В море обитает много опасных существ, но одно из них внушает людям самый большой страх. Это — акула!

Страх перед акулой уходит корнями в глубь доисторических времен; сказания об ужасных столкновениях между человеком и акулой мы находим в устном творчестве многих народов. В те эпохи, которые нашли свое отражение в истории, мы также встречаемся с акулой Греческий поэт Леонид Тарентский рассказывает нам о Тарсисе, ловце губок, на которого напала акула и оторвала ему всю нижнюю часть тела. Товарищи втащили Тарсиса в лодку и отвезли на берег, так что он был, как замечает поэт, похоронен «и в морской пучине, и в тверди земной».

С того времени, как европейцы вышли в открытое море, они привозили домой рассказы о «жестоких, прожорливых тибуронах» — чудовищах, пожирающих людей. Это были акулы. Однако скептики, никогда не покидавшие суши, сомневались в достоверности этих рассказов, и чем более повседневным делом становились морские путешествия, тем сильнее были эти сомнения. В начале нашего века скептики утверждали, что нет достаточных доказательств того, что акулы действительно нападают на человека.

В 1916 году, после первого нападения в Нью-Джерси, скептики были несколько смущены, но все еще крепко стояли на своих позициях. Даже после того как одно за другим были совершены все пять нападений, признанные знатоки акул не соглашались с тем, что акула ни с того ни с сего может наброситься на человека и сожрать его. Части человеческого тела, которые время от времени обнаруживают в брюхе акул, доказывают только то, говорили они, что акулы питаются падалью... Это было и остается весьма веским аргументом.

Такой большой авторитет, как Уильям Биб, известный исследователь подводного мира, тоже посмеивался над историями о нападениях акул.

Биб, спускаясь в батисфере на дно океана, видел через иллюминаторы множество акул. Он наблюдал за ними с близкого расстояния и в сравнительно мелких местах, когда на нем не было ничего, кроме купального костюма и маски для ныряния. Ни одна из них не причинила ему вреда. В тропиках, говорил он, ему довелось беседовать с людьми, которые часто сталкиваются с акулами. И у него не сложилось впечатления, что акулы действительно едят людей.

Когда произносят свое веское слово знатоки подводного царства вроде Биба, даже такая реальность, как пять нью-джерсийских нападений, не может устоять перед нашим нежеланием открыто посмотреть правде в глаза.

Когда признанные авторитеты утверждают, будто акул вовсе нечего бояться, они просто говорят людям то, что тем хочется услышать, а не то, что есть на самом деле. «Где фактические доказательства того, что акулы действительно нападают на людей? — говорят они. — На чем мы основываемся, кроме басен, которые нам рассказывают моряки?»

Действительно, фиксирование случаев нападения акул на людей началось только в 1935 году, когда Е. Милби Буртон, директор Чарлстонского музея (Южная Каролина), писал: «Достаточно достоверных свидетельств того, что акулы нападают на людей, купающихся у побережья Атлантического океана к северу от Флориды, немного... Однако за последнее десятилетие мы имеем несколько случаев жестоких нападений на человека, подлинность которых установлена».

Буртон изучал истории болезни, беседовал с пострадавшими и с врачами, которые их пользовали.

Первое нападение, документированное Буртоном, произошло 16 июля 1933 года возле Фолли-Айленд, расположенного неподалеку от чарлстонской гавани. Мисс Эмма Мэггинсон стояла в волнах прибоя. Вода доходила ей примерно до пояса. Вместе с ней был ее младший брат, и когда что-то ущипнуло ее за ногу, она подумала, что он в шутку хочет ее напугать.

Но через секунду она почувствовала, что ее правую ногу зажало словно в тисках, и вода вокруг окрасилась кровью. С большим трудом она выбралась на берег и была тут же отвезена в больницу, где ей наложили тридцать швов на раны, нанесенные зубами акулы.

Пять дней спустя Дрейтон Хейсти, пятнадцати лет, купался у северного конца Моррис-Айленд в устье чарлстонской гавани. Нападение на мисс Мэггинсон и почти одновременная поимка детеныша акулы длиной два с половиной метра заставили всех держаться настороже. Поэтому, когда Дрейтону показалось, что он видит спинной плавник акулы неподалеку от берега, у которого он купался, мальчик оцепенел от страха. Но тут же решил, что принял за плавник небольшую волну.

Однако на всякий случай он поплыл к берегу и сел шагах в шести от него, там, где вначале постепенно спускавшееся дно начинало круто уходить вниз. Вода едва доходила ему до пояса.

— Я был уверен, — говорил он потом, — что в таком мелком месте я буду в безопасности.

Прошло несколько минут, и вдруг...

— Вода забурлила, затем я ощутил толчок, который тут же «взбодрил» меня. Что-то сдавило мне правую ногу. От боли у меня потемнело в глазах. Я почувствовал, как что-то с силой, не уступающей силе лошади, тащит меня в глубину. Я взглянул вниз и среди пены и брызг увидел голову огромной акулы. Вцепившись мне в колено, она дергала меня за ногу, как щенок, который старается вырвать у хозяина палку. Инстинктивно я стал лягать ее другой ногой, пытаясь освободиться. Я высвободил правую ногу, но чудище тут же вцепилось мне в левую. Все это время я пятился к берегу, помогая себе локтями, и бил ногами по голове акулы, такой же твердокаменной, как скалы Гибралтара.

— Когда рассказываешь, вся эта история кажется длинной, — продолжал Дрейтон, обращаясь к Буртону, — но произошло все это, должно быть, за какие-то десять секунд... Люди говорят, что меня покусал кто-то другой, называют самых разных тварей, от крабов до... китов. Но у меня перед глазами все еще стоит картина: челюсти акулы вокруг моего колена, челюсти не меньше четверти метра в поперечнике. Это подтверждает и мой друг. Он стоял на берегу и видел акулу. Он говорит, что она была около двух с половиной метров длиной.

Дрейтон Хейсти поправился. Как бы в подтверждение его слов в ту же неделю, менее чем в девяноста метрах от места предыдущего нападения, был пойман детеныш акулы длиной в два с половиной метра. Вполне возможно, что это был тот самый преступник.

Спустя месяц после нападения на мисс Мэггинсон и Дрейтона Хейсти Кеннет Лейтон и его друг купались возле Поли-Айленд в ста двадцати километрах от Чарлстона. Они были далеко от берега, хотя и на неглубоком месте — глубина не превышала там метра с небольшим. Вдруг кто-то на берегу закричал.

— Акула! Акула!

Лейтон услышал крик и почти в ту же секунду увидел, что его вызвало: примерно в пятидесяти метрах от них чернел большой спинной плавник, который быстро приближался. Лейтон и его друг устремились к берегу. Но акула тоже переменила курс; казалось, она хочет отрезать плывущих от суши. Напала она не сразу. Словно играя с людьми, а может быть, просто раздумывая, кого из них избрать жертвой, она позволила им добраться до мелководья. И тут, когда они были всего по пояс в воде, она с быстротой молнии кинулась на Лейтона и схватила его за правую ногу. Верные друзья поспешили ему на помощь и буквально силой выдрали его из зубов акулы. Акула исчезла. Несколько сухожилий на правой лодыжке Лейтона оказались порванными, но он выжил и даже сохранил ногу.

Компетентные расследования, такие, как те, которые провел Буртон, позволили бы «поднять» многочисленные случаи нападения акулы на человека. Но публика, к восторгу курортных властей, вовсе не хочет, чтобы эти случаи были раскрыты. Она предпочитает, как страус, прятать голову в песок.

Скептическое отношение к разговорам об акулах-людоедах сохранилось вплоть до второй мировой войны. Когда началась война, ни моряки, ни летающие над океаном летчики не подозревали, что их ждет, если они потерпят аварию в населенных акулами водах.

В тот самый день, когда японцы напали на Перл-Харбор, в другом полушарии тоже состоялось нападение, с той только разницей, что здесь нападающими были акулы. В южной части Атлантического океана был торпедирован английский военный корабль. Когда оставшиеся в живых моряки плыли к надувным спасательным плотикам, среди них появилась акулья стая. Человек за человеком исчезал в пасти акул. Кровь привела акул в неистовство. Они словно взбесились. Моряки, которым посчастливилось взобраться на спасательные плотики, отгоняли обнаглевших акул гребками. Когда через пять дней к оставшимся в живых подоспела долгожданная помощь, измученные усталостью и страхом люди все еще держали в руках гребки, а акулы по-прежнему находили себе среди них добычу. Из команды в четыреста пятьдесят человек выжило сто семьдесят. Сколько из них было убито, сколько утонуло... и сколько нашло смерть в желудках акул, навсегда останется тайной.

Тайной останется и то, сколько людей пало жертвами акул во время других катастроф военного времени, вроде гибели транспортного судна «Нова-Скотия», торпедированного возле бухты Делагоа в Юго-Восточной Африке, к северу от Дурбана, или потопленного японцами в Филиппинских водах крейсера «Индианаполис».

Во время трагедии с «Нова-Скотия» погибла тысяча человек. Наутро (транспорт торпедировали ночью), когда прибыли спасательные корабли, они обнаружили на воде множество трупов в спасательных жилетах. Все тела были без ног. Жилеты спасли солдат от смерти на дне океана, но ничто не могло спасти их от смерти в пасти акул, которыми кишело море.

Когда затонул «Индианаполис», выжило триста шестнадцать человек, а погибло восемьсот восемьдесят три, большинство из них — в воде. Только через четыре долгих мучительных дня пришло наконец спасение. Сколько людей было убито акулами, никто не знает. У многих из тех, кто выжил, остались следы укусов; восемьдесят восемь трупов было изувечено акулами.

Несмотря на то, что случаи нападения на людей были известны задолго до войны, в «Наставлении для оставшихся в живых при кораблекрушении», выпущенном в США в начале войны, об акулах презрительно говорится, что они «медлительны, трусливы и могут быть испуганы шлепками по воде». Их описывают как «осторожную рыбу, подозрительно относящуюся к шуму, движению, непривычным очертаниям». «Уже одна эта их черта должна удержать акул от нападения на плывущего человека», — говорится там. Похоже, что акула, описанная в «Наставлении», сродни трусливому льву из книги «Мудрец из страны Оз»[2]; во всяком случае, советы, как справиться с акулой, звучат цитатой из сказки. «После того как вы ударите ее по нежному, легко уязвимому носу или по глазу или пырнете ножом в жабры, — советуют бравые авторы „Наставления“, — схватите ее за спинной плавник и плывите вместе с ней столько, сколько у вас хватит дыхания». Самый глупый совет, какой только можно себе представить!

Но это лишь начало. "Если вам это удастся, — продолжает «Наставление», — она успокоится и снова станет сама собой — то есть трусливой тварью. Если у вас под рукой есть нож, вспорите ей брюхо.

Тем самым вы впустите ей внутрь воду, и это почти мгновенно ее убьет". Еще большая чепуха!

Один летчик умудрился остаться в живых после нападения акулы, несмотря на то, что следовал данным в «Наставлении» советам. Он рассказывал, как колотил своим автоматическим пистолетом 45-го калибра по «легко уязвимому носу» и «нежному» брюху нападавшей на него акулы. «Когда она перевернулась, я стал колотить ее по макушке. Она была твердая как сталь. Позже я обнаружил, что расплющил о нее ушко на прикладе, там, где прикрепляется ремень».

Люди, пытавшиеся спастись на надувных плотиках, часто подвергались нападению акул, и то, что происходило с некоторыми из них, никак не было предусмотрено в «Наставлении». «Поздно вечером, — рассказывал человек, который провел на спасательном плотике семнадцать дней, — на нас напала акула около полутора метров длиной и, проскочив над моим плечом, скользнула на плот. Она вонзила зубы в С. и оторвала огромный кусок мяса... Я, вместе с еще одним человеком, схватил акулу за хвост и столкнул ее с плота в воду... Вскоре С. начал бредить и через четыре часа умер».

На юге Тихого океана потенциальные жертвы акул сами, так сказать, в полевых условиях, занимались исследованием вопроса, как от них уберечься. Некоторые попавшие в аварию летчики утверждали, что акул можно отогнать при помощи «маркера» — окрашивающего воду ярко-желтого порошка, служащего для того, чтобы привлечь спасательные самолеты; другие жаловались, что краска эта привлекает не спасателей, а акул. Многие верили в таблетки для очистки воды, считая, что хлор, который является составной частью этих таблеток, отпугивает акул.

Известны два случая, когда сами наставления помогли отогнать акул. Летчик, сбитый над Желтым морем, стал, чтобы убить время, читать книжечку, находившуюся в кармане спасательного жилета. Это оказалась «Памятка об акулах». Прочитав брошюру, он разорвал ее на куски и бросил бумажки в воду. Акула, которая уже давно следовала за надувной лодкой, где сидел летчик, кинулась за обрывками бумаги и больше ни разу не побеспокоила его.

Пять человек выбросились с парашютом из самолета, подбитого над Тихим океаном. У них не было надувного плотика, только спасательные жилеты. Вскоре вокруг них стали кружить акулы. Следуя инструкциям «Памятки об акулах», летчики пытались отогнать акул пинками, но это им не помогло. Разозлившись, они разорвали две «Памятки» и бросили обрывки бумаги в воду. Акулы оставили людей и отправились «изучать» «Памятку». Вскоре летчики были спасены. Что стало с акулами после того, как они проглотили «Памятку», нам неизвестно.

Доктор Джордж Лланоу, всемирно известный специалист по акулам, сам спасся во время войны на надувном плотике. Работая в исследовательском центре ВВС США, он занимался изучением случаев, когда летчики были вынуждены посадить самолет на воду или выброситься из подбитого над морем самолета. Таких случаев он зафиксировал две с половиной тысячи. Как ни странно, только в тридцати восьми из них произошло непосредственное столкновение человека с акулой. Но, как заметил с мрачным юмором доктор Лланоу, когда акулы оказываются победителями, они не оставляют доказательств своей победы, и подсчитать число летчиков, пропавших без вести, которые, по-видимому, нашли смерть в их желудках, просто невозможно.

Лланоу рассказывает об одном морском офицере, оставшемся в живых после того, как его эсминец пошел ко дну и он провел двенадцать часов в воде.

— На рассвете, — вспоминает офицер, — я почувствовал, как что-то щекочет мне левую ногу. Удивившись и немного испугавшись, я поднял ее. Из ноги ручьем текла кровь... Я взглянул на воду... метрах в трех от меня виднелась блестящая коричневая спина огромной рыбы... Она плыла прочь. По-настоящему я испугался, только когда увидел, что рыба поворачивает и снова направляется ко мне. Она не делала бросков, но, разрезая воду, двигалась на меня по прямой. Я стал громко хлопать по воде, и на этот раз рыба переменила свой курс... отошла примерно на шесть метров и стала плавать взад и вперед... Затем повернула... и снова направилась ко мне. Когда она подошла ко мне вплотную, я стал бить ее... раз за разом нанося ей по носу удары кулаком. Рыба опустилась примерно на полметра... отплыла и стала ждать. Я обнаружил, что она содрала у меня с левой руки кусок мяса. Затем она снова поплыла ко мне, опять по той же линии. Мне удалось сильно ударить ее по глазам и по носу. На левой руке появилось еще несколько ран. С интервалом в десять — пятнадцать минут, во время которых она медленно плавала взад и вперед, рыба делала новый заход, каждый раз с левой стороны. Только дважды она подплыла под меня. Я был совершенно беспомощен в этих случаях и больше всего боялся нападения снизу, но так как я лежал распластавшись на поверхности воды, ей было трудно снизу добраться до меня... Скоро большой палец левой ноги болтался на лоскутке кожи. Правая пятка была искусана. Левая рука и икра левой ноги были разодраны в клочья. Даже когда рыбе не удавалось вонзить в меня зубы, ее жесткая шкура сдирала мне кожу целыми кусками. Соленая вода несколько приостановила кровотечение, и я не чувствовал сильной боли.

Хотя к тому времени акула содрала у него все мясо с бедра, так что видна была кость, офицера больше всего волновало, что ему не удается привлечь внимание проходящего мимо корабля. Он стал изо всех сил махать руками. На корабле заметили его и поспешили на помощь. Еще несколько секунд, и он был бы проглочен. Чтобы отогнать акулу, с борта корабля открыли по ней ружейный огонь.

— Я испугался, что меня подстрелят, когда спасение так близко, — говорил потом офицер. — Я стал кричать, умоляя их перестать. Акула была совсем рядом со мной. В меня попали бы раньше, чем в нее.

Лланоу обнаружил, что ни одно столкновение человека с акулой не было похоже на другое. Летчик, сбитый над юго-западной частью Тихого океана, плыл к острову, когда заметил в двадцати пяти метрах от себя четырех акул. Он продолжал плыть как ни в чем не бывало.

— Я решил не впадать в панику, а плыть дальше, пока не доберусь до острова... или пока акулы не доберутся до меня, — рассказывал он потом. И он добрался до острова — акулы его не тронули.

Другого летчика, прыгнувшего с самолета в районе Филиппинских островов, также стали преследовать четыре акулы. Пока он пинал их ногами, они его не трогали. Стоило ему перестать, как одна из них бросалась на него. Во время одного из таких бросков акула содрала у него с ноги кожу. Вода окрасилась кровью. Летчик провел в море восемь часов, пока его не подобрал эсминец, но... акулы больше не нападали.

Были случаи, когда люди часами находились в воде, где кругом кишели акулы, и те их не трогали, сообщает доктор Лланоу. Судя по свидетельствам этих людей, иногда они спасались прямо чудом.

Факты, накопленные во время войны, вооружили науку новыми сведениями о повадках акул... и показали нелепость многих наших прежних представлений. Но нам еще очень многое надо узнать.

Всякий, кто читал о нападениях акул, испытывает не очень приятное чувство, когда о прочитанном вспоминает в воде или даже на берегу. Ужас перед акулой часто заглушает разум. Страх, отвращение, растерянность неизбежно присутствуют в рассказах о нападении акулы. Чувства эти вряд ли помогают хладнокровно проанализировать события и точно их передать.

После нападения, если жертва мертва и найдено ее тело, можно обнаружить кое-какие улики: застрявший зуб или форма раны могут указать патологам, какая именно акула виновна в преступлении. Если пострадавший остается в живых, он рассказывает о случившемся на редкость невразумительно или, как это бывало не раз, вспоминает очень живо, во всех подробностях, лишь то, что произошло за несколько кошмарных секунд, когда его жизнь висела на волоске.

— Я помню только, — рассказывал один из них, — что вода забурлила и моя левая рука исчезла в пасти акулы... Я сжал правую руку в кулак и ударил акулу по носу снизу вверх... Рыбина послушно раскрыла пасть и исчезла. Я не заметил, как она подплывала, и не заметил, как она уплыла, хотя мы были друг от друга в одном-двух шагах.

Человек, рассказавший эту историю, Филип С. Диес из Гонолулу, подвергся нападению возле острова Молокаи (один из Гавайских островов) в 1956 году. Его втащили на борт находившейся поблизости лодки и переправили на берег, где ему тут же оказали медицинскую помощь. Нападение акулы было для него как гром с ясного неба.

Редко можно найти и достаточно спокойных, и достаточно компетентных свидетелей, которые видели бы всю ужасную сцену нападения и могли трезво объяснить, что произошло перед их глазами. Однако существует одно свидетельское показание такого очевидца. По этому показанию можно тщательно изучить все этапы нападения. Но это стоило одному человеку жизни, а нескольким другим грозило смертью.

Жертвой был Барри Уилсон, семнадцати лет. Он подвергся нападению акулы у берегов Пасифик-Гроув, в Калифорнии, около двух часов пополудни 7 декабря 1952 года. Началось все как обычно. Барри громко закричал. Крик был услышан одновременно его другом Брукнером Брейди, девятнадцати лет, который плавал недалеко от него, и Джоном Бассфордом, сидевшим на утесе, над пляжем. Бассфорд, опытный ныряльщик-аквалангист, был метрах в тридцати от Барри и во всех деталях видел то, что произошло. За секунду до того, как Барри закричал, Бассфорд заметил, что юноша лихорадочно озирается вокруг. Затем лицо его исказилось ужасом и прямо перед ним появилась огромная акула. Бассфорд крикнул об этом товарищу Барри, и в этот миг акула кинулась на Барри. Бассфорд видел, что тело юноши взметнулось кверху, по бедра показавшись из воды. Стараясь высвободиться, Барри стал отталкивать акулу обеими руками, но она не разжимала зубов. Барри упал на бок и был увлечен вниз. Кверху брызнул фонтан крови, образовав на поверхности пятно около двух метров в диаметре. Внезапно посредине этого круга появился Барри, снова закричал и стал бить по воде руками.

Опять показалась акула — ее спина темнела над поверхностью моря. Она проплыла мимо Барри, повернула обратно и... исчезла. Нанесла ли она еще один удар, Бассфорд не знал.

Хотя девятнадцатилетний Брукнер Брейди видел акулу, он не захотел оставить товарища в беде. Он подплыл к Барри — до него было шагов пятьдесят — и стал волоком тащить его к берегу.

Тем временем четверо членов клуба «Морская выдра» — Эрл Стэнли, Роберт Шоу, Фрэнк Амброзио и Джон Паскус, все четверо ныряльщики-аквалангисты, — поспешили к нему на помощь. Они захватили с собой большую автомобильную камеру и ухитрились надеть ее на Барри. В то время как они сражались в воде с громоздкой камерой, Барри внезапно дернулся вперед. Шоу оглянулся и увидел отплывающую акулу. Она не отказалась от своей жертвы.

Шоу и Амброзио, схватившись за камеру по бокам, подталкивали ее вперед, а Паскус тянул ее за привязанную нейлоновую леску. Стэнли плыл сзади, поддерживая голову Барри, чтобы он не захлебнулся.

Они направлялись к небольшому волнорезу. Это было медленное и очень трудное путешествие, тянувшееся не менее двадцати минут. И все эти долгие двадцать минут акула плыла возле спасателей и жертвы, которую они выхватили у нее из пасти. Стоило им остановиться, чтобы получше укрепить в камере обмякшее тело Барри, — и акула была тут как тут. Она ни разу не напала на Барри. Ни разу не попыталась отвлечь внимание противника. Она только возникала рядом с ними — и все. Движения ее были медленны, неторопливы, почти ленивы.

Когда Барри вынесли на волнорез, к ожидавшему там врачу, он был уже мертв. Нижняя часть его правой ягодицы и почти вся задняя часть правой ноги от бедра до колена были содраны до кости. На левой ноге были глубокие рваные раны.

После тщательного осмотра ран и опроса спасателей, которые имели возможность наблюдать акулу вблизи, ихтиологи установили, что это была большая белая акула, около четырех метров длиной. Осмотр тела показал, что Барри получил не меньше четырех ранений.

«Сопоставляя показания свидетелей, — писал Боулин, сотрудник Морской станции Гопкинса в Пасифик-Гроув, — можно установить следующую последовательность в нанесении ранений: первый удар — сзади, по нижней части ноги, этот удар ранил и напугал, второй — по средней части правого бедра, когда акула подплыла к юноше спереди и, проплыв у него между ног, подняла его высоко в воздух, третий — сбоку и сзади по верхней части левой ноги, тогда Уилсон в отчаянии стал колотить руками по воде, и, наконец, четвертый — по бедру правой ноги, когда его тащили к берегу и когда он уже, без сомнения, был мертв».

Нападение произошло на глубине десяти метров. Температура воды, медленно понижавшаяся всю предыдущую неделю, была в тот день около тринадцати градусов. Был сильный прибой — около двух с половиной метров высотой, — и вода была очень мутной, так как накануне прошел сильный дождь да, кроме того, к берегу нанесло много планктона. Видимость под водой была очень ограниченной — от полутора до двух метров. День был довольно облачный.

Таковы факты, показывающие, как и при каких обстоятельствах произошло нападение. Есть ли среди них ответ на вопрос: почему акула нападает на человека?

Если этот ответ там есть, он несомненно кроется в совокупности факторов, провоцирующих нападение, — таких, как состояние воды, поведение жертвы, реакция акулы на весь комплекс причин и следствий. Но факторов этих такое множество, что из них немыслимо вывести простое уравнение. Пока мы знаем об акулах настолько мало, что никто не может с уверенностью сказать, будто те или иные условия приводят... или не приводят к нападению акулы на человека. Только одно можно сказать об акулах с полной определенностью: акула — это загадка.

Капитан Кусто — один из самых крупных авторитетов по вопросам подводной жизни — не раз сталкивался с акулами. Вот что он пишет в своей известной книге «Мир безмолвия»:

«В результате моих встреч с акулами, а их было более ста и встречался я с самыми разными видами, я вывел два заключения: первое — чем ближе мы знакомимся с акулами, тем меньше о них знаем, и второе — никогда нельзя предугадать, что сделает акула».

Доктор Джильберт Дукан, один из пионеров подводной охоты и фотографии, высказывается ненамного оптимистичнее. "Возможно, — пишет он в своей книге «Подводный мир», — и настанет день, когда мы будем знать, какие акулы «хорошие», а какие агрессивны и опасны по своей природе, так что лучше держаться от них подальше. Однако, к несчастью, если нам даже и удастся разглядеть в голубых просторах, к какому именно виду относится та или иная акула, может быть уже слишком поздно. В глубинах тропических вод не обитают добрые феи, которые вывешивали бы заботливой рукой в соответствующих местах предупреждение: «Осторожно, акулы!»

Нельзя сказать, что ученые не пытаются разгадать загадку, которую представляют собой акулы. Но это почти неразрешимая задача. Акула, как правило, слишком велика и опасна, чтобы ее изучать в лабораторных условиях. В плену она обычно чахнет, становится апатичной, так что резервуар или бассейн — мало подходящее место для того, чтобы вырвать у акулы ее секреты.[3]

Однако в настоящее время ученые все же умудряются держать акул в неволе и изучать их. Конечно, это требует огромного терпения и искусства.

С помощью анестезирующего средства, известного под названием МС-222, можно ловить и усмирять акул, осматривать их и даже проводить с ними, без вреда для них, разные опыты. Наркотик этот может утихомирить любую акулу меньше чем за минуту. Нужно только, чтобы распыленные капли МС-222 попали в рот акулы или жаберные щели. Для этого может быть использован обыкновенный водяной пистолет. В последнее время МС-222 очень широко применялся для проведения экспериментов в условиях, максимально приближающихся к естественным.

Одну из теорий, объясняющих нападения на человека, выдвинул диктор Копплсон, австралийский хирург, всю жизнь посвятивший изучению акул. Он считает, что виновником целого ряда следующих одно за другим нападений может быть одна и та же акула. Он назвал таких заслуживших печальную славу хищников «акулы-разбойники». В своей книге «Акула нападает!» доктор Копплсон пишет, что, возможно, «разбойник» — это «акула, которая, однажды убив или покалечив человека, получает вкус к этой смертоносной забаве и начинает охотиться за двуногой дичью». Он говорит, что акул, отведавших человеческой крови, можно сравнить с тиграми и львами-людоедами, которые выбирают себе добычей исключительно человека.

Хотя не лишено вероятия, что одна и та же акула может быть в ответе за несколько нападений, совершенных за короткое время в каком-то одном районе, теория «акулы-разбойника» все же не объясняет всех случаев нападений акулы на человека. По правде сказать, ничто не способно их объяснить!

Всякий раз, как нам кажется, будто мы нашли ключ, который откроет причину нападений акулы на человека, ключ этот открывает лишь одну дверцу, за которой обнаруживается другая. Одинаковые условия иногда приводят к нападению, а иногда — нет. Каждое правило, выведенное на основании изучения нескольких нападений, оказывается недействительным после того, как обнаруживаются многочисленные исключения.

Вот три категорических утверждения, касающиеся нападения акул... и бесспорные факты, которые им противоречат.

На людей нападают только большие акулы.

10 февраля 1955 года Джон Адамс, профессиональный ныряльщик, подвергся на дне бухты Тринидад (Калифорния) нападению якобы «безвредной» леопардовой акулы. Ее длина меньше метра. И это не единственный случай нападения мелких акул.

Неповоротливые акулы, обитающие на дне моря, никогда не нападают на людей.

В двух из описанных ранее случаев нападения у берегов Флориды речь шла об акулах-няньках — вялых, инертных акулах, обитающих на дне и считавшихся многие годы «безвредными». Известно и еще несколько случаев, когда нападавшие акулы относились к этому роду. Точно так же австралийская бородатая акула потеряла свою добрую славу после того, как откусила ступню наступившему на нее рыбаку. Правда, такого рода нападения классифицируются как «спровоцированные».

Акулы не нападают, когда температура воды ниже 21 — 18 градусов.

В случае с Барри Уилсоном, случае, когда нападение окончилось смертью жертвы, температура воды была 12,8 градусов.

7 мая 1955 года акула покалечила восемнадцатилетнего Альберта Коглера, когда он плыл в пятидесяти метрах от берега (это было возле Бейкерс-Бич, недалеко от Золотых Ворот в Сан-Франциско). Левая рука Коглера была откушена почти начисто. Его храбрая подружка, Ширли О'Нейл, также восемнадцати лет, подплыла к нему и вытащила его на берег. Через полтора часа он умер от потери крови. Температура воды, как оказалось, была всего тринадцать градусов.

Считается, что можно избежать нападения акул, если твердо запомнить «Реестра». В нем зафиксированы все «опасные» виды акул. Иногда в «Реестре» восемь названий, иногда тринадцать. В последнее время составители его предпочитают действовать наверняка, поэтому они увеличили список до двадцати восьми названий[4].

Читатель не найдет «Реестра» в этой книге. С одной стороны, никто не знает, сколько вообще существует видов акул, не говоря уж о том, сколько среди них «опасных». С другой стороны, многие виды настолько схожи, что различить их сумеет разве только ихтиолог, и то если разложит мертвую особь на лабораторном столе, пересчитает зубы, измерит расстояние между жаберными щелями и учтет другие анатомические признаки. Мало кто, увидев в воде силуэт приближающейся акулы, будет в состоянии правильно определить ее вид. Из многочисленных случаев нападений, изученных специалистами, только пять процентов представили достаточно данных для того, чтобы определить вид акулы. Так что «Реестр» всякий раз составляется на основании недостаточно достоверных фактов.