– Как все страшно, Строг, – поежилась Этель.

– Поэтому я и пришел к тебе. Аолла, теперь Лейла. Я теряю самых близких мне людей и не могу понять – почему? Я же хочу им только добра?

– Значит, они не готовы его принять сейчас. И добро, разве всегда – ДОБРО?

– Это понятно, – устало согласился Строггорн. – Все не так. Когда думаю, что могу потерять Аоллу, мне становится так плохо, Этель. Все теряет смысл. Пустота. Ничего нет.

– Я понимаю. – Этель встала и обойдя его кресло, полуобняла Строггорна за плечи. – Мы очень долго живем, Строг. И это значит: постоянно кого-то теряем. Только нам ничего не изменить.

– Это так. – Он взял ее руку и прижал к своему лицу. – Диг не придет?

– Испугался, что заревнует? – Этель тихо рассмеялась. – Все давно прошло. Все проходит со временем, Строг. И боль и страдания. Такова жизнь.

Нигль-И вернулся к Креилу под утро. Лейла, наконец, уснула, и он решил проверить, все ли в порядке у Советника. Он возник в квартире абсолютно бесшумно, и к своему удивлению застал в гостиной Аоллу. Она сидела на большом диване, подогнув ноги и укутавшись в теплое одеяло.

– Почему вы не спите, Аолла? – спросил Нигль-И, стараясь проигнорировать ее пытливый взгляд.

– Ты не выглядишь уставшим, – констатировала Аолла. Нигль-И вслушался в ее мозг, излучавший легкую тревогу.

– Почему я должен устать?

– Ты был у Лейлы?

– Был, – отрицать было бессмысленно.

– Ну и… – Аолла остановилась, пытаясь выразиться помягче. У нее не было особого желания лезть в личную жизнь Лейлы, но она беспокоилась за дочь. Это было вполне понятно для такой сложной ситуации.

– Так что там, Нигль-И? – пришел Аолле на помощь вошедший Креил.

– И вы не спите! – Нигль-И огорченно опустился в кресло. – Если бы я знал, что вы будете так переживать, отложил бы нашу встречу на несколько дней.

Поморщившись от боли, Креил сел рядом с Аоллой.

– Не тяни, Нигль-И, – попросил Креил. – Как она?

– В общем неплохо, – Нигль-И постарался улыбнуться, пытаясь смягчить свои следующие слова. – Я вернул ей молодость на время.

Аолла уставилась на него, как на ненормального.

– Ты… что? – одновременно с Креилом спросила она.

– Сделал ее молодой. Пока я здесь.

– Это ты зря, – заметил Креил. – Раз ей нельзя будет остаться молодой, лучше бы было ее не травить.

– Строггорн был такого же мнения. Правда, он вообще не хотел, чтобы мы встречались.

– Не могу сказать, что он не прав. Возможно, это было бы лучшим решением. Трудно предсказать реакцию Лейлы на повторное старение.

– Она будет к этому готова. Раз все обошлось в первый раз, почему должно быть хуже во второй? Меня больше беспокоит другое. Аолла, можно мне поговорить с Советником наедине?

– Мужской разговор? – вспыхнула Аолла. – И про что такое вы собираетесь говорить, чего мне, матери Лейлы, не следует знать?

– Хорошо, – согласился Нигль-И, немного подумав. – Я не смог выяснить это у Лейлы. Сколько раз за ночь нормально быть с земной женщиной?

Креил и Аолла быстро переглянулись.

– Значит, у вас все было? – решил все-таки уточнить Креил.

– Зачем бы я спрашивал, Советник? Из любопытства?

– Кто знает? Это зависит от ситуации и скорее от возможностей мужчины, а не женщины. Для семейной пары нормально – несколько раз в неделю.

– Не для семейной?

– Зависит от мужчины, – вмешалась Аолла. – Теоретически, для женщины, возможно каждый час.

– Она имеет в виду – если менять мужчин, – уточнил Креил. – Насколько я знаю, это много даже для Строггорна.

– Ну да, я понял. Это если женщина этим зарабатывает. Вы не поняли мой вопрос. Я спрашиваю – сколько раз достаточно, чтобы считать, что женщина получила удовольствие?

– По нормальному, вполне хватит одного.

– За час?

– Да нет же, Нигль-И. Если был оргазм, одного – за ночь. Для женщины. Может быть и больше. Но тогда быстро устанешь и заснешь. Понадобятся все равно перерывы на сон.

– Устают оба – и мужчина и женщина? Поэтому вас удивило, что я не выгляжу уставшим? – Нигль-И немного подумал. – Так. Теперь скажите, сколько нужно времени, чтобы женщина получила удовольствие?

– Оргазм?

– Ну да.

– Да это не всегда вообще удается, – ответил Креил. – Зависит от опыта мужчины. Есть определенные приемы, как можно этого добиться. Если хочешь, я расскажу.

– У меня обратная проблема. Я так и думал, что это ненормально, если женщина достигает оргазма от нескольких прикосновений.

– И тебе так удается? Завидую!

– Напрасно. Вы не подумали, как мне самому в таком случае получить удовольствие? Ведь если контролировать себя все время… Да и устроит ли это Лейлу? А если не контролировать, чувство наслаждения может стать таким сильным, что я ее просто убью.

– Ты хочешь сказать, что для тебя подобные отношения с земной женщиной неинтересны? – медленно спросила Аолла.

– Я хочу сказать, что понадобится очень много времени, чтобы они стали мне интересны и не опасны для жизни Лейлы. Не смотрите на меня так страшно, Аолла! Я-то готов ждать, сколько понадобится. Несколько сотен лет для меня – ничтожно малая часть моей жизни. Но вот готова ли столько ждать Лейла? Аолла, скажите пожалуйста. Я понимаю, вопрос нескромный, но все-таки. Когда вы были замужем на Дорне и летали в Каньон с вашим мужем. Что вы испытывали там?

– Испытывала? – Аолла задумалась. – Не помню. Правда. Настолько чуждые ощущения, ничего не оставалось в памяти.

– Это плохо. Проблема в разных порогах восприятия. У землян он слишком низкий.

– Наоборот, если так легко достигается наслаждение, получается высокий? – не согласился Креил.

– Низкий. Потому что вы считаете наслаждением то, что для других цивилизаций – только прелюдия к наслаждению.

– Ты хочешь сказать мы, на Земле, просто не знаем, что такое настоящее наслаждение? – внутренне сжавшись, спросила Аолла.

– Кажется, мне не следовало этого говорить, но это так.

– Нигль-И, это всегда так сложно, если существа, происходящие из разных цивилизаций, решают быть вместе?

– Просто, во всяком случае, не бывает.

– Теперь мне многое понятно, – сказала Аолла, а мужчины пристально посмотрели на нее, потому что ее мозг излучал откровенное отчаяние, которое не могла скрыть обычная защита мозга.

– Да она все помнит, Нигль-И! – заметил Креил. – Когда вспомнила?

– Сразу, как только увидела Строггорна, – созналась Аолла.

– Почему мне не сказала?

– А почему ты надеялся на мое беспамятство?

– Я думал, тебе так будет легче, – пояснил Креил.

– Ты не понимаешь, Креил. Может, легче и не будет, но и не будет мечтаний, которым никогда не суждено сбыться. Теперь мне все ясно. Когда Рон сказал, что хотел мне только помочь, я ему не совсем поверила. Всегда в такой ситуации желаешь большего. А он – постеснялся мне отказать. Хотя ему сразу стало ясно, что мы не подходим друг другу. Он несколько раз мне говорил, что боится убить меня, а я не понимала, о чем он. – Аолла медленно поднялась с дивана. – Я, пожалуй, пойду. Устала очень.

– Она права? – спросил Креил, когда Аолла скрылась в спальне.

– В какой-то степени. Понравиться друг другу и преодолеть все барьеры, один из которых – немыслимый по земным меркам срок ожидания, абсолютно разные вещи.

– Мда, – Креил тяжело вздохнул. – Пойду посмотрю, как она там.

Он вышел и через несколько минут позвал Нигль-И. Аолла рыдала, лежа на кровати.

– Девочка, давай мы тебе сделаем обезболивание? – мягко уговаривал ее Креил.

– Оставьте меня в покое! Почему нужно обязательно лезть в мою жизнь? Ненавижу все это!

– Пойдемте, Аолла. Это опасно. Зачем вам рисковать? Какой в этом смысл? – добавил Нигль-И.

Она встала и, пошатываясь, обреченно прошла в операционную. У нее в голове кружились сцены, когда она была с Роном, но все теперь было окрашено в другой цвет – несбыточности ее мечтаний. И сейчас показалось, что все это было лишь прекрасным, дивным сном, не имеющим ничего общего с земной реальностью.

Креил остался с другой стороны шлюза. И только когда Нигль-И закончил введение препаратов и восстановил нормальную для Креила атмосферу в обоих помещениях, подошел к Аолле.

– Полегчало?

– Не знаю, – устало ответила она. – Так тошно на душе, не могу тебе передать.

– Мы просто очень устали с тобой. Дорога вымотала, потом ночь не спали. Хочешь отдохнуть? Пойдем ко мне?

Аолла как раз натягивала свой толстый длинный свитер и удивленно посмотрела на него.

– Ты знаешь, хорошая идея, – она улыбнулась сквозь еще не просохшие слезы.

Через полчаса Нигль-И заглянул в спальню к Креилу. Аолла, так и не сняв свитер, крепко спала на плече у Креила, и Нигль-И подумал, каким удивительным человеком нужно было быть, чтобы несмотря на все страдания, продолжать заботиться о других людях.

Строггорн отыскал Нигль-И на кухне. Два специалиста из Института Многомерного Синтеза, облаченные в защитные костюмы, пытались понять из путанных объяснений инопланетянина, почему принесенная еда не подходит для Креила.

– Вы должны учитывать, – объяснял Нигль-И. – Тело Советника все время меняется. И атмосфера в этом помещении – тоже. Это нормальная ситуация. Так будет все время. Ваша задача – научиться быстро синтезировать воду и хотя бы необходимый минимум еды. Пока вы не успеваете.

– Мы работаем круглосуточно. Но получается, мы не просто должны синтезировать под какие-то конкретные условия, а еще и предугадывать, как они изменятся в следующие сутки. Теоретически это возможно, но потребует создания модели изменений.

– И сколько времени вы будете ее разрабатывать?

– Несколько месяцев. Не меньше.

– Да вы шутите, ребята! Меня ждут в клинике Роттербрадов. Максимум, у вас есть две недели на все.

– Советник, – обратился один из специалистов за помощью к Строггорну. – Да объясните хоть вы ему. Мы же выше головы не прыгнем. Для нас это абсолютно новая область!

– Это может быть правдой, Нигль-И. Мы делаем все, что можем, – сказал Строггорн, после того, как рассерженные специалисты, собрав испорченную еду, ушли. – Что вы от нас хотите?

– Я, от вас? – возмущенно спросил Нигль-И.

– Извините, но вас никто не заставлял нам помогать. Это было вашим собственным решением.

– Я был категорически против возвращения Креила на Землю. Мало того, что это однозначно сокращает его жизнь, это еще и создает угрозу для Аоллы!

– О чем вы? – насторожился Строггорн.

– Да о том. Что один мой знакомый, по моей просьбе, посмотрел линию жизни Креила. Сейчас она тесно переплетается с линией Аоллы. До такой степени, что они даже обрываются вместе.

– Что ты сказал??

– Я сказал, что возможны только два варианта будущего: или они оба умрут, или оба останутся живы. Правда, если умрут, может быть и третий труп. И вот тогда Земле действительно придет конец.

– Третий – это я? – не сомневаясь в ответе, спросил Строггорн, опускаясь в кресло.

– Вы, – подтвердил Нигль-И.

– Хорошо. А если бы они не полетели на Землю? Чем это лучше для людей?

– Тогда бы были все шансы спасти Креила, дождавшись разрешения Совета Вселенной.

– А для Земли?

– Погибло бы много людей, больше наверное, чем в первом варианте, но шансы спасения цивилизации при этом бы возросли. Это правильно. Все имеет свою цену. Снижение степени риска требует дополнительных жертв. Поэтому мне трудно сказать, по крайней мере, пока все это не произошло, какой из вариантов в действительности лучше.

– Но почему еще и Аолла?

– Не знаю, – Нигль-И мысленно пожал плечами. – Так всегда, деталей обычно понять не удается.

Строггорн какое-то время молчал, обдумывая ситуацию.

– Нигль-И, ты не хочешь мне все-таки рассказать, что тут у вас происходит?

– Это вы о чем?

– Ночью вы делали Аолле обезболивание. Зачем?

– Откуда вы знаете?

– Я – председатель Совета Безопасности Земли. Мне положено знать обо всем.

– Тяжелая была дорога, она очень устала.

– И поэтому у нее был нервный срыв и теперь она спит в спальне Креила? – с иронией спросил Строггорн.

– А вы и туда успели заглянуть? Прямо-таки болезненное любопытство у вас, Советник… Хорошо хоть в таком случае, что вы не ревнивый.

– А к кому там ревновать? Я уверен, что она пришла к нему за поддержкой, как к другу, как это у них обычно водится. Вопрос только, какого рода поддержка ей нужна и почему Аолла искала ее у смертельно больного человека? И как так получилось, что ей сейчас хуже, чему ему? Я даже представить себе не могу, что же такого ужасного с ней случилось в этом путешествии!

– Ваши рассуждения логичны, Советник, если бы не одно «но». Для того, чтобы у Аоллы произошел нервный срыв, не нужно ничему случаться, потому что она и без этого больной человек. И вы это прекрасно знаете.

– Допустим. Но я не считаю возможным ради лечения, снова пытаться влезать в работу ее психики. До поездки состояние Аоллы было достаточно стабильным. И как бы вы меня не пытались убедить в обратном, я никогда не поверю, что усталости, переутомления или еще чего угодно достаточно для таких серьезных последствий. Почему бы вам не рассказать мне правду?

Створки двери разошлись, и Нигль-И почувствовал облегчение, потому что в кухню вошел заспанный Креил.

– Сидите тут, болтаете, а мне во-первых пора делать обезболивание, а во-вторых я ужасно хочу есть.

Строггорн с сожалением поднялся. Он почти прижал инопланетянина к стенке, еще несколько минут и была надежда добиться определенного ответа. А теперь приходилось ждать другого случая выяснить, что происходит.

– Как там Аолла? – спросил он, обращаясь к Креилу.

– А что с ней такого? – изобразил тот удивление.

– Так, ничего. Кто ей будет делать обезболивание?

– Уже все знаешь. Нигль-И наверное или нужно Дига попросить.

– А почему другие врачи не могут это сделать? – вмешался Нигль-И.

– Потому что у нас не принято доверять друг друга посторонним, – пояснил Строггорн и, секунду помолчав, добавил: – Креил, уговори ее, чтобы она доверила это мне.

– Зачем? – сразу насторожился Креил.

– Почему Аолла все время мерзнет? Боюсь, опять проблемы с генетикой. Я бы взял заодно пробы на анализ.

– Представляю, как она обрадуется! Не знаю, Строг, уговаривай ее сам. Мне моих проблем более чем достаточно.

Створки двери снова разошлись, пропустив на этот раз Аоллу. Ее лицо было мертвенно бледным, а под глазами легли темные тени. К теплому длинному свитеру она добавила еще теплый платок. С тех пор как они приземлились, она все время мерзла и никакая одежда не помогала согреться.

– Девонька, как ты посмотришь, если Строггорн сделает тебе обезболивание? – мягко спросил Креил, внимательно оглядев Аоллу и придя к выводу, что Строггорн прав.

– Почему он? Пусть Нигль-И сделает.

– Он мной будет заниматься.

– Я подожду, куда мне спешить, – у Аоллы не было ни малейшего желания раздеваться перед Строггорном и тем более доверять ему свое лечение.

– Я буду занят, Аолла. Как только закончу работать с Креилом и сделаю ему немного еды, сразу поеду в Институт Синтеза. Нужно им помочь, а то сидеть мне на Земле еще год, – пояснил Нигль-И. Ему ужасно не хотелось предоставлять Строггорну возможность снова сблизиться с Аоллой, но он хорошо понимал: скоро его не будет на Земле, а возможностей у Строггорна всегда предостаточно.

– Ну хорошо, – неохотно согласилась Аолла.

– Я думаю, будет лучше, Нигль-И, если вы начнете меня учить, что нужно делать Креилу. Можно попробовать прямо сейчас, а в следующий раз я смог бы сделать это сам. Если, конечно, вы действительно хотите через две недели улететь с Земли, – предложил Строггорн.

Перед тем, как поехать в Институт синтеза, Нигль-И решил зайти в операционную, где Строггорн занимался Аоллой. Его несколько беспокоило, что Строггорн с легкостью получил возможность восстановить отношения с ней. Створки двери операционной открылись, и Нигль-И замер от ужасающей картины: Строггорн, не используя помощь Машины, орудовал длинными зондами, вводя их вдоль позвоночника Аоллы, а огромный робот, почти двухметрового роста, помогал ему.

– Что вы делаете, Советник? – телепатически закричал Нигль-И.

Строггорн невозмутимо отвлекся:

– Вы же видите, пытками занимаюсь. Тебе ведь очень больно, девочка? – спросил он, обращаясь к Аолле.

Только тут Нигль-И сообразил, что не чувствует, чтобы она испытывала какую-либо боль.

– Все нормально, Нигль-И, – пояснила Аолла, не шевелясь. – Он часто оперируют меня без Машины. Это не так болезненно.

– Не так болезненно? – Нигль-И подошел поближе, внимательно наблюдая за действиями Строггорна.

– Много лучше, чем делать с Машиной.

– Посмотрите, что вы с ней вчера сделали! – недовольно заметил Строггорн. – И зачем понадобились такие лошадиные дозировки? Получили воспаление вдоль пси-входов. Если сейчас повторить в том же духе, она к коже не прикоснется. Придется уложить в гелевую ванну! И это – из-за обычного обезболивания!

– А ваш способ позволяет этого избежать? – уточнил Нигль-И. – Как вам удается достичь нужную точность движений?

– Многолетняя практика. В Инквизиции все-таки начинал, – Строггорн сказал это с единственной целью – позлить инопланетянина.

– Прекрати, Строг. Зачем ты так? – вмешалась Аолла. – Если я усну, это – ничего? Нет сил, как спать хочется.

– Поспи. Мне не мешает. – Он закончил введение вдоль одного пси-входа и взял другой зонд. – А почему вы еще здесь, Нигль-И? Вы же собирались в Институт Синтеза?

– Пожалуй, я потрачу еще полчаса, чтобы посмотреть, как вы это делаете. Никогда не видел ничего подобного. Я вам не мешаю?

– Оставайтесь, только не разговаривайте больше.

Через полчаса Строггорн откинулся в кресле, расслабленно опустив уставшие руки вниз. Он вслушался в мозг Аоллы, проверяя, действительно ли она крепко спит.

– Ну что, давай Стил, помоги мне ее перевернуть. Будем брать пробы, – приказал он роботу. – То, что с ней случилось, мне очень не нравится, Нигль-И. Тем более, что вы упорно не хотите рассказать правду.

– Вы знаете всю правду. У нее был страшно тяжелый год. Год одиночества. Потому что, когда Креил был без сознания, она оставалась практически одна.

– Как я боялся этой поездки! И кого интересовало мое мнение?

– Советник, можно сделать вам одно предложение? – спросил Нигль-И, наблюдая, как Строггорн закончил манипуляции и передал многочисленные пробирки Стилу. – Когда на Земле утрясется, если у вас возникнет такое желание, я бы хотел вас видеть в своей клинике. Оплата по высшему разряду.

Строггорн понял голову и холодно посмотрел на Нигль-И.

– Не думаю, чтобы у меня возникло такое желание. Не знаю почему, но у меня уже аллергия на одно упоминание о клинике Роттербрадов. Допускаю, что это был бы для меня уникальный опыт, но подобные предложения я получил еще от нескольких цивилизаций. Так что, если мне захочется повысить квалификацию – выбор есть.

Створки открылись, и вошел техник в защитном костюме.

– Мы сделали безопасные нагреватели для этой атмосферы. Куда их поставить, Советник? – спросил он.

– Пойдемте, я покажу, – Строггорн переложил Аоллу на носилки и отвез ее в спальню. Он бережно уложил ее на кровать, укрыл теплым одеялом и включил обогреватели. Нигль-И молча наблюдал за его действиями.

– Чего вы боитесь, Нигль-И? Неужели думаете, что я воспользуюсь ее беспомощным положением? – раздраженно спросил Строггорн.

– А это невозможно? – с иронией спросил инопланетянин.

– Вам не кажется, что вы лезете не в свое дело? В конце концов – Аолла моя жена. И мы как-нибудь разберемся без посторонних. А охранников у нее и без вас предостаточно. И Креил, и Лао, и Линган. Поверьте, если что будет не так, они не задумываясь вмешаются, – горько сказал Строггорн. – Еще никогда и ничто не могло их остановить. Так и живем.

– Извините, я не знал, – Нигль-И развернулся и пошел к Креилу в спальню.

– Снова поругался со Строггорном? – спросил Креил, увидев расстроенное лицо инопланетянина.

– Я и правда боюсь оставлять его одного с Аоллой! Тем более, когда она совершенно беспомощная, – вздохнув, сказал Нигль-И, усаживаясь в кресло.

– Брось, он ее не тронет.

– Уверены?

– Абсолютно. Ты просто не знаешь многих вещей. Если он только дернется, она тут же потребует развода. В их случае, это так просто, что через неделю они будут автоматически разведены. Поэтому он ни за что не станет рисковать.

– Строггорн догадывается о том, что произошло, – медленно сказал Нигль-И, обхватив колени своими неправдоподобно длинными пальцами.

– Ну и что? У нее на Дирренге было два мужа. Ей их Яниа одолжила на время. Если ко всем ревновать… Кроме того, их брачный договор допускает, чтобы Аолла жила или встречалась с другими мужчинами.

– Как???

– Когда она выходила за него замуж, то фактически была моей женой. Мы три года прожили вместе до этого. Ее брак был чистой формальностью, чтобы расторгнуть другой брак, с Уш-ш-шем. Поэтому он сопровождался специальным договором между Строггорном и Аоллой. По нему – она ему не жена, потому что сохраняет полную свободу и может жить с другими мужчинами. Как следствие этого – они никогда не жили вместе.

– Но он сказал, что она его жена. Как это тогда понимать?

– Очень просто. Они регулярно встречаются. Если ты вспомнишь про ее зависимость, это у нее еще с Дорна, Аолла не может без мужчин, все встанет на свои места. Строггорну не выгодно на нее давить или так уж сильно пытаться выяснить, что там произошло. Как только Аолла уступит, он сразу постарается сделать вид, что его это не интересует.

– Но сейчас он очень настойчив!

– Так не с ней же. Он пытается это выяснить у тебя или у меня. Чтобы понять, как себя вести.

– Он и так идеально себя ведет! Никогда бы не подумал! Железная выдержка, никакого намека на ревность! Уже добился, чтобы снова стать ее врачом. А ведь это очень плохо для Аоллы, Креил. Я подозреваю, у нее и так есть психическая зависимость от Строггорна. Зачем усугублять?

– Он лучший врач Земли. Ты же сам это видишь. Не позволим сейчас, все равно рано или поздно возникнет ситуация, когда он будет ее лечить. И хорошо еще, чтобы это было просто лечение, а не психооперация.

– Вы не должны этого допускать, Советник, – тихо сказал Нигль-И.

– Меня скоро не будет. Ты же это знаешь. И некому будет ее защитить. Да и захочет ли она тогда защиты от Строггорна?

Лейла, одетая в серебристо-синее длинное вечернее платье, с тщательным макияжем и уложенными в высокую прическу волосами, подошла к первому шлюзу помещения, где находился Креил ван Рейн. Дальше ей не было дороги, потому что просить защитный костюм она не хотела, а пройти регрессию в другое тело – еще не могла. Она нажала клавишу телекома и попросила соединить ее с Нигль-И. Тот появился на экране почти мгновенно и сразу заулыбался, увидев, как она преобразилась.

– Ты прекрасна сегодня, как богиня!

– Льстец! – она сделал паузу, прежде чем продолжить. – Можно пригласить тебя в ресторан?

– Почему же нет? Я весь день просидел в Институте Синтеза – смертельная скука, они не понимают простейших вещей. Сейчас проверю еще раз воду, и могу быть свободен на пару часов.

– Так мало? – огорчилась Лейла.

– Ну тогда на всю ночь, – улыбнулся Нигль-И. – Так лучше?

– Намного, – тихо рассмеялась Лейла.

– При одном условии.

– Общение с моим отцом не идет тебе на пользу. Это ты от него научился ставить условия?

– Возможно. Ты не будешь пытаться требовать от меня больше, чем тебе в действительности нужно, – серьезно добавил Нигль-И. – Я поговорил с Аоллой и Креилом. Так что теперь ты меня не обманешь.

– Зачем ты обсуждаешь с посторонними наши отношения? – резко спросила Лейла.

– Какие же это посторонние? Твоя мать? Не убегай, я скоро.

Когда Нигль-И вышел из шлюза, он застал Лейлу беседующей с Этель. Та была откровенно взволнована видом снова помолодевшей дочери.

– Нигль-И, я совсем вас не знаю…

– Неужели? – улыбнулся инопланетянин. – Я вас оперировал во время флуктуации, Этель. Так что мы хорошо знакомы.

– Ой, правда? – удивилась Этель.

– Правда. Теперь вы меня начнете просить, чтобы я не обижал Лейлу?

– Вам уже надоели с подобными просьбами? – смутилась Этель.

– Как вы думаете? Если у моей подруги два отца и две матери? И все боятся, чтобы я ее не обидел?

– Извините нас, Нигль-И. Вы должны понять, это не каждый день, когда твоя дочь выбирает для себя инопланетянина. Это не так легко даже для нас.

– Понимаю, поэтому не обижаюсь. Не волнуйтесь, я ее не съем.

– Ну, об этом я не волнуюсь, – Этель вгляделась в прозрачно-синие глаза Нигль-И, в глубине которых сейчас пробегали мелкие искорки, и с облегчением рассмеялась.

Ресторан, в который Лейла привела Нигль-И, находился в США, в Майами. Она специально выбрала такое место, где бы их никто не мог узнать. Когда они вынырнули из Многомерности, было уже совсем темно. Где-то неподалеку плескался невидимый в темноте океан. В ресторанчике тоже было практически совсем темно. Только свечи на столах, прикрытые стеклянными плафонами, да камин в глубине, едва освещали помещение. Учитывая необычную внешность Нигль-И, ресторанчик такого типа был идеальным местом, где бы они могли спокойно посидеть. Лейла любила поесть мяса и заказала «гриль» – телятину, гребешки, различного вида колбаски, поджаренные на открытом огне. Уловив обеспокоенный взгляд Нигль-И, она показала ему меню, где блюда из настоящего мяса и овощные подделки были на разных страницах и имели совершенно разную стоимость. Лейла заказывала подделки, хорошо помня, что инопланетянин не ел мяса и вряд ли в своем присутствии одобрил бы не вегетарианский заказ.

Играла тихая музыка, Лейла пригубила большой бокал хорошо выдержанного красного вина и положила голову на плечо Нигль-И. А потом, после ужина, они еще долго кружились в медленном танце под экзотическую музыку ресторана.

Берег океана встретил их ласковым рокотом и мягким светом луны. Тут и там вдалеке, словно Летучие Голландцы, медленно возникали и исчезали проплывающие яхты.

Лейла опустилась на сухой мягкий песок, обхватив колени.

– Так странно, Нигль-И. Забывается обо всем плохом. И хочется, чтобы этот вечер никогда не кончался. – Ее мозг излучал тихую печаль.

– У нас будет много-много таких вечеров. – Он нежно обнял ее за плечи. Лейла притянула его лицо и глубоко поцеловала в губы. А потом потянула за собой, ложась на мягкий песок.

– Секундочку… – сказал Нигль-И, подхватывая ее на руки и одновременно проваливаясь в Многомерность. И еще через мгновение, он положил ее на кровать в ее спальне.

– Зачем ты меня утащил?

– Нельзя, чтобы нас застали посторонние.

– Мы бы почувствовали…

– И тогда бы пришлось удирать на глазах людей. Это не разумно, Лейла. Если хочешь заняться этим на берегу, нужно найти безлюдное место. Поискать?

– Не нужно. – Она потянулась, убавляя свет настольной лампы. – Мне и так хорошо с тобой. Я сегодня весь день проходила с Этель по магазинам. Я же всю одежду выбросила, когда стала старухой.

– Зачем ты вспоминаешь об этом сейчас? – Он поцеловал ее ставшие влажными глаза. – Опять разревешься.

– Не буду. – Она закрыла глаза и расслабилась, потому что Нигль-И осторожно погладил ее руку.

– Вот и хорошо. Главное, чтобы тебе было хорошо.

На кухонном столе снова стояли образцы еды для Креила ван Рейна – каждое утро начиналось подобным образом. Прошло больше двух недель, но прогресса в синтезе еды практически не было. Исследователи работали над «теорией», а практики получали неудачу за неудачей.

– Чем это плохо? Запах? Вкус? – спросил техник Нигль-И, который подозрительно осматривал еду.

– С виду все хорошо. Но я не доверяю вашему синтезу. От вашей «воды» Креилу было плохо, почему должно быть лучше от еды?

– Я настаиваю на еще одном испытании. Будете пробовать сами?

– Бессмысленно. Или Аолла или Креил. Правда, не дам гарантии, что если для Аоллы это подойдет, то и для Креила будет нормально.

– Почему?

– Потому что она здоровый человек, и незначительные отклонения ее организм может не заметить. Другое дело Креил, у которого и без поганой еды полно отклонений, – пояснил Нигль-И и поднялся, взяв несколько тарелок, казавшихся ему нормальными на вкус, с собой на пробу.

Он прошел в кабинет, где Креил сидел, подключенный к Машине, и работал.

– Придется это попробовать, – сказал Нигль-И, отвлекая Креила своим приходом.

– Опять? – Креил поморщился. – Скажи честно, рвать будет?

– Не знаю, меня не рвет. А что касается вас…

– Давай. – Креил взял с тарелки один кусочек и начал тщательно жевать совершенно безвкусную еду, не торопясь проглатывать. Через пару минут после того, как кусок был проглочен, он выбежал в туалет. Его безжалостно вырвало.

– Сколько ты еще собираешься меня мучить? – спросил он, выйдя из туалета. – Я не могу так работать!

– А что нам делать? Мне нужно улетать. И что вы будете есть?

– Не знаю.