Не менее животрепещущей темой для разговоров стала внешность девушки. То там, то тут возникали удивленные охи, да ахи. На этот счет существовало два противоположных мнения. С одной стороны близняшки Аривиали ссылаясь на короля, называли внешность девушки самой обыкновенной и ничем не примечательной. Где и как было высказано это мнение, как и сам факт того что близняшки виделись с королем ни у кого не вызывал сомнения. Весь высший свет уже давно ожидал, когда эти трое встретятся. И если бы не избранница Первых, главной темой для обсуждений наверняка стала бы прошедшая ночь. С другой стороны оказались те, кто успел расспросить дворцовых слуг. Их мнение являло полную противоположность, слуги просто благоговели при упоминании девушки, и иначе как прекрасной и великолепной ее никто не называл. Оба источника информации внушали доверие, поэтому большинство пребывало в непривычном замешательстве.
      Ровно в 8 вечера прекрасно поставленный глас церемониймейстера пронзил мгновенно воцарившуюся тишину:
      — Невеста короля объединенных людских земель западного материка, ее высочество Эллис!
      Створки дверей разошлись, едва затихли последние отзвуки эха. Все взгляды устремились в одну точку. В этот момент присутствующим казалось, что дверь раскрывается слишком медленно, словно издеваясь над ними. С высоко поднятой головой она вошла в зал под свет магических софитов. Те, кто прибывал в конце зала подле тронного возвышения, могли заметить лишь строгое платье цвета серебра и странный головной убор в тон одеянию. Они вздохнули разочарованно. Им не повезло. Те же, кто находился подле дверей, замерли в немом изумлении, забыв о том, что стоит дышать. Кружева из тончайшей серебряной нити оплетали стройную фигуру, подчеркивая все ее достоинства и тем самым, оттеняя недостатки. В этом мире даже не подозревали о том, что, одевшись, можно выглядеть почти обнаженной. Платье скрывало все и в то же время ничего. Она шла легко и клином расходящаяся к низу юбка, шелестела вслед ее шагам. Высоко уложенные волосы переливались алмазной пылью в лучах волшебного света. А обнаженная спина, прикрытая лишь редкой шнуровкой, так и притягивала взоры всех тех, кто остался позади. Такого высший свет не видел ни разу за свою многотысячелетнюю историю. Она знала что рискует, очень сильно рискует, но против женской натуры не пойдешь. Какой девушке не хотелось выглядеть как само совершенства, притягивать сотни восхищенных и завистливых взглядов, а уж когда для этого есть возможности…. Как бы дорого ей это не обошлось, она не пожалеет, потому что о таком не жалеют. Она шла по живому коридору, и все смолкали при ее приближении, боясь вздохнуть, боясь не успеть насладиться иномирским волшебством, а в том, что это волшебство, не сомневался более никто. Не бывает не красивых девушек, бывает мало денег, невольно переиначила крылатую фразу Эллис.
      Король печально рассматривал пол, думая как же ему поступить, если его невеста все же опоздает, как опасалось большинство слуг. Голос церемониймейстера, прозвучавший вовремя, вырвал его из печальных раздумий. Однако взора на появившуюся в дверях невесту он так и не поднял. Восхищенные и разочарованные вздохи заинтересовали его, но он усилием воли заставил себя сохранить скучающий вид и не обращать взор на Эллис. Не только ей одной относится к нему пренебрежительно, сегодня он отыграется, игнорируя ее в присутствии почти всей аристократии королевства.
      Тишина накрывала зал постепенно, по мере приближения девушки к трону. Лишь когда легкие шаги и шелест платья стихли в метре от короля, тот немного помедлив, поднял пренебрежительно разочарованный взгляд на Эллис и замер, так и не окончив вдох. Увидеть такое он совершенно не ожидал, какое пренебрежение, какое разочарование, стоящее перед ним создание могло лишь восхищать. Узнать в этой божественно прекрасной леди, вчерашнюю девчонку…. Даже зная наверняка, что это она, разум отказывался в это поверить. А уж ее платье, настолько откровенной одежды Ксаниэлю видеть не доводилось, только теперь он понял, от чего его так настойчиво предостерегал Кэриен. Казалось, в своем пари они поменялись местами, и это не он пытается ее соблазнить, а она очаровывает его.
      Воцарившуюся тишину прервали, глубокие вдохи людей, наконец-то вспомнивших о том, что следует дышать, иначе ведь можно и задохнуться. Именно это и вывело Ксаниэля из оцепенения. Король есть король, но даже ему не стоит нарушать порядок церемонии. С изяществом, заложенным в крови и впитываемым с молоком матери, он покинул трон, представ перед невестой во всем своем великолепии, пусть теперь и уступающем ее.
      — Сегодня вы божественно красивы, дорогая, — Ксаниэль взял правую руку девушки и поднес к губам. Взгляд невольно уперся в размеренно вздымающуюся грудь, слегка прикрытую изящными кружевами и золотым колье. При каждом вздохе свет иначе преломлялся в светло голубых камнях рассыпанных по металлу. Волей не волей он завораживал, притягивал взор, не позволял тому сосредоточиться на том, что скрывалось за драгоценностью. Изящная находка. Эллис улыбнулась ему в ответ, полностью довольная собой и произведенным эффектом.
      — Я очень рада слышать, что ваше мнение изменилось, мой король, — язвительные нотки все же проскользнули в ее голосе. Король проглотил остроту, и вместе с невестой развернулся к гостям, предстояла самая тяжелая часть вечера.
      От обилия неповторимых и труднопроизносимых имен раскалывалась голова. И каждому представляемому семейству следовало сказать нечто уникальное, не забыв обратиться к главе по полному имени. Она, конечно же, могла лишь кивать в ответ и протягивать руку для поцелуя, но этого бы никто не оценил, это было бы слишком просто. А для нее сейчас важнее всего показать, что она знает этикет, знает ценности элиты, и душой и телом принадлежит высшему свету, она своя, независимо от того, кем являлась до этого. Ее оценивают сейчас, и именно от этой оценки будет зависеть количество будущих врагов и друзей. Никто не должен почувствовать, что прошедший час превратился для нее в ад, что позвоночник устал, и тяжелое платье все сильнее оттягивает шею вперед, заставляет ссутулиться, опустить взор. Она знала, что будет непросто, что тончайшая серебряная нить куда тяжелее обыкновенной, что без корсета носить такие платья невыносимо. Она сама отказалась от удобства ради красоты. А красота требует жертв, вот она истина в любом из миров. Сила воли, и нестерпимое желание достичь поставленных целей, вот то единственное, что не позволило ей отступить, хотя бы на мгновение показать собственную слабость.
      У всего есть свой конец, и церемониальная часть вечера все же подошла к концу. В стане сторонников будущей королевы значительно прибавилось, аристократы как никто умели ценить стойкость ради идеи, ради одобрения. Гомон сотен человеческих голосов, нетерпеливо обсуждающих сегодняшние потрясения, зазвучал по всему залу и стих лишь со звуками первого танца. Музыка чарующей мелодией разлилась по зале. Этот танец принадлежал королю, как самый первый, как самый простой и сложный. Его придумали специально, чтобы оценить танцевальное мастерство мужчин. От партнерш в этом танце ничего не зависело, и высшим пилотажем являлось провести в этом танце, совершенно не умеющую танцевать девушку.
      — Не боитесь за свои ноги, ваше величество, ведь я не обучена местным танцам, и вполне могу неоднократно пройтись по вашим конечностям. — Эллис мило улыбнулась хищным оскалом так, что Ксаниэля слегка передернуло от ее улыбки. А музыка захватывала, обволакивала нежностью нот, король вел уверенно, порой напористо, не допуская малейшей фальши.
      — Не беспокойтесь, любовь моя, я уже позаботился об этом, наложив на свои ноги защищающее заклинание. — Лихой поворот, и девушка взлетает в высь, едва сдержав невольный вскрик. Сейчас она парит в его руках, едва касаясь пола кончиками ног.
      — Я очень рада вашей предусмотрительности, мой король, — едкий тон — попытка отыграться, хотя бы на словах. Хотя она уже знает, что проиграла этот раунд. Друид посвятил ее в особенности местных танцев. Сейчас у нее нет права вести, но это только сейчас, есть и другие доступные ей танцы, есть и другие кавалеры. Легкая улыбка, на первый взгляд нежная и благодарная, но это только на первый взгляд, а в глазах уже пляшут бесята.
      — Не слишком ли открыт ваш наряд, миледи? — рука короля уверенно ласкает ее спину, осторожное касание кошачьей ямки, внимательный взгляд, ожидающий хоть какой-то реакции. Только вот девушка совершенно не замечает его ласк, ни румянца, ни участившегося дыхания, даже тело мелкой дрожью не реагирует на касания. Она холодна как лед, она в своей стихии, ему не понять, что тут он бессилен.
      — Ну что вы, я считаю его наоборот излишне закрытым, — слова вылетают с томным придыханием, над самым ухом его величества, легкая дрожь, ему куда сложнее справиться со своим телом. Ветер слишком непостоянен, слишком изменчив, и так чувствителен, он не способен как вода обращаться в лед.
      — О, если вы решитесь раздеться еще больше, боюсь, я лишусь доброй половины своих подданных, их сердце не выдержит такого. — Крепкие объятия, на грани хруста костей, ни вздохнуть, ни выдохнуть. И музыка вторит им, сменяя нежную мелодию, страстным надрывом. Но она не замечает и этого, глаза смотрят прямо в глаза, как и раньше в ее взгляде нет ни капли восхищения, ни намека на страх, лишь достоинство и превосходство. И не важно, что воздух в легких давно закончился, а вздохнуть не дают крепкие объятия, он ведет, она в его власти, но никогда не покажет ему этого.
      Король первым не выдерживает прямого взгляда, и взор уходит в сторону, объятия ослаблены. Из первого сражения она вышла победительницей. Главное не вздохнуть судорожно, не показать, как тяжело ей пришлось. Музыка смолкла, танец закончен, на лицах придворных немое изумление: так чувственно, так страстно не танцевал еще никто. Танец на острие ножа, но им не понять этого, не рассмотреть за милыми улыбками.
      — О, Кэр, — искренне обрадовалась Эллис, едва влившись в толпу после танца, и мгновенно увидев единственного знакомого человека среди сотен присутствующих. Все прочие гости расступались перед девушкой с почтительностью, и нескрываемым любопытством во взгляде. — Я так рада тебя видеть, надеюсь, ты не бросишь меня одну, среди такого количества незнакомых мне людей.
      — Только если ты пообещаешь следующий танец мне. — У него до сих пор все внутри переворачивается, от представления устроенного венценосной парой.
      — К сожалению, я не осмелюсь станцевать следующие два танца, они слишком сложны, а вот третий с радостью подарю тебе. — Открытый взгляд и легкая улыбка самыми кончиками губ. С тобой нельзя играть по твоим правилам, с тобой вообще нельзя играть, говорят они. Я тебе не враг и не желаю им становиться, и ты поверишь мне, потому что я умею ценить доверие оказанное мне.
      — Ты меня удивляешь, когда ты успела узнать какие танцы, и в каком порядке, будут сегодня вечером?
      — Пусть источник информации останется моим маленьким секретом. — Кокетливая улыбка и хитрый прищур глаз — считай это дружеским флиртом. — Лучше расскажи мне, кто есть кто в этом зале, с кем мне следует познакомиться поближе, кого лучше игнорировать, а с кем стоит дружить, дабы не приобрести опасного врага.
      — Эллис, на мой взгляд, ты слишком прагматична, это вечер веселья, не стоит думать о делах, танцуй, веселись, это больше тебе к лицу. При твоем наряде, отбоя от кавалеров точно не будет. — Вялая попытка отбиться. Да герцог Каэрсанит не слишком жаждет посвящать ее в дворцовые интриги, расстановку сил и прочее. Он не понимает ее, совершенно, а значит, не может предугадать, как она распорядиться полученной информацией. И в то же время никто кроме него не сможет подать эту информацию так, как было бы выгодно королевству.
      — Кэриен, я просто не могу иначе. Более того, я доверяю твоему мнению, ты лучший друг моего будущего супруга, получая от тебя информацию, я могу быть уверена, что меня не втягивают в интриги против короля и королевства. Я ведь совсем ничего не знаю, ни о вашем мире, ни о принятых порядках. Представь, что может случиться, если в следующем танце меня пригласит более ушлый кавалер и даст намеренно ложную информацию. На мне как на будущей королеве лежит слишком большая ответственность, чтобы я могла допускать ошибки в общении с аристократией, или попадаться в сети дворцовых интриганов. А постоянно всех и во всем подозревать я не смогу, ни физически, ни морально. Наверняка от моего поведения во многом будет зависеть их лояльность к королевской семье. Или хочешь сказать, что ваша история не знает переворотов и попыток свержения неугодных монархов. — Против таких доводов возразить Кэриену оказалось нечего, да и не хотелось. Девушка не лгала, он это чувствовал и без магии. Более того, приведенные ею доводы вызывали уважение. Он даст ей информацию дозировано, но достаточно полно, чтобы Эллис не решила, что он что-то от нее скрывает. Он даст ей информацию так, что у нее и в мыслях не возникнет обратить ее против короля, даже в их личном противостоянии.
      Вопросы будущая королева задавала редко и в основном они касались людей связанных с королевскими финансами и экономикой страны. С одной стороны эта информация больше всего ее интересовала, а с другой стороны Кэриен теперь четко представлял сферу ее внимания. В ее же голове уже прорисовывался план основных действий, и она найдет, где раздобыть еще больше нужных сведений. Дитя информационного века, очевидец информационных войн, она как никто умеет ценить эту странную госпожу.
      Они кружили в танце, три простых па запомнились мгновенно. Герцог оказался танцором не хуже ее жениха, он с легкостью помогал ей не допускать мелких ошибок, не забывая при этом нашептывать о пролетающих мимо парах. С последними нотами он произнес последние слова, добавить к сказанному нечего. И Эллис покидает его, переходя от теории к практике. Кэру стало интересно, кого же из представленных им мужчин она выберет в роли своей первой жертвы. А поскольку ее платье и волосы лучше любого маяка выдавали место расположение хозяйки, не составляло большого труда издалека пронаблюдать за девушкой. Не забывая попивать вино в компании, таких же молодых аристократов, Кэриен привычно болтал с ними на извечные темы: оружие, лошади и женщины. А то, что он все время смотрел в сторону невесты короля, удивления ни у кого не вызывало, в этом он оказался далеко не одинок.
      Глава службы безопасности королевства очень сильно удивился, когда Эллис проигнорировала мужчин и направилась знакомиться с женщинами. Теперь ему оставалось гадать, то ли она ловко провела его, то ли и в самом деле нуждалась в информации, лишь для того, чтобы не оказаться в паутине интриг.
 
      Эллис не знала, кто на самом деле герцог Каэрсанит и чем занимается при дворе, более того она решила даже не думать на эту тему. К предостережениям умных людей и нелюди стоит прислушиваться, а девушка прекрасно помнила слова друида. Сейчас попытка получить информацию из уст герцога уже не казалась ей такой удачной, как вначале. Да он рассказал ей достаточно полно, но она очень сомневалась что все. Кэриен опасался сказать ей лишнее, хоть и ничем не выдал этого, и это пугало. Придя к такому выводу, Эллис решила как можно реже и аккуратнее использовать его в качестве источника информации. А сейчас следовало убедить, наверняка следящего за ней герцога, в том, что эти знания ей нужны отнюдь не для активных действий. В этом мире, как она уже поняла, привыкли недооценивать женщин, Эллис, по крайней мере, на это очень надеялась. Поэтому начать свою деятельность она решила не с «головы», а с «шеи».
      То, что будущая королева предпочитала мужские компании, отнюдь не означало, что она не способна найти общий язык с представительницами своего пола. Пара комплиментов, искренняя и доброжелательная улыбка, а так же советы в отношении наряда на следующий бал, сделали свое дело. Эллис не любила говорить о моде и тряпках, но это отнюдь не означало, что она в этом ничего не смыслит. Сейчас она являла собой законодательницу новой моды, и это значительно упрощало задачу. Единственное что не давало ей покоя, так это настойчивый взгляд в спину. Это однозначно был не герцог, его внимание она приметила очень быстро, и зуда между лопаток оно не вызывало. К сожалению, за ней сейчас наблюдали слишком многие из присутствующих. Кто-то более внимательно, кто-то с любопытством, кто-то в восхищении, кто-то с недовольством. Отыскать среди них владельца излишне пристального взгляда, не выдав себя, не представлялось возможным. Девушка лишь печально вздохнула про себя, старательно удерживая безмятежный вид. Вот они первые последствия ее желания произвести впечатление. Как минимум одного врага она уже приобрела, и хорошо, если этот враг ограничится мелкими пакостями. Вторя ее мыслям, по залу пронесся легкий сквознячок, неприятно охладивший открытую спину.
 
      Она рассматривала будущую королеву излишне пристально, но ничего не могла с собой поделать. Девчонке удалось покорить сердца многих, и это еще больше раздражало. Простушка, это герцогине удалось выяснить наверняка, в своем мире она была почти никем, по крайней мере, по рождению. Но тут держалась неплохо, даже более чем хорошо для никого, но недостаточно для леди достойной стать королевой. И это бесило герцогиню. Если бы не избранница Первых, королевой стала бы она, наследница одного из древнейших родов, который уже тысячу лет не роднился с королевским, а потому имел наибольшие шансы.
      Герцогиня давно смерилась с неизбежным, семнадцати лет вполне хватило для этого. Но позволить, чтобы трон заняла, во многом уступающая ей девчонка…. Она могла смириться с лучшей, более достойной кандидатурой, но никак не с уступающей ей. Конечно, эта девочка оказалась не так плоха, как могла бы, но пока уступала, и это обижало. Да, она хорошо держала ее пронзительный взгляд, почти не выдавала своего беспокойства, и источник пыталась отыскать незаметно. Но интриги ей знакомы лишь понаслышке, в этом герцогиня не сомневалась, у нее на это особое чутье, которое никогда не подводило. К сожалению, это важнейшее умение для королевы, особенно если она хочет мира во всем мире. Мужчины всегда думали о женщинах свысока, а те в ответ научились искусству интриг. Даже глава службы безопасности королевства не всегда мог превзойти интриганок, правильно распутать сплетенный клубок. Он даже не подозревал, как много герцогине о нем известно, и как часто она его использовала. Именно она как никто другой достойна возглавить страну.
      «Твоя жизнь королева, не должна казаться тебе сахаром, успехи расхолаживают, заставляют терять бдительность. Я тебе этого не позволю, девочка! Выживешь, значит, достойна называться королевой, ну а нет…. Мне не составит труда занять твое место, жизнь штука длинная, а ждать я умею»
 
      Его взгляд сам по себе стремился отыскать серебро ее одежд. Как же он проклинал себя за заключенное пари. Не ограненный алмаз, почему он этого не замечал, пока она не превратилась в бриллиант в серебряной оправе. Какая ирония, серебро издревне считалось цветом человеческой королевы, как золото цветом короля. Стоило ей облачиться в королевский цвет, и все в восхищении замирают перед ней. Первые не ошиблись, впрочем, так было всегда. А ведь уже сегодня он мог обладать этой драгоценностью.
      Оркестр играл очередной шедевр маэстро, вторя мыслям короля. Едва заметная на фоне общего шума сотен голосов музыка, казалась чем-то нереальным. Стоило к ней прислушаться, и она мгновенно ускользала, то ли играя со слушателем, то ли просто затихая подвластная руке дирижера. Так и Эллис появлялась то тут то там, но стоило попытаться ее рассмотреть, или приблизиться, как она оказывалась в другом конце залы. Ему придется приложить очень много сил, чтобы добиться ее. Она будет стоять до конца, и так просто ее не сломить. Кэриен не зря его предупреждал, но так даже интереснее. Чем сильнее желание, тем восхитительнее его воплощение. Она хочет доказать, что чего-то стоит, он даст ей этот шанс, по крайней мере попытается.
      Деловые переговоры никак не ладились. Серебристая фигурка занимала все королевское внимание, и не позволяла сосредоточиться на прочих делах. Ксаниэль попытался хоть немного развлечься. Обольщение провинциальной леди, впервые прибывшей в столицу и смотрящей на все в искреннем восхищении, что может быть интереснее и проще. Поинтересоваться именем, обедневшего, но древнейшего рода, пригласить на танец, и утонуть в по-детски наивных глазах. Это помогало всегда, но не сегодня. Как бы он хотел, чтобы его королева таким же взглядом смотрела на него, вот только пока действует пари, ему этого не добиться. Словно под действием наваждения королю казалось, что вот-вот и аристократочка превратиться в Эллис, а восхищение взгляда, смениться уверенностью и сознанием собственного превосходства. Ведьма! Иначе объяснить творившееся с ним, король не мог. Как и не мог танцевать так же страстно, с той же самоотдачей, что в самом первом танце. Музыка кружила, манила, требовала слиться с ней в едином ритме. Но он не мог, не хватало чего-то или кого-то….
      Его королева каждый раз обнаруживалась в компании первейших модниц страны. И по блеску глаз, что затмевали сияние драгоценностей, становились очевидными ее советы. Следующий бал приурочат к прибытию делегаций от других рас, в канун их свадьбы. Если у Эллис хвати фантазии на сотню нарядов, не уступающих ее собственному, то нелюдь окажется, приятно удивлена. Они всегда относились с пренебрежением к человеческой моде. И обычно оказывались совершенно правы. Но человеческие леди, с каким-то маниакальным упорством отказывались принимать достижения других рас, и старательно придумывали туалеты должные, в конце концов, затмить творения нелюди. Это непременно должно быть что-то свое, уникальное, никем ранее не придуманное. Бедные портные, очень тяжело создать то, что сам заказчик представляет очень смутно. Но по сравнению с Эллис это все выглядело полной безвкусицей. Слишком тяжелые платья для хрупких женских плеч, максимально затянутые корсеты, почти лишающие возможности дышать, превращающие попытку улыбнуться в сущее мучение. И просто невероятное количество драгоценностей, рюшечек, фентифлюшечек, от которых рябит в глазах.
      Размышляя о грядущем, под непрекращающуюся болтовню леди, король с удивлением обнаружил невесту в компании прославленных ловеласов столицы. Он отказывался поверить глазам, такого просто не могло быть. Как его невеста может так непринужденно общаться с ними!? Ксаниэль как никто другой знал этих ребят, своих нередких собутыльников. И приличные леди старательно обходили их стороной, не желая оказаться предметом сальных шуточек, и страстных попыток обольщения. А неприличные довольно быстро исчезали с кем-нибудь из кавалеров. Лишь наличие Кэриена среди них, слегка успокоило короля. Другу он доверял, и знал, что тот не позволит обидеть девушку, или благодаря незнанию увлечь в неположенное место, для неподобающих целей. Впрочем, в равной степени можно ожидать неподобающего поведения и от самой Эллис. Он еще не забыл их первую встречу. Недолго думая Ксан направился к своей невесте, согласно этикету он и так должен провести с ней большую часть вечера. Однако девушка так лихо сбежала после танца и в дальнейшем не выказывала никаких намеков на то, что нуждается в его сопровождении, что король решил не навязывать ей собственное общество.
      Графине уже минут десять казалось, что она разговаривает со стеной. Но перед ней стоял его величество король, а выказывать свое недовольство царствующей особе, считалось дурным тоном. Впрочем, покидать собеседницу, не промолвив и слова тоже.
      Стоило королю приблизиться к цели, как вновь зазвучала музыка, приглашая пары к танцу. Простой, но страстный танец, он не желал его упускать, и словно насмехаясь над ним, Эллис уже спешила к центру залы, в сопровождении кавалера. Огромная волна ревности, слилась с первыми нотами и захлестнула Ксаниэля. Ее обнаженной спины касались чужие руки. А она со всей страстью отдавалась танцу, это только с ним она превращалась в лед. А музыка кружила и кружила, наращивая темп. Разгоряченная и страстная, она звала к себе, манила. Несколько прядей выбилось из прически, и теперь ниспадало на спину, взлетало в высь, при каждом резком повороте. Она не умела танцевать этот танец, но это нивелировалось тонким чувством музыки, собственным ритмом, порой идущем в тон, порой отстающим на пол такта. Как хороший танцор он не мог не засмотреться на нее, напрочь забыв про ревность. Такая близкая и такая далекая, она пугала и завораживала, манила и отталкивала, вода и пламя, обжигающе холодная. Он найдет способ покорить ее сердце. И сцены ревности сегодня она не дождется, он все-таки уже давно не сопливый мальчишка, который не способен скрывать своих чувств. Просто надо привыкнуть, понять, почувствовать, и ей не устоять… или ему.
      — Кэриен, дружище, я очень удивлен, моя невеста и в вашей компании!? — непонимающе изогнутая бровь, требует ответа. Музыка стихла, танец закончен и пары возвращаются в свои прежние компании. Стоит прояснить хотя бы пару вопросов до появления Эллис.
      — Ваше величество, а как я удивился, — небольшая театральная пауза, но для знающего становится ясно, герцог и не думал удивляться такому повороту событий, более того, нечто подобное он и ожидал от этой девушки, — когда ваша невеста подошла к нам и изъявила желание отдохнуть душой в нашей компании. У нас как раз шел разговор об оружии. Смею вас поздравить, ваше величество, ваша супруга интересуется оружием. А ее мир очень изобретателен на этот счет. — Незаметно для остальных Ксаниэль увел друга немного в сторону. И его грозный вид, ничего хорошего тому не обещал.
      — Кэр, как ты мог позволить ей танцевать с кем-то из этих? — Ксаниэлю удалось прокричать вопрос шепотом. Герцог заинтересованно посмотрел на короля, такого умения за ним ранее не наблюдалось. Привыкший приказывать с детства, он, вообще казалось, не умел говорить шепотом.
      — Ксан, неужели ты ревнуешь? — обреченное выражение на лице, явно говорило, опять мне тебе все разжевывать приходится. — Да любой запрет выглядел бы странно. А Эллис после этого, уж точно не упустила бы такой возможности показать, что ты ей не указ. И тогда она точно не сдерживала бы себя в танце.
      — Герцог Каэрсанит, на чьей вы стороне! — к королю потихоньку стало возвращаться умение шутить, и все же слова прозвучали достаточно серьезно.
      — Исключительно на вашей, ваше величество! Поэтому и говорю тебе, веди себя, как ни в чем не бывало, словно тебе безразличны ее флирты. Ксан ты ведь актер немногим хуже меня и вполне можешь справиться с такой ролью. Вспомни, чему тебя учили мудрейшие люди королевства. Ты должен уметь любую ситуацию оборачивать себе на пользу, или хотя бы показывать остальным, что именно так и задумывалось.
      Договорить у них не получилось, будущую королеву с партнером по танцу от компании отделяли считанные метры. Пора было брать ситуацию под свой контроль, и Ксаниэль величественно устремился им на встречу. Стоит напомнить девушке, что она его невеста, и обязана провести большую часть времени, сопровождая своего жениха, а не веселясь в компании сомнительных молодых людей.
      — Мне рассказали, вы неплохо разбираетесь в оружии. — Внешне, заинтересованно вежливый голос, но от внимательного человека не укроется немного ехидцы приправленной сомнением.
      — Увы, мой король, я почти не разбираюсь в оружии, я всего лишь описала ужасы собственного мира. — Пара небольших шажков, но этого достаточно, чтобы оказаться слишком близко к жениху. И его такая близость нервирует, но отказать от предложения новой игры он не может, надо взять реванш за танец.
      — Ужасы, разве может быть ужасной изящная сталь? — все та же вежливость полная сомнений. Она близка, слишком близка, но он старательно не обращает внимания, этот раунд он намерен оставить за собой.
      — Ах, мой король, если бы это была просто сталь. Если для вас война это скорее романтика, с относительно небольшим количеством жертв, то в моем мире это слишком страшная вещь. У нас особо изобретательны на средства массового уничтожения. Бах и с лица земли стерты целые города, миллионы жизней отданы в угоду чьей-то прихоти. Женщины, дети, старики, простое мирное население, и хорошо, если их смерть была мгновенна. Какие же вы счастливые, что не представляете тех ужасов, на которые способен человек, тех издевательств, что творились в последнюю мировую войну, и после нее. У вас наверняка есть свои проблемы и жестокие реалии жизни, но вам повезло, что за многие тысячелетия истории, вас минула тирания, искалечившая миллионы человеческих жизней.
      Эллис говорила всем сердцем, она еще помнила свою исследовательскую работу о том, что творилось во времена сталинских репрессий. Ее прабабушки и прадедушки почти по всем линиям оказались тогда смяты этим жестоким механизмом власти. И им еще повезло отделаться простой ссылкой, их не ломали в застенках КГБ, их обошли стороной ужасы концлагерей второй мировой. Но от этого война не стала менее жестокой, менее бессмысленной, более прекрасной. Войны, там, в оставшемся мире, они идут до сих пор, они кажутся такими далекими и непонятными. Большинству все равно, пока это не касается лично их, пока их дети не гибнут за непонятную идею. Здесь наверняка случаются войны, здесь тоже есть размен пушечным мясом, но это кажется детской игрой, по сравнению с химических, бактериологическим, ядерным и термоядерным оружием. Она не позволит этому миру шагнуть в пропасть холодных войн, когда нажатие красной кнопки способно привести планету к полному уничтожению. Она вообще постарается отвести любую угрозу войны, ибо нет ничего ужаснее и бессмысленнее этой госпожи.
      — Действительно ужас. Вы так много воюете!? — слова Эллис заставили Ксаниэля забыть о противостоянии, а окружающих внимательно прислушаться. Таких речей о войне им слышать, еще не доводилось.
      — Нет, наверное, все же нет. Последняя крупная война произошла более 60ти лет назад, потом была гонка вооружений между двумя блоками стран победителей. Сейчас уже этого противостояния нет, но формируются новые коалиции. Локальные войны и стычки продолжаются, и посей день.