– У Сардуна, в его музее под Ледяным Дворцом, был один из этих обгоревших мечей, – припомнил Вейлрет.

– Мне кажется, я тоже его помню, – вставил Брил.

Глядя на окружающую их местность, Делраэль попытался представить себе сражения, опустошившие эти некогда цветущие края, – отряды слаков, армии людей, смерть и кровь, и Волшебников, схватившихся в поединке, где оружием стали заклинания.

– Где-то тут, – продолжал Вейлрет, – и основал свой город Страж Энрод. Много туров пошедшие с ним персонажи потратили, возвращая жизнь этой земле. Потому-то меня так и потрясло известие, что именно Энрод намеревался уничтожить всех нас магией Камня Огня. Он всегда был строителем, а не разрушителем.

– Похоже, – Вейлрет сорвал высохшую травинку, – тайряне сумели-таки на время оживить эти земли. Оживить, пока Скартарис снова не превратил их в пустыню. Может, хоть поближе к городу что-нибудь уцелело?

По походной тропе они прошли до границы гексагона. Дальше начинались холмы, такие же голые и безжизненные, как и равнина. Здесь путники разбили лагерь – по Правилам дальше в этот день они идти не могли.

На следующий день они снова двинулись в путь. С вершины, одного из холмов, оглянувшись назад, Делраэль заметил бесформенное черное облако, затянувшее горы. Оно медленно спускалось в сторону пустыни. Воин без труда узнал в нем ту самую тучу, которую они видели над погибшей, колонией муравидов, по ту сторону гор. Неужели эта темная сила, подумал Делраэль, идет на соединение с армией Скартариса? А может, преследует их маленький отряд… Впрочем, у них хватало проблем и без черного облака.

И вот перед ними открылся Тайр – большой, простирающийся почти на пять гексагонов город. Он казался мрачным, окутанным зловещей тенью, но все равно, как творение человеческих рук, оставался символом жизни посреди мертвой пустыни.

Вокруг городских стен путники увидели огромные кучи щебня из скальной породы. Судя по всему, строители Тайра намеревались устроить на склонах окружающих город холмов террасы для фруктовых садов. Но этот проект так и остался незавершенным. Делраэль мог только поражаться грандиозности работы, проделанной самыми обыкновенными персонажами, которые собрали все эти камни, раздробили их, уложили, расчистили мертвые гексагоны и вернули почве плодородие.

К полудню путники добрались до черной линии, за которой начинался город. Перед ними высилась стена из серых каменных глыб, так мастерски отесанных, что держались они без всякого раствора.

Стены были покрыты искусно вырезанными барельефами, изображавшими разные эпизоды Игры. Раскрыв в изумлении рот, Вейлрет разглядывал работу тайренских мастеров. Делраэль тоже не остался равнодушным. Многие сюжеты были ему незнакомы, но кое-что он узнал: вот тот самый злосчастный бросок Систиба, после которого и начались Войны; сотворение новых рас персонажей, которым предстояло пополнить армии Волшебников. Вот погребальный костер и генералы, кидающие в его пламя свои церемониальные мечи, а вот Волшебники создают четыре волшебных Камня Стихий. Вот шесть Духов сразу после Превращения…

Делраэль погладил свой серебряный пояс. Мысли его невольно вернулись к Духам Земли. Хорошо, если бы они хоть как-то дали о себе знать. Живы ли они еще?

Барельефные фризы были великолепны, но за их состоянием перестали следить – изображения крошились, выветривались, их явно уже давно не чистили. В башнях чернели открытые окна, но не было любопытных лиц, желающих узнать, кто это шляется тут, под городскими стенами. Весь Тайр стоял какой-то неестественно тихий, молчаливый. Ни стука, ни шума толпы, ничего. А ведь здесь должно жить несколько тысяч персонажей.

Городские ворота, украшенные кованым орнаментом из листьев и цветов, стояли нараспашку. Никто не приветствовал, не окликнул путников при входе в Тайр. Никто, казалось, и не заметил их появления.

– Или тайрян теперь ничего не беспокоит, как тех илванов, – заметил Брил, – или же город мертв, как окружающая его пустыня.

– Эге-гей! – заорал Наемник. – Есть кто дома?

Тайряне в полной мере использовали то немногое, что дарила им пустыня. Дома в городе были построены из тесаного камня и украшены фресками, написанными по известковой штукатурке. Художники использовали природные краски – охры и красные пигменты находили в горах, черный добывали из сажи. Местами встречалась и мозаика из шестиугольных плиточек черного обсидиана.

Фрески на стенах зданий изображали повседневную жизнь города – не битвы или сражения, а уборку богатого урожая, посадку леса, веселые, массовые игры. Историческим сюжетам было отведено место на стенах снаружи. Внутри жители предпочитали помечтать о будущем.

Но все это было раньше. Теперь же только ветер уныло завывал среди домов, хлопая ставнями незакрытых окон. Изящные колокольчики на перекрестках так весело и неуместно звенели.

Чем дальше они углублялись в город, тем очевиднее становились следы запустения. Многие фрески были безнадежно испорчены – сбиты или измазаны жирной, хлопья которой витали в воздухе, сажей. Тут и там под окнами висели пустые ящики, в которых некогда, как догадался Делраэль, росли цветы.

На некоторых зданиях путники заметили грубые решетки, ворота, толстые двери с запорами, закрывающие входы. Они выглядели так, словно их соорудили совсем недавно. Сделали и почти сразу же оставили за ненадобностью.

Они вышли на площадь, где в тишине неожиданно громко журчал фонтан. Но не взлетали в воздух радостно искрящиеся струи. Редкие, ржавые и теплые ручейки стекали теперь по каменным плитам в небольшой бассейн фонтана. Вызвать воду посреди пустыни.., тут явно пришлось пользоваться магией. А теперь вот город умер, и фонтану тоже приходит конец.

Набрав широкой ладонью воды, голем смочил свою сухую, кое-где потрескавшуюся глину. Он широко улыбался от удовольствия.

Вейлрет и Брил присели на невысокий парапет, а Делраэль стал нервно ходить взад-вперед. Ярко светило жаркое солнце.

– Что-то мне все это не нравится, – пробормотал воин, и тут, в тени одного из домов, заметил неподвижную человеческую фигуру.

– Иди сюда! – закричал он.

Было непонятно, послушается ли его тайрянин или предпочтет спрятаться.

К удивлению воина, в ответ на его призыв из тени вышла на площадь изможденная, оборванная женщина. Сперва она показалась Делраэлю совсем старухой, но, приглядевшись, он понял, что, несмотря на запавшие глаза и высохшую кожу, ей вряд ли больше двадцати. Женщина сделала несколько шагов, как-то неуверенно подергиваясь, словно была марионеткой, и кто-то невидимый, дергая за ниточки, управлял ее руками и ногами.

– Где все жители? – спросил ее Делраэль. – Что тут у вас происходит? Это Тайр, правильно? Что с вами случилось?

Женщина повернулась к нему, и Делраэль увидел ее лицо. Мурашки побежали по спине воина. Ее глаза были мелочно-белыми, совсем без зрачков. Немигающим взглядом невидящих глаз женщина уставилась на него.

Когда женщина заговорила, голос ее зазвучал странно и нечетко. Нижняя челюсть двинулась вверх-вниз, клацая зубами не в такт произносимым словам. Непослушным языком с большим трудом ей удалось наконец выговорить какие-то человеческие звуки.

– Делраэль. Ты – Делраэль.

– Откуда ты меня знаешь? – поразился воин и растерянно оглянулся на своих спутников. Может, они смогут ему что-нибудь подсказать?

Тайрянка дернулась назад.

– Делраэль, – снова прошипела она, и что-то забулькало у нее в горле. Судорога перекосила ее лицо.

– Что с тобой? – Воин тряхнул женщину за плечи. С тем же успехом он мог бы задавать вопросы пустому мешку.

– Там что-то движется, – указывая на пустые здания, сказал Наемник.

Отпустив женщину, Делраэль вернулся к своим друзьям. Теперь и он видел четкие человеческие фигуры, собирающиеся в тени, выстраивающиеся вдоль домов. Он слышал тихий шорох, словно тысячи ног осторожно шагали по каменным плитам мостовой. Делраэль прищурился, почувствовав, как гулко бьется сердце.

В неестественном единстве, словно скованные одной незримой цепью, на площадь выступили тайряне. Они двигались шаг в шаг, одинаково неловко, будто фигурки сложной военной игры. Лишенные зрачков лица были пусты и безразличны. Ровно вздымались их груди, ровно, в унисон, бились их сердца.

Они выходили на площадь из заброшенных домов, рядами выливались из соседних улочек.

– Они не думают, – прошептал Вейлрет. – У них нет разума…

– Потерять разум, – хмуро добавил Наемник. – Что может быть страшнее?

Делраэль обнажил меч. Тайряне приближались в гробовом молчании, и от этого происходящее казалось еще более нереальным.

– Мы не можем сражаться с ними всеми, – сказал Вейлрет и тем не менее вынул из ножен свой короткий меч.

– Боюсь, они не оставили нам другого выхода, – стукнув себя кулаком по колену, ответил голем.

При взгляде на пустые, безучастные лица тайрян Делраэлю делалось не по себе. Сражением это не назовешь. Это будет настоящая бойня. Наступавшие на четырех друзей люди были безоружны, но в конце концов они победят. Сотни, тысячи персонажей, а их всего четверо. Делраэль не знал, что делать.

– Мы сможем пробиться, – тихо сказал Брил, доставая Камень Огня. – Но сколько их погибнет…

– Только в самом крайнем случае, – ответил Делраэль. – Надо найти другой выход.

Воин думал о том, как Скартарис подчинил себе всех этих персонажей. Как он лишил их разума, превратив в бездумных марионеток. Почти то же самое случилось и с илванами. Делраэль вспомнил Тэлина, убитого в катакомбах муравидов. Игра стала другой. И сейчас Делраэль просто не мог начать резню. Он не хотел этого. Схватка должна быть честной.

– Если мы хотим использовать Камень, – резонно заметил Брил, – то надо это сделать сейчас, пока они еще не подошли. Потом будет поздно.

И тут тишину разорвал резкий, сердитый женский голос. По мостовой гулко застучали копыта. Оглушительно защелкал кнут.

– Что это вы делаете! Убирайтесь вы все, тайряне, отсюда! Давайте, давайте!

Вытянув шею, Делраэль высматривал источник всего этого шума. В горле у него пересохло. Руки судорожно сжимали рукоять меча.

Сквозь ряды тайрян на площадь протолкалась женщина, сидящая верхом на большой серой лошади. Она щелкала кнутом направо и налево, заставляя тайрян отступать.

– Убирайтесь! Я знаю, что вы меня слышите. Уходите отсюда!

Медленно и неохотно, но тайряне отступили. Не отрывая своих белых глаз от Делраэля, они отходили к домам, растворяясь в их тени.

Делраэль вздохнул с облегчением. Не опуская меча, он наблюдал за подъезжающей к нему женщиной. Жилистая и высокая, она была одета в ярко-зеленую тунику и, похоже, не оставляла попыток содержать себя в чистоте. На боку у нее висел обнаженный меч с извилистым, напоминающим языки пламени, клинком.

Ее волосы, черные и густые, были завязаны в один толстый хвост на затылке. Двигалась женщина быстро и решительно, но величественность сквозила в каждом ее движении. Сердитым и настороженным было выражение ее темных глаз с черными, бездонными зрачками. Зрачки.., этот персонаж каким-то чудом оказался неподвластным Скартарису.

– Я Миндэр, – объявила женщина, спрыгивая с лошади. – Они вас не тронули? Делраэль поглядел на своих спутников.

– Нет, – ответил он за всех. – Похоже, мы в порядке.

Он представил своих друзей.

– И что такая милая девушка делает в столь печальном месте? – поинтересовался Наемник.

– Они знают, кто мы такие, – сказал потрясенный Вейлрет. – Знают о нас!

– Уйдем отсюда, – предложила Миндэр, ведя лошадь за повод в сторону одной из боковых улочек. – Я не знаю, что еще затеет Скартарис.

Женщина решительно пошла вперед, и Делраэлю пришлось поторопиться, чтобы не отстать. Вдруг она остановилась.

– Не знаю, кто вы такие, – яростно сказала она, повернувшись к воину. – Но я уже очень давно не видела горожан такими осмысленными. С тех пор как появился Скартарис, ничто не способно пробудить их к жизни, Она глядела на Делраэля, словно дожидаясь ответа на свой невысказанный вопрос.

Вейлрет неловко закашлялся, но Делраэль не видел более причин скрывать правду.

– Мы хотим уничтожить Скартарис, – ответил он, – не знаю каким образом, Скартарису стало известно о нашем походе. Теперь наша задача становится еще труднее.

– Мы знаем, – добавил Вейлрет, – что Скартарис может окончить Игру в любой момент. Ему достаточно метаморфироваться, и с Игроземьем будет покончено. Стоит ему по-настоящему нас испугаться, и он уничтожит карту.

Откинув густую челку, Миндэр показала путникам алевший у нее на лбу шрам в форме буквы "С".

– Скартарис будет играть с вами, как кошка с мышкой, – сказала она. – Ему это нравится. Со мной, во всяком случае, он ведет себя именно так.

– А что с тобой случилось? – спросил Вейлрет.

– Скартарис не может подчинить меня своей воле. Не знаю, как и почему, но я могу сопротивляться ему, а другие персонажи не могут. Вы думаете, это счастье?..

Тэлин тоже каким-то образом мог противостоять воле Скартариса, подумал Делраэль. Случайность, подчиняющаяся Законам Вероятности и броску кубика. Воина не удивляло, что из тысяч персонажей в Тайре нашелся один с таким же иммунитетом, как и у маленького илвана.

– Я обычный человек, – продолжала Миндэр. – Просто художник, одна из тех, кто писал фрески. Два дня в неделю я выходила за городские стены и вместе со всеми работала на полях, восстанавливала оросительные каналы, сажала деревья на холмах.

Она взглянула на них:

– Знаете, здесь раньше было так красиво… Мой муж и работал больше, чем ему полагалось, чтобы я могла посвятить лишние часы живописи… И у нас была дочка, Ситани.

Слезы заблестели на глазах Миндэр.

– Дети.., дети угасли первыми. Мы ничего не знали о Скартарисе, но все наши поля, весь будущий урожай, все вдруг засохло и умерло. Трава побурела. Деревья потеряли листву. А мы потеряли наших детей. Скартарис проник в их разум и играл ими, как куклами. Мы ничего не понимали. Мы не знали правды.

Некоторые персонажи оказались посильнее, но и они в конце концов не устояли перед Скартарисом. Да вы и сами видели, во что они превратились.., одни тела, лишенные разума. Скартарису нравилось играть ими, так же как ТЕ играют персонажами Игроземья. Я осталась совсем одна. Что я могла сделать?..

И вот однажды я огляделась, и поняла, что кругом ничего нет. Город умер. Скартарис убил его… Под конец мы уже знали о Скартарисе – Энрод его почувствовал. Но даже для него было уже поздно.

Вот тогда-то я во всеуслышанье и прокляла Скартарис. – Ее пальцы потерли С-образный шрам на лбу. – И он проклял меня в ответ.

Жители нашли меня. Они вывернули мне руки и притащили в одну из кузниц. Их было много, очень много, и я никак не могла вырваться. Они уложили меня на наковальню. Я кричала, задыхалась, я сопротивлялась как могла…

Раскалив железное клеймо, они приложили его к моему лбу. Потом сунули меня головой в бочку с водой и ушли… – Миндэр закрыла лицо руками.

– Это были люди, которых я хорошо знала, Это были… – ее голос задрожал, – мой брат и мой муж.

Она прислонилась к расписанной стене, на которой из-под жирных потеков еще проглядывал золотистый рассвет над густо зеленеющим лесом и ждущими жатвы тучными полями вокруг возрожденного города Тайра.

– Этот знак должен означать, что я самое ничтожное существо во всех землях Скартариса. Он играет со мной, издевается надо мной как хочет и, что хуже всего, временами просто игнорирует. Он сломал все, чем я дорожила.., он небось вволю потешается, глядя, как я пытаюсь собрать обломки.

Миндэр дрожала. Она отчаянно сжимала рукоять меча, словно ей не терпелось пустить в ход этот волнистый клинок.

– А чтобы я никогда не смогла обрести покой, – продолжала женщина, с трудом беря себя в руки, – Скартарис послал мне моего личного демона, Кэйли. Он прячется в тени и следит за моими мыслями, решая, как сделать мне побольнее.

Расширив глаза. Брил покосился на тянущиеся от домов длинные тени.

– Кто он, этот Кэйли? – нахмурившись, спросил Делраэль.

Оторвавшись от стены, Миндэр двинулась дальше, на ходу продолжая свой рассказ.

– Кэйли, – объяснила она, – появляется только по ночам. Он похож на призрак, безликий и черный. Обликом он напоминает человека, но на руках у него вместо пальцев длинные серебряные когти, способные рвать в клочья… – Ее плечи задрожали. – Персонажи здесь так беспомощны, – закончила она. – Так беспомощны…

Кэйли следует за мной, словно тень. Он следит за мной, и стоит мне отвернуться, он убивает!

Однажды ночью, – голос ее упал до шепота, – он распорол живот моему мужу. И дочери. И бросил их истекать кровью прямо на полу моего дома. Зачем? Да лишь потому, что это причинит боль мне.

Делраэль почувствовал, как у него забилось сердце при воспоминании об изуродованном теле Тэлина на полу подземного коридора.

– За все это, – продолжала Миндэр, – я уничтожу Скартарис. Неважно, чего это будет мне стоить. Если вы знаете, как это сделать, я хотела бы присоединиться к вам.

– Мы знаем, как это сделать, – тихо ответил Делраэль.

– И я знаю один способ, – добавил голем.

– Наша задача трудна, – сказал Делраэль, – и грех отказываться от предложенной помощи. Она нам очень даже пригодится.

Он протянул Миндэр руку. Делраэль чувствовал симпатию к этой женщине. Он, как ему казалось, понимал и ее горе, и ее жажду мести. Она станет верным спутником, у них было много общего.

Яростная улыбка вспыхнула на лице Миндэр.

– Друзья мои! – воскликнула она, пожимая протянутую ей руку. – Вместе мы наверняка победим Скартариса!

И вдруг она побледнела как полотно. Ее глаза расширились, взгляд заметался во все стороны, словно она пыталась увидеть то, что увидеть практически невозможно.

– Что я наделала! – прошептала она. – Я назвала вас моими друзьями! Вам грозит страшная опасность! – Схватив лошадь за повод, она устремилась в ближайший переулок. – Идите за мной! Скоро закат. Скоро Кэйли выйдет на охоту.

Больше она ничего не сказала. Да в этом и не было необходимости. И так все было понятно.

Миндэр привела их к широкому, приземистому зданию с железными воротами, закрывающими вход. Закинув уздечку лошади на шею, она нежно погладила ее по лбу.

– Давай, – сказала она. – Позаботься о себе. – Отпустив лошадь, Миндэр звонко хлопнула в ладоши. – Вперед!

Кобыла, махнув хвостом, потрусила прочь.

– А ты не боишься, что ночью Кэйли убьет твою лошадь? – спросил Брил.

– Нет! – улыбнулась женщина. – Эта лошадь непохожа на обычных тайрян. Она может защищаться. А еще она очень быстро бегает. И умеет прятаться. Кроме того, лошади нужны Скартарису, таскать припасы для его армии.

В этом здании, – сказала она, отворяя ворота, – располагался старый склад. – Окна склада были узкие и маленькие. В воздухе пахло пылью. – Тайр, разумеется, еще не мог сам себя прокормить, и нам приходилось закупать продовольствие на фермах в предгорьях. Недоволшебники с помощью магии пополняли наши запасы, но теперь большая их часть уже использована.

Они шли по коридору, и шаги их гулким эхом отдавались под низкими сводами. Миндэр провела их вниз по лестнице, в подвал.

– Это убежище, – сказала она, указывая на одну из расположенных тут комнат, – я приготовила себе уже давно. Еще тогда, когда думала, что мне придется отбиваться от моих горожан. Тут сравнительно безопасно, и провизии вдоволь.

Окон в этой комнате не было. У стены штабелями громоздились ящики с продовольствием и запечатанные кувшины с водой. В одной из коробок Брил нашел даже свечи.

– Дверь надежно запирается. Она очень толстая, из крепкого дерева… Дерева, кстати, у нас в городе не много. Кэйли не сможет ее сломать.

Вдруг Миндэр вздрогнула, словно ужаленная. Ее уверенность исчезла, сменившись страхом.

– Я забыла запереть ворота, – воскликнула она. – Я сейчас вернусь…

И прежде чем четверо друзей успели ей возразить, она уже выскользнула за дверь. Делраэль услышал, как она пробежала по лестнице, потом звук ее шагов донесся из коридора у него над головой. Он покосился на Вейлрета, но книжник только пожал плечами.

Мгновение спустя они услышали громкий, яростный крик.

– Кэйли! Убирайся! – Громыхнули, закрываясь, ворота, и тут же в подвал донесся лязг разрываемого металла. – Прочь!

Что-то тяжелое, металлическое, зазвенев, рухнуло на камни. Похоже, ворота не устояли. Делраэль представил себе Миндэр с мечом в руке и тут же услышал, как она бегом спускается по лестнице.

– Приготовиться! – приказал он, и Вейлрет замер возле полуоткрытой двери, приготовив тяжелый деревянный брус.

Держа в одной руке обнаженный меч, а в другой свернутый кнут, Миндэр одним прыжком преодолела последние несколько ступенек.

– Закройте за мной дверь! – на бегу крикнула она. – Быстрее!

Она проскользнула внутрь, и на миг Делраэль увидел на лестнице черную, человекообразную и совершенно безликую тень. Словно бездонная дыра, вырезанная по форме персонажа, быстро и бесшумно спускалась в подвал. А на руках этого призрака блистали длинные, как кинжалы, когти.

– Закрывайте! – крикнула Миндэр, и Делраэль, навалившись плечом, захлопнул дверь.

Вейлрет проворно опустил толстый брус на упоры. Теперь дверь уже не откроется.

Мгновение спустя они услышали, как что-то тяжелое с воем ударилось о дверь с той стороны. Делраэль плечом почувствовал, как дерево задрожало.

С воем Кэйли снова и снова бился в дверь. Потом Делраэль услышал резкие царапающие звуки – это чудовище серебряными когтями хотело разорвать дверь на части.