Джайна шагнула навстречу чудовищу: настала ее очередь быть заблудившимся детенышем бантха.
      - Мы заблудились, - пожаловалась она. - Пожалуйста, помогите нам найти наш дом.
      В ответ на это слизень сначала встал на дыбы, затем медленно выпустил воздух, размяк и снова превратился в комковатую лепешку.
      Лепешка потекла направо, сунулась в разрушенный проход и стала удаляться от них в темноту, издавая ритмичное "чмоки-чмоки-чмоки".
      Неожиданно налетел порыв ветра, и слизняк встревоженно нырнул в одну из боковых улочек.
      Джесин взглянул вверх и увидел острые, похожие на мантию крылья совонетопыря, который устремился вниз, вытянув свои железные когти.
      Слизень попытался зарыться в ржавом металлоломе, но совонетопырь сел на груду ржавых обломков и принялся разгребать ее ужасными когтями. Треугольный клюв поршнем ходил вниз и вверх до тех пор, пока совонетопырь не нащупал свою жертву. Перехватив слизняка кинжалами когтей, хищная тварь расправила перепончатые крылья и мощными толчками вознеслась в небо, унося с собой извивающуюся добычу. Лица перепуганных детишек снова обдало ветром.
      Джесин и Джайна проводили взглядом совонетопыря, переглянулись и продолжили свой трудный путь по преисподней Корусканта.
      - Надо срочно поднять тревогу, Чубакка, - предложил Трипио. Но казалось, что вуки до сих пор не хочет признаться себе в том, что они действительно потеряли двух малышей.
      Они оставили бедолагу ботана лежать в глубоком обмороке в одной из диорам, а сами направились по облицованному белым кафелем коридору, ведущему к киоскам с прохладительными напитками и сластями. Трипио представил себе, что почувствует служака-ботан, когда он очнется и увидит себя лежащим внутри опутанной паутиной берлоги паука-людоеда с Дуроса.
      Дройд-ремонтник закончил с починкой турболифта и снял табличку "Не работает". Его головы дуэтом замурлыкали какой-то нехитрый мотивчик: результатом своего очень ответственного и очень умственного труда дройд был явно доволен.
      Чубакка показал на дройда-ремонтника, но Трипио вознегодовал:
      - Чем может помочь недоразвитый дройд-ремонтник в такой сложной ситуации? Эти модели дройдов мало чем отличаются от примитивных грузчиков. - Но мохнатая рука вуки уже волокла его к дройду. - Ну хорошо, если ты настаиваешь.
      Подбежав к роботу, Чубакка встал на его пути. Автоматические датчики приказывали роботу свернуть то в одну сторону, то в другую, но Чубакка заставил его остановиться. Дройд-ремонтник сконфузился и недоуменно заверещал.
      Трипио вежливо поклонился.
      - Простите, - сказал он и выдал длинную серию бинарных вопросов. Ремонтный дройд отвечал звуками, напоминающими паровой гудок. Трипио повторял вопросы, но получал те же самые ответы.
      - Я тебе говорил, что от него толку не добьешься, - проговорил Трипио. Дройды-ремонтники не запрограммированы на запоминание посторонней информации. Они просто занимаются ремонтом и ждут очередных команд.
      Чубакка недовольно промычал в ответ, тряся волосатой головой.
      Трипио возмутился:
      - Тихо, ты... половик ходячий, я ведь говорил недолго! Кроме того, ты обязан своей жизнью Хэну Соло.
      Ремонтный дройд, ставший свидетелем их перебранки, отправился восвояси. Трипио подумал, что надо бы ему упростить свою программу, с тем чтобы ничего не знать о жизни Галактики. Он чувствовал, как перегреваются его контуры по мере того, как он начинает осознавать возможные последствия печальных событий, обрушившихся на его бедную золотую голову.
      - Хозяин Соло, возможно, демонтирует мои ноги и заставит меня пересмотреть и привести в порядок все неразобранные файлы имперского информационного центра.
      Захламленная улица несколько расширилась, и в призрачном свете подземного мира Джесин различил двигавшегося впереди дройда.
      - Смотри, - сказал он Джайне, - дройд.
      Дети побежали к нему, размахивая руками, надеясь привлечь его внимание. Но дройд невозмутимо продолжал свой путь по тропе, проторенной через мусорный завал. Двойняшки остановились.
      Этот дройд был просто ископаемым по сравнению с дройдом, ремонтировавшим лифт. У него были суставы, квадратный корпус. Его компоненты скрепляли большие болты. С неуклюжим торсом, большими руками и угловатой шестигранной головой дройд мало чем отличался от тележки с инструментами. Вдоль его шеи и позвоночника проходила толстая плетенка кабелей. Все они были поражены коррозией и покрыты пылью и грязью. Бока дройда начали обрастать мхом. Сбивчивость его движений говорила о том, что он нуждается в смазке.
      Вдоль улицы тянулся неровный ряд заскорузлых и покосых металлических столбов. Они были приблизительно на метр выше детей. На верху каждого столба размещался странный осветительный кристалл, снабженный увеличительными линзами, но мерцавшая в них мертвенно-серая муть не нарушала темноты, а напротив, делала ее еще более плотной и опасной.
      Дройд-ремонтник прошкандыбал в конец улицы, затем остановился и, скрежеща шестеренками, кое-как дотянулся до осветительного кристалла. Дройд осторожно вынул его из гнезда с помощью сегментированных щипчиков. Затем, уложив неисправный кристалл на тележку, он вынул из ящичка новый. Следуя командам сложной программы, дройд установил новый кристалл на верху столба и включил его.
      Новый кристалл оставался таким же мертвым и бесцветным, как и его предшественник, но, казалось, дройд не замечает этого. Он перешел к следующему столбу, повторив весь процесс сначала.
      Джесин подошел к дройду и обратился к нему, подражая интонациям отца.
      - Мы заблудились, - сказал он.
      - Пожалуйста, помогите нам найти наш дом, - попросила Джайна.
      Робот тревожно затрещал, затем наклонился, чтобы рассмотреть детей своим единственным оптическим датчиком.
      - Заблудились? - лязгающим голосом спросил он.
      - Мы потеряли наш дом, - печально уточнила Джайна.
      - Этого нет в моей программе, - заявил робот. - Это не является моей основной задачей. - Он выпрямился и перешел к третьему столбу. - Этого нет в моей программе.
      Джайна и Джесин заплакали. Но услышав плач друг друга, они вместо того, чтобы расплакаться сильнее, вообще перестали плакать.
      - Будь смелым, - сказала Джайна.
      - Смелым, - согласился с ней Джесин.
      Измученные дети уселись на выглаженную временем глыбу бетона посреди улицы. Они смотрели, как дройд-ремонтник тупо и методично снимает со столбов пустые кристаллы и заменяет их порожними.
      Дройд проделал весь путь до конца улицы, и ни один из столбов не стал излучать свет. Набрав скорость, горе-фонарщик покатился по разбитой дорожке, по которой он путешествовал уже сотни лет, обратно - к месту своего старта.
      Он опять остановился перед первым столбом, вновь вытянулся вверх и в очередной раз заменил безжизненный кристалл кристаллом мертвым.
      ГЛАВА 22
      Адмирал Даала еще никак не могла оправиться после гибели "Мантикора". Она стояла, тяжело облокотясь на поручни мостика, и не могла произнести ни слова. Тем не менее, битва на Каламари продолжалась.
      - Стереть в порошок, - отдала она наконец приказ. - Открыть с орбиты огонь из всех турболазерных батарей. Целиться в каждый плавучий город. - Она смотрела остекленевшими глазами сквозь широкий иллюминатор "Горгоны". - Все уничтожить!
      Она не могла понять, в чем ошибка. Она точно следовала тактике Великого Моффа Таркина. Она старательно училась у него, и он предоставлял ей всю необходимую информацию. Но с того момента, как Даала удалилась с комплекса "Черная Прорва", ее преследовали неудачи. Поджигатель попал в руки Повстанцев. Была уничтожена "Гидра", а теперь и "Мантикор". Правда, ей удалось совершить налет на небольшой грузовой корабль и уничтожить колонию на Дантуине. Не теперь при первой же атаке на планету Повстанцев она опять потеряла Звездный Разрушитель из-за своей сверхдоверчивости.
      Она потерпела поражение. Полное. Рядом с "Горгоной" тем же курсом двигался "Василиск". Вместе они низвергали ураганы турболазерных ударов в океан, уничтожая каламарийские плавучие города. Они подлетали к терминатору световой границе дня и ночи, там их ждут еще два больших плавучих города. Все сооружения превратятся в пар, а жители найдут свою смерть в водных глубинах.
      - Отправьте последнюю эскадрилью сид-истребителей, - решила Даала, рассматривая проходящую внизу яростную битву, - я хочу покончить с этой планетой.
      - Адмирал! - Командир Кратас пробежал мимо пульта управления датчиками и поднялся на две ступеньки наблюдательного помоста. - Боевые корабли противника только что вышли из гиперпространства. Это целый флот! Нам ни за что с ними не справиться!
      Даала раздраженно заметила:
      - Они так быстро среагировали на наше нападение?
      Но она тоже увидела сверкающие контуры боевых кораблей, мчавшихся, как кометы, по направлению к ним по планетной орбите.
      У нее перехватило дыхание. Верфям не причинено ни малейшего ущерба, две-три царапины - не в счет. Она не достигла основной цели - штурма Каламари. И все же... Им удалось уничтожить, по крайней мере, один плавучий город, повредить другой, разрушить еще два.
      - Отзовите все эскадрильи сид-истребителей, - сказала Даала, - создайте прямолинейный коридор через гиперпространство в направлении туманности Котел. Мы возвращаемся для пересмотра нашей тактики и оценки наших потерь. - Она секунду помедлила и гневно добавила: - Но мы подготовимся к следующей атаке.
      Сид-истребители вернулись обратно на Разрушители. Корабли сил обороны Каламари носились по орбите, как стая голодных хищников. Даала не решилась сразиться с ними, хотя ничего она так страстно не желала бы, как вцепиться в горло их командиров своими собственными руками.
      - Подготовиться ко входу в гиперпространство, - приказ прозвучал до того, как силы противника успели начать атаку. Даала наблюдала за полем сражения, удлинившимся в яркие белые линии, которые сошлись затем в исчезающую точку на другой стороне Вселенной.
      Имперские Звездные Крейсеры вошли в гиперпространство и стали недосягаемыми для сил Новой Республики.
      Хэн Соло и Ландо-калриссит пробивались сквозь небеса Каламари на "Тысячелетнем Соколе", определяя по столбам поднимающегося дыма местонахождение разрушенных плавучих поселений.
      Они нашли Бегущий-по-Волнам, но когда они приземлились на одной из его аварийных посадочных площадок, они узнали, что адмирал Акбар, Лея и госпожа посол Силгхал уже отправились со спасательной группой в разрушенный и погрузившийся в океан Рифовый Дом.
      Хэн был совершенно подавлен зрелищем разрушений, нанесенных силами Адмирала Даалы. Даже то, что он вновь стал хозяином "Сокола", нисколько не улучшало его настроения.
      Ландо сидел на месте Чубакки, рассматривая навигационные карты.
      - Похоже, Рифовый Дом где-то здесь, под нами. Но там лишь плавучие кучи искореженного металла и ничего такого, что могло бы быть метрополисом.
      - Да... Рожки да ножки...-тихо отозвался Хэн. Они спустились ниже. Хэн смотрел сквозь иллюминаторы "Сокола" на плавучие обломки. На кусках металла четко виднелись черные следы от бластерных выстрелов. Разрозненные блоки качались на волнах раковины города, герметизированные и не пропускающие воздух, как цинковые гробы. Каламарианцы и кворрены-спасатели карабкались по этим блокам, пытаясь пробраться в них и спасти тех, кто находился внутри.
      - Это похоже на Город Туманов, - сказал Хэн, - или, скорее, на остатки какого-то жуткого пиршества. - Он показал на гладкий кусок наружной оболочки Риф Хоума: - Давай, что ли, сядем на ту вон секцию?
      Ландо пожал плечами с безразличным видом.
      - И "Сокол" идеально впишется в пейзаж: металлолом на фоне металлолома.
      - Эй, полегче! - проворчал Хэн. Ландо взглянул на него.
      - И все-таки, как ни крути, у тебя есть собственный корабль, старина. Вернуть бы мне тоже свою "Госпожу Удачу".
      Хэн посадил "Сокола" на вздыбившиеся обломки сталепластика. Затем он выключил стабилизаторы и разгерметизировал дверцы. Спустившись по трапу, он попросил спасателей узнать, нет ли здесь Леи. Ему казалось, что он не видел ее уже целую вечность.
      Как обычно, когда их насильно разлучали, он вспоминал все те ласковые слова, которые хотел бы сказать ей. Он понимал, что она заслуживала гораздо большего внимания, чем он оказывал ей в силу своей внешней грубоватости.
      Вместе с Ландо он смотрел на раненых, которых одного за другим извлекали из-под плавучих руин. Несмотря на волны, захлестывавшие края металлических обломков, раненых укладывали на относительно устойчивые платформы, на которых врачи могли оказывать им помощь.
      В соленом воздухе витал запах крови, смешиваясь с вонью лазерной гари, смрадом остывшего в море расплавленного металла и дымом пожарищ.
      Из глубин всплывали щупальцелицые кворрены. Они поднимали наверх важнейшие комплектующие компьютерного центра Риф Хоума и личные вещи, спасенные из затопленных жилых кварталов. Было очевидно, что кворрены заявят, что это их собственность, а потом будут продавать спасенное имущество прежним хозяевам каламари.
      Хэн, широко расставив ноги для пущего равновесия, с трудом удерживался на дрейфующем куске обшивки. Волнующееся море легко покачивало платформу. Вдруг он увидел приближающийся к останкам города катер. Его вела Лея. На борту катера находился также Акбар и женщина-каламарианка.
      Хэн неистово замахал руками. Катер развернулся и направился к краю платформы, на которой стоял Хэн. Лея буквально выплеснулась из катера, когда Акбар подвел катер к ребристому металлическому островку. Лея рванулась навстречу Хэну и упала в его объятия. Он прижал ее к груди и все целовал, целовал:
      - Невредимка ты моя! Как я ужасно рад... Она взглянула на него:
      - Я знаю!
      Вдруг Хэн посерьезнел:
      - Это ведь все Даала, не так ли?
      - Думаю, да, но у нас нет еще доказательств, - ответила Лея.
      - Да она, она." Ей плевать на политику. Она просто хочет уничтожать все подряд.
      Из катера выбралась женщина-каламари и направилась к тому месту, где лежали истекающие кровью раненые. Небольшая группа медиков пыталась оказывать им помощь. Женщина шла среди раненых, делая краткие замечания, как будто определяла - кому из них остаться в живых.
      Два медика отчаянно старались помочь кворрену. у которого была разворочена грудь и оторвана рука. Она взглянула на него и сказала:
      - Этот не выживет, и вы уже ничего не сможете сделать, чтобы спасти его.
      Два врача-каламари, почувствовав ее абсолютную убежденность, перешли к другому пациенту, оставив умирающего.
      Подобно ангелу жизни и смерти, она шла мимо раненых, переводя свои круглые глаза то вправо, то влево.
      Хэн заметил ее и спросил у Леи:
      - Кто это?
      - Ее зовут Силгхал. Она - каламарианский посол, - объяснила Лея, затем добавила тише: - Я думаю, она могла бы стать Джедаем. Она сама еще не догадывается об этом. Я хочу свести ее с Люком. - Лея обняла мужа. - Я так рада, что ты здесь, со мной.
      - Я как услышал, что здесь творится, так сразу и рванул сюда. - Приподняв брови, Хэн взглянул на Ландо. - Между прочим, по дороге мы еще раз сыграли в сэбэкк. На этот раз моя взяла. Не хочешь ли ты. Лея, прокатиться до дому на моем корабле?
      - "Сокол" снова твой? - спросила она обрадовано. Потом взглянула на Ландо: - Мне очень жаль, Ландо.
      Тот пожал плечами:
      - Это был единственный способ сбыть его с рук.
      Из катера на плавающие обломки выбрался Акбар. Поднеся свою широкую руку к мощным надбровьям, он оглядывал мрачную картину разрухи. Прежде выражение лица адмирала всегда казалось Хэну непроницаемым, но на этот раз Акбар выглядел совершенно опустошенным.
      Хэн подошел к адмиралу.
      - Адмирал, - сказал он, - я тут слышал, как вы расправились с Поджигателем. Чистая работа.
      Лея в своей белоснежной форме тоже подошла к Акбару.
      - Адмирал, ваша победа здесь полностью искупает вашу мнимую вину на Вортексе. Я надеюсь, вы не собираетесь больше прятаться?
      Акбар покачал своей большой головой.
      - Нет, Лея. Вы напомнили мне своей дружеской настойчивостью об одной вещи. Я не создан для затворничества. Я должен действовать, активно действовать.
      Лея тронула рукой мощный бицепс адмирала.
      - Спасибо, адмирал. Вы нужны Новой Республике.
      Но Акбар покачал головой.
      - Нет, Лея, я не вернусь на Корускант. После этой бойни я увидел, как я нужен здесь, как я нужен моему народу. Я должен остаться на Каламари, чтобы помочь моему народу прочно встать на ноги, укрепить свою цивилизацию и сплотиться для будущей борьбы с силами Империи.
      Мы еще не оправились после нападения Опустошителей Миров, а теперь новая атака разрушила наши плавучие города. Теперь я просто не могу бросить Каламари на произвол судьбы. - Он взглянул своими круглыми глазами на затянутое облаками небо и добавил;
      - Эта планета - мой дом. Здесь живет мой народ. Я должен отдать все свои силы, чтобы помочь ему.
      Хэн обнял Лею за плечи и прижал к себе. Он точно знал, о чем она сейчас думала.
      - Я понимаю-. Акбар, - сказала Лея, и на этот раз она уже не упомянула его воинского звания.
      Хэн чувствовал, как подкосила его жену потеря Акбара. Она была страшно напряжена - под ладонью Хэна, лежавшей на плече Леи, казалось, гудят высоковольтные провода.
      Отказ Акбара вернуться на Корускант и прогрессирующая день ото дня болезнь Мон Мотмы означали, что на хрупкие Леины плечи ляжет все бремя проблем Новой Республики.
      ГЛАВА 23
      Дневной свет падал на прямоугольные очертания Великого Храма.
      Кип сидел в огромном зале на неудобной каменной скамье, слушая мастера Скайвокера. Он изображал внимание, но это удавалось ему с большим трудом, поскольку мнение Кипа о познаниях Скайвокера изменилось.
      Остальные ученики с благоговением следили за тем, как мастер Скайвокер устанавливает белый кубик Голокрона на подставку. Началась очередная сказка о героических подвигах Рыцарей-Джедаев, об их сражениях с Темной Стороной. Кипу казалось, что мастер Скайвокер как бы не замечал, что все потуги Рыцарей-Джедаев были тщетны. Император и Дарт Вейдер оказывались сильнее их и одерживали победу.
      Скайвокер отказывался от возможности извлечь урок из этих поражений. Если он хотел воспитать новых Рыцарей-Джедаев, он должен был бы изыскать свежие ресурсы, снабдить свой Орден достаточно мощным оружием, чтобы он смог оказать сопротивление такому могущественному существу, как Вейдер.
      Экзар Кан посвятил Кипа в учение Сигов. Но мастер Скайвокер никогда не примет его на вооружение. Кип сам не понимал, почему он продолжает посещать уроки Скайвокера, который казался ему таким слабым и нерешительным.
      Другие ученики также не вызывали у Кипа интереса. Они умели входить в Силу, но так и остались приготовишками, темными, невежественными подмастерьями, и даже не пытались стать мастерами своего дела. Они не решались перейти даже к овладению Великой Силой, только Кип этого не боялся. Он был уверен, что ему это по плечу.
      Из Голокрона появилось новое трехмерное изображение, и ученики стали слушать историю о том, как молодой Йода стал Джедаем. Кип едва сдерживал зевоту - он не понимал, зачем ему приходится слушать всю эту кислятину.
      Он взглянул на стены огромного каменного храма и попытался представить себе Великую Ситскую Войну, происходившую четыре тысячи лет тому назад. Он задумался о племени массаси, порабощенном Экзаром Каном, которое он затем использовал как рабочую силу для сооружения храмов по чертежам древних и забытых ситских летописей. Кан дал новую жизнь черному учению, присвоив себе титул Черного Лорда Сигов, и эта традиция дошла до Дарта Вейдера, который стал последним Лордом Сигов.
      Храмы Экзара Кана сооружались на Явине-4 - месте последнего пристанища очень древней расы сигов - и здесь был оплот его могущества. Кан правил отсюда, с луны джунглей. У него были силы, которые почти победили Старую Республику. Его военный лорд Улик Кел-Дрома, предал его. В последней битве на Явине-4 были разгромлены вое объединенные силы Джедаев, были уничтожены аборигены-массаси, была сровнена с землей большая часть ситских храмов и выжжена большая часть лесов. Но Экзару Кану удалось сохранить здесь свой дух, который ждал четыре тысячи лет, пока сюда придут другие Джедаи и разбудят его.
      Кип пошевелился и снова сделал вид, что внимательно слушает. В помещении храма было очень жарко. Голокрон все жужжал и жужжал.
      Ученики напряженно следили за голографическими изображениями, и на лице Люка было удовлетворенное выражение. Кип, скучая, разглядывал стены и спрашивал себя, почему он до сих пор здесь торчит.
      На джунгли Явина-4 уже давно опустилась ночь, а Люк Скайвокер все сидел в одном из залов Храма. Это помещение было меньших размеров и гораздо уютней, чем главная аудитория: более низкие сводчатые потолки, полированные столы и другая непритязательная мебель, завезенная сюда Повстанцами. В старых светильниках ярко горели лампы.
      Люк закончил релаксацию и почувствовал, что проголодался и очень устал. В течение всего дня он наблюдал, как ученики учатся обращению с Силой, осваивают левитацию, переживают в визуальных образах битвы и поединки, вживаются в жизнь дикой природы, изучают историю Джедаев по Голокрону. Люк был доволен их успехами в учебе, хотя смерть Ганториса мучила его, как открытая рана, но он видел, что все-таки ученики уже многого добились, и верил в возрождение Рыцарей-Джедаев.
      Одна из его учениц - Тионна - расположилась в углу аудитории и готовилась к игре на струнном музыкальном инструменте. Он состоял из двух полых коробчатых резонаторов, разделенных грифом со множеством струн.
      - Это баллада о Номи Санрайдер, - объявила она, - которая была Рыцарем-Джедаем.
      Она улыбнулась. Ее длинные серебристые волосы ниспадали с плеч на грудь, как белоснежная река. Маленькие, близко посаженные глаза светились перламутровым блеском. У Тионны был небольшой нос и квадратный подбородок. Люк подумал, что она скорее экзотична, чем красива.
      Старинные Джедайские легенды, баллады и предания были ее страстью. Еще до того, как Люк нашел ее, она посвящала все свое время восстановлению древних преданий, поискам их в архивах и их популяризации. Люк проверил способности Тионны, и хотя ее потенциальные возможности, может быть, и уступали возможностям других учеников, она компенсировала это беззаветной преданностью и энтузиазмом.
      Некоторые из учеников расположились на стульях, скамейках и просто на полу, чтобы послушать пение Тионны. Она положила инструмент на колени и обеими руками перебирала струны, создавая полную лиризма эхообразную музыку.
      Прикрыв глаза, Люк слушал балладу о молодой Номи Санрайдер. После убийства ее любимого мужа, который хотел стать Джедаем, она сама стала на путь великого учения. Несгибаемая Номи приняла участие в кровавой войне с Ситами, на которой один за другим складывали свои головы рыцари Ордена.
      Люк улыбался, слушая музыку и выразительный страстный голос Тионны. Почувствовав движение в дальнем углу комнаты, он обернулся и увидел Кипа Даррона, лицо которого выражало явное неудовольствие. Молодой человек вздыхал, что-то ворчал и наконец поднялся со своего места.
      - Когда же кончится вся эта тягомотина, - обратился он к Тионне. - Номи Санрайдер была слепой жертвой. Она участвовала в Ситской войне, но при этом не ведала, за что воюет. Она слушалась своих Джедай-Мастеров и перла на рожон, а они в это время не знали, куда деваться от страха, потому что знали, что Экзар Кан открыл новый путь к Силе и практически неуязвим.
      Тионна положила музыкальный инструмент на каменные плиты, съежилась и зябко обхватила свои колени. Ее лицо было взволнованно, а маленькие глазки светились смущением.
      - Как же так? - Ее голос звучал обиженно. - Я потратила многие недели, чтобы восстановить эту легенду. Все здесь знают, чего мне это стоило. Если у тебя была другая информация, Кип, почему ты сразу не поделился ею со мной?
      - Откуда ты все это знаешь, Кип? - спросил, вставая, Люк, пытаясь взглядом утихомирить юношу. Кип становился все более издерганным по мере того, как он усваивал учение знания Джедая. "Спокойствие, только спокойствие", - говорил Йода, но Люк не знал, как успокоить Кипа.
      Кип окинул учеников быстрым взглядом, те, в свою очередь, изумленно вытаращились на него.
      - Если бы война Ситов закончилась иначе, - сказал он, - может быть, Рыцари-Джедаи и научились бы защищать себя. В таком случае они бы не погибли все, когда Дарт Вейдер начал свою облаву. Джедаи не пришли бы в упадок, и мы не сидели бы здесь, и нас не учил бы тот, кто знает не больше нашего.
      Люк оставался невозмутим:
      - Кип, скажи мне, где ты всего этого набрался?
      Кип сжал губы и сощурился. Дыхание его было прерывистым, и Люк чувствовал сумятицу, воцарившуюся в его душе. Видимо, мозг Кипа судорожно работал, подыскивая как можно более правдоподобный ответ.
      - Я тоже умею пользоваться Голокроном, - заявил Кип. - Как постоянно говорит нам Мастер Скайвокер, мы должны учиться всему, всегда и у всего.
      Люк не совсем поверил словам юноши, но прежде, чем он успел задать следующий вопрос, в помещение вкатился Арту, что-то возбужденно стрекоча. Люк, расшифровав кое-как эту страстную электронную тираду, спросил у запыхавшегося дройда:
      - Не знаешь, кто бы это мог быть?
      Арту издал звук, означавший отрицание.
      - У нас гость, - сообщил Люк, - начал приземление корабль. Может быть, мы пойдем и встретим пилота? - Он повернулся и хотел тронуть Кипа за плечо, но юноша уклонился. - Потом еще потолкуем, Кип.
      Люк шел впереди, радуясь тому, что удалось разрядить напряжение. Другие ученики последовали за ним вниз по каменным ступенькам и через ангарный пролет к очищенной посадочной площадке.
      Небольшой личный истребитель "Головорез" 2-95, часто используемый контрабандистами, сужал круги, опускаясь все ниже. Ученики оставались у края площадки, а Люк шагнул вперед.
      Дверцы кабины распахнулись, как крылья насекомого, и появился пилот. Люк увидел гладкий серебристый костюм, облегавший тело молодой женщины. Она спустилась вниз, сняла шлем и тряхнула темно-каштановыми волосами. Ее выразительное, четко очерченное лицо, по всей видимости, секунду назад имело выражение суровой решительности, но сейчас оно казалось смягченным, глаза были широко раскрыты, а полные губы не могли совладать с широкой улыбкой.
      - Мара Шейд! - узнал женщину Люк. Она сунула шлем под мышку:
      - Привет, Люк!
      В ее взгляде чувствовалась безусловная и непреодолимая симпатия. Мара вскинула брови:
      - Может быть, мне следует называть тебя теперь Мастер Скайвокер?
      Люк пожал плечами и протянул ей руку:
      - Это уж смотря за чем ты сюда прилетела. Оставив позади себя открытый корабль, она прошла по площадке и поздоровалась с Люком. Развернувшись по-военному, она взглянула на учеников.
      - Ты говорил мне, что у меня есть кое-какие задатки, - сказала она. - Я прилетела сюда, чтобы поднабраться этой твоей Силы. Я думаю, мне как контрабандистке это будет хорошим подспорьем.
      Она расстегнула эластичный карман на боку и вытащила небольшой сверток. Она не торопясь развернула его, и в руках у нее оказалась черно-коричневая накидка.
      Она посмотрела на учеников - на них была такая же одежда. Она вновь взглянула на Люка:
      - Видишь, я даже захватила с собой Джедайскую одежку.
      За обильным обедом, состоявшим из тушеной раннипятины со специями и овощным рагу, Мара ела с большим аппетитом, как будто она была очень голодна. Люк наслаждался каждым кусочком пищи, ощущая, как питательные вещества и энергия медленно проникают в него.
      - Новая Республика очень рассчитывает на твоих Рыцарей, Люк. Дела там, мягко говоря, не сахар, - заметила Мара.
      Люк подался вперед:
      - А что ж там такое? У нас давно уже нет никаких новостей.
      - Что такое? - переспросила Мара, продолжая пережевывать зелень. Она запила ее холодной родниковой водой, сморщившись при этом, как будто она ожидала чего-либо иного.
      - Адмирал Даала продолжает совершать свои опустошительные набеги. Кажется, она не находится в союзе ни с одним из военных лордов Империи. Она просто бросается на всех, кому не по душе Империя. И она уже много чего успела. Ты ведь знаешь, что она захватывает и взрывает грузовые корабли. Она сровняла с землей новую колонию на Дантуине.
      - На Дантуине! - воскликнул Люк.
      - Да, - подтвердила Мара, - кстати, среди твоих учеников нет никого из этой колонии?
      Известие поразило Люка. Его ученики тоже затаили дыхание. Мозг Люка продолжал интенсивно работать, вспоминая лица тех беженцев, которым он помогал переселиться в безопасное место с гиблой планеты Эол Ша. И вот все они уничтожены.
      - Никого, - ответил он на вопрос Мары. - Ганторис погиб. Он... неумело воспользовался малознакомым оружием.
      Мара Шейд подняла тонкие брови, ожидая дальнейших объяснений. Видя, что Люк больше ничего не собирается добавить, она продолжила:
      - Самое худшее произошло, когда Даала напала на планету Каламари. Ее интересовали, главным образом, верфи, но адмирал Акбар разгадал ее тактику. Он взорвал один из ее Поджигателей. Однако Даале все же удалось уничтожить два каламарианских плавучих города. Многие тысячи жителей погибли.
      Кип Даррон поднялся в дальнем конце длинного стола:
      - Даала потеряла один Разрушитель? Мара Шейд посмотрела на него, как бы впервые увидев темноволосого юношу:
      - У нее осталось еще два Звездных Крейсера, и для нее не существует никаких запретов. Адмирал Даала все еще способна причинять невообразимые разрушения, и, кажется, она обладает оружием, которого больше ни у кого нет она знает, что ей нечего терять.
      - Я бы пожертвовал собой, - сказал Кип. - Я мог бы убить ее своими руками, когда я был на "Горгоне".
      Он заговорил тише, пересказывая историю, которую Люк уже знал:
      - Увести Поджигатель у нее из-под носа, а потом свалять такого дурака! У нас же было оружие, с которым мы могли бы одним махом вырубить всех этих имперских недобитков. А мы что сделали? Мы запихали Поджигатель в газовую планету, где нам от него никакого толку.