– Приходили ко мне в голову блестящие идеи, – сказала Черил. – Но эта самая гениальная.
      – Да? Да? Расскажи! – заторопила ее Аманда.
      Но Черил слишком нравилось быть в центре внимания, чтобы вот так, сразу выложить ей свой «блестящий» план.
      – Так что же ты собираешься сделать, Черил? – спросила Натали саркастическим тоном. – Подмешать маме в кофе сонные таблетки? Только так ты сможешь выбраться из дома в субботу вечером.
      – А если я останусь ночевать у подруги? Если мы устроим вечеринку с ночевкой, – Рейчел бросила многозначительный взгляд на Аманду, – в доме подруги как раз в субботу?
      – Ха, вечеринка с ночевкой! Здорово! – радостно воскликнула Рейчел. – Мы давно уже такого не устраивали – несколько месяцев.
      – Рейчел! – прикрикнула на нее Черил.
      – Чего?
      – Заткнись, – она посмотрела на Аманду. – Ты поняла, что я имею в виду? Я скажу маме, что останусь ночевать у тебя. А потом мы обе улизнем из дома, дернем прямиком в Феафилд-холл… – она подошла к ключевому моменту своего блестящего плана, и ее голос повысился, – и мы сможем увидеть Эдди Идена!
      Аманда и Черил, обнявшись, заплясали на тротуаре.
      – Ты согласна? – крикнула Черил.
      – Еще спрашиваешь! – завопила Аманда. – Все равно что спросить, согласны ли рыбы плавать! Все равно что спросить, согласен ли Эдди Иден делать классные записи! Да, да, конечно, я согласна!
      – Прошу прощения, – произнесла Натали ледяным тоном. – А что должна сказать родителям Аманда? Где она ночует?
      – Ясно, что у меня! Где же еще, дурья башка? – засмеялась Черил. И, перестав скакать с Амандой, добавила: – Внимательно следи за моими губами, Натали. Я говорю своей маме, – она ткнула пальцем себя в грудь, – что останусь ночевать у Аманды. Аманда, – она указала на Аманду, – говорит своей маме, что ночует у меня. А потом мы обе – то есть Аманда и я, это понятно? – мы обе берем вот этибилеты в Феафилд-холл и идем на концерт Эдди Идена.
      – Ва-а-у! – выдохнула Рейчел. – Круто!
      На лице Натали появилась самодовольная улыбка.
      – А что вы будете делать после концерта? – спросила она Черил.
      – Что ты имеешь в виду? – поморщила лоб Черил. – Что, по-твоему, мы можем делать после концерта? Пойдем домой, тупица, куда же еще?
      – Домой – к кому? – спросила Натали.
      Черил открыла было рот, чтобы ответить, но вдруг замерла, да так и осталась стоять с разинутым ртом и растерянной физиономией. Было похоже, что Натали заметила крупный изъян в «гениальном» плане Черил. Если Черил скажет, что ночует у нас, а Аманда – что ночует у Черил, то где, скажите, на самом деле им ночевать?
      Аманда издала протяжный стон.
      Я соскочила со стены.
      – Для начала неплохо, Черил, – сказала я. – Твой план почти приблизился к среднему уровню.
      – Топай отсюда, зануда, – огрызнулась Черил.
      На другой стороне автостоянки для учительских машин я заметила Ферн и Пиппу.
      – Что будешь делать со своими билетами? Может, тебе разыграть их в лотерею? – бросила я Черил и побежала к Ферн и Пиппе, прежде чем Черил нашла, что ответить.
      Последнее, что я слышала, был разочарованный голос Рейчел:
      – А как же теперь вечеринка с ночевкой?
      Я понимала, как хочется Аманде попасть на этот концерт Эдди Идена, но мне было почему-то приятно, что план Черил, похоже, оказался никуда не годным. Мне он с самого начала показался немного рискованным даже и без этой проблемы – где они будут ночевать.
      – Как поживают щенки? – спросила я Ферн. – Глазки у них уже открылись?
      – Конечно, нет, – сказала Пиппа, роясь в своей сумке. Вытащив книжку о собаках, она перелистала страницы. – «Глаза у щенков открываются не раньше, чем через десять—четырнадцать дней после рождения», – прочла она вслух.
      – Бедняжки, – сказала я. – Вы представляете, каково это – не видеть свою мамочку? А если кто-то из них уползет куда-нибудь и потеряется?
      – Они пищат, – произнесла Ферн. – Квазимодо уже один раз уполз и запутался в одеяле. И так распищался, что Хобо его вмиг нашла. Он запищал, как ненормальный. И пищал, пока Хобо не притащила его обратно.
      Пиппа опять принялась рыться в своей сумке.
      – У меня тут размноженные объявления, – проговорила она, доставая свернутые в трубку листки и разворачивая их.
      Дело в том, что мы вчетвером составили на компьютере объявление, а мама Пиппы согласилась отпечатать для нас на принтере несколько копий. В самом верху крупными буквами была надпись: «НАЙДЕНА СОБАКА». Под ней мы разместили подробное описание Хобо – включая и то, что она была в положении. Внизу указали адрес и телефон Ферн.
      – И где мы их повесим? – спросила Ферн.
      – В магазинах поблизости. И в библиотеке, – сказала Пиппа. – И еще можно прикрепить на деревьях на ближайших к твоему дому улицах. Кто-нибудь обязательно узнает Хобо по описанию.
      – А если нет? – спросила Ферн.
      – Тогда это будет означать, что Хобо бездомная, – сказала Пиппа.
      – И еще, что нам придется искать хозяев для семи щенят, – добавила я. – Через сколько их можно забирать от матери?
      Пиппа опять проконсультировалась с книжкой.
      – Здесь говорится, что щенков следует отлучать в возрасте около полутора месяцев, – она посмотрела на нас. – Думаю, это означает, что примерно в этом же возрасте их можно раздавать.
      Несколько минут спустя к нам присоединилась Синди, и до урока мы еще поболтали вчетвером о щенках и о том, где лучше развесить объявления.
      Значит, в полтора месяца. Тогда у меня еще полно времени, чтобы поработать над отцом, уговаривая его взять щенка. А когда я перетащу на свою сторону отца, он сумеет убедить маму. И тогда для меня останется только одно препятствие.
      Бенджамин.
      Как бы мне убедить Бенджамина, что щенок в доме – это замечательная идея?
      Ну да ладно, к чему раньше времени волноваться. Потому что ведь иногда бывает, что собаки и кошки прекрасно ладят. Я не так давно об этом читала в книжке – «Невероятное путешествие» называется. Там рассказывается о двух собаках и коте, которые вместе путешествовали по всей Канаде. Вот они, к примеру, прекрасно ладили. Так почему бы и Бенджамину не поладить со щенком – младшим братцем или сестричкой.
      Я думала об этом и во время перерыва. Мы вчетвером сидели на скамейке, глядя, как ребята постарше играют в баскетбол, когда вдруг кто-то схватил меня сзади и стащил с моего места.
      – Какого черта!
      Оказалось, это Аманда.
      – Мне надо с тобой поговорить, – сказала она, утаскивая меня в сторону.
      Синди и остальные, обернувшись, смотрели на нас.
      – Кажется, Аманда хочет со мной поговорить, – крикнула я подругам, перед тем как исчезнуть за углом здания школы. – Я скоро!
      За углом я посмотрела на Аманду. У нее был какой-то очень странный взгляд.
      Ой-ой! Неужели моя подделка раскрыта! Я представила, что случилось. Она показала кому-нибудь автограф, а ей сказали: «Это не настоящий автограф Эдди Идена». А Аманда сказала: «Нет, настоящий». А они сказали: «Нет, не настоящий. В тот день Эдди Иден расписывался не шариковой ручкой, а фломастером «Мэджик Маркер».
      – Я тебе сейчас объясню, – проговорила я.
      Аманда уставилась на меня:
      – Что?
      – Я была в панике. Не знала, что делать. Я понимала, что ты…
      – Может, заткнешься и послушаешь, что я скажу? – перебила меня Аманда. – Не знаю, о чем ты тут лепечешь, но если ты помолчишь секунд тридцать, то у меня к тебе есть разговор.
      – Да?
      По голосу было незаметно, что она злится. Может, дело вовсе не в автографе? Ладно. Я поплотнее сжала губы, собираясь выслушать все, что она захочет сказать.
      – Понимаешь, если я иногда тебя как-то там обзываю, то я ведь это не всерьез, – сказала Аманда. – И ты знаешь, что я всегда тебе помогу, если что-то нужно.
      – Ну, пожалуй, – нерешительно согласилась я.
      – И я уверена, что ты тоже всегда поможешь, если мне что-то будет нужно. Ведь правда? – она с надеждой посмотрела на меня.
      – Наверное, – с сомнением сказала я.
      – Ну вот! Мы с тобой всегда выручим друг друга. Так и должны поступать сестры, верно?
      – Что ты от меня хочешь? – спросила я.
      – Да так, ерунда. Можно сказать, ничего.
      – Ладно. Ничегоя могу для тебя сделать, нет проблем. Теперь я могу идти?
      – Ну, наверное, это чуть-чуть побольше, чем ничего, – сказала Аманда.
      – Аманда, ты мне скажешь, чего ты хочешь, или оставишь это до нашего окончания школы?
      – Я всего лишь хочу, чтобы ты дома открыла мне дверь. Проще не придумаешь.
      – По-моему, у тебя опять крыша поехала. Попробуем поставить ее на место, – подняв руку, я чуть похлопала ее по виску. – Ну как? Теперь лучше?
      Аманда на мгновение нахмурилась. Потом, вспомнив, что ей нужна моя помощь, улыбнулась своей лучшей улыбкой капитана группы поддержки.
      – Мы с Черил решили, что пойдем на концерт в субботу вечером, – сказала она. – И мы хотим, чтобы ты потом впустила нас – так, чтобы родители не услышали.
      – Куда впустила? – не поняла я.
      – В дом, разумеется, – уточнила Аманда.
      – А, ну да. В наш дом?
      – Именно. Я скажу родителям, что остаюсь ночевать у Черил. Потом мы сядем на автобус и поедем на концерт. А после концерта мы вернемся ночевать к нам. Но родители не должны знать, что мы там, понимаешь? Поэтому тебе надо впустить нас потихоньку.
      – А как ты будешь объяснять в воскресенье утром, почему ты дома? Телепортация? – поинтересовалась я.
      – В воскресенье, к тому времени как родители встанут, нас уже там не будет, – сказала Аманда. – Мы улизнем из дома пораньше. Тебе надо будет только дождаться нас в субботу вечером и впустить через заднюю дверь.
      Я поняла, почему Аманде нужен сообщник внутри дома. Наша передняя дверь запирается на ночь на предохранитель, благодаря которому снаружи ее не открыть, даже если есть ключ. А задняя дверь, когда мы ложимся спать, закрывается на задвижку.
      – Ты уверена, что это такая уж блестящая идея? – спросила я. – А если вас застукают?
      – Как нас могут застукать? Мама с отцом будут думать, что я у Черил. Родители Черил будут думать, что я у нас, – она положила мне руку на плечо. – И знать правду будем только мы трое – Черил, ты и я.
      – Ну, не знаю… – сказала я. – Мама очень рассердится, если узнает.
      – Она не узнает, – заверила меня Аманда. – А если не узнает, значит, и волноваться ей будет не из-за чего, – она по-дружески стиснула меня в своих объятиях – примерно так вас сжимает удав своими кольцами. – Ты выручишь меня, Стейси, правда?
      – Э-э… не знаю, Аманда… Мне как-то не хочется в это ввязываться, – пробормотала я.
      Убийственная улыбка появилась на лице Аманды.
      – Мне кажется, ты не совсем поняла, Стейси, – сказала она, и ее рука на моем плече сжала его сильнее. – Ты не можешь меня подвести, Стейси. Не можешь!
      – Почему это?
      Аманда покачала головой:
      – Никак не можешь.
      Я посмотрела ей в лицо. И по ее взгляду поняла, что, если я не буду с ней заодно, моя жизнь станет невыносимой.
      – Ох, ну хорошо, – сказала я, пока она совсем не задушила меня в своих объятиях. – Я помогу тебе.
      Отпустив меня, Аманда издала радостный вопль.
      – Ура! Дорога в рай! – завопила она. – Эд-ди! Эд-ди!
      И принялась скакать, выкидывая вверх кулаки, предоставив мне размышлять над тем, во что она меня втянула.

      – Сколько раз можно объяснять? – заорала Аманда. – Нет никакой вечеринки с ночевкой! Нет и никогда не было!
      Рейчел растерянно уставилась на нее.
      – Мы только притворимся, что идем на вечеринку с ночевкой, чтобы мои родители и мама Черил отпустили нас из дома вечером в субботу. Чтобы мы. Смогли. Пойти. На. Концерт, – медленно и раздельно произнесла Аманда.
      – А-а-а… – понимающе разулыбалась Рейчел. – Теперь все ясно!
      – Наконец-то, – вздохнула Аманда.
      Это происходило после уроков. Всю вторую половину дня я размышляла над планом Аманды и в конце концов решила, что мне надо поговорить с ней об этом. Потому что кто-тодолжен указать ей на возможные осложнения – в особенности если этот кто-то(Я!) может попасть почти в такую же неприятность с родителями, как сама Аманда. Это называется быть сообщником.
      Немного позднее я собиралась пойти к Ферн, но прежде всего мне надо было растолковать своей пустоголовой старшей сестре, что я не собираюсь иметь никакого отношения к ее идиотскому плану.
      Я дождалась, когда уйдет Рейчел.
      – Аманда, я тут все думала, о чем мы с тобой говорили… – начала я.
      – Как там щенки? – перебила меня Аманда.
      – Щенки в порядке, – ответила я. – Но нам правда нужно поговорить об этом твоем плане.
      – Вы их уже назвали? – спросила Аманда.
      Было очевидно, что она старается сменить тему.
      – Да, и я тебе об этом уже рассказывала, если ты слушала. Но дело в том, Аманда…
      – Ты уже решила, какого хочешь взять себе? – не дала мне договорить Аманда. – Ну, после того как я помогу тебе уговорить маму. Ты ведь помнишь, я обещала, что сделаю это. Думаю, Ферн позволит тебе выбрать какого хочешь – любого.
      – Наверное.
      – Я уже придумала, как уговорить маму, – продолжала Аманда. – Я ей скажу, что половину забот о щенке возьму на себя. Мы ей пообещаем, что ей не придется возиться с ним.
      – Ты правда так сделаешь? – спросила я.
      – Конечно! Мы же с тобой сестры. А сестры всегда помогают друг другу, ведь так? Ты пообещала помочь мне в субботу вечером, так что будет справедливо, если я сдержу свое обещание и помогу тебе уговорить маму взять у Ферн щенка. И если ты выберешь мальчика, можно назвать его Эдди, – улыбнулась она. – Как тебе это?
      – У них уже есть имена, – сказала я. – Но послушай, Аманда, ты уверена, что это такая уж удачная идея?
      – Мне казалось, тебе очень хочется щенка, – произнесла Аманда. – Или ты уже передумала?
      – Я говорю не о щенке, – сказала я. – Я говорю о твоем с Черил плане убежать на концерт. Ты знаешь, что думает на этот счет мама. А если вы попадетесь?
      – Стейси, ты иногда рассуждаешь, как младенец, – покачала головой Аманда. – Мы не попадемся.
      Мой довод не подействовал. Пришлось зайти с другой стороны.
      – А ты уверена, что эти билеты настоящие? – спросила я. – Откуда ты знаешь, что это не подделка?
      (Наверное, в тот момент мысль о подделке так и вертелась у меня в голове. Непонятно почему!)
      – Они настоящие, можешь не сомневаться, – сказала Аманда. – Черил сама купила их в кассе театра.
      – Откуда она взяла деньги?
      – Из тех, что ей дали на каникулы, – ответила Аманда. – Точно так же, как сделаю я, чтобы заплатить за свой билет, который куплю у нее.
      – Да? Я думала, она этот билет тебе просто так дает.
      – Как же! Они, между прочим, не дешевые. Но дело того стоит! – на ее лице появилась мечтательная улыбка. – Увидеть наконец живьем Эдди Идена! Быть с ним под одной крышей!
      – Ой, перестань! – не выдержала я. – А то мне придется бежать за ведром, потому что сейчас вырвет!
      – Ты еще слишком мала, чтобы понять страсть, кипящую в моем сердце! – продекламировала Аманда.
      – Что? – уставилась я на нее.
      – Это слова из новой песни Эдди Идена, – Аманда схватила меня за запястья и закружила, напевая:
      Тебе никогда не поня-а-а-а-ть, Мое сердце в твоей вла-а-а-сти. Тебе никогда не узна-а-а-ть О кипящей в моем сердце стра-а-а-сти! Страсти к тебе-е-е. Любовь пылает во мне-е-е!
      – Фу! Аманда, я и не знала, что ты не умеешь петь! – сказала я, кружась вместе с ней.
      – Я умею петь, и получше, чем ты, – ответила Аманда, кружась все стремительнее. – Ну что, умею я или не умею? Говори!
      – А-а-й! – заорала я, глядя, как с огромной скоростью проносятся мимо дома. – Аманда, перестань! У меня кружится голова!
      Когда мы с ней остановились, шатаясь, то нас вдруг разобрал смех.
      Аманда обняла меня рукой за плечи и, еще не отдышавшись после бешеного кружения, сказала:
      – По дороге домой я куплю тебе пакет чипсов, хочешь?
      – Это в награду за мою помощь? – спросила я.
      – Доброе дело само по себе уже награда, – заметила Аманда.
      – Кто сказал?
      – Не знаю, – произнесла Аманда.
      – Могу спорить, какой-нибудь жмот, – сказала я. – Ну ладно, я сейчас хочу пойти к Ферн посмотреть щенков. Скажи маме, что я вернусь попозже.
      Щенки были все такими же восхитительными. Когда я пришла к Ферн, все они, кроме одного, спали, сгрудившись в углу коробки. А тот единственный ползал в стороне, тычась в борт коробки, будто пытаясь вылезти.
      – Он такой милый, – говорила Синди, осторожно поглаживая пальцами этого черно-коричневого щенка. – Вы только посмотрите на его мордочку.
      Хобо, подняв голову, наблюдала, как палец Синди скользит по щенячьей спинке.
      – Не волнуйся, Хобо, – сказала Ферн, лаская заботливую мамашу, – твоим щенкам ничего плохого не сделают.
      – Этот черно-коричневый – настоящий храбрец и непоседа, – воскликнула Пиппа. – Могу спорить, он будет самым умным. Это Моцарт или Квазимодо? – спросила она у Ферн.
      – Квазимодо, – сказала Ферн. – У Моцарта на трех лапах черные носочки, а у Квазимодо только на двух.
      Протянув руку, я тоже осторожно погладила Квазимодо по его бархатной шерстке. Он плюхнулся на бок, дрыгая в воздухе лапами.
      – Я бы взяла этого, если бы мне было можно, – вздохнула Синди.
      Я посмотрела на Квазимодо. Что и говорить, он был очень симпатичный. Я не теряла надежды, что мы сможем уговорить маму взять щенка. Что же касается Бенджамина, то я не сомневалась, что он будет только рад маленькому братику, даже если это собака.
      По дороге домой я все время держала скрещенными пальцы – на удачу. Я даже попыталась скрестить пальцы на ногах, но не смогла сделать и шагу. Тогда я скрестила руки и в дополнение, чтобы дать удаче лишний шанс, скосила глаза.
      – Стейси! – окликнула меня соседка, миссис Ллойд, проходя мимо. – Ты случайно не заболела?
      Я вернула в нормальное положение глаза и руки.
      – Нет, я в полном порядке, – сказала я. – Просто мне сейчас очень нужно много-много удачи. Громадное количество удачи.
      Когда я вошла в дом, мама и Аманда были в гостиной.
      Сэм сидел на полу с игрушкой. Это была желтая коробка с нарисованными на ней цветными геометрическими фигурами и разными предметами. Когда Сэм лупил по одной из фигур своим кулачком, электронный голос объявлял: «Желтый треугольник» или «Зеленый квадрат». А когда Сэм колотил по нарисованному яблоку, голос говорил: «Буква Я – яблоко». Таких квадратиков с картинками было великое множество. Эту игру привез отец из своей очередной поездки в Чикаго. Мама сказала, что Сэм еще слишком мал, чтобы оценить подарок, но Сэм, казалось, так не думал. Он просто сидел и колотил по картинкам, а голос из коробки произносил: «Буква Л – лошадь» или «Буква Д – дерево».
      – Всем привет! – сказала я.
      И тут это произошло – маленькое чудо. Сэм посмотрел на меня и сказал:
      – Теси!
      – Сэм? – вытаращила я на него глаза.
      Он опять ударил кулачком по коробке.
      – Синий круг, – произнес электронный голос.
      – Теси! Теси! – повторил Сэм.
      – Сэм, ты научился говорить мое имя!
      Упав на четвереньки, я крепко обняла его.
      – Это я научила его, – сказала Аманда. – Здорово, правда? Теперь он знает всенаши имена.
      – Он у нас умница, – улыбнулась мама. – Вот увидите, мы даже не заметим, как он начнет ходить. А потом не успеешь глазом моргнуть, а он уже в школе.
      Посадив Сэма к себе на колени, я стала помогать ему играть с говорящей коробкой.
      – Да, кстати, – Аманда обратилась к маме. – Черил пригласила меня к себе в гости в субботу – на весь вечер, чтобы я у нее и ночевать осталась. Ты не против?
      – В эту субботу? – спросила мама.
      – Да. А что? У нас ведь на нее ничего не намечено, правда?
      – На субботу? Как будто ничего, – сказала мама. – Но, надеюсь, вы не намерены проболтать всю ночь? Я знаю, на что вы с Черил способны, когда собираетесь вместе.
      – Это же будет суббота, – возразила Аманда. – На следующий день нам не надо будет рано вставать, идти в школу и все такое.
      – Все равно, я не хочу, чтобы ты просидела всю ночь за разговорами с Черил. Ты сама знаешь, что с тобой бывает, когда не выспишься. Может быть, лучше пусть Черил придет к нам? Тогда хотя бы я смогу за вами присмотреть. Убедиться, что вы легли не слишком поздно.
      – За нами мама Черил присмотрит, – сказала Аманда. – Зачем делать из этого проблему?
      Должна заметить, я сама не поняла, почему мама уделяет этому такое внимание. Разве раньше Аманда не оставалась у подружек на вечеринки с ночевкой? И если Аманда долго не спала, когда ее подружки оставались у нас, мама тоже никогда не поднимала шума.
      – Проблем нет, – произнесла мама. – Я просто не хочу, чтобы ты не спала всю ночь и на следующий день падала от усталости и ничего не могла бы делать.
      – Следующий день – воскресенье. В воскресенье что я должна делать? – убеждала маму Аманда.
      – Кто знает? Может быть, папа захочет нас куда-то свозить или еще что-нибудь.
      – Куда? – спросила я. – Куда он нас повезет?
      – Я не говорила, что он нас повезет, я просто сказала, что он, может быть,захочет нас куда-то свозить, вот и все, – мама с какой-то необычной улыбкой посмотрела на Аманду. – Конечно, ты можешь остаться ночевать у Черил. Я только позвоню миссис Радик узнать, не возражает ли она.
      – В этом нет никакой нужды, – почти выкрикнула Аманда.
      – Это всего лишь дань вежливости, – сказала мама. – Миссис Радик всегда мне звонит, когда Черил собирается остаться у нас.
      – Но я еще даже не обсуждала это с Черил, – воскликнула Аманда. – Мне только сейчас пришло в голову.
      – Да? А я с твоих слов поняла, что вы уже договорились, – произнесла мама. – Ты ведь как будто сказала: «Черил пригласила меня к себе в гости с ночевкой»?
      – Нет. Я сказала, что собираюсь узнать, не будет ли Черил против, если я останусь.
      Мама озадаченно смотрела на нее.
      – Буква Г – гусь, – сообщила желтая коробка Сэма, когда он как следует ударил по ней ножкой. – Буква Ц – цветок.
      Мама покачала головой.
      – Что ж, – сказала она. – Тогда сначала договорись с Черил, а потом я позвоню миссис Радик. А пока что, – она встала, – пойду готовить ужин. Папа скоро должен приехать.
      Сэм дрыгнулся, и его локоть попал по одной из картинок.
      – Буква Щ – щенок, – сказала коробка.
      – Мама, ты слышала? – крикнула я ей вслед. – Буква Щ – это щенок!
      – Забавно, – откликнулась мама, выходя в коридор. – Даже игрушки в заговоре против меня!
      – Вот досада! – выдохнула Аманда. – Что мне теперь делать? Нельзя допустить, чтобы мама позвонила матери Черил. И я совсем забыла, что миссис Радик всегда звонит нам, когда Черил остается ночевать.
      – Так всегда бывает, – кивнула я. – Теперь, наверное, тебе не понадобится моя помощь, чтобы открыть дверь?
      – На это не рассчитывай, – сказала Аманда. Глаза ее светились решимостью. – Пока что я не сдалась. Я все равно попаду на этот концерт – во что бы то ни стало!
      – Буква К – крыша! – произнес электронный ящичек, когда Сэм ударил по нему еще раз.
      – Уж это точно – крыша поехала, – я осуждающе посмотрела на Аманду. – Буква Э – Эдди Иден, – сказала я Сэму, обнимая его, К – концерт, М – мама, а Н – наказание, когда мама узнает, что Аманда и Черил пошли на концерт без разрешения.
      Я могла бы сочинить и по-другому:
      А – Аманда
      Ч – Черил
      С – Свистушки
      Н – наказаны навсегда
      К – кошмар!

      Я была в своей комнате – обсуждала с Бенджамином проблему щенка.
      – Я знаю, что ты не слишком ладишь с Виски. Но Квазимодо совсем на него не похож, – уговаривала его я.
      Виски был терьером наших соседей Ллойдов. Бенджамин, сидя на садовом заборе, частенько шипел на Виски, а Виски подпрыгивал вверх, как чертик из коробки, тявкал и рычал на Бенджамина.
      Должно быть, Виски немного туповат, потому что, когда один-единственный раз ему удалось загнать в угол Бенджамина, он получил такой жестокий удар когтистой лапой по морде, что, поджав хвост, припустил через двор к собачьему лазу в задней двери своего дома.
      Хотя нельзя сказать, что Бенджамин всегда остается победителем. Недавно Виски загнал его на дерево в конце сада Ллойдов, и нам пришлось втроем снимать его оттуда.
      – Понимаешь, – сказала я Бенджамину, – Квазимодо всего лишь маленький щеночек. Вот такой, – показала я, сложив ладошки лодочкой. – Так что тебе придется о нем заботиться.
      Не слушая меня, Бенджамин тихо засыпал на моих ногах. Сначала, когда я завела с ним беседу о возможном прибавлении в нашем семействе, он сидел выше – у меня на коленях.
      (Я начала с того же, с чего и мама, когда она ждала Сэма. Ну, знаете – счастливое событие, удивительный сюрприз, радостное ожидание и все такое.)
      Через несколько минут Бенджамин, растянувшись вдоль моих ног и положив голову на лапы, начал клевать носом.
      К тому моменту, как я стала описывать ему, как будет весело им играть вместе, Бенджамин уже крепко спал.
      Но у меня была куча дел – я не могла до конца дня выполнять роль кошачьей постели. Осторожно, чтобы не разбудить его, я попыталась высвободить ноги. Бросив на меня раздраженный взгляд, кот перебрался к краю кровати. Бух! Он опять улегся, повернувшись ко мне спиной. Явный признак того, что он мной недоволен.