56. DD

На темной ледяной луне, на границе никому не известной планетной системы, вдали от любопытных глаз, продолжали свое дело кликисские роботы.

Черное небо было затянуто мрачной дымкой, атмосфера была до того тонкой и холодной, что смерзалась в сырую грязь. Кликисские роботы пробивали тоннели и рыли канавы, оборудуя свой аванпост, им не мешал вакуум, надежные защитные системы хранили их более десяти миллионов лет. Здесь, где не могло существовать ни одно биологическое существо, черные машины под покровом тайны завершали свои труды.

DD страстно желал, чтобы хоть кто-нибудь заметил активность предателей. Тогда он мог бы спастись.

В отличие от кликисских роботов, системы DD не были рассчитаны на длительное пребывание в таких суровых условиях. Компи, особенно дружественные, как он, предназначались для работы с людьми в умеренном климате, а не в выстуженных вдалеке от солнца мирах. Но кликисские роботы модернизировали его системы и механизмы, чтобы он мог выжить везде, куда они его ни привезут.

– Следуй за мной, – сказал Сирикс, используя двоичный код.

DD оставалось только повиноваться. Хотя он понимал окружающую его опасность и злобные цели роботов-чужаков, DD не был запрограммирован на открытое сопротивление. За последние несколько лет кликисские роботы показали ему множество своих тайных баз по всему Рукаву Спирали. Он не мог скрыться от них. DD был вынужден исполнять, что ему приказывал Сирикс.

Он вошел за своим тюремщиком в «тоннель», идущий до самой замерзшей поверхности. Они миновали нестабильные испаряющиеся участки, где атмосфера осыпалась редкими снежинками, и достигли слоя водяного льда.

Сирикс ввел его в большой просторный зал, где в каменных стенах вскипали пузыри замерзших газов. Кликисские роботы включили багровые оптические сенсоры, которыми видели в той области спектра, в пределах которой можно было разглядеть свечение здешних газов. DD заметил рабочие команды черных роботов, копающих и вырезающих слои льда и камня, старательно уложенные еще очень давно.

– В ближайший час начнется последний этап операции воскрешения, – сказал Сирикс. – Мы выйдем на нужную глубину и рассчитываем обнаружить там много наших товарищей.

– Но вам требуется все это вспомнить, – возразил DD. – Откуда вы знаете, где именно надо копать? – Кликисские роботы долгое время утверждали, что их воспоминания были уничтожены во время давней катастрофы, разрушившей цивилизацию их создателей, но компи уже понял – это неправда. Сирикс и его когорта помнили гораздо больше, чем хотели показать.

– Мы храним точные координаты усыпальниц. Процесс воскрешения может длиться столетиями.

– А илдиране знают?

– Никто не знает.

Некоторое время DD послушно и молчаливо смотрел за их работой. И в итоге с надеждой спросил:

– Когда вы здесь все закончите, мне будет позволено вернуться на Землю и заняться своим основным делом? Дружественные компи созданы для заботы и удовольствия, но кликисским роботам не нужны моя дружба и общение со мной.

Сирикс развернулся к нему всем корпусом.

– Ты будешь с нами столько, сколько понадобится, на благо всех остальных. Ты даешь нам ценную информацию, с ее помощью мы можем освободить многих других из твоего вида.

– Мне приятно, что меня не разобрали на компоненты, как других компи, – синтетический голос DD был спокоен, хотя он повидал достаточно много ужасных сцен.

– В твоем случае, DD, неразрушительная перестройка обеспечивает сохранение ценных данных.

Кликисские роботы-рабочие наконец отодвинули секцию каменной стены, сложенной из маскировочных плит грубого камня, перемежающихся пластинами льда. Работая сплоченно, подобно муравьям, машины выгребли гору мусора. К потолку поднимались столбы испаряющихся газов.

– Значит, я никогда не вернусь домой? – DD не знал, способен ли Сирикс почувствовать его страх и тоску.

– Ты вернешься сразу же, как мы достигнем своей цели. Уже сейчас Земная Ганзейская Лига модифицирует своих компи, основываясь на новых программных модулях, что предоставили им мы. Их фабрики уже производят десятки тысяч компи-солдат.

Люди поверили, что мы хотим помочь, но они не понимают, что происходит на самом деле. Данные модификации позволят нам изменить основу программирования компи без участия людей, они поймут это, когда уже будет поздно. Мы уберем твои ограничения безопасности для людей. Это часть огромного плана.

– Но зачем вам это? – спросил DD. – Разве люди мешают вам? Или илдиране?

– Твой срок невелик, DD. Любой компи мало знаком с историей, тогда как мы видим перспективу десяти тысяч лет и храним тайные знания трех цивилизаций. Миллионы лет тому назад мы помогли уничтожить угнетателей наших предков. Сейчас великое противоборство начинается заново. Возможно, на этот раз мы успешно нейтрализуем илдиран и людей. Новые компи-солдаты с Земли станут главной движущей силой на пути к победе.

Роботы-копатели отшвырнули последние куски льда, за ними, в глубинах безымянной луны, что-то виднелось. DD разглядел покрытый инеем черный панцирь, за ним еще один и еще. Сирикс работал вместе со своей командой, растапливая и убирая ледяную преграду, вот вскоре в холоде пещеры возникли сотни деактивированных кликисских роботов.

DD поспешил отойти в сторонку, когда Сирикс начал процесс воскрешения. Безжизненные оптические датчики загорелись малиновым светом. Соединительные кольца задвигались, когда ожили гидравлические насосы, и смазка вновь начала циркулировать по системам. Роботы пробуждались от тяжкого сна, обмениваясь информацией.

– Это анклав долгого сна, – Сирикс повернулся к DD. – Теперь у нас есть команды роботов на сорока семи планетах. Скоро все кликисские роботы будут восстановлены и готовы присоединиться к борьбе, вместе с новыми земными компи. Мы выиграем эту войну еще до того, как люди осознают, что она началась.

57. ЧЕСКА ПЕРОНИ

Большую часть своей жизни Ческа жила, училась и работала на Рандеву. Брак с Рейнальдом изменил бы многое, у нее был бы уже другой дом.

Свадебный поезд мог за неделю добраться до лесной планеты, и, после столь долгой задержки, Ческа лично ответила бы на предложение Рейнальда, что его, несомненно, удивит. Наконец она получит неповторимую возможность собственными глазами увидеть высокий Вселенский Лес и сочную листву. Это должно было очень отличаться от стерильных клетушек, какими были дома Скитальцев, и возбуждало в Ческе интерес.

Она так долго колебалась, хотя знала, что должна сделать. Рейнальд заслуживал лучшего. Джесс будет далеко отсюда, прочесывая моря космического газа, до тех пор, пока она не исполнит свой долг Рупора.

Ческа вспоминала тот роковой и в то же время счастливый день, когда она согласилась выйти за Росса Тамблейна. С тоской в сердце Ческа надеялась, что теперь все обернется к лучшему. Она все еще не любила Рейнальда, но в том не было его вины. Ческе не в чем было его упрекнуть.

Когда она была гораздо моложе, все предсказывали ей великое будущее. Согласие на брак с Россом было смелым и весьма рискованным шагом. Он был черной лошадкой в клане Тамблейнов, родной отец отказал ему в праве наследования Плумасских водяных шахт, но Росс нашел свое призвание на Голгене, на шахте «Голубое Небо».

Прежде чем согласиться, Ческа взвесила все «за» и «против» брачного договора, продумала каждую деталь как настоящая деловая женщина. Они с Россом сразу договорились о том, что он выплатит долги и обеспечит свою независимость, и только после этого они смогут пожениться.

Тогда Ческа еще не узнала Джесса…

Она приняла обет и избрала свой путь, однако не учла предательской изворотливости своего ума.

В тот далекий день помолвки ее мать долго наряжала ее. Наряд Чески был из разноцветных, радужных полос ткани, заполненных орнаментом – по частичке от каждой семьи, каждой ветви родового древа, до первопроходцев с «Канаки». Когда она кружилась, ткани порхали вокруг нее, картинки мелькали, как в калейдоскопе.

Когда Росс увидел свою невесту, то лишь выдохнул потрясенно:

– Ческа, твоя красота сияет ярче всех красок в мире.

Так как Брам Тамблейн все еще был не в ладах с сыном и не желал с ним разговаривать, Ден Перони взял на себя честь повязать длинный белый пояс, на котором была вышита цепь Скитальцев. Ческа и Росс соединили руки, Ден Перони накинул пояс на их кисти и завязал сложным узлом, что нельзя было распутать.

– Пусть он символизирует союз ваших судеб, – торжественно произнес Ден. Он извлек ладонь Чески из узла, затем обвязал ленту вокруг более крупной ладони Росса. Свернутый в кольцо пояс остался у ее отца.

– Пусть никто не развяжет узел. Пусть ничто не разъединит жизни! – провозгласил он.

Но потом Росс погиб на Голгене. Вдова или невеста, чей жених умирал, обычно распускала узел и сжигала ткань, становясь с этих пор свободной, и могла вновь найти избранника. Но Ческа сохранила пояс, хотя привязалась к Джессу еще при жизни его брата. Теперь она не знала, что делать с этим бесполезным символом.

Вокруг Рандеву кружилось множество кораблей. Экти добывалось мало, и потому доходы Скитальцев составляли только часть от того, что было в счастливое время небесных шахт. Но кланы все еще могли работать и с тем, что есть. У стартовавших некогда с Земли на «Канаке» и то было меньше.

Вдруг в холле раздались шаги, позвякивание застежек и карабинов на традиционном костюме с большим количеством карманов. Молодой человек с миндалевидными глазами и копной прямых темных волос вошел в комнату в сопровождении невысокого компи, проворно топавшего на механических ногах.

– Рупор Перони, во время моего последнего рейса в Дворцовый район Земли эта компи тайком пробралась на борт корабля. Сначала я думал, что это шпион эдди, запрограммированный на сбор информации, но ее хозяйка – Скиталец.

Ческа была рада отвлечься от размышлений о предсвадебных заботах.

– Почему бы кому-нибудь не послать компи ко мне?

– Она говорит, что у нее для вас срочное известие.

Маленький робот проговорил синтезированным женским голоском:

– Компи учебного назначения, ЕА. Моя хозяйка – Тасия Тамблейн из клана Тамблейнов на Плумасе.

Сестра Джесса! Внезапно Ческа узнала этого робота. Она ничего не слышала о Тасии с тех пор, как девушка бежала, чтобы присоединиться к эдди.

– Да, ЕА, я помню тебя. Я была там, когда умер Брам Тамблейн. Я близкий друг клана.

«И Джесс уехал так надолго!»

– Расскажи Рупору Перони, как ты оказалась здесь, – попросил маленького робота молодой человек.

– Моя хозяйка отослала меня с базы на Марсе, переназначив на лунные фабрики EDF, – сказала ЕА. – Оттуда я тихо пробралась на борт грузового корабля, идущего в Дворцовый район. Там я нашла в списке судно Скитальцев, идущее на Рандеву. Путешествие заняло месяц.

– Тихая кружная дорога, – пробубнила Ческа. – В чем состоит твоя задача?

– Моя хозяйка послала меня доставить секретное предупреждение.

Ческа подалась вперед.

– Какого рода предупреждение? У Тасии все в порядке?

Молодой Скиталец, невольно прислушиваясь, стоял в дверях. Она подумала, не отослать ли его, но позволила на всякий случай остаться. Компи-слушатель докладывала невыразительным голосом:

– После нападения на Перекресток Буна Земные Оборонительные Силы проследили гидрогов до газового гиганта Оскувель. Сейчас военные Земли собирают самые большие корабли в огромную боевую команду, которую они направят к Оскувелю. Моя хозяйка Тасия Тамблейн опасается, что EDF обнаружат гавани клана Келлумов в кольцах планеты. Она убедительно просит, чтобы вы начали процесс эвакуации или, по крайней мере, маскировки гаваней.

Ческа с трудом подавила тревогу. Это было не то, что она ожидала. Не удивительно, что Тасия сочла ситуацию настолько чрезвычайной и послала в качестве гонца свою компи.

– Ты не знаешь, когда стартуют корабли эдди? Сколько времени в запасе у Дела Келлума?

– Моя хозяйка Тасия Тамблейн полагает, это займет примерно месяц.

Стоящий в дверях Скиталец фыркнул:

– Черт, эдди не могут запрячь своих коней побыстрее?

– Это хорошо умеем мы, Скитальцы. Как твое имя, капитан? – спросила Ческа.

– Нико Чан Тилар, – ответил он, вздернув подбородок. – Мой отец Крим…

– Я знаю, кто твой отец. У тебя быстрый корабль? Нам нужно немедленно отправить известие на Оскувель, – у нее вспотели ладони, и Ческа обтерла их о штаны.

Юноша смотрел надменно.

– Если это необходимо, я могу отбыть в течение десяти минут.

– Даю тебе час на сборы, проверь, убедись, что у тебя все в порядке. И лети, разыщи Дела Келлума и передай ему новости. Я пройдусь по другим командам Скитальцев и пошлю их в помощь как можно быстрей.

Нико сорвался с места, быстрый, словно молодой олень. Ческа задумчиво улыбнулась ему вслед, озабоченная внезапными происшествиями. Сердце было не на месте, мысли неслись вскачь: появилась новая проблема, и она, Рупор кланов, должна ее разрешить. Пусть свадебная флотилия готова лететь на Терок, сейчас для нее нет ничего важнее судьбы кланов, доверявших своему Рупору.

«Или я просто ищу повод?» – подумала она.

Тем не менее, Ческа не могла вечно откладывать свадьбу.

58. КОТТО ОКИАХ

Скитальцы годами боролись с враждебностью Ганзы, уродливыми небесными шахтами илдиран и смертоносными атаками гидрогов. Но для Котто Окиаха горячий мир Испероса был самым главным врагом.

Невыносимо жаркое солнце оплавляло близлежащие окрестности, будто в гигантском горне. Инженеры обитали внутри изолированных тоннелей, будто в крысином гнезде. Котто ненавидел тяжелую работу, но он принял вызов, и поединок со стихией стал большим в его жизни, чем просто борьба за удобство.

Здесь, под мощными ударами солнечных бурь, Котто вкладывал все свои инженерные способности, чтобы сохранить производственную базу дееспособной. Когда он рассматривал проблему в перспективе, то всегда находил новые варианты.

Находясь так близко к солнцу, производство было уязвимым – небольшой просчет мог стать катастрофой, не говоря уж о природных явлениях, в принципе неконтролируемых – и даже Котто Окиах не мог предвидеть все наперед. Он проклинал те бессонные ночи, когда просчитывал самый худший вариант развития событий. Исперос просто притягивал к себе неприятности.

Комета, пройдя краем солнца, стремительно ворвалась в систему, втянутая непреодолимым притяжением звезды. Корона солнца не позволила сенсорам фабрики заметить ее приближение, но когда газово-ледяной шар проскочил мимо звезды, то на его пути оказался маленький скалистый мир.

Инженеры Котто забили тревогу, выдернув его из постели, где его сморил краткий сон. Вспотевший – Котто всегда потел в парилке подземных помещений, – он поспешил в рубку управления. Его рабочие уже рассчитали траекторию полета комета.

– Котто, мы трижды произвели расчеты, – сказал один из лучших небесных механиков, смахнув пот со лба. – Слишком близко, чтобы чувствовать себя в безопасности, но эта штука не врежется в нас. Нам, может, всем придется сидеть не дыша, пока не пройдет комета.

– Как близко? – спросил Котто, еще не успев испугаться.

– Наши расчеты верны вплоть до седьмого знака. Вот это будет представление!

В течение пяти дней ватная масса кометы болталась впереди, плюясь паром и струями газов, когда летучие вещества взрывались, испаряясь из замерзших выбоин. Струи газов толкали комету из стороны в сторону, и рассчитать, куда ее закинет в следующее мгновение, было невозможно.

Когда тающая гора пролетала над ночной стороной Испероса, вдалеке от разработок, Котто с рабочими наблюдали великолепную голову и хвост кометы. Этот спектакль не походил ни на что виденное прежде.

Да, только Скиталец мог пойти на такой риск: обосноваться в месте, где подобные события – не редкость! Но неженки Большого Гусака – не рискнули бы.

Котто усмехался про себя и усердно щелкал камерой, представляя, как покажет снимки старой матушке на Рандеву.

Хотя комета не врезалась в Исперос, даже прошла достаточно далеко, чтобы не засыпать планету мусором, ее слабое притяжение все же пощекотало жаркий мир и заставило его поверхность трястись, будто от смеха.

Котто чувствовал, как дрожит земля, ощутил слабое движение тоннелей. Колебания не могли всерьез повредить полимерно-керамическое покрытие стен, но малейшие трещины позволили бы интенсивному жару просочиться внутрь.

– Запустите полную проверку и контроль безопасности всех соединений. Здесь нечего обсуждать… – и вдруг он похолодел. – Пушка! Немедленно остановить пушку!

На поверхности находилась пушка почти в километр длиной, точно выровненная и питаемая конденсаторами высокой емкости – она стреляла болванками сверхчистых тяжелых металлов на заданное расстояние. Как только ее загружали, пушка быстро выбрасывала заряды в открытый космос. При максимальной эффективности орудие могло запускать тридцать снарядов в минуту по замысловатым траекториям.

Землетрясение сдвинуло километровую наполненную махину на десять сантиметров – не так уж много, но этого оказалось достаточно.

Блок за блоком тяжелые снаряды слетали с монорельса, разгоняемые магнитным полем, чтобы преодолеть притяжение. Во время землетрясения опора изогнулась, и пушка была повреждена.

Котто знал, что быстро остановить работающую пушку – невыполнимая задача. Он стиснул зубы, представив себе последствия и, естественно, ожидая худшего.

Медленно, но верно, монорельс изогнулся. Колебания возросли. Один за другим быстро движущиеся снаряды с интервалом в две секунды вылетали и падали на монорельс, усугубляя положение.

Менее чем через полминуты разразилась катастрофа.

Один тяжелый снаряд соскользнул с направляющих и врезался в конденсаторы, разрезая их по всей длине монорельса. За ним скользнули второй и третий снаряды, превращая всю систему в хлам.

Котто не стал дожидаться завершения. Он бежал по коридорам, взбирался по лестницам, пока не достиг раздевалки. Здесь была вся его одежда. Задыхаясь, Котто влез в серебристый отражающий костюм, застегнул крепления термостойких перчаток и шлема. Паника молотом стучала в голове. Оставалось только надеяться, что никто из рабочих не попал на линию огня.

Прежде чем подняться в воздушный шлюз, он отступил обратно в плохо освещенную комнату. Котто знал не понаслышке, что значит броситься наружу неподготовленным. Он дважды проверил все блокирующие и охлаждающие системы: крохотная щель в соединении – и Котто мог обратиться в золу.

Ко времени, когда Котто вылез наружу и сел в вездеход, было уже слишком поздно. Машины, добывающие руду, стояли, и рабочие в ужасе смотрели на обломки пушки.

Котто подъехал и остановился, разглядывая сквозь поляризующие лицевые фильтры то, что осталось от сломанного орудия. Хорошо хоть никто из команды не погиб! Это было гораздо важнее. Что делать с остальным, пока было непонятно.

Множество систем Испероса было повреждено, и инженеры затратили много дней, заделывая разрывы и ремонтируя перегруженную технику, чтобы можно было запустить производство.

Ум Котто работал на всю катушку. Это была всего лишь проблема, а проблему всегда можно решить. Он в это верил. При оптимальных условиях Котто мог восстановить пушку, но это потребует перестройки как минимум половины систем. Чем он мог это оправдать? Взявшись за такое дело, Котто пришлось бы перебросить всех эксплуатационников и инженеров на работу по реконструкции длинной транспортной ленты.

Разве Скитальцы бросают дело на полпути? Мог ли он так просто отступиться от своей мечты? И помыслить об этом было нельзя! И дело не в тупом упрямстве, но в том, что не следовало бросать небезнадежно поломанную машину.

Котто было больно. Это место бросило ему вызов, и он не мог отступить, пока остаются альтернативы. Павший низко – не мужчина!

Котто оценил повреждения и понял, что нет способа без больших затрат восстановить производство.

59. КОРОЛЬ ПЕТЕР

Выбор невесты мог доставить королю Петеру радость, если бы Венсеслас скрытым самодовольством и авторитарностью все не испортил.

– Ты можешь только радоваться, – сказал он, пронзив Петера острым взглядом. – Потому что не в силах ничего изменить.

Молодой король развалился в удобном кресле. В кабинете президента, располагавшейся в пентхаузе штаб-квартиры Ганзы, были очень удобные кресла. То, что Петер носил корону, ничего не меняло: Бэзил мог в любой момент щелкнуть пальцами, и королевские гвардейцы поспешат ему на помощь.

– Почему вы хмуритесь, молодой человек? Ганза решила наградить вас за годы прилежной службы… Ты заслужил подарок – юную очаровательную невесту, прекрасное жаркое тело ее будет согревать твою постель ночами, и компанию женщина всегда может составить, когда у тебя нет других дел, – предложение звучало заманчиво, но холодный голос президента способен был что угодно превратить в свою противоположность.

Раньше Петер еще сопротивлялся насилию над его мыслями, но с годами смирился, соблазненный великолепием роскошной комфортной жизни.

– Не говори, что ты награждаешь меня, Бэзил, – неприязненно сказал он. – Все, что ты делаешь, выгодно Ганзе. Ты думаешь, через королеву будет легче мной манипулировать? Или она твой шпион, и вонзит мне нож в спину, если я чем-то не угожу тебе?

– Эстарра с Терока? – Бэзил рассмеялся и погрозил королю пальцем. – Петер, твой ум и талант полезен и для тебя, и для Ганзы, но пользоваться этими преимуществами – не то же самое, что тобой управлять. Ты лишь играешь роль, которую я тебе предназначил. Не забывай, кто ты!

– Я не забыл, – прищурился Петер. – Я – тот, кем ты меня сделал. Из-за тебя я изменился, Бэзил. Нравится тебе это или нет, я больше не Раймонд Агуэрра. Я король Петер!

– Ладно, кто она – Эстарра с Терока? – немного помолчав, спросил Петер, рассчитывая получить хоть какую-нибудь информацию.

– Нам необходим союз с терокцами, и эта девушка как раз подойдет. Это звучит банально, но такие вещи происходят в политике с начала времен. Фактически, это можно считать почтенной традицией. Таким способом предотвращали многие войны.

– Тогда тебе следовало устроить мой брак с принцессой гидрогов.

– Не зли меня, или я так и сделаю! – оскалился президент. – Недавно я был на церемонии, где брата Сарайн сделали новым Отцом Терока. Его младшая сестра Эстарра уже достигла брачного возраста, и это великолепная партия для тебя. Поверь мне, она само совершенство!

«Поверить тебе?!» – такое и представить было немыслимо!

– Насколько я помню, король Фредерик не был женат. Как и Бартоломео, хотя у парочки прежних королей все же были королевы.

Бэзил подался вперед, буравя Петера злобным взглядом:

– Никто из них не правил во время войны! Мы терпим лишения вот уже пять лет, с тех пор как существует эмбарго на добычу экти. Эта женитьба укрепит дух общества, и мы сможем несколько месяцев пользоваться этим. Сарайн задержалась на Тероке, чтобы уточнить некоторые детали, но скоро вернется – с Эстаррой. Я могу с уверенностью заявить: она абсолютно, – он прочертил в воздухе замысловатую линию, – восхитительна и очаровательна. Народ полюбит ее.

– Так же, как любит меня, – с иронией заметил Петер. – Ты именно этого и добивался. – Понимая, что проиграл, Петер тяжело вздохнул и решил посоветоваться с ОКСом. – Позволь взглянуть, Бэзил, на кого она похожа.

Президент вручил ему пластинку с несколькими фотографиями. Несколько официальных портретов и любительские снимки с расстояния. У Эстарры был дерзко вздернутый нос, острый подбородок и смуглая кожа. Заплетенные в множество мелких косичек волосы были украшены разноцветными лентами. Глаза – огромные, пленительные. Был ли это трюк фотографа, или просто кадры совместились, но Петеру показалось вдруг, что девушка смотрит на него. Она была восхитительна. И казалась невинной, но вовсе не глупой или пошлой. По крайней мере, это утешало.

– Она прекрасна, Бэзил, здесь я согласен с тобой. Я с нетерпением жду встречи с ней… и буду вести себя наилучшим образом.

Президент поспешно отобрал снимки, будто не хотел, чтобы молодой король всматривался слишком пристально.

– Влюбились бы в нее, молодой человек, и вся недолга! Так было бы лучше для всех!

Петер вскипел от гнева, но сумел произнести ровно и спокойно:

– Как прикажешь, Бэзил.

60. ЭСТАРРА

Ее семья считала, что Эстарра будет в восторге от новостей.

– Я всегда думал, что я женюсь первым, Эстарра, – Рейнальд говорил, и широкая улыбка не сходила с его лица. – Но юные леди по всему Рукаву Спирали позавидовали бы тебе.

Они стояли на самом верху вселенского дерева, где можно было дотянуться до качающихся плетей винограда и ощипать сочные сиреневые эпифиты. Бабушка делала из их лепестков слабоалкогольный ликер.

Эстарра заподозрила по нездоровому оживлению брата, по лукавому взгляду, что у него есть секретный разговор.

Но вовсе не такой.

– Король Петер почти твой погодок; он красив, добросердечен, умен – по общему мнению, чрезвычайно приятная личность, – Рейнальд заметил, что сестра лишилась дара речи от неожиданности, и энтузиазма у него поубавилось. – Могло быть гораздо хуже, Эстарра. Поверь, это нужно просто пережить.

– Могло быть хуже? – Эстарра не знала, что и думать. – Если это все, что ты можешь о нем сказать…

Позже ее отвела в сторонку Сарайн. Она взахлеб рассказывала о чудесах, которые Эстарре предстоит увидеть на Земле, об ответственности, которая на нее ляжет, и так далее, и так далее.

– Я слишком хорошо знаю Петера, но Бэзил никогда не говорил ничего дурного, – говорила Сарайн. – И, кроме того, он Великий король Земной Ганзейской Лиги. Он для тебя – лучшая партия!

Идрисс и Алекса безумно гордились дочерью и тут же объявили грандиозный праздник. Хотя они очень долго придерживались полной изоляции Терока от Ганзы, их не пугали перемены в связи с замужеством дочери. Родителей увлекли свадебные хлопоты. Они присматривали за изготовлением декораций для празднования в честь помолвки, украшали ветви деревьев гирляндами блистающих, подобно алмазам, цветов, лентами и пойманными кондорфлаями. Даже престарелые Утар и Лиа согласились с мудростью и предусмотрительностью этого брака.

Сейчас Эстарре более всего хотелось побыть в одиночестве. Она убежала далеко в лес, как делала в детстве. Девушка хотела постичь окольные пути вселенских деревьев, подумать о том, какую клетку ей уготовило предназначение.

Когда она была юной и беззаботной, Вселенские Леса казались одной большой тайной, Эстарре хотелось разгадывать их загадки бесконечно, засунуть любопытный нос в каждый тенистый уголок.

Она делилась открытиями со своим братом Бенето, единственным членом ее семьи, который умел во всем увидеть чудесное.

Эстарра карабкалась по выступающим чешуйкам коры, не заботясь о растущих из трещин листьях. Она хотела забраться повыше и сверху взглянуть, на зеленые просторы. Когда Эстарра займет свое место во Дворце Шепота, ей придется носить красивые платья и драгоценности, присутствовать во время дворцовых церемоний и дипломатических приемов. Сможет ли она когда-нибудь так же свободно бегать по лесу, лазать по деревьям? Возможно, эту потерю Эстарра чувствовала острее всего.