Странствия шамана. Места силы и исцеления. От Камчатки до Тибета

Александр Редько

Странствия шамана

Места силы и исцеления

От Камчатки до Тибета

Глава 1

По очарованной Руси

Премного богата земля русская! У нас самая большая территория, больше всех нефти и газа, огромные запасы пресной воды и столько пахотных земель, что можно вдоволь накормить все население земное…

Где же находятся все эти богатства? И в чем секрет загадочной души русской?

А лежат эти богатства в самых глухих местах нашей великой родины. Здесь, на территориях, больших, чем все страны Европы, вместе взятые, хранятся наши запасы: земля, вода, лес… Именно отсюда произрастают корни нашей богатейшей и древнейшей истории, о которой мы до сих пор так мало знаем…

Именно люди наших далеких окраин определяют истинное лицо русского человека и его знаменитый славянский характер.

Огромная у нас страна! В три раза больше Америки, однако людей – в два раза меньше. И работаем мы не спеша, и деньги у нас не самое главное…

Хорошо это или плохо? Может, оттого и сохранились наши богатства – пахотные земли, чистые воды, леса зеленые да недра богатые, – что не спешим их тратить себе на потребу. Может, все дело не в лени русского мужика, а в вековой мудрости предков, заботящихся не только о себе, но и о потомках?

Отдыхай, земля русская! Не на год тебя бережем, а на многие-многие века!

Ты и есть те самые «закрома родины», которыми гордимся. Вот только уберечь бы тебя от врагов. Нет, войной не возьмут! Кишка тонка против русского мужика! У нас каждый хилый, когда прижмет, Ильей Муромцем становится!

А вот подлостью да коварством всегда пытались одолеть. Да и тут нам вера исстари помогала. Какой дорогой ни поедешь по Руси, обязательно к тому или иному храму приедешь. Разные те храмы, да и дороги к ним у каждого свои.

Но важнее другие пути. Важнее те, невидимые глазом пути-дороги, что ведут каждого в собственный храм – Храм Души.

Мир храму твоему, русский человек!

А сколько мифов да легенд родилось по землям нашим! Чудеса-то какие происходят порой!

Едем по полю. Навигатор показывает, что мы на главной улице поселка. Но в чем дело? Вокруг абсолютно никаких признаков жилья, как минимум, за последние сто лет! Выходим из машин и столбенеем: слышны голоса людей, лай собак, а вот и колокол церковный ударил… Значит, эта деревня есть! Но почему же мы ее не видим? Опять волшебство да ведовство какое-то…

Тут же вспоминаются легенды о невидимом граде Китеже, Синь-камне, Хозяйке Медной горы и других чудесах на зачарованных землях российских.

– Ау! Заколдованная Русь! Приоткрой нам свои тайны!

К Тайнам «Жемчужины Азии»

Помните: в каждом мифе есть зернышко истины, которое снова может стать нашим хлебом насущным.

Станислав Ежи Лец

Неповторимо прекрасен каждый уголок нашей огромной страны. Но есть в ней места, в которых, единожды побывав, словно оставляешь частичку своего сердца. И эта частица тоскует и болит, взывая к тебе. И ты ежечасно рвешься навстречу, а соединившись – успокаиваешься в блаженстве тихой радости…

«А как же диковинные заморские края?» – спросите вы.

Отдыхают рядом с нами, уж поверьте мне. Наша родина – во много раз более других богата на удивительные земли. И одна из таких «жемчужин» – древний Алтай…

Эта неповторимая чудесная страна раскинула свои могучие крылья в самом сердце Азии. Дивно разнообразие ее природы: остроконечные пики гор и искрящиеся вечностью ледники, порожистые бурные реки и тихо спящие голубые озера, пахнущие разнотравьем степи и изнывающие от жажды каменистые пустыни, вековые кедровые рощи и бескрайние океаны дремучей тайги. Все краски, запахи, движения и звуки нашей живой матушки-планеты будто собраны здесь божественной рукой в сияющий узел силы и красоты – могучий «Алтай-хан».

Россия, Казахстан, Монголия и Китай делят этот благодатнейший край между собой, а он как бы и не замечает этого, живя своей величавой, независимой и загадочной жизнью.

«А скрыты ли удивительные тайны в этих краях?» – спросит пытливый читатель.

Да сколько угодно! Множество тайн, таких же великих, как эти горы, скрывает в себе «жемчужина Азии». Без устали поются о них песенные легенды у ночных костров мудрых сказителей-кайчей. Несчетно количество их мифов-куучындар, донесенных из далеких времен. Правда давно уже стала походить на сказку, но не перестала быть истиной…

Мы многократно бывали в этих местах. Не только для того, чтобы насмотреться, наглотаться, надышаться животворящей природой; нам нестерпимо хотелось заглянуть за покровы многочисленных алтайских тайн.

«Небось опять волшебную Шамбалу искали?»

Было дело, не найдя загадочной Шамбалы на мистических просторах Тибета и в таинственных гималайских ущельях, мы, по заветам Николая Рериха, исходили сказочный Алтай, чтобы поискать священную страну и на этой земле.

Однако поиски тайной обители Великих Учителей и тех мест на Катуни, где, по древнему пророчеству, произойдет последняя для человечества война Добра со Злом, не дали результатов. Страна Белого Бурхана тогда не захотела открывать нам эту тайну…

Позже мы узнали, что профессор Алтайского университета И. Иванов обнаружил в районе высокогорного плато Укок огромные загадочные рисунки-геоглифы, напоминающие известные изображения на плато Наска в Перу.

«Что-то мало об этом известно. Где публикации, фотографии?»

Расположены те места в районе дальней Аргамжинской погранзаставы, в зоне труднейших перевалов. Наши джипы буксовали там три дня! Заснять общую панораму можно было лишь с вертолета, но кто же даст на это разрешение?…

А общего с перуанскими рисунками было много: те же прямые линии, гигантские кубы, трапеции, окружности, нанесенные на площади в десятки квадратных километров. Однако вблизи эти линии оказались более значительными, чем в пустыне Наска, каналами. Глубина их достигала полутора метров! И такого многообразия рисунков животных, как в Перу, здесь не было. На Алтайском каменном плато неизвестные художники выдолбили лишь гигантские фигуры мифологических грифонов, словно прилетевших сюда с фресок Древниего Египта и Ассирии. Кстати, известно, что там они охраняли сокровищницы с золотом.

«Так не таинственное ли золото скифов они тут охраняют? Ведь не можем же мы признать те четыре десятка золотых изделий, найденных на Алтае в начале XVIII века и подаренных Екатерине Никитой Демидовым, золотым запасом огромного скифского государства?»

Согласен с вами. Геродот сообщал, что с 626 г. до н. э., когда скифы начали свой поход на запад, они словно ураган пронеслись через Месопотамию, Сирию, Палестину и Восточный Египет. Целых 28 лет они господствовали на этих землях, вывозя к себе их сокровища. А потом были войны с Персией за Среднюю Азию, покорение степной Маньчжурии, Монголии, Синдзяна… И отовсюду собиралось золото…

«И где же были спрятаны все эти необъятные сокровища?»

Кайчи поют в своих сказаниях, что золото скифов лежит где-то здесь – в самом сердце Алтайских гор. Но пока никто его так и не нашел.

«Кстати, а зачем было долбить на плато такие глубокие каналы?»

Пауль Косок, американский исследователь древнейших цивилизаций, считает, что они заполнялись особой жидкостью-люминофором, которая светилась в темноте, словно посадочные огни аэродрома. За три экспедиции мы досконально изучили плато Укок и можем сказать, что это идеальное место для посадки космических кораблей. Более того, в песнях одного из алтайских кайчи мы услышали о «железных колесницах», на которых спускались сюда «огненные сыны неба».

«Не те ли это богоподобные существа, о которых рассказывает индийская „Бхагавадгита“? И не о них ли говорят легенды инков о пернатом змее Кецалькоатле и прилетавших на нем божественных бородатых людях?»

Очень может быть…

«Опять нераскрытая тайна?»

Да, но с ней нам повезло больше. В урочище Калбак-Таш наша экспедиция обнаружила наскальные рисунки-петроглифы. Тут в каменном веке явно находилась стоянка первобытного человека. Множественные изображения животных, птиц и сцен охоты украшали скалистые выступы.

Но подобных петроглифов нам встречалось немало в Алтайских горах. А тут, на одном из камней, мы нашли поистине уникальные изображения – несколько ракет с характерными рисунками работающих реактивных двигателей. Вокруг них – необычные человеческие фигуры со странными большими надголовни-ками. Дальше – больше: изображения таких же «людей» были обнаружены совсем в другом месте. Их нашли в древних курганах у села Каракол, выбитыми на стенах каменных погребальных саркофагов. К сожалению, эти могильники давным-давно разграблены, и теперь невозможно даже предположить, кто был в них захоронен: местные или пришельцы…

«Да… Говорят, что разнообразных курганов на Алтае немало».

Курганы местных народов изучались нами неоднократно. Не являясь профессиональными археологами, мы в своих путешествиях всегда шли по следам специалистов, расширяя знания изучением их находок. Однако мы видели, как много тайн остаются нераскрытыми, и потому очень хотели когда-нибудь сами приоткрыть хоть одну из них. И наши молитвы в конце концов были услышаны. Мы узнали самую главную тайну Алтая! Тайну всех тайн!

«Заявка серьезная! Пафосом своим тянет на крупное научное открытие!»

Не иронизируйте. Все это не так просто, как кажется. Эта тайна никогда не являлась запретной для человечества. Через многие тысячелетия она была пронесена в умах и душах посвященных хранителей, открываясь лишь немногим – тем, кто упорно подбирался к ее священному ключу и верил в удачу. Мы стали одними из них.

Началась вся эта история с того дня, когда мы узнали, что на Алтае, в самом труднодоступном и запретном районе высокогорного плато Укок, на высоте 2000 м, экспедиция Новосибирского института археологии РАН обнаружила сотни непотревоженных погребальных курганов. В раскопе одного из них в 1993 г. была обнаружена мумия «алтайской принцессы». Прекрасная 25-летняя женщина европейской внешности и высокого роста была одета в тончайшие одежды из белого шелка, украшенные золотом и драгоценными камнями. У нее было ритуальное оружие и жреческий скипетр. Бледная кожа ее рук от плеч и до запястий была покрыта изумительной голубой татуировкой в виде фигур фантастических зверей и птиц. Ее саркофаг, покрытый золотой фольгой, в точности напоминал саркофаги египетских фараонов. Почти на треть он был занят великолепной прической-париком принцессы, сделанным из конского волоса, войлока, шерсти, кожи и украшенным многочисленными фигурками из резной кости и жемчуга. Захоронение, которому более 5000 лет, прекрасно сохранилось благодаря вечной мерзлоте плато Укок.

Местное население, смущаясь явно неазиатской внешностью женщины, тут же назвало ее принцессой Кадын – праматерью рода человеческого. Находку перевезли в Новосибирск и поместили в специальную камеру. А потом начались странные неприятности: падеж скота, эпидемии различных заболеваний, стихийные бедствия. В последующие годы в Кош-Агачском районе произошло более 1000 подземных толчков силой до трех баллов и более 350 землетрясений еще большей силы. Некоторые из поселков были полностью разрушены; имелись многочисленные жертвы.

Все это вызвало серьезные волнения среди местного населения, связавшего катаклизмы природы с тем, что археологи, потревожив древнее захоронение, вызвали недовольство горных духов. Ученые, в страхе за свои жизни, едва успели покинуть плато. Но народ требовал возвращения «принцессы Кадын» в свою могилу. Администрация республики даже была вынуждена обсуждать этот вопрос на федеральном уровне. Было принято решение вернуть мумию в Горно-Алтайск. Для жителей построили новые поселки вместо разрушенных, и волнения прекратились. Да и природные катаклизмы вроде бы приутихли…

«„Принцессу“ вернули в раскоп?»

Обещанного три года ждут. Вот и «принцесса» до сих пор находится в музее Сибирской академии наук. Места же те государство объявило «зоной покоя», не только прекратив там археологические раскопки, но и вообще запретив любые посещения.

А на Алтае родилась красивая легенда, которую поют седоголовые кайчи, греясь у огня под бездонным многозвездным небом. В ней говорится о стародавних временах, когда Алтай представлял собой ровную и бескрайнюю, выжженную солнцем степь. Ни рек, ни озер, ни гор, ни лесов не было видно до самого края неба, лишь волны ковыля бежали по этой бесконечной равнине. И кочевал по ней великий хан Алтай со своим народом. И была у него красавица дочь – Кадын. Гордой и неприступной считали ее богатые князья-женихи: каждому отказала она наотрез. А все потому, что тайно любила она простого пастуха по имени Бий.

Но прознал об этом хан-отец. Прекрасную Кадын заточили в темницу, а несчастного Бия увезли далеко на северо-восток и замуровали в глубоких подземных пещерах.

Много друзей было у возлюбленных. Верные богатыри освободили принцессу из оков, а могучие шаманы раскололи своды пещер и выпустили Бия. Молодые бросились бежать на север – туда, где заканчивалась степь и начиналась непроходимая тайга. Долго скакали их быстрые кони… Но погоня была все ближе. И когда воины хана уже были готовы схватить беглецов, влюбленные спешились, обнялись и превратились в бурную реку. След, по которому бежала из темницы принцесса, стал рекой Кадын, а по следу пастуха побежала река Бия.

Хан-Алтай окаменел от горя. Окаменела тотчас и вся его ставка, все войско. Там, где раньше была голая степь, возникла горная страна Алтай…

Много лет прошло с тех пор. Река Кадын теперь зовется Катунью. Течет она с Белухи – горы, в которую превратился жестокий отец, а затем сливается с Бией и далеко на севере образует великую сибирскую реку Обь…

Окаменевшая же ставка хана Алтая зовется нынче горным узлом Табын-Богдо-Ола, который связывает воедино все горные хребты Алтая.

А мой рассказ о его мистической жизни еще впереди…

«Да, красива древняя легенда. Но все ли в ней является сказочным вымыслом?»

Нет, конечно. Ведь алтайские сказители-кайчи – не простые рассказчики. Кай – это особый способ исполнения, называемый этнографами горловым пением. Местные же шаманы говорят, что это следствие договора певца с кай-ээзи. Так зовется дух – хозяин кая. Это он говорит устами сказителя, и в его словах много истины, понять которую может далеко не каждый…

«Как же ее расшифровать?»

Пока оставлю и этот вопрос без ответа.

Своим нутром язычника я всегда чувствовал, что есть ключ, который объединит между собой все алтайские тайны. Я догадывался, что ключ к многим загадкам Алтая скрывается на высокогорном и труднодоступном плато Укок, в его сердце – священном семигорье Табын-Богдо-Ола.

Местные жители всегда считали Укок краем света, лежащим в преддверии небесного свода. Он недоступен человеческому взору, потому что это область владения могущественных духов. Рискнуть отправиться на огромное каменное блюдце, лежащее на высоте 2500 м, совершенно дикое и безлюдное, – значит навлечь на себя их гнев и немедленную кару.

А на самом юге плато Укок, этого алтайского Тибета, к небу вздымается мощнейший горно-ледниковый узел, равного которому по величию и красоте нет во всем мире! Истинное чудо природы – Табын-Богдо-Ола («Семь священных гор») – каменное ожерелье, лежащее на плато. Его сияющее вечными льдами кольцо занимает площадь 160 кв. км, а вершины составляющих его гор поднимаются к небу почти на 4500 м.

От белоснежных шатров поднебесного ожерелья, словно гигантские растяжки, отходят могучие каменные хребты, разделяющие между собой Россию, Китай, Монголию и Казахстан. Границы этих стран сходятся на Табын-Богдо-Ола, и этот уникальный факт вовсе не случаен…

«И что же он знаменует, по-вашему?»

Всему свое время. А пока – слушайте дальше…

Узнав, что заветный ключ нужно искать в священных горах, мы решили во что бы то ни стало попасть туда. Но как это сделать? Мало того что надо было найти местного проводника, бывавшего в том районе, и уговорить его повести нас на плато, особенно после тревожных событий, связанных с «принцессой Кадын», – нужно было еще и невольно нарушить государственные границы нескольких стран!

А более всего мы всерьез опасались нарушения духовных рубежей этого сакрального пространства. Не будучи приглашенными, мы могли не только ничего не узнать и духовно «не увидеть», но и вообще не вернуться обратно.

В конце концов мы решились и получили разрешение на въезд в погранзону и поселок Джазатор. Для начала нам и этого было достаточно. Решив, что дальше будет видно, как поступить, мы отправились на юг Алтая…

Знаменитый Чуйский тракт пролегает по древним путям кочевников, странствовавших между территориями нынешних России и Монголии. Теперь это отличная автодорога, бегущая через весь Алтай по совершенно сказочным местам. Большая ее часть проходит долинами стремительной Катуни и бурной Чуи, многократно перебегая с одного берега на другой. Отвесные скалы, кедровые рощи, пенные пороги, бирюзовые озера, древние курганы – красота неописуемая! Душа наслаждается и ликует!

От Кош-Агача уходим на пыльную грунтовку бескрайней и унылой Чуйской степи, скрашиваемой лишь дальней панорамой ледяных шапок Южно-Чуйского хребта. Больше ничего «вертикального» вокруг нет, как ни крути головой. Жутковато и тоскливо…

Наконец мы у цели. Позади два дня, 860 км пути, пограничные посты и вся прежняя жизнь, которую многие наивно называют цивилизованной.

Поселок Джазатор – это несколько десятков невзрачных домов алтайцев и дымных юрт казахов, разбросанных по небольшой котловине, окруженной лесистыми холмами предгорья. Лошадей, овец и яков на его улочках бродит значительно больше, чем людей, и нам не сразу удалось найти себе подходящее пристанище. Приятели уселись у дымного очага казахской юрты, а меня какое-то невнятное желание потянуло бродить по улочкам. Солнце уже скрылось за одной из сопок, но на быстро темнеющем небе еще светилась огромная разноцветная радуга. Дождь только что закончился, и от земли струились вверх дрожащие потоки теплого влажного воздуха. Они проникали под одежду и мягко щекотали кожу…

В одном из дворов горел большой костер и сновали людские тени. Я подошел ближе и понял, куда тянул меня дух провидения: здесь готовились к шаманскому обряду.

Согласно поверьям алтайцев, на сороковой день после смерти необходимо провести камлание по очищению дома от вредоносных духов. Камлают Ульгеню – верховному божеству в шаманизме. Этот обряд могут провести шаманы третьей ступени посвящения (шэрээтэ боо), которых теперь немного в алтайской глубинке. Но родственники умершего сумели где-то разыскать такого шамана, и теперь он готовился к обряду.

Я назвал ему свое духовное имя, показал личный сахиус (сумочку с оберегами), и после выполнения ритуала арюулга мне было разрешено участвовать в камлании.

После обряда мы сидели в летней юрте вокруг костра на войлочном ковре-сырмаке, ели бараний дьергем [1] и вели неспешный разговор. Я рассказал о заветной цели нашей экспедиции и попросил у старика совета. Он отвечал, что все трудности в Кош-Агачском районе начались оттого, что растревоженная раскопками душа-сульде принцессы Кадын губительно воздействовала на умственное состояние местных жителей. Все окрестные шаманы камлали о ее умиротворении несколько лет, и теперь она почти успокоилась…

Я попросил его проводить нас на плато Укок к священным горам, а он в ответ спросил, знаю ли я, чем является Табын-Богдо-Ола.

«И чем же необычна эта гора?» – спросите вы.

Шаман объяснил мне, что известная всем шаманам и невидимая взору людей Золотая гора (Алтын-туу), на которой в золотом дворце живет Ульгень и которая возвышается на девятом небе, свисает с него примерно на расстояние до человеческого колена. Это место на земле называется «Неприкасаемые к солнцу и месяцу золотые ворота».

Так вот, священное семигорье – Табын-Богдо-Ола – и есть эти ворота между всеми тремя мирами Мироздания…

«Интересная легенда! И как же можно войти в эти ворота?»

Попасть туда по своему желанию нельзя – духи гор не пустят посторонних.

Поэтому я просил старика камлать этой ночью хозяевам миров – Ульгеню и Эрлику, чтобы они позволили нам пройти, чтобы разрешили узнать ответы на мучившие нас вопросы.

Старый шаман обещал камлать, и я всю оставшуюся ночь не спал, призывая духов своих собственных онгонов [2] прийти ему на помощь.

Утром я получил ответ. Шаман сказал, что знает, где нужно искать. Теперь об этом узнаю и я. Узнаю разгадки и других тайн Алтая. Узнаю из первых уст, чтобы затем рассказать обо всем тем, кто верит лишь в видимый мир. Таково решение демиургов. Старому шаману велено сопровождать меня на всем пути к истине: и на физическом, и на духовном…

«Да, здорово вам повезло с этим шаманом!»

Везение здесь ни при чем. В этой жизни ничего случайного не бывает. Да и путь предстоял нам далеко не простой. Нас ждали семидневный конный переход по высокогорной дикой пустыне, а затем альпинистские подъемы по ледникам священного семигорья. Нас ждали духовные испытания в мистических странствиях по фантастическим бесплотным мирам Вселенной… А главное, нас ждали тайны, – ждали, готовые ненадолго приоткрыться. И от всего этого слегка кружилась голова и сладко щемило сердце.

Мистика плато Укок

Постоянно совершенствуясь в прекрасных мистериях, человек только в них становится поистине совершенным.

Платон, «Федр», в пер. Кори, 1, 328

Старика, случайно встреченного в Джазаторе, звали Тордоор, и он был одним из старейших шаманов Алтая. С таким могущественным спутником можно было отправляться в любую точку и этого и того света.

Ранним августовским утром наша кавалькада выступила из Джазатора на юго-восток. Кроме семи членов экспедиции и Тордоора в нее входили два конюха и 13 лошадей, нанятых нами у алтайских пастухов. Нам предстояло сделать пять дневных переходов до плато Укок и два – по нему, до священного семигорья. В среднем это ежедневно составляло 20–25 км пути по сложному горному рельефу.

Лесистые склоны закончились уже через сутки, на высоте 1500 метров.

Потянулись скалистые распадки, усеянные большими острыми обломками камней, а затем пошло волнистое плоскогорье, покрытое сухой и пожухлой осокой. В редких долинах горных рек встречались заросли низких кустов жимолости. Ягода слегка горчила, но была неимоверно душистой. Впрочем, росла она на таких заболоченных участках, что наши кони предусмотрительно их обходили: болото, оно и в горах сулит массу неприятностей. А вот до конского щавеля, горного лука, маральего и золотого корня далеко ходить не надо было, и первые три дня мы с удовольствием пополняли ими свою «потребительскую корзину». Туда же отправлялся и хариус, отчаянно хватавший даже голые крючки наших примитивных удочек.

Днем на прогретых камнях резвились горностаи, гоняясь за жирными сусликами и распугивая суетливых каменок-плясуний. Стрекотала огромная черная саранча, напоминающая в полете боевые вертолеты из американских боевиков. Проносились тени бесчисленных ястребов-стервятников, неутомимо бороздящих высокое синее небо. Плотный сухой воздух хоть и иссушал ноздри, но был так напоен запахами высокогорных лугов, что казался нам божественным нектаром.

«Ну просто санаторий, а не экспедиция! Не зря говорят, что отдых на Алтае даже лучше, чем на море!»

Алтай большой и разный. Кто-то загорает на Нижней Катуни, а кто-то в это же время отмораживает ноги на ледниках Белухи…

Плато Укок – одно из самых суровых мест Алтая. Даже в августе здесь часты морозные ночи. Снега в этих краях почти не бывает, и потому морозы с ветром лютуют крепко…

Тенты палаток покрывались инеем и замерзали настолько, что нам с трудом удавалось расстегивать по утрам замки-молнии. Лишь конюхам было все нипочем: они спали на земле, подложив под головы седла и завернувшись в шубы. Эти алтайские тулупы обрабатывают животной печенью, а затем промывают молочной сывороткой. Они не только предохраняют от любого мороза, но и не намокают под проливным дождем.

Тордоор не спал ни с нами в палатках, ни с конюхами под открытым небом. Каждый вечер он куда-то уходил из лагеря, возвращаясь лишь с рассветом. И вообще, мы замечали его присутствие только тогда, когда он подавал голос. А зря он ничего не говорил, ненавязчиво, но упорно уча нас бережному общению с природой.

Помню, когда наш приятель, с целью дезинфекции, сунул лезвие ножа в костер, он немедленно отодвинул его руку и сердито произнес:

– Твой поступок оскорбляет дух хозяина огня От-Эне и может вызвать его гнев…

По древним языческим поверьям, человеку нельзя никоим образом осквернять огонь: перешагивать через него, наступать на угли и золу, лить в очаг воду и сжигать мусор. Даже дрова в костер нужно класть очень осторожно, чтобы не причинить боли От-Эне. Ведь человек, оскверняющий огонь, сам становится поганым.

Напротив, необходимо регулярно «угощать» огонь кусочками своей пищи и молиться, чтобы он не лишил нас своей заботы в этом суровом мире.

В другой раз Тордоор остановил одного из нас, кто собирался срубить молодое деревце для кострового кола, и пояснил, что деревья – это священные символы связи земли и неба. Они все живые: могут дышать, разговаривать, мыслить, радоваться и плакать, понимать язык людей. В случае острой необходимости, когда человек вынужден загубить жизнь дерева, ему нужно обязательно испросить на то разрешения духа дерева, иначе он будет наказан по закону кармы. Даже траву нельзя вырывать с корнем, так как это волосы живой Земли и духи, ее хозяева, обязательно покарают обидчика.

Тут мне нужно пояснить, что не только шаманы, но и все коренные народы Алтая считают, что и у самой Земли, и у каждого объекта природы – горы, реки, камня, дерева, птицы, зверя и т. д., – а также у ее явлений – дождя, грома, ветра – есть свой дух-хозяин. Этот дух-двойник объекта или явления имеет удивительное свойство материализовываться при желании в любой видимый человеком образ. Получается, что все существующее вокруг нас – это сплошные духи! Они могут быть добрыми по отношению к людям либо злыми. Все зависит от того, насколько человек почитает их и оберегает окружающую его природу. Это одна из самых притягательных сторон шаманизма.

Немудрено, что на каждом перевале Тордоор выкладывал из камней обоо.

Эти пирамидки олицетворяют Мировую гору – символ единения трех миров мироздания, – а также связи времени и пространства. Поэтому они обладают удивительной шаманской силой. Через обоо человек может обращаться к духам, поэтому в пирамидки часто втыкают ветки, к которым привязывают пучки конских волос или лоскутки ткани с одежды, материализуя, таким образом, те или иные свои желания. К обоо делаются подношения местным духам (кусочками пищи и опрыскиванием камней чаем, молоком или водкой), чтобы оградить себя от невзгод и напастей в пути.

Наш Тордоор окуривал обоо из своей трубки-канза и оставлял подле них щепотки табака для духов – хозяев местных гор, рек, перевалов, озер и всех прочих объектов природы, называемых алтайцами ээзи.

Конечно, духи не могут отведать человеческой еды и питья, но зато могут насладится их видом. Они напитают эти подношения духовной силой, которая перейдет к тому, кто их затем отведает.

«Но не все же участники вашей экспедиции являлись язычниками по своим религиозным убеждениям. Как они воспринимали мировоззрение Тордоора и верили в его мистические возможности?»

Да, вы абсолютно правы. Не все в нашей экспедиции всерьез верили в силы Тордоора до тех пор, пока он не вынужден был кое-кого проучить.

Как-то двое дежурных, вместо того чтобы готовить ужин, ушли далеко из лагеря ловить хариуса. Стоял чудный тихий вечер, и ребята, по-видимому, забыли о своих обязанностях.

Мы насухо перекусили и прилегли у костра. Старик же вынул из котомки какой-то камень, намочил его в реке, сел лицом в ту сторону, куда ушли рыбаки, и стал что-то тихо бормотать камню, раскачиваясь взад-вперед. То, что затем произошло, иначе как чудом не назовешь. На наших глазах в той стороне неба быстро сгустилась туча, из которой хлынул такой ливень, что через полчаса наши насквозь промокшие дежурные, стуча зубами, прибежали в лагерь и быстро принялись кашеварить…

Позже старик показал мне этот «камень», называемый у шаманов дьяда-таш. Его находят во внутренностях мертвых лошадей, и собственно камнем это округлое образование не является. В медицине это называется «безоар», то есть тугой комок из проглоченных волос, неперевариваемой клетчатки и прочих, случайно проглоченных предметов, крепко сцементированных между собой желудочной слизью.

Как это образование помогло Тордоору вызвать дождь – никто не смог даже и предположить. Но после этого случая авторитет шамана настолько вырос, что все мы стали безусловно доверять любым его словам, даже тем, которые казались уж совсем невероятными.

Так, на четвертый день мы подошли к стене-перевалу плато Укок и стали лагерем у крутых скал. Совсем рядом виднелась большая пещера, и мы решили было ночевать в ней, не ставя палаток. Однако Тордоор стал категорически возражать, говоря, что в пещере могут жить алмысы. И объяснил затем, что это оборотни с собачьими головами и хвостами, пожирающие мясо, в том числе своих же сородичей. Они могут перевоплощаться в людей и различных животных, чтобы заманить к себе, а затем растерзать несчастного путника.

Не знаю, кто из нас в это поверил, но единодушно и без обсуждений все разбили свои палатки подальше от мрачной пещеры. А наши лошади вообще ушли на выпас за соседний хребет.

Наконец на пятый день наши усталые кони преодолели последний перевал, выбрались на плато Укок и тотчас встали как вкопанные. Я пока еще не был на Луне, но думаю, что первые впечатления от увиденного там и тут будут мало чем отличаться…