В интересах удержания стран "претендентов" в зоне влияния руководство НАТО активизирует деятельность, преимущественно политико-экономического характера, направленную на недопущение их отхода от курса Запада. Первостепенное значение придается заблаговременному приведению их ВС к стандартам НАТО.
      Осуществление странами претендентами индивидуальных поограмм подготовки к вступлению в НАТО, безусловно, приведет к их полной переориентации на запад. При этом США в любое время и в полной мере могут использовать угрозу их официального принятия как фактор давления на РФ для получения с ее стороны односторонних уступок и достижения стратегических целей.
      Очевидно, что основной акцент в деятельности Североатлантического союза в странах СНГ делается на недопущение консолидации государств Содружества вокруг Российской Федерации, усиления ее экономической и военной мощи.
      В связи с этим руководство блока поддерживает прозападные тенденции в политике Украины, которая рассматривается как фактор давления и главный противовес России в ее союзе с Белоруссией на "постсоветском пространстве".
      Примером такого давления является мартовское заседание руководства НАТО в Киеве и последующая поездка представителей альянса для изучения ситуации в восточных областях Украины, при демонстрации с ее стороны готовности к переходу стандарты блока в течение ближайших 2-3 лет.
      В последнее время заметно усилилось внимание блока к центрально-азиатским государствам СНГ (Казахстан, Киргизия, Узбекистан) и странам Закавказья. Сотрудничество с ними развивается в основном в рамках программы "Партнерство ради мира" путем усиления антироссийских тенденций с целью исключения ее из процессов решения проблем ЦАСР.
      Особо важным элементом формирования ЕСБ выступает Европейский союз. Вместе с тем, участие ЕС в урегулировании косовского кризиса показывает, что государства Западной Европы пока еще не обладают политическим и военным потенциалом, достаточным для эффективного разрешения кризисных ситуаций. В связи с этим на первое место ставится корректировка подходов к расширению ЕС, за счет стран Центральной и Восточной Европы при растущем военно-политическом и экономическом влиянии ФРГ и Франции.
      Основу силовых структур ЕС должны составить ВС ЗЕС после слияния этих структур. ВС ЗЕС могут быть задействованы совместно с ОВС НАТО для проведения миротворческих операций как на Европейском континенте так и за его пределами. В рамках этого процесса полностью сформирован "Еврокорпус" численностью 60000 человек, который может передаваться в оперативное подчинение командования НАТО в Европе. Расширено число участников объединенного военно-воздушного командования, получившего название "Европейская авиационная группа". Созданы многофункциональные соединения СВ "Еврофор" и военно-морских сил "Евромарфор".
      Значительно активизировалось участие Великобритании в общеевропейских процессах, целью которого ставится занятие доминирующего положения среди европейских участников НАТО.
      В Балтии расширяется военно-политическое сотрудничество Литвы, Латвии и Эстонии, которыми сформирован миротворческий батальон "Батбалт" и объединенный дивизион кораблей. Создается объединенная система контроля за воздушным пространством. И объединенный центр подготовки ВМС стран Балтии в Лиепае.
      Продолжает активную деятельность Комитет по координации помощи балтийским странам, образованный в 1997 году по норвежской инициативе представителями США, Великобритании, Германии, Дании, Польши, Швеции, Финляндии и Франции в качестве рабочего органа государств доноров.
      Новым моментом в формировании структур европейской безопасности является процесс консолидации государств Европы, имеющих пронатовскую ориентацию в военно-политической области.
      В Северо-европейском регионе развивается сотрудничество в военной области в соответствие с принятой в 1997 году "Региональной программой совместного участия вооруженных сил стран Северной Европы в поддержании мира".
      Австрия Венгрия, Словакия, Словения и Румыния продолжают реализацию австрийской инициативы по созданию военно-политической организации "Сотрудничество центрально-европейских государств (СЕНКООП). Прорабатывается вопрос о формировании в рамках этой структуры миротворческой бригады численностью 6 тысяч человек.
      Завершился процесс формирования миротворческих сил на Балканах. Реализуется инициатива по созданию "Балканской бригады", ее штаб по согласованию МО ряда балканских стран, Италии и Турции развернут в Пловдиве.
      Начальники Генеральных штабов Словении, Италии и Венгрии в 1999 году подписали соглашение по развертыванию "трехнациональной бригады".
      Анализ создания новых военнополитических структур в Европе показывает, что процесс имеет тенденции активизации с высокой заинтересованностью НАТО.
      В целом ВПО в Европе развивается под воздействием интеграционных процессов на фоне сохраняющихся и периодически обостряющихся противоречий. При этом НАТО и ЕС стремятся играть ведущую роль в решении проблем евробезопасности, в том числе с использованием силы.
      В связи с этим наметившиеся тенденции сокращения численности ВС стран НАТО поданные как политика снижения военной опасности, одновременно отмечается совершенствование структуры и повышение боевого потенциала ВС.
      Центрально-Азиатский регион
      В анализе военно-стратегической обстановки Центрально-Азиатском регионе можно исходить из весьма пестрой этногеографической конфигурации обширной территории и растущей военно-экономической мощи ведущих стран ЦАР. Имеются ввиду: приграничные с Россией Средне-Азиатская и Западная, а также Южная часть региона и Северо-Западная часть КНР - Синдзян-Уйгурский автономный район.
      В регионе достаточно сильным представляется влияние ряда стран, в первую очередь Китая, Индии, США и собственно РФ.
      Военно-политическая обстановка в Западной и Южно-Азиатской части региона остается сложной и противоречивой. В известной мере она определяется дальнейшим обострением противоречий между Россией и США, а так же политикой НАТО, растущим военно-экономическим потенциалом и влиянием Китая, Индии, Ирана, Пакистана и Саудовской Аравии на Ближнем и Среднем Востоке, в Центральной и Южной Азии.
      В непосредственной близости от границ РФ и на территории бывших республик СССР дальнейшее развитие может получить процесс активизации таких организаций как ОЭС, куда входят Турция (связанная политикой НАТО), Иран, Пакистан, Афганистан и Азербайджан, и "Д-8" (кроме перечисленных, исключая Азербайджан, в него входит Египет). Наряду с развитием экономических связей на основе развития военно-политических связей все более проявляется тенденция придания этим образованиям антироссийской направленности. Именно это непосредственно затрагивает интересы России.
      Состояние и направленность политики в ключевых странах региона
      Обстановка на Ближнем и Среднем Востоке (в Западно-Азиатской и Средне-Азиатской части региона) в основном определяется взаимоотношениями между Израилем, Сирией, Ираном, Ираком и Саудовской Аравией.
      Наиболее опасным "источником угрозы" субрегионального уровня представляется Израиль. А в силу присутствия стратегических интересов США он же рассматривается в качестве мирового источника военной опасности. Основная военно-политическая линия Израиля заключается в оперативном реагировании на возникновение и развитие военного конфликта со странами недружественного арабском окружения. При отсутствии какой либо "стратегической глубины" Израиль предполагает ведение скоротечной войны с решительными целями ведением военных действий путем нанесения превентивных ударов с переносом усилий на территорию сопредельных стран. Главная доктринальная установка Израиля - достижение военно-технического превосходства, в расчете на поддержание сотрудничества с США - единственным явным союзником Израиля мирового уровня.
      По существу долговременный и незатухающий более пятидесяти лет арабо-израильский конфликт и разногласия в самом арабском мире (Иран - Ирак, Ирак - Саудовская Аравия, Кувейт) являются главными факторами отвлечения ресурса от борьбы с Россией для исламского мира.
      Иран, учитывая перечисленные аспекты ВПО, а так же наращивание постоянного присутствия Китая и политику Индии, стремится к закреплению позиций, используя налаженные связи с Туркменистаном и Таджикистаном, а также к их восстановлению с Россий.
      Продолжение гражданской войны в Исламской Республике Афганистан и покровительство Талибана международному терроризму таит в себе один из самых опасных очагов региональной и международной напряженности. Фактор Афганистана постепенно приобретает значение приоритетного источника угрозы, способного серьезно повлиять на развитие ситуации в мире, Центральной Азии, Ближнего и Среднего Востока, Среднеазиатских республик пост советского пространства. Продолжение в ИРА гражданской войны усугубляется активными попытками вмешательства в ее внутренние дела со стороны исламских государств региона (Пакистан, Саудовская Аравия, ОАЕ), которые преследуют цели закрепления позиций и расширения влияния на Среднюю Азию.
      Расколотый по этническому признаку и крайне радикальный Афганистан может стать важнейшим звеном эскалации международной напряженности.
      Индия рассматривает южную часть Азии в качестве зоны своих жизненно важных интересов, стремится к обеспечению безопасности и стабильности в регионе. При этом подход Индии к решению проблем региональной безопасности в значительной мере будет определяться ее стремлением обеспечить свою доминирующую роль в Южной Азии и в бассейне Индийского океана. Индия так же старается добиться статуса постоянного члена СБ ООН и положения ведущей державы не только в регионе, но и в мире.
      Пакистан активно проводит политику панисламизма, усиливает свое влияния в ЦАР преимущественно военно-силовыми методами, наращиванием боевой мощи и технической вооруженности вооруженных сил за счет закупок ВВТ и расширения собственного военного производства.
      По примеру Индии и Пакистана в ряде стран региона сохраняется стремление к овладению ракетно-ядерными технологиями.
      На Среднеазиатском направлении угрозы России могут проявиться в прямых антироссийских действиях при поддержке извне, через пограничные с Россией страны СНГ, а так же действием антирусских сил на их территории и в РФ.
      Военная опасность для России на Юге сохраняется со стороны США и НАТО, которые традиционно рассматривают РФ в качестве источника угроз своим национальным интересам и безопасности в ЦАР.
      Свидетельством этого являются попытки Запада через СЕ и ОБСЕ вмешаться в события на Кавказе и проведение активной антироссийской политики в странах Центральной и Средней Азии.
      Характер угрозы национальным интересам России в значительной мере и дальше будет определяться состоянием российско-американских отношений, степенью вовлеченности РФ в решение проблем Ближнего и Среднего востока, южных республик СНГ, политикой руководства стран Закавказья и ключевых государств Центральной Азии.
      Наиболее опасным для России представляется столкновение в ИРА интересов США, многомиллионого Пакистана, а так же Ирана и Узбекистана, стран СНГ, имеющих с РФ общие границы. Расширение военных действий на территории ИРА с участием третьих стран (например США, Пакистан, Иран) и миграция беженцев в пределы средне-азиатских государств представляют прямую угрозу для РФ. Особую опасность для обстановки в ЦАСР представляет вмешательство США, которые будут стремиться как и прежде решить проблемы за счет союзников, с использованием авиации и сил специального назначения70.
      С учетом прогноза развития ситуации в Западной части региона прямая агрессия против России в ближайшем будущем маловероятна. Однако нельзя отрицать гипотетическую возможность войны путем эскалации одного-двух региональных конфликтов (локализованных пределами приграничных с Россией стран: Азербайджана, Армении, Таджикистана и Узбекистана, отчасти Казахстана) при втягивании в конфликт РФ.
      При этом наиболее вероятным противником России может стать Турция, с меньшей вероятностью - Иран. В этом случае возможно косвенное вовлечение в военный конфликт других стран НАТО. Иран и Пакистан займут условно нейтральную позицию. С использованием развития конфликта Сирия, Ирак, Индия и Китай будут проводить политику "нейтралитета" исключительно в собственных интересах.
      В то же время можно с уверенностью утверждать, что в таком конфликте на Юго-Западе в ближайшей перспективе очевидных союзников Россия иметь не будет.
      Если с обстановкой в ИРА и в Закавказье все более или менее ясно и угроза талибана превратить республики Средней Азии в "новый Афганистан" уже представляется "заслуживающей внимание" и не отрицается практически никем, то угроза со стороны КНР, через Кашгар и Фергану, а именно со стороны уйгуров, как передового отряда центральной Азии в новом походе на север при поддержке Пакистана, пока "не имеет достаточных оснований" и не рассматривается даже в контексте отдаленной перспективе.
      ЦАР, КНР и Россия71
      Особое место в ряду потенциальных угроз России на Юге занимает политика КНР в отношении стран ЦАР и собственной в Северо-западной части Китая, Синдзян-Уйгурском72 автономном районе (территория 1,6 млн. кв. километров, население 17,7 миллионов человек, в том числе около 7,7 миллиона уйгуров-мусульман).
      Горы делят Синьцзян на две части: Северная - Джунгария примыкает к росийскому Алтаю и Казахстану. Южная - Кашгария граничит с Киргизией, Таджикистаном, Афганистаном и Пакистаном. В Джунгарии идет борьба за создание "Уйгурстана" - независимого светского государства. В Кашгарии властвует идея создания союзной Пакистану Исламской республики Восточного Туркестана. На юге пользуется популярностью небезызвестный террорист Бен Ладен.
      Но не только желание видеть свою страну независимой движет местными боевиками. Они хотели бы единолично распоряжаться значительными природными ресурсами местных гор, разработка которых началась только в 50-х годах. Интересуют сепаратистов и транспортные коридоры из Китая через Среднюю Азию в Россию и в Европу. Не меньший интерес вызывают также находящиеся в эксплуатации или планируемые к вводу газо и -нефтепроводы в центральные районы Китая.
      В конце августа 2000 года российские руководство ФСБ признало, что в противоправных действиях на территории Чеченской республики участвуют десятки наемников из КНР и в частности уйгурские боевики. Они же приняли активное участие в налетах на Узбекистан и Киргизию. Уйгуры, в основном проживающие в китайском Синьцзяне, все активнее вовлекаются в деятельность радикальных исламских группировок, с целью проникновения в Среднюю Азию и в мусульманские районы России. Уйгурский сепаратизм становится заметным явлением не только в Китае.
      Только в 1159 году Западные земли, будущий Синьцзян, вошли в состав Китая. Их населяли народы тюркской группы (уйгуры, казахи, киргизы) и монголы. Их потомки до сих проявляют недовольство появлением в их краях переселенцев из числа чистых китайцев (ханьцев).
      Пригодных к хозяйственному обороту земель в Синьцзяне (это в основном оазисы в пустыне) не так уж много, поэтому аграрное перенаселение здесь приводило к постоянным вспышкам насилия. После того как в 1862 году в соседних провинциях восстали мусульмане-китайцы, в Синьцзяне началось восстание местных тюрок, а в 1865 году район уже полностью отделился от Китая.
      Здесь образовались несколько независимых городов-государств, которые в последствии при уйгурском хане Якуб-беке объединились в Государство семи городов (Йетти-шаар). Вскоре выяснилось, что Йетти-шаар угрожает восточным границам России гораздо больше, чем сама "Поднебесная империя". При дворе Якуббека британские офицеры и дипломаты приобрели весьма сильное влияние. Великобритания тогда активно противостояла России не только в Афганистане и на Памире, но и на Кавказе.
      Под влиянием англичан было захвачено несколько важных перевалов на Тянь-Шане и началас борьба за прямой контроль над рынками зависимого от России Кокандского ханства.
      В 1871 году официальный Петербург наконец откликнулся на просьбу китайцев помочь навести порядок и направил в районы, пограничные с Йетти-Шааром, войска. В 1874 году китайская армия подавила восстание китайцев-мусульман. После этого встал вопрос о возвращении Йетти-Шаара под власть императора. Милитаристская партия в Пекине, не смотря на угрозу европейских государств блокировать Китай с моря, инициировала "Западный поход". Китайцы успешно прошли по "Государству семи городов" огнем и мечем. Территорию переименовали в Синьцзян - "новая граница". Она стала частью империи и в 1881 году по условиям Петербургского договора российские войска были выведены из западного Синьдзяна.
      В очередной раз соседи напомнили о себе уже при советской власти. В 1922 1933 годах на территории Синьцзяна множились басмаческие банды и совершались рейды в Узбекистан и Киргизию. На этот раз справиться с уйгурами помогла начавшаяся в 1933 году освободительная война Гоминдана против японцев.
      Примерно в это время на территории Синьцзяна возник ряд условно независимых тюркских государств, самое крупное из которых Восточно-Туркестанская Республика (ВТР) - было создано благодаря неофициальной поддержке СССР. ВТР покончила с бандитизмом в регионе и обеспечила безопасность автоколонн с оружием, которое Советский Союз поставлял Гоминьдану. После победы над японцами необходимость контроля Москвы над Синьцзяном отпала. В 1946 году Народно-освободительная армия Китая вошла в Восточный Туркестан, это не получило возражений со стороны СССР.
      После окончательного присоединения Синьцзяна к КНР там стали принудительно организовывать китайские (ханьские) поселения. Сегодня число китайцев в районе составляет почти б0%, тогда как доля бывших основных жителей - уйгур только около 40%.
      Это один из примеров этнической экспансии в новое время.
      Со времени присоединения к КНР и до наших дней в СУАР произошло 15 крупномасштабных сепаратистских восстаний. Все они носили религиозную окраску - в отличие от этнических китайцев уйгуры в большинстве своем мусульмане. Сказывается в Синьцзяне и давление излишнего населения. Семьи традиционно большие, поэтому на СУАР никто даже не пытался распространить известную политику "одна семья - один ребенок". Но и требование иметь не больше двух детей на семью здесь принимают в штыки.
      Высокая рождаемость у тюрок Китая, которую никто не собирается ограничивать, влечет безработицу, и часть уйгурской молодежи, которая не нашла себе места на родине, тайно покидает Китай, чтобы влиться в ряды мусульманских террористов всех мастей. В соседнем Пакистане из уйгурских юношей готовят не только богословов, но и боевиков. Тренировочные лагеря находятся в Северо-Западной пограничной провинции Пакистана. "Обучением" занимается известная правым радикализмом организация Шаркат уль-Муджахиддин. Она создана представителями одного из основных течений суннитского толка в Пакистане. Именно они, а не ваххабиты, как принято считать у нас, располагают наиболее сильными террористическими группами во всем мусульманском мире.
      В свое время по ходатайству Пакистанской межведомственной разведки военизированные подразделения Шаркат уль-Муджахиддин, а также Лашкар и Таяба (ваххабиты) получили в распоряжение бывшие душманские базы в Афганистане Аль-Бадр, Салман Фарси Гхунд, Корпс-9 и другие.
      Здесь террористы со всего мира проходят подготовку, изучают основы мусульманской теологии, приобретают навыки работы с вооружением все видов. Боевую обкатку выпускники лагерей проходят в Таджикистане, в составе "интербригад", куда входят пуштуны, чеченцы, узбеки, уйгуры, киргизы и т. д. Набравшись опыта диверсионной работы, боевики па горным тропам уходят в СУАР. Там они копят силы и средства в ожидании "часа Х", зарабатывая на жизнь главным образом наркоторговлей и рыночным бандитизмом. Предпринимаются вылазки и в соседние государства. Цель все та же - организация "сбора пожертвований на помощь борцам за создание независимого уйгурского государства".
      Официально сепаратистам не оказывает помощи ни одна страна мира. Однако ряд правозащитных и культурно-исторических сообществ на Западе активно формирует общественное мнение в пользу уйгур. Это Восточно-Туркестанский союз в Европе (ETUE) со штаб-квартирой в Германии, Международная Такламаканская ассоциация прав человека (ITHRA), очень активный Восточно-Туркестанский национальный освободительный центр (ETNFC) со штаб-квартирой в Вашингтоне. Чрезвычайную активность проявляет мусульманская община в Лондоне.
      Немало таких обществ и в государствах СНГ. В Средней Азии действуют Уйгурстанская организация свободы, Межреспубликанская ассоциация уйгуров, уже упоминавшийся "Иттипак". В Алма-Ате в начале 90-х годов была создана Уйгурская освободительная организация (ULO), которая пообещала не нарушать казахстанские законы и руководствоваться в своей деятельности международным законодательством в области прав человека.
      По данным Егапs Ргеss, на территории Казахстана был сформирован также Объединенный национальный революционный фронт Восточно-Туркестанской организации (UNRFETO). В периоды между вспышками вооруженных конфликтов китайские власти и сепаратисты ведут "негласную войну". Пекин успешно противопоставляет уйгурам вторичные национальные образования внутри СУАР компактно проживающих киргизов, таджиков и казахов. Столицу СУАР Урумчи "уравновешивают" горожане неуйгурских оазисов Турфан и Хами. А вот информационную войну, которую сепаратисты ведут в Интернете, Китай пока проигрывает вчистую. Антисепаратистских материалов в Сети нет. Похоже, используя в качестве основного инструмента своего воздействия аресты и цензуру, Китай рискует потерять в глазах западного сообщества "право на Синьцзян" так же, как уже потерял однажды в информационной битве Тибет.
      Китайские граждане уже воюют на стороне чеченских боевиков. Однако более серьезную опасность для России представляют планы уйгуров в Средней Азии, которую уйгурские "борцы за независимость" до сих пор называют не иначе, как "территории Западного Туркестана, аннексированные Российской империей".
      Свою деятельность уйгуры тесно координируют с афганскими и узбекскими "коллегами". По данным российских спецслужб, в апреле этого года в пакистанском городе Пешаваре прошел "съезд" узбекских, таджикских, уйгурских и чеченских боевиков, в котором приняли участие около 100 главарей террористических группировок. На встрече была намечена программа совместных действий на ближайшие месяцы. По всей видимости, недавняя попытка исламистов пробиться в Ферганскую долину была запланирована как раз на "слете" руководства боевиков в Пешаваре. Уйгуры имеют в этом предприятии самый прямой интерес. Как заявил в мае в интервью "Московским новостям" анонимный сотрудник СВР, "уйгуры считают, что их путь в Европу лежит через Центральную Азию, конкретно - через Ферганскую долину". Если талибам и уйгурским боевикам удастся в нее прорваться, то Россия рискует захлебнуться в потоке наркотиков, беженцев и импорта преступности, который не остановит номинальная граница между РФ и Казахстаном73.
      Чтобы обезопасить свои южные границы сегодня, Россия, как и сто лет назад, должна оставаться в уйгурском вопросе союзницей Китая, от политики которого будет многое зависеть в ЦАР. Но это только частичное решение проблемы, поскольку в перспективе КНР, как и США остаются геополитическими противниками России.
      Азиатско-Тихоокеанский регион
      При оценке ВПО в АТР отмечаются процесс формирования центра политической, экономической и военной активности, усиление интеграции и соперничества за передел сфер влияния между США, Китаем и Японией. В качестве условий, дестабилизирующих обстановку в АТР обычно рассматривают тайваньскую и корейскую проблемы, а так же проблему обеспечения энергоносителями и ресурсами быстро развивающегося региона. Для России опасность представляется снижением ее влияния на ход региональных процессов. К важнейшим факторам, определяющим обстановку вблизи границ РФ, как правило относятся территориальные претензии сопредельных стран к России.
      В официальных прессрелизах ситуация в регионе характеризуется относительной стабильностью и улучшением экономических показателей, при этом она остается напряженной и противоречивой. В регионе сохраняется значительный конфликтный потенциал. Непосредственной угрозы для Российской Федерации на Востоке не существует.
      На недавних слушаниях в Госдуме отмечается, что "начинают давать о себе знать так называемые "новые вызовы" стабильности, такие как истощение природных ресурсов, нехватка сырья и продовольствия, нелегальная миграция, незаконный оборот наркотиков и оружия, терроризм и транснациональная преступность, разрушение окружающей среды. Все эти проблемы требуют скоординированных общерегиональных подходов и решений".
      В МИД РФ существует мнение, что "в ближайшее время в этом регионе не просматривается военной угрозы для России... а прочность нашей безопасности здесь во многом зависит от способности преодолеть экономический кризис на Дальнем Востоке".
      Казалось бы, исходя из этих оценок, формируется "линия Путина" и основные направлений региональной политики не только в России, но и в странах АТР.
      Однако последовательное ослабление стратегических позиций России практически во всех сферах и на всей территории пост советского пространства (не исключение и "собственно территории" РФ) не дает оснований для оптимистических прогнозов.
      С учетом повторения опасной для России ситуации, по крайней мере трижды в последние сто лет, а так же действия ряда негативных для России факторов, следует отметить, что не исключено развитие обстановки по худшему варианту силового решения проблем региона за счет Российской Федерации.
      Условия возникновения конфликта
      на Дальнем Востоке
      Основанием для такого, казалось бы, не вполне обоснованного, вывода является наличие коренного противоречия богатой ресурсами России и "мирового сообщества", которое практически исчерпало возможности содержания на прежнем уровне потребления "золотого миллиарда" и динамичного развития стран "третьего мира". Не следует забывать о том, что усиление новых центров политического, военного и экономического влияния и стремительное увеличение населения АТР в ближайшие 25-50 лет потребует кардинального изменения экономической ситуации наиболее эффективным образом - за счет поглощения слабейшего.
      Ближайшие 10-15 лет будут периодом подготовки условий для "разрешения" коренных проблем мирового сообщества и стран АТР за счет России. Не только путем использования временной слабости ее позиций под видом усиления взаимовыгодных интеграционных процессов, но и за счет прямого поощрения территориально-этнического сепаратизма, в том числе в Сибири и на Дальнем Востоке. С учетом этого, не может исключаться прямое применение силы извне для изменения статуса ее отдельных регионов на выгодных мировому сообществу условиях.
      По существу политика быстро набирающих силу соседей в отношении российского Дальнего Востока уже находит поддержку в субъектах Российской Федерации. И не только среди денационализированных либеральными реформами "региональных элит", но и в населении.
      Можно предположить, что, в конечном счете, территориальный сепаратизм будет одной из определяющих тенденцией политики отдаленных от центра субъектов Федерации. Пока эти разрушительные для РФ тенденции скрыты рассуждениями о необходимости развития интеграционных связей и позиционирования подходов в решении территориальных проблем. В том числе на основе заключения "взаимовыгодных" соглашений по использованию ресурсов ДВ и заключением ущербных для России прямых сделок на уровне российской бюрократии (нередко производителей) с зарубежными потребителями. Таким образом решается проблема ресурсов и выгодного с точки зрения местной элиты товарообмена сегодня. Но при явном несовпадении долгосрочных интересов большой России и "геополитического окружения" с достаточной долей вероятности можно предположить углубление глобального противоречия и возможность возникновения военно-политического конфликта. Нравится это или нет, но его фактической целью без сомнения будет передел ресурсного поля Сибири и в конечном счете отторжение российского Дальнего Востока.
      При этом становится весьма вероятной перспектива полного "самоопределения" утративших связи с Россией удаленных территорий ДВ и последующая их интеграция в экономику АТР на правах как минимум субрегиона в составе РФ, как максимум относительно самостоятельного государственного образования под международным управлением.
      В условиях процветающего эгоизма и близости мировых центров экономики всякие попытки российского Центра сегодня встроиться в экономику АТР через усиление международных связей "субъектов Федерации", являются одним из факторов развития сепаратистских тенденций на Дальнем Востоке. В свою очередь это может стать причиной внутри российский конфликт, основой которого может стать местная политика обособления Забайкалья и Дальнего Востока от Российской федерации.
      Такой общий вывод без сомнения можно сделать не только для Дальневосточного региона, но, с еще большей долей вероятности для России в целом с ее обширными и необжитыми территориями.
      Нет сомнения в том, что дальнейшее ослабление общего потенциала и влияния России на Дальнем Востоке может стать главным фактором, дестабилизирующим обстановку в регионе, поскольку давно известно - "агрессию порождает только слабость".
      Такое развитие ситуации мало кем всерьез рассматривается как возможный сценарий развития ВПО и проявление прямой военной угрозы России.
      Однако именно здесь, действительно, уместно сравнение современной обстановки на Дальнем Востоке с ситуацией в первой четверти 20 столетия. Имеется в виду повторение событий 1904-1905 гг. с подписанием "Портсмутского договора", и создание "буферной республики" в период ослабления России в 1917-1920 гг.
      Расстановка сил в АТР
      Если допустить гипотетическую возможность конфликта исключительно с точки зрения собственных интересов потенциальных участников военного конфликта на ДВ, то не может показаться фантастическим создание антироссийской коалиции государств АТР. Тем более, - с учетом процесса формирования новых региональных центров силы и логики развития политической ситуации в России. Нет ничего удивительного в том, что практически все страны северо-восточной части АТР будут заинтересованы в создании на время "многостороннего альянса" с антироссийской направленностью.