Темпоральный коллапсор "Галан" ускоряет время в звездной системе Обелайр, которую, кроме звезды, хотя и относящейся к классу желтых карликов, но имеющую размеры почти в полтора раза большие, составляют семнадцать планет и они разбиты естественным образом на три орбитальные зоны. Первая зона, это зона внутренних планет, состоящая из семи планет среднего размера, четыре из которых, а вместе с ними еще и один из спутников планеты Галан, имеют кислородную атмосферу и вполне развитую биосферу, но лишь одна из них, Галан, имеет разумную форму жизни. Естественно, единственным разумным биологическим видом планеты Галан, как и во всей галактике, является человек.
       От среднего пояса планет внутренние планеты "отделены" первым мощным поясом астероидов, который насчитывает несколько сотен тысяч небесных тел, величиной от десяти метров до гигантов, имеющих до полутора тысяч километров в диаметре. В дальнейшем, уже после того как будет снят темпоральный барьер, пояс астероидов послужит Галану превосходной сырьевой базой.
       Средний планетарный пояс состоит из шести планет-гигантов, двум из которых совсем немного не хватило массы, чтобы превратиться в звезды. Эти гиганты имеют мощную атмосферу, состоящую из метана и водорода. За ним лежит второй пояс астероидов, но не такой мощный, как первый.
       Замыкающие планеты звездной системы Обелайра – четыре насквозь промерзших ледяных шара с каменной сердцевиной, лишенных внутреннего горячего ядра. Абсолютно бесполезное, с точки зрения сырьевых ресурсов, дополнение. Кроме, пожалуй, замыкающей планеты, которая имеет огромные запасы чистейшего водяного льда, что также делает её ценным источником минерального сырья.
       Помимо основных планетарных объектов и двух поясов астероидов, в звездной системе Обелайра имеется также свыше семи сотен комет, некоторые из которых имеют период обращения в несколько десятков тысяч лет и являются очень редкими гостьями на небосклоне Галана.
       Планета Галан, пятая, считая от Обелайра, имеет довольно внушительные размеры и составляет 1,67 от стандартной планетарной величины, за 1,0 которой взяты параметры древней Терры, которая, по некоторым гипотезам, является прародиной Галактического Человечества. Галан имеет весьма значительную плотность, которая составляет 1,23 от стандартной планетарной величины. Гравитационная составляющая планеты, имеет величину 1,52 от стандарта, что заставило галанцев накачать себе довольно внушительную мускулатуру. Зато ось вращения Галана почти перпендикулярна плоскости эклиптики, что дает планете великолепный ровный климат и лишает ее бурных атмосферных явлений.
       Галан делает полный оборот вокруг Обелайра за 18 месяцев, а каждый месяц состоит из 26 дней. Сутки на Галане составляют 28 стандартных часов и таким образом один год Галана насчитывает 546 стандартных галактических суток. На Галане нет зимы, и существует всего два времени года – весна и лето, но галанцы разделяют их на шесть времен года. Они считают что гораздо удобнее, когда почти одинаковый по климатическим условиям год, будет разбит на короткую сухую весну, – начало их долгого года, весну теплых дождей, сухое лето, влажное лето, лето жарких ночей и весну прохладных дождей, этот год завершающую. К этому довольно-таки трудно привыкнуть, но, тем не менее, это вполне разумная система, придуманная людьми для того, чтобы установить гармоничное слияние с природой своего родного мира…
 
       (Из краткой лекции, прочитанной Веридором Мерком своему стажеру Нейзеру Олсу на борту "Молнии Варкена")
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, внутреннее пространство темпорального коллапсора "Галан", борт космического корабля "Молния Варкена".
 

 

М = 98* 39* 21* + 0,34978 СЛ;

 

 

Х = (-) I 724,50003 СЛ;

 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Проходить на космическом корабле сквозь темпоральный барьер очень увлекательное и красочное зрелище. Разумеется, если ты делаешь это в первый раз. Мне, почему-то, показалось, что Нейзеру будет интересно посмотреть на такое и я не ошибся. Он быстро пришел в навигационную рубку, но поначалу развалился в кресле с таким наглым и вызывающим видом, что я чуть было не пожалел о своем приглашении. Для того чтобы мой стажер видел картину не в компьютеризированном, а в натуральном виде, я убрал главный и вспомогательные экраны и привел рубку в позицию визуального, а не электронного обзора. Броневые плиты корабля раздвинулись и сквозь толстые, стайларовые панели кокпита в полутемную навигационную рубку заглянули звезды. Целые россыпи из сотен тысяч звезд. В глубоком космосе нет пейзажа красивее, чем звезды. Впрочем, никакого другого пейзажа там нет и в помине. Двигаясь в космосе с до световой скоростью, я очень люблю смотреть на звезды вот так, полностью погасив в рубке свет, убрав экраны мониторов и опустив с кокпита внешние бронешторки. Звезды были такими яркими и их было так много, что в рубке стало светло, как днем.
      Нейзер оказался вовсе не такой уж бесчувственной скотиной, какой хотел мне казаться. Он немедленно выпрямился в штурманском кресле и буквально вперил свой взгляд в сияющие, переливающиеся холодным светом звездные россыпи, мерцающие, разноцветные пылевые облака, лежащие справа по курсу снизу, сияющее, словно огромный рой светлячков, шаровое звездное скопление, расположенное выше. Слева от этой сверкающей красотищи величественной, непроницаемо черной стеной стоял темпоральный коллапсор. Нейзер открыл рот от восторга и прошептал:
      – Великий Космос… Как же здесь красиво. Веридор, ну почему мы не смотрим на эту красоту в полете, а таращимся в эти идиотские экраны?
      Парня проняло. Его дурацкие спесь и наглость, как рукой смахнуло с лица. Теперь оно было по настоящему красивым и одухотворенным. В удивленных серых глазах этого красивого парня отражались звезды. Я негромко промолвил:
      – Вот именно, мой мальчик, – Великий Космос!
      Нейзер даже не огрызнулся в ответ на мои слова и отечески наставительный тон, с которыми они были сказаны. Его губы, снова едва шевельнулись, беззвучно повторяя:
      – Великий Космос…
      Положив руки на панель управления, я легонько коснулся клавиш и "Молния" послушно заложила крутой правый вираж и, завершив маневр, вышла на курс, ведущий в лобовую к стене темпорального коллапсора. Набрав код, я включил аппаратуру, которая создавала вихревой туннель, через который мой корабль мог пройти сквозь темпоральный барьер. Все, что излучает звезда в течение миллионов лет, впрессовывается в темпоральный кокон. Когда специальная комбинация силовых полей и темпорального ресивера начинают пробивать вихревой туннель, свет звезды, как бы оттаивает. При этом возникают чудные световые эффекты. Больше всего это напоминает огненный смерч, переливающийся всеми цветами радуги, яркий, но не настолько, чтобы ослепить. Корабль влетает прямо в воронку этого сверкающего яркими огнями смерча.
      Проход темпорального барьера занимает от нескольких минут, до полутора часов в зависимости от того, какой возраст у темпорального коллапсора. Этот, коллапсор, как я уже говорил, был самый старый из обслуживаемых мной и проход длился один час и тридцать семь минут. Все это время Нейзер вопил и визжал от восторга, словно мальчишка, впервые попавший в аквапарк с водяными горками. Он огромными прыжками носился по навигационной рубке от правого борта к левому, залез с ногами на переднюю панель, чтобы оказаться поближе к кокпиту и вообще вел себя, как ребенок. Когда последние сполохи угасли, он, наконец, успокоился. После такого буйства красок внутреннее пространство темпорального коллапсора показалось мне пыльным и тусклым, как старый, заброшенный подвал. Чтобы не портить настроение ни себе, ни Нейзеру, я поскорее сдвинул броневые шторки и вернул экраны мониторов на место. Аттракцион закончил свою работу. Теперь следовало приниматься за работу нам.
      Подняв бронепанели, я принялся рассчитывать курс "Молнии" к Галану, а Нейзеру приказал немедленно заткнуться, иначе эти расчеты, никогда не были бы сделаны. После того, как на борту моего корабля появился этот разгильдяй, мне пришлось прекратить прямое общение со своими постоянными спутниками и самыми лучшими помощниками – Нэксом и Бэкси. Нет, когда Нейзера не было в навигационной рубке, мы иногда переговаривались, если того требовали обстоятельства. Более того, иногда я тихонько вставал ночью и шлепал босиком в рубку, чтобы посудачить с Бэкси о том, да, о сем. Она, кстати, в последние дни и сама тянулась к общению со мной, чего в ней никогда не замечалось раньше.
      В присутствии Нейзера, мне приходилось делать вид, что у меня есть дурная привычка, разговаривать во время работы на компьютере. Если бы Нейзер был хотя бы чуточку внимательнее, то он сразу обратил внимание на то, что я колочу пальцами по клавиатуре почти без разбора, а мое бормотанье, собственно, и является командами. Конечно, все навигационные компьютеры могут прекрасно воспринимать голосовые команды, а некоторые даже способны вести с пользователями самый настоящий диалог, но Великие Льды Варкена, это же свихнуться можно, сколько мне пришлось бы трепать языком, чтобы сделать, скажем, расчет курса к Галану для движения с помощью ионно-вихревого привода и используя для увеличения скорости аж двенадцать крупных планетарных объектов.
      Но в том-то и дело, что на борту "Молнии" был установлен не обычный навигационный компьютер, существо хотя и чрезвычайно умное и, зачастую, обладающее интеллектом, если хотите, разумом, но все-таки чертовски бестолковое. Нэкс настоящий мозаичный кристалломозг, мой мудрый дружище Нэкс, самое гениальное разумное существо во всей Вселенной и ее окрестностях и потому через десять минут расчет курса был закончен и я показал Нейзеру на главном экране, как мы будем двигаться. Тот сначала принялся чесать голову в районе затылка, а затем озабоченно поинтересовался:
      – Веридор, а вы уверены, что все расчеты сделаны верно?
      Я обиженно посмотрел на него и сухо спросил:
      – Нейзер, разве у вас есть повод в этом сомневаться?
      Тот пожал плечами и сказал:
      – Да нет, Веридор, просто вы сделали их за несколько минут. Ну, был бы у вас нормальный компьютер, тогда никаких сомнений, а то ведь это, просто какая-то рушелка из каменного века с каким-то жутким, доисторическим устройством ввода информации. Где вы только откопали эдакую рухлядь, таким агрегатом на Мидоре детей пугать можно.
      Тут я понял, что опростоволосился. Я как-то совершенно забыл о том, что компьютер пульта управления с его древней буквенно-цифровой клавиатурой, действительно выглядит, как устаревшая модель. Правда то, что скрывается под полом навигационной рубки и занимает объем в семьсот с лишним кубических метров, является самым совершенным компьютером из всех, какие я только знаю. Ведь его делал Нэкс, а уж он-то знает толк в электронике и компьютерном дизайне. Объяснять всего этого Нейзеру я, конечно, не стал, а просто разыграл перед ним обиженного навигатора и воскликнул:
      – Ха, Нейзер, да, мой навигационный компьютер не уступит любому другому, не смотря на то, что я действительно пользуюсь клавиатурой, взятой с древней машины, место которой в музее. Просто мне нравится работать на таком антиквариате, ну, а если вы действительно такой умник, то возьмите и сами всё проверьте!
      Нейзер и в самом деле сел проверять рассчитанный Нэксом курс, а я, насвистывая, ушел по своим делам. Когда я вернулся в рубку часа через три, Нейзер все еще тарахтел работал на компьютере. Он открыл ввод информации, одновременно и с клавиатуры и голосом, потел, пыхтел, но все равно в расчетах не продвинулся и наполовину. Я достал из холодильника банку пива, открыл её поставил на пульт рядом с ним и снова ушел. Он даже не обратил на нее внимания. Наконец, еще через два часа он озадаченно скомандовал:
      – Отбой, машина. Выполнять первую программу. Старт через тридцать секунд. – Повернувшись же ко мне, он недоуменно повертел головой – Ну и ну, Веридор, признаюсь, вы меня удивили. Я составил программу полета за пять часов двадцать минут и все равно она оказалась на прядок хуже, чем та, которую вы сбацали за десять минут. А навигационный компьютер у вас и, правда, отличный, даже у вояк машины похуже будут. Признаюсь, вы действительно меня удивили.
      Я пожал плечами и сказал равнодушным голосом:
      – Нейзер, поверьте мне на слово, уж эту звездную систему я знаю лучше, чем свои пять пальцев и смогу проложить курс практически из любой точки эклиптики до любого планетарного объекта, ну, максимум, за двадцать минут. И не забывайте про то, что последние двадцать пять лет я только то и делаю, что чуть ли не каждую неделю прокладываю курс от одной точки в пространстве звездной системы к другой. Практика, знаете ли, мой дорогой друг, практика и опыт, как результат тренировок.
      Тут я, конечно, блефовал, а вот Нейзер меня всерьез удивил. Я до этого часа и не думал, что он так хорошо разбирается в навигации. Тем более в навигации в условиях темпорального искажения метрики пространства. Это, конечно, не самое хитрое дело на свете, всего то и нужно только, что все время делать поправку на то обстоятельство, что тахионное поле Вселенной изолировано темпоральным барьером и это делает скорость света естественным пределом скорости материальных объектов. Раз нет возможности соткать тахионный кокон, изменяющий метрику пространства и вводящий в действие гиперсветовой туннель, то и двигаться вы будете только в линейном пространстве, то есть не более скорости света.
      На следующий день, я поднял Нейзера с утра пораньше и загнал его в гимнастический зал еще до завтрака. Мне нужно было проверить его физическую подготовку. Парень он был здоровенный, но на Галане есть ребята и покрупнее, да, и покруче. Поначалу Нейзер отказывался выйти со мной на ковер и немного помутузить друг друга, но потом, видимо, решил все-таки проучить меня. Шлепнувшись несколько раз, что называется, мордой лица в жесткое покрытие пола, он вконец рассвирепел. Минут двадцать мы вертелись волчком, нанося удары руками и ногами, делая подсечки и захваты, ставя блоки и контрблоки. Очень скоро я убедился в том, что Нейзер был неплохой боец. Конечно, не лучше меня, но уж никак не слабее галанских чемпионов в борьбе райд-фанг, с которыми, как я надеялся, ему встретиться не придется. Не знаю, где именно этот тип изучал искусство поединка и что это была за система, на классическую мидорскую, она была все-таки не похожа, но я понял одно, – при необходимости Нейзер уложит любого галанского битюга в минимальный срок и с максимальными болевыми ощущениями. Сила у него была, просто невероятная, что у твоего матерого скального прыгуна.
      Слава Вечным Льдам Варкена, что хоть с этой стороны меня не ждали неприятности. Но на Галане, помимо тривиального мордобоя, процветали во множестве и иные способы отправить человека на тот свет. Конечно же, речь шла о фехтовании. Без меча не обходится ни один галанец. Даже фермеры там разгуливают с такими длинными ножами у пояса, что на любой из них можно нанизать двоих хорошо упитанных мужчин. Что уж тогда говорить о дворянах, которые даже в сортир идут с мечом или шпагой.
      Нейзер с подозрением посмотрел на меня, когда я раздвинул панель, за которой было развешано большое количество самых различных мечей, шпаг, сабель и секир. С поклоном я предложил ему выбрать оружие по руке. В глазах Нейзера снова загорелся огонь, чуть ли не такой же, как и при виде звезд. Что ни говори, а в душе человека при виде доброго меча, выкованного первоклассным мастером, всегда будет звенеть колокольчик. Даже если этот человек мидорец. Долго уговаривать Нейзера не пришлось, парень отлично помнил, куда ему вскоре придется спуститься. К моему сожалению, меч он, явно, видел в первый раз, хотя и выбрал оружие точно по своей могучей руке, прекрасно сбалансированное, самой подходящей длины и нужного веса. После того, как я выбил меч из его руки в седьмой раз, он демонстративно поаплодировал мне и, с явным энтузиазмом в голосе, сказал:
      – Веридор, так мы и до ужина не управимся. Я способен довольно быстро запомнить любое движение, поэтому давайте лучше встанем напротив зеркала и вы покажете мне все главные фигуры и па, как учитель танцев. Идет?
      Нейзер и в самом деле оказался очень способным учеником. Все основные удары и элементы защиты он заучил, едва ли не с первого показа. Через пару часов, он уже с истошными воплями теснил меня, как заученными ударами, так и ударами, наносимыми в порядке экспромта. Сразу было видно, что фехтование на мечах ему понравилось. Во всяком случае, даже за завтраком он все еще продолжал наносить удары столовым ножом по куску масла.
      В условиях темпорального искажения метрики пространства-времени внутри коллапсора, да, еще двигаясь малым ходом на ионно-вихревых двигателях, путь до Галана был долгий, и мы добирались почти месяц. Зато за это время Нейзер научился, более или менее грамотно, размахивать мечом. Особенно ловко он проделывал это в тяжелых рыцарских доспехах, когда в его руках была железяка двух с половиной метров длины и тридцати килограммов веса. Силы в нем, как я уже говорил, было не меряно. Какой-то грузовой бимобиль, а не человек. Именно в тот момент мне и следовало бы заподозрить в нем не простого парня, нанявшегося в нашу контору только за тем, чтобы помотаться по галактике за хорошую плату, а кадрового офицера из спецслужб мидорского космофлота, но в тот момент Нейзер Олс мне слишком нравился, чтобы подозревать его в чем-либо. Впрочем, я в любом случае ни о чем не жалею и только рад тому, что Великая Мать Льдов свела нас в этом полете вместе и свела, похоже, навсегда.
      Так же успешно Нейзер постигал азы своей новой профессии, хотя я, пока что, не старался перегружать парня специальными знаниями. Гораздо больше времени я отводил предстоящей экспедиции. В особенности нашей с Нейзером легенде, по которой мы должны были предстать перед галанцами в роли двух путешественников. Нейзер должен был исполнить роль молодого бастарда, ищущего дворянского титула, а я роль его старого слуги и наставника. По галанским канонам это была вполне правдоподобная история, которую, в силу технической отсталости Галана, местным властям было трудно проверить, если, конечно, мы уйдем подальше от того места, которое называем своим домом.
      Мы с Нейзером часами изучали материалы, переданные нам наблюдателями. Вскоре мы были в курсе всех важных событий произошедших на Галане буквально полгода назад, а когда подошли к планете поближе, то узнали и самые последние новости. А все потому, что чуть ли не весь Галан был битком напичкан моими электронными шпионами, замаскированных под местных насекомых, которые на этой планете, к счастью, частенько имеют весьма крупные размеры. Все эти бесчисленные жучки и пчелки несли на себе крохотные телекамеры и передавали свою информацию в сверхмощный разумный аналитический компьютер, установленный на посту управления галанского темпорального ускорителя. Благодаря информации, полученной от наблюдателей и моих крохотных шпионов, мы вскоре знали галанскую действительность гораздо лучше, чем самый информированный галанец.
      Основная наша трудность заключалась в том, что темпоральный генератор Галана был расположен на острове в районе экватора. Долгое время этот остров был необитаем, но уже десятка четыре тысяч лет назад бесстрашные галанские мореходы нанесли его на свои карты, а с некоторых пор остров, который они назвали Равелнаштарам, перестал быть необитаемым и теперь вокруг него постоянно крутились корабли. Произошло это после того, как от острова, во время землетрясения, произошедшего двести с лишним лет назад, откололся небольшой кусочек тверди и на нем уже вырос маленький городишко. Поскольку главная моя задача заключалась как раз в том, чтобы изучить возможность проведения работ с целью модернизации темпорального ускорителя, мне в первую очередь нужно было узнать о том, что творилось вокруг острова.
      Поэтому мы решили тайком высадиться на материке, подальше от моря, а затем добраться до ближайшего порта, после чего плыть морем до острова. Таким образом с одной стороны мы соберем самую полную информацию о настроениях галанцев и их планах в отношении острова Равелнаштарам, а с другой стороны я, наконец-то, получу свой, давно заслуженный мною, отпуск. Во вторую часть своего плана я Нейзера не посвятил, решив, что с него вполне хватит и того, что мы подолгу ломали голову над тем, как получше и без лишних хлопот выполнить первую.
      Подготовка к прямому контакту с развиваемым миром и в обычных, нормальных условиях, является делом чрезвычайно ответственным, так как от нее в значительной степени зависит, как успех твоей работы, так и твоя собственная жизнь. Никто не может заранее предугадать из-за чего может, вдруг, возникнуть конфликт с местными жителями. Толи им понравится твоя одежда, толи наоборот, от чего-то не понравится твое лицо. Но, так или иначе, ты никогда не застрахован от внезапного нападения, а в случае конфликта не можешь применить ни современное оружие, ни все те технические средства, которыми тебя вооружила современная наука. Остается надеяться только на крепость своих мускулов, умение владеть доисторическими видами оружия, да, еще полагаться на удачу.
      В связи тем, что Нейзер Олс был совершенно неподготовленным стажером, собственно и стажироваться ему было не в чем, я и выбрал для первой высадки Галан, как самый тихий и благопристойный из миров, находящийся под моим попечении. Но для того, что бы спокойно путешествовать по этой милой и миролюбивой планете, Нейзеру пришлось сутками напролет заучивать составленную для него легенду, изучать обычаи и нравы галанцев, их пристрастия в одежде, еде и питье, этикет, нормы морали и нравственности и ещё многое другое. Если бы я пользовался только рекомендациями наблюдателей, я вряд ли проработал в конторе двадцать пять лет. Слава Вечным Льдам Варкена, контора ничем не ограничивает техников-эксплуатационщиков по части сбора информации, и слава Великой Матери Льдов, что у меня есть такие помощники, как Нэкс, Бэкси, Микки и Ворчун, с помощью которых мне удалось создать на Галане уникальную систему наблюдения.
      В помещениях галанского, как и любого другого командного пульта темпорального ускорителя, действующего на всех пятидесяти семи, вверенных Корпорацией под мое попечение, развивающихся миров, имеется мощный аналитический компьютер, позволяющий обрабатывать огромные массивы информации. Был такой компьютер, только куда более мощный, чем обычно, да, к тому же с искусственным интеллектом, и на Галане. Я высаживался на эту планету не менее двухсот тридцати раз и после каждой своей высадки оставлял на нем тысячи крохотных, тщательно замаскированных телекамер.
      Кроме того, время от времени из укромных мест, в которых были спрятаны стасис-сейфы, вылетали десятки крупных насекомых, которые были мастерски изготовлены Нэксом в точном соответствии с оригинальными образцами и также несли на себе крохотные телекамеры, что позволяло Ворчуну снимать информацию практически из любого, даже самого охраняемого места, будь то хоть императорский дворец. Впрочем, меня гораздо больше интересовали рыночные площади и бани, где можно было получить гораздо более полную информацию о том, что в действительности творилось в императорском дворце и вокруг него. Система наблюдения, накрывала густой сетью практически всю планету и позволяла мне быть в курсе не только всех основных событий, но и отслеживать проделки отдельных выдающихся граждан.
      Нейзер не особенно интересовался, откуда я получал разведданные, но безропотно и даже охотно занимался их внимательным изучением, не стесняясь обращаться ко мне с вопросами по каждому сложному случаю, чем привел меня в полное умиление. Видя с его стороны такую серьезность, я позволил ему самому разработать свой собственный имидж, что он и сделал в срок не более недели, проявив при этом великолепную изобретательность, отличное знание материала и прекрасный вкус. Ну, а для того, чтобы как следует вжиться в образ, последние полторы недели полета к Галану Нейзер щеголял одетый в короткие, до середины голени, просторные штаны, пошитые из мягкой шерстяной ткани и обутый в высокие сапоги с отворотами. Его мощный торс был задрапирован в дорогую белую рубаху с большим, кружевным воротником, поверх которой он одевал к обеду долгополый, расшитый золотыми позументами сюртук и, в довершение всего, вешал на себя богато украшенную золотым шитьем перевязь прочной кожи с пристегнутой к ней длинной шпагой. Со своей шпагой он уже не расставался ни на минуту и наловчился обходиться с ней так, словно она была частью его тела.
      Руки Нейзера большую часть дня закрывали перчатки тончайшей замши с широкими, расшитыми золотом раструбами, как и полагается дворянам, а пальцы украшали перстни с крупными драгоценными камнями, причем Нейзер мог по полдня рассказывать про то, какой из камней от чего спасает, и что он значит для своего хозяина. В общем, он прекрасно вжился в свой образ и даже отрастил себе длинные усы и маленькую бородку острым клинышком, отчего его наглая физиономия стала еще более вызывающей и ехидной. Из стажера Нейзера Олса, молодого мидорского балбеса, сдуру завербовавшегося в Терилаксийскую Корпорацию Прогресса Планет, вышел великолепный образчик юного поколения галанцев из числа тех людей, которые ищут приключений ради того, чтобы писать свою фамилию с приставкой "фрай" через черточку. В общем, получился великолепный типаж, – молодой бастард Солотар Арлансо из Кируфа.