– Предъявите контролерам Лейлу Адван.
Через несколько минут носилки, на которых лежала обнаженная молодая женщина, остановились возле их стола и Эдвард Бартон объявил всем, что это была за особа.
– Лейла Адван, тысяча девятьсот девяностого года рождения, родилась в Бейруте, в семье состоятельного адвоката. Разыскивается полицией одиннадцати стран Ближнего Востока и Европы за совершения тридцати девяти террористических актов, в результате которых погибло двести четыре человека, а еще триста сорок семь получили тяжелые ранения. Создательница и руководитель террористической организации "Черные вдовы ислама", террористические акты которой отличались особой жестокостью и цинизмом. В настоящий момент Лейла Адван беременна. Срок беременности семнадцать недель и её самочувствие не внушает никакой тревоги. Судя по предварительным исследованиям, возможны досрочные роды и выращивание ребенка в инкубаторе, так что ничто не будет препятствовать физиологической реконструкции Лейлы Адван и психокоррекции её сознания с целью снятия негативных мотивировок перед отправкой на Халифат. Этот мир подходит ей более всего. Прошу контролеров подтвердить присутствие здесь Лейлы Адван, перед тем, как она будет направлена в следственный изолятор Трибунала. Господа, вы сможете вновь встретиться с этой дамой через трое суток, после того, как дознаватели-телепаты представят нам полную картину преступлений, совершенных Лейлой Адван и доложат нам о её психическом здоровье и истинных мотивах поступков этой женщины.
Секретарь Трибунала нашел и передал контролерам электронную карточку с именем Лейлы Адван и её стереофотографией. Каждый из контролеров поставил на ней свою подпись на устройстве ввода информации и, наконец, Эдвард Бартон передал эту карточку Джейн. Прежде, чем расписаться в карточке, она вложила её приемную щель компьютера и на экране появилось все, что было известно об этой террористке Трибуналу. Джейн поступила так не из праздного любопытства, а в соответствии с той инструкцией, которую она получила находясь на борту космобота. Когда она просматривала файл, то убедилась, что контролеры не только подтверждали личность Лейлы Адван, но и высказывали свои пожелания.
Кто-то заявлял о том, чтобы из этой женщины сделали настоящую красавицу, кто-то рекомендовал найти для её ребенка новых родителей из числа наиболее достойных граждан ближневосточных стран, но большинство настаивало на тщательном анализе причин, заставивших Лейлу встать на такой путь. Для того, чтобы внести в карточку свои рекомендации, Джейн было достаточно просто наговорить их в микрофон, что она и сделала. Пожелания Джейн Коллинз Трибуналу были весьма краткими:
– Возможно эта женщина могла бы измениться, если бы она родила ребенка и смогла его воспитывать. Учтите, пожалуйста, это при окончательном решении.
Эдвард Бартон выслушал это пожелание со спокойным лицом и после того, как Джейн расписалась на карточке Лейлы Адван, назвал имя следующего террориста. Им оказался генерал Саидшах. В отношении этого человека ни у кого из контролеров не возникло никаких вопросов и его карточка легла на стол Эдварда Бартона и Джейн Коллинз буквально спустя минуту. Дальше все пошло, как на конвейере, и стопка карточек в лотке, стоящем на её столе, стала быстро расти, а носилки с лежащими на них обнаженными преступниками, уносились в точно такое помещение как то, через которое Ольга Браво привела Джейн на средиземноморскую базу Антикриминального Трибунала. Лишь один раз, когда перед ними предстал пожилой, тучный иранец, шейх Абдул-Азиз счел, что его преступления не столь велики, чтобы он был отправлен в пожизненное изгнание и сказал:
– Эд, я, конечно, понимаю, что делаю этому болвану плохую услугу, но мне кажется, что он оказался в шахте по недоразумению. Да, это ярый фундаменталист, но послушайте, то, что старый этот кретин решил вдруг, будто Аллах ждет не дождется от него, что он станет его карающим мечом, вовсе не говорит о его преступных наклонностях. Ведь он был всего лишь пешкой в хитроумной игре этих негодяев. Сдайте-ка его лучше властям Ирана и дело с концом.
Эдвард Бартон пожал плечами и спросил:
– Азиз, а тебе не кажется, что все таки было бы лучше отправить его на Халифат? По-моему, у этого мужика просто поехала крыша и самое лучшее решение, это провести психокоррекцию, но ты ведь знаешь наше правило, никогда не оставлять на Земле подобных пациентов. Если этого типа не отправить сегодня на Халифат, кто знает, что он отчудит завтра? Я бы не стал так рисковать, тем более, что он уже пытался один раз взорвать полицейский участок в Тегеране. Пусть лучше с ним поработают наши специалисты.
Наконец, носилки с последним террористом проплыли мимо контролеров и экзекуторов и процедура их отправки в следственный изолятор, закончилась. Было раннее утро и Джейн, которой в общем-то было не привыкать работать ночи напролет, расслабленно откинулась на спинку кресла. Она чувствовала, отупляющую рассудок, усталость и жуткое напряжение, от которого ломило спину и раскалывалась голова. Эд посмотрел на нее с участием и, подводя итоги экзекуции, сказал:
– Господа контролеры, благодарю вас всех за хорошо выполненную работу.
Контролеры стали вставать со своих мест и подходить к Джейн с поздравлениями. Еще несколько часов назад она не могла даже представить себе ситуацию, что посол Дании в ООН с поклоном вручит ей огромный букет цветов, военный атташе Франции торжественно подарит портативный компьютер, корпус которого был изготовлен из черного дерева, украшенного золотой инкрустацией, а арабский шейх преподнесет массивный жетон из голубовато-серебристого металла с эмблемой Института Человека, на котором было выгравировано ее имя и какой-то странное звание – премьер-командор и при этом еще и скажет:
– Мисс Коллинз, примите наши поздравления, теперь вы входите в самый закрытый клуб на планете Земля и становитесь главным контролером Трибунала. В компьютере вы найдете свидетельство того, что деятельность Антикриминального Трибунала поддерживается и одобряется самыми уважаемыми людьми нашей планеты. Джейн, теперь, когда вы член нашей дружной семьи, вы смело можете обратиться к каждому из контролеров Трибунала с любой, даже самой невероятной, просьбой и вам в ней никогда не откажут.
– Джейн, к тому же вы становитесь отныне членом наблюдательного совета Института Человека. – Сказала, нежно целуя свою подругу Наташа, и улыбаясь, добавила – Нас ведь в наблюдательном совете не так уж и много, всего полторы с лишним тысячи человек, а контролеров и того меньше и мы действительно очень дорожим нашей дружбой. Добро пожаловать в наш клуб, Джейн.
Джейн слишком устала, чтобы хоть как-то реагировать на поздравления и была куда больше рада тому, что Эд Бартон предложил ей отправиться на антарктическую базу Института Человека, где она смогла бы хорошенько выспаться. Чуть не падая от усталости, Джейн дошла до помещения, в центре которого находился помост, с которого удивительным образом, в какую-то долю секунды, можно было перенестись из одного места в другое. Сойдя с помоста и выйдя из небольшой, круглой комнаты, они внезапно оказались где-то в тропиках, под ярким, синим небом на лужайке среди пальм. Джейн, пораженная таким пейзажем, спросила Эдварда Бартона:
– Эд, объясните мне пожалуйста, это действительно то, о чем я читала в фантастических романах?
– Джейн, я рад, что вы воспринимаете наши технические ухищрения без паники. – Радостным голосом отозвался Эд Бартон и немедленно пояснил – Это действительно установка мгновенной переброски материальных объектов через нулевую метрику пространства-времени или, проще говоря, нуль-транс. С его помощью нам удается экономить очень много времени, ведь из России мы сейчас перенеслись прямо на нашу главную базу в Антарктиде. Она расположена под дном залива, скованного льдами, а то, что вы видите, это просто небольшой зимний сад. Пойдемте, я провожу вас в ваш номер.
То, помещение, которое Эд Бартон назвал, чуть ли не обычным гостиничным номером, оказалось очень большой, пустой комнатой с матово светящимся белым потолком, полом и стенами ровного бежевого цвета и закругленными углами. Остановившись у входа в комнату, Эд нажал на едва заметную кнопку, расположенную на косяке раздвижной двери и из стены на глазах изумленной Джейн, вырос пульт со множеством кнопок и большим экраном. С помощью этого пульта Эд Бартон предложил Джейн несколько интерьеров на выбор и после того, как она остановила свой выбор на совершенно фантастическом интерьере зеленовато-голубых тонов с мебелью, больше всего похожей на какие-то морские раковины причудливой формы, он превратил эту комнату в самые чудесные апартаменты, в которых ей только доводилось бывать.
Такого дизайна девушке встречать еще не доводилось. В комнате, в которой было не меньше двухсот квадратных метров площади, прямо на ее глазах из пола и потолка выросли перегородки, разделившие ее на спальню, гостиную, столовую и прочие помещения, которые были призваны создать в жилище комфорт. Все произошло очень быстро и уже спустя несколько минут девушка стояла в небольшой, очень симпатичной прихожей. От такой неожиданности с Джейн мигом слетела не только сонливость, но, кажется, и усталость. Эд попросил её произнести несколько фраз, после чего немедленно удалился, сказав напоследок:
– Джейн, компьютер, который управляет вашим номером, знает вас не только в лицо, но и по голосу. Вы найдете здесь все, что вам необходимо и если захотите, то можете сменить какую-то часть, или весь интерьер полностью. Когда я вернусь, Джейн, вы сможете задать мне любые вопросы, хотя сначала я расскажу вам все и об Институте Человека, и о себе, и о всех моих друзьях, а сейчас отдыхайте.
Как только Эд удалился, Джейн направилась в спальню и прежде всего нашла гардероб, встроенный в стену, в котором, к ее удивлению висели на плечиках ее собственные платья и костюмы, доставленные кем-то из Нью-Йорка. Переодевшись в свою любимую темно-красную, шелковую пижаму, она прошла в ванную комнату и приняла, по совету компьютера, который, как оказалось, был великолепным мажордомом, ионно-озоновый душ.
Почувствовав себя свежо и бодро, Джейн прошла в столовую, где заказала себе не то поздний ужин, не то очень ранний завтрак, состоящий из кусочка постной ветчины, нескольких листьев салата, яблока и стакана фруктового йогурта, но даже после такого легкого ужина её стало клонить в сон. Все-таки день был наполнен слишком большим количеством событий, чтобы не устать от них. Уже лежа в удобной кровати, Джейн вспомнила, что перелетая через океан, она обещала позвонить Бобу Уоллесу, своему хорошему другу и начальнику отдела, как только найдет для этого свободное время. Ей было лень вставать с кровати, которая нежными касаниями, убаюкивая, массировала ей затылок, спину и ноги и потому она задала вопрос компьютеру:
– Компьютер, как мне связаться с моей редакцией?
Электронный мажордом ответил ей приятным мужским голосом:
– Джейн, скажите мне кто вам нужен и я разыщу этого человека и свяжу с вами. Вам даже не нужно будет вставать с постели, чтобы поговорить с ним.
Она так и сделала и уже буквально через три минуты услышала веселый голос Боба:
– Джейн, дорогая, ты что же, обзавелась секретарем или это твое очередное сердечное увлечение?
Вступать в полемику с Бобом ей не хотелось и поэтому она ответила ему коротко и категорично:
– Боб, я по прежнему нахожусь в гостях у Эдварда Бартона, правда уже не на Киносе, а в другом месте. Мне нужен трехмесячный отпуск, Боб. Возможно, что после него я привезу тебе целую серию статей, несколько интересных интервью и парочку репортажей, а пока прощай, я устала и потому ложусь спать. Если захочешь разыскать меня, звони Эдварду Бартону в Институт Человека.
Галактика "Млечный Путь", планета Земля, центральная планетарная база колонии Интара, расположенная под дном морского залива, в пятнадцати километрах от Земли королевы Мод, Антарктида.
Галактические координаты:
В описываемое время
еще не были установлены.
Поясное планетарное время:
14 августа 2025 года 16 часов 50 минут
Продолжение рассказа о Джейн Коллинз.
Напряжение истекших суток сменилось глубоким и покойным сном, в который Джейн погрузилась больше, чем на десять часов. Проснувшись, она резко встрепенулась, вспомнив об обещании Эда Бартона. Вскочив с кровати она бросилась в ванную умываться и приводить себя в порядок. Компьютер вежливо посоветовал ей:
– Джейн, если вы хотите выглядеть красивой, то позвольте мне самому позаботиться об этом.
Последовав совету своего электронного мажордома, который в ответ на вопрос, как его следует называть, посоветовал Джейн выбрать ему любое имя, девушка вскоре убедилась, что оказывается можно одновременно: принимать душ, делать макияж, укладывать волосы и даже завтракать, да еще при всем этом ни разу не пошевелить рукой, если не считать того, что ножом и вилкой она все-таки орудовала сама, хотя поднос с завтраком порхал перед ней без какого-то её участия. Помимо этого, компьютер соединился, между делом, с Эдвардом Бартоном и договорился с ним о встрече.
Ровно через шестнадцать минут она была одета в деловой, строгий, темно-синий, с красной искрой, костюм и выходила из своего номера, цокая по жесткому, похожему на камень, пластику пола прихожей высокими каблучками изящных туфелек. На плече у нее висела элегантная черная сумочка в которой лежал её диктофон и несколько новых мини-дисков памяти к нему. Кофр со своим профессиональным оборудованием она тоже нашла в гостиной, в шкафу, но взяла из него только свой цифровой диктофон, несколько мини-дисков и очки, которые вручил ей ещё на Киносе Эд Бартон. Компьютер-мажордом, которому Джейн, не долго раздумывая, дала звучное имя Элвис, подсказал девушке не только где найти свои вещи, но и рассказал, что Эда Бартона ей следует искать в парке на самом верхнем уровне и подробно объяснил, как туда пройти.
Джейн находилась на пятом жилом уровне и ей следовало пройти по коридору до ближайшего телепорт-лифта, миниатюрной копии больших нуль-трансов, войти в один из них, набрать несложный код и, встав на оранжевую линзу, быть перенесенной прямо наверх. Выйдя в просторный, ярко освещенный коридор, она направилась к ближайшему телепорт-лифту. Не смотря на множество дверей, в коридоре, ей никто не попался на глаза. Коридор был уставлен большими кашпо с живыми цветами и увит зеленью, на полу лежали среди плит красноватого пластика, большие, причудливой формы, изумрудные лоскутки живого газона, придававшие интерьеру довольно необычный вид. Несколько часов назад Джейн чувствовала себя слишком уставшей, чтобы обратить на это внимание и теперь она невольно замедлила шаг.
Когда Джейн подходила к двери телепорт-лифта, ей навстречу попалась молодая девушка, которая приветливо с ней поздоровалась, хотя она никогда не видела её раньше и не была с ней знакома. Девушка же, наоборот, похоже, знала о ней достаточно много, раз предложила Джейн, прежде, чем проводить её к Эду Бартону, сначала пройтись по базе. На её вопрос, не сочтет ли Эд такую прогулку оскорблением для себя, девушка, которую звали Джулия, рассмеявшись, сказала:
– Джейн, мы так долго искали вас, что полчаса уже совершенно ничего не решают.
Удивившись такому ответу, Джейн, все-таки, вежливо отказалась и девушка, нисколько не огорчившись этому, не только помогла ей разобраться с кодами в кабине телепорт-лифта, но и проводила её к беседке, в которой сидел с бокалом в руках Эд Бартон, одетый в кремовую тенниску и легкие брюки бежевого цвета. При виде Джейн и Джулии, он так резко вскочил из пластикового кресла, что залил коньяком свои брюки. Сердито посмотрев на Джулию, он изобразил на своем лице кривоватую улыбку, и проворчал недовольным тоном:
– Джулия, по-моему, ты сейчас должна находиться совершенно в другом месте?
Одарив Эдварда Бартона томным взглядом своих огромных серых глаз, Джулия с вызовом ответила ему:
– Не волнуйся Эд, как раз сейчас у меня время отдыха, я заглянула на базу только на несколько минут, чтобы повидать Лилею. Все в порядке, я уже возвращаюсь обратно.
Девушка, с неожиданной для Джейн нежностью, вдруг обняла её и, поцеловав в щеку, попрощалась:
– До свидания, Джейн. Мы скоро увидимся с тобой.
Эд при этом, смутился едва ли не больше, чем сама Джейн и облегченно вздохнул, когда девушка удалилась. Приблизившись к Джейн Коллинз, он, все еще натянуто улыбаясь, поинтересовался:
– Вы хорошо отдохнули, Джейн? У вас хватит сил на долгую беседу?
Джейн смущенно ответила ему:
– Да, Эд, я прекрасно выспалась, но, кажется, заставила себя ждать. О чем же вы хотите мне рассказать?
Эдвард Бартон тотчас засуетился, не зная куда усадить Джейн. Для долгого и откровенного разговора это место, похоже казалось ему совсем неподходящим. Оглядевшись вокруг, он сказал ей:
– Джейн, для меня будет гораздо удобнее, если мы спустимся в мой кабинет. Вы не будете против?
Джейн показалось весьма разумным, если Эдвард Бартон будет находиться в более привычной обстановке. Исходя из своего опыта журналиста, она знала, что люди становятся куда более откровенными, когда находятся в своем кабинете и сидят в любимом кресле, нежели на открытом пространстве или в непривычной обстановке. Когда человек чувствует себя хозяином, он склонен говорить спокойно и обстоятельно.
До кабинета они добрались в три минуты и на протяжении этого времени Эд сказал ей не более десятка слов, да, и те были произнесены только в порядке вежливости, проявляемой джентльменом по отношению к своей спутнице. Кабинет Эда Бартона, по сравнению с теми, в которых ей уже доводилось бывать, оказался весьма небольшого размера, довольно уютным, хотя и показался Джейн несколько странным, так как в нем вместо письменного стола, перед удобным креслом был расположен большой, сложный пульт, а противоположная стена представляла из себя огромный аквариум с фрагментом настоящего кораллового рифа внутри. Эд усадил её не напротив своего кресла, а рядом с пультом, слева от себя.
Пока он превращал часть пульта в стол и выставлял на него, доставая откуда-то из недр две чашки с горячим кофе и вазочки с печеньем, Джейн установила между ним и собой диктофон и, достав из сумочки очки-фотоаппарат, сделала несколько снимков. Эд при этом вел себя так, словно он не замечал этих приготовлений. Пододвинув ей чашечку кофе, он погасил в кабинете верхний свет, оставив гореть только один единственный светильник, который освещал ровным, приятным светом их самих и импровизированный столик. Вслед за этим Эд нажал несколько клавиш и аквариум превратился в телевизионный экран, на котором появилось изображение какой-то, медленно вращающейся вокруг своей оси, галактики.
Для того, чтобы взглянуть на экран, Джейн было достаточно, лишь чуть-чуть повернуть голову налево. Астрономия никогда не была для нее тем коньком, на котором она могла бы выехать, но и того что она увидела на экране, ей сразу же хватило для того, чтобы понять очевидный факт, это была чужая галактика. Прежде всего потому, что это гигантское скопление звезд имело форму косматого шара, сложенного из миллиардов золотых искорок, разделенного черными полосами с неровными краями и какими-то завихрениями на четыре слоя, разной толщины. При этом центральный слой звезд в этом шаре, еще и имел округлое утолщение в середине, а верхний, самый тонкий, был, словно бы сдвинут набекрень. Еще раз посмотрев на изображение чужой галактики, она вновь, уже удивленно, взглянула на Эда Бартона, который слегка покачивался в кресле и потирал пальцами лоб. Демонстративно включив свой диктофон, Джейн сказала:
– Сегодня четырнадцатое июля две тысячи двадцать пятого года. Начало интервью Эдварда Бартона. Запись производится в его личном кабинете на секретной антарктической базе Института Человека.
Убрав руку ото лба, Эдвард Бартон улыбнулся, как-то робко и неуверенно, а затем принялся негромко рассказывать:
Рассказ Эдварда Бартона.
– Джейн, я не стану спрашивать вас, что вы думаете обо мне и моих друзьях. Поскольку вы видели в моем поместье достаточное количество высокопоставленных людей, а затем некоторых из них вы видели в несколько иной обстановке, то вы не сможете высказать достаточно верное суждение, а стало быть ваш ответ будет неточным. Хотя вас должно быть уже удивило некоторое технологическое несоответствие. С одной стороны вы видели некоторые технические новинки, которые в скором времени выйдут на рынок, а с другой стороны преодолевали огромные расстояния с помощью нуль-транса, да, и наши боевые скафандры хоть чего-то, да стоят. Уже одного единственного взгляда на них должно хватить, чтобы понять это несоответствие. Джейн, боюсь, что ответ на этот вопрос, поставит вас в тупик и приведет в полное замешательство, но поверьте, в этом нет никакой мистификации. Перед вами сидит обыкновенный человек Эдвард Бартон. Если меня просветить насквозь рентгеном и разрезать на кусочки, то любое светило современной медицины в пять минут докажет вам, что я ни чем не отличаюсь от остальных девяти с половиной миллиардов людей и, тем не менее, я не человек, Джейн, или не совсем человек. Я житель планеты Интайр и таких как я, сейчас на этой базе находится еще человек семьдесят. Я интар, Джейн, а моя супруга, Ольга Браво и та девушка, Джулия, интары. Мы прилетели в ваш мир более восьмидесяти двух тысяч лет назад на космическом корабле "Уригленна". Вот этот корабль, Джейн…
Эд нажал кнопку на пульте и на экране появилось изображение уплощенной, сильно вытянутой призмы, сужающейся с одной стороны и имеющей в плане форму усеченного, сильно вытянутого треугольника. На корпусе корабля было расположено множество надстроек, несколько больших башен и каких-то маленьких башенок, некоторые из которых медленно, а другие очень быстро, вращались вокруг своей оси. Весь корабль сиял огоньками, словно рождественская елка, да он, собственно, и был отчасти похож на елку с обрезанной верхушкой, только не круглую, а сильно сплющенную с боков. Ближе к широкой корме корабля, на массивных пилонах были попарно расположены какие-то штуковины, о которых Джейн почему-то сразу подумала, что это его двигатели.
Изображение космического корабля стало медленно расти, как будто камера делала наезд. Теперь Джейн видела, что вокруг "Уригленны" летают другие, более маленькие корабли и лишь тогда, когда камера полетела над космическим кораблем и она увидела, как космический корабль, размером раз в пять больше, чем тот космобот, на котором она недавно летала, заходит на посадку, девушка поняла как необозримо огромен этот космический корабль. Эд немедленно подтвердил это.
– Да, "Уригленна" была гордостью Интайра. Это был самый большой космический корабль, который был когда-либо построен Интайром, самый большой и самый быстроходный. Его длина составляет более двадцати семи километров, Джейн, и он может летать со скоростью в двадцать пять тысяч раз большей, чем скорость света. "Уригленна" это огромный космический остров, который строили более сорока лет. На этом корабле восемьдесят две с лишним тысячи лет назад, чуть менее пятидесяти тысяч интари вылетели с планеты Интайр на планету Фроймил, чтобы основать там новую колонию, но вместо этого мы оказались на этой планете, Джейн, которая называется теперь по-русски Земля или на латыни Терра. Более восьмидесяти тысяч лет "Уригленна" находилась в стасис-поле, опущенная на дно океана спутника Юпитера, называемого Европа, а интари все это время находились на Земле и жили среди людей, чтобы спустя тысячи лет однажды вновь вспомнить свою сущность и вернуться на Интайр. Чуть более шестнадцати лет назад без малого пятьдесят тысяч человек со всех концов планеты вновь стали интари, но покинуть Землю так и не смогли и моя задача заключается в том, чтобы рассказать вам, Джейн, почему так произошло, а стало быть я начну свой рассказ с того первого дня, после которого моя жизнь резко изменилась и вскоре для меня, жителя Москвы, Эдварда Бартона, наступил День Откровения. Слушайте меня внимательно, Джейн и постарайтесь понять, что заставило меня создать и Институт Человека, и Антикриминальный Трибунал. В своем рассказе я перенесусь сначала к событиям, которые происходили на планете Земля чуть более шестнадцати лет назад. Возможно вам покажется это странным, но мне хочется очень многое вам рассказать. Вы согласны на то, чтобы выслушать мою исповедь, Джейн?
Эд Бартон посмотрел на девушку пристально и без малейшей тени улыбки на лице. За девять лет работы в различных газетах, Джейн не раз приходилось брать интервью у множества людей, многие из которых занимали высокие посты в правительстве и армии, но впервые человек такого ранга предлагал ей выслушать его исповедь. Застенчиво улыбнувшись, она ответила Эдварду:
– Но я же не священник, господин Бартон, да, и вы вовсе не похожи на человека, который срочно нуждается в исповеднике. К тому же я всего лишь журналистка, которая пишет статьи в отдел криминальной хроники, так может быть вы просто дадите мне интервью?
Широко улыбнувшись, Эд Бартон сказал ей:
– И все-таки, Джейн, я хочу вам рассказать как все это было, а вы уж сами решайте, что это было, исповедь или интервью. Еще я хотел бы предупредить вас о следующем, Джейн, чтобы вам было легче составить мнение о нас, интари, нашей судьбе и наших устремлениях, а так же о том, как мы воплощаем в жизнь свои планы, некоторые из моих друзей, которые так же согласились рассказать вам о себе, поделятся с вами своими воспоминаниями. Вы должны знать все о нас и нашей работе.
Джейн посмотрела на Эдварда Бартона удивленно и недоумевающе, она никак не ожидала, что её попытка взять интервью у этого широко известного и вместе с тем столь недоступного человека, заведет её так далеко. Сначала ей было предложено посмотреть на работу Антикриминального Трибунала и даже стать при этом главным контролером экзекуции, а теперь ей было предложено узнать еще и что-то глубоко личное, возможно, интимное. Она никак не могла понять, почему это Эдвард Бартон, вдруг, решил посвятить её в тайны Интайра, почему, не смотря на то, что она всегда так резко выступала против этих людей, Эдвард Бартон решил посвятить её в тайну его существования и деятельности. Сам же, Эд Бартон, словно прочитав её мысли сказал Джейн Коллинз твердым голосом:
– Джейн, поверьте, вы действительно вправе знать все о нас, чтобы самостоятельно сделать выбор. Право же, для меня это очень важно.
Галактика "Млечный Путь", планета Земля, государство Российская Федерация, деревня Курсановка, расположенная в 43 километрах от города Москва.
Галактические координаты:
В описываемое время
еще не были установлены.
Поясное планетарное время:
19 апреля 2009 года, 07 часов 15 минут
Продолжение рассказа Эдварда Бартона.
Джейн, тот день, с которого моя жизнь изменилась самым радикальным образом, начиная с самого утра запомнился мне с точностью до каждого слова, до каждой, самой мельчайшей, детали. События того дня врезались в мою память очень отчетливо и тому есть объяснение, ведь я в тот день вел себя, как дикий зверь, как настоящий убийца. Мне неприятно вспоминать об этом, но не потому, что я вновь боюсь превратиться в хищного зверя, в безжалостную машину умеющую только одно – убивать. В тот день я был именно таким, жестоким, безжалостным убийцей и именно это спасло жизнь не только мне самому, но еще Ольге и нескольким другим людям. Сейчас я стал гораздо опытнее, сильнее и опаснее для врага, но сейчас вокруг меня друзья и мы обладаем таким оборудованием, которое на несколько порядков превышает все технические достижения жителей Земли.
Теперь, во время наших операций, я действую без малейшей злобы и раздражения. Как главный экзекутор Трибунала, я просто выполняю свою работу. Поверьте мне, Джейн, я люблю даже этих людей, хотя они может быть и не стоят того, а тогда, шестнадцать лет назад, был просто кровожадным зверем и нисколько этого не стесняюсь, ведь только зверь, хитрый, опасный и безжалостный, зверь защищающий своих самок мог выбраться из той передряги. Поэтому, когда я вспоминаю тот день, у меня не возникает чувства стыда и сожаления за то, что натворил, а натворил я, признаюсь честно, немало. Это была славная битва и мне противостоял по настоящему опасный противник, сильный, опытный, отлично вооруженный и подготовленный. Кроме того силы были просто чудовищно неравными. Мне противостояло сто восемьдесят семь отлично подготовленных и хорошо вооруженных противников, а меня по рукам и ногам вязали две женщины и одна из них была почти ребенком, да, к тому же она была насмерть перепугана.
Тот день начался, как и любой другой из сотен прожитых мною дней и единственное, чем он отличался от всех других, так это тем, что стоя у зеркала с бритвой в руках, я, вдруг, отключился на несколько мгновений и, словно бы провалился в небытие. На меня, вдруг, глянуло из зеркала, лицо какого-то совершенно неизвестного мне существа с темной кожей, волнистыми, черными волосами и странными, маленькими глазами. Нижняя часть лица этого существа, была наполовину покрыта какой-то белой субстанцией, а в руках оно держало непонятный мне предмет. Существо показалось мне не то чтобы омерзительным, но пугающим своим непривычным видом. После этого я снова отключился еще на какое-то время, а затем, очнувшись, продолжил бриться.
После минутного размышления я понял, что несколько мгновений назад просто не узнал в зеркале свою собственную физиономию. Это ощущение неузнанности осталось столь же резким и отчетливым и после того, как я вышел из ванной комнаты. Старик уже приготовил завтрак и, сидя в своей инвалидной коляске, делал утреннюю зарядку, выжимая тяжеленные гантели. Увидев, что я вышел из ванной, он бросил гантели на пол и быстро покатил на кухню. За завтраком мы почти не разговаривали и лишь под конец, наливая мне еще одну чашку кофе, Старик сказал мне:
– Мальчик, тебе нужно как можно скорее покинуть эту страну. Здесь стало слишком опасно жить, а тебе еще нужно найти себе женщину, чтобы она родила тебе сына.
