— Я не вижу здесь любовь, папа. Зейн бережно взял снимок и коснулся пальцем лица Элли.

— Посмотри, как сильно она любит тебя.

— И тебя она тоже любит, — отвечала малышка. Его сердце неистово забилось.

— Почему ты так решила? Элли тебе говорила об этом?

— Но папа, — сказала Ханна тоном, не терпящим возражений. — Конечно же, Элли любит тебя. Дэйви так сказал.

Элли не могла представить, кто мог с такой настойчивостью звонить в дверь ее квартиры в шесть часов утра. Проведя почти бессонную ночь, она с трудом открыла глаза, потянулась и нехотя отправилась в коридор. Муни отчаянно лаял, виляя хвостом, Эмбер мяукала. Наверно, Уорт, подумала Элли и, зевая, открыла дверь.

— Доброе утро, Элли. Надеюсь, ты не спала.

— Привет, Элли.

Она в изумлении уставилась на Зейна и Ханну, стоящих на пороге и весело улыбающихся ей. Должно быть, это сон. Она протерла глаза, но Зейн мягко отодвинул ее в сторону и поставил на пол маленький чемоданчик. Затем поднял дочь и поцеловал ее в щечку.

— Ну, будь здорова, милая.

Обернувшись к Элли, он крепко обнял растерянную девушку и прижал к себе.

— Увидимся через несколько дней.

— Что происходит, Зейн? — Элли наконец обрела способность говорить.

— Когда я вернусь, первое, что я сделаю, — это повешу дощечку с нашими именами над дверью нашего дома.

Элли схватила его за руку.

— Ты не можешь уехать просто так. Куда ты отправляешься? О чем ты вообще говоришь? Я ничего не понимаю.

— Я спешу, милая. Мы с Вэлли едем в Техас покупать новых лошадей. Номер моего сотового ты знаешь.

— Пока, папа, — попрощалась Ханна. — Поцелуй меня еще раз.

Зейн послушно наклонился к дочке, а затем приблизился к Элли. Он страстно прильнул к губам жены, и волна жаркого желания накрыла ее, смывая гнев и обиду. Она даже не пыталась вырваться. Она впитывала этот поцелуй, мгновенно забыв о боли и горечи расставания. Руки ее скользнули к затылку мужа, зарываясь в его волосы, и, уже не сдерживаясь, Элли прижалась к его жаркому телу. Казалось, их поцелуй длился вечность. Но вот Зейн, с трудом оторвавшись от нежных губ жены, мягко отстранился, не сводя с нее горящего взгляда.

— Мне пора, я должен идти. Буду страшно скучать по моим самым любимым женщинам. Элли недоуменно посмотрела на него.

— Ты собираешься оставить Ханну со мной?

— Ну конечно. Рут едет вместе с нами. И потом, мне будет очень приятно, что вы вместе с нетерпением ожидаете меня. Не забудь, Ханна, о чем я тебе говорил. — С этими словами он вышел из квартиры.

Элли медленно закрыла за ним дверь и посмотрела на девочку. Ханна улыбалась, и было видно, как она рада этой встрече.

— Ты уже завтракала? Малышка радостно кивнула.

— Я полагаю, папа велел тебе быть послушной, да? Но Ханна захихикала и покачала головой.

— О чем же тогда он просил тебя?

— Он сказал, что ты моя новая мама. Можно я буду так называть тебя?

Элли ахнула и прижала ладони к губам. Теперь ничто не могло остановить ее слезы.

Сделка прошла нормально. Все это время Зейн находился в радостно-приподнятом настроении, которое охватывает человека в преддверии большого счастья. Он ни на минуту не мог забыть их последний поцелуй. Он несколько раз звонил Элли, но не так часто, как хотел бы, опасаясь, что у нее могут возникнуть ненужные подозрения.

По телефону они не смогли откровенно поговорить, беседуя в основном о делах и погоде, но каждый раз, звоня Элли, он собирался сказать, как сильно любит ее, и почему-то робел. Зейн предупредил жену, что вернется через два дня утром, но, гоня машину с бешеной скоростью, он оказался на ранчо поздно вечером.

Машина Элли стояла под окнами. На негнущихся ногах он поднялся на крыльцо и открыл входную дверь.

— Папа, нет! — закричала Ханна. — Уходи! Такого приема Зейн никак не ожидал.

— Элли! Мама Элли! Папа вернулся. Мы не можем сейчас впустить его.

Наверху громко играла музыка. Он с трудом различил голос Элли.

— Я не слышу, милая. Что ты сказала?

— Папа вернулся!

— Выключи музыку и повтори еще раз.

Зейн вошел в гостиную и прислонился к двери.

— Она сказала, что папа вернулся.

— Как же так? Ты сказал, что будешь только завтра утром, — обескураженно проговорила Элли.

В душе у Зейна все оборвалось. А он-то думал, что они обрадуются его приезду.

— Ты испортил весь сюрприз, папа.

Только сейчас Зейн огляделся по сторонам. Комната была оклеена новыми светлыми обоями, мебель переставлена, начищенные деревянные полы блестели. Элли, вся в белой краске, смущенно стояла перед ним. Зейн облегченно вздохнул.

— Как я вас люблю!

— Мы так хотели быть красивыми для тебя, — протянула девочка, — но не успели.

— Вы и так прекрасны, я вас обожаю.

— Особенно я, — заметила Элли. — Наверное, я похожа на героиню какого-нибудь фильма ужасов.

— Ты выглядишь как самая красивая и желанная женщина. Как моя жена. Как мать моей дочери. — Он рассмеялся. — Как мама Элли.

Элли улыбнулась и смахнула слезы, предательски навернувшиеся на глаза.

— А ты выглядишь как мужчина, который провел в дороге несколько дней и которому необходим душ, хороший ужин и поцелуй от жены и дочки. Но только в такой последовательности.

— Ты уже здесь. — С этими словами Элли вошла в спальню. — Похоже, мне придется подстричься — краска не смывается. Что это?

— Старый матрас Ханны. — Зейн бросил на него две подушки. — Пока мы все не расставили по местам, надо же нам с тобой где-то спать.

— Но мы же не можем спать прямо на полу.

— Что делать, если ты сама переставила мебель.

— Это ты виноват, Зейн, что приехал сегодня, улыбнулась она.

— Элли. — Он взял ее за плечи и пристально посмотрел в глаза. — Не знаю, простишь ли ты меня, я так глупо вел себя тогда… Я безумно боялся, что потерял тебя навсегда. Ты нужна мне не из-за Ханны, все эти годы я любил только тебя, Алберта Лэсситер, всем сердцем и душой.

— Я панически боюсь потерять тебя, — прерывисто прошептала Элли. — Однажды мое сердце уже было разбито, Зейн. Я почувствовала, как оно раскололось на две половинки, это было очень больно. Второй раз я такого не вынесу.

Зейн обнял и прижал ее к себе.

— Ты больше не потеряешь меня, милая, — нежно проговорил он, закрывая глаза и касаясь щекой ее волос. — Любимая, я чувствую то же самое. Конечно, мы не можем предугадать, что нас ждет впереди, но я знаю, что с тобой мне хорошо, а без тебя плохо. Жизнь слишком коротка, чтобы мы могли терять время на разлуку. Хочу кое-что сказать тебе. — Зейн мягко взял ее за подбородок. — После того как мы с Ким поженились, я не мог заставить себя спать с ней в той комнате, которую мечтал разделить с тобой. Мы жили в комнате для гостей. — Он немного помолчал. — А после нескольких недель нашего брака я переехал в свою комнату, а Ким оставалась здесь. И с тех пор никогда…

— Это в прошлом, — решительно возразила Элли. — Ким подарила нам чудесную дочь, и мы должны быть ей благодарны за это.

— Но тогда я потерял тебя… Элли сладко потянулась.

— Ты собираешься проговорить всю ночь или мы все-таки пойдем спать? — Она положила голову мужу на плечо, а он обнял ее и крепко прижал к себе.

— Тебе не терпится посмотреть, как это будет выглядеть на потолке?

Краска смущения залила щеки Элли.

— У меня просто не было времени сломать все твои зеркала, но обещаю, что в ближайшее время в нашей спальне ничего подобного не будет.

— Я не поэтому женился на тебе, — пробормотал Зейн, нежно целуя жену в шею.

— Знаю. — Элли закрыла глаза. — Ты хотел спать со мной.

— Не только. — Его пальцы ласково прикоснулись к ее груди. — Кто-то же должен был красить ногти Ханне.

— Лгунишка. Ты хотел только меня, потому что тебе со мной очень хорошо.

— Надо ли так понимать, что я вырос в твоих глазах? В прошлый раз ты сказала просто «хорошо».

— Выключи свет, и давай спать.

— Если мы выключим свет, то не увидим себя в зеркалах.

Элли засмеялась и поцеловала мужа в плечо.

— А сейчас, — продолжал Зейн, доставая из кармана кольцо, — надень это и сними с себя все остальное. Теперь ты моя навсегда.

Теперь это действительно была их спальня, их дом, их жизнь, их любовь. Не иллюзия, не мираж, а счастливая явь, в которой Зейн любил Элли, а она любила его, и все было замечательно просто и ясно.

— Элли.

Она открыла глаза и перевернулась. Мужа рядом не было.

— Зейн! — нерешительно позвала она.

— Я здесь, милая.

Он стоял у окна.

— Иди ко мне, я хочу кое-что показать тебе. Накинув рубашку, Элли подошла к мужу.

— Что ты делаешь?

Он обхватил ее за плечи и показал пальцем в окно.

— Посмотри туда.

Перед домом стояла скульптура Грили, залитая лунным светом.

— Ну да. Семья Ханны — ты, я и наша дочь. Рука Зейна крепче сжала ее.

— А теперь смотри правее.

Небольшой кустик, растущий рядом, отбрасывал тень, удивительно похожую на маленького жеребенка, который стремился навстречу дружной тройке.

— Семья уже из четырех, — прошептал он. — Что вы думаете об этом, миссис Питере?

— Я думаю, что надо попросить Грили снова взяться за инструмент и исправить ошибку.

— Да, милая. И чем скорее, тем лучше. — Он нетерпеливо притянул жену к себе.