Морской спецназ - Критическое погружение

Неловко поднявшись, Гарик правой рукой сделал комбинацию из пальцев.

На языке боевых пловцов всего мира этот знак означал «Опасность!»

Бросив взгляд в левый верхний угол передвижной железной камеры на колесах, в которой их везли, Клим заметил красный блеск объектива видеокамеры, установленной в неосвещенном углу.

Завизжали несмазанные петли ворот, и машина снова тронулась. В маленькое окошко впереди потянуло свежим воздухом. В воздухе пахло горелой нефтью и жженой бумагой.

Переехав лежачего полицейского с внутренней стороны ворот, машина взревела двигателем и начала карабкаться на откос. Судя по наклону пола автомобиля, откос был градусов тридцать.

Пробуксовав, автомобиль переехал еще одно препятствие и, резко качнувшись, сбросил обороты двигателя. Машина остановилась, водитель переключил скорость и снова тронулся, постепенно набирая скорость.

– Мы едем по бетонному покрытию! – выдал информацию парень, имя которого Климу так и не сказали.

Показывать, что Клим не знает по имени своего товарища, было нельзя, тем более что ящик, куда их посадили, находился под постоянным аудио– и видеоконтролем.

– Не очень хороший бетон! – отозвался Клим.

Он посмотрел по сторонам и впервые обратил внимание на дверь, через которую их ввели в железную коробку, в чреве которой они сейчас находились. Тяжелая дверь, сделанная из листовой стали толщиной миллиметра четыре, запиралась на мощную щеколду, о чем свидетельствовал противный скрежет практически не смазываемого запорного устройства.

Гарик развел руками, показывая, что пока надо подождать.

Машина взревела двигателем, отчего железные стенки ящика завибрировали, и остановилась.

Щеколда на двери резко завизжала, и парень моментально вскочил.

Клим обратил внимание, как молодой человек двигается. Блондин двигался очень пластично, словно его тело перетекало из одного положения в другое.

«Парень не так прост, как хочет казаться. С ним надо держать ухо востро!» – подумал Клим, неторопливо вставая со своего места.

Гарик всем своим видом показывал, что он совершенно не волнуется.

«Хорошие нервы у человека», – восхитился Клим.

Дверь откатилась вправо, и появился худощавый белый, вооруженный английским автоматом Томпсона времен Второй мировой войны.

«Руки за голову! На выход по одному!» – приказал худощавый охранник, поднимая автомат на уровень пояса. До этого автомат охранника болтался ниже бедра, вызывая внутреннюю усмешку у Клима.

«Тебя вырубить – ничего не стоит!» – прикинул Клим.

«Но кто даст гарантию, что за дверью не прячется еще один охранник?» – возник риторический вопрос.

Вся троица арестованных дисциплинированно подняла руки.

– Ты, старый! На выход! – скомандовал вооруженный цербер, отступая за дверь.

Едва Гарик скрылся за дверью, как блондин вскочил и бросился к двери.

Но едва он сделал шаг за порог, как согнулся и упал обратно на спину.

Глава 4

Стукнув костяшками пальцев по двери, Клим прислушался. За дверью было тихо.

Еще раз легонько стукнув по железной двери, которая в ответ негромко загудела, Клим приложил к ней ухо – никакого эффекта.

– Вставай, болезный! – по-русски сказал Клим, махнув для выразительности рукой.

Понимал по-русски блондин или нет, Клим не понял, но тот бодро поднялся и первым пошел на выход.

Едва блондин ступил на первую ступеньку, как в лицо ему тотчас ударил яркий свет.

Зычный голос рявкнул по-английски:

– Руки за голову!

Блондин дисциплинированно выполнил указание, но, по мнению охраны, недостаточно быстро.

Последовал молниеносный удар ногой в промежность, от которого блондин молча упал головой вперед.

– Ты, белый, быстрее двигайся, если хочешь сберечь собственную задницу! – рявкнул все тот же голос.

Клим не стал испытывать судьбу и выскочил с поднятыми руками из фургона.

Увидев летящую в свою промежность ногу, обутую в солдатский ботинок, Клим специально споткнулся и всей своей более чем стокилограммовой массой рухнул на ногу.

Охранник, лица которого Клим не видел из-за слепящего света, взвыл нечеловеческим голосом и покатился по бетону.

Резко прозвучала автоматная очередь.

Клим, действуя на одних рефлексах, мгновенно упал, перекатился и ушел в тень из освещенного пространства.

Только сейчас, лежа под передним колесом грузовика, Клим смог оценить ситуацию.

Три металлических фургона, образовав правильный треугольник, стояли перед двухэтажным кирпичным зданием с высоким крыльцом.

Облокотившись на металлические перила, на крыльце гордо стоял маленький белый мужчина в гражданском костюме светлого цвета.

Худое, все испещренное глубокими морщинами лицо белого показывало, что он не новичок в здешнем климате и провел в здешних местах самое малое лет двадцать. Клим знал этот тип людей – худощавые, жилистые, с продубленной на солнце кожей, они были намного выносливее аборигенов.

Колонизаторы, много лет нещадно эксплуатировавшие Амантейские острова, оставили о себе не только память как о поработителях, но и пищевую промышленность, дороги и приличную секретную службу.

Белого, стоявшего на крыльце, звали Амадей Фейрос, и он имел честь возглавлять секретную службу при президенте Амантейских островов.

У Клима немного отлегло от сердца.

«Значит, нас заграбастала местная охранка, а не какие-то там неизвестные люди!» – понял Клим, осторожно выглядывая из-под колеса полицейского фургона, на котором его привезли.

Местные стражи правопорядка не отличались кротостью нравов, но их поведение хотя бы можно прогнозировать.

У первой ступеньки крыльца, держась правой рукой за бок, стоял, согнувшись в три погибели, Гарик.

Блондин, качаясь как маятник, находился в трех метрах от Клима, держась обеими руками за свое мужское достоинство.

«Бедный парень! Как тебе сегодня досталось!» – пожалел Клим блондина, прикидывая, что делать дальше.

Полицейского со сломанной ногой уже унесли двое коллег, так что можно было не опасаться немедленной мести сослуживцев, которые не рвались сразу отомстить обидчику.

– Один ушел! Спускай собак! – раздалась команда Амадея, который имел звание суперинтенданта.

Чему это звание равнялось в переводе на российские, Клим не знал, но точно не ниже полковника, а то и генерал-майора, судя по той властности, с которой Амадей отдавал команды.

Высокий темнокожий полицейский, не торопясь, побежал к крайнему фургону.

– Я сдаюсь! – крикнул Клим, выскакивая из-за колеса.

Амадей, брезгливо оттопырив нижнюю губу, процедил:

– Имя?

– Амит Эшкоп, сэр! – вытянулся Клим.

– В армии служил? – последовал новый вопрос Амадея.

Интуитивно Клим понял, что надо отвечать быстро, как и положено бывшему военнослужащему.

– Так точно, сэр! – еще более вытянулся Клим, на всякий случай немного выпятив живот. Не следовало показывать, что он в хорошей физической форме.

Клим краем глаза глянул на Гарика, который еще больше согнулся, одновременно показывая два пальца. Как оказалось, Гарик правильно оценил обстановку и предугадал следующий вопрос.

– Звание, задержанный? – процедил Амадей.

– Лейтенант запаса, сэр! – не задумываясь ответил Клим, припоминая, какие части в израильской армии он знает. Кроме тринадцатой флотилии боевых пловцов, на ум пока ничего не приходило.

– В какой части служил? – снова быстро последовал вопрос, на который Клим должен был ответить без запинки.

«Вряд ли ты знаешь все израильские части специального назначения, но рисковать не стоит. Объединю-ка я две секретные службы и посмотрю, как ты на это отреагируешь!» – промелькнула у Клима мысль.

– Сайрет Меран,[2] сэр! – выпалил он, точно зная, что такой части в израильской армии нет.[3]

Клим просто соединил две специальные службы в одну.

– Какой род войск, лейтенант? – последовал новый вопрос. В голосе Амадея послышались уважительные нотки.

– Морская пехота, сэр! – отчеканил Клим.

– В военных действиях принимал участие, лейтенант? – спокойно спросил Амадей, подходя к Климу на два метра.

– Закрытая информация, сэр! – негромко ответил Клим, сотворив на лице извиняющееся выражение.

– Молодцы, парни! Хорошо дали желтым по заднице! – негромко похвалил Амадей и, вскинув подбородок, громко приказал: – Этих троих иудеев в пятую камеру! – ткнув пальцем в Клима, Гарика и блондина.

После чего суперинтендант круто развернулся и, не обращая ни на кого внимания, быстро пошел в дом.

Два полицейских подхватили блондина, два – Гарика и шустро потащили их в здание.

К Климу подошел здоровенный чернокожий сержант и вежливо предложил:

– Сэр! Следуйте за мной!

Глава 5

Комната, куда их доставили, оказалась совершенно пустой.

Четыре железные койки были накрепко привинчены к бетонному полу. Кровати оказались застелены чистыми простынями, и на них даже имелись подушки.

Железный стол, придвинутый к небольшому, не больше полуметра площадью, зарешеченному окну, был чист.

Но самое главное, в правом углу комнаты имелся душевой рожок и керамический унитаз.

– Вы как хотите, а я приму душ! – сразу сказал Клим, понимая, что Гарику и блондину необходимо поговорить между собой.

В углу обнаружилась полочка, на которой лежало туалетное мыло в бумажной упаковке, пара новых зубных щеток и даже чистое полотенце в пластиковом пакете.

Вода, правда, была чуть теплая, но Клим не стал привередничать, а с удовольствием мылся, прекрасно понимая, что получил от суперинтенданта королевский подарок.

Ровно через десять минут Клим, вытершись полотенцем, вышел на середину камеры.

Гарик с блондином, прижавшись к стене, о чем-то оживленно спорили.

– Господа! Если вам надо посекретничать, то забирайтесь под душ и помойтесь. Заодно и соль морскую смоете, – напомнил Клим, кидая Гарику полотенце.

Одеваясь, Клим недовольно морщил нос – вся его одежда пропахла едким потом, табаком и дешевыми духами, напоминая, из какого дома их взяли.

– Его зовут Шовит Арсман, – наконец представил блондина Гарик.

Клим только сейчас вспомнил фамилию Гарика и внимательно посмотрел на блондина. Черты лица Шовита здорово напоминали Гарика в молодости.

– В наш дом попала палестинская ракета, и в живых остались только мы с сыном. У Шовита другая фамилия, да и у меня изменилась третья буква на «Н», – пояснил Гарик, пропуская сына вперед себя.

«Брать на задание своего сына – не лучший вариант для отца!» – пожалел Клим Гарика, укладываясь на койку.

«Шовиту не больше двадцати лет. Он родился или перед самым отъездом, или сразу по приезде Гарика на Землю обетованную. Я бы своего сына не то что на такое задание – в армию служить бы не отпустил!» – сам себе сказал Клим, но ехидный внутренний голос тут же вмешался:

«Отпустил бы и сам бы посодействовал, чтобы парень попал в нормальную часть, а не в стройбат. Армия – это школа мужества!»

«Служить в специальном подразделении, конечно, почетно, но довольно опасно!» – попробовал возразить Клим внутреннему голосу.

«Не опаснее, чем в стройбате, где бытуют зэковские законы!» – вставил реплику ехидный внутренний голос.

Клим не успел ответить своему постоянному оппоненту, как из душа первым вышел немного погрустневший Гарик и сразу же уселся на стул.

Из одежды на Гарике красовалась только звезда Давида на золотой цепочке. Насколько Клим помнил, когда Гарик вышел из-под воды, этого украшения на нем не было.

– Половину морского фрахта в республике держат наши люди. Ты правильно сделал, что не стал отказываться от предложенного тебе выхода! – сказал Гарик и при этом указал глазами на звезду, висевшую у него на груди.

– Я, конечно, понимаю, что все в мире принадлежит деньгам, но как нам отсюда выбраться? – спросил Клим, закидывая руки за голову.

– Это не вопрос! Ты правильно заметил, что деньги решают все! Через пару дней приедет за нами консул и вытащит отсюда! Никто не будет портить отношения с Израилем из-за какого-то паршивого танкера! – воскликнул Гарик, надевая прямо на голое тело шорты.

– Ты так уверенно говоришь, что меня прямо завидки берут! – покачал головой Клим.

– Не один раз меня сажали в каталажку! Через день-другой всегда с извинениями отпускали! – только успел сказать Гарик, как дверь широко распахнулась.

На пороге возник здоровенный сержант.

– Вас, господа, суперинтендант просит пройти в кабинет! – громко сказал он и отступил в сторону.

Клим не стал возражать и живо соскочил с кровати. Поймав торжествующий взгляд Гарика, он первым проследовал к выходу из этой комфортабельной камеры.

В коридоре, кроме сержанта, больше никого не было. Сержант, скрестив руки на груди, стоял в метре от окна, выходящего на неосвещенный аэродром, где стояли зачехленные самолеты.

Кроме застегнутой кобуры на поясе, оружия у здоровяка сержанта больше видно не было.

Клим не успел рассмотреть сержанта, которому на вид было лет сорок, как в дверном проеме появился Гарик.

Но в каком виде!

Картинно держась правой рукой за бок, левой рукой Гарик поддерживал стонущего сына, который еле передвигал ноги.

«Хлипкая молодежь нынче пошла!» – успел подумать Клим, как внутренний голос тут же вмешался: «Ровно минуту назад папочка с сыном с удовольствием мылись в душе, и ничего у них не болело!»

«Ничего не могу тебе сказать, но, по-моему, в данной ситуации это правильная тактика», – согласился Клим, первым заходя в открытую наискосок от их камеры, вернее номера, дверь.

За большим полированным столом восседал суперинтендант собственной персоной.

– Садитесь, господин Эшкоп! – предложил суперинтендант, ткнув рукой в стул напротив себя.

Судя по тишине за спиной, Клим находился в кабинете один.

– Не буду ходить вокруг да около проблемы, которая меня сейчас волнует! – начал суперинтендант, поднимая голову.

«Мне нравится местоимение «меня!» – отметил про себя Клим.

Между тем собеседник, набрав в грудь воздуха, продолжил:

– Страна, гражданином которой вы имеете честь быть, – могущественная страна, но как вы, наверное, понимаете, далеко не все ваши соседи любят Израиль. Если я посажу вас в тюрьму, то мусульмане, которых у нас на островах большинство, громко мне зааплодируют, и на следующих выборах я могу претендовать на мой нынешний пост.

– В этом случае наша страна переведет свои корабли в ближайший порт и вам нечем будет рассчитываться по внешнему долгу, – лениво ответил Клим, прищуря глаза.

Легкое озабоченное выражение промелькнуло на бесстрастном лице суперинтенданта.

– В моей власти сделать ваше пребывание в полиции очень неприятным: общая камера, уголовники и бандиты, посягательства на вашу честь… – снова начал пугать полицейский, внимательно следя за реакцией Клима.

– Если вы второе лицо в государстве, то это не гарантирует вам спокойную жизнь. У вас есть дети, внуки, которых вы очень любите. С ними могут произойти странные вещи: наркотики, нападение бандитов, а то и просто они исчезнут, – лениво сказал Клим, разваливаясь на стуле.

– Вы меня пугаете? – ощерился полицейский.

– Я не пугаю, а просто объясняю ситуацию. За хорошие деньги людей всегда можно найти, и они готовы сделать что угодно, – все тем же тоном сказал Клим, не меняя позы.

– Хорошо, что вы упомянули о деньгах. Я предлагаю вам двести тысяч долларов за два часа работы, – подался вперед полицейский.

– Двести тысяч долларов хорошие деньги, но сначала вы объясните, что мы должны сделать! – жестко сказал Клим, вставая со своего места.

Глава 6

– За все время моей работы на островах, господин суперинтендант, я и мои люди ни разу не вызывали нареканий полиции. Мы всегда строго выполняли законы Амантейских островов и исправно делали все положенные отчисления! Почему к нам такое отношение? – громко спросил Гарик и, скривившись правой стороной тела, приподнялся со стула.

– К вам и вашим людям никаких претензий! Вас просто приняли за других людей! Террористы взорвали танкер на рейде нашего порта, и все подозрительные люди были арестованы. Когда разобрались, то подозрение упало на вас. Вы наиболее опытные дайверы и легко могли заминировать танкер.

«В логике полицейскому не откажешь, но это пока кнут, а вот пряник, похоже, будет начинен цианидом», – подумал Клим, рассматривая покрытое глубокими морщинами лицо главного полицейского.

– Когда произошел взрыв на танкере, я с моими людьми сидел в баре и пил пиво, – начал говорить Гарик, держась рукой за правый бок.

Примечания

1

Специфическое упражнение спортсменов-подводников. Выполняется на соревнованиях по подводному спорту. – Здесь и далее прим. автора.

2

Аналогичное подразделение «Сайрет Шахед» было и в Южном военном округе. В 1983 году подразделения были расформированы. Подразделение «Моран» является одним из самых засекреченных спецподразделений и подчинено лично начальнику генерального штаба. По отзывам инструкторов «Моран» является главной надеждой израильской армии в новой глобальной арабо-израильской войне. «Моран» обладает супероружием, которое Израиль отказывается продавать кому бы то ни было, в том числе и главным своим союзникам – США. Создано подразделение в 1993 году. – Прим автора.

3

С 1966 г. командование Центрального военного округа Израиля располагало разведывательно-диверсионным подразделением Сайрет Харув. Главной задачей подразделения было предотвращение появления террористов на территорию округа. В 60—70-х гг. подразделение контролировало долину реки Иордан, занимаясь в основном секретным пешим патрулированием.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.