Аманда подняла на него затуманенные, повлажневшие глаза.

– Господи, как же я ненавижу тебя, Джексон Монтгомери! – прошептала она и, уткнувшись лицом ему в грудь, разрыдалась.

Джек был ошарашен и не знал, как поступить. Она приникла к нему, и это было хорошим знаком, но почему же она говорит, что ненавидит? Он заставил себя набраться терпения и дать ей выплакаться, ласково гладя ее по плечу, чтобы отвлечься от растущего давления в чреслах. Наконец она перестала рыдать и, тихо всхлипывая, полезла в карман за платком. Джек достал свой и протянул ей.

Аманда отстранилась от него, вытерла слезы и высморкалась. И вдруг обратила на него вызывающий взгляд:

– Наверное, я выгляжу ужасно. Нос у меня красный, как клубника, да?

– Ты выглядишь восхитительно, – ответил он, сжав ее лицо в ладонях. Он говорил правду. Носик у нее действительно покраснел, но еле заметно, а глаза сверкали от непролитых слез, отчего она стала еще краше. – Ты прекрасна как никогда, дорогая.

– Ты только говоришь так, а на самом деле думаешь по-другому, – тихо сказала она, потупившись и комкая платок.

Он снова положил ей руки на плечи, и она вздрогнула. Джек надеялся, что это добрый знак.

– Ты сказала это всерьез? Ты действительно меня ненавидишь? – осторожно поинтересовался он.

– Нет, но я хочу… – Она вздохнула и прижалась щекой к его груди.

– Что, Аманда? Я не слышу тебя, дорогая.

– Я хотела бы тебя ненавидеть.

– Но почему?

– Потому что ты дамский угодник. То, что я видела сегодня, лишь подтверждает мои слова.

– Но и ты, моя милая, сегодня весь вечер провела в компании поклонников. Когда я приехал, к тебе невозможно было подступиться из-за кавалеров, которые окружили тебя, словно королевская свита во время ежедневной прогулки монарха в Брайтоне. Ты настоящая королева бала, Аманда.

Она смущенно покраснела, но не стала с ним спорить. Он улыбнулся и крепко обнял ее.

– Милая моя девочка, как бы мне хотелось, чтобы ты выбросила из головы все мысли о ненависти ко мне!

– Почему? – Она удивленно посмотрела на него.

– Потому что из-за них мне трудно сказать тебе о своих чувствах, – признался он с кривой усмешкой.

– Чувствах ко мне? – тихо промолвила она и прикусила губу.

Усмешка стерлась с лица Джека. Он вдруг стал серьезен и пристально посмотрел ей в лицо, с любовью разглядывая дорогие черты.

– Уже много недель – возможно, с того момента, как я впервые увидел тебя, Аманда Джейн Дарлингтон, – я безумно тебя люблю. Больше своей жизни.

– О, Джек… – Ее глаза опять наполнились слезами. Наконец-то он произнес слова, которые она так жаждала услышать! Теперь она готова была поверить ему, понять и простить его ложь. Она готова была выйти за него замуж – если он снова предложит ей себя. – Я тоже люблю тебя, Джек, – чуть слышно прошептала она.

– Означает ли это, что ты прощаешь мне мою ложь? – Его глаза радостно блеснули. – Ты сможешь вновь мне поверить? Я тоскую без тебя и не могу ни о ком больше думать. Скажи, что мы можем начать все сначала, что ты дашь мне еще один шанс, и мне больше ничего не нужно для счастья.

– Джек, я прощаю тебя, и я тебе верю. – Она погладила его по щеке. – Давай не будем больше тратить время на взаимные обиды. Оставим их в прошлом. Мне кажется, я знаю, почему ты солгал мне тогда. Но теперь мы вместе, а остальное не важно.

– Как это мудро с вашей стороны, мисс Дарлингтон, – нежно улыбнулся он. – В конце концов, разве есть что-нибудь более ценное, чем настоящее? Предлагаю с этого момента делать лишь то, что доставит нам обоим радость. – Он наклонился и поцеловал ее.

– Джек?

Они вздрогнули и одновременно обернулись на звук мелодичного женского голоса. В дверях стояла леди Купер собственной персоной. Аманда и Джек отпрянули друг от друга, как застигнутые за недозволенной шалостью дети.

Леди Купер рассмеялась. Она была милой женщиной, что Аманда успела понять уже из первого разговора с ней в момент знакомства. Хозяйка дома считалась самой доброй патронессой в «Олмаке». Она игриво погрозила им пальцем.

– Не знаю, куда смотрят ваши компаньонки, мисс Дарлингтон, и почему они позволяют вам оставаться наедине с таким сердцеедом, как Джек… или с кем-то другим. Если злые языки начнут распускать слухи на ваш счет, то Салли Джерси, возможно, отзовет абонемент, который вам выслала. Так что я предлагаю вам вернуться к гостям сию же минуту, иначе ваша репутация, мисс Дарлингтон, окажется под угрозой.

– Благодарю вас, миледи, за напоминание, – ответил Джек с очаровательной улыбкой. – Разумеется, я не хочу повредить репутации мисс Дарлингтон… и по гораздо более серьезным причинам, чем вы предполагаете.

– Вот как? Интересно! – Леди Купер приподняла красиво изогнутую бровь.

Аманда надеялась, что Джек намекает на то, что собирается взять ее в жены. Если бы леди Купер не помешала им, возможно, он сделал бы ей предложение еще раз. Аманда возносила страстные молитвы к небесам. Он любит ее… Одно это может сделать ее счастливой. Неужели возможно еще большее счастье? Неужели ее заветные мечты могут сбыться?

– Вот видишь, Нэн, они возвращаются. Я уверена, что леди Купер не рассердилась, а просто предупредила Аманду о возможных последствиях ее поведения.

Роб стоял за портьерой в нише у окна и подслушивал разговор двух пожилых леди. Его совсем не было видно, чего он, собственно, и хотел. Он заметил, как Джек вышел на балкон следом за Амандой, и уединился в этом тихом месте, чтобы отхлебнуть ирландского виски из фляжки, которую всегда носил с собой.

Он начинал всем сердцем ненавидеть Джека. Похоже, что этому пройдохе удастся заполучить женщину своей мечты. Это было чертовски несправедливо. Он вдруг ощутил острое желание помешать Джеку в достижении его цели.

Именно в этот момент он и услышал разговор тетушек Аманды. Они не могли предположить, что кто-то их подслушивает, поэтому их беседа была довольно откровенна. Роб превратился в слух: вдруг ему удастся узнать что-то, что можно будет потом использовать против Джека?

– Если бы это был любой другой мужчина, а не Джек, я бы этого не допустила, – сказала Нэн.

– Конечно, нет. Но мы ведь знаем, что Аманда влюблена в него. Даже если поползут слухи, сплетникам тут же придется прикусить языки, как только в газетах появится объявление о помолвке. И тогда никто не вспомнит о том, что она провела с ним на балконе целых двадцать минут.

– Как ты думаешь, он сделает ей предложение? – забеспокоилась Нэн.

– Конечно, – уверенно ответила ее сестра. – Эти двое так любят друг друга, что мне даже завидно! Как бы мне хотелось снова стать молодой, чтобы целоваться с таким красавцем, как Джек! Знаешь, у меня от него мороз по коже… в хорошем смысле слова.

– Прис! – возмутилась Нэн и по-девичьи захихикала. – Должна признаться, что у меня тоже. Только не по коже, а в других, довольно интересных местах!

Роб усмехнулся и снова отхлебнул из фляжки. Он уже начал думать, что подслушивать этих двух старых греховодниц только зря тратить время, потому что ничего интересного он не узнает. Они, как и все женщины, подпали под очарование Джека. И вдруг Нэн заговорила снова:

– Похоже, что Аманду Джейн ждет счастливый финал. Надеюсь, Саманте тоже повезет. Ведь ей столько пришлось пережить… Чего стоит одно только положение внебрачного ребенка!

Роб напрягся. Кто такая Саманта?

– Как ты думаешь, план лорда Серлинга выдать ее за осиротевшую кузину Аманды сработает?

– Я не сомневаюсь, что если лорд Серлинг объявит об этом в обществе, то ему поверят… особенно если он заставит ее получить приличное образование и лично представит в лучших салонах. Она вряд ли сделает блестящую партию, потому что ее темное прошлое может стать тому препятствием, но респектабельного жениха найдет несомненно.

– По правде говоря, она этого достойна, – заметила Прис. – Отец Аманды Джейн поступил как настоящий дикарь, обрекая бедную девочку на заточение. Подумать только, сестра Аманды жила столько лет на этом пустынном острове, а мы и понятия об этом не имели!

– Да, и это должно остаться нашей семейной тайной. Иначе Саманте будет трудно рассчитывать на удачный брак, и ужасное прошлое будет преследовать ее всю жизнь. А для Аманды очень важно видеть сестру счастливой.

– Да, наша милая Аманда Джейн готова на все ради нее!

На все?! Роб зловеще улыбнулся. Что ж, завтра утром он проверит, так ли это!

Кредиторы в игорных домах донимают его в последнее время все настойчивее, угрожая физической расправой. Если он не хочет, чтобы его покалечили в какой-нибудь темной аллее, ему придется заплатить или бежать на континент, чтобы остаток дней провести на чужбине в полной безвестности.

Роб не был готов покинуть Англию, и теперь у него появилась надежда, что его положение может поправиться. Он знал, что шантажировать Аманду Дарлингтон – дело рискованное. Если Джек или Джулиан узнают об этом, ему придется дорого заплатить за свое преступление. И то, что девчонке будет заказан путь в свет, станет для него небольшим утешением.

Роб понимал, что пускается в опасную авантюру… но ведь он игрок по призванию! И почему же он обязательно должен проиграть?

На следующее утро Аманда проснулась в прекрасном настроении и в предощущении радостного события. Джек обещал прийти к одиннадцати часам. И судя по тому, как они простились после музыкального вечера, он собирался нанести ей визит, чтобы сделать официальное предложение.

Аманда напевала себе под нос что-то веселенькое, пока горничная помогала ей облачаться в зеленое муслиновое платье с рукавами по локоть, отороченными белыми кружевами. Фасон платья был прост, но изыскан, подчеркивая изящество ее фигуры. Аманда сияла от радости, разглядывая себя в зеркале.

Теперь она поняла, почему Джек солгал ей про потерю памяти. Возможно, она всегда это понимала, но ей необходимо было его признание в любви, чтобы разрушить эмоциональные барьеры, которые она сама воздвигла между ними. Пока она сердилась на Джека, ей было проще жить без него. Но теперь необходимость в подобной самозащите отпала. Он оказался хорошим человеком, смелым и надежным, как раз таким, с каким ей хотелось бы связать свою судьбу.

И он действительно ее любит! И если он сделает ей предложение сегодня утром, то не из чувства долга, а потому что не может жить без нее. И она ответит ему согласием, потому что тоже его любит…

Аманда спустилась вниз к завтраку и с удовольствием обнаружила в холле букеты цветов, доставленные от ее многочисленных поклонников, благодаривших ее за вчерашний вечер. Как приятно было сознавать, что она смогла занять свое место в обществе. Она теперь была согласна с Джеком, когда он говорил, что для этого надо лишь внутренне расслабиться и стать самой собой.

Она прочла несколько карточек, вложенных в букеты. Большинство превозносило ее красоту и прочие достоинства, но Аманда понимала, что это пустые слова и что все они забудут о ее существовании, как только им на глаза попадется другой достойный внимания объект.

Маленький букетик голубых незабудок, который терялся в изобилии роскошных роз, Аманда заметила, уже когда собралась уходить. К белой ленточке была привязана карточка:

Даже если я снова потеряю память – не приведи Господи! – я никогда не забуду, как сильно тебя люблю.

Джек.

Прижав букетик к груди, Аманда не смогла сдержат слезы радости. Она вошла в столовую, но никого там не застала. На столе лежала еще одна записка, но теперь от тетушки Нэн:

Мы с Прис взяли с собой Саманту в женский приют в Спитафилдсе, про который я тебе рассказывала. К сожалению, мы очень редко бываем дома с тех пор, как поселились в Лондоне, но сейчас в приюте требуются добровольные помощники. О нас не беспокойся, мы взяли с собой Тео, Харли и Джо. Саманте нужно ознакомиться с благотворительностью, к тому же мы подумали, что лучше, если дом останется в полном твоем распоряжении на случай, если к тебе пожалует какой-нибудь особенный гость… Не жди нас раньше обеда.

Тетя Нэн.

Аманда прижала карточку к груди, довольная, как кот, увидевший крынку со сметаной. Милые тетушки! Они вчера и словом ни о чем таком не обмолвились. Она боялась сглазить, поэтому делала вид, что ничего особенного не происходит. Как же они догадались?

Аманда села за стол и наспех перекусила. Она старалась сосредоточиться на еде, чтобы время не тянулось так медленно и скорее наступило одиннадцать часов.

После завтрака она расположилась в гостиной и попыталась развлечь себя рукоделием. Вдруг в половине одиннадцатого на пороге возник Хенчпенни.

– К вам посетитель, мисс, – доложил он.

Аманда вскочила. Это Джек! Он пришел раньше на целых полчаса! Ему, наверное, тоже не терпится увидеться с ней.

Облизав пересохшие губы и оправив платье перед зеркалом, она повернулась к дворецкому, не удосужившись спросить имя раннего визитера:

– Пригласите его сюда.

– Вы уверены, что захотите принять его, мисс? – хмуро поинтересовался Хенчпенни. – Он выглядит не вполне…

– Не будьте таким занудой. Зовите его поскорее, – улыбнулась Аманда, предположив, что после визита Джека в Дарлингтон-Холл дворецкий счел себя вправе недолюбливать его.

– Но, мисс…

– Я жду этого джентльмена, Хенчпенни, – заверила его Аманда.

Тот нехотя повиновался и через минуту вернулся… с Робертом Гамильтоном – небритым и нетрезвым, с огромным синяком под глазом.

Аманда была поражена настолько, что на мгновение утратила дар речи.

– Мисс Дарлингтон, я вижу, вы удивлены, – произнес Роб с улыбкой, снимая шляпу. – Вероятно, вы ждали кого-то другого?

Аманда подумала, что совершила большую глупость, предположив, что никто, кроме Джека, не может прийти к ней сегодня утром с визитом, несмотря на то что накануне она завела массу новых знакомых.

Но Роберт Гамильтон явился, похоже, не для того, чтобы донимать ее своими ухаживаниями. Он был другом Джека, который познакомил их вчера, и они даже перекинулись парой слов. Тогда он показался Аманде каким-то нечистоплотным и даже слегка пьяным, теперь же у нее не было сомнений в том, что он пил с самого утра.

Роб выглядел отвратительно. Его одежда была грязной и мятой, как если бы он спал не раздеваясь. Его глаза были налиты кровью, а тот, под которым виднелся синяк, почти полностью заплыл. Скорее всего после вчерашнего вечера у леди Купер Роб отправился в какой-нибудь кабак, где провел бурную ночь.

Но он был другом Джека. Когда-то, на войне, он спас ему жизнь, поэтому вправе был рассчитывать на теплый прием.

Аманда заставила себя улыбнуться и протянула ему руку. Когда Роб склонился над ее рукой и прикоснулся к ней губами, Аманда сделала знак Хенчпенни, чтобы тот удалился. Дворецкий был мрачнее тучи, но повиновался и закрыл за собой дверь.

– Присаживайтесь, мистер Гамильтон. – Аманда указала ему на диван.

Он сел, приняв довольно фривольную позу: одну руку забросил на спинку дивана, другой обнял колено, предварительно закинув ногу на ногу. На его лице все это время сохранялось какое-то странное выражение. Аманда предположила сначала, что это обычный утренний визит вежливости, по поведение Роба и его состояние говорили другое. Она была смущена и оскорблена его видом и манерами и решила позже расспросить Джека о привычках его друга.

– Очень мило с вашей стороны, что вы заглянули так запросто. Я плохо знакома с правилами, принятыми в лондонском обществе, поскольку долгое время жила в провинции, но полагаю, что вы зашли, чтобы… пригласить меня на прогулку по городу?

Роберт Гамильтон переменил позу: он нагнулся вперед и сцепил руки между коленями. От него так сильно несло перегаром, что Аманда чуть не задохнулась.

– Цель моего визита, мисс Дарлингтон, не имеет ничего общего с прогулкой по городу.

– Тогда в чем дело? С Джеком все в порядке? Вы что, вместе с ним попали в переделку? – Богатое воображение Аманды рисовало картины одну страшнее другой.

– Не было никакой переделки. Я ударился, налетев в темноте на уличный фонарь. И насколько мне известно, Джек в полном порядке. С ним никогда не происходит ничего страшного. Он ведет легкую, не обремененную проблемами жизнь. Даже неприятности, которые все же случаются, он оборачивает в свою пользу.

– Вы так говорите, словно не рады этому. Я считала вас его другом, – нахмурилась Аманда.

– Я и есть его друг и именно поэтому намерен оказать ему сегодня неоценимую услугу.

– Что вы имеете в виду, мистер Гамильтон?

– Я собираюсь уберечь его от связи с недостойной женщиной.

– Я не понимаю вас, мистер Гамильтон, – процедила она надменно. Неужели Джек рассказал этому человеку о том, что собирается сделать ей предложение?

– Вы прекрасно меня понимаете, – усмехнулся Роб.

– Вы пьяны, мистер Гамильтон.

– И что же?

– Поэтому ведете себя грубо и… необдуманно. Будьте осторожны, не произнесите что-нибудь такое, о чем потом пожалеете.

– Я думаю лишь о благе Джека.

– Я полагаю, что Джек рассказал вам о том, что собирается сделать мне предложение. Вы пришли сюда, чтобы выразить свое неодобрение. Я желаю знать, чем оно вызвано. – Аманда решила действовать напрямик, чтобы поскорее закончить этот неприятный разговор.

– Ваша персона не вызывает у меня никаких нареканий, если не считать того, что вы собираетесь протащить в высшее общество незаконнорожденную сестру, выдав ее за свою осиротевшую кузину.

У Аманды было такое ощущение, как будто на голову ей с огромной высоты упал кирпич. Ее затошнило, в глазах потемнело. Откуда этот человек мог узнать про Саманту? Ведь не от Джека же…

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – из последних сил изобразила она недоумение.

– Понимаете. Не делайте из меня идиота, мисс Дарлингтон. Это не сработает. Признаете вы это или нет, не имеет значения. Если я распущу по городу такой слух, все будут знать, что Саманта незаконнорожденная.

Страх и ярость затопили сердце Аманды. Ее голос прозвучал, как злобное шипение, когда она заговорила:

– Джек не позволит вам сделать это. Он…

– Что может сделать Джек, чтобы меня остановить? Убить? Но он на это не пойдет, потому что обязан мне жизнью.

– Джулиан…

– Я позабочусь о том, чтобы слух распространился прежде, чем его руки дотянутся до моего горла. Он будет счастлив убить меня, но исправить положение уже не сможет.

– Вам никто не поверит! Семья Монтгомери пользуется уважением, а они опровергнут все, что вы скажете о моей сестре.

– В свете любят грязные слухи гораздо больше, чем безупречную репутацию. Они притворятся, что поверили Монтгомери, а сами будут шептаться за спиной у девушки, показывать на нее пальцем и в душе верить в худшее.

– Почему вы желаете зла моей сестре? – На глаза у Аманды навернулись слезы бессильной злобы.

– В другой ситуации мне было бы на нее наплевать. Она могла бы убедить принца-регента в том, что на самом деле является персидской княжной, и я слова бы не сказал. Но признаюсь вам, я вынужден использовать информацию о вашей сестре в личных целях. Она не более чем ставка в моей игре.

– Вы пытаетесь меня шантажировать? Вы угрожаете разоблачить Саманту, если я выйду замуж за Джека? Или вам нужны деньги?

– Вам нельзя отказать не только в красоте, но и в сообразительности, – криво улыбнулся Роб. – Разумеется, мне нужны деньги.

– Это я поняла. Но я не понимаю, чем вам может помешать мой брак с Джеком. Он все знает о Сэм и не считает это препятствием для нашего брака. Если Джек не против, то почему это задевает вас? Почему вы не хотите, чтобы мы поженились?

– Потому что я намерен сам жениться на вас, моя дорогая, – похотливо облизнулся он.

– Вы с ума сошли! – Аманда не могла поверить, что он говорит это всерьез. – Зачем вам это? Вы ведь совсем меня не знаете.

– Я знаю, что вы богаты.

– Вы же все равно будете меня шантажировать, так какая разница…

– Моя склонность к азартным играм требует больших затрат. Если я женюсь на вас, я смогу распоряжаться вашим состоянием.

– Понятно. Вы решили взять меня в оплату будущих долгов?

– Совершенно верно.

– Ваши кредиторы хотят получить по счетам немедленно? – подумав, спросила она.

– Да, они, к несчастью, не отличаются терпением. – Роб коснулся разбитого глаза и поморщился от боли. – Если честно, они с каждым днем становятся все настойчивее. Как я уже сказал, мисс Дарлингтон, мне нечего терять.

Аманда почувствовала, что кровь отхлынула у нее от лица. Роб, загнанный в угол, может стать смертельно опасным.

Он склонился к ней и провел кончиками пальцев по ее подбородку. Аманда в ужасе отпрянула. Он засмеялся.

– Кроме денег женитьба на вас позволит мне отнять у Джека еще кое-что… то, что ему жизненно необходимо. Я заставлю Джексона Монтгомери узнать, каково это – проигрывать!

– А сегодня… если он сделает мне предложение?

– Разумеется, вы ему откажете, – холодно проговорил Роб.

Аманда вдруг поняла, как сильно этот человек ненавидит Джека. А ведь он так долго притворялся его лучшим другом! Она поняла и еще кое-что – Роб действительно находится в отчаянном положении. Иначе он не решился бы на такой наглый поступок. Он готов поставить на карту все – даже свою жизнь.

Но все дело в том, что, когда мужчина рискует своей жизнью, ему ничего не стоит рискнуть и жизнью других людей.