ДРАМА СЕМЬИ МОНТЕРО

Когда дон Карлос и донья Росаура Монтеро де ла Рива обнаружили, что их дочь увлечена шофером, служившим в их доме, возмущению их не было предела. Но Паулетта и Педро Луис любили друг друга и не прекратили встреч, несмотря на угрозы дона Карлоса.

И однажды случилось ужасное: донья Росаура внимательным своим взглядом определила: их дочь беременна. Забеременеть вне брака! И от кого: от простого шофера! Большего позора попросту нельзя было представить.

Скандал, разразившийся в доме, закончился заточением Паулетты под замок, ключ от которого находился у ее непреклонной матери. Какое-то время Паулетта была все равно что замурована.

Но подходил срок рожать. Паулетта, обливаясь слезами в своей комнате, перебирала крохотные распашонки и носочки, которые готовила для будущего ребенка. Было решено отправить ее рожать в фамильную усадьбу Монтеро в Куэрнаваке. Сопровождала ее кормилица Эдувигес.

Когда Паулетта вместе с маленькой дочкой вернулась в Мехико и все несколько поутихло, Педро Луис повел молодую мать в контору регистрации гражданских актов. Там маленькая Роза была записана их общей дочерью, в подтверждение чего нотариус взял крошечный пальчик Розиты и прижал его к бумажному листу, сделав оттиск в нотариальной книге.

После этого жизнь Паулетты превратилась в ад. Родители не знали, как сделать дочери побольнее, чем еще уязвить ее. Особенно усердствовала Росаура.

Однажды в комнату измученной родителями молодой матери вошла работавшая в доме прачка с кучей перестиранного детского белья. Как бы между прочим она достала из фартука какую-то записку и протянула Паулетте.

— Ты почитай, а я пока постелю, — сказала она молодой сеньоре, с которой у нее были доверительные отношения.

Паулетта начала читать записку, но в это время в комнату вошла Росаура,

— Нам надо поговорить,Паулетта, — сказала она. — Томаса, оставь нас одних.

Томаса вышла, успев незаметно взять у Паулетты записку.

Росаура пришла потребовать у Паулетты, чтобы она избавилась от дочки. Она, правда, употребила слово «освободиться».

— Это наше общее с твоим отцом решение, — сказала Росаура, давая понять, что надеяться Паулетте не на что. — Отправь ее в приют, и дело с концом.

— Мама, разве ты смогла бы так поступить со своим ребенком?

— Я никогда не родила бы так, как ты: вне брака, от грубого мужлана!

— Но это моя дочь!

— Ублюдок — вот кто это. И здесь ей не место.

— Я уйду из этого дома вместе с дочкой. Не надо беспокоиться.

— Ах, уйдешь! Ты, стало быть, будешь разгуливать по белу свету, демонстрируя всем, каковы нравы в семействе Монтеро де ла Рива? Этого не будет! Отдай свою тварь в приют или кому хочешь… Или ты пожалеешь. Мы оскорблены и способны на все. Ты поняла? На все!

Это «на все!» заставило Паулетту забиться в рыданиях, едва мать покинула ее, пристальным взором отметив смущенную суетливость Томасы, чего-то ожидавшей в коридоре.

Когда Томаса вновь вошла в комнату Паулетты, та все рассказала ей. Молодую сеньору колотила дрожь. К вечеру у нее началась лихорадка, и она слегла.

Узнав о том, что происходит с его любимой, Педро Луис не побоялся прийти в дом дона Карлоса, чтобы высказать ему все, что накипело.

И тут случилось самое страшное. Взбешенный хозяин дома выхватил пистолет и выстрелил в возлюбленного своей дочери, убив его наповал.

Вот тогда и позвала Паулетта Томасу, чтобы сквозь рыдания проговорить:

— Бери Розу и беги с ней! Беги и никогда не показывайся в этом страшном доме. Теперь я знаю: они и впрямь способны на все!

НЕПРИЯТНЫЙ ВИЗИТ

Норма и Пабло сидели в одном кресле, тесно прижавшись друг к другу.

Норма, кокетливо надув губы, сказала:

— Я не должна была бы с тобой даже разговаривать. А я обнимаюсь.

— Ну прости меня, ей-Богу это больше не повторится. Норма сделала ироническую гримаску:

— Как бы не так!.. Не в первый раз ты это говоришь.

— Теперь все будет по-другому.

— С кем же ты был в Акапулько? С дружками? Без подружек?

Пабло засмеялся и поцеловал ее в лоб.

— Маленькая сцена ревности?.. Напрасно. У меня много недостатков, но я верен в любви.

— А когда мы поженимся?

— Надо закончить учебу…

— У-у, к тому времени я тебе наскучу, и ты найдешь себе другую. Ведь правда?

Пабло сделал возмущенное лицо. Но Норма с грустью отстранилась.

— Я не доверяю тебе, Пабло, — сказала она.

— А ты знаешь, чего добиваются женщины, не верящие другу?

— Чего же?

— Того, что от злости им начинают изменять.

— Ну вот, ты уже готовишь почву для измены. Норма встала.

— Подумай хорошенько, Пабло. Или мы поженимся, или нам пора прервать наши отношения.

Рикардо молча выслушал рассказ Томасы.

— Так вот почему вы никогда не искали мать Розы, — произнес он наконец…

Рикардо уехал, еще раз подтвердив Томасе свое твердое намерение жениться на Розе.

Роза же все это время пребывала во власти внезапно возникших проблем.

— Слышь, Манина, в чем мне жениться-то? — в недоумении спросила она Томасу, когда они оказались вдвоем.

— Что-нибудь придумаем.

— А в храме можно венчаться в любом платье?

— Конечно. Только не припомню я, чтобы он про храм говорил. Странно мне это.

— А без церкви что, я не могу жениться?

— Можешь. Гражданским браком. Только браки должен благословлять Господь.

Роза насторожилась.

— Ну ты, Манина, не встревай. А то еще он на попятный пойдет.

В баре при гимнастическом зале университета было шумно. Рикардо с приятелем пили холодный лимонад.

— Хочешь быть свидетелем на моей свадьбе? — спросил он. Хорхе изумленно посмотрел на него.

— Ты собрался жениться? Кто же невеста?

— Увидев ее, ты скажешь, что я сумасшедший.

— Такая уродка?

— Нет, она далеко не уродка… Короче, мне на тебя рассчитывать или нет?

— Разумеется, рассчитывай. Будет торжество?

— Скорее всего, маленькая вечеринка. Этого достаточно, чтобы полюбоваться, как моя сестра Дульсина задохнется от ярости при виде моей жены…

Первая, кого встретил Рикардо, вернувшись домой, была Дульсина.

— Так ты женишься на следующей неделе? — спросила она. Рикардо утвердительно кивнул.

— Боже, какая спешка… Невеста случайно не беременна?

— Пока нет.

Появившаяся Кандида вместе с Дульсиной стала уговаривать Рикардо назвать имя невесты.

«Почему бы нет?» — подумал он и спросил:

— Вам это действительно так интересно?

— Он еще спрашивает! Так как ее зовут?

— Роза Гарсиа.

Сестры недоуменно переглянулись. И тогда Рикардо объяснил им:

— Это та дикарка из Вилья-Руин. Я женюсь именно на ней.

…Когда сестры Линарес обрели наконец способность говорить, Дульсина произнесла, еще на что-то надеясь:

— Снова этот твой черный юмор… Но Рикардо был серьезен.

— Ты ведь хотела женить меня на деньгах Леонелы, чтобы не тратить на меня своих, верно?

Дульсина бросила быстрый взгляд на сестру. Та молча смотрела в сторону. Рикардо продолжил:

— Вчера я попросил руки Розы у ее крестной матери.

— Ну, уж сюда ты ее жить не приведешь! — вскинулась Дульсина.

Рикардо возмутился:

— Этот дом не только ваш, но и мой! Он круто повернулся и пошел к себе.

Дульсина, рванувшаяся было за ним, раздумала и возвратилась к сестре.

— От кого он узнал о моих мыслях? — спросила она, глядя в глаза Кандиде.

— Ну, знаешь ли… Он далеко не дурак.

Дульсина несколько мгновений молчала, затем кликнула Руфино и велела приказать шоферу, чтобы приготовил машину.

— Ты сейчас в обморок упадешь, — честно предупредила Дульсина Леонелу, приготовившуюся услышать новости, связанные с Рикардо.

— Я не слабонервная.

— Леонела, он женится на той дикарке из Вилья-Руин… Ну, на той, которую он пытался усадить с нами за один стол.

— Побойтесь Бога! Он шутит над вами.

— Как бы не так. Он просил ее руки у ее крестной матери.

— Ну, от слов до дел…

— Мы не знаем, что делать, Леонела… Леонела задумалась.

— А вы не знаете, где живет эта девица?. — Что же, нам ехать в ее трущобы?!

— Если бы знать, где она живет, я бы с ней повидалась. Дульсина несколько минут размышляла.

— Можно попробовать, — наконец сказала она.

Роза оживленно обсуждала с Томасой вопрос «в чем жениться».

— Я думаю, доченька, Рикардо купит тебе платье.

— Р-р-рикар-рдо! — подтвердил попугай.

— Все равно, Манина, поговорила бы ты с доньей Леонор, не даст ли она платье Амалиты, в котором Амалита в пятнадцать лет замуж вышла, а?

Ворчание мотора за окном заставило Розу срочно причесаться. Но это был не Рикардо.

Лайме довольно долго крутил по закоулкам Вилья-Руин, то и дело высовываясь в окно или вылезая из автомобиля, пока нашел то, что было нужно его хозяйкам. Окончательные сведения он получил от Каридад, изумленно наблюдавшей за роскошным автомобилем, приехавшим к ее заклятому врагу.

Увидев сестер Линарес, Роза остолбенела. Однако, придя в себя, буркнула:

— Ладно уж, проходите… — И стала объяснять Томасе: — Это сестры Рикардо, сеньоры эти…

— Сеньориты, — поправила ее Дульсина.

— Сенор-р-риты! — гаркнул попугай.

— Не балуй, Креспин, — встревоженно предостерегла его Роза.

— Мы хотели бы спросить у вас, насколько серьезно намерение нашего брата Рикардо жениться на… на Розе, — произнесла Дульсина заранее приготовленную фразу.

— Мы обженимся на этой неделе, — важно сообщила Роза.

— А как вы на это смотрите, сеньора?

— А что я? Раз полюбили — это их дело. Дульсина не выдержала:

— И по-вашему, мой брат и впрямь может влюбиться в подобную… в подобную…

— Да вы что, спятили? — спросила Роза. — Уродина я какая или что?

Пытаясь исправить положение, вмешалась Кандида:

— По правде сказать, ты очень мила…

— Но между вами целая пропасть, — вновь вступила Дульсина.

— Рикардо сам предложил мне. Я не напрашивалась.

— У нас, женщин, есть немало способов просить. Один из них — притворно отказываться… Послушайте, сеньора, — Дульсина обратилась к Томасе, — надо, чтобы вы знали: Рикардо обижен на нас и придумал жениться на Розе только для того, чтобы насолить нам. Его именно это и устраивает, что она не нашего поля ягода. Посмотрите на нее!..

Томаса взяла Розу за руку.

— Да, понимаю, оборванка, бродяжка — это вы хотите сказать? Но если Рикардо женится на Розите, значит, он любит ее.

Кандида дотронулась до плеча сестры.

— А если мы предложим…

— А если мы дадим вам большую сумму денег, не согласились бы вы уехать отсюда куда-нибудь подальше? Так, чтобы Рикардо ничего не знал?

В квартале, в котором разместились городские конторы и офисы, была вывеска с надписью «Недвижимость. Мендисанбаль». Пабло почти никогда не заглядывал сюда. И когда занимавшийся делами Роке увидел входящего в его кабинет сына, он радостно заулыбался и вышел из-за стола к нему навстречу, чтобы обнять его.

— Вот это сюрприз!

— Теперь ты частенько будешь видеть меня здесь. И за учебу я берусь всерьез.

— Замечательно. Спасибо, сын. Хорошо, что ты пришел: я хотел поговорить с тобой.

— О здоровье? — Пабло с тревогой взглянул на отца.

— Нет. О Паулетте. Она опечалена.

— Она знает о твоей болезни?

— К счастью, даже не догадывается.

— Она всегда грустна. Еще в детстве я однажды застал ее плачущей втихомолку.

— Ее печаль — моя самая большая беда. Я не знаю причины. Это тайна. И тайна эта достойна уважения, потому что у такой женщины не может быть плохого, низкого прошлого.

— Может, мне поговорить с ней?

— Она не хочет говорить об этом. Не терзай ее. Ты можешь утешить ее только одним: будь поласковее с Нормой. Паулетта любит ее как дочь, которой, у нее никогда не было, и боится, что ты переменился к ней. Я не настаиваю на том, чтобы ты женился на Норме, ты еще молод, но прошу тебя, продолжай считать ее своей невестой.

— Норма требует, чтобы мы поженились.

— Она утром звонила Паулетте и сказала, что раскаивается в том, что была настойчива. Я ведь хочу от тебя немногого.

Пабло пожал плечами.

— Я и не собирался порывать с Нормой. Все остается по-прежнему.

Томаса смотрела на Дульсину спокойно и чуть пренебрежительно.

— Думаете, все можно купить?

— Я предлагаю вам деньги для вашей же пользы. И для пользы вашей Розы. Ведь вы очень бедны.

Томаса отвернулась.

— Честно сказать, мне эта свадьба не совсем по душе. Но пусть решает Роза.

— А я хочу жениться! — без раздумий заявила девушка.

— Подумай, что с тобой будет, — убеждала ее Кандида.

— А ничего не будет. Он меня любит. И я его люблю, удавиться мне!

Дульсина твердила ей, что ее жизнь с Рикардо будет похожа на ад, а о его жизни с ней и подумать страшно, что Рикардо все равно скоро бросит ее, предлагала пятьсот тысяч песо, даже миллион — все было бесполезно.

Роза только озабоченно сказала Томасе:

— Ты, Манина, не слушай их, оглохни, и все! А то слабину дашь…

— Что ж, — сказала наконец Дульсина, — видно, вы рассчитываете получить от этого брака гораздо больше.

Томаса подошла к двери, давая понять этим, что разговор окончен.

— Вы думаете, что сделали выгодное дельце. Но, клянусь, вы пожалеете о сделанном. Пойдем, Кандида.

Сестры вышли из дома и стали через лужи и ямы пробираться к машине. Под ногами у них тут же оказалась свинья, бухнувшаяся в лужу и обрызгавшая их с ног до головы, к буйной радости нищей ребятни «затерянного города».

СЮРПРИЗ ДЛЯ НОВОБРАЧНЫХ

Возвратившись домой, Дульсина не совладала с яростью и устроила Рикардо скандал. Она кричала, что на его паршивую свадьбу он не получит ни гроша. И пусть не вздумает приводить свою оборванку в их родовой дом.

Рикардо сначала слушал хладнокровно. Но угрозы Дульсины рассердили его. Он сделал шаг к ней, настолько решительный, что Дульсина невольно отступила.

— Моя жена будет жить здесь. И все в этом доме будут уважать ее. Иначе вам придется иметь дело со мной!

— Но, Рикардо, пойми… — вступила Кандида.

— Не хочу ничего понимать!

— Тогда ты не получишь ни сентаво! — Кандида решительно встала рядом с сестрой.

— Что ж, я достану деньги другим путем. Пусть на это и понадобится время.

Что-то в этой фразе заставило Дульсину взять себя в руки. И она холодным тоном спросила:

— Сколько тебе надо?

— Пятьсот тысяч песо.

— Такой суммы наличными у меня нет.

— У тебя в сейфе есть и побольше. Но мне ты можешь выдать чек.

И он, властно взяв Дульсину за руку, повел ее в кабинет. Кандида изумленно следила за тем, как Дульсина, злобно отшвыривая все, что попадалось на ее пути к сейфу, подошла к дверце, достала из сумочки ключ, отшвырнула заодно и сумочку и вынула из сейфа чековую книжку.

Рикардо взял подписанный сестрой чек и молча вышел из кабинета.

Сестры несколько минут молчали, переживая случившееся. Затем Кандида сказала:

— Ты хорошо сделала, что дала ему деньги.

— Я у него в руках, и он это знает… Откуда-то… Кандида стала прохаживаться по кабинету.

— Ты очень несдержанна, Дульсина.

— А что, я должна молчать?

Кандида попросила сестру сесть: им следует не спеша посоветоваться.

— Послушай, у меня есть план…

На душе у Томасы было тревожно, хотя Роза и объясняла ей, что Рикардо послан им Девой Гвадалупе. «Ну чего ты, Манина, я просила Деву, чтобы она послала мне жениха-красавчика вроде Рикардо — она и послала».

Теперь этот жених-красавчик сидел напротив Томасы и ее воспитанницы за столом и слушал их рассказ о визите его сестер.

— Представляете, молодой человек? Сперва пятьсот тысяч песо, а потом миллион!.. Как будто мы торговались, набивая цену за то, чтоб Розита от вас отреклась.

Рикардо привез им деньги на свадебное платье и обувь. Увидев их, Роза засмеялась:

— Да ты что?! Куда столько? На рынке вон продают дешевую одежду.

Рикардо усмехнулся:

— Этого едва хватит. Томасу волновало другое.

— Я все спросить хочу: вы с Розитой как жениться станете — в церкви или у нотариуса?

— Мы вступим в гражданский брак. А вы бы предпочли храм?

— Конечно! Куда как хорошо. Все браки должны быть одобрены Господом.

— Как-нибудь потом мы сделаем это.

— Да ладно, Манина… Как уж он решил, так пусть и будет.

— Вон как тебе замуж приспичило: обо всем и позабыла! — сердито сказала Томаса. — Ну уж ладно, потом в храме повенчаетесь.

— Может быть, ты и права, — задумчиво произнесла Дульсина, выслушав сестру.

— Конечно, права. Повседневная жизнь, непонимание, одиночество вдвоем. Он сбежит!

— А дикарка останется с нами?

— Ну, ее-то мы живо выкинем! — уверенно сказала Кандида.

— Что ж… Рикардо думает, что он над нами посмеялся. Но хорошо смеется тот, кто смеется последним.

И сестры впервые за последнее время дружно рассмеялись.

Вернувшись в свою комнату, Дульсина первым делом взялась за телефонную трубку. Она набрала номер Леонелы, изложила ей свой план и закончила разговор просьбой обязательно привести с собой Ванессу.

— Мы поставим их в смешное положение, — так она закончила беседу с несостоявшейся невестой брата.

Конец их разговора успела услышать Леопольдина, принесшая хозяйке кофе. Теперь она стояла с подносом в руках, и лицо ее выражало крайнюю степень тревоги и растерянности.

— Простите, сеньорита, но мне показалось, что я слышала, будто…

— Тебе не показалось. Мой братец женится на дикарке из Вилья-Руин.

Леопольдина издала не то мычание, не то стон. Наконец ей удалось произнести:

— Если эта оборванка переступит порог вашего дома, я не останусь в нем ни на миг.

Дульсина посмотрела на нее.

— Ну не бросишь же ты нас в такой момент. Долго это не продлится. Жизнь их будет невыносимой. Уж я постараюсь. Они кончат разводом.

Она снова сняла телефонную трубку и набрала номер.

— Алисия? Это я, Дульсина. Хочу пригласить тебя на свадьбу моего брата Рикардо…

Когда Кандида вошла в комнату сестры, она застала ее в гораздо лучшем расположении духа.

— С приглашениями покончено, — сообщила Дульсина. — Леопольдине и Федерико я сообщила о нашем замысле. Для всех остальных он будет сюрпризом.

Дульсина с улыбкой взглянула на Кандиду, со скромным видом присевшую рядом.

— Знаешь, порой мне кажется, что ты еще испорченней, чем я…

Наконец-то основные приготовления к свадьбе остались позади.

Роза и Томаса придирчиво осмотрели все, что могло им пригодиться на рынке. Покупки были сделаны. Платьем Роза осталась очень довольна. Оно, с ее точки зрения, было таким элегантным, что, как она выразилась, «меня за ним и не видно».

Что касается туфель, то Роза сокрушалась, что не купила «те, с блескучими камушками». Эти, без камушков, были неудобны.

Розу очень волновало, понравится ли Рикардо то, во что она будет одета на свадьбе.

Рикардо прибыл в нотариальную контору в сопровождении приятелей, которые должны были выступить в качестве свидетелей. Он долго наставлял их, как они должны вести себя по отношению к его невесте, вид и манеры которой, возможно, удивят их.

Розу сопровождали Томаса, Эрлинда и еще одна подруга.

Нотариус раскрыл книгу записей браков. Рикардо поставил свою подпись. Затем под любопытными взглядами его свидетелей нотариус взял руку Розы и сделал на странице отпечаток ее пальца, после чего поздравил новобрачных.

Эрлинда обняла Розу, признавшись, что это событие было для нее полной неожиданностью.

Томаса довольно хмуро напомнила Рикардо, что теперь он должен оберегать Розу и заботиться о том, чтобы она была счастлива. Роза, понимая, как трудно будет Томасе остаться одной, обещала проведывать ее каждый день.

— А там, глядишь, однажды ты к нам с Рикардо приедешь жить. Правда, Рикардо?

— Отчего же… — неопределенно ответил жених.

…В доме Линаресов в это время тоже царило волнение.

— Все готово? — теребила Дульсина Кандиду и Леопольдину. — Много приглашенных пришло?

— Почти все, — довольно сказала Кандида.

— А машины?..

— А их припарковали на соседней улице. Рикардо ничего не заподозрит.

— Пора бы им приехать. Поглядим, какое у нашего братца будет лицо.

Обе сестры довольно рассмеялись. Дульсина обняла Кандиду за плечи, и они подошли к окну, за которым как раз в это время раздалось знакомое ворчание автомобиля их брата.

Рикардо помог Розе выйти из машины.

— Ну, вот мы и у твоего нового дома. Роза вдруг заплакала.

— Мне Манину жалко, — объяснила она свои слезы. — И туфли очень жмут.

— Да сними ты их.

— Как же, невеста — и без туфель!..

Но Рикардо одним движением посадил ее на капот автомобиля и снял с ее ног туфли.

— Все привыкли тебя видеть без туфель, пусть и дальше так будет.

Роза, почувствовав облегчение, перестала плакать. Они поцеловались.

Рикардо взял ее за руку, открыл перед ней решетчатую калитку, и они пошли к дому. У самого входа Рикардо взял невесту на руки и внес ее в прихожую. Здесь было совершенно темно.

— Ух, как у волка в пасти: ничего не видать.

— Странно, — удивился жених.

Он открыл двери в залу, тоже темную. И в то же мгновение она озарилась ярким светом.

Грянул свадебный марш, который заиграл по знаку Дульсины приглашенный оркестр. Отовсюду на новобрачных посыпались цветы.

Их наперебой поздравляли Федерико Роблес, Леонела Вильярреаль, Ванесса, Леопольдина. Сестры Линарес обнимали любимого брата.

Роза улыбалась. Рикардо стоял оцепенев.

НАЧАЛО СЕМЕЙНОЙ ЖИЗНИ

Музыка гремела все громче и веселее. Гости становились все более шумными и развязными. Рикардо то и дело попадал в объятия то одного, то другого поздравлявшего его приятеля.

— Ну, что я тебе говорила, кузиночка? — спросила Леонелу Ванесса, намекая на то, что первая догадалась об истинном отношении Рикардо к дикарке из Вилья-Руин.

Леонела ничего не ответила и направилась к жениху и невесте.

— Что бы там ни было, Рикардо, еще раз от души тебя поздравляю! — сказала она, обнимая и целуя его.

Эти ее действия, однако, несказанно удивили Розу и очень не понравились ей.

— Эй, погоди-ка, ты чего это вяжешься-то к нему? Это, чай, мой муж.

— Что же тут такого, миленькая? Мы с Рикардо давние друзья. Мы с ним дружили задолго до того, как появилась ты, — приветливо проинформировала ее Леонела, открывая в улыбке все свои белоснежные зубы.

Но зубы у Розы были не хуже. И она показала их, хотя ей было и не до улыбок.

— Все равно отвали! — решительно заявила Роза. — Теперь я одна могу к нему вязаться. Верно, любовь моя?

Рикардо ничего не оставалось, как кивнуть. Но внимательно следившая за ним Дульсина с удовольствием увидела, как он покраснел. Она подвела новобрачных к пожилой даме.

— Донья Росаура, хочу представить вам моего брата и его жену…

Дама с изумлением смотрела на Розу.

— Боже, почему же невеста босая и с туфлями в руках?!

— Они жмут ей, сеньора, она не привыкла ходить на каблуках, — ответил Рикардо.

Дульсина предложила еще раз выпить за новобрачных. Роза залпом выпила рюмку ликера. Он ей не понравился и показался горьким.

— Должно, протух, — предположила она к изумлению окружающих, особый интерес которых вызвало то, как невеста управлялась с куском торта.

Кандида тем временем поинтересовалась у брата, как нравится ему прием, который они ему устроили.

— Неплохая идея — высмеять Розу. Но и у меня ваши потуги вызывают только смех…

Неподалеку Леонела негромко разговаривала с Дульсиной.

— Не слишком ли далеко ты зашла?

— Это только начало, Леонела.

Поддерживаемая под руку внучкой, Фелипа добрела до Томасы поздравить ее с замужеством Розиты.

— Эрлинда говорит: жених — парень хоть куда.

— Красавчик, да и только, — подтвердила Эрлинда. — Но что-то уж больно скоро они поженились.

— Запрети я ей — она бы зачахла от огорчения, — объяснила Томаса.

— Да, она только о нем и говорит.

Посидели они недолго. Линда куда-то торопилась, а ей еще нужно было отвести домой еле передвигавшуюся Фелипу.

— Куда же ты, на ночь глядя? — спросила Томаса. — Все за больным за этим ухаживать?

— Да, — коротко ответила Линда, на прощанье целуя Томасу в щеку.

— Бедная девочка!..

— Я хотела, чтобы она днем работала, так она говорит: кто же будет днем дома хозяйствовать? Я-то ведь совсем слепая, — пожаловалась Фелипа.

Они ушли, и Томаса почувствовала, что теперь, кроме попугая, ей не с кем и поговорить. Со слезами сна стала жаловаться попугаю, что, может, в доме новых родственников их Розиту обижают.

— Р-рикар-рдо! — уверенно напомнил ей попугай.

— Вот и я на него надеюсь… подожду два-три дня, а уж там, если Розита нас не навестит, сама туда потащусь.

Роза устала от шума, ей хотелось остаться вдвоем с Рикардо. Наконец удалось увести его в комнату, отведенную для них Дульсиной.

— Разве тебе не хочется спать? — спросила она.

— Ты хочешь, чтобы я спал здесь?

— Конечно. Ведь так положено?

— Пожалуй.

— А кроватища гляди какая ровная. Не то что мой тюфяк!.. Теперь я буду спать с тобой? Ты же мой муж.

Рикардо в замешательстве бродил по комнате.

— Ты переоденешься в ночную рубашку? — спросил он.

— А у меня ничего нет.

Он вышел из комнаты, отправился к Дульсине и вернулся с ночной рубашкой для молодой жены. Отдав ее Розе, он немного помедлил.

— Ну, до завтра… Роза смотрела на него.

— А… а все брачные ночи такие? — вдруг сказала она.

— А ты как думаешь? — сказал Рикардо, просто чтобы не молчать.

— Не знаю… Я ведь первый раз замужем. Ты меня любишь? Я, удавиться мне, буду мыться каждый день и хорошо одеваться. Как эти ваши женщины. Чтобы тебе нравиться…

Рикардо вдруг порывисто обнял ее.

— Ох, Роза, что же я наделал!

— Как что — на мне женился.

— Ну и прохвост же я!

— Разве ты меня не любишь?

Он молчал только одно мгновение.

— Я люблю тебя, люблю, люблю!

Он запрокинул ей голову решительным поцелуем и погасил свет.

Проснувшись утром, Роза не обнаружила рядом Рикардо. Она отправилась искать его по всему громадному дому.

Первая, кого она увидела, была Леопольдина. Роза решила заговорить с ней:

— Слышьте! Как вас зовут-то? Леопольдина как будто и не слышала вопроса.

— Чего не отзываетесь? Леопольдина молчала.

— Что же, мне вам кличку давать? Я могу. Вот буду, например, звать вас… вороной.