Как только люк открылся, Эд, помахав ей рукой на прощание, шагнул в темноту и вслед за ним выпрыгнул из космобота четвертый экзекутор. Перед глазами Джейн появилось изображение того, что видел в данный момент Эд Бартон и вместе с тем она могла переключить изображение и видеть его сзади. За главным экзекутором Всемирного Антикриминального Трибунала автоматически следовал невидимый монитор, который давал куда более эффектную картинку и Джейн выбрала для наблюдения именно её, уменьшив и переместив ту картинку, которую передавал боескафандр Эда, в правый, верхний угол. Получался такой эффект, словно она сама следовала за ним к вентиляционной штольне.
      Для того, что бы проникнуть в шахту, Эд, как показалось Джейн, выбрал далеко не самый легкий путь. Выпрыгнув из космобота, он плавно спустился к вентиляционной штольне, забранной толстыми решетками, сквозь которые едва ли можно было просунуть руку. Метрах в десяти от решетки в штольне находилась громоздкая фильтрационная установка, через которую в шахту подавался свежий воздух, а перед самой решеткой стояли на штативах несколько телекамер. Джейн стало интересно, как Эд Бартон сумеет пройти через эту, казалось бы непреодолимую, преграду. Конечно решетку можно было взорвать, или на худой конец перепилить прутья или перекусить, чем-либо, но тогда террористы, засевшие в шахте, непременно узнали бы о вторжении.
      То, что увидела в следующий момент Джейн Коллинз, бросило её в дрожь. Эд на несколько мгновений завис в воздухе выше жерла штольни и в следующий миг исчез из поля зрения летающей телекамеры. Когда она вновь нацелилась на него, и он, и летающий монитор с телекамерой, уже были внутри, за телекамерами, а Джейн не могла сообразить, как это произошло. Эд Бартон, тем временем, отрапортовал:
      – Телепортом преодолел первое заграждение. Двигаюсь вглубь вентиляционного штрека. Мяса пока что не вижу.
      От такого сообщения Джейн так разволновалась, что даже начала икать. Четвертый контролер, шейх Абдул-Азиз, сидевший рядом с ней, дружески похлопал её по руке и наставительным тоном сказал:
      – Ничего, мисс, привыкайте. Дальше вы еще не то увидите. Помню, когда я был контролером в первый раз и увидел, как эти парни применяют свои сенсетивные способности, я чуть рассудка не лишился. Выпейте-ка воды мисс, это вас немного успокоит.
      Джейн почувствовала, как боескафандр легонько постучал пластиковым соском поилки по уголку губ. Сделав несколько жадных глотков кисловатой, прохладной влаги, она немного успокоилась. Эд Бартон уже протиснулся над воздухозаборником, за которым были сложены штабелем ящики со взрывчаткой, приготовленные для незваных гостей и теперь быстро шел по штольне вперед, негромко насвистывая какую-то мелодию. Его спокойствие и уверенность передались и Джейн. Вскоре перед ним оказалась еще одна решетка. Террористы, по всей видимости, надеялись на то, что под объективами сразу четырех телекамер уже никому не удастся незаметно проникнуть внутрь шахты и потому вторая решетка, закрывающая вход в транспортную штольню, не находилась под наблюдением. Дойдя до решетки, Эд коротко доложил:
      – Делаю проход. Слева, в тридцати метрах от штрека, вижу мясо. Два пулеметных гнезда и шесть болванов. Показываю.
      Выдвинув вперед тонкий стерженек перископа, Эд прикрепил его к толстому, стальному пруту решетки и, достав из ранца предмет, похожий на кинжал, стал им осторожно перерезать прутья решетки и относить их в сторону. Этот странный кинжал бесшумно резал сталь, словно теплое сливочной масло. Проделав проход, он убрал перископ, но Джейн уже успела рассмотреть, что в глубине штольни были устроены два железобетонных, пулеметных гнезда и в каждом из них сидело по трое человек. Лица их были напряжены и они тревожно всматривались в освещенную прожекторами штольню. Кажется, они интуитивно почувствовали присутствие Эдварда Бартона. Если он пойдет на них, то непременно будет встречен огнем двух крупнокалиберных пулеметов и четырех автоматов.
      Компьютер уже выдал полное досье на каждого из этих террористов, которых никак нельзя было назвать новичками. Джейн было очень интересно посмотреть, какое решение примет Эд и уже собиралась было спросить его об этом, как он сам сказал, что собирается предпринять:
      – Боже, ну что за глупцы? Они, видно, думают, раз у них в руках пулемёты, то им уже все ни почем. Проход сделан. Выхожу.
      В этот же момент Джейн услышала еще чей-то, бодрый, беглый доклад-сообщение:
      – Парни, я подошел к центральному входу в шахту. Ба, да у этих паршивцев тут целый пикник на свежем воздухе. Их тут столько собралось. Пускаю парализующий газ. Двое, еще пятеро, четверо, всего одиннадцать клиентов.
      Абдул-Азиз, повернувшись к Джейн в пол оборота и, застенчиво улыбнувшись, объяснил ей ситуацию:
      – Это Серж Ладин, второй экзекутор Трибунала. Серж и Эд постоянно соперничают друг с другом.
      Сообщение Сержа Ладина, словно подстегнуло Эда. Взяв наизготовку свое, странное на вид оружие, он стремительным броском влетел в транспортную штольню и прежде, чем открыть огонь, громко и отчетливо представился по-английски:
      – Салам, ребята, вы тут случайно не меня ждете? Это Антикриминальный Трибунал, мальчики. Советую вам сдаваться.
      Вместо того, чтобы последовать его совету, террористы попытались открыть стрельбу, но, не успев сделать ни единого выстрела, были сражены Эдом Бартоном. Из его странного, массивного пистолета, действующего совершенно бесшумно, вырывался длинный, узкий луч неяркого, багрово-оранжевого света. Оно, похоже, не причиняло особого вреда людям, но стоило главному экзекутору полоснуть по ним этим тусклым и таким безобидным на вид лучом, как они моментально были повержены и кулями свалились на пол, а Эд Бартон немедленно доложил веселым голосом:
      – Обезвредил оба пулеметных гнезда в транспортной штольне четвертого горизонта, налево от вентиляционной штольни. В них было шестеро придурков. Нанес удар пси-станнером. Мясо не повреждено. Иду дальше.
      Джейн недовольно мотнула головой и спросила:
      – Это что, спортивное состязание?
      – Ну, это как посмотреть, мисс Джейн. Экзекуторы обязаны действовать без ожесточения, а после того, что сделали эти злобные выродки в той деревушке, это экзекуторам делать особенно трудно. – Сосредоточенно вглядываясь куда-то вперед, негромко отозвался Абдул-Азиз.
      Джейн, внимательно наблюдающая за действиями Эдварда Бартона, промолчала. Эд быстро шел по широкой, транспортной штольне, слабо освещенной редкими лампами, висящими под потолком. Штольня была пробита в очень прочной породе и потому в ней не было крепей. Телекамера, установленная на летающем мониторе, не нуждалась в более ярких источниках света и давала превосходное, очень четкое и яркое цветное изображение.
      Вскоре Джейн без чьи-либо подсказок догадалась, что она может управлять ею и выбирать любой угол обзора, хотя и в автоматическом режиме она давала превосходный ракурс. Лишь изредка, когда Эд останавливался, она брала управление на себя, что бы рассмотреть отдельные детали, которые привлекли её внимание, а таких попадалось не мало. В транспортной штольне были сложены штабелями ящики с оружием и взрывчаткой, военная амуниция, оборудование и множество других, весьма интересных вещей.
      Пока Эд Бартон напряженно всматривался себе под ноги, Джейн успела рассмотреть, что на некоторых ящиках имелись надписи, свидетельствующие о том, что находящаяся в них взрывчатка и оружие изготовлены совсем недавно и произведены в США, Англии, Индии и даже в Израиле. Джейн неплохо разбиралась в военной технике и прекрасно понимала, сколь опасным может быть применение даже одних только этих, не самых опасных штучек, которых хватило бы на целый батальон, а ведь Эд прошел по шахте не более двухсот пятидесяти метров в то время, как общая длина всех её штолен и штреков составляла более двадцати километров.
      Когда-то в этой шахте добывали лазурит, но как только были выработаны самые богатые горизонты, хозяева решили прекратить добычу этого редкого и красивого минерала, после чего шахтеры навсегда покинули эти горы и их поселок прекратил свое существование. Из главного компьютера Джейн уже получила информацию, что это произошло двадцать три года назад и даже показал вид этих мест в те времена. И шахта, и поселок, располагавшийся неподалеку, имели тогда вполне приличный вид. По прошествии времени, на месте шахтерского поселка остались несколько груд щебня, а дорога, ведущая к нему была, размыта дождями, разрушена оползнями и стала почти непроходимой. Просторный двор перед входом в шахту после нескольких обвалов превратился в узкий проход.
      Даже беглого взгляда на укрепления, созданные террористами, Джейн хватило, чтобы понять простую и немудреную истину – они находились здесь уже не первый год. Шахта была подготовлена к длительной обороне и это не вызывало особого удивления. Но вот то, что исламские террористы, обосновались здесь, в такой глуши, да, к тому же вдали от крупных городов, где делалась большая политика, вызывало не только удивление, но и вполне закономерную озабоченность. Первый вопрос, который напрашивался при этом сам собой – зачем. То, что в шахте, на четвертом горизонте находились три термоядерные боеголовки, говорило лишь о том, что террористы вынашивали очень серьезные планы и фраза, оброненная генералом Саидшахом, заставила её насторожиться.
      Взглянув на запрошенный у компьютера план того горизонта шахты, на котором находился Эд, Джейн хотела было подсказать ему, что впереди, в пустой выработке, находится что-то вроде казармы, но подумав, что давать подсказки человеку, называющему себя главный экзекутор, было бы с её стороны не совсем тактично, промолчала. Постояв пару минут, рассматривая что-то на полу, Эд Бартон наконец двинулся вперед, сказав:
      – Впереди, метрах в трехстах, справа, обнаружил казарму. В ней находится семнадцать кусков мяса. Возможен короткий огневой контакт и случайное повреждение мяса.
      Казарма, к которой направлялся Эд, была размещена в просторном гроте, образовавшемся после того, как в этой части горы были выбраны все запасы лазурита. Грот начинался метрах в двадцати пяти от транспортной штольни, к нему вел не очень широкий проходческий штрек, который был перегорожен у самого входа массивной, стальной дверью и разделен перегородками из гофрированного металла на три помещения. Просунув в узкую щель зонд-перископ с объективом, Эд дал Джейн возможность рассмотреть что находится внутри. В первом помещении располагалась столовая, где ужинало пятеро террористов арабской наружности настолько уверенных в своей безопасности, что они даже не заперли дверь.
      Удостоверившись, что стальная, тридцатисантиметровая дверь, которыми обычно оснащают бомбоубежища и командные пункты, прочно вмурована в бетон, Эд рывком открыл её и, заскочив в столовую, плотно захлопнул за собой. В руках террористов мгновенно оказались автоматы и пистолеты, но не смотря на это, прежде чем сразить их лучом станнера, он поприветствовал их в своей, видимо обычной манере:
      – Привет, мальчики. Извините, что отвлекаю вас от ужина, но я из Антикриминального Трибунала и пришел за вами.
      Ответом Эду Бартону был шквальный огонь из двух "Калашниковых", одного "Узи", "Магнума" и "Кольта". Джейн сглотнула слюну, на мгновение представив себе, насколько жутким зрелищем для террористов была громоздкая, мощная, темно-серая фигура неизвестного им монстра с огромной головой, от которого пули отлетали, как горох от стенки. Дверь, ведущая в казарму, тотчас распахнулась и в столовую высунулась лохматая, нечесаная рожа бандита с длинной, всклокоченной бородой. В следующее мгновение, увидев что за чертовщина творится в столовой, бородач исчез, чтобы появиться вновь, но уже с каким-то здоровенным пулеметом в руках.
      Эд не стал долго терпеть такое безобразие и неуловимо быстрым движением станнера сразил всех шестерых боевиков, о пятерых из которых компьютер уже сообщил, что это именно они устроили резню в деревушке, расположенной в семидесяти километрах от их базы. Как только Эд вырубил эту пятерку и пулеметчика, он выхватил из ранца небольшую, круглую гранату и немедленно швырнул её в открытую дверь казармы. Граната взорвалась с негромким хлопком и из всех щелей повалили клубы белого дыма. Пройдя между столами, Эд зашел в казарму, где стояло десятка два кроватей, чтобы Джейн смогла убедиться в том, что все боевики были сражены парализующим газом. Некоторые из них, как успела заметить Джейн, даже не успели проснуться и остались лежать на кроватях с умиротворенными сном лицами, что ей особенно не понравилось, хотя голос Эда, звучал оптимистично, когда тот в телеграфном стиле доложил:
      – Столовая и казарма на четвертом горизонте. Нарезал семнадцать кусков мяса. Чисто, но шумно. Мясо целехонькое. Иду дальше.
      Хотя Джейн относилась к террористам и прочим клиентам Трибунала с ненавистью, ей было неприятно слышать то, как Эдвард Бартон называл их, но она не стала делать ему замечаний, понимая, что ему еще предстоит тяжелая работа. Одно ей уже было ясно, при такой технической оснащенности экзекуторов Антикриминального Трибунала ни у кого, кем он заинтересовался, не было никаких шансов на спасение.
      По радио она постоянно слышала доклады, извещающие о том, где тот или иной экзекутор настиг свою жертву. Каждый называл этих террористов по своему, кто пациентами, кто болванами, а кто выбирал словечки и похлеще, но почти в каждом случае, если это было возможно, жертву сначала предупреждали, что ей занялся Всемирный Антикриминальный Трибунал, а уж потом валили на пол. Из этого Джейн стало понятно, что это было своего рода традицией, а может быть делалось с целью дополнительного психологического давления, ведь после всего того, что сейчас происходило в шахте, террористов ждало какое-то пожизненное наказание вне Земли.
      Вернувшись в транспортную штольню, Эд Бартон бегом направился вглубь шахты. Не смотря на то, что боескафандр отличался колоссальной мощностью, Эд двигался почти бесшумно и Джейн, которая слышала в шахте каждый шорох, порой просто терялась от догадок, как же такое возможно. Запрашивать информацию об этом ей было некогда и потому она решила выяснить как такое достигается потом, когда шахта полностью окажется в их руках. При этой мысли она, вдруг, передернулась. Долгие годы она бичевала в своих статьях Антикриминальный Трибунал и вот теперь, когда она стала главным контролером экзекуции, уже спустя несколько минут после начала штурма базы террористов, Джейн думала об этой организации под иному. Эд не дал ей долго размышлять над этой метаморфозой, насмешливо сказав:
      – А у этих паршивцев есть оказывается, талантливые инженеры. Они подготовили для меня сюрприз.
      Джейн насторожилась, она пока что не видела впереди, кроме яркого света, никакого сюрприза и лишь минутой спустя, когда увидела, что именно находится впереди, поняла, что имел ввиду Эдвард Бартон. Вдоль всей транспортной штольни, от воздухозаборника вглубь шахты шел метровой ширины железный короб, по которому в шахту подавался очищенный воздух. В том месте, куда пришел Эд, транспортная штольня соединялась с весьма внушительным туннелем, пробитым в толще горы. Согласно цифр, высветившихся перед глазами Джейн, туннель имел в ширину десять метров, а в высоту был более шести. Из него в штольню лился поток яркого света, пол его был тщательно забетонирован, а железный короб воздуховода упирался в здоровенный компрессор, за которым стоял еще более внушительный воздухоочиститель, трубы от которого уходили в бетонную подушку.
      Пол и потолок внутри туннеля были облицованы плитами полированного металла, в которые через каждый метр были вмонтированы ультрафиолетовые лампы, создававшие такой мощный световой поток, что его вряд ли можно было безболезненно преодолеть без какого-нибудь светоотражающего костюма. Да, и при его наличии нельзя было надеяться на то, что ты не изжаришься заживо. К безопасной части туннеля можно было пройти через узкую галерею, пробитую бандитами, по которой они могли проходить в эту транспортную штольню, но Эду нужно было идти не к выходу, а вглубь шахты. Джейн поначалу подумала, что Эд будет поставлен в тупик этой, одновременно и ловушкой, и непреодолимой преградой, но этот человек, явно, считал иначе.
      – Джейн, – Сказал он – К сожалению монитор не рассчитан на такие условия работы, а потому вам придется какое-то время наблюдать за всем через телекамеры, установленные на моем боескафандре.
      То ли боескафандр Эдварда Бартона был устроен немного иначе, то ли телекамера монитора не имела нужных светофильтров, но когда Джейн стала видеть все, как бы глазами Эда, она обратила внимание на то, что помимо ультрафиолетовых ламп все внутреннее пространство туннеля пересекалось лазерными лучами и лишь под потолком оставалось свободное пространство не более, чем в метр высотой. Вот туда-то и направился Эд. Как он это проделал, Джейн понимала с трудом, ведь из рассказа своего боескафандра она уже знала, что его антигравы способны только на плавный спуск и вертикальный подъем. Для того, чтобы лететь горизонтально нужно было включать ионно-вихревые двигатели, которые издавали весьма громкий свист, а Эд Бартон, тем не менее, двигался, как и прежде, практически бесшумно.
      Компьютер нарисовал схематическое изображение, показывающее, как Эд преодолевал этот ярко освещенный, пятидесятиметровый отрезок туннеля. С весьма приличной скоростью, он ловко скользил по воздуху под самым потолком. Джейн, как и Эд, видела перед собой ярко-красные линии лазерных лучей и временами, когда свободное пространство совсем сужалось, замирала от страха. Она даже не хотела думать о том, что произойдет, если Эд Бартон, хоть на мгновение перекроет лазерный луч, потому что даже без ядерных боеголовок в шахте было собрано слишком уж много взрывчатки и если террористы задумали какую-то серьезную акцию с применением ядерного оружия, то они вполне могли пойти на самоубийство в том случае, если будут обнаружены кем-либо.
      Добравшись до стены, перегородившей туннель, Эд остановился. Преграда была чисто формальная, стена была сложена из толстых, теплоизоляционных блоков и проломить её не составляло особого труда. Между стеной и сигнальной сетью также имелось свободное пространство и Эд, опустившись на пол, стал готовиться к внезапному штурму. В его ранце нашелся большой кусок серебристой ткани, которую он прикрепил к теплоизолирующей перегородке и проделав в ней отверстие, просунул внутрь объектив телекамеры.
      На этом участке туннеля располагался самый настоящий сборочный цех. На большой платформе, поставленной на колеса, лежала крылатая ракета дальнего радиуса действия. Вокруг ракеты суетилось несколько человек, которые, по всей видимости, готовили её к запуску. Одни проверяли как действуют рули высоты, другие занимались установкой новой электронной начинки. Поблизости от платформы стояли столы, за которыми сидели люди, занимавшиеся сборкой электронных блоков, а рядом, с помощью новейших компьютеров, другие умельцы тестировали их и настраивали. Тут же, возле стены стояла еще одна тележка, на которой лежал массивный контейнер с ядерной боеголовкой. Похоже, что среди террористов были не только боевики, но специалисты довольно высокого класса, способные подготовить к запуску крылатые ракеты.
      Сердце у Джейн тревожно забилось. Ей даже не пришлось долго гадать, чтобы понять, какую цель собрались поразить исламские террористы, ведь послезавтра, в Иерусалиме, должна была начать свою работу ближневосточная мирная конференция, на которой Израиль, наконец, будет принят в единую семью арабских народов, как полноправный брат. В преддверии этого дня в единую столицу Израиля и Палестины, в город трех религий, собрались представители чуть ли не всех стран. Большинство гостей Эдварда Бартона и Ольги Браво, должны были завтра ночью отправиться в Иерусалим и Джейн пришла в ужас, представив себе, что могло бы произойти, если бы Антикриминальный Трибунал не вел слежку за генералом Саидшахом. Однако, Эдварда Бартона столь очевидные планы террористов совершенно не взволновали, куда больше его возмутило другое. Внимательно осмотрев контейнер с боеголовкой, Эд процедил сквозь зубы:
      – Ну, хохлы, ну гады, все-таки уперли три железки.
      По радио, на эти слова отозвался Эмиль Борзан:
      – Эд, а может быть это не их работа?
      – Да? В таком случае, может быть ты скажешь мне, что здесь делает этот старый хрен Малибога? – Эд Бартон навел телекамеру на толстенького, подслеповатого старичка, который, не смотря на весь шум и гам, мирно дремал на стуле – Ты ведь помнишь, я предупреждал тебя, что его смерть была обставлена слишком помпезно? Вот и полюбуйся теперь на этого старого упыря. Наверняка, мы найдем здесь и его подельника, полковника Цурюпу.
      Переговариваясь с Эмилем Борзаном, Эд не забывал о деле. Достав из ранца какой-то прибор с широким раструбом, он стал водить им по стене, при этом Джейн явственно слышала тихое шипение и потрескивание. Абдул-Азиз, которого так же заинтересовали действия Эда, прокомментировал происходящее следующими словами:
      – Это, молекулярный разрушитель, Джейн. Отличная, скажу я вам, штука, он даже самую прочную сталь превращает в труху, а уж с этой-то стеной справится играючи.
      Закончив обрабатывать препятствие молекулярным разрушителем, Эд спокойно шагнул вперед, монитор, убранный в ранец, выпорхнул наружу и Джейн снова увидела его со стороны. Правда, теперь она видела не прямое изображение боескафандра Эдварда Бартона, а одно только его компьютерное изображение. На этот раз ей даже не потребовалась подсказка Абдул-Азиза, чтобы понять, с чем это было связано. Эд включил оптическую маскировку и боескафандр стал теперь, как бы прозрачным, что могло сбить с толку любого, даже самого наблюдательного противника. Плавно поднявшись в воздух на высоту платформы, он медленно подлетел к её краю и, отключив маскировку, зычно гаркнул:
      – Всем стоять! Это Антикриминальный Трибунал!
      Однако его слова привели к обратному. Террористы, готовившие крылатые ракеты к полету, а их Джейн компьютер насчитал целых восемь штук, схватив в руки кто гаечный ключ, кто еще какую-нибудь железяку, дружно бросились на Эда Бартона, но были немедленно сражены лучом станнера. Не дожидаясь, когда на помощь техническому персоналу придут вооруженные до зубов боевики, Эд выдернул из ранца гранатомет и по туннелю веером полетели гранаты с парализующим газом, а он сам понесся вперед огромными прыжками. Послышались негромкие хлопки разрывов и туннель стало заволакивать белыми, быстро рассеивающимися клубами дыма. Все, кто оказался вблизи, моментально падали, но внимание Эда Бартона было приковано к тем террористам, которые успели надеть противогазы и хотя их движения на глазах замедлились, он не раздумывая стал валить их на пол лучом станнера. Облетев несколько раз поле боя, Эд остался доволен результатами и вскоре Джейн услышала его спокойный голос:
      – Центральная штольня. Три горячие бомбы, восемь средств доставки и целая куча мяса. Все чисто. Впереди, кажется, находится центральный пункт наблюдения террористов. Одна горячая бомба находится на боевом взводе, поэтому я оставляю возле нее сторожа и иду дальше.
      Сторожем оказался небольшой механизм со множеством манипуляторов, который, как только Эд Бартон извлек его из ранца, стал суетливо бегать по открытому контейнеру вокруг боеголовки, присоединять к ней какие-то датчики и негромко клацать по металлу доброй дюжиной манипуляторов. Джейн удивленно покачала головой. Судя по тому, как спокоен был Абдул-Азиз и коммандос, находившиеся вместе с ними на борту космобота, ей стало ясно, что люди из Антикриминального Трибунала были готовы к любой неожиданности.
      У них даже, на всякий случай, были подготовлены специальные средства, которые позволяли решать любые технические проблемы и их нисколько не испугало наличие в шахте термоядерного заряда, который мог быть взорван в любую минуту. Контролерам это ничем не угрожало, так как их космобот был отведен на несколько километров от шахты. Зато экзекуторы, забравшиеся внутрь, непременно погибли бы. Тем временем Эдвард Бартон, разобравшись с техниками, готовившими ракеты к запуску, бегом бросился вперед, вглубь шахты.
      То, что увидела в дальнейшем Джейн, убедило её в том, что Эд Бартон, просто каким-то непостижимым образом, то ли интуитивно, то ли как-то еще, но все-таки предвидел то, с чем ему придется еще столкнуться. Исходя из трехмерной компьютерной модели, которую Джейн могла увидеть в любой момент, на которой показывалось расположение и передвижение всех девятерых экзекуторов, можно было видеть в натуральном виде только ту часть шахты, через которую они уже прошли, в то время, как все остальное изображалось весьма условно. По этому трехмерному изображению, нарисованному тонкими синими, красно-коричневыми линиями и размытыми, ярко-зелеными пятнышками, о шахте и её обитателях можно было узнать не так уж и много, чтобы с полной уверенностью определить, где находится наблюдательный пункт террористов, о котором их только что известил Эд, и который, как это выяснилось уже спустя несколько минут, действительно находился в ближайшей горной выработке.
      О том, что в этом месте находится что-то серьезное, свидетельствовала, в первую очередь, тяжелая, блиндированная, наглухо закрытая дверь с электронным кодовым замком. В тот момент, когда Эд Бартон поравнялся с дверью, она вдруг стала медленно открываться и из-за нее высунулась миловидная женская головка с короткой стрижкой черных волос. Эту восточную красавицу Джейн узнала сразу, поскольку это была Лейла Адван собственной персоной, одна из самых опасных террористок последнего десятилетия и руководитель террористической организации "Черные вдовы ислама".
      Сама Лейла вряд ли могла быть отнесена к числу вдов, так как никогда не была замужем, если не считать того обстоятельства, что свою бурную деятельность она начала в четырнадцать лет. Сбежав из семьи довольно состоятельного ливанского адвоката, она начала свой жизненный путь с того, что будучи проституткой, отравила нескольких своих клиентов. Возможно, именно потому её вскоре и прозвали черной вдовой, по аналогии с самкой каракурта.
      Увидев, как отреагировал на это Эд Бартон, Джейн решила, что его реакции могла бы позавидовать любая кобра, которая, как ей помнилось, умудрялась наносить удар за две десятые секунды, потому что в то же мгновение, Лейла получила в свой красивый, смугло-матовый лобик, выстрел из станнера, который надежно и надолго погрузил её в полное беспамятство. Не дав красотке свалиться на грязный, замусоренный пол шахты, Эд, придерживая её у двери, просунул внутрь перископ, позволил всем зрителям бросить взгляд на небольшой грот, начинающийся сразу от двери и превращенный в бункер.
      Внутри бункера стояло восемь столов с работающими компьютерами, за которыми сидело трое мужчин и пять женщин, еще шесть женщин, практически весь личный состав банды Лейлы Адван, отдыхал на двух больших, покрытых коврами диванах, стоящих возле стены.