14

Они сбили замок и распахнули двери склада. Как только дверь открылась, тяжелая вонь дала знать, что они нашли того, кого искали, – вернее, его останки. Помощница шерифа Жанти Феррар сразу осознала это, и одного взгляда на Шах было достаточно, чтобы убедиться в правильности догадки. Даже на такой стерильной планете, как Инферно, полицейские прекрасно знали, как воняет разлагающийся труп.

Теперь стало ясно, как Биссалу удалось оставаться незамеченным все это время. Не попадаться никому на глаза вовсе не затруднительно, если ты покойник. Полицейские дамы и робот вошли в холодное и темное помещение. Шах достала фонарик и осветила склад.

– Действительно, «железячники», – сказала она.

Жанти кивнула. Она узнала разложенное вокруг оборудование. У стены лежало штук десять ограничителей. Электронные потроха робота. Сомнений не было. Крупный центр «железячников». Жанти вскинула свой бластер, готовая выстрелить при первом же признаке опасности. Шах зыркнула в сторону Жанти и вытащила свое оружие. Жанти пошла вперед, к стеллажу, заваленному запчастями. Она сделала Шах знак прикрывать ее в случае чего и обогнула стеллаж.

Биссал был там. Он сидел за столом, уставленным едой, его глаза были остекленевшими, невидяще смотрели в пол; рот слегка приоткрыт, в нем еще торчал кусок, который он не успел дожевать; голова немного склонилась на грудь. Почти в той же позе был найден Правитель. И Биссал тоже был мертв. Жанти машинально подняла бластер и направила его на труп, потом осознала всю нелепость этого движения и опустила оружие.

– Это он? Это он? – спросила Шах неестественно высоким и испуганным голосом.

– Ага, – только и ответила Жанти. Странно, но труп никогда не похож на тело застывшего живого человека. В нем всегда заметна какая-то дряблость. И еще этот запах… Неудивительно, ведь он сидел здесь мертвым уже два или три дня.

– Как он умер? – спросила Шах, подходя поближе.

– Посмотри на тарелку, – предложила Жанти. На остатках пищи толстым слоем лежали дохлые мухи. Яд. Они сдохли, отравившись, как и Биссал. Этот яд убил его прежде, чем он успел проглотить хотя бы кусочек.

– Черт возьми! – промолвила Шах. – Они его прикончили. Послали выполнить грязную работу, а потом заманили в будто бы безопасное укрытие и убили.

Жанти внезапно осознала, что пялится на труп так, словно пытается уловить хотя бы одно шевеление в этой мертвой неподвижности. Она сделала ошибку, попытавшись вдохнуть через нос, – ее тут же скрутило от вони, словно она получила удар в солнечное сплетение. Ей стало не по себе, а желудок поднялся к самому горлу.

– Пойдем, – сказала она. – Мы его нашли. Давай вернемся к аэрокару и сообщим.

Шах кивнула в знак согласия. Ее лицо было пепельно-серым, а взгляд сделался чуточку безумным. Вероятно, она никогда еще не видела труп так близко.

– Да-да, – прошептала она. – Пойдем…

Они сунули бластеры в кобуру и двинулись на выход. Геральд-1342 шел сзади, прикрывая их отход.

Двое полицейских уже подходили к машине, когда это произошло. Жанти как раз оглянулась через плечо на здание склада.

Взрыв отбросил Геральда-1342 на дорогу. Стена с дверью разлетелась на куски, погребая под собой робота. Жанти швырнуло на землю прежде, чем она поняла, что сбило ее с ног. Уши заложило от грохота, и ей показалось, что над складом в полной тишине взметнулась стена пламени. Шах? Она повернула голову, чтобы посмотреть, не случилось ли что с Шах.

Шах лежала на земле, не проявляя признаков жизни. И неожиданно все разногласия между рейнджерами и полицейскими показались Жанти ерундой. Все отходит на задний план, когда пятикилограммовый осколок стены врезается твоей напарнице прямо между глаз.

Альвар Крэш смотрел, как пожарные борются с пламенем, охватившим здание.

– Они играют с нами, Дональд. Играют с нами. Они позволили нам найти его труп, позволили увидеть, что он никогда не заговорит, – а затем разнесли это чертово логово на куски, как только наши люди вышли на улицу, до того как мы успели узнать что-нибудь еще.

– Да, сэр, – согласился Дональд. – Едва ли мы сможем что-либо узнать после такого сильного пожара.

Крэш промолчал, глядя, как склад, набитый уликами и следами преступников, превращается в дым. Какой изворотливый ум мог придумать такую подлость?

– Добрый день, Правитель, – раздался рядом женский голос. Крэш не шевельнулся. – Правитель?

– М-м-м? А! – Он обернулся и столкнулся нос к носу с Синтой Меллоу. Он еще не успел привыкнуть к своему новому званию.

– Здравствуйте, Синта.

– Все у вас идет наперекосяк, Правитель Крэш.

«Это только видимая часть айсберга», – подумал Крэш.

– Послушайте, Синта, забудьте на время о том, что я называюсь Правителем. Поговорим как полицейский с полицейским. Я здесь в качестве шерифа.

«Шериф, который видит, как рушится его расследование, – сказал он сам себе. – Что же мне делать дальше, куда идти?»

– Думаю, мне следовало прийти, невзирая на то что меня не звали, поскольку эта территория находится в моем ведении. – Синта оглядела обломки сожженного склада. – Вы могли бы обратиться ко мне за помощью, Правитель… ах да, шериф. И вы бы ее получили. Сейчас все из рук вон плохо. Вы опоздали.

– Я не доверял вам, Синта, – признался Крэш. Он неожиданно почувствовал себя слишком усталым, чтобы притворяться и продолжать игру. Слишком тяжело выдумывать вежливую ложь. Как бы то ни было, когда был сделан первый шаг в открытую, говорить стало легче. – Как я мог доверять вам, если СБП оказалась замешана в дела, которые преследуются по закону?

Крэш взглянул на нее, ожидая, что она примется защищаться, вспылит и станет все отрицать. Но этого не случилось.

– Да, именно этим мы и занимались, – сказала Синта, не отводя взгляда от пламени. Ей явно не хотел ось смотреть в глаза шерифу, признаваясь в своих проступках. – Некоторые наши операции были даже вполне легальны, просто сговорчивые полицейские взялись за дело активнее, чем следовало бы. Иногда… иногда очень трудно сохранить руки чистыми, как бы ты ни старался. Немного грязи всегда остается. Мы ведь имеем дело с преступным миром, Крэш. И вы об этом знаете. Стоит коснуться его, и руки уже замараны.

– Я знаю, Синта. Я знаю. Но речь идет кое о чем посерьезней, чем немного грязи на руках.

Наконец Синта подняла глаза на Крэша, слегка щурясь от разъедавшего глаза дыма.

– Вы правы. Посерьезней, чем грязные руки. Речь идет о продажных полицейских. Моих полицейских. Я совершенно уверена, что агенты СБП, которые увели Блара и Дима с приема, были настоящими, свободными от службы подкупленными агентами. Пока я их еще не нашла, но я найду. Блара и Дима тоже. СБП может оказаться на плохом счету, очень плохом счету, если я потерплю неудачу. Я хотела… хочу выследить их сама.

– А Хатвиц? – спросил Крэш, слегка повышая тон. Хороший следователь всегда знает, когда лучше нажать посильнее, чтобы допрашиваемый разговорился. – Найден мертвый полицейский, и вы знаете его имя, в то время как его собственный начальник сам не в курсе.

– Ага, я боялась, что вы это заметите, – сказала Синта. – Мы следили за ним. СБП распутывала дело, кончик нити которого вам подбросил сержант Резато с Восточного фиорда. Я не хотела говорить об этом при вас с Девреем, особенно когда мои люди вплотную приблизились к разгадке всего дела. Я ведь тоже вам не доверяла.

– Вы уже завершили это дело?

– Нет, – просто и спокойно ответила Синта. – Они все скрылись, когда Хатвица убили. Мы потеряли их след.

– Это Биссал убил Хатвица?

– Почти наверняка. – Она качнула головой в сторону обгоревшего остова прежнего склада. – Мы никогда не доберемся до разгадки из-за этого пожара. Я могу лишь утверждать, что уверена в этом на все сто процентов. Они вместе работали на «железячников» и вместе плохо кончили.

– Это нам известно. Вы узнали, что убийцей был Биссал, раньше, чем мы? – поинтересовался Крэш.

– У нас было досье на него, – призналась Синта. – И не у нас одних. Его имя мелькало в деле об операции «железячников», в которой участвовал Хатвиц. Вероятность, что это сделал Биссал, была один к двадцати или около того. Вот и все. Я бы не сказала, что мы считали его основным подозреваемым, пока ваши люди не засекли его и не идентифицировали.

– Правильно, мы его нашли, – молвил Крэш. – Но теперь мы снова потеряли его.

Крэш повернулся и направился к своему аэрокару.

– Кстати, – остановила его Синта. – Я проверила – а я всегда все проверяю – и нашла, что вы оказались правы насчет Грега и его гостей.

Крэш нахмурил брови и шагнул обратно к Синте.

– Что вы имеете в виду? – не понял он.

– Оказалось, что он был типичным колонистом. Я просмотрела все старые сводки новостей и переговорила об этом с друзьями. Никто не мог припомнить, чтобы кто-то оставался ночевать у него в доме. Никогда.

Альвар Крэш смотрел в окно невидящим взглядом, пока Дональд вез его назад к Резиденции. Он был погружен в раздумья. В глубокие раздумья. Как странно переплетаются две страсти – любовь к полицейской работе и политика. Так и подмывает окунуться с головой в каждую. Но сейчас он с удивлением осознал, насколько они смешались: отделить одну от другой стало практически невозможно. Улики, ложные пути, гипотезы, версии, обрывки разговоров и редкие крохи информации – все это теснилось и смешивалось у него в голове. Грег убит выстрелом из бластера в грудь. Имитация Грега, уверяющая Крэша, что с ним все в порядке. Неожиданный приход Телмхока, который объявляет, что Крэш назначен новым Правителем. Крэш проходит мимо мертвого ПОСа, застывшего у входа в кабинет Грега. Призрачное изображение Биссала, запечатленное интегратором, когда он спешил к подземному складу, где хранились роботы.

Половина из этого была, без сомнения, очень важной, в то время как другая половина – бесполезной и ненужной. Но как определить, что важно, что нет? Он смежил веки и постарался сосредоточиться. Нет, к черту, ему не нужно сосредоточиваться. Расслабься. Расслабься. Пусть мысли текут своим чередом. Не жди, что ответ придет немедленно. Он появится в свое время, неожиданно. Крэш убеждал себя, что не стоит стремиться понять все сразу, нужно расслабиться и отдаться на волю своих мыслей…

И в какую-то минуту догадка озарила его. Да! Именно так. Ему еще нужно удостовериться, отыскать доказательства и собрать мозаику воедино – но ответ был очевиден. Он понял. Он понял…

Дональд-111, уверенный, что его хозяин уснул, постарался посадить аэрокар так осторожно и мягко, как только мог. Но уже не в первый раз Альвар Крэш удивил своего личного робота. Он выскочил из машины еще до того, как Дональд успел подняться с водительского кресла, и выглядел отнюдь не сонным, а, напротив, бодрым и целеустремленным. Дональд взял себе на заметку: помнить, что иногда люди напряженно размышляют, прикрыв глаза, хотя многие полагают, что они только притворяются задумавшимися, а на самом деле спят.

– Приведи Калибана и Просперо в мой кабинет, – приказал Крэш, шагая ко входу и глядя прямо перед собой. – И немедленно.

– Да, сэр, – сказал Дональд, стараясь не отстать от него. – Я прямо сейчас приведу их к вам. – «Как только вы окажетесь в Резиденции, где будете в безопасности», – подумал Дональд. Пока его хозяина всюду подстерегает множество опасностей…

– Хорошо, – буркнул Крэш, когда они миновали главный вход. – А я пока кое-чем займусь. Это может занять несколько минут. Подождите меня в кабинете Правителя.

– Да, сэр, – отозвался Дональд, несколько удивленный. Он прекрасно разбирался в перепадах настроения Альвара Крэша и знал, что означает то состояние, в котором он пребывал сейчас. Альвар Крэш на охоте, Альвар Крэш взял след убийцы. Но как? Каким образом? Дональд поспешил вниз, к камере, где томились Калибан и Просперо. Бывало, он опережал Крэша в решении многих вопросов, а часто Крэш опережал его. Но никогда Дональд не отставал настолько. Неужели Крэш сумел вычислить преступника, пока Дональд терялся в догадках, перебирая возможных подозреваемых?

Дональд жестом приказал роботу-охраннику открыть дверь камеры и протиснулся внутрь прежде, чем она успела распахнуться настежь. Калибан с Просперо сидели на холодном полу.

– Вставайте, – сказал Дональд, даже не пытаясь скрыть взволнованные и торжествующие нотки в своем голосе. – Правитель ждет вас наверху.

Двое роботов поднялись на ноги, все еще пребывая в нерешительности. Дональд испытал удовлетворение, видя, что они растерянны. Ему было приятно распоряжаться этими двоими. Может, приказ Крэша означает, что он признал этих псевдороботов виновными в преступлении? Это было бы прекрасно!

Когда Дональд и двое заключенных вошли в кабинет, Крэша еще не было. Прошла пара минут. Дональд показал, чтобы они встали на середину комнаты, а сам расположился в одной из стенных ниш. Ожидание никогда не тяготит роботов. Они привыкли проводить большую часть своей жизни, ожидая, когда люди придут, уйдут или соизволят выразить свои желания или отдать приказание. Тем не менее Дональд почувствовал, что это ожидание хозяина становится невыносимым. Что-то должно случиться. Он знал это. Он знал.

Трое роботов застыли в молчании на семнадцать минут двадцать три секунды, как показал встроенный хронометр Дональда. Затем дверь скользнула в сторону, и в комнату ворвался Крэш. Он нес какую-то закрытую коробку. Он поставил коробочку на стол, а потом повернулся к Просперо и Калибану. И с ходу приступил к делу, без всяких предисловий.

– Я хочу знать точно, – сказал Крэш, – что произошло между вами и Тирло Вериком. Дословно. Я хочу, чтобы вы повторили все слова, ваши и его.

– Вы имеете в виду ту ночь, когда умер Правитель Грег? – переспросил Калибан.

– А когда еще вы могли встречаться с ним? – отрезал Крэш.

– Никогда, – признал Калибан. – Никогда – ни до, ни после.

– Тогда расскажите мне, что произошло во время этой встречи, – приказал Крэш.

– Ну, мы обменялись всего парой фраз, – ничего еще не понимая, ответил Калибан. – Мы ждали у двери…

– Только вы? – спросил Крэш. – Там больше никого не было?

– Рядом с нами – никого, – ответил Калибан. – Если вы хотите найти свидетеля, кроме Просперо, который мог бы подтвердить мои слова, то боюсь, что мы были одни. Мы с Просперо ждали у входа, когда Тирло вышел из кабинета. Мне показалось, он чем-то был расстроен и удивился, увидев нас. Он сказал: «Я думал, что был в очереди последним», и засмеялся.

– Смеялся он несколько нервно, я полагаю, – добавил Просперо.

Калибан кивнул.

– Да, он был несколько не в себе. Он говорил слишком громко и казался взволнованным. Я заговорил с ним и сказал: «Мы с моим другом подошли в последнюю минуту». Он ответил: «Ну, тогда вы узнаете много нового! Все решено. Контроля не будет, а вы все отправитесь в мир иной. Так что всем досталось. Грег мне только что сказал. Дело кончено!»

– И что потом? – поинтересовался Крэш.

– Ничего, – ответил Просперо. – Он повернулся и пошел вниз по лестнице. Мы с Калибаном были несколько ошарашены его словами, но у нас не было времени обсудить то, что мы услышали. Дверь в кабинет Грега была открыта, и мы вошли в комнату. Вот и все, что произошло между нами и Вериком.

– Понятно, – сказал Крэш. – Очень хорошо. Все. Вы оба можете идти.

– Нам вернуться обратно в камеру? – спросил Просперо.

– Делайте что хотите! – рявкнул Крэш. – Разве не это велит вам Четвертый Закон? Только оставьте меня и не покидайте Резиденцию. Позже вы мне понадобитесь. Я настоятельно советую вам не предпринимать попыток к бегству.

– Разумеется, мы останемся, – поспешил заверить его Калибан. – Нам совсем не улыбается покончить жизнь самоубийством.

– Да ну? – удивился Крэш. – Ваше поведение говорит об обратном. А теперь убирайтесь.

Сбитый с толку Дональд проследил взглядом, как эти псевдороботы покидали комнату. Их рассказ о разговоре с Тирло Вериком отличался от того, что рассказывал сам Верик, но, учитывая ненависть Верика к роботам, было неудивительно, что он так грубо с ними обошелся.

Гораздо серьезней было то, что Правитель Крэш принял рассказ роботов за чистую монету, хотя знал, что Просперо и Калибан вполне способны говорить неправду. Несколько мгновений Дональд прикидывал, стоит ли обратить внимание Крэша на это упущение. Но что-то в напряженном и задумчивом лице хозяина показало: прервав его размышления, Дональд допустил бы грубую ошибку. Поскольку Правитель Альвар Крэш был человеком, который всегда знал, что делает.

А сейчас он не обращал никакого внимания на Дональда. Люди часто забывают о том, что рядом с ними находятся роботы, которые все замечают. Дональд всегда ценил такие мгновения, поскольку они предоставляли ему возможность понаблюдать за поведением человека. Он замер, глядя из своей стен ной ниши, как Крэш вырвал листочек из старомодного блокнота, лежавшего на столе Грега, повертел в пальцах одну из старых ручек Грега и начал что-то записывать. Дональду показалось, что он составляет какой-то список.

Крэш закончил писать, положил ручку и встал из-за стола. Он принялся расхаживать по комнате взад-вперед, резко разворачиваясь на каблуках и не отрывая глаз от листочка. Потом он вернулся к столу и снова схватился за ручку. Что-то вычеркнул и что-то дописал.

Запищал дверной сигнал, и Крэш нажал кнопку, расположенную на крышке стола.

Дверь открылась, и вошел Жустен Деврей.

– А, Жустен, – сказал Крэш. – У меня появилось дело для моих верных рейнджеров. – Он протянул Деврею листок бумаги. – Свяжитесь с Синтой Меллоу и подключите СБП. Соберите этих людей, Жустен. Всех до единого. Прямо сейчас. Еще мне нужны вы и Синта. Для вас это приказ, но Синте можете передать, что это приглашение. Мне кажется, она его примет без возражений.

Деврей взглянул на листок и покачал головой.

– Может, Меллоу и захочет прийти, – сказал он. – Но кое-кто из этих людей может отказаться.

– Тогда притащите их силой, – ответил Крэш. – Я хочу видеть их всех здесь, и поскорее, в этом кабинете, самое позднее через два часа.

Деврей кивнул, а через мгновение спохватился и козырнул:

– Да, сэр.

С этими словами он повернулся и пошел к двери. Крэш нажал кнопку, чтобы выпустить его.

Проследив за ним взглядом, Крэш минуту стоял не двигаясь, затем пошел за ним, воспользовавшись идентификационной пластиной, чтобы открыть дверь. Он вышел и принялся внимательно изучать что-то на дверном косяке. То, что он там нашел, казалось, удовлетворило его, и Крэш двинулся дальше. Сенсоры кабинета удостоверились, что людей в комнате не осталось, и погасили освещение.

Оставив Дональда одного в темноте. Во всех смыслах. Он хотел последовать за своим хозяином – но куда там! Один. Ему нужно побыть одному. Правитель всегда позовет Дональда, если тот ему понадобится.

– Я должна идти, Губер, – сказала Тоня.

– Но ведь ты можешь отказаться! – воскликнул Губер Эншоу. – Настаивай на дипломатической неприкосновенности. Не ходи. Это ужасно, что Калибан закончит свои дни в тюрьме. Когда я узнал об этом, то перепугался до полусмерти. Если то же случится и с тобой, я не переживу этого. Не ходи. Не дай себя схватить и заточить в тюрьму. Останься.

– Если я останусь, будет еще хуже, – ответила Тоня, но голос ее не был так спокоен, как ее слова. – Я понимаю, что тебе будет нелегко. Но обещаю, что вернусь не позже полуночи. Я не знаю, зачем я понадобилась Крэшу, но я ему нужна. Я не знаю, в каком качестве – подозреваемой или свидетеля, или ему просто захотелось поболтать на тему проекта по изменению климата. Но он зовет меня, и я должна идти.

– Но почему?

Тоня сделала шаг к двери, затем повернулась и посмотрела на него. Разумом она понимала, что ей ничего не грозит. Но ее эмоции разбушевались не на шутку. Все вокруг пропахло страхом, весь мир.

– Я должна пойти, – проговорила она, – потому что мы живем на этой планете, ты и я. Мы здесь живем, а Альвар Крэш – это единственный человек, который может спасти этот мир. Если я пойду против него, это повредит ему. А то, что плохо для Альвара Крэша, то хорошо для Симкора Беддла.

Крэш постарался расслабиться. Он наскоро умылся, переоделся в чистое, быстро перекусил – и попытался успокоиться. Он отыскал в Резиденции библиотеку и выбрал какую-то книгу, почти наугад. Потом устроился в самой библиотеке, глядя на проплывающие перед глазами буквы, но понимал, что читает с пятого на десятое.

Спокойно. Сосредоточься на чтении. Он несколько раз перемотал запись, пока не сдался. Он не мог сконцентрироваться на чем-то, кроме расследования. Поскольку сейчас, совершенно неожиданно, он его закончил.

Дело можно закрывать, он знал ответ на все вопросы. Уверенность была такой полной, словно Крэш видел все своими глазами. Но все-таки может оказаться – и запросто, – что он допустил ошибку. Крэш отложил видеокнигу и снова и снова принялся прокручивать все в голове.

Жустен Деврей вошел в библиотеку точно через два часа после того, как Крэш послал его выполнять задание.

– Они все собрались, – сказал он. – Ждут вас.

– Хорошо, – сказал Крэш. – Хорошо. Пойдемте к ним.

Жустен повел Крэша по лестнице наверх, к кабинету Правителя – к его собственному кабинету. Крэш набрал в грудь побольше воздуха и шагнул в комнату, полную людей, которые наверняка считали, что находятся под подозрением в убийстве Грега. «В убийстве Правителя, – подумалось Крэшу. – А теперь Правитель ты». Крэш бросил взгляд на стенные ниши, чтобы удостовериться, здесь ли Дональд. И с облегчением увидел, что его робот стоит на своем месте. Как хорошо знать, что кто-то – безоговорочно и полностью – на твоей стороне.

Альвар осмотрел всех сидящих в кабинете. Ливинг, Деврей, Велтон, Меллоу, Беддл, Верик, Фрост, Калибан и Просперо. Люди выглядели раздраженными и взвинченными. Даже роботы, казалось, чувствовали себя не в своей тарелке. Как он и ожидал.

– Фреда, я пригласил вас, поскольку посчитал, что вы должны видеть конец всей этой истории. Вы чисты. А что до всех остальных, – молвил он, – то здесь есть маленькая неувязка. Маленькая такая неувязочка, но решить ее довольно трудно. А неувязка такая: я пришел к выводу, что все вы виновны.

На десять долгих секунд в комнате воцарилась гробовая тишина, а потом все взорвались протестующими и негодующими криками.

15

– Все вы виновны в разных преступлениях, – сказал Крэш. – Но тем не менее виновны. Начнем с вас, Синта.

Синта опешила.

– С меня? Да вы что, спятили? Конечно, я немного запачкалась, пока имела дело с преступниками, но я никого не убивала.

– Нет, – согласился Крэш, – вы не убивали. Но вы первая подсказали мне, где искать след убийцы. «Будет даже полезно попугать их, разговаривая с ними таким тоном», – решил Крэш про себя.

– И что это была за подсказка? – поинтересовалась Синта.

– Помните пожар? – напомнил Крэш. – Вы сказали что-то о том, что не были приглашены, но все равно пришли.

– И это называется подсказкой? – съязвила Синта.

– Мне это сказало о многом.

– Мне непонятно, как эти слова могут послужить причиной для того, чтобы обвинять кого-то в убийстве, – молвил Просперо.

– О, вы с Калибаном можете не волноваться, что подозрение в убийстве падает и на вас, – отозвался Крэш. – Вы находитесь здесь именно потому, что я снимаю с вас всякие подозрения. Вы освободились от них – если не считать попытки шантажа, – сами того не подозревая.

– Каким же образом? – спросил Калибан.

– Тем, что не связали слово «Валгалла» с искаженным толкованием его значения, – ответил Крэш.

– Альвар… Правитель Крэш, ради всего святого, перестаньте над нами издеваться! – попросила Фреда. – Скажите прямо то, что собирались нам сообщить.

– Имейте терпение, Фреда, – успокоил ее Крэш. – Вы все узнаете. – Он снова повернулся к роботам. – Калибан, Просперо, вы говорили с Дональдом. Сейчас я хочу, чтобы вы сказали это мне. И прошу вас не умалчивать ничего, если вам дорога ваша жизнь. Когда вы пришли сюда, в этот кабинет, чтобы встретиться с Грегом, какова была ваша цель?

– Пригрозить ему тем, что мы обнародуем все скандальные происшествия, которые произошли на этой планете, если он примет решение уничтожить Новых роботов, – ответил Просперо.

– Это была реальная угроза? – спросил Крэш.

– Вполне, хотя мы попытались высказать ее максимально вежливо и мягко, – сказал Просперо. – Тем не менее она его не испугала и даже не расстроила.

– И даже больше, – вмешался Калибан. – Мне показалось, что эта идея его даже развеселила, словно он и представить себе не мог, что мы приведем угрозу в исполнение.

– А вы бы сделали это? – поинтересовался Крэш.

Двое роботов переглянулись, и Калибан сказал:

– Мы должны были встретиться на следующий день и начать подготовку к публикации наших материалов. Но потом мы услыхали о том, что Грег убит, и отказались от своего плана.

– Откуда вы взяли эти сведения? – спросила Фреда.

– Мы собирали их постепенно, – признался Просперо. – По крохам. Среди «железячников» полным-полно сплетников и шустрых вынюхивателей сенсаций. Существует старое правило, которое гласит, что, если хочешь узнать правду, надо смотреть, куда плывут деньги. Мы проследили за разнообразными сделками, и законными, и не очень. Они многому нас научили.