ВОЗВРАЩЕНИЕ РОЗЫ

Не было никакой охоты работать. Эту девчонку ему и впрямь было жалко. Почему — Агустин сам не мог понять.

Хорошо еще, что не самому пришлось ее «мочить». Он вообще не представлял себе, зачем этой злобной дамочке понадобился человек его «профессии». Дешевле было нанять какую-нибудь шпану, которая за гроши притащила бы девчонку куда надо, раз дамочка сама склонна «мочить» своих врагов.

Похлебка в этой харчевне на вкус южанина была недостаточно острой, и Агустин обернулся, чтобы попросить у хозяина перец.

Он увидал, что от дверей трактира к нему идет его сообщница.

— Я знала, что ты здесь, — сказала она, садясь рядом с ним на деревянный табурет.

— А я всегда здесь. Надеюсь, ты не за деньгами пришла? Мы в расчете.

— Не нужны мне твои грязные деньги.

— Грязные, не грязные, а на что бы ты без них дочь хоронила?.. Зачем пришла?

Она сказала, что хочет рассказать ему, как все произошло.

— Ну, валяй, — согласился он.

И она сообщила ему, что, когда сеньора пришла, они перекинулись двумя словами.

— И я тут же смылась…

— Так и договаривались, — кивнул он.

— Но до этого смылась девчонка… Он бросил ложку на стол.

— Как это «смылась девчонка»?

Она вызывающе посмотрела на него:

— А так!.. Я ее отпустила.

Он уставился ей в глаза тяжелым взглядом:

— Тебе за что было заплачено? Она не испугалась.

— Не ори. Тебе это не на пользу.

Он растерянно оглянулся. «Ну и сука! — подумал он. — Сердце как чуяло…»

— Я бы объяснила, да тебе не понять, — продолжала она. — Я в ней дочь свою увидела. Лупиту тоже муж бросил. И она тоже беременная была… Потому я девчонку и отпустила.

Он сидел с отвалившейся челюстью, будто его хватил удар.

— Я, может, этим отмылась от всей дряни, которую в жизни сделала, — сказала женщина.

Он наконец обрел способность говорить.

— Да ты понимаешь, что я собирался из этой дамочки сок выжимать? А ты мне — поперек дороги, со своим романом про бедную дочь! Ты мне дикобраза под ноги кинула! Подножку мне сделала!

— Меня твои делишки не интересуют, — сказала она. — Меня моя душа интересует.

В ней в самом деле появилось что-то такое, что мешало ему властвовать над ней как прежде.

— Ну да!.. — беспомощно кивнул он. — Дочь твоя теперь с ангелами в одной хевре и оттуда маманей гордится…

— Надеюсь, что так, — серьезно ответила она.

Он не знал, как отомстить ей: не «мочить» же эту жалкую чадолюбивую суку — и сказал только:

— Ага! Сейчас! Пустили ее, твою дочь шалавую, к ангелам! — Он не успел перехватить ее руку и получил крепкую пощечину.

Это становилось смешным.

— Пошла вон отсюда, дура безмозглая!.. Чтоб я тебя больше не видел!..

— Нужен ты мне! — огрызнулась она и ушла.

Как все быстро меняется… Какой сильной, уверенной в себе уходила из своего бывшего дома Дульсина! И какой слабой, разбитой, растерянной возвращается в него.

— Неудача, — коротко ответила она на горящий любопытством взгляд Леопольдины.

— Как — неудача?! — ахнула та. — Дикарка не явилась? Дульсина прошла в свою комнату, сопровождаемая ничего не понимающей старшей служанкой. И только здесь стала рассказывать, что произошло.

— Этот аферист остался с моими деньгами, — заключила она свой рассказа, имея в виду Агустина Кампоса, — а проклятая дикарка избежала смерти!..

Не выдержав напряжения дня, она расплакалась.

— У этой дикарки, как у кошки, семь жизней, — удрученно решила Леопольдина.

Первым человеком, встретившим Розу на подходе к дому Мендисанбалей, был Рикардо Линарес.

Она еле шла. В двух шагах от него она покачнулась и упала бы, если бы он не подхватил ее на руки. Он вошел в дом, неся ее на руках. В гостиной было множество народа. Паулетта, которую била нервная дрожь, сидела на диване, а Роке пытался согреть ее ладони в своих.

Херман Лаприда, склонив ухо к Себастьяну, в который раз слушал его рассказ о странном исчезновении Розы из лавки, где продают цветочные семена.

Два полицейских агента с непроницаемым видом безо всякого дела, но в полной готовности кинуться выполнять задание, ожидали распоряжений неизвестно от кого.

Первой о появлении Розы сообщила Эдувигес. И тут же вошел Рикардо с Розой на руках. Все кинулись к ним. Паулетта молча судорожно обнимала дочь, которую чуть было не потеряла. Лаприда пытался добиться от Розы, что с ней приключилось. Рикардо твердил, что, главное, Роза жива и невредима, а расскажет все потом.

Но Роза нашла в себе силы не откладывать своего рассказа. Сбивчиво изложив все, что с ней произошло, она упала в объятия Паулетты.

— Они врали мне, что ты не моя мама! Но это была просто ловушка… Потому что ты — моя мама! Мама!

Ее с трудом успокоили. Женщины ушли, сопровождая Розу в ее комнату. А мужчины занялись анализом сведений, которые успела сообщить Роза.

Кое-какие из этих сведений были очень полезны. Один из полицейских агентов удовлетворенно заметил, что потерпевшая запомнила адрес квартиры, куда ее заманили.

— Надо как можно скорее выяснить, кто ее владелец, — сказал Рикардо.

С ним согласились. Роке обратил внимание на тот странный факт, что женщина, сторожившая Розу, позволила ей уйти.

А Херман советовал не упускать из виду одну деталь: рассказывая, Роза упомянула фразу, которую человек в маске сказал той женщине. Вот эта фраза: «Пойду сообщу сеньоре». Кто эта сеньора?

Это соображение Хермана Лаприды вызвало внезапную задумчивость Рикардо. Становилось ясно, что мужчина в маске и женщина, отпустившая Розу, — лишь соучастники главной преступницы, этой самой таинственной сеньоры.

На ее розыске и следовало сосредоточить внимание. Полицейские агенты что-то записали, обменялись многозначительными взглядами и откланялись, заверив, что будут держать присутствующих в курсе своих розысков.

В комнате Розы к этому времени остались только мать и дочь.

Роза рассказала Паулетте, что у отпустившей ее женщины недавно умерла дочь с нерожденным младенцем. Она потому и Розу отпустила, когда узнала, что та беременна.

— Почему же ты не сказала об этом факте полицейским? — спросила Паулетта.

Роза укоризненно посмотрела на нее.

— Мамочка, ведь там Рикардо. Он ни о чем не должен знать. Паулетта призналась, что забыла об этом. Она помолчала.

Потом снова заговорила, предположив, что Рикардо здесь потому, что Роза все еще интересует его.

— Тем хуже для него, — отозвалась Роза. И добавила — Я не полюблю больше ни одного мужчину. Я всю душу отдам тебе и моему крошке.

Паулетта поцеловала ее попросила впредь больше ничего от матери не скрывать.

Из шезлонгов, поставленных у края бассейна, все вокруг так хорошо просматривалось, что даже Леопольдина с ее тренированным слухом не смогла бы подслушать братьев. Грустно конечно, что в доме Линаресов дело дошло до таких предосторожностей.

То, что Розу заманила в трущобу какая-то сеньора, очень занимало братьев. Рохелио предположил, что, поскольку. Роза теперь очень богата, то могло иметь место похищение с целью выкупа.

Рикардо, признавая логичность этой версии, выдвигал и другую.

У Розы вполне может быть враг или врагиня, которая покушается не на ее деньги, а на ее жизнь.

Рохелио испуганно посмотрел на брата.

— Неужели?.. Неужели ты подумал о Дульсине? И ты считаешь ее способной на такое?

И Рикардо ответил жестко, однозначно, ни на минуту не сомневаясь в своем выводе:

— Наша сестра Дульсина способна на все.

Меньше всего Дульсине хотелось сейчас беседовать с Рикардо. Он вошел к ней с сообщением:

— Я недавно из дома Мендисанбалей, то бишь дома Розы Гарсиа.

— Тебе хочется подразнить меня? — осведомилась Дуль-сина.

— Отнюдь. Я хочу известить тебя о том, что ее похитили, избили, заперли, и ушла она необъяснимым образом.

Дульсина всем своим видом показывала, что ее совсем не интересует это известие.

— Какое мне дело до приключений дикарки?

Однако ее напугало выражение лица брата, когда он спросил:

— А тебе эта ситуация ни о чем не говорит? Она постаралась изобразить возмущение.

— Да ты уж не меня ли подозреваешь?! Ты полагаешь, что я могу быть замешана в таких делах?

— Я ничего не полагаю, я просто спрашиваю. Твоя гордыня способна толкнуть тебя на что угодно. Ты можешь обезуметь от того, что тебе пришлось встать на колени.

Дульсина собрала все силы, чтобы не выдать своего испуга.

— Я откровенна с тобой: я и впрямь желаю смерти дикарке, которая разрушила нашу жизнь. Но пусть она погибнет от чьих-нибудь чужих рук… К этому делу я не причастна. А если ты думаешь иначе — это твоя проблема.

Он долго молча смотрел на нее, прежде чем уйти. Потом сказал:

— Если с головы Розы упадет хоть один волос — виноватой я буду считать тебя.

ССОРА

Взгляд, которым встретила старшая служанка Кампоса, говорил: обманщик, мерзавец, ничтожество, ты еще смеешь являться нам на глаза после того, как не сумел справится с дикаркой!

Однако он выдержал ее взгляд и сказал, что ему нужно сообщить сеньоре нечто крайне важное, и Леопольдина провела его в кабинет.

С виноватым видом Агустин сообщил Дульсине, что сделал все, как они договаривались, и не предполагал, что его помощница растрогается, узнав, что девушка эта, Роза Гарсиа, ждет младенца.

— Младенца?! — воскликнула Дульсина, забыв даже о своем гневе, который собиралась выплеснуть на голову негодяя. — Вы в этом уверены?

— Мне напарница так сказала…

Дульсина глубоко задумалась, соображая, какие выгоды она может извлечь из этой новости.

— Подумать только: Роза беременна!..

— По лицу вашему видать, что весть я вам принес важнецкую, — сказал Агустин, думая при этом о своей выгоде.

— Разумеется, — не скрыла Дульсина.

— А за важнецкую-то весть и кошельком тряхнуть не грех!

Дульсина тут же вышла из задумчивости:

— Ну, это вы бросьте. Я и так щедро заплатила вам за то, что вы не исполнили!

Агустин подумал.

— Можно снова этим заняться, — сказал он.

— Не требуется, — жестко осадила его Дульсина. — Если уж я этим и занялась бы снова, то не с вами. Приятной прогулки!

Он ушел. А Дульсина тут же попросила Селию позвать к ней Леонелу.

За завтраком Розы не было. На недоуменный вопрос Роке Паулетта ответила, что Роза решила позавтракать с доном Себастьяном, чтобы загладить перед ним свою вину.

— Как она отреагировала на появление в доме Рикардо Линареса?

— К сожалению, она обрадовалась. Она все еще любит его. И это меня сильно огорчает.

Он удивился:

— Почему?

— Потому что эта любовь может снова разлучить нас с ней.

Он стал говорить, что все дети рано или поздно покидают родительское гнездо, чтобы свить свое собственное. Но Паулетта грустно сказала, что в отличие от других матерей не видела, как растет дочь. Она появилась у Паулетты уже взрослой, а ей хочется видеть в ней все еще маленькую девочку.

Роке понимал жену. И в душе соглашался, что опасения не безосновательны.

Служащий в конторе по найму недвижимости скучал: никто сегодня не собирался нанимать недвижимость. Поэтому он даже обрадовался посещению двух полицейских агентов. Все-таки развлечение…

Однако он спросил:

— Полицейские?! Почему?..

— Потому что нам нравится работать в полиции, — ответил один, веселый.

А второй, мрачный, спросил:

— Как фамилия женщины, которой вы сдали квартиру по адресу…

Он назвал адрес откровенной трущобы. Служащий сказал, что не помнит.

— Загляните в контракт, — посоветовал мрачный.

— А не было никакого контракта.

Служащий чувствовал себя в безопасности и разговаривал довольно нагло, понимая, что не он здесь хозяин и ему-то во всяком случае ничего не грозит.

Он все-таки объяснил, что квартиросъемщица обещала прийти подписать контракт позже, потому что очень торопилась, и он отдал ей ключи.

— Что-нибудь произошло? — спросил он. Агенты не ответили.

— Как выглядела? — спросил веселый, имея в виду квартиросъемщицу.

Служащий ухмыльнулся:

— Ничего себе, высокая, худая, смуглая.

— Возраст?

— В зрелом возрасте, в темных очках. А вот фамилию не помню.

Не похоже было, чтобы эти сведения их устроили.

Они с Себастьяном скоро поладили. Он был отходчив и недолго журил Розу за ее обман. Когда вошла Томаса, они мирно пили кофе, разговаривая о новых тюльпанах.

Томаса сказала Розе, что звонил Рикардо и справлялся у Паулетты о Розином здоровье.

Паулетта и Роке были в гостиной.

— Мне никто не звонил, мама? — спросила Роза.

— Почти, — улыбнулась Паулетта. Роза засмеялась.

— Ты не хочешь сказать мне, что звонил Рикардо Линарес. Зачем меня охранять от Линаресов? Они мне безразличны.

Тон, которым Паулетта произнесла следующую фразу, ошеломил Розу:

— А мне нет! — Она подошла к Розе и обняла ее. — Любовь моя, мы уже знаем, как будем жить: ты, я, твоя крошка. И не в добрый час звонит сюда Рикардо Линарес.

Роза грустно опустила голову.

— Ну вот видишь, из-за него у нас первая размолвка. Видимо, страх потерять Розу был так велик, что Паулетта взяла, к ужасу Роке, совершенно неверный тон.

— Роза, в этом доме порядки устанавливаю я. И те, кто живут здесь, подчиняются им.

Роза смотрела на мать широко открытыми глазами, в которых было изумление. Так Паулетта с ней еще не разговаривала. И, уж совсем потеряв способность владеть собой, Паулетта закончила:

— Я никому не позволю вторгаться в твою жизнь. Иначе — можешь уходить.

На глаза у Розы навернулись слезы. Она выбежала из комнаты. Паулетта в отчаянии опустилась в кресло. Роке подошел к ней и, сочувственно взяв за руку, сказал:

— Так нельзя. Ты искала ее больше двадцати лет, а потерять хочешь в одну минуту?

Паулетта молчала. Потом подняла на него глаза.

— Если я ее снова потеряю, я умру.

Новость была признана всеми тремя очень обнадеживающей и многообещающей.

Леопольдина бегала по кабинету, повторяя:

— Меня это нисколько не удивляет! Когда прыгаешь из постели в постель, можно и забеременеть!

— Да, это замечательно! Это дает нам в руки новое оружие против дикарки, — говорила Леонела.

Дульсина выразила общее мнение, заявив, что уж теперь-то, когда Рикардо узнает, что Роза ждет от кого-то ребенка, он быстро излечится от любви к ней.

Леонела начала рассуждать о том, что маска строптивого ангела, которую так успешно носит Роза и которая, видимо, так нравится Рикардо, теперь-то уж наверняка слетит с нее.

Дульсина поддакивала. Но вдруг старшая служанка прекратила свою беготню по кабинету и испуганно предположила:

— А вдруг ребенок от сеньора Рикардо? Не хочу расстраивать вас, сеньоры, но…

Дульсина вскочила со своего места.

— Ты сошла с ума, Леопольдина. Она несомненно беременна от того журналиста… Или от хозяина магазина игрушек… А может, от этого длинного доктора, которого она отбила у Фернанды… Но только не от Рикардо!

И они все трое решили, что Рикардо как можно скорее должен узнать о беременности Розы.

Томаса с удивлением наблюдала, как Роза Запихивает в чемодан свои вещи.

— Что ты делаешь?!

— Барахло свое собираю. Из того, что нам подарили, ничего не возьму.

Томаса не понимала, что происходит. Роза попыталась объяснить:

— Манина, нам пора отсюда уходить. Хочешь уйти со мной — ноги в руки — и вперед!

Она неожиданно для Томасы заплакала. Томаса побежала к Паулетте. Та уж и сама собиралась идти к Розе и просить у нее прощения.

Известие о том, что Роза собирает вещи, так подействовало на нее, что у нее закружилась голова и она упала в обморок. Ее довольно долго не могли привести в сознание. Когда же она пришла в себя, Эдувигес прочла ей оставленную Розой записку.

«Сеньора Паулетта, я мешаю вашей жизни. Спасибо за всю вашу доброту. Прощайте. Роза Гарсиа».

Обливаясь слезами, Паулетта винила себя во всем и твердила, что не станет жить, если Роза покинет ее.

С ужасом услышала матушка Мерседес слова агента Рочи, что полиция наконец-то узнала, кто убил Федерико Роблеса. Она даже побледнела от волнения.

— Вы хотите сказать… Неужели это наша Кандида Лина-рес?

Матушка стала горячо заступаться за свою подопечную, говорить, что она не верит в вину Кандиды. Иногда правосудие идет неверными путями, и от этого страдают безвинные.

Агент Роча ответил, что это не тот случай. Убийца Федерико Роблеса полицией установлен. Необходимо уточнить лишь некоторые детали для того, чтобы задержать его. Он сказал матушке, что она оказала полиции неоценимую помощь, и удалился, оставив ее гадать, что же это за помощь.

Попугай Креспин и щенок Рохелио, находившиеся на попечении Каридад, — вот кто чуть с ума не сошел от радости при виде возвратившейся Розы.

Каридад, в это время кормившая их, этой радости не разделяла.

— Что ты городишь! — сказала она Розе, заявившей, что сеньора Паулетта разлюбила ее.

Но Роза, обливаясь слезами и обнимая щенка, пытавшегося лизнуть ее в губы, твердила, что она во второй раз потеряла родную мать.

Каридад стала упрекать Розу в том, что она вечно сгущает краски и впадает в панику раньше времени. Матерям свойственно откровенно говорить с детьми, но это не значит, что они их не любят.

Вот она, например, попросту выдрала на днях Палильо — что же, значит, она его не любит? В самый бы раз Розе вернуться к сеньоре Паулетте.

Неизвестно, сколько времени продолжался бы их спор, если бы чета Мендисанбалей сама не пожаловала к Розе. Роза и Каридад вскочили.

— Сеньора Паулетта, — начала было Роза, но Паулетта крикнула ей:

— Я не сеньора, я твоя мать!

Роке тут же попросил Каридад оставить их одних. Они оба вышли. А Роза и Паулетта не могли удержаться от слез. Роза утверждала, что ей показалось — ее перестали любить. Паулетта в ответ приводила аргументы Каридад.

— Просто мне стало очень больно, когда вы со мной стали так разговаривать.

— Опять «вы»? — возмутилась мать, — Я запрещаю тебе так ко мне обращаться!

Роза тут же снова обиделась:

— Запрещаешь, да? Потому что ты хозяйка в доме? Да?

— Если тебя у меня не будет, мне не нужен будет ни дом, ни что-либо другое, — рыдая, говорила Паулетта.

Она стала просить у Розы прощения за то, что скрыла от нее звонок Рикардо, объясняя это тем, что каждый мужчина, который приближается к Розе, кажется ей врагом, желающим отнять дочь.

— А я когда кого полюблю, я далеко от него жить готова, лишь бы он был счастлив, — грустно сказала Роза.

— Вот подожди, станешь матерью — заговоришь по-друт гому, — вздохнула Паулетта.

Она во что бы то ни стало хотела увезти Розу с собой, даже пыталась встать перед ней на колени. Но Роза, испуганно подняв ее, обещала вернуться сама.

Мать твердила ей, что ребенок должен расти в обстановке достатка и комфорта. Но Роза впервые за все время улыбнулась и сказала:

— Да не волнуйся, мамочка. Ему будет хорошо со мной даже на пустыре! Я ведь дикая Роза — меня все здесь так зовут…

Вернулся Роке, слышавший последнюю фразу.

— Ну, до чего вы договорились? — спросил он.

— Когда ты вернешься к нам, доченька? — вопросительно посмотрела на Розу Паулетта.

— Еще не знаю, мама, — ответила Роза.

— Знаешь, как надо расценить твое упрямство? Как большой грех! — обиженно сказала Паулетта и вышла.

Роза снова заплакала. Роке потрепал ее по плечу:

— Мы ждем тебя с открытой душой, дикая Роза.

О том, что Роза ушла из дома, Рохелио узнал от Томасы. Со слезами в голосе рассказала она Рохелио по телефону, что у Розы с матерью вышла размолвка.

— И знаешь, кто виновник? — спросил Рохелио брата, которому он рассказывал о звонке Томасы.

Рикардо вопросительно посмотрел на него.

— Ты! — сказал Рохелио.

— Разъясни, не понимаю…

Рохелио напомнил, как Рикардо позвонил Мендисанбалям, и Паулетта очень сухо говорила с ним по телефону.

— Куда уж суше, — вспомнил Рикардо.

Тогда Рохелио рассказал ему, что Паулетта скрыла от Розы этот звонок. А Роза узнала о нем и укорила мать. Кончилось тем, что Роза собрала вещи и ушла.

У Рикардо был такой вид, как будто он не знает, как отнестись к этой новости.

Ничего не поймешь у этой Розы. Линда знала от Каридад обо всем, что произошло между Розой и ее матерью, но никак не могла добиться от подруги, почему она не возвращается к Мендисанбалям.

Роза призналась ей, что это связано с чем-то, о чем она пока не хочет никому говорить. И перевела разговор на здоровье Рохелио. Линда сказала, что ему с каждым днем все лучше.

— Когда на свадьбе погуляем? — подмигнула ей Роза.

— Недолго ждать, — ответила Линда, улыбаясь. Роза обняла подругу.

— Ох, Линда, я тебе такой праздник устрою! — сказала она.

— Значит, ты собираешься вернуться к матери? — обрадовалась Эрлинда.

— Кто знает, кто знает, — непонятно ответила Роза, думая о чем-то своем.

Братья теперь чаще всего беседовали около бассейна. Их успокаивало это место. Оно напоминало им дни детства, когда никто и предположить не мог, что дом Линаресов будут сотрясать такие бури.

Информация, которой на этот раз обменивались братья, была такова. Рикардо говорил с полицейским следователем] занимающимся делом о похищении Розы. Приметы женщины] снимавшей квартиру, куда Розу удалось заманить, точь-в-точь повторяли приметы Дульсины: смуглая, высокая, худая, строго одетая, в зрелом возрасте.

Рохелио удрученно покачал головой. Он в свою очередь сообщил брату, что опять звонила Томаса. Роза, по ее словам, живет в своем старом доме.

— Потянуло в родные места, — улыбнулся Рикардо.

ОПАСНАЯ ПОКУПКА

Роза гладила белье и разговаривала с попугаем, когда раздался стук в дверь. Она отворила не спрашивая и увидела Рикардо.

— А как ты узнал, что это я? — спросил он весело.

— Почему ты так решил?

— А утюг в руке? — расхохотался он. Она чуть улыбнулась:

— Ну что ты… Мы теперь никто друг другу. Так что не бойся.

Она поставила утюг на подставку и предложила ему присесть.

Он сказал ей, что знает, почему она ушла из дома Паулетты. Но Роза объяснила, что просто не хочет, чтобы кто-то, пусть даже родная мать, лишали ее права самой решать вопросы, касающиеся только ее одной.

— Я такая, какая я есть, — сказала она.

— Из-за этого мы и стали чужими, — тут же вставил он. Она рассердилась:

— Если снова я оказываюсь во всем виноватой — лучше уходи! В том, как у нас сложилось, виноват ты. Я тебе не изменяла!

Он долго молчал. Потом осторожно взял ее за руку.

— Я хотел бы знать, почему ты ушла от меня окончательно. Ведь не из-за случая же в ресторане?

Она выдернула свою руку из его руки и отошла к окну. Некоторое время она молчала. Потом сказала:

— Ты не знаешь об этом… но я видела тебя с жабой в твоей квартире.

Теперь молчал он.

— Понимаю тебя… Но я считал, что ты для меня потеряна. И вот в минуту слабости…

Она тут же перебила его:

— Эти объяснения вы, мужчины, для себя оставьте.

Но он продолжал:

— Мы ни разу не были с ней близки после свадьбы. Я попросил у нее развод, но она не дает его мне.

— И не даст. Это тебе наказание, Рикардо. Будешь терпеть эту склизкую, прилипучую, — шершавую и еще не знаю какую жабищу! Будешь знать, как обижать таких, как я.

— Со мной ты можешь обходиться, как тебе вздумается. Но Паулетта твоя мать, и с ней ты должна вести себя иначе. Мать может дать тебе все. — Он помолчал и задумчиво добавил: — Кроме мужской любви.

— А мне она не нужна, — тотчас перебила его Роза. — Зачем она?

Как бы не отвечая ей на этот вопрос, Рикардо подошел и внезапно обнял ее. Она вырвалась.

— Зачем ты сделал это?!

— Потому что я так чувствую…

— А я нет! Оба молчали.

— Тебе пора, Рикардо, уже поздно… Он снова обнял ее и поцеловал.

— Я никогда не переставал тебя любить, — сказал он.

— У тебя есть жена.

— Все равно я разведусь с ней… Скажи, что ты любишь меня!

Роза уже было открыла рот, но выполнила бы она его просьбу или нет, осталось неизвестным, потому что раздался стук в дверь и вошел Херман Лаприда.