Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Канон врачебной науки

ModernLib.Net / Народная и нетрадиционная медицина / Али Абу / Канон врачебной науки - Чтение (стр. 2)
Автор: Али Абу
Жанр: Народная и нетрадиционная медицина

 

 


      2) либо с материей [т. е. с дурным соком]; это значит, что тело приобретает качество такой натуры благодаря присутствию проникшей в него жидкости, в которой преобладает данное качество. Таково охлаждение тела человека из-за стекловидной слизи или разгорячение его из-за желчи, имеющей цвет порея. В Книгах третьей и четвертой ты найдешь примеры для каждой из этих шестнадцати натур.
      Знай, что натура с материей бывает двух видов. А именно, орган иногда погружен в материю [т. е. в дурной сок]; и омочен ею, иногда же материя заключена в его протоках и внутренних частях. Иногда заключенная [в органе] и проникшая [в него] материя вызывает опухание, а иногда – нет.
      Вот все, что следует сказать о натуре. А то, что врач не может постигнуть сам, пусть принимает на веру от природоведа, как нечто установленное всеобщим согласием.
 

О натуре органов

 
      Знай, что творец, да возвысится слава его, даровал каждому животному и каждому органу такую натуру, которая ему наиболее подходит и наиболее пригодна для его действий и [жизненных] обстоятельств, сообразно тому, что допускают его возможности, но подтверждение этого – задача философа, а не врача. И даровал [творец] человеку наиболее уравновешенную натуру, какая может быть в этом мире, в соответствии с силами, благодаря которым он действует и испытывает воздействие. Каждому органу [творец тоже] дал натуру, наиболее для него подходящую, и некоторые органы он сделал более горячими, другие – более холодными, одни – более сухими, другие – более влажными.
      Самое горячее, что есть в теле, это пневмы, а также сердце, которое является местом возникновения пневмы. Затем следует кровь. Хотя кровь зарождается в печени, но она тесно связана с сердцем и поэтому приобретает такое количество теплоты, которого нет у печени. Затем следует печень, ибо она подобна сгустку крови, далее – легкие и затем – мясо. Мясо менее горячо, чем легкие, так как его пронизывают нити холодных нервов. Затем следуют мышцы. Они менее горячи, чем простое мясо, так как их пронизывают нервы и связки.
      Затем идет селезенка, так как в ней есть сгусток крови, далее – почки, ибо [количество] крови в них невелико. Затем идут ряды бьющихся сосудов, [которые теплы] не потому, что у них нервная субстанция, но вследствие того, что они подвергаются нагреванию находящимися [в артериях] пневмой и кровью. Затем следуют ряды спокойных сосудов, [которые согревает] одна лишь кровь, и после этого – уравновешенная [по своей натуре] кожа ладони. Самое холодное, что есть в теле – это слизь, затем внутреннее сало, жир, волосы, кости, хрящи, связки, сухожилия, перепонки, нервы, спинной мозг, головной мозг и кожа.
      А самое влажное, что есть в теле – это слизь, затем кровь, жир, внутреннее сало, головной мозг, спинной мозг, мясо соска и яичек, легкие, печень, селезенка, почки, мышцы и кожа.
      Вот тот порядок, который установил Гален. Однако тебе должно знать, что легкие по своей субстанции и прирожденным свойствам не являются сильно влажными, ибо каждый орган по своей прирожденной натуре сходен с тем, чем он питается, а по своей акцидентной натуре схож с тем, что в нем скопляется, а легкие питаются самой горячей кровью, большая часть которой смешана с желтой желчью. Именно этому учит нас Гален. Но в легких собирается большой остаток влаги от поднимающихся паров тела и спускающихся к легким [соков]. Поскольку дело обстоит таким образом, то печень по своей прирожденной влажности является гораздо более влажной, чем легкие, а легкие больше смачиваются. Впрочем, постоянное смачивание делает легкие влажнее также и в их веществе. Таким же образом в известном смысле следует тебе понимать и состояние слизи и крови. Дело в том, что увлажнение слизи происходит в большинстве случаев путем смачивания [извне], а увлажнение крови путем сосредоточения влаги в ее веществе, хотя естественная водянистая слизь сама по себе иногда бывает влажнее [крови]. Когда кровь достигает полной зрелости, из нее исчезает большое количество влаги, находившейся в естественной водянистой слизи, которая превратилась в кровь. Впоследствии ты узнаешь, что естественная водянистая слизь – это кровь, которая претерпела некоторое превращение.
      Что же касается самого сухого в теле, то это волосы, ибо волосы состоят из дымного пара, из которого выделилась содержавшаяся в нем примесь пара, и чистое [начало] дыма сгустилось. Далее следуют кости, ибо [кости] – самый твердый орган, но кости влажнее волос, так как кости возникают из крови, и расположение их таково, что они впитывают естественную влагу и завладевают ею. Поэтому кости служат пищей многим животным, а волосами не питается ни одно животное, или, может быть, питаются немногие из них. Так, например, полагают, что летучие мыши переваривают волосы и легко глотают их. Однако, если мы возьмем равное по весу количество костей и волос и подвергнем их перегонке в колбе и в алембике, то из костей вытечет больше жидкости и жира, и тяжести останется у них меньше, [чем у волос]. Значит, кости влажнее волос.
      Следующими за костями по сухости являются хрящи, затем идут связки, сухожилия, перепонки, артерии, вены, двигательные нервы, сердце, чувствительные нервы. Двигательные одновременно и гораздо холоднее и гораздо суше, чем уравновешенный [орган], а нервы чувствительные холодней, но они не намного суше, чем уравновешенный [орган].
      Напротив они, вероятно, близки к уравновешенному [органу по сухости], а также не очень далеки от него по холодности. Затем следует кожа.
 

О натурах разных возрастов и полов

 
      Возрастов в совокупности – четыре: возраст роста, который называется [также] «возрастом юности» и [оканчивается] около тридцати лет; возраст остановки [роста], то есть возраст молодости, который [оканчивается] около тридцати пяти или сорока лет; возраст понижения при сохранении части сил, то есть возраст зрелых людей, который оканчивается около шестидесяти лет, и возраст упадка при появлении ослабления сил, то есть возраст старости, [который продолжается] до конца жизни. Но возраст юности делится на возраст младенчества, когда органы новорожденного еще не подготовлены для движений и для вставания, и на возраст детства, – а это [период] после вставания и раньше укрепления [органов], когда зубы еще не полностью выпали и не выросли. Затем [следует] возраст подростков, то есть [период] после скрепления и появления [коренных] зубов, [но] раньше половой зрелости; далее – возраст отрочества и половой зрелости, [продолжающийся до тех пор], пока лицо [юноши] не покроется пухом; далее – возраст юноши, [продолжающийся до тех пор], пока не остановится рост.
      Натура детей – я разумею [период] от младенчества до юности – по горячности подобна уравновешенной, а по влажности превосходит [уравновешенную]. Между древними врачами существует разногласие относительно горячности [натуры] ребенка и юноши. Некоторые считают, что горячность у ребенка сильнее и поэтому он больше растет и его естественные функции – аппетит и пищеварение – сильнее и продолжительнее, к тому же прирожденная теплота, которую дети получили от семени [отца], более собрана и более нова.
      Другие же думают, что прирожденная теплота значительно больше у юношей, так как кровь их обильнее и крепче, поэтому у них чаще и больше идет кровь из носа. К тому же натура юношей больше клонится к желтой желчи, а натура детей больше клонится к слизи. [У юношей] движения сильнее, а движение [осуществляется] теплотой, и они лучше усваивают и переваривают пищу, что тоже осуществляется теплотой. Что же касается аппетита, то он [будто бы] существует не благодаря теплоте, но благодаря холодности, поэтому «собачий» аппетит возникает в большинстве случаев от холодности [натуры]. Доказательством, что юноши лучше усваивают пищу, служит то, что у них не бывает такой тошноты, рвоты и расстройства желудка, какие бывают у детей от несварения желудка. А что натура [юношей] более склонна к желтой желчи, доказывается тем, что все болезни у них горячие, как например, трехдневная лихорадка, и рвота у них желчная. Что же касается детей, то большинство их болезней—влажные и холодные, а лихорадки у них слизистые, и большая часть того, что они извергают при рвоте – это слизь. Что же касается роста у детей, то он происходит не от сильной горячности, но вследствие значительной влажности их [натуры]. Более частое [проявление] аппетита у детей тоже указывает на недостаток теплоты [в их натуре].
      Таково учение [врачей] обеих [упомянутых] групп и их доказательства. Что же касается Галена, то он возражает и тем и другим сразу. А именно, он считает, что теплота у детей и юношей в основе своей одинакова, но у детей теплота больше по количеству и меньше по качеству, то есть по остроте, а теплота у юношей меньше по количеству и больше по качеству, то есть по остроте.
      Доказательство этого, как говорит Гален, таково: надо себе представить, что некая теплота, совершенно одинаковая по количеству или, [иначе говоря], тонкое горячее тело, одинаковое по качеству и количеству, иногда распространяется во влажной, обильной субстанции, как [например], в воде, а иногда распространяется в сухой скудной субстанции, как например, в камне. Поскольку это так, то мы обнаруживаем, что горячее водянистое больше по количеству и мягче по качеству, горячее каменистое – меньше по количеству и острее по качеству. В соответствии с этим суди о существовании горячего [начала] у детей и у юношей. Дети рождаются от семени, которое изобилует жаром и с этим жаром не происходит [никаких] обстоятельств, которые бы его угасили. Ведь ребенок непрерывно развивается, постепенно растет и еще не остановился [в росте]; как же может он пойти [в своем развитии] назад?
      Что же касается юноши, то нет причин, которые бы увеличивали его теплоту, не существует также и причин, ее угашающих. Наоборот, эту теплоту сберегает у юноши влага, уменьшающаяся одновременно и по качеству и по количеству, пока он не войдет в возраст понижения. [Указанная] скудность влаги считается скудной не в отношении сохранения теплоты, а в отношении к росту.
      Сначала влага как будто существует в количестве, достаточном для того и для другого; это количество сберегает теплоту, а также прибавляет рост. Потом, в конце концов, количество влаги становится уже недостаточным для [осуществления] обеих этих вещей, а затем она оказывается в таком количестве, которого не хватает даже на одну из них. Между тем количество влаги должно быть средним, чтобы его хватило, [хотя бы] для одной из этих двух вещей без другой.
      Было бы, однако, нелепостью сказать, что влаги хватает для взращивания и не хватает, чтобы сохранять естественную теплоту. Как может увеличить что-либо [фактор], который не может сохранить основу [увеличиваемой] вещи? Выходит, что этого количества влаги хватает лишь для того, чтобы сохранить естественную теплоту, и не хватает для роста. А известно, что тот возраст, [когда это имеет место] – возраст юности.
      Что касается утверждения [представителей] другой части [врачей], будто рост у детей происходит по причине одной лишь влажности, а не теплоты, то это утверждение ложно. Дело в том, что влажность – материя роста, а материя подвергается воздействию и принимает какие-либо качества не сама по себе, а при действии на нее активной силы. Здесь же активной силой является, по изволению великого, славного Аллаха, душа или природа, и действует эта сила только при посредстве некоего орудия, а именно – прирожденной теплоты. Утверждение [этих врачей], что большой аппетит у детей объясняется только холодностью натуры, тоже ложно. Ведь при нездоровом аппетите, происходящем от холодности натуры, пища не усваивается и не питает [тело]. А у детей усвоение пищи происходит в большинстве случаев наилучшим образом. Не будь этого, дети не вводили бы [в себя],чтобы расти, больше обмениваемых веществ, то есть пищи, чем их всасывается [в тело]. А между тем случается, что дети плохо усваивают пищу вследствие прожорливости и потому, что они мало приучены к тому, что едят, поглощают скверные, сырые вещи в большом количестве, и после того совершают вредящие движения. Поэтому в [теле] детей скопляется больше, [чем нужно], излишков, и [их тело], особенно легкие, больше нуждается в очистке. Из-за этого пульс у детей более частый и напряженный, [чем у взрослых], и у него нет полноты, так как силы [детей] не вполне [развиты].
      Затем тебе должно знать, что после периода возраста остановки теплота начинает уменьшаться вследствие поглощения окружающим воздухом ее материи, то есть влаги. [В этом воздуху] способствует прирожденная теплота, которая тоже находится внутри [тела], и помогают душевные и телесные движения, необходимые в повседневной жизни, а также и бессилие естества [человека] постоянно противостоять этому. Ведь все телесные силы конечны, как это изложено в естествознании, и действие их при введении [веществ в тело] не является постоянным. Если бы эти силы тоже не были бы конечными и постоянно вводили бы [в тело] в одном и том же равном количестве замену того, что в нем всосалось, а всасывание [ведь происходит] в одном и том же количестве и постоянно, каждый день увеличивается, – то замена [все равно полностью] не могла бы противостоять всасыванию, и всасывание уничтожало бы влажность. И как же [не быть этому], когда и то и другое взаимно способствует возникновению недостатка [влаги] и обратному развитию [тела]. А раз так, то [все это] необходимо и обязательно должно уничтожать материю и даже угашать теплоту, особенно когда угасанию теплоты благодаря помощи материи способствует также и другая причина, то есть посторонняя влажность, которая постоянно возникает из-за отсутствия замены переваренной пищи. Она помогает гашению теплоты двояким образом: во-первых, душит и заливает теплоту, во-вторых, противопоставляет [теплоте свои] качества, ибо эта [посторонняя] влага – слизистая и холодная. [Угасание внутренней теплоты] и есть естественная смерть, [время которой] для каждого человека, в соответствии с его первоначальной натурой, отложено до [конца] того срока, в течение которого его сила обеспечивает сохранение влажности [в теле]. «Для каждого из них есть срок названный, и для каждого срока – запись», но этот срок различен для отдельных людей соответственно различию их натуры.
      Итак, [из сказанного] следует, что тело у детей и юношей умеренно горячее, а тело зрелых людей и стариков холодное. Однако тело у детей вследствие роста более влажное, чем [того требует] уравновешенность, и это узнается на опыте, – то есть по мягкости их костей и нервов, а также путем умозаключения, ибо они [еще] недавно были близки к семени и к пневме, подобной пару.
      Что же касается зрелых людей и особенно стариков, то они, будучи холоднее, в то же время и более сухи. Это узнается на опыте по твердости их костей и сухости кожи и путем умозаключения, ибо они много времени тому назад были близки к семени, к крови и к пневме, подобной пару.
      Землистости у людей средних лет и у стариков больше, чем у детей и юношей; у стариков ее больше, чем у людей средних лет.
      Уравновешенность натуры юноши выше уравновешенности ребенка, но юноша по сравнению с ребенком имеет сухую натуру, а по сравнению со стариком и со зрелым человеком – горячую натуру. Старик суше, чем юноша и зрелый человек, по натуре своих основных органов, но влажнее их в отношении посторонней, смачивающей влажности.
      Что же касается различия натуры людей разного пола, то женщины по натуре холодней мужчин, поэтому они уступают мужчинам в [крепости] сложения и [их натура] более влажная. Вследствие холодности натуры у женщин [в теле] много остатков, а недостаток телесного упражнения делает вещество их мяса более рыхлым. Хотя мясо у мужчин в отношении сочетания с входящими в него [веществами] рыхлое, но вследствие своей грубости оно сильнее охлаждено, чем проходящие через него сосуды и нити нервов.
      У жителей северных стран более влажная [натура]. Люди, работа которых [связана] с водой, влажнее [по натуре], а те, кто противоположен,  – наоборот. Что же касается признаков натуры, то мы о них скажем, когда будем говорить об общих и частных признаках.
 
 

О соках

О сущности соков и об их частях

 
      Сок есть влажное текучее тело, в которое первоначально превращается пища. Сок бывает достохвальный, назначение которого превращаться, – одному или [в сочетании] с чем-либо другим, – в частицу питательного вещества, или, – одному или [в сочетании] с чем-либо, – становиться похожим [на питательное вещество], словом, замещать ту часть [питательных веществ], которая растворилась в [теле].
      [Сок] бывает также излишний и дурной, участь которого не такова, и он редко превращается в достохвальный сок. Его участь – быть выведенным из тела и извергнутым раньше [чем он переварится в хороший сок].
      Мы говорим: жидкости в теле бывают первичные и вторичные. Первичные жидкости – это четыре сока, о которых мы [еще] скажем, а вторичные разделяются на две части: это либо излишки, либо нет. Об излишках мы еще будем говорить, а жидкости, не являющиеся излишками, – это те, которые изменяют свое первоначальное состояние и проходят в органах, не становясь, однако, полностью и на деле частицей какого-либо простого органа. Таких жидкостей [существует] четыре вида. Один из них – это жидкость.заключенная в ямках на концах маленьких сосудов, смежных с основными органами и орошающих их кровью. Вторая жидкость разбрызгана в основных органах наподобие росы; она способна превращаться в питательное вещество, когда тело лишено пищи и смачивает органы, когда они почему-либо высохли – от резкого движения или другой причины. Третья – это жидкость.которая недавно сгустилась, то есть пища, превратившаяся в вещество органов путем смешения и уподобления, но еще не претерпевшая полного превращения по существу. Четвертая – это влага, которая входит в основные органы с [момента] начала роста и связывает между собой частицы органов. Начало этой влаги – от капли [семени], а начало семени – от соков.
      Мы скажем еще, что влаги соков – достохвальные и излишки заключены в четырех веществах: в веществе крови, которое является превосходнейшим из них, в веществе слизи, в веществе желтой желчи и в веществе черной желчи. Кровь горяча по естеству и влажна, и она бывает двух видов: естественная и неестественная.
      Естественная [кровь] красного цвета, не имеет дурного запаха и очень сладка, а неестественная кровь [тоже бывает] двух видов. Иногда она изменяется и утрачивает доброкачественную натуру не потому, что к ней что-либо примешалось, но вследствие ухудшения ее собственной натуры, когда ее натура стала, например, холодной или горячей. Иногда же кровь изменяется оттого, что в ней появилась дурная примесь. Это тоже происходит двояким образом: примесь либо появляется извне и, проникнув в кровь, портит ее, или же она зарождается в самой крови, например, в том случае, если часть крови загнила и ее жидкая [часть] превратилась в желтую желчь, а густая – в черную желчь и оба эти вещества или одно из них остались в крови. Эта разновидность [неестественной] крови с обоими своими подразделениями бывает различной в зависимости от того, что [именно] к ней примешивается; это могут быть различные виды слизи; различные виды черной желчи, различные виды желтой желчи и водянистой [влаги].
      Поэтому [такая кровь] иногда бывает густой, иногда – жидкой, иногда очень черной, иногда – светлой; также изменяется ее запах и вкус – она становится горькой или соленой и кисловатой.
      Что же касается слизи, то она тоже бывает естественная и неестественная. Естественная слизь – такая, которая может когда-либо превратиться в кровь, ибо слизь – это не вполне созревшая кровь. Такая слизь является разновидностью сладкой слизи; она не сильно холодна, а, напротив, по сравнению с телом мало холодная, но сравнительно с кровью и желтой желчью холодная. Сладкая слизь бывает также и неестественная. Это безвкусная слизь, если к ней примешалась естественная кровь, о чем мы еще будем говорить. Такая слизь часто обнаруживается в катарах и плевках.
      Что же касается естественной сладкой слизи, то Гален утверждал, что природа не уготовала для нее какого-либо особого органа наподобие сосуда, как для обоих видов желчи, ибо эта слизь имеет близкое сходство с кровью, и в ней нуждаются все органы. Поэтому она [распространена в теле] подобно крови. Мы же скажем, что такая нужда [в слизи] вызвана двумя обстоятельствами: одно из них – необходимость, другое – польза. В отношении необходимости существуют две причины. Первая – та, что слизь должна находиться близко от органов: когда органы лишены пищи поступающей извне, слизь превращается в хорошую кровь, годную для захватывания ее вещества желудком и печенью. [Она превращается в кровь] также и вследствие случайных факторов, силы которых влияют на нее своей прирожденной теплотой, доводят ее до созревания, переваривают ее и питаются ею. Как прирожденная теплота доводит слизь до созревания, переваривает ее и превращает в хорошую кровь, так посторонняя теплота гноит и портит ее. Такая причина необходимости не присуща желчи обоих видов, так как обе желчи не разделяют со слизью способности превращаться в кровь под влиянием прирожденной теплоты, хотя и имеют с ней то общее свойство, что случайная теплота делает их гнилостными и портит.
      Вторая [причина] необходимости [слизи] заключается в том, что [слизь] должна примешиваться к крови и приспособлять ее для питания органов слизистой натуры, каков, например, мозг, ибо в питающей их крови должна на деле присутствовать слизь в определенной доле. Это справедливо также и для желчи обоих [видов].
      Что же касается полезности слизи, то слизь должна смачивать суставы и члены, которые много двигаются, чтобы суставы не становились сухими вследствие движения членов и от трения. Такая полезность входит в пределы необходимости.
      Что же касается неестественной слизи, то сюда принадлежит остаточная слизь, имеющая различную густоту, [что обнаруживается] даже чувствами. Такова носовая слизь. Сюда же относится слизь, густота которой кажется по ощущению всегда одинаковой, но на самом деле различна. Это – сырая слизь. [Неестественной] является и очень жидкая, водянистая слизь, а также очень густая слизь, а именно – белая, которую называют «гипсовой». Это такая слизь, у которой жидкая часть рассасывается вследствие того, что она часто задерживается в суставах и проходах, и такая слизь всего гуще.
      Существует также разновидность соленой слизи, и это самая горячая, сухая и безводная слизь, какая только бывает.
      Причина солености всегда заключается в том, что к водянистой влаге, имеющей слабый вкус, или безвкусной, примешиваются землистые частицы – сгоревшие, сухие по натуре, горькие на вкус и равномерно смешанные. Если их [слишком] много, то они придают горечь. Отсюда рождаются соли, и воды становятся солеными. Соль делают из золы, поташа, извести и других [веществ], варя их в воде и отцеживая. Воду кипятят до тех пор, пока [вещества] не сгустятся в соль, или [раствор] оставляют [стоять], и он сгущается. Такова жидкая слизь – безвкусная или со слабым, не выраженным вкусом. Когда к такой слизи примешивается сухая по естеству, перегоревшая и равномерно смешанная желчь, она придает ей соленость и горячит ее. [Получается] желчная слизь.
      Что же касается достойного врача Галена, то он говорит, что эта слизь солона из-за своей гнилости или потому, что к ней примешивается нечто водянистое. Мы же говорим: «гниение делает [слизь] потому соленой, что в ней происходит сгорание и появляется зола, которая примешивается к ее влаге. А что до водянистости, примешанной к гнилой слизи, то одна водянистость не вызывает солености, если нет налицо второй причины. По-видимому, [в словах Галена] вместо разделительного „или“ должно быть одно только соединительное „и“, и тогда речь станет законченной. Слизь бывает также и кислая. Подобно тому, как сладкая слизь существует в двух разновидностях: сладкая сама по себе и сладкая из-за примеси извне, так у кислой слизи кислота бывает двоякая: либо вследствие посторонней примеси, то есть кислой черной желчи, о которой мы вскоре будем говорить, либо по причине свойства, заключающегося в самой слизи, а именно: с упомянутой сладкой или сладковатой слизью происходит то же самое, что происходит с прочими выжатыми сладкими соками – она начинает сначала кипеть становится кислой.
      Бывает также и терпкая слизь и состояние ее такое же [как и у слизей других разновидностей]. Иногда терпкость ее происходит от примеси черной терпкой желчи, а иногда вследствие того, что слизь сильно охлаждается сама по себе и вкус ее делается терпким из-за застывания ее водянистой части, так что слизь становится от сухости слегка землистой. Поэтому легкая теплота не может заставить такую слизь закипеть и стать кислой, а сильная теплота не делает ее созревшей.
      Существует также стекловидная слизь – густая и плотная, похожая по своей тягучести и тяжести на расплавленное стекло. Иногда такая слизь бывает кислой, иногда пресной. Похоже, что густая часть пресной стекловидной слизи – это сырая слизь или что она превращается в сырую.
      Такая слизь – разновидность слизи, которая сначала была водянистой и холодной. Она не загнила и к ней ничего не примешалось, но она [так долго] оставалась сжатой, что загустела и стала более холодной.
      Таким образом, ясно, что слизь, имеющая дурной вкус, бывает четырех разновидностей: соленая, кислая, терпкая и пресная. В отношении состава – их [тоже] четыре: водянистая, стекловидная, носовая и гипсовая; сырая слизь считается относящейся к носовой.
      Что же касается желтой желчи, то она тоже бывает естественная и бывает остаточная, неестественная. Естественная желчь – это пена крови; она чисто красного цвета, легкая, острая; чем она горячей, тем краснее.
      Когда желчь рождается в печени, она делится на две части: часть уходит с кровью, а часть отцеживается в желчный пузырь. Часть желчи, уходящая с кровью, уходит ради необходимости и ради пользы. Необходимость состоит в том, что желчь должна примешиваться к крови для питания органов, которым положено иметь в своей натуре добрую часть желчи в соответствии с причитающейся им долей. [Таковы], например, легкие. А польза [желчи] состоит в том, что она должна разжижать кровь и проводить ее по тесным путям.
      [Желчь], отцеженная в желчный пузырь, тоже направляется туда ради необходимости и ради пользы. Необходимость может распространяться либо на тело и относиться к освобождению тела от [остатков], либо на один из органов, который [желчь] должна питать горечью.
      А что до пользы, то она бывает двоякой. Во-первых, желчь вымывает из желудка осадок и липкую слизь и, во-вторых, вызывает жжение в кишечнике и в мышцах заднего прохода, чтобы почувствовать потребность выйти для испражнения. [Именно] поэтому и появляется иногда куландж вследствие закупорки протока, ведущего из желчного пузыря вниз, в кишечник.
      Что же касается неестественной желчи, то бывает, что желчь теряет естественность вследствие какой-либо посторонней примеси, а иногда желчь теряет естественность по причине, заключающейся в ней самой, ибо такая желчь неестественна по своему веществу. Первая разновидность [неестественной желчи] знакома и известна: это желчь, в которой посторонней примесью является слизь, и зарождается такая желчь чаще всего в печени. Вторая разновидность менее известна; в ней посторонней примесью является черная желчь. Хорошо известная желчь либо [ярко] желтая, либо цвета яичного желтка. Это происходит потому, что примешивающаяся к желчи слизь иногда бывает жидкая, и тогда возникает первая [разновидность желчи], а иногда густая, и тогда возникает вторая желчь, то есть желчь, похожая на яичный желток.
      Менее известная желчь – это желчь, которую называют перегоревшей, она возникает двояким образом. Во-первых, желчь может перегорать сама по себе, тогда в ней появляется зольность, и жидкая часть желчи не отделяется от золистой, напротив, золистая часть захвачена [жидкой частью]. Это наихудший [случай], и такая разновидность желчи называется перегоревшей.
      Во-вторых, бывает, что черная желчь проникает [в желтую] извне и примешивается к ней; это более благоприятный [случай]. Если такая разновидность желчи и красна, то окраска у нее все же чистая и не блестящая; наоборот, эта желчь больше похожа на кровь, но только она жидкая и изменила свой цвет по [многим] причинам.
      Что же касается желчи, которая утратила естественность в своем веществе, то к ней относится желчь, большая часть которой зарождается в печени, и желчь, большая часть которой зарождается в желудке. Желчь, большая часть которой зарождается в печени, [существует] в одной разновидности. Это жидкая часть крови, когда кровь перегорит и ее густая часть превратится в черную желчь.
      Желчь, большая часть которой зарождается из того, что находится в желудке, имеет две разновидности: цвета порея и цвета ярь-медянки. [Желчь] цвета порея, по-видимому, зарождается из перегоревшей желтковидной желчи: когда [желтковидная желчь] перегорит, то перегорание создает в ней черноту, которая примешивается к желтизне, и между этими [окрасками] рождается зелень.
      Что же касается желчи цвета ярь-медянки, то она, по-видимому, рождается от желчи цвета порея, когда эта желчь [настолько] сильно перегорает, что жидкости из нее исчезают, и она начинает белеть вследствие высыхания. Ведь жар сначала создает во влажном теле черноту, потом, когда жар начинает уничтожать влагу, чернота совлекается, а если [жар сушит] чрезмерно, то делает [предмет] белым. Понаблюдай [этот процесс] на дровах: они сначала чернеют, как уголь, потом становятся серыми, как пепел. Это происходит потому, что жар производит во влажном [теле] черноту, а в противоположном ему – белизну, а холод производит во влажном белизну, а в противоположном ему – черноту. Эти мои суждения о желчи цвета порея и ярь-медянки являются [лишь] предположениями.
      [Желчь] цвета ярь-медянки – наиболее горячий вид желчи, самый скверный и самый убийственный. Говорят, что она [возникает] из субстанции ядов.
      Что же касается черной желчи, то она бывает естественная, а бывает и остаточная, неестественная. Естественная [черная желчь] – это гуща хорошей крови, ее тяжелая, оседающая часть. Вкус этой желчи сладко терпкий; когда она рождается в печени, то делится на две части: одна часть угоняется с кровью, а другая направляется к селезенке. Та часть, что угоняется с кровью, уходит ради необходимости и ради пользы. Необходимость [состоит] в том, что желчи надлежит примешаться к крови в количестве, необходимом для питания каждого из тех органов, в натуре которых должна присутствовать добрая часть желчи. Таковы, например, кости. А что до пользы, то черная желчь усиливает и укрепляет кровь, сгущает ее и не дает ей растворяться.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52