Эта книга - первая попытка систематизированного описания современного инакомыслия в Советском Союзе. В книге столько глав, сколько ныне известно независимых общественных движений. Каждое описано отдельно, так как каждое имеет свое лицо и цели их не совпадают. Тем не менее правомочно их описание как целостного явления, благодаря общему для современного инакомыслия правозащитному характеру и принципиальному отказу от насильственных методов борьбы.
      Первый (краткий) вариант работы был написан по гранту Госдепартамента США - как справочное пособие. Инакомыслие в СССР уже осознано миром как важное явление внутренней жизни страны, влияющее и на международные отношения. Между тем представление о его характере и масштабах довольно смутное. На Западе лишь немногие специалисты имеют такое представление, а в СССР, думаю, его могли выработать лишь в соответствующих отделах КГБ, так как никто иной не имеет возможности изучить эту тему, в том числе инакомыслящие, у которых нет для таких академических занятий ни необходимых материалов под рукой, ни просто покоя.
      Приступив к работе, я сознательно отказалась от изучения довольно объемистой советологической литературы, больше доверяя собственным оценкам, сложившимся за 15 лет участия в правозащитном движении и благодаря довольно широкому дружескому и деловому общению с участниками национальных и религиозных движений (при сборе информации для «Хроники текущих событий» и для Московской Хельсинкской группы и благодаря работе по оказанию помощи политзаключенным). Личные впечатления сообщали живость общей картине, но нередко их не хватало для четкого представления об ее существенных частях и тем более- отдельных деталях.
      Неисчерпаемым кладезем явилась «Хроника текущих событий» - мой основной источник - и другие информационные издания самиздата, но я не ограничилась ими и прочла весьсамиздат, опубликованный зарубежными издательствами, собранный в Архиве самиздата радио «Свобода» (Мюнхен) и в архиве издательства «Хроника» (Нью-Йорк), а также воспоминания участников независимых общественных движений. Все вместе - это огромная библиотека, на ее освоение потребовалось более двух лет напряженного каждодневного труда.
      Несколько слов о расположении глав.
      Я пыталась расположить их строго по схеме: национальные движения - религиозные движения - гражданские движения. Но жизненные явления не всегда укладываются в эту схему, и я подчинила структуру книги логике реального развития инакомыслия в СССР, пусть в ущерб стройности глав.
      Я начала с национальных движений не только потому, что они - наиболее широкие и наиболее традиционные, но и потому, что возникли они раньше большинства религиозных и намного раньше гражданских.
      При определении порядка глав о национальных движениях учитывалось время их возникновения, а также внутреннее сходство или различия. Естественным было вслед за украинским и литовским описать эстонское национальное движение, а затем армянское и грузинское из-за схожести их целей и общности такого признака как наличие национальной территории, в отличие от крымских татар и месхов, лишенных такой территории и добивающихся ее возвращения, а также в отличие от евреев и немцев, тоже не имеющих собственной территории в СССР, но ставящих целью не ее обретение, а выезд на историческую родину, за пределы СССР. Намерение отделить описание литовского национального движения от католического не было осуществлено из-за того, что это было бы искусственным препарированием явлений, на самом деле нерасторжимо переплетенных.
      Религиозные движения тоже расположены в хронологической последовательности - по времени их возникновения. Глава «Русское национальное движение» отделена от остальных национальных движений и от главы «Православные» и помещена после главы «Движение за права человека», так как исторически русское национальное движение «ответвилось» от правозащитного: значительная часть участников русского национального движения - это прежние правозащитники, разочаровавшиеся в демократических и правовых идеалах.
      Не все заслуживающие описания события вошли в книгу - объем ее и так оказался более намеченного.
      При выборе имен для упоминаний приходилось руководствоваться не только требованиями исторического повествования, но и соображениями безопасности его героев. Я называла умерших, эмигрировавших, уже осужденных за описанное деяние или сделавших публичное заявление о данной своей деятельности. К сожалению, из-за непомерности задачи, я не написала обо всех, о ком можно было и кто заслужил своим трудом и жертвами войти в историю инакомыслия в СССР. Я прошу прощения у всех причастных к этому удивительному явлению, не упомянутых здесь.
 
 
      Приношу мою глубокую благодарность Питеру Дорнену, руководителю отдела самиздата радио «Свобода» за любезное предоставление материалов и картотек; а также участникам независимого общественного движения в СССР, помогавшим мне консультациями при написании отдельных глав: Надии Светличной, Томасу Венцлове, Александру Малахазяну, Айше Сеитмуратовой, Роману Рутману, Лидии Ворониной, Владлену Павленкову, пастору Георгию Винсу, Аркадию Полищуку, свящ. Михаилу Меерсону-Аксенову.
 
      Людмила Алексеева
 
      1983 г.
      

      Украина по площади (603,7 тыс. кв. км) превосходит Францию, население ее - более 46 миллионов человек, из них 36,4 млн. - украинцы. [1] Это крупнейший из европейских народов, не имеющий государственной самостоятельности. Украина обрела ее ненадолго в 1918 г. (период Украинской Рады). С 1922 г. формально закреплен статус Украины как союзной республики в составе СССР.
      После установления советской власти на Украине украинское крестьянство упорно сопротивлялось коллективизации. С 1931 г. производилась в связи с этим массовая высылка украинцев в восточные области СССР. Полных сведений о численности высланных нет, но известно, что только в первые два месяца 1931 г. были высланы 300 тысяч человек. [2] Сопротивление было сломлено лишь в 1932-1933 гг. путем организации искусственного голода на Украине, в наиболее хлебных ее районах. Осенью, после сбора урожая, у крестьян было реквизировано все зерно - не оставляли ни на пропитание, ни на посев. На подступах к городам были поставлены заградительные отряды, не пропускавшие голодающих из сел в города, которые снабжались хлебом и другим продовольствием. Значительная часть реквизированного у крестьян хлеба пошла на экспорт. Вырученная за проданный по демпинговым ценам хлеб иностранная валюта была употреблена на покупку промышленного оборудования, необходимого для ускоренной индустриализации Советского Союза. Не имеется официальных данных о численности умерших в тот год от голода, так как власти тщательно скрывали эту трагедию. По данным украинского самиздата, основанным на подсчетах убыли населения, очевидной из всесоюзных переписей, в 1932-1933 гг. на Украине погибло приблизительно 6 млн. человек. [3]
      Расправа с украинским крестьянством обеспечила коллективизацию сельского хозяйства и одновременно - подорвала возможности украинского национального движения, так как основную массу украинского населения составляло именно крестьянство, которое в 1926 г. насчитывало 23,8 млн. при 5,7 млн. городских жителей. [4] К тому же города и промышленные центры на Украине имели преимущественно русское население. Голод 1932-1933 гг. обессилил украинскую деревню. Происходившая в то время индустриализация Украины получала кадры промышленных рабочих не из окружающих сел, как бывает обычно при процессе индустриализации, а за счет пришлого населения, главным образом, из русских областей СССР, что способствовало сохранению национального разрыва между сельским и городским населением, существующего до сих пор.
      Начиная с 30-х годов, на Украине ведется последовательная политика русификации. Ее основное проявление - вытеснение украинского языка русским во всех областях общественной жизни. Насколько продвигается этот процесс, показывают следующие данные.
      Согласно всесоюзной переписи 1970 г., 3 млн. 17 тыс. украинцев, проживающих на Украине (8,5% ее украинского населения) считали родным языком русский. Это на 942 тыс. человек (или на 2,6%) больше, чем в 1959 г. (Для сравнения: из 9,1 млн. русских, проживающих на Украине, назвали родным языком украинский только 135 тыс. человек, т.е. 0,2% русского населения Украины, и только 2,5% этого населения свободно владеет украинским языком). Численность русскоязычного населения на Украине с 1970 по 1979 гг. увеличилась с 13,3 млн. человек до 15,5 млн. человек, т.е. на 2,3 млн. человек; украиноязычного - с 32,7 млн. человек до 32,9 млн. человек (т.е. всего на 200 тысяч). [5]
      Вытеснение украинского языка русским достигается комплексом государственных мероприятий, направляющих демографические процессы в желательную для властей сторону.
      1. Экономически поощряется переселение украинцев в восточные слабо заселенные районы Советского Союза - в Казахстан, Сибирь, на Урал, на Дальний Восток. Одновременно поощряется переселение русских на Украину. В результате с 1959 по 1970 гг. численность украинского населения на Украине увеличилась лишь на 3,1 млн. человек, т.е. на 9,7%, а русского - на 2 млн. человек, или на 28% - главным образом, за счет миграции. В 1970 г. русские на Украине составляли 9,1 млн. человек против 35,2 млн. украинцев. К 1979 г. численность украинцев выросла на 1,2 млн., т.е. меньше, чем на 4%;русское население увеличилось на столько же - на 1,3 млн. человек, т.е. возросла на 14%.
      По-прежнему русское население сосредоточено в городах и промышленных центрах (в 1970 г. 84,6% русских на Украине жили в городах - 7 млн. 712 человек). Украинцы составляли в 1970 г. лишь 30% населения промышленных областей, а в городах - 29,4% населения. [6]
      2. Внедрение русского языка начинается с дошкольных детских учреждений. Среди детских ясель и садов в целом по Украине преобладают русскоязычные. Но и те, что числятся украинскими, в значительной степени русифицированы, так как при укомплектовании воспитателями преимущество дается русским и русифицированным украинцам.
      3. Большинство высших учебных заведений на Украине русифицированы: приемные испытания и начальная стадия обучения в них проводятся по-русски. В столице Украины Киеве только в университете, да и то не на всех кафедрах, преподавание ведется на украинском языке; в большинстве же вузов Украины, за исключением некоторых в западных областях, - по-русски. В 1970 г. из 1 млн. 583 тыс. специалистов с высшим образованием, работающих на Украине, 601 тыс. приходилась на долю русских, т.е. более трети. При этом в РСФСР на 1 тысячу украинского населения доля людей с высшим образованием составляет 73 человека против 43 на тысячу русского населения. [7]
      4. Постановка высшего образования оказывает влияние на язык обучения в школьной системе. Знание русского языка дает безусловное преимущество при поступлении в вузы, это создает тягу из украинских школ в русские и позволяет расширять сеть русских школ за счет украинских «по желанию родителей».
      Всячески поощряется изучение русского языка в украинских школах, в то время как украинский язык в русских школах преподается лишь по просьбе родителей ученика.
      В результате в городах Донбасса и Крыма украинских школ уже нет вовсе. В таких больших городах, как Харьков, Запорожье, Николаев, Херсон, Днепропетровск, Одесса и многих других, украинские школы единичны, да и то на окраинах. В Киеве число украинских школ постоянно сокращается, и в них вводятся классы с преподаванием на русском языке. Такие школы постепенно становятся из смешанных полностью русскими.
      5. Настойчивость учащихся и их родителей в отстаивании украиноязычности вызывает преследование (сообщение на работу родителям, беседы с начальством, «проработки» на собраниях) как проявления украинского национализма.
      В результате последовательно проводимых в течение полустолетия мер русский язык вытеснил украинский из всех сфер общественной жизни, фактически им пользуются лишь в селах да среди небольшой части украинской интеллигенции, преимущественно гуманитарной. По конституции 1978 г. украинский язык утратил статус государственного языка УССР.
      В 1939-1944 гг. к советской Украине были присоединены западные украинские земли, до тех пор включенные в состав Польши, Румынии и Чехословакии. Население Украинской ССР возросло благодаря этому почти на 8 млн. человек.
      Присоединение западных областей весьма способствовало возрождению украинского национального движения.
      В западных областях к моменту их присоединения к Украинской ССР полнее, чем на советской Украине, сохранилась украинская национальная традиция и была жива традиция национального сопротивления. В Западной Украине существовали активные подпольные организации, боровшиеся за независимость. Наиболее известной и влиятельной из них была ОУН - Организация украинских националистов, действовавшая на украинских землях, входивших в состав Польши.
      В 1939 г., после прихода советских войск на Западную Украину, известные новым властям участники украинского сопротивления были арестованы - новая власть справедливо полагала, что они являются и ее непримиримыми противниками.
      Сразу после вступления германской армии, в июне 1941 г., во Львове была провозглашена Украинская Народная Республика. Но через несколько дней инициаторы этого акта были арестованы гестапо и помещены в концентрационные лагеря, где они пробыли до конца войны. Оставшиеся на свободе ОУНовцы начали вооруженную борьбу против оккупантов. В 1942 г. была создана для этих целей Украинская повстанческая армия (УПА). До 1944 г. она сражалась против германской армии, а с приходом советских войск повернула оружие против нового врага. УПА пополнилась за счет украинских крестьян, сопротивлявшихся коллективизации, начатой в западных областях сразу после возвращения советских войск. Борьба длилась до начала 50-х годов. В ней погибли тысячи людей. Сотни тысяч участников УПА и сочувствовавших им попали в советские лагеря со стандартным сроком - 25 лет. Целые украинские села были высланы за «пособничество УПА» - около 2 млн. человек.
      Общие потери Западной Украины огромны. В 1930-1931 гг. украинское население областей, присоединенных к СССР после 1939 г., составляло 7 млн. 950 тыс. человек, а в 1970 г. - 7 млн. 821 тыс. человек, т.е. за 40 лет оно не увеличилось, а уменьшилось. Это указывает на убыль приблизительно 20 млн. человек, исходя из среднего прироста населения. [8] Несмотря на это катастрофическое положение в западных областях, национальное движение в течение долгого времени после окончания войны было локализовано именно здесь. Это видно из перечня подпольных организаций, раскрытых на Украине в 50-х - 60-х годах. [9] Перечислю их в хронологическом порядке.
      1. Объединенная партия освобождения Украины (ОПОУ) - раскрыта в Станиславе, ныне Ивано-Франковск (Западная Украина), в 1958 г. Перед судом предстало 10 человек - в основном, молодые рабочие. Они получили лагерные сроки от 7 до 10 лет.
      2. ОУН-Север (Я. Гасюк, В. Леонюк, Б. Христинич, В. Затворский, Я. Кобылецкий) - раскрыта в 1960 г. Эта организация была основана пятью членами ОУН с Западной Украины, отбывавшими сроки в советских лагерях. Часть из них осталась жить в местах заключения, чем объясняется добавка к названию слова «Север». Сроки - от 5 до 12 лет лагеря.
      3. Во Львове (Западная Украина) в 1961 г. был раскрыт Украинский рабоче-крестьянский союз (юристы Л. Лукьяненко, И. Кандыба, И. Боровицкий, партийный работник С. Вирун, работник милиции И. Кипиш, инженер Либович и заведующий клубом В. Луцкив).
      Л. Лукьяненко был приговорен к расстрелу, замененному впоследствии 15 годами лагеря, остальные получили от 10 до 15 лет лагерей.
      4. В том же Львове в том же 61-м году был раскрыт Украинский национальный комитет. По этому делу известны фамилии 18 осужденных молодых рабочих. Двое из них - Богдан Грыцына и Иван Коваль были расстреляны, остальные получили от 10 до 15 лет лагерей.
      5. В Донецке в том же 61-м году была осуждена группа журналиста Григория Гаева. Численность группы и сроки неизвестны.
      6. В 1962 г. в Харькове состоялся суд по «делу шести» (Николай и Михаил Процивы, Капитоненко, И. Нагробный, Дропь и Ханас). Николай Процив был расстрелян, остальные получили от 8 до 15 лет лагерей.
      7. В том же 62-м году в Тернополе (Западная Украина) судили группу из пяти человек: Богдан Гогусь был приговорен к расстрелу, замененному 15-летним заключением, Г. Ковалишин, В. Куликовский, Палихата и П. Пундик были приговорены к лагерным срокам 10, 15, 4 и 5 лет соответственно.
      8. В Луцке (Западная Украина) в 1962 г. прошел суд над группой В. Романюка - Шуста. Численность группы и приговоры ее участникам неизвестны.
      9. В том же 1962 г. в Запорожье состоялся процесс над группой, из которой известны В. Савченко, Ю. Покрасенко, В. Ришковенко, А. Воробьев, В. Чернышов и Б. Надтока. Сроки - от 3 до 6 лет.
      10. В 1963 г. в Донецке судили группу Бульбинского - Рыбича - Трасюка. Сроки неизвестны.
      11. В 1964 г. в Одесской области выявили организацию «Демократический союз социалистов». По этому делу были осуждены директор школы рабочей молодежи Н. Драгош (7 лет лагерей), учителя этой же школы Н. Тарнавский (7 лет лагерей) и И. Чердынцев (6 лет), а также студенты С. Чемертан (5 лет лагерей), Н. Кучеряну (6 лет) и В. Постлаки (6 лет лагерей).
      12. В 1967 г. в Ивано-Франковске (Западная Украина) состоялся суд над членами Украинского национального фронта, состоявшего из 9 человек (учителя Н. Квецко, Я. Лесив, Г. Прокопович, токарь Кулынин, участковый милиционер М. Дяк, инженер И. Губка, литератор З. Красивский, хормейстер М. Мелинь, шахтер Н. Качур). Сроки - от 5 до 15 лет лагеря плюс 5 лет ссылки.
      13. В 1969 г. студент Николаевского сельскохозяйственного техникума Николай Богач был осужден на 3 года за попытку создания подпольной организации «Борьба за общественную справедливость» (проходил по делу один).
      14. В 1970 г. в Ворошиловграде судили несколько человек, из которых известны секретарь комсомольской организации Ворошиловградстроя рабочий А. Чеховский (6 лет лагерей), Г. Толстоусов (5 лет лагерей) и Потоцкий (срок неизвестен). Созданная ими организация называлась «Партия борьбы за реализацию ленинских идей».
      15. В 1973 г. в Ивано-Франковской области (Западная Украина) осудили группу молодежи, создавшую Союз украинской молодежи Галичины (рабочие Д. Гринькив, Н. Мотрюк и В. Шовковый, инженер Д. Демидов, студент Р. Чупрей). Сроки - 7 лет лагеря плюс 5 лет ссылки Гринькиву, остальным - по 4-5 лет лагерей. [10]
      16. В 1973 г. во Львове была раскрыта подпольная молодежная организация (студенты и школьники старших классов) - «Украинский национально-освободительный фронт». Из 50 ее участников, ставших известными КГБ, были арестованы студент-филолог Львовского университета Зорян Попадюк (приговор - 7 лет лагеря и 5 лет ссылки) и Радомир Микитко (приговор - 5 лет лагеря). [11]
      17. В том же году на Западной Украине была арестована группа украинской молодежи в селе Россохач Тернопольской обл. - братья Владимир и Николай Мармусы, П. Винничук, С. Сапеляк, В. Синькив, Н. Слободян - за вывешивание украинских национальных флагов. Наибольший срок получил В. Мармус - 6 лет лагеря и 5 лет ссылки. [12]
      Население западных областей составляет лишь 16% всего населения Украины, но большинство подпольных организаций 50-х - 70х годов (10 из 17) было создано именно в западных областях. Мы знаем названия 7-и западноукраинских организаций - все они содержат слово «украинский». Это определенно свидетельствует, что национальная идея была превалирующей, если не единственной, в побуждениях участников этих организаций. Из названий двух самых ранних национальных организаций - Объединенная партия освобождения Украины и ОУН-Север ясно, что они действовали в духе ОУН-овской традиции. То же самое известно об организации Украинский национальный фронт (Ивано-Франковск, 1967 г.).
      Из шести организаций, раскрытых в Восточной Украине, известны названия трех: «Демократический Союз социалистов» в Одесской области; «Борьба за общественную справедливость» в Николаеве и «Партия борьбы за реализацию ленинских идей» в Ворошиловграде. Эти названия указывают, что не национальная идея воодушевляла их участников. По своим установкам эти организации сродни подпольным организациям, существовавшим в те же годы в русских областях СССР. О направленности трех остальных организаций в Восточной Украине ничего не известно, но об одной из них, раскрытой в 1962 г. в Запорожье, можно предположить, что она была нейтральной к национальной проблеме, так как, судя по фамилиям участников, в нее входили и украинцы и русские.
      Связующим звеном между этими двумя побуждениями - национальным и демократическим - является Украинский рабоче-крестьянский союз (Львов, 1959-1961). Ставя ту же цель, что и другие национальные организации, - отделение Украины, - УРКС отказался от традиционного ОУН-овского пути, который был годен для борьбы против польского господства, но не оправдывал себя в советских условиях.
      Судя по приговору, ведущая роль в УРКС принадлежала Л. Лукьяненко. Он - единственный среди участников организации выходец из Восточной Украины (Черниговская область). Лукьяненко получил образование в Москве - окончил юридический факультет Московского университета, был членом партии. Возможно, его более богатый жизненный опыт в советских условиях способствовал модернизации установок УРКС по сравнению с другими подпольными организациями, возникавшими в Западной Украине.
      В основу деятельности УРКС был положен правовой принцип. УРКС намеревался добиваться независимости Украины мирным, законным путем - на основании ст. 17 Советской конституции, предоставляющей каждой союзной республике право на выход из состава СССР.
      Л. Лукьяненко сообщает, что он и его товарищи к 1960 г. пересмотрели программу УРКС, составленную в 1959 г. и
       «взяли курс на создание легальной организации, имеющей целью защиту гражданских прав». [13]
      Они предполагали изменить название «Украинский рабоче-крестьянский союз» на Союз борьбы за демократию, так как цели их эволюционировали, идея самостоятельности Украины была отодвинута идеей о необходимости демократических свобод, и новое название точнее отражало их новые цели.
      Марксистская ориентация этой организации заметна из включения в ее название слов «рабоче-крестьянский» и подтверждается программой УРКС: ее участники мечтали о социалистической Украине. Их целью было избавить ее от последствий «сталинского» национального гнета и вернуться на «ленинский путь». Эти моменты сближают группу Л. Лукьяненко со следующим после подпольного этапом национального движения на Украине, захватившего и западные и восточные ее части - мирным, открытым демократическим движением за национальные права.
      Начальная стадия этого движения получила название движения шестидесятников - по 60-м годам, когда оно началось и вошло в силу (и, видимо, по аналогии с так же называвшими себя русскими революционерами-демократами 60-х годов прошлого века). Первотолчок этому движению дали молодые украинские поэты, писатели, публицисты, художники.
      За короткий «хрущевский» срок, сравнительно благоприятный для развития украинской культуры, она чудесно возродилась. Появилась плеяда талантливых поэтов, артистов и художников. Ведущими фигурами и вдохновителями движения шестидесятников стали молодые поэты Василь Симоненко, Микола Винграновский, Иван Драч, Лина Костенко, Ирина Стасив, Игорь Калинец, художники Алла Горская, Людмила Семыкина, Панас Заливаха, Галина Севрук, Стефания Шабатура и др. Они возродили почти задушенную в сталинское время украинскую культуру, внесли в нее искренность, отсутствовавшую в официальных поделках, и художественный вкус. При несхожести дарований шестидесятников их объединяло живое национальное и гражданское чувство.
      Наиболее популярным из поэтов-шестидесятников был Василь Симоненко (умер в 1961 г. в 29-летнем возрасте). Он не был новатором поэтической формы, но остро чувствовал парадоксы эпохи и имел смелость писать о них. Наиболее известные из его публицистической лирики стихи - «Вор» (о колхознике, ворующем у колхоза, чтобы хоть как-то прокормить семью); «Некролог кукурузному початку, сгнившему на складе», «Шовинист», «Пророчество 17 года», в котором поэт с болью утверждал, что
 
«На кладбище расстрелянных иллюзий
Уж не осталось места для могил".
 
      Но, пожалуй, наибольший успех имело стихотворение, где Симоненко, обращаясь к Украине, восклицал:
 
«Пусть молчат Америки и России,
Когда я с тобою говорю!"
 
      Читателей будоражило и вдохновляло, что Россия поставлена в один ряд с Америкой, как тоже нечто отдельное от Украины. Это было необычайно ново и смело, поскольку лейтмотивом всей официальной украинской культуры была нерасторжимая связь Украины с Россией.
      В 60-х годах появилась группа талантливых и смелых публицистов-литературоведов, историков - Иван Дзюба, Иван Светличный, Валентин Мороз, Вячеслав Чорновил, Святослав Караванский, Евгений Сверстюк, Василь Стус, Михаил Брайчевский. Валентин Мороз, оценивая вклад шестидесятников, писал, что самая важная их заслуга - в возвращении весомости высоким словам и понятиям, обесцененным официальным словоблудием, вдохновляющий пример героического гражданского деяния, каким было в глазах большинства открытое выступление против официального курса, на словах поддерживающего, а на деле обессилевшего украинскую культуру.
      Призыв шестидесятников нашел горячий отклик - и в интеллигентской, и в рабочей среде и даже среди части украинского истэблишмента. Книги со стихами поэтов-шестидесятников расхватывались мгновенно, стихи их заучивались наизусть. Выступления этих поэтов собирали полные аудитории, выставки украинского народного и современного искусства привлекали массу посетителей, как и концерты украинской музыки - все национальное принималось с энтузиазмом.
      Местами встреч шестидесятников стали мастерские художников, работавших в национальной манере (скульптор Иван Гончар, Алла Горская и др.), музеи, квартиры знатоков украинского народного искусства, таких, как хирург Э. Биняшевский, коллекционировавший писанки (разрисованные пасхальные яйца).
      Центром шестидесятников стал клуб творческой молодежи в Киеве. По свидетельству Леонида Плюща, из этого клуба вышло большинство киевских патриотов-оппозиционеров. Инициатором и президентом клуба был молодой режиссер Лесь Танюк. В клубе встречалась молодежь из разных социальных слоев - здесь бывали и студенты, и молодые специалисты, и рабочие. Постоянных посетителей было несколько сот человек. Наиболее массовую аудиторию собирали литературные вечера. Их проводили в самом большом зрительном зале Киева - Октябрьском, вмещавшем более тысячи человек, и он бывал переполнен. Надия Светличная припомнила организованные Клубом вечера памяти драматурга М. Кулиша, объявленного в 30-е годы «врагом народа» и к началу 60-х годов еще официально не реабилитированного. Был также вечер памяти украинского режиссера Л. Курбаса, погибшего в лагере на Соловках. На вечере памяти Шевченко в 1964 г. был поставлен монтаж из трех его произведений, которые «проходили в школе», но в клубной соответственно настроенной аудитории и в соответствующем исполнении они звучали зажигательно.
      Клуб творческой молодежи возник под эгидой обкома комсомола. Комсомольские работники надеялись с помощью энтузиастов из молодежи оживить и сделать более эффективной официальную пропаганду, но паническая боязнь любого «уклона» заставила их через 3 года закрыть Клуб, хотя никакой «крамолы» там не было. Лесь Танюк потерял работу и вынужден был уехать из Киева. Там, где он появлялся в поисках работы, он организовывал клубы, подобные киевскому. Они появились в Днепропетровске, во Львове, в Одессе и в других местах.
      В Киеве после закрытия Клуба творческой молодежи, в 1965 г., была попытка создать дискуссионный клуб, но после двух дискуссий («О морали и прогрессе» и «О морали и науке»), собравших по нескольку сот человек, он был разогнан.
      Вообще большинство гражданских выступлений 60-х годов осуществлялись на официально разрешенных мероприятиях. Наиболее известны выступления И. Дзюбы на вечере памяти украинской поэтессы Леси Украинки в киевском городском парке и на митинге в Бабьем Яре. Такого рода выступления были довольно частым явлением в тогдашней общественной жизни на Украине.
      Леонид Плющ в своих воспоминаниях описывает один из таких вечеров - памяти художника украинского возрождения А.Петрицкого (1917 - 1933 гг.):
       «Масса молодежи. Аплодисменты каждому намеку на мерзости сталинизма… Актер Василько говорил»крамолы" больше всех, и аплодировали ему потому чаще. Он гневно клеймил равнодушных и гонителей Петрицкого. А я уже знал, что он, бывший актер гениального режиссера Курбаса, не только отрекся от него, но и участвовал в травле Курбаса, драматурга М. Кулиша и др.".
      Общее настроение в Киеве было таково, что и бывшие стукачи оказались за украинское возрождение. [14]
      Движение шестидесятников распространилось на всю Украину, и западную, и восточную, но центром его оказался Киев - самый крупный и наиболее украинский по составу населения город Восточной Украины. Ввиду положения Киева как столицы Украинской ССР, здесь были сосредоточены культурные учреждения, наиболее талантливые и известные представители украинской интеллигенции.
       «Маленькая группа людей из Киева разбрызгивала искры на всю Украину, - писал об этом времени В. Мороз, - и там, где они падали, сразу же таял многолетний лед безразличия и нигилизма». [15]
      Шестидесятники принадлежали к поколению, выросшему в советском обществе. Они восприняли его ценности, но в идеализированном, «книжном» виде: для них социализм был неотторжим от интернационализма, демократии и гуманности. Они защищали эти ценности от умерщвления официозом и бюрократией. Целью шестидесятников была демократизация советской системы и прекращение русификации, и они верили в возможность добиться этого в советских условиях.