Глава 23

Последняя битва древних Волшебников

Проведя несколько дней за ледяными стенами крепости, армия Делраэля стала проявлять признаки беспокойства и нетерпения. Воинам хотелось сражаться, но Делраэль все еще ждал чего-то под защитой высоких, толстых стен. Первое время после ухода Тареи с Камнем Воды их боевой дух сильно ослабел, но потом к ним вернулся прежний настрой. Воины за стенами крепости чувствовали себя непобедимыми.

По большей части они спали, завернувшись в шерстяные одеяла, частенько даже не снимая доспехов. В свободное от сна время они развлекались, играя в кости или крестики-нолики, на «ледяной доске».

Мантикор предпринял три атаки на крепость. Воины Делраэля получили огромное удовлетворение, обстреливая приближающихся монстров. Войско Серрийка не смогло преодолеть ледяные стены.

Делраэль потерял только одного человека. Тот слишком долго смеялся, глядя на беспомощных монстров. Шальная стрела попала ему прямо в грудь, и он свалился со стены. Если не скончался немедленно от раны, то при падении он неминуемо переломал ноги. Монстры схватили и потащили его по земле, торжественно утыкав мечами и копьями.

При виде этого воины Делраэля преисполнились гнева.

Какая-то дева-воительница с короткими каштановыми волосами и широко расставленными темными глазами поднялась и махнула рукой. Делраэль кивнул, разрешая ей говорить.

– Я думаю, нам пора нанести быстрый удар. Только быстрый. Выйти, напасть, используя элемент внезапности, и сразу назад! Наши потери будут минимальны. Зато, подумать только, сколько вреда мы можем причинить монстрам.

«Минимальные потери», – подумал Делраэль. Дроданис и последние Черные Соколы тоже были «минимальными потерями». Однако предложение вызвало гул одобрения. Один мужчина, что сидел, съежившись под своим одеялом, сказал:

– По крайней мере разомнем кости. А то уж совсем окоченели в этом морозильнике.

– Но это глупо, вот так выйти и напасть! – Делраэль повысил голос. – Подобное предложение уже не раз обсуждалось, но решение предводителя оставалось неизменным. Ну зачем нам терять людей? Орды мантикора все еще значительно превосходят нас числом.

Со своего места поднялся Ромм. На его бледных щеках горели алые пятна.

– Если ты, Делраэль, не думаешь, что каждый из нас не может убить по крайней мере двух монстров, значит, ты не считаешь нас за настоящих воинов.

Делраэль нахмурился:

– Поймите, Серрийк на грани отчаяния. Он уже потерял больше половины своего войска, и его ресурсы на пределе. Топлива слакам хватает на один-два костра в ночь. Нам остается только ждать полного истощения вражеских сил.

– Ну и командир! – пробурчал кто-то из воинов, но Делраэлю не удалось заметить кто.

– Что если Тарея и Брил не вернутся назад с Камнями? – выкрикнул кто-то еще. Делраэль предпочел вообще оставить без внимания это предположение.

Старая Сайя повернула голову к Делраэлю и, понизив голос, обратилась как бы к нему одному, хотя ее слова хорошо разносились по промерзшему насквозь большому залу.

– Борьба с монстрами – это само существо Игры, Делраэль. Не это ли ты всегда проповедовал? Не можешь же ты выиграть войну, просто сидя здесь и ожидая чего-то. Что бы Дроданис подумал о тебе?

Делраэль насупился:

– Сайя, ты ведь не стратег, а домохозяйка. Она нахмурилась в ответ на эти слова.

– Стойте! – сказал Энрод, отделяясь от стены. Он так долго держал руку на ледяном блоке, что когда убрал ее, Делраэль увидел темную выемку на месте, где был растоплен лед. Волосы Энрода были в диком беспорядке, глаза бегали по сторонам в бесплодной попытке сосредоточиться на чем-либо.

Он спотыкался несколько раз на словах, делая долгие паузы.

– Я знаю, как можно выиграть эту Игру. Энрод сделал несколько частых и глубоких вздохов. Когда можно было подумать, что Страж напрочь потерял нить рассуждений, тот помотал головой и одарил Делраэля пронзительным взглядом.

– Надо убить Серрийка… – Страж снова запнулся, затем остановил взгляд на Сайе, потом на Ромме, выхватывая их глазами из всех собравшихся, словно приглашая сыграть в какую-то странную Игру. – Все зло от него. Убить Серрийка. Тогда монстры придут в полное замешательство.

Воины начали переговариваться, выражая кто согласие, а кто недоумение.

– Но как же ты собираешься убить его? – поинтересовался Делраэль.

Великий Страж кивнул, отвечая, однако, на другой вопрос.

– После гибели Серрийка, командование примет вожак слаков. – Энрод ухмыльнулся. – Роль слаков вырастет еще больше. Другим монстрам это не понравится. Они передерутся, и тогда…

Он замолк, снова протянул руку к стене, аккуратно вложив пальцы и всю ладонь в углубление, которое он уже образовал во льду.

– Видите? Во мне еще есть огонь!

– Как ты собираешься убить мантикора? – снова спросил Делраэль, на этот раз повысив голос.

Энрод посмотрел на свои пальцы во льду, затем свободной рукой пошарил в складках своих лохмотьев и вытащил небольшой свиток. Делраэлю были очень хорошо видны слова, начертанные на его поверхности.

Энрод кивнул:

– Аркен.

* * *

Сайя ступила во внутренний двор, чувствуя, как мороз кусает ее руки и лицо. Ее это не слишком заботило. Рядом с драконом ей было достаточно тепло.

Она тащила огромный котел, раскачиваясь из стороны в сторону, стараясь сохранить равновесие. Нетвердыми шагами она ступала под низким, мрачным небом. Металлическая посудина еще не остыла от дневной еды.

Дракон Рогнот уже вовсю хлопал своими тускло-серебряными крыльями и вертел шеей, ожидая ее. Когда дракон приблизился, Сайя почувствовала кисловатое тепло его дыхания, которое пересиливало холод.

Рогнот согнул длинную шею и восторженно зашипел, тыкаясь головой в котел и принимаясь заглатывать отбросы. Его чавканье и вздохи отдавались эхом в глубокой посудине. Она слышала, как его острый язык выскребает изнутри стенки котла.

С тех пор как появился дракон, она каждый день приносила ему остатки пищи. Забавный дракон отвлекал от видений, безжалостно преследовавших ее: Дроданиса, гибнущего под градом камней и погребенного под упавшим утесом, или ее мужа Кэйона, получившего смертельную рану в лесной схватке.

Что эти двое знали такого, что ей не дано? Почему она никогда не могла их понять?

– Еще? – спросил Рогнот, снова засовывая голову в котел и выныривая обратно. Комки каши забились в его ноздри и украсили подбородок.

– Больше нет, – сказала она. – Позже. – Они повторяли этот ритуал каждый день.

– Еще? – спросил Рогнот, понизив голос, после чего отвернулся, словно в глубоком разочаровании.

Сайя пошарила за пазухой и вытащила оттуда пять бисквитов.

– Держи, – сказала она и бросила их ему. В полном восторге дракон заглотил угощенье и принял крайне удовлетворенный вид.

Рогнот казался веселым и счастливым, переполненным новой силой. Она посмотрела на него и почувствовала болезненный укол где-то внутри. Даже у дракона есть свое место в Игроземье. Он знал что-то такое, что ей не дано.

Дракон пригнул голову, и Сайя сразу же почувствовала жар, который излучали его нос и горло. Он снова завел свой обычный разговор.

– Гейрот обижал меня. Трайос обижал меня. – Он поднял голову.

– Да, они все обижали тебя, – согласилась Сайя.

– А ты хорошая. – Последнее слово перешло в длительное шипение, пока он снова не повторил:

– Хорошшшая.

Не будучи уверенной в том, что она сможет выдержать еще немного, Сайя попятилась назад, оставив дракона наедине с пустым котлом.

* * *

Когда после наступления темноты Энрод собирал свою магическую силу, дабы призвать Аркен, он услышал голоса ДЭЙДОВ в своем мозгу. Каждый раз, когда он принимался колдовать, голоса приставали к нему, отвлекали его, звали. Но Энрод не поддавался. Он привык к голосам. Они уже давно преследовали его.

Энрод смотрел на кусок скалы, выступающий из утрамбованного снега внутреннего двора, обнесенного крепостными стенами. Озаренная лунным светом, скала отбрасывала черные контуры теней. Пришли двое воинов и осветили площадку факелами, отчего та наполнилась мерцающими красноватыми отблесками. Струйки воды сбегали по ледяным стенам, находившимся поблизости от огня, но замерзали, так и не достигнув пола.

– Аркен, – снова повторил Энрод и затаил дыхание.

Огромный валун задрожал и стал принимать более-менее отчетливые формы, пока наконец не сформировалось громоздкое тело. Нижняя его часть разделилась и истончилась в две колонны, которые стали ногами. Руки-столбы поднялись вверх. Образования на задней стороне каменного туловища приняли форму крыльев. Лоб гиганта вспучился посередине и раскрылся со скрипом, являя миру единственный кристаллический глаз. Комья снега все еще лежали в грубых складках тела горгульи, но стали осыпаться, как только та сделала шаг вперед.

– Меня снова вызвали? – спросила она скрипучим голосом.

Делраэль выступил вперед, чтобы взять командование на себя. Энрод смотрел, перебегая глазами с предводителя на горгулью и обратно, туда-сюда, стараясь увидеть все сразу.

– Нам нужна твоя помощь, Аркен. Ты помнишь нас?

Каменная голова повернулась, но по грубым чертам, лишенным всякого выражения, трудно было что-то прочесть.

– Конечно, путешественник. Но разве Скартарис не уничтожен?

Делраэль кивнул:

– Ты нужна нам, чтобы сразиться с мантикором, который теперь ведет его армию.

– Мантикор? – повторила Аркен. Она со страшным скрежетом расправила и снова сложила свои жесткие каменные крылья. – Я не прочь снова сразиться с ним. Хотя в прошлый раз он меня уничтожил.

– Ночью ты выйдешь из крепости и минуешь тварей, которые стоят патрулями вокруг ледяной крепости, – сказал Делраэль. – Утром, когда проснутся остальные монстры, вызови Серрийка на единоборство. Мы надеемся, что тебе удастся убить его.

Помолчав минуту, горгулья произнесла:

– Мантикор уже один раз победил меня. Энрод заговорил, стиснув в руке свиток, найденный в подвалах Сардуна.

– Тогда мы вызовем тебя опять. И опять. Аркен нескладным движением покачала головой из стороны в сторону:

– Нет. С каждым разом мне все сложнее и сложнее создавать это тело. Когда Скартарис заставил меня возвратиться и во второй раз служить ему, я потеряла большую часть своей силы.

Горгулья подняла вверх одну руку – та была словно цельный кусок камня, без пальцев.

– Сейчас мои дела не хороши. А дальше – больше.

Энрод скомкал свиток в руке.

– Сперва – убей Серрийка!

* * *

Мантикор шагнул из шатра, царапая когтями лед. Вся его морда была испещрена язвами от яда, который наслал на него Энрод. Язвы горели и гноились.

Серрийк не обращал внимания на шум, который производили его монстры. Он потряс своей обросшей густой гривой головой, чтобы освободиться от остатков ночных кошмаров, отражений страха одного из ТЕХ – Дэвида, потерявшего контроль над собой.

Игра так или иначе скоро закончится.

Серрийк должен завладеть Камнями, прежде чем этот час пробьет. Он толком даже не знал, что ему следует делать с ними, но, несомненно, присущая им невероятная магия должна каким-то образом защитить его. А если этот замысел не осуществится и он обречен на гибель вместе с остальными, тогда будет взорвано ситналтанское оружие, которое уничтожит и ТЕХ.

Монстры утрамбовали практически весь снег вокруг крепости, оставив только голые скалы и замерзшие отпечатки лап. Вожак Корукс надзирал за двумя слаками, которые набивали снегом котел паровой машины, доводя автомобиль до состояния готовности. На переднем сиденье было установлено ситналтанское оружие, отремонтированное профессором Верном. Остальные монстры бесцельно болтались там и сям, не зная, чем себя занять. Их терзало чувство голода, Серрийк знал это. Людская конница уничтожила большую часть съестных припасов.

Три маленьких гоблина с помощью пемзы натирали до блеска поверхность пушки Верна. Серрийк решил, что сегодня он сровняет с землей стены крепости.

К нему неожиданно направилась громоздкая каменная фигура. Серрийк круто обернулся. Горгулья.., он не помнил, чтобы подобная тварь когда-то раньше была в его войске.

Тут мантикор вспомнил ее – это была Аркен, горгулья, освободившаяся от власти Скартариса и сразу напавшая на него. Серрийк расколотил ее, превратив в груду щебня.

– Мантикор, я принесла тебе послание от Делраэля, – сказала горгулья.

Серрийк издал рокочущий звук, не понимая, чего хочет Аркен. Остальные монстры побросали свои дела и повернулись в их сторону. Мантикор поднял свой скорпионий хвост, чувствуя, как ядовитая лава подступает к самому жалу. Ему не терпелось уничтожить посланца, но прежде он хотел услышать, что скажет Аркен.

– Что за послание? – спросил мантикор, поднимаясь на задние лапы, чтобы сверху оглядеть неуклюжую горгулью.

Вместо ответа Аркен замахнулась одной из своих чудовищных рук и, вложив в удар всю свою невероятную силу, ударила с треском прямо по челюсти Серрийка.

Мантикор отступил, спотыкаясь, крякая от удивления и покачиваясь, затем шмякнулся на задние лапы. Он захлебывался в бесплодных попытках избавиться от разрывов боли в голове. Мир вокруг него завертелся.

На какие-то доли секунды он, вероятно, потерял сознание, погрузившись в искаженные грезы о Той Стороне. Сквозь туман до него дошло, что остальные монстры мечут в горгулью копья и стрелы. Некоторые из них оставляли на каменном теле маленькие выемки и царапины, но большинство не причиняло никакого вреда.

Серрийк потряс головой. Кровь стекала из уголков его черных губ, он чувствовал острую боль во рту. Внезапно изображение прояснилось, мир встал на свои места, и вместе со струями крови из его горла вырвался невероятный рев. Он снова вскочил на ноги и, вложив в удар всю свою силу, хлестнул своим скорпионьим хвостом.

Но Аркен уже отступила с дороги. Когда брызги грязи осели и туман рассеялся, Серрийк повернулся и снова встретился лицом к лицу с неповоротливой горгульей. Остальные монстры толпились вокруг.

Серрийк ударил хвостом во второй раз, но прежде чем скорпионье жало дотронулось до медлительной горгульи, ее каменные руки и ноги превратились в бесформенную глыбу. Хвост мантикора разбил камень, так что на его месте осталась только груда осколков.

Тогда Аркен в прежнем облике выступила из скалы, находящейся позади Серрийка. Прежде чем мантикор смог обернуться, горгулья тяжело опустила свой каменный кулак на его львиный хребет, ломая ребра.

Но Серрийк приподнялся на задних ногах, соединив обе передние лапы для молотобойного удара. Этим ударом он раскрошил два каменных крыла Аркен. Затем ударил своим жалом еще раз, но горгулья снова скрылась в камне. Мантикор чувствовал, что он уже израсходовал большую часть своих запасов энергии и держится только гневом.

И опять позади него из другого камня шагнула Аркен, однако на сей раз она казалась тоньше и очертания ее стали грубее. Теперь она двигалась еще медленней. Серрийк повернулся, чтобы опять напасть на нее, но горгулья снова ускользнула от него, спрятавшись в какой-то валун. Небольшого разряда от хвоста мантикора хватило только на то, чтобы сбить осколки с поверхности камня.

Серрийк покрутил головой в поисках горгульи. Его голова все еще разрывалась из-за боли от ее первого удара, в то время как треснувшие ребра терзали грудь.

Вскоре он обнаружил медленно передвигающуюся глыбу. Ее очертания смутно напоминали тело Аркен. Странная глыба казалась почти бесформенной и вскоре прекратила всякое движение, став похожей на обточенный ветрами валун. Серрийк тяжело дышал, пытаясь вникнуть в суть нового трюка горгульи.

Но ничего не случилось. Горгулья, истратив всю свою силу, не могла сдвинуться с места.

Монстры принялись шептаться, кто-то прокричал «ура». Серрийк шагнул вперед, пытаясь не хромать, и левой лапой тяжело ударил окаменевшую горгулью. Аркен раскололась и превратилась в кучу камней.

* * *

Делраэль стоял на смотровой башне ледяной крепости и, прикрыв глаза от солнца ладонью, со всем вниманием следил за поединком Аркен и Серрийка. Горгулья в конце концов была побеждена.

Делраэль стиснул кулак, глядя на свои костяшки, побелевшие на морозе. Он оглянулся на другие смотровые башни: часовые невесело молчали. Ветер свистел над стенами, из-за которых большинство воинов наблюдали за единоборством.

Энрод, в отличие от других, битвы не видел. Вместо этого Страж бродил по ледяной крепости и громко говорил что-то, не обращаясь ни к кому в отдельности. Казалось, он спорил сам с собой.

Тем не менее победа над Аркен взбудоражила орды монстров. Вожак слаков стоял рядом с раненым мантикором, в то время как остальные твари размахивали оружием и выкрикивали проклятия ледяным стенам.

Один из часовых с соседней башни вдруг закричал, указывая на что-то.

Кто-то бежал по снегу от крепости в направлении монстров и при этом тащил за собой меч. Похоже, это была женщина. Ветер относил ее слова прочь. Она остановилась невдалеке от монстров и воздела меч над головой.

– Ну-ну, – Делраэль даже заморгал от удивления, – кто это?

Твари с воплями, шипением, рычанием и визгом ринулись навстречу ей, бряцая оружием.

– Кто это? – снова завопил Делраэль, оборачиваясь.

Ромм взбежал по ступеням башни и остановился задыхаясь.

– Это Сайя! – сказал он и дальше выпалил на одном дыхании:

– Она взяла меч и доспехи!

– Что? – Делраэль схватился за парапет. – Сайя! – взревел он так громко, как только мог. Затем снова повернулся к Ромму:

– Какого дьявола она там делает?

Тем временем Серрийк зарычал на монстров, нацеливших копья и стрелы:

– Человек – мой!

Ромм стукнул кулаком по ледяной стене:

– Мы должны выступить прямо сейчас, Делраэль! Все до единого! Мы можем спасти ее.

Но Делраэль видел, что монстры всего в секунде от нее. Ему не успеть даже спуститься по ступенькам.

– Из этого ничего не выйдет, – прошептал он.

Сайя выглядела до смешного маленькой рядом с огромным мантикором. Ее меч не мог бы нанести Серрийку даже болезненный укус даже при условии, что монстр пальцем не пошевелит для защиты.

– Делраэль! – завопил Ромм. – Мы должны выступить прямо сейчас!

Делраэль круто обернулся и набросился на него:

– Чтобы вывести армию, нужно по меньшей мере полчаса. Думай, что говоришь. Сайя умрет в ближайшие минуты!