В связи с этим рассуждения о патриотизме и национальной безопасности всего лишь манипуляция словами в рамках новых политических технологи. Даже если они употребляются в модных концепциях и президентских посланиях, все же это слова. И ничего они не стоят.
      Между тем, если говорить серьезно, то действительно происходит "адаптация военной организации" путем ее полной переориентация на внутренние нужды существующего режима власти в его интересах и в соответствии с "социально-экономическим курсом". Разумеется, вопреки требованиям национальной безопасности России и подавляющего большинства населения. Пока планы преобразований в военной сфере имеют преимущественно социально-популистский и даже антиобщественный характер.
      Тезис весьма сильный, не требует особых доказательств, но нуждается в некоторых пояснениях.
      "Военно-технические" и прочие государственные проблемы
      Никто в здравом уме не будет возражать, что в сравнении с прочими мировыми державами даже в урезанном виде Россия имеет ряд как видно не понятых географических и экономических "особенностей". Нет нужды напоминать, что в течение столетий ее военная система и народное хозяйство, не зависимо от политического строя, формировались особенным образом, в качестве единого оборонного комплекса. Даже после десяти лет "преобразований" на горе реформаторам параметры России существенно отличаются от показателей других стран мира и пока к счастью для 140 миллионов простых россиян не могут соответствовать "мировым стандартам". Вот уж действительно "не повезло: много территории при плохом народе".
      Если говорить о частностях, то этими особенностями России и народа в прошлом определялось своеобразие "пяти-видовой структуры" ВС, полных аналогов которой в мире действительно не было (как не было и полных профанов в правительстве СССР). Экономией средств и трудовых ресурсов определялись всеобщая воинская повинность, параметры система комплектования ВС, содержание войск в сокращенном составе, сложная схема мобилизационного развертывания и перевода множества ведомств, включая МПС, Аэрофлот, министерства речного и морского транспорта, на военное положение. Военно-экономическими особенностями России объяснялось существование схемы взаимосвязанных мероприятий войсковой и общегосударственной мобилизации, а так же - системы развертывания стратегических группировок войск военного времени, многократно превышающих по численности Вооруженные силы мирного штата. На беспрецедентной по масштабам и разнообразию территории в двадцать два миллиона кв. километров, при относительно невысоком общем людском и производственном ресурсе иного просто не могло быть.
      Нет сомнения, что какое-то подобие безопасности можно было временно обеспечить безмерным напряжением военнизированной сверх всякой меры экономики или резким повышением военно-экономического потенциала на основе НТП.
      Не имеет смысла пояснять, что с окончанием войны имела место успешная попытка обеспечить безопасность именно умеренной милитаризацией с учетом овладения ядерными технологиями и прогрессом в экономической сфере. В результате при наличии дефицита средств, правительство нашло возможность оснастить ВС ядерным оружием и было поддержано народом. Это собственно и обеспечило военный паритет в 70-е годы практически со всем миром. И народ в своих чаяньях не был забыт. Благосостояние неуклонно росло.
      Прочие, фантастические и немыслимые для любого здравомыслящего русского политика "схемы обеспечения безопасности" могли быть реализованы, например, при полной денационализации территории России и превращении ее в ряд колониальных владений нескольких "империалистических держав" мира. Напряженность снималась естественным образом за счет распада империи в интересах мирового сообщества. Проблемы национальной и военной безопасности в этом случае решались как бы автоматически, предмет для разговора в этом случае как бы переставал существовать. С резким изменением курса России в 1985 году, в умах политиков, этих граждан мира, преобладают именно такого рода соображения. В умы сограждан вкладывается мысль, что жертвы войны были напрасными, и лучше пить баварское пиво в Москве, чем отражать немецкие танки на разъезде Дубосеково.
      А что собственно изменилось на рубеже столетий для национальной России? Предположим, что она таковой пока остается.
      По существу ничего, если не считать, что людской ресурс и производственные возможности Российской Федерации соответственно снизились в 2-3 раза. Если иметь в вид не мировые проблемы, а собственные интересы России, то проблема обеспечения военной безопасности территории в 17 миллионов кв. километров и 145 миллионов населения еще более усложняется.
      Кто с уверенностью будет утверждать, что военной опасности нет и на пути в мировое сообщество "цивилизованных народов" нас ждет мир и спокойствие? Кто с уверенностью будет утверждать, что нас с радостью ожидают в свои ряды народы и страны, принадлежащие к "золотому миллиарду"? Пожалуй, только неисправимые "голуби" в космополитических организациях, типа лоббистских партий в российской Думе будут отрицать возможность обострения противоречий между Россией, обладающей бесподобными богатствами, и мировым сообществом в лице "ведущих Западных и развивающихся восточных стран, практически исчерпавших собственные естественные ресурсы.
      А поскольку есть неисправимые и хитроумные "голуби", то "ястребы" должны напомнить обществу давно известное: именно безмыслие и российская слабость будут причиной развала России. Как и агрессивности "миролюбивых соседей", сегодня пребывающих в блоке НАТО или пробивающих дорогу в разного рода антироссийские союзы. Подумать только, "миротворцы из НАТО" уже готовы выйти на рубеж Мелитополь, Харьков, Чернигов.
      Как бы не развивались события в будущем, при сохранении всего лишь остатков национальной политики России в противовес нарастающей денационализации экономики "развитых стран", будет неизбежно углубление не только экономических, но и военных противоречий по линии "Россия - мировое сообщество", "Россия - Запад", "Россия - Восток".
      Об этом предупреждает "сам Бжезинский", идеолог "фантастического" замысла обеспечения безопасности за счет уничтожения конкурента США, пророк и творец развала СССР.
      Уже сегодня с достаточной долей уверенности можно говорить о проявлении на пост советском пространстве новой формы эксплуатации - суперколониализма. Естественное следствие общественно-социального эгоизма и экономической слабости - появление национального и регионального сепаратизма, расширение очагов религиозной, социальной и военной напряженности. Нет сомнения в том, что характерными для современного "колониализма" на российской почве признаками является не только вывоз капиталов в виде инвестиций в чужую экономику и на содержание чужих ВС, эмиграция конкурентоспособной рабочей силы и вымирание "коренного населения" с темпом 1,5-2,0 миллиона в год. Не за горами война за овладение русским ресурсным полем на просторах индустриальной пустыни, разделенной на множество зависимых от чужой воли государств, со всеми вытекающими последствиями в части безопасности многомиллионного населения.
      Нет сомнения в том, что для современной ситуации на всей пост советской территории с одной стороны характерна беспрецедентная степень эксплуатации относительно развитых в прошлом республик СССР с мощным научно-техническим потенциалом, с другой - налицо исторический и социально-политический парадокс, порождение уродливых реформ последних полутора десятилетий. Именно они причина "необъяснимой экономической слабости" России, при наличии весьма значительного научного потенциала и более чем развитой национальной культуры. Но вполне ясно было десять лет назад, что кардинальные реформы, внедрение идеологии собственника и приоритета личности не могли и не могут принести ничего кроме разгрома государства, построенного усилиями народа в двадцатом столетии.
      В этих условиях дальнейшее экономическое и военное ослабление России, представляется неизбежным. В случае продолжения реформ ближайшие десять лет будут характеризоваться искусственным поддержанием на ее территории и вблизи границ "управляемого социально-политического и экономического хаоса" на грани гражданской войны. Это действительно может вызвать ничем не спровоцированную военную агрессию извне. Например, под видом миротворческой операции для восстановления прав человека или "гуманитарной интервенции" для ограничения суверенитета над территорией по типу операции НАТО на Балканах. "Справедливость" войны против России будет немедленно обоснована, а военные действия в любой форме будут оправданы "кризисным состоянием, угрозой миру и необходимостью контроля" миротворческими силами ООН или некого сообщества мировых хищников, обладающих главным аргументом - подавляющим военным превосходством.
      На этом уже базируется современная антироссийская стратегия США и НАТО. Именно в ней просматриваются признаки не только военной опасности для российской государственности, но и контуры национальной катастрофы для русских как нации. Проблема как видим не в "особенностях России" и не в "плохом народе", а в тех, кто от его имени строит "российскую политику" и военную стратегию.
      Но если это так, то через призму проблем безопасности одновременно видится существо контрмер со стороны России по реализации собственных интересов в первой половине следующего столетия.
      Национальная сосредоточенность, расчетливость и организованность
      Пожалуй, трудно возразить на то, что существование "российской государственности", как минимум в границах современной Российской Федерации, будет определяться достижением полной самодостаточности экономики, утраченной за годы реформ, и жестким осуществлением российских интересов в военной области. Но реализация безопасного курса будет обусловлена осознанием в обществе грядущей опасности и возможности ее перерастания в прямую военную угрозу, а также недопустимости дальнейшего ослабления России. В связи с этим формирование "оборонного сознания" и будет наиболее сложной задачей национального правительства.
      Сомнительно, что это будет возможным при существующем режиме.
      Действительно, не менее важная задача - восстановление научно-производственного потенциала не только в целях повышения жизненного уровня большей части населения, но и восстановления военного потенциала России до необходимого уровня безопасности.
      Нет сомнения в том, что при наличии оборонного сознания, население будет вынуждено отказаться от социального эгоизма и ряда навязанных за десятилетие ценностей. И даже ценой ограничения некоторых прав и свобод. Состоянию "управляемого военно-экономического хаоса", потворству социально разрушительной идеологии и внедрению "суперколониализма" на территории России должны быть противопоставлены сосредоточенность, расчетливость и организованность действительно национального, российского, а не космополитического правительства.
      В основе его деятельности могут быть только спокойная сила правого в своей борьбе за существование народа, опора на собственные силы и безусловное обеспечение безопасности России, самыми крутыми мерами, вплоть до самоизоляции от мирового поветрия разложения.
      Декларированный реформаторами, не вполне ясный для большинства и к несчастью ставший реалиями "социально-экономический курс" должен быть изменен.
      Следует немедленно отказаться от кабальных внешних заимствований предлагаемых под видом "инвестиций", по крайней мере, до полного вывода страны из "зоны экономического дефолта". Но это в буквальном смысле потребует от российского общества невероятные усилия в насаждении "оборонного сознания", идей патриотизма, государственности и полной национальной самоидентификации в первую очередь русского населения на всем пост советском пространстве.
      ***
      Насколько правильными являются эти "посильные размышления"?
      Вопрос представляется "риторическим" только в схоластических спорах о преимуществах демократии перед тоталитаризмом, рынка - перед плановой экономикой, или при обсуждении в Думе "государственного бюджета" страны, разрушенной за полтора десятилетия ускорения и реформ.
      Более того, перед лицом грозящей национальной катастрофы вопрос о правильности рекомендаций становится провокационным и ненужным.
      Население можно обманывать, как сегодня принято говорить к месту и не к месту, "достаточно" долго. Мыслящую часть народа обмануть невозможно, даже при наличии претендующих на независимость средств массовой информации в руках антинародных сил. Не стоит заблуждаться, при явных признаках национальной катастрофы большая часть российского общества давно не питает никаких иллюзий и не имеет "позитивных ожиданий", а референдумы и "всенародное обсуждение государственных проблем" - действительно не выход из положения и не способ решения военно-стратегических проблем.
      Очевидно, что черта милосердия и блужданий на пути к призрачному благоденствию в семье "цивилизованных народов" уже пройдена. Сегодня не место пустым теледебатам сомнительных экспертов там, где требуется принятие без обсуждения государственных решений, стратегическая мудрость, политическая воля, реализм оценок намерений "мирового сообщества" "и пятой колонны" в отношении России
      Глава девятая: Двадцать семь вопросов Начальнику Генерального штаба ВС РФ генералу армии А.В. Квашнину
      "Перед лицом начальствующим подчиненный должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы своим разумением, а паче трусостью не смущать сих чинов начальствующих"
      Петр I
      Не является секретом перечень и содержание более чем двадцати вопросов, официально переданных за подписью главного редактора "Независимой газеты" и "Независимого военного обозрения" В.Т. Третьякова 10 января начальнику Генерального штаба ВС РФ генералу армии А.В. Квашнину.
      В силу неординарности вопросов, а также не безызвестности упомянутых изданий и генерала армии А. Квашнина, ему, как ответчику, следовало бы дать на них ответ, "не откладывая в долгий ящик". По примеру недавнего интервью В. Путина тому же В.Третьякову по вопросам не менее сложным. И обязательно "без бумажки".
      Однако ожидать скорого ответа НГШ не приходится.
      По всей видимости, проработка вопросов большим коллективом с последующим обобщением" будет закончена не ранее чем в конце текущего месяца. Собственно и необходимость ответа более чем сомнительна. Каждое слово НГШ, в ответ на тенденциозные по существу вопросы, будет "лыком в стоку", а сказанное с горяча в последствии "не вырубишь топором".
      Лишен такого недостатка, как начальственная осмотрительность.
      Предвосхищая уважаемого А. Квашнина с большим коллективом референтов из подчиненного ему ГШ ВС (в самом деле, не сам же он будет писать ответы на весьма специфические вопросы главного редактора популярной в военных кругах газеты) воспользуемся оперативной паузой в обмене мнениями, и с позиций пока еще здраво мыслящих гражданин России с опытом военной и государственной деятельности внесем ясность по существу заданных вопросов.
      Поскольку они касаются нас и нашей чести в первую очередь.
      Итак...
      Первый ВОПРОС. В советские времена военную стратегию и военную политику определял ЦК КПСС. Конечно, в этой сфере он опирался на военных и на руководителей ВПК, однако окончательное решение всегда принималось на Старой площади. Зато военные получали исчерпывающие указания по узловым вопросам. Считаете ли вы, что в последние годы военные получали четкие и выполнимые политические установки в сфере военного строительства, в военной политике и в стратегии?
      Ответ: Мы так не считаем, хотя бы потому, что сегодня с "военными" мало кто считается, в силу отсутствия опасности извне для тех, кто курирует военную сферу. Как и для тех, кто озабочен проблемами выживания, при постоянной угрозе со стороны "государства в лице первых". Тем более никому не нужно "просвещенное мнение" военных, при почти полном отсутствии какой либо стратегии, в том числе в принятии решений.
      Причины порочности современной системы принятия решений, в отсутствии какой бы то ни было ответственности и государственной политики, главенствующей над военной стратегией. В обществе, где "элита" и дно живут по принципу удовлетворения трех "Б" (бабки, бани и бабы) и одного "В" (водка), ожидать "четких и выполнимых указаний" не приходится. Тем более в военной сфере, где должны присутствовать несколько иные жизненно важные цели и способы их достижения, основанные на незыблемых законах обеспечения национальной безопасности России, в том числе военными средствами. Достижения, не зависимо от "умонастроений вечно дессидентствующей элиты", а так же степени отупения народных масс, люмпенизированных за время демократических преобразований.
      Никто не будет отрицать, что с разрушением "стержня власти - КПСС" была разрушена стройная система принятия и реализации ответственных государственных решений. Каждый из нас почувствовал на собственном опыте, пагубность злой волей принятых решений и не меньшее зло политического безволия, одинаково безответственных на этом свете "власть имущих".
      Вопрос ВТОРОЙ. По мнению ряда экспертов (к их числу, по всей видимости, относятся в подавляющем большинстве ни дня не служившие в ВС и не командовавшие войсками представители правящей элиты, - замечание ответчиков), характерными чертами российской стратегии за последние годы стали противоречивость, пассивность и непоследовательность. Почему это происходит? Не утрачивает ли наша страна свою самостоятельность в определении военной стратегии?
      Ответ. Было бы странно ожидать другое. Незнание элементарных вещей и отсутствие всякого опыта у современных "стратегов" с неизбежностью может породить только противоречивость "суждений", не желание найти средства, к тому же - пассивность, а политическое безволие - непоследовательность и спародические действия. В самом деле, в здравом уме никому не придет в голову сравнивать "маневры роты ВДВ на Балканах" в прошлом году с "беспримерным переходом фельдмаршала Суворова с войсками России через Альпы", а шестилетнюю суету ОГВ в Чечне, в условиях кризисного состояния России в настоящем, с сильными решениями советских политиков и стратегов на Кавказе в военном 1944 году.
      "В определении линии военной стратегии" России давно, начиная с середины 80-х лет, нет ничего собственного. Есть только плохое применение уроков американской (европейской) "демократии", двоечниками по определению, тех, кто сегодня мнит себя выдающимися политиками, стратегами и хозяйственниками, в то время как для них необходим, по меньшей мере, политический и военно-стратегический "ликбез".
      Можно ли при полном безмыслии и пассивности быть последовательным и самостоятельным?
      Ответ очевиден.
      Третий вопрос. За последние пятьдесят и даже более лет ни одна из разработок отечественной военной науки не приобрела мирового статуса. Подчас складывается впечатление, что российская теория глубокой операции - это последнее, чем может гордиться российская военная наука. Мы с трудом, благодаря усилиям нескольких энтузиастов, осваиваем наследие русской эмиграции.
      В чем причина такой теоретической нищеты? Как ее преодолеть?
      Ответ. Практика критерий теоретической и научной истины, которая сама по себе относительна. Поэтому ваше утверждение, прозвучавшее в вопросе, не вполне соответствует реалиям. И, пожалуй, самое главное в части оценки военной науки, состоит в том, что ВС СССР никогда в послевоенные годы всерьез не применялись.
      И, слава Богу.
      Но теория действительно застыла и "зациклилась" на изучении абсолютизированного опыта прошлой войны. В то же время остается незыблемым принцип "важнее не кто больше убьет, а кто кого передумает" перед решающим шагом к массовому убийству в мировой войне. 50 лет мира в этом смысле дорого стоят, и в немалой степени они были обеспечены стратегией сдерживания, присутствием ВС, высокой выучкой офицеров и подготовкой войск (сил) СА и ВМФ.
      В мирные годы СА показала удивительные образцы стратегических действий. Достаточно напомнить ввод войск в ЧССР и ДРА.
      Но одновременно с этим для Армии "ужасы мирной жизни" оказались так же губительны как для военной науки снобизм, казенщина, пустословие, штампы и засилье дутых авторитетов. Военная наука оказалась пораженной авторитарностью и верхоглядством.
      В последнее время это подтверждается словесной тарабарщиной, терминологической эквилибристикой, усугубляется применением американизмов и обкатанных штампов. Не исключение и публикации в НВО, не только на аналитические, сугубо специальные, но и, например, исторические темы. Главный и, пожалуй, преобладающий принцип при публикации в большинстве изданий звание, должность, имя "на слуху" или откровенный заказ.
      Можно ли рассчитывать на появление свежей мысли, "если мнение генерала (даже если по уровню мышления он более похож на ефрейтора), всегда вернее мнения полковника, а мнение последнего всегда правильнее мнения капитана". Это в то время, когда именно неординарные мысли капитанов следовало бы выслушать в первую очередь для принятия решений в крититческой ситуации.
      При всем том, в прошлом все же была "разборчивость", - в газетах не печаталась чушь и глупость. Сегодня можно увидеть откровенную ересь, выданную за "глас божий".
      Преодоление этих процессов в науке и в военной публицистике - и есть путь к выздоровлению. Но только вместе с "больным обществом", для которого присущи те же пороки и недостатки.
      Четвертый вопрос. Соответствует ли нынешняя система принятия решений по вопросам военного строительства требованиям времени? Не требуют ли серьезные решения в оборонной сфере более детального обсуждения в Федеральном собрании? Иными словами, не считаете ли Вы, что затормозилось внедрение в жизнь принципа гражданского контроля над военной сферой?
      Ответ. Оставим в стороне оценку системы, об этом уже было сказано. Поставим вопрос несколько иначе, стоит ли решение сложных проблем военного строительства выносить на всенародный референдум с участием населения или на обсуждение его представителей? (Что по сути одно и то же, хотя опыт учит, что во втором варианте существует еще большая вероятность получить заведомо более худшие результаты) Прибавили что-либо положительного "абсолютная прозрачность решений и гражданский контроль" в весьма деликатной военной сфере, в разрешении проблем военного строительства в условиях полной безответственности за принятие решений, не только в ГД, но и в прочих государственных органах? Включая, в известной мере, и органы военного управления.
      Не кажется ли Вам, что превращение порочной идеи, например, "прозрачности и контроля" в фетиш, в отсутствии главного: знаний и ответственности, привело к противоположным, чем ожидалось результатам? Если это так, то как, вы выразились, "заторможенность тенденций" в военно-государственной сфере вполне закономерна, и объяснима. Она не может не поощряться обществом не только с точки зрения осознанного российского военного опыта, здравого смысла, государственных интересов и безопасности общества, но и на уровне осознания опасности и ответственности каждым из здравомыслящих граждан. Большинства, а не отдельных озабоченных иными проблемами личностей, даже временно пребывающих в должностях президентов, сенаторов и депутатов.
      Более всего это касается офицеров и генералов, которые служат не церкви, не капиталу и, даже, не президенту. Не "идеалам демократии", а только Отечеству-России и народу.
      Вопрос пятый. Со сменой первых лиц в МО зачастую начинается процесс переназначения практически всех начальников главных и центральных управлений МО и ГШ. Все предыдущие наработки в области военного строительства, как правило, объявляются ересью, и процесс начинается с нуля. Вы не опасаетесь, что Ваше наследство постигнет аналогичная учесть? Что надо сделать, чтобы процесс смены элит в военном ведомстве носил управляемый характер?
      Ответ. Начнем с того, что элитой и носителями идей все же являются офицеры полковники и подполковники, в известной мере генералы (последних не так много в ГШ и ЦОВУ МО), которые "погоды без подчиненных не делают". Именно они полковники (естественно не все) генерируют и внедряют продуктивные идеи. Генералы, вследствие своей близости к начальственному мнению, как правило, (с позиций собственного самомнения) более всего склонны объявлять ересью то, что рождается помимо и вопреки их воле, то, что часто не укладывается в их понятия о долге, чести, войсковом товариществе и совести. На сегодня в условиях, когда разбегаются самые умные полковники ("служить бы рад, прислуживаться тошно") страшна не смена генеральской "элиты", а вымывание мозгов из ВС и ГШ.
      Позволим себе задать вопрос: где "лучший министр обороны" и его наследие, где перспективный начальник ФПС (к стати внезапно прозревший), где министр внутренних дел, доктор наук и генерал армии, неоднократно выступавшие на страницах НВО со своими рекомендациями. Где, они и все те, кто должен был по должности проводить военную политику в интересах России? В чем заключается их наследие и вклад в военную науку России на рубеже столетий, в наиболее сложный период ее развития?
      Объяснить такого рода феномен "отсутствия личностей и достойных внимания мира идей", достаточно просто: всякая иерархическая система, брошенная в море либерализма и бюрократии в конечном счете, полностью деградирует, поскольку все управляющие ячейки в ней постепенно будут заняты абсолютно некомпетентными личностями. Процесс деградации жесткой иерархической системы - ВС, действительно может приобрести неуправляемый характер движения к полной катастрофе.
      Но так же верно и то, что при соответствующей кадровой политике, направленной на бережное отношение к офицерам, по истине "золотому фонду" общества, можно от части исправить положение в ВС и в обществе.
      Можно с уверенностью утверждать, что наличие 250 полковников в Госдуме ничем не повредило бы российской демократии. Напротив, при здоровом консервативизме, при здравом смысле большинства, без всякого "ликбеза" можно было бы вполне рассчитывать на конструктивную и слаженную работу хотя бы одной, законодательной ветви власти в интересах народа, а не в интересах кучки "денежных мешков".
      Кто возьмется оспорить эту мысль о ценности установления военного контроля над несостоявшимся гражданским обществом именно таким способом?
      Вопрос десятый (действительно десятый!). Ваши радикальные предложения о сокращении РВСН представленные президенту весной и летом 2000 г. (через голову ракетчика МО, - зам. ответчиков) поразили многих. Хватит ли у России ресурсов для консервации ядерной триады и совершенствования наземной, морской и авиационной компонент СЯС? Не получится ли в результате реализации Ваших предложений то, что к 2015 году Россия будет иметь одну ПЛАБР, одну неукомплектованную дивизию МБР и несколько нелетающих самолетов?
      Ответ. "Кому суждено быть повешенным тот не утонет". И о чем идет речь, если все обоснованно в широких дискуссиях (с вашей НГ помощью) и все согласились на уничтожение главного в "триаде" СЯС - МБР "СС-18", опоры и надёжи России. Согласились и дружно проголосовали "одобрямс" в Думе под смехотворным предлогом "исчерпания гарантийных сроков", при робких возражениях на первом этапе ГШ ВС, и при согласии на все "летом и весной 2000 года".
      Все взяли под козырек перед американским империализмом: "нам ничто не угрожает", "Клинтон и Ельцын дружбаны на века", а китайцы с японцами "наши братья на вечные времена".
      Между тем, Россия уже имеет грозное предупреждение о грозящей опасности в лице НАТО и США с их стратегией и новыми способами ведения войны на Западе, в лице исламского фундаментализма на на Юго-западе и талибов в ЦАСР с потенциальными союзниками на территории СНГ, которым просто некуда деваться, кроме как пойти в объятия единоверцев. Не лучше положение на Востоке, и двумя островами, обещанными уже новым президентом не отделаться от Японии, - тем более от 1200 миллионного Китая.
      Какая тут стратегия?
      О чем речь, если Вооруженные силы к 2015 году рискуют остаться не только с одной лодкой (при ресурсе дойти до Кильдинского плеса и утонуть от толчка рыболовного сейнера), одной неукомплектованной дивизии МБР с полузатопленными ШПУ и обесточенным веерными отключениями КП, с одним нелетающим самолетом ракетоносцем, выкупленным (без всякой надежды на восстановление) у киевского панства, и вдобавок с парком металлолома, бывших танков Т-55Б, Гаубиц Д-1, самоходных орудий "Гвоздика", ЗРК "Стрела" и С-300, которые, между прочим, стоили немалых денег, но сгнили. За что и ради чего горбатился народ 50 упомянутых вами лет "научного безмыслия"?
      Допустим, что эту экономическую напасть можно пережить, трудом всего общества "в поте лица, на народные пятаки" можно восстановить к 2025 году все разрушенное за годы научнообоснованных и объективно созревших реформ.
      Хуже всего то, что к 2010 году ВС останутся без личного состава и подготовленных офицеров, с неохраняемыми складами ржавых и готовых взорваться боеприпасов. Мало того, перед лицом сепаратистских и уголовных банд, вооруженных как раз за счет разграбления арсеналов и вооружения некогда могучей и непобедимой Армии.
      Нам, что опыта приватизации складов Центра и вооружения двух общевойсковых дивизий в ЧИАССР оказалось мало?
      В случае чего закоперщики этих "безобразий" улизнут за границу к "дружбанам", а нам "серым" что делать? Создавать ополчение для взятия Москвы и освобождения Отечества от иноземного отребъя?
      Вопрос одиннадцатый. Внесла ли катастрофа АПЛ "Курск" коррективы в проекты реформирования ВС? Если да , то какие?
      Ответ. А какие коррективы собственно Вами ожидаются? Запрет на выход в море, на полет и на выезд танков из парка? Сиеминутного восстановления СВС ВМФ в условиях разворованной страны, разграбленной системы ЭПРОН. Немедленного перехода на "профессиональную армию"?
      По вашей логике, следовало бы запретить всякое движение на дорогах, а нетрезвых владельцев "мерседесов" виновников гибели ежедневно в среднем только в Москве 3-4 человек пересадить указом президента на велосипеды. Наверное, следует расширить запреты на все опасные производства, где ежегодно погибает и калечится около 30 тысяч человек. Заодно, следовало бы выявить и отправить в психбольницы 2 миллиона наркоманов, 5 миллионов алкоголиков и запретить рожать не вполне здоровым родителям ненормальных детей.