М = 89* 03* 26* + 0,051 СЛ;

 

 

X = (-) A 851,0423 CЛ

 

 

11. 18. 20 часов 45 минут

 
      Получив от Нейзера инфокристалл, на котором была собрана воедино вся информация по Бидрупу, Зак Лугарш на несколько часов погрузился в её изучение. Первой его реакцией было, немедленно потребовать от Веридора Мерка известить о всем, что произошло на Бидрупе, Центральное Правительство. Затем, вспомнив, что он и сам является теперь Аудитором Регентства, то есть лицом в Генеральной прокуратуре галактики далеко не последним, да при этом он и ничуть не в меньшей степени, чем Веридор Мерк или Нейзер Олс, отвечает за все, что происходит вокруг, Зак Лугарш понял, что это его дело, помочь Бидрупу. К тому же он прекрасно осознавал то, что от вмешательства Лекса не будет никакого толка. Центральное Правительство вряд ли сможет принять правильное решение и, скорее всего, дело может действительно закончиться либо полной стерилизацией планеты, либо еще чем-нибудь похуже, что может распространиться чуть ли не на всю галактику.
      Поняв это, Зак Лугарш немедленно потребовал от Нейзера созвать политический совет Звездного Княжества, хотя тот и не сразу понял почему это, вдруг, совет должен быть именно политическим. Нужно было отдать ему должное, лишних вопросов внутренний министр задавать не стал, а потому совет был созван именно под политическим соусом. И хотя четверо его членов находились далеко за пределами Антала, он проходил вполне конструктивно. Заседание политического совета проходило в офисе Нейзера Олса и, в следствии этого, вылилось в самый обыкновенный, довольно веселый пикник на берегу небольшого озера, такой непринужденный, что даже Бэкси рискнула сбросить с себя комбинезон, чтобы почти полностью обнажить свое стройное, красивое тело и подставить свои очаровательные прелести ласковым солнечным лучам. Члены экспедиции за живыми бриллиантами, запертые в космическом корабле, лишенном былых удобств и Эд Бартон, мрачно и завистливо взирали на обнаженные тела своих друзей, наслаждавшихся солнцем и водой.
      Заседание открыл Зак Лугарш, который как взял слово, так больше никому его и не передавал. Лишь изредка он позволял кому-либо высказаться, да, и то ненадолго. Веридор Мерк тотчас посетовал о том, что он назначил Зака Аудитором, а не Спикером Регентства. Хотя Зак и отирался в Антале меньше двух недель, он сразу понял свои задачи и был вполне готов к тому, чтобы без какой-либо оглядки на Веридора и Руниту, самостоятельно, принимать взвешенные и ответственные решения. Правда, в отличие от всех остальных руководителей Регентства, которые не хотели торопить событий, он немедленно выдвинул совершенно невероятный план действий.
      В первую очередь он потребовал установить вокруг Бидрупа негласную, но действенную блокаду, чтобы прекратить с этой планетой всяческие контакты, которые только множили число ублюдков. Эту часть плана, по его мнению, должен был выполнить Уголек Уди и все остальные Регенты, а также ведомство Энси. Разумеется, Генерального прокурора следовало известить о происходящем на Бидрупе, а для этого следовало вызвать в Антал кого-либо, кто мог бы выступить в качестве свидетеля. К этому времени у Эда Бартона и Ларса Норда было накоплено вполне достаточное количество свидетельств, но, соблюдая букву закона, их следовало доставить в Антал с курьером, а не перегонять по грависвязи. По мнению Зака Лугарша, контору Уголька Уди уже следовало привлечь к операции прикрытия чуть ли не в полном составе.
      Генеральная прокуратура была хороша уже тем, что являлась по сути дела тайной военизированной организацией, стоящей на страже закона и действующей хотя и вполне легитимно, но все же в тени. Угольку Уди вовсе не обязательно было раскрывать своих мотивов, когда он станет давить на планетарные правительства, имеющие регулярные контакты с Бидрупом. Во всяком случае вряд ли кто из правителей этих миров захочет сориться с его конторой и выяснять, с чего это Генеральная прокуратура так взъелась на бедных клерикалов Бидрупа. Для того, чтобы Генеральному прокурору было легче уговорить самых упрямых оппонентов, Зак Лугарш уже успел заготовить довольно внушительное количество компромата на всех возможных союзников Бидрупа.
      Всем было ясно и то, что выполнение этой части плана, нуждалось в прямой поддержке Лиги Галактических Трейдеров и здесь требовалось твердое слово Харда Виррова, которого следовало насильно сделать подданным Веридора Мерка. Ведь только он мог полностью остановить все попытки вольных торговцев, самостоятельно выяснить, что произошло с их собственностью на Бидрупе.
      Именно для того, чтобы не произошла утечка информации, Харди следовало связать по рукам и ногам антальским гражданством. Вкупе с тем, что этому хитрецу стало известно об Антале, можно было надеяться на успех и именно поэтому Харди Виррова следовало пригласить на слушания по Бидрупу, когда доставленные с этой планеты свидетели, будут рассказывать о зомби-перевороте, устроенном храмовниками.
      Вторым этапом освобождения Бидрупа, согласно плана, предлагаемого Заком Лугаршем, должна была стать работа ученых по изучению зомби-оружия храмовников и созданию методики дезомбирования. Зак проявил весьма недюжинные познания в области биохимии и без чьей-либо подсказки смог объединить в один ряд сражение древних лантийцев с Голубым планетоидом, оставшихся в живых борзанийцев, беду, в которую попал Сэл Хазари и зомбирование целой планеты. Все это было звеньями одной цепи и во всем этом чувствовалась глубокая взаимосвязь с точки зрения биохимических технологий. Зак не стал утомлять Руниту своими знаниями и сложными химическими формулами и когда она спросила его, что же это такое, свел свои объяснения к следующему:
      – Рунни, дорогая, не забивай свою красивую головку всякой научной дребеденью. Поверь мне, чтобы в этом разобраться, нужно лет триста учиться в самых лучших университетах галактики. Ты только представь себе, что где-то далеко-далеко есть мир, в котором живут совершенно отличные от нас существа, которые устроены совсем по другому. Водой для них является сложная смесь кислот, а пищей является все, но самым любимым лакомством для них является наша плоть. Не исключено, что эти существа могут объединяться друг с другом в единый организм и строить себе графитовое ядро, чтобы на нем улетать со своей планеты на поиски новых миров, как люди отправляются на охоту. По-моему, Голубой планетоид был одним из таких космических охотников, но вот в нашей галактике ему крупно не повезло, – дичь оказалась ему не по зубам. Но и нашим далеким предкам убить эту кошмарную тварь оказалось чертовски сложно. Мне кажется, что перед смертью эта тварь родила крохотного детеныша, которого борзанийцы спрятали на одной из планет и очень долго выхаживали. Насколько я знаю космографию, Бидруп никогда не имел развитой фауны и эта маленькая тварь очень долго жила впроголодь прежде, чем на этой планете не появились люди. То что мы видим, это первый этап ее охоты, ну, а что из этого выйдет в дальнейшем, мы скоро увидим, моя драгоценная повелительница.
      Для того, чтобы решить эту, чисто научную проблему поскорее, Зак отдал всем премьер-хантерам и хантерам приказ, собрать сведения о всех научных заведениях, в которых проводились исследования в этом направлении, чтобы они смогли составить хорошую команду в помощь Нэксу. После того, как Нэкс и команда ученых биохимиков разберутся, как дезомбировать людей, Анталу следовало объявить Бидрупу войну и уже официально установить полную блокаду планеты, для того, что бы посмотреть, какими будут ответные действия этой твари. По мнению Зака Лугарша где-то на Бидрупе находилось убежище, в котором это чудовище росло и набиралось сил, его-то и предстояло теперь найти Эду Бартону, Ларсу Норду и варкенским воинам-архо.
      На заключительном этапе следовало нанести по твари, захватившей Бидруп, решительный удар, для чего следовало создать небольшую, но мощную армию. Относительно армии, Зак сказал всего лишь несколько слов, справедливо полагая, что папаша Рендлю сможет разработать этот вопрос не хуже любой военной академии. Зак Лугарш умел высказать свои мысли четко и доходчиво, чем лишний раз доказал Веридору, что его не зря пригласили в Антал. Его план был прост, но при всей кажущейся простоте, в нем была одна единственная сложность, как сохранить все приготовления в полной тайне и как заставить окружающие Бидруп миры на время позабыть о его существовании.
      Зак, несомненно, был мастером создавать стратегические концепции, в этом он мог запросто конкурировать с Веридором Мерком, но он же мог и выполнять их. Именно его предложение, использовать ситуацию на Бидрупе для того, чтобы заставить Харда Виррова принять подданство Антала, было полностью поддержано Бэкси. Если того притащить на заседание военного совета и раскрыть перед ним истинную картину, то после этого тому ничего не останется делать, как войти в Антал с белым флагом, тем более, что Харди придется заслушать показания свидетелей в присутствии Уголька Уди, а тот запросто может потребовать от него, дать самые надежные гарантии, что все услышанное им будет сохранено в тайне. Вот тут-то Веридор Мерк и заявит, что только гражданину Антала он сможет доверять полностью.
      Энси назвала план Зака Лугарша в отношении Харда Виррова подлым, злым и циничным, а Дуарт Баарлах вообще назвал Зака отъявленным негодяем, но за его план проголосовал обеими руками. По его мнению цинизм еще никогда не входил в число негативных качеств любого политика и руководителя крупного масштаба, за что тут же был прозван Эненсией Макс самым масштабным аферистом от политики.
      Не смотря на бурные возражения, высказываемые Энси, план был принят за основу полным большинством голосов. Возражать то Энси, возражала, но только против того, что Угольком Уди и Харди Вирровым собирались попользоваться самым гнусным образом, даже не подумав о том, каково им будет чувствовать себя в роли пешек. От Харди еще можно было откупиться, посулив ему долю в бизнесе, а вот чем умаслить Генерального прокурора, было теперь большим вопросом.
      Веридор Мерк, довольный тем, что Зак Лугарш так ловко провел в жизнь его собственные идеи, о которых он только намекнул ему три дня назад, хотел было закрыть заседание политического совета, но под занавес слово взяла Энси. Вопрос, который она поставила перед Веридором и Рунитой, в общем-то был довольно пустяковым и если бы она захотела, то смогла бы решить его в рабочем порядке и своей волей, но Энси все-таки решила доложить его всем собравшимся.
      Случай был довольно нетипичный и к тому же был связан исключительно с делами чести. В двенадцати световых годах от Хельхора находилась планета Кларион. По галактическим меркам это было просто мизерное расстояние и этот мир можно было считать едва ли не продолжением федеральной столичной планеты, если бы не его совершенно отличное от Хельхора и весьма своеобразное общество.
      Кларион, как член галактического сообщества, был немного старше Хельхора и отличался удивительно устойчивыми общественными отношениями. По своему политическому устройству, этот мир был классическим образцом прямого президентского правления. Причем настолько прямого, что без письменного разрешения президента Клариона даже петухи не кукарекали, не говоря уже о самих кларионцах.
      Никаких политических партий на Кларионе не было и в помине и президент избирался прямым, тайным голосованием граждан, но только из числа генеральных консулов ста двадцати префектур их мира, которые, в свою очередь, избирались из вдесятеро большего числа субпрефектов магистратур. Президент избирался на очень длительный срок, аж на пятьсот лет и самолично правил Кларионом, подобно какому-нибудь монарху, но, в отличие от короля или царя, мог быть отправлен в отставку генеральными консулами. В этом мире были очень сильно развиты традиционализм, патернализм и патриархальные нравы, что и обусловило, в конечном итоге, всю остроту конфликта, о котором рассказала своим друзьям Энси.
      Виновником конфликта оказался Перт дю-Коллет, молодой офицер космофлота, который происходил из старинного аристократического рода, давным-давно утерявшего, как свои реликвии, так и баронский герб, но не утерявшего понятий о чести. Все случилось во время вечеринки, которую офицеры боевого спутника устроили по поводу дня рождения одного из своих сослуживцев. Тот парень был весьма уважаем в своей дивизии и пьянка была просто грандиозной.
      Скандал начался тогда, когда один из старших офицеров дивизии кларионского космодесанта допустил весьма нелестное высказывание в адрес княгини Руниты Антальской, чем и вызвал неудовольствие Перта дю-Коллета, недавно вернувшегося из отпуска, проведенного на Хельхоре и побывавшего вместе со своей молодой женой в Антале. Он немедленно потребовал, чтобы то офицер, который допустил в адрес Руниты лживые обвинения, сам признал свои слова глупой и неуместной шуткой. Тут же разразился крупный скандал и этот наглый тип обвинил в тех же грехах, которые он приписал Руните, супругу Перта дю-Коллета, за что тут же схлопотал в рожу при всем честном народе.
      Где-нибудь в другом месте галактики, на этом инцидент был бы исчерпан, но только не на Кларионе. Полковник, который вполне заслуженно схлопотал от лейтенанта Перта дю-Коллета в глаз, как старший по званию тут же потребовал от молодого человека сатисфакции. Армия и особенно космический флот, издревле находятся на Кларионе в привилегированным положении и живут в соответствии со своими кастовыми обычаями, в число которых входит поединок чести, то есть, самая банальная дуэль.
      На борту боевого спутника был немедленно собран суд офицерской чести, который, после короткого разбирательства, вынес свой вердикт. Согласно кодекса чести, оскорбление, нанесенное далекой княгине Руните Антальской, в отличие от всех остальных, было самым тяжелым и речь теперь могла идти только о тотальном поединке. Один из спорщиков должен был либо немедленно признать себя виновным, после чего не только вылететь к чертям из космодесанта, но и угодить на каторгу сроком на двадцать пять лет, либо отправиться к праотцам по итогам дуэли. Третьего было не дано.
      Протрезвевший полкан, являвшийся внуком одного из префектов планеты, нисколько не был этим обескуражен. Он был самым прославленным бретером и дуэлянтом военно-космического флота Клариона и счел для себя за честь сжечь дотла какого-то паршивого дворянчика. Поединок должен был проходить в открытом космосе. Оба офицера, одетые в легкие вакуум-скафандры, должны были стрелять друг в друга из портативных ракетных установок здоровенными ракетами с тетриловыми боеголовками на дистанции в три километра. По условиям дуэли ни у одного, ни у другого офицера не было ракетного ранца, но было аж по три ракеты. Первым стрелял полковник, обвинивший Руниту в распутстве и на свою беду промахнулся. Выстрел Перта дю-Коллета был точным и от его противника не осталось даже идентификационного жетона.
      Хотя действия космос-лейтенанта Перта дю-Коллета не осуждались коллегами, у него возникли проблемы. Многочисленная родня полковника решила во что бы то ни стало расправиться с ним и его женой. По дурацкому кодексу чести кларионских вояк, молодой человек теперь не имел права без каких-либо серьезных на то причин покинуть Кларион. Это было бы расценено как трусость и, по всеобщему мнению сослуживцев, их дни были сочтены.