Одно правило Дэниел Синклер в свои тридцать один год усвоил очень хорошо: при ведении коммерческих и личных дел нельзя оставлять без внимания любые неожиданности. А эта симпатичная брюнетка с умными зелеными глазами и решительно расправленными плечами – определенно неожиданность.
      – Боюсь, вы поставили меня в затруднительное положение. Вы знаете мое имя, но я абсолютно уверен, мы никогда не встречались. – Он окинул девушку взглядом. Одежда, сшитая по последней моде, подчеркивала все изгибы стройной фигуры, ее почти осязаемо окружала атмосфера знатности и самоуверенности, а утренний ветерок донес легкий аромат роз. – Я бы вас запомнил.
      – Приятный комплимент, мистер Льюис, но в нем нет необходимости. – Корделия вздернула подбородок. У нее на щеках горел очаровательный румянец, чувствовалось, что не в ее привычках приставать в парке к незнакомым мужчинам.
      – Вы здесь по делу чрезвычайной важности?
      – Именно так. – Она утвердительно кивнула. – Предпочитаю сразу перейти к делу.
      Вот так.
      – Тогда, чтобы не тратить время даром, не согласитесь ли составить мне компанию? У меня мало времени, нежелательно проводить его просто стоя здесь. Предпочитаю прогуляться.
      – Да, конечно. – Корделия подошла ближе, и они пошли по дорожке.
      – Итак, мисс…
      – Палмер, мисс Палмер, – поспешно сказала она.
      – Отлично, мисс Палмер. – Он взглянул на девушку – ниже его ростом, но совсем не коротышка, среднего роста. – Чем я могу вам помочь?
      – Мне нужна от вас некоторая информация, мистер Льюис. Конфиденциальная информация. – Корделия сделала глубокий вдох. – О вашем работодателе мистере Синклере.
      – Вот как? – Девушка хотела разузнать о нем? Внезапно легкое чувство вины – он позволил ей поверить, что он Уоррен, – исчезло. – Прежде чем двинемся дальше, хочу предупредить вас: я исключительно предан своему работодателю.
      – Одно это уже говорит мне о многом, – сдержанно сказала она. – Человек, требующий верности от своих служащих, обычно достойный человек.
      – Мистер Синклер, конечно же, достойный человек. Более чем достойный, щедрый и добросердечный, – решительно заявил Дэниел. – Пожалуй, этого достаточно, не стоит переигрывать. – Он мужественный, разумный и честный. – А почему бы и нет? Не каждый день человеку предоставляется возможность произвести впечатление на хорошенькую девушку своими качествами. – Те, кто с ним знаком, считают его самым лучшим.
      – Должно быть, вам очень хорошо платят, – сухо заметила Корделия.
      – Да, – с готовностью согласился Дэниел. – Однако мое мнение о его характере нельзя купить. С Дэниелом Синклером мы вместе ходили в школу. Он не просто мой работодатель, он мой друг.
      – Понимаю, – протянула она.
      – А я нет. – Он остановился и повернулся к Корделии. – Не понимаю. Какое отношение имеете вы к мистеру Синклеру? Что у вас за дело чрезвычайной важности?
      – В действительности дело не у меня, а у моей… у моей работодательницы. – Корделия встретилась с ним взглядом, и он снова отметил решительный блеск в ее глазах. – Я компаньонка леди Корделии Баннистер.
      – Леди Корделии… – Боже правый! Это женщина, на которой отец хотел его женить. – Это интересно.
      – Полагаю, вам известно о желании их родителей поженить молодых людей.
      – Безусловно, известно. – Его голос прозвучал более сухо. – Только вчера мистер Синклер получил письмо, в котором отец сообщал о своем намерении. – Этого достаточно, чтобы вывести из себя самого уравновешенного человека. Дэниел уже решил, что отец, потерпев неудачу в предыдущей попытке женить его на британской наследнице, отказался от подобной идеи, но он недооценил упрямство старшего Синклера.
      – Леди Корделия узнала об этом тоже только вчера, – кивнула мисс Палмер.
      – Это она послала вас расспросить меня о мистере Синклере? – внимательно глядя на девушку, спросил Дэниел.
      – Ей, безусловно, интересно, и это вполне естественно, но… – мисс Палмер сделала паузу, – идея поговорить с вами полностью принадлежит мне.
      – Однако вы очень сообразительны, мисс Палмер. – Он улыбнулся.
      – Я тоже так думаю, – тихо заявила Корделия.
      – Вы говорите как-то неуверенно.
      – Нет, вовсе нет. – Она покачала головой. – Во всяком случае, не о талантливости идеи. Я горжусь, что она пришла мне в голову. Просто план легче придумать, чем привести в исполнение.
      – Правда?
      – Подойти к незнакомому мужчине не такая легкая задача. – Корделия неодобрительно посмотрела на него.
      – И все же…
      – При необходимости всегда можно набраться мужества, – с уверенностью заявила она.
      Дэниел подавил желание рассмеяться. Она говорила абсолютно честно. Можно предположить, эта девушка не видит в ситуации ничего смешного. Конечно, она и не подозревает, что разговаривает с предметом своего интереса.
      – Тогда продолжим?
      – Не совсем прилично и дальше сопровождать вас, – поморщилась Корделия.
      – Более неприлично, чем в первый раз подойти ко мне? – Он иронически приподнял бровь. – Давайте же, мисс Палмер, я уверен, что этот корабль уже поплыл.
      – Превосходное замечание, мистер Льюис. – Она сморщила нос – симпатичный носик, но слишком дерзкий, чтобы быть очаровательным.
      – Уверяю вас, мисс Палмер, я не из тех мужчин, которые могут воспользоваться своим преимуществом над женщинами в общественном парке средь бела дня.
      – Очень приятно слышать, мистер Льюис, – она без смущения встретила его взгляд, – хотя меня это не слишком заботит.
      – Если беспокоитесь, что нас увидят вместе, то во время ранних утренних прогулок я заметил: только самые закаленные лондонские жители посещают парк в такое время дня.
      – Могу сказать, большая часть моих знакомых не относится к этой категории.
      – А если вы хотите больше узнать о мистере Синклере…
      – Вы умеете убеждать, мистер Льюис. Что ж, отлично. – Она сделала глубокий вдох. – В самом деле, почему нет?
      – Однако, – он взглянул на девушку, когда они снова зашагали, – полагаю, мне следует предупредить вас. В обмен я тоже рассчитываю на честную игру.
      – Что вы имеете в виду?
      – Если я выдам вам секреты мистера Синклера, то вправе ожидать в ответ услышать от вас что-нибудь о тайнах леди Корделии.
      – Значит, у него есть секреты?
      – Мисс Палмер, у нас у всех свои секреты. – Он спрятал улыбку. – Подозреваю, что даже у вас есть несколько секретов.
      – У меня? – с удивлением спросила Корделия. – Почему вы решили, что у меня есть секреты? Во мне нет совершенно ничего секретного. Нет-нет, у меня нет абсолютно никаких тайн. Я именно такая, какой вы меня видите. Мне нечего скрывать, совсем нечего. Про таких говорят «открытая книга».
      – Для людей, называемых «открытая книга», вы слишком много возражаете.
      – О да! – Она беззаботно рассмеялась. – «Открытые книги» такие.
      – Тогда расскажите о себе.
      – Я здесь не для того, чтобы говорить о себе. Я… – Корделия замолчала, подбирая нужные слова, – я тут совершенно ни при чем. Просто наблюдатель, рассказчик, не более того.
      – Ничего подобного, мисс Палмер. Вы оказались в самом центре событий и во многом их центральный персонаж.
      – Знаете, – она резко остановилась и недовольно посмотрела на молодого человека, – я определенно этого не хотела.
      – Тем не менее это так. Такое случается, когда у человека есть четкая идея, он действует, руководствуясь ею. Особенно если эта идея требует мужества. – Он кивнул и двинулся дальше.
      Существовала вероятность, что девушка не последует за ним. Конечно, она права, их прогулка вдвоем без всякого сопровождения, несомненно, неприлична. Но ведь девушка – компаньонка леди Корделии, хотя и слишком юная и слишком хорошенькая для такой обязанности. Дэниел, конечно, не был полностью уверен, что знает правила поведения людей в Лондоне, но подозревал: для женщины, самостоятельно прокладывающей себе дорогу в жизни, правила этикета менее строги, чем для невинной девушки из аристократической семьи. Он услышал торопливые шаги у себя за спиной и подавил довольную улыбку. Он совсем не представлял себе, что думает о леди Корделии, но ее компаньонка, безусловно, пленительна. Дэниел подождал, пока она его догнала.
      – Итак, мисс Палмер, расскажите о себе.
      – Пожалуй, это не принесет особого вреда. Отлично. – Она хмыкнула, но не от удовольствия. – Меня зовут Сара Элизабет Палмер. Моя мать была женой дальнего родственника матери леди Корделии. Я осталась сиротой, леди и лорд Маршам приняли меня в свою семью.
      – И теперь вас заставляют зарабатывать себе на жизнь? – Дэниел нахмурился.
      – Меня ни к чему не принуждают, – резко ответила Корделия. – Мое положение – исключительно собственный выбор. Семья всегда обращалась со мной как с родной, я стала компаньонкой леди Корделии, и это моя идея и мое решение.
      – Почему? – Краем глаза разглядывая девушку, Дэниел отметил у нее упрямый и волевой подбородок.
      – Лучше быть наемной служащей, чем бедной родственницей.
      – Вы очень независимы.
      – Да, мистер Льюис, я независимая, – твердо сказала она.
      – Тогда могу предположить, ваше положение в доме изменилось?
      – Как ни странно, нет. Правда, нет. – Она на мгновение задумалась. – Лорд и леди Маршам не слишком обрадовались моему решению, но дядя Филипп – лорд Маршам, – по-видимому, все понял, даже несмотря на то что у него есть определенное мнение относительно места женщины в этом мире и он вполне мог быть недоволен.
      – Особенно тем, что касается независимости.
      – Конечно. – Она протяжно выдохнула. – Я его очень люблю, хотя он может быть чрезвычайно упрямым. Мои комнаты остались в хозяйской части дома. Со мной обращаются как с членом семьи, тетя Эмма – леди Маршам – мечтает выдать меня замуж, как мечтает выдать замуж собственную дочь. Я впервые выехала в свет вместе с леди Корделией и сопровождаю ее на все светские приемы как член семьи.
      – Значит, не найдя себе мужа, вы стали наемной служащей?
      – Почему вы думаете, что я не в состоянии найти мужа? – В ее голосе явно почувствовалось раздражение.
      – Знаете, мисс Палмер, компаньонки редко выходят замуж, – спокойно заметил Дэниел, – следовательно, единственный логичный вывод – предположить, что вы не способны найти мужа.
      – Глупости. Я находила нескольких достойных женихов.
      – Значит, вы возражаете против слова «не способна»?
      – Это слово подразумевает, что меня постигла неудача, а с этим я не согласна. Я хочу встретить джентльмена, с которым желала бы провести остаток своих дней. Поэтому неудачу потерпели они, а не я. – Корделия нахмурилась. – Не уверена, что хочу выйти замуж, если это только ради того, чтобы иметь средства к существованию. Между прочим, леди Корделия страстно увлечена путешествиями…
      Мгновенно в его воображении возник образ сильной женщины, одетой в практичную грубую одежду, такую же грубую обувь, с посохом в одной руке и компасом в другой. Господи помоги ему…
      – …и уже начала писать о своих путешествиях, приключениях, о своих впечатлениях и о чужих странах. Статьи для женских журналов. Вот думаю, не помешает ли всему этому муж каждой из нас?
      – Значит, леди Корделия не стремится выйти замуж? – с надеждой спросил Дэниел. Безусловно, этот факт сделал бы его жизнь проще.
      – Нет, на самом деле она хочет выйти замуж, очень хочет. Но она еще разборчивее.
      Слишком большие надежды. Дэниел не отличался скромностью, когда дело касалось собственной оценки в роли достойного мужа. Он полон честолюбивых замыслов и планов, способных увеличить его состояние. Восхищенные взгляды, часто бросаемые в его сторону слабым полом, подтверждали, что он привлекательный субъект. Правда, он американец, и это не в его пользу в рафинированном лондонском светском обществе. Но он не занимался активными поисками жены, поэтому это его не особенно беспокоило. Итак. Дэниел не сомневался: леди Корделия сочтет его более чем привлекательным.
      – Расскажите мне о ней.
      – Это обмен, о котором вы упомянули?
      – По-моему, это справедливо.
      – Что вы хотите знать? – со вздохом спросила Корделия.
      – А что мне следовало бы знать? Или, вернее, – быстро поправил себя Дэниел, – что следовало бы знать мистеру Синклеру?
      – Хорошо. – Она насупилась. – Думаю, мужчина его положения захотел бы узнать о ее характере. Она умная, много читает, пишет книгу советов для путешественников. – В голосе мисс Палмер звучало возбуждение, не соответствующее обсуждаемой теме. – Специально для путешествующих леди.
      – Она очень… умна, – тихо сказал Дэниел. На образе представляемом им сильной женщины появились очки.
      – Да, это правда! – радостно воскликнула мисс Палмер. – В наши дни все больше и больше женщин путешествуют самостоятельно, поэтому такая книга очень полезна.
      – У меня складывается впечатление, что леди Корделия столь же независима, как и вы.
      – Да. И она гордится своей независимостью.
      Теперь образ леди Корделии приобрел черты амазонки.
      – Но все же она хочет выйти замуж?
      – Конечно, она хочет выйти замуж. Независимый характер этому не мешает. Ее ожидает замужество. Ее с детства воспитывали для этого. Не сомневаюсь, леди Корделия станет великолепной хозяйкой дома, хорошей женой, образцовой матерью. – Она высокомерно посмотрела на Дэниела, словно тот слишком туп, чтобы понять главные жизненные принципы. – Не знаю, как воспитывают молодых леди в вашей стране, но в Англии девушка из хорошей семьи помнит об обязательствах, соответствующих ее положению в обществе. Первое из них – сделать хорошую партию.
      – А она уверена, что мистер Синклер хорошая партия? – холодно поинтересовался он, как будто ответ не имел абсолютно никакого значения.
      – Не будьте глупым, – фыркнула Корделия. – Она совсем в этом не уверена. Она знает о мистере Синклере только то, что у него приличное состояние, что его отец вмешивается во все его дела, как и ее собственный, что он американец.
      – Он лучший из лучших, – напомнил Дэниел.
      – Да, так вы сказали, – сухо откликнулась она. – Но вы его друг, так что непредвзятость вашего мнения – это еще вопрос.
      – Вероятно, леди Корделии следует искать подходящую партию где-то в другом месте.
      – Вряд ли у нее большой выбор в этом смысле. – Мисс Палмер остановилась и посмотрела на своего спутника. – Вы уверены, что осведомлены о деталях предполагаемой сделки?
      – Думаю, да. Мистер Синклер полностью доверяет мне, – с расстановкой произнес Дэниел. Существовало ли еще что-то, о чем ему следовало знать? – Но, возможно, я ошибаюсь.
      – Тогда вы должны знать, что этот брак настолько же коммерческое дело, насколько и личное, верно?
      – Смутно припоминаю что-то такое, – тихо ответил он. Честно говоря, Дэниел был настолько раздосадован вмешательством отца в его жизнь, что не удосужился прочитать в письме почти ничего, кроме имени и возраста леди Корделии. – Должен признаться, подробности в письме носили исключительно личный характер, я не мог уделить им пристального внимания.
      – Ну так уделите сейчас, мистер Льюис. – Зеленые глаза мисс Палмер блеснули в лучах утреннего солнца.
      Что, кроме возмущения, заставило их заблестеть? Дэниел отмахнулся от пришедшей ему в голову мысли, решив, что сейчас совершенно неподходящее время для сладострастных мечтаний об очаровательной мисс Палмер.
      – Мое полное и безраздельное внимание уделено вам, мисс Палмер. – Он отвесил ей поклон.
      – Великолепно. – Корделия набрала в легкие воздуха. – Отец мистера Синклера владеет исключительно успешной пароходной компанией. Мой о… мой дядя Филипп имеет не слишком прибыльную судоходную линию, но состояние семьи можно спасти объединением бизнеса дяди Филиппа и старшего мистера Синклера. Условие такого делового партнерства – брак их детей.
      – Да, конечно, теперь припоминаю, – проворчал Дэниел. Проклятие, как он мог это упустить?
      – Значит, вы не слишком прилежны в своей работе? – Скрестив на груди руки, Корделия пристально смотрела на него.
      – Очень прилежен, – взглянув на девушку, огрызнулся он.
      – Тогда почему вы не знали об этом условии?
      – Знал, просто оно выпало у меня из памяти. Кроме всего прочего, это личное дело мистера Синклера, младшего мистера Синклера.
      – Полагаю, что вы и его лучший друг, разве не так? – Она насмешливо подняла бровь.
      – Я и считаю мистера Синклера своим другом, но существуют границы, которые нельзя переступить, – с пафосом объявил Дэниел. Для настоящего Уоррена таких границ, безусловно, не существовало, когда дело касалось личной жизни Дэниела.
      – Почему я в этом сомневаюсь, мистер Льюис?
      – Понятия не имею, мисс Палмер. Возможно, причина в моей откровенности и любезности. – Он одарил ее озорной улыбкой.
      – Да, уверена, именно в этом. – Она оглянулась назад, в ту сторону, откуда они пришли. – Меня ждет экипаж, мне пора. Всего хорошего. – Она кивнула и пошла обратно.
      – Подождите, мисс Палмер. – Дэниел шагнул за ней. Она слишком заинтересовала его, чтобы позволить ей так просто уйти из его жизни. – Вы полагаете, что узнали все, что собирались узнать о мистере Синклере?
      Корделия остановилась.
      – Наше будущее – и служащих, и близких друзей – связано с мистером Синклером и леди Корделией, поэтому в наших общих интересах продолжить обмен информацией. – Или, быть может, это его личный интерес и Дэниелу просто захотелось снова увидеться с этой девушкой.
      – Я согласна, – немного подумав, медленно кивнула она. – Существует еще много такого, что хотелось бы узнать о мистере Синклере.
      – Тогда нам следует еще раз встретиться.
      – Пожалуй, следует.
      – Здесь?
      – Нет, – покачала она головой. – Не исключена возможность, что мои знакомые увидят нас вместе, и это будет чрезвычайно трудно, можно сказать невозможно, объяснить. Свою репутацию я хотела бы сохранить.
      – Тогда…
      – Вы знаете магазин книготорговца Мердока?
      – Да, конечно. – Он усмехнулся, словно она задала нелепый вопрос. Честно говоря, он никогда не слышал о Мердоке, но Уоррен, вероятно, знает все книжные магазины в Лондоне. Уоррен всегда внимательно читал книги, касающиеся бизнеса и права. Хотя Дэниел и считал, что много читает, но в эти дни он пролистывал лишь газеты. – Я прекрасно знаю этот магазин.
      – Отлично. Буду там завтра, пожалуй, сразу после открытия. В это время там не так многолюдно. И, мистер Льюис, будь я на вашем месте… – она наклонилась к нему, – я бы пришла подготовленной. Прошу вас составить список вопросов о леди Корделии, что, по вашему мнению, хотел бы знать о ней мистер Синклер. Я сделаю то же самое. Откровенно говоря, если, получив возможность разузнать о леди Корделии, вы не выясните ничего существенного, мистер Синклер в вас разочаруется.
      – Вы застигли меня врасплох. – Он сосредоточенно смотрел на девушку. – Я просто не ожидал вас встретить.
      – Можно надеяться, эта неожиданность миновала, и вы будете искуснее в своих расспросах. Всего наилучшего, мистер Льюис. – Мисс Палмер кивнула, повернулась и пошла к экипажу, ожидавшему ее за воротами парка.
      – Нельзя сказать, что я неискусен, – бросил он ей вдогонку. Девушка не ответила, но Дэниел мог поклясться, что слышал, как мисс Палмер тихо засмеялась.
      Проклятие, она права! Он не узнал ничего важного о леди Корделии, даже не поинтересовался, как она выглядит, хотя считал, что составил довольно точный ее образ. В его представлении амазонка критически поднимала бровь, но на самом деле совершенно не важно, как она выглядит. Он не собирался жениться на девушке, которую отец снова выбрал ему в невесты. Однако Дэниел не мог сразу отвергнуть ее. Пусть он не британский аристократ, но его семейный круг так же важен для него, как и для любого титулованного англичанина. Нет, предстоит найти красивый способ отказаться. Первый шаг к этому – постараться узнать все, что только можно, о взбалмошной леди Корделии.
      И если при этом он завяжет дружеские отношения с хорошенькой мисс Палмер, это просто неожиданный подарок.
      – Гиллиам, вы сегодня видели мистера Льюиса? – Дэниел отдал шляпу и перчатки дворецкому, который вместе с другими слугами приехал в небольшой дом, который Дэниел снимал в Лондоне.
      – Он в… – лицо обычно невозмутимого дворецкого подергивалось, как будто он старался сдержать себя, произнося это слово, – в конторе, сэр.
      Дэниел подавил улыбку. Гиллиам был недоволен, если не сказать, возмущен, тем, что Дэниел превратил гостиную на первом этаже в кабинет. И это при том что Дэниел и Уоррен имели на верхних этажах собственные апартаменты – личные гостиные и спальни. Нанять дом и удобнее, и выгоднее. Дэниелу не имело смысла снимать номера в отеле для себя и Уоррена и отдельно контору, когда дом служил всем целям одновременно.
      После Нового года Дэниел приехал в Лондон, перед этим недолго пробыв в Италии, и совсем не предполагал, что задержится здесь на какое-то время, и, конечно, остановился в отеле. Первоначально он планировал остаться, только чтобы познакомиться и, как надеялся, избавиться от невесты, которую нашел для него отец, а потом вернуться в Америку. То, что его невеста – кузина Оливера Лейтона, графа Норкрофта, – к тому времени влюбилась в Джонатана Эффингтона, маркиза Хелмсли, наследника герцога Роксбороу, стало для Дэниела шансом, который он никогда не позволял себе упустить. Хелмсли и Норкрофт вместе со своими давними товарищами виконтом Кавендишем и виконтом Уортоном были друзьями Дэниела и его главными инвесторами. Перевод капиталов из одной страны в другую, контракты, договоры, другие бесконечные проблемы, сопутствующие таким операциям и оформлению отношений между инвесторами и учредителями бизнеса, задержали Дэниела в Лондоне более чем на пять месяцев. У него возникла необходимость попросить Уоррена присоединиться к нему.
      – И как он?
      – Он утверждает, что чувствует себя намного лучше, сэр. – Гиллиам сжал губы. – Несмотря на протесты миссис Рампол, он встал с постели и вернулся к своим обязанностям.
      – Жалко, что я не видел этого сражения, – усмехнулся Дэниел.
      Экономка миссис Рампол считала себя приемной матерью для двух мужчин, живших сейчас под одной крышей.
      – Я бы сказал, сэр, – со вздохом отозвался Гиллиам, – сражение еще не закончено.
      Уоррен говорил, что подхватил всего лишь обычную простуду, но у него был такой страдальческий вид, что накануне его наконец-то уложили в постель. Миссис Рампол принесла несколько галлонов горячего бульона и странно пахнущий чай, названный лекарственным средством.
      – Наверное, так, – снова усмехнулся Дэниел. Пройдя через пустой холл, он распахнул дверь и увидел давнего друга за одним из двух больших письменных столов, занимавших почти всю комнату. – Сегодня мы чувствуем себя лучше?
      – Я уже не чувствую себя так, словно смерть была бы спасением. Значит, чувствую себя лучше, – ответил Уоррен, подняв взгляд от лежавшей перед ним тетради. Глаза у Уоррена оставались красными, голос гнусавым и немного хриплым, но все же далеко не таким, как вчера.
      – Ты выглядишь… – при этих словах Уоррен приподнял бровь, – лучше, – уверенно закончил Дэниел. – Не очень хорошо, но значительно лучше.
      – Благодарю. Не хотелось бы выглядеть лучше, чем я себя чувствую. – Уоррен выдавил из себя слабую улыбку.
      – Стоило ли тебе подниматься с постели? – Дэниел внимательно всматривался в друга.
      – Если бы я еще хоть на минуту остался в постели, то сошел бы с ума или начал бы выть от скуки – если бы сначала не захлебнулся супом и чаем миссис Рампол. – Вздохнув. Уоррен покачал головой. – Как ни тяжело в этом признаться, но, когда болеешь, приятно быть объектом материнской заботы.
      – И никто не проявляет такой материнской заботы, как миссис Рампол, – усмехнулся Дэниел, проходя к своему столу.
      Оба они потеряли матерей в раннем возрасте. Незадолго до того как Уоррен поступил в колледж, умер его отец, оставив лишь небольшое наследство, обеспечившее сыну образование. Дэниел, сын состоятельного человека, имел неограниченные средства. В том, что они встретились, не было ничего странного, но то, что они стали закадычными друзьями, оба считали не чем иным, как чудом. Уоррен изучал право, Дэниел – экономику и финансы. Теперь у них общие честолюбивые стремления и мечты о создании огромной замкнутой сети железных дорог, которая станет революцией на транспорте в Соединенных Штатах и сделает их безмерно богатыми. В настоящий момент Уоррен формально числился у Дэниела наемным служащим в должности секретаря, но это временно. Когда их планы начнут приносить плоды, Уоррен станет партнером Дэниела. А пока что Уоррен был также упрям, как мисс Палмер, в отношении того, чтобы самому зарабатывать себе на жизнь.
      – Ты не видел письмо от моего отца? – Дэниел перебирал одну из многочисленных неаккуратных груд бумаг, которыми были завалены и его, и Уоррена столы.
      – То, на которое ты вчера едва взглянул перед тем, как гордо выйти из комнаты?
      – Да, да, я знаю, знаю, – проворчал Дэниел. – Мне следовало прочитать его целиком и не выходить из себя. Но черт побери! Попытки отца управлять моей жизнью разозлили меня. И вообще, он пишет, только когда у него есть что сказать такого, что непременно доведет меня до бешенства.
      – Хорошо, что он занят своими путешествиями, и вы месяцами не пересекаетесь.
      – Пожалуй, мы вряд ли поладили бы, окажись вместе. Да где же, в конце концов, это проклятое письмо?
      – Разве ты не скомкал это письмо и не швырнул его через всю комнату?
      – Проклятие! – Дэниел плюхнулся на стул. – Наверное, миссис Рампол…
      – Знаешь, я даже в свои предсмертные минуты был предусмотрительным и спас его, не дав миссис Рампол возможности выбросить его. Оно здесь. – Уоррен посмотрел сначала на кучу бумаг у себя на столе, потом перевел взгляд на стол Дэниела. – Или там. В общем, где-то здесь.
      – Приятно сознавать, что существуют моменты, когда твоя обычная аккуратность тебе изменяет, – протянул Дэниел, перебирая ближайшую стопку документов.
      – Я болел.
      – Временами я чувствую себя просто… – В голове Дэниела промелькнуло замечание мисс Палмер о его некомпетентности.
      – Ничто никогда тебя не сражало, – хмыкнул Уоррен, – и, насколько могу представить, не сразит и в будущем.
      – Ты бы удивился, – тихо пробормотал Дэниел, неожиданно вспомнив взгляд сияющих зеленых глаз. – Полагаю, ты его прочитал?
      – Несомненно. Письмо от твоего отца. Он планирует всю твою будущую жизнь. Его невозможно оставить без внимания. – Уоррен издал звук, который можно было бы назвать усмешкой, если бы он прозвучал немного бодрее. – И должен признаться, благодаря всевозможным откровениям и порицаниям письмо послужило приятным развлечением, пока я лежал больной в постели и меня насильно кормили супом. Оно совершенно отвлекло меня от мысли, что миссис Рампол прижмет меня к груди и убаюкает.
      – Но это ей не удалось. – Дэниел засмеялся, но сразу замолчал. – Или удалось?