Ярдань

Алесь Куламеса

Ярдань

– Нет! – Могучий кулак Мартына обрушился на стол, заставляя подпрыгивать посуду и хлеб. – Нет! Нет! Нет! Чтоб я сдох – нет!

– Тата! – всхлипнула Наста. – Ну пожалуйста!

– Не позволю! – грохотал Мартын.

Он заметался по хате, хрустя половицами. На пути оказался табурет, мужик сбил его и даже не заметил.

– Холера! С кем угодно могла, хоть с городским! Нет же, выбрала этого! Этого!

– Мартын! – взвилась Акулина.

– Не отдам ее за Митьку, слышишь? Не отдам! Не проси – не будет ей моего отцовского благословения! Не будет! Чтоб меня волки загрызли, если я вру!

– Татка!

– Цыць! Молчи, дуреха! Зашибу!

– Мартын!

– И ты цыць! Сговорились! Я сказал – не будет того!

Наста зарыдала в голос и бросилась на двор, не прикрыв головы платком, едва попадая руками в рукава кожушка.

Мартын пробежал от печи до стола и обратно, замер среди комнаты, тяжело дыша.

– Зря ты так. – Акулина не смотрела на мужа, расправляя складки передника на коленях.

Тот промолчал, тоже не глядя на жену. Та выждала еще немного, слушая, как трещат дрова в печи, и продолжила:

– Митька – добрый хлопец. А Настачку нашу любит. Опять же семья у него хорошая, работящая. Брат вот на поезде робит в Орше.

– Я знаю. – Мартын поднял опрокинутый табурет, поднес его к столу, уселся. Положил руки на столешницу. На жену все так же не смотрел.

– Им с Настой хорошо будет, – увещевала она. – Он и в приймы к нам пойти может. Будет кому помогать тебе с хозяйством. Ты ж знаешь, он тебя слушаться будет. Что скажешь, так и сделает.

Мужчина откусил заусенец на большом пальце правой руки и промолчал.

Акулина дотронулась до локтя мужа:

– А Язэпка…

Ее голос надломился, в глазах заблестели слезы; плечи Мартына всколыхнулись, будто ветер прошелся по верхушкам тутошних сосен.

Женщина протерла глаза уголком передника и закончила:

– Митька тогда плыл, как мог быстро. Не виноватый он. Да и правду сказать – каждый год кто-то топнет. Река же…

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.