– Не надо меня пугать! – Джон слегка нахмурился, снова работая на сложной аппаратуре и внимательно просматривая результаты. – В моей голове нет ничего такого, чего бы можно было стесняться! Потерпи, ничего нет страшного, если получится, ты узнаешь об этом первый.

Строггорн сел в кресло, заложив ногу на ногу, и заказал себе кофе. Он с некоторых пор полюбил его вкус, хотя никакого тонизирующего действия он на него не оказывал. Джон опять переговорил с Креилом и подошел к Строггорну.

– Послушай, ты не хочешь пройти генетическое обследование? – спросил Джон и ему пришлось бить Строггорну по спине, потому что тот поперхнулся кофе.

– Совесть есть? – еще не отдышавшись, спросил Строггорн. – Зачем мне обследование?

– Это из-за регрессии. У нас появились новые данные о возможных изменениях в генах, которые мы сразу не учли. – Джон был совершенно невозмутим.

– Ты врешь, – констатировал Строггорн. – Только не пойму, зачем тебе это нужно, но не хочу выуживать это из твоей головы. – Он допил кофе и встал. – На операционный стол? – уточнил он, и Джон кивнул.

– Не знаю, что вы затеяли, ребята. – Строггорн лежал уже на столе и вдруг понял, что Креил дает наркоз. – Неужели так серьезно? – Он все-таки решил прочитать в голове у Джона, в чем дело, но не успел, потому что заснул.

Строггорн проснулся и поглядел на Аоллу – она еще спала, и ее ресницы лишь слегка подрагивали во сне. Креил и Джон по-прежнему работали с аппаратурой. Строггорн решил, что если они сейчас же все не объяснят, плюнуть на приличия и влезть им в головы. Поднявшись, он подошел к ним, но они даже не отвлеклись.

– Кажется, получилось! – Джон удовлетворенно откинулся в кресле и поглядел наконец на разозленного Строггорна. – Осторожно, Креил, сейчас нас будут есть! Посолить не забудь! – Джон сказал это совершенно невозмутимо, и Строггорн сразу перестал злиться. – Не смотри на меня так, ты же знаешь, я твой взгляд совершенно не выношу! Если Аолла еще спит, то сейчас тебе все объясним, только сядь спокойно и закажи что-нибудь выпить – мне.

– Что именно заказать? – Строггорн подошел к терминалу, по которому пробегали названия различных вин.

– На твой вкус.

– Глупости говоришь, они для меня все на один вкус. – Строггорн прочитал одно из названий, которое ему больше понравилось. В винах по-настоящему разбирался только Линган, на то он был и потомственный Князь.

Джон расположился в кресле за журнальным столиком и осторожно пригубил вино, налитое в красивый хрустальный бокал.

– Креил, а он нас не убьет? – спросил Джон.

– Ему этого никто не позволит. – Креил тоже подошел и, сев в кресло, посмотрел на Строггорна. – Хорошо, давай, я скажу. У тебя может родиться дочь, если ты этого захочешь.

Строггорн переводил взгляд с одного на другого, а потом нахмурился.

– Неужели Аолла забеременела? – Он готов был убить себя, если это было так, но Креил выразился вполне определенно. – Господи! Это теперь мне решать, убить ли собственного ребенка? – Они почувствовали, как Строггорну сразу стало плохо.

– Все-таки все мы становимся очень нервными, когда дело касается нас самих, – констатировал Креил. – Нет, она не забеременела, но это никак не отменяет того факта, что у тебя может быть дочь.

– Сейчас вы прекратите говорить загадками или… – На сей раз Строггорн не шутил, и Джон с Креилом сразу поняли это.

– Ладно, – начал Креил, – уже в прошлый раз, когда делали обследование, мы обратили внимание, что у Аоллы все время уменьшается активность яйцеклеток. То ли ей все-таки очень много лет или регрессии виноваты – во всяком случае, раньше этого не было. По всему, в следующий прилет она почти наверняка уже не сможет иметь детей.

– Я всегда считал, что уже не может, – добавил Строггорн.

– Может, но уже не естественным путем, – пояснил Креил. – Кроме того, Линган как-то проболтался, что у тебя может быть ребенок, только вероятность не большая.

– Вы поставили эксперимент? – совсем тихо спросил Строггорн. – И что?

– Девочка. – Джон Гил, так никогда и не женившийся и не имевший детей, довольно улыбнулся.

– Буду вас убивать. Вы не имели никакого права делать этого без нашего согласия, – спокойно сказал Строггорн, но им стало не по себе от его взгляда.

– А ты не горячись, Строг. – Креил выдержал его взгляд. – Сам посуди: Аолле в любом случае надо на Дорн. Ты бы стал психовать – она бы поняла и началось бы… А в результате ничего не получилось бы. Мы же не могли знать заранее активность яйцеклеток у нее, активность сперматозоидов у тебя, насколько вообще все состыкуется. Искусственное оплодотворение – это дело тонкое. – Креил помолчал, но Строггорн не хотел ничего говорить. – Ты знаешь, когда погибла Тина, Марк, наш сын, очень поддержал меня, правда. Я не знаю, как бы все было без него. Он же тогда жил у меня, успокаивал, все что-то напоминал, какая она была хорошая – его мать, убеждал, что в жизни еще можно чего-то ждать и так далее. Теперь ты. Как там на Дорне?

– Последнее голосование прошло плохо. – Строггорн серьезно посмотрел на Креила. – Не могу вам передать, что ей пришлось пережить ради этого шоу с кораблем! Почти не было перевеса голосов «за». Уш-ш-ш работает вовсю.

– Вот видишь. В любой момент, нужно смотреть правде в глаза, он зажмет ее совсем и у нее не останется выбора – придется принять все его условия. – Креил посмотрел на Строггорна. – Не перебивай. Мне это совсем нелегко говорить, она мне почти сестра. Ты знаешь, еще раз нам ее не спасти, да ее никто теперь и не отпустит на Землю – у нее не будет большинства в Совете. Эта девочка, ваш ребенок, если все получится, будет тебе утешением, если что. Послушай меня, другого шанса иметь тебе от нее детей не будет, я это тебе говорю официально. Не веришь – иди проверяй сам.

Строггорн долго молчал, взвешивая все «за» и «против». Плохо получалось в любом случае.

– Допустим, я соглашусь. Как вы собираетесь вырастить плод?

– Это как раз решено. Ясно, что Аолла не может этого делать – не рожать же ей ребенка на Дорне, а развлекаться с барокамерами с ребенком-эспером – это больше из области теории, – быстро говорил Креил, посмотрев на часы. Строггорн уловил, как во рту возник терпкий вкус.

– Этель? Что-то случилось? – Он прекрасно узнал ее телепатический образ, хотя и не обернулся.

– Не знаю. – Она прошла и села в кресло, слегка поправив длинные каштановые волосы. – Как дела, получилось? – Она вопросительно посмотрела на Креила, и тот кивнул.

– Креил? – спросил Строггорн. – Это ответ на мой вопрос?

– Я рожу твоего ребенка, если ты хочешь. – Этель невозмутимо смотрела на него.

– Первый раз попадаю в ситуацию, где бы люди так нагло решали все за меня, да еще в таком деле. – Строггорн вдруг отчетливо вспомнил Десятимерный операционный зал, черную пантеру и как она сказала: «У тебя будет дочь», а Лао не согласился с ней. – Когда-то, Этель, когда я оперировал тебе мозг…

– Щупальцами? – улыбнулась она.

– Разве ты помнишь мои щупальца? – удивился Строггорн.

– Конечно, я же стояла там, в операционной и видела, как ты мне ставил пси-входы. Весьма мерзкое было зрелище.

– Ты была в астральном теле… – задумчиво сказал Строггорн. – Оно еще и все видит, нужно будет это учесть. Но я не об этом. Странница сказала тогда, что у меня будет дочь.

– Не понимаю тогда, почему столько времени ты морочишь нам голову?! – возмутился Креил.

– Я не морочу. Я только когда увидел Этель, вспомнил об этом. Десять лет все-таки прошло, и меня там совсем другое волновало.

– Так ты хочешь, чтобы я родила твоего ребенка? У меня не было дочери, и я с удовольствием помогу тебе. Я хотела уточнить. Ты же не будешь ее сам воспитывать? Тебя же дома совсем не бывает. Аолла прилетает на Землю раз в пять лет – это вообще не мать.

– Еще одна проблема, – Строггорн снова задумался. – Этель, скажи, а что по этому поводу думает Диг?

– Не волнуйся, с ним я как-нибудь разберусь. У нас трое сыновей, будет им сестренка. Не понимаю, какие здесь проблемы? Вечно вы, Советники, все усложняете! – Она помолчала и пристально посмотрела на Строггорна. – Ни за что не поверю, что ты способен убить собственную дочь. Как ты собираешься жить после этого? – Этель спросила это совершенно спокойно, но все вздрогнули.

– Я согласен. – Строггорн серьезно оглядел всех и вдруг улыбнулся. Все удивленно смотрели на него и только тут сообразили, что никогда не видели, чтобы он улыбался.

Аолла вошла в зал и удивилась, увидев их вместе. Этель с Джоном сразу же исчезли, а Креил и Строггорн переглянулись, вовсе не собираясь ей ничего говорить – действительно, зачем было ее мучить на Дорне ожиданием рождения ребенка, о котором она все равно ничего не знала.

Пошло три месяца. Однажды Диггиррен, рано вернувшись с работы, застал дома Этель. Она смотрела телеком. Он никогда не позволял себе влезать в ее мозг, раз и навсегда решив не делать этого, но в последнее время что-то явно беспокоило ее, о чем она молчала, и он едва сдерживался. Детей не было дома, и Диггиррен решил поговорить с ней.

– Этель, я хотел спросить, что тебя беспокоит?

– Ничего. – Она даже не повернулась от объемной картинки.

– Мы же знаем, что это неправда. Я хочу знать, наконец, в чем дело. – Диггиррен старался не рассердиться. Он всегда стремился не скандалить с Этель, зная, что это в любом случае почувствуют дети-эсперы. – Этель, я прошу тебя посмотреть мне в глаза.

– Ни за что, – она сказала это совершенно невозмутимо. – Скажи еще, что сделаешь это силой, если я откажусь.

Кровь прилила Диггиррену к лицу, и он обессиленно сел в кресло. Иногда во время очередного выяснения отношений, а это случалось не так уж и редко, ему начинало казаться, что Этель вышла за него замуж, только чтобы рассчитаться за убийство.

– Не считай меня столь кровожадной. – Сейчас она явно влезла в его голову и, наконец, решила повернуться к нему лицом. Этель нахмурилась, и это совсем не понравилось Диггиррену. – Ну ладно, я скажу. У меня будет ребенок.

Диггиррен почувствовал, как все закружилось у него в голове, и ему с большим трудом удалось подавить эту карусель. Этель смотрела на него своими красивыми и совсем невинными глазами, и невозможно было поверить, что она способна на такую жестокость.

– Этель, не нужно врать… – Он с трудом заставил себя говорить.

– Я не вру. У меня будет ребенок.

– А я не об этом. Просто я хотел сказать, что ребенок не от меня. Это так?

Этель какое-то время молча смотрела на него, потом снова отвернулась к телекому. Диггиррен был вынужден обойти ее кресло, чтобы видеть ее лицо.

– Мне кажется, я задал вопрос?

– Когда ты так смотришь, на меня, Диг, мне становится страшно.

– Этель! Ну зачем ты меня мучаешь!

– Ты сам себя мучаешь. – Она решила говорить правду, поняв, что он не отстанет. – Но ты прав. Ребенок не твой. – Диггиррен тяжело дышал. Теперь ей действительно стало страшно, но именно поэтому Этель решила не говорить всей правды.

– Кто отец? – спросил Диггиррен, но она молчала, и он сказал за нее сам: – Не мучайся, это Строггорн. – И вглядевшись в ее глаза, прочитал подтверждение. Диггиррен сразу же перестал смотреть на нее. – Ничего не объясняй, Этель, я всегда знал, что этим кончится. Не желаю ничего знать о вас. – Он еще какое-то время сидел в кресле за ее спиной, не пытаясь влезть в ее мозги и просто размышляя. – Ты теперь разведешься со мной? – спросил он через некоторое время.

– Зачем?

– Разве нет повода?

– Если для тебя он есть – подай на развод, я этого делать не буду. – Этель встала и выключила телеком. – Я что-то устала, Диг. Последи, чтобы дети поели, когда придут, и постарайся успокоиться, испугаешь детей. Особенно Антона – ты же знаешь, он будущий Вард, от него так легко не спрячешься.

– Какой срок, Этель?

– Почти три месяца. – Этель ушла спать.

Ее ответ поразил Диггиррена. Это означало, что они встречались со Строггорном сразу после отлета Аоллы, и он подумал, что, наверное, они встречались и до ее прилета. «Строггорн большой мастер на такие дела», – всплыли в его мозгу слова Лингана.

Антон пришел домой и, поглядев на отца, сам заказал ужин и отдал приказ биороботу накрывать. Ему было девять лет, и он считал себя совсем взрослым, полагая, что вмешиваться в дела родителей не имеет никакого права. Антон сам уложил младших в постель, а отец все сидел в гостиной и ни на что не реагировал.

Все последующие полгода Этель не подпускала Диггиррена к себе, да он и не стремился к этому. Казалось, два совершенно разных человека просто живут в одном доме. Конечно, это было совершенно очевидно их сыновьям, которые, тем не менее, не задавали никаких вопросов. О ребенке они не говорили, и Диггиррен даже никогда не спрашивал о здоровье Этель. Его не интересовал этот ребенок, и прочему-то он был абсолютно уверен, что как только тот родится – она подаст на развод. Только Антон однажды уточнил у матери, кто должен родиться, и она ответила, что у него будет сестра, но выяснять, почему отец так ненавидит еще нерожденного ребенка, мальчик не стал. Про себя он решил, что если ситуация в ближайшее время не разрешится, придется рассказать все Лингану.

Когда-то, совершенно случайно, Антон узнал, что еще задолго до женитьбы отец едва не убил мать, а некоторые прямо говорили, что убил, только удалось оживить. Оказалось слишком много посвященных, чтобы можно было скрыть правду, и теперь Антон начал бояться, как бы все не повторилось. Он только расстраивался, что не знает подробностей. Девятилетнему ребенку было бы крайне сложно выяснить их и тем более объяснить свое любопытство, и он самостоятельно забрался в архив, когда однажды был у Лингана в гостях и такая возможность представилась. Вряд ли бы тому пришло в голову, что вместо интересной игры, мальчик рылся в Протоколах заседаний Совета Вардов. Антон не смог получить доступ ко всему, но текст приговора, который не был секретным, он прочитал и запомнил навсегда. Единственное, что смущало Антона – обязательное психиатрическое обследование в четырнадцать лет, когда это неизбежно стало бы известным, но до этого было еще очень далеко – целых пять лет, а до этого времени он надеялся скрывать правду.

Этель почувствовала боль и сразу разыскала Строггорна. У них была договоренность, что рожать она будет в его клинике. Ему хотелось видеть, как появится на свет его первый и, скорее всего, последний ребенок, и он упросил ее об этом. Все предыдущие роды принимал Диггиррен. Он имел прекрасную квалификацию в этой области, а учитывая серьезные проблемы с обезболиванием для Этель, ставшей Вардом, хороший врач – Вард становился необходимостью. Но сейчас она побоялась даже заикаться о том, чтобы попросить его.

Строггорну помогал Лао, который не сомневался, что тот будет нервничать со всеми вытекающими из этого последствиями. Кроме того, Строггорн никогда не занимался этой областью медицины – до этого ему хватало и других проблем.

– Будут долгие и нудные роды, – констатировал Лао, осмотрев Этель, которая лежала в палате при операционной. Он специально говорил быстро, чтобы она не смогла их понять.

– Странно. Ведь это уже четвертые! – удивился Строггорн.

– Бывает. – Лао посмотрел на часы. – Мне нужно уйти, но я буду недалеко, сидеть с вами нет никакого смысла, это на много часов. Позовешь, она сама знает, когда я буду нужен.

– Подожди, а как-то ускорить или облегчить нельзя?

– Для нее можно, но мы убьем при этом ребенка, – пояснил Лао. – Любой эффективный для нее препарат – абсолютно смертелен для ребенка, и хотя мне жаль, что при нашем уровне медицины она должна рожать без элементарного обезболивания, ничего нельзя сделать. Что это ты в лице изменился? – Лао покачал головой. – Будешь так психовать и пугать Этель, выгоню и пришлю другого врача. – Он встал и невозмутимо удалился. На самом деле, его удивило отсутствие Диггиррена и то, что потихоньку он увидел в мозгу Этель. Как Советник, он решил заняться небольшим расследованием.

Через два часа схватки у Этель усилились, но толку от этого было мало. Как ни старался Строггорн держать себя в руках, он начал нервничать. Посидев еще какое-то время, внимательно вглядываясь в бледное, в капельках пота, лицо Этель, он решил найти Лао, чтобы тот посмотрел ее еще раз. Строггорн с удовольствием бы увел ее в псевдореальность, но при родах женщин-Вардов было проверено, что это сразу же прекращало схватки. Он нашел Лао и тот, не споря, пошел смотреть Этель.

– Никакого сдвига, – констатировал Лао. – Что-то надо делать, не нравится мне все это. – Они опять разговаривали очень быстро.

– Послушай, а вообще с женщинами-Вардами больше проблем, чем с обычными?

– Больше? – Лао удивленно посмотрел на Строггорна. – Это ты как-то мягко выразился! Да у нас с ними одни проблемы! То – неэффективно, это – смертельно для ребенка. – Он нахмурился. – Этель еще здоровая женщина, а то у нас детская смертность у Вардов выше в несколько раз, чем у всех остальных. Иногда достаточно обычного гриппа – организм начинает защищаться и отправляет ребенка на тот свет.

– Лао, ты мог мне это сказать до ее беременности? Кого-нибудь другого могли бы уговорить.

– Удивляешь ты меня, Строггорн. – Лао грустно посмотрел на него. – Это где же найти такую смелую женщину, которая бы не побоялась родить ребенка от таких чудовищ, как ты и Аолла Вандерлит? Аолла ведь совсем нечеловек, и если о тебе это мало кому известно, но все равно – одного твоего взгляда хватит иным на всю оставшуюся жизнь – то про нее все знают, что на Дорне она настоящее чудовище!

Строггорн сидел совсем потерянный. Себя он не считал чудовищем, но сейчас хорошо представил, что это лишь его личное мнение, а обычные люди должны считать совсем по-другому. Тем более это касалось Аоллы. Этель закричала, до боли сжав руку Строггорна, и Лао поднялся, дожидаясь, когда схватка отойдет.

– Давай ее в операционную. Попробуем один способ, пока еще ребенок жив, – сказал Лао. – Этель, ты курс подготовки Вардов уже прошла?

– Да, а как это может помочь? – Она совсем измучилась и уже была готова на все. – Резать вы не можете – убьете ребенка обезболивающими.

– Это я и без тебя знаю. – Лао помог ей перелечь на операционный стол. – Этель, ты Строггорну доверяешь?

– Как бы иначе бы я пошла на это?

– Хорошо. Тебя учили тело переводить в Многомерность?

– Нет, только теоретически объясняли. Плохо?

– Ничего, сейчас мы тебя этому научим. – Лао встал у нее в изголовье и быстро добавил для Строггорна. – Я сейчас помогу ей перевести тело в Многомерность. Она Вард – должно получиться. Постараемся дойти с ней до пяти измерений. А ты постарайся вытащить ребенка. Понятно? – Он снова стал говорить медленнее. – Девочка, посмотри-ка мне в глаза, только не отвлекайся, сейчас я помогу перевести твое тело в Пятимерность. Сразу предупреждаю, будет неприятно, но боль тут же пройдет.

Этель вгляделась в глаза Лао – его всегда мягкий взгляд стал совершенно нечеловеческим. Она почувствовала, как ее начинает закручивать карусель, вдруг все остановилось, и она ощутила тяжелое тянущее чувство внизу живота, но боль при этом не возникла. Этель боковым зрением видела, как Строггорн медленно пропустил руки внутрь ее тела, и никак не могла понять, как может быть такое.

– Не пугайся, Этель, и лежи спокойно. Твое тело сейчас для Трехмерности не является материальным, – донесся издалека голос Лао. – Ну что, Строггорн, можно вытащить?

– Если удастся захватить, ужасно скользко, а нельзя допустить, чтобы она сорвалась, можно повредить органы Этель при возврате. – Со стороны это было совершенно жуткое зрелище – Строггорн двумя руками, которые легко проникали в тело Этель, что-то делал внутри. Он, наконец, смог захватить ребенка и резким движением вниз вынул его. Девочка сразу закричала, и Лао осторожно начал возвращать тело Этель в реальность, предварительно спросив у Строггорна, можно ли это делать. Тот кивнул и ушел заниматься ребенком. Этель почувствовала, как голова перестала кружиться: вокруг снова был привычный реальный мир.

– Я родила? Или мне показалось? – Она никак не могла поверить, что все так просто, за несколько минут, закончилось.

– Родила. – Лао заканчивал ее обработку. – Очень милая девочка, правда, не твоя.

– Что значит «не моя»? Аолла – не мать, она на Земле не живет, и не морочь мне голову! Ребенка буду воспитывать я.

– Не уверен в этом, Этель. Полчаса назад я разговаривал с Антоном, – сказал Лао, и Этель побледнела. – Ты правильно поняла, с вашим сыном. Я его специально вызвал к себе, чтобы кое-что уточнить. Много интересного узнал от него. Кстати, а давно он знает, что Диг когда-то убил тебя? Мне не хотелось так глубоко забираться в его голову, только чтобы уточнить это. Умный мальчик, он и так послушно ответил на все мои вопросы. Только переживал, что это похоже на донос, но еще больше переживал, что Диггиррен может снова убить тебя, а он – твой сын, очень тебя любит, не хочет этого, – Лао закончил и видел, что Этель только кусает губы и не знает, что отвечать. – В общем, если ты не уладишь все с Диггирреном, даже не надейся, что я ничего не скажу Строггорну и позволю отдать девочку в вашу «милую» семейку, где в любой момент будет смертоубийство. Понятно? – Он переложил ее на носилки и отвез в палату, хотя она и сама была вполне в состоянии дойти.

Лао вышел в коридор. Он уже давно почувствовал Диггиррена, только тот никак не хотел заходить в операционную.

– Родила? – Диг поднял на него глаза. Не надо было лезть к нему в голову, чтобы понять, как он измучен.

– Девочку. Я так понимаю, ты даже не знал, кого она должна родить?

– Не знал. – Диггиррен закрыл глаза.

– Печально все это, Диг. Не знаю, зачем вы живете вместе?

– Думаешь, Этель теперь разведется?

– А это она не хочет? – удивился Лао.

– Почему? Я тоже не хочу, но нельзя же так до бесконечности.

– Боишься не выдержать? – спросил Лао, но Диггиррен ничего не ответил. – Пойдем. Тебе нужно поговорить со Строггорном. Насколько я понял, он плохо проводит психозондирование и нарушает приговор суда. Тебя жалеет, а кончится опять неприятностями.

– Будешь ругать? Мы же совсем не мальчики, Лао.

– А мне плевать на это. Я самый старый из вас и имею некоторые преимущества.

Строггорн отнес девочку к Этель. Обе они спали, а он стоял в дверях и смотрел на них. Диггиррена, когда он это увидел, просто затрясло. Строггорн, почувствовав это, удивленно посмотрел на него.

– Что случилось? – Непонимающе посмотрел он на них.

– Нам нужно поговорить всем троим, пока это плохо не кончилось. – Лао сел в кресло: он был крайне рассержен. – Во-первых, я хочу знать, почему ты плохо проводишь обязательный для Диггиррена психозондаж?

– Как ты узнал? – Строггорн пристально посмотрел на Лао.

– Значит, узнал. Предупреждаю, что потребую замены надзирающего Вард-Хирурга, если не будешь делать в полном объеме.

– Не сердись, Лао. Я уверен, что ничего плохого Диггиррен никому не сделает.

– А я в этом не уверен. А ты сам как считаешь? – Лао глядел на Диггиррена, и тому пришлось говорить правду.

– Я тоже не уверен, – просто ответил он, от чего Строггорн едва не подпрыгнул в кресле.

– А еще хуже, что Антон боится этого. Калечите ребенка и даже не задумываетесь! – добавил Лао.

– Как? – У Диггиррена округлились глаза.

– Просто. Он залез в архив Лингана – ты же знаешь, как тот любит ваших детей, и прочитал твой приговор.

– Что же делать? – Диггиррен потерянно смотрел на Лао.

– Я многого не понимаю во всей этой истории. Поэтому, пожалуйста, Диггиррен, сними блоки, я хочу порыться в твоей голове.

– Лао, я… – Диггиррен вдруг вспомнил, что приговор суда при малейшем подозрении позволял применять силу по отношению к нему и снял блоки, прямо смотря в глаза Лао. Тот зондировал его около сорока минут, пока не выяснил для себя все, что его интересовало.

– Мда. Почему она тебе не сказала правду? – задумчиво сказал Лао.

– О чем?

– О том, что эта девочка, которая родилась сегодня, вовсе не ее дочь.

– Подожди, Лао, – Диггиррен решил, что его хотят обмануть. – Я уже много лет назад, до женитьбы, знал от Лингана, что у Строггорна и Этель будет ребенок.

– Ну и что? – Лао пожал плечами. – Это ничего не доказывает. Эта девочка – ребенок Строггорна и Аоллы. Теперь понятно? – Он посмотрел на Дига – тому ничего не было понятно. – Мы узнали с Линганом о ребенке, посмотрев линию жизни Этель. Четвертый ребенок мог родиться только от Строггорна, его линия пересекает линию ребенка и достаточно отчетлива – здесь невозможно ошибиться, но и линия Аоллы пересекает ее, только в самом начале. Я думаю, она никогда не будет воспитывать ребенка и не окажет на жизнь девочки какого-либо заметного влияния. Этель ее родила и, по всему, станет ей настоящей матерью – линия девочки по интенсивности только немного уступает линиям ваших остальных детей и отходит от линии жизни Этель. Теперь понятно? Мы просто не так истолковали то, что увидели. Кому тогда могла прийти в голову мысль, что с помощью искусственного оплодотворения Строггорн использует единственный шанс иметь ребенка от Аоллы Вандерлит? – Лао спокойно смотрел, как по лицу Диггиррена текли слезы.

– Почему Этель ему не сказала? – Строггорн никак не мог понять этого. – Лао, это ведь было опасно для нее. Если бы он этого не выдержал?

– Думаю, подсознательно Этель этого и добивалась – чтобы он не выдержал. Должен с огорчением заметить, она не доверяет тебе, Диг, и поэтому никогда не снимает блоки. По большому счету, если вы эту проблему не решите, вы все равно разведетесь. Ты не сможешь жить с женщиной, которая устраивает тебе такие проверки. Вы – эсперы, это совершенно ненормально.

– А что ты можешь предложить? – Диггиррен с болью посмотрел на него. – Я же не могу делать этого силой или даже любым другим способом заставлять ее? Она сразу после свадьбы поставила такие условия…

– И это уже привело к таким последствиям. – Лао прислушался. – Диггиррен, сходи-ка разбуди ее и приведи сюда.

– Может быть, я схожу? – спросил Строггорн, видя, что Диг не решается.

– Не ты же ее муж. Пусть идет сам, – отрезал Лао. Через некоторое время вошла Этель, она слегка щурилась от яркого света.

– Можно что-нибудь поесть? – спросила она, и Строггорн сразу ушел заказывать еду.

– Этель, я не буду долго говорить, – начал Лао. – Я весь день только это и делаю. Просто ответь честно на один вопрос. Здесь все свои, стесняться некого, хуже уже не будет. Почему ты не снимаешь блоки? Ты же знаешь, что это ненормально. Или Диггиррен за время вашей совместной жизни чем-то обидел тебя?

Она долго молчала, поглядывая на вернувшегося Строггорна, пока тот не сказал:

– Если я мешаю, то могу уйти, только мне все равно через два месяца делать Дигу зондаж. – Он вернулся в кресло, и Стил начал накрывать на стол. – Нам я тоже заказал еду. Так что, Этель?

– Оставайся, все равно все узнаешь. – Она только закрыла глаза. – Я боюсь снимать блоки, – сказала Этель тихо.

– Поясни, это не очень понятно. Ты пыталась это делать? – Лао смотрел на нее.

– Пыталась, – ответила Этель, и Диггиррен удивленно уставился на нее. – Но у меня не выходит, я ужасно боюсь, и в последний момент у меня не хватает сил это сделать.

– Поздравляю, Строггорн, ты ее не долечил. Нарочно или случайно? – спросил Лао.

– Нарочно, – невозмутимо сознался Строггорн. – Не смотрите так на меня. Чтобы это убрать до конца, нужно снести ей полголовы. Этот страх глубоко, нужно забраться чуть ли не в пренатальные воспоминания. Я могу еще раз попытаться, но до конца мы его не уберем. Была надежда, что она сама справится, но раз прошло столько времени и никакого результата – ждать больше бессмысленно. Этель, ты пойдешь еще раз на зондирование? – Она сразу кивнула. – Но я ничего не гарантирую, только немного ослаблю твой страх? Это понятно?

– Хорошо, я же не ребенок и разводиться не хочу. – Этель только грустно оглядела всех, меньше всего ей хотелось исповедоваться в таком деликатном вопросе.

– Боюсь, что этого будет недостаточно, – вмешался Лао, приступая к салату. – У нас уже есть статистика, и если Этель будет испытывать страх, почти наверняка все закончится для нее психотравмой.

– Почему? – удивился Диггиррен, он вообще начинал все меньше и меньше понимать. Создавалось впечатление, что его жизнь положили на операционный стол и проводят вскрытие, выясняя причины болезни и не спрашивая у него на это разрешения.

– Потому что и так бывает достаточно психотравм. В свое время Креил отправил в нее Тину, и нам еле удалось ее спасти. А вообще статистика говорит, что при таком общении на три нормальных случая один, в первый раз, обязательно кончается психотравмой. Бог его знает, что можно узнать друг о друге, и далеко не все готовы к этому, – пояснил Лао. – А у тебя, Диг, весьма печальный опыт. Большинство женщин, с которыми ты имел дело, получили психотравмы, ну, и три смерти – это ты тоже знаешь. По большому счету Этель вполне обоснованно боится снимать блоки – зачем ей подвергаться такому риску? – Он поглядел на Этель и добавил: – Так что ты еще хорошо подумай, стоит ли рисковать или лучше все-таки развестись?

– Я уже давно обо всем подумала, Лао, и хочу рискнуть. – Этель не смотрела на него, осторожно нанизывая кусок помидора на вилку.

– Тогда так. – Лао поглядел на них, словно что-то прикидывая. – Только не обижайтесь на меня, ладно? Когда надумаете этим заняться, после того, как Строггорн немного поправит тебе голову, я бы хотел видеть вас у себя дома.

– Что ты имеешь в виду? – Этель перестала есть и посмотрела на Лао.

– Мне это нелегко говорить, но я собираюсь присутствовать при этом.

– Тебе не кажется, что это переходит какие-то моральные рамки? – Диггиррен тоже перестал есть и едва не поперхнулся.