Он услышал, как дыхание остановилось у нее где-то в горле. Дрожь сотрясала все ее тело, и сквозь ткань рубашки на груди он почувствовал, как она сжала кулачки, чтобы выпрямиться. Не останавливаясь, Джейк прижался ртом к бархатистой коже ее шеи. Закрыв глаза, он попробовал ее на вкус. Он был несправедлив к ней, когда представлял ее себе; она была гораздо слаще, чем он думал. Его всего сотрясало раскаленное добела желание. Думая только об этом, он обхватил ее другой рукой.

Она изогнулась дугой, как натянутый лук, натянутый так туго, что он боялся порвать его, если он усилит объятия. Он не слышал ее дыхания. Но зато он слышал биение ее сердца — дикий стук, красноречиво свидетельствовавший об ужасе, охватившем ее. Джейк застыл. Это было нечто большее, чем трепет девушки, он был в этом уверен. Не то чтобы он был большим знатоком по части девушек. Может быть, все девушки реагировали подобным образом, когда впервые имели дело с мужчиной. Он опустил руку ей на спину, охваченный приступом вины после того, как ощутил в кончиках своих пальцев бешеное биение ее пульса.

— Индиго… — не зная, что именно он хотел сказать, что он мог сказать, он просто держал ее в своих объятиях.

— Ч-что?

Звук ее дрожащего голоса заставил его почувствовать ее боль. Эта чертова гордость команчи. Если она действительно настолько напугана, то почему бы ей просто не сказать об этом? Не стал бы он от этого хуже о ней думать. Может быть, это было последствие ее печального опыта с Брэндоном и его друзьями? Что эти негодяи сделали?

Он резко выпрямился. Потеряв равновесие, она всем телом прижалась к нему, все еще хватаясь за его рубашку. Джейк взял в руки ее маленькое личико.

— Индиго… — мягко проведя большими пальцами по ее скулам, сказал он, — милая, я вовсе не собираюсь делать тебе больно.

Он еще не успел договорить эти слова, как понял, что они не соответствовали действительности; он сделает ей больно в этот первый раз.

— В всяком случае, я постараюсь не делать этого. То, как прозвучали эти слова, заставило его сморщиться.

Ну почему всегда, когда ему хотелось сказать что-то важное, он все портил? Она ничего не ответила, да слова ничего и не значили. Тот ужас, который он видел в ее широко распахнутых голубых глазах, вызывал в нем желание дать самому себе хорошенькую выволочку.

Глубоко вздохнув, он сказал:

— .Хочешь, немного поговорим?

— Поговорим? — заморгала она.

Джейк чуть не рассмеялся, увидев на ее лице подобное недоверие.

— Ну конечно, поговорим. Ведь у нас с тобой не было для этого достаточно времени.

— Хорошо. А о чем?

— Хм… — он отодвинул ее от себя, а потом не отпускал, пока не удостоверился, что она не потеряет равновесия. — Может быть, о погоде?

Она ответила на его слова смешком, в котором было больше истеричности, чем веселья.

Джейк пытался судорожно сообразить, что же делать. Ведь должна была существовать сотня предметов для разговора. В этом-то и была вся проблема. Они почти не знали друг друга. Он так ничего и не предложил. Всего в нескольких футах от него находилась спальня, и он очень сомневался, что сможет сосредоточиться на каком-нибудь разговоре в таких условиях.

— А не найдется ли здесь у твоей тетушки Эми каких-нибудь игр?

— И-игр?

— Ну там, карты, кости.

Он перевернул носком ботинка полено в камине, потом взглянул на нее.

— Мне еще что-то совсем не хочется в постель. А тебе?

Он чуть не рассмеялся, увидев ее плохо скрытое облегчение. Это было бы роковой ошибкой. Она могла подумать, что он смеется над ней, а этого ему совсем не хотелось.

— Н-нет! Я нисколечко не устала.

Он видел, как она изо всех сил старается собрать воедино остатки своего самообладания.

— Игра? — ее глаза загорелись радостным огнем. — А как вы насчет шашек?

Джейк уже несколько лет не играл в шашки, да и сама игра никогда особенно ему не нравилась.

— Тащи их сюда.

Она со всех ног бросилась на их поиски. Джейк притащил из кухни два стула с прямыми спинками и поставил их перед столом. Когда она появилась из холла с шашечной доской в руках, он передвинул фонарь, чтобы освободить место для игры. Усевшись на стул, он наблюдал, как она расставляет шашки.

— Какие вы выбираете, — красные или черные? — спросила она.

— Красные.

«Как символ невостребованной страсти», — подумал он про себя.

Она уселась на краешке стула и тщательно расставила шашки. Руки ее тряслись. Джейк смотрел на нее, и в душе у него поднималось чувство нежности.

— Ходите вы первый, — предложила она.

Он начал ходить с красной шашки, решив сконцентрироваться на игре, хотя бы ради нее. Прошло тридцать минут, и она полностью разгромила его. Съев его последнюю шашку, она подняла на него огромные голубые глаза и сказала с явно прозвучавшей надеждой:

— Играем до двух побед из трех игр? Подавив смешок, он сказал:

— Думаю, ты не будешь возражать, если мы сделаем игру поинтереснее, поставив по маленькой?

— У меня нет денег.

— Ну, можно делать и другие ставки. — Он хотел предложить, чтобы побежденный расплачивался поцелуем, но, заметив ее настороженное выражение лица, добавил:

— Победителю будет подаваться кофе в постель в течение недели.

— Но я не пью кофе.

— Тогда для тебя — горячее какао, а для меня — кофе.

— Вам ходить.

Он смирился с мыслью о предстоящей длинной ночи. Она нервничала так, как будто чувствовала себя мышкой в наполненной кошками комнате, что, естественно, не способствовало поддержанию разговора. Чтобы хоть как-то подогреть свой интерес к игре, он представил себе, что тот, кто проигрывает, должен расплачиваться какой-нибудь деталью туалета — на усмотрение победителя. Поразмыслив, он решил, что сначала он снимет с нее блузку. Помня их первую встречу и то, как она выглядела в промокшей одежде, ему было не трудно вообразить, как она выглядела оголенная по пояс. Его умение играть в шашки внезапно претерпело сильное изменение в лучшую сторону, и ему удалось выиграть в двух последних партиях.

Когда он завершил последний решающий ход и посмотрел поверх доски на свою соперницу, он понял, почему он выиграл так легко. Она изнемогала от переутомления, ее голубые глаза затуманились, шелковистые ресницы трепетали в безнадежной попытке отогнать сон.

— Думаю, пора укладываться на ночь, — сказал он.

Глаза у нее широко раскрылись, и она резко выпрямилась. Вряд ли ему удалось бы получить более быструю реакцию, даже если бы он уколол ее булавкой.

— Еще одну игру, пожалуйста. Ведь должна же я попытаться сравнять счет.

Немного подумав, Джейк согласился. Правда, в основе его согласия лежала весьма эгоистическая причина. Может быть, если она вконец измучится, то к тому моменту, как попадет в постель, настолько утомится, что у нее просто не останется сил, чтобы пугаться.

Но не тут-то было. В конце четвертой игры, которую он тоже выиграл, ему было достаточно только взглянуть на быстро пульсирующую жилку у основания ее шеи, чтобы понять, что все ее чувства вновь были напряжены до предела. Но, несмотря на это, с него было достаточно. Не могло же это продолжаться всю ночь.

Он встал со стула.

— Тебе дать несколько минут, пока я поднимусь за тобой? — спросил он, указывая на спальню.

— Для чего?

Он смотрел на нее сверху вниз. Она действительно не понимала, он видел это по ее глазам. -Голосом, в котором вот-вот мог прорваться смех, он сказал:

— Для того, чтобы ты улеглась.

Взглядом, полным ужаса, она посмотрела на темный холл.

— О, — она заставила себя взглянуть на него — я — да, это было бы прекрасно.

— Ты возьмешь с собой лампу?

— Нет, не нужно.

Пока она шла по направлению к спальне, Джейк прислонился бедром к столу и сложил руки на груди. Вытянув шею, он прислушался. Тишину нарушил звук выдвигаемого ящика. Он вздохнул и начал считать, сколько досок пола шло от стены гостиной до плетеного коврика.

Когда он счел, что дал ей уже достаточно времени, он прикрутил фонарь и в его слабом свете стад пробиваться к спальне. Как только он переступил порог, в нос ему ударил запах ванилина. Индиго стояла у окна, и единственной ее защитой теперь была фланелевая ночная рубашка длиной до пола. Она обхватила себя за плечи, чтобы было не так холодно. Она выглядела такой юной и беззащитной. Он медленно направился к ней.

Как только он положил руки на ее оцепеневшие плечи, он тут же отбросил мысль о том, что между ними может сегодня что-нибудь произойти. Не мог он быть безжалостным негодяем. Он притянул ее к себе на грудь и склонился, стараясь заглянуть ей в лицо.

Несчастное выражение ее лица заставило его подумать, что она надеялась увидеть что-то или кого-то в темноте улицы. Он проследил за ее взглядом и стал всматриваться в передвигавшиеся тени. Вот-вот должна была начаться гроза. На небе неясно вырисовывались громады темных туч. Порывы ветра разбивались о дом и посвистывали над карнизами.

Смирившись, Джейк нежно повел ее к кровати. Она вся дрожала, от холода или от страха — он не знал. Он опять бросил взгляд на открытое окно, подумал, не закрыть ли его, но потом вспомнил ее привычку оставлять окно комнаты открытым для Лобо. Хотя и было довольно-таки прохладно, но у него не хватило решимости закрыть его. Откинув покрывало, он слегка подтолкнул ее. С явной неохотой она скользнула под хрустящую простыню. Перед ним мелькнул уголок муслина, и он понял, что под ночной рубашкой она оставила шаровары. Сорочку она, конечно же, тоже не сняла. И это его жена, соблазнительница.

Он расстегнул пуговицы на рубашке, понимая, что она следит за каждым движением его пальцев. В лунном свете блестели ее серебристо-голубые глаза. Его руки опустились к ремню. Она отвернулась к стенке. Сидя на краешке кровати, он расшнуровал ботинки и сбросил их на пол. За ними последовали и брюки. Одно мгновение он колебался, но потом решил не снимать свои трикотажные подштанники. Не стоило полностью обнажать то, что вряд ли могло сегодня пригодиться.

Он вытянулся на своей стороне кровати, натянул на себя покрывало и уставился на ее узкую спину. Она все еще дрожала. Он теснее прижался к ней и положил руку на изгиб ее бедра. Она судорожно вздрогнула, почувствовав его прикосновение.

— Тебе холодно? — спросил он.

— Н-нет, совсем н-не холодно.

На половине Джейка под матрасом ощущался какой-то комок. Он передвинулся поближе к ней, чтобы не лежать на комке.

Не самое лучшее ложе в моей жизни.

Он положил руку на ее живот. Она лежала не шевелясь. Он подогнул колени и подтянул ее к себе, так что теперь она лежала на его бедрах, как в колыбели. Постепенно их охватывало тепло, но она не переставала дрожать.

— Тебе нечего бояться, Индиго.

— А я-я и не боюсь.

Ее волосы разметались по подушке. Щекой он ощущал их шелковистость. Господи, какое это было ощущение! Он закрыл глаза и приказал своему телу никак на это не реагировать. Ее мягкое тело, прижатое к нему, было просто пыткой. С непреклонной решимостью он оставил свою руку там, где она лежала, хотя ему страшно хотелось обхватить ее грудь. Хорошенькое начало для супружеских отношений!

Почему-то он вспомнил о Мэри-Бет. Чем-то Индиго очень напоминала ее. Джейк попытался вообразить свою упрямую сестру в такой же ситуации, когда ее против воли выдают замуж за человека, которого она почти не знает. Если бы такое случилось, Джейку оставалось бы только надеяться, что мужчина окажется достаточно чутким и даст ей время попривыкнуть. А если дело обстояло так, то разве сам Джейк мог поступить иначе?

Индиго почувствовала, что рука Джейка ослабла и потяжелела. Она задержала дыхание и прислушалась к изменившемуся ритму его дыхания. Неужели он уснул? Неужели ей так повезло?

Его рука покоилась на ней, а пальцы почти дотрагивались до груди. Даже сквозь слои фланели и муслина ее опалил исходивший от него жар. Она лежала, охваченная паникой, боясь пошевельнуться, чтобы не разбудить его.

На нее нахлынули воспоминания, и она зажмурилась, стараясь их отогнать. Брэндон, его друзья, головокружение от ужаса, который она ощутила в тот момент, когда пятеро мужчин набросились на нее. Никогда в жизни она не сможет вынести подобных прикосновений.

Джейк зашевелился, и сердце у нее подпрыгнуло. Он прошептал что-то в ее волосы. Чувствуя, что сейчас задохнется, она лежала и ждала, что он начнет сейчас что-то делать, — что именно, она не знала точно. Вспомнив совет Френни, она судорожно пыталась вызвать перед своим мысленным взором Лобо и маргаритки. Их образы мелькали где-то вдали, но она не могла на них сосредоточиться.

Медленно тянулись минуты. Потом он вдруг захрапел. Его сильное дыхание колебало ей волосы и опаляло жаром ее затылок. Он спал, он на самом деле крепко спал. Ей даже не верилось. Но почему? Вопрос вновь и вновь вставал перед ней, он не давал ей покоя. Ведь он же хотел овладеть ею; она прочла это по его глазам.

Она уставилась в стенку, совершенно уверенная, что не сможет заснуть. Но он даже не шевелился, даже не прикоснулся к ней, и она немного расслабилась. Веки ее тут же отяжелели. Она позволила себе ненадолго забыться, но не настолько, чтобы полностью отключиться, она все еще не доверяла ему и была настороже.

В середине ночи Джейк проснулся от ноющей боли в боку. Он не сразу понял, что с ним происходит, медленно приходя в себя. Какое-то время он даже не знал, где находится. Потом он почувствовал теплое и мягкое тело у себя за спиной, тело женщины. Он с удивлением открыл глаза. У него на поясе лежала тонкая ручка. Он уставился в темноту. Потом улыбнулся.

Индиго… Во сне он отвернулся от нее. А она во сне забыла всю свою сдержанность. Он чувствовал прикосновение ее щеки к своему плечу, а ее шелковистые волосы у себя на теле.

То неприятное ощущение, из-за которого он проснулся, не исчезало. Он вспомнил, что еще раньше чувствовал под матрасом какой-то комок, и понял, что лежит прямо на нем. Он попытался передвинуться, но Индиго прошептала что-то во сне и теснее обвила его рукой. Он опять улыбнулся и вообразил выражение ее лица в том случае, если она проснется и сообразит, что ее отношение к нему претерпело такие изменения.

Ему совсем не хотелось прерывать их объятия, но и выспаться на этом комке он тоже не мог. Осторожно переложив ее руку с себя, он подался вперед, в результате чего просто передвинул на другое место источник неудобства. Черт побери, но эта штука просто проткнет его!

Тихо выбравшись из кровати, Джейк сунул руку под матрац, чтобы проверить, не порвались ли частично веревки на кровати. Пальцы его натолкнулись на доску, которая поддерживалась веревками. А потом его рука ухватила что-то большое, холодное и шероховатое. Какого… Он вытащил эту штуку. Камень?

В раздражении он положил камень на прикроватный столик, вытащил доску и опять забрался в постель. Индиго тут же уютно пристроилась к нему, как будто ей не хватало его тепла. Джейк, который никогда не мог отказать дамам, встретил ее с распростертыми объятиями. Она положила голову ему на плечо, а согнутую ногу перебросила ему через бедра. Уже не в состоянии сопротивляться, Джейк провел рукой сначала по ее боку, потом — по стройному бедру, с трудом подтянул наверх ее ночную рубашку и положил руку ей на колено. На ней действительно были штанишки. Он ухмыльнулся и тут же снова заснул.