
      – Нет, – подтвердил Лейрон. – Парень будет драться до тех пор, пока не погибнет.
      – Ему известны условия контракта? – поинтересовался владелец компании.
      – Да, – проговорил майор. – Скрывать правду не имело смысла. Возвращение на Грезу не должно стать шоком для мальчишки. Важно, чтобы он был и физически, и морально готов к поединку.
      – Разумно, – вымолвил Энгерон, наливая пиво в стакан Грега.
      На несколько секунд в кабинете воцарилась тишина. Мужчины неспеша, с наслаждением потягивали золотистый, искрящийся напиток.
      – Когда наемник вступит в строй? – после паузы спросил Стаф.
      – Врачи сказали, что декады через три, – произнес офицер. – Ребро срастется быстро, а вот на реабилитацию потребуется время. Большие нагрузки юноша сейчас не выдержит.
      – Срок приемлемый, в пределах нормы, – откликнулся тасконец. – Теперь нужно решить, что с ним делать дальше.
      – Ты о чем? – Лейрон настороженно взглянул на собеседника.
      – Я внимательно просмотрел запись боя с шести ближайших камер, – вымолвил Энгерон.
      – Обнаружил что-нибудь интересное? – стараясь сохранять спокойствие, проговорил майор.
      – Нет, ничего особенного, – сказал Стаф. – Но парень очень хорош. Подвижен, умен, смел. Некоторые приемы определенно ставили крензера в тупик. А какой удар в сердце нанес невольник! Великолепный выпад. Мутанта спасла толстая чешуя на груди. К сожалению, я не видел заключительную атаку. Все ждали вердикта Октавии Торнвил и отвлеклись…
      – Аппаратура на базе отличная, – заметил Грег. – Поединок наверняка снят в мельчайших деталях.
      – Увы, – тасконец развел руками. – Крайне неудачное место. Наемник лежит в яме, в грязи, а телохранитель графини заслоняет его широкой спиной. Ужасный ракурс. Трудно что-либо разглядеть.
      – На противоположной стороне базы тоже есть камеры, – произнес инструктор.
      – Они слишком далеко, – возразил Энгерон. – Сильное увеличение размывает картинку.
      – Сделай замедленный повтор, – предложил Лейрон. – Зафиксируй нужные кадры.
      – Пробовал, – вздохнул владелец компании. – Очевидно, что мальчишка воспользовался секундой расслабленностью врага. Крензер повернулся к госпоже, и поплатился за это жизнью…
      – Парень перехватил запястье унимийца и вонзил кинжал в глотку мутанта, – вымолвил майор.
      – Поначалу и я думал так же, – усмехнулся Стаф. – В реальности события развивались несколько иначе. Прежде чем завладеть оружием, стервец ударил мужчину в шею. Бил грамотно, умело. А вот куда точно – неизвестно. Изображение нечеткое. Крензер на мгновение потерял ориентировку в пространстве. Тут-то невольник и прикончил беднягу. Лезвие вошло в горло по самую рукоять. У мутанта не было ни единого шанса на спасение. Юнец, не колеблясь, убил человека.
      – И что тебе не нравится? – удивился Грег. – Он – воин, гладиатор. Ему не привыкать сражаться на арене.
      – Согласен, – проговорил тасконец. – Но все ли нормально с психикой раба? Далеко не каждый способен перерезать противнику глотку. Хлынувший фонтан крови ничуть не смутил парня.
      – Хочу напомнить, что дочери графини Торнвил в обморок тоже не упали, – сказал офицер. – Люди привыкли к жестоким зрелищам. У нас у всех отклонения в психике. Причем, серьезные.