785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Обмен арвида на деньги произошел в точно назначенный срок без каких-либо осложнений. "Европа" прилетела к месту рандеву и через пять минут после того, как Сиротка Джимми вышел в эфир на волнах радио, с борта "Чёрной акулы" вылетела здоровенная грузовая платформа, в пилотском кресле которой сидел один только Эрик Сендз. Он не взял с собой ни одного человека. Сиротка вместе с тремя десятками своих спейсфайтеров вылетел на платформе чуть меньшего размера, заставленной множеством прозрачных пластиковых контейнеров с борта "Европы" и как только его парни пересчитали деньги, телепортом отправил арвид новому хозяину. Акула Сендз проверил несколько контейнеров, после чего махнул на это дело рукой и улетел в ту сторону, откуда прилетел. Как только он влетел в ангар "Чёрной акулы", та немедленно стартовала.
      Красавчик Гарри снова подтвердил всем свои уникальные способности. В своём совершенно уникальном поле телепатической локации он видел "Чёрную акулу", так, словно её не прикрывала система оптической маскировки. Поэтому все последующие шесть недель, когда Акула Сендз, петляя, словно лиса, летел к Сфере Танатоса, он не выходил из помещения навигационной рубки ни на минуту, хотя арвид, обработанный Интайром, и давал очень чёткий пеленг. Прихвостень Оливера Стоуна полетел к Сфере Танатоса кружным путём, направившись сначала курсом на Сиант, но в конце концов повернул "Чёрную акулу" в один из самых опасных районов вблизи центра галактике, в то место, которое бывалые космолётчики прозвали Пропастью Чёрных Дыр или просто Пропастью. Стинко ожидал что-либо подобное и был спокоен, хотя Веридор Мерк из-за этого начал нервничать. Всё дело заключалось в том, что вблизи чёрных дыр барахлила не только грависвязь, но и система нуль-транспортировки, а это означало, что в нужный момент команда прокурора Бартона не только не сможет выйти на связь, но и никто не придёт к ней из Золотого Антала на помощь нуль-трансом.
      Стинко по этому поводу нисколько не волновался и вот по какой причине. В числе последних на борт "Европы" прибыл его старый друг Змей Колин на пару со своим корешем могучим ветлом Гратом Рубиновые Листья. Для Грата не было никаких преград и он мог разговаривать с другими ветлами даже находясь в темпоральном коллапсаре. Правда, Грат, узнав о том, что он и Колин стали членами команды Стинко, немедленно обзавёлся огромным нейбиртовым боескафандром, представляющим из себя шар двадцатиметрового диаметра и сразу же только объявившись на "Европе" заявил, что он вступит в бой вместе со всеми. Отговорить его у Стинко не было никакой возможности, да, он не очень-то и старался. Вдобавок к этому Грат, которого на борту "Европы" сразу же прозвали Воинственной Корягой, прихватил с собой сотни биоконтейнеров с семенами и спорами, из которых он мог очень быстро вырастить такие растения, которые были даже опаснее тех, что росли на Пандоре.
      С прибытием Грата жизнь на "Европе" стала намного веселее и в первую очередь это оценили вчерашние виртуалы, многие из которых всё же чувствовали себя не в своей тарелке. Это могучее коралловое деревце мигом высосало из них все тревоги и печали, а уж как Грата обхаживали жрицы. Стинко даже стал обуяла ревность. Впрочем и с ней этот весёлый парень, рубиновые листочки которого никогда не оставались в покое, разобрался с нею на раз. Могучий ветл, который вымахал ростом даже повыше Горта Белобородого, аж под пятнадцать метров, сидя на питательном корневище, на своей летающей платформе забирался во все уголки "Европы", в какие он только мог проникнуть, таким он был любопытным. Если же он не мог куда-то влезть, то немедленно цеплял на кого-нибудь свою ползучую орхидею и в три минуты убалтывал кого угодно влезть в какую-нибудь дыру. Отказать ему не смог даже Стинко, на правом виске которого тоже росла небольшая глазчатая орхидея.
      С одной стороны это было немного неудобно, зато с другой он мог в любой момент спросить Грата о чём и о ком угодно, поскольку тот своими рубиновыми листочками шевелил иной раз даже пошустрее Интайра и Влада вместе взятых, но при этом оставался весёлым парнем, любящим похохмить. При этом что там не говори, Грат был самым настоящим деревом, пускай и очень древним. Это симпатичное деревце с рубиновыми листочками, растущими на ветвях похожих на детские пальчики, пришло в неописуемую ярость, когда узнало о том, что вменяется в вину Оливеру Стоуну. Поэтому вместе ещё с тремя сотнями мужчин и женщин отправившихся в этот полёт по следу Акулы Сендза он находился в главной навигационной рубке "Европы", когда "Чёрная акула" наконец долетела до Сферы Танатоса. На первый взгляд это была огромная чёрная дыра, которая своими размерами могла поспорить с самым большим из красных гигантов галактики. Её было очень трудно обнаружить в космическом пространстве, поскольку она была одной из многих десятков чёрных дыр имевшихся поблизости.
      Все они медленно сходились к одной точке, где вообще не было ничего. Интайр, получив неделю назад данные, быстро сделал расчёты и из них выходило, что через два с половиной миллиарда лет все триста двенадцать чёрных дыр сольются в одну точку и тогда для галактики наступит большой звездец, в результате которого её добрая половина превратится в огромную чёрную гипердыру, которая начнёт всасывать в себя периферийные звёзды и даже сможет прихватить с собой в эту преисподнюю соседнюю галактику Магелланово Облако. Времени на то, чтобы разобраться с этой напастью у галактического человечества было предостаточно, а потому Стинко лишь принял слова Интайра к сведению и не более того. В тот момент его куда больше интересовало совсем другое, какая из чёрных дыр является Сферой Танатоса, ведь на первый взгляд для тахионного сканера и масс-сканера "Европы" все они были абсолютно одинаковыми. Впрочем, как уже очень скоро выяснилось, не все.
      Стинко, а вместе с ним леди Аурелия, пытались просканировать сознание Акулы Сендза, но безуспешно. Хотя его ментальный щит внешне выглядел довольно простым, под ним они обнаружили полный интеллектуальный вакуум, а потому не смогли извлечь никакой полезной информации. Теперь же кое что стало проясняться. С расстояния в пятьсот световых лет та чёрная дыра, к которой направлялась "Чёрная акула", выглядела очень опасным космическим объектом. Когда же они подобрались к ней поближе, пройдя чуть ли не впритирку к трём другим чёрным дырам, выяснилось, что не так страшен чёрт, как его малюют, так как та огромная чёрная сфера, к которой они летели, была лишь подделкой и по мере приближения к ней сила гравитации не увеличивалась, а потому сканеры "Европы" не обнаружили никакой гравитационно-пространственной аномалии. "Чёрная акула" на последнем этапе полёта сбавила ход до минимума и подошла к Сфере Танатоса с черепашьей скоростью.
      На расстоянии в полтора миллиона километров от Сферы Танатоса "Чёрная акула" встала, сняла оптическую маскировку и через полчаса в ней открылся огромный люк диаметром в сотню километров, из которого наружу хлынули потоки света. "Европа" находилась позади корабля Эрика Сендза всего в каких-то пятидесяти километрах и как только на "Чёрной акуле" врубили на полную мощность вихревики, двинулась вперёд и как только оказалась внутри Сферы Танатоса, телепортисты-прыгуны в мгновение ока перенесли этот космический корабль к маленькому светилу этого замкнутого мирка, состоящего всего из трёх небесных объектов, – крохотной звезды, которая была почти втрое меньше стандартной величины, планеты, имеющей величину Древней Терры и естественного спутника, величиной с такую же древнюю Луну, который обращался вокруг неё в древности.
      Новейший субметаллический тяжелый крейсер встал на расстоянии в тысячу пятьсот километров от мини-звезды и теперь у Стинко была стопроцентная гарантия, что их никто не заметит. Оптическая маскировка, да, плюс к этому мощный световой поток не позволяли никому заметить их, ну, а в том, что какое-то время у них уйдёт на разведку, никто не сомневался ни секунды. Наконец все, кто были на борту "Европы", вперили свои взоры в планету, летящую по орбите вокруг мини-звезды внутри абсолютно чёрной сферы. Это была весьма странная планета, представляющая из себя каменный шар с двумя абсолютно круглыми полярными шапками льда и ещё одним большим, круглым зелёным пятном сбоку с характерными белыми полосами облаков, образованных мощными климатическими установками. Никто ещё толком ничего не смог понять, как Стинко громко крикнул:
      – Ребята, да, это же Древняя Терра в паре с Луной! Так, сколько денег обещано тому, кто её найдёт? Пять миллиардов? Сиротка, мы с тобой теперь богачи, а если не будем дураками и просто прикарманим её, то сделаемся ещё богаче.
      – Нет, князь, мне эта Древняя Терра не нужна. – Смеясь отказался Сиротка Джимми – Забирай её себе вместе с Акулой. Мне нужен один только Оливер Стоун.
      Малакай Малави, стоявший позади по той причине, что со своим ростом мешал всем, кто сидел за ним, тут же рявкнул:
      – Но-но, парень, у меня с ним личные счёты, а ты его даже не видел в глаза! Так что успокойся и побереги силы для других своих противников. Поверь, Джимми, тут собралось столько негодяев, что их на всех хватит.
      – В том числе и на тебя, верзила! – Громким окриком одёрнул Малакая Стинко – Оливер это моя забота и я запрещаю кому-либо даже приближаться к нему и это вовсе не мой каприз. Ладно, ребята, мы на месте, а потому быстро начинаем работать, я вовсе не собираюсь торчать тут целую вечность. Предупреждаю, никакого тупого сканирования. Работают только те, кто может распускать тончайшее поле телепатической локации. Да, кстати, кто там у нас находится возле гравифона? Связь есть или мы можем теперь связаться с Анталом только через Воинственную корягу? Заодно мне хотелось бы знать, как обстоят дела с нашими нуль-трансами. Проверьте их кто-нибудь.
      Относительно грависвязи его тотчас успокоил Ягеран Гонзер, который радостно пробасил:
      – Командир, грависвязи у нас нет! Да, её у нас и так не было все последние две недели.
      – Как и нуль-трансов. – Доложил ещё кто-то.
      Стинко многозначительно хмыкнул и скомандовал:
      – Всё, ребята! За дело, первая вахта заступает на дежурство, подвахта держится рядом, остальные отдыхают. Все, кроме Натали, разошлись по своим постам.
      Большая часть людей немедленно покинула навигационную рубку, но кроме Натали и Папаши Рендлю в ней осталась все те, с кем Стинко находился в поиске с первых дней. Натали села в кресло рядом с интуитом и глядя на изображение Терры, выведенное на самый большой экран, стала рассматривать свою вторую родину и давать пояснения:
      – Ребята, мы находимся в сфере Шварцшильда. Был когда-то на Терре такой учёный, который предсказал, что рано или поздно человек разберёт все планеты и соорудит из них сферу, вот только я не помню зачем. Кто-то весьма основательно потрудился над матушкой Землёй. Все океаны и даже внутренние моря и крупные озёра заморожены и заскладированы в виде льда на Южном и Северном полюсах. Из-за этого когда-то цветущая планета превратилась в каменный шар без малейших следов зелени. Единственный оазис лежит частично на дне бывшего Средиземного моря и частично в Северной Африке, там где когда-то была пустыня Сахара. Все крупные города, как я погляжу, накрыты защитными куполами и под ними, явно, и по сию пору кипит жизнь. Правда, сохранились всё же не все города. Во всяком случае вся территория стран Магриба их лишилась, но меньше всего мне нравится то, что весь этот круглый оазис разбит желтыми ленточками пустыни на одинаковые шестигранные области, а в центре каждой находится довольно большой город. Всё это очень похоже на довольно большое гетто, разбитое к тому же на кварталы, а поскольку те города, которые расположены вокруг него, заполнены какими-то тёмными личностями, то тут и гадать особенно не нужно, кто кого охраняет, но больше всего меня смущают все эти бирюзовые крапинки, которые окружили кольцом эти шестигранные гетто. Во-первых, их очень много, а, во-вторых, их нет больше нигде на всей планете. Думаю, что за всеми гетто нам нужно установить наблюдение и внимательно следить за тем, что там происходит. Скорее всего в них живут самые обычные люди, хотя то место, где их зачем-то поселили, очень необычное, да, к тому же кажется мне какой-то жуткой фантасмагорией.
      Стинко кивнул головой, соглашаясь с Натали, и прибавил:
      – А тут и гадать нечего, Ната. Оливер разработал какую-то методику для того, чтобы превращать обычных людей в этих своих деточек Танатоса и скорее всего эти крапинки… – Он на минуту умолк, увеличивая изображение до тех пор, пока они не увидели довольно красивый цветок с бирюзового цвета лепестками и фиолетовой сердцевиной – О, да, это какие-то цветы, являются средством превращения людей в каких-то биотов с бледно-зелёными рожами. Отсюда происходит и данное поселение. Ему ведь нужно было на ком-то ставить эксперименты. Сдаётся мне, что этот оазис он построил сравнительно недавно. Ну, мы здесь затем и находимся, чтобы сначала во всём разобраться, а уже потом принимать окончательное решение. Правда, я даже не надеялся на то, что всё пройдёт так быстро и, главное, без особых хлопот и прочей суеты.
      Ласковая Иури улыбнулась и сказала:
      – Стинни, как раз чего-чего, а хлопот с тем же арвидом у нас было предостаточно. Кстати, парень, посмотри на "Чёрную акулу", она даже не стала лететь к Терре, а направилась к внутренней поверхности этой чёртовой Сферы Танатоса. Похоже, что там тоже находятся какие-то объекты. К ним нам тоже нужно будет приглядеться повнимательнее.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара "Галан", Звездное княжество "Звездный Антал".
 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Рико прикрепил руль к авиасу Хесуса де Гадо и тщательно протёр его салфеткой. После капитального ремонта и настройке из той развалюхи, которую доставили в его кузницу, получилась прекрасная быстроходная машина. На таком авиасе не отказался бы полетать и он сам, но пеонам были запрещены такие полёты. Они были уделом одних только благородных идальго, да, и то лишь для того, чтобы сражаться на рыцарских турнирах, вооружившись щитами и длинными копьями. Ничего более глупого на его взгляд было трудно придумать, но это было именно так. Сам Рико с куда большим удовольствием промчался бы на авиасе над Мундо дель-Танатос выжимая из этой машины всё, на что она была способна, а способна она была на многое.
      Когда Рико разобрался с этим авиасом окончательно, то понял, что он мог летать с ошеломляющей скоростью. Впрочем для таких полётов седоку авиаса, – кабальеро де волар, нужно было облачаться в какую-то специальную одежду, а не те дурацкие доспехи, в которые рядились идальго. Сражаться в них на арене было ещё куда ни шло, но вот летать на авиасах представлялось ему полным идиотизмом. Увы, но таким был этот мир и он ничего не смог с этим поделать. Всю неделю он вместе с Анхелем задерживался до поздней ночи в кузнице и они рассматривали тот атлас, который Рико нашел внутри авиаса. С одной стороны это было очень приятное занятие, а с другой сплошное мучение, читать и рассматривать виды таких прекрасных миров, в которых жили счастливые и совершенно свободные люди. Вместе с тем они узнавали много нового, что полностью перевернуло их прежнее представление о мироздании. Оказывается, за пределами Мундо дель-Танатос лежало вовсе не инферно, а огромный прекрасный мир, обитаемая галактика человечества с сотнями тысячами миров и огромная Вселенная.
      Из-за этой электронной книги, а точнее из-за того, что они из неё узнавали, Рико подолгу не мог уснуть и вовсе не потому, что ему мерещились эти прекрасные миры. Его мучила совершенно непереносимая мысль о том, что ему никогда не вырваться из Мундо дель-Танатос. Он вспоминал об огромных круизных лайнерах, этих дворцах летающих от одной звезды до другой с немыслимой скоростью, и понимал, что ни один из них не прилетит к ним, но особенно его ужасало то, что глядя на чёрное ночное небо, лишенное звёзд, он понимал, – ему никогда не увидеть звёзд, это бесчисленное множество крохотных светлячков, сверкающих в бархатной черноте. От этого Рико становилось особенно тошно и лишь мысли об Исабель хоть немного согревали его сердце. По сути дела эта девушка была тем единственным, ради чего ещё стоило жить. Всё остальное его подавляло и заставляло думать о том, как сделать, чтобы не достаться Цветам Танатоса и не превратиться после смерти в слугу Танатоса или того хуже в воина этого чудовищного то ли бога, то ли сверхсущества то ли ещё чёрт знает чего.
      Исабель прилетала к нему за эту неделю дважды и он ждал её сегодня ночью и уже приготовился к визиту своей возлюбленной. Его письмо было положено на стол супериора в тот же день, когда оно было отправлено, вот только прочитать дон Рамирес смог его только через три дня. Вместе с другими супериорами он все эти три дня находился в Капитал дель-Мундо. Девушка известила его об этом на следующий день. Однако, когда он прочитал это письмо и показал его дочери, то сразу же выяснилось, что он давно уже ждал, когда сын его друга вспомнит, наконец, о своих дворянских корнях. Дон Рамирес де Магнифико немедленно отдал распоряжение, чтобы реунион всех идальго баррио дель-Соль подготовился к тому, чтобы принять в свои ряды благородного дона Риккардо Луиса де Ла Хойя. В словах отца она услышала такую искреннюю любовь к своему Рико, что сердце у неё зашлось от радости, однако, Исабель, выслушав признание отца с показным спокойствием, нашла вскоре какой-то благовидный повод и покинула его кабинет.
      Как не хотелось сеньорите Исабель немедленно оседлать свой авиас и полететь в Пуэбло дель-Торро, ей всё же пришлось дождаться следующего дня. В кандадо дель-Магнифико в тот день нашлось множество неотложных дел и потому только к вечеру следующего дня она смогла полететь к Рико. Уходя от него до восхода солнца, она пообещала прилететь вечером, чтобы снова прибыть в Пуэбло дель-Торро через день, другой вместе с отцом, чтобы забрать его из этого посёлка в Капитал дель-Соль, но уже не как простого кузнеца, а как благородного идальго. Рико за эти годы не то чтобы забыл о годах, проведённых в кандадо своего отца, а просто с головой окунулся в новую жизнь и потому относился к своему грядущему возвышению с большим скепсисом. Впрочем, это не относилось к Исабель, которую за эти дни он стал любить ещё больше. По сравнению с этой любовью обязанность раз в неделю выходить с мечом на арену против других идальго уже не казалась ему ужасной и постыдной.
      Дар сенсетивизма, открывшийся в нём уже после смерти отца, когда он стал кузнецом, позволял ему контролировать своё тело вплоть до последней косточки и даже видеть, как крошечные медико де феррео, управляемые амулетом исцеления, лечат его изнутри. Из чистого любопытства Рико наблюдал за ними и вскоре понял, что он и сам может делать то же самое куда лучше и тщательнее. Будучи парнем довольно высокого роста он заставил своё тело подрасти ещё больше и не прилагая никаких физических усилий так развил свою мускулатуру, а вместе с ней сделал своё тело одновременно крепким, как камень, и гибким, словно лоза. Вместе с этим ему открылась возможность заглядывать в свою память, как в электронную книгу и Рико, занимаясь ремонтом какого-нибудь авиаса, трубайядора или других машин, одновременно с этим возвращался в те дни, когда отец учил его приёмам боя с оружием и без него.
      В любой момент он мог вызвать из своей памяти образ отца и тот, словно бы не умирал никогда, а постоянно находился рядом с ним. Рико прекрасно знал к тому времени, чем грозит ему этот дар и тщательно его скрывал. Телепатия позволяла ему осторожно, исподволь извлекать из сознания людей нужные знания и уже довольно скоро он узнал о том, что могут делать сенсетивы, которых все называли бруйо, колдунами, а потому принялся понемногу развивать в себе эти качества и, как ему казалось, преуспел в этом. При этом Рико никогда не использовал своего дара для того, чтобы хоть чем-то обезопасить себя от врагов и завистников, а потому ни разу не выдал себя. Как оказалось, он интуитивно избрал единственно верную линию поведения, – лучше претерпеть от врага в малом, нежели навлечь на себя большую опасность. Окончательно ему это стало ясным тогда, когда ему посчастливилось встретиться с Анхелем. То, что он нашел его практически в бессознательном состоянии, позволило Рико хотя бы частично просканировать его сознание и узнать о том, что он не просто беглец из соседнего баррио, но ещё и сенсетив, что, однако, не спасло его от нападения Цветка Танатоса.
      Как только Анхель пришел в себя в его доме, а Рико исцелил его даже без амулета исцеления, который беглец был вынужден оставить в баррио дель-Еспино, страшась гнева слуг Танатоса, он сразу же поговорил с ним начистоту. Анхель не совершил никаких преступлений в соседнем баррио, которое было для него не первым, он просто нажил себе врага в лице супериора и потому ему уже ничего не оставалось, как пересечь двадцатикилометровую пустыню и добраться до баррио дель-Соль, чтобы зажить там новой жизнью. Рико уже знал, что он такой же бруйо, как и он сам и потому предложил ему стать его подмастерье. Анхель согласился, поскольку обладал такими познаниями и они стали учить друг друга, делясь сенсетивными знаниями. Для Рико так и осталось тайной, кем же на самом деле был Анхель Рохас, да, его это не очень-то и беспокоило, ведь он уже очень скоро стал его другом, а во многом и наставником.
      Они включили авиас, поставили его в положение парения и подвели эту стремительную машину поближе к закрытым дверям кузни. День выдался на редкость жаркий, а потому они были просто вынуждены включить машину прохлады и закрыть все двери и окна кузницы, чтобы не свариться в ней заживо. Анхель немедленно развалился на верстаке, а Рико пошел к холодильному ящику за ледяным пивом. Как всегда он осторожно посматривал своим внутренним зрением на то, что творилось вокруг. Когда он делал это для того, чтобы видеть, внутреннее зрение позволяло заглянуть ему очень далеко, километров за пять, но стоило ему только захотеть совершить прыжок, то зона его действия моментально сужалась до каких-то пятнадцати метров. Анхелю удавалось совершать прыжки из их дома в кузницу, а это было более трёхсот метров. Именно внутреннее зрение позволило Рико увидеть, что в Пуэбло дель-Торро не смотря на жару прилетел Хесус со своими дружками и Пабло, увидев его, тотчас стал махать ему руками, а когда тот снизился, что-то ему сказал.
      Это Рико не понравилось. Пабло, разозлённый тем, что ему пришлось выплатить за ремонт трубайядора целых двадцать реалов, поклялся отомстить кузнецу. Эта клятва, как и все прочие угрозы Пабло, не очень-то его волновала. В конце концов ему недолго было оставаться в этом посёлке и он не собирался покидать Пуэбло дель-Торро в одиночку. Как всякий уважающий себя идальго он имел право предложить Анхелю стать его ауданте и тот уже согласился на это, не говоря уже о том, что мог объявить себя сеньором-дефенсором Пуэбло дель-Торро. Поэтому он не стал забивать себе голову всякой чепухой и лишь попросил своего подмастерье слезть с верстака и сесть на стул. Они сидели и молча пили ледяное пиво, когда Хесус де Гадо вместе со своими дружками с громкими криками подлетел к кузнице и вскоре ввалился в неё весь в клубах пыли, внеся в неё полуденный зной. Прямо с порога он грозным голосом заорал:
      – Мой авиас готов, кузнец?
      – Готов, готов, дон Хесус. – Примирительным тоном сказал Рико и вставая со стула добавил – Сейчас вы его получите, барон, но сначала я должен вас ознакомить кое с чем.
      Хесус прилетел в посёлок на чужом авиасе, а потому ему не терпелось поскорее оседлать свой и он завопил: