– Успел. Примитивная система, – ответил Строггорн, отсоединив руку, и Стил быстро убрал прибор. – Вы сможете посмотреть все подробно в записи, после того, как мы закончим. У вас нет больше сомнений, что мы могли сейчас спокойно расправиться с Землей?

– У нас их и не было. Мы рассматривали эту возможность после первого случая, но решили, что радиоактивная планета не подходит для заселения.

– Для нелюдей подходит значительно больше, чем вам кажется, как раз радиоактивная планета. Сейчас для них здесь слишком холодно. Но у нас нет цели уничтожить цивилизацию. Мы подошли к сути нашего разговора. По всем нашим расчетам, выходит, что цивилизация людей погибнет через пять земных лет и почти не осталось времени, чтобы можно было что-нибудь предпринять. Поэтому нам нужна ваша помощь, Президент. У нас нет времени проводить своих людей в Правительства стран Земли, и единственное, что остается в таких условиях, перевербовка.

– Почему вы так уверены, что я соглашусь сотрудничать с вами?

– Потому что я не собираюсь оставлять вам выбора. – Строггорн невозмутимо смотрел на Президента.

– Вы можете мне не верить, но смерть не очень пугает меня.

– Такая наивность, Президент. Вы думаете, раз у меня мало времени, то речь будет идти только о смерти. Жаль, что не удалось по-хорошему договориться с вами. Честное слово, я не любитель жестоких мер.

– Что-то слабо в это верится, – Президент уже успокоился. Ему казалось, что он все предусмотрел и главное – понял, как нужен этому человеку, а значит, тот не станет его убивать. Президент уже прикидывал, что будет делать после того, как Советник уйдет. Строггорн прочитал его мысли и только грустно посмотрел.

– Пожалуй, все. Не договорились. Начальник охраны, отведите его в ванную. Нужно подготовить Президента для того, что я собираюсь с ним делать дальше, – распоряжался Строггорн. В ванную Президента пришлось тащить силой – он отчаянно сопротивлялся, но на полдороге ощутил чудовищный приступ тошноты и сам рванулся в туалет. Его безжалостно рвало, а затем резко начался понос. Через двадцать минут, окатив в душе холодной водой, Президента почти внесли в гостиную и усадили в кресло.

– Если вы думаете, Советник, что испугали меня, то ошибаетесь, – мысленно сказал Президент, говорить вслух он не мог.

– Какая глупость. Никто и не хотел пугать вас. Это просто небольшая подготовка. Вы же не хотите, чтобы пострадал ваш шикарный ковер и это весьма экзотическое кресло. Все равно, подложите что-нибудь под Президента. Не дам гарантии, что у нас с ним не будет неприятностей, несмотря на подготовку. – Строггорн дождался, когда будет выполнен его приказ, и теперь пристально посмотрел в глаза Президенту, сидевшему напротив. Тому показалось, словно спираль вошла в мозг, тошнота подступила к горлу, и все исчезло.

Президент очнулся в камере, лежа на холодной каменной скамье, лицом вниз, совершенно обнаженный. Было зябко. Он сел, удивленно осматриваясь. Тяжелая дверь была заперта, помещение – крохотное и почти неосвещенное. Каменные темные стены давили, кое-где их покрывал мох и слизь. Только у самого потолка пропускало слабый свет маленькое окошко. Президенту показалось, как где-то далеко, капает вода. «Что со мной?» – подумал он. Совершенно отчетливо вспомнилось, что всего несколько секунд назад была его резиденция и разговор с Советником Строггорном. Его поразила реальность происходящего, но в то же время в это невозможно было поверить. Президент прислушался и уловил тихий разговор за дверью.

– Привезли вчера этого, ненормального, – говорил мужской незнакомый голос. – Кричал, что Президент какой-то страны. Добро бы еще король или князь, а то черте кто. Угрозами все сыпал.

– Странный человек. Привезли как колдуна, только мне сдается, он просто сумасшедший. Да наше дело маленькое – знай себе охраняй.

Президент похолодел. «Значит, я сумасшедший?» Он никак не мог в это поверить, но потом вспомнил, что ненормальные никогда себя не считали такими. «И где я?»

Он услышал, как повернулись ключи в замке и дверь открылась. На пороге стоял монах. Его лицо было закрыто капюшоном, и Президент не смог бы узнать его.

– Пойдемте со мной, – сказал монах. Его голос был совершенно незнакомым.

– Где я? – Президент встал, не торопясь выходить. Пол был скользкий и холодный, дрожь сразу прошла по его телу. Монах сверкнул глазами и неожиданно расхохотался.

– Здесь ты не можешь задавать вопросы. Для тебя теперь все кончено. – Он пропустил стражников, и они поволокли Президента по мрачному узкому коридору. Его втащили в помещение, он огляделся и сразу понял, что это была камера пыток. В камине ярко горел огонь, отбрасывая причудливые тени на странные механизмы. От одного вида инструментов, некоторые из которых были погружены в огонь, Президенту сразу стало плохо.

– В чем меня обвиняют? – закричал он.

– Разве для того, чтобы попасть сюда, нужно еще и обвинять? – Монах смотрел на него. – Вспомни ту девочку, которую вы изнасиловали с друзьями. Ей было всего четырнадцать лет, она до сих пор в сумасшедшем доме. А каких денег стоило твоим родителям замазать все это! На мой взгляд, вполне достаточно и этого.

– Как вы узнали? – хрипло спросил Президент.

– Начинайте. – Кивнул монах палачу, так и не ответив на вопрос.

Президента растянули на пыточном столе, и следующие несколько часов была только боль и образ той девочки, просящей пощады. Когда он очнулся в той же камере, холодный камень скамьи проникал в тело, казалось, отнимая жизнь. Тело безумно болело, суставы распухли, и даже просто пошевелить рукой или ногой было трудно. Страшно хотелось пить и есть, но никто не собирался его кормить. Президент вспомнил пытки и невинную девочку, жизнь которой они так глупо и бессмысленно загубили. Это случилось перед самым окончанием колледжа. Они собрались на вечеринке и вскоре, изрядно напившись, решили прогуляться. Бог его знает, что она делала так поздно и одна на улице – он так никогда и не узнал об этом.

– Ее в тот день выгнал отец, – знакомый голос раздался прямо в его мозгу. – Он напился и кидался на всех с ножом. Девочка искала на улице спасения, а нашла вас. И еще – она просто хотелось есть. Поэтому и пошла с вами. Такие прилично одетые молодые люди! Разве она могла подумать, что вы сделаете с ней!

– Это вы, Советник? – Президент узнал Строггорна. – Как вы узнали об этом?

– Мне нет проблемы получить информацию о любом событии прошлого и настоящего, когда мы находимся здесь.

– Мне все это снится? – с надеждой спросил Президент.

– Нет. Все это происходит на самом деле, а вот я – это сон. Скоро ты проснешься, и тебя поведут снова пытать.

– Нет! За что?

– Глупый вопрос. Она тоже спрашивала: «За что»? Но вы только смеялись и издевались над ней.

– Разве за все положено возмездие? – Президент сжал голову руками.

– Ты зря не верил в это. Прощай, мне пора.

– Не уходите, Советник! – закричал Президент, поняв, что как только Строггорн уйдет, его снова начнут пытать, а ему совсем не хотелось искупать свои грехи.

… Он проснулся от звона ключей. Монах пришел за ним, и стражники с трудом смогли дотащить Президента до камеры пыток – так отчаянно он сопротивлялся.

Потянулись бесконечные дни. Каждый раз монах зачитывал новый приговор, напоминая о загубленных Президентом жизнях. Помимо брошенных незаконных детей и изнасилованных женщин, были еще мальчишки, отправленные в зоны военных конфликтов, матери, не перенесшие их гибели. Казалось, этот перечень будет тянуться бесконечно. Через какое-то время Президента перестало удивлять невероятное разнообразие пыток, которые применяли к нему. Хорошо запомнилось, что они ни разу не повторились. Советник по-прежнему приходил к нему в снах. Теперь Президент хорошо знал, что, видимо, его больной мозг сам придумал Строггорна, как ниточку, уводящую от боли и страданий. Советник рассказывал ему о загадочном государстве, где мирно жили люди и телепаты. Ему некуда было спешить, теперь у них было достаточно времени понять друг друга. Больше всего на Президента произвела впечатление очень длинная жизнь без старости в Элиноре. Чем больше он узнавал, тем больше хотелось побывать когда-нибудь в этом придуманном мире, и было безумно жаль погибшую земную цивилизацию, так и не дождавшуюся своего расцвета. В его снах все это уже произошло, и теперь вершился Страшный Суд над ним, определяя его дальнейшую судьбу.

Тянулись месяцы. Однажды Советник предупредил Президента о назначенной казни. Это известие пришло как избавление и только обрадовало. Президента везли на телеге, его конечности были так изуродованы, что он не мог идти. Люди плевали ему в лицо и бросали камнями, но Президент не пытался защищаться. За эти месяцы он так переоценил свою жизнь, что считал их действия справедливыми. Палач подвесил его головой вниз и, когда нож впился в промежность, Президент закричал. Через какое-то время темнота поглотила все.

Президент очнулся в гостиной. Его взгляд был совершенно безумным, и даже Строггорн подумал, что перестарался.

– Разве я не умер? – Президент стал понимать, что произошло. – Сколько прошло времени?

– Около пятидесяти минут. – Строггорн по-прежнему смотрел на него своим холодным взглядом, но только теперь, как ни странно, это перестало вызывать страх. – Отведите его в душ и помогите одеться. Так он быстрее придет в себя.

Через десять минут Президента привели и помогли сесть в кресло. У него была немного нарушена координация движений.

– Вы готовы теперь сотрудничать с нами? – спросил Строггорн.

– Да, после того, что я узнал и пережил… У меня чувство, что я стал другим человеком.

– Это не чувство, это так и есть. Мне только жаль, что пришлось использовать такие варварские методы.

– Насколько я теперь понимаю, у вас слишком мало времени, а ситуация крайне серьезна. Только, скажите, Советник, другие цивилизации не помогут нам отбыть на тот свет? Уж больно хороший предлог, – уточнил Президент.

– Им это будет весьма сложно сделать. В отличие от ваших ужастиков, уничтожение цивилизации – вещь серьезная. Ее скрыть просто невозможно из-за различного рода последствий. Все цивилизации общаются друг с другом, и, я считаю, никто не решится на это. Вы поняли свою роль, Президент?

– В общих чертах. Основное, насколько я понял, общественное мнение. За пять лет нужно как-то примирить людей с необходимостью помощи со стороны инопланетных цивилизаций. Скрыть вмешательство невозможно?

– Никак. Нам понадобится больше тысячи инопланетных кораблей, и все они будут в пределах Солнечной системы. Сами понимаете, при ваших средствах обнаружения, невозможно это скрыть. – Теперь все почувствовали, что Советник спешит. – Придется потрудиться и создать единую энергетическую систему на Земле. Это тоже очень важно. Мы уже обсуждали это с вами в псевдореальности, и теперь в общих чертах ясно, что нужно делать. Да, еще два момента. Небольшая компенсация за нанесенный вашему здоровью ущерб. Во-первых, ваш последний ребенок – телепат. Вам пора знать, почему ваш двухлетний ребенок иногда наводит на вас такой страх. И вообще, при нормальном развитии событий через пять-шесть поколений на Земле не останется нетелепатов. И второе. Ваш старший сын серьезно и неизлечимо для вашей медицины болен. Я привез для него лекарство. – Подошел Стил и передал Президенту небольшую коробочку. – Колите каждые четыре часа, и через неделю он будет практически здоров. – Строггорн встал. – На вашего начальника охраны и Директора разведуправления можете целиком полагаться. Если они не смогут обеспечить вашу безопасность – ее уже никто не обеспечит. Теперь прощайте. Видеться больше мы почти не будем, в этом нет необходимости.

– Скажите, Советник, вы поступаете подобным образом только со мной или собираетесь продолжить?

– У вас есть «друг», которым вы советуете заняться в первую очередь? – Строггорн улыбнулся. – Президент России?

– Точно! – Президент США расплылся в улыбке.

– Вы же друзья?

– Именно поэтому рекомендую. Поверьте, в его прошлом вы найдете немало интересного, за что ему необходимо покаяться.

– Я подумаю над вашим предложением, – официально ответил Строггорн, направляясь к выходу.

– Советник! – Президент испугался. – А мой голос?

– Все пройдет. Не волнуйтесь. Через час-полтора все восстановится. Только… боюсь, что вам еще долго не будут нужны женщины.

– Как долго?

– Думаю, ровно пять лет. – Строггорн усмехнулся. – Должен же быть у вас стимул помогать нам.

– Вы все-таки очень жестокий человек, Советник, – грустно заметил Президент.

– Хотел бы я посмотреть на не жестокого человека, который бы смог убедить вас за два часа разговора.

Директор разведуправления, по просьбе Строггорна, провожал его до двери перехода. Вертолет приземлился совсем близко, взметнув вихри песка в воздух. Перед дверью Советник остановился и спокойно сказал:

– Вы, Директор, сейчас пойдете со мной. Не бойтесь, обещаю ровно через два часа вернуть вас в целости и сохранности.

Директор вернулся и приказал вертолетчику ждать. Затем он шагнул внутрь двери и оказался на другой стороне. Больше всего его поразило, что на той стороне была ночь и шел тихий дождь. Строггорн и Стил были рядом. В темноте проглядывал лес, близко к двери деревья были невысокие, но чем дальше, тем выше поднимались в небо. На поляне стояли две обтекаемые овальные, слегка освещенные капсулы без каких-либо колес, винтов или иных приспособлений для движения. Директор не понял, как они могут перемещаться. Дороги тоже не было – капсулы стояли прямо в небольшой прогалине перед дверью. Директор увидел, как им навстречу вышел человек в темной рубашке и таких же темных брюках. Красивые волнистые черные локоны спадали почти до плеч, а лицо закрывала полумаска. Он мысленно говорил, но язык был незнакомым, а речь очень быстрой.

Стил подхватил Строггорна на руки, и Директор с удивлением посмотрел на это. Из второй машины вышел мужчина огромного роста в обычной европейской одежде и полумаске, скрывавшей лицо, и внимательно вслушался в мозг Строггорна.

– Стил, давай его сажай и быстро в клинику. Он опять сорвал себе нервную систему, – распоряжался Линган.

– Генри, вы узнаете меня? – медленно спросил Креил по-английски, внимательно смотря на Директора.

– Советник Креил ван Рейн? – удивленно переспросил тот, наконец сопоставив четкий пси-образ человека – мужчина во всем черном, в сияющем вихре, и существо, которое он встретил в Многомерности.

– Совершенно верно. Вы сейчас поедете с нами. Садитесь в машину.

– Я обещал вернуться через два часа. Меня будут ждать, – забеспокоился Директор.

– Не волнуйтесь, – влез в разговор Линган, уже садясь в машину. – Строггорн вам не объяснил, но здесь время течет примерно в двадцать раз быстрее, и значит, у нас до срока должно пройти больше сорока часов.

Машина со Строггорном и Линганом совершенно бесшумно взлетела. Директор изумленно смотрел на это.

– Какой у нее принцип движения? – спросил он.

– Антигравитация, – коротко ответил Креил и подтолкнул Директора к входу. Внутри капсулы стояли четыре удобных кресла, а спереди была расположена панель управления, без каких-либо рычагов или рулей, что опять-таки удивляло. Креил сказал несколько слов на незнакомом Директору языке, и такси бесшумно понесло их к Элинору.

– Она что, управляется голосом? – Директор все никак не мог прийти в себя.

– А как вы думаете? – спросил Креил вместо ответа. – Это обычное загородное такси. Большинство наших механизмов, включая биороботов, так управляется. Это быстрее и удобнее для людей, ну, и для нас тоже, хоть мы и не любители говорить. Когда-нибудь переведем все на мыслеуправление.

– А личный транспорт? – Директор не мог представить себе отсутствие личного автомобиля.

– Кому он нужен? – Креил пожал плечами. – Вы можете вызвать такси из любого места, и оно обязательно прибудет не позже, чем через пять минут ночью и одну минуту – днем. К тому же, вам это обойдется значительно дешевле, чем обслуживание своей машины. Впрочем, если бы я захотел – никаких проблем.

– Советник, вы не скажете, что собираетесь со мной делать?

– Это не поднимет вам настроение. Зачем его портить раньше времени?

Директору не понравился ответ Креила, но он решил больше ничего не выяснять. Они приземлились на крыше Дворца Правительства, ослепительно сиявшего в темноте. Огромные шпили возносились на высоту ста сорока этажей, соединяясь висячими мостами и ажурными арками. Пять крыльев Дворца, казалось, разметались в воздухе, сияя каждый своим цветом, мягко переходящим один в другой, и Директор вдруг отчетливо увидел, как два крыла поменялись местами, изменив свое положение в Многомерности. Было что-то совершенно нереальное в этом огромном здании, но понять, что именно, представлялось сложным.

Они спустились по эскалатору вниз. Множество коридоров разбегалось из просторного зала со стеклянной крышей, хотя сверху Директору она не показалось прозрачной. Креил уверенно вел его по слабо освещенным коридорам, выбирая только ему понятный путь. Изредка мимо них проносились непонятные механизмы и встречались операционные залы с прозрачными стенами и сложной аппаратурой. Людей почти не было, а те, кто встречались, – были эсперами. Они быстро переговаривались с Креилом на незнакомом языке, ни разу не остановившись при этом. На одной из дверей коридора Директор увидел надпись, предупреждавшую о Многомерности и опасности для жизни. Директора провели через одну из таких дверей, а Креил только усмехнулся и сказал, что можно не бояться, но Директор сразу остановился, когда увидел провал в полу. Креил прошел прямо по нему – ноги шагали по воздуху, казалось, провала вообще не существовало, но Директор не мог решиться последовать его примеру. Он в отчаянии застыл, когда Советник исчез за поворотом. Только теперь Директор сообразил, что остался один, и закричал, сначала голосом – тот глухо отозвался в воздухе, словно звуковые волны не распространялись здесь, а затем, окончательно испугавшись, телепатически. Ему никто не отозвался. Директор изумленно заметил, как провал начал расширяться, приближаясь к его ногам, а одна из стен коридора подозрительно подвинулась. Какие-то мерзкого вида потеки поблескивали на ней, хотя всего секунду назад, Директор мог поклясться в этом, она была белоснежно чистой. Провал приблизился, и абсолютная поглощавшая бездонная чернота дохнула в лицо Директору. Ему показалось, как отдаленно из темноты голос позвал его, лицо жены, смертельно бледное и какое-то мертвое, мелькнуло в провале, а он все никак не мог оторвать взгляд от этого зрелища. Провал приблизился к его ногам вплотную, в нем закружились водоворотом звезды, и Директор с ужасом понял, что эта карусель стала затягивать его в себя. Он телепатически закричал, но оторвать взгляд был не в силах.

– Генри, вы с ума сошли! Разве можно в Пятимерности отстать от Варда! Вы должны идти строго за мной и ни в коем случае не задерживать взгляд на предметах! – Креил стоял на другом конце провала и невозмутимо смотрел на Директора. Тот облегченно передохнул.

– Я сильно испугался, Советник, – пояснил он. – Мне что, идти прямо через провал? Я что-то не могу никак решиться.

– Вы об это? – Креил посмотрел на провал. – Между прочим, вы испугались и создали его сами. Вы же тоже почти Вард. Представьте себе мостик – он возникнет и вы спокойно пройдете, если просто так не решаетесь.

Директор представил мостик, но провал и не подумал послушаться его.

– Сплошная потеря времени! – ругался Креил, создавая нормальный пол в коридоре. Еще он передвинул назад стену, которая уже совсем подобралась к Директору, явно намереваясь пройти через него насквозь. Когда Директор поравнялся рядом с ним – все равно он теперь с опаской шел по только что возникшему полу, Креил положил руку ему на плечо и больше не отпускал от себя. Пару раз пришлось переходить через такие же провалы, и один раз стена прошла сквозь них. Директор зажмурился, а Креил даже не остановился, как будто это не касалось его. Он хорошо знал, что ночью крылья Дворца Правительства в Многомерности меняются и внутри это создавало самые причудливые эффекты. Креил оставил его в небольшом холле перед дверью с непонятной надписью, а сам прошел в операционный зал. Директор сел в кресло и сразу закрыл глаза, уже хорошо понимая, что это не то место, где стоит ходить одному или что-либо разглядывать. В первый раз он задумался о том, что же это за существа, которые нормально себя чувствуют в таком жутком месте, способном проглотить обычного человека за несколько секунд; он уже убедился на собственном опыте, что предупреждение об опасности для жизни было вовсе не шуткой.

Линган уже уложил Строггорна на операционный стол, а Джон Гил настраивал аппаратуру.

– Мы сделали новое обезболивающее, уже в Пятимерности. Но если так пойдет дальше, скоро для нашей работы будете давать нам Вардов. Я больше пяти не вынесу, – ворчал он. Препарат оказался крайне эффективным, и Строггорн очнулся почти сразу же после введения.

– Ты нам только скажи – у тебя повреждения или ты просто переутомился? – тут же спросил его Линган.

– Не знаю. – Строггорн вслушивался в себя, но действительно никак не мог понять.

– Тогда сними нам блоки, пожалуйста, – вежливо попросил Линган, и его удивило, что Строггорн не стал спорить. Не найдя никаких повреждений, плохое самочувствие отнесли на переутомление и с облегчением перевели дух. Все знали, что Строггорн до сих пор плохо себя чувствовал, а психотравма очень медленно и неохотно зарастала, поэтому было не исключено повторное повреждение мозга. Строггорна перевезли в палату и он спокойно уснул.

Директора позвали в операционный зал. Он не ждал ничего хорошего и с ужасом уставился на операционную сферу и пси-кресла, слишком мало напоминавшие обычные, что выдавало их медицинское назначение.

– Генри, раздевайтесь и ложитесь на операционный стол, – довольно вежливо попросил его Креил. У Директора в мозгу сразу завертелись сцены из фильмов ужасов. – Перестаньте думать о таких глупостях! – снова вмешался Креил. – Мы же не похожи на чудовищ? Поверьте мне, мы лежали на таких же столах не раз и не два. Только что лечили Строггорна.

– Советник, скажите, что вы будете делать со мной?

– Во-первых, нужно раскрыть ваши способности. Я уже говорил вам, Генри, что на самом деле вы не человек. Во-вторых, необходимо очистить ваш мозг от психотравм. Вас ждет большая нервная нагрузка, и нам бы не хотелось, чтобы вы в какой-нибудь ответственный момент неожиданно свихнулись.

– Это возможно?

– Вероятно. И в-третьих, вам уже сорок шесть лет и, если вы не хотите дальше стареть, необходимо немедленно вами серьезно заняться. У нас меньше трехсот лет Варды не живут. Мне, например, недавно стукнуло двести – заметно? Убедил?

Директор посмотрел на Советника и медленно начал раздеваться.

Ему дали наркоз, чтобы избежать лишних вопросов, хотя на самом деле это никак не помогало сделать процедуру более безболезненной. К счастью, у Директора не было больших психотравм, а мелкие удалось быстро ликвидировать. Впоследствии он так и не смог понять, что с ним делали.

Директор проснулся от звона инструментов и с удивлением увидел Строггорна. Он был в самой обычной одежде: голубой рубашке в тон брюкам, и только лицо по-прежнему закрывала полумаска. Строггорн сидел рядом с операционным столом, а Стил раскладывал инструменты. От их вида Директору сразу стало плохо. Даже щупальца Машины не произвели на него такого удручающего впечатления.

– Зря вы так испугались, Генри, – мягко сказал Строггорн. – Я только поставлю пси-входы, а все самое страшное с вами уже сделали.

От этих слов Директор сразу приподнял голову и посмотрел на свое тело. Оно было таким же, как прежде, и это успокаивало. Смутно припомнилась перенесенная во время операции боль, но все было как в тумане.

– Вы шутите, Советник?

– Отнюдь. Вам изменили личность, внесли коррективы в ваш характер – в наших интересах, конечно, окончательно сделали из вас нечеловека – Варда. Этого вам кажется недостаточным?

– Я не понимаю…

– Кстати, – продолжил Строггорн. – Мы заменили вам ряд органов, пока вы спали. Сказать, какие?

– Советник… – Директор замолчал, просто не поверив, как это может быть правдой.

– Прошло почти десять часов, как вы у нас, и, помимо раскрытия Вард-Структуры, нам пришлось поменять вам печень, предстательную железу – через несколько месяцев вам был гарантирован рак, сердце – уж не знаю, что вы с ним делали, но Креил говорит – давно такого не видел, и кучу всего по мелочам. Меня не было, но поковырялись они в вашем теле основательно. – Строггорн прямо посмотрел Директору в глаза. – Да вы все не верите мне?

– Как в такое можно поверить?

– Ну. – Строггорн пожал плечами. – Стил, принеси нам эту гадость, которую из него вынули.

– Господи! Только не это! – Директор наконец начал понимать, что это не шутка.

– Стил, унеси назад, а то с ним сейчас будет обморок, – Строггорн закончил раскладывать инструменты. – Мне можно начинать? – он взял руку Директора и начал медленно вводить пси-вход – черный, маленький наконечник на длинной, почти полуметровой и похожей на проволоку, ножке. – Я вам затем все это рассказываю, – продолжил Строггорн, не отрываясь от работы, – что у нас нет времени вас окончательно долечивать, и еще сколько-то вы будете себя неважно чувствовать. Швы, хоть и небольшие, но остались и исчезнут не раньше, чем через две недели.

– Мне, наверное, придется теперь принимать какие-то препараты из-за возможности отторжения тканей? – Директору не было больно от того, что делал Строггорн, хотя с виду все выглядело довольно страшно, и сейчас его больше беспокоил результат операции.

– Никакого отторжения не может быть. Эти органы специально выращивают генетически нейтральными. Месяца через два они станут вам родными, восприняв ваш собственный генотип – и на этом все.

– Вы так обогнали нас в этом?

– Мы собираемся заработать на этом много денег. Ведь вам, чтобы выполнить наше задание, их понадобится огромное количество? Я правильно все понимаю? – уточнил Строггорн. – И где их можно взять, как не от продажи лекарств и органов для трансплантаций? Идея продавать оружие мне не нравится. А что еще можно придумать?

– Логично, Советник. Но у нас строгая и длительная проверка препаратов. Пока вы их внедрите на рынок, пройдет слишком много времени.

– Не согласен с вами. В комитетах полно наших людей, а эффективность лекарств – без сомнения. Мы же собираемся торговать только теми медикаментами, которые действуют на неизлечимые для вас болезни. Рак, СПИДоподобные заболевания – вы их сейчас знаете пять, а может быть более двадцати различных форм, и так далее. Это большие, если не сказать – очень большие деньги. На них можно будет скупить пол-Земли – в тех странах, где все продается. Часть банкиров – потом вы получите списки – телепаты, а в такой выгодный проект сразу вложат столько, сколько нужно. И нам хорошо и им неплохо.

– Удивительно, Советник, можно подумать – вы жили у нас.

– Зачем? Я хорошо знаю людей. Обычно ими движут очень простые эмоции – страх, любовь, ненависть, жадность, лень, жажда жизни, ну, еще несколько. С телепатами сложнее. Мы часто и сами не знаем, чего хотим. Всего-то нам мало. Скука – наша основная болезнь.

Директор вскрикнул он неожиданной и резкой боли, и Строггорн принялся за следующий пси-вход.

– Каждый раз, когда я буду точно попадать, будет больно, – предупредил Строггорн.

– Зачем это нужно? – Директор подумал, что он слишком много позволил сделать с собой, хотя выбора ему никто не предоставил.

– Пси-входы? – уточнил Строггорн. – Они позволят вам напрямую общаться с Машиной. Это значительно сократит время вашего обучения при необходимости. Да и много чего можно еще делать. Например, управлять этими щупальцами…

– Послать куда нужно водородные бомбы, – вдруг, сообразив, добавил Директор.

– Тоже неплохая идея. – Мысленно усмехнулся Строггорн. – Но главное, это позволяет значительно увеличить энергетические возможности вашего мозга. На этом и еще понятии Многомерности построена Вард-Хирургия.

– Что значит – Многомерность?

– Вы шли сюда через коридор, который, на первый взгляд, кажется совершенно ирреальным, а там всего пять измерений. Еще сохранен объем. Если идти дальше – начинаются куда более интересные вещи. Когда-нибудь я научу вас ходить в Многомерности, поверьте – это сильное впечатление.

– У меня уже от нее сильное впечатление. Не знаю, достаточно ли моей жизни, чтобы научиться тому, о чем вы говорите, Советник.

– Более чем. Мы максимально замедлили процесс старения вашего организма, – объяснил Строггорн. – Плохо, конечно, что вам уже сорок шесть, многовато, честно говоря, но, если сделать лет через десять дополнительное омолаживание организма и мозга, проживете вы еще долго, лет двести – двести пятьдесят, я думаю. Хотя за это время мы, может быть, еще что-нибудь придумаем и не станем вас мучить омолаживаниями. Наука развивается очень быстро, поэтому все возможно.

– Но меня можно убить? – спросил Директор.

– Конечно. Берегите голову – это единственное в человеческом теле, что при сильных повреждениях нельзя заменить. Мы уже давно создали HD-блокатор. Его носит с собой каждый эспер, и все знают, как его ввести. Этот препарат обладает способностью консервировать мозг и ткани до трех суток, даже если тело по всем признакам мертво. Обычно этого достаточно для оказания любого вида помощи.

– Удивляюсь, как все это удалось создать за столь короткое время. – Директор устал смотреть на манипуляции Строггорна и закрыл глаза. – Сознайтесь, Советник, ведь было инопланетное вмешательство?

– Было. Бессмысленно это скрывать, тем более, что один из представителей Земли живет на Дорне.

– Как? – Директор дернулся, и Строггорн сильно зажал его руку.

– Если будете дергаться – я ошибусь и придется начинать установку сначала, а во второй раз это не будет так безболезненно. – Строггорн частично вытащил пси-вход и снова начал медленно вводить его, но теперь Директор морщился от боли. – Все просто. Уже много лет назад мы послали нашего представителя на другую планету с дипломатической миссией – получить помощь планетарной системы Дорн.