Самодельная ракета

— Хм, — вмешался Сармишкиду. — Мисс Эмили Крофт, позвольте представить вам мистера… э-э…

— Сиропа, — сказал герр Сироп, протягивая слегка запачканную машинным маслом ладонь.

— Радуйтесь, — вежливо ответила девушка. — Элленикос?

— Gesundheit note 21, — ответил герр Сироп. Мисс Эмили Крофт вздрогнула, потом вздохнула.

— Я спросила: говорите ли вы по-гречески? — пояснила она. — Я имею в виду — на афинском греческом диалекте.

— Нет, я, к сошалению, не коворю ни по-фински, ни по-кречески, — признался герр Сироп.

— Понимаете, — сказала мисс Крофт, — я дунканистка, хотя папа очень сердится. Он у меня викарий, а я единственная: дунканистка на Гренделе. Мистер Сармишкиду — извините, я хотела сказать герр фон Химмельшмидт — говорит со мной по-гречески, и мне это помогает, хотя я не всегда одобряю те отрывки, что он выбирает для цитирования. — Она покраснела.

— С каких это пор марсианин коворит по-кречески? — спросил инженер, стараясь не отрываться от земли.

— Я нашел знание греческого алфавита полезным для изучения земных математических трактатов, — объяснил Сармишкиду. — А потом, освоив алфавит, выучил также грамматику с лексикой. В конце концов, время — деньги, а мой час, как я подсчитал, стоит пять фунтов, и таким образом, используя знания, усвоенные для одной цели, как первый шаг для овладения знаниями в другой области, я сэкономил время обучения стоимостью почти…

— Но я боюсь, что герр фон Химмельшмидт не является последователем идей неоклассического просвещения, — перебила марсианина Эмили Крофт, — основоположниками которого были Айседора и Реймонд Дункан. К сожалению, герра фон Химмельшмидта интересуют только… — она опять зарделась, — …наименее похвальные отрывки из Аристофана.

— Да, они похабные, — подтвердил Сармишкиду, искоса поглядывая на девушку.

— И знаете, только вы не подумайте, что у меня есть какие-то расовые предрассудки, — продолжала Эмили, — но нельзя отрицать, что герр фон Химмельшмидт… э-э… в общем, не создан для классических танцев.

— Это верно, — согласился герр Сироп, внимательно изучив наружность марсианина. — Ваша правта, мисс.

— Вас они, наверное, тоже не интересуют? — с надеждой заглянув ему в глаза, спросила девушка.

Герр Сироп потер лысину, дунул в висячие усы, глянул вниз на свое брюшко и ботинки двенадцатого размера.

— Классические танцы танцуют посиком? — осведомился он.

— Да, босиком. На утренней росе, увенчавшись виноградными гроздьями!

— Этово я и поялся, — вздохнул герр Сироп. — Нет, плакотарю вас.

— Ну что ж… — Голова у девушки слегка поникла.

— Но в плясовой я не так уш плох, — предложил герр Сироп.

— Нет, благодарю вас, — сказала мисс Крофт.

— Мошет, вы присятете с нами и выпьете пива?

— Зевес всемогущий, нет! — Она состроила гримаску. — Как вы можете? Я хочу сказать — ведь от этой ужасной жидкости печень обезызвествляется!

— Мисс Крофт пьет только der чистую родниковую воду и ест der фруктен, — довольно хмуро проговорил Сармишкиду фон Химмельшмидт.

— Но в самом деле, мистер Сироп, — сказала девушка — ведь это куда более естественно, чем поедать сырое мясо и… Я хочу сказать, даже если бы у нас не было никаких других оснований, мы бы сразу поняли, какие варвары эти гэлы: стоит только посмотреть на ту гадость, которую они пьют, да еще бекон с картошкой и… Нет, ну в самом деле!

Герр Сироп, не убежденный, сел поближе к своей пивной кружке. Эмили уселась на стол и отщипнула несколько виноградин из вазы с фруктами, галантно протянутой мистером Сармишкиду. Затем марсианин вернулся к своему собственному пиву, трубке и тарелке с солеными сухими крендельками.

— Вы, случайно, не снаете, что на уме у этих сумасшетших кэлов? — спросил герр Сироп. Девушка опять погрустнела.

— Я как раз из-за них сюда и пришла, мистер Сармишкиду, — сказала она. Ее прелестная нижняя губка задрожала. — Этот ужасный майор Макконнелл! Ну, помните, тот рыжий верзила… Он все время со мной заговаривает!

— Боюсь, — начал марсианин, — в мою компетенцию не входит…

— Но он остановил меня на улице прямо сейчас! Он… он поклонился и… и предложил мне… предложил… О нет! — Эмили, дрожа, спрятала лицо в ладонях.

— Что претлошил?! — взревел герр Сироп, охваченный рыцарским негодованием.

— Он предложил мне пойти… пойти с ним… в кино!

—  Ах так! И что там сейчас покасывают? — заинтересовался герр Сироп.

— Откуда мне знать? Уж точно не Эсхила. И даже не Еврипида! — Эмили подняла зарумянившееся личико и дала волю гневу: — Я думала, мистер Сармишкиду, мы же с вами друзья, правда, и нам, грекам, надо держаться вместе, вот я и хотела вас попросить: не могли бы вы просто отказаться продавать ему виски? Так бы мы преподали хороший урок этим варварам… и, может быть, они вообще уберутся отсюда домой, если не смогут купить виски, а у майора Макконнелла к тому же печень не превратится в известку.

— Стоит только черта помянуть!.. — прогудел добродушный бас. Тяжелые сапоги загремели по лестнице, и майор Рори Макконнелл спустился в погребок, явив взорам присутствующих все свои рыжеволосые 200 сантиметров — Плесни-ка мне капельку виски, малыш! Или нет… Тащи сюда всю бутылку, потом подсчитаешь, сколько я выхлебал. Сегодня такой счастливый день!

— Не смейте! — воскликнула Эмили, вскочив со стола.

— Aber note 22, aber, дорогая, он платит по четыре шиллинга за глоток! — сказал Сармишкиду, торопливо сползая со скамьи. Майор Макконнелл, обернувшись к девушке, отвесил ей длинный цветистый комплимент.

— Клянусь честью! — вострубил он. — Не может день быть несчастливым, пока среди нас есть такая colleen note 23! Господь, бесспорно, был в прекрасном настроении, когда она родилась: наверное, его любимый ангелочек выиграл в тот день приз за обаяние, ибо ни разу в жизни, клянусь честью, мне не приходилось встречать букета прелестей более пленительного, даже в далекой отчизне, куда я паломничество совершал!

— Теперь вы видите, до чего доводят людей мясо и спиртное? — спросила Эмили, обращаясь к герру Сиропу. — Они превращаются в таких мужланов! Я хочу сказать: они так грохочут сапогами, что слышно аж за два километра.

Макконнелл неуклюже приземлился на скамью, поставил на пол огромные ступни, завершающие устрашающих размеров ноги, и подмигнул землянину.

— Сама она, конечно, не ходит, а порхает, как пташка, — согласился он с критикой, — но зато не слишком обременяет себя одежкой. Когда она станет моей женой, ей придется маленько прикрыться, но пока что — пускай себе. Уж больно приятный для глаза вид!

— Вашей женой?! — взвизгнула Эмили. — Но… но… — После жестокой внутренней борьбы она продолжила спокойным тоном: — Я ничего вам не скажу, майор Макконнелл, но мой ответ вы найдете в «Лягушках» Аристофана, строка…

— А вот и бутылка! — провозгласил Сармишкиду, возвратившись с плоской бутылью, на которой красовалась этикетка:

«Роза Каллахана, Трали 125». — Und note 24 предупреждаю вас, — Добавил он, подозрительно скосив на гэла круглые, как шарики, глаза, — что, когда дело дойдет до оплаты, я подсчитаю все, что вы выпьете, методом сравнительного баланса.

— Да будет так! — Макконнелл откупорил бутылку и поднял ее. — Во славу Господа и в честь Ирландии! — Майор поймал взгляд герра Сиропа и учтиво добавил: — Skaal! note 25

Датчанин нехотя поднял пивную кружку.

— Грех не отметить такой день! — радостно рокотал майор. — Сегодня я узнал в инженерной части, что ребята испытали нашу новую установку: работает как зверь! Через три недели, говорят, будет совсем готова.

— Ox! — выдохнула Эмили и ретировалась в темный угол за большую пивную бочку. Даже Сармишкиду, похоже, всерьез разволновался.

— Какой такой сверь? О чем вы коворите? — требовательно спросил герр Сироп.

— Ну, это совсем просто, — ответил майор. — Мы прекрасно знаем, что редкий на Земле празеодим чрезвычайно ценен, поскольку он необходим для гэгэ-генератора. Теперь, когда этот астероид…

— Ja, я читал прокламацию. Но сачем вы высатились стесь? Если кэлам нушен Лейке, почему пы вам, как поряточным лютям, не атаковать ево и не оставить в покое мое несчастное сутно?

Макконнелл нахмурился.

— Это было бы по-мужски, — признал он. — Но у меня на родине к власти пришла оппозиционная партия, гэльские социалисты, — чтоб их трусливые душонки сгорели в аду! — а они ни за что не пошлют флот к Лейишу, поскольку англы выставили там вооруженные заслоны на случай прямой атаки, и, учитывая этот подлый акт агрессии, нашей республике приходится быть начеку, дабы никто не мог сказать, будто мы первыми начали войну.

Майор вновь хлебнул из горлышка и разразился еще более длинной речью. Герр Сироп извлек из нее, что Лига трилистника, вторая влиятельная политическая партия гэльского скопления, отдавала предпочтение более, активной внешней политике, хотя лидеры Лиги тоже не решались на открытую схватку с английским флотом. Однако Бич-Устрашающий-Зловредных-Англов О'Тул был экстремистом даже для Лиги. Он собрал людей, оружие, оборудование и пустился в авантюру на свой страх и риск. Для начала он решил оккупировать Грендель. Планетоид не оказал сопротивления: единственным вооруженным представителем власти здесь был пожилой констебль с дубинкой Естественно, было крайне важно сохранить оккупацию в тайне от остальной Вселенной, поскольку один боевой катер любых вооруженных сил разбил бы Экспедиционные войска Лиги ирредентистов трилистника наголову. Прибытие «Меркурианской девчонки» и возможность объявить карантин праздновались сейчас во всех тавернах Гренделя как бесспорное свидетельство самоличного вмешательства в события славного святого Патрика.

Что же до перспективных планов — да, они у гэлов были, и еще какие. Как на любом терраподобном астероиде, на Гренделе был установлен гирогравитационный генератор минимальной мощности, способный обеспечить планетке 24-часовой период обращения (раньше он составлял всего лишь три часа, что вносило невероятную путаницу в ритуал чаепития) и ускорение силы тяжести 980 см/с2 , достаточное для того, чтобы удержать атмосферу. То есть поддерживать равную земной гравитацию, подогревать железную массу так, чтобы компенсировать удаленность от Солнца, и снабжать колонистов электричеством — вот и все, на что была рассчитана грендельская атомно-энергетическая станция.

Ребята О'Тула приволокли с собой гэгэ-генератор куда большей мощности. Установленный в массовом центре астероида и соответственно настроенный, он был способен сдвинуть всю планетку с орбиты.

— Мы подкатим на Гренделе к Лейишу! — кричал Макконнелл. — С тяжелой артиллерией! Ну, как вам это понравится, мальчик мой? Долго ли продержится английский флот против боевого корабля таких-то размеров? А? Ха-ха! Выпьем за восстановление гэлов в правах, грубо и насильственно попранных неспровоцированной агрессией!

— По-моему, анклийский флот просто скинет на вас тве-три атомные помпы, а потом высатит тесант, — задумчиво проговорил герр Сироп.

— И поубивает своих собственных граждан? — возразил Макконнелл. — Нет, даже англы не такие подонки. Им ничего другого не останется, как убраться восвояси. И, клянусь честью, когда мы вернемся домой с бедным заплутавшим Лейишем и запустим его на прежнюю орбиту в гэльском скоплении планет…

— Я ту мал, ево орпита исначально отличалась от остальных орпит вашего скопления.

— Вот именно, сэр. Впервые с сотворения мира Лейиш обретет предназначенную ему Создателем орбиту! Ну, а потом все гэлы перейдут на нашу сторону, трусливый социалистический кабинет падет, и победный прилив вознесет Лигу трилистника к власти, а ваш покорный слуга станет министром астронавтики, ибо этот портфель обещал мне в награду за помощь будущий премьер-министр О'Тул. И тогда вы увидите, как корабли гэльских астронавтов вспарывают неизведанные глубины космоса, и я буду их главным шкипером!

— Gud bevare's, — сказал герр Сироп.

Макконнелл встал и с медвежьей грацией поклонился Эмили, которая взяв себя в руки вернулась на свет Божий.

— Конечно, Грендель мы тогда Англии вернем, — сказал майор, — но его бесценное сокровище останется с нами: сорванная роза Стюартов украсит собою поле трилистников.

Девушка, приподняв одну бровку, холодно спросила:

— Правильно ли я поняла вас, мистер? Вы действительно намерены держать меня при себе как щит против английского флота?

Макконнелл покраснел.

— Мы вынуждены использовать таким образом ваш народ, и эта необходимость терзает души всех истинных гэлов, — сказал он. — И не будь мы уверены, что ни один мирный житель Гренделя не пострадает, мы ни за что бы не высадились здесь! — Он вдруг расплылся в улыбке. — Но, клянусь честью, мы правильно поступили! Ведь иначе я никогда бы не увидел ваше прелестное личико.

Эмили отвернулась и топнула ножкой.

— А также ваши прелестные ножки, — простодушно продолжал Макконнелл, — и ваши прелестные… э-э-э… Давайте выпьем, мистер Сироп! Выпьем за торжество справедливости и за всех невинно обиженных!

— Типа меня, например, — пробурчал инженер. Девушка стремительно повернулась к майору.

— Но мирные жители пострадают! — закричала она. — Неужели вы не понимаете? Сколько раз я пыталась вам втолковать, мой отец пытался, все грендельцы пытались, но вы словно оглохли! С тех пор как наши страны сближались на расстояние, доступное для контактов, прошло сорок лет. Вы же просто не знаете, как изменилась обстановка в Англии! Вы полагаете, что можете утащить у нас Лейке и наше правительство скорее проглотит fait accompli note 26, чем начнет войну, — то есть поступит так, как в свое время поступили вы сами. Не надейтесь! Старый король Иаков умер десять лет назад. Король Чарльз молод и горяч, а премьер-министр уверяет, что он потомок сэра Уинстона Черчилля: с ними такой номер не пройдет! Я хочу сказать, вашему правительству придется откреститься от вас и вернуть Лейкс — или же начнется межпланетная война!

— Не думаю, acushia note 27, не думаю, — сказал Макконнелл. — Вы не должны забивать свою хорошенькую головку такими мыслями.

— А по-моему, она права, — заметил герр Сироп. — Я частенько пываю в Анклии.

— Что ж, если англы хотят войны, — весело заявил Макконнелл, — они ее получат!

— Но из-за вас погибнет так много невинных людей! — запротестовала Эмили. — Бомба может разрушить даже греческий театр на Шотландских холмах! И ради чего? Ради горстки денег и горы амбиций!

— Ja, вы губите мой бизнес, — проскрипел Сармишкиду.

— И мой. Мое несчастное сутно, — сказал герр Сироп, почти со слезами в голосе.

— Ну-ну-ну, дружище, тут вы, по-моему, загнули! — проговорил Макконнелл. — Что с вашим судном сделается? Посидите здесь месяца два, отдохнете…

— Мы весем крус — эмприоны прахманских пыков в эксокенных камерах, — сказал герр Сироп. — Эти эмприоны все время растут. — Датчанин грохнул кружкой по столу. — Скоро они вырастут в телят, клянусь Иутой! У нас нет лишнего места, а то Аламо путь неплиский. Если нас сатершат стесь толыпе чем на тве-три нетели…

— Брахманские быки! О нет! — прошептал Макконнелл.

— Ja, — сказал герр Сироп. — Телята путут раскуливать по всей планете! Мы не смошем отвести их в Аламо, и нам притется платить штраф.

— Да, но… — Макконнелл неловко заерзал. — Мне, конечно, очень жаль, но… Когда все закончится, вы сможете потребовать возмещения убытков в Темре. Я уверен, что правительство О'Тула… Ох, черт! — Он осекся. — Где, вы сказали, живут ваши хозяева?

— В Ангуклуккакоке, на Венере.

— Н-да… — Майор Макконнелл потупил взор, словно мальчишка, застигнутый с банкой варенья. — Ну, я-то лично ничего не вижу плохого в том, что все ангуклуккакокские венериане обратились в христианство в прошлом столетии, но, правду сказать, О'Тул — ревностный католик и…

— Ну и что? — вмешалась Эмили. — В чем проблема? Я хочу сказать, если его хозяева…

— Они баптисты, — вздохнул Рори Макконнелл.

— Ox! — тихо проронила Эмили. Макконнелл вскочил на ноги. Могучая длань хлопнула по столу с такой силой, что пивные кружки подпрыгнули.

— Да, мне очень жаль, да! — гаркнул майор. Сармишкиду вздрогнул и свернул уши в трубочку. — Я никому не желаю зла, лично я… Мы только выполняем свой долг перед родной страной и… и… и зачем вы испортили все веселье и превратили его в горе, боль и слезы?!

Он развернулся и вихрем устремился к выходу. — Деньги! — возопил Сармишкиду своим слабеньким писклявым голоском. — Деньги, ты, неопределенная частная производная!

Макконнелл выхватил бумажник, не глядя швырнул на пол пятифунтовую бумажку и взлетел по лестнице, шагая через три ступеньки. Дверь с треском хлопнула ему вослед.

Глава 3

Солнце уже клонилось к закату, когда Кнуд Аксель Сироп, выписывая кренделя, ехал по бетону космопорта. Инженер провел в «Верхнем Гейдельберге» несколько часов, отчасти потому, что заняться все равно было нечем, отчасти же потому, что мисс Эмили Крофт — когда у нее высохли слезы — оказалась очень приятной компанией, даже для степенного женатого мужчины из Симмербеле. Не то чтобы его и впрямь интересовали дунканистские принципы в ее изложении, но герру Сиропу удалось уговорить девушку продемонстрировать классические танцы. Зрелище оказалось восхитительным, особенно когда инженеру удалось побороть первое разочарование, вызванное тем, что в классических танцах не оказалось соблазнительных вихляний задом, и когда он сумел абстрагироваться от аккомпанемента Сармишкиду, игравшего на лире и свирели.

— Du skal faa min sofacykel naar jeg doer, — печально напевал герр Сироп.

— И что бы это могло значить? — спросил зеленоформенный караульный, стоявший на посту у «Меркурианской девчонки».

— Восьми сепе мой старенький велосипет, кокта я умру, — перевел всегда готовый услужить герр Сироп. И продолжал: — Потому что послетний километр мне помошет проехать святой Петр. Восьми сепе мой старенький велосипет, кокта я умру.

— О! — довольно холодно отозвался караульный. Герр Сироп прислонил велосипед к причалу.

— Это современная версия, — пояснил он. — А воопще-то песенка восхотит к временам тритцатилетней войны.

— О!

— Ее пели войска Кустава Атольфа, кокта… — Что-то подсказало герру Сиропу, что его маленький экскурс в историю не нашел благодарной аудитории. Он не без труда сфокусировал глаза на обшарпанном корпусе, возвышавшемся над ними. — Почему там нет света? — спросил он. — Неушели весь экипаш еще в короте?

— Чего не знаю, того не знаю, — откликнулся караульный, чуть-чуть оттаяв. Он поднял свою винтовку и принялся прочищать зубы штыком. — Тут черт-те что творилось, begorra note 28! Ваш шкипер, ну, маленький такой, с тряпкой на голове, с нашим генералом О'Тулом грызлись полдня. В конце концов генерал вышвырнул шкипера из рубки, тот приперся сюда и застукал наших ребят, когда они собрались унести ваше корабельное радио. Но, сэр, вы же понимаете, мы не можем позволить вам жить на борту и оставить там аппаратуру, чтобы вы связались с Нью-Винчестером и вызвали на наши головы проклятых королевских солдат! Так нет же! Этот грустный смуглый человечек ни за что не хотел проявить благоразумие. Он разозлился, развопился, созвал весь экипаж и увел его за собой. А теперь скажите мне, сэр, по совести, ну разве так можно?

Кнуд Аксель Сироп нахмурился, выудил из кармана трубку и набил ее, утрамбовав мозолистым пальцем табак. «Капитан Радхакришнан, — подумал инженер, — бесспорно, наикротчайший в мире человек; но порой на него находит. Он перегревается — да-да, вот именно, перегревается, как паровой котел, без всяких внешних признаков, а потом наступает критический момент — и пар неудержимо вырывается наружу, и последствия сего ведомы только Господу, а также Богу».

— О-хо-хо! — вздохнул инженер. — Наверное, нато кому-то тресвому, вроте меня, поехать и посмотреть, чтопы они чево-нипуть не натворили.

Он сунул трубку под усы, пыхнул ею и вновь взобрался на велосипед. От космопорта отходили четыре дороги, одна из них вела к городу, — значит, остаются три. Какая же из них? Так, минуточку. Вряд ли экипаж просто побежал куда глаза глядят. У них определенно была какая-то цель. Что за цель? А что может заставить войска Лиги трилистника убраться отсюда? Саботаж их новой установки! А к гэгэ-генераторам астероида ведет вот эта дорога.

Герр Сироп, проворно нажимая на педали, устремился вперед. Пока он ехал через Коутсуолдские горы (высотой не больше 500 метров), сгустились сумерки, и тьму Шервудского леса освещала теперь лишь передняя фара велосипеда. Но вскоре лес кончился, впереди показались поля, укутанные голубым покрывалом тумана, достаточно, впрочем, прозрачного, чтобы различить коттеджи фермеров, и стога сена, и… и… Датчанин бешено нажал на педали.

Экипаж «Девчонки» стоял на дороге, размахивая самым невероятным ассортиментом гаечных ключей, кувалд и ломов, какой только доводилось видеть герру Сиропу. Между космолетчиками затесалось с полдюжины молодых грендельских крестьян, вооруженных вилами и косами. Вся банда смотрела, как капитан Радхакришнан увещевает пару иоменов, которые пропалывали мотыгами капустные грядки у дороги, а теперь стояли, опершись на свои орудия труда. Герр Сироп, пыхтя и отдуваясь, подъехал поближе и услышал голос одного из иоменов:

— Не, парень, дудки! Никуда я с вами не пойду.

— Но послушайте! — взвизгнул капитан Радхакришнан, подпрыгивая на месте, вращая в воздухе гаечным ключом и посверкивая стеклом монокля. Монокль выпал; капитан подхватил его и сунул обратно в глаз. — Неужели вы такие трусы? Ведь стоит нам вывести из строя их гэгэ, и гэлы тут же умотаются отсюда! Мы сделаем это за десять минут, как только снимем охрану!

— Вооруженную пулеметами, — сказал фермер.

— Ага, — кивнул его товарищ. — И кастетами. Они нас замочат.

— Но где ваш патриотизм? — возопил капитан Радхакришнан. — Вообразите себя тиграми! Напрягите мускулы, разогрейте кровь, спрячьте свои благодушные физиономии под маской свирепой ярости и так далее!

Тут герр Сироп наконец до них доехал.

— Вы с ума сошли? — сурово спросил он.

— Ax! — Капитан Радхакришнан обернулся к нему и просиял. — Вас-то нам и не хватало! Пошли, оставим этих презренных трусов! Вперед!

— Но… — простонал герр Сироп. Его помощник мистер Шаббиш ткнул в него щупальцем и подмигнул.

— Я соорудил молотовский коктейль, шеф! Не волнуйтесь, мы их сделаем.

В воздухе витал густой и какой-то знакомый запах. Герр Сироп потянул носом. Ну конечно! Ирландское виски. Космолетчики наверняка весь день пропьянствовали с портовыми караульными. То-то они так воинственно настроены!

— Мисс Крофт права, — пробормотал датчанин. — По крайней мере, в отношении виски. Оно опысвествляет печень.

Он зашагал рядом с галдящей командой Радхакришнана, ведя свой велосипед в поводу и пытаясь придумать, как остановить бунтовщиков.

Красноречие никогда не принадлежало к числу достоинств инженера. Может, позаимствовать какую-нибудь выразительную фразу из великих поэтов прошлого, чтобы привести этих чокнутых в чувство? Но на ум приходила почему-то только «Песнь смерти» Рагнара Лодброка, сплошь состоящая из строк типа «Где мечи со свистом рассекали шлемы» и явно не подходящая к случаю.

В сумерках сквозь купы деревьев проглянул фасад энергостанции. И вдруг воздух взвихрился, и над головами идущих скользнул маленький флаер. Он завис на мгновение, потом снизился и полоснул пулеметной очередью. Раздался безбожно громкий треск, трассирующие пули засверкали, словно метеориты.

— О Господи! — воскликнул капитан Радхакришнан.

— Стоять! — загремел усиленный мегафоном голос. — Стоять и не двигаться! Сейчас мы с вами разберемся, omadhauns note 29 английские!

— Ик! — сказал мистер Шаббиш.

Герр Сироп поглядел по сторонам и убедился, что никто не ранен. Когда флаер сел и оттуда высыпало такое количество рослых кельтов, какое, по мнению инженера, не могло вместиться даже в звездолет, герр Сироп выключил переднюю велосипедную фару и бочком-бочком выбрался из внезапно притихшей мятежной толпы. Скорчившись за живой изгородью, он услышал, как оглушительно взревел один из кельтов:

— И что, интересно, вам здесь понадобилось? Генерал О'Тул запретил шляться вокруг энергостанции.

— Мы просто гуляли, — сказал присмиревший капитан Радхакришнан.

— Конечно, конечно. А кувалдами ловили свежий воздух, ясное дело!

Герр Сироп крадучись залез на велосипед и поехал той же дорогой назад. Слова гремели ему вслед:

— Пускай сам разбирается с этим базаром, ребята! А ну, бросай оружие! Круго-ом! Марш!

Датчанин прибавил скорость. Он никому и ничем не поможет, если будет прохлаждаться в грендельской каталажке, поедая тушеное мясо с овощами.

Хотя, подумал он угрюмо, пока что от него и на свободе не было особого толку.

Вокруг сгущалась ночь. Сквозь жидкую атмосферу ослепительно горели холодные звезды. Юпитер, удаленный всего на несколько миллионов километров, сиял так ярко, что грендельские деревья отбрасывали тень. Галилеевы спутники были видны невооруженным глазом. Быстрая зеленая луна, повисев над крутым близким горизонтом, скользнула к Арию — одному из соседних английских астероидов, — вращаясь вместе со своими товарками вокруг общего гравитационного центра по результирующей орбите. До Нью-Винчестера, казалось, рукой подать. Если приглядеться повнимательнее, можно было различить между созвездиями и другие планетки. Гэльская республика была еще слишком далеко, чтобы увидеть ее без телескопа, но она непрерывно приближалась. Через два месяца сближение достигнет максимума и скопления окажутся в миллионе километров друг от друга.

Герр Сироп, немножко книжный червь по натуре, подумал не без иронии: интересно, что сказали бы о современной астрополитике Клаузевиц или Халфорд Маккиндер? Нерушимые соглашения хороши для стран, всегда остающихся на месте; но, если вы заключаете договор с государством, которое через год окажется по ту сторону Солнца, с этим волей-неволей приходится считаться. Альянсы порой зависят от лунных фаз, а некоторые союзы действительны только каждый второй август и…

И все это никоим образом не помогает решить проблему, грозящую обернуться пусть и недолгой, но кровавой межпланетной войной, в результате которой и «Меркурианская девчонка», и пивной погребок «Верхний Гейдельберг» обратятся в прах.

Вернувшись в космопорт, герр Сироп застал там кучу народу и ослепительное сияние прожекторов. Взад-вперед сновали, рыча, тягачи, груженные оборудованием, мешками с цементом и бригадами рабочих. Гэлы вкалывали круглые сутки, чтобы поскорее сдвинуть Грендель с орбиты. Инженер спешился, прошел мимо подозрительно зыркнувшего часового, подошел к трапу и стал карабкаться наверх.

Беспечно насвистывая какой-то мотивчик, он лез по лестнице к люку, стараясь убедить самого себя, что против него нет никаких улик. Он просто покатался для моциона, вот и все. Кто докажет обратное?

Звездолет был удручающе громадным и пустым. Ботинки датчанина застучали так гулко, что он подпрыгнул (чем только усугубил ситуацию) и нервно осмотрел темные углы. Не было никакого смысла оставаться на борту; в гостинице куда веселее, да и цены там сейчас несезонные. Но герр Сироп слишком долго был космолетчиком, чтобы оставить корабль без присмотра. Вытащив из грузового трюма ящик «Nashornbrau» — поскольку заказчик все равно отказался забирать товар, — инженер отволок его в свою личную каюту рядом с машинным отделением.

Клаус уставился на него с койки злобным черным глазом.

— Goddag note 30, — сказал ворон.

— Goddag, — вздрогнув, ответил герр Сироп. Вежливое приветствие из уст Клауса было настолько непривычным, что казалось почти зловещим.

— Fanden hage dig! note 31 — завопила птица. — Chameau! note 32 Пошел на хрен, подонок! Vaya al Diablo! note 33

— Ну, то-то! — с облегчением вздохнул герр Сироп. — Так пы срасу и скасал!

Он уселся на койку, сковырнул пробку и присосался к горлышку. Клаус прыгнул к нему и сунул клюв в карман пиджака в поисках соленых крендельков. Герр Сироп рассеянно погладил птицу.

Он думал о том, действительно ли Клаус — мутант. А что, очень даже возможно! На каждом судне жила какая-нибудь зверюшка — кошка, или попугай, или ящерица, или аглопендер, — в чью задачу входило расправляться с насекомыми и прочими мелкими тварями, испытывать на себе подозрительную атмосферу и составлять людям компанию. Клаус был представителем четвертого поколения воронов-космонавтов; в истории его предков чего только не было, в том числе и радиация, космическая и атомная. Конечно, земные вороны всегда обладали способностью к разговору, но словарь Клауса был фантастическим и к тому же непрерывно расширялся. И опять-таки, разве можно объяснить случайностью то, что из любого языка он выбирал для своего лексикона одну лишь площадную брань?

Н-да… Но есть вопросы и более неотложные. Например: как послать сообщение в Нью-Винчестер? Радиоаппаратуру из «Девчонки» выдернули с потрохами. Соорудить тайком передатчик из оставшихся деталей? Нет, О'Тул не такой дурак, он наверняка конфисковал все радиодетали, включая радар.

И все-таки, если пораскинуть мозгами… До Нью-Винчестера всего несколько тысяч километров. Искровой осциллятор, питающийся от судовой силовой установки, мог бы послать на такое расстояние SOS, даже если учесть, что сила ненаправленной передачи обратно пропорциональна квадрату расстояния. Собрать осциллятор нетрудно, в машинном отделении полно всякого барахла. Но на это потребуется время. А позволит ли О'Тул Кнуду Акселю Сиропу спокойно трудиться день за днем на арестованном судне? Нет, не позволит.