Тяжело вздохнув, Хэн пристально посмотрел на зятя.
      - Ну, давай, рассказывай, старичок, чего ты там надумал. А мы своими мыслишками поделимся.
      - Кьюнайн! Кьюнайн! Выходи на связь! Ты нас слушаешь? Ты где?
      - Слушаю, как не слушать! - откликнулся Кьюнайн. - Я там, куда вы меня запихали. Торчу вверх копытами в контейнере. Где мне еще быть? - Дройду, видно, надоело изображать из себя революционера-подпольщика, оттого он стал весьма раздражительным.
      - Весьма интересный риторический вопрос, - заметил Эбрихим, говоря шепотом. - Не будем вдаваться а подробности. Скажу одно: не смог бы ты прийти к нам?
      - С удовольствием, - отозвался дройд. - С удовольствием и даже большим я бы выбрался из этого карцера. Но я к вам приду, если сообщите, где вас искать.
      - Мы совсем рядом, неподалеку от корабля.
      - Прекрасно. Но прежде всего выясним некоторые вопросы. Согласно моей встроенной системе наблюдения, какое-то время назад прекращена блокада каналов связи. Вот уже два часа я слежу за передачами Сал-Соло. Хочу поставить вам на вид. Почему вы не воспользовались представившейся возможностью? Почему вы так долго ждали, чтобы связаться со мной?
      - Мы ждали, когда легионеры заснут. Последний из них лег на боковую около часа назад. Сейчас они все спят сном праведников, хотя это далеко не праведники, забравшись в десантный корабль.
      - Почему же они не выставили часового? - удивился дройд. - Какая непростительная оплошность с их стороны.
      Эбрихим засмеялся шутке робота.
      - Мы находимся на дне цилиндра с гладкими вертикальными стенками высотой в несколько километров и заключены в загон, образованный силовым полем. А из двух кораблей, которые здесь имеются, один вышел из строя, а второй полон солдат противника. Думаю, они сочли, что в подобной ситуации им нечего беспокоиться.
      - А что, если это ловушка? - предположил Кьюнайн. - Может быть, они хотят, чтобы у вас создалось чувство мнимой безопасности.
      - Чувство мнимой безопасности свойственно им, а не нам. Они не знают, что у нас есть ПУ и не подозревают о твоем существовании.
      - А где вы достали ПУ? - подозрительно спросил дройд. - Я даже не знал, что оно у вас есть. Откуда мне знать, что вы Эбрихим? А вдруг вы - агент легионеров, прикидывающийся Эбрихимом? Вдруг это ловушка с целью выманить меня из моего укрытия?
      Кьюнайн услышал тяжелый вздох дролла.
      - Кьюнайн, по-моему, у тебя появился параноидальный синдром.
      - У вас тоже появился бы такой синдром, если бы ваши главные цепи закоротил мальчик-маньяк и вы едва успели перепроверить свои контуры, прежде чем вас на целый день засунули в темную дыру. Все это время я находился вверх тормашками, не зная, что произойдет со мной в следующую минуту. Чего только мне в голову не лезло.
      - Понятно, - отозвался Эбрихим, с трудом сдерживая свое раздражение. - Весьма прискорбно. Постараюсь успокоить тебя и рассеять твои подозрения. Мы не сообщили тебе о том, что у нас есть ПУ, так как не было времени. Я сам узнал о том, что Чубакка спрятал у себя переговорное устройство, лишь спустя много времени после того, как нас сняли с корабля. Что же касается моей личности, то я действительно Эбрихим. В квитанции стоит сумма в тысячу двести пятьдесят дролловских крон, которую я заплатил за тебя. Но в последнюю минуту мне удалось уговорить твоих прежних владельцев сделать скидку в сотню крон. Об этой детали я совсем забыл. Когда я ненароком сообщил налоговой службе завышенную сумму, ты напомнил мне о действительной цене и угрожал заложить меня налоговой полиции, если я не исправлю цифру. Я серьезно подумывал о том, чтобы продать тебя. Ведь из-за тебя мне пришлось заплатить лишние восемь крон в качестве дополнительного налога. Я не раз сожалел, что не отделался тогда от тебя. Тебя удовлетворит такое объяснение?
      - Пожалуй, да, - проронил Кьюнайн не без сомнения в голосе.
      - Вот и прекрасно. А теперь перестань изображать из себя жертву параноидального психоза и двигай на своих шарнирах как можно быстрее И незаметнее. Конец связи!
      "Ни к чему так раздражаться, - сказал Кьюнайн, обращаясь к. самому себе, поскольку Эбрихим выключил передатчик. - Не вижу ничего параноидального в стремлении обеспечить свою безопасность. - Помолчав немного, Кьюнайн добавил: - В то же время есть какая-то аномалия в тем, что дройд разговаривает сам с собой. Возможно, Мастер Эбрихим был прав, когда засомневался з моей вменяемости. Эх, жисть-жестянка!"
      Кьюнайн плавно запустил свои репульсоры, в результате чего с контрабандного контейнера снялась крышка. Приподняв крышку сантиметров на тридцать, он уменьшил подачу энергии на левый репульсор. В результате крышка наклонилась в ту же сторону и упала с громким стуком на палубу. Шум этот был совсем некстати, но что поделаешь.
      Выдвинув пару манипуляторов, Кьюнайн выпрямился во весь рост. Сделав разворот на шарнирах, он очутился вверх головой и вниз ногами. Затем снова включил репульсоры, предварительно убрав руки в гнезда. Какое это было удовольствие - выбраться из той дыры, да еще стоять в нормальном, а не перевернутом положении.
      Обогнув кольцевой коридор "Сокола", Кьюнайн добрался до сходни. Она была опущена, так что ему не пришлось терять время на то, чтобы опускать ее. К тому же он не произвел лишнего шума. И все-таки дройд насторожился: может быть, это не халатность, допущенная легионерами, а ловушка?
      Но если это так, то он уже успел выдать себя. Так что терять ему нечего. Спустившись по сходне, дройд очутился в просторном помещении репульсорной камеры.
      В ней было темно, лишь тусклый свет звезд падал сверху. Кьюнайн включил инфракрасный детектор, и вся камера оказалась освещенной, как днем. Отойдя метров на тридцать от космоплана, он остановился. Включив верхнюю сферу, он совершил оборот на 360 градусов, изучая внутренность камеры. Эбрихим оказался прав: найти узников не составило никакого труда. Шесть тел, излучающих тепловые лучи, представляли собой бросающуюся в глаза цель. Двигаться к ним у дройда не было особого желания. Правда, он и сам неплохая мишень для любого, кто вооружен прибором инфракрасного видения. Покончив с осмотром, Кьюнайн отошел подальше от десантного корабля. Достаточно и того, что он направил в его сторону сенсорное устройство.
      Кьюнайн в один миг очутился около полусферы, созданной силовым полем. Приблизясь на метр к ее периметру, он произнес:
      - Я здесь. Что вам нужно от меня?
      В инфракрасных лучах было трудно разглядеть выражение лица Эбрихима, но, надо полагать, оно было не самым любезным.
      - Любое живое существо сразу бы сообразило, что от него требуется, - произнес дролл. - Мне нужно, чтобы ты вызволил нас!
      - Ну разумеется, - отозвался Кьюнайн. - Кьюнайн повернул видеокамеру налево, затем направо. - Может, подскажете, как я смогу выполнить это задание?
      - Надо обойти полусферу, - отвечал Эбрихим. - Пульт управления силовым полем рядом с детьми.
      - И то верно, - отозвался Кьюнайн, у которого тотчас поднялось настроение. Быстро добравшись на своих репульсорах до противоположной стороны загона, он сразу же увидел пульт управления и детей, наблюдавших за дройдом.
      - Добрый вечер, дети, - произнес он жизнерадостно. - Как сегодня ваше самочувствие? - Дройд покачнулся на репульсорах, изобразив поклон.
      Посмотрев на него внимательно, Анакин насупился и, повернувшись к брату и сестре, объявил:
      - Кьюнайн ведет себя как-то странно.
      - Неужели правда? - спросил дройд. - Прошу прощения, включу анализатор поведения. - Кьюнайн включил соответствующие программы и сравнил их с записью событий прошедшего часа. - Вы совершенно правы, юный Анакин. Я действителъно веду себя не вполне нормально. Вполне возможно, это объясняется тем, что меня поджаривали заживо, а потом засунули на несколько часов в железный ящик. Но и только. Все равно все мы друзья. Во всяком случае, будьте уверены, что все мои действия и реакции не выйдут за известные рамки. Вот так-то.
      - В этом один из дефектов роботов серии D2-9, - стал объяснять детям Эбрихим из-за вертикальной стены, отделявшей их от младших Соло. - Порой они не выдерживают продолжительных перегрузок.
      - Ну а кто, скажите мне на милость, их выдерживает? - заметил дройд.
      - Он может демонстрировать разительные перемены в настроении в течение какого-то времени, но немного погодя успокоится, - продолжал наставник. - А пока надо смириться с этим и воспринимать Кьюнайна таким, какой он есть.
      - Великолепно! - съязвил Джесин. - Мы должны рассчитывать на то, что страдающий маниакально-депрессивным синдромом дройд выручит нас из беды.
      - Непременно выручит, - заверил его Кьюнайн. - Только скажите, что я должен сделать для этого. - Он направил свои сенсоры в сторону корабля легионеров, затем повернулся назад. - Только не мешкайте, пока охранники не проснулись.
      - Хорошо, - отозвался Джесин. - Тогда надо спросить Анакина.
      - Ну, а кого еще, - ответил Кьюнайн. - Конечно же, Анакина, повелителя машин. Вы только скажите мне, что нужно сделать, и я исполню ваше приказание. Только не вздумайте нажать не на ту кнопку. А то планета упадет на солнце или произойдет еще какое-нибудь пустяковое происшествие.
      - Кьюнайн! - предостерегающе произнес Эбрихим. - Ты должен вести себя прилично. Успокойся. Это самое главное.
      - Покорнейше прошу извинить меня, - сказал дройд. Чего это они к нему придираются. Не дают времени опомниться, а чего-то требуют. Хорошо еще, что не выступают против него единым фронтом. - Любопытно, - добавил он, - но я, похоже, снова впадаю в состояние параноидальной депрессии.
      - А ты постарайся, - обратился к нему дролл. - Постарайся привести свои мысли в порядок, - успокаивающим тоном проговорил он. - Анакин, проинструктируй Кьюнайна.
      - Бу сделано, - откликнулся мальчуган. - Пульт управления обращен в противоположную от нас сторону, но мне кажется, в ней есть прорезь для большого металлического ключа. Она посередине пульта. Ты ее видишь?
      - А вы почем знаете, что она там, если сами ее не видели? - недоверчиво спросил Кьюнайн.
      - Я видел, как один тип вставлял туда ключ, - ответил Анакин. Затем, посмотрев на старшего брата, спросил его: - Ведь там есть эта прорезь?
      - Конечно, - отозвался Джескн.
      - Эбрихим сказал, что с помощью своих манипуляторов ты умеешь открывать замки и разные другие устройства. Как думаешь, ты сумеешь отпереть этот замок?
      Кьюнайн укрепил видоискатель на конце гибкого манипулятора. Возле кабеля питания на нем была подсветка. Включив подсветку, Кьюнайн поднес видоискатель к замку. Внимательно изучив его под разными углами зрения, он выключил подсветку и убрал видоискатель.
      - Нет, не смогу, - ответил он.
      - Ах как плохо, - вздохнул Анакин.
      - Это все? - спросил Кьюнайн. - Я могу идти?
      - Нет! - сказал Анакин. Закрыв глаза, он протянул руку в сторону пульта управления. - Я бы сам сделал это, но я не вижу расположения кнопок так ясно, как вижу внутреннее устройство пульта. - Покачав головой, мальчуган открыл глаза. - Прочти мне надписи на пульте. Все обозначения кнопок и переключателей.
      Кьюнайн снова вытянул видеосенсор и включил подсветку, чтобы разглядеть дисплей.
      - Это весьма архаическая система управления, - произнес он. - Первый маховик обозначен: "ПЕРЕКЛЮЧАТЕЛЬ ТОКА". Он соединен с ключом. Маховик имеет следующие положения: "ВЫКЛЮЧЕНО", "НОМИНАЛ", "ДВОЙНОЙ НОМИНАЛ", "СЧЕТВЕРЕННЫЙ НОМИНАЛ". Сейчас он стоит в положении "ДВОЙНОЙ НОМИНАЛ". Ниже него маховик, обозначенный: "ОБЩАЯ ИНТЕНСИВНОСТЬ ПОЛЯ". Он имеет деления от одного до одиннадцати. Сейчас он установлен на делении восемь и пять десятых.
      - Поверни его до отказа против часовой стрелки, - скомандовал Анакин.
      Кьюнайн вытянул манипулятор и повернул маховик влево.
      - Он остановился на отметке "два". Позволю себе предположить, что без ключа дальше его не повернуть.
      - Совершенно верно, - похвалил дройда мальчик. Протянув вперед руку, он осторожно коснулся силового поля. Ему удалось погрузить в него руку, но лишь на несколько сантиметров. - Нет, нет, - проговорил Анакин. - Поле еще слишком сильно. Прочти мне другие обозначения.
      - Еще имеются три маховика. Первый имеет световой индикатор. На нем написано: "ОТНОСИТЕЛЬНАЯ НАПРЯЖЕННОСТЬ ЛЕВОЙ ЧАСТИ ДВОЙНОГО СИЛОВОГО ПОЛЯ". Он имеет деления от одного до одиннадцати. Сейчас он установлен на отметке "шесть". Похоже на то, что двумя другими маховиками регулируются установки в режиме счетверенного поля. Совершенно ясно, что пульт установлен в режим двойного поля. Положения для режима счетверенного поля тут ни при чем.
      - Поверни маховик двойного поля до самого упора.
      Дройд повиновался. Силовое поле, окружавшее детей, тотчас потемнело. Это было заметно, несмотря на почти полный мрак, царивший в шахте репульсора.
      - Поверни его в другую сторону.
      Кьюнайн так и сделал. Поле побледнело и стало невидимым даже в инфракрасных лучах. Анакин снова уперся рукой в поле. На этот раз оно больше поддалось, но вырваться за его пределы было невозможно.
      - Есть на этой штуковине какие-нибудь еще приборы управления? - спросил Анакин.
      - Это все, - сказал Кьюнайн.
      - Так и думал, - произнес мальчуган. - Недаром я ничего больше не ощущал.
      - Тогда зачем было спрашивать?
      - Просто хотел убедиться, что так оно и есть, - объяснил юный умелец. - Не веди себя больше так странно, хорошо?
      - Разве я веду себя как-то необычно? - удивился дройд. - Или же вам просто хочется, чтобы я думал, будто веду странно? Не в этом ли состоит ваш план?
      - Кьюнайн, нам не до выяснения отношений, - вмешался Джесин. - Отложим это на потом. Делай то, что ты делаешь. Договорились?
      - Ничего я не делаю, - с сомнением посмотрел на мальчика Кьюнайн. - Я только выполняю команды.
      - Да брось ты обижаться по пустякам, Кьюнайн, - успокоил его Джесин. - Скажи, а дальше, в сторону уменьшения, маховик нельзя повернуть? Слабее поле не сделать?
      - Без ключа - не сделать.
      - Ну, хорошо, - заключил мальчуган. - Надеюсь, и этого будет достаточно. Попробуем. - Вытянув перед собой руки и растопырив пальцы в стороны, он закрыл глаза и шагнул. Он двигался до тех пор, пока пальцы его не соприкоснулись с силовым полем. - Надо двигаться потихонечку-полегонечку, - напомнил он себе.
      Он плавно, медленно погружал руку в ослабленное силовое поле. Пространство вокруг его рук начало светиться - сначала ярко, но затем оно стало бледнеть. Наконец Анакин оказался заключен как бы в пузырь, границы которого обозначены искрением силового поля. Мальчуган продолжал двигаться дальше, но, похоже, у него больше не было сил.
      - Помогите же мне, - обратился он к старшему брату к сестре.
      Джесин и Джайна осторожно шагнули в выступ, образованный в силовом поле. Закрыв глаза, старший мальчик вытянул руки вперед. Нахмурившись, покачал головой:
      - Не понимаю, как мы тебе можем помочь. Ах да, теперь усек.
      Он стал расталкивать поле руками. Джайна последовала примеру брата. Пузырь снова замерцал, заискрился, но не так ярко, и на этот раз свечение прекратилось быстрее.
      - Попробуй еще раз, Анакин, - сказала девочка.
      Мальчуган стал давить на поле лишь одной левой рукой - медленно, упорно, отчего силовое поле стало отступать все дальше и дальше. Сжав пальцы в кулак, он выставил лишь указательный палец. Продвигая поле еще дальше, Анакин заметил, что его палец проткнул поле, как резиновый шарик.
      - Джесин, возьми мою руку, - произнес он. - А ты, Джайна, возьмись за его руку.
      Джесин схватил левой рукой правую руку младшего брата, а Джайна взяла руку старшего братишки своей левой. Анакин продолжал нажимать на поле до тех пор, пока сквозь его оболочку не проник сначала весь палец, затем рука, плечо, голова, грудь. Подавшись всем телом вперед, Анакин продолжал оказывать плавное, но упорное давление. Подняв левую ногу, он просунул ее в образовавшееся отверстие. Поле засверкало на мгновение. Правую ногу оказалось вытащить чуть легче.
      Вот он и весь снаружи. Внутри, в пузыре, лишь правая рука. Анакин по-прежнему двигался вперед - очень медленно, наваливаясь всем телом, и тянул за собой и брата. Когда рука Джесина прикоснулась к силовой стене, она засверкала искрами. Джесин вздрогнул и отпрянул назад. Создавалось впечатление, что поле оказывало ему большее сопротивление, чем его брату. Судя по выражению лица Джесина, ощущение было не из приятных. Поле не позволяло ему просунуть голову, осыпая ее искрами и вспышками. Наконец его голова оказалась снаружи. Мальчик негромко вскрикнул от боли. Наэлектризованные волосы его встали дыбом. С таким же трудом он извлек чз пузыря одну ногу, затем вторую.
      Освободившись от пут поля, Джесин облегченно вздохнул. Младший брат по-прежнему удерживал его руку. Оба они тянули за собой и сестру. Снова засверкали искры - на этот раз более темным, сердитым огнем.
      - Ах! Как горячо! - воскликнула Джайна.
      - Не обращай внимания, - посоветовал ей старший брат. - Закрой глаза. Так легче. Давай, лезь сюда. Рука свободна. Голова. Держись! Ты почти выбралась. А вот и лицо снаружи. Это самое трудное. Посмотрела бы ты на свои волосы! Нет, нет! Глаза открывать рано. Хорошо. Теперь одну ногу вперед. Потихоньку. Другую ногу. Подними, перешагивай. Шагай. Хоп!
      Джайна навалилась на своего брата, и тот упал, увлекая за собой и Анакина. Остатки оболочки пузыря еще раз вспыхнули и погасли. Словно и не было никакого нарушения силового поля, стена вновь стала ровной и гладкой.
      - А больно-то как было, - пожаловалась Джайна. - Словно ток прошел по всему телу.
      - Тебе, наверно, больше досталось, чем мне, - сказал Джесин.
      Все трое поднялись с пола, помогая друг другу.
      - А тебе досталось, Анакин? - спросил он у младшего брата.
      - Ничуточки, - мотнул головой мальчуган. - Немножко щекотно только и всего. Правда, приятного мало.
      - Вы сделали невозможное, - заметил Кьюнайн. - Такого не бывает. Никто не может пройти сквозь силовое поле.
      - А мы сквозь него и не проходили, - возразил Анакин. - Мы прошли между его половинками. Сначала их растянули, а потом пролезли между этими половинками. Только и всего.
      - Ах, вот как. Только и всего. Тогда мне совершенно понятно.
      - А как быть с Чубаккой, Эбрихимом и тетушкой Марчей? - спросила Джайна.
      - Вряд ли их можно вытащить с этой стороны, - покачал головой Аяакин. - Чем ты больше и тяжелее, тем труднее тебя вытащить из поля.
      - А ты не можешь что-нибудь придумать с пультом управления? - спросила девочка.
      Подойдя к пульту, мальчуган посмотрел на него, коснулся его рукой и закрыл глаза. Он сосредоточил все свое внимание, чтобы мысленно заглянуть внутрь прибора. Наконец он оторвал руку от прибора и открыл глаза.
      - Ничего не получается.
      - Но ведь ты умеешь заставлять машины выполнять твои приказания, - настаивала девочка.
      - С маленькими предметами мне справиться ничего не стоит, - объяснил Анакин. - То, что можно делать, я делаю. А у этого замка очень уж много деталей. И замок этот работает, как ему и полагается.
      - Более понятного объяснения я и не желал, - отозвался Кьюнайн. - Насколько я могу понять, вы не в состоянии выручить остальных?
      - Нет, - покачал головой мальчуган. - Без ключа сделать это нельзя.
      - Я вижу, что вы все заранее спланировали, - заметил дройд.
      - План заключался в том, чтобы ты смог открыть замок, - строго произнес Эбрихим. - Но оставим это. Если нам всем нельзя выбраться, то, очевидно, детям самим придется попытаться это сделать. Разумеется, с твоей помощью, Кьюнайн.
      - Что? - воскликнул Кьюнайн. - И каким образом мы должны выбраться?
      - Разумеется, на борту "Сокола".
      - Один момент, - произнес Джесин. - Вы хотите, чтобы мы управляли кораблем?
      Посмотрев на Эбрихима, Чубакка издал лающий звук, затем оскалил зубы и покачал головой.
      - Согласен, затея рискованная и опасная, - сказал дролл, обращаясь к Чубакке. Затем продолжал: - И все же это наилучшее из плохих решений. Вы же сами сказали, Чубакка, что ремонт почти окончен. Я уверен, зам не составит никакого труда объяснить детям, что им еще предстоит сделать. У меня нет никаких сомнений, что с ремонтом они справятся. Что же касается нас, то мы не представляем никакой ценности как заложники, и Тракену это известно. Три бриллианта уже за пределами силового поля. Анакин, Джесин, Джайна, - отправляться в полет самостоятельно опасно. Разумеется, если вы останетесь, мы все - и вы, и мы и остальные - подвергнемся меньшей опасности. Тракен жестокий, бессердечный человек, и я не хочу, чтобы вы оказались у него в руках. Я вижу только два выхода. Во-первых, ваша мама выполнит все его требования…
      - Она никогда не сделает этого, - сказал Джесин.
      - Вполне согласен с тобой. Но если она согласится, то ваш дядя сочтет, что вы слишком ценны для него, чтобы отказаться от дальнейших претензий. Он будет удерживать вас в надежде добиться новых уступок. И всякий раз, как ваша родительница удовлетворит очередное его условие, у него будет больше причин не отдавать вас родителям. Думаю, вам уготована участь вечных узников.
      - А если мама пойдет ради нас на уступки, это повредит многим людям, - заметила Джайна.
      - И многие погибнут, - добавил Джесин.
      - Совершенно верно. Альтернативным решением будет отказ госпожи Леи удовлетворить его требования. Она сделает это, полностью отдавая себе отчет в том, каковы будут последствия ее отказа, и это разобьет ей сердце. И все-таки она пойдет на это. Рано или поздно ваш дядюшка Тракен так разозлится, что всю свою злость выместит на вас. Он станет угрожать вам пытками, а возможно, действительно будет вас пытать для того, чтобы добиться от вашей мамы уступок.
      - Пытать? - переспросила Джайна. - Я даже не подумала об этом.
      - Неужели он действительно способен на такое? - спросил Джесин.
      - Полагаю, это вполне возможно. И даже более чем вероятно.
      Переводя взгляд с хозяина на детей, Кьюнайн почувствовал какую-то недосказанность. Он сам едва не произнес вслух мысль, витавшую в воздухе, но затем передумал. Почему-то никто из присутствующих не сказал, что детям лучше было бы погибнуть - быстро и безболезненно во время катастрофы, - чем стать пешками в жестокой игре. Игре, жертвами которой станут многие. Игре, которая закончится смертью этих самых пешек в тот момент, когда это станет выгодным их распорядителю. Как они благородны, как храбры, ни слова не говоря об этом. И как странно, что он, Кьюнайн, так эмоционально реагирует на все происходящее. Тут в голову ему пришла кошмарная мысль.
      - Секунду! - проговорил он. - А что будет со мной?
      Посмотрев на Кьюнайна, Эбрихим с трудом сдержал улыбку.
      - Разумеется, ты полетишь вместе с ними, - отозвался он. - Разве могло быть иначе? Как, ты полагаешь, поступил бы Тракен Сал-Соло, проснувшись поутру и увидев, что дети исчезли, а ты здесь?
      Подумав долю секунды, Кьюнайн выложил все, что он думает о своем хозяине и его спутниках.
      - Так я и знал! - проговорил он. - Теперь мне ясно, что это заговор против меня.
      - Мне кажется, что в большей степени жертвами заговора являются другие, а вовсе не ты, - возразил Эбрихим. - Но не об этом речь. Ступай с ними, да поживей. Чем дольше ты будешь мешкать, тем большей опасности вы подвергнетесь.
      - Но мы не знаем, что с кораблем, - запротестовала Джайна. - Мы не сможем его отремонтировать.
      Эбрихим поднял руку, в которой он сжимал ПУ.
      - У нас есть переговорное устройство, и с помощью ПУ, встроенного в Кьюнайна, вы можете связываться с нами, пока не наладите бортовую систему связи. Чубакка скажет мне, что вам следует делать, я сообщу вам. Мы будем следить за каждым вашим шагом. Вы справитесь.
      Чубакка закивал головой в знак согласия, а для вящей убедительности издал рычащий звук.
      - Вы очень убедительно говорите, - обратилась к Эбрихиму Джайна, - но это не значит, что вы правы.
      - Уверен, у вас все получится как нужно. А теперь вам пора уходить. С минуты на минуту могут проснуться охранники. Другого выбора у нас нет. Ступайте!
      Переглянувшись, все трое ребят повернулись как один и зашагали к космоплану. Произошло это так быстро, что Кьюнайн опешил. Приподнявшись на репульсорах, он повернул свой купол в сторону детей и убедился, что их и след простыл. Прибавив скорость, он бросился за ними вдогонку.
      После того как "Госпожа Удача" совершила посадку на палубу "Незваного гостя", адмирал Оссилеге собственной персоной встречал новоприбывших. Облачившись в роскошный белоснежный мундир, он стоял и смотрел. Люк космоплана открылся, и по сходне стали спускаться Ландо, Гэриэл и Календа, за которыми последовал и Трипио.
      - Приветствую вас всех, - произнес адмирал. - Полагаю, ваша информация действительно любопытна, как вы это и обещали. По иронии судьбы, в тот самый момент, когда мы наконец-то можем переговариваться по обычным каналам связи, нам следует опасаться того, что нас могут подслушивать.
      - Думаю, вы все убедитесь в важности информации и в том, что она должна быть секретной, - отозвался Ландо. - Пойдемте куда-нибудь, где мы сможем поговорить без помех.
      - Разумеется, - отозвался Оссилеге. - Мы пойдем в мои личные апартаменты. - Сердито посмотрев на Трипио, он обратился к калрисситу: - А этой штуковине, думаю, следует остаться на борту вашего корабля.
      - До чего же невежливо… - начал Трипио, но адмирал так зыркнул на него, что бедный дройд сник.
      - Остальных прошу за мной. - Ландо посмотрел на Календу, но та лишь пожала плечами. Видно, и у нее возникла такая же мысль.
      Адмирал столько времени проводил на мостике, что никому не могло прийти в голову, что у него могут быть личные апартаменты. Но оказалось, что у него действительно имеются собственные апартаменты, куда Оссилеге и повел своих гостей. Ландо всегда считал себя знатоком по части оформления помещений и эстетом. Его наметанному глазу тотчас стало понятно, что роскошные адмиральские апартаменты представляют собой сочетание несочетаемого. Роскошь соседствовала со спартанской простотой, огромное и великолепное уживалось рядом с мелким и дешевеньким.
      Кают-компания представляла собой величественное помещение: кремовые стены и синие ковры. Она потрясала своими размерами: она была вдвое больше любого другого помещения на корабле. Почти всю переборку занимал огромный, двухметрового диаметра иллюминатор. Заглянув в него, Ландо увидел дух захватывающий вид планеты Дролл на фоне ночного неба. Светильники были расположены так, что ни один предмет не отбрасывал тени.
      Что же касается личных удобств, то в апартаментах их, по существу, и не было. Походная койка в углу, рядом с ней - складной столик. Зато койка заправлена идеально. Подушка взбита и положена точно посередине кровати и в том самом месте, где одеяло и верхняя простыня аккуратно, без единой морщинки отогнуты. Порядок, царивший в помещении, указывал на то, что адмирал Оссилеге, в распоряжении которого было множество вестовых и дройдов-слуг, заправляет кровать собственноручно. Он, видно, не из тех, кто доверяет кому бы то ни было столь ответственную операцию, как заправка постели. Рядом - будильник, портативное ПУ, лампа-ночник и одна-единственная, но довольно толстая книга. Что это такое - объемистый роман, исторический фолиант, бакуранский религиозный текст или же устав бакуранского флота - Ландо не смог определить.
      Никаких других предметов личного пользования в кают-компании не было. Очевидно, все эти вещи были спрятаны в шкафы и сундуки. В дальнем углу возле двери - простой письменный стол с небольшой, аккуратной стопкой документов с одной стороны и стопкой гораздо толще, но столь же аккуратной, куда были сложены проработанные материалы, - с другой. Сбоку - письменные принадлежности, настольная лампа, электронная записная книжка и еще одно ПУ. И больше ничего. Письменный стол был расположен таким образом, что, когда адмирал садился за него, как он это сделал сейчас, великолепный вид из иллюминатора оказывался у него за спиной. Кроме стула, на котором сидел адмирал, другой мебели не было. Однако Ландо заметил выкрашенного в шаровый цвет дройда-слугу, который вошел вразвалку в кают-компанию, неся на спине три складных стула. Поставив стулья возле стола с поразительной быстротой и ловкостью, дроид исчез.
      Все трое гостей сели лицом к столу, и адмирал выжидающе посмотрел на них.
      - Расскажите мне все, что вы знаете о Центральной Станции, - проговорил он.
      Прочистив горло, первой заговорила лейтенант Календа. В голосе ее была некоторая нервозность.
      - Суть нашего доклада состоит в том, что Центральная Станция является устройством, уничтожающим планеты. Именно ее используют для превращения звезд в сверхновые.
      - Понимаю, - произнес адмирал с таким видом, словно Календа сообщила ему меню ужина.
      - Кроме того, мы уверены, что планетарные репульсоры представляют собой средство для отключения Центральной.
      - Неужели? - спросил Оссилеге все тем же бесстрастным тоном. - Весьма интересно. А не расскажете ли вы мне об этом несколько подробнее?

Глава двенадцатая. СБЛИЖЕНИЕ