Глава 10

Администратор «Уорнер» Майкл Розенблатт отдавал себе отчет в том, что наиболее привлекательна в Мадонне — ее внешность; Мадонна приковывала взор, а не слух. Однако он опасался, что ее преимущественно танцевальная музыка не слишком впишется в основное направление Эм-ти-ви. Тем не менее, фирма была настолько довольна неуклонным продвижением композиции «Каждый» в верхние строчки таблиц танцевальных хитов и зажигательными выступлениями Мадонны в «Данстерии», что решила записать ее на видео, правда, с оговорками. Розенблатт и шеф «Сир» Сеймур Стейн сошлись на том, что видеоклип надо ориентировать не на массовую аудиторию, а непосредственно на посетителей танцевальных клубов по всей стране Что до затрат, то из миллионов «Уорнер» они выделили на первый видеоклип Мадонны ничтожную сумму в 1500 долларов, что составляло менее одного процента ассигнований на видеосъемки Майкла Джексона, Принца, Дюран-Дюран, Лайонела Ричи, «Полис» или других звезд того времени. Чтобы первый видеоклип Мадонны был снят по графику и в пределах отпущенных средств, они выбрали в продюсеры Эда Стейнберга, сладкоречивого президента компании «Рок Америка» и поставщика видеоклипов для сотен клубов от побережья до побережья. Он уже был немного знаком с Мадонной. Это был тот самый продюсер, который всего год назад нанял Мадонну в статистки для съемок клипа группы «Конк», а потом ошарашено наблюдал, как она завлекательно скачет перед камерой.

С самого начала на Стрейберга произвел впечатление холодный профессионализм Мадонны. Когда кто-то из ее трех танцоров не появился на съемке, Мадонна молниеносно приняла решение. «Любой на ее месте мог бы рассердиться, — вспоминает Стрейберг, — но она лишь сказала: „О'кей, значит у маня двое танцоров вместо троих. Не имеет значения“ — и тут же внесла поправки в хореографию». Ему понравилось и то, что во время съемок видеоклипа «Каждый» Мадонна не давала вили своему норову. «Она вела себя отлично, как опытная артистка, — рассказывал он. — Иной раз скажешь артисту, что надо сделать еще один дубль, а он как с цепи срывается. Но Мадонна выдержала двадцать дублей без единой жалобы. Ей хотелось добиться такого совершенства записи, какое в человеческих силах, и она была не против ради этого попотеть». Ее труды не пропали даром. Разрекламированная клипом, композиция «Каждый» взлетела на третье место в таблицах танцевальных хитов, а потом перекочевала в «100 самых популярных» журнала «Биллбоард». Редко случается, чтобы сингл без альбома прошел по таблицам, и этот успех не остался незамеченным в правлении «Уорнер». Розенблатт, Майкл Алаго и другие «малодурки», составившие «детский корпус» «Уорнер», теперь убедились, что пришло время сделать очередной бросок — выпустить альбом. Впрочем, пока что фирма умудрилась сорвать хороший куш при минимальных затратах. Чтобы оправдать значительные расходы на производство и распространение альбома, Сеймур Стейн хотел убедиться, что успех «Каждого» не случаен и что Мадонне достанет очаровать не одних лишь посетителей клубов. Чтобы прощупать почву, он дал добро на выпуск 12-дюймового миньона. Если его успех хоть отдаленно напомнит успех «Каждого», то дебютному альбому Мадонны будет дан зеленый свет.

Сознавая, что поставлено на карту, Мадонна встретилась с представителями «Уорнер» и настояла на том, чтобы вместо Кейминса был подобран более опытный продюсер. Она объяснила, что сильной стороной Кейминса была работа с музыкантами, но не с вокалистами. Подобно тому, как Джордж Кьюкор считался «женским режиссером», несколько продюсеров звукозаписи были известны способностью выжимать из певиц все, на что те были способны. Одним из таких был Регги Лукас, который незадолго до того выпустил ставший популярным альбом Стефани Миллз. Мадонна хотела заполучить именно его. "Да, мне было обидно, я чувствовал себя обоссаным! — говорит Кейминс, отныне ставший вы один ряд с Гилроем, Брэем, Барбоун и многими другими, кто помог Мадонне и был за ненадобностью отброшен. — Она требовала кого ни будь, кто разбирается в вокале, и была права. Это было моим слабым местом. Но как она это сделала! Мадонна так и не сказала мне прямо, что вместо меня будет Регги Лукас, и я узнал это только от ребят из «Уорнер». Но последнюю милость она ему все-таки оказала — подписала обязательство отчислять Кейминсу определенный процент от всех своих гонораров. Как и Камила Барбоун, Кейминс впоследствии увяз в затяжном и жестоком судебном процессе, пытаясь заставить Мадонну выполнять это соглашение. Не теряя времени даром, новый продюсер Мадонны написал для нее хит. Регги Лукас видел ее выступление в «Данстерии», и ее потная фигура тогда же вдохновила его на создание «Физической привлекательности» ('Phisical Attaction'). Сеймеру Стейну и его коллегам из «Сир» не пришлось разочароваться. «Физическая привлекательность» тоже достигла в таблицах популярности самого верха, и Розенблатту дали добро на выпуск альбома. Кейминс и Брэй опять потребовали работы. «Жуть как неприятно, — сказала Мадонна, — но я просто не слишком доверяла Стиву». А что касается Кейминса, «я не думаю, что Марк был готов к работе над целым альбомом». Пока шли приготовления к записи альбома, Мадонна совершала секс-тур по Манхеттену. Продолжался ее бурный роман с Кенни Комптоном, да и с Кейминсом она поддерживала отношения, хотя и променяла его на Регги Лукаса.

Как ни была она увлечена музыкой, сюрреалистический мир любителей расписывать стены из СоХо все так же имел в ее глазах особое очарование. Всего за несколько лет перед тем приятеля Мадонны Кийта Хэринга застукали, когда он вырисовывал мелом свои странные фигуры на стенах подземки, и засадили в каталажку за порчу общественного имущества. А теперь те же неземные фигуры — лающие собаки с крокодильими челюстями, испускающие ослепительное сияние грудные младенцы, безликие люди под парящими НЛО — оценивались до 35000 долларов, что делало Хэринга любимцем городского мира искусств. Хэринг был гомосексуалистом; не прошло и двух лет, как у него обнаружили СПИД, от которого он скончался в 1990-м на тридцать втором году жизни. Однако некоторые молодые рисовальщики, с которыми Хэринг познакомил Мадонну, оказались людьми с обычной половой ориентацией, и на 1983 год в списке любовников Мадонны числились несколько многообещающих художников-модернистов страны. Как и Хэрингу, Ленни МакГэрру не было и двадцати, когда он спустился в подземку размалевывать аэрозольной краской кафельные стены и вагоны переливающимися абстрактными композициями, которые загадочно подписывал «Футура 2000». К 1983 году худой чернокожий художник стал известен во многих странах, а его творения оценивались от 10000 долларов и выше.

«Мадонна как ракета обрушилась на Футуру 2000, — говорит Эрика Белл. — У него не оставалось ни единого шанса. Он был как раз ее тип — светлый негр, творческая личность, бунтарь, но не агрессивный. какое-то время у них продолжался бурный период, он тогда был ей предан». Однажды Мадонна, снимавшая скромную квартиру в Ист-Виллидж, предложила Футуре 2000 украсить стены ее жилища его знаменитой подписью. «Ты должен везде поставить свое имя», — заявила она. Но хозяин смотрел на вещи несколько иначе и выселил ее. Ничего страшного. На деньги от «Уорнер» она могла позволить себе снять мансарду в СоХо. А ее страсть к Футуре 2000 стала угасать, когда она воспылала чувством еще к одному черному графику Майклу Стюарту, которому не было и двадцати лет. Казалось, он был на пороге блистательной карьеры. Обнаружив, что ее тянет все более и более юных, Мадонна не пыталась скрыть свою привязанность к Стюарту. Промелькнув мимоходом в первом видеоклипе Мадонны, Стюарт не успел даже краешком глаза увидеть богатство и славу, доставшиеся обреченному Кийту Херингу. В 1987 году, как сообщалось, он был избит нью-йоркскими транспортными полицейскими, когда его задержали в подземке за порчу имущества. Его смерть, наступившая в результате этих побоев, подняла бурю возмущения, что в конце концов привело к расследованию. У многих, едва ли не у большинства друзей Мадонны жизнь сложилась трагично. Жану-Мишелю Баскья не было и двадцати трех лет, когда он с помощью своего друга и наставника Энди Уорхола уже стал признанным художником, и на одной вечеринке в 1983 году Мадонна положила на него глаз. Баскья родился в семье бухгалтера из Гаити и пуэрториканки. В пятнадцать лет он сбежал из дома. Отец, с которым у него были такие же напряженные отношения любви-ненависти, как у Мадонны с ее отцом, через четыре дня обнаружил Жана-Мишеля сидящим с обритой наголо головой на скамейке в одном нью-йоркском парке. Он сказал: «Папа, однажды я стану очень, очень знаменитым». Сходство биографий Мадонны и Баскья на этом не заканчивалось. В семнадцать лет уйдя из дому, он жил на подачки и ночевал у друзей на полу, пытаясь найти свое место в мире искусства. Чтобы поддерживать свое существование в этот период, он занимался проституцией на улицах. В то время, когда Мадонна обзаводилась жизненно необходимыми связями в городских танцклубах, Баскья ошивался в «Клубе 57», «Мадд-Клубе», «Ура», «М.К», «Данстерии», «Си-Би-Джи-Ви» и других ночных заведениях, которые, по словам одного наблюдателя нравов, «плодили звезд и прихлебателей восьмидесятых годов». Известности он добился за счет псевдосемейных отношений с дельцами от искусства, подобно тому, как это проделала Мадонна с Кристофером Флинном, Перл Лэнг, Камилой Барбоун, Мариполь и другими. В начале 1983 года он уже продавал свои работы за суммы, превышавшие 10000 долларов, ценителям искусства вроде Ричарда Гира и Пола Саймона. Укрепилась и репутация Баскья в качестве возмутителя спокойствия городского мира искусства. Однажды его вышвырнули из музея Уитни за то, что он разрисовал там стены. Во время обеда в фешенебельном ресторане мистера Чоу он швырнул тарелку с едой в женщину за соседним столиком. Когда чуть не сгорел «Клуб 57», оттуда были эвакуированы все, кроме Баскья, который стоял в углу, покуривал травку и истерично хохотал.

Наркотики уже начали портить Баскья жизнь, когда он встретился с Мадонной. С марихуаны он перешел на ЛСД, потом на кокаин и, в конечном счете на героин. Он начал терять почву под ногами. Несмотря на огромные суммы, которые приносили его полотна, дорогостоящие привычки Баскья (только на кокаин у него уходило 2000 долларов в неделю) и расточительный образ жизни — он мог спокойно потратить 10000 долларов в день на модные костюмы — привели его к финансовым затруднениям, которые время от времени заставляли его снова браться за торговлю собственным телом. Для Мадонны все это не имело никакого значения. "Она подошла ко мне на вечеринке и попросила познакомить «с тем красивым парнем в углу», — вспоминает Эд Стейнберг. В то время Баскья, который впоследствии прославился своими устрашающими прическами, щеголял панковской конструкцией из обесцвеченных волос. Их роман был бурным и скоротечным и закончился отчасти из-за его пристрастия к наркотикам. «Мне кажется, — говорил один его приятель, — что он так и не смог пережить то, что она его соблазнила и бросила». Через пять лет Баскья был найден на полу своей спальни; он скончался от чрезмерной дозы героина. Еще одним любовником Мадонны среди «графиков» был шестнадцатилетний Бобби Мартинес. Если в Майкле Стюарте и Жане-Мишеле Баскья ее привлекала трогательная беззащитность, то в Мартинесе волновала его неистовость. Мартинес был уличным парнем, впоследствии отсидевшим срок за мелкие правонарушения. Впервые о Мадонне он узнал от своего приятеля Кийта Хэринга. "Как-то я зашел к Кийту, — вспоминал он, — и тот спросил: «Не хочешь сходить к Мадонне?» А я в ответ: «А кто это?» Мадонна и Мартине нашли общий язык и протанцевали допоздна, а на следующий день он принес ей в подарок одну из своих картин. Через пару недель она зазвала его на вечеринку в узком кругу и оставила у себя на ночь. После этого Бобби Мартинес четыре года то появлялся, то исчезал из жизни Мадонны. «Мадонна ничего не боится, — говорит Эрика Белл. — Но Бобби был из тех парней, рядом с которыми она ощущала, будто ходит по лезвию ножа. От него исходила атмосфера опасности, как и от многих мужчин в ее жизни. Это придает ей жизненный тонус».

В начале весны 1983 года Мадонна прибавила к списку своих побед честолюбивого молодого музыканта из латиноамериканских трущоб Нью-Йорка Джона «Мармелада» Бенитеса, который уже завоевал славу классного диск-жокея в конкурирующей с «Дансткрией» дискотеке «Фан-Хаус». Объединяло Бенитеса и Мадонну жгучее честолюбие и склонность к беззастенчивому самовыдвижению. На первые деньги заработанные в «Фан-Хаусе», Бенитес нанял личного журналиста. «Мармелад» — такой человек, — говорит Джонни Дайнелл, певец и приятель Мадонны того периода, — который входит, бросает «привет» и первым делом обшаривает комнату взглядом — нет ли тут какой-нибудь важной персоны, с которой следует побеседовать". Как и Кейминс Бенитес был фигурой достаточно влиятельной в мире ночных клубов, чтобы Мадонна сочла его стоящим знакомства. «Мадонна домогалась „Мармелада“, — вспоминает Джонни Дайнелл. — Она слышала о нем и знала, что он способен помочь. И вот как-то вечером она зашла прямо к нему в кабину, вцепилась в него и поцеловала. Они настолько похожи, что это было неизбежно». Отвращение Мадонны к моногамии не осталось незамеченным. «У Мадонны всегда было не меньше трех парней в одно время, — говорит Марк Кейминс. — Каждому было положено выполнять в ее жизни какую-то конкретную задачу. одно время это были я, „Мармелад“ и Кен Комптон. Состав действующих лиц менялся чуть ли еженедельно. Само собой и ревность имела место. Нам это не нравилось, но мы знали, что она делает».

Наиболее авторитетный свидетель этому вопросу Стив Брэй, который впоследствии был ощутимо вознагражден за неизменную верность Мадонне, публично простил ей, что она дала ему отставку как любовнику. «Иногда со стороны может показаться, что ты кого-то бросаешь или переступаешь через человека, — сказал он одному журналисту, — а на самом-то деле штука в том, что ты идешь вперед, а остальные стоят на месте». Мужчины были для Мадонны, в лучшем случае, эпизодом. Теперь, имея за плечами уже два хита, она не собиралась тратить время даром и удвоила усилия по наращиванию связей. Влиятельная француженка Мариполь, похоже, заняла в ее жизни постоянное место: все время держалась рядом, представляла новую звезду «нужным» людям и опекала Мадонну во многом подобно Камиле Барбоун два года назад.

«Я до сих пор помню голос Мариполь с ее нелепым акцентом, — говорит Эрика Белл. — „Ах, Мадонн! Если ты хочешь бить большой суперзвездой, то тебе надо познакомиться с этими людьми“. Она прости пихнула Мадонну на Мика Джэггера. И заметьте, что сильно толкать ее не пришлось». В то же время Мариполь была вполне откровенна насчет тех, с кем, по ее мнению, Мадонне не стоит иметь дела. «Мариполь советовала Мадонне не тратить время на тех, кто уже на верху, — рассказывает Белл. — Ставками в игре были могущество и влияние. Если от человека уже не было прока для карьеры Мадонны, она не обращала на него внимания. При этом она могла быть очень грубой». «О, да, — соглашается Мариполь. — Я раньше всех поняла, что Мадонна суперзвезда, даже раньше самой Мадонны. Поэтому она любит меня, а я -ее». Почти каждый вечер Мариполь приводила на встречу с Мадонной своих знаменитых друзей, среди которых были Джэггер, Энди Уорхол и Дебби Херри из «Блонди». «Это чертовски забавно, — говорит Джонни Дайнелл, — потому что Мадонна позаимствовала так много от Дебби Хэрри по части внешности и манеры петь. В то время Мадонна боготворила Дебби, но еще больше она млела от Джессики Ланж. Она все время говорила, что если ей кем-то и хочется быть, то только Джессикой Ланж, но не классной актрисой, как Ланж, а эффектной крошкой из „Кинг-Конга“, которую Ланж сыграла». Дебби Хэрри и Джессика Ланж были не единственными женщинами, у которых Мадонна многое взяла. «Мадонна всегда говорила, что ей хотелось бы стать комедийной актрисой, — замечает Дайнелл, — как Кэрол Ломбард, Джуди Холлидэй или Мэрилин Монро. Это пришло после. Мне все время казалось, что музыка для нее была ступенькой к карьере кинозвезды». В то время как «Каждый» ползла вверх в таблицах популярности, у Дайнелла тоже был свой хит под названием «Джем от». Но никто не мог сравниться славой с Боем Джорджем, неожиданное появление которого со своим другом трансвеститом Мэрилин в один прекрасный вечер произвело фурор. "Мадонне до смерти хотелось с ним познакомиться, — вспоминает Дайнелл, — но когда она подошла к нему и протянула руку, он ее отшил. Это вывело ее из себя, и она мне злобно сказала: «Каков засранец! Я его переплюну, и когда он захочет со мной познакомиться, тогда я его отошью!»

Два года спустя Дайнелл имел возможность наблюдать месть Мадонны. «К тому времени она переживала свой звездный час, а его дела пошли под уклон. Когда Бой Джордж ее увидел, то разволновался как какой-нибудь звездострадалец. Но только он к ней подошел, как он резко отвернулась и с кем-то заговорила. Это происходило у всех на глазах и было порядком унизительно для Боя. Мадонна была собой очень довольна». Дайнелл утверждает, что этот случай выявил для него в характере Мадонны очень важную черту. «Она все помнит, — со вздохом говорит он, — и вполне способна носить камень за пазухой хоть всю жизнь».

Глава 11

Весной 1983 года во время работы над записью дебютного альбома Мадонна переменила с полдюжины любовников. В «Уорнер» считали, что альбом разойдется в 250000 экземплярах. Регги Лукас сработал, по всеобщему мнению, отлично, за исключением одной немаловажной детали. «Невыгодная сделка», которую предполагалось сделать ведущей песней альбома, по-прежнему никуда не годилась. Ее надо было заменить. Но раскошелится ли «Уорнер» еще на одну песню? Розенблатт усадил новоиспеченную звезду в самолет в Лос-Анджелес и дал ей приказ одержать победу над финансистами фирмы. Когда Мадонна появилась в кабинетах «Уорнер», все так и разинули рты. «Пела она в негритянском стиле, — говорит бывший чиновник фирмы, который до того не видел ее клипов, — а тут заваливается эдакая блондинка. Все прямо остолбенели. Она охмурила всех подряд». Затея удалась, и Мадонна вернулась в Нью-Йорк с благословением на новую песню. Но где найти замену «Невыгодной сделки»? "Позвонил растерянный Сеймур Стейн, — вспоминает Кейминс, — и сказал: «Нам нужна другая песня!» Мадонна пошла к «Мармеладу» Бенитесу, у которого как раз оказалась одна незастолбленая вещь под название «Праздник» ('Holiday'). За несколько дней «Праздник» записали и вставили в альбом, но оставалась еще одна проблема: как назвать альбом? В качестве запоздалого признания вклада Кейминса в ее успех Мадонна написала песню «Счастливая звезда» ('Lucky Star') и ему посвятила. Песня попала в альбом, и Стейн решил, что она-то и даст ему название. С оформлением конверта для диска тоже возникли сложности. Если на альбоме вместо ее имени будет красоваться название «Счастливая звезда», то тогда Мадонну так или иначе следовало изобразить на конверте. Но этого делать не хотели. Ведь если работники фирмы, послушав ее пение, решили, что она негритянка, то публика придет к такому же выводу. Кроме того, ее ранние записи чаще всего гоняли радиостанции для черных. Будут ли эти радиостанции и дальше крутить ее музыку, если вдруг выясниться, что Мадонна не имеет к ним никакого отношения? В конце концов альбом решили назвать «Мадонна», а ее портрет на конверте не помешать. "Они не стали давать на альбоме ее фото, — говорит Кейминс, — потому что не хотели, чтобы стало известно, что она белая, пока этот очень важный диск не завоюет популярности.

Альбом вышел в июле 1983 года и в число хитов сразу не попал, поскольку большинство критиков сочли его посредственной подборкой мелодий в стиле диско. Не обескураженная этим, Мадонна в одиночку начала компанию за признание диска по всей стране. Своими сексуально заряженными танцевальными программами в лучших нью-йоркских дискотеках она смогла привлечь к альбому внимание тех, чье мнение имело вес в музыкальном мире. В течение последующих пяти месяцев основная композиция альбома «Праздник» — ее гоняли по радио и на дискотеках — поднималась вверх в таблицах популярности. В начале 1984 года еще две композиции из альбома — «Счастливая звезда» и «Граница» ('Border') Регги Лукаса — вошли в десятку лучших. Столь же важным для Мадонны был прорыв на Эм-ти-ви. Видеоклипы «Каждого» и «Праздника», как и предполагали работники «Уорнер», пользовались успехом в клубах, но и для телезрителей, привыкших к длинноногим блондинкам и головокружительным акробатическим трюкам «Ван Хэлен», они были слишком танцевальными. В доказательство приверженности компании своей новой звезде Стейн дал добро на суперсовременную съемку видеоклипа «Горение». Использование лазеров и других специальных приемов дало сюрреалистический эффект с оттенком садомазохизма. Большую часть клипа Мадонна с массивной цепью, все туже сжимающей ее белую шею, зазывно извивается посреди шоссе, а на нее наезжает блондин решительного вида в голубом автомобиле. На фоне всего этого звучат нарочито смиренные слова песни: «Другие — нет, а я готова на все. Я уж не та, у меня нет стыда». Впрочем, в заключительной сцене блондин куда-то исчезает, а на водительском месте с торжествующим видом восседает уже Мадонна. Выставив их личный конфликт на всеобщее обозрение — характерная особенность Мадонны к своему искусству, — она избавилась от своего любовника Кени Комптона, с которым то сходилась, то расходилась, точно так же, как и от блондина за рулем. В жизни, как и на видеоклипах, она явно стремилась в конечном итоге оказаться за рулем и управлять их бурными отношениями.

Теперь, когда был заложен фундамент, фирма щедро субсидировала съемки видеоклипа «Граница», оказавшегося первым клипом Мадонны, долго продержавшиеся на Эм-ти-ви, что было крайне важно для ее карьеры. Здесь она мечется между властным юным латиноамериканцем и фотографом мод среднего возраста, который подобрал ее на улице и взял в фотомодели. Вся история, искусно отснята в черно-белом и цветном изображении (кадры с участием зажиточного фотографа — черон-белые, уличные сцены с молодым латиноамериканцем — цветные), приходит к неизбежному концу: размалевав студию и дорогой спортивный автомобиль фотографа краской из баллончика, Мадонна возвращается в объятия своего жгучего латиноза в футболке. Следующий видеоклип, «Счастливая звезда», позволил зрителям Эм-ти-ви как следует разглядеть Мадонну во время выступления на сцене. Ее оголенный живот, экстравагантные обноски и сексуальная походка резко выделялись на фоне прилизанного, высокотехнического стиля прочих клипов. «Ее образ в этом клипе — моих рук дело, — говорит Эрика Белл, которая тоже снялась там в качестве одной из двух танцовщиц на заднем плане. — В „Счастливой звезде“ мне принадлежит каждый стежок на ее наряде — от стянутых в узел волос до чулок и обуви; все, что вы видите, — мое. Я даже надорвала ее майку именно так, чтобы хорошо был виден пупок». Постепенно вырисовывалась мода «под Мадонну», которой вскоре суждено было охватить всю Америку: кружевные перчатки без пальцев, рваная одежда, дополненная резиновыми браслетами, болтающимися серьгами в форме крестов и огромными распятиями, созданными по эскизам ее наперсницы и как бы второй матери Мариполь. Одна из ее курток была украшена узором по Эскизу Кано и надписью «WEBO GALS». «Webo», как с нескрываемой гордостью объясняла Мадонна, "в переводе с испанского означает «охмурительный». (Позже Мадонна назовет свое музыкальное издательство «Webo Girl Inc.»)

Она уже привыкла носить пояс с прогремевшей вскоре эмблемой «Boy Toy»-отголоском тех дней, когда она болталась со своим брейкером и друзьями, расписывающими стены художниками, в «Рокси». «У каждого было свое прозвище, — позже объясняла Мадонна. — однажды мне в голову пришли слова „Бой Той“, я тут же вывела их на стене, и все сказали, что это забавно. слова эти — чистый обман, их нужно понимать совсем наоборот». Пока «Счастливую звезду» снимали на видео, Эрика Белл заодно исполняла и другие обязанности. «Когда требовалось снимать крупный план, Мадонна просила меня стоять так, чтобы она могла меня видеть, — вспоминает Эрика. — Она говорила, что выйдет гораздо лучше, если будет петь тому, кого любит». По причинам, которые прояснятся позже, «Счастливая звезда» стала важной вехой в жизни Мадонны. Этот сингл стал первым из пятнадцати, которые последовательно входили в первую пятерку хит-парадов — достижение, превзошедшее рекорд «Битлз». Тем временем по те сторону Атлантики «Праздник» прорывался в европейские хит-парады. В разгар Недели Моды в Париже дизайнер Элио Фьоруччи привез Мадонну с ее небольшой компанией во Францию выступить на приеме, где должны были быть такие знаменитости мира моды, как Ив Сен Лоран, Живанши, Иссей Мияке и Карл Лагерфельд. «Уорнер рекордз» отправили за Мадонной в аэропорт лимузин «Мерседес», и она, не теряя времени, нацарапала «Бой Той» несмываемым фломастером на обивке сиденья. Эрика Белл — она принимала участие в поездке — вспоминает: «Водителя звали Ги, и нет нужды говорить, что он был в бешенстве. Это было ужасно неловко, но в те дни мы были именно такими». Мадонну, Белл и Мартина Бергойна доставили на Вандомскую Плошадь, где поместили в роскошный отель «Мерис». «Сначала все было потрясно, представляете — мы там, в нашем рванье. Но потом у Мадонны начались жуткие кошмары», — вспоминает Белл. По ее словам, Мадонне снилось, что она монахиня, которую преследуют нацисты. «Она так переживала, что у нее кусок в горло не лез. И только потом мы узнали, что в годы второй мировой войны в „Мерисе“ была штаб-квартира немцев».

«Она ненавидела этот отель, ей на нравилась машина и водитель, которых мы ей выделили, — рассказывает служащий „Уорнер“, работавший в Париже в то время. — Она не переносила французской прессы и поэтому отказывалась от интервью. Словом, ей устроили поезду большой звезды, хотя до звезды ей было еще далеко, и вела она себя так, что отталкивала всех, кто имел с ней дело».