– Полежи пару минут спокойно. Это не надолго.
      Понимая, что спорить с этими типами бесполезно, она закинула руки за голову и тут поняла, что она всё-таки не нагая, а одета в кейшиновый купальник, но кейшин почему-то в это утро решил сделаться совершенно прозрачным, хотя и издавал сильный запах апельсинов. Посмотрев на сосредоточенную физиономию Стинко, она спросила:
      – Как всё прошло, мальчики?
      Ей ответил Юм, коротко сказав:
      – Просто офигенно, Рита.
      Стинко, в руках которого была целая куча карт, ответил более конкретно и подробно:
      – Всё действительно прошло замечательно, Рита, хотя ледовая медитация продлилась почти трое суток. Ты отрубилась практически мгновенно и всё это время сидела на троне, как изваяние. Нейз и Хиди тоже ушли в нирвану, зато мы с Юмми отлично поработали. Я передал народу все знания, которые только собрал в своей башке, а Юм вычислил нескольких предателей не предателей, но уж точно прохвостов, а не наших союзников и друзей. Правда, после ледовой медитации все они набросились на него со своими покаяниями и он их всех помиловал. Самое главное, Рита, это то, что никто не свинтил на небеса, чего я более всего боялся. Никто, можно сказать, даже не сделал такой попытки, кроме тебя. – Леди Рита испуганно вздрогнула, но Стинко её успокоил – Не волнуйся, девочка моя, всё обошлось. В самом конце ледовой медитации ты, вдруг, встала и попыталась было дать ходу, но мы с Юмми поймали тебя за ноги, а потом нам на помощь пришли Нейз и Хиди. Они, оказывается, тоже всё видели, но им было велено свыше ни во что не вмешиваться. Но самое странное, Рита, случилось с твоей Серебряной Туникой. Она превратилась в белоснежное одеяние Великой Матери Льдов и тоже попыталась дать ходу, но я так понимаю, что это не ты пыталась удрать на небеса, а именно она, и, представь себе, я её поймал, когда она соскользнула с твоего тела. Понимаешь, Рита, я догадывался, что такое может случится, а потому попросил у леди Ракель пояс Матидейнахш и заарканил им твой сверкающий наряд, а сейчас мы с Юмом занимаемся тем, что выясняем, кто из нас двоих облачит тебя в него. Ты после всего этого дрыхла почти двое суток, но поскольку та койка, на которой ты лежишь, является самым лучшим в мире медицинским сканером, которым управляет доктор Асклепий, то никаких причин для беспокойства у твоего мужа и двух этих злобных мегер, Низы и Луизы, на самом деле не было. Сорки счел это событие вполне достойным того, чтобы оно было запечатлено на визио, а потому как только мы дадим знать, в эту парадную спальную ввалится огромная толпа народа и кто-то из нас облачит тебя в сверкающий наряд Великой Матери Льдов. – Стинко, скорчив ехидную рожу, стал с силой шлёпать картами по животу леди Риты и приговаривать – Вот тебе два валета, бестолочь, а это тебе козырная дама под твоего козырного короля, а это два короля под тузов, а это тебе козырный туз и две десятки на погоны! И запомни, задрыга, спорить со мной, себе вредить!
      Юм быстро собрал карты, слез с кровати и, телепортом облачившись в мундир звёздного дворянина, со вздохом сказал:
      – В карты везёт исключительно дуракам и пьяницам.
      Стинко, соскочив с кровати и встав возле изящного столика, на котором стоял контейнер из субметалла, успокоил его:
      – Братан, не куксись, я пошутил. Мы вдвоём оденем эту красотку. Один ведь я точно не управлюсь, но дверь откроешь ты.
      Широко улыбнувшись леди Рите Стинко тоже облачился в мундир Звёздного князя встал по стойке смирно. Юм, открыв огромные двустворчатые двери взмахом руки, присоединился к нему и в парадную спальную, в которой не было никакой мебели кроме огромной кровати, толпами повалил народ. Первыми к кровати подбежали и взобрались на неё Низа и Луиза, одетые в Серебряные Туники, а Жано встал в ногах у своей младшей жены сцепив пальцы в замок любви и обожания. Через минуту в спальне яблоку было негде упасть и как только Мозес Хефрен подал Стинко знак, он одними глазами показал Низе и Луизе, что они могут начинать. Старшие жены Жано Корреля обняли свою любимицу и, ревниво зыркая на всех, помогли ей подняться, после чего Стинко, сделав рукой величественный жест, вместе с Юмом открыл субметаллический контейнер.
      Из контейнера вверх и во все стороны тотчас ударили потоки света, отчего толпа почётных гостей восторженно ахнула, а Стинко и Юм, вынув из него сверкающий, белоснежный наряд Великой Матери Льдов, ворот которого представлял из себя жабо состоящее из длинных ледяных клинков, телепортом убрали из спальной кровать и столик с контейнером, а Низу, Луизу и Риту плавно опустили на толстый, пушистый ковёр синего цвета. Старшие жены, глядя на это чудо во все глаза, подвели свою младшенькую к двум пройдохам, которые пожирали практически нагую леди Риту своими похотливыми взглядами. Жано, стоявший рядом с ними, процедил сквозь зубы:
      – Гады, вы бы хоть одели мою жену в нижнее бельё.
      Стинко, продолжая рассматривать свою бывшую возлюбленную жрицу, облизывая губы, негромко сказал в ответ:
      – Если ты у нас такой могущественный, возьми и заставь кейшин потемнеть, а если тебе это не по силам, умник, то лучше заткнись и жди, когда мы оденем её. И не забывай, как только ты слиняешь из своего дворца чтобы полюбоваться на свою империю, мы с Юмом всегда можем завалиться к вам, чтобы стать для Риты гостями на утреннем ужине. Думаю, что она нас не выставит за дверь.
      Низа и Луиза, услышав это, рассмеялись, их младшенькая улыбнулась, а Жано, пожав плечами, промолвил:
      – Утреннего гостя посылает в дом всякого архо сама Великая Мать Льдов. – После чего, усмехнувшись, добавил – Но горе будет тому, кто задержится в моем доме до следующего утра.
      Чтобы не затягивать с этим делом, леди Рита быстро приблизилась к своим постельничим и, протягивая руки вперёд, нетерпеливо притопнула ножкой. Стинко и Юм высоко подняли сверкающий наряд, но ей всё равно пришлось присесть, чтобы они смогли опустить на неё подол платья. В принципе на этом их обязанности и закончились, так как белоснежное платье Великой Матери Льдов, которое было Серебряной Туникой, тотчас ожило и заструилось по телу воплощённой Матидейнахш и даже пояс на нём завязался сам собой. В этом платье леди Рита была почти как две капли воды похожа на тот стереоснимок, который Патрик Изуар сделал на Варкене. Все присутствующие восторженно ахнули, а леди Ракель взмолилась:
      – Рита, дорогая, умоляю тебя, дай мне хоть разок одеть этот наряд! После этого можно будет умереть и у же ни о чём не жалеть.
      В этих словах была заключена такая мольба, что леди Рита не выдержала и, порывисто шагнув вперёд, обняла вторую воплощённую Матидейнахш и тут произошло ещё одно, на этот раз уже совершенно внеплановое, чудо. Серебряная Туника, которая изображала из себя на теле леди Ракель бальное платье из белого гипюра, шелка и серебряной парчи, вдруг, затрепетав и радостно пискнув, также превратилось в сверкающий белоснежный наряд Великой Матери Льдов и обзавелась даже знаменитыми ледяными молниями. Низа и Луиза, на которых тоже были надеты Серебряные Туники, громко закричав бросились к своей младшенькой, но с их симбионтами ничего подобного не произошло и тогда Низа громко воскликнула:
      – Всё, Жано, если это тебе не понравится, можешь подавать на развод, но уже с завтрашнего дня я один раз в неделю буду принимать паломников в храме Великой матери Льдов до тех пор, пока и моя Снежана не превратится в точно такой же наряд.
      Стинко, поднявшись в верх метра на три, быстро высмотрел в толпе Джанину и ещё трёх жриц, одетых в Серебряные Туники. Он телепортом поставил их перед леди Ритой и гаркнул:
      – Девчонки, вперёд! Переодевайтесь!
      И эти четыре Серебряные Туники тотчас превратились в самое мощное средство защиты и оружие огромной, просто фантастической силы, которое при этом не утратило своего исконного природного естества и не престало быть живым, разумным существом, Серебряными Туниками которых Защитники считали своими предками, хотя они и не родились на Варкене. Вывернувшись из объятий своих подруг, леди Рита шагнула к Стинко и Юму. На её глазах блестели слёзы счастья. Порывисто обняв Стинко, она крепко поцеловала сначала его, потом Юма, оттащившего друга за шиворот, и воскликнула:
      – Мальчики, я так вам благодарна за всё, что не могу это выразить никакими словами.
      Тотчас Юма оттолкнул Нейзер и, подставив для поцелуя свою усатую физиономию, громко сказал:
      – Рита, если бы я не схватил руками тебя за ноги и не вцепился в подол этого бешенного платья зубами, то Стинни не смог бы вытащить из кармана пояс Матидейнахш. Так что я не меньше этих пройдох достоин твоего поцелуя.
      Леди Рита не успела ойкнуть, как он крепко обнял её и впился в алые губы поцелуем. При этом сверкающий наряд вёл себя, как самое обыкновенное платье. Нейзер не стал злоупотреблять своим положением и через несколько секунд выпустил свою бывшую возлюбленную из объятий. Та отступила на шаг назад и опустила взгляд. Жано, воспользовавшись этим, попытался было приблизиться к своей жене, чтобы обнять её и поцеловать, наконец, но сверкающий наряд тотчас ожил и нацелился на него своими ледяными молниями. Жано встал, как вкопанный, а Стинко, громко расхохотавшись, воскликнул:
      – Эй, парень, запомни, ты теперь должен подходить к своей жене только спереди и только на полусогнутых! Эта одежонка очень серьёзная, мало того, что её не возьмёшь никакой пушкой, так она ещё мигом превратит в снежную пыль что угодно.
      Только тогда, когда Рита повернулась к своему мужу и сама сделала шаг к нему навстречу, ледяные молнии выпрямились вокруг её очаровательной белокурой головки и замерли. Звёздный император сцепил пальцы в замок любви и покорности и только после этого, увидев, что одеяние леди Риты подобрело, смог обнять и поцеловать свою жену. Сорквик, широко улыбнувшись, сделал то же самое с леди Ракель, после чего властным жестом турнул из спальной всех гостей кроме Стинко, Нейзера и Юма, а Жано, глядя на это, негромко сказал:
      – Выходит так, ребята, что вы единственные мужчины кроме меня, кому дозволено поцеловать Риту. Ну, что же, если вы не будете наглеть, то и я стану изредка покидать свой дворец не на сутки, а на более длительное время, чтобы не прогневать Великую Мать Льдов.
      Нейзер смеясь поднял руки вверх и воскликнул:
      – Жано, ни на что большее, чем этот поцелуй я претендовать не стану, иначе мне моя Марина, хотя она и дочь старого мободийского пирата, мигом оторвёт не только всё моё хозяйство, но и ноги.
      Подмигнув Стинко и Юму, Нейзер куда-то телепортировался, а два этих типа, скромно потупившись, стали бочком двигаться к дверям. Леди Рита, показав мужу взглядом на дверь, а его старшеньким на своих постельничих, быстро взяла одного и другого под руки, после чего Низа взяла за руку Юма, а Луиза Стинко и, ведомые своим мужем, они направились к выходу. Звёздная императрица хотела поскорее вернуться из Золотого дворца, где её уложили на кровать, в Оэдо, в их маленький, уютный домик на озере, но сначала она хотела проводить в дальний путь своих паломников, ведь Стинко предупреждал её, что они не намерены задерживаться надолго в темпоральном торнее. Глядя то на одного, то на другого влюблёнными глазами, она прошла вместе с ними через анфиладу залов и вышла на высокую балюстраду, перед которой лежала большая площадь. По ней расхаживало несколько десятков мулл-огнепоклонников, одетых в свои долгополые, белый кафтаны и просторные синие штаны, заправленные в сапоги. С длинными вибросаблями на боку и все, как один в больших белых чалмах и с длинными, черными бородами, растущими от самых глаз.
      Увидев свою ненаглядную богиню Ашботан в новом наряде, на который на ярком солнце было больно смотреть, они выхватили из ножен свои вибросабли и дружно прокричали какое-то приветствие на сирианском языке. Стинко, глядя на них покачал головой и спросил:
      – Леди Рита, тебе ещё не надоели эти чалмушники?
      Та, нежно улыбнувшись, негромко сказала в ответ:
      – Вообще-то они отличные парни, Стинни, только слишком уж требовательные. Ни кому и близко не дают подойти ко мне, не говоря уже о том, чтобы кто-то осмелился коснуться моей руки.
      Стинко, спускаясь по широкой лестнице, злорадно улыбнулся и, подмигнув леди Рите, чуть слышно сказал:
      – Щас мы их малость приструним, девочка моя.
      Выйдя на площадь и встав напротив мулл-огнепоклонников, он высвободил руки и, взяв леди Риту обеими руками за талию быстро поставил её перед собой, после чего крепко обнял её шею, притянул к себе и не только поцеловал, но ещё при этом и прихватил за круглую попку. Сверкающий наряд повёл себя так, словно это было самое обыкновенное платье, то есть смялся под его пятернёй и обрисовал всю прелесть очаровательного зада воплощённой Матидейнахш. Муллы-огнепоклонники от такой наглости сначала застыли, как вкопанные, а затем, оглушительно взревев, снова выхватили свои вибросабли и бросились в атаку. Стинко этого только и ждал. Крепко ухватив рукой воротник сверкающего наряда, он нацелился ледяными молниями на верхушку ближайшего дерева и пальнул по нему разок. Ледяные молнии, громко прошелестев над головами мулл, мигом превратили верхние ветви в искрящуюся на солнце ледяную пыль, а Стинко, не убирая руки с зада леди Риты, громко рявкнул на них:
      – Стоять, черти бородатые! – Те, увидев такое, встали, а он, оглаживая зад их ненаглядной богини, громко крикнул – Парни, запомните, мы с моим другом одели вашу богиню в этот наряд, мы же её и разденем в любой момент, как только она того захочет. И запомните вот ещё что, любезные, леди Рита сама выбирает того, кто ей мил, а потому если вы не хотите нажить себе неприятностей, то перестанете зыркать на каждого, кто захочет поцеловать её руки. А то так скоро дело дойдёт до того, что вы будете кидать косяка на моего друга Жано, ейного законного мужа. – Быстро подхватив смеющуюся леди Риту на руки, Стинко передал её в руки Звёздного императора и, повернувшись к муллам-огнепоклонникам, строго сказал им – Запомните, парни, вы все мои огуны, то есть ученики, а ещё вы не только защитники трона Сирианы, но и слуги закона дома Роантидов и потому всем вам прямая дорога в хантеры. Поройтесь у себя в памяти, разве вы не помните того, что было вам сказано Судом Хьюма во время вашей ледовой медитации, когда ваша богиня Аштар повелела вам встать на стражу закона? – Муллы оживлённо закивали головами – Так вот, ребята, всё это было на самом деле, а не привиделось вам. Поэтому имейте совесть, дайте своей богине возможность принимать знаки внимания от своих подданных мужского пола. И запомните, нет в мире такой силы, которая может хоть чем-то повредить леди Рите и не важно, будет одета она в сверкающий наряд Великой Матери Льдов или выйдет из своего дворца в чём мать родила. Она в любом случае останется воплощённой Матидейнахш, богиней Аштар и вообще воплощением всех имён высших сил, породивших нашу Вселенную.
      Звёздная императрица, находясь на своём самом любимом ложе, могучих руках мужа, одарила своих преданных защитников обворожительной улыбкой и подала рукой им знак, чтобы они поприветствовали своего сардара. Муллы-огнепоклонники быстро построились в одну шеренгу и, снова выхватив из ножен свои кривые сабли, трижды прокричали Стинко и Юму что-то на сирианском языке, отчего всё семейство Жано Корреля весело захохотало. После этого муллы чинно удалились, а Звёздный император спустил жену с рук и сказал:
      – Стинни, Юм, будете пролетать мимо Сирианы, обязательно заскакивайте к нам на огонёк. А за то, что вы приструнили этих парней, моё вам отдельное спасибо. Когда я пытался их вразумить, они только кивали головами и продолжали гнуть свою линию. Надеюсь, теперь они будут обходиться только тем, что станут устилать путь Риты лепестками роз и уже не будут свирепствовать, если кто-то из сирианцев захочет поцеловать ей руки.
      Стинко кивнул головой и пробормотал в ответ:
      – Жано, братан, не сердись на нас, если что не так. Твоя жена мне теперь всё равно, что родная сеструха. Береги её. Она у тебя просто ангел. Хотя, кому я это говорю, ведь ты же муж воплощённой Матидейнахш и сам всё знаешь. Ну, всё, ребята, нам пора сваливать, вон уже и наши прилетели за нами на флайере. – Повернувшись к леди Рите, он добавил – А ты, сестрёнка, не вздумай входить в тренажер в своём новом платье. Оно ведь у тебя о-го-го какое, мигом наделает в нём таких дыр, что потом вовек не залатаешь. И вообще я тебе вот что скажу, не знаю, как к этому отнесутся в твоей семье, но вам всем лучше стать Вечными, так оно будет как-то надёжнее. Я велел Верди Мерку и Сорквику загрузить в этот темпоральник побольше новых тушек, так что на всех хватит. Ну, всё, мы исчезли.
      Низа и Луиза тотчас сорвались с места и прежде, чем Стинко и Юм действительно исчезли, они успели обнять и поцеловать каждого из них на прощание, после чего Коррели всем семейством взмыли в небо и, радостно смеясь, полетели в Оэдо. Юм, оказавшись на борту тяжелого флайера, оснащённого аппаратурой прохода сквозь темпоральный кокон, деловито спросил своего напарника:
      – К каким воротам летим, брателла?
      – Не торопись, Юм. – Ответил Стинко – Длинный Эрс просил меня заглянуть к нему перед отлётом. Сам понимаешь, я могу отказать кому угодно, но только не этому парню. – Похлопав по круглой, блестящей голове Кроноса, он сказал – Так что, Кронни, давай лети к "Атасу". Надеюсь, что это не займёт слишком много времени.
      Кронос быстро поднял флайер на высоту пятнадцать километров и не спеша полетел к центру темпорального торнея. Когда Стинко перед тем, как залезть в свою бочку разговаривал с императором галактики, он не ставил перед ним задачи собрать столько-то хантеров и столько-то будущих экзекуторов, а просто сказал ему, чтобы народа было собрано, как можно больше и, желательно, поскорее. Какие уж усилия предприняли Сорквик, Веридор Мерк и Уголёк Уди ему было неизвестно, но так или иначе на лёд вышло почти тридцать пять миллионов человек, из которых без малого тридцать были хантерами. Им всем очень повезло, что ледовая медитация продлилась так долго, ведь только благодаря этому Интайру удалось построить достаточное количество тренажеров. Теперь, когда они летели над Звёздным Зелёным Марларом, в пейзажи которого парни Длинного Эрса врезали целиком всю реку Циноэ с городком Оэдо и холмом Тяньниянь, они повсюду видели стоящие на постаментах и оттого похожие на грибы тренажеры-купола километрового диаметра.
      Вот теперь их огунам и особенно управляющим компьютерам было где разгуляться. Пока леди Рита отсыпалась после ледовой медитации, Стинко вместе со всей своей командой не отказал себе в удовольствии войти в один из тренажеров и разгромить в нём целую военную базу. Чингисхан-XII, которого они включили на полную катушку, дал им здорово прикурить не смотря на то, что они находились в твёрдых боевых телах. Будь они в мягких телах даже облачёнными в нейбирт, то немногое, что осталось от них, точно похоронили бы со всеми воинскими почестями, так как этот гад не раздумывая пустил в ход в последний момент ручные антиматы. Поэтому последних защитников этой цитадели, укрывшихся в субметаллическом бункере, им пришлось выковыривать вручную, буквально прогрызая дыры в субметалле, так как тренажер и после аннигиляционного взрыва был заполненным смесью из матидейтина, вульрита и флюозита.
      Огунов ждали весёлые времена. Интайр изготовил для них особо прочных колбасоидов с субметаллическим каркасом. Ну, а поскольку в темпоральник по приказу Веридора Мерка и Сорквика было с избытком загружено тел-трансформеров, то уже очень скоро число хантеров и экзекуторов должно было увеличиться более, чем в три раза. Становясь Вечными, да, к тому же с твёрдыми телами, все нормальные люди, как правило, стремились избавиться от своих Защитников и вибсов. Все, кроме Веридора, Руниты и Сорквика. И если своего императора Стинко ещё мог понять, так как он высокопарно заявил, что желает быть императором людей, а не черт знает кого со стальной задницей, то Веридора и Руниту, давно уже сменивших свои мозги, он категорически отказывался понимать. Тем более, что все их самые близкие друзья и подруги или уже стали Вечными, или должны были ими стать в самое ближайшее время.
      Через каких-то десять минут Кронос доставил их к "Атасу", самому большому грибу во всём темпоральнике, похожему издали на паровозную трубу, ржавую и закопчённую. Вблизи это громадное космическое депо, которое прилетело к Киото практически пустым, выглядело немного красивее, поскольку было разрисовано сверху донизу. Эд Бартон, увидев художества парней Длинного Эрса, только ухмыльнулся и сказал: – "Бой в Крыму, всё в дыму и ни хрена не видно". Кронос, ориентируясь неизвестно по каким признакам, нашел в субметаллическом борту "Атаса" какой-то здоровенный шлюз в самой верхней части его ножки и влетел в него. Через пару минут выяснилось, что он привёз их именно туда, куда надо, прямо к служебному транспортному терминалу космического депо. Стинко не знал, имелся ли на "Атасе" парадный шлюз, а потому, выйдя из флайера и оглядевшись вокруг, радостно заулыбался и воскликнул громким голосом:
      – Всё в порядке, ребята! Длинный Эрс остался верен себе даже став императором звёздных планетоделов. – Указав пальцем на здоровенную загогулину, нарисованную на противоположной стене, он пояснил уважительным тоном – Это знак Кривой дорожки, ребята, и он гласит, что нам нужно двигать прямо до первого поворота направо. Когда-то на Бидрупе только то, что я сразу же въехал в его каракули, сделало нас друганами, хотя против Длинного Эрса я был тогда всего лишь зловредным микробом со здоровенными кулаками.
      Внутри "Атас" бал бы похож на самый обычный линкор-призрак, если бы не одно обстоятельство, – все стены в нём от пола и до высоченных потолков были разрисованы граффити на самые фривольные темы, главными из которых был секс в лесу. Причём среди лиан, ветвей и деревьев трахалось всё живое начиная от голсов, размером с крупного слона, и заканчивая людьми, изображенными то в натуральную величину, а то и высотой метров в шестьдесят, то есть под самый потолок. Да, и народ на "Атасе" также жил весьма своеобразный и ходил, по большей части если не голиком, то с самым минимумом одежды на крепких, сильных и мускулистых телах. Впрочем, на взлётно-посадочной палубе им встретилось всего человек пять парней, которые были одеты в космокомбинезоны, так как имели дело с железом, зато когда они встали на бегущую дорожку, которая неслась со скоростью хорошего скакуна, пустившегося в галоп, то вскоре, свернув направо в широкий транспортный коридор, по правую и левую сторону которого через каждые двести метров в стенах зияли здоровенные проходы в жилые блоки, увидели первую полуголую парочку.
      Стинко, как и вся его команда, был одет по обычному для их команды пляжному варианту, который оказался на борту "Атаса" чуть ли не пуританским нарядом, да, к тому же ещё и застёгнутым на все пуговицы, из-за чего на них очень многие смотрели с подозрением. Одна девица, из одежды на которой был только большой оранжевый бриллиант в пупке и ползучая орхидея, растущая на правом виске, представившись, спросила:
      – Ребята, я Арника с "Последнего погрома". Вы навестили эту берлогу от балды или вам кто-то нужен? Если что, не стесняйтесь, мой парень сейчас колотит колбасюков и я могу проводить вас до нужного человека. Вы только скажите мне, кто вам нужен.
      Тут на их бегущую дорожку перескочил здоровенный, босоногий бородатый малый в золотистом коротком саронге, едва прикрывавшем его татуированные чресла и грудь и тоже с ползучей орхидеей, который, мотнув своей причёской-архо, закрыл груди Звёздной княгини и её выбритый лобок своими большими ладонями и сказал басом:
      – Ника, девочка моя, разуй глаза, это же Стинко, друган Длинного, и уж ты поверь, моё золотце, этот парень умеет читать Кривую дорожку получше него. – Протянув Стинко пятерню для отбоя, он тотчас представился – Братан, я Боб Винтер, пахан Забияки Винтера из квартала Синих Струн. Ты слышал, как меня обскакал мой малый? Мы с Арникой всего лишь королева и король без дерева, а этот вредный тип уже Звёздный император где-то на другом краю галактики.
      Королева Арника, любившая покрасоваться нагишом, махнула им рукой и отправилась по своим делам, а Стинко, хлопнув по ладони отца своего приятеля, с которым он когда-то учился в университете на одном курсе, перекинулся с ним парой словечек и тот тоже поехал своей дорогой. Чем дальше они углублялись в чрево "Атаса", приближаясь к покоям императора Длинного Эрса, тем многолюднее становилось в транспортном коридоре. Вскоре бегущая дорожка вынесла их на большую круглую площадь-парк, поросшую степным, цветущим разнотравьем, кустарниками и высоченными гейанскими дубами, которая кольцом охватывала дворец повелителя звёздных планетоделов, представлявший из себя по сути самый обычный обрезок субметаллической трубы высотой в полторы сотни метров.
      Если бы на этой трубе не было нарисовано леса, то Стинко счёл бы это место крайне неуютным, а так ему даже здесь понравилось, хотя он и считал, что Длинный Эрс был достоин и более роскошного дворца. Последний знак, нарисованный на потолке, говорил ему, что вход в берлогу его друга находится левее и они, сбросив с ног сандалии, зашагали босиком по траве. Воздух был напоен ароматами цветов, повсюду жужжали шмели и пчелы, а под каждым кустом целовались влюблённые парочки, что совсем не удивляло Стинко. Он и сам считал, что перед тем, как отправляться в гости к Дракуле, самое лучшее дело это заняться любовью. Весело галдя и посмеиваясь друг над другом, они подошли к распахнутым настежь дверям этого странного, круглого дворца и обнаружили, что возле входа нет не то что часовых, а даже элементарной системы предупреждения о визите непрошенных гостей, что, впрочем, тоже было не таким уж удивительным явлением.
      Большое космическое депо "Атас" по сути дела представляло из себя самый настоящий ударный крейсер, на борту которого базировалось несколько тысяч малых и средних атакующих крейсеров, так что это был весьма крепкий орешек, а если учесть то обстоятельство, что подданными Длинного Эрса были несколько десятков миллионов черных рыцарей, которых непосредственно у него под рукой насчитывалось полных пятнадцать дивизий, то это миссия по захвату этого корабля была просто невыполнимой для кого угодно. Поэтому Эрсу можно было простить его беспечность.
      Сразу от входа во дворец начиналось нечто вроде полукруглого тронного зала с задником, разрисованным точно так же, как и все стены этого уровня. Сам дворец был относительно невелик, всего каких-то двести с чем-то метров в диаметре, что позволило Длинному Эрсу разместить в своём тронном зале маленькую барабанную фабрику. Прямо по центру стоял стапель, на котором покоился здоровенный барабан-годо длиной под сотню метров, а рядом со стапелем стояло с полдесятка верстаков и шкафов с инструментами. Из этого годо доносились весьма немузыкальные вопли и глухое шарканье стамеской по его стенкам. Весь мраморный пол вокруг уже ошкуренного барабана был засыпан снятой с него корой алмазного дуба и стружками, а возле лестницы, ведущей наверх, стоял лист белого пластика, на котором было написано неровными буквами: – "К бубну не подходить! Убью!". Стинко, покрутив головой, подошел поближе и громко крикнул:
      – Эрс, ты внутри?
      Из барабана донеслось в ответ:
      – А где я ещё могу быть, брателла? Там же ясно написано, не влезай, убью, так что кроме меня в бубен никто не сунется.
      Ответив своему другу, Длинный Эрс перестал шоркать стамеской и немедленно вылез наружу. Он был одет в камуфляжного цвета трусы до колен и войлочные тапочки, так что всем были видны его цветные брачные татуировки, нанесённые умелой рукой довольно яркими, не варкенскими красками. На мощной груди императора звёздных планетоделов был изображен он сам в зелёных годолайтарах с длинными ойтонами в руках. На животе у него был наколот алмазный дуб во всей своей красе и именно такой, какие росли теперь на Кругляках, а когда он стал спускаться по лестнице, то Стинко и его друзья увидели на спине этого парня парочку, занимающуюся сексом. Естественно, что это были Длинный Эрс и Диана. Император сидел в позе лотоса на кроне дерева, растущего от поясницы, а императрица, откинувшись назад и подставив свою грудь для поцелуев, сидела на нём. Руки и ноги Эрса были сплошь увиты цветущими лианами, на которых сидели птицы, бабочки и прочие мелкие зверушки.
      Единственное, что Длинный Эрс воспринял от варкенцев, так это причёску-архо с заколкой прямой крест, но с тысячью косичками. Ну, и ещё то, что спустившись вниз он стремительно сцепил и расцепил пальцы в замок приветствия, какой именно Стинко даже не успел рассмотреть, и коснулся губами рук его спутниц, после чего забасил:
      – Братан, я попросил тебя заскочить в мой гараж не от балды, а по очень важному делу. Ты меня знаешь, я зря стебаться не привык. Когда Рем Егоза узнал о том, что ты сваливаешь, он сразу же поставил меня на уши. Ну, не тебе мне говорить о том, сколько бидрупских пацанов и девчонок ухватили Старикана, что сидит Небесах, за бороду. Пару недель назад Бима Плаксу и Телулу Сорки тоже двинул в императоры. Наши друзья оказались в масть целой куче народу потому, что они правильные ребята. А за три дня до этого Забияка Винтер стал императором на Томогауне. В общем так вышло, что уже семьдесят шесть наших с тобой друганов и подруг стали императорами и императрицами, а ещё двести пять планетарными королями. Стинко, мы тут прикинули и получается так, что всем нам открыл дорогу наверх именно ты, а не кто-то другой. Хотя мы никогда не ставили тебя над собой, ты был у нас за большого бугра. Бим и Телли солёные хантеры и они не раздумывая посолили бы каждого из нас, как Зак посолил Сорквика, но будет правильно, если ты возьмёшь в руку бластер и приставишь его к плечу каждого из нас. Так решил наш маленький конвент, состоящий из одних только больших парней и девчонок, которые оказались в масть самому большому боссу.
      Стинко только молча кивнул головой в ответ. Сказать что-либо сразу он не смог по одной лишь той причине, что у него в горле стоял комок. Да, ему и ничего не нужно было говорить потому, что император звёздных планетоделов, сообщив ему эту новость, мотнул головой, повернулся и пошел вглубь своего тронного зала за барабан.