Шолом АЛЕЙХЕМ
      Не про нас будь сказано
      Зейдл, сын реб Шаи, - молодой человек, сидящий на отцовских хлебах, палец о палец не ударяет, целые дни корпит над талмудом, хотя он уже отец семейства. Да и зачем ему утруждать себя заботами, когда он единственный сын, а реб Шая богач, и через сто двадцать лет все его богатство перейдет к сыну.
      Реб Шая всю жизнь был заимодавцем. Его "капитал" был разбросан по всему городу. Не найти в Касриловке человека, который не был бы в долгу у реб Шаи. И поэтому в его доме всегда кипело, как в котле: один вошел, другой вышел, у того получил, тому выдал.
      У него была, извините за сравнение, "контора", "банк". Банк, но без крашеных столов и столиков, без множества людей в белых манишках с завитыми усами и длинными ногтями, без окошечек с решетками, без железных сейфов и без огромных гроссбухов и контокоррентных книг, каждой из которых можно убить человека.
      У реб Шаи в доме стоял только один столик, на столике стояла чернильница с песочницей, и всякий раз, когда нужно было что-либо записать, следовало поплевать в чернильницу, потому что иначе она не хотела давать чернил. А еще был в столике выдвижной ящик с большим замком, висевшим на двух кольцах. Там, в ящике, хранилась книга со всеми расчетами, которые реб Шая самолично вел согласно своей собственной бухгалтерской системе. Любопытствуете, какая система?
      Книга состояла из пятидесяти двух листов*, каждый из листов имел в заголовке название раздела торы, назначенного к чтению на текущую неделю, а по середине был разделен продольной чертой на две части, с одной стороны значилось "получено", с другой - "выдано", и записи на листе имели такой вид:
      Получено мною от реб | Выдано мною реб
      Гершна Пупика соглас- | Симхе Лемешке под
      но расписке раздел "В | расписку раздел "Счет"
      начале"* 2 руб. сере- | 13 руб. серебром.
      бром. | Выдано мною допол
      Получено мною от | нительно реб Гершну
      реб Файвла Шмойса со- | Пупику 7 руб. серебром.
      гласно расписке раздел | Не выдано дополни
      "Счет"* 4 руб. серебром, | тельно ребФайвлуШмой
      Получено мною от | су 12 руб. серебром,
      реб Симхе Лемешки 1 руб. | ибо они пропадут.
      серебром. | Обещано мною реб
      Не получено мною | Симхе выдать дополни
      от реб Гершна Пупика по | тельно 11 руб. серебром.
      разделу "Ной"*, а также |
      не получено по разделу |
      "Изыди". |
      Как реб Шая умудрялся не запутаться в этих расчетах - одному богу известно! И тем не менее не слишком огорчайтесь, - не было ни протестов, ни процессов, ни тяжб; каждый знал - стоит ему прекратить платежи, и тотчас последует потеря доверия, и тогда он - пропащий человек!
      И так колесо вертелось, вертелось долгие годы, не останавливалось ни на минуту до тех пор, пока...
      Пока не умер реб Шая.
      Реб Шая умер, и Зейдл, сын реб Шаи, принял дело. Справив тридцатидневный траур, Зейдл прежде всего взялся за расчеты и просидел над книгами недели три, сидел и писал, писал и вычислял, и наконец собрал у себя всех должников отца и обратился к ним:
      - Хочу поставить вас в известность, почтеннейшие, что я все время сидел над вашими счетами, вычислял и вычислял и наконец подсчитал, что с вас ничего не причитается. Вы чисты.
      - Что значит - с нас ничего не причитается? Что значит - мы чисты?
      - А так, что "на основании алгебры" вы уплатили проценты, да еще проценты на проценты в семнадцать раз, да еще с тремя шестнадцатыми, больше того, что были должны. Получайте назад ваши расписки.
      Услышав такие речи, касриловцы возмутились до чрезвычайности. Они считали, что здесь обязательно скрыт какой-то подвох, какая-то уловка - чертова штучка, не иначе; они швырнули Зейдлу в лицо свои расписки и подняли негодующий вопль:
      - Он хочет нас зарезать! Зарезать без ножа! Реб Шая, да будет ему светло в раю, вел дела с нами столько лет; его карман был всегда для нас открыт, а этот является и хочет ссадить нас среди болота!
      - Глупцы! - кричал им в ответ Зейдл. - Ну и глупцы, ну и ослы же вы! Вам говорят, что вы - чисты, я ведь это не из головы выдумал, это - "на основании алгебры".
      - Что он нам рассказывает басни - "албегра"! Давайте обратимся к людям, давайте спросим у раввина.
      - К раввину! К раввину! - вскричали все в один голос и направились к раввину, к реб Иойзефлу.
      У раввина собрался почти весь город. Стоял невероятный шум, крики раздирали небеса.
      Зейдл никого не прерывал - пусть каждый скажет, чего он хочет; и только после того, как все вволю накричались, он попросил всех ненадолго выйти - он, мол, хочет остаться наедине с раввином, чтобы сказать ему кое-что с глазу на глаз.
      Что произошло между Зейдлом и раввином реб Иойзефлом - никто не знает.
      Говорят, что они вели между собой долгий спор. Зейдл доказывал, что грешно брать проценты, ибо, философски рассуждая, взимание процентов - это разбой; человек, живущий на проценты, говорил он, это - худший из худших, получается, говорил он, что все должны на него трудиться. Где же справедливость?
      Раввин реб Иойзефл пытался возражать ему, вооружившись "узаконением" раввинских авторитетов и сославшись на "заведенный порядок мира", без которого мир, мол, не мог бы существовать, и так далее; на это Зейдл ответил, что, по его разумению, такой "заведенный порядок" - никакой не порядок и что не нравится ему весь этот мир и как все ведется в этом мире.
      - Что это за мир? - спрашивал он у раввина реб Иойзефла. - Если я стащу грошовый бублик, когда я голоден, скажут, что это - грабеж, а ограбить целый город сирот и вдов, лишить их последнего куска, называется "обанкротиться"? За отрубленный палец полагается "каторжная Сибирь", а за бойню, в которой вырезали, как скот, восемьдесят тысяч англичан в Африке, получают "мендаль" за храбрость?..
      - Это ли справедливость? - говорил он раввину реб Иойзефлу, ухватив лацкан его кафтана. - Это ли справедливость? Вот и разъезжает бедняга старый Крюгер*, царь буров, стучится во все двери, молит о жалости к его бедной стране; он хочет только одного - суда праведного, он хочет довериться людям, пусть люди решат. Но один говорит ему, что не хочет вмешиваться. Другой говорит: ему неудобно перед тем... Тот - так, этот - сяк, а тем временем льется кровь. Где справедливость, спрашиваю я вас, где человечность? А вы мне говорите: "основа мира", "бытие мира", "распорядок мира". Хороша основа! Хорош мир!
      И еще во многие подобные несуразные философствования пустился Зейдл в разговоре с раввином, полез, как говорят, в высокие материи, по глухим дорожкам в непролазные дебри, стал отрицать "мое", и "твое", и "общее", стал все высмеивать, говорить, что называется, против бога и его помазанника, понес чуть ли не крамолу...
      Тут уже раввину реб Иойзефлу больше не о чем было с ним говорить, он его и слушать дальше не захотел, закрыл обеими руками уши и закричал:
      - Довольно! Довольно! Довольно!
      Когда Зейдл ушел домой, реб Иойзефл обратился к толпе со вздохом:
      - Бедняжка, хороший молодой человек, и благородный молодой человек, и порядочный молодой человек, но... не про нас будь сказано...
      При этих словах он притронулся ко лбу пальцем, и все поняли, что он имеет в виду.
      ПРИМЕЧАНИЯ
      Впервые напечатано в еженедельнике "Дер юд", Варшава, 1902.
      ...из пятидесяти двух листов... -- в соответствии с 52 неделями в году.
      "В начале", "Счет", "Ной" -- названия разделов Пятикнижия, предназначенных к чтению в соответствующие недели; все Пятикнижие разделено на разделы по количеству недель в году.
      Крюгер Пауль (1825 -- 1904) -- крупный южноафриканский политический деятель; избирался президентом в 1883, 1888, 1893 и 1898 годах, непримиримый противник английского империализма. В 1900 году отправился в Европу, где безуспешно добивался поддержки европейских государств против Англии.