Проект «ЭЛЬБА» - Черная война

Вы не могли не заметить, что за всеми революционными процессами в мире стоит одна сила, все те же Соединенные Штаты. Пентагон везде действует по одному сценарию. Поддержка сил, находящихся в оппозиции к неугодным режимам, их финансирование, организация локальных конфликтов, разрастающихся в массовые. Свержение неугодных США правителей и правительств. А дальше отход. Временная пауза. Пока в охваченные междоусобицей страны не проникнет «Аль-Каида». Когда там возникает реальная угроза захвата власти исламистами, Вашингтон переходит к основному этапу реализации собственных планов. В эти государства вводятся войска и формируется марионеточная власть. Примеры этому: Ливия, Египет, Сирия. Да, в Сирии еще не дошло до прямого военного вторжения, но оно произойдет. Конечно, если в названных странах марионеточные режимы сами не возьмут власть в свои руки.

– А как же насчет предстоящего вывода войск западной коалиции из Афганистана? Ведь правительство, сформированное в Кабуле, не удержит власть, и ее быстро захватят талибы! Значит, в Афганистане США расписываются в своем поражении, не так ли?

– Отнюдь! В Афганистане и Ираке Вашингтон ведет себя не так, как в Африке и на Аравийском полуострове. Здесь задача Вашингтона состоит в том, чтобы подчинить себе государства, силы которых подорваны, в Афганистане же – создать большие проблемы для России. Ведь приход к власти талибов вынудит Москву принимать ответные меры. Американцы сталкивают Россию с международным терроризмом. Москва будет вынуждена идти на жесткие военные меры для защиты собственных рубежей. Она старается не допустить продвижения «Аль-Каиды» на север, в Таджикистан, Узбекистан, Киргизстан, Туркмению. Но да ладно с Россией. Москва претендует на роль мирового лидера, пусть и решает свои проблемы. Вернемся в наш родной Бурнад. Так вот, международная террористическая организация не преминет воспользоваться ситуацией, сложившейся в нашей стране. А у нас северная провинция находится под влиянием, если не сказать под контролем, организации «Общество возрождения и реформ», возглавляемой господином Али Макни. Данная структура является отделением, если можно так выразиться, а точнее сказать, ячейкой международной сети «Аль-Каиды». Господин Макни часто посещает Пакистан, поддерживает неплохие отношения с руководителями исламских организаций в других странах. Уверен, что Вашингтон спровоцирует выступление ваххабитов. И тогда, господин Гринду, начнется гражданская война. Вмешательство США приведет к формированию подконтрольного Вашингтону правительства. Вы станете президентом Бурнада, это решено за океаном. Вопрос в том, надолго ли?

Квинси Гринду внимательно посмотрел на председателя оппозиционной партии и спросил:

– А вы, господин Экунзу, можете как-то повлиять на ситуацию?

– Могу! Вернее, мы с вами вместе способны на это.

– Что же мы можем сделать?

– Договориться, господин Гринду. Я в неплохих личных отношениях с Макни. Думаю, сумею убедить его не поднимать восстание в провинции Зимбар. А оно, уверяю вас, готовится.

– Допустим, вы убедите Макни не выступать против меня. Но он тоже запросит что-то взамен. И не провинцию, которую контролирует безо всяких договоренностей с режимом Тикунде.

– Необходимо создание полноценного правительства, дабы убедить Пентагон в том, что мы сами в состоянии править Восточным Бурнадом, поддерживать в государстве порядок, полностью ориентируясь на США. Али Макни тоже должен получить приличный кусок от общего пирога. Тогда ни у Пентагона, ни у «Аль-Каиды» не будет оснований вмешиваться во внутренние дела Бурнада. Вы президент, я, скажем, председатель правительства, а Макни возглавит сенат. Все довольны, и всем хорошо.

– Вряд ли подобный расклад устроит США. В Пентагоне не согласятся на то, чтобы парламент возглавил человек «Аль-Каиды».

– Согласятся, господин Гринду, если Макни направит деятельность террористической организации против соседней республики Чано, которая гораздо привлекательнее для американцев, нежели Бурнад. Ведь в планах США нам отведено всего лишь место плацдарма для захвата крупной, экономически развитой, богатой, а главное, ориентированной на Россию республики Чано и дальнейшего продвижения американской демократии в глубь Африки. Конечно, ни посол США Ричард Глоуден, ни непосредственный куратор военного переворота майор ЦРУ Джон Дебри ни слова не говорили вам об этом. Но кроме вас Дебри вел переговоры и со мной. Я не стану разглашать их суть. Вы, в принципе, все услышали. Так что хорошенько подумайте, господин Гринду. Не смею больше отвлекать вас от решения важных государственных вопросов. Как связаться со мной, вы знаете. До свидания!

– До свидания, господин Экунзу, – проговорил озадаченный генерал Гринду.

Как только руководитель оппозиционной партии покинул кабинет, Гринду приказал дежурному офицеру срочно вызвать во дворец министра внутренних дел переходного правительства генерала Захира Бумжеля.

Тот явился через полчаса, зашел в кабинет, сел в кресло и спросил:

– Что произошло, Квинси?

– А ты уже отдыхал дома?

– По-твоему, я должен был сидеть в министерстве? В моем департаменте порядок, полиция готова к несению службы в режиме чрезвычайного положения и комендантского часа. Доклады начальников провинциальных управлений я принял, в стране в основном спокойно. Ситуация в Либдере под контролем. Население предупреждено о том, что после двадцати трех часов мы будем жестко реагировать на любые массовые собрания, демонстрации, пикеты. Обстановка там постепенно успокаивается. Вокруг Хостура полиция тоже контролирует ситуацию. Ну а обстановка в военном гарнизоне меня, извини, не касается.

– А тебе известно, что северная провинция Зимбар находится под контролем организации «Общество возрождения и реформ»?

– Али Макни? Ну, под контролем, это сильно сказано. Да, исламисты имеют влияние в Зимбаре, особенно в городе Корга. Но и там ситуация спокойная. На данный момент люди Макни никак не проявляют себя.

– Руководитель организации признал переходное правительство?

– Нет! Али Макни вообще никак публично не отреагировал на переворот.

– Полиция следит за ним?

– В этом нет необходимости. Макни не нарушает законов, не прячется, большую часть времени проводит дома. У него солидный особняк на окраине Корга. Ты вызвал меня из-за Макни?

– Не только. Что ты думаешь о возможностях Экунзу?

– Ничего. Контроль над оппозицией осуществляет служба национальной безопасности. Этот вопрос к полковнику Лунфа.

– Но тебе должно быть известно, на что способен Экунзу.

– Отвечу так, Квинси. Ради денег и карьеры Экунзу способен на все! Он частый гость американского посольства. Его партия насчитывает около миллиона членов, примерно столько же сторонников. Тикунде не давал ему развернуться. Сейчас Экунзу поднял голову. Обычное дело. Гиена почуяла запах крови.

– Понятно. Я поговорю с Лунфа, но и ты смотри и за Экунзу, и особенно за Макни. Мне нужна полная информация о деятельности возглавляемых ими организаций, а также планы, намерения, возможное взаимодействие.

Бумжель поморщился и проговорил:

– Вряд ли Макни пойдет на сближение с Экунзу. Али сам себе на уме. Хотя в изменившейся ситуации возможно все!

– Вот именно, что в изменившейся ситуации возможно все!

– Я понял тебя, Квинси. Подключу спецподразделения к работе по Экунзу и Макни. Что-нибудь еще?

– Да! Отдай распоряжение, чтобы в течение часа в тюрьме крепости Чембар оборудовали апартаменты для Тикунде. Выдели деньги для достойного содержания бывшего президента.

Министр внутренних дел удивленно посмотрел на Гринду и осведомился:

– С чего такая благосклонность к Тикунде? Или ты решил оставить его в живых?

– Нет! – ответил Гринду. – Хотя, если он вдруг согласится на добровольную отставку и передачу дел мне, прикажет Чансиду сдаться, то, возможно, какое-то время побудет на свободе. Но это моя проблема. Ты решай свои. Если их нет сейчас, то это совершенно не означает, что они не возникнут завтра.

– Ты руководитель страны, я подчиняюсь!

– О’кей, Захир. Не смею задерживать! До завтра.

– Ты поспи, Квинси. А то вымотаешь себя, и лишимся мы руководителя. Организм не любит, когда его насилуют.

– Насилия никто не любит. До завтра, – повторил Гринду.

Генерал Бумжель поднялся:

– До свидания, Квинси. Все, что приказано, я сделаю, не сомневайся, береги себя.

– Благодарю.

Министр внутренних дел отдал необходимые распоряжения начальнику управления по городу Тагабир и покинул дворец.

Гринду хотел вызвать еще и полковника Лунфа, но тот не ответил. Дежурный сообщил, что начальник службы национальной безопасности в 18.00 выехал в город Корга. Гринду не понимал, что вдруг заставило шефа безопасности внезапно, без предупреждения, не говоря уже о разрешении, срочно отправиться в провинцию Зимбар. Уж не к Макни ли? Но это станет известно только утром. Как и обстановка в гарнизоне у Хостура.

Генерал-лейтенант Квинси Гринду вызвал охрану и на бронированном «Мерседесе», вчера принадлежавшем Тикунде, направился к крепости Чембар, в пригород столицы, селение Кормуд.

У въезда в крепость его встретил начальник тюрьмы Энне Зула и доложил:

– Господин генерал, арестованный Тикунде находится в камере. Охрана – отделение отряда «Пеликан», по периметру – взвод армейского батальона. Начальник управления внутренних дел столицы двадцать минут назад прислал два автомобиля с людьми и мебелью. В настоящее время согласно вашему приказу оборудуются апартаменты.

– У тебя полчаса на то, чтобы завершить работу в башне.

– Слушаюсь!

– Проводи меня к Тикунде.

– Прошу в крепость.

Гринду в сопровождении начальника тюрьмы и двух офицеров «Пеликана» прошел к центральной цитадели и спустился в подвал. Зула открыл замок массивной двери.

Гринду сказал:

– Дальше я пойду один. Пусть принесут стул. Займись апартаментами и помни, что у тебя осталось уже меньше получаса. О готовности нового места заключения бывшего президента доложишь лично, здесь, в камере.

– Слушаюсь, господин генерал.

Гринду вошел в одиночную, но довольно просторную камеру, освещенную синей лампой, закрытой мелкой металлической сеткой, остановился за дверью и осмотрелся. Он находился в комнате примерно три на четыре метра с бетонными стенами, полом и потолком. На узком окне решетка, за ней – ящик с рядом отверстий. Стекла не было. В одном углу солдатская кровать с матрацем и подушкой, в другой – стол и табурет. Все привинчено к полу. В переднем слева углу стоял унитаз, напротив – умывальник. Горячая вода в камеру не подавалась. В двери глазок и окошко для передачи заключенному пищи и воды.

Тикунде лежал на спине, заложив руки за голову, и смотрел на незваного гостя.

– Да-да, – проговорил Гринду. – Это далеко не кабинет во дворце и не спальня в собственном доме. Плохо, наверное, после роскоши-то, да, господин Тикунде?

– Я не привык к роскоши, – ответил свергнутый президент. – Вы наверняка обыскивали мой дом и должны были заметить скромную обстановку.

– Все же дом не тюрьма.

– Иногда в тюрьме лучше, чем дома.

В дверь постучали.

– Войдите! – разрешил Гринду.

Вошел начальник охраны со стулом в руках, поставил его посреди камеры и доложил:

– Ваше приказание выполнено! В башне все готово.

– Хорошо. Вы свободны. Ждите в коридоре.

– Слушаюсь.

Зула тихо, как мышь, проскользнул в коридор, а Гринду присел на стул.

– Ты пришел посмотреть на меня в камере? – спросил Тикунде. – Решил поинтересоваться, нет ли у меня претензий? К сожалению, все в порядке. Питание, конечно, могло быть получше, но и того, что приносят, хватает. Вода плохая, трубы давно не меняли. Но никто и не думал делать из музея тюрьму.

– У меня не так много времени, господин Тикунде.

– Это понятно. Захватить власть легко, но вот удержать ее трудно. Придется попотеть.

Гринду достал сигареты и спросил:

– Будете?

– Нет, – отказался президент.

– А я покурю.

Он прикурил сигарету и выпустил облако дыма в сторону окна и заявил:

– У меня к вам предложение, господин Тикунде.

Президент усмехнулся и проговорил:

– Какое может быть предложение, когда я арестован, а вы с американцами готовите суд надо мной?

– Суда может и не быть, господин Тикунде.

– Даже так?

– Да. Вы кое в чем признаетесь. В ответ я, временно исполняющий обязанности президента страны, учту ваши прежние заслуги и чистосердечное раскаяние в преступлениях, совершенных ранее, разрешу вам обратиться в посольство России с просьбой о предоставлении политического убежища и лично отвезу вас туда. Никакого суда не будет.

На спокойном лице Тикунде отобразилось удивление.

– Я должен чистосердечно раскаяться в преступлениях, совершенных ранее? Не подскажешь, в каких именно? Я не нарушал законы нашей страны даже во времена правления диктатора Узонды. Или вы сфабрикуете дела?

Гринду затушил окурок на полу и заявил:

– Вы должны знать русскую поговорку. Был бы человек хороший, а статью подберем.

– Это не очень удачная поговорка. Ты не ответил на вопрос, генерал.

– Мы подготовим нужные документы, вы их подпишете, выступите с обращением к народу и ко мне лично. Поймите, суд, подконтрольный мне, может приговорить вас к смертной казни без веских на то оснований. А вот предоставить вам свободу так же запросто я, к сожалению, не смогу. Меня просто не поймут ни сторонники, ни народ в целом.

– Значит, я должен покаяться в несовершенных преступлениях?

– Только для того, чтобы дать мне возможность освободить вас.

– А чего это вдруг такая забота обо мне?

– Не поверите, но у меня к вам нет неприязни. Я не испытываю никакого желания убивать вас, хотя этого требуют мои сторонники, кстати, те самые чиновники, которые долгое время восхваляли своего президента.

Тикунде поднялся, сел на край кровати и заявил:

– Я думал, ты умнее, Гринду. Неужели ты считаешь, что я сам дам тебе в руки то, что позволит провести открытый процесс и вполне законно расправиться со мной? Этого не будет. Прими лучше мое предложение, пока еще не поздно. Собери своих сторонников и убирайся вместе с ними из страны. Даю слово, преследовать не стану.

Гринду рассмеялся:

– Интересный у нас разговор получается. Мне представляется, что вы не в том положении, чтобы диктовать условия.

– А это не условия, а предложение. Удивляюсь, как американцы поставили на тебя. Ты же не в состоянии управлять государством, даже понятия не имеешь, что это такое. Честное слово, на должность руководителя больше подошел бы генерал Бумжель или полковник Лунфа.

– Тем не менее руководитель государства – это я.

– Неужели ты, Гринду, не понимаешь, что проживешь не намного дольше, чем я, казненный по приговору твоего карманного суда? Надо знать историю. Ни один политик, захвативший власть силой, долго ее не удерживал. Подобные субъекты заканчивали свою карьеру на эшафоте либо в тюрьме. Только единицы умирали сами, но были прокляты своим народом.

– Это вам, господин президент, не мешало бы обновить свои знания истории. Явным примером благополучного правления после свержения законного режима является генерал Аугусто Хосе Рамон Пиночет Угарте. Он захватил власть в семьдесят третьем году, руководил страной до девяностого, передал пост преемнику и возглавил вооруженные силы. Умер Пиночет не в тюрьме, а в госпитале Сантьяго и был похоронен с воинскими почестями. Весьма примечательно, что в семьдесят восьмом году он провел референдум о доверии к себе и получил семьдесят пять процентов голосов в свою поддержку.

Тикунде выслушал его и сказал:

– Во-первых, Восточный Бурнад не Чили, во-вторых, ты не Пиночет, в-третьих, правление диктатора было признано преступным. Лишь инфаркт спас его от суда и виселицы. В общем, неудачный пример. Мы могли бы долго рассуждать о Пиночете, но я не вижу в этом никакого смысла.

– О’кей, господин Тикунде.

– Ты как настоящий американец.

– Не больше, чем вы – русский. Ну да ладно. Время уже позднее. Мне пора возвращаться во дворец. Чтобы вы могли в комфортной обстановке обдумать мое весьма привлекательное предложение, вас после моего ухода переведут в апартаменты крепостной башни. Там вы получите все, к чему привыкли, кроме свободы. Но и она реальна. Надо только принять мои условия.

– Мне и здесь неплохо.

– А вот это уже решать буду я. У вас, господин Тикунде, ровно десять дней на принятие предложения. Сегодня тринадцатое мая, значит, двадцать третьего числа, в четверг, я буду ждать вашего решения. А потом либо суд и смерть, либо покаяние и свобода. В России, уверен, вам создадут условия, о каких вы здесь и мечтать не могли. Ваша семья уже там. До двадцать третьего мая, господин Тикунде. Если вы пожелаете ознакомиться с материалами уголовного дела, то обращайтесь к начальнику тюрьмы.

Гринду резко поднялся и вышел из камеры. Охранник вынес стул. Зула посеменил за генералом.

Выйдя к кортежу, Гринду подозвал к себе начальника тюрьмы и заявил:

– Смотри, Зула, ты головой отвечаешь за господина Тикунде. Деньги на его содержание получил?

– Так точно, господин генерал.

– Глаз с него не спускать. Обо всем необычном в поведении, об ухудшении здоровья, о жалобах и просьбах немедленно сообщать мне лично.

– Слушаюсь, господин генерал.

– Отряд «Пеликан» и армейский взвод уйдут из крепости, вместо них охрану будет нести спецподразделение МВД, караульная рота. Она в твоем прямом подчинении. Не исключено, что генерал Чансиду предпримет попытку освободить своего друга. Если ему это удастся, то тебе несдобровать. Ты понял меня, Зула?

– Так точно. Извините, господин генерал, а если я выполню поставленную задачу?.. – Зула со страхом, смешанным с неприкрытым интересом, преданно смотрел на Гринду.

Генерал усмехнулся и спросил:

– О должности печешься, Зула?

– Хотелось бы…

Гринду прервал начальника тюрьмы:

– Справишься с заданием, возглавишь департамент в МВД. Службу исполнения наказаний. Этого достаточно?

– Более чем, господин генерал. Благодарю.

– Пока не за что, Зула. У тебя равные шансы занять генеральскую, весьма прибыльную должность или быть повешенным.

– Я справлюсь.

– Справляйся!

Гринду не поехал во дворец. Он решил несколько часов провести дома, где его ждала молодая жена.

Оборонительный район у Хостура,

вторник, 14 мая

Генерал Чансиду находился в штабе с 6 часов утра. В 7.00 к нему прибыл начальник разведывательного управления, являющийся заместителем министра обороны, бригадный генерал Час Нсофа.

– Что-нибудь новое? – спросил у него Чансиду, не отрываясь от карты.

– Получено сообщение о том, что президента Тикунде ночью перевели из подвала крепости Чембар в главную башню.

Чансиду взглянул на заместителя и осведомился:

– С чем это связано?

– Неизвестно. Так распорядился Гринду во время визита в тюрьму. Президенту создали комфортабельные условия содержания.

– Понятно. Гринду пытается сломить Тикунде. Но это у него не получится.

– При активном участии сотрудников американского посольства готовится суд над президентом. Хотя Гринду предложил Тикунде свободу. Для этого тот должен признать себя виновным в государственных преступлениях, покаяться перед народом и обратиться к генералу с просьбой о передаче его в посольство России.

– Тикунде, конечно, отказался?

– Да! Гринду дал ему срок на принятие окончательного решения в десять суток, до четверга, двадцать третьего числа.

– Десять суток? Уже неплохо. Значит, в течение этих дней жизни Джунга ничего не угрожает. С этим разобрались. Что по общей обстановке? Какие действия предпринимает полковник Лусике?

Начальник разведуправления доложил:

– Бригада и приданный ей полк продолжают занимать позиции. Утром были замечены противотанковые ежи на опасных направлениях.

– Соединение Лусике переходит к обороне? Что бы это значило? Вместо того чтобы подтянуть к Хостуру значительные силы и атаковать гарнизон, Гринду решает блокировать его? Что-то здесь не так. Гринду хитер. Он что-то задумал. Какую-то провокацию.

– Он не может атаковать нас теми силами, которые у него имеются.

– Да, но мы способны без особых проблем, используя артиллерию и авиацию, нанести непоправимый урон его бригаде и приданному полку. Зачем Гринду подставляет Лусике?

Подумав, генерал Нсофа предположил:

– По-моему, Гринду на это и рассчитывает. Переворот в столице прошел почти бескровно, погибли только бойцы твоей личной охраны, а вот уничтожение нами, мятежниками, бригады и полка без большой крови не обойдется. Гринду получит возможность объявить нас агрессорами, которые ради власти готовы пожертвовать жизнями бывших подчиненных. Это вызовет резонанс в обществе и, вполне вероятно, привлечет на сторону Гринду массу людей.

– Слишком уж примитивно, Час. Гринду прекрасно понимает, что сейчас мы не в состоянии вести наступательные действия, сами обороняемся и, соответственно, не будем наносить удар по войскам, непосредственно не угрожающим нам.

Полевой телефон пропищал сигналом вызова.

Чансиду снял трубку:

– Слушаю!

– От Тагабира, совершая маневр захода с фланга, к нам приближается звено «Су-24», – доложил начальник ПВО.

– С аэродрома Алтуси?

– Так точно!

– Фронтовые бомбардировщики несут бомбы, ракеты?

– «Су-24» снаряжены полным боекомплектом.

– Что значит «совершая маневр захода с фланга»?

– Самолеты Гринду идут на гарнизон с севера, вдоль границы воздушного пространства с республикой Чано.

Чансиду проговорил:

– А вот и провокация.

Начальник ПВО продолжил доклад:

– Господин генерал-полковник, через три минуты «Су-24» могут атаковать гарнизон с воздуха. Прошу разрешения сбить их силами зенитно-ракетной батареи.

– Нет! – запретил Чансиду. – Зенитчикам держать в прицеле самолеты противника, но огня без моего личного приказа не открывать.

– Понял.

– Отбой.

Нсофа взглянул на Чансиду и спросил:

– Ты думаешь, «Су-24» не станут атаковать гарнизон?

– Нет! Гринду послал их только для того, чтобы мы сбили самолеты, якобы совершающие облет границы.

– А если ты ошибаешься? Звено бомбардировщиков нанесет нам значительный урон.

– От границы, с востока, а также с флангов со стороны джунглей им точно не зайти на цель. Это возможно сделать от Хостура. Если Гринду хотел бы нанести по нам воздушный удар, то, во-первых, поднял бы не звено, а всю эскадрилью Алтуси. Во-вторых, «Су-24» подошли бы к нам от Хостура и атаковали бы военный аэродром, чтобы уничтожить нашу авиацию. Наконец, в-третьих, воздушная атака без наступления наземных сил не имеет никакого смысла, особенно в нашем случае. Это провокация.

– Что же, сейчас мы убедимся, прав ты или нет!

Рев самолетов приближался. Вскоре они на малой высоте прошли над восточной частью гарнизона, вдоль границы, и взмыли вверх с разворотом на запад.

– Ну и что я говорил? – Чансиду улыбнулся.

– А если звено развернется и зайдет на гарнизон со стороны Хостура?

– Тогда мы собьем их. Но не думаю, что «Су-24» вернутся.

Министр обороны оказался прав.

Пройдя над гарнизоном, командир звена фронтовых бомбардировщиков «Су-24» капитан Ранду вызвал командира эскадрильи, базирующейся на втором военном аэродроме Бурнада:

– Гриф, я Орлан!

– Здесь Гриф!

– Совершили пролет над целью.

– Вас не атаковали?

– Нет! Повторить пролет?

– Отставить! Возвращайтесь на базу.

– Есть возвращаться на базу.

Звено фронтовых бомбардировщиков пошло к аэродрому у города Алтуси. Начальник ПВО гарнизона Хостур тут же доложил об этом генералу Чансиду. Командующий войсками, верными законному президенту, подтвердил приказ на несение службы силами гарнизона в режиме полной боевой готовности.

Аббас Чансиду вызвал в штаб штатного начальника гарнизона подполковника Стофа Ройо. Этот офицер был назначен командиром сводного полка, сформированного из трех отдельных мотопехотных и танкового батальона, прибывшего в гарнизон, всех подразделений боевого и тылового обеспечения, за исключением авиации и подразделений ПВО.

Командир полка явился немедленно и доложил о готовности части к боевым действиям.

Чансиду распорядился:

– Напротив бригады Лусике выставить два мотопехотных батальона, артиллерийскую и минометную батареи, а также отдельную танковую роту. Технику в капониры, орудия на закрытые позиции, личный состав в блиндажи и окопы. Взводу разведчиков непрерывно наблюдать за действиями противника.

– Есть, господин генерал-полковник.

– Семьи офицеров гарнизона перевезти из жилых домов в крепкие новые казармы, организовать общее питание, доставку воды. Предупредить женщин, чтобы без необходимости не покидали временного пристанища и смотрели за детьми. Обстановка пока благоприятная, но она может измениться в любую минуту.

– Понял, господин генерал-полковник.

– Ступайте и передайте оперативному дежурному, чтобы вызвал ко мне начальника службы разведки гарнизона капитана Амидаса.

– Есть!

Как только Ройо вышел, сигналом вызова сработала спутниковая станция. Командующий подумал, что это Гринду, но ошибся.

На связь с ним вышел посол России в Восточном Бурнаде.

– Доброе утро, господин Чансиду.

– Здравствуйте, господин посол.

– Мне стало известно, что гарнизон у Хостура заблокирован войсками генерала Гринду.

– Формально да, но верным мне частям не составит особого труда при необходимости прорвать эту блокаду, более того, уничтожить бригаду и полк.

– Данное развитие событий нежелательно.

– А вам известно, что предатель Гринду дал президенту Тикунде десять суток на то, чтобы тот признался в злодеяниях, которых не совершал? После этого генерал обещал предоставить президенту возможность обратиться к вам с просьбой о политическом убежище.

– Нам известно все, что касается игр господина Гринду. Я хотел бы знать, надолго ли блокированному гарнизону хватит собственных запасов продовольствия?

– Соблюдая режим экономии, мы продержимся никак не менее месяца. В хостурском гарнизоне сосредоточены армейские склады. Боеприпасов и топлива у нас тоже достаточно.

– Состояние аэродрома?

– Взлетно-посадочная полоса, пункт управления полетами, радиотехнические средства обеспечения в боевой готовности. У нас эскадрилья «МиГ-25», пять самолетов-перехватчиков, четыре разведчика-бомбардировщика, звено вертолетов огневой поддержки «Ми-24» и «Ми-8», вооруженных кассетами с реактивными снарядами. Аэродром прикрывается зенитно-ракетной батареей усиленного состава, двумя комплексами «Стрела-1» и четырьмя самоходными ЗСУ-23—4 «Шилка».

– Аэродром может принять российские военно-транспортные самолеты «Ил-76»?

– Насколько мне известно, они ранее не садились здесь, но полоса позволяет им приземлиться.

– Вы не пытались связаться с руководством республики Чано?

– Собираюсь это сделать. Не знаю, получится ли.

– Получится. В Гербине, столице Чано, готовы к диалогу с вами как с законным представителем руководства Восточного Бурнада. При необходимости российская дипломатическая миссия в Чано окажет вам посреднические услуги.

– Благодарю вас, Павел Николаевич.

– Пока рано, господин Чансиду. Сегодня в двадцать часов на седьмой пограничной заставе республики Чано вашего представителя будет ожидать старший офицер генерального штаба соседнего государства, а также сотрудник российского посольства. Президент Чано господин Коллин Матеш подтвердил готовность правительства республики оказать вам помощь.

– Я все понял, господин посол! Прошу направить ваше влияние на то, чтобы не допустить суда над Тикунде. Джунга не примет условия бывшего начальника главного штаба, значит, через десять суток Гринду прикажет собрать трибунал и приговорить Тикунде к смертной казни.

Посол Российской Федерации в республике Восточный Бурнад ответил:

– Мы сделаем все возможное, чтобы сохранить жизнь и свободу президента Тикунде. Этим уже серьезно занимаются в Москве. Ведутся переговоры с администрацией президента США. Ваш гарнизон – очень весомый аргумент в пользу Тикунде.

– Мы выстоим, господин посол.

– Хорошо. Не исключено, что скоро с вами свяжутся представители российских спецслужб. В Москве обеспокоены не только свержением законного президента, но и более чем вероятной активизацией террористической организации «Общество возрождения и реформ» в провинции Зимбар. По нашим данным, ее лидер Али Макни уже начал переговоры с руководством «Аль-Каиды». Подробности пока неизвестны, однако нетрудно догадаться, что международный терроризм воспользуется ситуацией, сложившейся в Бурнаде.

– Да, это очень серьезная угроза. Если вспыхнет северная провинция, то пожар гражданской войны быстро охватит всю республику.

– Поэтому мы не можем оставаться в стороне.

– Еще раз благодарю вас, Павел Николаевич. Я всегда на связи.

– До свидания, господин Чансиду.

– До свидания.

Командующий положил трубку. Настроение генерала улучшилось. Россия готова помочь его стране. Москва не станет сторонним наблюдателем. А это дорогого стоит, определяет судьбу его народа.

В кабинет вошел молодой офицер крепкого телосложения и доложил:

– Господин генерал-полковник, начальник службы разведки хостурского гарнизона капитан Амидас по вашему приказанию прибыл.

Чансиду пожал руку разведчику:

– Проходите к рабочему столу, капитан. Присаживайтесь.

Амидас подчинился, устроился в кресле у стола-приставки, взглянул на командующего.

Чансиду улыбнулся:

– Расслабься, капитан. Кстати, как тебя зовут?

– Тео, господин генерал-полковник.

– Я слышал, ты родом из этих мест? Из Хостура?

– Не совсем так. Я родился и вырос в небольшой деревне, которая находится в джунглях, южнее города.

– Как стал офицером?

– Отец отправил меня в Тагабир. Школу-интернат я окончил с отличием. Потом мне предложили учебу в России. Я с радостью согласился, заявив, что хочу стать военным. Мое пожелание учли и направили в Московское общевойсковое училище. Я окончил его, вернулся на родину и был назначен командиром отдельной разведывательной роты хостурского гарнизона. Затем получил повышение, стал начальником разведки.