— На человечество, — последовал гордый ответ. — Кстати, если хотите знать, я ни какой не ксенолог, а всего лишь офицер Армии Мирного Контроля, находящийся в данный момент в отпуске, и меня за это разжалуют. Хотя то, что мне удалось, этого стоит. Организация «Военные мира за мир» позаботятся о том, чтобы я не остался без работы.

— Так значит, это их рук дело э? — фыркнул Куманодис. — Да. У них ведь есть свои люди и в правительстве.

Хейм обратился к Джоселин:

— Значит, ты лгала мне, когда говорила, что бросила эту работу?

— Пожалуйста, пожалуйста, — ее шепот смешался с шумом ветра.

— Не мешало бы нам позаботиться о собственных удобствах на ближайшие несколько часов, — предложил Брэгдон — Если мы этого не сделаем, гравитация нас вымотает до предела. Я говорю — «часов», потому что вряд ли второй флайер прилетит раньше: мы не могли заранее рассчитать точное время аварии, а использовать радио было бы слишком большим риском. — Он повелительно взмахнул оружием. — Садитесь, а потом я.

Вадаж был так близко от Хейма, что только капитан услышал его тихий свист и заметил как напрягся менестрель.

— Хей-хо, Роджер! — пробормотал венгр. — Лови первую луну.

— Что еще такое? — спросил требовательно Брэгдон, заметив напряжение на лицах пленников.

— В присутствии леди я этого переводить не буду, — ухмыльнулся Вадаж.

Хейма словно обожгло.

— Сленг астронавтов, — мелькнуло у него в голове. Что-то должно случиться. Будь готов действовать в любую минуту.

Холод и тьма остановили его. Пульс участился, в предчувствии схватки.

— И вообще, вы в своем уме? — продолжал Вадаж. — Мы не можем оставаться здесь.

— Что вы имеете в виду? — огрызнулся Брэгдон.

— Вблизи такой руки, как эта. Может быть внезапное наводнение. Нас опрокинет, скафандры порвутся, и мы будем мертвы, прежде чем нам удастся выбраться куда-нибудь повыше.

— Вы лжете.

— Нет-нет. Взгляните на эти горы. Подумайте. Густая атмосфера при сильной гравитации имеет высокий градиент плотности, и как над линией снегов холод такой, что аммиак замерзает. Но около полудня все это снова разжижается и выливается в устья рек. Гравитация притягивает эти осадки с такой силой, что они, прежде чем испариться, проходят пятьдесят километров или даже больше. Так ведь, Грегориос? Ты сам мне об этом рассказывал.

— Именно так, подтвердил Куманодис.

— Потому эта река и называется «Морх», что на местном языке означает «наводнение».

— Если это какой-то подвох… — начал Брэгдон.

— Ясно как день, что именно так, — промелькнуло в голове у Хейма. Подобных феноменов здесь нет в помине. Но для новичка эта сказка звучит довольно убедительно… Я надеюсь… как я на это надеюсь.

— Клянусь вам, что буду стрелять при первом же подозрении, — сказал Брэгдон.

Хейм начал удаляться от него.

— Стреляй, если хочешь, — огрызнулся он. — Уж лучше умереть от пули, чем захлебнуться в аммиачном потоке. Ты не сможешь помешать мне попробовать забраться на вершину этих холмов.

Его спина напряглась под прицелом лазерного пистолета. Но тут раздался крик Джоселин:

— Вик, не надо! Что в этом опасного?

— Я… думаю, ничего, кроме того, что это очень трудно, — уступил Брэгдон. — О'кей, Джоселин будет держать вас под прицелом. Если вы намерены сбежать, то только как, вы окажетесь за гребнем я особо возражать не стану. Вы не сможете уйти слишком далеко прежде чем прилетит наш флайер, а тогда мы вас быстро поймаем. И даже в том случае, если вы где-нибудь спрячетесь, я не стану беспокоиться, поскольку строн сам убьет вас.

Один тяжелый шаг за другим, Хейм заковылял среди разбросанных там и сям скал, покуда не добрался до берега реки. Это была голая, твердая, как железо, земля, усеянная камнями, образовавшая невысокую и не крутую, но трудно проходимую при таком притяжении возвышенность. Хейм принялся карабкаться вверх по склону. Он подался под тяжестью своей туши, земля и камни с шипением и брыканием поползли из-под ног. Хейм потерял равновесие и упал на четвереньки. С трудом выпрямившись, он осторожно двинулся дальше. Вскоре пот уже заливал ему глаза, сердце бешено колотилось и воздух обжигал горло. Затуманенным взором он видел тащившихся позади Вадажа и Куманодиса. Утхг-а-К-Тхакву это удавалось более легко — он просто полз на животе, отталкивая широкими лапами и цепляясь за грунт мощными руками пловца. И все же дыхание наквса перекрывало даже шум ветра.

Наконец они кое-как все же добрались до вершины. Хейм и его бортинженер были первыми и помогли остальным, подав им руки. Они вползли на край холма и остановились, чтобы отдохнуть.

Хейм нащупал под рукой камень. Его пальцы сомкнулись.

Когда силы мало-помалу начали возвращаться, он увидел, что Брэгдон проделал почти половину пути. «Ученый» рационально расходовал время, делал частые длительные остановки, во время которых стоял, сжимая в руке пистолет и глядя на пленников. Джоселин дожидалась внизу. То и дело в нее летели песок и камешки, вырывавшиеся из-под ног Брэгдона, но она даже не пыталась увернуться. Ее фигура казалась черной на фоне ослепительного сияния голубого, словно молния, солнечного света; отражаясь от поверхности автомата, свет казалось, плавился.

Вадаж опустился на колени между Хеймом и Куманодисом и сжал им руки.

Никакого иного сигнала или объявления не требовалось. Хейм метнул свой камень. Мгновением позже просвистели камни, брошенные его товарищами.

Получив ускорение, равное 1900 см в секунду, эти снаряды летели, словно выпущенные из катапульты.

Хейм не знал, который из них попал в Брэгдона. Он видел, как тот пошатнулся и упал. В ту же секунду он и его друзья уже спускались обратно вниз.

Прыжок-скольжение — короткая пробежка — снова прыжок… При этом нужно удержаться в образующемся небольшом обвале и правильно рассчитать, куда перенести центр тяжести — как рыцарь на полном скаку.

В Джоселин ни один из камней не попал. Хейм видел, как она, оступившись, сделала шаг назад — медленно и неуклюже — и со всей скоростью, на какую был способен запрыгал вниз мимо сцепившихся Брэгдона и Куманодиса. Из-под его ног столбом летела пыль. Дважды он чуть было не упал. При той скорости, с какой он сейчас двигался, это могло кончиться очень плачевно: ничего не стоило, к примеру, свернуть себе шею. Однако ему каким-то чудом удавалось сохранить равновесие, и он продолжал нестись дальше подобно лавине.

Наконец-то подножие холма!.. Теперь — либо рухнуть замертво, либо бежать быстрее чем когда-либо бегал. Его тело было сейчас взбунтовавшейся машиной, и Хейм изо всех сил старался снова подчинить его своей воле и затормозить, но инерция неудержимо влекла его вперед, все быстрее и быстрее. Каждый шаг отдавался болью в мышцах и костях, заставляя зубы выбивать барабанную дробь. Кровь гудела в ушах.

Во время этого сумасшедшего рывка Джоселин один раз выстрелила. Пуля пролетела мимо. Хейм видел, как оружие описало дугу для более точного прицела. Ни бояться, ни надеяться уже некогда. У него нет ничего, кроме скорости. Однако, она столь велика, что здравомыслящему человеку воспринять ее очень трудно. Охваченный паникой и душевной мукой, Джоселин промедлила со вторым выстрелом. Это была всего лишь доля секунды. Если бы все это происходило на Земле, нападавший, вне всякого сомнения, получил бы пулю в лоб. Прежде чем она успела нажать на спусковой крючок, Хейм пролетел мимо выкинув в сторону руку. Выхватить автомат не удалось.

Однако, его удар застал Джоселин врасплох и ее оружие отлетело на несколько метров.

На горизонтальной местности Хейму наконец-то удалось притормозить: сначала — до нормального бега, потом — до трусцы, а затем — до полной остановки. Он круто повернулся, оказалось, что его удар не только выбил оружие из рук женщины, но и ее заставил упасть. Она еще только пыталась подняться. Хейм тяжело дыша и шумно, но услышал, что она плачет.

Спотыкаясь, он побрел, чтобы поднять автомат.

Когда оружие оказалось в его руках, он оглянулся и посмотрел на остальных. Утхг-а-К-Тхакв сидел в куче щебня у подножия склона, видимо, не в силах подняться. Неподалеку от него стояли, полусогнувшись, двое. Один из них сжимал в руке лазер. Между ними без движения лежал третий, в разорванном и потемневшем скафандре.

Подняв автомат двумя руками, Хейм прицелился в эту группу и приготовился к стрельбе с двух рук.

— Андре! — позвал он охрипшим голосом. Его вдруг внезапно охватил ужас.

— Со мной все в порядке, — отозвался человек с оружием в руках. Его слова тотчас умчал ветер. — А вот Грегориоса уже нет.

Хейм медленно потащился к ним. Сквозь запыленное стекло шлема погибшего ничего не было видно. Хейм с тоской подумал, что это и к лучшему. Луч лазера располосовал ткань скафандра и тело, после чего газы смешались и произошел взрыв. Все вокруг было забрызгано ярко-красной кровью.

Наквс вдруг издал какой-то ужасный звук, заунывный, похожий на вой.

— Гвурру схука эктуруш, так вот значит, война? Мы такое дома — нет.

Рахата, рахата.

— Должно быть, Брэгдон пришел в себя и выстрелил, когда Грегориос прыгнул на него, — мрачно сказал Вадаж. — От удара оружие выпало у него из рук. Я подобрал его и вернулся сюда, куда они скатились вместе. Тем временем Б. И. прижимал его к земле, чтобы он не натворил еще чего-нибудь.

Хейм долго смотрел на Брэгдона. Наконец он механически спросил:

— Какие-нибудь серьезные травмы?

— Нет, — так же механически ответил Брэгдон. — По крайней мере, у меня все кости целы. Голова болит.

Он заковылял прочь, опустился на землю и лег, закрыв локтем стекло шлема.

— Я считал, что мы сможем обойтись без этого, — сказал Вадаж глядя на погибшего.

— Да, могли бы, отозвался Хейм. — Но на войне всякое случается. Он хлопнул менестреля по плечу и пошел к Джоселин. Пот стекал по телу и хлюпал в ботинках. Хейм ощущал в горле и в груди какое-то стеснение, словно ему хотелось закричать, но он не мог.

Джоселин отшатнулась назад, когда Хейм спросил, все ли с ней в порядке.

— Я не причиню тебе зла, — сказал Хейм.

— Но я стреляла в тебя! — Ее голос был похож на голос испуганного ребенка.

— Это понарошку. — Он обнял ее и положил ее голову себе на грудь. Она зарыдала и долго не могла остановиться. Хейм терпеливо ждал, когда она успокоится, но делал это лишь из смутного чувства долга. Не то, чтобы он возненавидел ее — нет, то место, где она была в нем, теперь занял странный вакуум, словно состоящий из пепла. Все его эмоции сейчас были связаны с погибшим другом, а разум заполнялся мыслями о том, что предстояло сделать.

Наконец он смог оставить Джоселин, когда она опустилась на землю и умолкла. Хейм пошел к разбитому флайеру. Его обломки и останки груза валялись кругом, невообразимый хаос вокруг. Хейм нашел неповрежденную лопатку и несколько мачете и захватил их с собой.

— Начинай копать, Брэгдон, — сказал он.

— Что? — дернулся лежавший.

— Мы не собираемся бросать Грега Куманодиса, даже не похоронив его.

Глубокую могилу вырыть не удастся, но… Принимайся за работу. Кто-нибудь сменит тебя, когда ты устанешь.

Брэгдон медленно, сантиметр за сантиметром поднимался с земли.

— Что вы натворили? — завопил он. Я не убивал этого человека. Это вы, вы убили его, с вашей безумной попыткой… попыткой чего? Неужели вы думаете, что вам удастся отбиться от нашего флайера?

— Нет, — ответил Хейм. — Я не собираюсь дожидаться здесь, когда он прилетит.

— Но… но… но…

— Не тарахти займись-ка лучше делом. — Хейм дал ему лопатку, а сам продолжил разговор с Вадажем. Утхг-а-К-тхавк вылез из щебня, встряхнулся и принялся помогать Брэгдону, откидывая в сторону своими когтистыми руками, словно ковшами, землю.

— Ты о чем-то думал, или просто пытался вернуть самообладание? спросил венгра Хейм.

— Нет, — ответил Вадаж. — Какие-то туманные мысли о… не знаю о чем, кроме того, что мои предки никогда не сдавались без борьбы.

— Садись и давай посмотрим на наши бумажки.

В каждом скафандре имелся карман, забитый картами и другой местной информацией. О Строне из них можно было узнать не слишком много. Хейм развернул карту того района, в котором они находились. Она затрепетала и зашевелилась на ветру. Хейм расстелил ее у себя на коленях.

— Грег бы понял, что означают все эти символы. Но посмотри… — Он провел пальцем по контору. — Эти горы — граница Кимрет, а это — река Морх.

Это нам точно известно. Теперь смотри: гора Лохан помечена как самая высокая в северной цепи. Фактически, ни один другой пик не превышает по высоте ее соседей. Стало быть, тот старый вулкан и есть Лохан. Тогда мы где-то здесь находимся.

— Да. — голос Вадажа немного ожил. — Это — Роща Венилвейн на северном склоне Лохана. Около сотни километров по воздуху отсюда, как по-твоему? Я сомневаюсь, чтобы мы смогли выдержать такой длинный переход. Но если бы нам удалось добраться до дальних окрестностей, нас могли бы обнаружить патрульные машины с воздуха или кто-нибудь из охотников.

— Венилвейн нас знает? Угу. — Хейм покачал головой. — Должен признать, что шанс очень слабый. Что это за районы, отделяющие нас от него? Ходячий лес, Машины-убийцы, Дым Грома.

— Ну-ка, я попробую… — Вадаж пролистал ничтожно тоненькую записную книжечку. — Нет, никаких пояснений. Конечно, ведь это только схема с пометками Грегориоса и Чарльза, составленная ими на основе того, что они узнали за время общения с аборигенами. И наверняка они рассчитывали отработать информацию окончательно по возвращении домой. Так всегда делается.

— Я знаю. А Грега больше нет. Что ж, придется нам самим все это выяснять.

— А что с этим? — Вадаж указал на Брэгдона, с трудом ковыряющего землю. И на Джоселин, скрючившуюся в стороне.

— Боюсь, что придется взять с собой. С одной стороны, это озадачит и задержит на какое-то время их друзей, когда они никого не найдут здесь, а стало быть, даст нам время спрятаться. С другой стороны, нам нужна будет каждая добавочная пара рук, особенно, когда мы доберемся до подножия гор.

— Постой, — Вадаж хлопнул ладонью по земле. — Гуннар, мы не сможем этого сделать. У нас есть воздушные рециркуляторы, но никакого запаса воды, кроме дневной нормы в этих флягах. Этого не хватит даже на то, чтобы развести порошкообразную пищу. А ты прекрасно знаешь, что если мы сумеем проходить по десять километров в день, то это будет фантастическая скорость.

Хейм поймал себя на том, что криво усмехается в ответ.

— Разве тебе никогда не приходилось делать подобный трюк? Мы постоянно будем находится вблизи от природных источников — посмотри на эти голубые линии на карте. Так что не составит особого труда наполнить фляги; перевести лазерный пистолет в режим широкого луча низкой интенсивности и выпарить аммиак.

— Расходуя при этом энергию батарей, — возразил Вадаж. — В таком случае нам нечем будет при необходимости защититься, кроме твоей пушки.

— Ерунда, Андре с местными тиграми у нас не будет проблем. Мы для них столь же непривлекательны в качестве закуски, сколь они были бы неинтересны для нас. Главный наш враг — гравитация, враг номер два дефицит пищевых запасов и медицинских препаратов; может появиться враг номер три — плохая погода, если нам суждено в таковую попасть.

— Мумум… — ну что ж, тебе виднее. И все-таки мне бы хотелось точно знать, что это за «Машины-убийцы». Но… да, конечно, мы попытаемся это узнать. — Сказать по правде, ты так меня обнадежил, что я даже, кажется, чувствую в себе силы покопать.

У них было не слишком много времени — едва хватило на то, чтобы наскрести немного земли, засыпать ею погибшего и прослушать «Патер ностер» в исполнении Вадажа. Затем они отправились в путь.