- Как посмел ты явиться ко мне с простудой в бороде?! Так-то ты заботишься о моем здоровье...
      Волшебник двинул левой рукой - и голова Мудрейшего из Мудрых слетела с плеч.
      - О Отец Добра и Первоисточник Знаний! - забеспокоился секретарь. Он невиновен. Я свидетель этому. Это комар случайно залетел ему в нос...
      - Ах, вон как. Почему ты сразу не сказал мне?
      Волшебник двинул правой рукой - голова Великого Врачевателя с приятным звоном подскочила и прыгнула на свое место. Абдул-Надул припал к земле.
      - Да умножатся твои благодеяния, - залепетал он. - И... и... и... О Великий Повелитель Чинар-бека, ты чуть криво приставил мне голову, и слова застревают у меня в горле...
      - Ну это я сейчас, - миролюбиво сказал Мур-Вей, двинул двумя руками и поправил голову Великого Врачевателя.
      "Однако этот Мур-Вей настоящий самодур, - подумал Егор. - Не разобравшись, в чем дело, сносит голову. Хорошо, что он умеет вернуть ее на место. А ведь это, наверное, не каждому удается!"
      - Благодарю тебя, Великий Повелитель! - вопил Абдул-Надул. - Сегодня у нас произошло чрезвычайное происшествие: стража схватила двух пленников.
      - Кто из них взят первым?
      - Вот этот...
      Стража вывела вперед... Бен-Али-Баба!
      - Ты как попал сюда, сын глупости и страха? - сердито спросил волшебник.
      Бен-Али-Баб задрожал, как паутина на ветру, и упал на колени.
      - Повелитель Чинар-бека, - причитал он, - я честный торговец, спасался под ветвями твоего дерева от разбойников. Меня зовут Бен-Али-Баб...
      - Наконец-то ты в моих руках! - громовым голосом вскрикнул Мур-Вей. Мне рассказали, как ты, пользуясь нашим отсутствием, торгуешь нашими домами... Ты превратишься в свечу и будешь мне светить столько, сколько тебе осталось жить! А когда придет пора умирать, свеча погаснет... Ха-ха-ха! - захохотал волшебник.
      Бен-Али-Баб медленно, как во сне, поднялся с земли, откинул голову и, протянув руки по швам, стал извиваться: тело его становилось все уже и круглее, одежда превращалась в белый воск, а ноги быстро принимали форму бронзового подсвечника. Еще секунда - и коварный торговец превратился в свечу, вспыхнувшую желтоватым колеблющимся пламенем.
      "Что же будет со мной?" - подумал Егор.
      Вдоволь насмеявшись, Мур-Вей машинально взял со стола какие-то таблетки, проглотил их и милостиво спросил:
      - Кто второй? Он мудрец врачеватель?
      - Это презреннейший из презренных! - торопливо ответил Абдул-Надул. Для него ученая мудрость, что для ишака шашлык, - и он высокомерно глянул на Егора. - Отдай его мне, а уж я из него сделаю люля-кебаб.
      - Бери, - согласился Мур-Вей. - Но прежде обеспечь моих строителей повидлом из своих слов: ты видишь, кирпичей скопилось много, а скреплять их нечем... Не будут же они пользоваться простой глиной или цементом!
      Абдул-Надул мгновенно сел, скрестив ноги и, воздев руки к волшебнику, вкрадчиво заговорил:
      - О наш родной и любимый Искандер Мур-Вей, единомышленник аллаха, справедливейший из судей, слава и гордость Кахарда, Волшебник Волшебников! Слушаю музыку твоего сердца - и уши мои увядают от восторга. Внимаю урчанью твоего желудка - и немею: сколько в нем переваривается трудов людских... А ту ученость, что хранит каждый глаз твой, не измерить! Слово, произнесенное даже дураком, но потом прошедшее сквозь твои уста, будто получает высшее образование и становится неиссякаемым источником истины, ибо лишь то верно, что произнесено одним тобой. Разве ты болен? Тысячу и один раз - нет! Это те больны, кто не видит твоего здоровья. О Благополучие Моего Счастья, есть надежный способ убедиться в справедливости моих слов: кто лучше тебя хвалит, тому и верь! А разве смогут соревноваться со мной остальные усладители твоего слуха, даже те, что проходили стажировку во дворцах эмиров и шахов! Еще несколько моих рассказов, и ты начнешь, вроде меня, чихать здоровьем, о Великий Повелитель Чинар-бека!
      По мере того как Абдул-Надул говорил, Мур-Вей расправлял плечи, лицо его порозовело, а под конец он и вовсе стал выглядеть молодцом.
      - Я верю тебе, - милостиво сказал он. - Такие слова, несомненно, целебны. А теперь ступай...
      - Прощай и скорее выздоравливай, о Всемилостивейший! - восликнул Абдул-Надул. - Слушаюсь и повинуюсь.
      С помощью невольниц Абдул-Надул взобрался на носилки, и все двинулись в обратный путь. Миновали ворота с мечами, прошмыгнули мимо сторожа-автомата и выбрались из ущелья.
      На половине пути к своему дворцу Абдул-Надул приказал остановиться и сделал какой-то знак. Стражники подвели Егора к гладкой, как стена, горе.
      - Отворись, чтобы полнилось, и закройся, чтобы не уменьшалось, - произнес Абдул-Надул.
      Скала раздвинулась, а когда в образовавшуюся щель втолкнули Егора, сомкнулась за ним...
      Сколько пробыл Егор в заточении, я не знаю. Да и сам он, рассказывая мне о тех днях, не мог этого определить. Во всяком случае, много дней, уже, наверное, прошли школьные каникулы, и Егор опоздал на занятия...
      "Конечно, - размышлял Егор, - волшебники, как и люди, бывают всякие: добрые и злые, умные и глупые, способные и так себе... А вот каков характер Мур-Вея, кто его знает? С одной стороны, это хорошо: захотелось тебе чего-нибудь: вжик! - и готово... С другой же стороны, такая способность волшебника может оказаться опасной для окружающих. Ведь все зависит от его настроения, от того, что взбредет ему в голову".
      Трудно бороться с волшебником: Егор никогда не имел дело с таким противником и не знал, как быть. Оставалось только выжидать.
      Снаружи послышался непонятный шум. Егор отбежал в сторону. Скала раздвинулась, и в проходе появился тот самый робот, которого Абдул-Надул называл Месом.
      Подойдя тяжелыми шагами к Егору, робот осветил подземелье фонарем, вмонтированным в грудь, и произнес:
      - Великий Врачеватель повелел тебе явиться к нему.
      Робот неуклюже повернулся и мерно зашагал по аллее. Шаги робота гулко раздавались в тишине Чинарбека: бум-оум-бум... Егор догнал его, пошел рядом, с любопытством рассматривая механического человека. Сомнений не было: это Чао.
      - Почему тебя называют Месом? - спросил Егор.
      - Я Механический слуга. Мое имя - сокращение этих слов.
      - Неправда, тебя зовут Чао. Я знаю, кто тебя изобрел.
      - Я Мес, - упрямо повторил робот. - Меня придумал волшебник, Повелитель Чинар-бека.
      - Тебя обманывают, - убеждал Егор. - И вовсе ты не слуга, а помощник человека. Неужели ты не понимаешь простых вещей?
      - О тот, кто называет себя Егором! - горестно воскликнул робот и остановился. Из его круглых глаз с длинными ресницами выкатились две масляные слезинки. - Я знаю и умею многое. Но мне так тяжело... Ведь я служу глупцу, не умеющему использовать меня с толком. Я понимаю, что создан для великих дел, а меня заставляют, как прислугу, подавать еду и подметать помещения...
      - Мне жаль тебя, Чао, - искренне сказал Егор. - Если удастся, я докажу, что тебя обманывают.
      - Ты первый по-человечески отнесся ко мне, - благодарно ответил робот.
      - Давай дружить, - предложил Егор.
      - Давай.
      Они пожали друг другу руки. Видя, что до дворца Великого Врачевателя осталось совсем немного, Егор торопливо спросил:
      - Не скажешь ли, что меня ожидает?
      - Не знаю, - ответил Мес.
      Покоев Великого Врачевателя Егор не узнал. В зале не было ни слушателей, ни невольниц. Их место заняли механизмы.
      Два пылесоса бегали по коврам, электрические полотеры, треща, натирали пластмассовый пол. Механические щетки на длинных стержнях полировали стены. Электрический кофейник окутывал себя паром и оглушительно свистел, напоминая, что кофе готов.
      Будильник с музыкальным звоном отсчитывал время, автоматическая мельница перемалывала кофейные зерна. На тумбочке лежала толстая книга, и механический указатель перелистывал ее, отыскивая заданную страницу. Рядом стоял белый телефон.
      Радиола размером с комод могуче гремела. Из нее неслись звуки джаза.
      Вентиляторы разных конструкций, вися под потолком, создавали бурю. Штук десять торговых автоматов беспрестанно выбрасывали спички, конфеты, папиросы и самую вкусную в мире халву.
      Пылесосы то и дело подкатывались к ним и всасывали их продукцию, а аппараты, похожие на черепах, тут же заливали пол водой, скребли его, чистили и вытирали насухо.
      Егор ошалел от суматохи, шума и треска. Куда ни глянь - механизмы!..
      А на своем обычном возвышении сидел Абдул-Надул... Две электрические бритвы "Харьков" брили его щеки. Длинная расческа, укрепленная на сложной системе рычагов, расчесывала ему волосы, пока стиральная машина стирала его чалму.
      Пожарные брандспойты обдавали Великого Врачевателя струями духов и одеколона. Маленький бойкий механизм, вроде щетки, усиленно щекотал ему пятки, а никелированные грабли чесали спину Правдивейшего из Правдивых.
      В глазах Абдул-Надула застыл ужас. Он отбивался руками и ногами от механизмов, но они оставались неумолимыми.
      Когда же на возвышении появился механический массажист и, повалив Великого Врачевателя на спину, принялся мять и колотить его, Абдул-Надул не выдержал. Из груди Мудрейшего из Мудрых вырвался нечеловеческий вопль.
      - Мес!.. О аллах-иль-аллах... Мес!
      - Я здесь, Повелитель, - спокойно ответил Мес. Тюрбан придавал ему гордый, напыщенный вид.
      - Немедленно лиши жизни эти чертовы выдумки... О, горе мне... Скорее, Мес!
      - Слушаю и повинуюсь, - ответил Мес и не торопясь выключил отделанный перламутром рубильник.
      Наступила тишина. Механизмы застыли в самых разнообразных положениях. Абдул-Надул долго приходил в себя и, с хрипом дыша, осторожно сел, стараясь не уколоться о длинную расческу.
      Рассеянно глядя вокруг, он нащупал чалму, выжал ее, накрутил на голову и визгливо чихнул.
      - Будь здоров, о Повелитель! - с поклоном произнес Мес.
      Это привело Мудрейшего из Мудрых в бешенство.
      - Замри, шайтаново отродье! Чтоб ты подох, нечистый дух!.. - закричал он, багровея от злости.
      - Слушаю и повинуюсь, - ответил Мес, продолжая стоять рядом.
      - Аллах слишком мудро распределяет свои милости, - вздохнул Абдул-Надул. - Он всегда делает так, чтобы человеку осталось просить у него еще чего-нибудь!
      - Что случилось с тобой, Великий Врачеватель? - полюбопытствовал Егор.
      - Искандер Мур-Вей пожелал, чтобы я проверил, удобно жить в дружбе с этими машинами...
      Но тут он ощупают свои бритые щеки и зарыдал, разрывая одежду на груди:
      - Моя борода! Где она?! Теперь мое лицо не отличить от поросячей спины! О аллах, за что такое наказание? Отныне никто не поверит моим словам, ибо я лишился своего лучшего украшения...
      - Не бойся, - насмешливо сказал Егор. - Тебе не поверят, если у тебя отрастет борода и на пятке.
      - Что?! - заорал Абдул-Надул и, побледнев, схватился рукой за сердце. - Мес!
      - Я здесь, Повелитель.
      - В моей груди настоящий бад-и-садбист-и-руз, жаркий ветер ста двадцати дней!.. Помоги...
      - Чем, Повелитель?
      - Принеси таблетки антипсихина, что вчера подарил мне Великий Властелин Чинар-бека.
      Мес достал из аптечки горсть кружочков и отдал Абдул-Надулу.
      Великий Врачеватель проглотил их штук пять разом, и лицо его приняло выражение благодушного гостеприимства. Он учтиво обратился к Егору:
      - Ты уже пришел, моя отрада. Пожалуйста, садись вот сюда, и пусть твое тело покоится в объятиях аллаха... Не хочешь ли поговорить со мной?.. Мес, угости нас!
      Поев, Абдул-Надул в завершение принял еще таблетку антипсихина.
      - Клянусь ишаком моего отца, - сказал он, - вот лекарство, способное успокоить разгневанного льва! Эх, тяжела моя доля. Великий Мур-Вей испытывает на мне почти все, что он приобрел в разных странах за время своего путешествия. Так мой дед, пожелавший стать поваром, на гостях проверял свое мастерство. Рассказывают, многие из них попали из-за стола в рай...
      - Спасибо за еду, великодушный Отец Щедрости, - поблагодарил Егор.
      - Отец Щедрости? - самодовольно улыбнулся Абдул-Надул. - Это ты говоришь обо мне?
      - Ну да, - подтвердил Егор.
      - Тыне лишен сообразительности, - сказал АбдулНадул. - В награду я поведаю тебе о своей жизни... Мес! Тащи мой сундук для рассказов.
      Робот послушно вкатил холодильник, но сейчас это давалось ему с трудом: начиненный замерзшими рассказами Абдул-Надула, холодильник весил втрое больше, чем прежде.
      - Открой уши, - посоветовал Великий Врачеватель, - ибо я чувствую, как у меня чешется язык. Позвать моих невольниц!
      - Где ты только выучился русскому языку? - вздохнул Егор.
      - Русскому? - улыбнулся Абдул-Надул. - Ошибаешься, любезнейший. Все, кто входит в Чинарбек, понимают друг друга, кто бы они ни были. Так повелел Великий Мур-Вей. А сам Властелин Чинар-бека говорит на всех языках... Но не станем отвлекаться и терять минуты, как уставшая от жизни роза теряет лепестки. Слушай! - После горстки таблеток антипсихина Абдул-Надул не только успокоился, но и стал угрожающе красноречив.
      Дверь с шумом отворилась вновь, и в покои АбдулНадула ввалилась толпа больных волшебников, на которых, по приказанию Мур-Вея, Великий Врачеватель совершенствовал свой "метод лечения".
      Абдул-Надул брезгливо поморщился, открыл узкую дверцу внизу холодильника, извлек несколько горстей эскимо, в которые успела превратиться небольшая часть его прежних рассказов, и швырнул их в толпу.
      - Забирайте бесценное лекарство из моей аптеки и убирайтесь вон! сердито прикрикнул он. - Уже глаза устали от вашего вида...
      - О Великий Врачеватель! - радостно воскликнули больные, подбирая "лекарство". - Благодарим тебя и исчезаем...
      - Итак, - начал Абдул-Надул своим любимым словом, - однажды я, по обыкновению, отправился путешествовать, времени у меня всегда было много. Достигнув пустыни, я опечалился, ибо говорить было не с кем, а одиночество угнетает меня. На горизонте показался длинный караван. Когда мы сблизились, я увидел, что ведет его всего один человек - сын богатого купца из нашего города, Гасан-ибн-Гериб.
      "Здравствуй, дорогой друг", - обнял я его.
      "Я действительно дорогой, - сказал он. - На моих верблюдах несметное количество бутылок мускатного вина и сто бурдюков чистой воды".
      "А почему ты один?"
      "Мои люди умерли от жажды".
      "И не скучно тебе в одиночестве?"
      "Я не одинок, - ответил Гасан. - Со мной мои верные друзья-разбойники..."
      "Так где же они?"
      "А вот здесь, - сказал он, открывая ящик, наполненный золотыми червонцами. - Время от времени я пускаю их по свету, и они нападают на бедняков днем и ночью, в жару и в холод. Возвращаются же они, ведя за собой уйму грошей, взятых ими в плен. Вот какие у меня друзья, это я их научил!"
      "Что-то ты стал говорить загадками, и я не пойму..."
      "Тут и понимать нечего, - засмеялся Гасан. - Я отдаю беднякам в долг свои деньги, а они возвращают мне не ту сумму, которую занимали, а большую. Да еще благодарят меня".
      Я получил урок житейской мудрости, и мы расстались...
      Подняв голову, Егор едва удержался от радостного возгласа: среди невольниц стояла Елочка и, улыбаясь, смотрела на Егора. Егор хотел кинуться к ней, но она приложила палец к губам.
      И тут произошло невиданное: Великий Врачеватель умолк сам, хотя его никто не прервал!
      - Куда ты смотришь? Уж не на мою ли новую белую рабыню? - спросил он и окинул Егора подозрительным взглядом.
      Егор сделал удивленное лицо:
      - О ком ты говоришь?
      - Не лги! - закричал Великий Врачеватель и ударил кулаком по краю возвышения.
      Тотчас с потолка обрушился на него ливень холодной воды. Абдул-Надул едва не захлебнулся.
      - Мес! - закричал он.
      - Слушаю, Повелитель. Ты нажал кнопку и включил душ...
      - Выключи, немедленно выключи, приказываю я!
      Робот, тяжело передвигаясь, нажал на другую кнопку и выключил душ. На стене вспыхнул большой телевизионный экран. На нем появилось изображение Мур-Вея, каким его видел Егор, и голос волшебника спросил:
      - Что скажешь, Старый Колокол и Пустая Шкатулка? Доволен ли ты моей техникой?
      - Доволен ли я?! - взвизгнул разъяренный АбдулНадул. Но, глянув на экран, резко изменил тон, распластался на подушках и залепетал: - О Великий Властелин Домашнего Уюта! Великодушие твое неизмеримо. Я не просто доволен, я счастлив. Благодарю тебя за удобства, что ввел ты в мое жилище!
      - Гм... Счастлив? - задумчиво переспросил МурВей. - Пусть будет по-твоему. Пользуйся...
      Голос волшебника умолк, а изображение Мур-Вея погасло, прежде чем Великий Врачеватель моргнул глазом. Глотнув спасительную таблетку, Абдул-Надул покачал головой.
      - Пересядь подальше, - сказал он Егору, - и не смотри на моих невольниц. А ты, белая рабыня, - он повернулся к Елочке, - будешь отныне прислуживать моим слугам. Увести ее!
      Высушив одежду горячими воздушными полотенцами, Абдул-Надул отогнал от себя вентиляторами клубы пара.
      - Так и быть, я осчастливлю тебя, чужеземец, дальнейшим повествованием о своей жизни, - поднял палец Абдул-Надул. - Итак...
      Но тут ужасный взрыв потряс зал: холодильник не выдержал и разлетелся на тысячи кусочков. Хорошо, что Егора пересадили в дальний угол. А на Абдул-Надула жалко было смотреть: он получил множество ушибов и лежал без чувств.
      Кто-то побежал за стражниками, кто-то собирал в совки замерзшие слова Великого Врачевателя, разлетевшиеся по всему залу.
      Робот с неожиданной для него легкостью и проворством подошел к Егору и вывел его из дворца.
      - Идем в твое подземелье, - сказал он. - Сейчас тебе лучше быть подальше...
      - Верно, - согласился Егор. - У меня есть просьба: узнай, где находится белая рабыня, как ее называет Абдул-Надул, и что с ней... Ее зовут Елочка.
      - Будет исполнено.
      Глава девятая
      ПОДЗЕМЕЛЬЕ ЧИНАР-БЕКА
      Елочку поместили в грязном, сыром чулане, откуда она могла выходить лишь по вызову, если кто-либо нуждался в ее услугах.
      Правда, этого не случилось ни разу - о ней словно позабыли совсем. Но и сидеть в полумраке, в одиночестве тоже было невыносимо.
      Как-то Елочка, походив из угла в угол, прилегла было на топчан, но тут послышалась непонятная возня и чье-то пыхтение.
      Елочка испуганно приподнялась.
      Из стены, у самого пола, появились шевелящиеся усики, потом тонкий голосок сердито произнес: "Да помогите же мне наконец!"
      Возня усилилась, в стене образовалось круглое отверстие, из него вылез муравей. Он приветливо помахал Елочке лапками, что-то тихо сказал, наклонясь к отверстию, и вскоре к нему присоединился целый отряд его товарищей.
      - Здравствуй, Елочка, - сказал тот, кто выбрался первым. - Меня зовут Лазиус, я внук великого Руфы, историка муравьиного царства. Нам поручили помочь тебе и Егору бежать из плена.
      - Здравствуйте, - ответила Елочка. - Как это вы не побоялись проникнуть сюда? Здесь же Волшебный Лабиринт...
      - Лабиринты нам не страшны: мы сами строим их в своих городах. А волшебники... Главное - не попадаться им на глаза. Чем сможем мы помочь, Елочка?
      Девочка откровенно рассказала о цели прилета Егора в Страну Жаркого Солнца, и сообразительный Лазиус мигом придумал план действий.
      - Разделимся на группы, - приказал он товарищам. - Одна - поищет Егора, другая - чертежи Чао, а остальные - расширят ход, чтобы по нему могла пройти Елочка.
      Это распоряжение было выполнено немедленно. Лазиус возглавил разведчиков, отправившихся за чертежами; несколько муравьев вызвались искать Егора, но отворилась дверь, и в чулан тяжелыми шагами вошел Мес.
      Муравьи разбежались, а Елочка стала так, чтобы робот случайно не заметил отверстия в стене, и прижала руки к груди.
      - Здравствуй, Елочка, - сказал робот. - Я друг Егора и знаю, где он. Если ты сможешь незаметно выйти в сад, я провожу тебя к нему.
      Елочка обрадовалась, обняла Меса, а робот опять расстроился.
      - Ты отнеслась ко мне так же хорошо, как и Егор, - взволнованно произнес он. - Я буду и твоим другом. Что надо сделать?
      - Передай Егору, что мы скоро увидимся с ним, и изредка навещай меня.
      - Хорошо.
      После ухода робота муравьи и вовсе воспрянули духом: теперь не надо искать Егора и главные силы можно направить на земляные работы.
      - А чем больше у нас рабочих, - объяснил Елочке один из инженеров-строителей, - тем с большим усердием мы трудимся.
      Один за одним откусывали муравьи кусочки земли и выносили наружу. Словно живой поток, убегала земля из беспрестанно расширяющегося хода.
      Когда тоннель был прорыт, вернулся Лазиус с группой. Каждый нес в челюстях клочок бумаги.
      Войдя в чулан, муравьи стали в определенном порядке и принялись склеивать клочки бумаги.
      - Мы похитили план подземелья, - рассказал теперь Лазиус, - где по нашим предположениям хранятся чертежи Чао. Но план велик; пришлось разгрызть его на части и идти точным строем, друг за дружкой... Скоро клей подсохнет и можно им пользоваться. На обратном пути мы отыскали и вход в подземелье!
      Женщина в чадре остановилась у высокой скалы и сказала:
      - Отворись, чтобы уменьшилось, и закройся, чтобы не полнилось.
      Скала раздвинулась, в проходе показался Егор.
      - Выходи, - предложила женщина.
      Егор повиновался.
      Не проронив ни слова, они вошли в грот, в глубине которого Егор обнаружил слабо освещенную дверь с изображением царицы цветов - розы.
      - Кто ты? - спросил Егор.
      Женщина скинула чадру и... Но тут я не стану подробно описывать встречу Елочки и Егора. Любой из вас наделен куда большим воображением, чем я, да к тому же и по своему опыту знает, как встречаются добрые старые друзья.
      Конечно же, Елочка рассказала о том, как благородные муравьи бесстрашно проникли в Чинар-бек, разыскали план подземелья, помогли ей выбраться из чулана, о том, как и она подружилась с роботом.
      - Где ты раздобыла такую расписную накидку? - поинтересовался Егор, указывая на чадру.
      - Ты лучше спроси: для чего я ее достала? - засмеялась Елочка. - Робот сообщил мне, что на днях должна приехать дочь Мур-Вея... Она живет где-то в Египте, и зовут ее Иранна. Поэтому-то все сейчас заняты подготовкой к ее встрече, и меня совсем оставили в покое. Я принесла халат, очки и бороду для тебя - ты станешь "секретарем" Иранны. Понял?
      - Понял. Елочка, да ведь это рискованно очень...
      - А иного выхода нет, - объяснила Елочка. - Мы придем к Абдулу-Надулу, включим телевизор, а когда ьсе уснут, быстро выйдем через сад к тому месту, где стоит наш вертолет, и улетим!
      - Рискнем, - согласился Егор. - А найдем ли дорогу к вертолету?
      - Ее уже нашел Лазиус и рассказал, куда идти.
      - Коли так - за дело!
      - Отворись, чтобы полнилось, и закройся, чтобы не уменьшалось, - произнесла Елочка.
      Дверь распахнулась с металлическим лязгом, пропустила их и захлопнулась.
      Егор и Елочка вошли в коридор, стены которого были выкрашены светящейся краской. Взявшись за руки, они осторожно продвигались вперед, ежеминутно ожидая подвоха. Вокруг стояла такая тишина, что Егор даже говорить стал шепотом.
      Пройдя шагов семьдесят, они достигли лестницы, не раздумывая, стали на первую ступеньку - и лестница поехала вниз.
      "Эскалатор", - подумал Егор.
      Спуск длился долго, как на станции "Кировская" Московского метро. У Елочки зарябило в глазах, когда наконец внизу показался свет, и лестница остановилась.
      Почти у самых их ног плескалось спокойное голубое озеро. На стене был нарисован воин в шлеме и старинных доспехах, пьющий воду из ручья.
      Егор заметил, что в плане на этом месте имеется крестик. А на стене крестика нет. Ощупывая руками рисунок, Егор отыскал белую кнопку и нажал ее.
      Поверхность озера заволновалась, заходила кругами и слегка вогнулась внутрь: мощные насосы откачивали воду голубого бассейна.
      В обнажившемся дне открылся люк.
      - Под ним должна быть пружина... - сказал Егор.
      Но когда они глянули в люк, то вместо пружины увидели на дне углубления квадратный коврик - и все!
      - Странно, - пробормотал Егор, опустился на руках и помог Елочке.
      Осматривая стенки углубления и ощупывая их, они присели на коврик. Тут же в стене открылась дверца, пол накренился, и они заскользили вниз по крутой спирали.
      Теплый ветер подземелья бил им в лицо, гирлянды разноцветных электрических лампочек мелькали по сторонам, увеличивая ощущение скорости.
      Вскоре спуск стал ровнее, движение затормозилось, и коврик остановился у входа в небольшой грот.
      На тонкой паутине висел стальной меч. Под ним каменная чаша, заполненная родниковой водой. Егор подумал и лег на землю, осторожно подсунул голову под острие меча, чувствуя затылком холодное прикосновение металла, посмотрел в воду...
      Елочка наблюдала затаив дыхание.
      Вот Егор, не торопясь, окунул правую руку в воду, что-то достал из нее и так же спокойно выбрался из-под меча, не выпуская из руки... длинной железной шкатулки!
      - Какая удача! - воскликнула Елочка.
      Тяжелый меч дрогнул от звука ее голоса, паутинка оборвалась, и меч, с хлюпом войдя в воду, вонзился в каменное дно, да так и остался стоять...
      - Выйдем отсюда, - сказал Егор, с опаской посматривая на меч.
      Выбрав плоский камень, они уселись под электрическим фонарем и открыли шкатулку. В ней хранились...
      Да, друзья мои, в шкатулке лежала папка с чертежами профессора Чембарова!
      - Вот и порядок! - обрадовано сказал Егор. - Пора выбираться, Елочка. Вон в той нише должен находиться лифт, который поднимет нас во дворец АбдулНадула...
      - Идем, - сказала Елочка.
      Глава десятая
      ЧАО ПОБЕЖДАЕТ МУР-ВЕЯ
      Увидев Елочку и приняв ее за приехавшую дочь волшебника, Абдул-Надул пал ниц:
      - О благородная дочь Мур-Вея! Я след твоих ног... Гвоздь твоего гнева... Язык твоей воли...
      - Поднимись, высохшее дерево, - не скрывая удовольствия, произнесла Елочка. - Я пришла послушать тебя. Но берегись, если не сумеешь прогнать мою скуку! Я согну теоя в кольцо, как поросячий хвост... Почему я не вижу здесь халвы?
      - Радость души моей, - воскликнул Абдул-Надул, поднимаясь и хлопая в ладоши. - Сейчас я прикажу невольницам угостить тебя.
      - Это может сделать и Мес, твой механический слуга, - заметила Елочка, ища взглядом робота.
      - О Несравненная, Мес стал глуп как осел, и я приказал высечь его... Представь себе: этот наглец, сын железной кастрюли и кухонного ножа, заснул во время моего рассказа и своим храпом посмел заглушить мой голос!
      - И ты не мог справиться с ним?
      - Не все дается сразу, Красивейшая из Красивых. Целый склад палок обломали об его железные подошвы мои люди, но он не смиряется и не хочет просить прощения...
      - Вон как! Где же он сейчас? - спросила Елочка, скрывая свою жалость к механическому человеку.
      - Рядом за стеной, о Красота и Совершенство!
      - Хорошо, я прикажу моему секретарю проучить Меса. - Она повернулась к Егору, сделав ему величественный знак рукой.
      Егор поклонился и пошел разыскивать робота.
      Бедный механический человек! Гордость его не выдержала унижений, и он взбунтовался, отказавшись подчиняться кому бы то ни было.
      Стойко перенес он жестокое наказание, но, оставшись один в холодной каменной комнате, обхватил свою умную металлическую голову сильными руками и залился масляными слезами.
      Пусть с ним делают что угодно, решил Мес, больше не станет он прислуживать Великому Врачевателю и сносить оскорбления.
      Приход Егора обрадовал его. Он достал из кармана кусочек чистой пакли и насухо вытер глаза.
      - Здравствуй, Егор.
      - Здравствуй, Чао.
      - Ты опять зовешь меня чужим именем...
      - Нет, Чао. Теперь я докажу тебе, кто ты... Вот папка с чертежами. Прочти и узнай правду.
      Робот с интересом взял из рук Егора папку и углубился в историю своего рождения. По мере того как он читал техническое описание и знакомился с чертежами, механизмы в его груди наполнялись гордостью.
      - Я - Чао, я - Чао! - радостно восклицал он и пустился в пляс. Абдул-Надул услышал за стеной его железный топот, но по-своему понял происходящее там.
      - Секретарь не глуп, - заключил он. - Видно, крепко достается непокорному. Так ему, так ему! Рука бьющего всегда расточает нравоучения, и чем длительнее наказание, тем благотворнее его влияние, не будь я Абдул-Надул и Великий Врачеватель...
      - Тише, - смеялся Егор. - Надо уметь сдерживать себя, Чао.
      - Да, да, я буду сдерживать себя. Но как хорошо узнать, что я космонавт! Я буду летать на другие планеты?
      - Будешь, Чао.
      - Расскажи мне о доме, - попросил Чао.
      Егор описал их квартиру на Лесной улице. Рассказал о своих книгах, о коллекции кактусов, которых у него было почти сто штук в глиняных и пластмассовых горшках.
      - Это такие забавные растения с колючками, - объяснил Егор. - Бывают и высокие очень, но я собираю маленькие. Например, мамиллярии.
      Чао с уважением пожал руку Егору. Ведь сам он не настоящий человек, а механический и поэтому никогда не смог бы заняться коллекционированием кактусов, марок, монет или еще чего-нибудь. Такие увлечения свойственны только людям.
      - Возвращайтесь домой, - сказал Чао, - а я останусь здесь, чтобы расправиться с Мур-Веем.
      - Это опасно, Чао.
      - Поэтому я и должен остаться, - настаивал Чао. - Если я погибну, то меня снова сделают по чертежам. Я правильно понял?
      - Правильно.
      - Вот видишь. А если погибнешь ты, то не помогут никакие чертежи и техника!
      За стеной послышался громовой голос Мур-Вея. Чао прислушался.
      - Идем туда, - решительно сказал он.
      Телевизионный экран на стене засветился, и на нем появилось изображение Мур-Вея. Он явился в своем обычном облике, но стал таким бледным, что Елочка едва узнала его. Даже Великий Врачеватель долго смотрел не мигая на своего пациента, пока не сообразил, кто это: здоровье волшебника явно ухудшилось.
      - Чем занимаешься, Родной Брат Глупости? - гневно спросил Мур-Вей простуженным голосом.