Лао вскрикнул и начал оседать. Линган подхватил его, не понимая, что произошло. У него не было времени на зондаж, поэтому он оттащил Лао в сторону и прислонил к стене. Линган наклонился над Инквизитором. Тот был мертв, но для верности он вслушивался в работу его мозга – на уровне Трехмерности стояла тишина.

Напрягая свои чудовищной силы мускулы, Линган поднял и оттащил плиту. С большим трудом ему удалось наконец найти вену на шее Инквизитора и ввести HD-блокатор, препарат, обладавший способностью консервировать мозг и позволяющий оживить человека еще в течение трех суток после смерти. Линган посмотрел на часы. Прошло около десяти минут, как они появились здесь. Он подошел к Лао, прослушивая его мозг. Защитные блоки были сметены начисто, и если бы Лао был обычным человеком, то давно умер, но и без этого его состояние было плачевным. «Надеяться на то, что в течение двадцати оставшихся минут он придет в сознание, не приходится. Итак, мне придется просачиваться во времени одному, да еще тащить на себе два тела», – думал Линган, лихорадочно просчитывая в уме поправки пути для этой ситуации. Голова заболела, что, впрочем, было неудивительно. Такая работа требовала хорошую Машину, а у него был мозг человека. Прошло еще десять минут, Линган понял, что не успевает просчитать необходимые поправки. Решительно поднявшись, он разложил датчики переноса по кругу, тщательно выверяя их положение. Затем взвалил тело Инквизитора на одно плечо, а Лао – на другое, придерживая их за ноги. Только его огромная физическая сила, которая всегда спасала его в бою, позволила сделать это. Линган встал в середину круга из датчиков переноса и нажал кнопку, раскрывая туннель. В темноте возникла спираль, ослепительно сияя и прокладывая путь в будущее, тяжесть двух тел давила на плечи. Линган начал медленно перемещаться во времени, панически боясь пропустить поворот. Странница еще в прошлый раз объяснила, что этот поворот, так затрудняющий перемещение, вызван созданием зоны относительного времени и является тем самым искажением, которое изменяет будущее, но теперь это крайне усложнило его задачу. В отличие от Лао Линган не так уверенно чувствовал себя в Многомерности, но сейчас приходилось рассчитывать только на свои силы. В какой-то момент он осознал, что пропустил все-таки место поворота. Линган развернулся и начал перемещаться в другую сторону.

Силы его были на исходе, когда он понял, что заблудился во Времени, и остановился, совершенно не представляя, куда двигаться дальше. Он собрал остатки сил и послал телепатический зов. Где-то на пределе его восприятия откликнулась бесконечная мерцающая нервная сеть. «Странница!» – Линган рванулся на ее призыв. Резко развернувшись, он вывалился из гиперпространственного окна операционного зала. Странница стояла рядом и помогла ему освободиться от ноши. Хотя в помещении было очень холодно, монашеская ряса Лингана промокла от пота, и он с трудом переводил дух.

– Что с Лао? – Она обеспокоенно смотрела на него.

– Я думаю, этот тип. – Линган кивнул на Инквизитора, – уложил его пси-ударом. Пусть только очнется, я поговорю с ним по-мужски.

– Я думаю, ему еще долго будет не до этого. – Странница укладывала монаха на операционный стол.

– Вам нужна будет помощь? Я не в очень хорошей форме, но какое-то время продержусь.

– Спасибо, Линган. Займись лучше Лао. – Странница подключилась к пси-креслу. Машина обрабатывала обнаженное тело дезраствором. Повреждения позвоночника были очень серьезные, и Странница начала операцию. Щупальца Машины перемещались с огромной скоростью, и только теперь Линган понял, насколько возможности Странницы превосходили его собственные.

– Ты мне мешаешь, Линг. Забирай Лао и уходи. – На секунду отвлеклась она от операции. Он взял Лао на руки и ушел.

На всю операцию позвоночника Странница истратила не более получаса и сейчас решала, что делать с мозгом Инквизитора. Человек ровно дышал, и трудно было поверить, что всего полчаса назад это был холодный труп. Структуры мозга не должны были пострадать, так как применение HD-блокатора останавливало все разрушительные процессы. Странница знала, что он очнется не скоро, поэтому оставила его на попечении Машины.

Прошло почти две недели, когда Машина сообщила, что пациент очнулся. Странница вошла в операционную. Монах лежал с открытыми глазами. Все его тело оплетали щупальца Машины, на которые он с ужасом поглядывал, они же не давали ему пошевелиться.

– Ты не человек! – Монах почувствовал ее и почти закричал.

– Ну что ж, это правда. – Ее удивила ясная и четкая телепатема монаха: Мужчина, весь в золотисто-желтом, в ореоле огня. Странница проникла к нему в мозг и обнаружила неумело поставленные блоки. Это поразило ее. Еще ни разу ей не встречался человек с такими выраженными врожденными способностями Вард-Эспера. Монах попытался защищаться, и она мысленно рассмеялась.

– Я в аду? – Мысль о рае почему-то не приходила ему в голову.

– Нет. Ты в будущем. – У него была настолько сильная психика, что Странница не опасалась вызвать шок.

– В будущем? А ад? – Он был уверен, что заслуживает ада.

– Ну, не знаю. Насколько мне известно, ада нет, – заметила Странница. – Но если ты очень хочешь, я могу устроить тебе его.

– Вы говорите несерьезно. Значит, ада нет? – уточнил монах, и ее опять удивили его способности. – Тогда, кто вы? Я так понимаю, Бога тоже нет?

– Очень философский вопрос. Некоторые считают меня Богом, правда, это вовсе не означает, что я всемогуща, и поэтому я так не думаю. А в твоем понимании Бога нет. Да и что такое Бог? – Они все время сползали в философию. «Забавно, – подумала Странница. – Давно меня так никто не развлекал.»

– Ты когда-нибудь думал о том, что, кроме Земли, могут быть и другие населенные планеты? – спросила она монаха.

– Мне приходило это в голову. Я читал старинные книги. Там даже утверждалось, что некоторые существа с этих планет иногда посещают Землю.

– Ты много читал?

– Я вырос в монастыре. У меня было много времени и много книг.

– Расскажи, как случилось, что ты попал в Инквизицию? – спросила Странница.

– Когда мне исполнилось тридцать, кардинал вызвал меня к себе. Мои способности трудно полностью скрыть, хоть я и пытался. Кое-что все-таки стало известно. Мне предложили на выбор – или костер, или отмаливать грехи в Святой Инквизиции. Я должен был на деле доказать свою чистоту. Уже позже я стал подозревать, что людей с моими способностями специально привлекали в Инквизицию. Кто еще, кроме нас самих, в состоянии отлавливать себе подобных? А за строптивость нас всегда можно было отправить на костер. Прекрасное орудие в руках Инквизиции.

Странница знала, что этот человек говорит правду. Монах слишком хорошо понимал всю бесполезность лжи.

– Я считала тебя более жестоким.

Он закрыл глаза и отчетливо представил людей, которых сам пытал.

– Разве это недостаточно жестоко? – Открыл глаза монах.

– Я тебе не судья. Что бы ты хотел еще в этой жизни?

– Забвения. Тем более, что вы говорите ни рая ни ада нет, и, насколько я понимаю, это правда.

– Почему ты хочешь умереть? – Странница вопросительно посмотрела на него. Монах лежал перед ней совершенно обнаженный, присоединенный к Машине. И внезапно она поняла, что все это представляется ему Страшным Судом.

– Мне нечем искупить свою вину.

– Хорошо. Это мы решим потом. – Странница отсоединила его от Машины. Он лежал перед ней, нисколько не смущаясь.

– Когда выворачивают душу, становится не до тела, – ответил монах на ее незаданный вопрос.

Креил отвез его в соседний зал и уложил в пси-кресло. Еще во время операции на позвоночнике Странница вмонтировала в тело монаха пси-входы. В момент подключения к Машине он вскрикнул от боли. Монах прямо смотрел Страннице в глаза, даже не пытаясь отвести взгляд и сопротивляться. Она зондировала его почти четыре часа. Все это время он находился в сознании. И только иногда, когда боль становилась нестерпимой, слегка прикрывал глаза и прикусывал губу. Это позволило ей внести минимальные исправления в его психику.

Странница вышла из операционной. Креил ждал у входа.

– Это хорошо, что ты здесь. Отвези его в палату и накорми. Пусть отдохнет и выспится. И поставь охрану, – сказала она.

– Может сбежать?

– Может попытаться сбежать. А ему еще рано ходить.

– Хорошо. Я положу его при операционном зале и поставлю двух роботов. Как мне называть его?

– Называй… – Странница лишь на секунду задумалась. – Строггорн. И собери всех. Мне нужно посоветоваться с вами.

Линган, Лао и Креил собрались в Зале Совета.

– Я прозондировала его и кое-что исправила, но у меня возник ряд вопросов, – начала Странница. – Линган, тебе часто приходится заниматься исправлением психики преступников?

– Не так часто. Они как-то не любят нашу страну, – усмехнулся Линган.

– Допустим, – кивнула она. – Как ты считаешь, человек, отправивший на костер около четырехсот людей, может не иметь патологической тяги к убийству?

– Вы меня спрашиваете как профессионального убийцу? – обиделся Линган. – Я воин и убивал только в бою, и все имели возможность защищаться. А что касается этого чудовища, которое мы вытащили, я не верю, что это не доставляло ему удовольствия. Насколько я знаю, некоторых из своих подопечных он собственноручно пытал, и вряд ли это согласуется с отсутствием такой тяги.

– И все-таки мне не удалось найти патологию. А проверяла я, поверь мне, очень тщательно.

– Почти четыре часа, – уточнил Креил.

– И ничего? – изумленно спросил Лао.

– И ничего. – Странница кивнула. – Наверное, нам придется принять это как данность. Я не вижу необходимости в дальнейшей корректировки его психики. Я не знаю, что нужно исправлять.

– Значит, вы оставите его, как есть? – Линган был возмущен.

– Выходит, так.

– Нам будет сложно с этим смириться, Странница. – Лао задумчиво посмотрел на нее.

– Тем не менее. Придется следить за ним. Тем более, что меня не будет какое-то время на Земле. В случае чего, действуйте по обстоятельствам.

Строггорн очнулся. У двери застыли два человека. Попытавшись проникнуть к ним в мозг, он обнаружил, что у них отсутствовала пси-сфера. «Ненастоящие люди?» – подумал Строггорн, пошевелившись, и один из них сразу же подошел к нему.

– Вам что-нибудь нужно, Лиде?

Этот ненастоящий человек говорил на его языке, и только обращение: «Лиде», было непонятным.

– Кто ты?

– Биоробот, – ответил ненастоящий человек.

Это слово ни о чем не говорило Строггорну. Прослушав этого нечеловека и уловив слабые энергетические импульсы, он попробовал осторожно вмешаться в энергетику существа и резко послал пси-импульс, хотя и не знал, чувствительно ли это создание к пси-энергии. Биоробот покачнулся. Строггорн послал еще один импульс, и тот рухнул на пол. Второй биоробот тут же подошел, пытаясь понять, в чем дело.

– Что с ним, Лиде? – Он искал помощи у человека.

Строггорн повторил серию пси-ударов. Второй робот упал. Строггорн осторожно поднялся, позвоночник отозвался резкой болью, но он уже давно привык переносить страдания. Его покачивало, и слегка кружилась голова.

Дверь из палаты вела в операционную. Строггорн тщательно обыскал помещение, одежды нигде не было, только в душевой висел комбинезон, ему не по размеру, но выбирать не приходилось. Двери услужливо распахивались при его приближении, удивляя своей понятливостью. Строггорн выбрался в огромный коридор, только здесь осознав, в каком большом здании находится. Он не представлял, куда идти, но надеялся, что ему удастся встретить какого-нибудь человека и прочитать устройство здания в его мозгу. Была ночь, и в здании почти не было людей, мягкий свет вспыхивал при его приближении и сразу же гас позади. В какой-то момент чувство ирреальности, которое все время преследовало Строггорна в этих коридорах, усилилось, стена стремительно надвинулась и прошла сквозь него. Обернувшись, он увидел, как пол позади исчезает, обнажив провал. Строггорн тряхнул головой, сосредоточился, и все снова стало на место. В этом здании таилась опасность, которую очень хорошо ощутил его мозг, сопротивлявшийся непонятному воздействию.

Строггорн все так же осторожно пробирался по коридору. Он больше не расслаблялся, контролировал свои мысли и только однажды обнаружил место, где было много людей. Он почувствовал среди них двух телепатов и затаился, стараясь закрыть свой мозг от прослушивания. Боль в позвоночнике неожиданно усилилась, Строггорн отвлекся, как ему показалось, всего на несколько секунд. Железный захват рук сзади сжал его, от чего он невольно закричал, и телепатема Мужчина в голубом, на белом коне пронзила мозг.

– Мне сделать тебе больно? – спросил Линган. Строггорн почувствовал, что захват стал еще сильнее. Показалось, словно острый стержень воткнулся в позвоночник, но он все равно попытался перебросить Лингана через себя. Тот даже не шелохнулся.

– Я мог бы тебя убить сейчас, Инквизитор, хоть и говорят, что ты нам еще нужен. Но если ты еще раз попытаешься сбежать, вряд ли я стану тебя жалеть. – Мозг Лингана излучал лютую ненависть. Строггорн так и не понял, что Линган сделал с ним, но все поплыло у него перед глазами и он потерял сознание.

Строггорн очнулся в той же палате. В операционной с кем-то разговаривал Линган. Роботов не было. Видимо, за то время, что Строггорн был без чувств, их убрали.

– Напрасно ты сделал это. – Вошел в палату Креил. – Теперь мне придется оперировать тебя еще раз. – Он подогнал носилки, и переложил Строггорна на них. – Ног совсем не чувствуешь?

– Да. – Строггорн попробовал пошевелить ими, но было такое чувство, что ног не было вообще. Его поместили в операционную сферу, и он закрыл глаза, чтобы не видеть, как щупальца Машины проникают в тело. Креил дал наркоз, мозг Строггорна затуманился.

– Ты мне лучше объясни, Креил, как он справился с роботами? – Линган не давал начать операцию.

– А черт его знает. Придется сконструировать специальную модель с учетом его психических возможностей.

– И не забудь подчинить ее сначала нам и только потом – ему. Кто его знает, что он заставит сделать робота!

– Ты собираешься мне ассистировать? – Креил посмотрел на Лингана. Тот что-то пробурчал, и они начали оперировать.

На этот раз выздоровление шло значительно медленнее. На пятый день Креил привел с собой нового биоробота. Огромный, почти двухметрового роста, тот сразу понравился Строггорну.

– Познакомьтесь. – Креил показал на биоробота. – Его зовут Стил. Стил, это – твой Хозяин. Твои обязанности тебе известны, можешь приступать к работе. Все понятно?

– Слушаюсь, Лиде, – ответил красивым басом биоробот.

– Отныне он всегда будет сопровождать тебя, – мысленно говорил Креил Строггорну. – Надеюсь, у тебя пропала охота убегать?

Строггорн посмотрел на могучую фигуру робота.

– И даже не надейся. – Креил успел прочитать его мысли. – Этот робот имеет защиту от пси-удара. Так что только сделаешь хуже себе.

Только через месяц Строггорн снова начал вставать. Все это время Стил ухаживал за ним, словно хорошая нянька, и Строггорн невольно стал относиться к нему, как к надежному другу.

– Ну что, Строггорн, пора начинать учить тебя общению с Машиной. – Креил усадил его в пси-кресло, закатал Строггорну рукав и показал на его руке несколько пси-входов. Маленькие черные точки были размером не более двух миллиметров. – Для начала хватит тех, что на одной руке. – Креил положил руку Строггорна на подлокотник. Тот увидел, как тоненькие щупальца, словно усики, вошли в точки пси-входа. Неожиданно резкая боль пронзила руку, и он вскрикнул. – Больно? – Креил удивленно смотрел на него. Строггорн пытался поднять руку с подлокотника, чтобы разъединить себя с Машиной. – Подожди. – Креил жестом остановил его. – Потерпи немного. – Сейчас он стоял у пульта и быстро что-то говорил Машине. Боль усилилась, Строггорн закричал, и сразу все прекратилась. – Это очень странно, что подключение всего на четыре точки вызвало такую боль. Мне придется тебя обследовать еще раз.

– А что, так не должно быть? – Строггорн уже пришел в себя. Креил отрицательно покачал головой. – Может быть, я привыкну?

– К этому нельзя привыкнуть. Это означает, что у тебя есть повреждения нервных волокон и, когда Машина подает сигнал, он где-то застопоривается. Потому и боль.

Через полчаса приехал Лао. Почувствовав его тепепатему, Строггорн напрягся. Он не встречал этого человека с того момента, когда в прошлом уложил его пси-ударом.

– Ну и что тут у вас? – Лао обращался к Креилу.

– Судя по всему, нужно его зондировать. – Показал Креил на Строггорна. Тому очень не понравилось это слово. Эмоции, которые сопровождали слова Креила, не сулили ничего хорошего.

Кресла развернули, и теперь они стояли напротив друг друга. Строггорна заставили совсем раздеться, и он почувствовал страх. Лао снял рубашку, и Строггорн видел, как его тело быстро подключается к Машине.

– Постарайся перебороть свой страх. Мне нужно, чтобы ты не сопротивлялся и расслабился. Иначе придется сделать тебе очень больно. – Лао еще о чем-то советовался с Креилом, но Строггорн почти не понимал терминов, уловив только, что с ним, видимо, что-то серьезное. Он уже хорошо знал о том, что эти люди не собираются шутить.

В мозг ему ввинтилась спираль. Сначала Строггорн не почувствовал боли, только похолодело в голове. Теплая волна распространялась вниз и, достигнув поврежденных волокон, затормозилась. Ему показалось, что раскаленные прутья вонзились в тело. Строггорн закричал. Когда он смог соображать, Лао по-прежнему сидел напротив него.

– Отвечай правду. – Лао был предельно серьезен. – Тебя пытали?

– Да. – Строггорн понимал всю бессмысленность лжи.

– На растяжение? – Лао прекрасно знал терминологию пыток. Строггорн кивнул.

– У тебя должны быть постоянные боли: при ходьбе, при движении. Так?

– Да.

– И как давно это было?

– Прошло почти шесть лет.

– Очень плохо. – Лао покачал головой. – Удивительно, что ты остался жив. Когда твои нервы «вытянули», произошло их повреждение. Но, видимо, неполное. Иначе ты бы уже не сидел здесь. А потом, когда нервная ткань заживала, образовались рубчики. Этого вполне достаточно, чтобы нервные импульсы искажались и вызывали боль. В таком состоянии ты не сможешь работать с Машиной, а для нас эта твоя способность принципиальна. Я должен буду «прорезать» тебе новые пути для нервных импульсов. И хочу предупредить – это необычайно болезненно, а проводить эту операцию под наркозом невозможно. Я должен в каждый момент видеть, как проходят сигналы.

– Насколько это больно?

– Сопоставимо с тем, что ты испытал во время пыток. Только цель на этот раз – вылечить, а не покалечить.

– Я не смогу этого терпеть. Я буду кричать. – Строггорн серьезно посмотрел на Лао.

– Кричи себе на здоровье. По крайней мере, я буду знать, что ты в сознании. Креил, клади его сразу под купол, чтобы нам два раза не развлекаться.

Креил закрыл операционный купол и поставил звукоизоляцию. Во время такой операции лучше было не мешать Вард-Хирургу.

Шесть раз Строггорн терял сознание, и приходилось ждать, пока он очнется. Ему казалось, что раскаленное железо пропускают внутри его тела, и, когда Строггорн был в сознании, то непрерывно кричал. Около десяти часов продолжалась эта пытка, пока Лао не закончил восстанавливать нервную систему. На сей раз он тщательно проверил согласованность прохождения сигналов. Больше всего на свете ему бы не хотелось повторять эту процедуру еще раз. Когда все кончилось, Строггорн лежал охрипший, бессмысленно глядя в потолок, и только когда Стил унес его в палату, понял, что все позади.

– Теперь я знаю, как он попал в Инквизицию, – говорил Лао, одеваясь.

– Его заставили под пытками?

– Да. – Лао мысленно кивнул. – Очевидно, у него был небогатый выбор: или пытки и в конце концов – смерть, или Инквизиция… У него огромная скорость мыслепередачи, и если бы он знал, как защищаться, мне бы не удалось его прооперировать. Хорошо, что мы так запугали его, и он даже не пытался сопротивляться.

– Ты знаешь, Лао, мне немного жаль его.

– Неужели? Ты уже забыл, что он сделал Аолле? Напомнить? А еще четыреста человек? И всех он протащил через то же, что прошел сам. Можно ли оправдать его после этого?

– Не знаю, но он перестал мне казаться чудовищем. – Креил задумчиво посмотрел на Лао.

– Ты слишком много с ним общаешься. А это может быть вредным для твоего здоровья. – Усмехнулся он. – Ладно, я пойду. Тебе не нужна больше моя помощь? – Лао ушел, не дожидаясь ответа на свой вопрос.

Около года Строггорн провел во Дворце Правительства. Покидать здание ему было запрещено, и он больше не пытался ослушаться. А когда Строггорн изучил историю государства и стал понимать, что происходит, такое желание у него вовсе перестало возникать.

Обучение шло быстро. Он часами просиживал за Машиной, используя различные обучающие программы. Еще в прошлом Строггорн хорошо изучил анатомию, и эти знания помогали ему. Но зато все, что касалось построения мира, точные науки и философию пришлось изучить заново и совсем на другом уровне. Из разделов математики больше всего увлекла его теория Многомерности. Он мог часами решать различные уравнения, определяя исходы тех или иных событий и со временем намного лучше стал представлять, что такое судьба и как можно изменять ее.

Через пять лет Строггорн закончил учиться по программе Вард-Эсперов. Высокая скорость мыслепередачи и врожденные способности к образованию симбиотических систем с искусственными организмами очень помогли ему. Он стал самым блестящим Вард-Хирургом страны, но никто не говорил ему об этом. Строггорн проходил практику, ассистируя Креилу при операциях, и это все больше сближало их. Примерно тогда же его ввели в Высший Совет Вардов с правом совещательного голоса. Лао все еще боялся, что у Строггорна может проявиться склонность к убийству, и не хотел вручать в его руки судьбу страны.

В один из дней Линган вызвал Строггорна на Совет. Строггорн не любил сталкиваться с ним, зная, что до сих пор тот испытывал к нему ненависть, причина которой была непонятна. Когда он вошел в зал Совета, Линган, Креил и Лао уже ждали его. Оттого, что они собрались все вместе и не сообщили причину вызова, ему стало не по себе.

– Садись. – Лао кивнул на одно из кресел вокруг огромного стола. – У нас к тебе неприятный разговор.

– Я догадываюсь. Что случилось? – Строггорн не терпел длинных вступлений.

– Я покажу тебе одну девушку. – Лао включил объемный экран. Необыкновенно красивая женщина с черными мягкими волосами, нежным овалом лица и с каким-то задумчиво-печальным взглядом появилась на экране. – Ты узнаешь ее?

– Нет. Мне кажется, я никогда ее не встречал. Очень красивая. Кто это?

– Анна, – просто ответил Лао.

– Прости, я не помню ее. Мы где-то встречались?

– В прошлом. – Лао продолжил не сразу, и Строггорн уловил исходящую от того любовь и печаль. – Ты… отправил ее на костер. – Ненависть на секунду повисла в мозгу Лао.

Строггорн еще раз внимательно вгляделся в лицо женщины и отрицательно покачал головой.

– Мне может быть трудно узнать ее. Я не думаю, что когда она попала ко мне в руки, то выглядела так. Есть еще какая-нибудь информация?

– Ты принимал у нее роды. Она была беременна, после пыток у нее начался выкидыш, – никак не выражая своих чувств сказал Лао. Линган задохнулся. Кроме Лао, никто до сих пор не знал об этом. Что-то промелькнуло в мозгу Строггорна, но воспоминание не становилось четким.

– Не могу вспомнить. Через мои руки прошло столько людей и, в основном, женщины.

– Чудовище. – Лингану снова захотелось убить Строггорна, и оттого, что эта отчетливая картинка появилась в его мозгу, все вздрогнули.

– Не нужно, Линг, – старался успокоить его Лао. – Ничего нельзя изменить, что было, то было.

– Почему мне необходимо вспомнить эту женщину? – Строггорн ничего не понимал.

– Потому что она здесь, – продолжил Лао. – Через четыре дня возвращается на Землю. Ненадолго. На две недели. И мне бы совсем не хотелось, чтобы вы встретились.

– Ты хочешь сказать, что последствия нашей встречи непредсказуемы?

– У нее был регресс памяти с возвращением в прошлое. Анна – прекрасный телепат с очень большой скоростью мыслепередачи, а значит, в таком состоянии мы ничем не сможем ей помочь. Она нас просто вытолкнет из своего мозга. – Лао помолчал. – Я отпускаю тебя на две недели и хочу, чтобы ты сидел у себя дома и не высовывался.

– Понятно. – Строггорн не пытался спорить. – Не бойтесь, я никогда не попадусь ей на глаза. Только предупреждайте, когда она на Земле. Это все?

– Нет. Ты должен запомнить ее имя… Аолла ван Вандерлит.

– Кто? – Строггорн потрясенно вскинул глаза. – Высший Совет Вардов?

– Да. Она – четвертый Советник. И живет сейчас на Дорне. Единственный человек на Земле с врожденной способностью к генетической регрессии. Теперь понятно? А моя основная задача, чтобы вы все, – Лао обвел присутствующих взглядом, – были живы и главное – здоровы.

– Хорошо. – Строггорн закрыл глаза. – Я все понял. Теперь можно идти?

Но даже когда все Советники ушли, он еще долго сидел в кресле, пытаясь вспомнить эту женщину.

Аолла выскользнула из гиперпространственного окна. Еще на Дорне она прошла регрессию в человеческое тело, и была в своем обычном земном Облике. Первый раз она возвращалась на Землю после того, как покинула ее пять лет назад. Все Советники встречали ее. Линган, смущаясь, вручил ей огромный букет цветов. Аолла вдохнула их запах, от которого уже успела отвыкнуть, и рассмеялась.

– Лучше бы хороший обед! – Она принюхалась. – Пахнет едой!

Мужчины расступились, и Аолла увидела стол, накрытый прямо в операционном зале. Горели свечи, букеты цветов стояли рядом с тарелками, Аолла ходила вокруг стола и разглядывала еду.

– Не пойдет! – воскликнула она.

– Почему? – удивился Линган.

– Я теперь вегетарианка! Если я буду есть на Земле мясо, меня не поймут на Дорне, – объяснила Аолла.

Пока она жевала салат, Стайн, биоробот Креила, заново накрывал стол. Он не умел удивляться, и его не смущало количество заказанной Аоллой еды.

– Неужели ты все это съешь? – изумился Креил.

– Угу. Ты когда-нибудь пробовал наесться травой? У меня и на Дорне уже перестали удивляться. Это сначала они боялись, что мне будет плохо от такого количества еды и держали под рукой врача, а теперь уже привыкли. – Аолла приступила к очередному блюду. – А вкусно приготовлено! С моего отъезда вы значительно продвинулись в кулинарии. – Она озорно посмотрела на мужчин и расхохоталась.

– Ты отдохнула, Аолла. – Лао было приятно смотреть на нее. Сейчас все как-то сразу поняли, как им не хватает ее на Земле.

– Вы не представляете себе, как мне хорошо там! – сказала Аолла и грустно добавила: – И все равно меня тянет на Землю. Это сложно объяснить.

– Тебе много приходится работать? – спросил Креил.

– Достаточно. Хотя особо меня не перенапрягают. Мне кажется, у них распоряжение на этот счет, – опять улыбнулась она.

– И есть достижения?

– Немного. Удалось установить причину их генетического заболевания, но вот с лечением пока проблемы. Креил, ты ведь занимался генетикой? – спросила она.

– Достаточно много, но не думаю, что это сможет тебе помочь. У нас все разработки для Трехмерности.

– Жаль. Но я думаю, мы поработаем с тобой. Может, что-нибудь найдем.

– Ну вот! Сразу видно Вардов! Не успели собраться, а разговоры уже о работе, – смеясь, вмешался Лао. – Не надейся, что я пущу тебя в клинику. Я хочу, чтобы здесь ты отдыхала, гуляла и так далее. Приехать на две недели! Никаких дел!

Аолла посмотрела на него, и Лао понял, что она, конечно же, его не послушается.

Аолла целых три дня ходила по улицам города. Иногда она брала лошадь и уезжала в лес, хотя Линган просил не делать этого в одиночку. Сейчас почему-то особенно отчетливо ей вспоминались первые дни, проведенные в Элиноре, и болезненно щемило сердце. На четвертый день Аолла пришла в клинику к Креилу и уговорила разрешить помогать ему. Ей хотелось восстановить свою квалификацию Варда. Она уже пять лет не оперировала, не была в симбиозе с Машиной и боялась потерять навыки, приобретенные столь тяжелым трудом. Креил был рад ее помощи, без Строггорна ему было трудно и пришлось отменить множество операций. Как-то, во время работы, Аолла отвлеклась и вслушалась в мозг Креила. Ей показалось, что он что-то скрывает от нее. Выполняя очень сложные манипуляции с Машиной, Креил не смог сразу защититься от проникновения.

– А кто такой Строггорн? – внезапно спросила Аолла.

– Один из очень способных Вардов, – не задумываясь, ответил Креил. Они предусмотрели такую возможность и заранее прорепетировали ответ.

– Почему он не может помогать тебе?

Креил понял, что она забралась в его мозг больше, чем он предполагал, но ответил также мгновенно:

– Он перегрузил свою нервную систему и теперь болеет.

Казалось, этот ответ удовлетворил ее, но Креилу стало ясно, что с каждым ее прилетом на Землю скрывать правду будет все труднее. Ему не хотелось даже думать о том, что будет, если Строггорн и Аолла встретятся.

Креилу удалось предложить несколько возможных решений генетических проблем Дорна, но проверять, верны ли его теории для Четырехмерности, предстояло Аолле. На Земле для этого не было никакой возможности.

В день отъезда Креил проводил ее до гиперпространственного окна. Поддавшись порыву, она обняла его, поняв, что за все эти годы он стал ей как брат и теперь был самым близким человеком на Земле.