У меня, почему-то, сразу возникло чувство, что в этом нет никакого подвоха. Тем более, что мне дали просмотреть несколько видеозаписей, иллюстрирующих рассказ моего наставника об Армагеддоне. Да, и как было не поверить в это, если мой наставник, имя которого мне так и не удалось узнать, со злорадной усмешкой сказал мне напоследок:
      – Уже завтра Август Малер, вместе с полусотней таких же негодяев, ты будешь лететь на борту космического корабля к Армагеддону. Полет на расстояние в две тысячи семьсот световых лет не покажется тебе слишком долгим, хотя в его конце тебя будет ждать свобода, к которой ты так стремишься. Учти, Малер, полная свобода и самое смертоносное оружие, какое мы только можем тебе дать. От того, как ты распорядишься и тем, и другим, будет зависеть твоя дальнейшая судьба. Если сразу же после высадки вы не вцепитесь друг другу в глотку и не поубиваете друг друга, то через несколько дней вы встретитесь с подлинными хозяевами этой планеты, огромными, хищными ящерами и уж они-то, в отличии от всех ваших прежних жертв, не позволят убить себя безнаказанно. Надеюсь, что тебе не удастся избежать клыков этих хищных тварей, Малер.
      Эти слова хорошо врезались мне в память. Прошло совсем немного времени и мне пришлось их вспомнить. Точнее, эти слова сами пришли мне на ум в тот момент, когда за два дня до высадки я получил досье на тех, с кем мне вскоре предстояло высадиться на Армагеддоне. Компания была просто прелестная, все как на подбор убийцы, садисты и негодяи. Со мною вместе летело десятка два серийных убийц, мужчин и женщин, собранных чуть ли не со всей Европы, добрых полторы дюжины наемных убийц, тоже обоего пола, один колумбийский наркобарон, пара бандитов из России и еще несколько высокопоставленных чинов из различных спецслужб, на руках которых, согласно досье, крови было куда больше, чем на моих или на руках любого из нас.
      Всего нас было на этом космическом корабле пятьдесят восемь человек и, пожалуй, ни по одному из нас, погибни мы от клыков зверозавров, никто не стал бы плакать. Внимательно изучив досье, я понял, что шансов выжить у нас не так уж и много хотя бы потому, что нам будет невозможно найти общий язык. Вместе с досье в компьютер, имевшийся в каждой каюте, наши тюремщики внесли обширную информация о планете Армагеддон, о том где мы будем высажены и о месте расположения убежища, до которого мы сможем добраться, если у нас хватит смелости отправиться к нему через буш, чтобы преодолеть расстояние в полторы тысячи километров.
      Впрочем, мы могли прекрасно провести время и на нашем острове, где нам должны были поставить два десятка небольших стандартных модулей, глядя на которые было ясно, что под их крышей можно пережить и артиллерийский обстрел. Кроме того в наше распоряжение передавалось восемь больших, плавающих гусеничных вездеходов, два катера и прочее оборудование, включая приборы ночного видения и даже биосканеры. Просматривая список оборудования, я сразу же понял, что если мы и в самом деле постараемся вести себя незаметно и не станем убивать ящеров, то сможем без каких-либо особых хлопот прожить на Армагеддоне не то что год, чтобы затем отправиться в колонии, где нам придется еще Бог весть сколько времени считаться поднадзорными преступниками, а именно эта перспектива устраивала меня менее всего, но даже целую жизнь. Так что мысль о том, что Армагеддон это не самое ужасное место во Вселенной, пришла мне в голову еще тогда, когда я находился на борту космического корабля.
      Не спорю, моя репутация оставляет желать лучшего, все таки на моей совести числится убийство тридцати двух человек, да, и сделал я это в общем-то из-за денег, но, честное слово, некоторые типы, летевшие на этом корабле, даже у меня вызывали отвращение. Особенно те военные чины, которые ради интересов своих стран не моргнув глазом отправляли людей на тот свет только потому, что так, якобы, складывалась ситуация. Я, в отличие от них, хотя бы делал это в интересах своих клиентов, которые во чтобы то ни стало хотели решить свои проблемы и сначала хотя бы пытался решить проблему путем переговоров. В такой ситуации нам всем трудно было рассчитывать на сотрудничество и, несомненно, следовало ожидать того, что кто-то обязательно вознамерится взять верх над остальными и стать нашим вожаком.
      Самого момента высадки я не помню, так как нас усыпили и спустили на Армагеддон в бессознательном состоянии. Я лишь помню то, что меня разбудил оглушительный звук зуммера и невеселое приветствие:
      – Август Малер, вы уже находитесь на планете Армагеддон и все ваши спутники, в настоящий момент, также пробуждаются от сна. Поторапливайтесь, пока вас не пристрелили в вашей же собственной кровати!
      Этих слов вполне хватило для того, чтобы я подскочил с кровати, бросился к двери и стал прислушиваться, не крадется ли кто к моей каюте. Лишь после этого я стал осматриваться по сторонам. Поскольку еще на борту корабля мне довелось ознакомиться с планировкой модуля и его кают, то, тихонько отойдя от двери, я прежде всего бросился к шкафчику и до того, как одеться, взял в руки мощный энергомет. Как нам и было обещано, каждому из нас был предоставлен весьма эффектный набор оружия, состоявший из тяжелого энергопульсатора, которым можно было сжигать танки и топить корабли, лучевого энергомета и двух плазменных бластеров импульсного действия, огнем из которых можно было в три минуты уничтожить целый батальон морских пехотинцев.
      Быстро надев на себя защитный комбинезон интайрийского космодесанта и поверх него гибкий бронежилет, который, по словам инструкторов, вроде бы мог выдержать выстрел из энергомета, я принялся проверять оружие и прикидывать, как мне развесить его на себе. Это были мои первые, чисто импульсивные действия, но затем я представил себе, что то же самое сейчас делают мои товарищи и понял, что поступаю очень глупо. Положив оружие обратно в шкафчик, я снял с себя бронежилет и решительно направился к входной двери. Если начать бряцать оружием с первых минут перед своими коллегами, то они, скорее всего вскоре, станут и последними.
      Выйдя из своей каюты я пошел на камбуз и, к своему удовлетворению, оказался там первым. Включив музыку погромче, я подошел к кулинарному блоку и принялся готовить завтрак на шестерых, надеясь на то, что наш модуль окажется заселенным полностью. Когда я спиной почувствовал чей-то взгляд, то не стал немедленно поворачиваться, а взял большой поднос и принялся выставлять на него тарелки с блюдами и лишь затем повернулся и увидев возле входа молодую и красивую женщину с бластером в руках, постарался улыбнуться ей как можно дружелюбнее и затем сказал:
      – Прошу вас к столу, фройляйн, завтрак готов. Как видите я не вооружен и потому вы можете чувствовать себя в полной безопасности.
      Вместо женщины мне ответил из коридора какой-то тип:
      – Не волнуйся парень, я держу эту красотку на мушке своего бластера.
      Выключив музыку, я громко крикнул:
      – Рад слышать дружище, что ты не целишься в неё из тяжелого энергопульсатора. Кстати, если ты помнишь наставление по стрелковому оружию, то из него не рекомендуется стрелять в тесном замкнутом пространстве, это запросто прикончит тебя самого. Лучше послушайте меня ребята, оставьте оружие у себя в каютах и идите завтракать. Перестрелять друг друга мы всегда успеем.
      Вскоре мы сидели за столом вшестером и, настороженно глядя друг на друга, завтракали. Впервые, будучи свободными и оставаясь в то же время рабами своих прежних предрассудков. Все мы, даже женщины, были примерно одного роста и имели одинаковую физическую силу. Так что в рукопашном бою наши шансы были примерно равны. Поскольку никто вроде бы не собирался начинать драку первым, я сказал:
      – Ну, что же, ребята, на мой взгляд, мы начали день неплохо. Все пока что живы и здоровы и дай Бог нам и дальше поступать так же. Теперь я предлагаю разойтись по каютам, раздеться до нижнего белья и в таком виде выйти наружу. Может быть и все остальные поступят так же и мы не превратим свой лагерь во второй Бейрут.
      Не дожидаясь того момента, когда мои товарищи последуют моему совету, я встал из-за стола и, сбросив с себя комбинезон, направился выходу. Вслед за мной в коридор вышел Мишель Нуаре, который за столом молчал и постоянно косился на меня. Мне почему-то сразу показалось, что я найду с ним общий язык, хотя он и не проявлял ко мне каких-то очень уж добрых чувств.
      Когда я вышел из модуля, то первое, на что я обратил внимание, это был воздух такой чистоты и свежести, что у меня от него даже голова закружилась. В теплом воздухе пахло водой, лесом и еще чем-то непонятным и эти запахи были чужими и непривычными, как, впрочем, и всё вокруг. Было утро, ярко светило солнце и на берег лениво накатывали небольшие волны, но и это всё было чужим, неземным. Другой, ещё более удивительной, приметой этого мира явилась серебристая полоса, рассекающая в зените изумрудно-синеватую глубину неба и четыре луны, сверкающие по обе стороны от нее. Уже одного этого вполне хватило для того, чтобы моё сердце затрепетало от волнения и тревожно заныло.
      Шагнув за порог тамбура, я спрыгнул с небольшой площадки на тёплый, красный песок и пошел вперед. Наш лагерь, состоящий из приземистых модулей с плоскими ребристыми крышами, расположился полукругом на небольшом песчаном острове, прямо на берегу озера. Остров был покрыт высокими дюнами, поросшими буровато-зелёной травой с длинными, мечеобразными листьями, которые вставали за цепочкой жилых модулей волнистой грядой. С одной стороны к нашим жилищам почти вплотную подступали заросли древовидных папоротников, из которых доносились рычание и писки каких-то животных.
      Пройдя до берега, я снова вернулся к нашему модулю. На ступенях сидели Мишель и Джессика, женщина неописуемой красоты, которая пришла на камбуз последней и, так же как и я, без оружия. Они последовали моему совету и сбросили с себя комбинезоны. Мишель сидел в шортах и майке, а Джессика в одних трусиках, но глядя на её красивую грудь, мне подумалось что это её оружие будет действовать ничуть не хуже парочки бластеров. Остальные обитатели модуля стояли в тамбуре и, с интересом посматривая на меня, о чем-то переговаривались. Помахав им рукой, я громко крикнул:
      – Схожу на дюны, посмотрю сверху на то, что творится вокруг острова.
      Джессика быстро поднялась на ноги и подбежала ко мне, жестом предлагая составить мне компанию. Дружелюбно улыбаясь ей, я сказал:
      – Не сочти мое поведение слишком навязчивым, Джессика, но я хочу обнять тебя за талию, чтобы подать всем остальным ребятам пример благоразумия.
      По тому, как она взглянула на меня, было ясно, что она желала большего, но об этом не могло идти и речи. Во всяком случае до того момента, пока мы все не определимся, как быть дальше. Поднявшись на ближайшую дюну, мы осмотрели окрестности и сразу же убедились в том, что нас высадили именно там, где и обещали, на острове, имеющем в поперечнике около трёх километров, лежащем на краю довольно большого озера. До материка было километра полтора водной глади и это расстояние можно было бы считать надежной преградой для звероящеров, но, как я уже знал об этом из инструкции по выживанию, они могли насыпать к нашему островку перешеек за каких-либо пару суток.
      Наш пример оказался заразительным и вскоре остальные наши товарищи так же стали сбрасывать с себя комбинезоны и выходить из жилых модулей наружу. Что же, начало было многообещающим. Поскольку большинство мужчин и женщин не торопились высказывать своего мнения о происходящем, то я решил проявить инициативу и предложил всем зайти внутрь ангара с техникой, где было достаточно много свободного места, чтобы провести наше первое совещание. Большинство людей отнеслись к этому спокойно и с пониманием, хотя кое-кто и проворчал мне вслед что-то презрительное. Сделав вид, что меня это совершенно не расстроило, я промолчал, а Джессика тихо шепнула мне на ухо:
      – Август, ты парень башковитый и, в отличии от меня, адвокат, так что давай, раскрути этих подонков на оргию. Может быть после того, как мы тут все друг с другом перетрахаемся, в этих идиотах проснутся человеческие чувства. Кстати, ты можешь начать знакомство с бабами с меня.
      Джессика Карно была проституткой из Бангкока и загремела на Армагеддон за то, что отправила на тот свет добрых три дюжины своих клиентов и дюжины полторы сутенёров, делая это с помощью яда собственного изобретения. Хотя я и побаивался этой опасной красотки, но всё же не на столько, чтобы отказаться от удовольствия обнять эту обольстительную мулатку. Держа Джессику за руку, я забрался на капот громадного краулера, усадил её к себе на колени и, обведя пристальным взглядом товарищей по несчастью, сказал:
      – Ребята, нас тут примерно поровну. На двадцать восемь парней приходится тридцать девчонок и все мы вполне можем претендовать на то, чтобы наши фотографии были напечатаны хоть в "Плейбое", хоть в "Пентхаузе". Не знаю, как вы, но я не имел хорошего секса вот уже добрых два года. В этом чертовом подземном городе, куда нас всех упрятали, вокруг меня крутилось множество инопланетян, в том числе и несколько ихних красоток, синтетт. Говорят, что они у них служат именно для этих целей, но со мной такого не было. Да, и вряд ли мне понравилось, если бы меня стала ласкать такая электрическая кукла, а наши девчонки все живые, настоящие. Вот я и думаю, парни, а не заняться ли нам с ними любовью? Если они, конечно, не будут против. Ну, что скажете, девчонки? Подходят вам такие парни, как мы?
      Джессика вместо ответа обняла меня за шею и впилась в мои губы таким страстным поцелуем, что у меня перед глазами круги пошли. Остальные красотки, которые вполне могли претендовать на звание "Мисс Ходячее Стихийное Бедствие", весело захихикали и стали подбадривать свою подругу:
      – Правильно, Джесс! Трахни этого типа, как следует! Давай, подружка, не стесняйся.
      Их выкрики перекрыл раздраженный вопль:
      – Идиоты! Вам не об этому нужно думать, а о том, как спасти свои задницы от тех хищных тварей, которые бродят вокруг этого озера.
      Хотя меня в тот момент больше всего интересовала Джессика с её обалденной грудью и телом богини, я сразу же вычислил в толпе этого крикуна. Это был Игорь Карнаухов, русский бандит. Из досье мне было известно, что этот тип был не только жестоким садистом, но и педиком в придачу. Причём пассивным. Правда, судя по эрекции это всё было давно в прошлом. Вспомнив весь запас русских слов, я сказал ему:
      – Игорь, ты, в натуре, совсем с головой не дружишь. Пока мы находимся на этом острове, звероящеры нас не тронут. Нам просто не нужно по ним стрелять.
      К Игорю, который был на голову выше ростом каждого из нас, тотчас подошли две девушки и заключили его в объятья. Судя по тому, что он не стал их отталкивать, я понял, что он не будет моим оппонентом. Зато вперёд выступил Ральф Кленси, руководитель какой-то британской секретной спецлужбы, и наставительным голосом сказал:
      – Друзья мои, если мы хотим выжить, то нам следует выбрать себе командира.
      Это был весьма ответственный момент, ведь начни мы сейчас дебаты по такому поводу, то они запросто могли бы перерасти в потасовку, если не хуже. К счастью, девушек было среди нас всё-таки больше, хотя все они и были в прежней жизни жестокими убийцами. К Ральфу подошла высокая блондинка Ирина, сутенёрша из Киева, нежно обняла этого типа, и весёлым голосом сказала ему:
      – Ральф, милый, мы все тут такие оторвы, что нам никогда не выбрать командира. Давай-ка лучше я помассирую тебе спинку, а потом, когда ты немного успокоишься, мы снова соберёмся здесь и проголосуем за то, что нам делать дальше.
      Вот тут-то я и получил Мишеля самую действенную поддержку. Собственно говоря именно в тот момент мы все и приняли решение остаться на Армагеддоне навсегда. Мишель, который уже вовсю обнимался с Екатериной, ещё одной русской девушкой, но уже не проституткой, наёмной убийцей, глядя на меня открыто и дружелюбно, спросил:
      – Август, у тебя есть план, как нам выбраться из того дерьма, в которое нас засадили эти интари?
      Джессика тотчас перестала обнимать меня и тоже спросила, глядя мне прямо в глаза:
      – Да, Маллер, как ты намерен выкрутиться? Из нас всех ты, да, ещё Ральф, самый старый. Насколько мне это известно, ты всегда выходил сухим из воды и если бы интари не были телепатами, то им бы ни за что не удалось тебя поймать.
      В толпе давно уже началось повсеместное братание парней и девчонок. Точнее это дамы стали выбирать себе кавалеров. Вопросы заданные сначала Мишелем, а затем и Джессикой, явно, никому не показались идиотскими, а потому все они приблизились и взяли нас с Джессикой в плотное кольцо. Не спуская Джессики с рук, я сказал в ответ:
      – Ребята, я не думаю, что инопланетяне через год оставят нас в покое и уж, тем более, не думаю, что они простят нам все наши грехи. Если нас всех не сожрут тут звероящеры, то они отправят нас в колонии и что с нами будет там, одному Богу известно. Не знаю как вы, но я всегда стремился только к тому, чтобы никто не мог мною командовать. Я всегда принимал решения сам и никогда никому не подчинялся. Поэтому я не хочу провести на этом острове год для того, чтобы потом меня снова засунули в космический корабль и увезли черт знает куда без моего согласия на это. И вот что я вам ещё скажу, ребята, эта планета ничуть не опаснее, чем, скажем, леса Англии. Если не беспокоить звероящеров, то на ней можно жить припеваючи. Честно говоря, сегодня, когда я только проснулся, моим первым желанием было собраться на скорую руку, переплыть с острова на материк и уйти на юг, туда, где больше всего звероящеров. Меня остановило только то, что здесь собралось столько красоток. Вдруг, да, хоть одна захочет составить мне компанию и согласится жить в местных джунглях. Тогда я стану Тарзаном, а она будет моей Джейн.
      Мои слова немедленно вызвали взрыв смеха, но это был не оскорбительный, а скорее радостный цех. К краулеру, на котором мы сидели, протолкался гигант Игорь, который обнимал двух красоток. Не выпуская девушек из рук, он спросил:
      – Эй, адвокат, а у тебя хватит ума разобраться, что тут и как? Понимаешь, Август, я человек городской, а потому не имею даже малейшего понятия о том, как доить коров, ну, и всё такое. Да, и в механике я тоже не очень-то соображаю. Вот если нужно настучать кому-нибудь по голове или пострелять, то тут я, пожалуй, войду в десятку лучших.
      Слова Игоря вызвали ещё более громкий хохот и крики:
      – Нашел чем удивить! Да, я и сам пострелять мастер, каких мало! Кулаками махать мы тоже умеем.
      Когда шум немного утих, я сказал с улыбкой:
      – Ну, я тоже не самый лучший специалист по сельскому хозяйству, Игорь. Правда, прежде, чем поступить на юридический факультет, я три года проучился на факультете биологии, да, и в медицине я немного разбираюсь. Думаю, что и этих знаний мне хватит на то, чтобы хоть немного изучить этот мир. К тому же он не кажется мне очень уж враждебным, ведь мы не представляем для зверозавров какого-то особого интереса, особенно в качестве пищи. Вот и всё ребята, а теперь, если вы не против, то мы с Джессикой отправимся в её каюту.
      Как это ни странно, но мои слова немного разрядили обстановку и все стали расходиться. Дня три или четыре мы ничем не занимались, кроме секса. Джессика уже на второй день нашла мне замену и её сменила Мария, но тоже не надолго. Ну, а через неделю я совершил первую вылазку с острова на материк. Сначала я совершал эти вылазки один, а потом ко мне присоединился Мишель. Месяца полтора мы изучали обстановку, а потом, когда немного привыкли к звероящерам, которых мы почти сразу стали называть драконами, и перестали их бояться, начали готовиться к походу.
      Моё решение отправиться на юг было принято почти всеми. Только восемь человек, трое мужчин и пять женщин, решили отправиться на север и дождаться там прилёта интари, но это было их дело и мы не стали им препятствовать. Наоборот, мы тщательно подготовили их к этой экспедиции и отдали им два малых краулера. Думаю, что на этих быстрых и манёвренных машинах они смогли без особых волнений добраться до северных убежищ.
      Ещё через две недели, погрузив всё, что могли взять на два больших краулера, мы переплыли озеро и отправились на юг. На третьем малом краулере мы с Мишелем вели разведку местности и отыскивали самый удобный путь для нашего отряда. Временами мы встречали в буше драконов, но они не очень-то нас беспокоили. Когда нам встречалось на пути слишком уж большое стадо драконов, которое преследовало гигазавров, то мы специально подстеливали для них парочку этих гигантов и бесшумно растворялись в буше. Драконы неслись к этому месту сломя голову, но находили там только громадные груды мяса и нас уже не разыскивали.
      Наше путешествие продлилось почти полгода, пока мы не вышли к скале, которую почти сразу прозвали башней Малера. В этой скале имелась небольшая пещера и мы решили поселиться в ней. С помощью бластеров и энергопульсаторов мы расширили верхнюю пещеру, сделали у подножья ангар для краулеров и стали обживать те места. Вот и всё, мэм. Если вы думали, что нам пришлось пройти через тяжкие испытания, то это не так. Мы не перестреляли друг друга в первый же день и не сделали этого потом. Если у нас и случались ссоры, то мы решали это дело по-мужски, пуская в ход одни только кулаки, да, и это бывало не часто.
      Джейн Коллинз не была ни удивлена, не поражена рассказом Августа Малера. Вместе с тем она, вдруг, подумала, что для подобных типов, вероятно, Армагеддон как раз и был тем самым местом, где хоть что-то могло заставить их задуматься о ценности человеческой жизни. Ещё Джейн поймала себя на мысли, что она не испытывает чувства жалости к Августу Малеру и его друзьям. То, что все они не только выжили, но и спасли жизни многих других людей, таких же преступников, как и они сами, заставило её думать о них с уважением. Понимая, что Август Малер является уже совсем другим человеком, она кивнула головой и сказала:
      – Спасибо, господин Малер. Ваш рассказ окончательно прояснил ситуацию. Во всяком случае для меня. Надеюсь, что вы и ваши товарищи найдёте себя на новом поприще.
      Ей тотчас поддакнул Эмиль Борзан:
      – Да, Август, теперь мы надеемся на твою помощь. Драконье молоко это самая настоящая панацея и оно действительно способно творить чудеса. К тому же я не думаю, что мы научимся синтезировать его в ближайшем будущем. Зато я уже вижу то, как мы можем использовать его в медицине, так что работа нам всем предстоит большая. Сам понимаешь, Август, мы способны обойтись и без вас, но вот для того, чтобы вы и дальше могли оставаться погонщиками драконов, вам всем придётся сотрудничать с нами. Жить, разумеется, вы будете в Винтерстаре, а на работу станете добираться с помощью нуль-трансов. Об этом я уже распорядился и на Армагеддоне останется небольшой отряд строителей и техников. Они уже приступили к работе рядом с башней твоего имени.
      Август Малер тотчас забеспокоился и воскликнул:
      – Но, господин Борзан, вокруг этой скалы бродят целые стада драконов! Мы с ними хорошо знакомы, а вот ваших парней они совершенно не знают. Может быть вы позволите остаться на Арме мне и ещё нескольким моим людям? Тогда им ничто не будет угрожать.
      Эд Бартон усмехнулся и сказал, подняв руку:
      – Август, не беспокойся понапрасну. Мы ведь не зря сдёрнули твою скалу с планеты силовыми полями. Пока наши пассажиры прочёсывали планету, мы превратили её в самый обычный опорный пункт. Мне, конечно, ничего не стоит оставить вас всех на Армагеддоне, теперь вы с него доберётесь до Земли намного быстрее, но в том то всё и дело, что сначала я хочу показать вам то, как живут люди в колониях. Ты ведь и сейчас считаешь нас если не врагами, то уж никак не добрыми друзьями, а потому я хочу отплатить тебе той же монетой и позволю людям из твоей коммуны остаться в любой из колоний. – Громко рассмеявшись, он добавил – Видишь ли, Малер, в том не будет ничего плохого, если, к примеру, твой друг Мишель Нуари захочет осесть на Европе. Там, кстати, уже проживает несколько десятков тысяч афроевропейцев, так что он будет не одинок.
      Лицо Августа Маллера от этих слов скривилось и Серж Ладин, видя эту гримасу, злорадно добавил:
      – Да-да, Малер, именно так мы и сделаем, а то в тебе, кажется, стали проявляться задатки маленького фюрера.
      Одна только Ольга Браво встала на сторону Погонщика Драконов. Она улыбнулась ему ласково и сказала:
      – Август, не слушай этих бездельников и, вообще, начинай потихоньку привыкать к новой для себя роли. Поскольку ты установил в своей коммуне именно такие порядки, какие мы насаждаем во всех колониях, то совет принял решение назначить тебя главным администратором фактории на Армагеддоне. Правда, ничего кроме головной боли это тебе не даст. Во-первых, потому, что ты уже с сегодняшнего дня примешься за учёбу и учиться тебе придётся с помощью гипнопедии. Сам понимаешь, безграмотная бестолочь на посту главного администратора нам и даром не нужна. Ну, а во-вторых, тебе самому придётся объясняться с армагеддонцами, ведь, Эд вовсе не шутил на счёт колоний и каждый из них имеет полное право выбрать себе для постоянного места жительства ту из них, которая ему больше всего приглянется. И вот ещё что, Август, твоя новая должность делает тебя членом административного совета, а в нём мы все друг с другом на ты, так что тебе же будет лучше, если ты сразу перестанешь корчить из себя потерпевшего и начнёшь работать, как и все.
      Трое главных администраторов так громко расхохотались, что Джейн, поначалу, не поняла из-за чего. Пока не посмотрела на Августа Малера. На того действительно было жалко смотреть. Он сразу же сник, лицо его сначала пошло красными пятнами, а потом и вовсе стало пунцовым и совершенно растерянным. Это выглядело так комично, что Джейн тоже расхохоталась. Наконец, Август справился со смущением, с усилием проглотил комок в горле и глубоко вздохнул, словно бы собираясь с силами перед решающим броском. Ещё раз глубоко вздохнув, он, наконец, произнёс чётко и внятно:
      – Госп… Эдвард, я так понимаю, что мне ни в коем случае нельзя допустить, чтобы армагеддонцы разбежались кто куда?
      Эд Бартон заулыбался и сказал в ответ:
      – Ну, ты всё правильно понимаешь, Август. В противном случае я с тебя семь шкур спущу за каждого человека, который сойдёт с борта "Уригленны" без специального на то разрешения. Хотя Эмиль и пытается тут корчить из себя погонщика драконов, все мы прекрасно понимаем то, что ни из него самого, ни из его парней и девчонок вам и через пять лет никто в подмётки не будет годиться. Можно, конечно, попросить об этом синтеттов, они с этим делом, наверняка, справятся, но в том-то всё и дело, парень, что лично я предпочитаю затыкать всяческие дыры космодесантниками космос-адмирала Ладина и своими собственными подчинёнными, но только не ими.
      Сказав это, Эд Бартон достал из-под стола точно такой же чёрный кейс, который имелся у Джейн, и толкнул его в сторону Августа Малера. Ольга тотчас подошла к нему поближе, открыла кейс и достала из него массивный, овальный иридиевый медальон на плоской цепи, состоящей из квадратных звеньев. Таких Джейн ещё ни на ком не видела. Надев медальон на шею бывшего адвоката, Ольга Браво сказала:
      – Теперь ты один из нас, Август. Этот жетон позволяет даёт тебе очень много прав, но ответственности он на тебя налагает ещё больше. В этом кейсе ты найдёшь ещё кое-какие вещички, но пока что не сможешь с ними разобраться. Быть главным администратором планеты это целая наука и тебе придётся её изучить в ближайшие три месяца. Примерно столько времени продлится полёт "Уригленны". Ну, а что касается твоих людей, Август, то я думаю, что не все они разбегутся и нам удастся сохранить твою команду.
      На этом закончилась официальная часть беседы, после чего разговор пошел о других делах. Джейн, в первую очередь, интересовало то, как устроились люди Августа Малера и остальные обитатели Армагеддона на корабле и каково их настроение. Особых причин для беспокойства, к счастью, не было, но Август, явно, не находил себе места. Ему поскорее хотелось отправиться в тот отсек, где разместили их коммуну и поделиться с друзьями новостями, но Эд Бартон был настроен иначе и вскоре утащил его куда-то. Вслед за этим ушли Серж Ладин и Эмиль Борзан, оставив Джейн в обществе Ольги. Несколько минут эта женщина сидела молча, пока, наконец, не сказала, глядя на Джейн как-то странно:
      – Ну, что же, Джейн, кажется, настала моя очередь рассказать вам о том, как мы оказались в этой галактике.
      Джейн хотела было запротестовать, но взгляд Ольги Браво был слишком уж требовательным. Вообще-то ей уже стали надоедать все эти исповеди. Не то что бы они были ей неинтересны, как раз наоборот, она узнавала для себя нечто такое, что, словно бы переделывало её, но как же всё-таки это было неловко вторгаться в личную жизнь этих мужественных и незаурядных людей. Как это было больно соприкасаться со столькими их переживаниями. Несомненно, Ольга если не прочла, то почувствовала её мысли и потому сказала:
      – Джейн, мой рассказ будет самым коротким. Я ведь не была во всей этой истории самым главным действующим лицом, хотя именно из-за меня всё и произошло.
      – Ольга, я уже слышала это от вашего брата и считаю, что Талисман Толрина здесь ни при чём. – Попыталась возразить ей Джейн, но та лишь замотала головой и воскликнула:
      – О, нет, Джейн! Очень даже при чём. Когда я расскажу обо всём том, что я сделала, то вы и сами это поймёте. Я не стану рассказывать вам о том, как юная интара влюбилась высокого и статного красавца, в интара с несгибаемой волей, да, к тому же такого обаятельного и доброго, что в него влюбились чуть ли не все мои подруги на "Уригленне". Я расскажу вам о другом, о том как я решила прибегнуть к колдовству лишь бы сделать так, чтобы он стал моим мужем. Поэтому я начну рассказ с описания моих мыслей и чувств в то злосчастное утро.
 
       Галактика "Хизан", Срединная доля, Синий сектор, Зона Гегемонии Интайра, борт космического корабля идущего курсом на планету Фроймил.
 

Примерные координаты во Вселенной:

в срединной части Вселенной