Глава 7

Бобби аккуратно положил телефонную трубку и пошел искать Кейли. Он обнаружил ее в спальне Кэтрин, где она сосредоточенно занималась собой – воском снимала волосы на интимном месте. Наблюдая, как Кейли отдирает восковую нашлепку, Бобби поморщился и сказал:

– Ты не поверишь, что я узнал, детка.

– А что такое?

– Да как ты терпишь? – Глаза Бобби даже от одного вида процедуры увлажнились, бедра непроизвольно сжались, и он ссутулился. – Черт побери, Кейли, неужели не больно?

– Да в общем-то нет. Ну не больнее, чем выщипывать брови. В первый раз, конечно, слезы текут. А потом ничего, привыкаешь. – Она выбросила использованный воск в корзину возле кровати и потянулась за лосьоном, чтобы протереть обработанные места. Потом посмотрела на него. – Так чему это я не поверю?

– А? – Бобби с трудом заставил себя оторвать взгляд от белых бедер и такого милого, покрытого шелком треугольничка между ногами. Его глаза встретились с ее глазами, и он прочел в них безошибочное: «даже-не-смей-думать-об-этом!» Боже, ну у нее и терпение! – Ах да. Скотт, мой компьютерный приятель, кое-что выяснил. Ты не поверишь, но Мак-Кэйд и твоя сестрица едут в Майами.

– Он их нашел? – Кейли вскочила с кровати. – Где они сейчас?

– В Айдахо.

– Айдахо? – Брови Кейли сошлись над милым носиком. – Черт побери, а что они там делают? В Айдахо?

– Они едут… тебе это точно не понравится, на автобусе компании «Грэйхаунд».

Кейли ладонью уперлась ему в грудь и отпихнула.

– Черт побери, Бобби! Что за дурацкие шуточки? Я ведь на самом деле волнуюсь за нее.

– Детка, в том-то и дело, что никаких шуток. Да. эта парочка катит на автобусе. И между прочим, уже на втором по счету… Из-за чего-то с первого их ссадили.

– Кэтрин! – Мысленно повторив себе, что она наконец покончила с мужчинами, а с Бобби в особенности, Кейли потянулась и схватила его за руку. Она расхохоталась гортанным глубоким смехом, от которого у Бобби всегда играла кровь, и заявила:

– Я понимаю, она хочет задержаться в пути. Кэтрин умная, она быстро соображает. Между прочим, из нее получился бы профессиональный жулик, если бы она не обрекла себя на другую жизнь. – Кейли покачала головой, словно скорбя о потерянных возможностях сестры. – Когда мы были детьми, она всегда придумывала что-то совершенно невероятное, чтобы спасти нас – ну меня, в частности. – От воспоминаний на лице Кейли расцвела улыбка. – Бьюсь об заклад, она просто изошла от злости, а когда Кэт злится… О, тут надо с ней поосторожнее. – Вспомнив о себе, Кейли убрала руку, отступила на шаг от Бобби и оглядела его с ног до головы. – Ну и что мы делаем дальше?

– Мы садимся в маленький самолет, потом арендуем машину и катим за ними.

Гектор Санчес повесил трубку и молча уставился на нее, не вставая из-за стола. Потом подцепил сигару, отрезал кончик и зажег. Сдавленный смех просачивался из-за стены кабинета – популярный актер развлекал народ.

Мужчина по имени Мак-Кэйд, человек, чья работа заключается в том, чтобы заставлять других выполнять свои обязательства, взял под охрану Кейли Макферсон и везет ее обратно в Майами, чтобы передать суду: ее обвиняют в угоне автомобиля. Эта часть дела Санчесу совершенно понятна, хотя она не слишком его обрадовала.

Но «Грэйхаунд»? Какого черта этот тип везет ее на автобусе?

Вопрос, на который, наверное, ему не найти ответа, сколько бы он ни бился. Поэтому Гектор предположил, что на самом деле, может, это и не имеет значения, а вот на руку ему играет. В этом никакого сомнения нет. Если Мак-Кэйд сделал бы, как положено, и они летели бы на самолете, они уже сейчас оказались бы в Майами, прибавив Гектору хлопот. А с той минуты, как она окажется под замком, его шансы избавиться от нее будут равны нулю. Этого нельзя допустить. Он здесь так хорошо устроился и, черт побери, уж конечно, не позволит какой-то смазливой сучке из шоу испортить ему жизнь! Он вздохнул. Да, одному Богу известно, что эта никчемная тварь напоет следователю, решив спасти собственную жалкую задницу.

Ну что ж, о таком сценарии даже думать не следует, и уж тем более тратить энергию и волноваться, такое просто не может случиться. Ее везут через всю страну на автобусе, а это открывает массу возможностей. Гектор раз и навсегда избавится от угрозы, которую она собой представляет.

Конечно, ему хотелось послать кого-нибудь другого, а не Чейнза. Джимми Чейнз Словак тупой, как кирпич. Для начальника службы охраны в «Тропикане» это не важно, напротив, есть свои преимущества – он по-собачьи предан, им легко управлять. Скажи, что делать, и он исполнит без вопросов. Но он, конечно, не мыслитель.

Гектор даже вздрогнул при мысли, что было бы, если им не управлять.

Но особого выбора у Санчеса нет, как нет и связей с преступным миром. Так где ему искать исполнителя? Не мог же он взять «Желтые страницы» и открыть раздел «Наемные убийцы». А Джимми довольно уверенно справился с делом Элис в ноябре. Так что ему, Гектору, просто надо поверить, что парень так же хорошо справится и с делом Кейли Макферсон.

Одно плохо: Чейнз будет далеко и его нельзя проконтролировать или повлиять на него, он будет полностью предоставлен самому себе и своим мозгам.

– И ты наденешь эти? – Сэм с нескрываемым ужасом смотрел на туфли на гвоздиках высотой в три с половиной дюйма! Господи, ему уже стало плохо, когда она вышла в микро-платье цвета нефрита. А теперь еще золотые туфли-небоскребы! Поскольку она даже не взглянула в его сторону, он сам подошел ближе и немедленно пожалел об этом. Пахла она замечательно. – А почему ты не надела другие?

Кэтрин посмотрела сквозь него, прошла к чемодану на кровати. Порывшись, вынула огромную сумку с туалетными принадлежностями.

Сэм ловил каждое, движение.

– А, я понял. Наказание молчанием?

Кэтрин снова прошла мимо него в ванную. Поскольку девушка не закрыла за собой дверь, Сэм направился следом, встал на пороге, привалился к косяку, наблюдая, как она наклонилась над раковиной. Платье, обтягивающее ее тесно, как колготки, задралось на бедрах почти до того места, откуда ноги растут. Он не собирался позволить своему воображению разыграться и увидеть маленькую татуировку на ягодице. Сэм решительно моргал, желая оттолкнуть видение, пока она встряхивала бутылочку и капала оттуда на маленькую губку.

С нарастающим ужасом Сэм наблюдал, как слой косметики на ее лице становится все толще. Потом она что-то сделала с волосами, теперь они торчали во все стороны. Голова ее стала огромного размера, а названия прическе можно было и не искать. Больше Сэм Мак-Кэйд не мог молчать.

– Ты надулась из-за того, что я прицепил тебя наручниками к кровати, да? – Он оттолкнулся от косяка. – Ну ладно, жаль, конечно, что пришлось так сделать. Но выхода-то не было. Я знаю, ты готова смыться в любую минуту, стоит мне закрыть за собой дверь.

Она снова порхнула мимо него, а Сэм с раздражением ударил по дверной раме. Потом потряс пальцами и выругался. Пососав поцарапанные костяшки, мрачно посмотрел на девушку. Черт побери, что с ней творится? Ему не за что извиняться, он выполняет свою работу. А если мисс Макферсон не нравится, это – не его забота.

Она, в конце концов, арестованная, а не хозяйка дома, куда он явился в гости.

– Укладывай свой чемодан, – резко бросил Сэм и, шагнув в комнату, стал возиться с застежками, закрывая свою сумку. Он отнес ее к двери мотеля, терпеливо ожидая, когда Кэтрин выполнит его приказ.

Через полтора часа они появились в кафе Дарси, где было шумно. Кэтрин заморгала от неожиданности. Удивительно, как быстро привыкаешь к тишине.

Она не произнесла до сих пор ни слова без крайней необходимости. Они ели молча, полностью сосредоточившись на своих тарелках, изредка бросая взгляды в окно. Похоже, молчанка, которую она навязала Сэму, ему подходила как нельзя лучше.

Но едва они подошли к кафе Дарси, где предстояло сесть в автобус, Сэм Мак-Кэйд повел себя как мужчина, который очень скоро станет ее мужем, в чем он вчера весьма искусно убедил персонал кафе. Он прижал девушку к себе, обхватил одной лапищей ее бедро. Она незаметно ткнула его локтем в бок, пытаясь хоть немного отстраниться, но рука Сэма стиснула ее еще крепче. Кэтрин больше не пыталась освободиться, но, как следует размахнувшись, пнула его острым каблуком в ногу.

Он наклонился с милой улыбочкой и, уткнувшись в ухо, прихватил мочку губами, потом зубами и легонько потянул.

– Перестань пинаться. Рыжая! – прорычал он. – Я ведь тоже могу ответить.

Кэтрин попыталась, резко дернув плечом, двинуть ему в челюсть. Но он уже отстранился, а она успела почувствовать его теплое дыхание и быстрое движение языка, лизнувшего ее ухо.

– А что, разве в этом есть что-то новое? – угрюмо спросила она.

Кэтрин нехотя убрала ногу, проклиная себя за то, что он ее раздражает. Вообще-то она должна быть холодна, как камень. Но вопреки всему девушка чувствовала, как правая сторона тела покрывалась гусиной кожей, когда он дышал ей в ухо. Нервничая, она попыталась еще раз отступить, но он схватил ее крепче, и ей показалось, что она расплющена от плеча до икры непробиваемым и испускающим тепло мускулистым боком Сэма Мак-Кэйда.

Он наклонился и посмотрел на нее. Потом свободной рукой коснулся подбородка, с явным восхищением отметив контраст между своим темным пальцем и ее бледной кожей.

– Милая, до сих пор я был просто киска. Ты не успела разозлить меня как следует.

Кэтрин удалось сохранить лицо бесстрастным. До чего же ей хотелось стукнуть этого типа как следует! Побольнее! Она просто жаждала расцарапать его надменную физиономию, орать на него, пока он не запросит пощады. Но она заставила себя сдержаться.

– Ну ты ведь понимаешь, что это война, Мак-Кэйд! – Вчера часа на два она забыла про это, но истинная правда дошла до нее и ударила, как кол в сердце вампира, когда Сэм спокойно сомкнул наручники, оставив ее прикованной к кровати, а сам ушел звонить.

Сэм прижал большой палец к нижней губе Кэтрин.

– Иначе и быть не могло, Макферсон. О, простите, мисс Макферсон, – пробормотал он, а Кэтрин стиснула зубы, прекрасно понимая, что посторонние воспринимают происходящее, как любовный шепот.

Никогда в жизни она не испытывала подобной беспомощности, как вчера, когда он приковал ее к кровати. Она не привыкла быть беззащитной. Так или иначе ей всегда удавалось самой позаботиться о себе и о других, о близких ей людях. Она чувствовала себя способной и уверенной женщиной. Но после одного щелчка хромового наручника Кэтрин Макферсон стала совершенно беззащитной.

Этого она ему никогда не простит.

Утром она нарядилась в одежду Кейли с явным вызовом. Туфли измучили ее, а косметика и прическа заставляли испытывать невероятное смущение, мягко говоря. На нее все пялились, и она чувствовала себя шлюхой на баптистской свадьбе. Что, в свою очередь, сводило с ума Сэма.

Итак, вместо того чтобы ответить на дерзость, она резко отвернулась и тем самым избавилась от его гладящих пальцев, сложила руки под грудью и, намеренно не обращая на него внимания, принялась наблюдать за толпой.

И в этот момент она увидела женщину, которая объяснялась с другой на языке глухонемых, причем она использовала американский вариант жестов. У ног только одной дамы стоял чемодан, поэтому Кэтрин догадалась, что едет в их автобусе эта. Вторая провожает ее. Проследив за беседой, она поняла, что не ошиблась. В душе Кэтрин затеплилась надежда, и она стала быстро соображать, как воспользоваться знанием столь экзотического языка в своих интересах.

Она пока не понимала, кто из двух женщин глухая, но очень надеялась, что та, которая поедет с ними, может объясняться жестами. Общение между глухими и слышащими очень затруднено, если не знать жестов.

– Осталось пять минут! – вдруг крикнул водитель. И снова Кэтрин попробовала освободиться от Сэма.

– Мне нужно в туалет.

Сэм хмыкнул:

– Забудь об этом, потерпишь, пока мы не сядем в автобус. Я не собираюсь еще раз испытать вчерашнее.

– Да, давай, Мак-Кэйд, руководи мной, контролируй каждый мой шаг. Что ж, надо отдать должное, ты разрушил мой замысел, публично объявив, что хочешь на мне жениться и дать свое имя ребенку. Повторить такое перед теми же людьми? Ты думаешь, я дура?

Сэм не ответил, а лишь насмешливо поднял черные брови. Кэтрин стиснула губы. Но черта с два она позволит ему испортить ей настроение. Она должна найти способ провернуть то, что придумала.

Как все-таки неприятно привлекать к себе внимание, выставляя напоказ тело. В ту минуту, когда Сэм освободил ее, желая взять багаж, она огладила платье на бедрах, отвела плечи назад, выставив грудь вперед, и начала осматриваться. Тут же ее взгляд натолкнулся на взгляд молодого солдата, уставившегося на ее бедра и ноги затуманенным взором. Она ободряюще улыбнулась ему такой улыбкой, которой, как она понимала, он никогда не видел, черт побери. И в этот же момент она завиляла бедрами, не позволяя ему отрываться. Ей было важно, чтобы именно в этот момент Сэм выпрямился и увидел эту сценку. Он выпрямился, увидел и пробормотал что-то оскорбительное. Она испытала подлинное наслаждение.

Проследив, кому она улыбается, Сэм схватил Кэтрин за руку и подтащил поближе к себе. Его губы сложились в знакомую ехидную улыбочку, а черные брови резко сошлись на переносице, он уставился на солдата в упор и не сводил глаз, пока парнишка не поймал угрожающего взгляда.

Кэтрин почувствовала себя еще лучше. Ничто так не поднимает настроение, как подобная удача – ранить мужское самолюбие. Она больше не чувствовала себя жалким существом, попавшим под чужую власть, напротив, она сама испытала собственную женскую власть над мужчиной. Это было для нее внове.

– Пора садиться, народ! – крикнул водитель автобуса.

Кэтрин и Сэм прошли мимо женщин, объяснявшихся языком жестов. Они уже обнимались, и Кэтрин увидела, что остающаяся обняла другую за плечи и, слегка отстранив, проговорила:

– Я буду очень скучать по тебе, Мери. – Голос был такой, каким говорят глухие.

Отъезжающая Мери провела кончиками пальцев по щеке подруги и улыбнулась.

– Я тоже буду по тебе скучать. Очень. Но мы скоро встретимся, я обещаю.

Чуть заметная улыбка тронула губы Кэтрин. Прекрасно.

В дверях автобуса началась настоящая давка из-за пожилой женщины, уверявшей водителя, что у нее был билет, когда она уходила на завтрак, а теперь он куда-то запропастился; Пассажиры, теряя терпение, размахивали билетами, старались обойти старушку и влезть в автобус.

Сэм остановился возле женщины. В ее глазах стояли слезы, она в панике в сотый раз шарила в сумочке. Сэм взял ее за локоть и бережно отвел в сторону.

– Дышите глубже, мадам, – посоветовал он ей, – ну, сделайте вдох, как следует наберите воздуха. – Она в панике подняла на него глаза, но подчинилась, а Сэм продолжал:

– Ваш билет должен где-то быть. Куда вы его обычно кладете?

– В бумажник, но сейчас его там нет. – Женщина прерывисто дышала.

– Спокойнее, мадам. Все будет в порядке. Вы не против, если моя подруга поищет в вашей сумочке? Иногда свежий взгляд острее.

Сумочка дрожала в руках старушки, когда она передавала ее Кэтрин. Та взяла и спокойно расстегнула молнию бокового отделения, проверяя содержимое.

– Проверьте карманы, мадам, – посоветовал Сэм, в то время как Кэтрин внимательно изучала содержимое сумочки. Женщина немного успокоилась. Продолжая что-то нервно бормотать, она шарила по карманам своего хлопчатобумажного жакета.

– Я обычно держу его в бумажнике, чтобы всегда знать, где искать. А куда на этот раз сунула – понятия не имею. Он исчез. О, о Боже мой! – Она вдруг смущенно засмеялась и с облегчением вынула билет из кармана. – Да вот же он. Слава Богу! Ну конечно же! Дырявая голова! Все, вспомнила! Я уже собиралась положить его на место, а тот приятный молодой солдатик предложил мне руку, чтобы помочь спуститься по ступенькам из автобуса, я и сунула билет в карман. Спасибо, спасибо огромное, молодой человек, большое спасибо. – Она взяла свою сумочку у Кэтрин. – И вам, мисс, тоже большое спасибо.

Кэтрин вошла в автобус следом за женщиной.

– Даже и не думай, – пробормотала она Сэму, повернувшись в его сторону, – что из-за твоего доброго поступка я поверю, что ты на самом деле хороший парень. А то поглядите-ка, как мы умеем мило обходиться с пожилыми дамами, попавшими в беду.

– Я и не мечтаю. И потом, в другой раз я могу какой-нибудь бабульке и пинка дать.

– Это больше похоже на парня, с которым мне приходится иметь дело. – Кэтрин глубоко вдохнула, потом выдохнула и расправила плечи. – Я думаю, даже у самого Гитлера были моменты прозрения!

– А ты молодец, Рыжая, я не сомневался, что ты быстро найдешь способ привести к общему знаменателю все, что узнала обо мне. Чтобы остаться при своем мнении на мой счет.

Автобус тронулся сразу же, как только они подошли к своим местам, и Кэтрин, потеряв равновесие на небоскребных каблуках, стала падать, размахивая руками, как ветряная мельница, и заваливаться назад.

Уцепившись за поручень, Сэм свободной рукой подхватил девушку за талию и рывком поставил вертикально. Кэтрин вдавилась в него, оказавшись прижатой к крепкой мужской талии, Сэм нависал над ней, глядя прямо в глаза. Поза была довольно рискованной, и сердца обоих бились так, что едва не выскакивали из груди. На секунду они замерли, не дыша.

Потом выпрямились и оттолкнулись друг от друга. Кэтрин увидела женщину, изъяснявшуюся жестами, в конце автобуса, и потому не стала садиться на свое место, когда Сэм, отступив на шаг, пропускал ее к окну. Она поправила платье.

– Я хочу в туалет, – заявила она. И, испугавшись своего слабого голоса, резко добавила:

– Поскольку ты так грубо поступил со мной в кафе и не отпустил.

– Отлично, подруга, только дай мне свою сумку.

Кэтрин швырнула ее Сэму.

– Пора уже купить собственную, – сказала она и пошла по проходу, чувствуя, как карие глаза с золотыми искорками сверлят ей спину.

Кэтрин на высоких каблуках сестры вышагивала так, будто шла по льду, и головы мужчин ряд за рядом поворачивались, желая проследить за ее жеманной вихляющей походкой. Она медленно пробиралась по проходу, и та женщина, ради внимания которой она шла, не могла ее не заметить.

Когда она посмотрела на Кэтрин, девушка незаметно приложила собранную в кулак правую руку к ладони левой и подняла обе руки вместе. Потом указательным пальцем правой руки показала на себя. Помогите мне.

Глаза женщины расширились, но она сжала пальцы вместе, направляя их кончики себе на грудь, потом перевернула их, нацелив на Кэтрин, подняв ладони вверх, а мизинцы сжала вместе. Как?

Меня зовут Кэтрин Макферсон. Позвоните в полицию на следующей остановке. Мужчина, с которым я еду, удерживает меня против моей воли. Пожалуйста, помогите мне.

Женщина наклонила голову. Да.

В приливе благодарности Кэтрин коснулась кончиками пальцев правой руки подбородка, потом резко опустила руку вниз. Спасибо.

Кэтрин вошла в крошечную туалетную комнату, привалилась спиной к двери и стояла, пережидая, пока успокоится сердце. Увидев свое отражение в зеркале, она наклонилась к нему поближе и поморщилась. Боже, какой макияж! Слишком много краски, такой вид скорее помешает ей, чем поможет. Если все сложится так, как она рассчитывает. Девушка пустила воду в раковину, накапала на ладонь жидкого мыла и бумажным полотенцем стерла почти всю косметику. Потом она сбросила туфли на каблуках и с облегчением вздохнула. Босиком, держа обувь в руках, Кэтрин вышла из туалета. Усевшись на место, она швырнула туфли Кейли на колени Сэму и заявила:

– Я хочу надеть прежние.

Сэм возвел глаза к потолку.

– Слава Богу! – сказал он радостно, вскочил на ноги и снял с полки чемодан. Подавая ей удобные туфли, он изумленно заметил:

– Эй, да ты смыла всю косметику. – Сэм сощурился. – Интересно почему? Что ты придумала на этот раз, Рыжая?

Не обращая на Сэма никакого внимания, Кэтрин вынула из волос шпильки, наклонила голову и как следует прошлась щеткой по волосам, потом собрала их в пучок на затылке, гладкий и скромный.

Сэм указал на нее длинным пальцем.

– Что сейчас в твоем котелке?

Невинно заморгав, Кэтрин принялась укреплять пучок шпильками.

– Рыжая, – настойчиво окликнул он, – отвечай, когда тебя спрашивают.

Кэтрин отвернулась и уставилась в окно.

– Ага, снова играем в молчанку? – Сэм пожал плечами и устроился поудобнее. –О’кей, можно и так. Весьма мирный вариант отношений. По крайней мере ты не выплевываешь на меня откровенную ложь.

Глава 8

Автобус остановился в Покателло на ленч на сорок пять минут, потом снова вырулил на автостраду. Внезапно раздался вой сирены, пассажиры, сидевшие с левой стороны автобуса, выгибали шеи, рассматривая патрульную машину с голубыми мигалками. Вдруг сирена смолкла, а голос, усиленный громкоговорителем, приказал автобусу остановиться на обочине.

Пневматическая дверь с шипением открылась, и в салон вошел полицейский. Он о чем-то поговорил с водителем, тот снял с крюка микрофон, и его громкий голос загрохотал в наступившей тишине:

– Мэри Сандерс, пройдите, пожалуйста, вперед.

Женщина, с которой общалась Кэтрин языком жестов, прошла к кабине водителя и о чем-то заговорила с дорожным полицейским. Потом оба повернулись и посмотрели в салон. Женщина что-то продолжала говорить тихим настойчивым голосом. Полицейский ответил ей наконец, и они направились вдоль прохода – Мэри впереди, а полицейский следом, придерживая пистолет на бедре.

Почти ни на кого не глядя, Мэри прошла мимо Кэтрин и Сэма, а полицейский встал прямо перед ними.

– Будьте добры, пройдите, пожалуйста, со мной, сэр, мэм.

У Сэма внутри все сжалось. Вот сукин сын! Что Рыжая натворила на этот раз? И как, черт побери, ей это удалось?

Противясь огромному желанию посмотреть на нее и попытаться понять, он спросил:

– А в чем дело, офицер? – Его голос звучал ровно, спокойно, он потянулся к заднему карману брюк за документами.

Но не успел их вынуть. Полицейский смотрел на пистолет Сэма, болтавшийся на боку.

– Держите руки так, чтобы я мог их видеть, – отступив на шаг, приказал он, держась подальше от Сэма. Парень был совсем молодой, необстрелянный. – А теперь медленно вставайте.

Сэм подчинился.

– Повернитесь и положите руки на поручень. – Офицер ощупал Сэма сверху донизу, вынул оружие, засунул к себе за пояс. По его позе стало ясно, что он расслабился, разоружив Сэма.

Мак-Кэйд стоял так, что ему была видна Кэтрин.

Он не обращал внимания на других пассажиров, во все глаза наблюдавших за драмой, которая разыгрывалась перед ними, его внимание было сосредоточено на ней одной. Если только на небе есть Бог, Рыжая должна сейчас же провалиться сквозь землю.

Но она была живой и хорошенькой, повернула голову в его сторону и невинно моргнула. Продолжая сверлить ее взглядом, Сэм чувствовал, как полицейский завел ему руки назад и защелкнул наручники на запястьях. Он ожидал увидеть победоносное выражение на лице Рыжей, но оно оставалось совершенно бесстрастным и было таким до тех пор, пока внимание полицейского не переключилось на нее.

– С вами все в порядке, мэм?

Сэм увидел беспомощное личико, как у ребенка. Она смотрела на молоденького полицейского во все глаза, будто тот был единственным спасителем в огромном мире.

– Да, – слабым голосом ответила она. – Я так рада вас видеть.

Сэм готов был ее убить.

Глубоко вздохнув, он повернулся к офицеру дорожной полиции. Совершенно ясно, сейчас не самое подходящее время давать волю своему гневу.

– Послушайте, – начал он рассудительно, – вы совершаете ошибку. Давайте я покажу вам свое удостоверение. Я…

– Всю свою печальную историю изложишь в полиции, приятель. – Парень взял Сэма за локоть и отвел его в сторону, давая Кэтрин дорогу. – Мэм? – сказал он вежливо. – После вас.

– Ну хотя бы вещи свои мы можем взять? – строго спросил Сэм и с удивлением посмотрел на Кэтрин, изображавшую, что ей боязно даже идти рядом с ним.

Но Рыжая тут же повернулась к полицейскому, указала на свой чемодан, и при этом у нее был вид женщины, почти потерявшей надежду на спасение. Сэм заворчал, когда почувствовал, что ремень его спортивной сумки накинут на скованные металлом руки. Он с раздражением заметил, что чемодан Кэтрин заботливо взял офицер дорожной полиции.

В патрульной машине он еще раз попытался объясниться, и ему снова посоветовали замолчать. Он закрыл рот и уставился в окно.

К тому времени, когда они подъехали к патрульному пункту, Мак-Кэйд уже едва сдерживался. Офицер подтолкнул его в большую комнату, заставленную столами, жестом указал на стул. Сэм сел и тут же заявил, что хочет поговорить с начальством. Он ожидал, что молодой человек ему откажет, но тот, немного поколебавшись, повернулся и вышел.

Сэм повернулся к Кэтрин, которая вознаградила его ехидной улыбкой, отчего кровь бросилась ему в голову.

– Я не знаю, как, черт побери, тебе это удалось, подруга, но рано или поздно они нас отсюда выпустят, а когда они это сделают…

– Прекратить разговоры! – рявкнул офицер за соседним столом, и Сэм обмяк, откинувшись на спинку стула, наручники ударились о жесткий пластик. Желая найти позу поудобнее, Сэм глубоко дышал, сопел, едва сдерживаясь от бессилия и злости. О Господи! Он всегда считал свой характер довольно легким, но сейчас чувствовал, что с огромным наслаждением отлупил бы эту стерву. Единственным оправданием для него может служить только одно обстоятельство: никогда прежде ему не доводилось иметь дело с подобными женщинами. Она и квакера вывела бы из терпения. Казалось, Рыжая точно знает, какие именно кнопки надо нажать, чтобы этого добиться.

Молодой офицер вернулся с седовласым мужчиной с идеальной выправкой и по-военному подстриженным ежиком. Без сомнения, старший офицер – человек серьезный и обстоятельный.

– Майор Баскин, – представился он, – давайте разберемся.

– О, майор! – тут же воскликнула Кэтрин, прежде чем Сэм успел открыть рот. – Даже передать не могу, какое облегчение я испытываю здесь, у вас. Этот человек, – сказал она таким тоном, что было ясно, какое именно слово хотела она употребить: животное, – украл меня из моего дома в Сиэтле…

– Да нет, сэр, – перебил ее Сэм. – Я ее взял на законных основаниях…

– И он постоянно досаждал мне…

Сэм резко повернулся и уставился на нее.

– Что?

– Он снял с меня шорты и трусы, касался моего голого тела и публично насильно ухаживал за мной, говорил посторонним людям, что мы собираемся пожениться…

– Погоди минутку! Да помолчи наконец! Она…

– И знаете, майор, – Кэтрин перебила Сэма, – хуже всего было вчера вечером. Он меня приковал наручниками к спинке кровати, и я оказалась совершенно беспомощной, чтобы помешать ему… О Боже мой… помешать ему… – Она словно задохнулась от ужаса, что надо эту фразу закончить.

Сэм вскочил со стула в ярости.

– Ты хочешь сказать, что я тебя изнасиловал? – Господи, эти губы такие невинные на вид, но всякий раз, когда они открываются, из них исторгается ложь, ложь и еще раз ложь. Ослепнув от ярости, он подался вперед и заткнул бы ей рот, если бы…