– Не убивайся так, Тиночка, сейчас придет Лао… – Лейла повернула голову, телепатема Лао, мужчина в белом, возникла неожиданно рядом.

– Она проснулась, – сказала Лейла очень быстро, чтобы Тина не смогла ее понять. – Что там было, Лао?

– Зачем тебе знать? Еще проболтаешься, не дай Бог!

Лао подошел к Тине и заставил ее смотреть себе в глаза. Слезы высохли у нее на глазах почти мгновенно.

– Ну вот и хорошо. Лейла, готовь операционную, обезболивание нужно будет делать.

– Как часто?

– Попробуем через четыре часа.

Лейла уже выходила, но от его слов сразу застыла. – Так часто?

– Боюсь, что все намного хуже и придется делать чаще. Не выдержать ей этого всего.

Лао подошел на звонок открывающейся двери своей квартиры и в изумлении остановился: здоровенный робот нес на руках Андрея. Тот с трудом открыл опухшие в синяках глаза.

– Господи! Это кто же тебя так отделал? – спросил Лао.

– В школе…

– В школе? Это в которую тебя определил Строггорн? Я тебе говорил – нечего с ним связываться, он тебя хорошему не научит!

– Куда его нести, Лиде? – спросил робот.

– Давай в спальню. Они там тебе кости не переломали? Врач смотрел?

– Не, все в порядке.

– И как это вышло?

– Занятия по борьбе.

– Угу, так можно до смерти дозаниматься!

– Нельзя, там врач все время дежурит.

– Ну, скажи, Андрей, зачем тебе это нужно? Иди в обычную школу Вардов, там тоже могут покалечить, но не так же!

Робот внес Андрея в спальню и уложил на кровать.

– Я не могу, я хочу помочь…

– Мда? Это тебя Строггорн убедил, что ты можешь помочь? Ты бы его слушал поменьше, нет, правда, он в Службе Безопасности совсем озверел, хотя и раньше ангелом не был… – Андрей неожиданно для Лао рассмеялся. – Что я смешного сказал?

– Мне рассказали, что Советник Строггорн много столетий назад работал в Инквизиции.

– Молодцы! Больших болтунов, чем телепаты, просто невозможно представить! Я думаю, у нас и государственные тайны поэтому так легко становятся достоянием всего мира, что никто не умеет держать мысли за блоками. То есть, теоретически-то все умеют, только не хотят!

Тина проснулась поздно ночью. Было совсем тихо, только изредка раздавался треск сверчков, живущих в подвесных садах клиники.

Она поднялась с постели и на секунду прислушалась к себе: по крайней мере, ничего не болело. Тина попыталась сообразить, сколько времени она провела в клинике, но память отказывалась подчиняться.

Быстро порывшись в шкафу, она отыскала платье и босоножки, лихорадочно натянула на себя и подошла к двери палаты. Та никак не отреагировала на ее приближение. Тина оглядела стену в поисках какой-нибудь панели: ничего похожего на стене не было. Она прикоснулась к холодной пластиковой поверхности двери и надавила – дверь не поддавалась. Тина в отчаянии оглядела комнату, в поисках чего-нибудь, чем можно было бы раздвинуть створки…

Неожиданно проем открылся. Сразу же зажегся яркий свет, и в палату вошел незнакомый врач.

– Здравствуйте, Тина. Что-то случилось? Почему вы не спите? – спросил он, словно не заметил ее небольничной одежды.

– Я… – она помедлила. – Я хотела бы уйти домой.

– Это замечательно, – врач улыбнулся, – только зачем же делать это ночью? Утром вы можете спокойно обсудить это с вашим лечащим врачом, а сейчас – идите спать. Вам нужно выспаться. Завтра, точнее, уже сегодня, у вас обследование в Институте Психо-Энергетики.

– Зачем это?

– Я точно не знаю, Тина. Но нас беспокоит слабость, которую вы все время испытываете. Так не должно быть!

– Сколько я здесь? Я не могу вспомнить!

– Несколько месяцев. Я могу точно посмотреть в вашей карте.

– Несколько месяцев? – недоверчиво переспросила Тина. – Почему я ничего не помню? Что за лекарства вы мне даете?

– Вы плохо помните, Тина, потому что почти все время спите, – пояснил врач.

В его мозгу Тина уловила проскользнувшую тень, но она слишком плохо еще понимала телепатические образы, чтобы понять, что это могло значить.

– Вы даете мне снотворное? – с уверенностью спросила она.

– Нет, наоборот, мы даем вам стимулирующие, чтобы вы поменьше спали. Только это вам не очень помогает.

Неожиданно Тина ощутила сильный приступ слабости, сразу потемнело в глазах, и она чуть было не упала. Врач поддержал ее под руку и проводил до кровати.

– Вот видите! Я бы не советовал вам покидать клинику! Вы очень слабы!

– Что со мной?

– Мы не знаем, Тина.

Внезапно в их мысленный разговор вмешалась мощная телепатема: бесконечная нота органа звучала в пространстве.

– Что это? – испуганно спросила Тина.

– Ваш ребенок, – врач улыбнулся. – Это ваш ребенок, растет.

– Растет? – недоверчиво переспросила она.

– Растет. Уже четыре месяца. Появилась телепатема, значит, закончилось формирование основных отделов мозга.

– Так рано?

– У вас необычный ребенок, Тина, очень необычный, – врач снова улыбнулся. – А сейчас ложитесь спать, завтра трудный день.

Убедившись, что Тина заснула, врач вышел из палаты. Улыбка сползла с его лица. Он вошел в свой кабинет и продиктовал номер Лейлы.

Изображение появилось и тут же погасло: Лейла выключила прием на своей стороне.

– Что случилось? – сонно спросила она.

– Были проблемы с вашей пациенткой. Пыталась удрать из клиники.

– Что? – сразу проснувшийся голос. – Я сейчас приеду!

– Не нужно. Она уже спит. Меня только удивило, что она не знает о своей болезни и о том, что не может покидать клинику.

– Лао решил не говорить ей пока об этом. На нее и так слишком много свалилось.

– Мне пришлось ей солгать. Сказать, что мы не даем ей снотворное.

– Это правда. Обычное обезболивание действует точно так же.

– Игра слов, Лейла. Тину интересовало, почему она все время спит.

– Тяжелое поражение мозга. Вы знаете.

– В ее карте – черная дыра. Все убрано под гриф – «Совершенно Секретно». Как я слышал, тут замешан Советник Креил ван Рейн. Он – отец ребенка?

– Откуда вы узнали? – обеспокоенно спросила Лейла.

– Слухи обычно распространяются с космической скоростью. Меня больше удивляет, как до сих пор удается все это скрывать от газетчиков. Это же невероятная сенсация: такое чудовище, как Советник Креил, ждет не менее чудовищного ребенка. Я бы сразу поднял бучу и попробовал убрать всех троих: отца, мать и ребенка.

– Им не до этого. Слишком много похорон.

– Тем не менее, это неправильно. Тина имеет право знать, что происходит.

– Строггорн решает это за нее. Он – ее опекун. – Голос Лейлы прозвучал устало. – Ни вы, ни я – ничего не решаем. Что-то еще?

– Нет, я просто хотел сказать, что за Тиной нужно присматривать.

– Мы снизили ей дозировку на один день, чтобы точнее померить энергетику. Обычно, она не просыпается по ночам. Все равно спасибо!

– Я дежурный врач. Это моя работа, – он добавил условную фразу, и связь мгновенно отключилась.

Следующий день выдался солнечным и приветливо теплым. Только Тина не видела этого. Она все еще крепко спала, когда ее привезли на обследование в Институт Психо-Энергетики. Лао вообще старался проводить все возможные исследования, когда Тина спала после очередного обезболивания. По крайней мере, это избавило ее от необходимости присутствовать при многочисленных медицинских процедурах.

Подобное обследование проводилось Тине уже в четвертый раз, поэтому Лейла не удивлялась сложной аппаратуре, занимавшей целый зал. Мать и ребенка подключали к разным системам для сравнения энергетики. Последнее время подобное обследование проводилось всем женщинам – Вардам. Сложность детей все время росла, энергии для их развития требовалось все больше, а как решать подобную проблему пока было непонятно.

– Когда будут готовы результаты? – спросила Лейла ассистента, проводившего обследование.

– Через несколько часов. Вам нет никакой необходимости быть здесь. Мы вас вызовем, когда закончим.

– Я боюсь, чтобы Тина не проснулась.

– Не беспокойтесь так, мы с вами свяжемся. У нас есть бассейн, если хотите, можете отдохнуть.

Лейла подумала, что еще успеет вернуться в клинику и прооперировать нескольких больных. «Когда-то я еще смогу ходить в бассейн, не боясь испугать людей?» – думала она, садясь в воздушное такси. Каждый вечер она нервно рассматривала себя в зеркало, но процесс омоложения, если и ускорился, то пока это невозможно было заметить.

Врач отыскал ее через несколько часов. Он сказал, что Тина по-прежнему спит, поэтому они сами отправят ее назад. А вот для обсуждения результатов, он бы хотел видеть Советника Лао, и чем быстрее, тем лучше.

– Что-то серьезное? – Лейла пыталась понять это по выражению лица врача.

– Я не хотел бы обсуждать это по телекому.

– Хорошо. Он будет часов в 5 вечера.

Лао нисколько не удивился, когда Лейла попросила его подъехать в Институт Психо-Энергетики. Тина чувствовала себя все хуже с каждым днем, и хотя видимых причин для этого не было, у Лао появилось предчувствие, что должно произойти что-то ужасное. После лечения регрессантами, все анализы вернулись в норму, при том, что Тина угасала на глазах.

У специалиста в Институте Психо-Энергетики был огромный кабинет, нашпигованный различной аппаратурой.

– Советник Лао! – сказал высокий крепкий мужчина в форме Варда и поднялся навстречу из глубокого кресла.

Лао подумал, что он не встречался с этим Вардом, значит, тот был очень молод.

– Стив ван Моррис, – представился специалист. – Я не так уж и молод. Мне почти шестьдесят лет!

Они прошли вглубь кабинета и сели в глубокие кресла.

– Итак, что вам удалось выяснить? – спросил Лао.

Стив коснулся телепатической панели. Прямо в воздухе возникло объемное изображение, занявшее почти полкабинета. Оно разделилось строго на две части. На большой скорости прочертилось несколько графиков.

– Я хочу показать вам энергетику Тины и ее ребенка в сравнении с теми же данными, которые у нас есть для женщин – Вардов.

Лао мрачно наблюдал за развертывающейся картиной.

– Вам понятно, Советник, что во всем этом не так?

Лао еще раз проанализировал. Зависимость была четкой. Энергия ребенка Тины возрастала ступеньками: росла, потом, останавливалась на какое-то время, потом снова росла. Тогда как у обычного ребенка, рост был хотя и не такой резкий, но постоянный.

– Хорошо, объясните, что все это значит?

– Сначала ответьте, было ли что-то странное в самой беременности? – спросил Стив.

Лао задумался на секунду, стоит ли говорить правду.

– Время зачатия ребенка и срок беременности расходятся почти на три месяца.

– Это лишь подтверждает мою теорию. Прежде чем ребенок начал развиваться, яйцеклетка собирала энергию, необходимую для развития. То же мы наблюдаем сейчас. Ребенок развивается, потом развитие останавливается и идет набор энергии. Потом опять развивается. А если бы было не так, Тина давно бы была мертва!

– Допустим, это так. Что из этого следует?

– У Тины недостаточно энергии для развития ребенка. И хотя он делает все возможное, чтобы растянуть беременность, ей этого ребенка не выносить. Посмотрите, какая диспропорция у нас к четырем месяцам: мозг почти сформирован, тогда как тело зародыша едва натянет на два месяца развития!

– У вас есть какие-нибудь идеи, что нужно делать, чтобы спасти и мать и ребенка?

– Я не знаю. Тина не Вард, напрямую передать энергию в ее тело невозможно. Да и смогла ли бы она передать эту энергию ребенку – тоже непонятно. Мы можем попытаться как-то ее поддержать, но это ненадолго. Чем больше будет развиваться ребенок, тем больше энергии ему будет нужно… В общем…

– Я понял, – Лао резко поднялся. – Пришлите детальное заключение с вашими выводами. Оно нам понадобится.

В этот день Креил не работал. Поздно вечером накануне, он получил врачебное заключение от Лао. И с тех пор пытался найти выход, проверяя и перепроверяя результаты обследований. Одна мысль, что придется согласиться на аборт, приводила его в бешенство, а потом приходила странно – щемящая боль, словно это решение изменяло его собственное будущее в каком-то безысходно-мрачном направлении. Но выхода не было. Лао просил дать ответ как можно быстрее. Креил продиктовал его номер, едва дождался появления изображения, сказал всего три слова:

– Я согласен на аборт, – и сразу отключился.

За окном раздался сильный удар грома. Небо посливовело, будто сразу наступила ночь. А потом хлынула вода. Мощные струи дождя образовали сплошную стену. Пахнуло свежестью, цветы на террасе отозвались терпким запахом.

Креил высунул голову за границы ограждения. Струи дождя больно хлестанули по лицу, но ему не становилось лучше. Он вернулся под кров террасы, тряхнул головой, избавляясь от лишней влаги, а потом нервно освободился от одежды. Тело Креила изменилось резким скачком: руки трансформировались в перепончатые крылья, тело уменьшилось в размерах, огромная птица с черным блестящим оперением, отдаленно похожая на орла, взмахнула неправдоподобно большими крыльями и взмыла в воздух.

Струи дождя набросились на его тело, казалось он не летит, а плывет через потоки воды, а еще через полчаса щемящая боль отступила, и Креил смог полностью насладиться полетом.

Лао вошел в палату Тины. Была глубокая ночь, но и без этого Тина почти все время спала. Бесконечная нота органа, сейчас едва слышная, висела в пространстве…

Лао сел в кресло рядом с кроватью Тины, и осторожно вошел в ее мозг.

Тина медленно просыпалась. Мужчина в белом в сияющем облаке… Она с трудом открыла глаза.

– Что-то случилось, Советник? Так плохо себя чувствую, все время хочу спать, – она села на кровати, запахнув сорочку на груди.

– Креил дал согласие на аборт, – просто сказал Лао, как будто они уже обсуждали это. Ему показалось, что бесконечная нота органа резко усилилась после его слов.

«Креил дал согласие… на аборт» – несколько раз повторилось в ее мозгу, пока смысл фразы дошел до сознания. Тина мгновенно проснулась.

– Какой аборт? – удивленно спросила она. – Разве я просила его об этом?

– Этот ребенок убьет тебя, Тина. Тебе его не выносить, девочка, – Лао вздохнул, прикидывая, как бы без лишних подробностей ей все объяснить.

Бесконечная нота органа снова усилилась, и теперь в ней зазвучали грозные нотки.

Лао посмотрел на Тину, она улыбнулась отрешенно, прислушиваясь к себе.

– Я никогда не соглашусь на аборт. Это убийство. Я не смогу…

Нота органа грозно звучала в пространстве…

– Тогда ты умрешь…

– Может быть, – она закрыла глаза, вся погрузившись в свои ощущения, – но не стану убийцей!

– Тина, ты, наверное, не понимаешь, – он все пытался объяснить ей. – Этот ребенок забирает слишком много энергии, у тебя ее просто нет!

– Какое мне дело до всего этого? – Она открыла глаза и посмотрела на него прозрачным, совсем детским взглядом. – Я устала, очень, и хочу спать. – Она откинулась на подушку и расслабленно закрыла глаза. – Идите, Лао, я не изменю своего решения. Никогда. Не смогу убить.

Нотка органа стала торжественно-печальной, словно уже наступили похороны…

Лао с подозрением посмотрел на живот Тины, поднялся и быстро вышел из палаты.

Креил вернулся домой через пару часов. Он приземлился на террасу своей квартиры. Стайн почему-то ждал его здесь.

– Что случилось? – Креил трансформировал тело, ощутив боль в перенапряженных мышцах.

– Вас искал Советник Лао.

– Что ты ему ответил?

– Я сказал, что вы были на террасе, но сейчас вас нет дома.

– Хорошо.

– Он оставил вам сообщение.

Креил быстро вошел в комнату и прочитал на объемном терминале: «Тина отказалась от аборта. Срочно свяжись со мной!».

Креил почувствовал, как снова вернулась сильная боль, словно чья-то жестокая рука сжала сердце. Он сел в кресло и попытался взять себя в руки. Через несколько часов он поднялся и прошел через Многомерность в клинику, где лежала Тина. Он возник перед дверью ее палаты, не решаясь войти внутрь и прислушиваясь: Тина крепко спала. Он неслышно прошел через дверь, слабая нота органа встретила его радостным тоном. Креил замер в изумлении, и только потом сообразил, что это – его ребенок! Он обессилено сел в кресло рядом с кроватью, продолжая вслушиваться в усиливающиеся сейчас звуки органа. Потом решительно поднялся, встал на колени перед кроватью, осторожно отодвинул одеяло, и положил голову на живот Тины. Он следил параллельно за ее мозгом, не давая ей проснуться. Нота органа усилилась, Креил ощутил толчок: ребенок уткнулся пяткой в его щеку, а потом спрятал ее снова вглубь живота. Креил поднял голову, представил, что сейчас ничего бы этого уже не было, если бы Тина не отказалась от аборта. Его охватила злость. Лао нарочно запретил Креилу приходить сюда, понимая: достаточно Креилу один раз почувствовать ребенка, и решение об аборте станет невозможным.

Креил поднялся с колен, осторожно поправил одеяло, он чувствовал, что Тина мерзла даже во сне, и направился в зал Гиперпространственной связи.

Андрей отлетел к стене. Шли обычные занятия физической подготовкой – по-простому, его учили профессионально драться. Обычно после таких «занятий» его, полупокалеченного, доставляли домой к Лао. Советник ужасно сердился, лечил, несколько дней Андрей отлеживался, а потом все повторялось сначала.

Преподаватель в форме Варда подошел и помог ему подняться.

– Плохо, Андрей, нет никакого прогресса! – рассерженно заметил преподаватель.

– Я никогда не умел драться! – попытался оправдаться Андрей.

– Ну и что? Если ты так ничему и не научишься, как ты собираешься нам помогать?

Андрей не хотел спорить с учителем. Он и так делал все, что было в его силах, чтобы пройти курс обучения ускоренно. Только он никак не думал, что это будет так сложно!

Он спал не больше четырех часов в день. Занятия по физподготовке сменялись уроками психоблокирования. И если от одних ломались ребра, то от других – раскалывалась голова. Кроме того, специфика занятий по психоблокировке не позволяла нормально есть. Андрея слишком тошнило во время уроков, а для того, чтобы поддерживать хорошую физическую форму, просто необходимо было хорошо питаться.

Андрей уже начинал потихоньку подумывать, что зря взвалил все это на себя. Даже и обычный курс подготовки было бы совсем не просто пройти, ускоренный – казалось просто невозможно.

– Я поговорю об этом с Советником Строггорном, – пообещал учитель.

– О чем? – изумленно переспросил Андрей.

– О том, что ты не в состоянии пройти ускоренный курс подготовки! – рассерженно пояснил преподаватель. – Я вижу, что и учеба по психоблокированию продвигается «успешно», если мне нет никакой проблемы прочитать твои скрытые мысли!

– Меня рвет каждый раз!

– От этого всех рвет! Пока не научишься, но никто не пытается осилить это за полгода! В общем, решай, Андрей. Мне надоело каждый раз объясняться с Советником Лао, когда тебе ломают ребра. Я думаю, и другим преподавателям не легче. Если Советники хотят тебя подготовить быстро, они должны сами этим заниматься!

– Они заняты, это нереально.

– Нам это тоже нереально. Пусть переведут тебя на обычный курс. Это – будет реально!

Креил вошел в зал Гиперпространственной Связи. Техник мгновенно поднял голову от терминала.

– Свяжите меня с Клиникой Роттербрадов! – приказал Креил.

– У вас есть разрешение Лингана на Гиперпространственную связь?

– Нет. Используйте мой энергетический счет.

Техник повернулся к невесомому объемному экрану, настраивая аппаратуру.

– Помехи на линии связи, – сказал он через некоторое время. – Может быть, мы свяжемся с вами, когда пробьемся?

– Я буду ждать. Это срочно. – Креил опустился в кресло и расслабленно закрыл глаза. Он слышал сквозь дрему, как несколько раз включался зуммер телекома, кто-то разыскивал его, но Креил не отвечал на звонки.

Техник прикоснулся к его плечу, Креил мгновенно проснулся.

– Связь, Советник, мы пробились.

На экране возник Нигль-И: существо, отдаленно напоминающее земную манту.

– Что-то случилось? – Нигль-И решил изменить облик. На экране появилась комната с земной обстановкой. Нигль-И взмахнул длинными ресницами.

– Мне нужен твой совет, – Креил помедлил секунду. – Даже не знаю, как сказать… В общем, одна женщина ждет от меня ребенка.

– Какой срок беременности? – быстро спросил Нигль-И, а Креилу показалось, что его глаза потемнели.

– Четыре месяца.

– Предполагаемый уровень развития ребенка при рождении?

– Я думаю, третий или четвертый.

– Женщина – Вард?

– Телепат.

Нигль-И задумался на секунду.

– Умирает?

– А это так очевидно?

– Нужно очень большое количество энергии для развития ребенка, вряд ли у обычного телепата может быть столько.

– Мы предложили ей сделать аборт, но она наотрез отказывается. Ты советуешь сделать силой? – мрачно предложил Креил.

– Какой аборт? – Нигль-И поднял брови. – У ребенка уже есть телепатема?

– Нота органа.

– Я так и думал. Поздно делать аборт, да и искусственные роды вызывать опасно. Вы неизбежно убьете мать при этом.

– Почему?

– Потому что такой ребенок не даст себя так просто убить. Теперь это можно будет сделать, только когда он родится.

– Я проверял генетику, там все нормально!

– Если будет четвертый уровень при рождении, Советник, Велиор захочет в этом лично убедиться. Нам не нужны проблемы с существом такого высокого уровня, если не все в порядке.

– Хорошо. Что делать, Нигль-И? То есть, что обычно делают в таких случаях?

– Стараются не заводить детей от женщин низких степеней развития.

– Совет хороший, но несколько запоздалый, – зло прокомментировал Креил. – Что-то еще?

– Вы должны поговорить с Советником Строггорном. Он передавал энергию Аолле, техника должна быть та же. Я вам плохой помощник.

– Когда он передавал энергию Аолле?

– Когда она вернулась с Ора, точнее, это когда мы ее вернули на Землю. Я ему объяснял, теоретически, что нужно делать тогда. Сейчас ситуация несколько другая, но делать нужно то же самое. Плохо, что придется это регулярно повторять. Я помню, у Строггорна была жуткая реакция, когда он понял, что придется делать.

– Нигль-И, когда Аолла была на Оре? – тихо спросил Креил.

– Вы не знали? Странно… Когда вы были больны, в коме. Аолла искала Странницу и ушла на Ор.

– И нашла? Раз я жив?

– Не нашла. Это было невозможно. Так можно было только погибнуть. В общем, мне пришлось снова обратиться за помощью. Когда ее нашли на Оре, она была практически мертва, в энергетическом смысле. Но у нас не было выхода, ее тело осталось на Земле. История эта могла закончиться плохо. Рисковали сразу все, и Странница тоже.

– Что со Странницей?

– Все в порядке, насколько это возможно. Она на Оре сейчас. Только теперь бы нам ее не вытащить. Ор бы не отпустил.

– А что с ней такое? Больна?

– Нет. Это особое физиологическое состояние. В общем, лучше, чтобы она была сейчас на Оре. Так всем спокойнее.

– Кто уговорил Совет Вселенной на мою операцию? Я слышал, что «кто-то». Он?

Нигль-И согласно кивнул.

– Кажется, мне с ним не расплатиться.

– Вам нужно сейчас думать не об этом, а как спасти ребенка и мать. Я так понимаю, вы не женаты, Советник?

– У этой женщины психическая зависимость от меня.

– Все равно придется жениться. Вы не сможете с ней иначе делать то, что нужно.

– А что нужно, ты ведь так и не сказал?

– Это будет похоже на половой акт, только не совсем обычный и вам придется изменить свое тело.

– И как это поможет передать энергию?

– Спросите Советника Строггорна, он все знает.

– У меня нет никакого желания его об этом спрашивать, у нас не те отношения сейчас, чтобы просить его помощь.

– Ну, тогда вам никто не сможет помочь. Я не шучу, это действительно так.

– Хорошо, – мрачно согласился Креил, наблюдая, как истаял на экране облик Нигль-И.

Креил нашел Аоллу в клинике генетической хирургии. Она работала, но при его появлении мгновенно отключилась от аппаратуры.

– Что стряслось? – спросила она быстро, поглядев на потерянного Креила.

– Мы можем поговорить?

– Сейчас? – она бросила взгляд на аппаратуру. – Хорошо, только оденусь. Подожди меня в кабинете.

Аолла появилась через минуту и села в кресло, тщательно избегая встречаться взглядом с Креилом.

– Почему ты мне ничего не рассказала? – после минутного молчания спросил Креил.

– О чем? – она так и не подняла на него взгляд.

– О том, что ты была на Оре, о том, что могла запросто погибнуть из-за меня, о том, почему снова сошлась со Строггорном, а я-то ломал голову, как же все это произошло? Много о чем.

– Что бы это могло изменить?

– Многое, очень многое, – он подошел и опустился на колени перед ее креслом. – Посмотри на меня, девочка, посмотри!

Аолла медленно подняла глаза.

– Все можно было бы изменить, я бы не отдал тебя так легко! Ни за что! А теперь…

– Мне это было не нужно, Креил, прости, ни ты, ни Строггорн. Это больно, я знаю, но…

– Ты не права, девочка, не права! Не будешь же ты целую вечность вспоминать кого-то, с кем случайно встретилась и, почти наверняка, никогда больше не увидишь? Нужно смотреть вперед! Строить свою жизнь. А со Строггорном… это невозможно!

– Он очень любит меня, Креил. Это правда.

– Я тоже тебя люблю!

– Не так. Поверь, не так. Может быть, ты и прав, со временем мы бы полюбили друг друга, хотя, это так странно. Мы ведь уже были вместе. Мне было так хорошо с тобой, спокойно… Только это не любовь, – в ее глазах блеснули слезы. Пелена дождя – образ обреченной печали – застыл в мыслях.

– Что ты хочешь сказать? – Креил поднялся с колен. – Ты любишь Рона? – он спросил это с легкой издевкой. – После нескольких встреч?

– Нет, конечно, – она поморщилась от его слов. – Ты прав, не люблю, но что-то такое… не знаю, просто не могу забыть. Ладно. Бессмысленный разговор. Ничего ведь не изменить? Слишком поздно, и я слишком устала.

– Ты права, – он вернулся в свое кресло. – Я хотел предупредить тебя, – не хочу, чтобы тебе сказал кто-то другой, – я собираюсь жениться на Тине Роджер. Ты знаешь, она беременна от меня.

– Ты… жениться? – Аолла ощутила пронзительную боль. – Но почему?

– Так нужно, Аолла. Если я не смогу ей помочь, погибнут оба, и ребенок и мать. Я разговаривал с Нигль-И, он сказал, что Строггорн передавал тебе как-то энергию после Ора. Ты не знаешь, что он делал с тобой тогда?

– Подожди, – Аолла с трудом понимала, о чем Креил ее просит. – Подожди, зачем тебе это?

– Мне нужно передать энергию Тине. Это единственный шанс спасти ее и ребенка. Поэтому я собираюсь сначала жениться на ней. Я так понимаю, иначе меня никто к ней не подпустит.

– Это невозможно, Креил. Она этого не вынесет. Строггорн делал это один раз и, поверь, мне было очень трудно его простить после этого.

– Почему?

– Ты же не сможешь насиловать ее каждый раз, когда тебе нужно передать энергию?

– Я не понимаю тебя.

– Хорошо… Единственное место у нормальной женщины, через которое можно передать энергию, находится в матке. Или ты собираешься передавать энергию ребенку? Тогда это еще хуже.

– Аолла, я и пришел к тебе потому, что не понимаю, как Строггорн это делал?

– Я так думаю, но ты можешь спросить еще у него, он изменял свое тело.

– То есть, это не был обычный половой акт?

– Это было зверское изнасилование! – глаза Аоллы зло сверкнули.

– Ты шутишь…? Или это серьезно?

– Я не шучу.

– Допустим, можно дать обезболивание перед этим. Тогда ей не будет так больно.

– Даже если ты завяжешь ей глаза, все равно она поймет, что так быть не может. А догадаться, что ты изменяешь свое тело, теперь, когда она знает, кто ты… Это вопрос одного раза. И после этого…

– Если давать наркоз?

– Не знаю… Можешь попробовать… Но лучше бы договориться полюбовно. Каждый раз наркоз…

– Опасно.

– Опасно, так ты ее покалечишь, а она даже ничего не почувствует.

– Заколдованный круг.

– Я думаю, все еще хуже. Один ты все равно не справишься.

– О чем ты?

– Сейчас тебе придется передать ей слишком много энергии. Строггорн едва не умер тогда. В общем…

– Придется просить с ней это делать еще кого-то? – Креил побледнел.

– Придется. Почти наверняка.

– Так. Что же делать, девочка, что делать?

– Не знаю, Креил. Помнишь Дорн? И как вы готовы были растерзать дорнцев, после того, что они делали со мной? Тина уже серьезно больна, что будет после этого?

В мозгу Аоллы замелькали картинки с Дорна, и, хотя Креил все это видел уже когда-то, сейчас ему стало безумно страшно.