Страж - Аутодафе

Первыми нас встретили игравшие в войну чумазые мальчишки. Когда я их увидел, они занимались тем, что срезали одежду со своего приятеля, привязанного ко вкопанному в землю столбу. Ничего не скажешь – интересная игра. Надеюсь, они не собирались снимать с него еще и кожу.

Заметив нас, дети побросали игрушечные копья и луки и рванули назад, в деревню, оставив друга связанным и вопящим от ужаса.

Зивий подошел к «пленнику», придирчиво его изучил и предложил мне:

– Старая ведьма, что живет на болоте, обещала за живого мальчишку много золота. Давай оттащим его ей? Она давно не ела человечины.

Тот, как оказалось, понимал всеобщий язык, заизвивался и завыл, чем повеселил боздухана.

– Не пугай ребенка.

– Но и отвязывать мы его не будем. Нехорошо лезть в чужие игры, страж.

Людей на улице оказалось не так уж и много. В основном женщины и подростки. Их одежда была из грубой ткани, зато украшения золотые, добытые во время набегов. Волосы распущены и давно не мыты, и у всех взрослых под левым глазом красовалась татуировка в виде солнца. Они смотрели на нас, и я не сказал бы, что лица были благожелательны. С них не сходило злобное, настороженное выражение.

– Ты, главное, сохраняй спокойствие, – предупредил меня Зивий, словно нервничал я, а не он.

Жители деревни оставляли свои дела и шли за нами, прихватив топоры, ножи, мечи и копья. В итоге у нас за спиной собралась мрачная, угрожающая толпа.

– Они всегда так тебя приветствуют? – спросил я краем рта.

– Обычно нет. Но тогда со мной не было тебя. А вот и главные.

Трое воинов – могучие мужики с бычьими шеями, светлыми волосами, заплетенными в косы, густыми бородами и свирепыми, серыми глазами – шли нам навстречу, облаченные в кожу и медвежьи шкуры. У каждого на поясе висел метательный топорик, за спиной – большой круглый щит и широкий клинок. Могу сказать, что если этих ребят обрядить в приличные мундиры, выдать палаши и аркебузы, то их с руками и ногами сцапают военные вербовщики любого королевства или княжества. Такие дуболомы всегда высоко ценятся на полях сражений. За ними очень удобно прятаться от пуль и арбалетных болтов.

– Тот, что с краю, – младший сын вождя. Будь с ним повежливее.

– А где сам вождь?

– Ты чем слушаешь? Задницей? Я же сказал, что почти все мужчины отправились в набег, – прошипел он.

Сын вождя оказался самым здоровым, самым свирепым и самым уродливым из этой тройки. Судя по маленьким, быстрым глазкам и манере держаться, он был не так уж туп. Для своего роста и веса, разумеется.

– Приветствую тебя, Завусс, несущий дар жизни, – обратился он к Зивию на всеобщем, с ужасным акцентом. – Зачем привел чужую в наш дом? Ей тут не место.

– Приветствую тебя, Киорр, сын Варотта. Твои глаза подводят тебя. Это мой… друг. И он мужчина.

– Мужчина? – глумливо скривился спутник Киорра. – У него нет оружия, только смешная иголка вместо меча. С такими ходят лишь женщины. Ни один воин не опозорит свою честь и не выйдет из дома без боевого топора или копья.

Зивий многозначительно посмотрел на меня, явно говоря, какой я кретин, раз отказался всю дорогу волочь на себе тяжеленный меч, ржавеющий в кладовке Гуэрво. Лично я был не удивлен этой реакцией, потому как сталкивался с подобным отношением на самом востоке Золяна, где у местных было такое же помешательство на оружии, как и здесь.

– Мне достаточно моей смешной иголки, чтобы доказать, кто из нас больший мужчина, громила, – сказал я.

Зивия едва удар не хватил, а рожа викта разом перекосилась, и он решительно шагнул ко мне.

– Да ну, девчонка?! – грозно сказал тот, что стоял рядом с сыном вождя. – Ты слишком смела для той, кого не приглашали. Я с радостью оттаскаю тебя за волосы, как делаем мы с глупыми бабами!

Он протянул ко мне лапу с растопыренными пальцами, но я ловко схватил его за указательный и средний, крутанувшись и повернув руку так, как это обычно делали наемники-кондотьеры из южных регионов Флотолийской республики. Прекрасный болевой прием, способный приручить любого свирепого медведя.

К его чести, викт не завопил и даже не застонал. Лишь скрипнул зубами и встал на цыпочки, чтобы его собственный вес не сломал ему фаланги пальцев.

– Вот видишь, – вкрадчиво сказал я, не спеша разжимать кулак. – Иногда оружие не требуется. Мы закончили обмен любезностями?

– Закончили, – сказал Киорр с довольным видом. Он был счастлив унижению приятеля. – Или сломай Бигуру пальцы, чужеземец, или отпусти.

Я отпустил, и викт, повинуясь приказу сына вождя, отошел, бормоча что-то недоброе, сунув руку под мышку.

– Что ему здесь надо, Завусс? – повернулся Киорр к боздухану.

– Он ищет злых духов.

– Ты что? Привел к нашим домам колдуна?!

– Я не колдун.

– Пусть говорит Завусс, чужак! В его словах не может быть лжи.

Я бы мог возразить, сказав, что уж кто умеет врать, так это старина Зивий, но благоразумно промолчал.

– Он не колдун, Киорр. Он страж.

Тихий шепоток пробежал среди жителей деревни. Некоторые даже были настолько любезны, что опустили оружие.

Маленькие глазки Киорра ощупали меня с головы до ног. Они выражали глубочайшее сомнение.

– Я слышал легенды, что стражи ростом как горные великаны, а силы у них на троих буйволов. И они свирепы, точно пещерные медведи, и носят черные плащи, которые делают их невидимыми. Не слишком-то ты похож на стража, чужак. Больше – на обычного человека.

– У него есть кинжал, – вмешался Зивий. – Ты ведь знаешь, что клинки кинжалов стражей выкованы из тьмы. Ну же. Покажи ему!

Я внял просьбе боздухана и показал кинжал, они впились в него взглядами, словно тот вот-вот должен был ожить и утащить их в могилу. Наконец Киорр кивнул, подтверждая, что верит моим словам, и сказал уже без всякого вызова:

– Мы слышали о таких, как ты. Вы живете далеко, на Большой земле, где моих братьев сжигают за веру в истинных богов. Зачем же ты пришел сюда, в земли заходящего в воду солнца?

– В лесу появились злые духи. Они любят пожирать людей и могут прийти к вам.

– Я попросил воина с тьмой защитить вас, – встрял Зивий.

– Не нужна нам никакая защита, – нахмурился Бигур, все еще злой на меня за то, что я едва не покалечил ему руку.

– Помочь нам – это хорошо, чужеземец. Но какова плата? Сколько женщин и золота ты у нас заберешь за свою работу?

Сказать, что я сделаю это бесплатно, было бы ошибкой. Подобные люди не верят в благотворительность и церковное «помогай ближнему». Разом насторожатся.

– Если в деревне есть темные души, ты заплатишь мне десять золотых.

– Много, – быстро сказал он.

– Твои слова не изменят цену. Моя работа стоит дорого.

– Много. Я не вижу душ, как я узнаю, что ты не врешь и не берешь деньги за воздух?

– Поверь, ты узнаешь, – пообещал я.

– Пять золотых и не более, клянусь моим мужским достоинством!

– Десять, Киорр сын Варотта. Или я уйду, и пусть призраки откусят тебе твое достоинство в первую же ночь. – Я был непреклонен, и он рассмеялся:

– Вот теперь я тебе верю, чужак. Хорошо. Заплачу. Отец доверил мне родичей. Я за них в ответе. Что нужно делать?

– Мне следует обойти деревню. Нарисовать на земле несколько… рисунков. И посмотреть на место, где вы убиваете пленников.

Бородач нахмурился, крепко подумал, затем вынес решение:

– Покажем. Но если замышляешь худое, спустим кожу, даже несмотря на то что у тебя кинжал из тьмы.

– Тогда моя душа вернется и вопьется тебе в шею. Так что не надо угроз, Киорр сын Варотта.

– Если бы Завусс не пришел с тобой, ты бы уже визжал на колу, чужак, – проронил воин, который до этого все время молчал. – Мы не любим людей с земли, где поклоняются кресту.

– Расходитесь, – по-медвежьи рыкнул Киорр на толпу. – И принесите Завуссу подношения!

Толпа расступилась, словно все ждали этого приказа, и вперед вышла девушка, запястья и щиколотки которой были украшены множеством золотых браслетов. Она, похоже, даже умылась, отчего казалась гораздо красивее, чем остальные, и держала в руках корзинку, в которой лежал хлеб, копченое мясо и глиняная бутылка.

Примечания

1

Аэрго (виенго) – друг.

2

Ваэлго (виенго) – видящая.

3

Откр. 12, 9.

4

«Отче наш».

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.