После некоторых споров и колебаний план Криса был одобрен. Дополненный деталями, он предусматривал создание двух групп, каждая из которых будет действовать против своей жертвы. Все должно будет начаться по особому сигналу.

С ударом гонга, приглашавшего на обед гостей Блэк Дадли, компания молодых людей с некоторым волнением двинулась в направлении столовой. В большой комнате, сверкая серебром и хрусталём, стоял стол, сервированный на девять персон.

Если бы не постоянно проявляемый энтузиазм, ирония и неисчерпаемый фонтан слов, изливаемых Кэмпионом, в последовавшие затем минуты в столовой, вероятнее всего, установилось бы гробовое молчание.

Начал он со своеобразного монолога о пище.

— Многое, ой как многое в жизни зависит от того, какую роль вы отводите питанию, — сверкая глазами из-под роговых очков, вещал Альберт. — Я отнюдь не исповедую необходимость обжорства, но и не принадлежу к стану борцов с ним. В правомерности моей позиции меня убедил пример одной моей знакомой. Бедняжка категорически отказывалась верить в благоприятную роль пищи. И вот вам плачевный результат — за дистрофией последовала бесплотность. Подумать только, она лишилась своей плоти, попросту растворилась в окружающем пространстве. Немудрёно, что друзья, прислуга перестали её замечать. Ну а супруг? Вначале тосковал, затем уединился, и в конце концов — развод. О-о, что до меня, так я принадлежу к лагерю приверженцев хорошей пищи.

Затем он перешёл к другой теме — фокусам.

— Да, кстати, — после некоторой паузы снова начал Кэмпион, — я, кажется, ещё не имел удовольствия продемонстрировать вам свой новый фокус — с солонкой и салфеткой.

При этих словах он суетливо накрыл солонку салфеткой, несколько раз провёл сверху руками, а потом, сдёрнув в мгновенье ока белое покрывало, представил изумлённым зрителям чистую поверхность отполированного дубового стола.

Впрочем, как тут же выяснилось, фокус Кэмпиона на этом не кончился. Несколько колдовских движений руками, и солонка была обнаружена за жилетом слуги, прислуживающего Альберту.

— То-то же! — лукаво подняв глаза на здорового верзилу, заключил Альберт. — В основе этого трюка искусное применение законов астрологии. Для демонстрации следующего фокуса мне понадобятся два помощника, а также одна живая рыба, четыре листа папоротника и маленький пакетик золотого песка.

Произнося эту чепуху, он отвешивал во все стороны неуклюжие поклоны, все время улыбаясь и двигая руками, пока в конце концов не задел хрустальный бокал сидевшей рядом Мегги. Докатившись до края стола, тот упал и со звоном разлетелся вдребезги.

На мгновение в столовой установилась мёртвая тишина, а затем Кэмпион с грохотом отодвинул свой стул и полез под стол, попутно неся всякую околесицу:

— Редкостный болван! Мисс Олифэнт, не залил ли я ваше платье? Подумать только, насвинячить по всему полу! Молодой человек, будьте так любезны, принесите мне метлу и совок.

Альберт поднял такой галдёж и суету, что все внимание было сосредоточено на нем, и никто не заметил, как Крис Кеннеди и Мартин Уэтт мгновенно оказались рядом с молодчиком, бившим баклуши у бокового столика. В следующую секунду они набросились на него и завернули ему руки назад. Почти одновременно

Кэмпион мёртвой хваткой обнял второго слугу. Аббершоу и Прендерби бросились ему на помощь.

Захватив пистолеты и связав пленников, они разделились: команда Криса Кеннеди в полном составе двинулась в направлении помещения для слуг, а Джордж и Альберт сопровождали трех девушек в безопасное место.

На первой же лестничной площадке они встретили Гидеона в сопровождении одного из людей, очевидно телохранителя.

Направив пристальный взгляд на Мегги, Гидеон заговорил вкрадчиво:

— Неужели так быстро отобедали? Это наводит на мысль о некоей новой дурацкой выходке. Впрочем, возможно, это очередной раунд вашей любимой игры в прятки. Тут я вынужден отдать вам должное: в искусстве прятаться вам нет равных.

Оставляя сарказм Гидеона без внимания, компания молодых людей попыталась продолжить свой путь наверх, когда внезапно откуда-то с нижнего этажа донёсся звук выстрела. Самодовольно-издевательская гримаса на лице Гидеона сменилась выражением мстительной злобы.

— Итак, это все-таки вылазка, — произнёс быстро он. — Немедленно извольте объясниться, господа!

Джордж даже растерялся, не зная, как ему на сей раз ответить. Неожиданно из-за его спины выдвинулся вперёд Альберт, держащий в руке тяжеловесный пистолет.

— Прошу поднять руки вверх, — категорично проговорил он. — А ты, Джордж, обыщи их и возьми оружие.

Гидеон и его телохранитель атлетического телосложения безоговорочно повиновались; Аббершоу изъял из кармана Гидеона миниатюрный пистолетик, а у головореза — увесистый револьвер.

— Будь добр, Джордж, проводи девушек в их комнату и быстро возвращайся.

На полдороге Джордж протянул Мегги маленький пистолет, который она крепко схватила своей изящной, но твёрдой рукой.

— Милый Джордж, не беспокойся за нас, все будет в порядке, — тихо с улыбкой произнесла Мегги и пожала ему руку. — Сейчас ты больше всего нужен Альберту.

Аббершоу быстро нагнал Кэмпиона, и они вдвоём препроводили субъектов в дальнюю комнату в коридоре, которая была свободной.

Альберт, сорвав с кровати покрывало, начал рвать простыни на длинные полосы. Затем этими бинтами он крепко привязал обоих пленников к спинкам кроватей. Похоже, что Кэмпион производил эти действия с мастерством профессионала. Этот факт, а также оказавшийся у него вдруг пистолет заставили Джорджа напрячь свой мозг, но объяснения он так и не нашёл.

— Послушай, Кэмпион, — на ходу обронил Джордж, когда они, заперев дверь с узниками, шли по длинному коридору, — откуда, черт возьми, у тебя этот пистолет?

Физиономия Кэмпиона, едва различимая в полутьме за огромными, похожими на совиные глаза, стёклами очков в роговой оправе, расплылась в самодовольной улыбке.

— А-а, так ты вот о чем, — стараясь говорить как можно более безразлично, произнёс Альберт; на самом же деле его распирала гордость за совершённый, как он считал, геройский поступок. Причём сам он оценил в нем прежде всего не своё мужество, а остроту ума и дар предвидения. — Предчувствие подсказывало мне, что операция по разоружению слуг в столовой, предложенная Крисом, смелая по замыслу, тем не менее очень опасна в практической реализации. Я не мог доверить её выполнение дилетантам… Ты извини меня, Джордж. Я не исключал, что мы могли попасть в переделку, если что-то вдруг сорвётся. Отсюда моя первейшая забота о том, чтобы один из пистолетов попал в руки человека, умеющего хорошо пользоваться этой безделушкой. Поэтому я постарался освободить от пистолета одного из пареньков, прислуживавших нам за столом, применив для отвлечения внимания мой излюбленный фокус с солонкой.

Когда Аббершоу и Кэмпион, непроизвольно съёжившись и сжавшись, как бы стремясь уменьшится в размере и тем самым избежать внезапной опасности, бесшумно скользили вдоль коридора, а потом вниз по лестнице, в замке царила неестественная, наполненная потаённой угрозой тишина.

В какой-то момент неожиданно, откуда-то слева, где было помещение для слуг, до них донёсся грохот, затем грянул выстрел и вслед за ним раздался раздирающий душу вопль. Определённо это были звуки сражения. Подойдя ближе к двери, Кэмпион приподнял задвижку и тотчас же вынужден был отпрянуть в сторону, так как, едва дверь раскрылась, под ноги им рухнул мужчина. Это был Уэндом, один из слуг Доулиша. Поднявшись с некоторым усилием на ноги, Уэндон бросился на Кэмпиона, стараясь выхватить у него пистолет. Однако Альберт с необычайным проворством, которого от него не ожидал Аббершоу, вывернулся из клешнеобразных объятий нападавшего и, в свою очередь, захватил руки Уэндона. К удивлению Джорджа, буквально на глазах здоровенный детина обмяк, качнулся немного вперёд и безжизненно всей своей махиной рухнул на пол.

Джордж и Альберт переступили порог старинного сводчатого помещения, судя по всему, служившего в разные времена то судомойней, то пивоварней. В полумраке они различили участников рукопашной схватки: трём их товарищам противостояли примерно четверо-пятеро слуг Доулиша.

— Руки вверх! — неожиданно для всех рявкнул Альберт, наводя свой пистолет поочерёдно то на одного, то на другого доулишевского приспешника. — Малейшее движение, и я стреляю без предупреждения.

И в подтверждение серьёзности своих намерений он нажал курок. Пуля со свистом прожужжала над головой одного из молодчиков и, отскочив от каменного потолка, со звоном упала среди штабелей металлической посуды. Эффект выстрела был мгновенным. Звуки ударов и выкрики стихли, и четвёрка людей Доулиша неохотно потянула руки вверх.

— Полагаю, что теперь наш путь из Блэк Дадли расчищен, — победоносно произнёс Мартин. — Ведь Гидеон со своим телохранителем, по вашим словам, надёжно заперты наверху, этих четверых голубчиков мы только что нейтрализовали, ещё один валяется бездыханным за дверью. Итого — семеро. Доктор Уитби с шофёром по-прежнему в отъезде. На свободе разгуливает лишь сам Доулиш. Таким образом, Блэк Дадли находится в наших руках!

— Терпение, старина, терпение! Не стоит забегать так далеко вперёд, — попытался охладить пыл Мартина Аббершоу. — По моим данным, из Доулиша песок ещё не сыплется и он далеко не так прост. Нам следует действовать очень осторожно. А теперь, Мартин, отправляйся за дамами, а Вайетт и Альберт пусть осмотрят дом.

Спустя несколько минут Мартин вернулся, приведя с собой ещё одного раненого — Криса. Пользуясь отсутствием Альберта, Мартин откровенно поделился своими впечатлениями.

— Ты знаешь, Джордж, вначале этот парень казался мне страдающим врождённым кретинизмом. Даже и сейчас я отнюдь не уверен, что это не так… Хотя, если бы не он, нам бы ни за что не удалось выпутаться из этой западни.

В этот момент появились Петри и Альберт, и разговор прекратился.

— Я прочесал весь дом, — доложил Кэмпион, — нигде ни души. Я явно переоценил возможности Доулиша, приняв его за птицу более высокого полёта. А он, похоже, озабочен только тем, чтобы унести ноги. Тем более что совсем недавно мне показалось, что я слышал шум автомобильного мотора… Ну как, готовы?

— Мы-то да. А где же девушки? — спохватился Аббершоу.

— Они через минуту-другую будут здесь, — ответил Вайетт, очевидно, довольный тем, что вся эта неприятная история подошла к концу.

Альберт, переполненный восторгом и энтузиазмом, продолжал отдавать распоряжения своим товарищам. Он поручил Мартину сопровождать раненого и ещё не до конца пришедшего в себя Майкла Прендерби, а Джорджу и Вайетту велел позаботиться о Крисе Кеннеди. Затем расположил всю группу в определённом порядке, так что женщины оказались внутри группы вооружённых мужчин. Все двинулись к боковой двери, ближайшей к гаражу. Предвкушая скорую свободу, которая как никогда манила каждого из бывших заложников после трех последних дней, полных страхов, испытаний и переживаний, Альберт Кэмпион позволил себе немного расслабиться и снова, как в начале вечеринки, надел на себя маску шутника и вообще бесшабашного молодого человека.

— А теперь, господа, внимание! — торжественно произнёс он, открывая многочисленные запоры на двери. — Напрягите слух! В эту самую минуту, когда перед нами открываются двери свободы, на дворе, сначала тихотихо, но затем все громче, начинает играть оркестр, а встречающая нас публика в знак приветствия снимает шляпы.

Петли тяжёлой двери издали слабый, жалобный стон, и она распахнулась. На дворе была кромешная тьма, но приподнятое настроение у всех одержало вверх: эта ночь воспринималась ими как самая тёплая и ласковая из всех доселе пережитых.

Однако почти в тот же самый миг, всмотревшись в мрак, они различили неясные контуры гигантского автомобиля.

— Боже правый! — с отчаянием успел вскрикнуть Кэмпион, и через мгновенье в глаза всем ударил свет мощных фар. Узники Блэк Дадли невольно застыли, словно спутанные невидимыми сетями.

Из глубины сияния раздался голос с немецким акцентом, жуткий и леденящий:

— На прицеле моего пистолета рыженькая леди, а у моего помощника — стоящая слева от неё. Малейшее движение, кроме как по моей команде, — и я стреляю. Будьте благоразумны. Всем заложить руки за головы.

Мгновение, и все было кончено: свобода и все, что с ней связано, будто испарились…

Проверить правдивость заявления немца, что он не один, а с сообщником, разумеется, не представлялось возможным. Теперь правила игры диктовались новым хозяином положения — Доулишем. И маленькая компания замерла на месте с поднятыми вверх руками.

Доулиш врал, когда упоминал о присутствии своего слуги. Целью его, очевидно, было создать впечатление о наличии достаточных огневых сил, чтобы удержать группу от попыток предпринять какие-либо действия. На самом деле он послал единственного из находившихся с ним человека в дом, чтобы освободить остальных.

Вскоре по каменному коридору раздались звуки торопливых шагов, и вся компания была окружена сообщниками Доулиша.

— Мои люди проводят вас к месту вашего заключения, — строго сказал немец. — Любые попытки к бегству будут без предупреждения пресекаться выстрелами.

Очутившись в узком и длинном пустом помещении, группка совершенно пала духом. Зная теперь о наличии в замке множества потайных ходов, Джордж сразу же исследовал тёмную комнату. На этот раз их ожидало полное разочарование — никаких возможностей для побега. Очаг отсутствовал, единственное окно было забрано металлической решёткой, а дубовая толстая дверь обита железом. По некоторым признакам можно было догадаться, что здесь некогда располагалась домашняя часовня.

Некоторое время спустя перед погруженными в тягостное молчание пленниками предстали Бенджамин Доулиш в сопровождении Гидеона и двоих из его команды. Немец пристально всматривался в лицо каждого, будто взвешивая на своих внутренних весах способность сопротивления угрозам.

— Итак, — начал он, — не перестаю удивляться вашей безграничной глупости, хотя и оправдываю её молодостью, отсутствием жизненного опыта и бессмысленным геройством.

— Сударь! Если вы явились сюда только для того, чтобы оскорбить нас… — воскликнул Вайетт Петри, но Доулиш перебил его своим громовым и одновременно бесстрастным голосом:

— Прежде чем я объявлю вашу участь, вам будут представлены мотивы, которыми я руководствовался при принятии данного решения. Вернёмся, однако, к началу наших взаимоотношений. В пятницу вечером, в то время как вы забавлялись в темноте дурацкой игрой с кинжалом, в этом замке был умертвлен полковник Кумб. Кстати, кинжал и послужил орудием убийства.

Для части присутствовавших это сообщение немца явилось новостью, поэтому некоторые из молодых людей удивлённо переглянулись. Очевидно, Доулиш рассчитывал на такой эффект, потому что он торопливо старался уловить взгляд каждого.

— Мною и моими компаньонами были предприняты определённые действия к тому, чтобы сохранить факт убийства в тайне, так как ведение официального дознания по делу состоявшего у меня на службе Кумба было бы крайне нежелательно. Признаться честно, я не люблю постороннего вмешательства в мои дела. Само же по себе установление личности преступника меня также не очень занимало, поскольку, как выяснилось, полковник предал меня. Меня интересовало и продолжает интересовать лишь следующее: либо убийца, либо кто-то из вас похитил находившиеся у полковника документы. Между тем эти бумаги являются моей неотъемлемой собственностью, а их стоимость исчисляется суммой около полумиллиона фунтов. Во всем мире есть один-единственный человек, для которого эти бумаги представляют такую же ценность. Логично предположить, что один из вас состоит на службе у этого господина. — Тут Доулиш вновь сделал паузу, в течение которой его маленькие глазки буквально сверлили лица присутствовавших. — Будучи объективными, вы несомненно должны признать, что я сделал все от меня зависящее, чтобы получить свою собственность обратно, не причинив никому из вас серьёзного вреда. Однако пока желательных результатов я не имею. Тем не менее я предоставляю вам ещё один, но уже последний шанс. Завтра в 11 часов утра я вместе со своими людьми покидаю этот замок. Если до этого вы возвратите мне документы, я приму все меры к тому, чтобы вы без осложнений смогли выбраться отсюда. В противном случае мы подожжём особняк.

На мгновенье установилась мёртвая тишина, а затем вперёд выдвинулся с бледным лицом Джордж.

— Мистер Доулиш, — как можно более официально произнёс он, хотя его трясло от гнева и беспомощности одновременно, — я уже ставил вас в известность относительно участи разыскиваемых вами бумаг.

Из груди немца вырвалось полурычание-полустон, и на секунду все стали свидетелями того, как железное, непотопляемое самообладание тевтонца дало течь. Словно вырубленные из гранита неподвижные черты лица перекосились от злорадства.

— Доктор Аббершоу, если бы я поверил в то, что вы настолько глупы, чтобы уничтожить документы, ценность которых вы наверняка представляли, я бы посчитал, что вы более чем кто-либо заслуживаете тот особенно неприятный способ расставания с жизнью, который уготован вам и вашим приятелям завтра в 11 часов.

— Девять часов утра, — объявил Кэмпион.

И каким бы разным доселе ни было отношение заложников Блэк Дадли к угрозе расправы, теперь каждый из них во всей полноте ощутил опасность своего положения.

Через несколько минут Мартин, сидевший у окна, сдавленным голосом произнёс:

— Негодяй. Немец появился из гаража с канистрами в руках и направляется к дому. Похоже, что этот садист действительно собирается поджечь нас.

Джин, которую в очередной раз едва-едва успокоила Мегги, вновь содрогнулась тоненьким, как тростиночка, телом; её осунувшееся личико мучительно сморщилось, и она разразилась громким, истерическим плачем. Ей начала вторить и Энн. Атмосфера в комнате накалилась до предела.

Около половины одиннадцатого за дверью послышались шаги, а затем — голос Джесса Гидеона.

— Я, собственно, попрощаться. Через минуту мы покидаем замок. Об остальном вы уже поставлены в известность. Так что прикажете передать мистеру Доулишу?

— Пусть катится к черту! — в отчаянии выкрикнул Вайетт. Вновь воцарилась тишина, видимо, каждый молча обдумывал свою судьбу.

А затем, спустя какое-то время, определить которое было трудно, внезапно откуда-то издалека, с глади раскинувшихся перед замком полей, донёсся бодрящий, празднично-приподнятый звук. Звук, сразу узнанный всеми пленниками, заставивший вновь вскочить их на ноги и с разгоравшейся во взорах надеждой сгрудиться у узкого окна. Это был призывно певший охотничий рожок.

— Группа охотников, ниспосланная нам на помощь самим провидением! — радостно сообщил просунувший свою голову между железными прутьями решётки Мартин. — Из парка в нашем направлении движутся всадники. Давайте крикнем им все вместе, иначе они через минуту-другую проскачут мимо Блэк Дадли.

Когда ветер отнёс от окна чудовищный крик, в который девятью людьми была вложена вся сила их лёгких и жажда жизни, в комнате воцарилось гробовое молчание.

— Нас услышали, — произнёс наконец заплетающимся от волнения языком Мартин. — Они повернули прямо к замку.

— Ори что есть мочи, что мы в плену у преступников, — с готовностью подсказал Крис.

Мартин снова высунул голову и громко крикнул.

— Черт побери, они не услышали меня, хотя приближаются к дому.

С усилием Мартин протиснул плечи между прутьями решётки и высунулся из окна как можно дальше.

— Их перехватил Доулиш, — упавшим голосом неожиданно сообщил он. — Этот негодяй спустился вниз и как ни в чем не бывало ведёт с ними беседу…

Вскоре голоса услышали и все остальные. Разговор вёлся в повышенном тоне.

— Да я же говорю вам, что я доктор, а эти несчастные люди, что кричат сверху, мои подопечные, — раздражённо уверял всадников Доулиш. — Бедняги страдают тяжёлой формой слабоумия. Своим появлением вы взбудоражили их. Подпустить вас ближе я попросту не имею права…

— Ваш собеседник — не тот человек, за которого выдаёт себя, — раздался вдруг звонкий голос Мегги, чёткость и ясность которого наверняка донеслась до охотников. — Это преступник, которого надо во что бы то ни было задержать.

— Они услышали тебя, Мегги, — комментировал обстановку внизу Мартин. — И смотрят вверх, хотя не могут понять, где мы находимся.

— Уважаемый сэр, — прозвучал незнакомый голос, — у вас, насколько создаётся впечатление, содержится на положении пленников группа людей. Извольте объясниться!

Вдруг внизу поднялась ужасная кутерьма. Несколько человек, спешившись, быстро вошли в замок. И вскоре топот ног раздавался уже где-то рядом за дверью. Затем она резко распахнулась.

— Что у вас здесь происходит, молодые люди? — спросил один из охотников. — В коридоре лужи керосина, на лестнице — вязанки хвороста?!

— Объяснения потом, — на ходу произнёс Джордж. — Прежде всего нужно воспрепятствовать бегству одного человека.

— Не кажется ли тебе странным, Джордж, столь продолжительное отсутствие в поле нашего зрения многочисленных ребятишек из шайки папаши Доулиша? — поинтересовался у Аббершоу Альберт, когда они спускались по лестнице. — Ночью мне показалось, что я уловил шум отъезжавших автомобилей.

— Не хочешь ли ты сказать, что Доулиш рискнул остаться здесь совсем один? — бросил в ответ Джордж. — Конечно, подозрительным выглядит тот факт, что никто сейчас не пришёл ему на помощь. Но я не сомневаюсь, что где-то поблизости околачивается Гидеон. Ведь заходил же он утром в нашу комнату.

— Согласен, — произнёс Альберт. — Будучи очень осторожным и предусмотрительным, как все крупные уголовники, Доулиш, конечно, заранее удалил часть своей шайки. Иначе кортеж машин, отъезжающих от горящего замка, — слишком явная улика, и старый лис фон Фабер не мог не учитывать этого.

Их выход из замка практически совпал с отзвуками раздавшихся выстрелов; они увидели взвившихся на дыбы от испуга лошадей, рванувшихся вместе с всадниками прочь. Воспользовавшись образовавшейся в кольце окружения брешью, Доулиш, с развевающимися по ветру длинными седыми волосами, стремглав ринулся в направлении гаража.

Явно запоздав, Аббершоу и Кэмпион подбежали к месту событий, когда ворота гаража под напором наехавшего на них изнутри автомобиля сначала дрогнули, а затем распахнулись. В стремительно промелькнувшем мимо них лимузине они разглядели троих: водителя, Доулиша и Гидеона.

Несколько всадников пустились вдогонку за удалявшейся машиной. Кэмпион попытался их удержать, закричав вслед, но его не услышали. Альберт не был уверен, что молодые и горячие охотники будут действовать разумно, имея дело с таким хитрецом, как Доулиш.

Издали было видно, как всадники, сокращая путь и несясь по полю наперерез машине, опередили её и выстроили заслон на дороге — прямо на пути неумолимо мчавшегося на них автомобиля. Однако в самый последний момент у животных сработал инстинкт самосохранения, и лошади, выйдя из повиновения и встав на дыбы, отскочили на обочину. Но когда машина поравнялась с охотниками, кто-то из них вскинул ружьё, раздались выстрелы.

Машина, вильнув на большой скорости, потеряла управление и устремилась в придорожную канаву, где с ужасающим скрежетом сначала перевернулась, а потом застыла неподвижно.

— Простите, что вынужден побеспокоить вас, господа.

Инспектор местного отделения полиции Пиллоу перелистал испещрённый записями блокнот и, немного поёрзав, поудобнее устроился на деревянном стуле.

— У меня всего лишь один-единственный вопрос к вам, мистер Аббершоу. В показаниях других свидетелей прослеживаются кое-какие логические нестыковки. Я имею в виду этот эпизод с убийством, сэр. Согласно заявлениям некоторых ваших друзей, преступник, действовавший под именем Бенджамина Доулиша, не далее как вчера вечером обвинил в убийстве одного из вас.

Он сделал многозначительную паузу и выжидательно уставился на Аббершоу, но тот, однако, не проронил ни слова.

— Насколько я понимаю, сэр, — снова начал инспектор, — это был манёвр, прежде всего имевший целью шантаж слабонервных. Возможно, здесь присутствовал элемент демагогии — преступник намеревался морально оправдать свои действия, уже совершённые и, возможно, последующие перед самим собой, и главное, в глазах своих будущих жертв. Психология преступника для нас, слуг закона, — извечная загадка, которая с необычайной силой манит каждый раз при раскрытии преступления. Мистер Аббершоу, насколько моя точка зрения на это дело кажется вам правомерной?

— Да-да, вероятно, вы на пути к истине, инспектор, — увиливая от прямого ответа, отозвался Джордж. Он старался сократить время предварительного допроса, так как ещё раньше решил обсудить все обстоятельства убийства полковника Кумба с более профессиональными специалистами в Скотленд-Ярде.

Инспектор Пиллоу, противившийся в глубине души любому осложнению и без того запутанного дела, с облегчением вздохнул. В свою очередь, Аббершоу также задал вопрос полицейскому:

— Ходят слухи, что к событиям, разыгравшимся в Блэк Дадли, проявляет интерес Скотленд-Ярд. Так ли это, инспектор?

— Не удивлюсь, если дело примет именно такой оборот, — проговорил Пиллоу. — Хотя, если они не поторопятся, им, возможно, придётся присутствовать только на вскрытии тел. Водитель отделался довольно легко, а вот Гидеон представляет груду переломанных костей. Что касается Доулиша, если ему и удастся выкарабкаться из когтей смерти, навряд ли он будет полноценным человеком.

Пожелав Аббершоу счастливого пути, инспектор покинул помещение.

— Ты так и не сообщил ему известные нам обстоятельства убийства Кумба, отчего? — вопросительно поглядел на Джорджа находившийся все это время в комнате Майкл Прендерби.

— Доулиш не убивал полковника, — заговорил Джордж. — Подтверждением этому служит и вчерашнее обращение к нам Доулиша, которое ты, возможно, и не слышал, будучи без сознания, и история, рассказанная нам — мне и Мегги — старой служанкой по имени миссис Мид.

— Так что же получается, выходит, что убийство совершила Энн или этот тип Кэмпион, который оказался совершенно другим человеком, чем я думал сначала. Кроме того, он неплохо зарекомендовал себя, когда дела принимали крутой оборот.

Озадаченный Майкл открыл было рот для нового вопроса, но в это время в комнату вошли Мегги и Джин.

— Джордж, я думаю, что мы наконец сможем покинуть этот коварный замок, — сказала Мегги. — Я возьму с собой Майкла и Джин, а ты прихватишь Кэмпиона. Остальные поедут с Мартином.

— А как же Петри? — забеспокоился вдруг Майкл. В разговор встряла Джин.

— Вайетт сказал мне, что планирует задержаться в доме до вечера, — сообщила она. — Джордж, вы бы попытались отговорить его от этой затеи, ведь он, как и все мы, едва держится на ногах. На него, как на хозяина замка, вся эта печальная история оказала сильное воздействие, и он буквально истощён морально и физически.

Аббершоу кивнул. Унести как можно скорее ноги из этого проклятого места было его первейшим желанием, однако он не мог не прислушаться к просьбе Джин; ну хотя бы в знак благодарности Вайетту за гостеприимство, если можно было так считать проведённые дни в Блэк Дадли, за участие во всех тех переделках, которые выпали им всем на долю.

Мегги нежно взяла Джорджа под руку.

— Дорогой, непременно разыщи Вайетта и передай ему наши добрые пожелания. По возвращении в Лондон сразу дай о себе знать.

Джордж, отметив, что Майкл и Джин целиком поглощены друг другом, порывисто наклонился к Мегги и поцеловал её.

Некоторое время спустя он нашёл Вайетта в холле. Тот стоял у камина, прижавшись спиной к ещё не остывшей его стенке. Вайетт задумчиво смотрел в окно и~ казалось, был целиком погружён в свои мысли. Во всяком случае он вздрогнул от шагов Джорджа и как бы проснулся.

Неторопливо, постепенно возвращаясь в реальный мир, он произнёс:

— Ты знаешь, Джордж, я, пожалуй, останусь на некоторое время здесь. Мне необходимо уладить кое-какие дела, договориться о присмотре за домом и разобраться в дядиных бумагах. Впрочем, похоже, что большую часть их уничтожил Доулиш.

— Вайетт, — неожиданно для самого себя вдруг вырвалось у Джорджа, — как много тебе известно о полковнике Кумбе, твоём дяде?

— А что ты, собственно, имеешь в виду? — хмуро, исподлобья взглянул на него молодой Петри.

— Да ничего особенного, — несколько сконфуженно и ища оправдание своему вопросу буркнул Джордж. — Мысль спросить тебя об этом пришла мне совершенно случайно, вероятно, по причине чудовищного перенапряжения, которое все ещё не оставило многих из нас…

Джордж почувствовал, что это объяснение немало не удовлетворяет Вайетта, хотя тот и не подал вида. Ощутив желание хозяина Блэк Дадли как можно скорее оказаться наедине и тщетность своих усилий в предложении помощи, Аббершоу распрощался с ним и пошёл искать Кэмпиона, которого должен был подвезти на своей машине.

По дороге в Лондон все больше молчали, и Джордж имел возможность ещё раз обдумать свой последний разговор с Вайеттом. Этот разговор лишь усилил недавно возникшее у Джорджа ощущение какого-то недоверия к молодому Петри, чувство какого-то странного внутреннего беспокойства, связанного с так и не разгаданной историей убийства Кумба. Мысли об этом так бередили душу Джорджа, что он наконец сдался и уже на подъезде к окраинам Лондона обратился к Кэмпиону.

— Послушай, Альберт, — небрежно, как бы вскользь, обронил он, — что ты думаешь обо всем этом деле?

— Меня прежде всего интересует участь папаши Кумба — я имею в виду, на самом деле. С инспектором я не перекинулся ни словечком, не имел права. Ведь о том, что Кумб сошёл в могилу не без посторонней помощи, мне было известно лишь с чужих слов — твоих, Майкла и, разумеется, Доулиша. Относительно кристальной честности последнего, пожалуй, допустимы какие-то сомнения. Так что во время допроса этот интригующий эпизод» с убийством Майкл замолчал — вполне понятно, если вспомнить, что из-за своего плачевного состояния он не давал показаний вообще. Но твоя скрытность, Джордж, поставила меня в тупик. И я могу только надеяться, что в азарте этой дурацкой игры с кинжалом ты не потерял контроля над собой и не продырявил старика Кумба.