Роман пятый "Большой поиск Стинко Бартона"

 

 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара "Галан", Звездное княжество "Звездный Антал".
 

 
      – Эй, братан, ты живой? – Ещё раз громко крикнул Змей Колин прямо в ухо Длинному Эрсу и потряс его за плечо.
      Длинный Эрс, одетый своим Защитником Вилли в униформу солдата лесного патруля, но без холодной шляпы и солнцезащитных очков, а попросту изображавший из себя иркуминовые штаны с бутсами, прозванными на Поркере говноступами и сетчатую майку, сидел в позе лотоса на синем Созерцателе чуть ли не упершись носом в ствол огромного алмазного дуба хотя и с широко открытыми глазами, но с совершенно ничего невидящим взглядом. Прямо напротив его отсутствующей, загорелой чуть ли не до черна физиономии на светящейся разноцветными сполохами коре росла ползучая орхидея с широко распахнутыми белыми цветочками-глазами. Длинный Эрс пошевелился, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов и негромко ответил:
      – Скажи спасибо, Змей, что я уже поговорил со Старейшинами, а то бы ты у меня сейчас точно в ухо схлопотал. – Вежливо поклонившись алмазному дубу, световая решетка коры которого светилась какими-то странными, разноцветными переливами чуть ли не всего радужно спектра, Эрс Холлиген громко сказал – Спасибо тебе, повелитель леса. Ты принял мудрое решение и уже очень скоро твои сыновья и дочери будут править лесами в тысячах миров галактики. Я об этом позабочусь. – После этого он поднялся в воздух вместе со своим синим Созерцателем Ромбиком, приземлился на огромном корневище алмазного дуба и как только Колин, одетый точно так же как и он сел рядом, вопросительно посмотрел на своего друга, владетельного графа Колина ант-Рокса по прозвищу Змей. Змей Колин, который вместе с ещё несколькими десятками тысяч бидрупских парней и девчонок, а также парой миллионов простых бидрупских работяг постарше возрастом, чуть ли не первым из них откликнулся на его призыв, прибыл в Звёздное королевство нуль-трансом и поселился на Круглых Землях в Звёздном Бидрупе, развёл руками и насмешливым голосом сказал:
      – Ну, извините, вашество, что побеспокоил. Ты в следующий раз если надумаешь медитировать, уткнувшись носом в пенёк, вешай себе на спину табличку – "Не беспокоить". – Считая, что этого вполне достаточно, Змей Колин заговорил о волнующих его вопросах – Братан, народ в непонятках. Ты собрал на Круглых Землях почти триста сорок миллионов самых крутых парней и девчонок, каких только можно сыскать в галактике, настоящих планетоделов, которые пригнали сюда все свои космические депо, а это без малого две тысячи триста штук здоровенных посудин, пустил их все на металлолом и заказал у Зелёного Деда целых семьсот пятьдесят новых депо, раз в десять больших, чем их старые, а к ним заказал ещё целую прорву всякой прочей техники типа ландшафтных и лесопосадочных танков, буксировщиков комет и этих огромных махин, атмосферных танкеров, что тоже стоит, наверное, жуткую прорву денег, а мы все по твоему приказу заделались не только планетоделами, но ещё лесоводами и металлургами, что нам всем только в жилу. После этого ты велел нам насыпать на поверхности Круглых Земель слой грунта, толщиной в три километра, понаделать множество озёр, да, ещё по твоему заказу Зелёный Дед недавно выстроил два громадных темпоральника, один диаметром в шестьсот километров, а второй вообще чуть ли не в пять тыщ и высотой до потолка. Ты и в них велел нам каменюк насыпать, а потом опять сныкался у Лара в Трюме. Да, что там говорить, ты уже месяца три в Бидруп носа не кажешь. Ладно бы ты поручил нам тот каменный кошмар, в который мы превратили Кругляки, взять и озеленить, так ты сказал, чтобы всё так и оставалось. Мы в непонятках, братан, зачем всё это. Планетоделы, конечно, в полном отпаде и от новых депо, и особенно от новых танков, только и они никак не возьмут в толк, где это всё теперь будет работать. Они сначала поняли так, что у тебя есть на примете серьёзные заказчики, но теперь, прикинув кое что к носу, смекнули, что никому в галактике не нужны планетоделы из Золотого Антала, как не нужны они были раньше откуда угодно. Эрс, ты поставил на кон большие бабки и залез в долги к королю Верди Мерку и императору Харди Виррову. Это, конечно, твои долги, парень, но мы твои дворяне, князь, и нам это совсем не по барабану. Мы стоим за тебя горой, братан, но нас всех очень волнует один вопрос, как и чем мы будем расплачиваться с вождём и его корешем. В общем так, брателла, сегодня в полдень мы собрали малый графячий конвент и два часа с лишним тёрли промеж собой, как нам всем теперь из этой жопы вылезать и тебя из неё вытаскивать. Братан, конвент поручил мне сказать тебе следующее: – поскольку мы сейчас, можно сказать, сидим без дела, то не будет ли лучше, если мы вместо того, чтобы гонять балду, пороем металл по окрестностям. Депо у нас здоровенные и трюмы в них, что надо. Учить нас качать металл прямо из земли, а потом очищать его в вакууме, уже не надо, мы в этом и так хорошо разбираемся, а потому нам самое время начать работать. В наши депо много чего влезет, а металлы сейчас в хорошей цене и…
      – Стоп, братан! – Перебил Колина Длинный Эрс – Я уже во всё въехал. Ты пришел, чтобы сказать мне, что нам всем пора кричать караул и начать побираться. Без базара, брателла, я тронут до слёз решением малого конвента, только вы при этом забыли об одной мелочи, спросить меня о том, а на хрена я всё это затеял. Знаешь, Колин, что делает умный стекольщик, чтобы не остаться без работы? Дарит всем соседским пацанам рогатки. Я не стекольщик, Колин, я Звёздный князь и я специально пробил у Верди Мерка Круглые Земли, чтобы сделать всех тех крутых парней и девчонок, которые на них поселятся, не пижонами в зелёных клифтах с золотыми шпагами и смазливыми дурами в бальных прикидах с веерами в руках, а самыми нужными людьми во всей галактике. Проще всего мне было бы, конечно, сказать тебе, брателла, что каждое космическое депо рассчитано на два миллиона лбов, то есть вас должно сначала собраться в Звёздном Бидрупе минимум полтора миллиарда, а уже потом начать задавать мне вопросы про то, зачем я напряг на бешеные бабки вождя Верди Мерка и его другана Харди Виррова, но ты мне друган ещё с тех времён, когда мы оба были не в ладах с копами и я этого не сделаю, а кое о чём расскажу тебе. Знаешь, что самое смешное, Колин, в этом раскладе?
      Змей Колин хмуро буркнул:
      – Ну, и что же самое смешное в нём, Эрс?
      – А то, братан, что ни Верди Мерк, ни Харди Вирров не имеют даже малейшего понятия о том, зачем я у них взял деньги, но дали они мне их только потому, что просил я у них бабки в присутствии Юма и когда тот подтвердил им, что я действительно верну долг ровно через два года, они мгновенно перевели на мой счёт по двадцать пять триллионов каждый. А теперь скажи мне, братан, тебе это о чём-либо говорит и стоит ли мне вдаваться в дальнейшие подробности?
      Змей Колин поднял вверх растопыренную ладонь и весёлым голосом громко гаркнул:
      – Вождь Длинный Эрс, базара нет! Раз такие дела, то мы сидим спокойно и ни о чём не думаем. Юм Хью просто так головой не кивнёт. Этот парень не занимается пустым метёловом. Так что я пошел, скажу конвенту, что причин для беспокойства нет.
      Эрс Холлиген с улыбкой кивнул головой и сказал:
      – Нет, братан, раз графячий конвент сказал своё слово, то моё дело ответить за свой базар. – Эрс достал из кармана холодных штанов гравифон, положил его на корневище так, чтобы Змей Колин тоже мог видеть, с кем он будет разговаривать, нажал кнопку и когда на фоне ослепительно-зелёного сияния появился кусочек интерьера с троном, украшенным овалом с тремя листами кораллового дерева и соцветием из пяти его цветов, вырезанных из красного алмазного дуба, гербом планетарного королевства, и сидящим на троне королём Ларджем, Звёздный князь Лаэрт Бидрупский громко поприветствовал его – Салют, братан! У меня к тебе срочное дело.
      Король Лардж, прозванный в народе за добродушный нрав и простоту Весельчак Ларри, хмуро буркнул:
      – Привет, рыжее чудовище. – Разглядев рядом с Эрсом его премьер-министра Колина Рокса, он поприветствовал и того, но уже куда радостнее – Здорово, Змей! Как дела, дружище? Ну, как, долго тебе пришлось разыскивать этого раздолбая? – Только после этого он спросил Длинного Эрса – Тебе чего надо, вымогатель?
      Эрс, нисколько не смутившись, весело пробасил:
      – Ларри, сколько тебе понадобится времени, чтобы собрать свой конвент? Мне нужно с вами со всеми побазарить.
      – А с чего это ты, вдруг, решил, рыжий, ленивый древоточец, что я стану собирать для тебя заседание Государственного совета? – Тотчас удивлённым голосом спросил король Лардж – Неужели ты думаешь, что моим лесным губернаторам больше нечем заняться?
      Длинный Эрс усмехнулся и сказал:
      – А с того, братан, что у меня для вас всех послание от великого повелителя леса Поркера и всех его Старейшин. Поэтому ты мне прямо сейчас скажешь, когда мой малый конвент придёт в твоё дупло на дереве и послушает вместе с твоими большими парнями и девчонками, что я вам всем скажу с глазу на глаз. Разговор у нас будет очень серьёзный, да, к тому же ещё и самый секретный, касающийся только лесовиков и истинных хозяев Поркера, а потому о нём никто не должен знать. Так когда нам всем прибыть в твою избу на большом дереве для хорошего разговора, Ларри?
      Лицо короля Ларджа сразу же сделалось серьёзным и озабоченным и он, посмотрев на кого-то, кто сидел рядом, сказал:
      – Князь, мне потребуется часа три, чтобы вытурить из дворца всех любопытных горожан, но если у тебя действительно есть для нас послание от Седой Бороды, то нам лучше всего будет поговорить обо всём на орбите, в темпоральнике. Там нас действительно никто не подслушает и ты всё сможешь сохранить в полной тайне.
      Эрс мотнул головой и возразил:
      – Нет, так не пойдёт. Седая Борода тоже будет участвовать в нашем разговоре. Так мы с ним только что договорились. Хотя этот тип со мной и согласился, мне нужны от него более веские доказательства, чем радуга на коре. Знаю я этих мохнатых жуликов. Поэтому мы будем говорить в твоём большом зале шепотов в присутствии королевы.
      – Хорошо. – Согласился король Лардж – Тогда подкатывайте ко мне ровно через три часа.
      Голографическое изображение Весельчака Ларри исчезло и Змей Колин, который, как и Длинный Эрс, был на Поркере своим человеком, удивлённым голосом спросил:
      – Эрс, кто такой Седая Борода и что это за большой зал шепотов?
      Длинный Эрс усмехнулся и ответил:
      – Это самый большой секрет поркериан, Змей, о котором не знает даже Сорки. Седая Борода это самый старый житель Поркера, коралловое деревцев, чья ворсистая кора поседела от старости и волокна её стали длинными, как у настоящей бороды. Ну, а большой зал шепотов это то место во дворце Ларри, где их самые крутые парни и девчонки, сидящие каждый на своём дереве, время от времени общаются с коралловыми деревьями всей кодлой. А ещё в каждом доме на Поркере есть маленький зал шепотов для семейного общения с этими мудрыми деревьями по душам. Про то, что для работы с лесом у лесовиков есть специальные приёмы общения с лесом, знают многие, а вот о том, что они ещё и вместе вырабатывают стратегию и тактику действий, не знает никто. Запрет на такого рода информацию наложили сами коралловые деревья, а с ними, братан, не поспоришь. Ты как меня разыскал, пешком или на помеле прилетел. Моё вон там стоит.
      Змей Колин, поднимаясь на ноги, ответил:
      – Моё рядом с твоим, Эрс. – После чего спросил – Вождь, а эти радужные сполохи на коре алмазного дуба что из себя представляют? Неужели Седая Борода так базарит с крутыми пацанами?
      Шагая по корневищу, широкому, словно автострада, Длинный Эрс ответил другу вполголоса:
      – Змей, по всему лесу Поркера разбросаны глаза и уши его истинных повелителей, коралловых деревьев. Все они, как и лес, можно сказать, один единый организм, только тут всё намного сложнее. Ну, это что-то вроде Суда Хьюма. Каждое коралловое деревце живёт своими собственными переживаниями, но вместе с тем оно крепко соединено с сородичами. Они же все телепаты, но могут общаться только друг с другом. Да, и мыслят они почти точно так же, как и Созерцатели. Ты думаешь почему Ларри пустил нас в свой темпоральный торней? Из-за любви к Бидрупу или к планетоделам? Нет, братан, только потому, что я уже на третий день въехал, как можно войти в контакт с коралловыми деревьями. В этом мне помог мой друг Ромбик, которому очень понравилось летать со мной на помеле по лесу. У моего Вилли с ним налажен отличный контакт и он у нас с Ромбом за переводчика канает, а этот синий парень чуть ли не сразу просёк, что ползучие орхидеи это глаза и уши каких-то очень серьёзных ребят, которых он просто нутром чуял. Вот однажды Вилли и попросил меня слезть с помела и побазарить с коралловыми деревьями. Поначалу это был не разговор, а полная умора. Вилли понимает всё, что говорит Ромбик, тот в свою очередь видит, что говорят, с помощью световых вспышек на коре алмазного дуба, коралловые деревья, кстати, они себя называют просто деревья, но не может ничего понять, а Вилли был не по нраву тупой пересказ потому, что тут нужно было включать голову на всю мощность, чтобы понять, что может означать такая, к примеру, фраза: – "Лист отрывается от дерева и взлетает к сиянию, чтобы дать цветам пищу". На самом деле это просто падающий лист, который летит вниз, чтобы стать в Трюме перегноем. Ну, таким образом коралловые деревья говорят, что каждое дерево в лесу растёт за счёт фотосинтеза и потребления органических и минеральных веществ. Органика получается за счёт процессов гниения, а минеральные вещества дают земля и вода. В общем чтобы жить, лесу нужно каждый день по чуть-чуть умирать. Впрочем, это я так, утрированно сказал, но в целом коралловые деревья иной раз так закрутят, что их без поллитры фиг поймёшь. Но я сразу же понял главное, все коралловые деревья Поркера до жути любопытные и им нравится всё новое и необычное. В частности то, что я не боюсь яркого света. Именно это мне вскоре и помогло расширить рамки общения. Правда, для этого мне нужно входить в медитативный транс. Если бы ты, бестолочь, не стал орать мне в ухо, а присел бы рядом и вступил со мной в телепатический контакт, то тогда и ты узнал бы о том, что Седая Борода принял мой план, который я вынашиваю вот уже почти целый год. – Они добрались до двух флайеров класса "Микро" и Эрс, постелив на сиденье своего Созерцателя Ромбика, который следовал за ними, словно огромная мохнатая синяя гусеница, продолжил свой рассказ, взлетая в воздух – Благодаря своим беседам с коралловыми деревьями, я узнал, что их самая большая мечта переселиться в другие миры. Здесь на Поркере их собралась уже такая толпа, что они постоянно стукаются друг с другом задницами. Когда братьям Раменам, которые выполняли их поручение, удалось поселить дюжину Старейшин в Звёздном Дурфане, даже Седая Борода, их патриарх, и тот слезу пустил от умиления, ведь дурфанцы после этого чуть ли не в полном составе решили переселиться в ту оранжерею, которую сварганили для них Резболд и Тройган. Понимаешь, коралловые деревья, как и Созерцатели, больше всего на свете любят ощущать положительные эмоции, а их самый большой заряд они получают от людей. Именно поэтому они высасывают из человека все дурные эмоции, горе и печаль и постоянно стараются сделать так, чтобы человек аж светился от радости. В общем все они эмоциональные вампирчики. Эксперимент на Дурфане увенчался успехом, но туда-то переселилось всего двенадцать патриархов и их колония в будущем не сможет превысить и трёх тысяч деревьев. Кораллики, это я их так зову, особенно молодые, соглашаются даже на то, чтобы их привили на отрезанные корневища и ставили в спальных комнатах или в каких-нибудь кафе, взрослые деревья считают это ниже своего достоинства. Им обязательно подавай лес, в котором они могли бы жить вдали от людских глаз и наблюдать за всем через свои глаза и уши, ползучие орхидеи. В общем, Змей, за те месяцы, что я шатался по лесу, как одинокий бродяга-пооки, мне много чего удалось узнать и когда я, однажды, пришел к королю Ларри и выложил ему всё до канцура, то он первым делом захотел меня тут же пристрелить, но всё же сдержался и выслушал, чего я от него хочу. А хотел я от него только одного, чтобы он научил меня растить лес. Тот, естественно, заартачился и выставил меня прочь, но леди Рита как-то обо всём этом узнала и послала мне лунную орхидею, ну, а вскоре из своей берлоги вылез Сорквик и всё такое. В общем, когда я узнал о том, что Вел намылился построить нашему вождю большую хату, а тот объявил конкурс, я сразу же смекнул, как пробить себе Круглые Земли, после чего и заявился к Ларри во второй раз. Теперь, когда у меня на башке был обруч с оранжевой каменюкой и территория ничуть не меньшая, чем на Поркере, которую можно хоть завтра засадить лесом, у нас был с ним уже совсем другой базар. Это именно по рекомендациям старого Хайка я велел вам насыпать на Круглых Землях столько каменюк и при этом всё сделать не абы как, а особым образом, с дренажами, слоями глины и озёрами. Да, и оба темпоральника я заказал не от балды, а с очень дальним прицелом. Ларри от меня ждёт, что я теперь пущу его лесоводов на Круглые Земли, чтобы они начали сажать там саженцы алмазных дубов, только хрен он этого дождётся, у меня на этот счёт свои собственные планы имеются и я именно их сегодня согласовывал с Седой Бородой. Так что и конвент, Змей, ты собрал вовремя и меня нашел как раз тогда, когда я, наконец, готов сказать своё слово. А сейчас я покажу тебе самую большую тайну короля Ларджа, точнее его деда.
      Разговаривая со Змеем Колином, Длинный Эрс, не спеша описывая широкие круги вокруг огромного алмазного дуба, поднимался всё выше и выше. Вскоре они поднялись почти к самой Прохладе и тут Колин увидел, что с огромной ветви-дороги свисает какой-то громадный тёмный плод, похожий на вытянутый купол. Эрс подвёл его к нему поближе и тут Змей понял, на что это похоже, и спросил шепотом:
      – Братан, у меня что-то со зрением или я вижу здесь барабан?
      Длинный Эрс быстро оглянулся вокруг и ответил вполголоса:
      – Ты увидел то, что увидел, Змей, а теперь давай-ка уматывать отсюда, пока нас самих никто не увидел. – Они увеличили скорость и полетели от Большого Сиссара, на котором никто не жил, в сторону Большого Ларджа Лагриса и как только они удалились на весьма приличное расстояние, Длинный Эрс продолжил – У этих лесовиков столько тайн, что меня иной раз просто зло берёт. Ты обратил внимание, Змей, как они пасут всех туристов? Гулять они им разрешают только по Прохладе, а про Трюм рассказывают такие небылицы, что глаза на лоб лезут. Одни только эти понты про то, что костлявые дьяволы любят человечину, чего стоят. Да, и эти их рассказы о смертельно ядовитых цветах Трюма и ягодах, тоже ещё та мулька. На самом же деле лес Поркера, если не считать сияния и жары, на мой взгляд самое безопасное место во всей галактике. Ну, если, конечно, у тебя чуткий сон. Бродячие костлявые дьяволы они ведь и в самом деле могут напасть на человека, приняв его за лысого древоточца. Только я не представляю себе, каким же это нужно быть лохом, чтобы не услышать того скрежета, с которым эти твари передвигаются по лесу. Вся эта их скрытность объясняется только тем, Змей, что королю Ларри и на фиг не нужны переселенцы. Он горожан ненавидит ещё сильнее, чем костлявые дьяволы лысых древоточцев, и мечтает только о том, чтобы их никто, включая императора, не трогал, но тщательно скрывает это даже от своей жены, королевы Ромины. И всё это только потому, что всякий горожанин, который сумел привыкнуть к сиянию и жаре, пожив на Поркере всего пару недель хочет остаться здесь навсегда. Жизнь в лесу классная штука, Змей, особенно если ты научился общаться с коралликами, да, к тому же толковый сенситив. Не отрывая задницы от любимого кресла, ты можешь пожрать, попить, бухнуть, если захочется, и даже посрать и лес тебе при этом ещё и задницу подотрёт и никакой вони не будет. Кораллики любят людей, Колин, и они могут вырастить из себя, а лес Поркера это, можно сказать, их тело, всё что угодно. Они могут подчинить себе любое растение и приручить любую живность и им, парень, нужно только одно, жизненное пространство. Ларри, как он ни бьётся над этим, так и не смог придумать, как ему переселить коралликов в другие миры, ведь они до жути вредные ребята. Им подавай такие миры, где не будет ни заводов, ни фабрик, ни чего-либо такого. Ты обратил внимание на то, Змей, что на Поркере нет ни одного крупного термоядерного реактора? Это их требование. Когда в том дупле, которое они вырастили для человека, стоит конвертер или небольшой реактор, чтобы обеспечивать электроэнергией всякое оборудование, они принимают это, как должное, но попробуй Ларри поставить где-нибудь большой реактор, кораллики ему такую забастовку устроят, что он его мигом выкинет к чертям собачьим. Горожане, которые до смерти устали от всех этих громадин, это моментально просекают и рвутся в Прохладу толпами, но она уже почти вся занята, а если они узнают о том, что в Трюме жить ничем не хуже, а даже кое в каком смысле и лучше, да, и Сияющее Пекло это тоже вполне приемлемое место для жизни, то старожилам туго придётся. Лично мне на Поркере больше всего нравится в Трюме. Ну, да, ладно, хватит об этом, я ведь тебе должен рассказать совсем о другом, братан. Ну, короче, я знаю, как расселить коралловые деревья чуть ли не по всей галактике, да, и ты это тоже прекрасно знаешь, ты же ведь графяра с Круглых Земель, а не с какой-то там мусорной кучи и к тому же мой премьер-министр.
      Колин Рокс громко расхохотался. Именно мусорной кучей как раз и называли в Золотом Антале их Круглые Земли и кое-кто из правящей верхушки Звёздного королевства уже высказывал вслух своё неудовольствие тем, как их обустраивает Длинный Эрс. Подлетев к другу поближе, Змей Колин изо всех сил треснул его по спине и, радостно хохоча во всё горло, заорал на весь лес:
      – Так ты что же, биот обугленный, решил наварить бабки на продаже планет, на которых мы насадим точно такие же послушные леса, как и на Поркере? Ну, ты и зараза, Длинный Эрс! Ну, ты и умница! Это же будет такое предприятие, перед которым померкнет всё то, что натворил в галактике Верди Мерк. Боже мой, какие же мы все идиоты, намылились тырить мелочь по карманам в то время, когда наш вождь нацелил нас сорвать такой огромный куш. Насколько я в курсе дела, брателла, сейчас планета, полностью подготовленная к заселению колонистами, стоит что-то около шестидесяти триллионов даже без энергетики, а она в послушном лесу и на хрен никому не нужна. Эрс, ты гений и я перед тобой преклоняюсь.
      Длинный Эрс посмотрел на своего друга насмешливым взглядом и, покрутив головой, спросил его:
      – Змей, и это всё, о чём ты мечтаешь? Сорвать большой куш? Брателла, я мечтаю о другом и мои планы намного грандиознее.
      – Не понял. – Ошарашено сказал Змей Колин – Куда ещё грандиознее, братан? Разве приставить к работе полтора миллиарда планетоделов, которые умеют выращивать послушные леса для тебя не предел мечтаний, Длинный? О чём же ты тогда вообще мечтаешь? Уж не о том ли, чтобы стянуть Бородатого Старикана вниз за бороду и выселить Тётку из её Большой Ледяной Избы и поселиться там?
      – Нет, Змей, об этом я как раз и не мечтаю. – Успокоил друга Длинный Эрс – Мои мечты гораздо скромнее. Я мечтаю сам, своими собственными руками построить свою Звёздную империю и сделать так, чтобы каждый крутой пацан, который способен повести за собой братву не на мордобой на соседнюю улицу, а в кабины ландшафтных танков, построил своё собственное планетарное королевство, вырастил на нём послушные леса и сидел со своей королевой на самом большом дереве. Большой босс нарезает звёздные империи по пятьсот, редко шестьсот миров и вручает их уже готовенькими тем парням, которые ничего не обсерут и сами не обосрутся и это правильно, но я не хочу брать из его рук не то что такой Звёздной империи, а даже паршивого астероида. Не хочу я и завоёвывать себе никаких империй, хватит, я уже навоевался. После линкоров-призраков мне уже не хочется ни в кого стрелять. Змей, ну, ты прикинь сам, какая масть нам всем попёрла! Нам же не надо ни о чём просить Сорквика, стоять перед ним на задних лапках и скулить: – "Дяденька, мы хорошие пацаны, с мозгами, дай нам где-нибудь хоть чем-либо порулить". Братан, ведь мы сами в состоянии построить и свою империю, которая протянется через всю галактику, и сделать её такой, что чуть ли не каждый горожанин в галактике захочет встать под кроны наших деревьев. Ну, разве это не клёевое дело, братан? Естественно, что и бабла мы со звёздных императоров и планетарных королей тоже слупим немало.
      Колин Рокс схватился за голову и, раскачиваясь из стороны в сторону, стал громко и как-то по-бабьи причитать:
      – Боже мой, и этот парень когда-то спрашивал меня, как пишется слово вторник, через е или ю? Господи, да, как же мне благодарить тебя за то, что ты вразумил меня и я сразу же согласился примкнуть к нему. Эрс, братан, ты меня убил, как биота. Как только малый конвент услышит это, то он тут же, не сходя с места порвёт меня в клочья за то, что я сказал своё слово и это слово было: – "Пацаны, нам пора выручать Длинного, он в глубокой жопе". – Колин умолк и после недолгой паузы спросил – Эрс, всё, что ты мне сказал, звучит просто обалденно, но тут есть одна несостыковочка. Как ты знаешь, я тоже не первый день топчу грязь в Трюме и мне тоже кое что известно об истинном положение дел на Поркере. Где мы надыбаем столько повелительниц деревьев и королев леса. Ты ведь знаешь, старик, что таких парней, как ты, Дорси, король Лардж, которые могут без баб повелевать лесом раз, два и абзац, кончились. Девчонкам это легче даётся, но тоже далеко не всяким. Из наших девчонок, ну, человек триста, четыреста могут претендовать на то, чтобы выбиться в повелительницы деревьев, но только не в королевы леса. Коралловые деревья их просто не примут. На поркерианок надежд мало. Хрен они из своей Прохлады куда съедут. У них и на Поркере своих трао, хоть отбавляй. К тому же они все такие ля-ля фа-фа и всякое такое разное, но чтобы всё строго по варкенским прикидам, с поклонами, приседаниями и выкручиванием пальцев, что тут я себе клёвую девчонку никогда не найду. Да, и здоровенные, они все, как гвардейские кобылы. Уж на что мы с тобой вымахали почти под два метра ростом каждый, рядом с ними мы, как голс в сравнении с мангаром. Так что, парень, нам всем нужно теперь дружно чесать репу, где натырить королев леса.
      Длинный Эрс улыбнулся и, увеличивая скорость, сказал:
      – Хоть ты и толковый пацан, Змей, а всё ж таки балда. Я ведь не случайно показал тебе те три барабана, что растит император Сис. Мог бы и сам догадаться, что он задумал. Ну, брателла, подумай, зачем ему нужны такие здоровенные бубны?
      Змей Колин, летевший рядом с Длинным Эрсом, помотал своей бритой, загорелой чуть ли не до черна, головой и взмолился:
      – Ну, бестолочь я, бестолочь, Длинный! А раз я такая бестолочь, то объясни мне, зачем Сису эти длинные бубны на дереве.
      Поскольку они летели ниже Прохлады, где их разговор некому было подслушать кроме белок-летяг, да, всяких птиц, ничто не мешало Длинному Эрсу говорить не таясь. Беспечно повернувшись к другу и сев на микрошнике боком, он принялся объяснять:
      – Змей, прибавь к этим бубнам то, что леди Рита нашла себе преемницу и добивает в храме буквально последние деньки. Пусть она даже проработает в нём ещё месяца два, три, но ведь рано или поздно ей придётся из него уйти и тогда её ждёт Сириана, но до этого она должна будет выйти замуж за Жано Корреля. Король Сиссар боготворит её не меньше, чем я или ты. Он ведь тоже её паломник, как и мы с тобой, а вместе с нами ещё пятьдесят семь самых крутых парней из Звёздного Бидрупа. Как и мы все он тоже думает о том, какой свадебный подарок ей сделать. У тебя, я знаю, он уже готов. Ты купил для неё на Бидрупе двадцать пять миллионов гектаров пашни и нанял самую крутую сельскохозяйственную компанию, чтобы она пахала землю и выращивала для неё самую лучшую пшеницу. Слов нет, ты сделаешь ей просто царский подарок. Вот и Сис тоже решил отличиться по крупному, вырастил на Большом Сиссаре три самых больших барабана-годо, чтобы под их грохот леди Рита отправилась в брачный полёт с Жано и его женами. Но вырастить бубны это одно дело, а превратить в барабаны-годо, совсем другое. Да, Сиссар и не стал бы их выращивать, если бы не завёл себе другана с Варкена, Холтора Талана из клана Таланов Дерзких. Я-то в Трюм влез никого не спрашивая. Меня как раз в тот самый момент, когда Сорквик большой свет включил, бросила Нэнси, вот я и нашел себе место, чтобы меня никто не доставал. А Холтор, как ты сам понимаешь, варкенец, он не мог сунуться в чужой лес без спросу.
      Змей Колин, который не очень-то болел Варкеном, жестом перебил Длинного Эрса и спросил:
      – Брателла, а причём тут старина Холти? Я ведь с ним хорошо знаком ещё по Бидрупу, он со всем своим отрядом у моего отца на ранчо целую неделю бухал, как только мы по Роже прочапали парадным маршем. Как только парад закончился, я его тут же поволок знакомить со своими предками. Кстати, этот варкенец отличный мужик.
      Тут настала очередь Длинного Эрса удивиться так, что он чуть не поставил микрошник свечкой. Чудом успев поймать машину, он изумлённым голосом воскликнул:
      – Как, ты знаешь Холтера Талана, отца-хранителя клана Таланов Дерзких, братан? Ну, так это существенно упрощает нашу задачу!
      – Какую ещё задачу, Эрс? – Снова спросил друга Колин Рокс, сын военного инженера-вооруженца и одновременно одного из крупнейших хлебопромышленников Бидрупа – Объясни ты мне, наконец, причём тут те бубны и Холтор? Мужик он, что надо. Это он меня к амбразуре сунул, когда я не захотел на кораблях ныкаться. Его отряду как раз понадобился толковый консультант по части "Тайфунов", ну, а лучше меня, благодаря моему старику, эту пушку никто не знает. Да, и все остальные Таланы тоже отличные ребята и из них знатные хлеборобы вышли бы, если бы на Бидрупе пшеницу можно было сеять.
      Длинный Эрс громко рассмеялся и воскликнул:
      – Боже мой, это же надо! Змей, ты стоял на Стене вместе с Холтором, потом он целую неделю бухал со своими парнями у вас в Озёрах и ты так и не узнал о том, что клан Таланов Дерзких владеет на Варкене самым большим островом после Антала и Данина и что они его весь засадили огромными кедрами и долгими зимами мастерят из их древесины самые звонкие барабаны-годо? Ну, ты меня просто убил, парень. Так вот, объясняю тебе, старик, Таланы лесной народ и даже на этой ледяной глыбе, утыканной вулканами, они как-то умудрились насадить такие леса, что с них весь Варкен прётся. Более того, барабаны Таланов это вообще особый разговор. Делают, конечно, барабаны-годо ещё в двух, трёх кланах, но они годятся только для того, чтобы ими ворон с полей отпугивать. Помнишь ту историю с Синим годо Верди Мерка, которого чуть не лишился граф Микки? Этот годо тоже сделан в клане Таланов Дерзких, хотя сработал его круда из клана Мерков, Золдер Мерк, которого Таланы приняли в ученики. Мерки за его обучение насыпали для них пять таких барабанов серебра и один барабан золота не смотря на то, что их клану доставался только каждый второй барабан, сработанный Золдером и при этом считали, что им очень крупно повезло. Хороший барабан-годо с диаметром мембраны в человеческий рост стоит не меньше двухсот тысяч золотых роантов, если он изготовлен на острове Зелёный Марлар. Любой другой не дороже трёх тысяч и всё потому, что Таланы свои барабаны строят ещё с тех времён, когда народ на Варкене в шкурах ходил. Да, и леса они растят на своём острове с тех самых времён. Твой друг Холтор он ведь почему на Поркер сразу же метнулся. Ему ещё задолго до этого стало известно, что на Поркере растут самые высокие деревья в галактике, вот он и помчался сюда, чтобы посмотреть на это чудо. Ну, а уж попав на Поркер и узнав о том, что существует такая братва, как лесной патруль, он тотчас загорелся идеей побродить по Трюму, помесить в нём грязь. Но ты же знаешь поркериан, им ведь по барабану, кто ты такой, варкенец или руссиец. Они только с теми людьми находят общий язык, кто влюблён в лес не хуже ихнего. Папашу Рендлю они сразу приняли, как только узнали, что он тоже, как и все они, лесной черт. Лично я сам их приколол тем, что как на второй день после того, как Верди подвесил свою летающую хибару над Талейном, припёрся к ним вместе с Ромбом и Вилли и сныкался в Трюме, так в нём и жил, словно одинокий пооки. Они меня так и прозвали, Одинокий Рыжий Пооки, и когда на меня впервые набрели парни из лесного патруля, то даже не поверили в то, что я действительно существую. Меня ведь многие видели, да, я ни с кем не хотел разговаривать, сразу же, как только меня кто окликнет, прыг в седло и на ходы, ну, а догнать меня на помеле, особенно в этих джунглях, дело совершенно бесполезное. Тем более, что у меня здесь была уже не одна сотня Кривых Дорожек. Так что я у них канал за лесного призрака. Зато Холтору пришлось здорово потрудиться, чтобы доказать Сису, что он тоже знатный лесовик. Вообще-то если бы он не стал, как и я, паломником леди Корины, то хрен бы Ларри стал с ним базарить, хоть Холтор и король на своём острове. А попал он в её покои весьма необычным образом. Когда Верди избавил Корину от её клятвы, то Холтор решил непременно порадовать девушку своим умением стучать в большой бубен и как только наш вождь свалил из её покоев, припёрся в храм вместе с громадным барабаном-годо золотого цвета, которому стукнуло больше восьмидесяти пяти тысяч лет. Этот годо был самой большой ценностью клана Таланов и Холтор хотел подарить его леди Рите. Так вот, как мне рассказывали девчонки из храма, заваливает он в храм, поднимается на самый верх, варкенцам же в храме все коридоры открыты, ставит свой Золотой годо у ворот парка леди Корины и начинает в него молотить так, что её этими звуками, словно пушкой из покоев вышибло. Прибежала она к воротам, посмотрела на то, как Холтор, одетый в одни только годолайтары прыгает перед барабаном высотой в четыре человеческих роста и вся аж затряслась от страсти. В общем затащила она его в свои покои, ну, и, сам понимаешь, пришлось Холтору срочно переть с Зелёного Марлара второй годо, на этот раз малиновый, но почти такой же старый. Через три дня Корина отправила Золотой годо к себе домой, на Поркер, ведь она у Сиса младшая жена и тот, узнав о том, что Холтор стал её паломником, согласился, наконец, дать ему аудиенцию и уже на следующий день отправился вместе с ним и Рунитайон, своей младшей дочерью, месить грязь в Трюме. Ну, а вскоре уже и леди Рита прислала ему свою лунную орхидею. Она ведь тоже очень любит хорошую музыку в авторском исполнении.
      Змей Колин широко осклабился и спросил:
      – Длинный, а как ты умудрился стать паломником леди Корины? Ты же не умеешь ни в бубен стучать, ни барабаны лепить. Чем ты привлёк её внимание? Неужели только тем, что ты рыжий, как Пирон?
      – Не, за то, что я рыжий, меня все остальные жрицы любят, ну, и ещё кое за что, но об этом я базарить не стану. – Ответил другу Длинный Эрс и принялся рассказывать – С кинжалом леди Корины, который я получил, вышло такое дело, Змей. Как-то раз я нос к носу столкнулся в лесу с Рунитайон и, как всегда, что-то буркнул и нырнул на своём помеле в джунгли, чтобы она меня не доставала. Эта стремительная пооки решила, что сможет на своём накрученном помеле догнать меня среди лиан и помчалась за мной. Хотя их микрошники не чета нашим, да, и как сенситив я в то время был ничуть не сильнее дождевого червяка, у неё из этого ничего не вышло. Когда Рунни вернулась домой, ну, в смысле к матери, то она рассказала леди Корине о том, что по Трюму уже почти три месяца шастает какой-то парень из Звёздного Антала, за которым никто из солдат лесного патруля угнаться не может и что он, то есть я, ушел и от неё, хотя она чемпионка Поркера по диким лесным гонкам. После этого за мной целую неделю гонялся робот-посыльный леди Корины, чтобы вручить мне её кинжал-приглашение. Когда он меня нашел спящего в дупле, мне уже было от него не скрыться. Хорошо, что мне попался толковый жестяной парень, который всё так растолковал и про храм, и про его жриц, и про леди Корину, ну, в общем, про всё, что я наутро чуть свет уже был в ближайшем городе на дереве. Меня телепортом отправили вместе с моим помелом в храм на горе, возле которого уже стоял мой предок с сундуком для Корины. Самое смешное, что я даже не знаю, чего он туда натолкал. Надеюсь, что не электронных библий. Вот после этого паломничества, Змей, я и понял, что мне нужно делать, а если честно, то об этом мне сказала сама Тётка из Большой Ледяной Избы. У нас с Кориной была ледяная любовная медитация и в ней мне было сказано, братан, что мой путь среди звёзд лежит с саженцем дерева в руках и если я не встану на него, то буду последним козлом и уродом даже похуже, чем какой-нибудь поганый биот. Вернулся я домой и тут же засел за книги и учебники, а ещё через неделю получил лунную орхидею от леди Риты и рассказал ей обо всём, что мне было сказано в Большой Ледяной Избе её небесной мамашей. К этому времени у меня уже был вчерне готов план действий. Леди Рита благословила меня и сказала, что будет мне во всём помогать. Теперь ты въезжаешь, Змей, почему столько крутых пацанов с Круглых Земель получили лунные орхидеи? Таким образом она цементирует нашу команду.
      – Да, братан, это так. – Подтвердил Колин Рокс – Никто из тех парней, которые прилетели к нам со всех концов галактики, какими бы крутыми они себя не считали, никогда не посмеет мне сказать хоть слово поперёк только потому, что на моём браслете есть два клейма от леди Риты, а у них нет. Так что вся их крутизна ещё ничем не подтверждена для тех пацанов, которые отвечают за свой базар. Да, они и сами понимают, что всю нашу кодлу только потому в серьёз принимают, что и ты сам, и почти половина твоих бугров, в общем самые крутые пацаны из графячьего конвента, являются парнями леди Риты. Я тебе недавно малость прибрехнул, Длинный. На самом деле народ не сидит в непонятках и языками не метёт. Они только успевают поворачиваться, ведь ты из Трюма чуть ли не каждый день шлёшь мне и другим буграм малявы, слепите мне то, приволоките это, да, получите у Зелёного такое-то оборудование. Те планетоделы, которые к нам прилетели, от тебя в полном отпаде. Мы ещё ничего не сделали на Круглых Землях кроме того, что насыпали каменюк вперемешку с песком и глиной, а ты у них уже катишь за пахана. Похоже, что они в отличие от меня давно уже въехали, что ты подготовил на Круглых Землях почву для больших деревьев, для таких, которые вырастут высотой под пятнадцать километров. Я только сейчас дотумкал, зачем тебе понадобилось столько круглых озёр, два здоровенных темпоральника и тысячи этих громадных биогенераторов, которые ты велел под самую завязку забить углём, нефтью и всяким мусором из органики. Они уже сейчас дают метана столько, что я загрузил им почти треть наших атмосферных танкеров, а они у нас о-го-го какие. Я понимаю так, братан, ты собираешься дождаться того момента, когда бубны на Большом Сисе созреют, и как только он сунется с ними к Холтору, мы тут же заваливаем к нему всей нашей графячьей кодлой и ставим весь его клан на уши тем, что ты сделаешь Холти настоящим лесным королём, который сидит на своём собственном дереве, а не шарится по каменным норам, как дикий мангар по зарослям вереска. Ну, что же, это дело, братан, ворота Беардона, главного города клана Таланов Дерзких, я тебе мигом открою, ведь он подарил мне наряд архо его клана, но мне не в масть такой гнилой расклад, Длинный.
      Эрс Холлиген кивнул головой и сказал:
      – Понимаю о чём ты сказал слово, Змей Колин. Если мы кинем по боку всех остальных парней леди Риты и будем вместе с Сисом и Холтором бить в большие бубны, а они останутся в стороне, это будет западло. Но я уже обо всём подумал. Вы завалим к нему в клан всей нашей большой кодлой вместе с Сорквиком и Верди Мерком и пока Таланы будут строить большие годо, мы будем у них учиться бить в бубны. Я уже шепнул словечко Верди Мерку и он понял меня, с полуслова, так что когда наступит нужный час, у нас будут подготовлены такие дары для Таланов, что им мало не покажется. Верди построит для Холтора самую большую музыкальную фабрику, в мастерских которой можно будет строить годо и побольше размером. Он в дереве толк знает, да, и не в нём одном. Но всё равно нашему подарку Таланы будут рады больше всего, а потому мы возьмём в их клане таких королев леса, что тут даже сам король Ларри обзавидуется. Понимаешь, Колин, девчонкам Таланов матери ещё в младенчестве суют в руки вместо игрушки кедровую шишку и лес для них, родной дом, а потому, парень, мой тебе совет, хватит лысиной сверкать, отпускай-ка ты поскорее патлы, да, подлиннее, чтобы было к тому моменту тебе было что заколоть заколкой-трао с серебряным соколом Звёздных Мерков. Мы ведь все парни из этого клана, а не просто так, коты помойные. Или ты со мной не согласен?
      Змей Колин улыбнулся и спросил:
      – Эрс, так может быть мы себе и прикид соответствующий придумаем? Такой, чтобы всем сразу было видно, это идут планетоделы из клана Звёздных Мерков. Наш вождь отличный пацан, он каждой кодле разрешает ходить в том прикиде, который ей по душе. Рыцари-варкениды ходят в черных мундирах, звёздные дворяне в зелёных, ну, и нам надо что-нибудь придумать.
      Длинный Эрс, рыжие волосы которого уже были длиной до лопаток, почесал свою мощную, широченную грудь и сказал:
      – Ты знаешь, Змей, я как-то об этом не думал. Лично меня пока что вполне устраивает и эта одежонка, к которой я уже привык. К тому же из-за неё к нам целыми отрядами прибывают валгийцы и тут даже Блайз вместе с Улле ничего не могут поделать. Ты вон когда заваливаешь к кому-нибудь на вечеринку, небось тоже просишь своего Грега на себе куртку с оборванными рукавами изобразить и, как я полагаю, ту куртку, которой ты оторвал рукава в Форте, хранишь в шкафу рядом с мундиром звёздного дворянином, а не вытираешь ею пыль. К тому же не забывай, Колин, планетоделы народ особый, особенно их девчонки. Они же привыкли садиться в кресла своих танков чуть ли не полуголыми, да, и по депо шастают точно в таком же виде. Такой прикид плюс граффити на танках и на стенах депо они ни на что не променяют. Может быть позднее, когда начнётся настоящая работа и они станут королями и королевами, что-то изменится, но только не сейчас. Но трао всем нашим парням нужно обязательно будет стать, чтобы найти себе девчонок у Таланов.
      Колин Рокс не стал препираться с другом, хотя и имел на этот счёт своё собственное мнение. Вместо этого он спросил его:
      Братан, а тебе не кажется, что нам уже пора идти на стрелку?
      – Да, пожалуй, пора, Колин. – Согласился Длинный Эрс – Свистни наших пацанов и девчонок, чтобы они быстро подкатывали к Большому Ларджу Лагрису.
      Через десять минут Длинный Эрс, на котором Вилли из холодных штанов с тяжелыми лесными бутсами и майки превратился в наряд валгийского наёмника, подлетал к самому большому дому Поркера, являющемуся ветвью громадного алмазного дуба. Колин Рокс, одетый точно так же, летел рядом с ним. Возле площади перед этим дворцом, похожем на гриб-трутовик, но только высотой почти в четыреста метров и шириной метров в семьсот, да, к тому же ажурным, светящимся разноцветными огнями и потому очень красивым, сидела на зависших на антигравах микрошниках большая толпа владетельных графов и графинь. Их пока что насчитывалось всего двести семь человек, хотя Эрсу требовалось на сегодняшний день ровно триста, а владетельными графами и графинями все они были только потому, что у каждого из этих парней и девчонок имелось своё собственное огромное космическое депо для ландшафтных и лесопосадочных танков, которые стояли на Круглых Землях плотным строем.
      Одеты они были примерно так же, как Длинный Эрс и Змей Колин, то есть кто во что горазд, но только не в мундиры звёздных дворян, хотя у них у всех были Защитники. Так что можно сказать, что на встречу с королём Ларджем и его Государственным советом прибыло вдвое больше народа. Малый графячий конвент, собравшийся в полном составе, встретил своего Звёздного князя весьма сдержанными жестами и возгласами и по тому, что все эти парни и девушки старательно прятали свои улыбки, Эрс сразу же понял, что его кто-то из их Защитников уже проболтался. Он не стал делать из этого трагедии и помахав своим друзьям рукой, опустил флайер на стоянку.
      Во дворце, в котором обычно было много народа, стояла непривычная тишина, а перед входом выстроился целый взвод солдат лесного патруля. Эрса и очень многих его друзей, включая Колина Рокса, здесь хорошо знали и потому солдаты даже не стали спрашивать Звёздного князя о причине визита. Командир взвода, юная девушка в звании лейтенанта, крепко пожала руку Длинному Эрсу и Змею и, приказав никого не пропускать во дворец, сразу же повела их не к телепорт-лифтам, стоявшим посреди просторного холла, а вглубь него, к большому занавесу-панно из цветущих лиан. Миновав этот душистый живой занавес и пройдя по широкому, просторному коридору, стены которого не только светились приятным, розоватым цветом, но и были покрыты причудливыми рельефными узорами, они вошли сначала в небольшой сад с фонтаном, а затем, пройдя ещё через один коридор, подошли к большим, наглухо закрыт, массивным двустворчатым дверям, изготовленным из цельных кусков алмазного дуба тёмно-вишнёвого цвета. За ними, буквально всего в трёх сотнях метров от главного входа в лесной дворец короля Ларджа Весёлого находилась святая святых Поркера, большой зал шепотов.
      Для каждого человека, впервые посетившего Поркер, самым большим открытием было то, что все эти интерьеры, которые отличались едва ли не математической точностью линий и поразительным изяществом были не вырезаны из дерева, а выращены и являлись живыми. Даже фонтан в саду со знаменитой Стеклянной Рунитой, и тот был выращен из алмазного дуба по имени Большой Лардж Лагрис. Исключение составляли только некоторые, очень уж большие двери вроде тех, перед которыми остановилась и повернулась лицом к гостям дворца лейтенант Мими Тержан. Девушка, одетая в униформу песочного цвета с пятью зелёными дорожками на рукаве и серебряным овальным жетоном, который солдаты лесного патруля называли Большим Папой, на груди, подняла руку и хотела сделать инструктаж гостям, но Длинный Эрс, у ног которого свернулся калачиком синий Ромбик, опередил её и сказал:
      – Братва, Мими хочет рассказать вам о том, куда она вас привела и объяснить, как там нужно себя вести, но я сделаю это вместо неё. За этими дверями находится зал собраний конвента короля Ларри и в нём не принято громко базарить. Кораллики этого не переносят, как некоторые люди не переносят слишком яркого сияния. Это для людей оно одинаковое, как вспышки электросварки, а для коралликов свет то же самое, что для нас слова и все прочие звуки. Сами кораллики говорить не умеют, но они умеют заставлять алмазные дубы светить особым образом и передавать всем их слова, говорят они только по делу и не любят пустого метёлова. Слушают они тоже особым образом, через свои глаза и уши, которые у них развешаны по всему лесу и даже здесь на нас сейчас смотрят сотни глаз. Это ползучие орхидеи. В лесу и здесь они немного не такие, чем за этой дверью. Тут растут ползучие орхидеи с маленькими цветочками, которые гасят шумы, а потому здесь можно запросто горланить, а вот там нужно вести себя очень тихо, в зале шепотов растут особые орхидеи с большими и очень чуткими цветами. Ползучие орхидеи превращают всё, что они видят и слышат, в специальные кодированные световые сигналы, которые алмазные дубы усиливают и мгновенно передают коралликам. Так что если вы, ребята, начнёте там орать и прыгать, то кораллики просто не станут нас слушать, а потому через несколько минут мы бесшумно войдём внутрь и тихо рассядемся на свободные места. Места в зале шепотов расположены, как в кинотеатре, перед большим экраном, на нём мы будем видеть то, что станет нам всем говорить Седая Борода, это пахан всех коралликов Поркера, но перед каждым креслом там стоит что-то вроде пульта с экраном, вокруг которого растут ползучие орхидеи, так что каждый из вас сможет тихонько побазарить с другими коралликами. Седая Борода могучий парень, хотя росту в нём не больше десяти метров, он может разговаривать сразу с несколькими десятками миллионов человек, поэтому это будет ему не в напряг. Вообще-то не каждый человек способен разговаривать с коралликами напрямую, на Поркере всего двое делают это чуть ли не играючи, королева Ромина и леди Зармина, но как раз сегодня я намерен сегодня сломать их монополию, если… – Тут в холл перед залом шепотов кто-то телепортировал снаружи большую платформу-антиграв, нагруженную какими-то контейнерами, пилотом которой был робот и Длинный Эрс, хлопнув в ладоши, громко воскликнул – Молодец, Зелёный, ты как раз вовремя подослал к нам своего парня! – Он подошел к платформе, открыл один из контейнеров и достал из него плоскую пластиковую коробку, в которой лежали странного вида очки с непрозрачными стёклами и что-то похожее на респиратор-присоску с овальным белым экраном, украшающим фильтрующую маску. Показывая всем очки и респиратор, Длинный Эрс стал объяснять – Ребята, это декодер для разговоров с коралликами. Очки принимают световые сигналы, испускаемые корой алмазных дубов и переводят их в слова и нормальные изображения, а вот этот намордник переводит наши слова в специальные кодированные световые импульсы. – Протягивая устройство юному лейтенанту, он сказал широко улыбаясь – Мими, теперь ты сможешь разговаривать с любым коралликом где угодно. Тебе нужно будет для этого только найти ползучую орхидею, растущую на светящейся коре. Ну, как ты довольна моим подарком?
      Мими Тержан, естественно, была очень довольна таким подарком, но её гораздо больше интересовало совсем другое и потому она спросила Звёздного князя строгим голосом:
      – Эрс, откуда ты узнал про наши секреты?
      Эрс усмехнулся и ответил:
      – Ты бы побродила с моё по Трюму в полном одиночестве и поговорила с коралликами, Мими, они бы тебе ещё не такое рассказали и показали. Вот я, например, знаю, какие ты песенки напеваешь, когда принимаешь душ в своём дупле не дереве, и знаю, что ты читаешь перед сном. По сравнению с этим все секреты большого зала шепотов короля Ларри кому угодно из солдат твоей роты пустяком покажутся. Правда, раньше для того, чтобы увидеть те картинки, которые мне передавали кораллики, я должен был погружаться в особую медитацию, а она из кого угодно нервы вымотает, но теперь, Мими, ты сможешь часами общаться со своей лесной подружкой, Жемчужными Пятнышками. – Ещё раз посмотрев на своих друзей, которые быстро разбирали декодеры, Длинный Эрс каким-то виноватым голосом добавил – Ребята, вы уж меня извините, но о нашем деле Седая Борода и его кенты будут говорить только со мной. С дисциплиной у него полный порядок, да, он и не привык говорить сразу с несколькими людьми о серьёзных делах. Так что вы на него не сердитесь.
      Босоногая, очаровательная, миниатюрная девушка с длинными, красивыми волосами, распущенными по плечам, одетая в коротенькую, почти прозрачную маечку и ещё более коротенькую юбочку, графиня Салли ант-Роллинг весёлым баском, совсем не подходящим к её изящной внешности, быстро успокоила его:
      – Какие могут быть дела, парень, ты же у нас пахан, тебе и штурвал в руки. Смело веди переговоры, а уж мы тебя во всём поддержим и если потребуется, скажем своё слово за всех планетоделов галактики. Скоро они у нас на Кругляках все до одного соберутся.
      Хрупкая и стройная не смотря на то, что она была выше Эрса на голову, Мими Тержан подошла к дверям и они бесшумно распахнулись перед ней, открывая вход в полутёмный зал, заполненный вульритом. Звёздный князь Лаэрт Бидрупский взял из контейнера четыре коробки и решительно шагнул вперёд, при этом его грубые солдатские бутсы ступали так тихо, словно они были на войлочной подошве, бесшумно вошел в длинный, низкий коридор, ведущий в большой зал шепотов. Созерцатель Ромбик тотчас последовал за ним. Этот зал действительно был похож на зал кинотеатра, в креслах которого могло спокойно поместится тысячи полторы зрителей. Длинный Эрс подошел к королю Ларджу и королеве Ромине, поджидающих его в партере вместе с Хальриком Соймером и Зармной, и, слегка склонившись перед её величеством и только показав ей, что он складывает пальцы в замок уважения, негромко сказал:
      – Ребята, давайте обойдёмся без церемоний со всеми этими вашими варкенскими приседаниями. В моей банде больше половины девчонок, а потому у вас губья устанут целовать им руки. А это, ребята, наш с Зелёным Дедом вам подарок. Это декодер для перевода света в слова и, заодно, ещё и переводчик. Теперь вам девочки, уже не придётся работать переводчицами у Седой Бороды.
      Быстро отдав коробки, Длинный Эрс обнял за талию королеву и её премьер-фрейлину, которая так была влюблена в лес Поркера, что даже отказалась лететь на Мальву со своей лучшей подругой, и потащил их к королевской ложе, расположенной в самом первом ряду. Король Лардж, едва поспевая за ним, тихо шептал ему в спину:
      – Эрс, неужели тебе удалось самому создать это устройство? Или ты спёр у Хайка его разработку и довёл её до ума?
      Хальрик принялся тут же защищать Эрса:
      – Ларри, это совсем другой декодер. Вот, смотри он применил…
      Длинный Эрс повернулся к ним и тихо прошипел:
      – Вы заткнётесь, когда-нибудь, болтуны несчастные? Нашли место дискуссии устраивать. Быстро марш по местам. – Уже садясь в своё кресло, похожее на большой орех, закрывающий человека сверху и с боков, он всё же сказал королю – Ларри, я понятия не имел, что Хайк занимался этой разработкой. Просто мне надоело медитировать и я передал Зелёному Деду все свои записи, объяснив принцип действия будущего декодера и, заодно, отдал ему что-то вроде словаря языка коралликов. Сейчас мы посмотрим, что у него в конечном итоге получилось. Зелёный только сегодня под утро закончил работу.
      Все быстро расселись по своим местам и королева Ромина, надев очки и маску декодера, слегка наклонилась вперёд к ползучим орхидеям, которые служили коралловым деревьям микрофонами и объективами. Помолчав несколько секунд, она тихим голосом сказала:
      – Приветствую вас, истинные повелители Поркера. Дозвольте мне поговорить с Седой Бородой.
      Устройство, которое изготовил для общения с коралловыми деревьями по заказу Длинного Эрса Интайр, имело функции конференц-связи и потому все сидевшие в зале шепотов её прекрасно услышали, но мало кто увидел, что овальный экран, который полностью закрывал её нижнюю часть лица, тотчас засверкал радужными вспышками, заставив затрепетать белые цветочки. Обычно Государственному совету приходилось ждать минут по двадцать прежде, чем коралловые деревца ей ответят, но на этот раз большой, выгнутый экран, расположенный напротив зала заседаний, уже через каких-то десять секунд засверкал яркими сполохами, но на этот раз поркериане увидели не их, а Долину Туманов, расположенную в двухстах пятидесяти километрах от их прежней столицы, алмазного дуба, который они назвали Сиссар Великий. Там на сравнительно небольшом участке земли длиной менее, чем в четыреста километров и шириной чуть более восьми, в глубоком каньоне, над которым постоянно клубился туман, среди многоэтажного переплетения водоносных корней, жили под куполом из толстых ветвей коралловые деревья. Их насчитывалось там уже около трёх миллиардов.
      Когда-то, в те далёкие для людей годы начала колонизации Поркера, это место было сочтено самым неудобным для высадки, что и спасло лес планеты и его повелителей от гибели. Видя то, как гибнут огромные, могучие алмазные дубы и зеркальные буки, Патриархи приказали более молодым коралловым деревьям превратиться в прочные коконы и зарыться глубоко в землю, что они и сделали, а сами решили вступить в бой с захватчиками и поскольку они были мудры, то постарались прежде всего понять, что же это за существа прилетели к ним из другого мира.
      Благодаря тому обстоятельству, что король Сиссар приказал своим подданным немедленно начать изучать лес Поркера и сам отправился в Трюм вместе со своей прекрасной королевой, у коралловых деревьев появилась возможность присмотреться к ним поближе. К тому же после того, как были установлены города, колонисты не тронули больше ни одного дерева. Ну, а вскоре королева Бина обнаружила коралловый лес, выросший на корнях Большого Сиссара и почувствовала, что он обладает способностью к воспринимать мысли и эмоции человека, особенно положительные эмоции. Ну, а поскольку именно любовь рождает в сознании человека самый большой восторг, то она сделала всё, что только было в её силах, чтобы заставить коралловые деревья забыть о трагедии. Это послужило началу сотрудничества между людьми и лесом Поркера.
      На большом экране, на котором раньше только очень немногие люди могли разглядеть, а точнее почувствовать те картины, которые были зашифрованы в цветных переливах, Государственный совет Поркера и конвент владетельных графов Звёздного Бидрупа увидел, наконец, то, что в действительности содержали в себе эти яркие радужные сполохи – большое коралловое дерево с серебристой войлочной корой, которая была похожа на мех зелёного барса. Все его алые листочки разом затрепетали и люди услышали протяжный, журчащий и рокочущий, как быстрый ручей, голос Седой Бороды, который, словно нехотя, поинтересовался у королевы Ромины:
      – Зачем та, которая плавно движется по лесу, позвала меня?
      Длинный Эрс, который был не склонен к тому, чтобы по полчаса объясняться с коралловыми деревьями прежде, чем начать серьёзный разговор по существу, который он готовил больше двух месяцев, немедленно рассвирепел. Он наклонился вперёд и негромко прорычал:
      – Седая Борода, ты мне брось эти свои шуточки. Мы с тобой только что разговаривали и ты дал своё согласие на мой план действий. Или ты хочешь, чтобы твои отпрыски и дальше торчали в этой вашей канаве, где вам уже скоро жрать будет нечего? Так что хватит валять дурака и давай сразу перейдём к делу. Здесь собрались все те парни и девчонки короля Ларджа, которые берегут твоих детей и заботятся о них, а также мои парни и девчонки, которые могут доставить твои мудрые деревья, стоящие в тени, на тысячи планет. Поэтому давай поговорим про то, как это будет лучше сделать. Вы, мудрые деревья, сидящие на корнях ваших сыновей, когда нужно, умеете не только быстро принимать решения, но и двигаться в правильном направлении, оторвавшись от питающего вас корня. Так что не надо косить под Созерцателя, Борода, мы с вами мало чем отличаемся друг от друга. Ваше самое большое желание покорить другие миры, а наше, освоить их и сделать пригодными для жизни. Вы почти точно такие же, как и мы, старина, только газет не читаете, да, они вам и на фиг не нужны, ведь ваши глаза и так разбросаны по всему лесу Поркера, а теперь, когда алмазные дубы выросли ещё и в Звёздном Дурфане, то вы знаете обо всём, что происходит и там. Правильно я говорю, Жемчужные Пятнышки? Подтверди мои слова, подружка.
      Коралловое дерево с серебристыми прядями на несколько секунд перестало трепетать и словно бы удалилось, а на его место тотчас выплыло другое, алые листья которого действительно были усеяны светло-палевыми пятнышками, которое сказало:
      – Да, Эрс повелитель планетоделов, мы действительно очень похожи друг на друга, хотя и такие разные. И чем дольше мы будем жить рядом, тем больше мы будем походить друг на друга.
      Жемчужные Пятнышки умолкла и, как бы отошла от телекамеры, а вместо неё снова появился Седая Борода, который сказал:
      – Лар повелитель лесных жителей, мудрые деревья приняли своё решение. Часть из нас отправится с Эрсом повелителем планетоделов уже очень скоро, как только мы вырастим для путешественников питающие плоды. А теперь Эрс повелитель планетоделов, объясни нам, как ты поселишь нас в других мирах и который из них будет первым.
      Длинный Эрс легонько хлопнул себя по коленям и громким шепотом воскликнул:
      – Вот это деловой разговор, Седая Борода который повелевает мудрыми деревьями! Первым миром, в котором мы вас поселим, будет Варкен. Это очень холодная планета, которая почти вся покрыта льдом, но на ней живут такие ребята, которые сделают для твоего народа всё, что угодно, лишь бы вы чувствовали себя хорошо. Я приказал построить для переселенцев временный лагерь в своём мире. Туда мы перенесём полторы тысячи алмазных дубов, которые растут вокруг Горячей Топи. На Варкене есть большой остров, который весь порос огромными кедрами, а на нём живёт Холтор повелитель лесных людей. На этом острове тоже есть одно шальное местечко, которое зовётся у них Горячими Болотами. Там бьют из-под земли горячие источники, но они не такие горячие, как у вас и поэтому алмазным дубам там будет легче жить. Мы поселим переселенцев на новые питательные корневища и сделаем так, чтобы у них было время изменить алмазные дубы и зеркальные буки. На Варкене бывают такие времена, когда там почти нет света, Седая Борода, но у нас есть камни, внутри которых живёт сияние. Мы поместим их под корнями и алмазные буки должны будут брать свет не с неба, а из-под земли. Наши камни могут сверкать по сто тысяч лет подряд и вместо тех, которые погаснут, люди всегда смогут положить под световые корни новые. Воды у вас там будет вдоволь, но она там замерзает и становится твёрдой из-за сильных морозов, но с этим вам помогут справиться варкенские кедры. Я приказал доставить мне с Варкена сто тысяч саженцев и твои повелители леса будут растить их на верхних ветвях бок о бок с зеркальными буками. Только повелителям леса нужно будет сделать так, чтобы крона стала другой и состояла не из сухой листвы, а из листьев нового вида, способных противостоять сильным морозам. Это совсем не сложно, нужно будет только выращивать листья с длинным ворсом, как на твоей коре. Чтобы листья не перемерзали, варкенские кедры будут питать их специальным соком, который не боится даже очень сильных морозов. Когда твои дети вырастят лес-купол, я перенесу его на Варкен, на остров Зелёный Марлар и поставлю на Горячих Болотах, над которыми сейчас вырос ледяной купол. Но это только первая часть моего плана, Седая Борода. Параллельно я подготовлю для тебя целую армию, которая поможет тебе завоевать тысячи планет и уже очень скоро твои подданные отправятся в путь.
      Тут последовала довольно яркая вспышка, словно вокруг кораллового дерева появился золотой нимб, и Седая Борода сказал Длинному Эрсу весёлым голосом:
      – Эрс, называй меня так, как называют меня мои дети, Горт. Так мне будет приятнее говорить с тобой. Седая Борода это имя, которое мне дал Сис повелитель лесных жителей.
      Длинный Эрс мотнул головой и, согласившись, продолжил:
      – Договорились, мудрый Горт. Одновременно с этим мы заберём из твоего леса ещё целую тысячу больших алмазных дубов и поселим их в особом месте, где время бежит во много раз быстрее. Там все они вырастут в настоящих гигантов высотой в двадцать километров, ну, это примерно в четыре раза выше самых больших алмазных дубов, которые у тебя есть сейчас, после чего мы поселим их на Круглых Землях лежащих под стальным небом. Вот после этого и начнётся твоё завоевание галактики, мудрый Горт. Эти алмазные дубы-гиганты будут выращивать специальные саженцы подобные тем почкам, с помощью которых твой лес покорил весь Поркер. Мои ребята будут готовить для тебя сотни планет, чтобы ты мог их озеленить, ну, а что ты на них вырастишь, Горт, это уже тебе самому придётся решать. Главное, что на каждой планете с твоим древним народом будут жить бок о бок люди и их будут возглавлять король и королева лесов, у которых под рукой будут десятки повелителей и повелительниц деревьев. Вот такие, братан, дела я предлагаю тебе закрутить прямо с этой самой минуты. Что ты скажешь в ответ на моё слово, Горт?
      Листочки на Горте Седой Бороде замерли и несколько минут он молчал, отчего экран почти потемнел. После паузы экран вспыхнул с новой силой и Горт ответил:
      – Эрс, ты принёс нам новый разговор и теперь я понимаю каждую вспышку твоих мыслей. Когда ты говорил со мной, то я испытывал необычайно приятное тепло, идущее от твоего сердца. Ты хорошо всё придумал, но меня волнует один вопрос. Для того, чтобы мои дети вырастили такие большие алмазные дубы, им понадобится очень много еды из земли, а для того, чтобы её приготовить, потребуется не одна тысяча лет. Нельзя ли сделать всё побыстрее? Хотя Сис и назвал меня Седой Бородой из-за того, что я самое старое мудрое дерево Поркера, и прожить мне предстоит ещё не одну сотню тысяч лет, мне всё же хочется поскорее увидеть иные миры и иные звёзды над ними. Мне хочется поскорее узнать много нового.
      От этих слов Звёздный князь-лесовод приподнялся в своём кресле и уже чуть ли не в полный голос сказал:
      – Горт, я приготовил для твоих детей столько еды, сколько весь твой лес сможет заготовить за три тысячи лет, так что не волнуйся, старина, всё будет в полном порядке. Мои планетоделы мудрые люди и они хорошо знают своё дело. Вот потому-то мне и моим ребятам нужны дубы-гиганты, чтобы они вовремя обеспечивали их большими питательными корневищами для твоих детей и мощными саженцами, способными в считанные недели вырасти в крепкое, высокое дерево, которое не свалит даже очень сильный ветер. Ну, а хорошие планеты, на которых будет вдоволь света, мы им подберём и натаскаем на них столько воды и углекислого газа, что деревья будут расти на них не хуже, чем на Поркере. Для этого братан, у нас давно уже всё подготовлено. Ну, что, в путь, мудрый Горт?
      – В путь, Эрс повелитель планетоделов. Готовься принять моих детей и поскорее объясни Лару повелителю лесных жителей, какие именно алмазные дубы мы должны для тебя подготовить. Пусть они отметят каждое дерево. Ну, а мы подготовимся к тому, чтобы освободившиеся земли не пустовали слишком долго. А теперь прощай, Эрс, мы будем думать над твоим словом, чтобы сделать всё, как можно быстрее. Мой народ счастлив, что ты заглянул в наш лес.
      Сияние погасло и тотчас включились насосы, откачивающие вульрит и как только они стихли, чуть ли не в ту же секунду король Лардж перенёс свой Государственный совет и конвент графов с Круглых Земель в другой зал, на этот раз круглый и с троном. Заняв своё место на троне, он поднял руку и снова послышался свист закачиваемого в помещение вульрита. Когда защита от любопытных телепатов была создана, он, наконец, перевёл дух и громким голосом спросил:
      – Эрс, дубина стоеросовая, как? Как тебе удалось всё это сделать?
      – Господи, Ларри, ты меня уже достал этими своими каками! – Со смехом ответил Длинный Эрс и добавил – Ты лучше займись делом и отбери для нас две с половиной, три тысячи больших алмазных дубов.
      – Но ты же сказал, что возьмёшь ровно тысячу? – Удивлённым голосом спросил король Лардж.
      Эрс рассмеялся и ответил:
      – Да, успокойся ты, Горт всё равно считать не умеет. Ему что тысяча, что три тысячи всё по барабану. Для него главное поскорее отправиться в путь, а всё остальное мелочи. Когда будете отбирать деревья, Ларри, выбирайте те, которые стоят на равнинах и обособленно от других, так сказать, с размахом. Мне нужен центральный ствол с мощной корневой системой, которая будет хорошо развиваться вглубь и во все стороны. Проследи за тем, чтобы вокруг была хорошо развита экосистема, но удали из неё всех пооки, лысых древоточцев и костлявых дьяволов. Вся прочая живность пусть остаётся. Светом я дубы обеспечу, но температуру внизу буду держать не выше двадцати восьми градусов. Думаю, что никто не подохнет из-за того, что станет малость прохладнее. Хотя я и привык на Бидрупе к жаре, у нас всё же было не так жарко, как у вас в Трюме. Теперь о главном, парень, вот тебе инфо с самой подробной картой острова Зелёный Марлар, постарайся уложиться в границы Горячих Болот. Мне не нужен скандал с Холтором из-за того, что я зацеплю хотя бы один единственный его любимый кедр. Ну, а что касается того, как мы подготовим этот участок леса к переселению на Варкен, это уже моя головная боль. Мы с Зелёным Дедом всё просчитали до последнего пункта и никаких неожиданностей не будет. Хотя сейчас на Варкене начинается зима одного Лорда, самая длинная из всех варкенских зим, мы к ней хорошо подготовимся, а уже следующей весной новый лес двинется в путь и за лето накроет собой весь их остров.
      Король Лардж, глядя на Эрса влюблёнными глазами, воскликнул:
      – Чертов сын! Ты даже со старым Холти обо всём успел договориться! Только я никак не могу взять в толк, когда. Ты же почти всё это время торчал в Трюме.
      – А я с ним вообще ни о чём и не договаривался. – Ответил ему Длинный Эрс – Это наш для него сюрприз, но я думаю, что Холти от такого подарка не откажется. Когда Холтор был в гостях у твоего деда, он только об одном сокрушался, что ему никогда не вырастить таких лесов на своём острове, вот я и решил его обрадовать, но всё, о чём мы тут говорили, должно оставаться в тайне, иначе никакого сюрприза не получится. И вот ещё что, братва, о том, что мы собираемся расселить коралликов с их алмазными дубами по пустым планетам, тоже молчок. Если все эти Звёздные императоры и королюги узнают о моих планах раньше времени, то они тотчас наложат лапу на каждую каменюку, что кружит в космосе вокруг любой звезды. Мы, конечно, и с этим справимся, вот только тогда нам будет очень трудно ставить на таких планетах настоящих лесных королей и королев. Кстати, ребята, если кому-то надоел Ларри, присоединяйтесь к нам, мы на своих депо доставим вас вместе с вашими большими деревьями в любую точку галактики и там за три месяца наведём порядок на любой планете. Ответом ему был дружный гомон голосов и выкрики, суть которых сводилась к следующему:
      – Парень, нам и здесь хорошо, но если ты вывезешь с Поркера хотя бы треть коралловых деревьев, то станет ещё лучше.
      Длинный Эрс кивнул головой и сказал:
      – Ну, я примерно так и думал, ребята. Ну, что же, если кто передумает, то вы знаете, как меня найти, а сейчас, извините, но мне нужно срочно возвращаться на Кругляки, собрать большой конвент. Работы просто невпроворот. Оставляю вам Лесли для связи и убегаю.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара "Галан", Звездное княжество "Звездный Антал".
 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Веридор Мерк сидел в кресле у камина, курил сигару и время от времени горестно вздыхал. Такой уж выдался у него с утра денёк. Да, и вся минувшая неделя была ничуть не лучше. Все его друзья, словно сговорившись, занимались своими собственными делами, в которые они старались его не посвящать и даже Нейзер, который жил через дорогу от него, куда-то умотал, оставив Марину на попечение Руниты. После той афёры, которую он так лихо провернул на Сириане и Ганеше, никакой новой работёнки так и не подвернулось и потому он откровенно скучал. Попытки сунуть нос в дела Сорквика тоже не увенчались успехом, этот барбос был занят тем, что вводил повсеместно закон дома Роантидов и потому после десятиминутной беседы на прошлой неделе просто указал ему на дверь.
      Как Звёздному королю, а стало быть повелителю всего Звёздного королевства, во всех Звёздных княжествах которого день и ночь кипела работа, ему нарезали самый маленький, верхний уровень, но зато с таким высоченным куполом, что в Северном Антале от нечего делать можно было запускать в небо ракеты. Если считать самый нижний уровень, в котором Милзы устроили здоровенное море и выращивали в нём своих любимых морских драконов, пара сотен которых трескала рыбу и в его небольшом море, Южным полюсом Золотого Антала, то самый верхний уровень был его Северным полюсом и потому Северный Антал являлся действительно северным. Поначалу на нём обустроили всего относительно небольшой остров, на который и сгрузили то, что было когда-то, в давно уже разобранном Звёздном княжестве, Северным Анталом, но так длилось не долго.
      Длинный Эрс, отхвативший себе неизвестно зачем Круглые Земли, созвал в своё Звёздное княжество планетоделов со всей галактики и те, почему-то, откликнулись на его призыв. Пока Интайр строил для них новую технику, они, оседлав старую, предназначенную для утилизации, всем скопом навалились на Северный Антал и за каких-то две с лишним недели превратили его в самую настоящую сказку. Теперь окрест, куда не кинь взгляд, были пейзажи дивной красоты и это не стоило Звёздному королю ни гроша, если не считать того, что он вместе с Харди ссудил Длинного Эрса хорошими деньгами, которые тот в присутствии Юмми Хью обещал отдать подозрительно быстро.
      Вопрос этого долга совершенно не волновал Веридора Мерка, как не волновал он и Харди Виррова. В его отсутствие Равалтан развернул такую бурную финансовую деятельность, что в Золотом Антале от золотых роантов ломились все сейфы. Его куда больше волновало то, чем намерен Эрс занять этих парней и девчонок, которые умели создавать такие чудеса. То, что к нему на Круглые Земли прибыли все те планетоделы, которые обустраивали остров Данин, он ещё мог понять, но к ним прибыло сначала под сто пятьдесят миллионов этих рукастых ребят, а затем, совсем недавно, ещё около миллиарда человек и все они, как один, стали подданными Звёздного князя Лаэрта Бидрупского, который как был раздолбаем, так раздолбаем и остался. Почему такое происходило, Веридор не мог понять, как ни старался. Но вот почему-то Эрсу при всём его махровом, реликтовом раздолбайстве удавалось залучать к себе народа гораздо больше, чем это делали все остальные его Звёздные князья чуть ли не все вместе взятые.
      Это было хорошо. Плохо было другое. Длинный Эрс заказывал для них всё новую и новую технику, огромные космические депо и при этом никто в галактике даже и не помышлял о том, чтобы заняться крупномасштабными планетоустроительными работами, уж очень дорогое это было занятие. Как только Веридор подумал о том, что ему было бы неплохо встретиться и поговорить с этим парнем по душам, дверь кабинета открылась и в него заглянул Длинный Эрс собственной персоной, который, осклабившись, спросил:
      – Вождь, к тебе можно? Побазарить надо.
      Веридор рассмеялся и воскликнул:
      – Только помяни черта и он тут как тут! Входи, парень, я как раз думал о том, чтобы навестить тебя и побазарить с глазу на глаз.
      Звёздный князь, который таковым в своём одеянии валгийского сироты из спецназа не выглядел, шумно вздохнул и спросил:
      – Что, на меня опять накапала какая-нибудь сволочь? Ну, до чего же сквалыжный народ эти Звёздные князья.
      – Да, никто на тебя не капал! – Воскликнул Веридор – Я тут просто подумал о том, что мне следовало бы сначала поговорить с тобой, а потом наехать на кое-каких деятелей типа Сорквика, его сыночка, Харди и ещё нескольких ребят, чтобы они позаботились о внешнем виде своих планет. У того же Гирша его Хельхор похож на старую задницу, по крайней мере любая его половина, а он даже и не чешется. Надо же тебе где-то опробовать новую технику.
      Длинный Эрс улыбнулся и пробасил:
      – Ну, тогда пошли, братан, я тебе кое что покажу и мы с тобой, заодно побазарим, как серьёзные, деловые пацаны. Ты как, располагаешь свободным временем?
      Веридор обрадовано вскочил на ноги и воскликнул:
      – Эрс, как раз чего-чего, а свободного времени у меня просто хоть завались. Понимаешь, парень, сейчас настало то самое время, когда Верди Мерк никому стал не нужен. У всех он путается под ногами, всем он мешает и все его гонят в шею. Просто напасть какая-то.
      – Ну, тогда мы с тобой поладим, вождь! – Радостно воскликнул Длинный Эрс – Сейчас я тебя этого свободного времени надолго лишу. Ты, как, не будешь против, если мы доберёмся до нужного нам места телепортом? Мне не очень-то хочется, чтобы народ видел, как мы с тобой вместе выходим из твоего дворца.
      Веридор Мерк был, естественно, не против и уже в следующую секунду стоял возле гигантского сооружение, субметаллическая, блестящая стена которого уходила высоко в синее небо и таяла в нём. Они стояли на огороженной площадке, расположенной на высоте около семи километров, но не смотря на это дышалось довольно легко, как и везде в Золотом Антале на подобных высотах. Правда, в этом месте за их спинами, куда только не посмотри, расстилался довольно безрадостный пейзаж, состоящий из одних только здоровенных каменных глыб, глядя на который Веридор негромко спросил:
      – Это что у тебя, полигон для планетоделов, Эрс?
      Длинный Эрс хитро улыбнулся и торопливо ответил:
      – Что-то вроде того, Верди. Не обращай на него внимания, давай лучше заглянем внутрь моего малого темпоральника. Тебе там точно понравится. Да, кстати, Снуппи на тебе? А то внутри холодно.
      Звёздный король, на котором его Защитник Снуппи изобразил из себя повседневный мундир изумрудного цвета, презрительно фыркнул и сказал вполголоса:
      – Мой юный друг, не забывай, я всё-таки варкенец, а потому для меня холод вполне привычное дело.
      Длинный Эрс ухватил Веридора за плечо и, убедившись в том, что тот облачён в Защитника, громко и отчётливо сказал:
      – Вилли, приготовься. Мы идём в суровую зиму. Сооруди мне теплоизолирующий комбец с защитной маской и будь добр, сообщи Снуппи, что внутри мороз будет градусов под девяносто, а то мне не хватало только втыка от доктора Боткина за то, что наш королюга отморозит на таком холоде свои варкенские нос и уши.
      Вилли тотчас надулся и нахлобучился на рыжую голову Длинного Эрса, украшенную заколкой-трао, прозрачным шлемом, а на руках превратился в пухлые перчатки. Веридор не успел и слова сказать, как его Снуппи сделал то же самое. Рыжий полярник между тем подошел к неприметному люку и набрал на нём код. Минуты через полторы люк открылся и Веридор увидел длинный коридор, который стал быстро покрываться инеем. Когда они прошли по нему до конца и вышли на внутреннюю смотровую площадку, он не выдержал и ахнул от восхищения. Внизу перед ним расстилалась самая настоящая снежная пустыня, которая, однако, имела весьма странную форму высоченного, не менее шести километров, гигантского сугроба с круто спадающими склонами, уходящего в синюю даль. Звёздный король спросил:
      – Эрс, что это такое?
      – А ты включи своё сверхзрение и посмотри внутрь. – Насмешливым голосом ответил ему Длинный Эрс.
      Веридор так и сделал и уже через несколько секунд крикнул:
      – Парень, под этим сугробом растёт огромный лес! Не меньше, чем на Поркере. Откуда он здесь взялся?
      Повелитель арктических лесоводов спокойным голосом сказал:
      – А это мы его с Поркера сюда притащили, Верди. Прямо с того места, где у них Горячая Топь расположена. Он у нас уже пятнадцать лет тут акклиматизацию проходит вместе с его хозяевами, коралловыми деревьями. Готовится к переезду на Варкен. Я хочу подарить его королю Холтору, главарю Таланов Дерзких. Это для него ты построил по моему заказу новую музыкальную фабрику. Раньше я тебе не говорил, зачем она нам понадобится, но барабаны уже созрели, да, и леди Рита объявила о том, что она через месяц покидает храм, а значит скоро отправится в свой брачный полёт и тебе нужно будет сделать так, чтобы Жано взлетел с ней в небеса не где-нибудь, а именно на Варкене. Тогда из тех трёх дровенюк, что вырастил на Великом Сисе император Сис, а это вождь, три огромные алмазные заготовки для годо, старина Холти изваяет три самых больших барабана, диаметр которых будет в сто двадцать пять метров, а их длина и вовсе триста с лишним. Чтобы Холтор пустил нас в святая святых своего клана, их музыкальные мастерские, я научил алмазные дубы расти в таком лютом холоде и выращивать на своих ветвях варкенские кедры высотой в километр и выше. Ну, если честно, то я пробыл здесь не больше года, а всё остальное делали сами кораллики, но всё равно идея была моя и поэтому я считаю, что это мой проект. Сейчас мы спустимся вниз и поищем вход в лес. Хотя снаружи минус девяносто три градуса, в лесу тепло, градусов восемнадцать выше нуля в его серёдке, внизу под тридцать будет, а на верхотуре ещё теплее, под кроной и вовсе парилка, там все сорок пять градусов тепла. Прикинь, братан, здесь морозяка жуткая, можно сказать, ночь, а там тепло, как на Варкене летом, и светло, словно в день все трёх ваших небесных Лордов. Неплохо, а?
      Веридор, который продолжал рассматривать лес с помощью сверхзрения, обалдело помотал головой и сказал:
      – Эрс, там внутри скачут по ветвям скальные прыгуны, а за ними гонится варкон и вместе с тем там водится и поркерианская живность, а на деревьях я вижу целые озёра и в них полным полно рыбы. Парень, да, Холти за такой подарок тебя прямо в гланды целовать станет. Слушай, старина, а на Большом Антале такой лес можно вырастить? У нас же вся восточная часть острова почти сплошь равнина.
      Вместо того, чтобы ответить, Длинный Эрс спросил:
      – Ну, ты летишь со мной или здесь, на верхотуре будешь Снуппи морозить? – Он спрыгнул вниз и уже падая камнем, ответил, наконец, Веридору, летевшему рядом – Ты правильно сказал, король, что лес в Восточном Антале нужно выращивать. Его действительно можно выращивать и как только мы походим по этому лесу, я покажу тебе действительно высокие деревья, которыми уже очень скоро мы засадим все Круглые Земли. Вот в большом темпоральнике ты точно ахнешь от удивления, поскольку такого ещё никто кроме моей братвы не видел.
      Звёздному королю так понравилось в этом лесу с его чистым воздухом, пронизанном светом, что он не хотел из него уходить и с любопытством мальчишки совал свой нос в каждую щель. Особенно ему приглянулась небольшая деревня, выращенная ребятами Эрса в чисто варкенском стиле, а узнав о том, что он с коралловыми деревьями может разговаривать так же легко, как со своими соседями, Веридор даже обиделся, когда ему не разрешили этого делать. Но спорить с Длинным Эрсом не стал и отправился во второй темпоральный ускоритель, где действительно ахнул от удивления, увидев деревья такой высоты, что даже не поверил поначалу своим глазам.
      Хотя высокие алмазные дубы росли всего лишь на пять лет дольше, они действительно вымахали на огромную высоту и некоторые из них поднялись за двадцать лет на двадцать два километра. Веридор, поначалу, даже не верил, что для этого потребовалось всего каких-то двадцать лет. В этом лесу его больше всего поразили будущие главные деревья, которые Эрс называл зародышами. Это были огромные, почти полукилометрового диаметра, плотно скрученные плоды, похожие на гигантские шишки, которые десятками тысяч штук свисали с ветвей алмазных дубов. На огромных корнях которых дожидались посадки на корабли миллионы коралловых деревьев. А ещё на алмазных дубах росли саженцы, будущие алмазные дубы, скрученные в тугую спираль-шишку намного меньшего размера.
      Уже поздно вечером Длинный Эрс, наконец, затащил Веридора в свою холостяцкую берлогу, где и рассказал ему о том, как он будет уже очень скоро озеленять Круглые Земли. Глаза этого рыжего верзилы так и горели от восторга и азарта. Хотя Звёздный князь и говорил обо всём с редкостным воодушевлением, Звёздный король не очень-то поверил в то, что на этом всё закончится и когда Эрс умолк, Веридор сказал, глядя ему в глаза:
      – Парень, это всё прекрасно, но ты мне баки не забивай. Расскажешь кому-нибудь другому о том, как классно здесь будет. Круглые Земли тебе нужны вовсе не за тем, чтобы ты засаживал их этими монстрами. Да, я и никогда не поверю в то, что кораллики, которые выстроились на их корнях, словно армия готовая к маршу, захотят оставаться здесь. Ты только потому и не дал мне с ними поговорить, Эрс, что они стали бы меня немедленно расспрашивать о том, на какую планету обрушится твой первый удар. В том лесу, который ты подготовил для Таланов, я, между прочим, тоже видел зародышей. Пусть их там и меньше, но они ничем не уступают размерами, тем которые ты выращиваешь в большом темпоральнике. Дай Бог, если хотя бы сотая часть этих гигантских семян останется здесь, на Круглых Землях. К тому же у тебя под рукой уже без малого полтора миллиарда лбов. Вот и ответь мне, парень, что ты хочешь сделать?
      Длинный Эрс улыбнулся и сказал:
      – В общем-то ничего особенного, Верди. Я хочу построить свою Звёздную империю и начать я намерен в Угольном мешке, а от тебя мне надо только одно, чтобы ты придержал пока эту информацию в тайне от всех и в нужный момент замолвил за меня словечко перед нашим большим боссом. Ну, и ещё было бы неплохо, чтобы Сорквик лично возглавил нашу банду, когда мы будем штурмом брать остров Зелёный Марлар. Мне и моим парням нужны их девчонки, они станут королевами наших послушных лесов, которые мы вырастим для всех тех людей, кому тесно жить в своих закопченных мирах. Все мои парни и девчонки просто рвутся в бой и нам вовсе не нужны те планеты, на которых леса растут и без нас, пусть и не такие высокие. Туда мы ещё успеем прийти. Нас интересуют те миры, которые иначе, чем жутким кошмаром никто не назовёт. Вот их-то мы и намерены приводить в Божий вид. Мы ведь планетоделы, Верди, а не халявщики, а потому нас интересуют только три вещи: класс звезды, вулканическая активность и гравитационная характеристика планеты. Если на ней нет никакой атмосферы, мы её сотворим. Если атмосфера состоит из одних ядовитых газов, мы их нейтрализуем, а всё остальное мы сделаем максимум за три месяца, закачаем атмосферу до нужной лесу плотности, хорошенько насытим её углекислым газом, зальём планету водой и насадим на ней роскошные леса. Первые, год, два, людям ещё будут нужны кислородные маски, да, и то вряд ли, а потом эти миры станут просто раем для человека. Ты поддержишь меня, Верди?
      Веридор Мерк широко улыбнулся и ответил:
      – Парень, я тебя не просто поддержу, а ещё так стану толкать тебя вперёд, что у тебя мигом подмётки задымятся. Ты просто не знаешь, Эрс, какую радость ты мне сегодня доставил. Вот теперь я точно могу сказать, что у нас крепкие тылы. Как только твои космические депо покинут Золотой Антал и возьмут курс на Угольный мешок, вся галактика встанет на уши. Сиссар создал на Поркере совершенно новую философию жизни, – сиди себе на дереве, жуй орехи и добывай с помощью Силы нужные тебе металлы и материалы, которые всегда есть кому продать, но Поркер один единственный на всю галактику, а ты нашел самый дешевый и эффективный способ превращения всяческих бесплодных каменюк в самый настоящий рай. Таких планет, Эрс, которые тебе нужны, в галактике наберётся около трёхсот тысяч штук и все они имеют вполне приличную кислородную атмосферу. Единственный их недостаток заключается в том, что на них так и не зародилась жизнь. Так что Эрс, работы твои парням хватит на сотни лет, ну, а что касается моей поддержки, то как только Сорки об этом узнает, он сам так тебя поддержит, что ты будешь только глазами хлопать. Он у нас парень дюже головастый и смекалистый. – Веридор засмеялся и громко воскликнул – Ну, всё, гады, держитесь! Уж теперь вы все у меня попляшете. Я вывожу на политическую арену ещё одного монстра, Звёздного императора Длинного Эрса Холлиггена.
 

 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара "Галан", Звездное княжество "Звездный Антал".
 

Стандартное галактическое время:

 

 

20 декабря, 11 часов 27 минут

 
      Холтор Талан, отец-хранитель клана Таланов Дерзких с острова Зелёный Марлар, сидел на Мужской половине дома в своём рабочем кабинете и мучительно пытался сообразить, что же ему теперь следует предпринять. Он уже три с лишним часа пытался что-либо придумать, но всё было тщетно, ему в голову так за всё это время и не пришла ни одна умная мысль. Холтор сидел за столом, изготовленным им недавно из полупрозрачного алмазного дуба прекрасного нежно-розового цвета и тупо таращился на большой тубус алого сафьяна, богато украшенный узорчатым тиснением и золотыми декоративными накладками. В этом тубусе, опечатанном золотистым сургучом, на котором был оттиснут роан, находилось письмо, прочитав которое он немедленно потерял покой.
      Порывисто встав из-за стола, Холтор подбежал к стене, обшитой панелями из ледового кипариса, и несколько раз с силой стукнулся лбом о дерево, наказывая себя таким образом за тупость, но умная мысль к нему в голову всё равно не пришла. Зарычав на самого себя от злости, он снова плюхнулся в резное кресло и обхватил голову руками. Ему нужно было срочно придумать что-то оригинальное, но как на зло, в голову постоянно лезла какая-то чепуха.
      В своей жизни Холтор любил всего три вещи: кедровые леса своего острова, самого большого на Варкене после островов Данин и Большой Антал; музыкальные мастерские своего клана, в которых под его умелым руководством лучшие мастера Варкена ваяли самые звонкие и певучие барабаны-годо; и игру на этом вроде бы таком простом и незамысловатом, но в то же время очень сложном музыкальном инструменте. Как и барабаны-годо Таланов Дерзких, их школа игры на них также была самой лучшей и почитаемой на всём Варкене. Но как тут ни крути, не пошлёшь же барабан в качестве свадебного подарка самой воплощённой Матидейнахш. Нет, пожалуй, какой-нибудь очень большой барабан как раз для этого и сгодился бы, но только в том случае, если его доверху наполнить скальным жемчугом.
      Злой на самого себя, как снежный демон, Холтор Талан снова взял в руки лист кремовой бумаги, отливающей перламутром, бумаги более лучшего качества ему видеть прежде не доводилось. На этой красивой, дорогой бумаге было написано размашистым, уверенным и каллиграфически правильным почерком рукой императора галактики:
       – Любезный мой брат Холтор,
       Двадцать третьего мая сего года наша небесная возлюбленная, воплощённая Матидейнахш, совершит свой брачный полёт вокруг всего Варкена вдоль экватора вместе с Жано Коррелем и его благородными супругами, Низой и Луизой. Маршрут её полёта будет пролегать над твоим островным королевством с востока на запад в утренний час. Леди Рита приказала мне молчать об этом, брат мой Холтор, но я всё же нарушил её запрет. Этого письма ты от меня никогда не получал, а потому и не читал, но всё же подумай над тем, с чем ты придёшь на свадебный пир в Ларитандейре.
       Твой брат,
       Сорквик Роантир
      Вообще-то это письмо давно следовало сжечь, но у Холтора не поднялась рука сделать это. К тому же леди Рита вряд ли придёт в его кабинет. После своего брачного полёта она тотчас отправится вместе с Жано, Низой и Луизой на Сириану. Подумав о том, что брачный полёт состоится всего через три дня, Холтор рассвирепел ещё больше, снова вскочил из кресла и, подбежав к стене, стукнулся об неё головой целых пять раз подряд. Ему нужно было непременно что-то сделать в эти три дня для своей небесной возлюбленной, но что именно он не знал. Он хотел стукнуться головой ещё раз, но в этот момент мелодично тренькнул сигнал почтового мини-нультранса и на его стол свалилось ещё одно послание в роскошном тубусе. На этот раз зелёного цвета.
      Холтор быстро схватил тубус и увидел, что на тёмно-зелёном сургуче вытиснено изображение какого-то странного дерева. Присмотревшись, он хлопнул себя по многострадальному лбу, ведь это был мальвийский собрат кедров острова Зелёный Марлар, а стало быть письмо было прислано его другом, Звёздным императором Сиссаром золотые Руки. Он аккуратно снял печать, открыл тубус, вытряхнул из него письмо, развернул его и принялся читать очередное послание, которое гласило:
       – Брат мой Холтор,
       Молю тебя о гостеприимстве. Подробности при встрече. Срочно извести меня о готовности принять нас по гравифону.
       Твой брат Сиссар,
       Звёздный император.
      Прочитав письмо, Холтор немедленно достал гравифон и соединился с Сиссаром. Не включая изображения, он громко сказал, услышав знакомое покашливание:
      – Сис, прилетай немедленно. Я жду тебя. – После этого он включил громкоговорящую связь и объявил всему острову – Вставайте быстрее, лежебоки! Все на очистку космопорта от снега. Скоро к нам прибудут дорогие гости, Звёздный император Сиссар, и он, скорее всего, прибудет не один. Непременно привезёт с собой Бину и Кори, а потому, Мойре, распорядись, пожалуйста, чтобы наши девочки начали готовить угощения к столу.
      После этого он телепортом отправился к озоновой парилке, будить своего Защитника. Защитник отца-хранителя клана Таланов Дерзких Марлар, узнав о том, что на остров скоро прибудет император Сиссар с его другом Ларом, на радостях чуть не задушил Холтора в своих объятьях. Он быстро превратился в клановую тунику тёмно-зелёного цвета, расшитую золотыми стилизованными шишками, тёмно-синюю мягкую броню с ярко-зёлёными штрихами, символизирующими хвоинки и коричневые сапожки, голенища которых были украшены двумя скрещёнными серебряными кедровыми лапами. Такими были клановые цвета Таланов Дерзких, которых прозвали так за то, что они никогда не стеснялись говорить всем в лицо, что они думают.
      На Варкене вступила в свои права и теперь набирала силу длинная зима одного Золотого Лорда, который даже в полдень был всего лишь очень яркой звездой, а потому давал совсем мало света и ещё меньше тепла. Морозы в такую зиму порой доходили до девяноста градусов ниже нуля по стандартной шкале, но до этих дней оставалось ещё добрых четыре недели, да, и случались они не каждый такой год. Однако, как раз в этом году морозы обещали быть особенно суровыми, но Таланы хорошо подготовились к долгой и холодной зиме. Все семнадцать больших городов клана Таланов Дерзких и почти четыре сотни городов поменьше и посёлков зимой погружались в спячку. Снаружи работали только команды снегозадержания, а в городах трудились лишь музыкальных дел мастера, работники коммунальных служб, да, ещё учителя.
      Лесоводы, для которых наступала вынужденная пора безделья, начинали от нечего делать сначала собираться в группы, а затем набиваться в ученики к мастерам-годоархонам, ваяющим барабаны, и учителям-годойонархонам, умеющим стучать в эти барабаны так, что душа замирала. Делали они исключительно только для того, чтобы позлить их своей тупостью и неумением понять, что от них требуют. Те, естественно, покупались на призывы простить, понять и принять, хотя прошлой зимой уже хлебнули горя с этими же самыми ученикам, которым лишь бы занять себя хоть чем-то до весны и с первой капелью, бросив всё и вся, умчаться в свои леса. Вот там-то их не нужно было ничему учить, так как они с самого раннего детства только и делали, что ухаживали за кедрами, лелеяли и холили их.
      Холтор частенько говаривал свои друзьям, таким же, как и он сам отцам-хранителям, что его на эту должность двинули, как некогда и его отца, по трём причинам: он умел растить кедры, ваять барабаны-годо и играть на них ничуть не хуже самых лучших годойонов своего клана, хотя и не рвался никогда в годойонархоны. О том, что он был ещё и прекрасным воином-архо и всеми уважаемым яганом, Холтор помалкивал, так как таким был каждый архо Варкена. Хотя его клан и не нуждался в деньгах, барабаны-годо приносили ему хорошую прибыль, Таланы наравне со всеми отправляли свои отряды в галактику на защиту круда. Поэтому у Таланов было много друзей в галактике, но с недавних пор самым большим другом Холтора Талана стал король Сиссар Золотые Руки, которого народ Мальвы практически единогласно сделал своим Звёздным императором.
      Пару раз глубоко вздохнув, чтобы набраться храбрости, Холтор телепортом шагнул на космодром. Там его парни уже не только убрали весь снег, которого за ночь намело метров десять, но и убрали с посадочного поля все крейсера клана. Галанцы путешествовали на таких громадных космических кораблях, что им для посадки требовалось очень много места. Космодром у Таланов был, что надо. Они не поленились когда-то изготовить для него огромную плиту из керамита, так что он мог выдержать вес даже очень большого космического дворца галанцев и тогда его другу императору Сиссару не придётся включать огромные антигравы, потребляющие прорву энергии.
      Космический дворец императора Сиссара появился тотчас, как только король Холтор встал на краю космодрома вместе с двумя десятками своих архо. Видно, корабль был неподалёку, когда Холтор связался с Сиссаром и пригласил его в Беардон. Император Мальвы прилетел на Варкен на огромном корабле. Ещё тогда, когда этот белоснежный, покрытый золотыми рельефами дворец завис в воздухе на высоте километра в три, всем стало ясно, что он займёт собой почти всё посадочное поле космодрома, а оно у Таланов было не маленьким, добрых семь километров в длину и шесть в ширину. Так оно и случилось. Опустившись на керамитовую плиту, он занял большую часть космодрома и Холтору пришлось задрать голову вверх, чтобы увидеть фронтон этого огромного летающего дворца с колоннами, высота которого была под два с половиной километра.
      В нижней его части находился огромный лестничный марш, выступающий полукругом, но для того, чтобы подняться по этим ступеням, нужно было иметь рост метров в двести. Потому у этих ступеней было какое-то совсем другое предназначение. Какое именно, Холтора не интересовало, он замер в напряжении, ожидая, где именно откроется портал входа. К его удовольствию, он распахнулся в самом низу, давая ему возможность подойти поближе и поприветствовать своих гостей честь по чести. В теле самой нижней ступеньки, высота которой была под тридцать метров, распахнулись огромные двустворчатые двери, брызнул яркий свет и на керамит, вытертый до блеска за десятки тысяч лет, стала плавно опускаться широкая аппарель.
      Император Сиссар действительно прибыл не один. Рядом с ним по обе стороны стояли Бина и Кори, которая держала за руку очаровательную Рунитайон. Сиссар был одет в свой обычный мундир песочного цвета, его жены в старинные варкенские кимоны, а дочь в молодую Серебряную Тунику, отчего Холтор вздрогнул всем телом, но тут же успокоился, увидев на девушке золотую мягкую варкенскую броню. Позади них стояла большая толпа молодых парней, одетых в галанские дворянские наряды, к которым Холтор успел привыкнуть на Галане и в Звёздном княжестве. Если у них у всех были Защитники, то ему можно было не волноваться, эти ребята не дадут им замёрзнуть. Тем не менее он быстро накрыл проход от дверей космического дворца до ворот Беардона псевдосиловым полем и нагрел воздух до минус пяти градусов по стандартной шкале. Поднимать температуру выше он не стал, чтобы не оскорбить тем самым Сиссара.
      Холтор не уставал поражаться тому размаху, с которым жили все галанцы. Если они строили космические корабли, то или такие крохотные, что в них приходилось буквально втискиваться, на таком летала Рунитайон, или настоящие громадины, как эта. В космосе они путешествовали компаниями по несколько тысяч человек и не шли через пространство на тахионной тяге, а совершали огромные прыжки, в один миг покрывая расстояние в несколько десятков световых лет. Роботов они превращали в а-людей, а их золотые а-доктора делали их неотличимыми от обычных людей. О, они жили очень интересной жизнью, эти огромные парни и их высокие, стройные женщины были им под стать. А ещё все они были пропитаны духом Варкена даже больше, чем многие истинные варкенцы, чем приводили в изумление и восхищение каждого жителя этой планеты, а не одного только Холтора Талана из клана Таланов Дерзких.
      В одном только Холтор ощущал своё превосходство над галанцами, но при этом и сам не знал, плохо это или хорошо. Ни одна из девушек клана не согласилась покинуть остров Зелёный Марлар, чтобы выйти замуж за галанца из какого-нибудь древнего и всеми уважаемого рода, чтобы взойти вместе с ним на престол планетарно королевства, а то и Звёздной империи. Девушки Таланов считали, что лучше уж выйти замуж в зрелые годы и вместе с мужем растить леса на родном острове, или вообще остаться без мужа, чем уйти в другой клан и быть в нём праздной и беспечной дурой. Поэтому клан Таланов, в котором все женщины в нём трудились наравне с мужчинами и гордились этим куда больше, чем другие мужеством, умом, предприимчивостью и прочими качествами своих мужей, был таким многочисленным.
      Таланы были единственным кланом Варкена, в котором мужья отправлялись на воинскую службу вместе с женами и те, порой, не просто несли службу наравне с ними, а даже вступали в бой, если того требовали обстоятельства. Некоторые порицали Таланов за это, некоторые только пожимали плечами, но зато все женщины Варкена относились к ним с искренним уважением. К тому же за трао из клана Таланов Дерзких охотно выходили замуж девушки из любых кланов и хотя все Таланы действительно были дерзкими, врагов на Варкене у них не было, ведь этот весьма многочисленный клан, второй по численности среди средних кланах после Зарданов Гордых, был связан брачными узами чуть ли не со всеми кланами Варкена, да, к тому же Таланы отличались своей добротой и мирным нравом.
      После того, как Холтор и Мойре, а вместе с ними ещё несколько десятков клансменов с женами, которые больше трёх месяцев жили на Поркере, рассказали Таланам о его удивительном лесе и лесном патруле, в котором служат даже юниоры, мальчишки и девчонки начиная с двенадцатилетнего возраста, в клане только и было разговоров об этой удивительной планете. Вот теперь некоторые девушки из его клана действительно были готовы покинуть остров Зелёный Марлар, но это были всего лишь разговоры. Та жара, которая царила на Поркере, повергала их чуть ли не в ужас. К тому же как не старались Таланы, а им всё же ещё не удалось сделать остров Зелёный Марлар действительно полностью зелёным.
      Холтор приблизился к аппарели, покрытой малиновой ковровой дорожкой и встал от неё в нескольких метрах. Сиссар выдвинулся вперёд и спустился по ступеням аппарели торопливой походкой. Едва только ступив ногой на керамитовую плиту, он опустился на одно колено, коснулся рукой земли острова Зелёный Марлар и приложил руку ко лбу, после чего встал и крепко обнял Холтора. Отец-хранитель клана, которого Калвин Лиант чуть ли не силком заставил стать королём, встал коленопреклонённо перед императрицами и сцепил пальцы в замок восхищения. Обе женщины, миниатюрные по сравнению со своим мужем, но высокие и статные рядом с Холтором, быстро переглянулись между собой и первой к нему шагнула Корина, которой он поцеловал руки с величайшей нежностью, а та в ответ наклонилась и поцеловала его в щёку.
      Бина была более сдержана в проявлении своих чувств, хотя и ей очень нравился этот немногословный варкенец, а потому в ответ на поцелуи просто прикоснулась пальцами к его лбу. Зато Рунитайон незачем было скрывать от кого-то, что она любит Холтора, как только он поцеловал её руки, тотчас присела к нему на колена и, обняв его, расцеловала в обе щёки и замерла. Король Холтор встал держа девушку на руке, как маленького ребёнка, и повернувшись к своим архо, кивнул им головой, после чего сказал императору:
      – Друг мой, в это время года наш Беардон погребён под снегом, как и наши леса, поэтому будет гораздо лучше, если мы сейчас телепортом отправимся прямо в мой дом.
      Сиссар приосанился и, повернувшись к своим архо, воскликнул:
      – Парни, вы только послушайте, что предлагает нам этот старый лесной черт? Прыгать по его земле, словно мы белки-летяги. – Хлопнув Холтора по плечу, он сказал – Нет, друг мой, как это и положено всяким новичкам, желающим доказать, что они не слабаки, мы будем торить тропу к твоему дому отсюда и до порога. Ты только показывай нам направление, а уж мы пробьём дорогу в снегу.
      Бенден, младший брат Холтора, тотчас повернулся к воротам, наглухо закрытым по случаю начала долгой зимы, и очистил их от снега. Толстые кедровые брусья от времени потемнели и резьба на них, тонкая и изящная, в углублениях которой оставался снег, была видна особенно отчётливо. На добрых два десятка метров выше стены, окружившей их город, которую Таланы возвели высотой в полтора десятка метров, поднимался пласт уже слежавшегося снега. Город был засыпан им полностью и над снежной поверхностью поднимались лишь крыши самых высоких его зданий. Поэтому когда ворота были открыты, то перед гостями клана встала сплошная стена снега, в которой ледовые крысы и снеговые собачки прорыли свои ходы. Указав пальцем на тот ход, который начинался чуть ли не от центра, Бенден сказал с уважительными интонациями в голосе:
      – Парни, это снежная тропа Мастера Нора, она ведёт от ворот до самого порога нашего дома. – Затем, указав на круглую дыру, прогрызенную в воротах, он добавил – Эта дырка была прогрызена в наших воротах ещё тогда, кода я был трёхлетним пацаном и мог влезать в снежные ходы снеговых собачек. Её прогрыз прапрадед нынешнего Мастера Нора и через неё в наш город пробираются на зимовку все окрестные снеговые собачки и ледовые крысы с Южных Холмов. Мы специально оставляем для них на улицах бочки, набитые сухой травой и не закрываем наглухо всех наших подвалов. Хотя мы и не устраиваем День Крысы, как это делают Лианты из Большого Антала, у нас нет никакой неприязни ни к ним, ни к снеговым собачкам, ни к прочей мелкой живности. Авось они нас не объедят.
      Император Сиссар, внимательно выслушав это пояснение, громким голосом крикнул:
      – Слышали, что сказал вельро Бенден, парни? Местная живность это вам не лысые древоточцы. Поэтому постарайтесь не торить слишком широкую и высокую тропу, а если вам попадётся какая зверушка, то не обижайте её. Ну, давайте, ребята, принимайтесь за работу, а весь снег аккуратно складывайте над лесом, чтобы ему было теплее.
      Трое высоких парней встали перед норой Мастера Нора и в следующую секунду в толще плотного, слежавшегося снега образовался длинный тоннель. Защитники зажгли мощные фонари и процессия вошла в город. Корина взяла под руку Сиссара, а Бина Холтора, продолжавшего держать на руках Рунитайон. Сиссар тотчас принялся рассказывать всем историю его знакомства с Холтором:
      – Представляете, ребята, Холти единственный из всех галактов, кто сумел продержаться в Трюме, и не где-нибудь, а в Горячей Топи, целых две с половиной недели. Он оставил своего Марлара у нас во дворце, надел холодные штаны, бутсы и зачем-то свою зелёную тунику, посадил на плечо Рунни и так с ней на плече торил тропу. Этот тип до того надоел мне своими просьбами показать ему Трюм таким, какой он есть, что я разозлился и всучил ему вибромеч. Но он же варкенец, черт побери, и сразу же понял, что тропу можно торить и без меча, и он торил её так аккуратно и бережно, что я удивился. Ну, а когда он рассказал нам с Рунни о том, как они ухаживают за свои лесом, то я, наконец, понял, этот парень настоящий лесной черт. Такой же, как и я сам. Горячая Топь Холти была нипочём, хотя он и вырос среди снегов. Так мы с ним две недели и бродили там, а ведь далеко не каждый солдат лесного патруля отважится на такую прогулку. Поэтому хотя он и не оттопал в трюме положенного срока, я сам вручил ему Зелёную Прогулку. Холтор её заслужил честно.
      Бина посмотрела на мужа с улыбкой и сказала:
      – Сис, я слышу эту историю уже в двадцать третий раз.
      – А мне нравится эта история, Бина. – Возразила ей Корина – Она показывает, что он настоящий рыцарь, а вот Сиса я и сейчас готова поколотить за то, что он потащил тогда Рунни в Горячую Топь.
      – Но, мама! – Обиженно воскликнула Рунитайон – Сколько мне тебе говорить, что Горячая Топь это вовсе никакой не ад! Наоборот, там очень красиво, по всему лесу разбросано множество горячих озёр и из-под земли бьют гейзеры. В любом другом мире галактов на такие озёра приезжало бы множество туристов и там устроили бы курорт, а на Поркере, почему-то, Горячую Топь принято считать самым пропащим местом. Вот на Мальве ты почему-то не ругаешь сероводородные горячие озёра Туаниры. В них ты купаешься с удовольствием, хотя там воду пить нельзя, а в Горячей Топи можно. К тому же я не раз бывала там и без папы, хотя и не бродила по ней почти три недели.
      Её поддержал Холтор, который сказал:
      – Да, Кори, в Горячей Топи действительно нет ничего ужасного кроме того, что жара там была просто невыносимая, но у вас в Трюме везде такая жара. У нас на Зелёном Марларе тоже есть похожее местечко, Горячие Болота, вот это действительно гиблые места. Земля там так и ходит ходуном. Эх, засыпать бы их и насадить там леса, да, у нас на острове не наберётся столько камней.
      Неспешная прогулка под шестидесятиметровой толщей снега продолжалась не больше двадцати минут и когда Холтер привёл гостей к дверям своего дома, никто не успел даже замёрзнуть, но только благодаря его заботе. После представления гостей своим домочадцам, к которым уже присоединились жены спутников императора Сиссара, все они, наконец, вошли в ратан, достаточно большой, чтобы в нём разместилось и втрое большее число гостей, а их прибыло на остров Зелёный Марлар всего двести пятьдесят человек. Остальная свита императора осталась в Ларитандейре. В Беардон он взял только тех парней, которые были паломниками леди Риты.
      Все они поместились в буане, в котором их уже ждали накрытые столы. Гости и хозяева чинно расселись за столами и когда в фужеры и бокалы были налиты "Старый Роантир" и кихой-ро, Сиссар, подняв квадратный бокал с этим напитком, громко сказал:
      – Ну, вот, брат мой Холтор, наконец я сижу в твоём доме за дружеским столом и могу рассказать тебе о том, что меня привело к тебе. Время дорого, а потому позволь мне сразу сказать о том, что я задумал. О видах на урожай и перспективах твоей торговли барабанами мы поговорим позднее. Хотя именно барабаны-годо меня и привели к тебе. Точнее только один из них, великий алмазный годо. Как ты знаешь, Холти, через три дня леди Рита отправится в свой брачный полёт. Надеюсь, ты получил письмо от Сорквика?
      Мойре, сидевшая рядом с Сиссаром, тотчас спросила:
      – Какое письмо ты получил Холти?
      – Э-э-э, понимаешь, дорогая… – Замялся Холтор и Сиссар, видя это поторопился объяснить:
      – Леди Мойре, наш брат Сорквик разослал сегодня утром всем письма, в которых он известил паломников леди Риты о том, что через три дня на Варкене состоится её брачный полёт с Жано и его женами. В своём письме он сделал приписку, что с него леди Ритой взято слово не разглашать этого ни в коем случае. Вот поэтому твой Холти и промолчал, леди Мойре.
      Мать-хранительница клана обиженно поджала губы, но всё же сказала примирительным тоном:
      – Ну, если так, Холти, то я тебя прощаю, хотя ты мог и поделиться со мной такой радостной вестью.
      Холтер облегчённо вздохнул и спросил:
      – Сис, о каком великом алмазном годо ты упомянул?
      – О том, парень, который мы должны с тобой сработать, чтобы потом барабанить в него, когда леди Рита полетит по небу Варкена. Именно поэтому я и прилетел к тебе.
      Вот теперь в голове Холтера, наконец, что-то щёлкнуло и он понял, каким должен быть его подарок. Правда, его тут же взяло некоторое сомнение. Чтобы построить по настоящему большой годо, трёх дней, явно, будет маловата и потому он осторожно сказал:
      – Сис, ты поздновато прилетел на наш остров. Для того, чтобы построить большой годо, нужно не менее года упорной работы и это ещё не факт, что он получится таким, как надо, а не пойдёт после всего на дрова, как это иной раз случается и у самых лучших годоархонов. Для того, чтобы мы смогли поспеть, потребуется чудо, а я, старина, ни в какие чудеса не верю, особенно тогда, когда чудо требуют от меня самого. Я ведь тебе не Великая Мать Льдов.
      Сиссар Золотые Руки спокойно выслушал его и сказал:
      – Ну, как раз чудо я привёз с собой и оно называется темпоральный ускоритель. К тому же я привёз ещё и три большие заготовки для барабанов-годо, которые вырастили по моей просьбе коралловые деревья на Большом Сиссаре. Они совершенно одинаковые и абсолютно сухие. Большой Сиссар вытянул из них всю влагу и делал он это не спеша, целых три недели. Ну, а то чудо, которое может меня спасти, способен сотворить только ты, Холти. Ещё я надеюсь на то, что мы с моими парнями за тот год, что проведём в темпоральнике, научимся правильно стучать в большой годо. Слухом меня Великая Мать Льдов не обидела, во всяком случае на сирафе я играю ничуть не хуже Борна Ринвала, так что постараюсь не оплошать. Темпоральник у меня невелик, всего три километра в поперечнике, но думаю, что мы в нём поместимся. Во всяком случае те, кто будет этим заниматься.
      Холтор, услышав это, вскочил на ноги и заорал:
      – Так какого, спрашивается, черта мы тут сидим? Давай, отрывай свою задницу от Созерцателя, старый лесной черт и пошли в твой летающий дворец! Пожрать мы сможем и сидя на стружках. – Взмахнув рукой, он прибавил – Парни, срочно известите всех годоархонов, что мы встаём на вахту. Девочки, срочно собирайтесь, скоро вам, мои юные прелестницы, предстоит разгрызть своими острыми, молодыми зубками не одну корзину чилука. Мойре, милая, придётся тебе отпустить меня в темпоральник на целый год, для вас, милые, в темпоральнике места не найдётся.
      Сиссар, приподнявшись над раломаном, одёрнул Холтора:
      – Сядь, горлопан. Мы ещё не выпили за нашу встречу и я не отведал копчёной лососины. В темпоральник мы войдём ближе к вечеру, а выйдем из него утром с готовым годо и у нас ещё останется время для того, чтобы изготовить, в случае чего, второй. Только я не понял, старина, почему это девочкам нужно будет грызть чилук целыми корзинами? Насколько я знаю, чилук для варкенцев это такое же лакомство, как для галанцев тарай. И одно, и другое орех, но я никогда не слышал, чтобы лакомство поедали корзинами. На такое способны одни только белки.
      Холтор неохотно сел на своё место и сначала залпом выпил бокал кихой-ро, а уж потом ответил своему другу:
      – Ну, поскольку нам придётся теперь целый год сидеть вместе в темпоральнике, Сис, я раскрою тебе один из секретов нашего клана. Свой знаменитый лак, из-за которого наши годо такие звонкие, мы варим на основе экстракта скорлупы чилука, но он должен быть разгрызен непременно девушкой, а не женщиной, родившей ребёнка. Может быть это всё дедовские штучки, но только благодаря этому наш лак заставляет звучать даже пивные бочонки и это никакое не преувеличение а святая правда. Вся сила годо в его лаке. Есть у нас и другие секреты, но о них ты узнаешь позднее, Сис.
      – Интересно, а совесть у вас есть? – Послышался внезапно от дверей ехидный голос, который король Холтор, как и многие сидящие в буане за праздничными столами, узнали сразу.
      Холтор снова вскочил с раломана и резко повернулся. В дверях стоял рослый, крепкий парень, одетый в варкенский наряд цветов кланов Таланов Дерзких, благодаря которому когда-то в Бидрупе, стоя на Стене, они быстрее других вооружились пушками "Тайфун". За эти годы Колин Рокс изрядно вырос и туника была ему теперь коротковата. Поскольку тогда Холтор отнёсся к нему, как к сыну, то сейчас он уже ничего не мог сказать Колину и, уж, тем более, велеть ему покинуть ратан, как незваному и нежелательному гостю. Сцепив пальцы в замок нерушимой дружбы, он пригласил нежданного, но всё же очень желанного и дорого всем Таланам гостя:
      – Проходи к столу, Колин. Таланы всегда рады тебе.
      Змей Колин тоже сцепил пальцы, но уже в замок уважения к старшему и к тому же так, чтобы всем был виден его браслет паломника, на котором блестели две накладные платиновые лунные орхидеи, не сделав вперёд ни единого шага, сказал:
      – Брат мой Холтор, я пришел с другом и своим молочным братом, а потому прошу твоего гостеприимства и для него.
      Сиссар, услышав о молочном брате этого молодого галакта, напялившего на себя клановую тунику с чужого плеча, тотчас насупился и поскольку он не мог себе позволить использовать Силу в доме друга, ему только оставалось ждать, чтобы узнать, кого же это ещё принесли черти. Король Холтор, который не имел права ответить отказом, быстро закивал головой и воскликнул:
      – Колин, сынок, сколько бы не пришло с тобой друзей, пускай все они заходят в мой дом. Для всех у нас найдётся и постель для ночлега, и бокал доброго кихой-ро, чтобы согреться с мороза, и жареное мясо, чтобы дать радость желудку в полном объёме.
      Змей Колин кивнул головой и, повернувшись к полуоткрытой двери, громким голосом сказал:
      – Сорквик, брат мой, заходи. Нас не попрут отсюда в три шеи.
      Сиссар скрипнул зубами и негромко застонал. Именно этого он боялся больше всего и теперь жалел, что он не рассказал о причине своего визита на остров Зелёный Марлар прямо на космодроме. Император галактики, одетый в солдатскую униформу лесного патруля, вошел в ратан, обнял за плечо Колина Рокса и направился к буану, громко приветствуя опешивших клансменов:
      – Привет, ребята. Вот, пролетали со Змеем мимо и решили заглянуть к вам на огонёк. Благо, что ворота города были открыты. Холтер, брат мой, мы не знакомы, но это ничего не меняет. Нас поила божественным молоком Великой Матери Льдов одна и та же женщина, а потому мы с тобой братья. Извини, дружище, но остальные наши братья остались снаружи, их ведь так много, что они просто не поместятся в твоём ратане. Но и мы зашли всего на минуту, порешаем наши дела и тотчас покинем твой дом. Змей, скажи своё слово, как это принято у настоящих крутых пацанов из Звёздного Бидрупа.
      Сорквик и Змей Колин спустились в буан и сели за стол напротив Холтора и его гостя, императора Сиссара, после чего бидрупец, подняв вверх растопыренную пятерню, сказал чуть нараспев:
      – Холтор, братан, ты большой человек на этом острове и все тебя слушают, когда ты говоришь своё слово. Нас послал к тебе конвент, который также состоит из очень серьёзных и крутых пацанов, многие из которых могут сказать слово даже не миллиардам, а триллионам людей. Все мы молочные братья промеж собой, а я так и вовсе ещё и твой названный сын. Мы вместе стояли на Стене и сошли с неё без единой царапины, после чего ты сказал мне своё слово, а я ответил тебе тем же. Теперь настало время, чтобы ты снова сказал своё слово, но уже не мне одному, а всем моим братьям. Поверь, мы не попросим от тебя многого, старина Холти. Когда мой лучший друган и молочный братан Длинный Эрс, которого на Поркере прозвали Одиноким Рыжим Пооки за то, что он без холодных штанов, шляпы и очков почти полгода топтал в одиночку грязь в Трюме, что могут подтвердить жена твоего гостя, императрица Корина Ледяная Молния и её дочь, быстрая пооки Рунитайон, когда он нашел растущие на Великом Сиссаре большие барабаны годо и рассказал мне о них, я сразу же всё просёк. Наш братан Сиссар Золотые Руки решил сделать такой подарок леди Рите, о котором будут потом слагать легенды. Он решил полететь впереди неё на большой платформе и стучать вместе с тобой в большой алмазный годо во время её брачного полёта, а потом подарить его императору Жано, который спас его и королеву Бину. Это дело, Холти. Так решила вся наша кодла, но вы оба, и ты, и Сис, решили пустить по боку нас, своих молочных братьев, а это уже лажа, братан. – Увидев, что Холтор Талан приподнялся, Змей снова поднял вверх руку и сказал – Братан, мы не ставим пику к твоему горлу и намерены договориться по-честному. Ты крутой пацан, и ты в большом почёте на своём острове и это правильно. Мы тоже все крутые пацаны, но нам не нужны разборки. Как твой названный сын я могу прийти в твой дом с подарком по тем правилам, которые приняты на Варкене и я его тебе принёс. Но это подарок не тебе одному, а всему твоему клану и потому моё слово такое, мы сейчас все вместе выйдем из дома и твои люди сначала посмотрят на то, что я тебе принёс в дар от чистого сердца, а потом ты решишь, стоит ли твоим пацанам научить нас бить в годо так, чтобы снежные демоны высунули свои головы из ледяного крошева, чтобы нас послушать. Всё остальное нас не интересует, хотя мы с Эрсом решили, на всякий случай, вырастить ещё несколько заготовок для больших годо, но уже не из алмазного дуба, а из новой породы варкенских кедров. По моему, так всё будет по-честному, братан.
      Отказать Колину Роксу в его просьбе даже с глазу на глаз Холтер Талан не мог, ведь он действительно когда-то назвал его в Бидрупе своим сыном, а тот после парада разыскал его и потащил знакомить со своими родителями, хотя, наверняка, у паренька в тот день имелись совсем другие планы. Тем более не мог он отказать ему в присутствии императора Сиссара и, уж, тем более, в присутствии императора галактики Сорквика. Но с другой стороны ему вовсе не хотелось открывать двери своего клана перед кем попало и особенно учить всех этих своих молочных братьев, кроме некоторых, бить в барабаны-годо. Он не очень-то верил, что многим из них ученье пойдёт впрок. В самую последнюю очередь Холтору хотелось сейчас смотреть на ту безделицу, которую решил ему подарить этот молодой бидрупский нахал, но делать было нечего и он, встав из-за стола, спросил:
      – И куда же ты предлагаешь нам всем выйти, брат мой Колин? На улице сейчас довольно-таки холодно.
      – Да, это всё пустяки, братан! – Развязно воскликнул Змей Колин и с издёвочкой добавил – Сначала мы всем городом выберемся на ваш космодром, а потом я телепортирую вас в одно уютное местечко и там уж точно никто не замёрзнет. Это я гарантирую на все сто процентов. Так, все быстренько встали, приготовились, ребята, вот мы и прибыли на промежуточную станцию.
      Холтор, оказавшись в это утро на космодроме во второй раз, вздрогнул от удивления. Во-первых, с него куда-то исчез огромный космический корабль императора Сиссара, а, во-вторых, снаружи было светло, как в полдень трёх Лордов. К тому же на космодром, над которым кто-то согрел воздух, просто-таки пачками прибывали люди не только из Беардона, но и многих других городов и посёлков острова Зелёный Марлар. Причём все они обалдело хлопали глазами и никак не могли понять, кто выволок их из домов и притащил в столичный город клана. Когда же на космодроме стало тесно, Колин Рокс, стоявший рядом с Холтором, громко крикнул:
      – Конечная станция Горячие Болота, ребята! Наслаждайтесь жизнью в самом лучшем лесу галактики, он полностью ваш и стоит на вашем собственном острове Зелёный Марлар. Это вам подарок от коралловых деревьев Поркера и планетоделов Звёздного Бидрупа. Здесь всё можно трогать руками, дёргать за хвосты, срывать с ветки и жрать.
      В мгновение ока Холтор Талан с очень многими своими клансменами был перенесён из зимы в лето и это лето было не где-то, а в Прохладе, что он сразу же определил по светящейся коре огромного алмазного дубы, на котором была выращена кем-то широченная площадь. Однако, это была совсем не та Прохлада, к которой он когда-то начал привыкать. В этой Прохладе было никак не больше двадцати градусов тепла, чего в принципе не могло быть. Император галактики, положив руку ему на плечо, сказал дружелюбным голосом:
      – Брат мой король Холтор, не нужно гадать. Ты даже не покинул своего острова и это не Поркер. Просто эти сорванцы, Длинный Эрс и Змей Колин перенесли на твой остров частицу Поркера, но перед этим они каким-то образом научили алмазные дубы и зеркальные буки защищаться от лютой стужи. Там, где они стояли всего несколько минут назад, вообще мороз был под сотню градусов, а здесь, как ты видишь, не ниже двадцати градусов тепла. Если это для тебя слишком холодно, поднимись чуть-чуть повыше, там теплее, ну, а если ты ищешь полного комфорта, то спустись в Трюм, там двадцать семь градусов тепла и всё это чудо теперь твоё, брат Холтор, независимо от того, захочешь ты учить нас стучать в барабаны-годо или нет.
      Клансмены, тем временем, дружно рванули в рассыпную с площади перед стеной алмазного дуба. Причём с такими радостными воплями, что Холтор невольно поморщился. Через какую-то минуту возле него остались только Мойре, Сиссар с женами и дочерью, да, император Сорквик с Колином. К тому же к ним бежали со всех ног все девять владык Варкена, Веридор Мерк и какой-то рыжий верзила в валгийской униформе, который телепортом обогнал всех и, молниеносно сложив пальцы во что-то, что напоминало клятвенный замок, быстро присев поцеловал руки сначала Мойре, потом Бине и уж затем страстно облобызал руки Корине и только потом чмокнул в щёчку Рунитайон, радостным голосом приговаривая:
      – Королева Мойре, прекрасная Бина, Кори, радость моя, Рунни.
      Сорквик, указав на него, сказал смеясь:
      – Брат мой Холтор, Сис, знакомьтесь, это Звёздный князь Лаэрт Бидрупский или просто Длинный Эрс. Как и Змей Колин он редкостный шалопай и я до сих пор не могу выковырять из своих ушей все эти их словечки, но они на редкость толковые пацаны. Тьфу ты, черт, молодые люди.
      – Ага, вождь Холтор, мы такие! – Воскликнул Длинный Эрс и стал докладывать – Значит так, вождь, Горячие Болота мы накрыли добрыми полутора километрами грунта, сквозь который проложены трубы для подъёма пара, а весь лёд смололи в порошок и заскирдовали в грунте. Алмазные дубы здесь привычные к тому, чтобы подавать горячий пар наверх. Мы ведь их взяли из Горячей Топи. Наверху мы насадили для тебя кедры, они защищают твой лес от морозов. Кедры у нас вышли знатные, некоторые по километру высотой. На самых больших мы вырастили заготовки для серьёзных годо, эти бубны и без того сейчас в большой моде, а после того, как Жано свозит леди Риту на небеса, их и вовсе без драки будет не купить. Но самое главное, вождь, мы переселили на твой остров больше трёх миллионов коралликов и теперь каждый твой лесовод сможет с ними разговаривать сколько угодно. Кораллики для вас всё сделают. Они ребята классные. На этом дереве, в той стороне, мы вырастили небольшой посёлок в чисто варкенском стиле. На мой взгляд вышло неплохо, но я не большой знаток архитектуры и всего такого. Если вы захотите жить в лесу, то кораллики в три недели вырастят вам новые города, а старые вы сможете сдать в утиль и насадить на их месте новые леса. Как только зима закончится, кораллики бросят в бой свои побеги и до следующей зимы покроют весь твой остров новым лесом. У них для этого уже всё готово. Твои кедры не пострадают, они их просто поднимут на себе в небо и заставят расти в двадцать, а то и в тридцать раз быстрее. Вот такой подарок тебе делает Змей Колин, вождь Холтор, а теперь решай, вытолкаешь ты нас всех в шею или нет?
      Харлан Мар-Рогас, обнимая Длинного Эрса за плечо, весёлым голосом прикрикнул на короля Холтора:
      – Эй, Холти, ответь нашему братану, скажи своё слово.
      Холтор, которому сейчас больше всего хотелось начать планомерный обход этого удивительного леса, вздрогнул от этого крика и, покивав головой, быстро сказал своё слово:
      – Парни, я согласен, только объясните мне ради всех милостей Великой Матери Льдов, как свершилось это чудо? Сис, ты можешь хоть что-нибудь сказать мне? Ведь ты король леса Поркера.
      Императрица Корина подошла к Холтору и очень быстро всё объяснила, сказав вполголоса:
      – Холти, милый, всё это чудо свершилось только благодаря милости Великой Матери Льдов. Это она указала путь Лаэрту во время нашей с ним ледовой любовной медитации, но сначала Одинокий Рыжий Пооки, в которого Сис поначалу не поверил, бродил по Трюму без защитных очков и холодной шляпы три месяца изучая лес Поркера вместе со своим Защитником Вилли и Созерцателем Ромбиком. Об этом я знала, но даже мне он не сказал, что намерен переселить кусочек леса Поркера на Варкен вместе с миллионами коралловых деревьев, ну, а о том, как ему удалось приучить алмазные дубы к такому лютому холоду, какой им предстоит теперь пережить, я даже боюсь спрашивать, так как всякому любопытству есть свои пределы.
      Веридор Мерк, дождавшись, когда Корина закончит говорить, подошел к Холтору вплотную и, улыбаясь, сказал:
      – Парень, я предлагаю такой план действий. Ты называешь мне те города, которые мне нужно будет поднять в Золотой Антал и поставить в мой темпоральник, где всё уже готово к работе, потом выманиваешь нужных тебе людей из леса и мы приступаем к работе. Корыто Сиса вместе с выращенными им заготовками уже стоит в моём ангаре, а в цехах той новой музыкальной фабрики, которую я построил специально для этого, сложены все те заготовки, которые вырастили для твоих годоархонов парни Длинного Эрса. Правда, я заранее заявляю свои требования на один большой алмазный годо. За него я тебе отдам и музыкальную фабрику и ещё много чего в придачу к ней. К тому же под корнями твоих алмазных дубов закопано несколько тысяч моих термоядерных реакторов
      Император Сорквик тотчас встрепенулся и сказал:
      – Брат мой, второй алмазный годо покупаю я и моя цена такова, за него мною будет уплачено ровно столько, сколько золота, драгоценных камней и морской кости поместится в его деку. Ну, а третий алмазный годо, самый звонкий, мы все вместе подарим леди Рите.
      Марцио Зардан тотчас развёл руками и сказал, обращаясь к своим собратьям-правителям:
      – Парни, я пас. Таких денег мы не сможем уплатить Холтору.
      – Но-но, прекратить панические настроения! – Сержантским голосом рявкнул Деметр Горал – Парни, остаются ещё огромные годо из кедра, зеркального бука, и если я не полный идиот, то я видел на той фабрике Верди две заготовки из алмазного дуба. Правда, они будут поменьше тех, которые вырастил втихаря этот старый ворюга, наш брат Сиссар. Ну, а о цене мы с Холтором как-нибудь договоримся, лишь бы он продал нам все те барабаны-годо, в которые мы будем бить во время брачного полёта нашей Матидейнахш.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара "Галан", Звездное княжество "Звездный Антал".
 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Под тем предлогом, что ему нужно теперь остаться на несколько часов одному и хорошенько обо всём подумать, Холтор Талан отправил всех незваных гостей в свой город, а сам бегом бросился осматривать свой новый лес. Вскоре к нему присоединился Сиссар, который просто физически не мог сидеть за столом, когда рядом находилось такое чудо, и младший брат хитрого отца-хранителя Бенден. Поначалу они носились по лесу, как угорелые, но вскоре немного успокоились, так как поняли, что им лучше всего взять и обойти по кругу один единственный большой алмазный дуб и взлететь вверх, чем беспорядочно метаться, пытаясь понять, как и чем живёт этот лес. Естественно, что своё сверхзрение они включали чуть ли не через каждые пять минут и их удивлению просто не было предела.
      Больше всего Холтора поражало то, с какой филигранной точностью огромный кусок Горячей Топи вместе с толстенной подушкой, насыпанной под неё, был вложен в ту глубокую, огромную болотистую котловину, сплошь покрытую грязевыми вулканами и гейзерами, окруженную со всех сторон горами, которую он ещё совсем недавно считал самым большим своим наказанием. Теперь над этим местом возвышалось довольно ровное плато. Все горячие озёра бывшей Горячей Топи ушли куда-то вниз, многочисленные гейзеры иссякли и теперь на их месте вырос высокий, непрерывно цветущий субтропический подлесок с множеством плодоносящих деревьев, кустарниковых растений и лиан, в котором весьма неплохо чувствовали себя отдельные представители варкенской фауны, которые, похоже, давно уже забыли про то, что в это время года им всем положено впадать в спячку, а не весело скакать по корням и поддерживающим стволам.
      Термоядерные реакторы, излучали потоки света ничуть не меньшие, чем те, которые давали Варкену в летнее время все три Небесных Лорда и потому в лесу было очень светло. В Трюме стало суше и потому довольно сильно видоизменилась растительность, к тому же она стала не такой густой, как раньше, но зато более рослой и плотной по своей структуре. Если на Поркере в Трюме преобладали высокие хвощи и травы, срок жизни которых исчислялся в лучшем случае месяцами, то теперь это были это были в основном разнообразные плодовые деревья и кустарники, явно, завезённые с Галана, а также из множества других миров, обвитые знаменитыми поркерианскими лианами дающими такие вкусные плоды и ягоды. Можно сказать, что лес стал намного вкуснее, питательнее и разнообразнее по составу блюд.
      По этому лесу, который Змей Колин и его друг Длинный Эрс называли послушным, было гораздо легче ходить, чем по лесу Поркера, не нужно торить тропу, да, и земля в нём оказалась покрыта не черной, липкой грязью гниющих листьев, а толстым слоем довольно прочных, упругих мхов, способных выдержать вес человека, но это были совсем не те мхи, которые росли на Варкене. Мхи послушного леса, судя по всему, заменили прежний автолиз и могли очень быстро перерабатывать опавшую листву в гумус каким-то другим способом. Снизу к ним подходил гораздо более мощный и толстый пласт тонких, прочных корешков-сборщиков алмазных дубов. Зато их длинные питающие корневища с корнями-водосборщиками почти не изменились и они по прежнему высасывали из земли влагу, накапливали её в себе, подавали к накопительным корням-клубням, и гнали её оттуда по питающим корневищам-трубопроводам туда, где она была нужна более всего.
      Однако, в послушном лесу появились и куда более важные изменения, касающиеся его самых главных деревьев, алмазных дубов. Теперь их стволы, окруженные наклонными поддерживающими побегами, оплетёнными водонапорными корневищами, были уже не такими гладкими и стройными, как у поркерианских алмазных дубов. Они обзавелись дополнительными питающими корневищами, которые вырастали прямо из водных резервуаров-накопителей главной чаши и спускались вниз, отчего их центральные стволы сделались одновременно и рифлёными и витыми. Эти корневища образовывали на опорных стволах и побегах довольно красивую ячеистую структуру с яркой рыжевато-палевой корой. С корой же этих видоизменённых алмазных дубов в ячейках, образованных переплетением этих мощных водонапорных труб-корней, произошли и вовсе совершенно невероятные, на взгляд Сиссара, метаморфозы. Они превратились в самые настоящие лампы, дающие ровный, голубоватый свет, оправленные рамками из цветущих ползучих лиан.
      Это было уже совсем не то яростное, сжигающее глаза и душу зеленоватое сияние, а сильный, ровный яркий, хотя и рассеянный, свет, по поводу которого Бенден, который привык полумраку кедровых лесов, сразу же сказал: – "Хорошо здесь, светло, хоть иголки собирай". О каких иголках он говорил, Сиссар так и не понял, но его это и не волновало. Куда больше его взволновало то, что их уже несколько раз окатывало сверху водой. Это опрокидывались большие водосборные листья каких-то лиан совершенно нового вида, растущих во втором ярусе на мощных горизонтальных ветвях алмазных дубов, которые сбрасывали вниз излишки влаги. В отличии от леса Поркера в этом лесу в Прохладе действительно было весьма прохладно и потому на листья этих лиан легко образовывался конденсат.
      Парни Длинного Эрса, похоже, хорошо проработали вопрос кругооборота воды в послушном лесу, поскольку даже после того, как на землю в Трюме этого леса проливалось несколько тонн воды, она просачивалась через мох едва ли не мгновенно и та вода, которая не впитывалась водосборными корневищами, моментально уходила вниз по сложной дренажной системе, также пронизанной корнями алмазных дубов. Рассматривая тот дуб, который они обходили по кругу, с помощью своего сверхзрения, Сиссар обратил внимание на то, что внутри него образовались цилиндрические пустоты, от которых расходились к термоядерным реакторам пустотелые корни.
      Реакторы были оснащены сверху большими сферическими световыми камерами, к которым приникли, словно ртами, световые корни, и мощными парогенераторами, испаряющими поступающую сверху в них воду и гнали её под давлением наверх в виде вводно-парового аэрозоля, имеющего температуру в семьдесят градусов, на самую верхотуру, снизу. Хотя алмазные дубы острова Зелёный Марлар имели высоту почти в семь километров, на которую подавался этот горячий аэрозоль благодаря прекрасным теплоизолирующим свойствам алмазной древесины и тому, что парогенераторы создавали весьма приличное давление, его температура снижалась не больше, чем на пятнадцать градусов, так что под толстой кроной этого леса была устроена людьми и коралловыми деревьями самая настоящая парилка.
      Варкен, как и Поркер, обладал на редкость мощной атмосферой и потому на уровне океана из ледяного крошева давление воздушного столба составляло почти семь с половиной стандартных атмосфер. Даже на высоте в десять километров человек на Варкене мог дышать вполне свободно. Эта планета была бы идеальной для драконов Ингленда, если бы не её холодные зимы и ураганные ветры на высотах свыше двенадцати километров, а также океан ледяного крошева с его электрическими разрядами, бьющими снизу вверх. Тому лесу, который Длинный Эрс со своими планетоделами перенёс на остров Зелёный Марлар ветры точно не угрожали. По мнению Бендена, который не поленился выбраться наружу и пробежаться по его кроне, покрытой толстым слоем не снега, а самого настоящего фирна, по ней можно было смело разъезжать даже на тяжелом гусеничном краулере, да, и шутки ли сказать, один только самый верхний слой прочных, волосатых, словно мирш, листьев, имел толщину в пятнадцать метров, а ведь под ним ещё находилось добрых сто метров специального утепления, армированного прочными и гибкими верхними ветвями зеркальных буков и варкенских кедров.
      Из-за этого варкенские музыкальные кедры приобрели весьма странный вид. Они росли на самых верхних горизонтальных ветвях алмазных дубов, которые срослись между собой и, как бы представляли из себя великанов, вставших в круг и положивших руки друг другу на плечи. Как и подавляющее число всех растений, варкенские кедры росли на питающих корневищах, из которых они, как бы врастали и на первый взгляд имели вполне обычный вид со своей пирамидальной кроной, только вот верхушка у них выстреливала вверх очень красивой, геометрически правильной метёлкой, верхушка которой врастала в теплоизолирующую крону, образованную переплетением ветвей алмазных дубов и зеркальных буков, которые таковыми уже нельзя было называть.
      Другой особенностью этих музыкальных кедров было то, что они имели просто гигантскую высоту и вымахали под километр и даже выше. Разумеется, они уступали по высоте зеркальным букам, которые были, как минимум, в два с половиной раза выше них, но поскольку все кедры росли на арках опорных ветвей алмазных дубов, они достигали вершины. Холтор, осмотрев их с помощью сверхзрения, сразу же понял почему и тут же преисполнился гордости за кедры острова Зелёный Марлар, ведь это именно они гнали в крону свой сок, в котором спирта было ничуть не меньше, чем в коктейле "Ракетное топливо". Правда, поначалу он схватился за голову, ведь таким образом получалось, что теперь они не смогут с песнями и танцами срубить ни одного кедра в этом лесу, но, приглядевшись, успокоился.
      На нижних, самых мощных ветвях он увидел десятки пустотелых заготовок для барабанов-годо такого размера, что у него тотчас дух захватило. Вот тут он сразу же вспомнил о том, как работали мастера-краснодеревщики Поркера, которые не выходя из дома, а лишь глядя на радужные сполохи в особых комнатах, выращивали шкафы, комоды, столы, стулья и прочую мебель. Причём она получалась у них такой красивой и изящной, что галакты, когда их допустили в этот мир, чуть ли не дрались за неё. Это сразу же настроило его на мажорный лад. Мастера в его клане крайне редко применяли Силу и больше полагались на старинные дедовские рецепты, когда ваяли годо или изготавливали что-либо из дерева и то, что теперь можно будет вырастить практически готовое изделие, которое останется лишь ошкурить, отшлифовать и покрыть лаком, Холтора радовало.
      Радовало его и то, что в этом наполненном светом лесу было так много животных, птиц, пресмыкающихся, насекомых и даже рыбы. А вот чего в этом лесу не было, так это костлявых дьяволов, хотя на Поркере Горячая Топь была для них чуть ли не раем. Не было в нём также лысых древоточцев и пооки, но зато вместо них по водоносным корневищам скакали целые стада скальных прыгунов, изрядно подросших и хорошо отъевшихся, за которыми гонялись отнюдь не тощие варконы. Варконы, как всегда, проигрывали им в скорости, но отличались исключительным упорством, выносливостью и хитростью, а потому голодными они в этом лесу точно не сидели. Варкенских животных в этом лесу было раз, два и обчёлся, но Бенден, бегло ознакомившись с условиями их жизни, сразу же заявил, что в нём даже гигантские мирши, которых, впрочем, на острове Зелёный Марлар не было, найдут здесь для себя уютную экологическую нишу. Сиссар позволил себе в этом усомниться, сказав ему:
      – Бенди, ты хоть думай, что говоришь. Скальные прыгуны травоядные животные, им, пожалуй, любая листва придётся по вкусу, да, и эти ваши огромные свирепые кошки, похожие на голсов с хвостами, которые на них охотятся, тоже найдут для себя пропитания в этом лесу, а вот мирши в нём точно подохнут. Когда они впадут в спячку, прыгающие клещи их досуха высосут.
      Холтер и Бенден хитро переглянулись между собой и король лесоводов, который, наконец, обрёл лес своей мечты, попенял королю, перебравшемуся из фантастического, на его взгляд леса Поркера в совершенно обычный, пусть и очень высокий, лес Мальвы, обращаясь при этом к своему младшему брату, он сказал:
      – Бенди, не обращай на внимания на его болтовню. Этот парень никогда не видел того, как по весне голодные скальные прыгуны гоняются за жирными ледовыми крысами, отъевшимися за зиму в городах, когда те возвращаются к своим летним норам. Не видел он и варконов, поедающих на фермах овощи на грядках, так что где уж ему знать повадки наших миршей, которые в домах богатых галактов, где им так тепло и уютно и кормёжки, хоть завались, мигом забывают об обязательной зимней спячке. К тому же он, похоже, совершенно забыл на Мальве о том, что на Поркере с его волшебным лесом, всё устроено совсем не так, как у нормальных людей. Ну, с этим ничего не поделаешь, видно, лес Поркера ему просто осточертел за эти годы.
      Бенден не поленился добавить:
      – Да, Сиссар, это ты не подумав ляпнул. Я, между прочим, только потому и задержался в хольде, что меня интересовал всего один вопрос, сколько лет эти парни приручали лес Поркера к нашим зимам и тот рыжий гений, который всё это устроил, честно признался мне, что температуру в темпоральнике до минусовой они снизили всего за два года и за это же время перестали освещать лес сверху и включили на полную мощность прожектора под светопоглощающими корнями. К этому времени температура внутри леса уже была точно такой, как сейчас. К твоему сведению, старина, вот тот рогаль, который стоит на корневище и так кровожадно смотрит на нас, живёт на белом свете не менее двадцати пяти лет. Матёрый зверюга, сразу видно. Поверь, он пережил на Варкене не одну зиму прежде, чем попал в этот рай. Вот ведь зверюга, такой гарем себе собрал, что любо дорого посмотреть. Такой и сразу двум варконам трёпку устроит. Но я тебе скажу, Сиссар, варконы здесь тоже не задохлики, хорошие ряшки себе наели и по ним ни за что не скажешь, что они листья трескают за милую душу, как их варкенские собратья. Ну, а всё это я тебе к тому говорю, чтобы ты понял, у нас на Варкене зверьё к чему угодно привыкнуть сможет, к любым условиям жизни, ведь у нас тоже всё тоже не как у людей.
      Сиссар тотчас взмолился:
      – Парни, да, не по своей я воле с Поркера съехал? Меня оттуда этот паразит Сорквик чуть ли не пинками вытолкал. Ему видите ли, нужны в галактике надёжные люди, как будто все мои сыновья, внуки и правнуки сплошь разгильдяи. Нет чтобы оставить меня в покое, он взял и наладил нас всех оттуда. Впрочем, у меня всё же была причина покинуть Поркер. Понимаете, ребята, это чёртово зелёное сияние просто сжигало мою маленькую Бину. Она любит лес Поркера и знает его лучше кого-либо, да, и коралловые деревья её большие друзья, но она так страдала от этого сияния, что я уже не мог этого видеть. Право же, я был готов принять любую Звёздную империю, даже такую, которая сплошь покрыта стальными трубами, а не лесами, но тут Верди Мерк привёл ко мне послов с Мальвы и те показали мне и Бине свой мир. На Мальве тоже растут огромные кедровые леса, пусть не такие высокие, но всё же очень красивые и в них темно и прохладно. Моя Бина от мальвийских лесов в полном восторге. Она ожила на Мальве и стала такой же жизнерадостной и энергичной, как в юности, и всё это благодаря Верди Мерку. Он вообще для нас очень много сделал, хотя нам так и не удалось встретиться с ним в то время, когда он взялся полностью переделывать Галан. Это благодаря ему я отважился собрать всё ворьё и жульё, какое только было на Галане и отправиться в такой компании колонизировать Поркер и когда окончательно выяснилось, что жить там мы не можем, а жить без леса не хотим, он предложил нам перебраться на Мальву. Правда, теперь, похоже, мне нужно встать на колени перед этим рыжим типом и молить его о том, чтобы он научил меня уму разуму и подсказал, как мне будет сподручнее поселить на Мальве коралловые деревья и алмазные дубы. В твоём лесу, Холти, Бина даже ни разу не зажмурилась. Здесь такой спокойный, прохладный и ровный свет, что мне ничего не стоит лечь и заснуть прямо на этой ветке без повязки на глазах. Это просто поразительно, мужики, мы столько лет, можно сказать, врастали в лес Поркера, приучали себя к нему, а тут на тебе, пришел какой-то молодой парень, ученик Верди Мерка, побродил в полном одиночестве по нашему лесу, ровным счётом ничего о нём не зная, и моментально проник во все его секреты, даже такие, о которых мы вообще никому ничего не рассказывали. Он даже сумел сделать то, над чем на Поркере работали чуть ли не все учёные, создал устройство, которое позволяет разговаривать с коралловыми деревьями точно так же, как говорим мы с вам. Более того, этот рыжий пройдоха, похоже, умудрился так влюбить в себя или ещё каким-то образом покорить истинных повелителей леса Поркера, что подбил их просто на немыслимый шаг, – отправиться не куда-нибудь, а на Варкен, на твой остров, Холти. Вот в это я до сих пор не могу поверить, хотя мы все находимся именно здесь, на твоём острове. До этого всё, чего мы смогли добиться, это пересадить молодые коралловые деревья на специально выращенные питающие корневища и ввести их в мир людей, которые в них сразу же влюбились ничуть не меньше, чем в Созерцателей. Причём сделал он это в тайне от меня и Бины. Кори, оказывается, всё знала о планах этого парня, но помалкивала. Верите, мужики, я ждал чего угодно от повелителей леса, но только не этого. И вот что поразительно, до чего же ладно всё у них получилось. Сразу видно, что Верди Мерк хорошо поработал над этим проектом вместе с Нэксом и Бэкси, да, и этого парня, своего ученика Длинного Эрса, он подготовил самым основательным образом. Право же, после того, что он сделал, впору Сиссара Великого переименовать в Великого Лаэрта. Теперь уж точно народ Поркера сумеет договориться с коралловыми деревьями и те сделают так, что их лес станет более милосердным к людям и не станет иссушать их души своим ослепительным сиянием. Тогда он станет настоящим раем для людей.
      Бенден, который летел вверх справа от Сиссара, повернулся к нему и, сложив пальцы в замок согласия, сказал:
      – Да, старина, Верди Мерк действительно великий сардар и он хорошо знает, чему нужно учить молодёжь. Правду говорят люди, что для этого парня нет ничего невозможного.
      – Отчего же для Верди нет ничего невозможного, Бенди? – Поинтересовался у младшего брата Холтор – Он, например, ни за что не сможет сработать хороший годо, как это сделаем ты или я. Да, и растить музыкальные кедры с заданными музыкальными свойствами древесины он тоже вряд ли сумеет. Он не может очень многого, Бенден, но ему под силу самое главное, но умеет направлять людей и объединять их ради достижения великой цели. Ты только посмотри на то, как ловко он свёл нас всех вместе, этот парень. Ну, разве мы теперь не своротим горы, лишь бы порадовать нашу Матидейнахш в её самый счастливый день? Ты представляешь, парень, наши годойонархоны будут учить искусству бить в годо таких людей, как император галактики Сорквик Мудрый и Деметр Горал, а ведь паломниками нашей Матидейнахш являются ещё и Богуслав Вихрь, Патрик Изуар и даже сам Гуго Декстер, который чуть ли не первым примкнул к нашему императору и я полностью уверен в том, что они тоже станут нашими учениками. Когда Колин стал меня просить о том, чтобы мы приняли в ученики самого Сорквика, я уже был готов встать и принести за это ему клятву верности, а он велел мне сесть и сделал после этого такой роскошный подарок всему нашему клану. Нет, черт возьми, о такой радости и таком обретении я даже и не мог мечтать, мужики.
      Время от времени очищая кровь от излишнего азота, чтобы избежать неприятностей, они поднялись под самую крону и попарившись несколько минут в сумрачном, жарком и очень влажном мареве, телепортом отправились в небольшой посёлок, который располагался почти в самом центре этого величественного леса. Опустившись на ту самую ветвь-площадь, которая возвышалась над огромной центральной чашей, которая была домом для огромных стай водоплавающих птиц и просто-таки кишела рыбой, Бенден, сложив пальцы в замок величайшей просьбы, негромко сказал старшему брату:
      – Холтор, возможно, что в этом лесу есть дерево и повыше этого, но я прошу тебя, давай дадим именно этому алмазному дубу имя Большой Змей Колин. Твой названный сын хотя и был всего лишь посланником короля планетоделов Длинного Эрса, этого вполне заслуживает. Думаю, что все наши ребята с этим согласятся.
      Король острова Зелёный Марлар улыбнулся и ответил:
      – Я хотел назвать его именем весь лес, Бенди, но твоё предложение будет получше уже только потому, что через несколько десятков лет таким лесом будет покрыт весь наш остров.
      Сиссар кивнул головой в знак согласия и спросил:
      – Парни, какие будут предложения? Вернёмся в город или ещё немного погуляем по лесу?
      Холтор робко улыбнулся и сказал:
      – Сис, я хотел бы поговорить с коралловыми деревьями. Ты, вроде бы, можешь делать это даже без своей Бины?
      Бенден широко заулыбался и воскликнул:
      – Холти, ты можешь сделать это и без Сиссара, но с нашей стороны будет полным свинством, если мы так поступим. Перед тем, как я сбежал из хольда, Длинный Эрс дал мне это, – Бенден засунул руку во внутренний карман своей туники и вытащил из него три коробки с декодерами – Если надеть эти очки и намордники, то с коралликами, так Эрс называет повелителей леса, можно разговаривать везде, где ты только увидишь их глаза и уши, орхидеи с белыми цветами. Главного у коралликов зовут Шоурт Светлый. Он сын самого Горта Седая Борода. Это император и отец всех коралликов. Ну, а Шоурт теперь его король и повелитель лесов Зелёного Марлара. Если ты хочешь поговорить со своим напарником, Холти, то нам туда, вон в тот большой дом с круглой террасой.
      Дом, на который указал Бенден, был похож на типичную варкенскую круглую сторожевую крепость с конической крышей, которая притулилась к огромной каменной стене, вот только стена эта была вся затянута сетью из толстых напорных корневищ, украшенных ползучими орхидеями и прочими вьюнками и плющом, меж которых ровно и мощно светилась молочно-белым светом кора. В отличие от домов Поркера, стены этого дома не светились так ярко, были нарядного, розовато-кремового цвета и походили на аккуратную каменную кладку. Дом очень украшали окна со стрельчатыми арками и балкончиками желтовато-белого цвета. К террасе перед домом, в котором Холтор насчитал пять этажей, от площади поднималась широкая лестница, но он не стал подниматься по ней, а телепортом перенёс себя, Сиссара и своего брата прямо к большим двустворчатым дверям.
      Внутри этот дом поразил его тем, чем, вроде бы, как раз и не мог поразить, типичным варкенским интерьером, к тому же, явно, содранным кем-то с их гостевого дома, стоящего в горах на северной оконечности острова, в котором так любили селиться галакты-туристы, полагая, что это древняя варкенская сторожевая крепость. Правда, в том доме не было балкончиков, а узкие стрельчатые арки окон были забраны прочным стайларом, да, и сам дом со стенами почти двухметровой толщины, был сложен из массивных гранитных блоков, ведь только так он мог противостоять ветрам.
      Бенден, который, получил от Длинного Эрса телепатемму с инструкцией, уверенно провёл их в большую комнату на первом этаже, в которой перед зеленовато-бежевой стеной, на которой росло не менее нескольких сотен ползучих орхидей, отчего свободным оставался лишь овал метров четырёх в ширину и трёх в высоту, стояло пять самых обычных мягких кожаных кресел, рядом с которыми стояли автоматические бары. Судя по всему прежние обитатели этого дома во время своего общения с повелителями леса, которых они так до сих пор и не обнаружили, спокойно пили свои любимые напитки и курили сигары, так как в некоторых местах крышки бара, явно, были прожжены именно ими. Холтор и Бенден не были курильщиками, зато Сиссар, сев в кресло, в первую очередь принялся искать в баре коробку с сигарами и нашел её, а уж потом выудил из него пузатую бутылку гейанского коньяка. Как только Холтор уселся в кресло и нацепил очки, Бенден тихонько шепнул ему:
      – Холти, Эрс сказал мне, что Шоурт отличный парень, но со странностями и посоветовал не давать ему садиться на шею. Ну, давай, надевай очки, декодер и вызывай его. Коралловые деревья никогда не спят, но любят прикидываться или спящими или очень занятыми своими делами. Так что тебе, возможно, придётся обращаться к Шоурту не один и не два раза, чтобы он ответил и начал беседу. Главное его не разозлить, Холти.
      Холтор надел очки, набрал полную грудь воздуха приставил присоску декодера ко рту. Никаких неприятных ощущений он при этом не испытал, хотя ему и показалось вначале, что говорить с этой штуковиной на лице не легко. На самом деле ничто не мешало ему сказать:
      Шоурт Светлый, повелитель лесов острова Зелёный Марлар, ответь нам. Мы пришли, чтобы приветствовать тебя на Варкене.
      Несколько секунд спустя овальный экран засветился и на нём появилось что-то сиреневое, дымчатое и расплывающееся, словно струи дыма, а затем медленно сгущаясь появилось коралловое дерево с очень тёмными, почти кроваво-красными, поникшими листьями и светлой, серебристой войлочной корой с длинными прядями. Шоурт Светлый громким и очень уж недовольным голосом спросил:
      – Ну, кому это ещё неймётся продуть мне уши? Я же ясно сказал, что мне всё и так ясно.
      Холтор терпеливо выслушал эту отповедь и представился:
      – Шоурт Светлый, я Холтор Талан, повелитель лесных жителей острова Зелёный Марлар, а это мои друзья, император Сиссар, которого ты должен знать, и мой брат Бенден Талан.
      Шоурт немедленно поднял свои листья торчком и спросил:
      – Что, на острове уже наступила весна?
      – Нет, Шоурт Светлый, зима ещё только началась. Мы пришли поприветствовать тебя и поздравить с тем, что ты, наконец, прибыл на то место, о котором, вероятно, тебе много рассказывали.
      Ответ Шоурта весьма ошарашил Холтора:
      – Слушай, братан, это что ещё за дела? Мне что, мало по твоему было этой зимы в той круглой норе, куда меня затолкали? Я столько времени ждал, чтобы сбросить хоть часть листвы и увидеть, наконец, звёзды, а ты мне тут толкуешь о том, что вся зима ещё впереди. Ты, давай, заканчивай с этим делом поскорее, а то мне уже надоело без конца прокручивать в уме план атаки. Пора и за работу браться.
      Бенден мысленно попросил Великую Мать Льдов прийти к нему на помощь и, стараясь не повышать голоса, всё же сердито рыкнул:
      – Шоурт, завязывай, нам этот гнилой базар не нужен. Мы пришли к тебе разговаривать по делу, а не собачиться. Если ты такой умный, то возьми и сам сделай так, чтобы весна наступила поскорее. Можно подумать, что тебя об этом не предупреждали. Весна наступит только через восемь месяцев и тут уж никто и ничего не сможет поделать, а вот сделать так, чтобы ты мог видеть всё, что происходит снаружи, мы для тебя точно сможем.
      Шоурт минуты две молчал, затем его листочки затрепетали и он, словно бы с облегчением, сказал:
      – Так вы что, ребята, меня не разыгрываете? Мы действительно уже на Варкене? Ну, тогда другое дело. Так это ты будешь Холтор, братан? Ну, здравствуй, повелитель лесных архо.
      С этого момента разговор тут же перешел в сугубо деловое русло. Шоурта в первую очередь на самом деле интересовала не сама весна, как таковая, а то, когда Таланы переселятся из своих городов к нему в лес. Поражая Холтора, Сиссара и Бендена обилием жаргонных словечек и выражений, он объяснил им, что в каких-то три недели его подданные вырастят для них новые дома и сразу же потребовал, чтобы все нужные им камни с машинами внутри они закапывали поглубже в землю, так как на поверхности он их терпеть не собирается. Ещё он потребовал от Холтора, чтобы тот немедленно разрушил все горы на острове Зелёный Марлар и сделал так, чтобы те три вулкана, которые на нём имелись, были отгорожены от него высокой стеной.
      На вопрос, не будут ли его пугать землетрясения, Шоурт ответил вполне по-философски, что к неизбежному нужно постараться привыкнуть и не обращать на это внимания, но всё же поинтересовался, какими бывают их последствия. Узнав о том, что на острове Зелёный Марлар не бывает крупных землетрясений и что самое страшное, что может случиться, так это то, что выплеснется немного воды из чаш на деревьях, да, попадают на землю созревшие плоды, Шоурт просто рассмеялся, что выразилось в энергичным потряхиванием листьями. На взгляд Холтора этот кораллик оказался отличным парнем, но он так и не сказал им, где же находится то место, где находится он и весь его народ, но при этом заявил, что там достаточно свободного пространства для их детей. Когда они закончили беседу, Сиссар, который почти не принимал в ней участия, сказал Холтору и Бендену, что, скорее всего, семена уже созрели и вскоре коралловые деревья начнут выращивать пасынки для их переноса на корневища. Это было сказано им уже на космодроме, куда они телепортировались из леса.
 

 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара "Галан", Звездное княжество "Звездный Антал".
 

Стандартное галактическое время:

 

 

20 декабря, 11 часов 27 минут

 
      Первое, что бросилось в глаза Холтору, когда он вошел в свой дом, так это то, что какой-то здоровенный верзила, одетый в совершенно несуразный наряд состоящий из мешковатых штанов и черной майки, туго обтягивающий его мощный торс, стоял в холле опершись руками о стену, и, можно сказать, прижал к ней младшую дочь Бендена, всегда непоседливую, озорную и смешливую хохотушку Лилию, которая как-то странно притихла. Если бы длинные волосы парня не были собраны на затылке в длинный пучок заколкой-трао цветов Мерков Антальских с серебряным соколом-чаром, а на руке не было браслета паломника с клеймом леди Риты, Холтор точно турнул бы этого наглеца подальше от своей племянницы, но эта заколка и особенно браслет его остановили. Когда же он, сердито насупившись, подошел поближе, парень не спеша отодвинулся от девушки и, на долю секунды сцепив пальцы в знак приветствия к хозяину дома, сказал:
      – Вождь Холтор, моё почтение. Позволь мне представиться, я Гарри Винтер по прозвищу Вираж, командир семьдесят девятого космического гаража, планетодел первого класса и пока что всего лишь повелитель деревьев, но мечтаю стать королём леса и сидеть на своём собственном большом дереве. Ищу в твоём клане свою будущую королеву. Надеюсь, что это будет Лилия, которой я уже час толкую о том, что она мне приглянулась. Ты не будешь против, если я продолжу ухаживать за твоей племянницей, вождь Холтор? Твоя племянница просто прелесть, скажу по секрету, и отлично разбирается в деревьях.
      Лилия, вопреки всем ожиданиям Холтора, не тронулась с места и внимательно наблюдала за тем, какова будет его реакция. Ну, что тут мог сказать отец-хранитель клана Таланов Дерзких такому бойкому трао из клана Звёздных Мерков, кроме того, как пожелать ему удачи, ведь что ни говори, а этот парень, не смотря на свой экстравагантный вид, всё сделал именно так, как это и было положено всякому нормальному трао, представился ему и сразу же заявил о серьёзности своих намерений в отношении его племянницы, поэтому Холтор, слегка улыбнувшись, сказал в ответ:
      – Желаю тебе удачи, Гарри Винтер, командир гаража. Надеюсь, что в твоём гараже стоит не дюжина прогулочных флайеров для туристов, а что-то более существенное и вообще тебе не мешало бы надеть портки поприличнее, если ты действительно набиваешься в женихи к моей племяннице. Мы, Таланы, не очень-то любим отдавать своих девушек замуж за кого попало.
      Лилия тотчас с жаром заступилась за своего ухажера:
      – Дядя, Гарри не кто попало. Гараж, к твоему сведению, это такой гигантский космический корабль планетоделов, на борту которого стоят в ангарах целых пятьдесят тысяч тяжелых ландшафтных и лесопосадочных танков. А ещё на нём базируются огромные атмосферные танкеры, космические корабли-биореакторы и множество боевых крейсеров. Их у Гарри даже больше, чем во всём нашем клане. Под его командованием служит больше двух миллионов человек и все они признали Гарри своим будущим планетарным королём. Только он совсем не такой король, как все остальные. Он сам построит своё королевство на безжизненной планете и насадит на ней послушные леса, ведь у него уже есть для этого целых три миллиона коралликов, саженцы главных деревьев и алмазных дубов озеленения. А эти штаны, дядя, у Гарри счастливые, он в них уже три планеты благоустроил и остров Данин в придачу. Между прочим, озеро Вираж на этом острове, которым ты всегда так восхищался, назвали в его честь.
      Холтор лишь молча кивнул в ответ и удалился, хотя его так и подмывало сказать Лилии: – "Так что же ты тогда стоишь, глупая? Быстро хватай его за шиворот и тащи под венец!" Обернувшись прежде, чем войти на Мужскую половину, он бросил взгляд на эту парочку и судя по тому, как низко склонился Гарри к лицу Лилии, разговор у них шел вовсе не о музыкальных кедрах или алмазных дубах. Это и ещё воспоминание о том, что в толпе, телепортированной Длинным Эрсом с космодрома на площадь в лесу он видел десятки трао, одетых почти точно так же, несколько его озадачило. Получалось так, что этот рыжий Звёздный князь решил, заодно, ещё и умыкнуть из его клана не один десяток девушек. Что же, если все они станут королевами послушных лесов, это будет для них большим счастьем. Холтор хорошо знал, каковы планетоделы в работе и даже немного им завидовал.
      Он прошел на Мужскую половину дома, поднялся в свой кабинет и, прихватив с собой на всякий случай три клятвенных кинжала, электронную книгу, в которой содержались все его записи, и небольшой голографический проектор, купленный им в Ларитандейре, вздохнул и направился в ратан. Времени на пустую болтовню не осталось и нужно было срочно приниматься за работу. Холтор уже объявил весьма объёмистой телепатеммой о том, что всем годоархонам и годойонархонам предстоит добрых полтора года провести в темпоральном ускорителе, чтобы не только построить большие годо, но и превратить кучу оболтусов в прекрасных годойонов. Так что к началу работы всё было готово, но оставалось разобраться с деталями.
      Как вскоре выяснилось, разбираться с деталями пришлось как раз не ему, а совсем другим людям. В большом ратане дома Холтора было полно народу. Люди чуть ли не сидели друг у друга на головах и он хотел было предложить перейти в зал общих собраний, находящийся в здании неподалёку, который служил ещё и театром, но Веридор Мерк, сидевший рядом с ним, громко сказал:
      – Ну, ничего, ребята, в тесноте, да, не в обиде. Поскольку нам всем предстоит очень большая работа, особенно Холтору и его парням, то я предлагаю не мучиться и перебраться в Золотой Антал. Там у меня есть большой темпоральник, который мы уже подготовили к приёму людей. Ничего особенного я вам не обещаю, но зато там все мы сможем прекрасно разместиться. К тому же там уже стоит новенькая, здоровенная музыкальная фабрика и на её складах есть запасы всего необходимого. Ну, что, отправимся туда?
      Веридору, как это ни странно, тотчас возразил Длинный Эрс, который, подняв руку с растопыренными пальцами, громко сказал:
      – Верди, это не самое лучшее твоё предложение. Во-первых, твой темпоральник не такой уж и большой, всего семьдесят пять километров в диаметре. Во-вторых, это же будет какой-то кошмар, толочься полтора года среди этих кислых холмов и жить в каких-то сараях. Поэтому давай не будем издеваться над людьми, а отправимся в наш темпоральник. В тот, в котором мы проводили акклиматизацию леса с Поркера. Он будет побольше твоего в шесть с половиной раз и к тому же в нём нас всех ждёт прекрасный уголок экваториального Варкена с лесами, горами, реками и озёрами. Чтобы нашим друзьям, Таланам, было привычнее работать, я предлагаю забрать туда четыре их самых больших города, Беардон, Далардин, Марларен и самый маленький из них, но зато самый древний, Абистон. Сейчас в моём темпоральнике самом разгаре конец лета, начало осени, созрел прекрасный урожай чилука, по горам скачут стада скальных прыгунов, в реках и озёрах полно лососей, к тому же мы вырастили там отличные кедровые леса, в которых уже можно заготавливать древесину если не на барабаны, то точно на мебель. Ну, а твою музыкальную фабрику мы прихватим с собой, для неё тоже имеется хорошее местечко. Она будет стоять прямо на космодроме, неподалёку от которого мы уже поставили космическую хижину Сиссара. Единственное, чего мы не стали строить, так это жилья для учеников Таланов, чтобы не оскорбить наших годойонархонов. Что ты на это скажешь, Холтор? Учти, мои парни останутся здесь и всю ночь будут присматривать за теми ямами, которые останутся на месте твоих городов, так что их не занесёт снегом. Ну, и ещё у меня есть причина, ребята, просить вас об этом. Мы прикупили контракты двадцати с лишним миллионов роботов и хотим за это время превратить всех их в а-людей и сделать сенситивами. Поэтому я попросил леди Джанину отправиться с нами Золотой Антал вместе с её храмом, который стоял в Мо. Думаю, что из-за этого народ не устроит в провинции Мободи нам скандала. Для роботов и а-людей мы построили три прекрасных города. Так что за них вы тоже можете не волноваться. Они там точно не пропадут.
      Холтор был поражен тем, что Длинный Эрс так точно угадал, в каких именно городах острова Зелёный Марлар находились самые лучшие музыкальные мастерские и школы годойонов. Понравилось ему и то, что в том месте, куда им предстояло отправиться, созрел хороший урожай чилука. Правда, он сомневался, что те музыкальные кедры, которые вырастили парни Длинного Эрса, сгодятся хотя бы на дрова. Зато всё остальное представлялось ему очень привлекательным, особенно то, что храм Великой Матери Льдов провинции Мободи тоже будет перенесёт в этот темпоральный ускоритель. Леди Джанина была первой жрицей, к которой он совершил паломничество. К тому же и Веридор Мерк, примирительно подняв руки вверх, сказал:
      – Эрс, базара нет, твоё предложение лучше моего. Мне только непонятно, когда ты всё это успел сделать? Ты ведь использовал свой малый темпоральник для акклиматизации алмазного леса, а большой у тебя до сих пор занят.
      Длинный Эрс ухмыльнулся и ответил:
      – Извини, вождь, но у меня есть свои собственные секреты, о которых я не хотел бы распространяться.
      После этого Холтору только и оставалось сделать, что дать команду всем остальным годоархонам и годойонархонам клана собраться в четырёх этих городах и разрешить всем желающим лесникам отправиться в новый лес острова. Таких, как он знал, в клане был не один десяток тысяч. Естественно, что все девушки сразу же были им мобилизованы на разгрызку чилука. Даже те, которые жили в самых отдалённых и маленьких лесных посёлках. На сборы ушло каких-то тридцать минут, ведь клансменам предстояло всего лишь перебраться в столицу клана и его самые большие и красивые города. Когда все были в сборе, он кашлянул в кулак и сказал:
      – Всё готово, яган Длинный Эрс. Кто будет командовать телепортом? Мы, к сожалению, таких вещей делать ещё не умеем.
      Рыжий верзила хлопнул в ладоши и воскликнул:
      – Всё, брат Холтор, мы на месте. Можно выйти наружу и оглядеться. Почти весь снег мы оставили на твоём острове. Прихватили лишь тот, в котором зверушки нарыли ходов. Извини, но мы лажанулись только в одном, у нас в темпоральнике сейчас полдень лета Трёх Лордов, а потому вечер наступит ещё не скоро.
      Сказав это, он мигом телепортировался наружу и Холтора даже не нашлось слов, чтобы выразить своё осуждение. Этот парень, который всё просчитывал заранее, нравился ему всё больше и больше. Народ толпами повалил из ратана и вскоре в нём стало почти пусто. На своих раломанах осталось сидеть лишь несколько человек и в их числе Веридор, к которому, наконец, смогла подойти его жена. Холтор быстро вскочил и поприветствовал её, как самую дорогую гостью. Рунита подошла лишь для того, чтобы сказать мужу, что им отвели гостевые покои на пятом этаже и что контейнер с его вещами уже стоит на их Мужской половине, после чего пошла к Мойре, поджидающей её у дверей. Веридор тотчас вышел вслед за ними, а к Холтору подошли Сиссар и Бенден. Его друг, немного помолчав, сказал:
      – Ладно, коли мы уже на месте, пойдём, я покажу тебе, что у меня получилось. В конце концов мы ведь прибыли сюда только для того, чтобы ты сработал из моих заготовок хотя бы один большой годо.
      Они втроём не спеша вышли из ратана и направились к выходу из большого, семнадцатиэтажного здания, которое было когда-то на Варкене самым высоким и вызывало удивление чуть ли не у всех ближайших соседей жителей острова Зелёный Марлар. На улице ярко светили три Небесных Лорда, было мокро и кое где ещё лежали небольшие кучки снега, которые быстро таяли. В городе почти никого не осталось, все бросились разглядывать окрестности, а в ярко синем небе летали сотни разноцветных флайеров. Невольно вздохнув, ему тоже сейчас хотелось сесть за руль и посмотреть на сказку, обещанную Длинным Эрсом, сверху, Холтор взял себя в руки и повёл Сиссара к воротам, ведущим к космопорту. Вскоре он увидел мечущегося по улице Мастера Нора. Светло-бурый мохнатый зверёк с чёрными очками на мордочке и длинным, пушистым хвостом, жалобно скулил и пытался найти какую-нибудь нору, но она всё не попадалась ему. Холтор хотел было телепортом отправить его подальше от города, но тут какая-то добрая душа убрала его с улицы.
      Сразу за воротами они увидели довольно любопытную картину. Мальчишки нашли нору, в которой, похоже, спряталась ледовая крыса и теперь пытались выманить этого остромордого зверька с голубовато-серым мехом. Им активно помогал Веридор Мерк, который стоял возле норы на коленях, а рядом с ним лежал на жухлой траве громадный баул светло-коричневой кожи. Он просунул в нору какой-то прутик и то поднимал, то опускал его. Наконец, он воскликнул:
      – Есть! Поймал! Сейчас я его голубчика вытащу, а ну-ка поднесите поближе клетку, парни, мы его посадим в неё. – Ещё через несколько минут Веридор Мерк вытащил из норы прутик, к которому был крепко привязана сушеная груша. Здоровенная ледовая крыса не хотела с ней расстаться и в итоге была посажена вместе с этим лакомством в клетку, а Звёздный король наставительно сказал – Запомните, парни, самая лучшая наживка для ловли ледовых крыс на ивовый прутик, это сушеная груша. За вкусной сушеной грушей ледовая крыса полезет даже в бабушкину духовку. А кто мне скажет, откуда на Варкен привозят самые вкусные груши?
      – С Геи! – Дружно закричали малыши.
      – Правильно. – Подтвердил Веридор Мерк и добавил – А теперь бегите домой, дядя Ханни привёз в ваш клан здоровенный грузовик всякой всячины и в том числе большущие, спелые гейанские груши, которые так и тают во рту. – Мальчишки, радостно крича во всё горло, убежали, а его звёздное величество встал, взял в руки баул, подошел к Холтеру и, улыбаясь, сказал – Брат, возьми меня к себе в подмастерье.
      Холтор сурово насупился и, указывая пальцем на баул, спросил его скрипучим, неприятным голосом:
      – В этом чемоданчике лежат все твои инструменты?
      – Нет, конечно. – Ответил Веридор – Я взял с собой только инструмент для резьбы по дереву и инкрустации костью. Да, и то не весь.
      Старый мастер, который очень любил украшать свои изделия как раз именно костяной инкрустацией, заулыбался и спросил уже куда более доброжелательным голосом:
      – Ты работал когда-нибудь с музыкальным кедром?
      – Да, мастер. – Ответил Веридор – Довольно много.
      Холтор Талан удивлённо хмыкнул и спросил:
      – И сколько же сортов музыкального кедра ты знаешь, атан?
      Веридор, которого назвали младшим помощником, опустил свой баул на траву, сцепил пальцы в замок повиновения и ответил:
      – Мастер Холтор, я знаю семьдесят четыре сорта музыкального кедра, но работал только с сорока девятью.
      Бенден от удивления чертыхнулся, а его старший брат, широко заулыбавшись, сказал:
      – Я работаю со ста восьмью сортами дерева, толон-атан Веридор, а всего знаю сто двадцать семь сортов музыкального кедра и из них восемь выращены лично мною. – После небольшой паузы он спросил своего нового подмастерье – Ну, это так, для того, чтобы мне лучше узнать твои предпочтения тотан, какой сорт кедра ты считаешь самым лучшим, а какой совсем негодным?
      Веридор, которого сразу же повысили до старших подмастерьев, стал с готовностью перечислять:
      – Вельро Холтор, на мой взгляд самый низший сорт музыкального кедра это толокай. Эти колоды годятся только для того, чтобы делать из них ойтоны, да, и то лишь для начинающих годойонов. Хороший годойон зашвырнёт такой ойтон куда подальше. Большинство мастеров также не любят древесину сорта мойтан, взятую от кедров, выросших на восточной оконечности твоего острова, где дуют очень сильные ветра, но мне она нравится. У неё очень красивый рисунок и она обладает прекрасными резонансными качествами, поэтому хорошо идёт на струнные инструменты, но работает только с серебром. Я сработал из мойтана несколько сираф для своих галанских друзей и все они до сих пор играют на них.
      Сиссар тотчас воскликнул:
      – Так вот в чём, оказывается, заключается секрет сираф Ронбальда, Жано и Борна! То-то я всегда чувствовал в них нотки Синего годо. Они же изготовлены из варкенского музыкального кедра.
      Веридор улыбнулся и продолжил отвечать:
      – Мастер, честно говоря, любая древесина музыкального кедра хоть на что-нибудь, да, сгодится. Тут всё зависит только от того, откуда у тебя растут руки и как работает твоя голова, но лично для меня нет сорта лучше, чем ваш знаменитый зан-зан.
      – Ха, а чем же это тебе не нравится наш зиу-зинг? – Удивлённо воскликнул Холтор и, тут же хлопнув себя ладонью по лбу, радостно прогудел – Ну, да, всё верно, ведь ты же Мерк из Горного Антала, а стало быть уже родился готовым флайкойоном и потому для тебя кластроны из кедра зан-зан всё равно, что родные. Ну, что же, пошли, парень, посмотрим на те чурбаки, которые приволок нам Сиссар. Как знать, может быть нам придётся пустить их на дрова, хотя, говоря по правде, я уже испытывал алмазный дуб и скажу тебе, что это очень певучее дерево. Ничуть не хуже, чем наш зиу-зинг, из которого мы строим самые звонкие большие годо. Кстати, брат мой, мне довелось слушать, как играет на твоей сирафе Ронбальд Зайнур. Не знаю, удастся ли тебе проникнуть так же хорошо в душу годо, но ты настоящий геммиархон. Такого сладкозвучного и певучего инструмента, который ты построил для этого парня, я давненько не встречал.
      Веридор хотел было взять свой баул, но Бенден, проявляя уважение к нему, уже взвалил его к себе на плечо. Старший брат назвал Веридора геммиархоном, то есть мастером высочайшей категории, который изготавливает струнные инструменты, а стало быть ему не пристало таскать тяжести. Хотя сам он также был годоархоном, как и Холтор, Звёздный король был гостем их клана. К тому же в каких-то паре сотен метров от ворот города стояло огромное, цилиндрическое сооружение из субметалла, с широко распахнутыми настежь громадными воротами, – новая музыкальная фабрика Таланов, которую действительно можно было целиком закопать в землю, чтобы не обижать вредных коралликов. Позади неё виднелся космический дворец Звёздного императора Сиссара, который, ухмыльнувшись, сказал:
      – Парни, я перенёс заготовки из своего "Поркериона" в эту блестящую кастрюлю и поставил их внутри прямо перед входом. Знай я заранее о том, что Верди отгрохает для тебя, Холти, такую фабричищу, я бы вырастил барабаны-годо раза в два больше.
      Холтор, который уже бросил белый взгляд на эти барабаны с помощью сверхзрения, как-то боязливо невольно поёжился и сказал чуть ли не жалобным голосом:
      – Да, куда уж больше, Сис. Я как только представлю себе, что в них нужно будет аккуратно выдолбить сердцевину, мне тут же дурно делается. Это сколько же алмазного дуба уйдёт в стружку.
      Сиссар, огромный и кряжистый, рядом с которым даже здоровенный и могучий Холтор Талан казался мальчиком, на радостях так хлопнул его своей ручищей по спине, что тот чуть не запахал носом, после чего радостным голосом воскликнул:
      – Холти, так они ж пустые внутри! Мы их такими вырастили. Я притащил в то урочище, где живут кораллики, твой Золотой годо и велел Седой Бороде вырастить три точно таких же ветви, только в двадцать раз больше размером. Дня четыре я ему показывал этот барабан и объяснял, в каком направлении на нём идут волокна и где они плотные и очень крепкие, а где сложены из нескольких слоёв. Всё растолковал, до самых мельчайших подробностей и пригрозил, если он облажается, то я вернусь на Поркер с паяльной лампой и подпалю ему его длинную бороду. По-моему, у него всё получилось, как надо. Все три заготовки вышли просто на загляденье. С них теперь нужно только снять кору и миллиметров пять древесины изнутри и снаружи. Но об этом уже тебе судить, ведь это ты у нас годоархон.
      Когда они вошли в огромный, ярко освещённый зал, где на стапелях стояли три буровато-серебристых барабана-годо, то Холтор и оба его спутника так и ахнули от восхищения. Барабаны, в принципе действительно были уже готовы, хоть лакируй их и натягивай мембрану. К тому же алмазная древесина была совершенно сухой и потому барабаны не повело. Да, и построены они были по всем правилам искусства создания больших барабанов-годо. Работы, над ними было, конечно, ещё очень много, ведь их ещё нужно было украсить, но всё это как раз относилось к компетенции таких мастеров, как Веридор Мерк. Звёздный король, руки которого чуть ли не тряслись от волнения, сдернул свой чемоданище с плеча Бендена, раскрыл и достал из него пучок длинных полосок из драгоценной морской кости различной ширины. Он сунул их под нос Холтору и воскликнул:
      – Холти, а вот это, на мой взгляд, будет самый лучший материал для насечки и инкрустации. Я тебе морскую кость распущу как угодно, хоть на пластины, хоть на пруток с любым профилем, да, и в дереве так закреплю, что её потом из него зубами не выгрызешь. Но, знаешь, Холти, в этих годо мне больше всего нравится то, что у них огромные кили. На каждом из них поместится не одна тысяч клейм, на которых мы сможем описать в рельефах всю жизнь нашей любимой Матидейнахш чуть ли не со дня её рождения. Когда эти барабаны ещё висели на Великом Сиссаре, я уже не раз и не два прикидывал, как это будет лучше сделать. Ну, в нашей команде есть не один десяток прекрасных художников, так что для них тоже найдется работа. На складах своей новой фабрики ты найдёшь немало отделочных материалов. Это и золото, и серебро, и платина, двое парней с Галана даже припёрли добрых две тонны прекрасных изумрудов и один из них говорит, что он из изумруда что угодно может сделать, хоть в косицы его заплетёт, но для меня всё же самым главным является голос этих барабанов-годо, а потому тебе решать, какими они будут.
      Холтор, придирчиво разглядывая костяные прутики, задумчивым голосом проговорил:
      – Нет, Верди, эти барабаны должны быть не только певучими, но ещё и на редкость красивыми. Мне нравится твоя идея относительно жизни нашей Матидейнахш, но я полаю, что будет гораздо лучше вынести этот вопрос на обсуждение всех её паломников. Думаю, что тут каждое суждение будет иметь особую ценность. Ну, что же, пора звать народ и начинать строить леса вокруг этих барабанов.
      Через пять минут на фабрике минут собрались все мастера клана Таланов. Заготовки утащили в самый большой цех и поставили в ряд. Хорошенько осмотрев их и прослушав с помощью куда более точных электронных приборов, чем ухо и глаз, Холтор пришел к выводу, что из них получатся три прекрасных, огромных барабана годо. Всё это время Сиссар не то что бы нервничал, а просто не находил себе места от волнения и лишь после этих слов в изнеможении опустился на подставленный ему табурет и сказал, шумно выдохнув:
      – Благодарю тебя, Великая Мать Льдов, ты спасла меня от крейга, а Седую Бороду от паяльной лампы.
      Все, кто находился рядом, громко расхохотались. Сиссару подали большую глиняную кружку с крепким домашним пивом и он, выдув напиток в один присест, радостно заулыбался. Спокойно посидеть ему, однако, не дал Длинный Эрс, который, подойдя к Холтору, на мгновение то ли сцепил пальцы рук в замок уважения, то ли просто сделал вид, слегка кивнул головой и сказал громким голосом, не терпящим даже малейшего возражения и, уж, тем более, неподчинения:
      – Вельро, а теперь осмотри наши заготовки. Мы выращивали их по образцу Синего годо великого Золдера Мерка, Закатного годо величайшего годоархона Дейкона Талана и твоего собственного Перламутрового годо, который ты построил шестьсот двадцать семь лет назад для клана Мар-Рогасов Справедливых. Мы осмотрели и сравнили между собой все годо, которые изваяли в твоём клане и были проданы на Варкене, но в конце концов пришли к выводу, что эти три самые лучшие и только они смогут поспорить с легендарным Золотым годо, построенным отцом Дейкона, великим мастером Балиантом, родившемся ещё в ускоряемом мире и прожившим почти двенадцать тысяч лет. Все наши заготовки высушены и находятся неподалёку, на стапелях в соседнем цеху.
      И снова у Холтора глаза полезли на лоб от удивления, когда он услышал из уст этого парня такие подробности, которые прямо свидетельствовали о том, что он всерьёз изучил историю его клана. Вежливо поклонившись, он сел в кресло большого, открытого экскурсионного кара-антиграва, за штурвалом которого сидел невозмутимый Змей Колин, на остальные кресла также уселась целая куча музыкальных дел мастеров, а кому не хватило места, встали на широкие, длинные подножки и уцепились за поручни. Того цеха, о котором говорил Длинный Эрс, Холтор своим сверхзрением не увидел, отчего сразу же понял, что он заполнен от пола и до потолка вульритом. Правда, когда они подлетели к огромным воротам, вульрит уже был откачан и потому отец-хранитель клана Таланов Дерзких смог-таки воспользоваться своим сверхзрением, чтобы увидеть все сто сорок пять заготовок для больших барабанов-годо.
      Когда Холтор взобрался на стапель со стоявшей на нём самой ближней ко входу в цех заготовкой, кора с которой отслаивалась целыми листами и взглянул на текстуру дерева, он так и замер в благоговейном ужасе. Это было не просто чудо, а нечто фантастическое. Тот, кто вырастил эту заготовку на кедре по образцу Перламутрового годо, проник в самую суть его замысла. Для того, чтобы только отобрать лес для того барабана, у него ушло три месяца кропотливой работы и он перебрал несколько тысяч кубометров кедра прежде, чем приступил к работе, а здесь перед ним стоял практически готовый годо и от этого старому мастеру стало немного жутко. Упавшим голосом он спросил Длинного Эрса, стоявшего рядом:
      – Парень, кто вырастил этот годо?
      Тот, практически мгновенно оценив душевное состояние Холтора Талана, беспечным голосом откликнулся:
      – А я почём знаю. Кто-то из твоих коралликов, но точно не Шоурт. Его интересовало только одно, сумеет ли он вырастить большой бубен из ветки зеркального бука. Мы с ним из-за этого даже поцапались. Я ему толкую, что экспериментировать он будет потом, когда мы его спровадим на твой остров, а он упёрся, как гонзарг в болоте, и всё твердил мне про то, что у зеркальных буков самое крепкое тело.
      У Холтора от этих слов малость отлегло от сердца и он, погладив плотный, гладкий бок будущего годо, диаметр которого составлял почти сорок метров, а длина более ста, попросил Эрса показать ему буковые заготовки. Уже первого взгляда ему хватило, чтобы понять очевидное, розовато-кремовая, блестящая и без лака древесина этого дерева, которая звенела даже от постукивания по ней костяшками пальцев, могла спокойно конкурировать с алмазной и кедровой. Правда, теперь перед ним замаячила новая перспектива, что будет с его кланом, если Горт Седая Борода и дальше будет выращивать на Поркере барабаны. Холтор повернулся, чтобы задать вопрос Длинному Эрсу, но тот куда-то смылся, оставив вместо себя Змея Колина. Подумав, что этот парень не станет с ним хитрить, он спросил:
      – Колин, сынок, мне даже страшно подумать о том дне, когда Горт Седая Борода начнёт выращивать годо, как на Бидрупе выращивают пшеницу. Это убьёт наш клан.
      Змей Колин положил руку на плечо Холтору и сказал:
      – Братан, если бы Горт умел растить такие барабаны, он бы давно уже сидел на корнях твоего королевского дуба. Успокойся, эта бестолочь умеет выращивать одни только ядовитые лианы и стреляющие кактусы. По части барабанов у коралликов больше всех преуспели Шоурт, Крум, Занга и Мроу. Это они растили алмазные годо для Сиса, а Горт только смотрел на их работу, вздыхал и ахал, беспокоясь о своей косматой шкуре. Шоурт только потому и выбился у них в крутые пацаны, что так насобачился их растить, что они у него в три месяца делаются длиной в сорок метров. Так что я клянусь тебе, Холтор, в том, что больше никто и нигде не будет выращивать барабаны-годо. Это твой бизнес и мы с Эрсом сразу предупредили всех наших, что больше в него никто не сунет носа. Только у нас будет к тебе вот какая просьба, Холтор, мы вырастили три тысячи семьсот сорок три бубна размером почти вдвое меньше Золотого годо и я прошу тебя, чтобы ты довёл их до ума в первую очередь для всех нас, годойонов любви.
      Этими словами Змей Колин окончательно успокоил Холтора Талана и тот, приказал мастерам готовиться к предстоящей работе. Идея на счёт персональных барабанов-годо для годойонов любви ему очень понравилась, хотя сама по себе задача построить сразу столько довольно больших барабанов, была довольно-таки сложной. Подумав о том, что в космическом дворце Сиссара тоже есть темпоральник, в который можно будет на пару месяцев отправить тысяч десять мастеров, он кивнул головой и сказал уверенным тоном:
      – Будут для вас для всех именные годо, Колин, клянусь тебе всеми милостями Великой Матери Льдов, сынок. – После чего весёлым голосом добавил – Ну, что же, сдаётся мне, парень, что ты здесь один из самых крутых пацанов, а потому дай команду, чтобы все годойоны любви собрались в каком-нибудь тихом и укромном местечке, где нас не смогут подслушать жены. Нам нужно решить между собой несколько важных вопросов относительно убранства великих годо.
      Змей Колин весёлым голосом воскликнул:
      – А тут и к гадалке ходить не надо! Братан, самая классная нычка это темпоральник Сиссара. Сейчас мой Грег передаст Зелёному Деду, чтобы тот ехал в темпоральник и минут через пять скомандует всем остальным, что ты собираешь большой конвент.
      Веридор Мерк, околачивающийся поблизости и с умным видом рассматривающий заготовку из зеркального бука, тотчас подскочил к Змею Колину и, ухватив его за плечо, воскликнул:
      – Чудовище, так ты что же, притащил сюда даже Интайра? А как же Золотой Антал, кто будет всё это время управлять нашим королевством? Ты подумал об этом, биот несчастный?
      Тот посмотрел на Веридора снисходительно и, громко фыркнув, ответил насмешливым голосом:
      – Вождь, не кипятись. Это будет отличная проверка для всех тех парней и девчонок, которые являются твоими подданными. Нельзя же во всём полагаться на одного только Интайра. К тому же мы согласовали этот вопрос не только с Эдом, но и со Стинко, Ньютом Клири и даже Нейзером вместе с Заком. Все дали добро и сказали, что это будет отличная проверка боеготовности Золотого Антала.
      Веридору нечего было сказать на это и он, пожав плечами, первым телепортировался в темпоральник Сиссара, чтобы нажаловаться Интайру на всех своих правителей сразу. Ещё через несколько минут все паломники леди Риты собрались на свой конвент. Темпоральный ускоритель завели на двенадцать часов и они принялись решать, как украшать барабаны-годо. Мнений в первые же два часа было высказано столько, что у всех голова кругом пошла. Сорквик пытался было взять всех на авторитет, но его тотчас закидали киянками. Заседание конвента проходило пусть и в огромной, но всё же столярной мастерской. Император под этим деревянным градом сдался, но зато принялся безжалостно критиковать и высмеивать каждое следующее предложение, пока слово, наконец, не взял Веридор. Звёздный король не стал сразу же выносить на всеобщее обсуждение своего предложения, а вместо этого достал из-за пазухи стандартного размера электронную книгу с изображением лунной орхидеи на крышке кранного дерева инкрустированной морской костью и громко спросил:
      – Парни, у кого ещё есть с собой такая книга?
      Все громко загалдели и стали вытаскивать свои альманахи леди Риты, которые она присылала в дар своим паломниками и потом регулярно отправляла в них по суперсвязи обновления. Этот альманах состоял в основном из стереофотографий, которые, при желании, можно было просмотреть в голографическом режиме. Во время каждого паломничества делались сотни и тысяч снимков, но в альманах входили далеко не все из них. Начинался этот альманах знаменитым на весь Галан стереоснимком, на котором леди Рита, державшая в руках два бокала, столкнула своими грудями в воду Жано Корреля. Император в кругу близких друзей обычно так комментировал это стереофото: – "А помните, мужики, как Рита наподдала Травлёному сиськами по горбяке? Он так и брякнулся в воду!" Вот и сейчас император громким голосом спросил его:
      – А причём тут наша фотогалерея, парень?
      – Да, при том, Сорки, – Ответил Веридор – Мы просто возьмём по три самых красивых снимка, которые отберёт каждый её паломник, и изобразим их на клеймах. Таким образом мы увековечим её подвиг на все грядущие тысячелетия. Она каждого из нас любила всем сердцем, парни. И мы все её тоже любили, так почему мы теперь должны скрывать, что были её любовниками? Или нас всех не любила сама воплощённая Матидейнахш? Или мы любили не живую богиню? Так почему же мы должны украшать наши великие алмазные годо какими-то идиотскими цветочками? Давайте просто возьмём и покажем всем, как это было! Давайте расскажем о том, как мы любили Риту.
      Сорквик первый встал и поднял руку, громко сказав:
      – Парни, Веридор дело говорит, я за!
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара "Галан", Звездное княжество "Звездный Антал".
 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Длинный Эрс мог смело сказать себе и кому угодно, что его хитроумный план по части обольщения сертифицированных королев леса его вассалами полностью увенчался успехом. Не прошло и двух месяцев, как все его владетельные графы, которые были паломниками леди Риты и потому вошли в число избранных, а их прибыло на Варкен пятьсот пятьдесят семь человек, нашли себе невест в клане Таланов Дерзких. Все, кроме него самого. Нельзя сказать, что на него никто не обращал внимания. Скорее наоборот, не прилагая к тому совершенно никаких усилий, он стал для всех девушек острова Зелёный Марлар самым завидным женихом.
      Ну, не то чтобы они были влюблены в него все поголовно, но начни он ухаживать за какой-либо девушкой, то точно не получил бы от неё кедровым поленом по лбу. Эрс не расточал им обольстительных улыбок и не делал комплиментов, не появлялся где-нибудь с видом победителя. Он просто был самим собой. Точнее таким самим собой, каким он стал в последний год или немного меньше, – собранным, деловым, целеустремлённым, но при этом ничуть не изменившим своей прежней манере поведения и, как и раньше, был ершистым, задиристым, нахальным, пробивным парнем.
      С трао и молодыми архо Длинный Эрс вёл себя подчёркнуто уважительно, однако в тех рамках, которые были приняты в рабочих кварталах Бидрупа в молодёжной среде, где одно неосторожное слово и всё, ты становишься не просто персоной нон-грата, а врагом, изгоем гонимым всеми. Вместе с тем он ни перед кем не лебезил, был достаточно снисходителен к тем, с кем разговаривал впервые и довольно жесток с теми, кто уже знал, что такое дело, а что такое лажа, западло. С девушками же он, как впрочем и любой бидрупец (а вместе с бидрупцами и планетодел) был подчёркнуто вежлив, но в то же время несколько ироничен, словно говоря им своим поведением, если ты чья-то подружка, то я буду вести себя так, чтобы не оскорбить твоего парня, то есть прохладно, если нет, то буду к тебе более доброжелателен, ну, а если ты сама являешься крутой девчонкой, то тогда, как с равным, без всяких скидок на пол и возраст. Девушки и женщины клана Таланов считали себя крутыми, и потому Длинный Эрс и вёл себя с ними соответствующим образом.
      На одном из своих больших конвентов, что прошел за полмесяца до прилёта Длинного Эрса и его парней на Варкен, он поставил вопрос перед всеми звёздными планетоделами, так жители Круглых Земель решили себя называть, как они будут приветствовать всех остальных Звёздных Мерков, по всей форме, или сжато. Конвент принял мудрое решение, – приветствовать их надо по всей форме, но сжато, если ты шустрый парень и можешь сцепить пальцы в клятвенный замок при этом правильно соблюдая его форму за секунду, полторы, ну, и по всей форме, если ты копуша. После этого, сидя у себя в комнате, мужчины, многие из которых уже имели право на седые виски, принялись заучивать весь комплекс клятвенных клановых замков, чтобы не лажануться при встрече с кем-либо из чёрных рыцарей, приветствуя своего Звёздного короля и особенно здороваясь с дамами. Многие достигли в этом полного совершенства и умудрялись сцепить пальцы в клятвенный замок и тут же расцепить их менее, чем за полсекунды.
      Большой конвент расписал также, какими должны быть поклоны, когда приветствуешь женщину или девушку – колени слегка согнуты, плечи немного наклонены вперёд, голова делает лёгкий кивок, а взгляд направлен в глаза, после чего следует взять даму за руку, поднять её на уровень своей груди, если она не против, и поцеловать. Если против, то слегка склонить голову и сказать что-нибудь нейтрально вежливое, поскольку разговаривать с такой козой нормальному пацану не о чем. Когда правила были выработаны и приняты большим конвентом единогласно, они были записаны на инфокристалл и переданы Длинному Эрсу, после чего он вложил его в гнездо главного аналитического компьютера своего Звёздного княжества и тот разослал их по всем индивидуальным электронным книгам каждого звёздного планетодела. Были у них и такие, в которых учитывались все их заслуги и куда заносились все решения конвентов.
      Так уж случилось, что крохотная горстка бидрупской молодёжи, насчитывающая всего семьдесят две с половиной тысячи парней и девчонок, старшему из которых не было и двадцати семи лет, умудрились повести за собой сначала почти два миллиона простых бидрупских работяг, годившихся им по возрасту в много раз прадеды и прабабки, а потом ещё и сотни миллионов планетоделов. Главной причиной тому был не закон дома Роантидов и не мудрость Длинного Эрса, а то, что этот рыжий парень умел говорить очень страстно и призывал всех принимать решения сообща, на конвентах различного уровня. Последнее очень понравилось планетоделам, у которых и так давно уже повелось, – если ты считаешь себя знающим специалистом и у тебя есть большой ландшафтный танк, то тебе ничего не стоит собрать себе такую команду, которая пойдёт за тобой в огонь и в воду не ради денег, ну, а если ты не смог собрать в своей железяке такую команду, то на хрен она тебе нужна? Продай её и займись чем-нибудь другим.
      Когда Интайр построил по заказу первые десять космических депо для перевозки и обслуживания тяжелой планетоустроительной техники, дополненной лесопосадочными танками и средствами для базирования вспомогательных кораблей, сердца тех планетоделов, которые решили заглянуть на Круглые Земли, не просто затрепетали, а болезненно заныли. Новые ландшафтные танки с их субметаллическими корпусами были втрое больше старых и раз в двадцать мощнее, а тяжелые лесопосадочные танки и их меньшие собратья и вовсе оказались такими громадинами, к которым и подходить было страшно, хотя их и было не так уж и много по сравнению с количеством ландшафтных танков. А ещё к ним прилагались громадные атмосферные танкеры, способные входить в атмосферу газовых гигантов и в считанные часы закачивать в себя сотни миллионов тонн жидкого метана и буксировщики комет, задача которых заключалась вовсе не в том, чтобы поймать комету и доставить её в нужное место, а очистить водяной лёд от вредных, ядовитых примесей и стерилизовать его.
      Однако, самыми огромными были всё-таки именно космические депо, – корабли грибовидной формы высотой в двенадцать с половиной километров, диаметром ножки в шесть, и шляпки в пятнадцать километров. Помимо того, что это были, прежде всего, депо, в которых размещалась вся техника, и прекрасно оборудованные мастерские, они ещё являлись самыми настоящими космическими дворцами со стайларовыми куполами, под которыми можно было разбить прекрасные парки. Вот на эту-то технику и позарились те ребята, которые превратили остров Данин в самое чудесное место во всей галактике, а затем разнесли по ней весть о том, что в Золотом Антале есть парень, который приглашает в своё Звёздное княжество всех планетоделов и грозиться устроить в галактике нечто такое, чего ещё никто не видел. О том, что это будет, никто никому ничего не говорил. Всё сводилось к одним только намёкам и указанием на то, что в этот бизнес Длинный Эрс вкладывает огромные бабки.
      Как это ни странно, но уже одного только этого вполне хватило, чтобы планетоделы, которые по несколько лет сидели без заказов, бросили всё и толпами повалили в Золотой Антал. Ну, а то обстоятельство, что там их опытные сардары делали в темпоральных торнеях самыми лучшими воинами-сенситивами, лесоводами и, вдобавок, ксосмошахтёрами-сенситивами и сенситивами-металлурами, всем это только добавляло уверенности в том, что их новый босс Длинный Эрс, явно, знает что-то такое, к чему нужно быть поближе. После той беседы Длинного Эрса с Гортом, на которой присутствовал малый конвент и Государственный совет Поркера, на Круглых Землях, в темпоральном ускорителе, был собран первый большой конвент Звёздного Бидрупа. На нём Звёздный князь Лаэрт Бидрупский рассказал о своих планах создания Звёздной империи планетоделов в туманности Угольный Мешок и расширении её границ по всей галактике.
      Эрс не стал никому давить на психику и внёс самое оптимальное, как счёл конвент, предложение, – все первые семьсот пятьдесят космических депо должны принадлежать тем пацанам и девчонкам, которые соберут кодлу в два, два с половиной миллиона лбов и те, собравшись узким кругом, подтвердят их полномочия называть себя планетарным королём или королевой. Парням при этом предлагалось найти себе королев на Варкене, на острове Зелёный Марлар, а девчонкам на Поркере. Условие ставилось только одно, короля или королеву должен признать Горт Седая Борода. По выражению Змея Колина, конвент упал на памперс и долго сидел хлопая глазами. Выйдя из темпоральника, все звёздные планетоделы тотчас телепортировались на Поркер и немедленно ушли в лес, топтать грязь в Трюме.
      Итогом этого великого похода в леса стало то, что на Кругляках, наконец, всё устаканилось, а именно, две тысячи сто семь королей и королев заявили свои права на космические дворцы-депо. Причём это было подтверждено большим конвентом и тем, что в Золотой Антал ринулись со всех концов галактики огромные толпы народа, из-за чего Юму Хью срочно пришлось запросить помощь на Хьюме. Длинный Эрс, даже не моргнув глазом, сказал, что он выставит две с половиной тысяч депо. О том, что денег у него почти не осталось, он никому не сказал. Не сказал он об этом и Веридору Мерку, с которым встретился через три дня, но тот, побывав в его вотчине и ознакомившись с планами своего Звёздного князя, уже на следующий день перевёл на его счёт сто триллионов золотых роантов, после чего в течение всего трёх суток Сорквик, Тефалд, Гирш и Харди Вирров перевели на этот же счёт ещё сто пятьдесят триллионов и при этом никто так и не узнал, зачем это нужно было сделать. Всем вполне хватило одного только известия о том, что в противном случае они очень сильно пожалеют.
      Ещё через три дня произошло событий, которое поразило всю галактическую империю сенсетивов. Леди Рита в один день и час послала ровно тысячу лунных орхидей, призвав в свои покои по большей части новых паломников. Из них больше половины приглашений получили подданные Звёздного князя Лаэрта Бидрупского и он сам. Веридор Мерк тоже попал в число счастливчиков, которые отправились на три года в темпоральную деревню леди Риты, чтобы стать участниками и свидетелями, как высказался по этому поводу Эд Бартон, тоже получивший лунную орхидею, тысячи и одной ночи. Всё именно так и было. Каждую ночь воплощённая Матидейнахш проводила с одним из тех парней, кто целый день буквально лез из шкуры, чтобы доказать ей свою любовь. Жано Коррель и Сорквик были в числе паломников и она их никак не выделяла. Поскольку Верховная жрица призвала себе на помощь тысячу жриц, это были три года сплошного праздника.
      Так уж получилось, что будущих королев в Звёздном Бидрупе оказалось больше, чем королей, но никто по этому поводу не ворчал. В конце концов так решили звёздные планетоделы. Эти красотки, оторвав себе космические депо, моментально построились в атакующие порядки и десантировались в Прохладе, где их с нетерпением поджидали миллионы трао. Горт Серебряная Борода ликовал и чуть ли не прыгал от восторга на корнях Великого Сиссара, поскольку он каждое утро требовал от короля Ларджа отчёта о том, как идут дела у его братана Длинного Эрса. Тот регулярно ему обо всём докладывал и мечтал о том, чтобы поскорее наступил тот день, когда все эти чертовы космические депо улетят от Поркера как можно дальше, поскольку из планетарного короля он превратился в какого-то диспетчера и менеджера, к которому каждый, кому не лень, обращается с требованиями. Его даже не радовало то, что и он, наконец, стал благодаря бурной деятельности Одинокого Рыжего Пооки паломником леди Риты, так как ему было приказано обо всём молчать.
      Зато он был в курсе всех событий и даже видел своими собственными глазами гигантские алмазные дубы, которые вскоре будут рассажены по Круглым Землям, а на их место встанут новые тысячи больших деревьев. К тому же и общаться с Гортом ему теперь стало гораздо проще. Он уже не драл нос, как раньше и с готовностью выполнял каждую его просьбу. Поэтому сияние на Поркере снизилось и перестало быть таким яростным, как раньше. А ещё Горт перестал отказываться от минеральных удобрений и прочей полезной химии, включая ингибиторы роста, отчего лес Поркера сделался ещё лучше и красивее всего за каких-то несколько месяцев, и согласился с тем, что можно обойтись и без автолиза, вырастив в Трюме мхи, поедающие опавшие листья и даже всякую недоеденную падаль, которые Длинному Эрсу прислали с Мидора, где их вывели искусственным путём для парков ещё в незапамятные времена.
      Глядя на гигантские алмазные дубы, король Лардж не уставал поражаться тому, с каким размахом действовал Длинный Эрс. Эти леса его друг рассматривал только как плацдарм для атаки. Они просто физически не могли расти ни на одной планете и, что самое удивительное, могли вырасти ещё выше. Вокруг этих алмазных дубов, чьё главное предназначение заключалось только в том, чтобы выращивать в огромных количествах саженцы главных деревьев будущих лесов, как точки начального роста, и саженцы атакующих алмазных дубов, уже не будет расти обычный поркерианский лес. Король Лардж прекрасно понимал, что как только эти алмазные дубы будут перенесены из большого темпорального ускорителя на подготовленные для них места, Горт Седая Борода немедленно покинет Поркер и уже задумывался о том, какой разговор состоится между ним и императором Сорквиком. Ведь что ни говори, а аппетиты у обоих были вполне сопоставимые по своим масштабам и всем остальным людям оставалось только уповать на их мудрость и взаимопонимание.
      Король Лардж поселился в городе Беардоне в доме одного из родственников Холтора Талана и жил точно такой же жизнью, как и все остальные будущие годойоны любви. Распорядок дня был примерно такой же, как и в темпоральном торнее, подъём, завтрак, занятия в школе годойонов, обед, час отдыха и снова занятия в школе, после чего, если у тебя ещё остались силы, ты был свободен до утра, а сил-то как раз и не оставалось. Во всяком случае у него, так как выяснилось, что ему очень тяжело даётся эта, казалось бы такая несложная, наука. Некоторые парни, такие, как Длинный Эрс и Сорквик, всё схватывали на лету и потому после обеда были свободны, как ветер, и могли идти куда угодно, а вот ему приходилось тащиться в музыкальную школу на занятия. Короля Ларджа это нисколько не печалило, так как он пусть и с трудом, но всё же постигал азы годойтанга, другим приходилось куда тяжелее и поэтому всерьёз его заботило только одно, когда же его друг, наконец, найдёт свою королеву.
      Беспокоило это и всех остальных поркериан и звёздных планетоделов. Длинный Эрс планомерно обшарил все четыре города, но ни в одном из них так и не встретил ту девушку, о которой он давно уже мечтал и грезил во сне и наяву. Впрочем, время у него ещё было и что ни говори, далеко не всех девушек Таланов Дерзких ему удалось увидеть, ведь их в темпоральнике было почти полтора миллиона. Поэтому Длинный Эрс всё своё свободное время проводил не с друзьями, а в бесконечных хождениях по чилуковым гостиным, в которых девушки проводили по восемь, десять часов в день и занимались в них только тем, что разговаривали между собой и постоянно грызли небольшие орешки с тонкой, нежно-палевой скорлупой.
      Если орех-чилук возьмёт в рот мужчина, его скорлупа от его слюны сделается серовато-коричневой. Если его разгрызёт женщина, то красноватой, ну, а если чилук попадёт на зуб девушке из клана Таланов Дерзких, то скорлупа сделается нежно-розовой. Именно из такой скорлупы Таланы и готовили особый экстракт, который шел на изготовление лака, дававшего их барабанам-годо звонкий и чистый голос. Так что их дочерям зимой приходилось разгрызать целые тонны чилука. Работа эта считалась настолько важной, что для своих девушек Таланы не жалели ничего и развлекали их в чилуковых гостиных, обставленных самой дорогой и роскошной мебелью, чем только могли. А ещё возле каждой девушки стоял на столике бокал и большой кувшин со специальным отваром, которые они пили в больших количествах по двум причинам, во-первых, чтобы не пересыхало во рту, а, во-вторых, чтобы как можно чаще бегать в туалет по малой нужде.
      Второй секрет барабанов-годо Таланов заключался в том, что шкуры скальных прыгунов, которые шли на изготовление мембран, также дубились по старинке в моче женщин. Из-за этих секретов, которые, на Варкене, естественно, секретами не были, некоторые не сильно умные острословы называли девушек Таланов Дерзких зубастыми ссыкухами. Скажи кто такое в присутствии какого-нибудь трао или архо из этого клана, то он моментально лишился бы за это своих зубов, а если бы ляпнул при девушке или женщине, то и жизни. И всё-таки именно такую невесту хотел найти себе Длинный Эрс и потому планомерно обходил все чилуковые гостиные, где имел возможность за полчаса или того меньше увидеть до сотни девушек.
      Влететь, как бидрупская степная буря, в такую гостиную, похохмить там, смеша девушек, одарить их подарками и тотчас смыться, стало для него за эти два месяца привычным делом. После обеда он умудрялся иной раз обойти до двадцати таких гостиных, но пока всё без толку. Нигде он не увидел той, которая снилась ему всё чаще и чаще, а потому иной раз бесился на такую невезуху и вечерами бывал мрачен, как грозовая туча. В этот, шестьдесят третий день великого сидения на бубнах он решил не носиться по всем четырём городам Таланов, а дать себе выходной, а потому сел на своё любимое помело и полетел за город, чтобы полетать среди высоченных кедров и потосковать вдали от девичьего смеха, который сделался для него уже совершенно невыносимым.
      Интайр, которого Длинный Эрс называл Зелёным Дедом, но всё же чаще Зелёным Наставником, со своими железными помощниками создал за три часа реального времени и двести сорок лет темпорального ускорения сказочно-прекрасную страну, дальнейшая судьба которой уже была решена. Веридор объявил, что он забирает её в Северный Антал вместе с городами, где она станет собственностью Таланов Дерзких. Холтору такое решение понравилось, как понравилось оно и его клансменам. Может быть поэтому они по воскресеньям и не рвались за город, на природу, чтобы полюбоваться на красивые горы, озёра и реки. Времени впереди у них было для этого достаточно.
      Эрс, поднявшись высоко в небо, немного подумав, решил улететь подальше, в гористую часть Круглого Марлара, где его точно никто не побеспокоит. Через тридцать минут полёта он снизился над горной долиной, поросшей высоченными кедрами и, пролетев несколько километров вдоль бурной реки, углубился в лес и снизил скорость до минимума. С печальной улыбкой на лице он летел вперёд почти не разбирая дороги у самой земли, усыпанной рыжей хвоей и шишками, машинально огибая толстые, в несколько обхватов, стволы кедров, которые в здешних горах вымахали под семьдесят метров. По варкенским меркам это уже были очень высокие деревья. Правда, по старым, которые сложились до того дня, пока он не перенёс на Варкен послушный лес Поркера.
      Может быть потому, что в этом лесу было так тихо, он полностью ушел в себя и не услышал негромкого пения и увидел поющую девушку только тогда, когда обогнул небольшую скалу с столкнулся с ней нос к носу. Девушка, одетая в оранжевый комбинезон лесника, шла по узкой тропинке и несла лукошко с земляникой. Она была, в отличие от других девушек Таланов, невысокого роста и имела не русые, а почти черные, вьющиеся волосы распущенные роскошной шалью по плечам. Гибкая и стройная, с изумительной точёной фигуркой, эта девушка, удивлённо посмотрев на Длинного Эрса своими большими, изумрудно-зелёными глазами, чуть не вышибла его взглядом из седла.
      Рыжеволосый верзила, одетый в гастленовые солдатские штаны и куртку с оборванными чуть выше локтя рукавами на голое тело, да, к тому же ещё и босой, увидев девушку тотчас перепрыгнул через руль своего микрошника и, приземлившись на одно колено, сцепив пальцы рук в замок любви моментально взмолился:
      – Прекрасная фея леса, я, наконец, нашел тебя. Молю тебя, выслушай моё признание в любви, стань моей королевой, лесная богиня. Как я сожалею, что в этом лесу не водятся огнедышащие драконы, чтобы один из них напал на тебя. Тогда я сразился бы с ним и спас тебя от верной гибели. Впрочем, небесное создание, если ты согласишься подождать пять минут, то мой друг Интайр соорудит это чудовище и я мигом снесу ему все сорок голов, лишь бы завоевать твоё сердце. А если ты знаешь другие испытания, моя королева, то назови их и я сделаю всё, что ты только прикажешь мне.
      Девушка, поначалу, опешила от такого натиска, но через несколько секунд улыбнулась и сказала:
      – Послушай, парень, если тебе больше нечем заняться, может быть ты вернёшься туда, откуда прибыл и продолжишь стучать в барабан? Я не настроена сегодня выслушивать всякие глупости.
      Лицо Длинного Эрса побледнело и он, упрямо мотнув головой, сказал с болью в голосе:
      – Это не глупости, моя королева. Извини меня, если тебе не понравилось то, как именно я признался тебе в своей любви, но я разыскиваю тебя в Круглом Марларе вот уже шестьдесят три дня. Я побывал во множестве чилуковых гостиных, но тебя не было ни в одной из них, а ведь мне было обещано самой Матидейнахш, что я встречу тебя именно на острове Зелёный Баларон. Пойми же, я только за этим сюда прибыл и вообще, вся эта история с переносом леса Поркера на твой остров была задумана мною только с одной единственной целью, найти тебя. Если ты не веришь мне, так это очень легко проверить, тебе достаточно просто заглянуть в моё сознание. Это Матидейнахш указала мне путь среди звёзд, по которому мне предстоит идти вместе с тобой и ослушаться я её не мог.
      Зрачки девушки расширились и она порывисто вздохнула. Для любой варкенки упоминание имени Матидейнахш не является пустым звуком, но перед ней стоял галакт, для которого, возможно, оно ничего не означало, хотя она уже была о нём наслышана и слышала только хорошее. Поэтому, сурово нахмурив свои густые брови, девушка отступила назад и воскликнула:
      – Вот ещё глупости! Не буду я заглядывать в твою голову и нечего тут заговаривать мне зубы.
      Длинный Эрс кивнул головой и расцепил клятвенный замок. Он повернул правую руку ладонью кверху и на ней тотчас появилась мощная пирофоровая граната. Глубоко вздохнув, он тихо сказал:
      – Не бойся, моя королева, тебе ничто не угрожает. Я прошу тебя только об одном, выслушай мою историю. Если ты откажешь мне, я тотчас поднимусь высоко в небо, здесь можно взлететь почти на сорок километров, и подорву пирофор потому, что мне больше незачем будет жить. Поверь, после меня не останется даже биопробы для реаниматора. Так ты дашь мне возможность рассказать тебе, кто я и почему оказался здесь? – Девушка попыталась телепортом выбросить пирофоровую гранату, но у неё ничего не вышло, Длинный Эрс был куда более мощным и умелым сенситивом, чем она и, отразив эту небольшую атаку, с горечью в голосе сказал – Даже не пытайся мне помешать, у тебя ничего не выйдет. Просто назови мне своё имя и выслушай меня, если не хочешь, чтобы я отправился в ад прямо у тебя на глазах. Хотя кроны этих кедров, которые выращены здесь по моему приказу, густые, ты всё равно увидишь вспышку в небе.
      Девушка прикусила нижнюю губу и на её лбу появились бисеринки пота. Ей вовсе не хотелось, чтобы этот парень, на которого она тайком заглядывалась вот уже который день не веря в то, что он обратит на неё хоть какое-то внимание, сгорел в небе. Сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, она тихо сказала:
      – Хорошо, я выслушаю тебя, только убери эту гранату. – Чуть помедлив, она представилась – Меня зовут Диана. Я внучка Холтора, который, как и ты, решил стать королём, как будто ему мало просто быть варкенцем. Если ты не будешь против, то мы можем пройти по этой тропе пару сотен метров и выйти на опушку леса. Там я разбила свой маленький лагерь и смогу угостить тебя чем-либо.
      Пирофоровая граната тотчас исчезла с руки Эрса и он, сцепив пальцы в замок благодарности, сказал глухим голосом:
      – Спасибо тебе, Диана, за то, что ты даёшь мне шанс.
      Длинный Эрс поднялся на ноги и сошел с довольно хорошо натоптанной тропинке, давая Диане пройти. Девушка упрямо сжала губы и пошла к своему лагерю быстрой походкой, а Звёздный князь поплёлся следом. Они шли молча, поскольку эта миниатюрная красавица всем своим видом показывала, что она не хочет разговаривать на ходу и, вообще, она занята чем-то очень важным. Вскоре они вышли на опушку леса, где стоял небольшой самособирающийся пластиковый домик ярко-оранжевой раскраски. На маленькой, крытой веранде, обращённой к долине, стояло пластиковое кресло, а рядом с ним небольшой походный кулинарный блок. Диана подошла к кулинарному блоку, высыпала в приёмный бункер землянику, заказала себе стакан земляничного коктейля с молоком и, выставив на него ещё один пластиковый бокал, села в кресло, как бы показывая, что она готова выслушать парня, вторгнувшегося в её владения.
      Хотя это и выглядело не очень вежливо, Эрс не стал возмущаться. Он сел на пластиковый, тёплый пол веранды вполоборота к девушке, опершись спиной на столбик, поддерживающий навес, глубоко вздохнул, кашлянул в кулак, отчего девушка чуть вздрогнула и начал свой рассказ с изложения очевидных фактов:
      – Диана, мы все прилетели на остров Зелёный Баларон только для того, чтобы стать годойонами и попросить Холтора построить для нас большие барабаны-годо. Для того, чтобы расплатиться с вашим кланом по-честному, я забрал с Поркера большой кусок леса, приучил его к суровым зимам и привёз на Варкен. Ну, а для того, чтобы сделать это, подготовил звёздных планетоделов к тому, чтобы они сажали послушные леса на каждой паршивой планете, которая только попадётся им под руку. Попутно все они стали вместе со мной могучими воинами-сенситивами, космошахтёрами, металлургами и лесоводами. Об этом тебе расскажет каждый, как и о том, что так повелела мне Великая Мать Льдов. Но это только половина правды. Есть вторая её половина, о которой не знает никто, даже Змей Колин и Стинко, мои самые лучшие друзья. Как и все остальные они знают про меня только то, что я стал неплохим сенситив-коммандос, лесоводом, космошахтёром, металлургом и ещё Звёздным князем, правда, я ещё на Бидрупе, давным-давно считался крутым пацаном. Ещё задолго до того, как Бидруп захватили храмовники, у меня была в районе порта самая большая банда, в которой насчитывалось почти семьсот лбов.
      Губы Дианы чуть дрогнули и она хмурым тоном поинтересовалась, не обращаясь к Длинному Эрсу по имени:
      – Почему ты зовёшь своих товарищей лбами?
      Эрс доброжелательно улыбнулся и ответил:
      – Диана, в этом нет ничего обидного и оскорбительно. Просто мы так выражаемся. Ну, а ещё у нас на Бидрупе бытовал такой обычай, начинать драку со стуканья лбами. Когда два крутых пацана чего-то не могли поделить без драки, то прежде, чем начиналось большое махалово, они выходили друг против друга и мерялись силами, брали один другого на лоб. Скажу тебе честно, мой лоб всегда был очень крепким и я сбивал с ног даже тех парней, которые были много старше меня по возрасту. Тогда мне было семнадцать лет, я был сыном священника, меня все уважали и у меня была девчонка, которую звали Нинон. Потом произошел зомби-переворот. Нинон погибла в первый же день потому, что не послушалась меня, попёрлась в префектуру вместо того, чтобы уводить всех в подземные коммуникации. Мне удалось найти её тело и заложить в морозильник. Потом, когда Эд перенёс нас всех в Убежище и наладил реаниматоры, Нинон вернули к жизни, но она меня и в упор не хотела видеть из-за того, что считала меня предателем. Ведь я не пошел с ней, а стал уводить вместе с пацанами детвору в подземелья. После этого был бой с биотами на Стене и я стал звёздным дворянином и графом. Нинон тоже стала графиней и поселилась, как и я, в Звёздном Антале. Вскоре она простила меня и снова стала моей девчонкой. Потом мы полетели к Галану и к нам прилетели остальные Звёздные княжества. Я стал рыцарем и очень часто сражался на турнирах. Хотя мне и было тогда всего двадцать лет, я сражался во взрослой команде и не проиграл не одного поединка. Я выиграл много щитов, мечей и доспехов, но ни одного своего боя не посвятил Нинон и не принёс ей ни одного щита. Нинон, как я тебе уже сказал, была крутая девчонка и притащи я ей хоть один щит, она его о мою голову и расколола бы, ведь она и сама частенько выходила на турнирную арену и сражалась с парнями. В общем Нинон была настоящая бой-баба. Не знаю, можно ли сказать, что мы любили друг друга. Она была моя девчонка, я спал с ней, но у меня это было и с другими девчонками. Потом Нинон меня бросила. Это случилось в тот самый день, когда Сорквик снял темпоральный барьер и в космосе засияла его империя. Теперь Нинон вышла замуж за одного галанского парня и стала Звёздной императрицей. Она так и осталась крутой девчонкой, но, говорят, очень сильно изменилась. Теперь я уже на неё не в обиде. Она поступила правильно, но в те дни мне было так плохо, что я не знал куда бежать. Вокруг все веселились и радовались, а мне было тошно, обидно и больно. По суперу я увидел передачу про Поркер и там рассказывали о том, что на этой планете растут самые большие леса и что в них бродят чудовищные создания, костлявые дьяволы. Вот тогда мне в голову и взбрело уйти в эти леса и стать отшельником. Я взял с собой своего Защитника, оседлал помело и уже хотел вылететь из своего замка, как ко мне прицепился ещё один мой друг, Созерцатель Ромбик. Мы втроём добрались до космопорта Варкенардиза и сели на первый же корабль черных рыцарей, который направлялся на Поркер. Как только телепортисты прыгнули на нём к этой планете, я выбрался из корабля в открытый космос и спустился на помеле вниз, на серебряные листья, потом телепортом опустился ещё ниже и отправился прямиком в Трюм, где и бродил целых девяносто четыре дня, пока меня не увидела там одна девушка и не рассказала обо мне своей матери, жрице храма Великой Матери Льдов. За эти три месяца я хорошо изучил лес Поркера, научился разговаривать с коралловыми деревьями, от которых узнал очень много интересного и даже проник в секреты и тайны жителей Поркера. Потом мать той девушки, леди Корина, послала мне своё приглашение и я отправился на Галан, в храм на вершине горы Ашботан. Во время этого паломничества леди Корина ввела меня в ледяные сады Матидейнахш и там сама Великая Мать Льдов сказала мне, что если я хочу найти свою настоящую любовь, то должен сделать так, чтобы лес Поркера рос на Варкене, на острове Зелёный Баларон и на всех тех мирах, на которых вообще нет никакой жизни, но они готовы принять этот лес. Ещё Матидейнахш сказала мне, что она даст мне самую прекрасную девушку в жены, которая будет самой великой королевой леса во всей Вселенной, а я стану Звёздным императором. Когда я спросил её, кто эта девушка и как мне её найти, она сказала, что уже очень скоро покажет тебя мне. Наутро, как только леди Корина меня выпустила из своих покоев, я начал действовать. До той ночи мне было в лом учиться, но когда Матидейнахш сказала мне, что я встречу тебя и ты станешь моей Звёздной императрицей, а наша империя будет лежать от одного края галактики до другого и выйдет даже за её пределы, то сразу же засел за учебники и за книги. Я прочитал всё, что только было написано о лесе Поркера и о других великих лесах галактики, очень много книг о работе планетоделов, а через несколько месяцев Верди Мерк принял решение построить Золотой Антал. Вот тут я и подкатил к нему со своим предложением и пробил для себя Кругляки. К тому времени я уже пять раз совершил паломничества к леди Рите и может быть поэтому он не смог мне отказать. Ну, а когда я стал Звёздным князем, то первым делом собрал наш большой бидрупский конвент и сказал пацанам и девчонкам своё слово, позвал их за собой. Потом к нам присоединились старики и даже сам Рафаэл Кертис, а за ними планетоделы и молодёжь из числа черных рыцарей. Я точно знал, что мне нужно делать и потому первым делом пошел в темпоральный торней сам и повёл в него своих пацанов. Моим первым сардаром был Дорси Соймер, один из самых крутых парней в империи, который теперь стал Звёздным императором на Маори. Наше обучение началось с того, что Дорси спел нам песню Матидейнахш и вот тут я впервые увидел тебя, Диана. Ты танцевала передо мной обнаженной вот на этой самой опушке и пела мне самую прекрасную песню. Потом песню Матидейнахш спели нам другие сардары и каждый раз я видел тебя на этой самой опушке леса. Твоё тело известно мне до каждой родинки и каждой малейшей детали. У тебя есть родинка под левой грудью, Диана, и вообще твои груди это такая прелесть, что всякий раз, когда ты мне снишься, я буквально схожу с ума. У них маленькие, чуть овальные сосочки, а ещё у тебя есть две родинки чуть ниже пупка. На ноге, на левом мизинчике у тебя совсем крохотный ноготок, а на правом, чуть-чуть побольше. – Диана слушала Эрса с притворной сердитостью, что можно было понять уже потому, что на её губах то и дело появлялась улыбка, но он этого не замечал и с унылым видом продолжал рассказывать – К тому же, что ты очень любишь загорать почти нагишом. У тебя очень красивый загар. Грудь у тебя загорелая, а внизу животика остался маленький белый треугольничек.
      Эти подробности девушку не то что бы возмутили, но она поторопилась возмущённо воскликнуть:
      – Ты, что же, подглядывал, как я здесь загораю?
      Длинный Эрс поднял на девушку глаза и, сцепив пальцы в замок искренности своих слов, поторопился сказать:
      – Нет же, я ведь тебе сказал, что несколько раз ты являлась мне в песне Матидейнахш, что пели нам наши сардары. К тому же ты мне снишься чуть ли не каждую ночь и поэтому я так хорошо знаю то, как ты выглядишь без одежды. Разве это преступление, видеть сны? Почему ты не хочешь поверить в то, что наши пути пересеклись по воле Великой Матери Льдов, Диана?
      Вот этот вопрос Длинного Эрса, заданный им пылко и страстно, достиг своей цели. Девушка потупила свой взгляд и тихо сказала:
      – Не так давно леди Корина сказала нам за ужином о том, что ты найдёшь на нашем острове свою невесту и что она будет самой счастливой женщиной потому, что её полюбит великий архо. Извини, Эрс, но мне в это что-то не верится. Твоя невеста должна быть молодой, высокой варкенкой с волосами такими же светлыми, как у Матидейнахш, а вовсе такая закопченная малявка, как я.
      Пальцы Длинно Эрса сами собой сложились в замок искреннего восхищения и он громко воскликнул:
      – Что ты, Диана, ты самая прекрасная девушка во всей Вселенной! Ты так же прекрасна, как и леди Корина! Нет, ты намного красивее её, ведь у неё нет таких изумрудных глаз, как у тебя. Наверное, ты ещё и такая же отважная, как и она.
      Диана усмехнулась и подтвердила его слова:
      – Вот с этим многие согласятся, ведь я одна из немногих девушек, кого Холтор взял с собой на Бидруп, чтобы сражаться там с этими тварями, которые захватили твою планету. Правда, я стреляла по ним с борта нашего нового крейсера "Гнев Марлара" и сразу же после сражения улетела обратно на Варкен.
      Длинный Эрс растерянно улыбнулся и сказал:
      – Великая Мать Льдов мне ничего про это не сказала.
      Девушка поставила так и не пригубленный коктейль на кулинарный блок, соскочила со своего кресла, подсела к Эрсу и спросила нетерпеливым голосом:
      – А что тебе ещё сказала про меня наша Матидейнахш?
      Девушка была от влюблённого Звёздного князя всего в полуметре и он, будучи не в силах противиться влечению, наклонился к её лицу и негромко сказал:
      – Она сказала мне, что ты обалденно целуешься, любимая.
      Диана слегка отшатнулась от рыжего парня, про которого все жрицы говорили, что ему мог бы позавидовать даже Пирон, и сказала:
      – Но-но, ты не очень-то приближайся ко мне. – После чего помотала головой, словно прогоняя наваждение и пробормотала – Нет, всё это неправда. Мне уже стукнуло двадцать семь и до сих пор в меня не то что никто не влюбился, а даже не посмотрел на меня всерьёз. Мне всё это просто снится и я скоро проснусь опять вся в слезах.
      Длинный Эрс удовлетворённо кивнул головой и сказал:
      – Вот и замечательно, моя маленькая Диана! Это означает, что все останутся живы и здоровы! Каждому, кто только бросит на тебя взгляд, я тут же голову сверну на бок, кто бы это не был. Пусть даже сам император галактики и вообще, кто угодно. Великая Мать Льдов хранила тебя только для меня одного, моя прекрасная королева.
      Диана, заулыбавшись, приблизилась к Эрсу на несколько сантиметров и, опустив глаза, мечтательным голосом снова спросила:
      – И всё же, что ещё тебе сказала обо мне Великая Мать Льдов? Или ты всё это придумал, чтобы соблазнить меня?
      На этот раз она уже не стала отстраняться, когда Длинный Эрс протянул к ней руку. Влюблённый верховный главарь всех планетоделов галактики легко поднял девушку и усадил её к себе на колени. Нежно касаясь своими губами её губ он чуть слышно сказал:
      – Матидейнахш сказала мне, что ты самая лучшая королева лесов и что в твоих руках не завял ещё ни один саженец.
      Рука Дианы коснулась вакуум-застёжки лесного комбинезона и та бесшумна поехала вниз, открывая Эрсу её небольшие, круглые, упругие груди с маленькими, овальными сосочками. Быстро выпростав свои руки из рукавов и запустив одну в его рыжую шевелюру, стянутую заколкой-трао, а вторую под куртку, она прошептала:
      – Неужели только это и больше ничего?
      Длинный Эрс телепортом перебросил на лесную опушку из своего небольшого замка, стоявшего в лесу неподалёку от города Беардона огромный, овальный тёмно-синий биоэратотрон, подаренный ему лично Велиментом вкупе с добрыми напутствиями, бережно и не спеша снял с Дианы комбинезон и, телепортом раздевшись, понёс её на их брачное ложе. Девушка с нетерпением ждала его первого поцелуя и ответила на него с таким желанием и страстью, словно она боялась, что этот рыжий, здоровенный и в то же время очень нежный верзила внезапно исчезнет. Для Эрса же этот поцелуй показался самым сладким и самым желанным в его жизни, как будто он целовался первый раз в жизни. Да, и всё остальное, что ждало их на синем ложе, также было сказочно прекрасным, как и то ярко-синее небо над ними с его пусть и не настоящими, но очень красивыми тремя солнцами.
      Хотя Эрс страстно желал эту девушку, которая так долго снилась ему, а ей не терпелось отдаться ему, он не стал торопить событий и принялся покрывать поцелуями каждый дюйм её загорелого, сильного и гибкого тела. Диана, понимая, что этот парень в которого она давно уже была тайно влюблена, но даже не надеялась на то, что он обратит на неё внимание, специально затягивает, не возражала. Она очень хорошо понимала его неторопливость и радовалась каждому новому поцелую. Её возлюбленный просто искал подтверждений тому, что это именно она, именно та девушка, которая была ему обещана в волшебных ледяных садах Матидейнахш и, находя их, всякий раз громкими, радостными восклицаниями благодарил Великую Мать Льдов, давая и ей почувствовать и понять, что всё именно так и было, как он ей об этом только что рассказал.
      Когда же желание Дианы сделалось совсем нестерпимым, Эрс распахнул перед ней своё сознание, раскрыл все свои мысли и ввёл её в мир своих снов, грёз и мечтаний, в которых она действительно была для него самой прекрасной и самой желанной. Диане от этого стало так приятно и радостно, что она чуть не разрыдалась от счастья, а потом, словно бы растворилась в своём возлюбленном, и очнулась от нестерпимого наслаждения. А ещё перед ней открылись те сияющие высоты, на которые этот парень был намерен подняться вместе с ней и эти высоты были лесом сказочной красоты, в котором она была настоящей королевой, которой беспрекословно повиновалась каждая былинка и каждый листок. Она была матерью-хранительницей не только для многих людей, но и для огромного леса, занявшего собой всю планету целиком. Так же целиком завладел всеми её мыслями и чувствами этот удивительный парень, дерзкий, сильный, смелый и любящий её сильнее всех на свете.
      Тихие и умиротворённые они лежали на синем, косматом живом ложе, ласкающим их тела своими длинными, шелковистыми и упругими прядями и над ними шелестели кронами огромные кедры, а птицы пели им свои песни, разнося на всю округу весть о том, что король и королева лесов нашли друг друга. Длинный Эрс первым подумал о том, что ему нужно известить об этом родителей Дианы и своих собственных, целуя счастливое лицо девушки, негромко сказал:
      – Малышка, нам нужно двигать, сообщить нашим предкам, что мы с тобой теперь муж и жена. Как только мы выберемся отсюда, я тут же свожу тебя на небеса прямо на Варкене.
 

 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара "Галан", Звездное княжество "Звездный Антал".
 

Стандартное галактическое время:

 

 

20 декабря, 11 часов 27 минут

 
      Веридору Мерку снилось, что он снова находится на арене колизеума Лино Рейтриса вместе с маршалом войск храма Великой Матери Льдов Кориной Мейяр, но не сражается с ней пилочкой для ногтей, а играет на одном из трёх самых больших барабанов-годо всей галактики, Великом Энимоне. Обнаженная Корина била в барабан вместе с ним, но не большими барабанными палочками-ойтонами, а двумя длинными самурайскими мечами. При этом Веридор чувствовал себя очень неловко, так как с него то и дело сползали его фиолетовые штаны-годолайтары, украшенные серебряными соколами. Он боялся, что они свалятся в самый неподходящий момент и публика увидит, что у него стоит член, чего ему очень не хотелось. Играть на годо ему тоже не хотелось, а хотелось подхватить Корину на руки и умчаться с нею на край света. А ещё ему хотелось вместе с ней упасть на колени перед Рунитой и попросить жену принять его любовницу в их семью, что по древним варкенским обычаям было вполне естественным делом, но почему-то порицалось в нынешние просвещённые времена.
      Корина ловко размахивала своими мечами, словно она была не прославленным воином, а годойоном, но она не столько играла на годо в паре с ним, сколько дразнила его, принимая соблазнительные позы всякий раз, когда он, нанеся в высоком прыжке серию быстрых ударов, приземлялся на арену, вставая между ним и годо. Смотреть на свою любовницу Веридору было очень приятно, но ему нужно было обязательно сыграть на барабане-годо ритуальную мелодию, которой на Варкене годойоны обычно сопровождали приход весны. Он всё время сбивался с ритма и публика, которая это слышала, свистела, кричала и бросала в него большими деревянными киянками, которые то и дело больно ударяли его по спине. Веридор злился на Звёздных императоров и планетарных королей, сидевших в амфитеатре, но не мог прекратить бить в барабан-годо.
      Наконец он кое-как отбарабанил всю мелодию, отбросил от себя длинные, тяжелые ойтоны и, бросившись к Корине, крепко обнял её и тут эти проклятые годолайтары свалились-таки с него и все увидели татуировки Руниты на его ягодицах, которые он почему-то не покрыл тональным кремом. Раздался громкий, оскорбительный хохот и в него полетели уже чуть ли не сотни киянок. К тому Корина выскользнула из его объятий и, показав ему язык, убежала, а ему так хотелось взмыть вместе с ней в воздух и опуститься на большую кровать, покрытую изумрудным мехом, стоявшую на верхней плоской грани Великого Энимона. Она взлетела вверх и там её сграбастал в свои объятья Сиссар, из-за спины которого выглядывала Бина. Веридору стало очень обидно и он проснулся.
      Едва только пробудившись от этого мучительно сна, он тут же чуть не получил по лбу большой киянкой, которую столкнул с лесов его подмастерье, которому он поручил несколько часов назад тщательно простукать костяную насечку. Поймав киянку в последнее мгновение, Веридор вскочил и в сердцах запустил ею в задремавшего на лесах парня, но не дал ей треснуть того по спине, а поймал телекинетическим усилием и плавно опустил на леса, после чего спустил уставшего подмастерье вниз, на ту же кучу стружек, покрытую брезентом, на которой спал сам. Он подошел к верстаку, достал из холодильника, стоявшего на нём, кувшин с домашним пивом и сделал несколько больших глотков. Эти сны сделались для него самым настоящим наваждением, что ему совсем не нравилось.
      Было позднее утро, в цеху, где стояли все три алмазных годо, кипела работа. Сегодня они должны были завершить украшать костью последнюю грань Великого Энимона. Имя этому барабану он дал сам, назвав его Голосистым. Мастера по голосу уже ставили на него мембрану, а также неоднократно проверяли его акустические способности с помощью специальных звуковых пушек и голосина у Энимона действительно оказался очень мощный, звонкий и красивый. Разумеется, по настоящему громко этот годо запоёт тогда, кода его покроют лаком, но как раз с лаком у мастеров Холтора получилась задержка. Они никак не могли сварить такой лак, который лип бы к древесине алмазного дуба идеальным образом. Времени у них было ещё предостаточно и поэтому Веридор не волновался. К тому же для Великих годо ещё не были готовы медальоны для киля, прославляющие леди Риту и всех её любовников, как венценосных, так и самых простых.
      Киль барабана-годо, особенно очень большого, не относится к числу тех его деталей, которые влияют на звук. Он предназначен только для того, чтобы устанавливать барабан на полу перед помостом, а потому его можно украшать, как угодно и чем угодно. Длина киля больших алмазных годо составляла триста двадцать шесть метров, а высота от двадцати восьми с половиной метров возле мембраны и двенадцати возле большого, резного шишака. Ширина киля тоже была внушительной, почти четыре метра. Поэтому на всех трёх барабанах-годо поместилось одиннадцать тысяч двести двадцать шесть клейм размером два с половиной на два с половиной метра, на которых было решено изобразить разноцветными драгоценными камнями, солопластом, золотом, платиной, серебром и эмалями по три сцены, выбранных каждым паломником.
      Малость почесав головы, все паломники выбрали из всех своих стереоснимков исключительно сцены не просто эротического, а сугубо порнографического характера, как будто все они мечтали только о том, чтобы люди увидели, в каких именно позах она занимались с леди Ритой любовью. Никто, даже такой набожный человек, как архиепископ Иезекия Антальский, не попросил художников, чтобы они изобразили то, как они пьют чай с Верховной жрицей Храма Великой Матери Льдов. Поскольку жены всех паломников без исключения рвались посмотреть на эти клейма, всех художников клана Таланов Дерзких заперли в особо охраняемом помещении, которое было постоянно заполнено вульритом, а для вящей надёжности ещё и облицовано изнутри антисеситивным покрытием. К тому же при выходе художников обыскивали и отбирали у них каждый клочок бумаги.
      Клейма было решено вставить в гнёзда килей только тогда, когда всё будет готово к полёту. Делалось это не из соображений нравственности, а только для того, чтобы соблюсти режим секретности. Паломников поначалу пускали в художественные мастерские, где они обсуждали с мастерами эскизы, а потом попёрли в три шеи и даже запретили им приближаться к музыкальной фабрике без особого разрешения Холтора, но те всё равно любыми правдами и неправдами умудрялись пробираться внутрь. Некоторые типы, такие, как Зак Лугарш и Нейзер, пробирались даже в художественную мастерскую, но их там быстро вычислял Ратмир, который вошел в бригаду художников вместе с Велиментом и ещё несколькими десятками планетоделов. Среди них тоже имелись прекрасные художники.
      Эта часть работы была самой простой. Самым главным было довести все заготовки до ума и заставить их звучать. Хотя клан Таланов Дерзких и ваял барабаны-годо с доисторических времён, у них на вооружении были также и последние достижения науки, выраженные в точнейших акустических приборах. Как только все заготовки были ошкурены, акустики клана приступили к их тестированию. Делалось это только для того, чтобы определить дальнейшую судьбу каждого барабана и будь в темпоральнике их истинные создатели, те коралловые деревья, которые вырастили такие ветви на алмазных дубах, зеркальных буках и гигантских музыкальных кедрах, они наверное, раздулись бы от гордости. Ни одна заготовка, ни большая, ни маленькая не была пущена на дрова.
      Музыкальных дел мастера к каждой нашли свой подход. Первыми были изготовлены барабаны для начинающих годойонов и Холтор был готов отдать правую руку на отсечение, если на всём Варкене найдётся человек, который поморщится при их звучании. Микки, который был верен своему Синему годо, опробовав несколько барабанов, был вынужден признать, что они звучат ничуть не хуже его любимого барабана, к которому он не подпускал даже Веридора. Годойонархоны клана Таланов Дерзких сразу же признали его и после нескольких месяцев стажировки он стал одним из учителей. Из-за этого Микки приходилось буквально разрываться на две части. Со своим уникальным слухом он ещё и высоко котировался в цехе акустиков и с ним постоянно конкурировал секонд Зеттурион, но их обоих безжалостно критиковал Интайр.
      То, что у него теперь было кому не только оценить звук, но ещё и с абсолютной точностью сказать, почему он такой, несомненно, радовало Холтора, но не решало многих его проблем. Главная из них заключалась в том, что хотя все барабаны и были уже собраны, их нужно было теперь вручную доводить до нужной кондиции, а это можно было сделать только одним способом, по паре микронов удалять лишнее дерево, шлифуя их шлифовальными машинками, которые визжали в цехах так, что ушам было больно. Время от времени то один, то другой барабан исчезал из цеха, чтобы после того, как из него высосут всю пыль, подвернуться акустическому тестированию. После долгих споров некоторые барабаны телепортом отправляли в те цеха, где на них наводили красоту мастера насечки и инкрустации. Эта работа была ничуть не менее ответственной.
      Как это и предполагал Веридор Мерк, самым лучшим материалом для инкрустации алмазных годо являлась морская кость, но она же являлась ещё и самым дорогим отделочным материалом. После многочисленных тестов Микки, Зеттурион и Интайр пришли к согласию, что идеальным соотношением толщины костяной насечки и тела барабана будет то, при котором морскую кость нужно будет распускать на прутки толщиной в шесть миллиметров, что бы получить в итоге пять и две десятых миллиметра. Сорквик, услышав это и зная примерный погонаж, быстро произвёл в уме расчёты и моментально изменился лицом. Взяв Веридора за шиворот, он отвёл его в сторонку и между ними произошел короткий разговор. В итоге они приняли соломоново решение. Каждый отделывает свой барабан своими собственными запасами морской кости, а на барабан леди Риты они скидываются вместе, чтобы он не выглядел жлобским.
      Когда Холтор узнал о том, сколько стоит та морская кость, которую император галактики и Звёздный король пустили на отделку барабанов-годо, он чуть не грохнулся в обморок, ведь выходило так, что купить такой барабан смогут только три человека во всей галактике, её император, Веридор Мерк и Харди Вирров, который был зол на Сиссара, как черт из-за того, что тот не вырастил четвёртого барабана. Но он хотя бы добился того, что по их точному образу и подобию были изготовлены ещё три алмазных годо поменьше, но со всеми теми клеймами, какие были на Великих годо. То, что ему придётся выложить за них девять миллиардов золотых роантов, его совершенно не волновало. Холтор всё же не выдержал и поинтересовался у Сорквика, почему морская кость стоит дороже изумрудов с Обелайра, и тот, насмешливо скривив губы, ответил:
      – А как ты хотел, Холти? Изумруды из недр Обелайра прут, как дерьмо из гонзара, а морская кость созревает в морском песке десятки миллионов лет и к тому же не во всяком. Ну, и ещё всё дело заключается в том, что вся она давно уже из этого песка вынута моим зятёчком и поделена им поровну, но я считаю, что он всё равно меня ограбил.
      Веридор, услышав это, тотчас завопил:
      – Ах, ты старый жмот! Тебе что, лень построить у себя на Галане большой темпоральник, засунуть в него все те костомахи, которые я собирал тысячами лет и прокрутить их в нём?
      Таких стычек на музыкальной фабрике было не одна и не две. Паломники, порой, чуть ли не дрались между собой по самым разным поводам. Цапались они и с музыкальных дел мастерами, придираясь то к тому, что у кого-то барабан блестит хуже, чем у других, то ещё к чему-нибудь и Холтору с трудом удавалось доказывать, что главное в барабане-годо не его блеск, а звук и певучесть. По мере того, как продвигалось вперёд обучение годойонов любви, таких претензий становилось всё меньше и меньше, а иногда случалось и так, что тот паломник, который ещё недавно грозился поколотить того типа, который поставил на его годо бронзовую, а не золотую обечайку, приходил на музыкальную фабрику, влезал на самый большой барабан или ещё какую-нибудь эстакаду и публично приносил мастеру свои извинения.
      Это говорило только о том, что этот годойон, наконец, стал разбираться в тех звуках, которые он извлекал из годо, стуча по нему здоровенным кривым ойтоном. Вообще-то Холтор не мог нарадоваться на учеников клана, ведь среди них было более трёхсот Звёздных императоров и теперь заказами на одни только большие годо его клан был обеспечен на несколько десятков лет вперёд. Уж на что Гуго Декстер был далёк от таких звуков, ему больше нравилась симфоническая музыка, однако же и он теперь считал, что большим годо самое место в симфоническом оркестре. Он был необычайно музыкально одарённым парнем и поэтому одним из первых был признан своими учителями настоящим годойоном, а не идиотом с оглоблей в руках. То, что их учениками были такие люди, как Сорквик, Удугу Бхор, Патрик Изуар, Богуслав Вихрь и многие другие, имя которых было принято произносить склоняя голову в знак уважения, нисколько не смущало годойонархонов и потому с лбов и тел их учеников не сходили шишки и синяки, что особенно возмущало Патрика и его бывшего помощника, а теперь императора Лекса Чарльза Первого.
      Но ничего не поделаешь, весьма болезненное наказание следовало за каждый малейший промах. Ты мог по рассеянности поджечь дом своего годойонархоны и тот лишь усмехнулся бы, узнав об этом, но если ты отстучал быструю дробь не в той тональности, он моментально зверел и выстукивал её на твоей спине или голове. Зато уже через восемь месяцев эти злобные мучители добились главного, буквально каждый их ученик мог даже спросонья моментально выбить дробь указанного ему рисунка и тональности чем угодно и на чём угодно, хоть ладонями на собственной заднице. Поэтому и отношение к своему собственному годо у каждого ученика изменилось самым радикальным образом. Изготовить для своего годо футляр стоимостью в хороший тримобиль-лимузин считалось теперь не только естественным, но и единственно правильным решением. Ну, а уж о том, чтобы оставить годо в сыром помещении или на сквозняке, вообще не могло идти и речи, так как считалось дикостью.
      Каждый ученик обзавёлся чуть ли не двумя десятками мембран для своих годо, как это и было принято у всех нормальных годойонов и отношение к ним было куда более заботливым, чем к одежде и обуви. Научились ученики разбираться и в достоинствах мембран, а также знали, какая из них и где будет лучше звучать. После того, как Гуго Декстер был посвящён в годойоны и получил ойтоны изготовленные для него по специальному заказу, все ученики удвоили свои усилия, ведь теперь он мог пошить себе свои фирменные годолайтары и был вхож в не такое уж и большое сообщество годойонов. Это лесоводов и музыкальных дел мастеров на острове Зелёный Марлар было очень много, миллионы и десятки тысяч, а вот настоящих годойонов насчитывалось не более пяти с половиной тысяч и все они были нарасхват.
      Веридор Мерк уже был признанным годойоном, хотя и учился этому искусству самостоятельно. Тем не менее он тоже пошел в музыкальную школу, как и все остальные ученики. Годойонархоны Таланов, послушав его, посовещались и в итоге сказали ему, чтобы он не тратил зря их время и не отвлекал учеников, а вместо этого приходил к ним в вечерние часы. После первого же визита к годойонам острова Зелёный Марлар он понял, что к нему относятся, как к равному, а старейшина их цеха, Эйден Талан, уважая его стиль игры, дал ему только один совет, посылать к чертовой матери всех советчиков и бить в годо так, как он считает нужным, что было для Веридора так же приятно, как и то, что Холтор, посмотрев на то, как он работает с костью, немедленно созвал всех мастеров костяной насечки и инкрустации и объявил им, что все они переходят к нему в подмастерье, так как среди них нет ни одного мастера, способного с ним просто тягаться, не говоря уже о том, чтобы превзойти его в этом чертовски сложном деле.
      Драгоценная морская кость в руках Веридора была такой же послушной, как воск. Применяя самый минимум Силы, он заставлял её чуть ли не врастать в дерево и работал так филигранно, что между костью и алмазной древесиной было невозможно вставить кончик иглы. К тому же он не испортил ни одного сантиметра морской кости, буквально рисуя ей по декам алмазных годо прихотливые узоры. Сегодня инкрустирование годо и их украшение костяной насечкой, наконец, было завершено. Барабаны годо уже можно было передавать в цех на чистку, последнюю просушку и лакировку. Хотя в цеху ещё стучали киянки и визжали шлифовальные машинки, работы оставалось буквально на считанные минуты и как раз в это время в цех инкрустации вошли в сопровождении Холтора император Сиссар со своими женами. Все четверо были нарядно одеты и Веридор, отряхнув на себе рабочий комбинезон, быстро направился к ним. Холтор, разводя руками, при виде его громко воскликнул:
      – Мастер Веридор, для меня было огромным наслаждением работать вместе с тобой! Парень, ты гений кости!
      Веридор широко заулыбался, но Сиссара не обманул его нарочито радостный вид. Дождавшись, когда Звёздный король поцелует руки Бине и Корине, он спросил:
      – Как дела, Верди? Что-то у тебя сегодня неважнецкий вид.
      Веридор гаркнул в ответ как раз в тот момент, когда шум в цеху, который уже не имел прежней громкости, стих:
      – Как, как, хреново! Мне опять приснилась твоя жена!
      – И, как всегда, разумеется, голая и с мечами? – Насмешливым тоном поинтересовался Сиссар и тут же добавил – Сам виноват. Тебе нужно было не щёлкать клювом, когда она была в тебя влюблена по уши, а быстро срезать свою причёску-архо, залезть в золотое чрево своего доктора Боткина, отрастить там волосы и немедленно везти её на небеса. Думаю, что с Рунитой ты как-нибудь договорился бы. Она у тебя ангел и просто без ума от моей Кори. Так что всё у вас было бы в полном порядке, но тогда она чуть ли не каждую ночь снилась бы мне.
      Веридор отрицательно мотнул головой и сказал:
      – Нет, уж, спасибо. Извини, но я всё сделал правильно. Не в моих правилах лишать людей счастья. У тебя было гораздо больше прав совершить брачный полёт с Кориной и, вообще, хватит вспоминать об этом, Сис. – Повернувшись к дамам, которые с увлечением рассматривали какую-то киянку, он сказал – Ну, вот девочки, моя работа завершена. Теперь барабаны осталось только пропылесосить и покрыть лаком. – Посмотрев на Холтора, он спросил – Ну, как, вчерашняя варка лака удалась. Вы нашли, что искали?
      Радостное до этого момента лицо барабанных дел мастера сразу же сделалось мрачным и он тоскливым голосом ответил:
      – Спору нет, тот лак, который вчера сварил Корнен, просто изумительный, но он совершенно не годится для алмазной древесины. Я уже и не знаю, что нам и делать, Веридор. Хоть бери, натирай эти чертовы барабаны воском и оставляй всё так, как есть. Как мы только не крутили, что только не добавляли в наши лаки, но они просто не хотят впитываться в древесину алмазного дуба. Это черт знает что такое. Вчерашний лак Корнена вроде бы сначала хоть чуть-чуть впитывается в неё, а после того, как высохнет начинает шелушиться и отскакивает, как кора с гнилого дерева. Так что нам придётся всё начинать заново и вот в чём проблема, Веридор, на вчерашнюю варку мы израсходовали последние запасы экстракта чилука. Если я скажу нашим девочкам о том, что им придётся снова грызть орехи, они меня точно убьют и будут совершенно правы.
      Веридор горестно вздохнул и, беря мастера под локоть, чтобы отвести в сторону для более обстоятельного разговора, спросил:
      – Холти, а зачем твои лаковары варят сразу такую прорву лака? Неужели нельзя сварить для эксперимента небольшую ёмкость, а уже потом, убедившись в том, что всё в порядке, варить в большой кастрюле. Вы ведь уже столько лака сварили, что им весь Варкен можно раза три покрыть и ещё на Ясли останется.
      – Ты, как я посмотрю, тоже идиот! – Окрысился на Звёздного короля Холтор и стал, яростно размахивая руками, доказывать – Пойми же, лак сварить, это примерно то же самое, что родить ребёнка! Вот только если ты, не приведи того Великая Мать Льдов, родишь урода или дебила, то его можно починить в реаниматоре, а ещё лучше отдать золотому а-доктору и он вернёт его тебе вполне нормальным человеком. Все лаки, которые мы сварили здесь, у нас получились просто отменные, им цены нет. Просто они не для этих барабанов. Ну, да, ладно, пойдём покажем Бине и Кори нашу работу.
      Веридор поморщился и отказался, сказав:
      – Нет, ребята, вы идите, а я лучше пойду поговорю с Мойре и мы подумаем, как нам объявить девочкам о том, что им снова придётся грызть этот чёртов чилук, а то они точно восстание поднимут.
      Для таких опасений имелись весьма серьёзные основания, хотя девушки не сетовали на то, что им приходится подолгу сидеть в чилуковых гостиных. Все, кто только находились в темпоральном ускорителе, считали своим долгом развлечь и поддержать их. Так Ронбальд Зайнур со своей сирафой планомерно обходил чилуковые гостиные и регулярно давал в них концерты. Он написал несколько десятков новых баллад и все они были посвящены острову Зелёный Марлар и прекрасным повелительницам лесов, живущим на нём. Годойоны тоже приходили в чилуковые гостиные, но не с огромными годо, а с маленькими и давали свои концерты. Даже такие типы, как Богуслав, Гуго и Гирш, которые держались особняком, не стеснялись наряжаться клоунами и веселить девушек.
      Тем не менее порой случалось так, что сначала одна юная красавица начинала хлюпать носом, а потом принимались реветь в голос все остальные её подруги. Такие нервные срывы случались всё чаще и чаще и бороться с ними было очень тяжело. Легче других переносили сидение в чилуковых гостиных те девушки, которые стали невестами будущих королей-планетоделов, но их пришлось отделить от подруг, так как они частенько становились причиной ссор. Точнее не они сами, а то, что им повезло, а другим нет. Практически никто, кроме девушек и женщин клана Таланов, Веридора Мерка и самих планетоделов не знал, почему случались такие ссоры, которые объяснялись очень просто. Ведь те девушки, к которым посватались эти разбитные, лихие парни после брачного полёта леди Риты должны были подняться на борт огромных космических депо из улететь из Золотого Антала огромной эскадрой, чтобы начать озеленять безжизненные планеты.
      Вот потому-то на них и смотрели с завистью. Впрочем, некоторые девушки поступили проще, они просто прибрали к рукам таких парней, как Блайз Муни и некоторые трао из клана Звёздных Мерков, которые тоже были Звёздными князьями, как и Длинный Эрс. И тут нужно было ещё посмотреть, кому повезло больше. Ну, может быть кто-то и считал, что быть Звёздным князем в Золотом Антале это чуть ли не самая большая удача, но только не Веридор Мерк. Звёздный князь Лаэрт Бидрупский стал в последнее время его самым частым собеседником, правда, тайным, встречи с которым проходили на конспиративных явках в обстановке строжайшей секретности. Пока что никто, даже Стинко, с которым Веридор общался не так уж и часто, не догадывался о том, что вскоре должно будет произойти.
      Если раньше Веридор Мерк относился к Эрсу Холлигену точно так же, как и ко всем молодым бидрупцам, то есть как к своему сыну, любил этого парня и прощал ему все его причуды, то теперь он с ним очень сильно сдружился и они подолгу вели беседы на самые различные темы. Длинный Эрс, явно, нуждался в таком собеседнике и хотя Веридор даже и не думал о том, чтобы поучать и наставлять его, он впитывал в себя каждый его совет и наставление, пусть и сделанные шутливым тоном. Эрса интересовало буквально всё, что хоть как-то относилось к таким тонким вещам, как умение повелевать людьми и вести их за собой. Ну, а Веридора, в свою очередь, интересовали те ораторские приёмы, которые использовал Длинный Эрс, чтобы добиться от своих конвентов нужных ему решений.
      Их обоих очень сближало то, что они оба были ярыми противниками любо диктата и считали, что с людьми нужно обо всём довариваться. Веридор делал это, как говорил Эрс, из-за угла, ставя на ответственные должности тех людей, которые являются для всех непререкаемыми авторитетами, причём делая это так, что его ставленники сами приходили к нему и заявляли свои требования, а Длинный Эрс тщательно готовил почву и в нужный момент собирал конвенты. Сходились они и в том, что всё должно быть построено на честности, порядочности и взаимном доверии. Веридор Мерк не собирал конвенты по каждому поводу, но в его Звёздном королевстве была установлена такая форма правления, что все решения принимали сами его подданные и делали это исходя из своих потребностей и того, какие возможности имелись у их Звёздного короля.
      В Звёздном королевстве каждому его жителю ежемесячно начислялись очень большие выплаты, но на личное потребление звёздные дворяне тратили не так уж и много денег, предпочитая хранить их в королевском банке и не просто хранить, а передавать в управление Равалтану Максу, который достал уже всех тем, что еженедельно печатал в "Вестнике Золотого Антала" отчёты о прибылях, в которых в статье убытки постоянно стояли одни только нули. Надоели им и его еженедельные уведомления о том, на сколько золотых роантов увеличился их личный счёт. Длинный Эрс тоже был в этом плане жутко щепетильным типом и еженедельно его главный электронный помощник рассылал планетоделам отчёты о финансовых затратах, самая ничтожная графа в которых касалась лично его. То, что он сообщал о том, сколько он съел солдатских пайков и выпил пива, приводило некоторых его друзей в бешенство, когда они сравнивали эти цифры со стоимостью оборудования для очередного владетельного графяры.
      Направляясь к выходу из цеха, Веридор уже собрался было вызвать Длинного Эрса по грависвязи, как тот сам ввалился в цех с какой-то кастрюлей в руках и с порога весело заорал:
      – Отлично, на ловца и зверь бежит!
      Веридор усмехнулся и спросил насмешливым голосом:
      – Это кто зверь, я что ли? Да, я сам шел тебя разыскивать, мангар бесхвостый, а ты оказался лёгок на помине. Пойдём, дело есть.
      Длинный Эрс, загородившись большой кастрюлей из нержавеющей стали, попятился и, замотав головой, воскликнул:
      – Не, вождь, не могу. У меня у самого есть срочное дело к деду Холтору. Да, кстати, а ты не смог бы мне помочь? Понимаешь, у этого старого типа какие-то очень странные представления о том, кто и чем должен заниматься. Ну, а поскольку в этих вопросах ты для него авторитет, то будет лучше, Верди, если это ты, а не я заставишь его испытать тот лак, что я сегодня сварганил с утра пораньше. Меня этот лесной черт точно и слушать не станет. Такая уж он капризная цаца.
      Веридор приблизился к Эрсу, поднял крышку большой кастрюли и увидел, что та действительно почти доверху наполнена густым, светло-янтарно лаком, издающим какой-то странный, совершенно не похожий на запахи тех лаков, которые варили лаковары Холтора, аромат. Запах лака был довольно приятным, но уж слишком необычным, да, и отливал этот лак какой-то странной синевой по поверхности. Накрыв кастрюлю крышкой, он скомандовал:
      – Лейтенант Холлиген, двигай к мастеру Холтору. – После чего добавил посмеиваясь – Не в том он сейчас положении, Эрс, чтобы отказаться от твоей помощи. Его вчерашний лак годится только для заборов, а потому смело неси ему свою кастрюлю. – Длинный Эрс широко заулыбался и быстрыми шагами пошел к Великому Энимону, на стапелях которого Холтор показывал своим гостям работу Веридора Мерка, сам же Звёздный князь, следуя за ним, спросил – Эй, братан, как же это тебя угораздило записаться в лаковары?
      Тот ответил ему через плечо:
      – Верди, когда твоя жена так нажуётся за день орехов, что вечером уже не может целоваться, ты куда угодно запишешься. В снежные демоны, а не то что в лаковары. – Через пару минут, поставив кастрюлю на верстак, он громко гаркнул – Дед, слезай вниз! Я тебе принёс лак для твоих бубнов. Попробуй, может быть он подойдёт? Не знаю, как на счёт музыкальных дел, но к этим алмазным дровам он прилипает даже похлеще, чем грязь к говноступам.
      Холтор, увидев внизу своего любимого зятя, сначала заулыбался, а потом нахмурился. Оставив Сиссара с женами любоваться костяной вязью нежно бирюзового цвета по серебристо-радужной древесине, он не спеша слез со стапеля, подошел к верстаку, ни о чём не расспрашивая Длинного Эрса взял небольшую плашку алмазного бука, снял крышку с кастрюли и, обмакнув в лак палец, мазнул им по древесине. Минуту, другую он смотрел то на плашку, то на свой палец и, похоже не верил своим глазам, после чего отрывистым голосом рявкнул:
      – Бенден, срочно иди сюда!
      Его брат, находившийся в другом конце цеха, моментально вырос рядом с ним и настороженным голосом спросил:
      – Что случилось, Холти?
      Холтор Талан каким-то странным, слабым голосом попросил его:
      – Бенди, сделай доброе дело, мазни вот этим лаком ещё одну плашку, а то у меня, похоже, что-то с глазами случилось.
      Глаза Бендена, когда он увидел в руках Холтора плашку, покрытую лаком, сразу же сделались круглыми. Он быстро вытащил из кармана рабочего комбинезона носовой платок, сделал из него тампон, и, окунув его наполовину в лак, принялся быстрыми движениями наносить лак на вторую плашку, приговаривая:
      – Так, лак немного густоват, но это не страшно. Черт, он отлично ложится на древесину и хорошо впитывается в неё. Нет, это не то слово, он впитывается в неё, как вода в песок! Черт побери! Это же просто чудо, а не лак, Холти! А посмотри как он славно играет на свету? Если нанести пять, шесть слоёв, да, хорошенько их отполировать, алмазное дерево будет просто гореть в лучах Трёх Небесных Лордов! Да, но почему этот лак так странно пахнет? Запах очень необычный, Холти, это не марнийская камедь и не хельхорская дамарра. И на руссийский ладан тоже не похоже. Этот лак имеет совершенно особый запах, его ни с чем не сравнить. – Вперив свой взгляд в старшего брата, Бенден строгим голосом спросил его – Холтор, кто сварил этот лак? Это точно не наши лаковары постарались.
      Веридор и особенно Длинный Эрс стояли позади старого мастера с видом победителей, а тот, слабо махнув рукой, вскрикнул:
      – Кто-кто, Бенди, уж наверное не Веридор Мерк, а это рыжий вождь планетоделов! – Затем, вспомнив, видно, о том, что чилуковый экстракт закончился, он резко развернулся на пятках своих тапочек, подбитых войлоком и чуть ли не завопил – Эрс, мальчик мой, расскажи нам, из чего ты сварил этот чудо-лак?
      Рыжий лаковар осклабился и ответил, радостным голосом:
      – Дед, так я его того, и не варил вовсе! Я просто взял и добавил в тот лак, что Корнен сварил вчера, одну хреновину, которую варил всё утро. Блин, всю кухню засрал. Меня Ди сегодня вечером точно задушит, когда увидит, что я испоганил все её кастрюли.
      Холтор, который не очень любил пользоваться Силой где не попадя и особенно в музыкальных мастерских, телепортом перенёс своего младшего брата, Звёздного короля, зятя и сваренный им лак в цех лакировки, в котором имелись не только огромные сушильные камеры, оснащённые темпоральными ускорителями, но была собрана прорва всяческого другого оборудования, включая акустическое. Там он первым делом взял специальную заготовку, инкрустированную морской костью, кисть для нанесения лака и принялся быстрыми, точными движениями покрывать её лаком сваренным Длинным Эрсом. Как только всё было готово, он вложил заготовку в небольшую лабораторную темпоральную сушилку и, выставив время на шесть суток, закрыл дверцу. Через тридцать секунд он нанёс второй слой, а затем ещё четыре и всякий раз удивлялся всё сильнее и сильнее.
      После окончательной сушки он передал заготовку в руки Бендена и тот быстро отшлифовал и затем отполировал её до зеркального блеска. Заготовка от этого буквально преобразилась и приобрела такой красивый вид, что все ею залюбовались, но это было только полдела. Холтор вставил её в специальное тестирующее устройство и включил его. Буквально через пять минут компьютер показал, что достигнуто идеальное покрытие образца лаком и что звучать такой барабан будет именно так, как это было предусмотрено расчетами. Холтор обессилено опустился на табурет и с глуповатым видом тихонько захихикал. Указывая пальцем на образец, он сказал:
      – Ребята, я вам гарантирую, после обработки стасисом, этот лак переживёт нашу Вселенную. – Только после этого он задал вопрос Длинному Эрсу, но на этот раз уже строгим голосом – Эрс, мальчик мой, а теперь сядь и вспомни всё то, что ты сегодня делал с лаком Корнена. Важна каждая мелочь, вплоть до того, плевал ты в него или нет, а если плевал, то что перед этим съел. Давай, парень, рассказывай. Может быть тебе налить чего-нибудь выпить?
      Мастера и подмастерье этого цеха, которые после того, как они отлакировали барабаны-годо для учеников клана, почти целый год били баклуши и валяли дурака, немедленно собрались вокруг них. Они поставили рядом с верстаком большой резной стол, накрыли его скатертью, поставили вокруг него удобные кресла и даже притащили большой кулинарный комбайн. Длинный Эрс не спеша сел в кресло, устроился в нём подобнее, взял в руки поданную ему кружку с домашним пивом, вежливо пригубил напиток и принялся весёлым голосом рассказывать:
      – В общем так, дед, изобретателем этого лака можно считать Мастера Нора, а точнее редкостную прожорливость и всеядность этого мохнатого проглота. Вчера на обед я приготовил нам с Ди четыре здоровенных радужных креветки по собственному рецепту, с корой алмазного дуба, которой я стырил с твоей фабрики мешков сорок. Она их очень любит, хотя уже к полудню так нагрызётся орехов, что ни на что съестное даже смотреть не может. Так вот, дед, выложил я креветки на блюдо вместе с корой зеркального дуба, с которой я их варил, чтобы они остыли, поставил его на стол и полетел на помеле за моей девочкой. Прилетаем мы в наш замок через полчаса, а эта косматая сволочь уже всё сожрала и спит на блюде. Нет, мужики, вы только представьте себе, этот проглот сожрал вместе со скорлупой и корой целых четыре здоровенные креветки! Не знаю, как они только в него поместились, он же размером будет не больше карликового гверла. Ну, что мне оставалось делать, взял я этого гада вместе с блюдом и запер в кладовке, а для Ди приготовил новых креветок, но уже в кулинарном комбайне, а не по своему рецепту. Ди после обеда отправилась в чилукогрызню, а я полетел по своим делам. Вечером Ди велела мне выпустить Мастера Нора из кладовки. Ей очень нравится, когда он лежит свернувшись в клубочек у неё на коленях. Щиманулся я в кладовку, а там жуть что творится. Хотя у этого зверя желудок, что твой утилизатор, на этот раз он точно не рассчитал своих силёнок и облевал мне всю кладовку. Выволок я этого гада за шиворот, отнёс в ванную выстирал, высушил, даже расчесал и отнёс Диане, а сам пошел в кладовке порядок наводить и вот с чем столкнулся, дед. Та блевотина, в которую превратились мои радужные креветки, на пластике ещё не засохла, зато на брусках алмазного дуба, что я спёр у тебя на фабрике, давно высохла и так к ним пристала, что зубами не отгрызёшь. Вот тут я и вспомнил, что Корнен жаловался на то, что он никак не может найти то вещество, которое хорошо прилипает к алмазной древесине, и подумал, а не попёрла ли мне снова масть? Ну, в общем я собрал всю эту жижу в фарфоровую супницу, её литра три набралось, и сныкал от Ди подальше, чтобы она мне эту супницу на голову не надела. Надо сказать тебе, дед, что эта дрянь оказалась очень жирнючая и липкая. Когда наутро я отвёз Ди в чилукогрызню и вернулся в замок, она загустела и превратилась во что-то вроде воска или мастики. Ну, а поскольку я ещё с вечера надумал поэкспериментировать, то мигом телепортнулся в лаковарню, нацедил там целый жбан нового лака Корнена, прихватил бочонок растворителя для лака и вернулся на кухню. Первым делом я попробовал развести ту блевотину и тут же убедился, что она прекрасно растворяется в вашем растворителе. Развёл я её пожиже, за ночь эта дрянь сделалась не такой вонючей, процедил через льняную занавеску, перелил в самую большую кастрюлю и поставил на плиту выпариваться. Цвет у неё после того, как я отфильтровал непереваренную Мастером Нором кору и скорлупу креветок, сделался довольно красивым, почти как у лака Корнена. Когда я выпарил три четверти растворителя, то просто взял и прибавил этот экстракт в лак. Смешался он с ним замечательно. После этого мне только и оставалось, что мазнуть им по брускам из алмазного дерева. Теперь лак прилипал к ним намертво. Ну, я малость поэкспериментировал ещё, смешивая экстракт с готовым лаком. Вот этот получился самым красивым. В нём соотношение один к восьми. После того, как я убедился, что лак у меня вышел что надо, я телепортом отщипнул образец от желудка Мастера Нора и отдал его Зелёному Деду, объяснив, что, да, как ему нужно теперь будет сделать. Он сказал мне, дед, что уже завтра утром построит для тебя новенький биореактор для производства этой мастики и прибавил, что может построить тебе ещё и здоровенную установку, которая в три дня разгрызёт на Варкене все орехи и к тому же нассыт тебе целое озеро, чтобы ты замачивал в нём шкуры. Дед, может быть хватит девчонок в рабстве держать? У них, бедняжек, уже рты не раскрываются.
      Холтор, сидевший за столом напротив Длинного Эрса, подался вперёд и поинтересовался у него скрипучим голосом:
      – Зачем же ты тогда взял себе в жены зубастую ссыкуху, Звёздный князь Лаэрт Бидрупский? Мы, Таланы Дерзкие, привыкли жить своим умом и не нуждаемся ни в чьих советах.
      Руки Эрса непроизвольно дёрнулись, а серые и добрые глаза моментально превратились в два стальных буравчика. Сверля им деда своей жены, он чуть привстал и сказал:
      – Дед, если бы я услышал такой гнилой базар от кого-либо другого, то он был бы уже в аду и просил биота подвинуться и пропустить его поближе к огоньку. Это касается любого мужика, ну, а если такие слова я услышу от какой-нибудь бабы, пусть даже это будет даже жена любого лорда-хранителя, то я мигом скажу ей, от кого её прижала мамка, а если её муж будет поблизости, то объясню и ему, что такую козу с языком, которым можно мести полы, нужно держать на привязи. Девчонки Таланов Дерзких самые классные, они настоящие королевы леса, дед, а вот мужики у Таланов туповатые, совсем не секут фишку, когда им дают советы от чистого сердца. Поэтому ты и не въехал, что железная зубастая ссыкуха это не западло, а, наоборот, она будет в кайф всем девчонкам. Поверь, старый, твои бубны от этого хуже не станут, зато девчонок ты этим очень сильно обрадуешь. Или ты думаешь, что им в кайф сидеть целыми днями в чилукогрызнях и щёлкать орехи. Они же тебе не белки, в самом-то деле, а прекрасные, юные девушки, которым нужно радоваться жизни.
      Как только Длинный Эрс замолчал, Бенден перестал теребить край скатерти и сказал, пристально глядя на старшего брата:
      – А ведь парень полностью прав, Холти. Может быть ты не будешь упрямится и послушаешь его?
      Холтор посопел пару минут и, горестно вздохнув, сказал:
      – Ладно, Бенди, сообщи всем, что с завтрашнего дня все чилуковые гостиные закрываются навсегда из-за того, что Длинный Эрс построил для нас железную зубастую ссыкуху. Можешь, заодно, рассказать всем, что он изобрёл новый рецепт лака, который я решил назвать почти что в его честь "Пироном". – Улыбнувшись зятю, он поцокал языком и сказал – Вот бы никогда не подумал, Эрс, что ты вырастешь в такого толково парня. На Бидрупе, в Озёрах, Колин о тебе мне много чего рассказывал. Он, конечно, нахваливал тебя, но я только мысленно хватался за голову, когда он рассказывал, что у тебя ещё задолго до зомби-перворота была самая большая уличная банда в городе. Потому-то я и считал тебя горластым нахалом, хулиганом и грубияном, а когда тебя представил мне сам император галактики, я даже не поверил своим ушам, что речь идёт именно о тебе.
      Веридор, который попросил себе чендорского тёмного, не спеша допил пиво, облизнул губы и сказал:
      – Холти, ты тут нам с Эрсом зубы не заговаривай. Это он у нас бессребреник, а я, к твоему сведению, старый, матёрый и прожженный торгаш, а потому хочу знать, король Холтор, что обломится моему Звёздному князю и лучшему другу за рецепт "Пирона". Только не надо мне ля-ля про родственные узы и вообще не надо ля-ля. Колись, старина, пока мы с Эрсом не стали сами тебя колоть.
      Холтор пожевал губами и ответил:
      – Вообще-то хороший лак, такой, как "Пирон", составляет по цене ровно четверть стоимости барабана. Ну, естественно, если он не украшен морской костью. Поскольку любая половина "Пирона" принадлежит Эрсу, то я готов дать ему в нашем бизнесе десять процентов. Думаю, что это будет справедливо.
      – Король Холтор, ты очень щедрый человек. – С удовлетворением в голосе сказал Веридор – Благодаря своему, уму, напористости и проницательности, ну, и ещё благодаря милости Матидейнахш, твой зять является сегодня одним из богатейших людей галактики. Поэтому в деньгах он не нуждается. Благодаря той рекламе, которую мы обеспечим твоим барабанам, Холти, уже очень скоро они станут символами государственности. Кое-какие пройдохи уже повязали тебя по рукам и ногам своими заказами, а потому я предлагаю сделать так. Один барабан из десяти ты будешь вне всякой очереди изготавливать по заказу моего друга, который, кем бы он не стал в дальнейшем, всегда будет прежде всего, графом ант-Холлигеном и Звёздным князем Лаэртом Бидрупским с Кругляков. Ведь Кругляки это единственное место во всей галактике, где могут расти по-настоящему высокие деревья. Ты согласен пойти на такую уступку, Холти?
      Холтор хотя и понимал, что Звёздные императоры и планетарные короли, которые стали в его клане отличными годойонами, захотят иметь большие барабаны-годо, но он вовсе не думал, что их придётся начать изготавливать уже чуть ли завтра, а потому, смущённо опустив глаза, он пробормотал чуть слышно:
      – Веридор, ты преувеличиваешь. Как только они вернутся домой, то тут же забудут о своих заказах. Ну, может быть император Хард Корнелиус, который уже отобрал три заготовки для больших годо не передумает, а всем остальным они будут просто не нужны.
      Звёздный король усмехнулся и сказал:
      – Не волнуйся, Холти. После того, как папаша нашего рыжего прохиндея закажет тебе сразу сотню больших годо всех трёх видов, а потом ещё и направит к тебе три тысячи священников из своего епископства, чтобы вы сделали их годойонами, они тотчас вспомнят о своих заказах. Зекки решил, что отныне церемония коронации будет начинаться под громкий рокот барабанов-годо и даже написал соответствующую мелодию и придумал особый рисунок боя. Звучит, я тебе доложу, очень впечатляюще. К тому же Эрсу тоже скоро понадобится целых семьсот пятьдесят больших годо и это только для начала.
      Холтор Талан вопросительно посмотрел на своего зятя и тот, энергично закивав головой, радостным голосом воскликнул:
      – Дед, наш вождь всё правильно тебе обрисовал. Ты выставляешь мне вне очереди десятину, а я её у тебя покупаю, как самый простой заказчик, но чтобы твои мастера делали мои годо вне очереди. Ну, и вот тебе мой первый заказ. Как только мы слетаем вместе с леди Ритой в небеса, ты построишь для меня сто больших годо для моего папаши. Они должны иметь в диаметре сорок пять метров каждый. Морскую кость я для них выбью из Сорквика, а кили ты украсишь изумрудными барсами. С Ленни и Кордом я тоже договорюсь. Принимаешь мой первый заказ, дед?
      Холтор не спеша сложил пальцы в замок согласия и сказал:
      – Хорошо, Звёздный князь, так и будет. Твои заказы я буду исполнять в первую очередь. – Сказав это, он так же не спеша сложил пальцы правой руки в дулю и, сунув её под нос Длинному Эрсу, насмешливым голосом спросил – А это ты видел? Клан Таланов Дерзких сам подарит архиепископу Иезекие Антальскому большие коронационные барабаны-годо, а вот от морской кости мы не откажемся, Эрс.
      Длинному Эрсу пришлось согласиться и он, передав Холтору инфокристалл с рецептом своей мастики для лака "Пирон", поднялся из-за стола и тихонько шепнул Веридору:
      – У тебя или у меня?
      Тот шепотом ответил:
      – Лучше у тебя. – Уже перед входом в кабинет Длинного Эрса, наблюдая за тем, как он заполняет его вульритом, Веридор объяснил ему – Кажется, Рунита что-то заподозрила.
      Они вошли в кабинет и первое, что увидели, это Руниту и Диану, играющих в карты. Повернувшись к мужу, Звёздная королева сказала:
      – Верди, если я ещё раз узнаю, что у тебя есть от меня секреты, пеняй на себя. – Протягивая руку Эрсу для поцелуя, она нежным голосом проворковала – Князь, простите меня за вторжение.
      – Рунни, перестань кокетничать. – Попросил Веридор жену и, поцеловав руки сначала Диане, а затем ей, спросил Эрса – Парень, может быть пора рассказать обо всём императору?
      Эрс упрямо мотнул головой и воскликнул:
      – Ни за что! Только после того, как мы с Дианой совершим наш брачный полёт вместе со всеми моими друганами. Думаю, что Варкен сможет пережить и это. – Подсаживаясь к столу, он пояснил – Понимаешь, Верди, если мы расскажем Сорквику обо всём сейчас, он сможет потом на меня давить, а мне это, как ты сам понимаешь, и на фиг не нужно. Мы ведь чего хотим, Верди, чтобы у нас были полностью развязаны руки, как и у черных рыцарей. Сорквик ничего не может им приказать потому, что ты не его Звёздный император или планетарный король. Я согласен быть его Звёздным императором, но это так, только ради понта. На самом же деле я как был твоим Звёздным князем, так им и останусь навсегда. Если ему нужно будет двинуть моих планетоделов куда-нибудь, то он должен сначала придти к тебе, чтобы всё обрешетить, а потом придти на толковище ко мне. После этого я поставлю вопрос на большом конвенте и обрисую ситуацию перед всеми нашими пацанами и девчонками, а уж только потом те пацаны, у которых есть под задницей космическое депо, двинутся в путь и мы за три месяца с нуля поднимем любую планету и подготовим её к заселению, но на самом большом дереве мы сами посадим короля и королеву. Ну, а если мы придём к нему сейчас и обо всём расскажем, то считай, что мы подняли лапы в гору и просим его о милости. Ты же знаешь, братан, что мне вся эта политика и на фиг не нужна, ведь моё дело маленькое, дать коралликам возможность завоевать все кислородные миры сначала нашей галактики, а потом шагнуть и в другие. У тебя, а не у меня, должны быть на руках все козыри и самый большой из них будет Горт, сидящий на корнях Великого Сорквика, растущего в Золотом Антале. Уже сейчас этот дуб имеет в высоту двадцать три километра и он вырастет ещё выше. Поэтому, Верди, мы сначала должны показать нашему императору, какие деревья растут у тебя на Круляках, а уж потом я заявлю свои права на Угольный Мешок. Всё равно этот район галактики никто кроме нас, звёздных планетоделов, освоить не сможет. Там уже многие себе зубы обломали.
      Рунита заулыбалась и весёлым голосом воскликнула:
      – Верди, Длинный Эрс дело говорит. Хотя Сорквик и мой отец, я хочу, чтобы он был его союзником, а не слугой.
      Веридор пожал плечами и сказал:
      – Ну, я вообще-то не против, Эрс, но у меня есть только одно дополнение к твоим словам. Кругляки навечно твои, парень. Если обстоятельства того потребуют, то Звёздные Мерки в три недели сварганят себе новую жестяную крышу, а Кругляки пустят в свободное плавание, но я всё равно благодарен тебе за доверие, Эрс.
      Одной только Диане было нечего добавить к сказанному и она просто подала на стол кофе. Разливая напиток по чашкам, она всё же решилась и сказала вполголоса:
      – А мне кажется, друзья, что кто-то должен намекнуть нашему императору, что в скором времени у него появится могущественный союзник, который поможет разгрузить его Звёздным императорам большие миры. Недавно я была с отцом и старшим братом на Мидоре. Мы закупали там оборудование. Мы были не на самом Мидоре, а на огромном обитаемом астероиде, на котором живут и работают миллиарды людей. Они ютятся там в таких крохотных квартирках, по сравнению с которыми даже те небольшие квартиры в наших старых городах кажутся роскошными. Люди там очень устали от такой жизни, но им некуда переселиться. Они ведь совсем не приспособлены к жизни колонистов и потому хотя их и приглашают осваивать новые миры, предпочитают ютиться в своих каморках, но только не лететь туда, где им придётся начинать жизнь с чисто листа. Эрс очень много рассказывал мне о том, как мы будем растить послушные леса. Он показывал мне те планеты в туманности Угольный Мешок, с которых мы начнём строительство нашей Звёздной империи и я так скажу, уже через полгода туда смогут прилететь первые поселенцы и их там будут ждать прекрасные молодые леса. Те ингибиторы роста и минеральные удобрения, которые согласились использовать кораллики на Круглых Землях, дают прекрасные результаты. Вся поркерианская флора с ними растёт почти в двадцать раз быстрее. К тому же кораллики очень любят заботится о людях и вырастят для них растения с такими плодами, что им даже не понадобятся кулинарные комбайны. Единственное, с чем людям придётся на какое-то время смириться, это то с тем, что животный мир станет разнообразным не сразу. Но может быть это и к лучшему. Ведь в первую очередь в наши послушные леса прилетят люди из индустриальных миров, которые не привыкли к тому, что над головой у них летают птицы, а в зарослях рычат варконы.
      Веридор горячо поддержал девушку, громко воскликнув:
      – Вот и я о том же толкую, ребята! Нам вовсе нет нужды рассказывать Сорки обо всём. Будет достаточно всего лишь пары намёков и мне кажется, Эрс, что самым лучшим образом это сделает твой старинный кореш Стинко. Сорквик последнее время с ним часто общается и если ты попросишь его сделать маленькое одолжение, то он точно тебе не откажет. Только давай сразу же договоримся, если этот тип начнёт тебя колоть, не выдавай ему всех наших с тобой тайн. Хотя, признаться, он тебя мигом просчитает, ну, да, и черт с ним. Он парень толковый и сечёт фишку на раз, а потому не станет тебя сдавать.
      Диана коснулась рукой руки мужа и попросила его:
      – Эрс, милый, поверь, так будет лучше. Если император будет подготовлен к разговору с тобой, то тебе не придётся ему объяснять, почему ты принял именно такое решение.
      Длинный Эрс пожал плечами и сказал:
      – Тогда, ребята, мне самое время садиться на своё помело и лететь к Стинко, пока он не свалил на всю ночь в храм. Оттуда его уже никакими силами мы не сможем вытащить. Разве что подпалим храм и он сам выбежит.
      Веридор кивнул головой и будущая надежда всех работяг галактики, мучающихся в тесноте, торопливо выпил свой кофе и встал из-за стола. Предложение жены ему понравилось, ведь что ни говори, а он в глубине души побаивался Сорквика и не хотел стукаться ним лбами, императорский лоб всё равно окажется крепче. Понравилось ему и дополнение Веридора. Со слов Змея Колина он уже знал, что Стинко последнее время корешевал с Сорквиком и входил к нему в дом без стука. Поэтому если уж кого и просить слить информацию, так это его. Прикидывая, как ему будет лучше начать разговор, Эрс вышел из замка во внутренний дворик и оседлал свой микрошник.
      Когда он взмыл в небо, то первое, что увидел, это тысячи точно таких же машин, которые летали над Беардоном. Бенден уже сообщил девчонкам о том, что чилуковая повинность отменяется навсегда и все они свободны. Чтобы не попасть в их поле зрения, Длинный Эрс снизился и полетел к городу над самой землёй и, влетев в него через главные ворота, распахнутые настежь, помчался к тому дому, в котором квартировал Стинко. Как и подавляющее большинство годойонов любви, он жил у своего годойонархона вместе с Юмми, если так можно было сказать, ведь почти все ночи они проводили в храме. К дому Стинко он прилетел вовремя, тот как раз прикручивал к своему микрошнику, парившему над брусчатой мостовой возле гаражных ворот дома, большой ларец с дарами для очередной жрицы. Снизившись, Длинный Эрс заглушил вихревик, поставил микрошник на стояночный антиграв и, спрыгнув с него, приветственно поднял руку и сказал вполголоса другу:
      – Привет, братан. Давай зайдём в дом на полчасика, есть разговор.
      Стинко хлопнул его рукой по растопыренной ладони, они несколько раз сцепили пальцы, потом стукнулись кулаками и тот поинтересовался так же вполголоса:
      – Юмми понадобится или это будет чисто дружеский разговор?
      Эрс поскрёб подбородок и сказал:
      – Ты знаешь, братан, а ведь это не помешает. Во всяком случае тогда ты точно будешь уверен в том, что это не гнилой базар. Да, так действительно будет правильно.
      – Хорошо, тогда пойдём в хату. – Согласился с ним Стинко и пояснил, направляясь внутрь гаража – У Юма сегодня день великой тоски и траура. Он впервые узнал о том, что у женщин бывают критические дни, в которые к ним лучше не соваться со всякими глупостями.
      Они быстро поднялись наверх телепорт-лифтом и вошли в самый обычный жилой блок для молодёжи, который делили между собой Стинко и Юмми Хью. Стинко, входя в свою комнату, громко крикнул:
      – Юм, иди сюда, есть разговор.
      Судя по тому, что Юм вошел уже через несколько секунд, Длинному Эрсу стало ясно, что он заметил его ещё на подлёте. Поздоровавшись с ним, Юм тотчас лёг на диван и закинул руки за голову, повернувшись к ним лицом. Стинко усадил Эрса в кресло, сунул ему в руки банку с пивом и, развалившись на софе, приготовился слушать, не задав ему ни единого вопроса. Слегка усмехнувшись, Длинный Эрс решил начать разговор из-за угла и сказал:
      – Братан, я почти наверняка знаю, какой ответ я от тебя получу, но всё же не могу не задать тебе такой вопрос. Что ты скажешь мне, если я предложу тебе сесть в кресло командира большого космического депо? За тобой пойдёт любая кодла, которая ещё не решила, кто у них будет вожаком и большим боссом.
      Длинному Эрсу удалось-таки поставить перед Стинко такой вопрос, на который тот не смог ответить немедленно. Он сел на софе, подобрал под себя ноги и, обхватив подбородок рукой, задумался. Юмми Хью тоже поменял позу и сел на диване, уставившись на Длинного Эрса. После минутной паузы Стинко вздохнул и сказал:
      – Братан, ты мастак задавать трудные вопросы, но ты же сам сказал, что ты знаешь мой ответ. Вообще-то это очень хорошее предложение, Эрс. Года два назад я сразу же согласился бы даже не подумав о том, где я, а где планеты, которые нужно приводить в порядок. Братан, извини, но я вынужден сказать тебе нет, хотя это для меня очень лестное предложение. А теперь ты ответь мне на вопрос, Эрс. Ты ведь не от балды задал мне этот вопрос? И пришел ты ко мне вовсе не за тем, чтобы сделать это предложение. Короче, чего ты хочешь, братан?
      У Длинного Эрса тотчас отлегло от сердца. Похоже, что Стинко ещё не вычислил его политики. Он улыбнулся и сказал:
      – Братан, я хочу, чтобы ты побазарил с Сорквиком и сказал ему следующее: среди твоих друганов есть один парень, который намылился стать Звёздным императором и хочет быть его союзником. Всё, что связано с политикой, этого парня не интересует, но у него есть кореш, который хотя и не является человеком, а всё же имеет мозги ни чуть не хуже, чем те, которые умеют делать в Золотом Антале. Этот парень мечтает покорить всю галактику и поскольку он всё-таки не человек, а коралловое дерево, то всего лишь хочет насадить повсюду леса, которые будут заботится о людях… – Длинный Эрс хотя и без живописных подробностей, рассказал Стинко и Юмми Хью всё о своих планах и закончил свой рассказ следующими словами – Стинко, хотя моя Звёздная империя и станет самой большой, очень скоро я сорвусь с места и рвану в другие галактики. Скорее всего вместе с Верди Мерком и Богуславом. Я не конкурент Сорквику и хочу работать на него, но не как все остальные Звёздные императоры, а по другому. Как Верди Мерк, ты сам, Ньют Клири, Зак с Нейзером. Мне нужно, чтобы ты объяснил нашему императору, что на свете есть такие люди, которые если дали кому слово, то уже навсегда. Верди мой друг и мне в жилу всё, что он делает, а потому пусть Сорквик будет готов к тому, что уже очень скоро я покажу ему такие деревья, о которых он и помыслить никогда не мог, и это, братан, наша с Гортом армия.
      Кода Длинный Эрс умолк, Юмми сразу же встал и сказал:
      – Стинко, братан, Эрс правду говорит. Он думает только о том, как сделать людям житуху лучше. Знаешь, напарник, я тоже ему малость подсоблю и отправлю в каждый гараж тысячи по две своих хьюмеритов и не молодёжь, а стариков. Они же у меня все пейзане, как говорит твой пахан, повёрнуты на всяких там цветочках, да, зверушках, а от заводов и фабрик их просто тошнит. – Подойдя к Длинному Эрсу, он протянул ему руку и сказал – Держи краба, брателла, я с тобой и буду держать за тебя слово перед кем угодно, хоть перед самой Тёткой из Большой Ледяной Избы, которая тебя на это дело настропалила, и Бородатым Стариканом, который сидит на Облаке.
      Стинко нервно рассмеялся и воскликнул:
      – Ну, ты, брателла, даёшь! А я-то всё гадал, что это ты за дело закрутил с этими Круглыми Землями. Замётано, парень, я всё Сорквику растолкую, а чтобы он не задирал нос, мы с Юмми к нему вдвоём отправимся. Знаешь, Эрс, а ведь ты по другому не смог бы ничего сделать. Ты ведь собрал на Круглых Землях такой народ, который ни к кому в услужение не пойдёт и это правильно, а вот пахать на Сорквика, как на своего в доску пацана, они точно будут.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара "Галан", Звездное княжество "Звездный Антал".
 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Император галактической империи сенситивов встал из-за письменного стола, подошел к окну во всю стену и принялся молча вглядываться вдаль. Он был одним из немногих годойонов, кто жил не у своего годойонархона. Сорквик не хотел, чтобы его подданные знали о том, какой он человек в быту и потому поселился в храме Великой Матери Льдов, в котором леди Джанина уступила ему добрую половину своих огромных покоев, из-за чего его соседом стал Патрик Изуар. Храм стоял на самом краю большого, высокого горного плато, расположенного в пятнадцати километрах от Беардона и с почти восьмикилометровой высоты ему был хорошо виден и этот город, и огромная музыкальная фабрика, стоящая за ним, и космический дворец Звездного императора Сиссара, который выглядел с такого расстояния самым обыкновенным особняком, построенном в архитектурном стиле артроант. Постояв несколько минут у окна, он повернулся к своим гостям, сидевшим в креслах перед большим письменным столом-пультом с насмешливыми лицами и спросил спокойным, ровным голосом:
      – Значит из всего того, друзья мои, что вы мне сказали, я должен сделать следующий вывод, – или я принимаю ваши правила игры и получаю тысячи прекрасных миров, или пролетаю мимо кассы?
      Стинко широко улыбнулся, кивнул несколько раз головой и весёлым голосом подтвердил:
      – Ну, хотя я не говорил именно этого, Сорки, ты понял меня правильно. Если ты хочешь обрести такого союзника, то ты должен сделать так, как я тебе это обрисовал. Без моего другана ни одно коралловое дерево с тобой разговаривать не станет, а без этих ребят тебе галактику будет не поднять. Зато если ты даёшь своё добро, то уже дней через десять после того, как мы выдадим Риту за Жано, ты не просто дашь людям надежду на лучшую жизнь, а дашь им реальную возможность покинуть трущобы и зажить по-человечески. По-моему, игра стоит свеч. Ведь не думаешь же ты на самом деле, что кроме Верди Мерка на всём белом свете больше нет людей, которые хотят работать с тобой рука об руку, а не быть проводниками твоих великих идей и исполнителями офигительных замыслов. Кое-кто привык думать своей собственной головой и действовать так, как он считает нужным.
      Сорквик сел в кресло, закурил сигару и, выпустив длинную струю дыма в виде вопросительного знака, сказал:
      – И этот кто-то по какому-то странному стечению обстоятельств не кто иной, как твой старый друг Лаэрт Холлиген. Стинни, почему ко мне пришли именно вы, а не Верди Мерк? Бьюсь об заклад, это именно он закрутил всю эту афёру с коралловыми деревьями.
      – Да, только потому, Сорки, что он здесь совершенно ни причём и так же, как и ты, был поставлен перед свершившимся фактом. – Ответил Стинко и после небольшой паузы добавил – Эрс даже меня просто убил своими откровениями.
      Юм, который в отличие от Стинко разговаривал с императором не как со старым другом, а как с повелителем, тотчас подтвердил:
      – Сир, мой друг говорит истинную правду.
      Сорквик от этих слов слегка поморщился и сказал ему:
      – Юмми, мне давно уже осточертел твой верноподданнический тон. Будь добр, разговаривай со мной по-человечески, ведь ты же не только Суд Хьюма, но ещё и отличный парень Юмми Хью. Вот когда я упорю какую-нибудь косячину, а ты будешь меня за это дрючить, тогда и будешь относиться с уважением к моему величеству.
      Юм улыбнулся и, пожав плечами, согласился, сказав:
      – Ладно, базара нет. Только тогда я отключу своё сознание Суда Хьюма и буду просто Юмми Хью, братан. Иначе у меня просто не получится разговаривать с тобой по душам.
      Сорквик улыбнулся ему и, пристально посмотрев на Стинко, промолвил, слегка кивая головой:
      – Может быть оно и так, Стинни, только это всё равно его рук дело. Длинный Эрс, похоже, его самый лучший ученик. Во всей этой истории меня бесит только одно, Стинни. Почему они не пришли ко мне и не рассказали обо всём до того дня, как заманили меня в эту огромную круглую ловушку? Я что, что-то сделал не так?
      Стинко огорчённо вздохнул и сказал с надрывом в голосе:
      – Сорки, да, пойми же ты, наконец, Эрс и сам не был до конца во всём уверен, пока не встретил в лесу Диану. Понимаешь, все эти разговоры о волшебных ледяных садах Матидейнахш это, конечно, звучит очень красиво, но как-то неправдоподобно. Опытный сенситив во время совместной медитации тебе что угодно может внушить. Если бы со мной в покоях Риты не было Юмми, то я тоже фиг бы до конца поверил в то, что она воплощённая Матидейнахш. Вот и Длинный Эрс хотя и верил в то, что ему было сказано Великой Матерью Льдов, а всё ж таки в глубине души сомневался ровно до тех пор, пока не раздел Диану и не увидел у неё на теле все заветные родинки. Верди, между прочим, в него поверил сразу же и безоговорочно. Не волнуйся, прежде, чем прийти к тебе, мы с Юмми вывернули его чуть ли не наизнанку. Сам понимаешь, профессия у нас такая. – Сказав эти слова, Стинко, вдруг, фыркнул и перешел в атаку – Интересно, а с чего это ты взял, что в Золотом Антале хоть кто-то должен согласовывать с тобой свои собственные планы? Мы что, денег у тебя взаймы брали, чтобы отчитываться перед тобой всякий раз? Извини, Сорки, но мы делаем только то, что велит нам наш долг звездного дворянина, ну, и в таких случаях, как с Длинным Эрсом, исполняем волю Матидейнахш. Естественно, что все свои действия мы согласовываем с тем, что заявил людям ты и с тем, что записано в законе дома Роантидов, а там нигде не сказано, что по каждому поводу мы должны спрашивать у тебя разрешение.
      Сорквик так замахал рукой, разгоняя густой табачный дым, что из его длинной сигары посыпались искры, и возмущённо воскликнул:
      – Но сказать-то о своих планах хоть словечко можно! – После чего, поняв, что сейчас разъяснения пойдут по второму кругу, устало махнул рукой и сказал раздраженным голосом – Ладно, проехали, Стинни. С тобой спорить, себя не жалеть. Меня ведь вот что бесит, брат мой, вот так запросто, буквально мимоходом, Длинный Эрс взял и решил самую острую и болезненную проблему моей империи. Такие парни, как Гуго, Богуслав, Эрик и ещё сотни правителей лезли из кожи вон, но ничего подобного так и не придумали. Сейчас, когда я стал императором почти доброй половины галактики, они только и делают, что жалуются на перенаселенность своих миров и готовы платить огромные деньги в казну, чтобы решить эту проблему, а оказывается, что проблемы то и нет. Им давно уже нужно было пойти тем путём, который этот мальчишка одним росчерком пера проложил по всей галактике и даже замахнулся на другие. Ну, скажи мне, что мешало им создать такие отряды? Вся техника у них под рукой была, наука давала им возможность растить леса в десять, пятнадцать раз быстрее, чем это положено природой. Почему для того, чтобы всё это сложить воедино, нужен был именно Длинный Эрс?
      Стинко тотчас набычился и спросил:
      – Интересно, а чем это тебе не нравится мой друг?
      Император замахал руками и воскликнул:
      – Да, упаси меня Великая Мать Льдов, выражать своё неудовольствие этим парнем! Он молодчина, Стинни и у меня не то что нет к нему никаких претензий, более того, я сам грызу сейчас себя за то, что сразу же, как только увидел, что он перенёс лес Поркера на Варкен, не возложил на его голову корону Звёздного императора и не дал ему карт-бланш на завоевание всей галактики. Мне ведь было уже известно к тому моменту и то, что он собрал на Кругляках всех планетоделов, и то, что он куда ближе галанцев сошелся с истинными повелителями леса Поркера, и даже то, что он направил несколько тысяч черных рыцарей на разведку в Угольный Мешок. Мне всем нравится Длинный Эрс, Стинни, проблема в другом, это я сам себе не нравлюсь! Правитель моего масштаба должен быть более дальновидным и проницательны и уметь просекать фишку. Ладно, надеюсь, что всё это останется между нами, парни. Итак, как говорит Эд Бартон, что мне нужно сделать и что я буду со всего этого иметь? – Стинко открыл было рот, чтобы ответить, но Сорквик властным жестом остановил его и сказал строгим голосом – Парень, этот вопрос я задал сам себе в твоём присутствии и в присутствии Суда Хьюма, а потому сам намерен дать на него ответ. Итак, судари мои, я сижу спокойно и делаю вид, что вокруг ничего не происходит, но между делом говорю в приватном разговоре то одному, то другому Звёздному императору, что после брачного полёта я жду от некоторых своих друзей самого настоящего чуда не для себя лично, а для всех народов моей империи и потому настоятельно советую им всем быть наготове, чтобы по первому моему зову прибыть на Галан. Заодно я прошу Зекки как можно скорее подготовить новый формат церемонии коронации. Как только Длинный Эрс высадит большие деревья на Кругляках и позовёт меня на них полюбоваться, я поднимаю народ и мы летим к нему. Зекки коронует своего сына и всех тех королей-планетоделов, какие подвернутся ему под руку. Они поднимаются на борт своих космических депо и одновременно, плавно и величаво стартуют с корпуса Золотого Антала и берут курс на туманность Угольный Мешок. Семьсот пятьдесят гигантских космических депо, несколько тысяч огромных вспомогательных кораблей, десятки тысяч боевых крейсеров сопровождения, отряд планетоделов в полтора миллиарда лбов, Великая Мать Льдов, как только я представляю себе эту величественную картину у меня даже слёзы на глазах наворачиваются. И вся эта огромная космическая эскадра плавно удаляется от Золотого Антала. Да, за один такой кадр Мозес меня на руках носить будет! Ну, что же, парни, передайте Длинному Эрсу и Верди, что я в игре. Естественно, что нам нужно будет теперь сделать, так это срочно встретиться и обговорить все детали, ну, а относительно того пожелания, которое высказал этот рыжий жулик, чтобы я сначала падал на колени перед Верди, а уже потом перед ним, я полностью согласен. Более того, я готов всякий раз выступать перед большим конвентом, Стинни. Мне это будет только на руку. Тогда уже ни у кого из моих Звёздных императоров не возникнет желания устраивать интриги вокруг императора звёздных планетоделов всей галактики. Стинни, так и передай своему другу и моему молочному брату, что он будет у меня не Звёздным императором, а просто императором галактики и в таком качестве он будет одним единственным, как и Звёздный король Верди Мерк. А ещё передай им обоим, Стинни, что нам втроём следует подписать Звёздную хартию, по которой Длинный Эрс строит по моей просьбе новые миры, я правлю их народами, не вмешиваясь, однако, в дела его королей, а Верди со своими черными рыцарями стоит на страже их покоя. Создадим, так сказать, империю внутри империи.
      Юмми, сидевший за столом прямой, как держак от лопаты, чуть пошевелился и сказал каким-то замогильным голосом:
      – Суд Хьюма подтверждает, что всё сказано императором галактической империи сенситивов от чистого сердца. Да, будет так.
      Стинко поёжился и пробормотал:
      – Братан, ты того, полегче.
      Юмми пожал плечами, а император весело воскликнул:
      – Ну, всё, валите отсюда, парни! Мне нужно теперь поговорить с Богуславом и Гуго относительно наших новых дел.
 
      Два часа спустя, когда Стинко и Юмми рассказали обо всём Длинному Эрсу и Веридору, те невольно призадумались. После долгой паузы Звёздный король сказал:
      – Мне нравится такой расклад, Эрс. А тебе?
      – Мне тоже, Верди. – Ответил тот и добавил – Правда, я постараюсь внести в него одно очень важное дополнение. Подключу к этой Звёздной хартии четвёртого участника, Горта.
 

 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара "Галан", Звездное княжество "Звездный Антал".
 

Стандартное галактическое время:

 

 

20 декабря, 11 часов 27 минут

 
      Патрик Изуар взял из рук леди Джанины свой браслет паломника, на котором эта красавица с весёлыми, карими глазами и столь безукоризненным телом, что у него, глядя на неё всякий раз замирало дыхание и переставало биться сердце, поставила своё клеймо в виде стилизованной рыбачьей лодки под парусом, надел его себе на правую руку и целуя руки девушки, сказал:
      – Джанни, посылка Влада уже доставлена в Золотой Антал и вскоре будет распакована. Как только вокруг моего имени развеются грозовые тучи, я прилечу в Мо и заберу тебя из храма навсегда, чтобы взойти вместе с тобой на престол самой славной Звёздной империи в галактике. Будь готова к этому, любовь моя.
      Леди Джанина кивнула головой и промолвила:
      – Пат, не наговаривай на себя. Всё, что ты делаешь, только пойдёт на пользу всем а-людям и роботам. Ну, беги, Пат, не заставляй себя ждать, а то тебе влетит от ребят за опоздание.
      Патрик, стоявший перед леди Джаниной в её маленькой домашней гостиной с обнаженным, загорелым торсом, одетый в тёмно-синие широченные годолайтары с вышитыми на них ниже широкого пояса тёмно-вишнёвой кожи по обеим сторонам скрещёнными золотыми шпагами, развернулся на каблуках варкенских сапожек такого же цвета, как и пояс, на голенищах которых также сверкали золотые скрещенные шпаги, положив руки на длинные, тяжелые ойтоны, которые, словно мечи в ножнах, висели на поясе, решительными шагами покинул свою возлюбленную. Леди Джанина посмотрела ему вслед и у неё невольно навернулись на глазах слёзы умиления, так нравился ей этот высокий, смелый и решительный парень.
      Ей было хорошо известно, чего стоило её Патрику обрести эти ойтоны, выточенные из корня каменного тиса. Он был упрям и всегда хотел идти своим собственным путём, а потому даже в барабаны-годо бил так, как ему хотелось, а не как его учил Рамаро Талан. За это старый годойонархон нещадно колотил Патрика ойтонами, заставляя повиноваться ему, а не своим собственным представлениям о музыке и барабанах. Он получал бы тумаки и подзатыльники и дальше, если бы старый Ромаро, который был на самом деле моложе Патрика раз в двадцать пять, не открыл однажды перед ним своего сознания и не объяснил во время их совместной ледовой медитации, чего именно он добивается от своего ученика.
      Леди Джанина доподлинно знала о том, как был поражен её Патрик тем, что он узнал от Ромаро. Знала потому, что это она утирала его слёзы и успокаивала, когда он клял себя последними словами за тупость и высокомерие. После этого Ромаро не мог нарадоваться, глядя на успехи своего ученика, перед которым он сам преклонялся. Уже через каких-то три недели он принёс Патрику большие ойтоны, выточенные им из каменного тиса и вручил их ему с поклоном, как символ власти годойона над всеми барабанами-годо, большими и малыми. Тем же вечером леди Джанина устроила в храме праздник, посвящённый этому событию и на нём присутствовали все годойонархоны и годойоны любви, а Патрик бил в самый громкий барабан, – Великий Энимон, который Холтор лично доставил в храм.
      Бывший глава Союза Сенситивов галактики телепортировался из Золотого Антала в Ларитандейр, во дворец Сорквика и вошел в огромный зал, где за круглым столом уже собрались все годойоны любви. Патрик Изуар давно уже привык не обращать внимания на свой возраст, но он всё время давал о себе знать и только после того, как леди Рита заключила его под утро в свои объятья, после чего он проснулся в её покоях пылким и страстным юношей. Этой вечно юной женщине-девушке удалось сделать то, чего не смогла сделать его возлюбленная, вернуть ему юность со всей её свежестью ощущений и пылкостью чувств. Правда, от этого он не стал менее хитрым, проницательным, дальновидным и расчетливым, обретя, однако, при этом новые качества, сделавшись таким же решительным и быстрым в принятии решений, как Сорквик и Веридор Мерк. Когда он вошел в зал и подошел к столу, раздался громкий вздох облегчения и кто-то громко крикнул:
      – Пат, ну, наконец-то!
      На крикуна зашикали и император, взяв руки большой золотой кубок со "Старым Роантиром", торжественно сказал:
      – Братья, выпьем на добрую дорогу.
      Патрик поднял свой кубок и в его могучей груди гулко застучало сердце. Архиепископ Иезекия, стоявший между ним и Сорквиком, как и все с обнаженным торсом, одетый в чёрные годолайтары, на которых были вышиты серебряные кресты, поднял свой кубок и сказал:
      – Благословляю вас братья на этот полёт в небесах Варкена, который мы совершим в честь воплощённой Матидейнахш, и пусть Создатель наш небесный, какими бы именами вы его не называли, обратит на нас всех свой взор. Аминь.
      Годойоны дружно подняли кубки и осушили их до дна, после чего стали поодиночке и целыми группами телепортом покидать огромный зал, в который им ещё предстояло вернуться позднее, и занимать свои места на ещё более огромной, многоступенчатой сцене, размещённой внутри золотого флайера, имевшего форму колокола. В самом центре стояли на главной площадке три Великих алмазных годо, Энимон, что значит громкоголосый, Зиуномон – звонкоголосый и Занамон, сладкоголосый. Эти барабаны были такими огромными, что для них было изготовлено по семь специальных трёхэтажных площадок, оснащённых индивидуальными гравитационными решетками. Только так перед ними могло встать по триста пятьдесят годойонов.
      Справа и слева от Великих годо стояли их младшие братья, Большие годо, которых насчитывалось шестьдесят штук, а выше и ниже них стояли все прочие барабаны-годо, в число которых входил Золотой годо Сиссара и Синий годо Микки. На широких ступенях ниже строя барабанов-годо стояли широкие раломаны, на которых сидели жены и подруги годойонов любви, одетые в национальные костюмы своих миров, но все с рилонами в руках и у самого края сцены стояли по стойке смирно флайкойоны. Каждый годойон, который умел танцевать флайк и фламму, флакке и фламко, записался ещё и в этот танцевальный ансамбль, чтобы хоть несколько минут, танцуя этот танец, который имел для варкенцев сугубо ритуальное значение, посмотреть на брачный полёт своей бывшей любовницы.
      Как только все заняли свои места, золотой флайер, ведомый лучшими пилотами империи, плавно поднялся в воздух и бесшумно полетел от дворца Сорквика к дворцу императрицы Лариты. Там, в её больших парадных покоях остановилась всего на несколько дней воплощённая Матидейнахш, леди Рита, Звёздная императрица Сирианы. Преданные ей муллы-огнепоклонники настояли-таки на том, чтобы она была коронована ещё до своего брачного полёта архиепископом Иезекией. Одна, без её законного уже мужа, с которым леди Рита подписала брачный контракт ещё неделю назад на Галане. Спорить с этими бородатыми громилами в белых чалмах было невозможно и потому днём ранее под торжественный рокот ста больших барабанов-годо, в которые били годойоны-священники, архиепископ Иезекия, этот главный коронователь Звёздных императоров и планетарных королей, возложил на её белокурую головку бриллиантовую корону.
      После этого вредные муллы тут же успокоились и сказали, что отныне их обожаемая Аштар вольна делать что угодно со своей Звёздной империей и ими самими, хоть резать их на куски. Они завалились всей толпой в кафедральный собор Универсальной Церкви и благословили свою Аштар на бракосочетание по своим собственным канонам, под звуки труб и бой барабанов, с громкими песнями, огненными плясками и фейерверками. Похоже, что на остров Данин перебралась вся Сириана, таким шумным и многолюдным вышел этот праздник, за которым внимательно наблюдали все остальные гости, готовясь к самой грандиозной пьянке в истории Варкена, население которого за эти несколько дней практически утроилось. Оставалось только удивляться тому, как леди Рита смогла уснуть в эту ночь, ведь архо Матидейнахш смогли загнать всех в дома только под самое утро.
      Жано Коррель лежал в этот предутренний час на огромной кровати и делал вид, что спит. Он чутко вслушивался в ночную тишину и время от времени поглядывал через полуприкрытые веки на широкий дверной проём, за которым ему был виден большой атриум, освещённый одними только звёздами. Низа и Луиза, прижавшись к нему с обоих сторон, то ли крепко спали, то ли тоже делали вид, что они спят и ждали той минуты, когда проснётся их младшенькая, спальная которой была расположена на противоположной стороне, за атриумом. Тихо журчала вода в фонтанах, звенели в ночной тишине цикады, которых специально для этой ночи привезли с Галана, и спальную заполняли ароматы ночных цветов с острова Равелнаштарам.
      Жано, как это ни странно, волновался и даже побаивался всяких неожиданностей. Хотя разрешение на их брачный полёт уже было выдано всеми девятью столпами престола, сиречь семью лордами-хранителями чести и Марцио с Роджером, леди Рита могла запросто облачиться в свою Защитницу Аниту и Антала и упорхнуть из дворца. В храм, естественно, она уже не могла вернуться, так как передала бразды правления своей дарованной свыше дочери Ракель, но мало ли что могло взбрести в её очаровательную головку, ведь после того, как Рита сложила с себя полномочия Верховной жрицей и осталась всего лишь воплощённой Матидейнахш, она превратилась в такую озорную и бесшабашную девчонку, что Жано просто диву давался.
      Ей ничего не стоило взять и отправиться одной, одев на себя только Серебряную Тунику, без каких-либо сопровождающих чуть ли не к черту на рога и завалиться там в какую-нибудь кантину рудокопов или золотоискателей, чтобы выпить пару рюмок экзотического ликёра и вскружить головы всем тем парням, которые там оттягивались. Более того, она могла взять в руки сирафу и спеть им парочку таких песенок, что после этого парни её уже ни за что не хотели отпускать и требовали продолжения концерта. И везде, где только не появлялась Марго Нивер, она влюбляла в себя всех мужчин до единого и если бы не то обстоятельство, что уже очень скоро в ней узнавали воплощённую Матидейнахш, её очередной визит заканчивался без массовых потасовок и кровопролития.
      Как только кто-нибудь узнавал её и произносил вслух, – воплощённая Матидейнахш, все парни тотчас брали себя в руки, так как в сознании каждого немедленно проявлялось три кодовых слова, Варкен, Галан и Сириана. Варкен с его архо, Галан с жрицами храма и Сириана с её муллами-огнепоклонниками были очень серьёзным препятствием на пути каждого парня, который захотел бы заключить эту белокурую красотку в свои объятья. Да, к тому же и её ответ на вопрос, как же это она забралась в такую даль, убивал всех наповал, когда леди Рита говорила: – "Очень просто, милый, шажочками. С Галана я прыгнула на Ахав, с Ахава на Денеру, с Денеры на Ромин, а оттуда прямиком сюда". Прикинув, какое расстояние преодолела эта высокая девушка, самые крутые мачо мгновенно выпадали в осадок.
      Жано очень любил, когда кто-нибудь рассказывал ему об очередной такой вылазке его невесты или она рассказывала им об этом сама, зато Луиза жутко сердилась на неё за это. Правда, не долго потому, что на Риту вообще нельзя было долго сердиться. Жано не раз предлагал ей отправиться куда-нибудь вчетвером, чтобы закатить там шумную вечеринку, но Рита всегда отказывалась, говоря ему: – "Ну, ты придумал, Жано. Если ты будешь рядом, то уже не один парень не отважится подойти ко мне и угостить бокалом шампанского". В этом не было никакого наигрыша и Жано видел в таком поведении своей жены-невесты прежде всего то, что она полностью отрешилась от храма и сделала это так легко и естественно, что у него отлегло от сердца, ведь даже ему было трудно свыкнуться с мыслью, что он уже не секонд ордена, а без пяти минут Звёздный император, к которому каждый день идут за распоряжениями сотни людей.
      Жано лежал на кровати и ждал той минуты, когда их Рита выбежит в атриум, чтобы взмыть в небеса Варкена. Ну, а леди Рита в этот момент терпеливо дожидалась того момента, когда крохотный золотистый диск Золото Лорда отразится в зеркале трельяжа, стоявшего напротив её кровати. Она ещё вчера утром повернула и наклонила его так, чтобы увидеть рассвет ещё лёжа в кровати. Ей было одновременно радостно в эти предутренние часы и немного грустно, ведь она прощалась со своей прежней жизнью. О храме она почти не думала, так как знала, что ей было суждено его покинуть. Не думала она и о том, как воцарится на престоле и станет матерью-хранительницей многих народов Сирианской звёздной империи. Она и так была ею долгие годы и давно уже привыкла к тому, что в первую очередь должна заботится о людях, а потому уже о своей семье и о себе.
      Наконец, из-за цепочки гор, отражающихся в зеркале, на небо стал медленно всходить Золотой Лорд, маленький, золотистый диск которого давал света не больше, чем любая из Трёх Сестёр в небе Галана. Она быстро вскочила с кровати и, выпив бокал джуса, привела в порядок волосы и сделал утренний макияж, в котором, впрочем, не было никакой необходимости. Её щёки и без того заливал яркий румянец, а глаза сияли от радости и предвкушения брачного полёта. Рита часто расспрашивала своих подруг, с чем его можно сравнить и всякий раз слышала в ответ, что только с ещё одним брачным полётом. Она уже привыкла к тому, что в их брачном союзе именно она является предметом всеобщего обожания, отчего ей зачастую казалось, что у неё три мужа, а не один. Жано она любила в первую очередь потому, что он воплощал в себе всех её любовников-паломников и был вместе с тем единственным и неповторимым, ради которого стоило жить.
      Рита, одетая в Серебряную Тунику, которая изображала из себя длинный, ажурный пеньюар тёмно-лилового цвета, распахнутый спереди, который прекрасно оттенял в этом мягком, зыбком полумраке молочно-серебристую белизну её тела, выбежала в атриум и остановилась на площадке между фонтанов. Тихонечко смеясь, Рита сняла с себя пеньюар и он плавно полетел в спальную, а она, взмахнув руками, закружилась в центре большой, золотой семилучевой звезды, врезанной в тёмно-синие лазуритовые плиты. На этом фоне её нагота показалась годойонам любви, стоящим коленопреклонённо и сцепив пальцы в замок обожания, божественной и непорочно чистой. Внезапно на небосклоне вспыхнул огромный золотой диск Звёздного королевства, спустившегося на предельно низкую высоту, и залившего ярким светом весь остров Данин.
      Рита подняла глаза и, увидев всех своих паломников, радостно рассмеялась и послала им воздушные поцелуи. Три главных годойона, стоявших на самых верхних горизонтальных площадках, Сиссар возле центрального, а Сорквик и Веридор возле правого и левого, молча встали и поклонились ей в пояс, после чего круто развернулись на каблуках, выхватили свои большущие ойтоны, коротко разбежались и взмыли в воздух. Ойтоны замелькали с непостижимой быстротой, но они едва касались мембраны и оттого Рита услышала не оглушительную барабанную дробь, а чуть слышный шепот Великих алмазных годо. Три годойона плавно опустились вниз, но справа и слева от них уже взмыло шестеро других годойонов, удары ойтонов которых заставили годо запеть чуть-чуть громче.
      Вслед за ними все остальные годойоны стали будить свои годо, а на самой ближней к Рите площадке вскочили на ноги два старых соперника-флайкойона, Нейзер и Тефалд, взмыли в воздух, выписывая головокружительные пируэты и, приземлившись, тотчас принялись выбивать каблуками сапожек бешеную дробь. В ту же минуту к ней подбежали с двух сторон смеющиеся Низа и Луиза, а Жано бросился к её ногам и покрыл их поцелуями. В это же время громко зазвенели рилорны в руках жен годойонов, очень многие из которых были подругами Риты, среди которых сидела Анита, её самая лучшая подруга и наставница. Как только губы Жано коснулись её коленок, она громко взвизгнула и плавно взмыла вверх в объятьях Низы и Луизы. Тысячи звонких женских голосов немедленно затянули древнюю песню:
      – Аа-й-ю, аа-й-ю, аа-й-ю, ай-яа-х!
      Этот пронзительный крик заставил Риту немедленно устремиться в небо и полететь на восток. Пилоты золотого флайера, пропустив вперёд Жано, бросили его в погоню за воплощённой Матидейнахш, а громкий рокот барабанов-годо заставил этого здоровенного, загорело парня быстро догнать её и лететь метрах в тридцати позади. В считанные секунды они поднялись на высоту около десяти километров и Жано пришлось соткать защитный кокон. Женский хор громко запел:
      Аа-й-ю, аа-й-ю, аа-й-ю, ай-яа-х!
      Белой голубкой взлетела в небо наша Матидейнахш!
      Аа-й-ю, аа-й-ю, аа-й-ю, ай-яа-х!
      К любви и счастью стремится наша Матидейнахш!
      Эти звонкие песенные возгласы сопровождала бешенная барабанная дробь сложнейшего рисунка и дробь сапожек нескольких сотен флайкойонов, к которым присоединились, положив руки на плечи друг другу, Сорквик, Веридор и Сиссар. Женский хор продолжал:
      Аа-й-ю, аа-й-ю, аа-й-ю, ай-яа-х!
      Черный сокол Жано, летит за нашей Матидейнахш!
      Аа-й-ю, аа-й-ю, аа-й-ю, ай-яа-х!
      Ах, неужели догонит он нашу Матидейнахш!
      Пилотам флайера приходилось зорко следить за обстановкой в небе над островом Данин. Буквально изо всех небоскрёбов Ларитандейра вылетали десятки тысяч больших проулочных флайеров, пилоты которых, стремительными манёврами обгоняя друг друга, старались приблизиться к леди Рите. На их борту сидели за праздничными столами миллионы гостей, приглашенных для того, чтобы увидеть этот брачный полёт. Вскоре в небе образовался из флайеров, которые летели практически вплотную машина к машине, огромный, вытянутый кокон с окном вверху на тот случай, если кому-то вздумается пальнуть в космос пирокинетическим разрядом. Такое было возможным только благодаря мастерству пилотов-варкенцев. Грохот барабанов-годо был таким, что их было слышно даже на борту флайеров.
      Пределы острова Данин леди Рита покинула на высоте двадцати километров, для чего воздушные диспетчеры быстро открыли, а потом захлопнули окно в силовом куполе, закрывавшем его от лютой стужи зимы одного Лорда. Никаких неприятностей от того, что она оказалась на сильном морозе, воплощённая Матидейнахш не почувствовала. Миллионы мужчин и женщин делали всё, чтобы её брачный полёт проходил в самых комфортных условиях. Как только Низа и Луиза увидели внизу океан ледяного крошева, они тотчас принялись покрывать свою любовницу поцелуями, что тотчас отметил хор и она сама, исторгнув радостный крик и огромный огненный факел:
      Аа-й-ю, аа-й-ю, аа-й-ю, ай-яа-х!
      Какие нежные подружки у нашей Матидейнахш!
      Аа-й-ю, аа-й-ю, аа-й-ю, ай-яа-х!
      Как же ты горяча, наша славная Матидейнахш!
      Веридор Мерк, которому Рита родила дочь, перешел к своему новому Бирюзовому годо и буквально неистовствовал возле него, вертясь чертом и выстукивая дробь в новой фехтовальной манере и его любовница, летевшая вниз спиной, просто залюбовалась им и осыпала его сотнями горячих поцелуев и не только его одного. Все остальные годойоны также, как и он, всем своим мастерством и энергией выражали ей свою любовь. Между тем в брачном полёте её сопровождали не одни только мощные, скоростные прогулочные флайеры повышенной защиты. Внутри этого плотно строя, имевшего в поперечнике около шести километров, словно мошки сновали на микрошниках космические гусары и жрицы храма. Как только леди Рита достигла экватора и легла на курс, она резко увеличила скорость, словно проверяя этим мастерство пилотов, но ни одна машина в этом тесно сомкнутом строю не дрогнула.
      Выйдя на финишную прямую, она стала и сама целовать и ласкать своих любовниц, отчего овальный кокон тотчас превратился в огнедышащий фонтан, а когда своими теле и прирокинетическими поцелуями их троих стал одаривать Жано, этот фонтан превратился в нечто колоссальное и величественное. Вскоре он догнал Риту и втроём они зажали её жемчужно-белое тело в смуглые тиски своих молодых, сильных и красивых тел. Сделав один полный оборот вокруг Варкена, этот семейный союз снизил скорость, подлетел к острову Любви и буквально замер над ним на высоте двадцати километров. Плотный строй флайеров рассыпался и встал вокруг них стеной, но смотреть было уже собственно не на что, так как Жано соткал плотный золотистый кокон, который скрыл их от любопытных глаз, но это вовсе не означало, что брачный полёт окончился. Наоборот, он только начался.
      Жано Коррель готовился к этому брачному полёту самым основательным образом и в этом ему помогали его новые друзья из Золотого Антала, Зак Лугарш, Ратмир Ветер и Гарри Томпсон. Естественно, что ему помогал и Нейзер, но это был старый друг. Контора Зака выявила всех самых горячих поклонников леди Риты и все они получили приглашения, а Жано краткую характеристику о том, кто есть кто и как он относится к его жене. То, что все эти мужчины и женщины её просто обожали и боготворили, заставило его пересмотреть все свои взгляды на внешние эффекты, сопровождающие брачный полёт. Он решил в отличие от всех остальных своих друзей, уже совершивших брачные полёты и от прежних своих полётов не разрушать, а созидать. Причём созидать самым основательным образом, чтобы память об этом брачном полёте осталась навсегда.
      Для этого он заказал у своего старого друга, в прошлом космошахтёра, а теперь вольного торговца герцога Лидо Ардийского двадцать пять миллионов кубов из молочно-белой смальты, к верхней части которых он попросил его прикрепить пластину самого светлого золота, какое тот только сможет отыскать, сделать в ней углубление, насыпать в него пригоршню самоцветов и поставить всё это на постамент из какого-нибудь красивого камня. Всё это нужно было доставить ко дню его брачного полёта на Варкен и выгрузить на острове Любви. Получилась весьма внушительная пирамида. Именно поэтому флайеры, прилетев к острову, встали над вокруг него кольцом и наблюдали преимущественно за тем, как били в барабаны годойоны, танцевали флайкойоны и пели их жены.
      Поднимая бокалы, кубки и солдатские кружки, до краёв наполненные "Ракетным топливом" в честь самой обольстительной девушки галактики и самого счастливого парня, гости у удивлением обнаруживали, что в просторных салонах флайеров, внезапно, появились скульптурные изображения воплощённой Матидейнахш, из одежды на которой были только драгоценные украшения. Леди Рита, изваянная из смальты, с золотыми волосами, лежала, сидела, стояла, извивалась в танце в тысячах поз. Как только на золотом флайере появились первые изваяния, годойоны издали восторженный рёв и принялись бить в барабаны с удвоенной силой. Для каждого из них Жано каким-то непостижимым образом изготовил целую дюжину смальтовых Матидейнахш и все они были именно в тех позах, памятных только каждому из них. О лучшем подарке на память никто и не мечтал.
      Увы, но всё рано или поздно кончается и вскоре закончился и этот брачный полёт. Жано телепортом отправился вместе со своими женами в Ларитандейр, а через несколько минут исчезли и флайеры. Гости, а вместе с ними годойоны любви направились к пиршественным столам. Воплощённая Матидейнахш, как об этом и говорилось в древнем варкенском пророчестве, вышла замуж за великого архо и теперь для неё началась совсем другая жизнь.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара "Галан", Звездное княжество "Звездный Антал".
 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Стинко и Юм сидели на зелёной лужайке перед своим домом на острове в окружении двадцати четырёх смальтовых Рит и то и дело прикладывались к горлышку оранжевой семилитровой канистрочки, в которую был залит знаменитый зелёный коктейль Жано Корреля, который и язык-то не поворачивался назвать "Ракетным топливом". Они первыми покинули Ларитандейр даже не дождавшись того момента, когда леди Рита заплетёт волосы их доброго друга в тысячу косичек. У Стинко, почему-то, срочно появились дела. Юм сидел на траве и молча наблюдал за тем, как его напарник то и дело переставляет изваяния, пытаясь, видимо, найти какой-то особый ритм. Когда прямо напротив него встала леди Рита, стоящая на коленях и протягивающая ему как когда-то большую ягоду-фуа, он не выдержал и воскликнул:
      – Брателла, помнишь, как мы из-за этой ягодки тянулись на мизинцах? Я тогда тебе спецом проиграл.
      Этим воспоминанием он окончательно настроил своего друга на рабочий лад и тот, отхлебнув ещё пару глотков напитка, сказал:
      – По-моему их можно поставить в любом порядке. – После чего решительно встал, подтянул шорты и добавил – Всё, Юмми, мы нашли недостающий компонент. Теперь у нас с тобой всё получится. Пошли.
      Юм Хью с сомнением посмотрел на смальтовых Рит, присосался к канистрочке, утёр рукой рот и спросил:
      – Братан, а ты уверен?
      – Уверен, не уверен, какая разница! – Воскликнул Стинко – Всё равно пока мы не занесём эти статуи в ледяную пещеру и не напустим в неё матидейтина, мы ничего не узнаем.
      В следующее мгновение Юм уже сидел в ледяном гроте неподалёку от стены и без канистрочки в руках, смальтовые Риты выстроились вокруг сугроба, на котором лежали инфокристаллы, а Стинко стоял у закрывающейся двери. Как только она закрылась, он открыл кран и, быстро отскочив к стене, плюхнулся на ледяной пол. И на этот раз он вошел в состояние ледовой медитации очень быстро, но только теперь уже не увидел в ней, как всегда, архангелов. Вместо этого в самом центре сверкающей ледяной арены, окруженной густой синевой, на фоне которой смальтовые изваяния воплощённой Матидейнахш казались живыми, быстро вырос ледяной кристалл-цветок очень сложной формы, который стал мерцать и, словно таять, на глазах превращаясь в золотистую, искрящуюся пыльцу, которая вскоре окутала собой и эту круглую ледяную арену, и изваяния и его вместе с Юмом.
      Они словно бы оказались парящими внутри большого шара, заполненного золотистой пыльцой, которая струилась и завивалась причудливыми узорами. Вскоре Стинко стал понимать, что каждая пылинка это частица знаний их друзей, подобная файлу, и убедился в том, что он может эти частицы заставить двигаться. Сообразив, наконец, что нужно делать, он, как бы стал притягивать их глазами к себе, и они послушно потекли к нему, коснулись его глаз, вызвав тем самым яркую вспышку у него перед самым носом и вошли в его сознание миллионами вопросов и ответов, диалогов, образов, ощущений, запахов и математических символов. Заставив их все пройти через свой мозг и поняв, что каждая такая золотинка оставила не нём свой отпечаток, он сфокусировал свой взгляд на Юме, сидящем с умиротворённым лицом, и послал в него все эти знания мощным потоком. Тот даже не вздрогнул, но Стинко знал, что они отпечатались навечно и в его мозгу. Не зная, что делать дальше, он открыл рот и вдохнул их в себя, наполняя пыльцой знаний всё своё тело, после чего незаметно для себя погрузился в сон.
      Когда Стинко проснулся, то с удивлением обнаружил, что и он, и Юм находятся не в ледяной пещере, а в своём доме, причём он лежал на большой кровати, а его друг на диване. Юм к тому же всё ещё спал и он не стал его будить, а телепортом отправился в ледяной грот. Все статуи и инфокристаллы были на месте. Оставив статуи в ледяном гроте, Стинко забрал инфокристаллы и вернулся в дом. Там, сунув один из них в гнездо считывающего устройства, он убедился в том, что всё осталось, как и прежде и уже хотел было расстроиться, как, вдруг, увидел, что кто-то установил на его письменном столе очень хитроумный жучок, который состоял из прекрасно знакомых ему предметов и трёх едва заметных проводков. В этом жучке он сразу же узнал работу Нейзера и весело рассмеялся. Теперь ему стало понятно, кто регулярно вытаскивал его Юма из ледяной пещеры. В следующее мгновение он понял, что у него всё получилось.
      Все те знания, которые хранились на тысячах инфокристаллов большой ёмкости, действительно перекочевали в виде золотой пыльцы в его сознание и запечатлелись в памяти, но теперь их нужно было как-то активировать и как только Стинко подумал об этом, то сразу же понял, как это сделать. Радуясь своей сообразительности, он пошел на первый этаж, будить Юма. Растолкать того оказалось не просто, но когда он проснулся и увидел сияющую физиономию друга, тотчас всё понял, так как Стинко сделав рукой и бровью чуть заметное движение, предупредил его о том, что их пасут. Широко зевая, Юм сказал:
      – Брателла, пора заканчивать со всей этой хренотенью. Давай сделаем вот как. Корыто у нас с тобой уже есть, темпоральник в нём тоже. Грузимся на корапь вместе с этой долиной, ставим его в положение закрыто для всех, залезаем в темпоральник и учимся, учимся, учимся и ещё раз учимся по старым, добрым методикам, а как чему-нибудь научимся, то тихонько сваливаем и отправляемся в большой поиск. Ну, что ты на это мне скажешь, братан?
      – А что нам ещё остаётся делать, Юмми? – Воскликнул Стинко и добавил – Не вышло чудесным образом получить профессию архангела, изучим её обычным, дедовским способом.
      Они демонстративно вышли из дома, Стинко достал из кармана шортов небольшой пульт и над их головами высоко в небе появился большой космический корабль, который можно было отнести по размерам к классу тяжелых крейсеров, по внешнему виду и внутренней отделки к самым роскошным лайнерам, а по простоте управления к космояхтам. На этом корабле, имеющем в плане форму вытянутого треугольника длиной в семь с половиной километров, шириной в пять и высотой в три с половиной, в самом центре находился темпоральный ускоритель диаметром в четыре километра и высотой в полтора, куда с лёгкостью помещалась большая часть их острова, которая уже была не только вырезана, но и помещена на специальный поддон. Телепортировать его на борт лайнера, у которого даже не было названия, не говоря уже о порте приписки, не составило для Стинко никакого труда.
      Сразу же после этого он снова включил оптическую маскировку и корабль снова исчез, но на него и так некому было смотреть, кроме парней Зака, которые неотступно следовали за обоими хантерами. После этого Стинко хитро подмигнул Юму и молча телепортировался вместе с ним в навигационную рубку, где тщательно закрыл корабль изнутри, а затем обратно в темпоральный ускоритель. Он был спроектирован и построен таким образом, что его можно было включать изнутри, но вот выключался он только после того, как истекало установленное время. Впрочем, из него можно было выбраться в любой момент в специальной капсуле. Пульт управления темпоральником находился в подвале их дома. Там же располагались различные мастерские и склады со всеми необходимыми припасами и материалами. Всё также молча спустившись в подвал, Стинко выставил темпоральник на два года, включил его и, наконец, сказал, облегчённо вздохнув:
      – Ну, всё, Юмми, теперь мы одни. Сейчас я сбацаю одну программку, передам её роботам-уборщикам и они мигом вычистят нашу с тобой долину от всех жучков, что сюда насовали ребята Зака.
      Юм схватил его за руку и воскликнул:
      – Стинни, братан, так у тебя всё получилось?
      – У нас всё получилось, Юмми. – Ответил Стинко – Теперь мы обладаем всеми знаниями архангелов, но они пока что мертвы. Для того, чтобы их активировать, брателла, нам придётся с тобой попахать не один год. Так что это наша первая ходка в эту райскую долину, а затем будет вторая и, возможно, третья. Но это всё пустяки, теперь я точно знаю, что нам нужно делать. – Выйдя из комнаты, где стоял пульт управления темпоральником, и шагая по коридору, он принялся объяснять Юму – В первую очередь, братан, нам нужно написать для управляющих компьютеров специальные программы. Всё, что для этого нужно, имеется на тех инфокристаллах, которые нам передали архангелы. Правда, все их файлы зашифрованы. Крон, отдавая мне свои инфо, так и сказал, гад: – "На, держи, здесь всё, что наработано мною за тысячи лет, но я не думаю, что ты сможешь со всем этим разобраться. Для этого тебе сначала нужно будет стать архангелом. Хотя бы таким, как Нейз". Теперь, кода в моей голове стоят точно такие же мозги, как и в твоей, Юм, я смогу воспользоваться всеми их знаниями, ну, и ты, естественно, тоже, ведь они отпечатались и в твоей голове и если ты этого не чувствуешь, то только потому, что не научился ещё ими пользоваться, ведь знать и уметь это две большие разницы.
      Они вошли в зал, в котором находилась консоль большого аналитического компьютера и Стинко, сев в кресло, указал рукой на второе, но Юм сморщился и сказал плаксивым голосом:
      – Стинни, ты что, смеешься, где я и где компьютеры. Я ж в этом деле тёмный, как три подвала сразу. Меня даже в музее можно выставлять и вешать табличку – человек из каменного века.
      – Садись, садись, неандерталец. – Веселым голосом поддержал друга Стинко – Теперь ты знаешь, как обращаться с компьютером и это будет твоё первое боевое крещение. Даю вводную, ты пишешь мне программу про секретный военный завод, а я тебе про военный научно-исследовательский институт. И учти, брателла, нам таких программ придётся написать десятки тысяч, пока наш Бак не насобачится сочинять их вместо нас. Ну, братан, поехали.
      Стинко положил руки на податливые сферы сенсоров и стал быстро выстраивать программу для шкатулки с призраками. Юм последовал его примеру и, едва только его руки коснулись сенсоров, оживился и воскликнул:
      – Вот блин! Стинни, братишка, а я, кажется, действительно стал в компах кость рюхать. Хо-хо, старик, я тебе щас такой заводище слеплю, что ты хрен его когда взорвёшь!
      То и дело обмениваясь шутливыми репликами, подначивая друг друга и делая вслух угрожающие заявления относительно мин и ловушек, оба хантера принялись составлять программы. Уже через полчаса не смотря на то, что это был его первый опыт работы с большим аналитическим компьютером, машиной хотя и обладающей искусственным интеллектом, но всё же весьма далёкой от того, чтобы понимать людей с полуслова, а потому требующей соблюдения сложного комплекса правил в общении с собой, Юм закончил свою работу и весёлым голосом воскликнул:
      – Ну, всё, брателла, тебе хана! Я тут такого намудрил, что теперь вряд ли и сам пройду в эту контору потому, что не помню ни одного кода, но точно знаю, что все они жутко сложные.
      Стинко не хотелось идти в Большой Город, так он решил назвать те тренажеры, которые будут отвечать за тактическую подготовку, одному и потому он охотно откликнулся:
      – Вот и отлично, Юмми! В таком случае мы пойдём в твой Большой Город вместе. Только давай сразу договоримся, я иду первым, а ты прикрываешь мне спину. Ну, пошли в парилку к нашим лишенцам.
      Юм, который был вечно недоволен тем, что его Защитник Бластер вечно пытается ухаживать за его неуязвимым и практически бессмертным телом, тотчас скуксился и заныл:
      – Стинни, старик, ну, на хрена, скажи на милость, мне сдался этот Бластер? С него же толку, как с козла молока. Ведь я по части огневых систем буду раза в три толковее, чем он.
      Лицо Стинко сразу же сделалось сердитым, если и вовсе не злым, и он резким, грубым и не терпящим возражения голосом зарычал:
      – Ты, чо, биот недобитый, не въехал? Мы идём в твой собственный Большой Город, чудовище, где нас встретят не цветами, а огнём бластеров и энергопульсаторов. Настоящим огнём, бестолочь, а не какими-то там красящими лучами. Поэтому нам не только понадобятся наши Защитники, но и их боевые коконы. Твоему Бластеру не привыкать сидеть в радоновой парилке, а вот мне от Арни только потому и удалось отделаться, что я приказал ему насесть себе ряшку пошире.
      Юм поднял вверх руки и тотчас сказал в ответ:
      – Всё, брателла, понял. Базара нет. – Немного подумав, он как-то странно поёжился и жалобным голосом спросил – Стинни, так ты думаешь, что управляющий комп и в самом деле будет садить по нам из всего того, что я напихал в этот чертов большой звездец?
      Тут уже Стинко встал с раскрытым ртом и почесав в затылке, озабоченным голосом поинтересовался:
      – Ты, что же, чудовище, понатыкал там горячих мин и поставил корабельные энергопульсаторы?
      Юм замахал руками и принялся отнекиваться:
      – Нет, братан, что ты! До этого я не додумался, обошелся только ульранитом и счетверёнками. Правда, здоровенными, руссийскими, которые работают в импульсном режиме. А ты что, старик, думаешь, что комп их действительно выставит против нас?
      От этого признания Стинко так и сел на стул. Плаксиво засмеявшись, он воздел руки и воскликнул:
      – Горе ты моё! Как же мы туда войдём? Ты хоть представляешь себе, что такое руссийский импульсный энергоразрядник "Молния Перуна"? Тем более счетверёнка? Это же считай та же самая горячая бомба, только в миниатюре. Нет, я конечно понимаю твой энтузиазм, Юм, но ведь надо же ещё и головой думать. Да, пожалуй без реаниматора мне сегодня точно будет не обойтись. Ладно, делать нечего, пошли в парилку, чудовище кровожадное.
      Парилка тоже находилась в подвале дома, который был по площади раза в четыре больше его. Она была рассчитана на пятьдесят Защитников, но сейчас в ней квартировали только Арнольд и Бластер, которые по праву считали себя патриархами среди всех Защитников не только потому, что у них было десятка по два деток у каждого, но ещё и потому, что некогда они стояли на Стене вместе со своими симбионтами. Они очень серьёзно к поручению Стинко и за последние два с половиной месяца превратились в настоящих великанов этого племени. Каждый из Защитников имел в своём естественном виде в поперечнике не менее пяти метров и тянул на добрую тонну весом. Словно две огромные, радужные морские звезды, Защитники лежали на дне большого бассейна и спокойно отдыхали.
      Как только шлюз открылся и Стинко втолкнул в парилку, залитую ослепительно-голубым светом Юма, чтобы тот выключил ультрафиолетовые светильники, Защитники всплыли. Надев на лицо маску с фильтром, чтобы не сжечь лёгкие озоном, Стинко вошел в радоновую парилку и громко крикнул:
      – Парни, подъём! Есть работа! Этот изверг соорудил жуткие оборонительные порядки вокруг секретного военного завода, которые мы должны пройти и взорвать его к чертям собачьим, но Наполеон постарается сделать всё, чтобы этого не допустить. Поэтому, ребята, если чувствуете, что вы ещё не в форме, лучше сразу скажите.
      Арнольд радостно хрюкнул и, нырнув в густую, отливающую металлом синеватую жидкость, быстро поплыл к Стинко. Выскочив из бассейна в нескольких метрах от него, он сначала метнулся в душ, чтобы смыть с себя сложную смесь кислот, в которых были растворены различные тяжелые металлы и кремнийорганические вещества и только потом подполз к своему симбионту. Стинко разделся догола и телепортом отправил одежду наверх. Радостно попискивая, Арнольд быстро заключил его в свои прохладные объятья и немедленно устроил ему целый комплекс гигиенических процедур. Прежде, чем широко открыть рот для чистки зубов и гортани, Стинко сказал Юму:
      – Юмми, для Защитника держать в себе грязного, вонючего человечишку так же противно, как и любому парню заниматься сексом на навозной куче с какой-нибудь вонючей свиньёй, называющей себя девчонкой. Поэтому не будь сволочью и позволь Блайзу почистить свою тушку снаружи и изнутри. С тебя от этого не убудет. Тем более, что ты сейчас находишься в мягком теле, у стало быть на тебе полным полно микробов и всяческой грязи. Поверь, Блайз от тебя не так уж и много требует. Отнесись к нему с уважением и всё, братан.
      Бластер, который не торопился вылезать из бассейна и с опаской поглядывал на Юма большими, голубыми глазами с пушистыми черными ресницами, которые поднимались на золотистых стебельках, тихонечко пискнул. Юм Хью, который всего-то и хотел, чтобы Бластер был крутым пацаном, а не какой-то там пудреницей и надушенным носовым платочком с кружавчиками, разделся, телепортом отправил свои шорты и рубаху наверх и, улыбнувшись, сказал своему боевому другу, с которым он когда-то уничтожал биотов, а потом громил линкоры-призраки и грудью закрывал хантеров:
      – Бластер, ты можешь отдраить мою шкуру так, чтобы она скрипела, и выскрести изнутри мою тушку до самой печени, только я тебя умоляю, старик, избавь меня от всех этих чертовых ароматов. Лучше протри меня от пяток и до макушки чистым спиртом, чем розовой водицей, и влей в меня литра три мыльного раствора, но не надо меня пичкать всеми этими ароматными настойками. Всё, парень, я полностью в твоём распоряжении.
      Бластер радостно пискнул и в три секунды упаковал Юма в большой, овальный радужный кокон. Стинко снял с себя защитную маску и позволил Арнольду закрыть себя с ног до головы. Внутри Защитника он чувствовал себя очень комфортно и ему нравились все те тонкие ароматы, которые он вдыхал, равно, как и вкус тех жидкостей, которые вливал в его рот этот парень. С Арнольдом у него сложились прекрасные взаимоотношения. Временами он не вылезал из него буквально неделями подряд, но случалось и так, что по несколько недель он был вынужден надевать на себя обычную одежду, но и тогда Стинко общался со своим другом и делился с ним своими самыми сокровенными мыслями. Для него было сущим мучением провести в темпоральнике Длинного Эрса без Арнольда целых полтора года и теперь он с радостью слушал, как тот давал ему наставления.
      Защитники превратились в два тяжелых боескафандра и они направились к тому тренажеру, которым управлял один из самых спокойных, но в то же время самый изобретательный управляющий компьютер, которого Стинко назвал Наполеоном. Юм первым подсел к консоли и вложил в приёмное устройство инфокристалл с записью. Уже через пару минут Наполеон со всем разобрался и на большом трёхмерном экране Стинко увидел унылый пейзаж какой-то планеты, находящейся на весьма большом расстоянии от звезды. Глядя на красноватые пески и бурые скалы, среди которых он не заметил никакого военного завода, Стинко сразу же понял, что задание, придуманное Юмом, будет не из лёгких. Усмехнувшись, он спросил:
      – Братан, а ты сам-то хоть помнишь, где находится вход?
      Юм, ухмыляющуюся физиономию которого Стинко видел вверху, справа, скорчил зверскую рожу и ответил:
      – Стинко, а никакого входа там нетути. Там внутри стоит тяжелый грузовой нуль-транс, но нам через него не войти. Тут где-то среди скал есть вентиляционные шахты, но подходы к ним заминированы и если мы шумнём, то тут же попадём под огонь счетверёнок. Так что, брателла, нам придётся рогом шевелить. Завод под вульритом и Сила нам тут не поможет. Если мы не сможем войти в него по тихому и засветимся, то на нас изо всех щелей полезет руссийский спецназ. Хочешь верь мне, братан, а хочешь нет, я и сам не знаю, как туда войти.
      – Идиот. – С истеричным смешком сказал Стинко и подсел к второй консоли – А может быть наоборот, гений, но это всё равно. Все гении тоже идиоты. Ладно, будем соображать.
      Стинко запросил у Наполеона вводную и тот охотно сообщил ему, что на планет N находится секретный автоматический завод руссийцев, на котором строят тяжелые танки. Неподалёку от него находится автоматический железный рудник и металлургический завод, с которого на оружейный завод поступают стальные слитки. Завод нестандартный и потому никаких планов он дать не может. Система обороны завода тоже нестандартная. Никаких других сведений Наполеон давать им не пожелал и Стинко понял, что действовать они тоже должны нестандартно. Хотя Наполеон был практически разумным существом, над ним всё-таки довлела специальная программа-рефери, преодолеть которую он был не в силах. Это был единственный плюс в той ситуации, в которую его загнал Юм. Поэтому, включив тренажер, он встал и сказал своему напарнику:
      – Значит так, братан. На завод мы не пойдём. Наверняка ко всем твоим заподлянам Наполеон навешал своих собственных. Поэтому мы будем десантироваться с корабля-призрака и спускаться вниз под прикрытием оптической маскировки. Атмосфера на планете жиденькая и засечь он нас не сможет. Ну, а чтобы жизнь не казалась ему мёдом, мы пойдём через рудник. Уж он-то, к счастью, стандартный, как и металлургический завод. Пошли, додельник, к верхнему шлюзу.
      В этот тренажерный зал вело пять входов. Четыре по периметру, расположенные на различной высоте, и пятый в точке зенита его субметаллической сферы. Достав из сейфа маленький маячок, который должен был давать Наполеону их координаты в пространстве, он выставил на нём высоту, семьдесят километров, координаты местоположения точки десантирования и они бодро потопали к телепорт-лифту, который мигом доставил их к шлюзу. Когда Стинко открыл круглый шлюз диаметром в шесть метров, Наполеон уже смоделировал голографическую картинку и на своих лицевых бронещитках они видели мрачный, безжизненный пейзаж, на котором зелёными и алыми линиями высвечивалось компьютерное изображение рудника и металлургического завода, спрятанных под стометровой толщей гранита.
      Проникнуть в рудник было не так уж и легко. Для этого им пришлось сначала обезвредить парочку сторожевых сканеров, что Стинко и сделал самым простым и эффективным образом, устроив короткое замыкание в силовом кабеле, после чего они просто вошли внутрь вентиляционной штольни и полетели по ней вниз прямо к здоровенному штреку, в конце которого огромный робот вгрызался в пласты железной руды. Рядом с рудничным роботом стояло несколько боевых роботов, похожих на черепах, ощетинившихся бластерами и энергопульсаторами, но их интересовали только те объекты, которые приближались к их старшему брату, а не удалялись от него. К тому же спустившись вниз под прикрытием оптической маскировки, они тотчас легли на ленту транспортёр, по которому на металлургический завод подавалась железная руда и, прикинувшись двумя глыбами магнитного железняка, двинулись дальше.
      Перед домной они покинули транспортёр и, миновав несколько довольно простеньких рубежей сигнализации, добрались до кузнечного цеха, где из слитков стали ковались сталопластовые заготовки. В этом цеху уже было полно роботов-охранников и контролёров, которые ощупывали буквально каждый слиток. Пройдя чуть ли не по их головам, оба диверсанта добрались до того места, где начинался транспортный туннель, по которому заготовки отправлялись на военный завод. Улучив момент, они залезли в будущую башню танка и поехали в ней на завод с относительным комфортом. Сталопласт имел температуру порядка четырёхсот градусов и поэтому Защитникам пришлось малость поднапрячься. Уже перед контрольным пунктом, где роботы снова проводили тщательную проверку заготовок, Стинко, толкнув Юма в бок, сказал ему:
      – А теперь, братан, мы немного постреляем и рванём назад. Смотри мне, не отставай, а то мы точно в дерьмо вляпаемся.
      Выскочив из башни, Стинко открыл с двух рук своего боескафандра, в которых Арнольд вырастил мощные энергопульсаторы, ураганный огонь по роботам-контролёрам и роботам-охранникам. Стремясь не столько уничтожить, сколько обездвижить их, после чего развернулся и рванул по транспортному туннелю обратно. Юм бежал сзади на ходу отстреливаясь и громко матерясь. Стинко, громя транспортную штольню, двигался вперёд и всё время поглядывал на потолок. Как только он увидел вентиляционную шахту, то немедленно зацепил Юма захватом, разбросал вокруг себя с десяток мощных мин и взлетел вверх. Как только они выбрались наружу, внизу здорово грохнуло, но они уже поднимались вверх. Юм истошно орал на него:
      – Идиот, нам нужно было взорвать завод, а не этот долбанный транспортный туннель. Наполеон не выпустит нас отсюда, пока мы его либо не подорвём, либо он нас хорошенько не поджарит.
      Наполеон работал честно и давал прекрасную картинку. Они шпарили вверх на вихревиках в боескафандрах-призраках в разряженной атмосфере и поэтому автоматические зенитные установки их так до сих пор не засекли. Когда же они поднялись на высоту в пятьдесят километров, внизу километрах в десяти от того места, где образовалась большая воронка, пустыня, внезапно, вспучилась и по поверхности пошла гулять, вздымая пыль, взрывная волна. В нескольких местах там образовались провалы и из них ударили ослепительные лучи, из чего Юм тотчас сделал один единственный правильный вывод:
      – Братан, так ты что же, отправил на завод в заготовке ядрёную бомбу? Ну, ты даёшь, парень! Хитро придумано. Отлично, счёт один ноль в нашу пользу. Поздравляю тебя с победой, братан.
      Стинко рассмеялся и сказал в ответ:
      – Нет, Юмми, счет пока по нулям. Ты ведь накатал один военный завод, парень, а рудник и металлургический завод дорисовывал уже Наполеон, а он у нас ещё совсем дурашка в этих делах и потому так лопухнулся. Это было задание не для крутых архангелов, а для хулиганов с улицы. Мы спокойно вошли, отправили на завод посылку, немного постреляли, чтобы роботы её пропустили, и спокойно ушли. То, что ты создал на заводе многоступенчатую систему обороны, не имело никакого значения, ведь он был соединён с другими производствами, откуда можно было очень легко напасть. В следующий раз будь поизобретательнее, парень, и помни о том, что управляющие компьютеры будут вносить свои дополнения в твою программу. Ну, ничего, лиха беда начало, Юмми. Нам здесь ещё целых два года париться, так что ничего страшного, и мы научимся, и наши злобные компьютеры.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара "Галан", Звездное княжество "Звездный Антал".
 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Веридор Мерк, не зная как ему сделать свои слова более убедительными, на всякий случай сцепил пальцы в замок искренности, поклонился и сказал вполголоса:
      – Повелитель Горт Белая Борода, мы с Эрсом стремимся сделать так, чтобы ты был доволен своим положением. Поэтому мы и хотим, чтобы ты тоже подписал Звёздную хартию. Это возвысит тебя.
      Коралловое деревце, которое ради благозвучия было решено немного переименовать и стали называть Белой, а не седой Бородой, затрепетало листочками и он услышал в наушниках насмешливый голос:
      – Быстрые пооки в первую очередь съедают на сладкой лиане тот лист, который возвышается над всеми остальными, повелитель Веридор. Мне нужны более веские доводы, чтобы я согласился с тобой и повелителем Эрсом.
      Длинный Эрс, которому первому надоело препираться с Гортом, не выдержал и сердитым голосом зарычал:
      – Послушай-ка, ты, старая коряга, тебе что, не ясно, на каких корнях и под каким куполом ты будешь жить? Там тебя не то что быстрые пооки, а даже тля не побеспокоит. Вся мощь Золотого Антала будет защищать тебя и всех твоих отпрысков. Мы предлагаем тебе стать вровень с нами, чтобы весь твой народ знал, что это ты определяешь его путь среди звёзд. Поэтому хватит прикидываться кочаном капусты. Ты такой же повелитель, как и мы, а потому нечего тебе прятаться под корнями, пора выходить на свет и жить так, как жили твои предки в те времена, когда небо над их кронами было багровым, а алмазные дубы и зеркальные буки были травой и стелились у ваших корней.
      При одном только упоминании о багровых небесах все листочки Горта затрепетали от возбуждения и он воскликнул:
      – Откуда тебе известно, повелитель Эрс, что когда-то в древности небеса были багровыми? Разве ты мог это видеть?
      Эрс насмешливо воскликнул:
      – Ну, допустим, я сам этого точно не видел, а вот повелитель Веридор не только видел, но и сиживал рядом с твоими предками, Горт, которые были похожи на желтые клубни, торчащие из земли, украшенные тёмно-коричневой листвой. Не веришь мне, спроси у него сам. Он подтвердит мои слова.
      Веридор не стал дожидаться вопроса и подтвердил:
      – Да, повелитель Горт, я посещал твой мир в те далёкие времена, ведь время в нём повиновалось мне. В те годы небо Поркера было закрыто плотной пеленой пыли от извержения десятков вулканов, на месте которых сегодня находится Горячая Топь. Твои предки были именно такими, как сказал повелитель Эрс. Они росли по берегам рек, озёр и болот и уже тогда умели говорить друг с другом, но делали это так неторопливо, что я не смог понять их речи, хотя слышал её. Более того, несколько твоих предков и сейчас живут в моём доме, но они рядом с тобой подобны по уму древесной лягушке в сравнении с человеком. Тем не менее я верну их тебе и ты сам решишь, как они будут жить дальше. Я понимаю, тебе трудно согласиться с нами, ведь ты привык жить в тени и повелевать лесом, но мы и не предлагаем тебе выходить на яркий свет. Ты просто должен присоединиться к нам и делать своё дело, растить леса на всех тех планетах, почву на которых повелитель Эрс вместе со своими планетоделами сделает пригодной для твоих солдат, – алмазных дубов. В этом тебе помогут повелители деревьев. Я ведь так понимаю, Горт, именно люди наполнили твою жизнь глубоким смыслом. Мы очень нуждаемся в твоих лесах, Горт, которые будут кормить и поить нас, давать нам крышу над головой, а ты и твой народ нуждается в нас, ведь только мы сможем донести твои семена до других миров и помочь им дать там всходы. Но наш народ в отличие от твоего, не говорит одним языком с тобой. У нас сколько людей, столько и мнений, а потому нам очень важно, чтобы ты, Горт Белая Борода, заявил об этом открыто и всего лишь один единственный раз. После этого под каменным небом с тобой будут разговаривать только повелители деревьев, назначенные повелителем Эрсом и ты сможешь жить так, как тебе того захочется. Если ты захочешь, то специально для твоего народа мы сделаем небо над теми корнями, на которых вы будете жить, багровым.
      Последнее обещание понравилось Горту больше всего. Он оживился настолько, что затрепетали не только его листья, но и ветви, после чего заговорил очень яркими вспышками:
      – Хорошо, я подумаю над вашими словами. – После чего обратился к Длинному Эрсу с просьбой – Повелитель Эрс, сделай над теми корнями, на которых поселились мои дети, которых я сейчас не слышу, багровое небо и если это возможно, то точно такой же воздух, как и в древности. Нынешний для нас слишком прозрачный и холодный. Мы можем терпеть и не такие холода, но если ты действительно хочешь нас порадовать, то сделай так, как я прошу.
      – Братан, базара нет! – Воскликнул Длинный Эрс – Уже завтра всё будет готово и не только на Круглых Землях, но и на Варкене. Кораллики получат всё, что только попросят у людей. Мы вам ни в чём не откажем, Горт, мы ведь любим вас не меньше, чем вы нас.
      При очередном повторении Эрсом слова кораллики, Веридор поморщился и сказал:
      – Горт, старина, мне не нравится то, что повелитель Эрс называет твой народ этим дурацким словом кораллики. Скажи мне, как ты называешь свой народ, когда думаешь о нём или когда обращаешься сразу ко всем своим потомкам?
      Горт на какое-то время замер, а потом тихо сказал:
      – У нас никогда не было слов, повелитель Веридор. Раньше мы мыслили точно так же, как и Созерцатели. Словам нас научила повелительница Бина и слова нам понравились. Раньше мы не разговаривали друг с другом и жили неторопливо, но пришли люди, которые сначала причинили нам большую боль, а потом принесли ещё большую радость. Люди заставили нас думать и мечтать. Раньше мои мысли были мыслями всех, а теперь каждый думает о своём. Наверное, скоро настанут времена, когда каждый из нас захочет иметь свой собственный лес и я не знаю, что тогда будет. Правда, я и сейчас чувствую мысли каждого, а все мои потомки чувствуют мои мысли. Может быть как раз именно это и позволит нам остаться единым целым. Ты спрашиваешь, как я называю себя и своих детей, повелитель Веридор? Раньше я об этом никогда не думал, а сейчас, пожалуй, задумался впервые. Повелитель Эрс дал нам новые слух и зрение. Теперь мы уже видим вас совсем не так, как раньше и стали видеть себя по-новому. Люди говорят, что мы очень красивые и нам это нравится. Люди стали чаще разговаривать с нами и много рассказывают нам о себе и о нас самих. Одна юная девушка называет нас ветлами и мне это нравится. Ветл это взрослое мужское дерево, ветла, – женское и ветлики наши дети. Эта девушка придумала историю про ветла, ветлу и их ветликов, которые отправились на другую планету и вырастили там огромный лес, в котором поселилось множество людей, которые приходили к ним и украшали их ветви цветными ленточками на счастье. Это хорошая история и я думаю, что будет лучше, если все люди станут так нас называть, повелитель Веридор.
      Веридор Мерк кивнул головой и сказал:
      – Мне тоже нравится такое название твоего народы, – ветлы. Тем более, что ветла это такое дерево, которое растет у воды. Кстати, повелитель Горт, то что мы тебе предлагаем, сделает тебя великим вождём ветлов и твоя прямая обязанность настоять на том, чтобы ветлы жили вместе с людьми и не отдалялись от них. Если ты докажешь им свою мудрость сейчас и проявишь волю, то и в дальнейшем не потеряешь своей власти над ними. Ты вождь своего народа, Горт, и должен вести его за собой, хотя вы все всего лишь стоите на корнях алмазных дубов. Поэтому Горт повелитель ветлов, согласись с нами, подпиши Звёздную хартию и позволь нам украсить твою крону золотыми лентами. Ну, а багровые небеса и воздух древнего Поркера я обеспечу всем ветлам, заодно это оградит вас от нашествия всяких любопытных типов, поскольку дышать тем воздухом человеку очень тяжело.
      Вежливо поклонившись вождю ветлов, Веридор снял декодер и очки. Длинный Эрс сказал Горту ещё несколько напутственных слов и, сняв свой декодер, радостным голосом воскликнул:
      – Ну, всё, Верди, дело в шляпе! Через несколько часов, а точнее через два часа тридцать минут, мы начнём пересаживать большие дубы. Мои парни уже внесли в темпоральник купол с багровыми небесами и начали его монтировать над корнями Большого Сорквика. Здорово ты меня выручил с этим куполом, Верди. Ветлы в большом темпоральнике построили себе классную поляну с озёрами между корней, да, и сами корни они заглубили так, что по ней хоть на велосипеде катайся, но я боялся, что Горту это не понравится. Он же привык к своим каньонам и туннелям на Поркере, а теперь, когда ты напомнил ему о древних пейзажах, он повёлся и уже не будет ворчать. Питающий корень для переезда он себе уже вырастил, но ты же знаешь, ему его ведь недолго и разрушить.
      – Теперь он его уже не разрушит. – Сказал Веридор с уверенностью и добавил – Он теперь свой парень, Эрс. Ну, что, мне пора выдвигаться на позиции, тихушник, а то Сорквик, наверное, весь уже извёлся. Надо его пойти успокоить, он уже часов пять на Круляках мается. Всё никак не дождётся того часа, когда ты начнёшь выставлять из своего темпоральника большие деревья.
      Веридор хлопнул Длинного Эрса по плечу и телепортировался из небольшой избушки, росшей на Великом Сиссаре, где они беседовали с Гортом, прямо на борт парадного прогулочного императорского флайера, который завис на высоте сорока пяти километров неподалёку от того места, где вскоре должен был встать Великий Сорквик, самое большое дерево галактики и столичное дерево Звёздного Бидрупа. Веридор находился в постоянном телепатическом контакте с Сорквиком и потому тот знал всё о том разговоре, который у него и Длинного Эрса состоялся с Гортом. Длинный Эрс, в свою очередь, был в постоянном телепатическом контакте со всем своими владетельными графами и графинями. Одни только гости императора, которых он пригласил в это утро составить ему компанию не знали ничего.
      Никто, даже его сын Тефалд, не догадывались, зачем они висят над одним и тем же местом вот уже почти пять часов. Смотреть внизу было абсолютно не на что. Всё, что сделали планетоделы на Круглых Землях, так это тщательно выровняли их поверхность, засеяли их травой и понаделали здоровенных круглых озёр, от которых во все стороны расходились длинные, узкие каналы. Вода в этих озёрах была какая-то странная, буровато-черная. К тому же в Звёздном Бидрупе царил чуть ли не полумрак и потому от такого унылого пейзажа всех давно клонило в сон. Всё должно было начаться ещё часа четыре назад, но Горт снова начал сомневаться, стоит ли ему переселяться на Круглые Земли, не говоря уже о том, чтобы подписать Звёздную хартию. Император уже хотел было сам отправиться на Поркер, но Веридору и Длинному Эрсу удалось-таки сломить сопротивление Горта без помощи его величества.
      Императорский парадный прогулочный флайер, а это было ничто иное, как тот самый космический корабль, который был построен в Звёздном Антале, как смотровая площадка для встречи Сорквика, и был им куплен за бесценок у Звёздного короля, чтобы совершать проулки по Галану и соседним с ним планетам в кругу друзей, висел в воздухе с сильным креном на нос. В самом центре его единственной палубы стоял золочёный, круглый подиум, на котором стояло четыре трона, для Сорквика, леди Ракель и Веридора с Рунитой. Император, Верховная жрица и Звёздная королева, одетые по-домашнему, восседали на тронах. Правда, на подиуме стояло ещё три больших кресла-антиграва, повёрнутых к тронам, на которых сидели Богуслав, Гуго Декстер и архиепископ Иезекия. В отсутствии Веридора все шестеро играли в покер, хотя император и зарекался не играть больше с хитрым попом, поскольку не смог обыграть его ещё ни разу. Когда возле стола появился Веридор, тот как раз ободрал всех в очередной раз, и, сгребая фишки, спросил Звёздного короля елейным голосом:
      – Присоединишься к нам, сын мой?
      Посмотрев на гору фишек перед Иезекией, Веридор покрутил головой и спросил у его императорского величества:
      – Опять блефует не по-детски или ему просто масть прёт?
      – А черт его знает, Верди! – Воскликнул император – Хоть он и говорит, что всё в руках Господних, ему, явно, сам дьявол помогает.
      Архиепископ погрозил императору пальцем и сказал:
      – Не богохульствуй, сын мой, а то к тебе карта никогда не придёт.
      Веридор ухмыльнулся и предложил:
      – Эй, твоё святейшество, а слабо тебе сыграть с нами в преферанс парами через раз? Ну, скажем, по пять золотых роантов за вист?
      Иезекия нахмурился и ответил:
      – А тебе, сын мой, лишь бы разорить слугу господнего. Ну, ладно, уговорил, только давай не по пять роантов, а хотя бы по сто за вист.
      Леди Ракель и Сорквик повеселели, а Рунита, наоборот, надула губы. В покер ей тоже везло, а вот в преферансе нужно было думать, но всё равно согласилась. Богуслав и Гуго были людьми подневольными, а потом согласились бы играть даже в салочки. К столу позвали Игнеса, мирно дремавшего в кресле неподалёку, присоединили его к Иезекии и канцлер империи, распечатав новую колоду, стал сдавать карты. Пододвинув к себе прикуп, он спросил Веридора:
      – Ну, какие требования были на этот раз?
      – Представь себе, Гуго, никаких. – Ответил Звёздный король, быстро раскладывая карты по мастям – Горт вообще был сегодня образец скромности. Всё, что ему нужно, это сидеть на корнях большого дерева и спокойно растить свои леса. Желательно по всей галактике. Но того же самого хотим и мы. Так что наша встреча прошла замечательно. Сейчас ребята Эрса доделают кое-какие мелочи и мы все, наконец, увидим, что у него в конечном итоге получилось. Поэтому наберитесь ещё немного терпения, друзья мои.
      Богуслав пожевал губами и, заглянув в карты своего напарника, вполголоса пробормотал:
      – Да, уж, легко сказать, наберитесь терпения. Когда я сделал расчёты и лично убедился в том, что на переселение одного человека будет затрачено всего каких-то три тысячи сто двадцать золотых роантов, у меня волосы дыбом встали. Ведь это же уму непостижимо. Этот рыжий тип просто какой-то ходячий чудотворец, а не человек. Ему же цены нет. Я даже представить себе не могу, что будет твориться на Руссии, когда там узнают о том, что уже очень скоро можно будет запросто поселиться в светлом и чистом лесу на дереве, которое само построит тебе дом, да, ещё и станет тебя кормить, поить, развлекать на ночь сказками и при этом даст возможность развести у корней всякую живность. Боюсь, что Теффи с Анитой останутся в Москве одни.
      Леди Ракель, отпасовавшись, сказала нахмурив брови:
      – Всё это прекрасно, судари мои, мне только не нравится то, что все жрицы из храма в Мо в одночасье стали повелительницами деревьев и перебрались на Кругляки. Ладно бы они забрали с собой ещё и храм, так нет же, они просто все, как одна, повыскакивали замуж за звёздных планетоделов. Мало того, туда посматривают уже и другие жрицы. Эдак вскорости у меня все храмы опустеют. Поэтому я не сказала бы, что всё идёт так гладко, как вы расписываете.
      Рунита улыбнулась ей и сказала:
      – Не мети пургу, Жемчужинка. Парни Длинного Эрса сблатовали чуть ли не всех шлюх галактики стать жрицами храма, чего не смогли сделать даже солдаты-наёмники. Поэтому это ты у него в долгу, а не он у тебя. К тому же где это записано, что жрица не может стать королевой лесов на какой-нибудь планете, которая до того, как она не указала на неё пальцем, была никчёмной и никому не нужной?
      Верховная жрица тотчас стала оправдываться:
      – Рунни, девочка моя, я не имею к Эрсу никаких претензий! К тому же не забывай, он мой паломник. Просто он пообещал мне, что забирает храм всего на одну ночь, а на деле вышло так, что храм он мне наутро таки вернул, но только без жриц и Джанины.
      Иезекия, объявив мизер, тотчас воскликнул:
      – Ракель, Джанина сбежала в Золотой Антал сама! Поэтому не надо навешивать на Лаэрта ещё и это. И, вообще, милая, ведь у нас был же уговор, Универсальная Церковь направляет к тебе всех заблудших овечек, а ты ставишь храмы на тех планетах, которые озеленит мой сын. Или ты намерена отказаться от своих слов, дочь моя?
      – Зекки, не мели чепуху! – Воскликнула леди Ракель – Конечно я именно так и буду делать. Просто мне обидно, что я так фраернулась. Это таки был мой самый лучший храм.
      Так за светскими беседами и невинными развлечениями прошло два с половиной часа. Повсюду раздавался храп и сопение. Звёздные императоры и императрицы, которым уже просто осточертело сидеть в креслах без движения, решили малость вздремнуть. Увидев в небесах над Круглыми Землями огромные поливочные флайеры, Веридор Мерк телепортом убрал с золотого подиума карточный стол и, поднеся к губам крошечный микрофон, рявкнул, как сержант в казарме:
      – Императоры, подъём!
      После этого он сел на свой трон и принялся с волнением вглядываться вперёд. Внизу, прямо по курсу, километрах в пяти от флайера, находилась самая большая посадочная лунка, до краёв наполненная каким-то коровяком, диаметр которой, как он это точно знал, составлял сто двенадцать километров. Именно такой размер имела корневая система алмазного дуба, который Длинный Эрс назвал Великий Сорквик. Что из себя представляло это дерево теперь и какой стала его высота Веридор не знал, как не знал он и того, каким образом всё будет происходить. Пока что он видел лишь то, что в небе выстраивались, как для бомбардировки, огромные летающие цистерны. Внезапно прямо на этом месте появилось огромное, многоэтажное, светящееся сооружение пирамидальной формы, в котором он не сразу узнал вообще дерево, а не то что алмазный дуб.
      То, что ещё какое-то мгновение назад было черным, неприятным на вид озером, превратилось в ярко-зелёное пятно, светящееся изнутри приятным, розовато-золотистым цветом. Из самого центра этого пятна и вырастал гигантский алмазный дуб, пирамидальная крона которого состояла из семи этажей и венчалась конической башней. Ствол алмазного дуба неоново светился, а вместе с ним светился ещё и каждый этаж. Внизу же между его стволом и краем нижнего леса размещался здоровенный, багрово-алый, весь в разводах облаков, купол, под которым разместилась колония ветлов, которая вскоре должна будет стать их столицей. Это зрелище было настолько величественным, что у Веридора просто не нашлось слов, чтобы хоть как-то на это отреагировать. Даже по самым скромным прикидкам высота этого гиганта была никак не менее двадцати пяти километров.
      Приглядевшись, Веридор увидел, что нижний лес окружен кольцом шириной километров в десять, которое сплошь состояло из громадных, рыжевато-зелёных шишек высотой под километр. Это были те самые саженцы больших деревьев, о которых ему рассказывал Длинный Эрс. Их насчитывалось десятки тысяч. Глядя на эти огромные саженцы, которые, как ему это уже было известно, могли в считанные недели вырасти в алмазный дуб высотой более километра, Звёздный король заулыбался и, указав на них, сказал Сорквику:
      – Сир, вот то кольцо внизу, состоящее из шишек, и есть армия Горта, готовая к посадке на корабли императора Эрса.
      Император чуть шевельнулся и уже хотел было что-то сказать, как далеко от них, справа и слева, сзади и впереди встали новые алмазные дубы. Такие же огромные, светящиеся и величественные. С небес тотчас пролились целые потоки воды и флайер весьма ощутимо тряхнуло, что вызвало у Сорквика улыбку и он, наконец, сказал:
      – Милостивые мои государи, внизу вы видите не просто большие деревья, это выстроилась на марше самая великая армия, которая полностью готова к тому, чтобы завоевать всю галактику, но это будет мирное и дружественное завоевание безжизненных планет с той целью, чтобы насадить на них точно такие же леса, какие вы видели на острове Зелёный Марлар. Возглавляет эту армию повелитель древнего народа ветлов Горт Белобородый, а поможет ему в этом мой друг, союзник и ваш собрат, император Лаэрт, больше известный вам, как Звёздный князь Лаэрт Бидрупский. Его империя будет простираться от края и до края галактики, но вы не потеряете при этом своих владений, ведь он построит свою империю собственными руками с помощью своих королей леса, – звёздных планетоделов, на ныне безжизненных планетах. Ну, а сейчас мы пролетим над его владениями и тихонько их покинем. Не гоже мешать хозяину обустраивать свой дом.
      Императорский парадный прогулочный флайер стал быстро снижаться и облетать по широкому кругу Великого Сорквика. Когда он подлетел поближе, все увидели, что на стволе этого гиганта и на его многоэтажной кроне было выращено множество больших и очень красивых домов, а вокруг алмазного дуба летают флайеры, но не яркие разноцветные проулочные машины, а скромные, оранжевые трудяги работяг-лесников, которые принялись осматривать кроны после первого ливня, пролившегося с густо-синих небес, сверкающих звёздами-прожекторами. Круглые Земли были весьма странным Звёздным Княжеством и были построены только для того, чтобы дать жизненное пространство этим гигантам, на корнях которого намеревался поселиться повелитель ветлов Горт Белобородый. Длинный Эрс, оседлав своё любимое помело, носился от одного алмазного дуба к другому и сейчас ему было не до гостей.
 

 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара "Галан", Звездное княжество "Звездный Антал".
 

Стандартное галактическое время:

 

 

20 декабря, 11 часов 27 минут

 
      Стинко совершенно не понимал, зачем ему нужно встречаться с Сорквиком. Он и с Веридором то не был намерен встречаться перед отлётом и хотел покинуть Золотой Антал тихо и незаметно, однако, стоило им только заняться сборами, как тотчас в Нью-Европу примчался Зак Лугарш и сказал:
      – Так, ребята, отставить сборы. Пошли со мной, вас желает видеть наше мудрое императорское величество. Форма одежды парадная.
      Одарив Зака недобрым взглядом, Стинко спросил:
      – И в честь чего это, спрашивается, мы ему понадобились?
      – Отставить разговоры, прокурор Бартон! – Строим голосом прикрикнул на него Зак и добавил – Будь на то моя воля, я сюда ни за что не припёрся бы потому, что ты как был раздолбаем, так раздолбаем и остался, Стинко. Ну, кто же так начинает поиск, чудило? Надо же собрать совещание, расписать план, наметить первоочередные цели, расставить на позиции людей, а ты что творишь? Сныкался в своём темпоральнике неизвестно на какое время раз, затем второй и ни словечка от тебя. В общем одно слово, раздолбай, а не прокурор, к тому же специальный. Ладно, пошли уж, Сорквик лично велел мне притащить тебя к нему тотчас, как только ты выберешься из темпоральника.
      Зак прибыл к ним на крейсер, которому Стинко так и не удосужился придумать название, на парадной космояхте своей конторы, которая помпезно именовалась "Триумф". Поднимаясь на её борт вместе Юмом под конвоем Зака Лугарша, Стинко процедил сквозь зубы:
      – Тоже мне, триумфатор, выискался.
      За что тут же получил сильный пинок коленом под зад от своего напарника и сердитое предостережение:
      – Стинни, не гнили, ты всё-таки на службе, а Зак твой непосредственный начальник. К тому же он полностью прав. Нам давно уже нужно было побазарить с ним о деле.
      Стинко притворно удивлённым тоном воскликнул:
      – Какое дело, братан? Все дела ещё только впереди и заключаются они в том, что нам с тобой предстоит искать черную кошку в тёмной комнате при том условии, что там её нет. Если мы станем сейчас проводить совещания и заниматься всякой подобной мурой, то эта кошка вообще там не появится. Нам брателла, нужно будет сделать так, чтобы эта кошка сама залезла в эту комнату, а уж свет мы в ней как-нибудь зажжем.
      Зак Лугарш подвел их обоих к креслам рядом с креслом пилота, занял пилотское и недовольным голосом сказал:
      – Садитесь, кошкодавы. То, что ты намылился работать с одним только Юмом, Стинко, меня совершенно не пугает. Меня просто бесит то, что ты не хочешь считаться ни с чьим мнением.
      Специальный прокурор по особым делам презрительно фыркнул и, одарив Зака тяжелым взглядом, проворчал:
      – То же мне красна девица нашлась. Нравится, не нравится. Сидел бы уж в своём офисе спокойно и ждал. Не волнуйся, когда мне понадобится помощь, я вас всех среди ночи не постесняюсь поднять. Только сейчас мне от вас пока что ничего не нужно кроме одного, дайте мне спокойно во всём разобраться, а то я ещё за порог не вышел, а вы уже начинаете меня дёргать.
      Зак от этих слов взъярился и рявкнул:
      – Да, триста лет ты мне не впёрся! Мне приказали доставить тебя к императору и я доставлю, а там хоть трава не расти.
      Стинко, поняв, что он не на шутку разозлил Зака, поднял руку и примирительно сказал:
      – Ладно, Зак, извини. Не злись. Тебе можно было просто вызвать меня и сказать, что нас ждёт император. Мы же не полные идиоты, чтобы отказаться от встречи с ним.
      – Это вы то не идиоты? – Изумился Зак – Да, я таких идиотов, как вы оба, ещё в жизни не видел! – Воскликнул он по инерции и, тоже подняв руку, постарался свести всё к шутке – Кроме тех случаев, когда гляжусь на себя в зеркало. Кстати, если ты намылился смыться, мог бы приличия ради зайти в гости, попить чая.
      Между делом Зак телепортировал "Триумф" поближе к Галану и, встав на высокую орбиту, запросил разрешение совершить посадку на острове Моауриталейн. На пульте почти тотчас загорелся зелёный транспарант и диспетчер сообщил ему курс захода на посадку. Галан, казалось, совершенно не изменился с тех пор, когда Стинко видел его из космоса в последний раз. Единственное, что изменилось на этой планете, так это то, что остров Моауриталейн, выросший в океане вместо Равелнаштарама, был почти вдвое больше, гора, на которой стоял главный храм Великой Матери Льдов, была втрое ниже горы Ашботан и у её подножия росли не непролазные джунгли, а раскинулся идиллический, мирный пейзаж.
      Город Арланардиз, к которому они подлетели со стороны океана, и вовсе походил на крохотный посёлок, но посёлок очень богатых людей, в котором все дома были роскошными дворцами, хотя и не очень большими. Зак посадил космояхту на крошечной площадке и она была единственным транспортным средством, кроме роскошной открытой кареты тёмно-вишнёвого цвета, запряженной шестёркой белоснежных скакунов. На козлах сидел не какой-то там пьяный кучер, а сам князь Август Арланардизский, старый приятель Стинко. Уже одно это говорило о том, что его встречали не абы как, ему стало стыдно за то, что он стал собираться в дорогу не сказав ни о чём Заку. Когда они расселись в карете на мягких диванах, Стинко сел рядом с ним и сказал:
      – Зак, в самом деле извини меня. Мы с Юмми только что вылезли из темпоральника, но я ещё не готов к тому, чтобы рассказать тебе обо всём, чего нам удалось достичь. Но в одном ты можешь быть уверен, шеф, мы полностью готовы к поиску. Теперь нас просто так, за здорово живёшь, за жабры никто не возьмёт. Сейчас для меня главное, это вырваться за пределы Золотого Антала и начать поиск с любой точки космического пространства. Если я буду сидеть здесь, Зак, то ничего, кроме жуткой вони ты от меня не добьёшься. Вот такое я говно.
      Карета быстро доставила их к императорскому дворцу, который если и мог кого чем-либо поразить, так это своими небольшими размерами. Арланардиз был личным городом Сорквика и все парадные императорские дворцы стояли в Роанте, а здесь он принимал только самых близких друзей. Ещё тогда, когда карета катила по тенистым улицам, Август сообщил кому-то, что они уже подъезжают, но Стинко даже и помыслить не мог о том, что Сорквик встретит их на пороге своего дворца. К тому же, как только они въехали на аллею, ведущую к его дворцу, Стинко уловил в своём плече новые тёплые пульсации, которые шли не от плеча Зака и, уж, тем более, не от плеча Юма. Увидев улыбающегося императора, одетого в скромный полковничий мундир, он сразу же понял, что его уже посолили, а Зак тихо сказал:
      – Хотя Мудрый Дядюшка не хантер, Стинко, он всем нам всё равно, что отец. Помни об этом, Динозавр.
      – Это ты его посолил, Зак? – Шепотом спросил Стинко и когда Зак Лугарш молча кивнул головой, шепнул – Молодец. И ты молодец, и Мудрый Дядюшка. Вы оба молодцы.
      Сорквик довольно сдержанно пожал руку всем, включая Августа, но первым всё же Заку, и только войдя во дворец, позволил себе молча похлопать Стинко по плечу. В просторной гостиной на первом этаже, куда он их привёл, уже сидели в креслах Старушка Тари, Уголёк Уди, Хитрюга Мерк и Дубина Нейз. Вот тут их приветствовали намного теплей и радостнее, хотя все собравшиеся и были одеты в свои парадные мундиры, а Старушка Тари в платье Тарат Зурбин. Это как раз и было то самое чаепитие, о котором говорил им Зак. Около часа разговор шел о делах, несомненно, очень интересных, таких, например, как гигантские дубы на Круглых Землях и торжественный переезд Горта Белобородого на корни самого большого дерева. Называть этот алмазный дуб его настоящим именем никто не стал. Внезапно, Сорквик сменил тему разговора и сказал, улыбаясь:
      – Динозавр, мне доложили, что ты намерен отправиться в поиск. К сожалению, я мало разбираюсь в этом деле, чтобы давать тебе какие-либо советы, да, они тебе ни от кого не нужны. Даже от Старушки Тари. Тем не менее, парень, я кое что тебе всё же дам. – Сделав рукой приглашающий жест, он позвал кого-то – Парни, покажитесь.
      Они сидели за небольшим, круглым столом, стоящим в середине гостиной. Стинко сидел за этим столом напротив Сорквика, а позади него стояли вдоль стены напротив окна сразу четыре массивных комода. Вся эта мебель, вдруг, ожила и в считанные секунды превратилась в четверых громадных парней, каждый из которых был ростом под три метра. Все они были одеты в парадные мундиры черных рыцарей. Стинко уже был достаточно много наслышан о вибсах, но видеть их вживую, да, к тому же не в виде одежды или мебели, ему ещё не приходилось. Вибсы выстроились в ряд позади императора и тот, продолжая улыбаться, сказал:
      – Стинни, эти парни полетят с тобой. Это мой приказ. Знаю, у тебя свой взгляд на поиск, но я знаю, куда ты намерен залезть и кого взять за шкуру, а потому мне нужно, чтобы ты был прекрасно вооружен, ну, а вибсы это самое мощное оружие моей империи и самая лучшая защита для человека, вознамерившегося влезть в пасть самого дьявола. Познакомьтесь, парни, со своими напарниками. Все они черные рыцари-вибсы, это Энджел из дома Коррелей, это Гар Салри из дома Фартинидов, а это Земан и Ракон Мерки из дома Мерков Галанских. Все они поступают в твоё распоряжение, Стинко.
      Уголёк Уди с широкой, дружелюбной улыбкой добавил:
      – Парень, "Тандербёрд" проходит ходовые испытания и Дуглас Трой готов лететь на Смирно. Кстати, запомни, парень, наш Мудрый Дядюшка отряжает тебе тех вибсов, которые входили в его охрану.
      Зак Лугарш, кивнул головой, тоже внёс свой вклад в общее дело, сказав насмешливым голосом:
      – С такими ненормальными хантерами, Динозавр, как ты и Кошмар, могут ужиться только Защитники – полные психи, а потому я отряжаю в твоё распоряжение всех Диких гусей. Любого из них ты сможешь забрать из конторы с помощью нуль-транса. Все они ждут того дня, когда ты их позовёшь.
      После этого и вручила свой подарок Старушка Тари, которая положила на стол перед Стинко большой серебристый кейс и когда он открыл его, то увидел две дюжины небольших, серебристых пистолетов с ровными, цилиндрическими стволами. Похлопав его по плечу, она слегка улыбнулась и сказала:
      – Это оружие будет посильнее тех ручных антиматов, которые изготовили для тебя ребята Мамы Зейнаб, Стинни. Это дезинтеграторы, но ты должен пользоваться ими очень осторожно. Такое оружие относится к разряду планетоуничтожающего, но я знаю тебя, парень, и потому доверяю его тебе и надеюсь, что вам никогда не придётся его применять. Очень надеюсь. Ну, а теперь наш Мудрый Дядюшка сделает тебе последний подарок, скажет напутственное слово и вы можете проваливать. До тех пор, пока вы не принесёте мне голову Оливера Стоуна, видеть вас обоих не желаю.
      Последний подарок был весьма неказист на вид, толстая стопка больших листов очень красивой бумаги, украшенной гербом галактической империи, подписанных императором, а напутствие очень кратким, но в то же время ёмким, так как он сказал им напоследок:
      – Удачи вам, парни. – После чего добавил – Стинни, если это потребуется, ты можешь помиловать от моего имени даже биота.
      После этого Сорквик лично отправил их телепортом вместе с вибсами на их новенький крейсер-суперлайнер прямо в помещение центрального трюма. Там сновали десятки грузовых каров, которые перегружали с флайеров в трюмы последние контейнеры. Минут через пять всё было закончено, к ним подошла Мама Зейнаб и сказала:
      – Всё, парни. Мы забили трюмы под завязку. Даю вам пять минут на размышления и чтобы духу вашего здесь не было.
      Она поцеловала сначала Юма, потом Стинко, лихо козырнула вибсам и улетела на последнем флайере. Створки громадного грузового люка, через которые была видна Нью-Европа, закрылись и Стинко, телепортировавшись вместе с Юмом и вибсами в навигационную рубку, сел в капитанское кресло, немного подумал и молча телепортировал свой безымянный космический корабль сразу на тридцать световых лет по направлению к звёздной системе Регул. После этого он молча совершил ещё десять телепортов подряд и, наконец, заговорил, обращаясь к вибсам, стоявшим позади него:
      – Парни, извините меня, но я не знаю, как с вами обращаться. С Арни всё просто, он мой Защитник и когда сбрасывает кокон боевой массы, то может быть моим мундиром или цивильным костюмом. С вами всё гораздо сложнее, ведь вы все такие громадные. А может быть и проще, ведь вы, в отличие от Защитников, можете быть просто здоровенными парнями. Сейчас наше корыто находится вдалеке от основных маршрутов и я не вижу ни одного корабля, который смог бы добраться до нас быстрее, чем за шестнадцать часов, а потому предлагаю вам забраться вместе с нами в темпоральник. Там мы вас кое-чему научим. Вы как, не против новых знаний?
      За всех ему ответил Энджел Коррель, который сказал:
      – Стингерт, мы все хорошо знаем кто вы такие. Нас с этим ознакомили. Для нас большая честь работать с тобой и Юмом Хью и мы мечтаем стать вашими друзьями. Думаю, что в темпоральнике мы найдём для этого время, ну, а во всём остальном мы точно такие парни, как и все а-люди. Так что я думаю, мы прекрасно сработаемся. На больших железных парней можно во всём положиться, как и на Защитников, ребята. Ну, а любым новым знаниям мы только рады.
      – Отлично! – Воскликнул Стинко – Тогда мы берём курс на Регул, где завербуем в нашу команду ещё одного человека, а там уже решим,, куда двинемся дальше. Кстати, парни, это дама и мне кажется, что мы перед ней в большом долгу. Но об этом я расскажу позднее.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара "Галан", Звездное княжество "Звездный Антал".
 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Протяжный, истошно воющий звук сирены ударил в уши Иури Ламишады и отдался во всём теле девушки неприятной, почти болезненной, вибрацией. Вслед за этим оглушительным воем вспыхнул свет. Так начался одна тысяча шестьсот сорок второй день её заключения в федеральной женской тюрьме строгого режима для особо опасных преступников, числившейся в галактическом реестре тюрем под номером семь тысяч двести сорок три или, как называли это заведение почти пять тысяч "подруг" Ласковой Иури, на стальном курорте. Впрочем, горазда чаще они называли этот тюремный астероид, движущийся по высокой круговой орбите вокруг насквозь промерзшего безымянного ледяного планетоида в звёздной системе Регул, куда прозаичнее – Жестянка.
      Жестянка имела в диаметре семь с половиной километров, была целиком изготовлена из прочнейшего сталопласта, от космического корабля отличалась тем, что не имела тахионных турбин и по праву считалась одной из самых современных и надежных тюрем во всей обитаемой галактике. Она была полностью автоматизирована, а потому её пятитысячный контингент, состоящий из профессиональных убийц, грабителей и прочего особо опасного сброда в юбках, получившего за свои подвиги не менее двух пожизненных заключений, стерегло всего сорок пять надзирателей, да, и то пятнадцать из них были не столько надзирателями, сколько техниками.
      Всё внутреннее пространство этого сталопластового шара было разделено на двадцать автономных боксов-кубиков, каждый из которых можно было двигать по специальной системе транспортных шахт, так что заключенные бокса, если они не были сенситивами, даже не знали точного местоположения своей клетки. Для высокого начальства это служило дополнительной гарантией того, что никто из заключенных не сбежит, а для охранников своеобразным развлечением, игрой типа пятнашек, смысл которой состоял в том, чтобы как можно быстрее загнать названный противником бокс в нужное место. Помимо охранников в игре принимал участие ещё и управляющий компьютер тюремного астероида, а потому тюремные боксы никогда не оставались на одном месте подолгу.
      Ласковая Иури была определена высоким тюремным начальством в бокс номер четырнадцать, прозванный Чумным из-за того, что в нем было собрано самое отъявленное отребье преступного мира. Её преступление было признано особо опасным и потому Главный пенитенциарный инспектор федерации распорядился бросить девушку, привыкшую к роскоши и богатству, на самое дно стального курорта, туда, где заключенные сами превращали свою собственную жизнь в сплошной ад. То ли над этим хорошенько поработали тюремные психологи, то ли еще по какой-то причине, но двести пятьдесят женщин, отбывавших различные сроки заключения в этом тюремном боксе, делали всё что только было в их силах для того, чтобы добавить друг другу, а стало быть и самим себе, страданий и боли.
      Этому скопищу злобных, мстительных и злопамятных бестий даже не приходило в голову, что они здесь предоставлены самим себе и могут вести вполне приличный образ жизни. Вместо этого они постоянно вели войну друг с другом и всячески портили себе жизнь склоками, издевательствами и бесконечными драками. Все кроме, пожалуй, Иури Ламишады и ещё нескольких заключённых Чумного бокса. Все эти годы она никогда не присоединялась ни к одной из банд тюремного блока, которые спонтанно создавались и вскоре разваливались, никогда не лезла в драку первой, ни к кому не придиралась и ни с кем не искала ссоры. Однако, завязывать дружбу с кем-либо она также отказывалась наотрез и исповедовала древнюю, как мир, истину тюремной жизни – не верь, не бойся, не проси, мотала свой срок в одиночку и никогда не расслаблялась, и благом было хотя бы то, что в тюремном боксе для этого имелись все условия.
      Сталопластовый куб с ребром в триста метров имел двадцать уровней, шесть из которых были предназначены для того, чтобы заключенные не забыли о том, что они люди. В каждом отсеке имелось по две просторные лифтовые шахты, оснащенных линейными антигравами. Одна шахта позволяла плавно опускаться вниз, а вторая подниматься наверх. Над спальным отсеком располагалась оранжерея, которую её товарки непременно бы разгромили, если бы та не охранялась роботизированными сторожевыми механизмами. Это было для Иури любимое место отдыха, хотя посещать её она могла не чаще трёх раз в неделю, да, и то при условии примерного поведения, чего в Чумном боксе было добиться трудно. Туда она приходила за тем, чтобы повозиться с растениями, по большей части чисто декоративными и несъедобными, и хотя бы мысленно унестись за пределы Жестянки.
      Под кубриком, как она по старой привычке называла спальный отсек, располагался большой спортивный зал – место наибольшего скопления народа и арена большинства сражений. Там, среди множества спортивных тренажеров было легче всего нападать на своих врагов и устраивать на них всяческие покушения. Это место Ласковая Иури посещала не столь охотно, но весьма регулярно, так как только таким образом она могла дать своим товаркам понять, что ей не страшны никакие угрозы и что она способна в любой момент постоять за себя и вышибить дух из какой-нибудь психованной дуры, решившей хоть как-то навредить ей.
      Под спортивным залом находилась прогулочная зона в центре которой стоял небольшой храм Универсальной Церкви. В этом месте можно было в любой момент вызвать по супервизио какого-нибудь попа и поплакаться ему в сутану, что считалось в Чумном боксе признаком дурного тона, а потому храм посещался заключенными крайне редко. Ласковая Иури не была исключением и потому куда чаще она спускалась на лифте в отсек развлечений, в котором можно было посмотреть какую-нибудь дурацкую мелодраму или провести часок другой наедине с игровым автоматом. Это ей, конечно, претило, но выбирать было не из чего.
      Еще ниже находился пункт связи, но в нем Иури Ламишада бывала крайне редко, так как вдобавок к тому, что ей влепили пять пожизненных, девушка была лишена права на свидания с родственниками и друзьями. Правда, лишь до некоторых пор. В последние три месяца что-то изменилось и она уже дважды общалась со своим братом Биром Ламишада, но это общение с ним ей не очень-то понравилось, поскольку этот тип, явно, решил отобрать у неё то, чем она гордилась более всего – корпорацию "Ламишада спешиал сервис". Как Биру удалось преодолеть этот запрет она не знала, но его намерения сделались ей понятными уже после первых трех минут общения с ним. Поняв что именно вознамерился сделать этот прилизанный мерзавец с бегающими глазками, она замолчала и больше не промолвила ни единого слова. Только так она могла противостоять этому недоноску, по воле судьбы являвшемуся её братом по отцу.
      Сразу же после этого Иури угодила на неделю в карцер, хотя она не сделала ровным счетом ничего такого, за что местное тюремное начальство могло бы наказать её таким образом. Точно так же с ней поступили и после второй встречи с братом, когда в течение двух часов она не проронила ни единого слова и даже ни разу не подняла на него глаз. Попадать в карцер ей было не привыкать, хотя она и не находила ничего приятного в том, чтобы сидеть целую неделю, а то и все две, в тесной стайларовой коробке голой, среди собственных нечистот, да, к тому же с кандалами на руках и на ногах, а в это время на тебя каждый день приходят полюбоваться твои злейшие враги, но уж лучше ни за что загреметь в карцер, нежели знать о том, что этот негодяй захватил в свои руки твоё любимое детище и теперь громит всё то, чем ты жила добрых двадцать лет.
      Не смотря ни на что, эти неприятности только придали Ласковой Иури сил, теперь, помимо того, что она дала себе слово не сломаться, у неё появилась ещё одна цель, ничуть не менее важная, – не дать братцу прибрать к рукам её корпорацию. Уже только поэтому ей не был страшен карцер и она была готова в любой момент снять с себя тюремную робу и спуститься на лифте в тот отсек, который тюремное начальство называло воспитательным. К тому же после карцера заключенному полагалось отработать вдвое больший срок в тюремном руднике, а это, в отличие от своих товарок, Иури вовсе не считала наказанием, хотя работой было только то, что она в течение восьми часов должна была управлять горнодобывающей машиной находящейся черт знает где, да, к тому же не каким-либо комбайном, а эдаким стальным монстром на двух ногах с огромными ручищами-ковшами, оснащенными виброрезаками, способными прямо в карьере производить первичную сортировку руды.
      По иронии судьбы рабочий отсек находился ниже карцера и может быть именно поэтому большинство обитательниц Чумного бокса считали столь увлекательное дело самым тяжким наказанием. Иури, в отличие от них, прекрасно разбиралась в геологии и управлять мощной машиной, способной выламывать из недр какой-то планеты огромные глыбы, доставляло ей большое удовольствие. А ещё это на восемь часов давало ей ощущение свободы ничуть не меньшее, чем в оранжерее. Она не знала где ведутся горные разработки, ведь урановую руду можно добывать по всей галактике, как и не знала того, куда она будет отправлена, но это не мешало девушке осознавать важность этой работы, да, и усталость после восьми часов соединения с мощным агрегатом, ведь в кабине управления приходилось изрядно покрутиться, чтобы заставить эту машину двигаться в нужном направлении и бросать в кузов грузового кара-антиграва куски руды, а не пустой породы, была ей приятна.
      Сегодня Иури Ламишада снова предстояло отправляться в рудничный отсек, а потому, услышав вой сирены, девушка вскочила со своей кушетки и бросилась к умывальнику. В том, что ты работаешь в рудничном отсеке, а не ворочаешь железки в спортзале, были свои преимущества, ведь в этом случае для умывания давалось не пол литра регенерированной воды, а в три раза больше, но ею нужно было успеть воспользоваться за те десять минут, которые отводились каждое утро на гигиенические процедуры. Поэтому Иури не стала мешкать и, сбросив с себя жесткую, мешковатую нательную рубашку и такие же бесформенные трусы, ловкими, быстрыми движениями ополоснула всё тело, стараясь при этом не расплескать ни единой капли воды, после чего уже не спеша умылась и почистила зубы. От этого девушка почувствовала себя чуть ли не на вершине блаженства, хотя в своей прежней жизни такое ополаскивание она сочла бы самым настоящим издевательством над своим телом.
      После водной процедуры она постояла несколько минут голой наслаждаясь кажущимся ощущением чистоты, хотя прекрасно осознавала, что для настоящей чистоты ей нужно было бы полежать в горячей ванне часика полтора, не меньше. Надев на себя рубаху и трусы, Иури с горестным вздохом облачилась в пластиковый комбинезон грязно-серого цвета, подошла к стайларовым раздвижным дверям своей камеры и по привычке сложила руки на затылке. Начиналась длинная и нудная процедура утренней поверки.
      Камера Иури Ламишады ничем не отличалась от любой из двухсот пятидесяти других камер стоящих по периметру спального отсека в два этажа. Пять метров в длину и четыре в ширину. Фальшивое окно с унылым пейзажем, кушетка с прозрачным пластиковым надувным матрацем, шкафчик без дверцы, в который на ночь она вешала на крючок свою тюремную робу, умывальник с прозрачной стайларовой раковиной, такой же унитаз, небольшой стайларовый стол у стены, стальной стул приделанный к полу, и стальная полка над ним, на которой сиротливо стояла большая библия Универсальной Церкви в черном переплете, а под полкой – врезанный в стену мертвенно-серый экран супервизио, по которому вечером им показывали душеспасительные беседы, да, изредка, сообщались всяческие распоряжения тюремного начальства. Больше в камере не было ничего. Всяческие там открытки, плакаты, книги и прочие мелочи были категорически запрещены и за нарушение этого приказа следовало наказание, а оно здесь было одним единственным – карцер.
      По мнению начальства Жестянки ничто не должно было отвлекать заключенных от мыслей о том, что они отбывают здесь наказание и что это им не отель, а федеральная тюрьма строгого режима. Камера Ласковой Иури была расположена на втором этаже почти посередине и ей было хорошо видно её товарок, вставших перед раздвижными стайларовыми дверями. Десятки одинаковых серых фигур с коротко стриженными головами. Лица такие же серые, как и тюремные робы и полная тишина. В камеру, если она была закрыта, не доносился снаружи ни один звук.
      До начала утренней поверки оставались какие-то считанные минуты и Иури крепко стиснула зубы и сделала несколько глубоких вздохов. Она была рьяной поклонницей чистоты, чего нельзя было сказать о большинстве обитательниц Чумного бокса. В Жестянке, как и в любой другой тюрьме галактики, полагалось соблюдать чистоту и порядок в помещениях общего пользования и в камерах, а эти стервы выражали свой протест тем, что норовили превратить эту тюрягу в грязный, вонючий хлев. Мало того, что многие из них неделями не мылись, так они ещё и норовили отправлять естественные надобности не в унитаз, а где попало, выбирая для этого самые неожиданные места вплоть до тюремной столовой. Похоже, что именно поэтому их бокс и был прозван охранниками Чумным.
      Стайларовые двери дрогнули и быстро разъехались. В лицо Ласковой Иури пахнуло сначала резким и едким запахом дезраствора, а затем от соседних камер потянуло вонью немытых человеческих тел и дерьма. Её угораздило получить камеру как раз между двух самых грязных и вонючих существ во всей галактике – Толстухи Берты и Грязной Марты. Впрочем, это были вполне безобидные соседки и, кроме как своей вонью, они больше ничем не досаждали Иури. На воле одна была содержательницей подпольного притона, в котором внезапно случился пожар, унесший жизни трёх с лишним десятков криминальных деятелей, а вторая самой обычной портовой шлюхой, решившей прикончить нескольких своих кобелей с помощью редкого нейротоксина. Другие обитательницы Чумного бокса были намного опаснее и вреднее этих двоих.
      В спальный отсек медленно влетели через отверстия в потолке роботы-контролёры и началась процедура утренней поверки. Роботов было всего десять штук, а потому на утреннюю поверку у них уходило иногда до часа и всё это время нужно было стоять держа руки за головой. Иури никак не могла взять в толк, зачем это делалось. В их тюремный бокс не могло попасть ничего запрещенного, так как он не имел практически никаких контактов с внешним миром и всё то, что было запрещено на Жестянке, производилось внутри него и имело форму одной только блевотины и кала, а уж с этим тюремное начальство могло бы и смириться, так нет же, каждое утро и вечер роботы проверяли камеры и их самих столь тщательно, словно из дерьма можно было изготовить мощную взрывчатку.
      Наконец робот, которого Иури называла Гарри, добрался до её камеры. Это был овальный крепыш, похожий на хромированный желудь, высотой чуть более полутора метров с шестью манипуляторами, который имел вместо ног линзу-антиграв. Без сомнения он испытывал к Ласковой Иури тёплые чувства, а иначе зачем бы он одаривал её время от времени сигаретами, кусочками мыла, конфетами и прочими мелочами, которые заключенные могли купить и уж наверное этот тип воровал их либо у охранников-людей, либо в тюремной лавке. Во всяком случае как тогда получалось, что те из заключенных, у кого был открыт счет в тюремном банке, частенько недосчитывались по нескольку сигарет в пачке и дико бесились от этого, обвиняя во всём почему-то Ласковую Иури. Правда, этим утром, ловко обогнув свою пассию и плавно влетев в камеру, Гарри негромко сказал, паря в воздухе прямо у неё за спиной:
      – Извини, девочка, сегодня у меня нет для тебя подарков. Но в следующий раз я приду к тебе не с пустыми руками.
      Иури понимающе кивнула головой и также тихо ответила:
      – Спасибо, Гарри, ты и так слишком добр ко мне.
      – Не стоит благодарностей, девочка, ты всегда радуешь меня хотя бы тем, что в твоей камере так чисто прибрано. – Сказал Гарри громче, поскольку речь зашла не о контрабанде – Да, и наблюдать за тем, как ты управляешься с горной машиной, для меня огромное удовольствие. Не у всякого робота так получится, Иури.
      Ласковая Иури улыбнулась. Ей, право же, было очень приятно слышать слова похвалы от робота. Она всегда и во всём стремилась к совершенству и уж если бралась за какое-то новое дело, то не успокаивалась до тех пор, пока не становилась настоящим специалистом. Однако, её удивило, что Гарри наблюдал за тем, как она работает в карьере на какой-то далёкой планете и потому спросила:
      – Гарри, так ты и в самом деле считаешь что это у меня неплохо получается?
      Робот немедленно похвалил её:
      – Да, девочка, ты отличный рудокоп. Просто замечательный. На обогатительной фабрике это давно уже отметили, ведь только ты избавляешь их от необходимости выбрасывать в отвал пустую породу, а стало быть приносишь компании больше прибыли, хотя я не думаю, что это единственное, на что ты способна.
      Проверка носила чисто формальный характер и вскоре Гарри покинул её камеру и направился к Толстухе Берте, откуда через минуту донесся его возмущенный рык:
      – Грязная свинья, животное! Ты нагадила прямо на стол!
      Толстуха ответила ему издевательским хохотом за что и была немедленно наказана электрическим разрядом. Это было не единственное наказание в это утро. То и дело в спальном отсеке слышалась грязная ругань, а вслед за ней громкие вопли. Роботы-контролеры не стремились к жестокости, но на оскорбления отвечали немедленно, так как это были всё-таки тюремные роботы и в их обязанности помимо прочего входило поддержание чистоты в Чумном боксе. Наконец утренняя поверка была окончена и заключенным разрешили покинуть свои камеры. Двери закрылись и теперь до самого вечера Иури должна была провести четырнадцать часов в обществе тех людей, с которыми она предпочла бы никогда не встречаться.
      Относительно приятное время суток закончилось и теперь Ласковая Иури должна была быть настороже. В любую секунду на неё могли совершить нападения без какого-либо повода с её стороны. Один единственный взгляд и любая из этих стерв, которые гурьбой повалили к автоматической столовой, поднявшейся прямо из пола, набросится на неё с яростью дикого зверя. Иури завтракала, обедала и ужинала за федеральным столиком, а потому, в отличие от большинства других заключенных, у которых были деньги на оплату питания, могла не торопиться. Это для них на стол подавались натуральное мясо и рыба, молоко и яйца, ей же приходилось довольствоваться только тем, что выдавал на стол пищевой синтезатор. Зато это позволяло ей держаться немного поодаль от остальных дам этого тюремного заведения и не искушать судьбу лишний раз. Так что и в этом она находила хоть что-то хорошее не смотря на то, что хорошего в этом было мало.
      Придя к своему столику последней, она положила ладонь на пластину идентификатора и быстро заказала себе весьма плотный завтрак из пяти блюд. Синтетическая пища была менее калорийной и потому Ласковой Иури приходилось есть больше, тем более, что ей предстоял тяжелый рабочий день. За столиком они сидели вчетвером и это соседство было для неё самым безобидным. Темнокожая женщина с изможденным лицом, Арника, в своей прошлой жизни была наемной убийцей, но она, как и Иури, тоже прослыла одиночкой, а вместе с ними ещё две другие арестантки – Симона и Рафаэлла. Одна была особо опасной бандиткой-налетчицей, грабила богатых туристов на Легии, а другая профессиональным солдатом-наемником.
      Пожалуй, именно эти три дамы в силу своих профессиональных навыков были в Чумном боксе самыми опасными противниками, но в том-то и дело, что они не были её соперницами. Все трое, как и Ласковая Иури, были новичками в Чумном боксе и она уже подумывала о том, чтобы составить вместе с ними одну команду, да, вот беда Арника, Симона и Рафаэлла, как и она сама, были прирожденными лидерами, а потому это была пустая затея. Впрочем, для всех остальных они и ещё одна девица, которая сидела за соседним столиком, Аманда, уже были конкурирующей бандой и их даже прозвали за глаза Бешенными Суками. Прозвище, надо сказать, весьма точное, так как все пятеро были неплохими сенсетивами, а потому очень опасными врагами с которыми мало кто хотел связываться в одиночку, да, и толпой наваливались на них не так уж и часто.
      Иури частенько делилась со своими соседками по столу подарками Гарри, но делала это так, словно оплачивала какие-нибудь услуги. Она прекрасно понимала, что ни одна из этих женщин, которые были много старше и опытнее её, не захочет быть перед нею в долгу. Поэтому она нисколько не удивилась тому, что вполголоса сказала ей Арника, покончив с супом и принявшись за второе блюдо:
      – Иури, Крысы получили на тебя заказ с воли. Я не знаю что они собираются с тобой сделать и где, но будь постоянно начеку. И учти, малышка, они каким-то образом могут подсоединяться к системе управления этой тюрягой. Не думаю что они нашли общий язык с большим компом, но им как-то удается портить твоё досье. С тебя десять сигарет за информацию.
      Ласковая Иури вздохнула и ответила:
      – Спасибо, Арника, я у тебя в долгу. Сейчас у меня в карманах пусто, но ты же знаешь, за мной не заржавеет.
      Больше в это утро за завтраком они не разговаривали. В Чумном боксе вообще не было принято разговаривать о чем-либо на виду у всех. Более того, это было просто опасно, так как могло привести к тому, что на заговорщиц тут же всем скопом могли накинуться свидетели самой невинной беседы. Поэтому Иури быстро покончила с завтраком и первой вышла из-за стола. Возле лифта она столкнулась с роботом-надзирателем. Собственно говоря этот стальной шар диаметром около метра, парящий в воздухе, даже нельзя было назвать полноценным роботом. Это был всего лишь простейший роботизированный механизм, напрочь лишенный его создателями хоть какого-либо интеллекта, но оснащенный динамиками, голографическим проектором, двумя манипуляторами, да, ещё ёмкостью с ловчей пеной.
      Роботы-надзиратели были запрограммированы всего лишь на три действия – сообщать заключенным всяческие распоряжения тюремного начальства, задерживать дерущихся с помощью ловчей пены, а затем забрасывать задержанных в транспортные клетки. Делали они всё это не очень ловко и Ласковая Иури была пятой или шестой арестанткой, к которой направилось это чудо техники. Убедившись в том, что перед ним стоит именно та женщина, которую нужно известить о чем-то, круглая бестолочь заговорила картонным голосом:
      – Иури Ламишада, немедленно отправляйтесь на пункт связи в кабину номер двенадцать. Вам разрешено свидание.
      Спорить с этой тупой железкой и доказывать ей, что свидание с Биром Ламишада для неё даже хуже, чем месячная отсидка в карцере, было бесполезно. Тюремное начальство требовало от заключенных беспрекословного подчинения и даже за простую медлительность могло последовать немедленное наказание – болезненный электрический разряд, а то и того хуже, порция горчичного газа в лицо. Поэтому девушка быстро кивнула головой и ответила:
      – Приказ поняла, немедленно направляюсь на пункт связи в кабину двенадцать.
      Обычно этого вполне хватало для того, чтобы робот-надзиратель отцепился, но на этот раз круглая железяка двинулась вслед за Иури для того, чтобы проконтролировать исполнение приказа. Шагнув в лифтовую шахту она успела заметить, как из тюремной вывалила целая толпа арестанток и также направилась к шахте лифта. Из этого она тотчас сделала вывод, что Бойцовые Крысы действительно получили заказ с воли и намеревались как следует избить её. Судя по тому, что их собралось человек пятнадцать, а то и больше, это будет весьма серьезным испытанием её собственных бойцовских качеств.
      Пункт связи представлял из себя сталопластовую коробку заставленную множеством массивных цилиндров – кабин для свиданий. Для драки это было самое удобное место, так как по этой площадке, лавируя между цилиндрами, можно было бегать сколько угодно, на ходу отбиваясь от нападающих на тебя бестий. Плохо было только одно, двенадцатая кабина находилась в углу и Крысы запросто могли зажать её там как следует избить, но именно этого Ласковая Иури собиралась не допустить и стала мысленно планировать предстоящую схватку. О свидании с братом она даже и не думала понимая, что ничего хорошего оно ей не сулит.
      Едва войдя в кабину Иури быстро села на стальной стул, прочно приделанный к полу, и тотчас низко опустила голову. Она даже не слушала того, что говорил ей братец и стремилась не пропустить тот единственный звук, на который она была готова немедленно среагировать, – сигнал нуль-транса, извещающий о том, что ей передана посылка с воли. Однако, её ожидание было напрасным. Бир Ламишада был бесконечно туп и не понимал даже такой простой истины – искомого легче всего добиться применяя политику кнута и пряника. Кнутов Иури отведала уже с избытком, так что самым умным было бы бросить ей большой сладкий пряник. У братца на это, явно, не хватило ума, раз он сказал ей:
      – Идиотка, в твоем положении нельзя быть такой упрямой. Рано или поздно ты ответишь мне согласием.
      В словах брата легко читалась угроза, но Иури было не привыкать выслушивать их от куда более опасных людей, нежели это смазливое ничтожество. Корпорация "Ламишада спешиал сервис" относилась к числу тех компаний, которые кормились как раз тем, что отводили от заказчиков различного вида угрозы и сама могла напугать кого угодно и уж тем более не смотря на молодость Ласковой Иури, ей недавно исполнилось сорок два года, именно она, а не этот великовозрастный дурень – Бир Ламишада, была мозгом и мотором этой полушпионской конторы. Поэтому угрозы брата её нисколько не волновали, как не волновала её и судьба корпорации. Тот коллектив, который она создала за двадцать лет, был способен решать любые проблемы и уж от кого-кого, а от её братца, имеющего в корпорации всего десять процентов акций, совет директоров отобьется с легкостью.
      Для Иури давно уже было ясно, что ей предстоит провести в этой тюряге четыре периода по сто пятьдесят лет каждый прежде, чем её отправят на заключительный трёхсотлетний срок на какую-нибудь планету-колонию, с которой она вернётся домой несломленной. К тому же у неё, в отличие от большинства других заключённых, всегда была в запасе возможность покончить с собой самым основательным образом, чтобы попасть в реаниматор и выйти из него полностью обновлённой в биологическом возрасте не старше двадцати пяти лет и в прекрасной физической форме. Для этого ей всего-то и нужно было сделать, что направить внутрь себя мощный пирокинетический удар, который сожжет её изнутри. Все остальные смертельный травмы реаниматор просто слегка залечит, как это он делал с ней все эти годы неоднократно.
      Не имей Иури опыта сенсетивного самолечения, её тело уже давно бы покрылось уродливыми шрамами и она стала бы таким же страшилищем, как и все остальные обитательницы Чумного бокса. Из всех сенсетивов, попавших в их бокс, одна только Арника не следила за своим внешним видом и потому выглядела страшнее черта, но это только внешне. Внутри эта женщина была настоящей боевой машиной, пусть и лишенной своих боевых имплантантов, но всё равно очень опасной. Им пятерым, в отличие от всех остальных, не нужно было часами качаться в спортзале чтобы иметь прекрасную мускулатуру, за что их так и ненавидели.
      Так и не услышав сигнала нуль-транса, Ласковая Иури огорченно вздохнула и смахнула с уголка глаза набежавшую слезинку. Всё-таки Бир Ламишада был её братом и в память о том, что она неоднократно выручала его все эти годы и даже оплачивала карточные долги, он мог бы прийти на свидание с ней хотя бы с пачкой сигарет и коробкой конфет. Она медленно поднялась со стула и тотчас услышала характерный фыркающий свист. Кабина свиданий отчего-то решила угостить её хорошей порцией горчичного газа. Девушка рефлекторно закрыла лицо руками и упала на колени, так что большая часть струи пролетела над её головой. Ей, тем не менее, всё же досталось этого угощения. Не понимая в чем дело, Иури бегом бросилась к выходу не отнимая рук от лица, стремясь как можно скорее покинуть кабину свиданий. Её руки, уши и шею сильно обожгло газом и она чуть ли не кричала от боли, а механический голос тем временем громко вещал:
      – Иури Ламишада, вы нарушили правила внутреннего распорядка и будете строго наказаны…
      Похоже, что Арника была полностью права. Крысы действительно каким-то образом подсоединились к системе управления и пакостили ей по крупному используя скудоумие управляющего компьютера Жестянки. То, что ей и после этого свидания грозило провести в карцере недели две было ясно, как Божий день, но до этого ей сначала предстояло выдержать бой с Крысами, а потому прежде, чем выбраться наружу, она отняла руки от лица и сделала вид, что горчичный газ ослепил её. Крысы уже ждали Иури снаружи и радостно завопили, увидев её беспомощной и растерянной. Уловка сработала и они не бросились на неё тотчас, а только издевательски захохотали, когда Ласковая Иури протянула руки вперёд и стала ощупывать воздух.
      Наметив свою первую жертву, Иури Ламишада издала громкий боевой клич своего славного клана и стремглав бросилась на врага. Это была Ронда, здоровенная жирная бабища, хохотавшая громче всех. Нанеся ей жестокий удар растопыренными пальцами по глазам, она ухватилась за её плечи и, используя их в качестве опоры, взметнулась вверх, чтобы перелетев за спины своих врагов, побежать прочь, молниеносно лавируя между кабин. Крысы возмущённо завопили и бросились её догонять. Всё-таки у них был чёткий план действий, так как они рассыпались широкой цепью и принялись загонять Иури Ламишада, словно охотники дикого зверя. К тому же действовали они не торопясь и обстоятельно, что прямо говорило девушке о том, что роботы-надзиратели не придут к ней на помощь немедленно.
      На стороне Крыс было число и грубая физическая сила. Каждая из этих мордастых девах была килограммов на сто тяжелее Иури, да, и питались они куда лучше, чем она и проводили в спортзале все дни напролёт. Если бы не то обстоятельство, что вот уже почти год вся Железяка была заполнена этим проклятым вульритом, который сужал боевое сенсетивное поле Ласковой Иури до предела, эти стервы не вели бы себя столь нагло. Мимоходом она вырубила ещё двух Крыс, после чего побежала к лифту, ведущему наверх. Там её наверняка ждала целая толпа Бойцовых Крыс, но именно туда и прилетят рано или поздно все роботы-надзиратели. Ведь они просто физически не могли быть в сговоре с этими стервами.
      Иури не ошиблась в своих предположениях. Основные силы Крыс были сосредоточены вокруг лифта и это были самые опасные её противники, не чета Ронде. Девушка сложила ладони коробочкой и соткала внутри неё небольшой шарик пирокинетической плазмы. Не слишком горячей, но в то же время очень плотной. Бросившись к Сесиль, атаманше Бойцовых Крыс, она выплеснула на её живот рукотворный огонь и заставила плазму растечься по животу этой здоровенной бестии, лицо которой было украшено множеством шрамов. Эффект был просто потрясающий. Пластик тюремной робы вспыхнул ярким пламенем и Сесиль опалило так сильно, что та мигом забыла о своих намерениях и истошно завопила:
      – А-а-а-й, эта сука сожгла меня! Ой, горю, помогите!
      Разумеется, помогать ей никто не стал и Сесиль, упав на спину, замолотила руками и ногами по сталопластовым плитам. Сместившись в сторону, Иури ловким приёмом захватила руку Длинной Берты и, телепатическим ударом парализовав эту мужеподобную дурищу, с силой швырнула её на всё ещё горящую ярким пламенем Сесиль. Своего следующего врага она сбила с ног жестоким ударом по коленным чашечкам, нанеся его в длинном прыжке ногами вперёд и нисколько не стесняясь того, что после этого Одноглазой Инге придётся стать ещё и хромой. В этой драке действовать иначе было нельзя, ведь Крысы, явно, ставили перед собой только одну единственную задачу – основательно покалечить Ласковую Иури прежде, чем вышибить из неё дух окончательно.
      Тут они, конечно, недооценивали Иури, считая, что смогут справиться с опытным, не смотря на её юный возраст, сенсетив-коммандос и отличным полевым агентом. Юркой змейкой заскользив по полу, раздавая удары направо и налево, да, к тому же выбрасывая из рук струйки пирокинетической плазмы, она пробиралась к спасительному лифту. В тот момент, когда Иури доползла до шахты, Крысы набросились-таки на неё всем скопом, навалились грудой орущих тел. Приковыляла даже изрядно обгоревшая Сесиль и клубок дергающихся тел стал плавно взмывать вверх. Теперь Иури могла использовать только сенсетивную Силу и, стиснув зубы, принялась одаривать своих врагов пиро и телекинетическими ударами.
      Когда они достигли спального отсека роботы-надзиратели, наконец, сообразили что в Чумном боксе завязалась нешуточная драка. Громко завыли сирены и они бросились оттаскивать Крыс от Ласковой Иури, обильно поливая всех, кто попадался им под руку, ловчей пеной. Как только вокруг Иури появилось свободное пространство, она, не обращая внимания на толчки и удары, быстро свернулась в калачик и закрыла лицо руками. По своему собственному опыту она уже знала, что такая поза наиболее удобна при транспортировке нарушителей порядка в отсек дознания, ведь роботам-надзирателям был неведом гуманизм и сострадание.
      Ловчая пена властно и грубо обхватила Иури и крепко стиснула тело, не давая ей пошевелить даже пальцем. Робот-надзиратель с крошечным процессором вместо мозгов, как того и следовало ожидать, озабоченно застрекотал, пытаясь определить где у этого овального комка голова, а где ноги и всё прочее. Поурчав от усердия, он наделал в пористой броне добрых две дюжины дырок, чтобы задержанная не задохнулась, после чего грубо зашвырнул свою жертву в транспортную клеть, в которую уже было навалено не менее дюжины других заключенных. Теперь у Ласковой Иури появилась возможность не только свободно дышать, но и видеть сквозь раздвинутые пальцы. Клеть взмыла в воздух и полетела к служебному люку. Всю дорогу до отсека дознания девушка слушала отборнейшую ругань и угрозы в свой адрес. Особенно старалась подпалённая Сесиль, которая, то и дело шипя от боли, громко орала:
      – Ты всё равно долго не протянешь, сука! Ты в заказе и мы обязательно тебя покалечим. Вот тогда ты узнаешь, дрянь, что такое жизнь калеки в Чумном боксе.
      Иури вела себя иначе. С того самого момента, как на них набросились роботы-надзиратели, она постоянно тараторила:
      – Я ни в чём не виновата! Они просто сбесились и набросились друг на друга, как сумасшедшие! Я случайно оказалась в этой куче. Кто-то специально включил газ в кабине свиданий и я почти ослепла. Я почти ничего не видела и бежала наугад. Меня били, толкали, пинали ногами, а я ничего и никого не видела. Я не знаю почему они устроили эту драку. Я ни в чём не виновата. Честное слово, поверьте мне.
      Если Крысы действительно каким-то образом сумели отключить видеокамеры наблюдения, то им теперь будет трудно доказать, что это Ласковая Иури нанесла их здоровью куда больший ущерб, чем они ей. Дознавателями в таких случаях всегда выступали охранники-люди, а уж большинство из них были как раз на стороне Иури. Тем более, что это, явно, не она явилась зачинщицей массовой драки, как следовало из её сбивчивого бормотания, которое фиксировалось следящими системами. Разумеется, карцера ей теперь было не избежать, но она отделается, максимум, неделей, а вот Крысам точно влепят по месяцу, а то и по два, так что в любом случае она была в выигрыше.
      Как следует выговорившись, девушка умолкла и постаралась расслабиться. Иури Ламишада была то ли шестьсот сорок седьмой, то ли вообще девятьсот сорок седьмой дочерью Сержа Ламишады, мультимиллиардера, завзятого плейбоя и ярого противника контрацепции, который очень любил шикарные космояхты и красивых, стильных и умных секретарш. Одной из них сорок три года назад была Минои Кувато, мать Иури, происходящая из старинного самурайского рода с планеты Киото. Лицом, умом и сенсетивными способностями Иури пошла в свою мать, а вот многочисленными талантами, деловой хваткой и целеустремленностью – в отца.
      Хотя любвеобильный Серж Ламишада и строгал детишек, словно на конвейере, он никогда не бросал на произвол судьбы ни своих любовниц, ни детей. Если одним доставались роскошные апартаменты, виллы и солидное обеспечение, то других он щедро наделял всеми мыслимыми и немыслимыми возможностями для развития своего собственного бизнеса, давая им для этого превосходное образование и наделяя раскрученными компаниями типа "Ламишада спешиал сервис". После этого Серж только и делал, что наблюдал за дальнейшим ростом бизнеса своих детишек и никогда открыто не вмешивался в их дела. Одни разорялись, как это случилось с Биром Ламишадой, и становились нахлебниками тех, кто стремительно богател, другие шли ровно. О таких Серж вспоминал не часто, но вот таких, как Иури, он всячески опекал и создавал им все возможности для дальнейшего роста.
      Когда Иури Ламишада стала хозяйкой корпорации "Ламишада спешиал сервис", она была студенткой второго курса университета и мало что понимала в таком виде деятельности, как промышленный шпионаж. Получив от отца столь щедрый подарок за то, что ей удалось добиться почетного звания лучшего первокурсника года, она так рьяно взялась за дело, что уже очень скоро нашла новые ниши для развития бизнеса. Именно ей принадлежала идея выбросить на рынок такого рода услуг совершенно новый товар – промышленный шпионаж наоборот. На том, что конкурентам заказчиков её контора подбрасывала остроумно составленную дезу, она стала зарабатывать даже больше, чем на прямой краже чужих секретов.
      Следующим её шагом стало то, что корпорация "Ламишада спешиал сервис" взялась улаживать конфликты между конкурирующими компаниями и делала это так успешно, что брала немалые комиссионные с обеих сторон. Однако, настоящий успех к Иури Ламишада пришел тогда, когда она смогла взять в оборот деятелей криминального и полукриминального бизнеса, предложив им свою контору в роли третейского судьи. С ролью разводящего она справлялась так хорошо, что уже очень скоро за ней закрепилось звание принцессы преступного мира и это в то самое время, как официальное бизнес-сообщество Ксинантской Звёздной Федерации всё чаще и чаще называло её своим дуайеном, а корпорация "Ламишада спешиал сервис" сделалась их неформальным арбитражем.
      У Ласковой Иури было множество почитателей среди авторитетов преступного мира, но ни один из представителей закона не мог связать её имя с их преступлениями. И при этом она никогда не выступала в качестве адвоката криминальных бонз и не стесняясь в выражениях многим говорила в лицо, что их место за решеткой. Иури Ламишада водила знакомство и с политиками, многие из которых считали за честь пригласить её на какой-нибудь политический раут или съезд своей партии. К тридцати семи годам она достигла таких вершин, что многим в это просто не верилось и вот печальный финал. Уже почти шесть лет она мотает срок в федеральной тюрьме строго режима без какой-либо надежды на помилование.
      Иури плохо помнила те кошмарные дни, когда её вместе с друзьями с Карлоса бросили в корабельную тюрьму линкора-призрака "Звезда Галактики". Плохо помнила она и сам суд, но в её память чётко врезался приговор, пять пожизненных сроков за космическое пиратство, разбой и горячую атаку против гражданского космического корабля. Она и сейчас терялась в догадках, как такое могло с ней произойти, что заставило её отправиться в тот безумный полёт, выступить против Веридора Мерка и его жены, которые так ей понравились своим безумством и отвагой.
      Она понимала, что ею кто-то манипулировал и что она была кем-то зомбирована, но не представляла себе того, как именно до неё добрались враги, ведь она уже много лет не была мальчиком для битья. Однако, случилось то, что случилось и вот она здесь, на Жестянке, тело Ласковой Иури лишено всего того, что некогда делало её суперсолдатом, а имя покрыто позором. Девушку утешало только то, что судьям не удалось сделать главного, лишить её Силы, веры в справедливость возмездия и надежды на то, что она рано или поздно доберётся до своих врагов.
      Первые годы ей сиделось довольно легко. Как сенсетива её накачали какой-то взрывоопасной гадостью, которая вспыхивала, словно мощный пирофор, если её не облучать регулярно какими-то лучами. Это предотвращало возможность побега. Зато это нисколько не снижало её сенсетивной мощи и она выходила победителем в любых схватках. Потом Жестянку накачали вульритом и жить стало намного тяжелее. К тому, что кто-то уже в первые месяцы добился закрытия её тюремного банковского счёта, она и то отнеслась спокойнее, так как этот чертов вульрит душил её чуть ли не физически.
      Обожженная горчичным газом кожа горела, у Иури першило в горле, да, и затвердевшая в кость ловчая пена также не добавляла ей комфорта, к тому же робот-надзиратель, проделывая в ней дыры действовал так грубо, что отрывая её вместе с пластиком робы и тканью изрядно, до крови, расцарапал девушке тело. Она несколько раз горестно вздохнула и тихонько заплакала. В любом другом месте за такое проявление слабости ей пришлось бы выслушать немало грубостей и грязных ругательств, но сейчас, в транспортной клети, это было вполне допустимо. Плакать она перестала только тогда, когда грузоподъёмный механизм стал выдёргивать их из клети и загружать в одиночные камеры, где другое устройство освободило девушку от пористой жесткой скорлупы.
      Этот механизм хотя и действовал с хирургической точностью, также был абсолютно бесчувственным и потому вскоре Иури сидела на полу камеры дознания будучи одетой лишь в жалкие лохмотья оставшиеся от её нательной рубахи и трусов. К этому она также успела привыкнуть, поскольку по другому тюремную одежду ей менять ещё не приходилось. Иури посмотрела на свои руки, покрасневшие, опухшие и покрытые волдырями, и только покрутила головой. Некоторые волдыри лопнули и кожа на руках уже сползала лохмотьями. К шее и особенно к ушам было больно прикоснуться, но, несмотря на это она подошла к раковине и поднесла руки под кран. Видимо, сегодня в отделе дознания дежурил какой-то очень уж сердобольный надзиратель, раз из него тотчас потекла вода.
      Промыв ожоги Иури испытала некоторое облегчение, ещё лучше она почувствовала себя тогда, когда выпила несколько глотков чистой, нерегенерированной воды и тотчас напряглась, почувствовав, что за ней наблюдают. Резко обернувшись, она увидела то ли на большом экране, заменявшем одну стену камеры, то ли просто за толстым стеклом какого-то импозантного типа одетого в тёмно-синий мундир с серебряным шитьём. Этот красивый, загорелый мужчина с тёмными волосами и роскошными гвардейскими усами сидел за столом и внимательно, со строгим прищуром и лёгкой, едва заметной улыбкой смотрел на неё без какого-либо раздражения или негодования. К тому же это был не изучающий взгляд тюремщика, а скорее взгляд друга.
      Ласковую Иури тотчас заинтересовал этот красавец, поскольку он был в её вкусе, да, вот беда, они находились не просто в разных местах, а, можно сказать, в двух разных измерениях. Этот дознаватель, которого она видела впервые, мог сидеть за стеной или вообще на другой планете и тогда их соединяло только то, что в камере дознания имелся небольшой нуль-транс для передачи заключённым всяческой мелочёвки, которой тюремщики покупали их сотрудничество. Слегка улыбнувшись, мужчина достал из ящика стола длинную сигару, раскурил её, встал и, подойдя поближе, негромким, вполне дружелюбным голосом сказал:
      – Раздевайся.
      Настроение у Иури немедленно испортилось. Ей уже не раз встречались в этой тюряге подобного рода придурки, которые требовали, чтобы она устроила им стриптиз вкупе с мастурбацией. Правда, это было весьма выгодным для неё делом, так как расплачивались они с ней за это не только сигаретами, но и выпивкой. Ну, а то что эти типы и сами занимались при этом онанизмом её и вовсе не волновало. Вот и теперь, пожав плечами, она кокетливо улыбнулась и сказала:
      – Начальник, угостишь девушку сигареткой, разденусь.
      Дознаватель от этих слов поперхнулся и, откашлявшись, возмущённо крикнул ей в ответ:
      – Дура, я же собираюсь тебе душ включить. Открой люк нуль-транса, идиотка, и достань оттуда заживляющий крем, бельё и новый комбинезон, мне нужно тебя переодеть. Тебя хотят видеть какие-то имперские шишки. Так что давай, мойся, а я пока почитаю отчёт о твоей драке с Бойцовыми Крысами, хотя мне уже и так ясно, что ты ни в чем не виновата, девочка.
      Иури стало стыдно за свои слова, но уже в следующую минуту, когда в её руках оказался пневматический тюбик с заживляющим кремом и несколько флаконов с гелями и шампунями, она моментально обо всём забыла. К тому же из люка в потолке спустилась вниз здоровенный хромированный диск не простого, а ионно-вихревого душа и вскоре она млела, омываемая нежными струями горячей воды и даже постанывала от удовольствия. Тем более, что вода была натуральная, а не регенерированная, да, к тому же не простая, а минерализованная, с биоэнзимами.
      В итоге Иури Ламишада вышла из-под душа, словно родившаяся заново и действительно чистая. Напоследок она постояла под горячим феном и его ароматные струи окончательно выдули из головы девушки все дурные мысли. Впрочем, дознаватель всё-таки тайком подсматривал за ней во время купанья, но Иури было от этого только приятно. Ведь что ни говори, а она сумела сохранить свою красоту и ей было очень радостно сознавать, что она ещё способно привлечь внимание мужчины. Настроение у неё поднялось настолько, что она даже стала мурлыкать себе под нос какую-то весёлую песенку.
      В пластиковом пакете Иури нашла комплект нижнего белья, пошитого из мягкой, пушистой на ощупь ткани тёмно-зелёного цвета, серебристый комбинезон и лёгкие спортивные туфли. Переодевшись, она почувствовала себя совсем другим человеком и невольно призадумалась о том, что с ней будет дальше. Снова облачаться в серую пластиковую робу ей совсем не хотелось. Дознаватель, словно прочитав её мысли, сказал кивая головой:
      – Иури, не волнуйся, в Чумной бокс ты уже не вернёшься. Девочка, в должности начальника тюрьмы я нахожусь последние минуты, а потому мне плевать на то, что я нарушу приказ вышестоящего начальства. Года три назад я читал твоё дело и считаю, что оно сляпано кое-как. По-моему, тебя просто подставили. Сама понимаешь, я мелкая сошка и сделать ничего не могу, тут нужны матёрые адвокаты, но я могу своей властью перевести тебя в бокс лёгкого режима, а там девчонки установили совсем другие порядки. После Чумного бокса он покажется тебе настоящим раем.
      – Ни фига себе, начальник! – Воскликнула от неожиданности Иури и тотчас быстро спросила – А меня обратно не вернут? Ведь я же сижу без помиловки.
      – Меня зовут Огюст Фернан, Иури. – Представился ей начальник тюрьмы и добавил – Не волнуйся, девочка, я кое-что подчистил в твоём досье и никто тебя назад не вернёт. Во всяком случае в ближайшие год, полтора, а я тем временем постараюсь добраться до Золотого Антала и объясню Звёздному королю Веридору Мерку, что у тебя и в мыслях не было нападать на него. Он теперь большая шишка, что ни говори, зять самого императора галактики, а стало быть уж если у кого и добиваться справедливости, так это у него. Не знаю, что у меня из этого получится, Иури, но я этого дела так не оставлю. Это я тебе обещаю, девочка. Впрочем, тебя хотят видеть двое каких-то имперских чиновников, вот ты и заяви им о своей невиновности, да, не стесняйся, кричи погромче.
      При этих словах на глазах у Ласковой Иури навернулись слёзы и она воскликнула всхлипывая:
      – Да, я и сама не знаю виновна я или нет!
      Огюст Фернан хлопнул ладонью по столу и сказал:
      – Ладно, девочка, я уже три минуты, как не начальник тюрьмы, а потому просто скажи мне под запись, хочешь ли ты, чтобы я выступил в качестве твоего поручителя или, чёрт побери, как это там называется у адвокатов. У меня есть небольшой космобот и хотя от Регула до Обелайра путь не близкий, не позднее, чем через полгода я буду там.
      Иури Ламишада сосредоточенно сдвинула брови, а затем произнесла небольшое, но внятное и недвусмысленное заявление о своей невиновности и даже высказала предположение, что она и её люди были кем-то зомбированы. Огюст Фернан встал, отвесил ей короткий поклон и молча вышел. Иури заметила, как заходили желваки на его скулах, отчего чуть не расплакалась сама, но заплакать ей так и не удалось, так как дверь камеры вскоре открылась и робот-надзиратель, которому было плевать на её душевное состояние, приказал девушке следовать за ним.
      Путь был недолгим и уже спустя каких-то десять минут Иури Ламишада стояла перед чертовски мощным бронелюком ведущем во внешнюю зону, почти на свободу. За то время что она принимала душ и беседовала с Огюстом Фернаном, Чумной бокс был поставлен вплотную к командному отсеку тюремного астероида и когда девушка прошла через тамбур, то очутилась в длинном коридоре, куда больше похожем на коридор какого-нибудь отеля, нежели на тюремный. Робот-надзиратель сопроводил её только до второго бронелюка, возле которого сказал ей:
      – Иури Ламишада, вас ждут в офисе номер сорок девять:
      Глубоко вдохнув в себя свежий до опьянения воздух, Иури шагнула в коридор так решительно, словно нырнула в воду. Бронелюк за её спиной тотчас закрылся и девушка, быстро найдя взглядом табличку-указатель, пошла к нужному офису. Концентрация вульрита в воздухе была здесь значительно ниже и потому сверхзрение Ласковой Иури простиралось уже метров на пять. Это она проверила в первые же секунды, но при этом у неё не возникло ни единой мысли о побеге, хотя ещё несколько часов назад она непременно воспользовалась бы такой уникальной возможностью. Подойдя к офису номер сорок девять, она остановилась и оправила на себе комбинезон. Единственное, что её смущало, так это наголо стриженная голова.
      За массивной дверью с красивой золочёной табличкой, отделанной пластиком под красное дерево, Иури ждали в глубине просторной комнаты, обставленной, как гостиная, но с деревянным письменным столом стоящим напротив фальшивого окна с красивыми шторами, два длинноволосых типа, одетых в чёрные форменные мундиры без знаков различия. Один был брюнетом довольно высокого роста с очень светлой кожей и лицом не столько красивым, сколько просто приятным, а второй был русоволосым, розовощёким верзилой за два метра ростом, писаным красавцем с роскошной улыбкой и крупными, белоснежными зубами. Иури сразу же бросилось в глаза, что их волосы были схвачены на затылке серебряными варкенскими заколками-трао, но на жителей Варкена они всё-таки совсем не походили, так как не обратились к ней с приветствиями первыми.
      Оба имперских чиновника, Иури так и не поняла из разговора с Огюстом Фернаном почему это в галактике чиновников стали называть имперскими и что это ещё за фрукт такой, император галактики, стояли по обе стороны от стола и рассматривали девушку нагло и беззастенчиво, так, как третьекурсники рассматривают первокурсницу. Более того, они просто раздевали её своими наглыми взглядами и при этом нахально ухмылялись, отчего Иури смутилась и разозлилась одновременно. Ещё больше девушку поразило то, что русоволосый верзила, облизнув губы, громогласно заявил:
      – Вау, Стинни, братишка, а она ничего, клёвая девчонка, как раз в моём вкусе. Ты молоток, брателла, рюхаешь кость в этом деле. Сразу же взял верный след.
      От этих слов сердце Иури Ламишады так и оборвалось и она поняла, что ничего хорошего от этих двух идиотов ей ожидать уже не приходится. Однако, второй парень, скорчив свирепое лицо, громко рявкнул на своего нахального товарища:
      – Юм, бычило, я тебе щас в рыло дам за такой базар! – Шагнув к девушке навстречу, он добавил ласковым голосом профессионального ловеласа – Леди, прошу вас простить этого придурка. Он всегда говорит о том, о чём думает, и никогда не думает о том, о чём говорит. Вот здесь, – Парень с улыбкой похлопал себя по левой стороне груди – У меня лежит ваше помилование, подписанное императором галактики, а я специальный прокурор Регентства Генеральной Прокуратуры и если вы согласитесь помочь нам в одном важном деле, то уже через три секунды будете свободным человеком.
      Вот тут-то Ласковую Иури, наконец, прорвало. Слёзы брызнули из её глаз ручьями и она громко закричала:
      – Но я же ни в чём не виновата! Я сама не понимаю, как мы все оказались на "Воине"! Понимаете вы это, или нет? Нас кто-то всех зомбировал! Мне с самого начала понравились Веридор Мерк и Рунита и я бы никогда на них не напала. Тем более, из-за каких-то там паршивых живых бриллиантов, как мне это приписали.
      – Милая леди, позвольте мне вам всё… – Начал было говорить парень ласково и участливо, но тут тот тип, которого он назвал Юмом, мгновенно переменился в лице. Ласковая Иури впервые в жизни видела такое выражение лица у людей. Лицо Юма, словно окаменело, оно сделалось пугающе строгим, а взгляд васильково-голубых глаз таким пронзительным, проникающим прямо в глубь души, что девушка тотчас замерла и у неё внутри всё так и заледенело. Она просто физически ощущала мощнейшую волну чего-то настолько величественного и грозного, что у неё захватило дух. Не сводя глаз с неё, Юм строгим, непререкаемым голосом сказал:
      – Братан, заткнись. Засунь помиловку Сорки себе в задницу потому, что эта девчонка действительно ни в чём не виновата. Эти скоты просто зомбировали её и всех парней с Карлоса, чтобы они выступили против Верди, так что давай, быстро строчи для Иури оправдательную бумагу. Пока что за подписью Сорквика. Сойдёт на первое время и такая. На Хьюме один клерк её дело уже поволок в канцелярию, но ты же знаешь наши порядки, братан, пока то, да, сё. В общем пройдёт не меньше трёх дней прежде, чем я её получу. И давай, брателла, начинай думать, как нам из этой ситуации выкручиваться.
      Услышав такие слова, Иури чуть было не грохнулась в обморок, но её быстро привело в чувство то, что она услышала дальше. Вежливый чиновник от слов Юма как-то весь сник и забормотал:
      – Э-э-э, Юм, понимаешь, тут такая неувязочка выходит…
      – Ты, что, биот безрогий, забыл что ли дома чистую бумажку с подписью Сорки? Да, я тебя щас с говном смешаю за такие гнилые дела! – Снова заорал на своего напарника Юм – Идиот несчастный, ты чо не въехал что ли, эта девчонка ни в чём не виновата! Я теперь за неё всем головы пооткручиваю, и Верди, и суду этому ксинантскому вместе со всеми ихними прокурорами и адвокатами в придачу!
      Иури, вдруг, сделалось смешно от этой перебранки двух друзей. В том, что перед ней стоят два очень близких друга, она уже нисколько не сомневалась и ей было непонятно только одно, кем являются на самом деле два этих типа, которые работают под маркой каких-то там имперских чиновников. Они были похожи на кого угодно, но только не на чиновников. Что-то подсказывало Ласковой Иури, что эти ребята, скорее всего, матёрые полевые агенты, которым всё по барабану и ей было не ясно только одно, на кого они работают и насколько высоки их полномочия. Она с улыбкой посмотрела сначала на одного, а потом на второго, но те были слишком заняты своими делами, чтобы обращать внимание на её насмешливые взгляды. Похоже, что та волна сверхвласти, которая исходила от Юма, нисколько не действовала на второго парня. Перестав мямлить, он заорал ещё громче:
      – Да, ты сам биот обугленный! Какого чёрта ты лезешь не в своё дело? Ты чо, главный здесь что ли? Кто здесь босс, ты или я, хантер хренов? Я тут хотел без лишних хлопот вербануть девчонку в нашу команду, так нет, тебя черти за язык дёрнули завести речь про её оправдание Судом Хьюма. Господи, вот уж точно придурок, так придурок, а ещё хантером-экзекутором себя называет. Ну-ну, брателла, продолжай языком ляскать, портить мне кровь. Великая Мать Льдов, и когда же ты только поумнеешь, Юм Хью.
      Однако, такая отповедь, из которой Ласковая Иури сделала для себя чёткий и однозначный вывод, что её хотят заполучить в какую-то особую команду во что бы то ни стало, нисколько не смутила того парня, которого звали Юмом и он, сделав рукой неприличный жест в сторону друга, язвительно зашипел в ответ:
      – Заткнись, урод, пока я тебя самого не отвербовал по самое некуда. Тоже мне, прокурор хренов. Да, для меня Справедливость – Это слово Юм произнёс так, словно оно писалось с большой буквы – Куда выше этой твоей долбанной целесообразности. Короче, Стинко, девчонка ни в чём не виновна, ты строчишь ей оправдаловку по всей форме, а всё остальное меня уже не волнует. Захочет Иури работать с нами, хорошо, не захочет, её дело, а моё дело доставить эту девчонку на Ксинант и так отодрать всех тех, кто её в Жестянку сунул, чтобы им икалось до конца жизни. Понял, братишка?
      – Да, понял я всё, Юм, понял. – Отмахнулся от него темноволосый парень и добавил мирным тоном – Только ты мне все фишки раскидал и я даже не представляю себе, что делать дальше.
      Стинко тотчас сел за стол, выудил прямо из воздуха роскошный цилиндрический футляр красной кожи, богато отделанный золотом и драгоценными камнями, вынул из него свернутый в трубочку лист гербовой бумаги, переливающийся всеми цветами радуги, в его руках тотчас оказался ручной минипринтер с сенситивным управлением, и он принялся заполнять бланк императорского оправдательного рескрипта. Душа Ласковой Иури вся так и сжалась в комочек, она не верила собственным глазам и даже сцепила пальцы, замерев в предвкушении того, во что ей так мало верилось. Когда же Стинко спросил своего напарника: – "Эй, ты, чудо в перьях, как пишется на галикири слово оправдана?" – Девушка не выдержала и громко, навзрыд, чуть ли не истерично, зарыдала. Юм, не ожидавший такого проявления чувств, негромко чертыхнулся, а его напарник, отложив минипринтер, быстро вскочил на ноги, подтащил Иури кресло и принялся, что-то бормоча себе под нос, усаживать её в него. Посмотрев на Юма, он сердито прикрикнул на него:
      – Ну, вот, приехали! Полюбуйся, что ты наделал, болван! Хоть бы воды подал девушке.
      Юм молнией метнулся к бару и телепортом вырос перед Ласковой Иури с большим бокалом голубого хрусталя, доверху наполненным водой. Передавая бокал девушке, он принялся успокаивать её:
      – Ну, всё, Иури, перестань плакать. Всё позади, девочка. Поверь, всё прошло, как дурной сон, и ты теперь свободный человек. – Однако, рыдания Ласковой Иури от его слов сделались ещё громче и он сердито заворчал – Ну, вот, распустила нюни. Была мне охота тащиться сюда через всю галактику, чтобы смотреть на то, как ты льёшь слёзы. А я-то думал, что Ласковая Иури крутая девчонка, настоящая бой-баба, и мы заключим с тобой честную сделку, а ты оказывается большая любительница слёзы лить. Ты бы лучше подумала теперь о том, как тех козлов, что тебя сунули в эти жернова, в блин раскатать и сделать так, чтобы они сами завыли. Да, хватит тебе реветь в самом то деле, а то от твоих слёз мне и самому выть захотелось. Мне нельзя, я ведь тебе не абы кто, а зверь-человек, самый настоящий хантер-экзекутор и мне нельзя раскисать, а ты меня заставляешь тебе слёзы утирать.
      Утешения Юма подействовали. Иури всхлипнула ещё пару раз и замолчала. Жизнь в тюрьме научила её стойко держать удары, да, и раньше ей тоже не раз приходилось сталкиваться с несправедливостью и попадать в неприятные истории, а потому она быстро взяла себя в руки. Выпив несколько глотков воды, девушка всё же спросила Юма:
      – Неужели это всё правда? Ребята, вы меня не разыгрываете?
      Стинко, которого не очень-то расстроили слёзы Ласковой Иури, уже вернулся к столу и продолжил строчить оправдательную бумагу. Юм, бросив на него беглый взгляд, тотчас принялся уточнять, что именно имела ввиду Иури Ламишада:
      – То, что этот тип специальный прокурор Гнилого Погреба по особо важным делам?
      Иури Ламишада замотала головой и воскликнула:
      – Нет! То что меня оправдал Суд Хьюма!
      – А, это. – Юм Хью не очень-то хотел распространяться на эту тему и потому принялся энергично чесать затылок надеясь на то, что его друг найдёт способ переменить тему разговора. Стинко как раз закончил свою работу и подошел к Иури держа в одной руке императорский рескрипт, а в другой роскошный футляр. Помахав бумагой перед носом девушки, он сказал:
      – Малышка, это оправдаловка подписанная нашим с Юмом братаном, императором Сорквиком Четвёртым Мудрым, а он самый большой босс во всей галактике. Таких вот бумажек с его подписью у меня в офисе целый сундук и я могу выписать помиловку кому угодно, хоть какому-нибудь биоту, а хоть той же Толстухе Берте. На это у меня есть полномочия полученные от императора, но вот на то, чтобы оформить тебе оправдаловку, мне требовались неоспоримые факты и Суд Хьюма мне их только что дал. Ну, о том, как это было сделано, я тебе потом расскажу, Иури, поверь, главное заключается в том, что с тебя сняты все обвинения, ты полностью свободна, а твоё имя очищено от всех несправедливых обвинений.
      Стинко произнес эти слова таким тоном, что Ласковая Иури окончательно успокоилась и больше не сомневалась в том, что это правда. Взяв в руки лист роскошной бумаги, украшенный золотым рельефным гербом с изображением какого-то ластоногого зверя с длинными клыками, она, наконец, улыбнулась широко и радостно. В следующее мгновение улыбка сошла с её лица и она, вздохнув, попросила Стинко робким голосом:
      – Господин прокурор, а вы не могли бы пересмотреть дела нескольких женщин, которые сидели вместе со мной в Чумном боксе?
      Тот улыбнулся в ответ и сказал:
      – Нет, Иури, так не пойдёт. В галактике сейчас установлены совсем другие порядки, а потому мы поступим иначе. Понимаешь, малышка, мне совсем не в кайф знать о том, что дочери Матидейнахш парятся на киче. До этого дня я как-то об этом не думал, да, и у Сорки голова другими делами была занята, но сейчас я принял вот какое решение. Юм спускается вниз и выслушает всех баб в Жестянке. Кого-то, как я полагаю, ждёт оправдание, кому-то будут выписаны помиловки, а все остальные загремят в храмы Великой Матери Льдов. Леди Рита в них такие порядки установила, что теперь жрицы в две недели любую стерву перекуют, так что о своих подружках ты можешь не беспокоиться, Иури.
      Однако, намерения Стинко не успокоили, а наоборот, только встревожили Ласковую Иури и она, всплеснув руками, воскликнула:
      – О, Боже, только не это, господин прокурор. Юм ни в коем случае не должен входить внутрь Жестянки и особенно в Чумной бокс, эти стервы его просто на клочки разорвут!
      – Это кого, Юма-то? – Изумился Стинко – Да, с ним даже сто тысяч биотов не справятся, малышка. Знаешь какой он у нас крепкий тип? О-го-го! – Повернувшись к своему напарнику, прокурор сказал ему тоном не терпящим возражения – Значит так, брателла, ты чешешь вниз и базаришь там с этими тётками, а я вместе с Иури отправляюсь на "Звёздный Икс". С леди Ракель я уже связался и объяснил ей, что к чему. Она врубилась во всё и пообещала, что уже максимум через двенадцать часов её девочки будут здесь, так что времени у нас с тобой предостаточно. Заодно я послал донесение Верди Мерку и так накрутил ему хвоста, что он аж взвыл благим матом и тоже дал мне слово во всём разобраться, как следует. Так что за дальнейшую судьбу здешних баб, Иури, ты можешь теперь не беспокоиться, но мне от этого не легче. Впрочем, ерунда, я справлюсь и с этой напастью.
      Юм кивнул головой в знак согласия и сказал:
      – Отлично, братан, я займусь Жестянкой, а ту уж постарайся, не оплошай. Сам понимаешь, я не виноват в том, что карты легли именно так, а потому смотри мне, не лажанись. Ну, давай, принимайся за работу, а я пойду слушать бабские жалобы.
      Из этого короткого разговора Ласковая Иури только и поняла, что Звёздный король Веридор Мерк узнает о ней гораздо раньше, чем Огюст Фернан доберётся до какого-то там Золотого Антала и что дальнейшую судьбу заключённых этой тюрьмы будут решать какие-то очень могущественные люди. Относительно же себя самой она поняла, что уже через несколько минут этот симпатичный парень по имени Стинко примется вербовать её в свою команду и поскольку он является специальным прокурором Гнилого Погреба, то стало быть и ей самой теперь светит угодить в эту контору, что она вовсе не считала для себя неприемлемым. К тому же ей, отчего-то, очень понравились два этих лихих, разбитных парня для которых, похоже, не было ничего невозможного.
      Работать с такими парнями в одной команде и работать без какого-либо начальства над головой, представлялось Ласковой Иури делом весьма увлекательным и единственное, что её беспокоило, так это дальнейшая судьба корпорации "Ламишада спешиал сервис". Однако, с другой стороны, как знать, может быть теперь и её старая команда пригодится для серьёзных дел, ведь что ни говори, а никто из её старых друзей не был замешан ни в каких тёмных делишках, даже парни с Карлоса, одной из планет Закрытых Миров. Так или иначе, но ей уже и самой очень не терпелось подняться на борт "Звёздного Икса" и продолжить разговор со Стинко. Желательно наедине.
      Подумав о том, что она сможет впервые за шесть лет разговаривать с мужчиной наедине, Ласковая Иури сначала заулыбалась, а потом прогнала эту мысль прочь. Скорее всего ничего подобного не случится, ведь этот парень был всё-таки прокурором Регентства Гнилого Погреба, а эта контора всегда отличалась особой строгостью нравов и ей до сих пор не доводилось слышать, чтобы хантеры за кем-то ухаживали, ведь это были совершенно особые люди. Впрочем, она не знала на самом деле, какими людьми были хантеры, так как не встречалась ни с одним из них. Но хантеры на то и были хантеры, чтобы никто не знал их в лицо и не мог вычислить. Такая уж у них была работа.
 

 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара "Галан", Звездное княжество "Звездный Антал".
 

Стандартное галактическое время:

 

 

20 декабря, 11 часов 27 минут

 
      Честно говоря, Иури Ламишада несколько обманулась в своих ожиданиях. Она думала, что "Звёздный Икс" это какой-то полицейский крейсерок, эдакая тюрьма оснащённая тахионными турбинами с экипажем состоящим из нескольких десятков здоровенных копов, а на деле вышло так, что она поднялась на борт большого прогулочного суперлайнера какой-то новейшей постройки. Это Иури увидела ещё в тот момент, когда они шли длинной галерее к стыковочному модулю. Галерея была полностью изготовлена из стайлара, а потому стыковочный модуль ей был виден целиком и никакого другого космического корабля кроме этого, к тюремному астероиду пристыковано не было.
      Ей очень понравился этот белоснежный, отделанный золотом и цветными панелями космолайнер, похожий на какую-то хищную рыбу. В длину он был не менее семи километров, а пять его огневых башен, похожих на треугольные плавники, прямо говорили о том, что это очень мощный боевой космический корабль, вполне сравнимый по классу со средними крейсерами. Ещё больше девушку поразила несусветная роскошь внутреннего убранства "Звёздного Икса". По сравнению с ним даже самый роскошный лайнер её папаши выглядел по сиротски убогой развалюхой. Такого обилия натурального дерева ценных пород, золота, эмалей и драгоценных камней, цветов и ковров она не встречала даже во дворцах богатейших людей Ксинанта, а не то что на космических кораблях.
      Всё то время, что они шли из тюрьмы на борт космолайнера, Стинко с ней почти не разговаривал. На её вопросы он отвечал на редкость односложно и, казалось, был полностью погружен в какие-то свои мысли. Первым делом Стинко отвёл её в медицинский отсек своего корабля и Иури поразило то, что этот космолайнер был оснащён даже не пневмотрансом, а самыми настоящими телепорт-лифтами. Чуть ли не втолкнув девушку в медицинский отсек, Стинко как-то виновато улыбнулся ей, сделал рукой широкий жест, словно предлагая воспользоваться всем тем, что она перед собой видит, и тотчас удалился не сказав ни слова на прощание.
      Оставшись наедине, Ласковая Иури невольно задумалась, прикидывая, сколько может стоить космолайнер, корпус которого был изготовлен из какого-то сверхплотного вещества, а здоровенный реаниматор на двадцать четыре кушетки был покрыт двухмиллиметровым слоем чистейшего золота и богато украшены драгоценными камнями. Да, только один такой реаниматор стоил не меньше её "Воина", вдребезги разбитого Веридором Мерком. Это прямо говорило ей о том, что Стинко и Юм находятся на самой вершине мира и что им доступно всё, чего они только пожелают и поскольку сама Ласковая Иури также была достаточно богатым человеком даже по галактическим меркам, это льстило её самолюбию.
      Похоже, что ей полностью доверяли, раз реаниматор, как только она подсела к компьютеру управления, немедленно предложил ей такой ассортимент накрутки, что она чуть не ахнула от изумления. Однако, когда Иури сделала запрос, реаниматор предложил ей не руссийскую, а какую-то антальскую накрутку на флаттерах с компонентами руссийской, валгийской и мидорской накрутки, хотя она и называлась стандартной для хантеров какого-то Регентства. Она привыкла доверять таким машинам, как реаниматоры любой модели и лишь попросила поставить ей самые мощные, миниатюрные боевые имплантанты из тех, которые были доступны этой медицинской машине.
      Забравшись на кушетку реаниматор, Иури подумала: – "Чёрт, Стинко сказал, что космический корабль леди Ракель прибудет к Жестянке через двенадцать часов. Жаль, что я не увижу её жриц." Вот тут-то её и удивили по-настоящему, так как реаниматор немедленно сказал ей приятным мужским голосом:
      – Иури, ты выйдешь из меня ровно через пять минут реального времени, так как все мои кушетки оснащены темпоральными ускорителями. Если ты того пожелаешь, то я расскажу тебе о том, что произошло в галактике за время твоего отсутствия. Мой пациент и большой друг Звёздный князь Стингерт Нью-Европейский попросил меня сделать всё, что ты только потребуешь, а ещё он попросил меня сообщить тебе, что в ангаре "Звездного Икса" тебя ждёт быстроходная космояхта и ты вольна улететь на Ксинант или куда угодно в любой момент даже не извещая его об этом. Но я думаю, Иури, что ты не сделаешь этого хотя бы из элементарного любопытства. Кстати, Иури, меня зовут а-доктор Асклепий и я самый лучший доктор во всей Обитаемой Галактике Человечества, чтобы об это не говорили все остальные а-доктора. Я рождён на Галане, девочка моя, одним из первых и через меня прошло великое множество людей.
      Иури широко улыбнулась и ответила реаниматору:
      – Ну, уж, нет, Асклепий, теперь меня отсюда так просто не выпроводить. Я намерена как следует во всём разобраться прежде, чем ответить согласием на предложение Стинко, а потому будь добр, расскажи мне о том, кто такой император Сорквик и почему это Стинко называет его своим братом? И вот ещё что, Асклепий, скажи мне, ты что же телепат?
      А-доктор рассмеялся красивым, рокочущим смехом и сказал:
      – Ты просто молодчина, Иури, сразу во всё врубаешься и умеешь выделять самое главное. Да, девочка моя, я действительно телепат и вообще полисенсетив. А теперь слушай, что произошло после того, как Звёздный король Веридор добрался до Хьюма.
      Когда Ласковая Иури встала с кушетки самого лучшего золотого а-доктора в мире, который был к тому же отличным парнем, она знала о галактике и о том, что в ней происходит на самом деле столько, сколько не знал ни один другой галакт если он, конечно, не относился к числу друзей Веридора Мерка. Качая головой, она подумала: – "Боже мой, Стинко, кто же ты такой на самом деле?". В следующее мгновение, внезапно поняв что имя Стинко это скорее всего уменьшительное имя от имени Стингерт, она хлопнула себя ладошкой по лбу и громко воскликнула:
      – Господи, ну, конечно! Ведь Стинко это никто иной, как Звёздный князь Стингерт Нью-Европейский, граф ант-Бартон! Ну, и дела, подружка, высоко же ты взлетела, раз тебе довелось разговаривать с такими людьми.
      Тотчас Асклепий послал ей элегантную телепатемму, в которой содержалось ещё кое-какая информация, да, к тому же в таком объёме, что Иури разбиралась с ней не менее получаса, после чего подошла, наконец, к огромному зеркалу чтобы посмотреть на себя. В зеркале она увидела прежнюю Иури Ламишада, двадцатилетнюю девушку с точёной фигуркой. Бережно огладив своё тело руками, она чуть не застонала от охватившего её желания. Ещё каких-то несколько часов она и думать не могла о мужчине и даже на Огюста Фернана смотрела не более, чем оценивающе, зато теперь ей до боли внутри захотелось мужских ласк. Теребя руками сиреневато-розовые соски своих грудей она подумала: – "Нет, мне нужно будет немедленно отдаться Стинко или Юму. Впрочем, чёрт возьми, я так долго не была близка с мужчиной, что не грех будет отдаться им обоим".
      Отойдя от зеркала, девушка поискала глазами свой комбинезон, но нигде не нашла его, зато увидела большой ларец из голубовато-бирюзовой кости, стоящий на кресле рядом с реаниматором. Подойдя поближе она уловила тонкий, терпкий аромат и сразу же догадалась, что именно так пахнет ископаемая кость морского дракона. Это был очень дорогой подарок. Когда же Иури открыла крышку и увидела то, что лежало внутри ларца, она и вовсе чуть не грохнулась в обморок. Ларец был вовсе не ларец, а изотермический контейнер в котором лежала, свернувшись в клубочек, довольно большая Серебряная Туника. Затаив дыхание, девушка взяла в руки этот нежный, серебристо-белый комочек и медленно прижала его к своему лицу, мысленно шепча этому существу самые нежные слова, какие она только знала. Серебряная Туника тотчас откликнулась телепатеммой:
       – Иури, я тоже люблю тебя, ты такая славная. Я чувствую это. Как ты меня назовёшь, Иури?
      – Беляночка, прелесть моя, как же я люблю тебя. – Зашептала чуть ли не плача от счастья Ласковая Иури.
      – Беляночка, я Беляночка! – Радостно запищал пушистый комочек.
      Иури Ламишада и раньше считала, что Серебряные Туники это разумные существа, а не просто безмозглые симбионты человека. Верила она и в то, что они телепаты и только тупость тех богатых дур, которые покупали их, как самую дорогую одежду, не позволяла им найти с Серебряными Туниками настоящий контакт. От этого открытия ей сделалось как-то легко и особенно радостно. Болтая со своей новой подружкой телепатически, Иури заглянула в ларец ещё раз и обнаружила в нём пластиковую чёрную коробку, на которой было написано: – "Нежный поцелуй. 100% кейшин", вторую коробку, явно, с обувью внутри, и ещё какой-то продолговатый, объемистый футляр красного сафьяна.
      Кейшиновое бельё не было для неё в новинку. Точно такие же трусики, которые меняли свой цвет каждые шесть часов и всякий раз издавали новый аромат, у неё отобрали сразу же после суда. Посоветовавшись с Беляночкой, она быстро распаковала и надела их на себя, после чего взяла в руки сафьяновый футляр. Стоило Иури открыть его, как слёзы сами собой брызнули у неё из глаз и она так и хлопнулась попой на мягкий, пушистый шелковый ковёр. Размазывая кулачком по щекам горючие слёзы, она простонала, всхлипывая:
      – Стинко, что же ты со мной делаешь.
      Самыми обидными словами, которые она услышала в свой адрес на суде, было заявление государственного обвинителя: – "Эта девушка, чей внешний вид способен ввести вас в заблуждение, – алчное чудовище. Она была согласна пойти на всё, лишь бы завладеть живыми бриллиантами Звёздной княгини Руниты Антальской!" И вот теперь Стинко подарил ей сразу три большие семьи этих самых удивительных драгоценных камней. Подарок, воистину, царский. Ещё она нашла в футляре карточку из плотной тиснёной бумаги, на которой золотом было написано:
       – Леди Иури, этими дарами я не покупаю ни Вашего согласия сотрудничать со мной, ни Вашей благосклонности к себе, но извиняюсь перед Вами за то, что мы, звёздные дворяне Золотого Антала, не поторопились разобраться в Вашем деле. Извинения моего повелителя Звёздного короля Веридора Антальского будут носит куда более существенный характер, хотя ничто на свете не сможет компенсировать душевных потерь и физических страданий испытанных Вами.
       Искренне Ваш,
       Звёздный князь Стингерт Нью-Европейский,
       граф ант-Бартон и хантер по прозвищу Динозавр.
       P. S. Если Вы соблаговолите отобедать вместе со мной, то я жду Вас в офицерской кают-компании "Звёздного Икса".
      Конечно же Ласковая Иури хотела не только соблаговолить отобедать со Звёздным князем, но и отдаться ему прямо на обеденном столе. Девушка быстро обула на ноги изящные золотые туфельки с длинными ремешками, оплетающими икры почти до колен, и бегом бросилась в те апартаменты, которые были отведены для неё на борту "Звёздного Икса". Благодаря телепатемме Асклепия она прекрасно знала не только планировку корабля, но и все корабельные коды вплоть до самых секретных, а потому уже через пару минут Иури убедилась в том, что апартаментами, явно, по ошибке, а-доктор назвал роскошные покои, достойные не то что императора, а даже самой Верховной жрицы храма Великой Матери Льдов леди Ракель.
      Она не стала осматривать всех комнат и удовлетворилась только той, в которой девушке можно было привести себя в порядок перед свиданием с парнем. В туалетной комнате она нашла всё то, что составляло основу блеска и той особой прелести Ласковой Иури, которые сводили с ума десятки мужчин. Видимо, Стинко прекрасно изучил все её привычки, раз на туалетном столике стояли любимые духи Ласковой Иури "Ночные джунгли". Сделав минимальный макияж и надушив любимыми духами шейку и интимные места своего тела, она отправилась прямиком в офицерскую кают-компанию.
      Зал кают-компании также поразил её своим великолепием и роскошью, а также множеством прекрасных картин, явно, написанных талантливыми художниками, а не сварганенных наспех каким-то компьютером. Стинко встретил девушку у входа одетый в изумрудно-зелёный мундир Звёздного князя и с огромным букетом белых роз в руках и вёл себя с ней так, словно она была принцессой крови. Он вежливо препроводил её к столу, поставил розы в серебряную вазу и откочевал на противоположный конец огромного овально стола, за которым одновременно смогли бы сесть человек двести, что Иури совсем не понравилось.
      Обед прошел почти в полной тишине и если бы он не был изумительным по набору блюд, Ласковая Иури просто взвыла бы от досады и негодования. Стинко только и делал, что комментировал те или иные блюда, да, изредка давал распоряжения двум золоченым роботам-официантам, прислуживающим им за столом. Как только они отобедали, Иури было предложено пройти в рабочий кабинет специального прокурора для того, чтобы выкурить по сигаре и выпить по чашечке кофе. Это предложение заинтересовало девушку уже потому, что оно было сделано каким-то очень уж загадочным тоном, да, и глаза у Звёздного князя горели, словно угли.
      Кабинет, судя по его огромным размерам, был не иначе, как парадным. Это был целый зал площадью не менее пятисот квадратных метров, две стены которого представляли из себя старинные резные книжные шкафы, битком заставленные настоящими печатными книгами, судя по золочёным переплётам, очень дорогими. В центре кабинета стоял круглый стол диаметром метров в пятнадцать со столешницей из малахита и золочёными ножками, над которым парил искристый диск галактики почти такого же размера. В глубине кабинета, перед здоровенным, от потолка до пола, квадратным иллюминатором, через который Иури была хорошо видна Жестянка и тускло-бурый, с синеватыми разводами, планетоид вокруг которого она вращалась, стоял громадный пульт управления.
      Роскошь этого кабинета поражала воображение. Буквально всё в нём было изготовлено вручную очень талантливыми мастерами, настоящими художниками. Даже росписи на потолке нельзя было спутать с какими-нибудь обоями. Оглядев кабинет, Иури, представив себя сидящей за пультом, согласилась, что она не отказалась бы от такого приобретения, будь у неё такая возможность. Она даже не стала бы в нём ничего менять, так совпадал он с её собственными представлениями о красоте и монументальности.
      Стинко не стал проводить Ласковую Иури к своему столу-пульту и от входа сразу повернул направо, где в углу, за кустами цветущих белых роз стояло два дивана-трансформера исполненных под старину и несколько кресел, стоящих вокруг низкого столика варкенской работы. На столике уже стоял на золотом подносе какой-то диковинный серебряный набор для кофе. Это был не обычный кофейник, а что-то вроде супницы, с насыпанным в неё песком и две цилиндрические ёмкости с длинными ручками, наполовину погруженные в раскалённый песок. Кофе уже закипал и по всему залу распространялся его сильный, густой аромат.
      В кабинете девушка первым делом оглядела придирчивым взглядом оба дивана и только потом села в то кресло, к которому её галантно подвёл Звёздный князь. На столике, помимо странного набора для кофе, лежали две коробки с сигарами. Одна обтянутая красным бархатом с мужскими, другая чёрного дерева, с женскими. Наливая своей гостье кофе в изящную маленькую чашечку, Стинко сказал:
      – Сигары и кофе у меня самые лучшие, Иури, гейанские.
      Из лекции, прочитанной ей Асклепием, девушка уже знала о Гее достаточно много, даже то, что на этой планете тоже жили и хранили верность древним традициям самураи, а их древняя столица имела точно такое же название, как и родная планета её матери – Киото. Знала она и о том, что Гея это второе воплощение Древней Терры. Ласковая Иури взяла из чёрной коробки тонкую коричневую сигару с длинным мундштуком из дерева цвета отличной слоновой кости, вставила её себе в рот и зажгла с помощью пирокинеза. Стинко состроил в ответ на это притворно недовольную мину и достал из кармана своего кителя массивную золотую зажигалку, украшенную гербом и большим оранжевым бриллиантом. Иури уже успела запасть на его массивный иридиевый обруч Звёздного князя с ещё большим бриллиантом и потому томно проворковала:
      – О, князь, я и минуты не сомневалась в том, что у вас всё самое лучшее. Вы, звёздные дворяне, просто обалденные ребята. – Сделав небольшую паузу, во время которой она завила длинную струю дыма замысловатыми косичками, девушка спросила – Кстати, князь, в нашем недавнем разговоре было упомянуто слово месть. Скажите, я действительно смогу отомстить всем своим врагам?
      Стинко отпил пару глотков крепчайшего чёрного кофе, не спеша обмакнул в него кончик своей длинной сигары, затем всё так же не спеша раскурил её и, укрывшись за густыми клубами дыма, ответил девушке вкрадчивым, загадочным голосом:
      – Леди Иури, хотя у меня не было много времени, я успел заново просмотреть не только ваше дело, но и всю ту информацию, которая была у Интайра по всей Ксинантской Федерации и вообще по тому полёту Верди Мерка. Теперь я с полной уверенностью могу сказать, что помимо вас эти негодяи каким-то неизвестным нам образом зомбировали и отправили против моего повелителя множество невинных людей. Ими уже занялись наши хантеры и поверьте, вскоре они не только будут на свободе, но и получат очень щедрую компенсацию за все те годы, которые они провели в тюрьмах и на каторгах. Золотой Антал всегда платит по своим счетам, а наш повелитель никогда не стесняется признавать своих ошибок. Те, кто сделал это, очень опасные противники. Очень опасные и могущественные. Я не ошибусь, если назову их даже большей угрозой галактическому человечеству, чем бедняги биоты. То были безмозглые твари, да, к тому же, это было вторжение извне, а сейчас мы имеем дело с людьми и людьми отнюдь не ординарными. Это, так сказать, преамбула, а теперь главное, леди Иури. Только в том случае, если вы будете работать со мной и Юмом Хью в одной команде, вы сможете отомстить этим козлам. Сегодня вам предстоит сделать выбор. Верди так разозлился на себя самого за то, что он не снял с "Воина" вас и ваших парней, а заодно и на всю Ксинантскую Федерацию, что решил возвести вас на трон Ксинантской звёздной империи и поверьте, наши люди сделают это максимум за четыре недели, а то и вовсе уложатся в две. Моё предложение звучит гораздо скромнее. Малышка, ты становишься премьер-хантером в моём следственном подразделением, но при этом в будущем, после того, как мы накроем этот гадюшник, сможешь уйти из Гнилого Погреба даже не попрощавшись с Угольком Уди. В общем ты будешь как бы вольнонаемным сотрудником этой конторы и при этом получишь все причитающиеся привилегии типа того, что во дворец Мудрого Дядюшки Сорквика ты сможешь входить без стука. Понимаешь, малышка, у нас всё просто. Мы, хантеры, хоть нашего Регентства, хоть Гнилого Погреба, это одна большая семья. Уголёк Уди наш отец, Старушка Тари мать, а император галактики наш Мудрый Дядюшка, такое у него погонялово. Наши девчонки спят с кем хотят, но выходят замуж только за своих. Если хантер женится, то первым делом он приводит свою жену в Гнилой Погреб и она находит там своё место, или тоже становится хантером, как и её муж, или работает при штабе. Ну, а наши девчонки действительно выходят замуж только за хантеров. Правда, встречаются исключения, но это уже совершенно особый случай, ведь премьер-хантер Мелисса О'Хара всё-таки сначала была выбрана народом Айриша в императрицы, а уже потом выскочила замуж за сына Сорквика. Теперь она не только императрица, а ещё и сорок седьмой регент Уголька Уди. Все хантеры горой стоят друг за друга, Иури. Один мой очень старый друг Вонючка Харди пять с лишним тысяч лет назад подался в бега из Гнилого Погреба. Он когда-то был обер-прокурором и его на Лексе Первом по крупному подставили, да, к тому же так ловко, что он не смог оправдаться. Ну, и что же ты думаешь цэпэшники его сцапали? Чёрта с два! Хотя его и лишили жетона хантера, он всё равно остался для всех хантером и поэтому никто кроме Уголька Уди его не искал, а тот за пределы своего офиса почти не выходит, так что Харди жил все эти тысячелетия преспокойненько, хотя и встречался с теми, кто, по идее, должен был его сцапать, чуть ли не по три раза на дню. Все хантеры знали, что Харди невиновен и в конце концов Уголёк от него отцепился и мой босс выдал ему вольную, только он уже через год он сам взвыл от тоски и вернулся за своим жетоном. Понимаешь, – Стинко снова постучал себя по плечу – Эта штука всегда говорила ему о том, что он хантер, да, только уже ни с одним хантером он не мог поговорить по душам. Вот он и вернулся обратно, ведь только у нас действует правило – вместе работаем, вместе оттягиваемся, вместе спим.
      Ласковая Иури сделала ещё несколько глубоких затяжек, после чего приспустила со своих плеч Серебряную Тунику и сказала:
      – Стинко, хватит болтать. Трон императрицы мне нужен, как корове седло. Я уже по горло сыта разговорами о всяких там традициях, обязанностях по отношению к народу и всякой подобной чепухе. Уж ты поверь, парень, меня этим ещё в детстве бабуля с дедулей перекормили, зато предложение стать премьер-хантером в твоей команде звучит для меня очень привлекательно. Мне даже зарплата не нужна, хватит и того, что мы вместе работаем, вместе оттягиваемся, вместе спим.
      Девушка широко заулыбалась и спустила Серебряную Тунику с плеч ещё ниже. Стинко горестно вздохнул и сказал ей в ответ на это:
      – Киска, у меня с Юмом уговор, если мне удастся завербовать тебя, то ни он, ни я, не станем тебя кадрить. Ты сама сделаешь выбор, а если мы оба окажемся тебе в ломы, то так тому и быть.
      – А если я захочу вас сразу обоих? – Кокетливо улыбнувшись, поинтересовалась Иури – Тогда как, парень?
      Стинко широко заулыбался и ответил:
      – Ну, тогда мы оба твои, киска.
      Беляночка, которая до этого момента молчала, внезапно, радостно запищала:
      – У Киски И появились сразу два парня!
      – А ты, подружка, стала её крестницей. – Весело рассмеявшись сказал Стинко и добавил – Ну, а раз так, Киска И, мне нужно прописать тебя по всем правилам, какие у нас заведены. Прежде всего позволь мне представиться тебе честь по чести. – Стинко наклонился вперёд и на его лбу стала разгораться татуировка прокурора Гнилого Погреба, почти не отличимая от обычной хантерской. Впрочем, это и была хантерская татуировка к которой была добавлена сверху буква "Р", взятая в кружок. Показав девушке свою татуировку, он продолжил – Итак, Киска И, как ты видишь, я прокурор Гнилого Погреба, но это так, для повышения моего статуса, Уголёк поставил мне эту отметину тогда, когда понял, что ему меня на Лекс не загрести, а вообще-то я, как говорит мой приёмный папаша, старший следак по особым важнякам премьер-хантер Регентства Генеральной Прокуратуры по прозвищу Динозавр. Ещё я потомственный интуит и был рождён чуть ли не девятьсот тысяч лет назад на планете Европа, именно поэтому меня прозвали Динозавром и отсюда и происходит название моего Звёздного княжества. Интуит это такой человек, который способен анализировать информацию с огромной скоростью и сразу же делать правильные обобщения и выводы, но об этом я расскажу тебе позднее. Я работаю на регента Генеральной Прокуратуры Хитрюгу Мерка, он же Звёздный король Веридор Антальский. Поскольку ты согласилась стать его премьер-хантером, то я сразу предупреждаю тебя, – если ты, вдруг, при наших назовёшь его вашим величеством, то смеху не оберёшься. Мы все одна семья, даже Сорки, а потому на ты друг с другом от юниоров и до таких ветеранов, как Вонючка Харди или Толстяк Уди. В галактике один хантер узнаёт другого за полкилометра потому, что мы все помечены. Вот здесь, – Стинко ткнул себя пальцем в правое плечо – У меня находится специальный биодатчик, который невозможно обнаружить ни одним сканером. Он действует точно также, как и устройство "Свой-чужой" и это очень упрощает нам жизнь. Но ещё больше упрощают нам жизнь наши боссы. Если хантеру для выполнения задания потребуется луна из чистого золота, он её непременно получит. Этот корабль стоит бешенных денег, Иури. Хотя никто этого не подсчитывал, я полагаю, что он тянет на двести миллиардов галакредитов, не меньше. Его построили по моему заказу в Золотом Антале, но официально это посудина сделана на Ротлане и выпущена в космос, как гражданская, хотя она ни в чём не уступает антальским ударным крейсерам. Регентство выдало мне его бесплатно, но уже очень скоро он станет твоим, а мы все, я, Юм Хью и ещё несколько весьма странных типов, с которыми ты познакомишься немного позднее, будем твоими телохранителями. Ну, с твоей новой легендой и с тем, как ты вышла на свободу, ты тоже ознакомишься позднее. А сейчас, Киска И, я вручу тебе хантерский кейс и познакомлю с одним очень важным человеком. Если тебе когда-нибудь придётся работать в одиночку, он будет для тебя добрым волшебником и феей в придачу.
      Стинко телепортом убрал со столика кофейный набор и коробки с сигарами, после чего присел на подлокотник кресла Иури и водрузил черный кейс на столик. Набрав на замке несложный код, он открыл кейс и Иури увидела, что внутри на его крышке находится трёхмерный экран супервизио, но несколько необычный, какой-то нестандартный. Ещё в кейсе лежали два ручных энергомёта, миниатюрных, но очень мощных и что-то вроде мини нуль-транса. Посмотрев на Стинко, девушка спросила:
      – Эй, парень, это действительно то, о чём я подумала? Переносной нуль-транс?
      – Да, малышка. – Ответил ей Стинко – Это именно он и знаешь, с тех пор как их установили в кейсы хантеров, наша жизнь стала лучше. Это просто здорово в любой момент получить с базы сэндвичи или горячую пиццу, да, и не только это. Кстати, Киска, это не супервизио, а гравифон, доктор Асклепий должен был тебе рассказать об этой штуковине. Ещё в этом кейсе находится мощный аналитический компьютер, который напрямую связан с Интайром, главным мудрецом не только Золотого Антала, но и всей галактической империи. Ну, и ещё ты найдёшь в кейсе мягкую мужскую варкенскую броню и полсотни формуляров задержания. В общем в этом чёрном чемоданчике находится всё то, без чего хантер просто не может обойтись, а сейчас я привяжу тебя к нему крепко накрепко. И последнее, Иури, как только ты поставишь себе на лоб отметину Уголька Уди, уже никто не сможет спереть у тебя этот кейс. Он так шандарахнет нахала, что тому не поздоровится, а если его всё же у тебя сопрут, то проку от этого вору тоже будет мало. При попытке несанкционированного вскрытия кейса, он не просто сгорит, а ещё и подпалит задницу тому идиоту, который попытался его открыть. – Стинко достал из кейса овальный иридиевый жетон с эмблемой Генеральной Прокуратуры и принялся колдовать над ним с помощью компьютера. Когда всё было готово, он сказал девушке – Ну, вот, полный порядок, теперь приложи этот жетон к своему телу там, где ты сочтёшь нужным. Лучше всего ко лбу, это самое подходящее место, что ни говори. Пока мы находимся на борту "Звёздного Икса", ты можешь носить жетон на цепочке, а потом куда-нибудь спрячешь подальше от чужих глаз.
      Иури так и сделала. Боль от ожога плазменным разрядом она перенесла даже не поморщившись и когда всё было сделано, спросила:
      – Это всё, Динозаврик?
      – Нет, сейчас мы по-быстренькому свяжемся с Барменом Рашедом, Киска. – Ответил теперь уже своей коллеге по работе Стинко и пояснил – Это самый великий начальник штаба во всей Вселенной. Он просто гений штабной работы и Уголёк отдал бы свою правую руку за то, чтобы переманить его в Гнилой Погреб. Он тоже, как и я, Звёздный князь и к тому же отличный парень.
      Стинко включил гравифон, быстро набрал код вызова и несколько секунд спустя Иури увидела на экране здоровенного черноволосого парня с окладистой бородой, одетого в пёстрые шорты и цветастую, пляжную рубаху без единой пуговицы, отчего его волосатая грудь была выставлена на всеобщее обозрение. Вид у этого парня, сидевшего за большим пультом, был такой, словно он находился на пляже, да, и пейзаж вокруг – берег большого озера и опушка редкого леса, среди деревьев которого виднелись пульты других штабников, тоже была соответствующая. Увидев у себя на экране Стинко и Иури, Бармен Рашед, на лице которого до этого момента была написана всемирная тоска, тут же оживился, захлопал изо всех сил в ладоши и радостно гаркнул оглушительным, сочным басом:
      – Стинни, мальчик мой, сколько лет, сколько зим! Давненько ты не заглядывал в мой дурдом. Что нового, малыш, и что это за красавица, сидящая рядом с тобой? Судя по всему это, наверняка, наш новый хантер, так ведь?
      – Так точно, Раш, это наш новый премьер-хантер Киска И. – Ответил ему Стинко – Но встретишься ты с ней ой как не скоро. Ну, да, ладно, Бармен, не корчи из себя тупого идиота, ты ведь полчаса назад получил мою оперативную схему, так что давай, расскажи Киске И о том, что ей теперь причитается и мы, наконец, займёмся своими делами. Поверь, их у нас очень много.
      Бармен Рашед покрутил головой и, замахав руками, воскликнул, обращаясь к Ласковой Иури:
      – Ну, вот, опять мне не дают полюбоваться на красивую девушку. Так и норовят заставить заняться делами.
      Сменив тон с весёлого на серьёзный и деловой, Бармен Рашед быстро известил Иури о том, что отныне она графиня и что у неё есть не только здоровенный замок на берегу самого настоящего моря, но и почти три тысячи квадратных километров земель в Звёздном княжестве Нью-Европа, целое графство, в котором живёт почти полтора миллиона звёздных дворян. Вдобавок к этому на её имя были открыты банковские счета и на них теперь лежало пятьдесят миллиардов галакредитов, да, плюс к этому Бармен перечислил ей список движимого и недвижимого имущества находившегося на двенадцати планетах разбросанных почти по всей галактике. Ласковая Иури от таких новостей пришла в замешательство и робко спросила их обоих:
      – Ребята, а это не перебор?
      Ей ответил Стинко:
      – Нет, Киска, в самый раз. По легенде, разработанной мною для тебя, ты за время своей отсидки чертовски разбогатела, поскольку незадолго до своей посадки ты познакомилась с очень крутыми ребятами. Именно они и выдернули тебя со стального курорта, так что ты теперь свободна и богата, но вот в чём дело, девочка, о том, что ты полностью оправдана Судом Хьюма, будем знать только мы, хантеры Регентства. Для всех остальных у тебя есть помиловка, выписанная Сорквиком. – Улыбнувшись Бармену Рашеду, он добавил – Вот и всё, Раш, на этом мы откланиваемся. Извини, но у меня действительно много дел. Передавай привет всем нашим.
      Бармен Рашед замахал руками и воскликнул:
      – Э-э-э, нет-нет, Динозавр, так дело не пойдёт, не отключайся, старик, мне срочно требуется твоя помощь и всё нужно обставить так, словно ничего и не было. К твоему сведению, Уголёк пообещал снять голову с каждого, кто только сунется к тебе с какой-либо просьбой, а тут ты сам вышел на меня, так что не обессудь, а то у нас тут у всех вторую неделю голова кругом идёт. Понимаешь, старик, Телула и Бим Плакса давеча нарыли с херову гору улик и всё прямо говорит о том, что кто-то заказал ворью в их Звёздной федерации какой-то особый товар. Вот уже почти три месяца кто-то потрошит на сотнях планет рудничные роботы, точнее их вспомогательные механизмы, – магнитно-гравитационные сепараторы, причём не простые, а очень старые, точнее совсем древние. Эти ребята работают с размахом, но мы так и не выяснили, зачем им понадобился такой антиквариат. Улик у нас действительно чертовски много и все они указывают на огромную толпу народа. Кое-кого Телли и Бим поймали, но даже они не могут сказать нам, в чём именно заключается интерес заказчика и кто всё это организовал, а потому, Динозавр, просмотри-ка всё и подскажи нам, в чём тут дело, пока я не пустил себе пулю в лоб, а Зак не повесился с тоски. Только во имя Священных свитков не говори об этом никому, особенно Угольку. Пусть всё останется между нами. Договорились?
      Стинко широко улыбнулся, махнул рукой и сказал:
      – Валяй, Раш, гони материал на экран, только не телись, пускай всё сразу на максимальной скорости.
      Наклонившись вперёд, Стинко стал сосредоточенно вглядываться в экран, на котором тотчас началось какое-то дикое мельтешение изображений, каких-то текстов и таблиц. Ласковой Иури и в голову не могло прийти, что кто-то может разобраться в этой мешанине, но глядя на своего нового напарника, вскоре поняла, что для него это вполне привычное занятие. Стинко, не отрывая взгляда от экрана гравифона, достал и раскурил сигару. Время от времени он крутил головой и чему-то улыбался, а когда мельтешение прекратилось, поднял глаза к потолку и пару минут сидел молча. У Бармена Рашеда, вновь появившегося на экране, по лицу струйками стекал пот, но он, даже не обращая на это никакого внимания, замер, и, похоже, даже не дышал. Шевельнулся он только тогда, когда Стинко, пожав плечами, сказал ему спокойным и ровным голосом:
      – Раш, передай Телли и Биму, что я восхищён ими. Эти ребята не зря забили тревогу. Кому-то в галактике срочно понадобились квантовые чипы модели "32". Когда-то, тысяч триста лет тому назад, они применялись не только для того, чтобы контролировать процесс обогащения руды. Они также применялись в те годы ещё и в планетарных огневых башнях. Строили тогда на некоторых планетах такие огромные штуковины высотой в сорок пять километров. Сейчас таких уже нигде нет. То есть их нет там, где живут нормальные люди, но где-то, по всей видимости, они ещё остались и уж ты мне поверь, Бармен, это отнюдь не курортная планета. А теперь о главном, все нити этого заказа держит в своих руках суперинтендант Лувад Галт с Кортеса. В самое ближайшее время, не позднее, чем через три дня, он должен будет встретиться с представителем заказчика, именно об этом свидетельствует шифрованное послание, которое Бим изъял у того типа, которого он повязал вместе с краденым добром на Харнисте. Кстати, мне кажется, что Зелёного Деда одолел внезапный приступ кретинизма, раз он не смог расколоть такой простой шифр, но ты лучше этого ему не говори. Чтобы расшифровать это послание, достаточно взять в руки библию Универсальной Церкви, только не электронную, а самую дешевую, печатную. Ключом к шифру является стих триста двадцать один. Три, два, один, Раш. Так что всё действительно очень просто. Ну, всё, отбой, старина.
      – Фух, парень, да, у меня просто гора свалилась с плеч. – Облегченно промолвил Бармен Рашед – Об остальном можешь не беспокоиться, старик. Теперь, когда я знаю что им было нужно и кто всё координировал, нам не составит особого труда выйти на заказчика. Парень, ты просто не знаешь, какую услугу ты мне оказал.
      – Не скажи, Раш. – Урезонил его Стинко и, выпуская толстую струю дыма, пояснил свою мысль – Ты поймаешь посредника того посредника, который связан с ещё одним посредником. Для того, чтобы поставить на этом деле крест, нам нужно найти ту планету, которую обороняют эти громадины, но это уже не твоя, а моя забота. Именно для этого мне и нужна Киска И. Жаль только, что на разработку этого плана у меня ушел почти год, ведь всё это время она торчала на стальном курорте, да, к тому же в Чумном боксе. Простить себе этого не могу, но увы, теперь уже ничего не поделаешь.
      Иури Ламишада взяла его за руку и тихо сказала:
      – Ничего страшного, Стинни. Мне не так уж и плохо сиделось. Зато теперь, когда у меня есть ты и Юм, когда у меня появился реальный шанс поквитаться с этими скотами за всё, я пройду и не через такое.
      Стинко выключил гравифон и жестом предложил Ласковой Иури закрыть свой кейс. Положив руку на плечо девушки он подтвердил:
      – Да, малышка, теперь тебе действительно придётся пройти через множество испытаний прежде, чем я смогу сказать себе, что тебе действительно всё нипочём. Но ты не бойся, всё это время мы будем рядом с тобой. Днём и ночью.
      Девушка подняла на Стинко свои миндалевидные, тёмно-карие глаза, которые так ему понравились, и спросила:
      – Стинко, я всё-таки так и не поняла, почему Юм сказал тебе, что я вчистую оправдана Судом Хьюма? Как такое могло произойти?
      Вместо ответа Стинко, которому уже до чёртиков надоел мундир Звёздного князя, сказал ей:
      – Иури, давай договоримся так. Ты уносишь с глаз моих этот чёртов чемодан, кладёшь его в сейф и мы встречаемся с тобой во вспомогательной навигационной рубке. Понимаешь, мне уже до чёртиков надоели – Стинко обвёл рукой вокруг себя – Все эти расчудесные, супердорогие интерьеры. На борту этого космического дворца и у меня, и Юма есть шикарные покои, но ни он, ни я, ни все остальные наши друзья в них не ночевали ни разу. Для это у нас есть дубль-рубка и каюты для подвахты при ней. Поверь, в своей неприбранной берлоге я чувствую себя куда уютнее, чем здесь.
      Стинко встал, галантно предложил Ласковой Иури руку и проводил её к выходу из своего роскошного кабинета. Девушка мужественно несла свою тяжкую ношу представленную на этот раз в виде чёрного кейса хантера Гнилого Погреба. Ноша действительно не казалась ей тяжелой. Едва выйдя из кабинета, её спутник тотчас куда-то умчался, негромко подвывая на ходу и осыпая кого-то проклятьями:
      – Чтоб тебя разорвало, Арни! Паразит блохастый!
      Когда через четверть часа Ласковая Иури вошла дубль-рубку "Звёздного Икса", которая представляла из себя самую обыкновенную навигационную рубку, какую можно было увидеть на борту обычного крейсера, то увидела прокурора Бартона одетого почти в такой же наряд, в котором щеголял Бармен Рашед, только у того рубаха была красная с желтыми и голубыми цветами, а у Стинко синяя с золотыми попугаями. Забросив босые ноги на пульт управления, он сидел в капитанском бронекресле, покрытом какой-то облезлой шкурой с блаженной улыбкой на лице и медленно цедил пиво из литровой банки. Жестом указав Иури на бронекресло стоящее рядом, также покрытое чем-то розовым и пушистым, но уже точно не шкурой, он допил пиво, медленно выдохнул воздух и сказал вполголоса:
      – Что-то Юм задерживается. Наверное не выкачал вульрит из этой дурацкой тюряги и теперь прошибает стены лбом, бедолага.
      Поскольку Стинко сам вспомнил о Юме Хью, Ласковая Иури повторила свой вопрос, на который не получила ответа:
      – И всё-таки, Стинни, почему Юм сказал мне о том, что я оправдана не кем-либо, а Судом Хьюма, ведя я же там даже не была? И скажи мне ещё вот о чём, почему ты выбрал именно меня? Я тут поразмыслила немного и пришла к выводу, что ты хочешь проникнуть в криминальную среду Ксинанта и найти того хитрого типа, который там всем заправляет.
      Стинко выбросил банку в утилизатор и, забросив руки за голову, ответил ей, глядя в прозрачный стайларовый потолок:
      – Иури, если бы мне был нужен обычный проводник, то я не стал бы обращаться к тебе за помощью. У нас и без тебя вполне хватает хантеров работающих под прикрытием. Всё объясняется гораздо проще. На Ксинанте сходится в узел очень много ниточек и все они на другом своём конце привязаны к очень крупным промышленным и финансовым корпорациям. К тому же всё это глубоко законспирировано и уже поэтому вызывает у меня множество подозрений и мне очень хочется знать, почему это некоторые смертельные враги, которые в любом другом месте галактике воюют друг с другом не на жизнь, а на смерть, на твоей планете, вдруг, садятся вместе за один стол и мирно беседуют. Сделай они это открыто и я бы ничему не удивился, но они проводят встречу в таком глубоком подполье и так её обставляют, что это не снилось даже такому великому конспиратору, как Варкенский Кудесник. Некоторое время тому назад ты и сама сажала за стол переговоров непримиримых врагов, правда, это были всего лишь короли преступного мира, а здесь идёт речь о главарях трансгалактических корпораций, что почти одно и то же по образу мыслей. Нет, мне не нужна твоя корпорация, Иури, пусть она работает так, как ты того сама хочешь. Ты нужна мне для того, чтобы навести хорошего шороху сначала на Ксинанте, а потом уже и во всей галактике. Однако, самое смешное заключается в том, девочка, что я и сам не знаю почему мне нужна именно ты, но в одном я уверен на все сто процентов – ты в этом деле ключевая фигура и кто-то специально сунул тебя под молотки, лишь бы ты не примкнула к Верди Мерку. Поначалу я считал, что ты одна из них и, изучив твоё досье, смекнул, что тебя можно будет перевербовать. Не смотря на то, что ты любишь богатство и роскошь, да, к тому же стремишься повелевать людьми, ты всё-таки неисправимый романтик и просто отличная девчонка. Поэтому в корпорации ты окружила себя не слугами, а преданными друзьями. Именно потому-то я недавно принялся разрабатывать очень сложную, многоступенчатую оперативную схему. В одном я ошибался, Иури, ты была ни в чём не виновна и мне не пришлось давить на тебя, чему я очень рад. Ну, а что касается Суда Хьюма, так всё объясняется очень просто. При желании ты и сама могла бы обо всём догадаться, ведь доктор Асклепий уже рассказал тебе всё о Вечных и соедини ты вместе кое-какие факты, сама нашла бы правильный ответ. – Хлопнув себя по ногам, Стинко выпалил – Этот расово неполноценный тип как раз и есть Суд Хьюма собственной персоной, к тому же он Вечный, за что наш добрый папочка Чокнутый Зак прозвал его Вечным Кошмаром, такая уж это жуткая зараза.
      Ласковая Иури от такой новости вытаращила глаза и возмущённо воскликнула:
      – Это почему же ты называешь своего напарника расово неполноценным? Тебе не кажется, Стинко, что это не очень красиво?
      Стинко широко осклабился и спросил:
      – Да? А как же мне ещё называть существо, которое является ничем иным, как коллективным разумом планеты Хьюм? То, что ты видела на Жестянке, это всего лишь биологическая машина с помощью которой он общается с внешним миром. Правда, эта машина обладает отличными мозгами и сам чёрт не знает как так получается, что он при этом не теряет цельности своей натуры. Юмми в любую секунду может обратиться к памяти каждого любого отдельно взятого хьюмерита и одновременно с этим он постоянно находится в том состоянии, которое принято называть Судом Хьюма, и вместе с тем он отдельная личность, отличный парень Юм Хью, мой самый лучший друг, Иури. Поэтому когда ты заявила ему о том, что ты ни в чём не виновна, он моментально проник в самые потаённые глубины твоей души и уже через секунду знал кто ты есть на самом деле. Он тут же передал твоё требование о Справедливости какому-то парню на Хьюме и тот, бросив всё, немедленно помчался в канцелярию. Когда ты получишь определение Суда Хьюма, Иури, ты просто обалдеешь, ведь в нём будут указаны все те, кто поспособствовал вынесению неправедного приговора. Я тоже с интересом прочту этот фолиант. Ещё вопросы есть?
      Уж чего-чего, а вопросов у Иури Ламишады было великое множество и теперь её в первую очередь интересовало, когда и как они начнут операцию разработанную прокурором Стингертом Бартоном. Интересовало её и то, по какой легенде она будет теперь работать. Достав из бара бутылку бренди и бокал, она уселась в кресле поудобнее, наполнила свой бокал на две трети и задала первый вопрос:
      – Напарник, когда мы начнём работать?
      – Сразу же, как только мы с Юмом подготовим тебя к настоящей мужской работе, девочка. – С улыбкой ответил ей Стинко.
      Девушка тоже улыбнулась и сказала:
      – Стинни, ты же изучил моё досье и тебе известно, что я получила прекрасную подготовку в самом лучшем учебном заведении Ксинанта. К тому же я имею весьма приличный опыт работы. Не спорю, возможно, в моём образовании может быть и есть кое-какие пробелы, но поверь, у себя на Ксинанте я могу претендовать на работу в самых престижных спецподразделениях. Разве этого мало?
      Стинко развернул кресло и, сложив руки на груди, разразился весьма насмешливой отповедью:
      – Киска, возможно, что для Ксинанта ты достаточно хороша, но ты и в подмётке не годишься даже юниорам из Регентства Хитрюги Мерка. Доктор Асклепий накрутил тебя так, что это не снилось ни одному парню из самых элитных спецподразделений во всей галактике. Тебе сейчас уступят в силе даже руссийские спецназовцы. Правда, только те, кто ещё держится за старую руссийскую накрутку, а таких остались считанные единицы. Но даже накрутка это не самое главное, Иури. Мы собираемся дать тебе то, что сделает тебя супервумен вообще без какой-либо накрутки. Мы хотим сделать из тебя самого настоящего архангела.
      Иури почему-то сразу поняла, что это не блеф, но поскольку ей было известно о том, кто такие архангелы и чем они отличаются от обычных полевых агентов, она позволила себе не поверить словам Стинко и воскликнула:
      – Эй, парень, то что в Золотом Антале жили какое-то время архангелы, вовсе не говорит о том, что кому-то из антальцев они передали свои секреты! Но если они даже и сделали это, то и тогда мало кто сможет стать точно таким же, как они, даже за тысячу лет. Я знакома с одним из них, с Хейном Расулом, он выполнил для меня несколько заказов и один раз я работала с ним в паре. И вот что я тебе скажу, парень, никто из простых смертных не сможет с ним сравниться. Хейн действительно архангел, Стинко, если сравнивать его с обычными людьми. К тому же все архангелы это суперсенсетивы.
      – Ну, допустим Хейн Пересмешник не самый лучший из всех архангелов, Иури, хотя и бестолочью его никто назвать не отважится. Дня не проживёт после этого. – С улыбкой ответил девушке Стинко и развил свою мысль – Понимаешь, Иури, каждый из архангелов прошел через Суд Хьюма, а Юм у нас такой тип, который ничего не забывает, но и это ещё не всё, архангелы лично натаскивали его и к тому же я тоже кое в чём преуспел. На пару с Юмом нам удалось сделать невозможное, мы создали единственную в галактике школу архангелов и ты будешь нашей первой студенткой. Для этого у нас всё давно уже готово и как только Юм вернётся, ты приступишь к занятиям. На борту "Звёздного Икса" есть всё необходимое оборудование.
      Вот тут-то Ласковую Иури проняло по-настоящему. Если до этого момента всё происходящее ещё хоть как-то поддавалось объяснению и она могла хоть что-то понять, то теперь голова у неё окончательно пошла кругом. Девушка встала и, прижав пальцы к вискам, замотала головой, бормоча:
      – Нет-нет, тут что-то не так. Школа архангелов, такого просто не может быть уже только потому, что на свете нет двух одинаковых архангелов. Каждый из этих типов является профессионалом высочайшего класса в трёх, пяти, ну, максимум в шести специализациях и если кто-то станет учеником хотя бы дюжины архангелов, то он будет просто каким-то суперархангелом, но это ведь невозможно. На одно только обучение уйдут тысячи лет. – Повернувшись к Стинко, она возбуждённо воскликнула – Нет, парень, ты меня просто разыгрываешь. Я не полная дура и не новичок в такого рода делах и потому могу с полной определённость сказать, что такое невозможно. Человек просто физически не может усвоить такой объём знаний. Повысить мой сенситивный уровень это ещё куда ни шло, про это Асклепий мне рассказал, сделать андроида сенситивом, тоже, но научить любого человека тому, что доступно лишь одному, двум на триллион, это уже слишком. Извини, парень, но для этого тебе нужно быть самим Господом Богом.
      Стинко встал, положил руки девушке на плечи и сказал спокойным голосом полным уверенности:
      – И всё-таки это так, Иури, поверь. Я конечно, не Господь Бог, но имею кое-какие связи с высшим разумом.
      Прижав девушку к своей широкой груди, поросшей чёрными, курчавыми волосами, Стинко погладил её по спине. Как раз в этот момент в навигационную рубку влетел Юм Хью и заорал с порога:
      – Сволочь ты, Стинко, а не братан после этого! Загнал меня в эту железную дыру, где бабы вконец озверели без мужиков, а сам тут без меня девчонку клеит. Даже эту зверюгу белясую к ней приставил и всю брюликами обвешал.
      Ласковая Иури от неожиданности отскочила от Стинко и тотчас громко рассмеялась, настолько комичной показалась ей ситуация. В результате этого манёвра она оказалась к Юму даже ближе, чем к его другу, к тому же тот, широко раскинул руки, словно собирался обнять Иури, и шагнул к ней. Этим немедленно воспользовалась Беляночка. Как только Юм приблизился к девушке на расстояние удара, Серебряная Туника, обернувшись жгутом вокруг её талии, метнулась к своему обидчику и, взмахнув тонкой костлявой рукой с тремя серповидными когтями, нанесла по нему молниеносный и очень сильный удар.
      То, что произошло в следующее мгновение, не столько испугало, сколько поразило девушку. Когти Беляночки прошли сквозь лицо Юма, словно через патоку, с такой скоростью затягивались на нём глубокие борозды, но ещё удивительнее повёл себя чёрный, с серебряными позументами, мундир этого парня, который, вдруг, мгновенно лопнул у него на груди и с немыслимое скорость спрятался за его спиной, обнажив Юма с фасада почти полностью. Иури тоже оказалась раздетой до кейшиновых трусиков, но Беляночку это нисколько не волновало. Пропахав когтями по груди и животу Юма, Серебряная Туника громко взвизгнула:
      – Ты сам зверюга!
      Похоже, что Юму только того и было нужно, что полюбоваться на обнаженную Иури. Довольно ухмыляясь, он сказал девушке:
      – Нечего сказать, Иури, хороши у нас с тобой костюмчики. Белобрысая вместо того, чтобы сидеть на тебе смирно и изображать из себя платье, тебя, можно сказать, нагишом оставила, а этот трусливый паразит Бластер даже и не подумал защитить меня от смертельного удара. – Разглядев, наконец, что на точёной шейке Ласковой Иури висит здоровенный жетон хантера, он радостно завопил – Стинни, так тебе удалось-таки завербовать эту девчонку в нашу команду? Ну, ты гигант, парень, просто гений. Отлично, тогда я сейчас напрягусь и придумаю ей такую погремуху, что все просто обалдеют!
      – Вечный, ты действительно просто какой-то ходячий кошмар, а не хантер-экзекутор. – Смеясь осадил Юма Стинко – Белая уже придумала ей домашнее имя и теперь Ласковую Иури будут звать в нашем Регентстве Киска И.
      Юм рывком сдёрнул с себя своего Защитника и бросил его в кресло, где тот мигом превратился в мохнатый чёрный коврик и что-то недовольно пропищал. Голым он оставался лишь мгновение, после чего телепортом облачился в такой же наряд, что и Стинко. Беляночка превратилась в нарядное золотистое платье лишь тогда, когда он уселся в позе лотоса прямо на пульте управления. Почёсывая свою безволосую грудь, он громко сказал:
      – Ну, раз все в сборе, ребята, пора вам всем представиться новому члену нашей команды. Защитник, иди к Иури.
      Розовый коврик, на котором девушка недавно сидела, шустро соскользнул на пол и пополз к ней извиваясь, словно гусеница. Иури не успела вскрикнуть, как Защитник, о которых Асклепий рассказал ей лишь в общих чертах, обхватил её своим телом с ног и до самой шеи, после чего в считанные секунды превратился в её любимый костюм-унисекс чёрного цвета с жилетом, белой рубахой, бордовым галстуком и даже голубым бриллиантом в узле галстука. Но ещё больше девушку поразило то, что четыре кресла, вдруг, встали и превратились в четырёх здоровенных парней, одетых в точно такие же чёрные костюмы-тройки, как и у Иури. Один из этих парней подошел к девушке, встал перед ней на одно колено и сказал:
      – Моя королева, я чёрный рыцарь-вибс Гар Салри. Отныне я буду охранять тебя и стану твоим преданным вассалом.
      Стинко, указав рукой на второго громадного парня, на плечах которого всё ещё лежала драная шкура, сказал:
      – Иури, позволь мне представить тебе ещё троих наших вибсов. Это Земан Мерк, это Ракон Мерк, а это Энджел Коррель. Они, как и Гар, тоже чёрные рыцари и являются представителями двух самых славных семей Галана. Та драная козлиная шкура, которая прицепилась к Земану, самый вредный и пакостный из всех Защитников, мой старый друг Арнольд, ну, а Бластера тебе уже представил Юм. Теперь ты должна дать имя своему Защитнику и мы можем отправляться в Райскую долину, оставив здесь наших Защитников и вибсов.
      Из того рассказа о Защитниках, который девушка услышала от Асклепия, она уже знала, что эти существа сами выбирают себе симбионтов и выбор этот ещё никто из людей не посмел оспорить. Таким образом получалось, что тот Защитник, который нашептывал ей на ухо нежным женским голосом, так похожим на голос бабушки Айко, что-то бесконечно доброе и ласковое, выбрал её из многих тысяч, а то и миллионов людей ещё в то время, когда она была осуждённой преступницей. От этого у Иури сразу же перехватило дыхание и она спросила своего Защитника:
      – Можно я буду называть тебя Айко? Так зовут мою бабушку, которая живёт на Киото. – Торопливо пояснила девушка и быстро добавила – Никто на свете не любит меня на свете сильнее, чем она.
      – Я знаю это, Иури. – Тихо ответил ей Защитник – И я буду любить тебя так же сильно, как и твоя бабушка.
      Стинко такие сантименты совершенно не волновали и потому, громко хлопнув в ладоши три раза, он крикнул:
      – Всё, ребята, принимаемся за работу. Айко, ближайшие несколько часов тебе придётся побыть вместе с Гаром. Ты и он Иури в Райской долине пока что не нужны. Иури пойдёт туда с одной Беляночкой. Арни, займись канцелярской работой, оформи бумаги на обитательниц Жестянки, а вы, господа черные рыцари, раздайте его писанину дамам и стерегите наше корыто. Если здесь, вдруг, появятся жрицы, то встретьте их, как положено, но очень сильно не распространяйтесь, какого черта мы тут оказались. Нам лишняя огласка ни к чему, но я думаю, что раньше, чем через двенадцать часов они до Жестянки всё-таки не доберутся, а если доберутся, то вы уж как-нибудь отбрешитесь от этих красоток.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара "Галан", Звездное княжество "Звездный Антал".
 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Ласковая Иури проснулась, словно вынырнула из чёрного омута в яркий, нарядный и праздничный мир. Такого пробуждения у неё не было ещё ни разу в жизни, когда открывая глаза она была готова петь от радости и сдержалась только потому, что не хотела будить двух отличных парней и самых нежных любовников, которые только у неё были. Они лежали слева справа и слева от Иури и тихонько посапывали. Стинко уткнулся девушке носом в плечо, а Юм обнимал её и во сне, прижимаясь к ней всем телом.
      Она лежала с полуоткрытыми глазами замирая от счастья и чувствовала себя совершенно обновлённой. То, что ещё вчера Иури Ламишада была заключённой тюрьмы под номером семь тысяч двести сорок три, осталось в далёком прошлом и уже не казалось ей ни ужасным, ни несправедливым, если это было ценой за то счастье, которое к ней пришло. Вместе с тем она понимала, что проснулась в совершенно новом мире, в котором ей всё подвластно, и в котором сама она сможет творить подлинные чудеса.
      Правда, мир этот выглядел отнюдь не таким уж и роскошным, а даже наоборот, довольно таки прозаичным, но от того не менее прекрасным. Через огромное, во всю стену, распахнутое настежь окно в ту комнату, в которой она лежала меж двух парней на большой низкой кровати, покрытой огромной синей шкурой, пробивались через листву высокого дуба, растущего рядом с её новым домом, сотни ярких солнечных зайчиков. Они играли на белых стенах, окаймлённых коричневым деревом, и на полу, покрытом пушистым ковром, вибрировали и трепетали, словно бабочки.
      Ей очень понравился этот дом, в который она вошла вчера поздно вечером вместе с Юмом и Стинко. Он был не очень большим, всего в два этажа, да, к тому же, обставлен по минимуму, но зато очень красивой мебелью из натурального дерева. Впрочем, у неё не было времени на то, чтобы рассмотреть дом как следует, ведь из столовой они прошли через гостиную снова в прихожую и направились сразу в спальную, из которой через несколько часов вышли в комнату с большим бассейном, где продолжили заниматься любовью сначала в воде, а потом на каменных плитах. Кажется, они занимались любовью почти до утра и в этом не было ничего удивительного, так как Стинко и Юм были лишены общества женщин ещё дольше, чем она мужского.
      Иури после того, что случилось с ней вчера днём и ночью была просто переполнена новыми ощущениями и Силой. Все, что произошло с ней, отпечаталось в сознании девушки с необычайной чёткостью. Прямо от вспомогательной навигационной рубки телепорт-лифт перенёс их вниз, в трюмы "Звёздного Икса", где в центральном, самом большом отсеке, располагалась Райская долина. За мощными субметаллическими переборками на этом корабле имелась красивая, идеально круглая долина с озером и несколькими речушками впадающими в него, окруженная по периметру горами, рельеф которой причудливо вздымался живописными холмами.
      Они вошли в долину на вершине самой высокой горы. Оттуда долина была видна полностью и Ласковая Иури сочла, что она ещё не видела места красивее. Яркая зелень лужаек, голубые ленты рек, впадающих в синюю гладь озера, тёмно-зелёные кроны деревьев, горы из красного и желтого песчаника, всё это имело сказочно прекрасный вид и нигде не было видно ни одного строения. Не смотря на небольшие размеры долины, менее пяти километров в поперечнике, Иури решила, что жить в ней постоянно было бы просто замечательно.
      Дав Ласковой Иури как следует налюбоваться красотами Райской долины, Стинко взял девушку за руку и повёл её вниз по склону горы по хитроумно петляющей среди скал тропинке. Гора всё-таки была не такой уж высокой и минут через двадцать они были уже у её подножия, а ещё через несколько минут вошли в узкую расселину, которая заканчивалась штольней, по которой им нужно было идти друг за другом. Оканчивалась эта штольня неприметной дверью из тёмной, местами позеленевшей, бронзы. Вся поверхность двери была покрыта причудливой гравировкой, но Иури некогда было её рассматривать, так как Стинко, шедший впереди, открыв дверь быстро втащил её внутрь удивительного ледяного грота.
      Этот большой круглый грот, едва освещённый тускло горящими светильниками, поразил Ласковую Иури даже больше, чем "Звёздный Икс" со всей его немыслимой роскошью, и эта чудесная Райская долина. Ледяной, слегка зеленоватый пол грота был прозрачным и подо льдом в полумраке виднелись какие загадочные фигуры. Свод грота был весь усеян длинными ледяными кристаллами и когда Стинко зажег внутри грота свет, это были флуоресцентные трубки голубого, зелёного и желтого цвета, они вспыхнули сказочными сполохами, похожими на полярное сияние.
      Только после этого Иури увидела, что вдоль стен ледяного грота стоит две дюжины статуй изображающих одну и ту же обнаженную женщину в самых разнообразных позах. Девушка сразу же поняла, что это никто иная, как Рита Нуари, первая Верховная жрица храма Великой Матери Льдов, а статуи, – ответные свадебные дары её жениха Жано Корреля. Она хотела было подойти и рассмотреть ближайшую статую повнимательнее, но Стинко и Юм не дали ей сделать этого. Быстро сбросив с себя просторные шорты и рубахи, они встали перед ней на колени и бережно сняли с неё сначала обувь, а затем и кейшиновые трусики.
      Беляночка оказалась с ними заодно и как только Стинко стал стаскивать с Иури трусики вместо того, чтобы оторвать ему руки, серебристой змейкой соскользнула с её тела и быстро помчалась в заснеженный центр грота, туда где находилось что-то вроде овального ложа покрытого громадной синей шкурой. Стинко и Юм взяли девушку за руки и подвели к этому ложу, на котором ажурным серебристым покрывалом уже возлежала её Беляночка. Иури уже было решила, что они собираются заняться с ней любовь и хотела возмутиться, что они решили лишить её прелюдии, но у парней были совершенно иные намерения. Уложив её на серебристое покрывало, они, словно по команде, встали перед ней на колени и сцепили пальцы рук в каком-то варкенском клятвенном замке. Юм, видя то, что она пытается встать, свирепо вращал глазами, а Стинко, куда более выразительными гримасами, потребовал, чтобы она лежала спокойно.
      Иури решила не противиться, устроилась на мягком ложе, под шкурой явственно поскрипывал снег, поудобнее и даже закрыла глаза. Холода она не ощущала, хотя при дыхании из её рта вырывались густые клубы пара, которые тотчас оседали вниз серебристой ледяной пылью. Она даже не успела подумать о чем-либо, как провалилась в какую-то синеву и вскоре очутилась в дивном саду, где все деревья, цветы и кустарники были, словно вырезаны из разноцветного хрусталя, но каким-то шестым чувством она догадывалась, что это ледяной сад. Иури стояла посреди сада и пыталась понять куда делись её спутники, как откуда-то из-за цветущих кустов, источающих дивный аромат, к ней вышла живая Рита Нуари, подошла к ближе, нежно её обняла и поцеловала.
      Что было потом, она не то что бы совсем не помнила, а просто не хотела переживать этого заново в присутствии двух парней, спящих рядом с ней, такими яркими, сладостными и одновременно пугающими были эти ощущения. Нет, это не был секс, тем более, что дальше первого поцелуя Матидейнахш, а девушка была уверена в том, что это была именно она, не пошла. Это было что-то совершенно иное и уже очень скоро Иури поняла, что в этом волшебном ледяном саду она не найдёт Стинко и Юма, так как они как раз и были садом, а она наслаждалась общением с Великой Матерью Льдов, как бы находясь внутри создания двух этих парней.
      Когда это невероятное, волшебное путешествие закончилось, Иури, словно бы проснулась. Она лежала на синем мехе, а её спутники сидели в позе лотоса рядом и смотрели на неё выжидающе и с какой-то затаённой тревогой во взгляде. В гроте стало ощутимо теплее, но Иури, поняв чего именно ждут от неё два этих парня, сочла неприемлемым для себя заняться с ними любовью в этом волшебном месте. Она быстро встала и схватив за руку Юма, тот стоял к ней ближе, и молча потащила его к выходу. Стинко быстро свернул синюю шкуру в тюк и пошел за ними следом. Только тогда, когда они подошли к дому, стоящему у подножия красной скалы, девушка сказала им:
      – Вместе работаем, вместе оттягиваемся, вместе спим.
      Она занималась с ними любовью так, словно они были любовниками уже не одну тысячу лет. Иури ещё никогда не было так хорошо, как с этими двумя парнями, одновременно нежными и очень страстными, которые к тому же знали о ней всё и умели доставить такое наслаждение, которого она не испытывала ещё ни с одним мужчиной. И если в гроте Матидейнахш Ласковая Иури поняла, что Юм и Стинко влюблены в неё, как мальчишки, то сгорая в их объятьях на синей шкуре уже она сама влюбилась в них без памяти и была на седьмом небе от счастья.
      Ей уже доводилось заниматься любовью сразу с двумя парнями, но то был просто секс, нечто хотя и приятное, но всё же чисто механическое. В этот раз всё было совсем по другому. От задиристости и ёрничества Стинко и Юма не осталось и следа. Они сделались, вдруг, самыми настоящими поэтами и делали ей такие признания, что всё в душе Иури взрывалось сказочными фейерверками, пело и кричало. И если в ледяном саду Матидейнахш ей открылось всё прошлое и настоящее этих парней, то на большой тахте, покрытой синим мехом, ей открылось их будущее, в котором она, как в оркестре, играла роль первой скрипки.
      Замирая от восторга, Иури нежно поцеловала Юма и тот, мгновенно открыв глаза, откликнулся на её призыв. Он нежно обнял её и, перевернувшись на спину, откатился вместе с ней подальше от Стинко, начавшего громко похрапывать. Не то что бы они боялись разбудить его и потому сдвинулись на самый край тахты, это их обоих не очень то волновало, просто Иури в этот момент хотелось принадлежать одному только Юму и тот, мигом почувствовав это, снова стал страстно нашептывать ей на ухо свои восторженные любовные признания.
      Стинко проснулся даже раньше, чем они начали заниматься любовью и, поняв всё без слов, тихо удалился, чтобы вернуться через полчаса с огромным серебряным подносом, заставленным множеством блюд. Иури попыталась было ретироваться с тахты, чтобы принять душ или искупаться в бассейне, но Стинко не позволил ей этого сделать. Он поставил поднос на живот своего друга, сел в позе лотоса, усадил девушку рядом с собой и они принялись завтракать. Наступило утро, а вместе с ним к обоим парням вернулись все их прежние приколы и шуточки и когда Юм попытался было выпростать руку из-под подноса, Стинко сердито рявкнул:
      – Ну, ты, мебель, лежи тихо. – Взяв с тарелки довольно большой кусок радужной креветки, зажаренной до хруста, он воткнул его ему в рот и добавил – Будешь у нас, заодно, работать ещё и утилизатором.
      Когда с завтраком было покончено, Стинко нежно обнял Иури и опрокинул её на спину и тут уже Юм тихо покинул спальную, оставив их наедине друг с другом. И снова всё произошло совсем не так, как это бывало с Иури раньше, по другому, очень красиво и элегантно. На девушку обрушилась целая лавина пиро и телекинетических поцелуев, после которых живые поцелуи Стинко показались ей особенно приятными. Вот тут-то Иури и почувствовала разницу между двумя своими любовниками. Оба были чудо, как хороши, но в то же время один из них точно был Стинко, а второй Юм и спутать их было невозможно.
      Юм, сопровождаемый большим подносом-антигравом с уже знакомым Иури кофейным набором и сигарами, присоединился к ним только в бассейне, куда Стинко отнёс девушку на руках, где и принялся развлекать её на варкенский манер, то есть лёжа на дне медитировать, при этом продолжая заниматься с нею любовью. С наступлением нового дня к хантеру-экзекутору вернулась его прежняя манера поведения и он, увидев девушку сидящей верхом на Стинко почти по грудь в воде, громко захохотал и нахально поинтересовался:
      – Ну, как, Киска, от этого утопленника есть хоть какой-то прок?
      Тем не менее Юм дал им обоим возможность закончить начатое и как только его друг вынырнул из воды, принялся варить кофе на всех троих, правда, на этот раз напиток разливался не в крошечный фарфоровые чашечки, а в жестяные, грубо изготовленные кружки, к тому же изрядно обшарпанные и помятые. Девушку это нисколько не покоробило, да, и аромат свежесваренного кофе был таким чудесным, что она была готова пить этот напиток прямо из серебряных джезв. Дно в бассейне, имевшем весьма примитивный вид – эдакая квадратная каменная ванна размером двадцать пять на двадцать пять метров, сложенная из массивных блоков и плит, слегка вспучилось в том месте где они стояли и Ласковая Иури оказалась меньше, чем по грудь, в воде.
      Девушка хотела было направиться со своей кружкой к бортику бассейна, но Стинко властно остановил её. Он сел на каменные плиты в позе лотоса, решительно привлёк Иури к себе и чуть ли не силой заставил девушку сесть на себя. Лицо парня при этом было если не бесстрастным, то уж точно не выражающим истинных намерений. Девушке такая любовная игра понравилась, хотя Стинко не нашептывал ей при этом любовных признаний и вообще вёл себя так, словно они сидели за столиком в кафе. Он взял в левую руку жестяную чашку, а в правую длинную сигару и слегка откинулся назад, чтобы Ласковой Иури было удобнее пить кофе.
      Иури взяла предложенную Юмом сигару и с удовольствием закурила, хотя никогда до этого ей ещё не приходилось одновременно пить кофе, курить и заниматься сексом. Кофе, секс и ароматная сигара представляли из себя очень приятный коктейль и девушка ждала, как будут развиваться события дальше. Она не ошиблась в своих предположениях и даже не вздрогнула, когда Юм зашел сзади. Как только он положил руки ей на плечи, вода в бассейне стала быстро нагреваться и вскоре Ласковая Иури совсем разомлела. Это было просто восхитительно заниматься сексом сразу с двумя парнями в горячей воде и при этом ещё курить сигару и пить кофе, но ей было всё труднее и труднее сдерживать свои чувства и тогда, когда она была готова закричать от страсти, девушка спросила чуть хрипловатым голосом:
      – Стинко, а кто будет моим сенсеем? Ты или Юмми?
      Парень, невозмутимо куря сигару и прихлёбывая кофе, спокойным голосом ответил вопросом на вопрос:
      – А зачем тебе сенсей, Киска? Ведь ты и так знаешь уже всё, что составляет науку архангелов.
      – Как это, парень? – Изумилась Иури – С чего это ты взял, что я уже всему научилась.
      – Ну, взять хотя бы то, как мы сейчас пьём кофе, девочка. – Ответил ей Юм и продолжил свои разъяснения – Архангел это прежде всего высочайшая самоорганизация ума и чувств. Глупо было бы говорить, Киска, что архангелы это бесчувственные, сверхрациональные типы, каким тебе показался некогда Хейн Расул. Архангелы точно такие же люди, как и ты прежняя, Иури, но они умеют контролировать не только всё, что происходит вокруг них на десятки световых лет, но ещё и самих себя. Вот сейчас ты занимаешься сексом сразу с двумя парнями, при этом пьёшь кофе, куришь сигару и разговариваешь с нами так чопорно, словно мы находимся на каком-нибудь званом ужине, но это – Рука Юма вынырнула из-под воды, где она нежно ласкала девушку и описала над водой полукруг – Всё вверху, а под водой ты совсем другая, страстная и совершенно раскованная. Если раньше ты и могла бы проделать такое, это была бы только игра, которую смог бы раскусить каждый, но сейчас ты это делаешь так легко и непринуждённо, что тебя не разоблачит даже самый опытный сенситив-психолог. Твое сознание, девочка, просто раздвоилось и каждой своей половинкой ты делаешь то, чего тебе хочется. У простого смертного от этого тут же съехала бы крыша, но теперь для тебя это так же естественно, как и для любого андроида или суперкомпьютера с искусственным интеллектом. Правда, эти башковитые ребята слишком закомплексованны для того, чтобы быть архангелами. В их мозгах и помимо контура сочувствия до чертиков всяких там табу и прочих ограничений, которые они же сами себе и понаделали, а ты человек, Иури, и потому вольна поступать вопреки всякой логики, делать глупости и даже совершать безумства. Так что Стинко совсем не шутил, когда говорил, что тебе и на фиг не нужен никакой сенсей. – Поцеловав девушку в шейку, Юм вздохнул и негромко промолвил – Впрочем, нет, Иури, как раз он-то и является твоим учителем, этот чертов умник. Уж не знаю как он это делает, сие мне не ведомо, но во время вчерашней ледовой медитации в Ледяном гроте Матидейнахш он умудрился вложить в твою очаровательную головку не только все свои знания, но заодно знания множества архангелов, да, и мои собственные тоже. Так что интеллектуальный багаж у тебя сейчас о-го-го какой, хотя умнее при этом ты не стала, ведь одно дело иметь знания, а другое уметь применять их на практике, а вот этим ты займёшься сразу же после того, как мы вылезем из бассейна. Этот тип соорудил в Райской долине такие тренажеры-имитаторы, что любой архангел удавится от зависти.
      Ласковая Иури посмотрела на Стинко глазами полными изумления и спросила его тихим голосом:
      – Стинни, неужели это всё правда?
      Тот пожал плечами и задал девушке встречный вопрос:
      – Киска, представь себе, что тебе нужно войти в какой-нибудь офис, который охраняется самой лучшей на сегодняшний день системой безопасности "Аргус-9000", что ты будешь делать?
      Ласковая Иури выпустила дым через ноздри и, не мешкая ни секунды, принялась отвечать спокойно и деловито:
      – "Аргус-9000" хорошая система, но отнюдь не самая надежная. Чтобы уронить её на пол, нужно найти главный следящий сенсор, им обычно оснащают какой-нибудь служебный вход, затем с помощью ультразвукового свистка, понижая тональность с сорока пяти тысяч герц до тридцати за две секунды, оглушить её, и, используя какой-нибудь аэрозоль, ослепить. На "Аргусах" стоит буквенно-цифровая панель кодирования, оснащённая сканерами на каждой композитной клавише-сканере, которые считывают не только отпечатки пальцев и рисунок роговицы глаза, но еще и регистрируют генетический код со всеми прочими параметрами, включая считывание информации с идентификационного инфокристалла-имплантанта. Разработчики "Аргуса", видимо, сочли что этого будет достаточно, но они не учли одного, – клавиши-то у этой системы изготовлены из композитного материала и если замкнуть какой-нибудь скрепкой, шпилькой для волос или просто куском проволоки восьмёрку и букву вэ, вся эта фиготень крякнется в считанные доли секунды и уже ни хрена не будет видеть. При этом компьютер управления даже не отреагирует на то, что главный пост выведен из строя, поскольку не получит от сенсоров никакого сигнала. – Сказав это, девушка прижала ладонь к губам и пробормотала – Черт, ведь именно так Хейн и открыл вход в ту контору.
      – Всё правильно, Иури, – Подтвердил Юм – Пересмешник действовал именно таким образом, как ты говоришь. Ведь это он первым расколол "Аргус". Ты только забыла сказать, что система безопасности "Аргус-9000", которая стоит тридцать два миллиона галакредитов за стандартную комплектацию, выводится из строя при наличии оборудования стоимость максимум в тридцать кредиток, да, к тому же за каких-то три секунды, не говоря уже о том, что уходя ты имеешь возможность восстановить всё, как было. Это ещё один пример того, к каким простым, но в то же время очень эффективным методам прибегают архангелы.
      От всего услышанного и высказанного самой собой у Ласковой Иури даже дух захватило. Как опытный специалист по части тайных операций, она в своих самых затаённых мечтах даже не мыслила о том, что ей когда-нибудь удастся взлететь так высоко. Стать точно таким же суперагентом, как Хейн Расул по прозвищу Пересмешник, не это ли предел мечтаний любого парня, который избрал своей профессией тайные операции? При этом Иури понимала и то, что она, возможно, сумеет превзойти этого удивительного человека – доброго, отзывчивого и к тому же совершенно лишенного высокомерия и чванливости, качеств, присущих всем тем типам, которые добились чего-то и теперь смотрят на новичков сверху вниз.
      Полчаса спустя они покинули бассейн и вошли в спальную, которая всё ещё хранила следы того, чем они занимались в ней ночью и утром. Едва только Иури вошла в спальную, на неё, внезапно, напал приступ стыдливости и девушка стала оглядываться в поисках своих кейшиновых трусиков и Беляночки. Трусики она нашла довольно быстро, они лежали на полке чёрного дерева за кувшинчиком вырезанным из сердолика, а вот Серебряной Туники она нигде не нашла. Стинко и Юм в отличие от неё не сделали ничего, чтобы прикрыть свою наготу. Они её просто не замечали и вели себя так же естественно, словно были облачены в смокинги. Пропуская девушку в гостиную, Стинко деловито сказал ей:
      – Сегодня у тебя восьмичасовая тренировка по боевым единоборствам. Что бы там не говорили всякие умники, Иури, а архангел начинается с умения сражаться без оружия. Воспользоваться Силой в Райской долине ты не сможешь, она вся заполнена матидейтином, но зато этот газ здорово увеличивает физические возможности человека и вообще у него масса полезных свойств. Он, например, в несколько раз ускоряет способность к регенерации и если доктор Асклепий, вдруг, откажется лечить тебя или меня от ушибов и переломов, мы сможем обойтись и без его помощи. Поскольку ты у нас новичок, мы сунем тебя в тренажер с колбасоидами. Так мы называем боевые имитаторы, которые представляют из себя пластиковые ёмкости, наполненные некой не очень приятной субстанцией, а точнее это смесь протухшей мочи, крови с боен и дерьма. – Увидев то, как сморщилось личико девушки, Стинко со смехом воскликнул – Шучу, конечно, начинка колбасюков просто выглядит так и пахнет, а на самом деле это совершенно стерильная синтетика. Сама понимаешь, Иури, я сделал это только для того, чтобы колбаса была похожа на настоящих бойцов и истекала кровью, когда её поранят. А ещё колбасоиды устроены так, что если им нанести смертельный удар, они моментально откидывают копыта. Сейчас ты пойдёшь в гости к Дракуле, так мы называем один из наших компьютеров. Был когда-то на древней Терре такой гад, настоящий урод и жуткий садюга, но наш Дракула его за пояс заткнёт по части всяких пакостей и подлости. Всего у нас двадцать четыре таких компьютера и все они названы по именам самых жестоких людей древности – Малютой, Гитлером, Чингисханом, Сталиным, Наполеоном, ну, и так далее, мне в лом сейчас их всех перечислять. По-моему, Интайр перестарался, сделав эти компьютеры такими жуткими мизантропами. Перед Дракулой стоит только одна задача, отметелить тебя с помощью колбасюков так, чтобы тебе это надолго запомнилось и учти вот ещё что, Иури. Хотя колбасюки это всего лишь пластиковые мешки, которым Дракула может придать любой вид, они тебя не только изобьют до полусмерти, но ещё и оттрахают, так что я заранее предлагаю тебе отнестись ко всему очень серьёзно. Ты же не хочешь, чтобы тебя зверски изнасиловала целая толпа уродов?
      Это известие не очень-то испугало Ласковую Иури, но ей была неприятна сама мысль о том, что какой-то Дракула увидит её практически обнаженной и она поинтересовалась у своего строго сенсея:
      – Стинни, а можно я пойду в этот тренажер в каком-нибудь защитном комбинезоне?
      Парень смерил девушку взглядом и спросил Юма:
      – Эй, брателла, у тебя есть какое-нибудь шмотьё для Киски?
      – Не-а, – Ответил Юм ухмыляясь – Я в нашей хибаре вообще не видел ни одной тряпки. Тут ведь даже занавесок нету. Можно, конечно, отрезать кусок от синей шкуры, но тогда Верди точно с нас самих шкуру снимет. Ты же помнишь про, как я его умолял отдать нам этот мохнатый сексодром. Кстати, мне его щедрость встала в то, что я отрядил ему ещё тридцать тысяч хьюмеритов и на этот раз уже не молодёжь, а стариков. – Строго посмотрев на Иури, он добавил – А Белке твоей, Киска, я устрою такую взбучку за то, что она твои трусы не сныкала, что ей не поздоровится. Девочка, мы тут не в игры играем, а занимаемся серьёзной работой. Хотя Стинни и расписал Дракулу в таких ужасных красках, он у нас тоже ещё студент, сопляк зелёный, а не опасный противник. И он сам, и все остальные его кореша-злодеи находятся в процессе тестирования. Набираются, так сказать, боевого опыта. Мы со Стинко, кстати, тоже, хотя и работаем не с колбасой, а с самыми настоящими боевыми роботами, да, к тому же не с обычными, а сделанными в Золотом Антале и сделанными не кем-нибудь, а самим Интайром, а уж он-то знает толк в этом деле. Колбасоиды у нас для новичков, Иури, но для новичков в школе архангелов, а у этих ребят свои правила. Когда архангел идёт в свой тренажер, он раздевается догола и единственным его оружием является его собственное тело. У нас со Стинко это уже пятая ходка в Райскую долину. Четыре раза по два года, девочка. Восемь лет мы только тем и занимались, что настраивали эти чёртовы тренажеры и доводили их до ума, истребляя колбасоидов. В итоге мы получили то, что хотели иметь. Хотя ты, судя по всему, не склонна считать колбасюков опасным противником, это далеко не так. Хоть Дракула, хоть Гитлер, да, что там, любой из наших злодеев руками и ногами одного единственного колбасоида в три минуты забивает пятерых ирлакаанских боевых роботов, а уж мощность этих машин тебе хорошо известна. Дракула может выстроить любой пейзаж и выпустить на тебя до двенадцати свирепых монстров любой наружности и при этом в каждом из его уродов будет два с половиной метра роста и два центнера весом. Даже на пятидесяти процентах мощности каждый колбасюк будет втрое сильнее стандартного спецназовца федерального уровня, вот и думай теперь, Иури, что ты сможешь предпринять против двенадцати таких амбалов, когда Дракула станет тебя гонять по тренажеру на ста пятидесяти процентах.
      Молча выслушав Юма, Ласковая Иури быстро стянула с себя синие трусики, пахнущие лавандой и положила их обратно на полку. Улыбнувшись, она попросила тихим голосом:
      – Юмми, я всё поняла, только не нужно ругать Беляночку.
 

 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара "Галан", Звездное княжество "Звездный Антал".
 

Стандартное галактическое время:

 

 

20 декабря, 11 часов 27 минут

 
      Совершенно нагая Иури Ламишада спустилась в подземелья Райской долины, вошла в тренажер и теперь стояла на милой полянке покрытой жесткой, невысокой травой какого-то совершенно дикого, буро-сизого цвета, а вокруг неё под сиреневым небом с малиновыми облаками раскинулись сине-оранжевые джунгли из которых тянуло сыростью, гнилью и какими-то бензольными ароматами. Даже не пытаясь осознать откуда она это знает, девушка сразу же определила, что находится на Тривалтуме, одном из тех многих миров, который считается ограниченно пригодным для жизни человека. Это в том смысле, что дышать на нём можно, а вот беспечно гулять по лесам и болотам нет, так Тривалтум был хотя и не смертельно опасным для человека миром, но всё же достаточно опасным для того, чтобы убить любого, кто отважится выйти из дома-бункера без боескафандра повышенной защиты. Уже одного этого было вполне достаточно, чтобы Ласковая Иури насторожилась и вся обратилась в слух.
      За спиной девушки что-то едва слышно скрипнуло и она быстро обернулась. Из джунглей на неё вышли три кошмарные твари, в которых она тотчас опознала биотов, хотя и не видела их до этого дня вживую. Однако, это были совсем не те биоты, которых показывал ей Асклепий. Эти твари были гораздо выше, массивнее и к тому же у всех троих имелись члены весьма солидного размера. Кошмарные твари широко раскрыли свои клыкастые драконьи пасти и их члены тотчас встали торчком, что особенно возмутило девушку. Издав боевой клич, она первой бросилась на своего врага.
      Подстёгиваемая страхом и отвращением, она нанесла по шее того биота, который выдвинулся вперёд, такой мощный удар ребром ладони, что снесла ему голову с плеч ничуть не хуже, чем мечом. Тотчас оба других биота рванулись к ней и принялись наносить удары не только с очень большой силой, но и с невероятной ловкостью. Отражая их блоками, Иури наносила ответные удары, но они уже не наносили столько вреда противнику, как её первый удар. К тому же вместо поверженного биота из джунглей на неё выбежали ещё двое, да, к тому же вооруженных длинными боевыми шестами, которыми они пользовались с большим знанием дела. Иури, отражая удары, принялась отступать к центру полянки, где и столкнулась с тем, что оказалась в окружении целой дюжины биотов. Похоже, что этот злодей Дракула, увидев в девушке опасного противника, взялся за неё всерьёз и решил преподать ей хороший урок.
      Оказавшись в плотном кольце врагов, каждый из которых был чертовски ловким и опасным, она не нашла ничего лучшего, чем перепрыгнуть через них и броситься в джунгли, которые показались ей в то мгновение спасительными. Однако, сине-оранжевые деревья были на стороне биотов и тотчас принялись хватать Ласковую Иури за руки и ноги своими ветвями. Хорошо было уже то, что их хватка была не такой уж мощной. Впрочем, она всё равно оказалась в выигрыше, так как биоты были вынуждены рассеяться по лесу и первый же, который выпрыгнул на неё из кустов поплатился тем, что она пробила его широченную грудь кулаком чуть ли не насквозь. На девушку струёй хлынула густая вонючая жижа, покрыв её чуть ли не с головы до ног.
      Поверженный биот распростёрся у ног девушки радужной, бесформенной шкурой, усеянной колючками и Иури подумала, что останки колбасоида могут пригодиться ей в качестве если не оружия, то как средство отвлечения внимания противника. Подхватив пластиковую оболочку, она метнулась в ту сторону, где в джунглях не раздавалось ни единого звука. Хотя биоты и были невероятно ловки, при движении они издавали чуть слышное поскрипывание. Продираясь сквозь густые заросли, девушка выбирала место для засады и вскоре нашла его. Это было дерево с толстым стволом, вокруг которого можно было бегать часами. К тому же на высоте метров в пять оно раздваивалось и запрыгнув или вскарабкавшись туда цепляясь за рубчатую кору, можно было обрести что-то вроде наблюдательного пункта.
      Биоты нашли её очень быстро, что было совсем не мудрено, ведь Дракула видел всё, как на ладони. И всё-таки компьютер действовал слишком уж прямолинейно. Биоты снова попытались взять Иури в клещи и она, швырнув шкуру в одного, быстро расправилась со вторым, нанеся ему мощнейший удар ногой в пах. Оболочка биота прорвалась чуть ли не до груди и на неё снова выплеснулось несколько вёдер вонючей жижи. Второму биоту она снесла голову и не дожидаясь того момента, когда тот расползётся по болотистой почве радужными лохмотьями, юркнула под вторую окровавленную и испачканную синей грязью шкуру. Как это ни странно, но этот нехитрый трюк дал ей небольшое преимущество. Биоты, примчавшиеся к дереву целой толпой, не сразу её обнаружили.
      На этот раз шкура полетела в сторону от биотов и когда они бросились за ней, Иури напала сзади на того, который был вооружен боевым шестом. Теперь, когда у неё в руках оказалось оружие, девушка почувствовала себя чуть ли не королевой воинов, но Дракула имел на этот счёт своё собственное мнение. Едва только Иури взмахнула шестом, чтобы снести голову своему очередному противнику, как дерево притянуло его к себе и при том с такой прытью, что не выпусти она его, ей пришлось бы туго. Вот тут-то она и поняла, что в этом тренажере её врагом является абсолютно всё. К тому же она вспомнила о том, что это будет восьмичасовой бой. Восемь часов без еды, питья и отдыха и в обычных-то условиях не самое приятное времяпровождение, а тут ещё предстояло постоянно драться с этими кошмарными, зловредными бестиями.
      Иури Ламишада зловеще улыбнулась и стремительно бросилась убегать от биотов. Она вихрем промчалась по джунглям метров пятьдесят, нанося при этом резкие, хлёсткие удары по ветвям деревьев, обрубая их, словно секирой. Биоты снова рассыпались по джунглям и бежали за ней с редкостной для таких амбалов прыткостью. Замочив ещё двоих, Иури бросилась к полянке, где устроила взбучку ещё троим прежде, чем из джунглей выскочили остальные. Дракула, что ни говори, был по своему справедлив и на смену убитым биотам выпускал новых только через три минуты, что давало девушке передышки.
      Вскоре она поняла в чём заключается её главное преимущество перед врагом – в ловкости, стремительности и непредсказуемости. С этого момента бой с биотами пошел под её диктовку. Не давая Дракуле возможности просчитывать её действия наперёд, Иури истребляла биотов с необычайной изобретательностью. Это занятие ей так понравилось, что она даже возмутилась, когда всё закончилось, но её негодование длилось не более пяти секунд, так как уже в следующее мгновение она почувствовала, как на неё навалилась усталость и рухнула на жесткую траву, скользкую от вонючей крови-жижи колбасоидов. Это занятие ей очень понравилась и она осталась довольна.
      Через пару секунд зал тренажера преобразился. Тривалтумские джунгли исчезли и с потолка толстыми, тугими струями полилась горячая вода, так что Ласковая Иури вышла наружу чистой и распаренной, хотя и покрытой синяками, ссадинами и царапинами. У подножия холма, в недрах которого находился тренажерный зал, её поджидал Юм. Физиономия у него была очень скорбной и полной неописуемого уныния. Он только что не рыдал и не рвал волос на своей голове. Подойдя к парню, Иури спросила:
      – Юмми, что-то не так?
      Тот поднял на девушку глаза и замогильным голосом ответил:
      – Киска, я полный болван, я ничтожество и кретин безмозглый. Мои чудо-мозги нужно выбросить на помойку. Я опять не смог отличить сольтекс от дьюрита и теперь моя задница, наверное, летит где-то далеко-далеко за пределами галактики. Боже мой, как же я лопухнулся, подорвался на какой-то вонючей мине. Нет, мне точно никогда не стать хотя бы средненьким архангелом.
      Ласковая Иури сразу же сообразила о чём идёт речь. Пожалуй, это был её единственный козырь. Она уже имела дело с двумя этими взрывчатыми веществами которые были похожи одно на другое, как две капли воды. Отличие состояло лишь в том, что дьюрит можно было обезвредить жидким азотом, от которого он становился не опаснее гранита. Зато сольтекс от такой обработки взрывался немедленно.
      Покачав головой, она сказала:
      – Юмми, не расстраивайся, это же всего лишь самая обычная тренировка. – Затем, загадочно улыбнувшись, она спросила – Вечный, ты что-нибудь слышал о лампе чёрного света?
      Юм ошарашено захлопал глазами и воскликнул:
      – А это что ещё за зверь такой? И вообще, как это свет может быть чёрным? Эта лампа что, инфракрасная что ли?
      – Нет Юмми, это вообще не лампа, а излучатель быстрых пионов и лампой его называют только потому, что он заставляет флюоресцировать некоторые вещества и их химические соединения. – Ответила Иури и продолжила свои объяснения – Понимаешь, Юм, сольтекс и дьюрит являются эдакими братьями-близнецами. У них практически одинаковый химический состав и разница заключается только в том, что дьюрит является псевдоизотопом сольтекса и их отличает два лишних электрона в атоме фтора. Если осветить сольтекс лампой чёрного света, он начинает лишь слабо флюоресцировать, а дьюрит от этого сверкает, словно лампа накаливания. Это единственный способ определения дьюрита и сольтекса.
      Юм озабоченно поцокал языком и громко сказал, поднимая кверху указательный палец:
      – Правильно люди говорят, век живи, век учись. – После чего поинтересовался у Ласковой Иури – Ну, а у тебя как прошло твоё первое знакомство с господами колбасюками? Ты в них часом не влюбилась? Смотри, девочка, не поддавайся их чарам.
      Девушка, вспомнив внешний вид биотов, рассмеялась и сказала:
      – Постараюсь, Юмми. Ты знаешь, я в восторге от этого тренажера, но меня теперь мучает один вопрос, то ли я стала такой сильной, то ли Дракула подсунул мне бракованных биотов. А может быть это вы жульничаете, ребята, подсовываете мне лёгких противников?
      Юм кивнул головой в знак того, что он понял её озабоченность и принялся деловито объяснять:
      – Киска, ты сейчас имеешь стандартную накрутку, а не специальную, учитывающую твою индивидуальность. Но и с такой накруткой ты ровно в десять раз сильнее, так сказать, стандартного человека, который очень долго занимается силовыми видами спорта. Дракула, как ты сама понимаешь, всего лишь аналитический компьютер, к тому же нагруженный специальными блокирующими программами. Сейчас он выставляет против тебя таких противников, которые равны тебе по силам, но равны не полностью, а в математическом исчислении. То есть, они равны по силам обычному человеку, который стал в десять раз сильнее. Если обычный человек легко выжмет штангу в сто килограммов, то десятикратно более сильный, весом в тонну, но в том-то и дело, что ты имеешь накрутку на флаттерах и можешь развить усилие намного большее. Где-то порядка пятнадцати тонн и лишь в том случае, если здорово разозлишься. Когда Стинко накрутит тебя по индивидуальной программе, ты станешь ещё сильнее. Но это произойдёт уже во время твоей второй ходки, ну, а сейчас ты должна просто освоить весь свой ассортимент боевых навыков. Он у тебя весьма приличный, но только в теоретическом плане, так что тебе сейчас нужна одна только практика и ещё раз практика, а потому работать ты должна будешь по двенадцать часов в сутки. Это школа архангелов, милая, и в ней нельзя прогуливать занятия и отлынивать на уроках.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара "Галан", Звездное княжество "Звездный Антал".
 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Иури Ламишада сидела, как всегда нагая, на синей шкуре, нагло отобранной Юмом Хью у Веридора Мерка и Руниты, и медитировала, а точнее косила под глубокую медитацию, что, впрочем, было делать ещё труднее. Вибс Киски И, громадный Гар Салри, демонстративно одетый в чёрный костюм-тройку, также сидел подле тахты в позе лотоса и тоже медитировал, только без всяких дураков. Айко и Беляночка находились неподалеку и поскольку всякие медитации были ими презираемы, играли не то в кошки-мышки, не то в дочки-матери.
      Вместо того, чтобы тихо и мирно медитировать, созерцая собственный пупок, Ласковая Иури вот уже добрый час предавалась размышлениям пополам с чисто эротическими мечтаниями. Размышляла она в основном над недавним предложением Стинко и всё никак не могла сделать выбор. Этот парень предложил ей сменить то тело, которое досталось ей от Сержа Ламишады и Минои Кувато на новенькое тело-трансформер, практически вечное и неуязвимое. Войти в касту Вечных и сделаться точно такой же, как Юм, было очень заманчиво. Это открывало девушке новые перспективы и даже давало возможность переспать с Гаром, с чем, собственного говоря, и были связаны её эротические мечтания. Но с другой стороны Иури перестанет быть обычным человеком, чего ей не хотелось.
      Ещё раз взвесив все за и против, девушка решительно сказала самой себе: – "Да, какого чёрта ты сомневаешься! Боишься, что кто-нибудь тебя осудит за это? Но это же глупо! Никому же нет никакого дело до того, как ты решила прожить свою жизнь. И кто вообще вправе судить человека за то, кем он собирается быть, простым смертным привязанным к реаниматору, или Вечным, – существом неуязвимым, а потому совершенно свободным в выборе образа и даже места жизни? К тому же не ты первая и не ты последняя, девочка, ведь Вечных уже несколько сотен тысяч."
      Окончательно убедив себя в том, что быть Вечным это вовсе не позор, Ласковая Иури открыла глаза и встала с тахты. Гар Салри тотчас поднялся на ноги и приблизился к ней предлагая свою защиту. Однако, вместо того чтобы войти в своего искусственного симбионта, Иури обвила его шею руками и заставила наклониться. Рыцарь-вибс, решив что девушка хочет шепнуть ему на ухо что-то важное, послушно склонился, но получил вместо этого долгий и страстный поцелуй. Для вибса это было несколько неожиданно, но он, тем не менее, быстро сориентировался в обстановке, придал своему телу нужную мягкость и ответил на поцелуй со всей страстью влюблённого рыцаря. В том, что Гар Салри влюблён в неё, Иури давно уже не сомневалась, но она впервые отважилась поцеловаться с этим парнем в котором было более двух с половиной метров роста, а вес и вовсе достигал двенадцати тонн. Правда, антигравитационные компенсаторы, которые делали его ничуть не тяжелее обычного человека, не могли компенсировать его чудовищной силы, а потому с этим Гару, да, и всем остальным вибсам приходилось справляться самому.
      В доме своего отца, короля Гарендира, Гару Салри приходилось частенько выполнять обязанности няньки потому, что в него была вложена вся нежность того, кого прозвали Спасителем Галана, так что он и здесь не оплошал и обнял Ласковую Иури так бережно и в то же время так страстно, что девушка не выдержала и простонала:
      – Гар, да, только за одну ночь с тобой я готова стать не только Вечной, а самим чёртом или снежным демоном.
      – Моя королева, став Вечной ты сделаешься ещё прекраснее. – Тихо ответил ей рыцарь-вибс и добавил – К тому же тогда мы будем с тобой самыми великими защитниками закона дома Роантидов.
      Гар бережно подхватил Иури на руки и вышел в соседнюю комнату, которую обитатели Райской долины превратили в маленький спортивный зал, поставив в ней субметаллический стол для игры пинг-понг. Ракетки и шарик для игры тоже были субметаллическими, а потому представляли из себя опасное оружие. Поскольку два вибса сражались с двумя ничуть не менее опытными теннисистами – Стинко и Юмом, и сражались в полную силу, Гар стремительно выбросил из своего бедра длинный манипулятор и поймал шарик, объявляя тем самым, что игра окончена. Никто не стал протестовать и все вышли на веранду, где сели прямо на дощатый пол и принялись пить кофе, курить сигары и болтать ни о чём. Через каких-то несколько часов с Райской долины будет снято темпоральное ускорение и они снова очутятся в большом мире, где их всех ждали новые дела. Теперь уже настоящие и очень серьёзные, к которым все они были давно уже готовы, но решили дополнительно подстраховаться.
      Это был третий поход Ласковой Иури в Райскую долину. После первого девушка сочла было, что она достигла полного совершенства, но Стинко только рассмеялся в ответ. С его слов выходило, что и накрутка у неё была так себе, и тренировалась она на детсадовских тренажерах, и, вообще, он просто изучал её все эти два года. После того, как Ласковая Иури получила новую накрутку на флаттерах, которую Стинко сделал ей по своей собственной методике, а тренажеры стали включать на полную мощность, она поняла, что этот парень говорил ей правду. В том, что тренажеры до этого момента не включали на полную мощность она убедилась в первый же день, когда её зверски избили всего лишь три самых обычных колбасоида. Более того, не только избили, но ещё и изнасиловали при этом. Правда, тогда Иури ещё не знала, на что она способна.
      В течение всего второго курса тренировок сражения с Опасными Противниками чередовались с прогулками по Бесконечному Городу, где её постоянными партнёрами были Айко и Гар Салри. Куда только её не забрасывал компьютер управления и какие только задачи перед ней не ставил. Она врывалась в армейские штабные бункеры и взрывала огромные автоматические заводы по производству оружия, штурмовала штаб-квартиры корпораций и проникала в секретные научно-исследовательские центры, убивала опасных преступников и политиков, взрывала линкоры-призраки и энергетические станции, воровала чужие секреты и тайно проникала на самые строго охраняемые объекты. В Бесконечном Городе против них выпускали целые дивизии противников, вооруженных самым мощным оружием и редко случалось так, чтобы она выполнила задание чисто и аккуратно. На это у неё просто не хватало ресурсов её мыслительного аппарата – простого человеческого мозга.
      Всё изменилось во время третьего этапа обучения и то только тогда, когда в голову Ласковой Иури был имплантирован новый мозг-кристалл. Вот тогда-то она смогла полностью использовать весь багаж своих знаний. Так что третий поход в Райскую долину был совсем другим и состоял практически из одних только побед не смотря на то, что девушке пришлось иметь дело уже не с колбасоидами, а с настоящими виртуальными бойцами – ментальными копиями самых лучших в галактике солдат-наемников, полевых агентов и архангелов, помещенных в сверхпрочные тела. С этого момента каждый её противник был человеком, имел имя и свою собственную внешность, но при этом был совершенно нечувствителен к боли, невероятно упорным и к тому же был лишенным даже намеков на жалость и сострадание.
      Только после этого Иури поняла, что такое накрутка на флаттерах, да, к тому же не стандартная, а индивидуальная. Теперь для неё не было ничего невозможного. Она с необычайной лёгкостью взламывала самые хитроумные охранные системы и обезвреживала любые мины-ловушки, тайком пробиралась сквозь полчища врагов и выходила победителем в схватках с самыми опытными бойцами галактики, чьи ментальные копии только смогли достать Стинко и Юм. Иури Ламишада научилась противостоять валгийским наемникам и руссийским спецназовцам, брала верх над мидорскими берсеркерами и задавала взбучку варкенским архо, по сравнению с которыми воины из клана её деда кому угодно показались бы дошколятами. Впрочем, это было всего лишь её предположение, так как в коллекции виртуальных бойцов как раз их-то и не было.
      Прошло каких-то шесть лет и Ласковая Иури напрочь позабыла годы проведённые в тюрьме, хотя все это время она находилась не в обычном мире, а в Райской долине, пусть и в хорошей, но всё же очень маленькой компании. Она позабыла про все свои неприятности и теперь жила ожиданием новой жизни, яркой и интересной, полной приключений и увлекательной работы. Хотя они и не вели слишком уж долгих бесед на профессиональные темы, Иури уже так прониклась идеями Старушки Тари, что не мыслила для себя иной профессии, нежели профессия хантера и теперь мечтала только об одном, войти однажды в приёмную Уголька Уди, в которой стоял мнемонический архив Гнилого Погреба, и легонько шлёпнуть ладошкой по его термалоровой сфере, чтобы услышать тот чудный перезвон, о котором ей столько рассказывали Стинко и Юм.
      Иури Ламишада сидела на веранде и пила кофе из простой жестяной кружки. Беляночка и Айко пристроились рядом и о чём-то беседовали между собой. Судя по тонкому аромату лилий, Беляночка уже принесла ей кейшиновые трусики и Иури с нетерпением ждала того момента, когда сможет надеть их. Хотя они и провели в Райской долине шесть лет, снаружи прошло не более десяти часов и вскоре к Жестянке должен был придти огромный космический корабль храма Великой Матери Льдов. У Стинко по какой-то причине не было желания общаться с жрицами, но он, тем не менее, решил задержаться ещё на несколько часов по причинам личного характера, о которых он также не хотел распространяться. Однако, эту тайну раскрыл девушке Юм.
      Всё объяснялось очень просто. Стинко умудрился поссориться с леди Ракель и её ближайшим окружением это, во-первых, а во-вторых, он вознамерился завербовать в своё Звёздное княжество несколько десятков бывших заключённых Жестянки. Что же, это было вполне понятным, так как такому Звёздному князю, как он, было очень трудно набирать себе подданных и он не упустить такую возможность. Иури, как новоиспечённая владетельная графиня ант-Ламишада, тоже должна была заниматься набором подданных в своё графство, но у неё для этого было куда больше возможностей и потому она решила не составлять конкуренции своему боссу.
      Стинко, сделав ей поутру предложение стать Вечной, словно забыл о нём и сидел неподалёку молча. Он грыз травинку и всматривался куда-то вдаль поверх холмов. Иури не составило особого труда понять, о чём он думает, но то, что этот парень предложил ей, было куда важней того, как будет ловчее подкатить к некоторым девицам и потому она спросила:
      – Стинни, когда ты намерен сделать меня Вечной?
      Не отрывая взгляда от холмов, тот ответил:
      – Сразу после того, как мы уберёмся подальше от этой чёртовой планеты, Киска.
      Иури хотела было спросить его о том, где будет проходить процедура преображения, но в этот момент по всей долине разнёсся мелодичный звон и она, забыв обо всём, быстро вскочила на ноги. Беляночка тотчас подала ей кейшиновые трусики и стала подниматься по ноге девушки, а Айко расстелилась перед ней овальным ковриком, переливающимся всеми цветами радуги. Минуту спустя все кто был на веранде были одеты в чёрные строгие костюмы-тройки, что невольно рассмешило Иури, хотя это была именно та форма одежды, к которой она привыкла за те годы, что руководила корпорацией "Ламишада спешиал сервис".
      Что ни говори, а всё-таки Райская долина чертовски всем надоела, раз они, не сговариваясь, покинули её телепортом тотчас, как только мощные насосы откачали матидейтин. Очутившись в парадной навигационной рубке, Стинко первым делом отдал приказ своему Защитнику превратиться в мундир Звёздного князя, после чего принялся отдавать распоряжения по корабельному интеркому. Первым делом он приказал золотому а-доктору Асклепию приготовиться к приёму клиентов, затем потребовал от тюремной администрации, чтобы на борт "Звёздного Икса" отправили заключённых по переданному списку, как помилованных императором.
      В этот список вошел отряд сенситив-коммандос с Кервина, те три дамы, которых в Чумном боксе считали подругами Ласковой Иури и ещё три с лишним сотни девиц из других боксов. С полутора сотнями сенситив-коммандос всё было ясно, этот отряд, называвший себя "Дикие кошки", загремел в полном составе на стальной курорт потому, что в своей последней операции эти красотки переколотили чёртову прорву мародеров, решивших ограбить какой-то автоматический рудник. Военный инспектор отчего-то решил, что эти дамы перешли границы дозволенного, хотя в приказе было чётко сказано, вздуть мародёров так, чтобы им было впредь неповадно заниматься этим промыслом. В итоге в тюрягу после операции загремели и те, и другие. Правда, "Диким кошкам" влепили по два пожизненных срока каждой в то время, как мародёры отделались кто десятью годами, а кто-то и вовсе получил и того меньше.
      Гостей они встречали возле главного шлюза и тут уже им всем пришлось переодеться в пышные наряды звёздных дворян. Звёздный князь Стингерт Нью-Европейский был непреклонен. Оттуда девицы отправились в медицинский отсек уже в качестве подданных Звёздного князя, хотя и имели весьма непрезентабельный вид. Асклепий быстро всё поправил и час спустя перед Стинко и его друзьями предстали почти несколько сотен красавиц, одетых в роскошные вечерние платья. Иури в очередной раз убедилась в том, что её парень является невероятно щедрым человеком и ему ничего не стоит осыпать совершенно незнакомых ему девиц живыми бриллиантами и одеть их в Серебряные Туники. Зато для тех это было едва ли не большим потрясением, чем для неё самой. Космос-майор Линда Грей, командир отряда "Дикие кошки", так расчувствовалась, что не нашла ничего лучшего, чем сказать ему хриплым голосом:
      – Парень, ты такой славный и добрый, что бедной девушке нечего предложить за свою свободу, кроме себя самой. Может быть мы с тобой отлучимся куда-нибудь на часок?
      Ласковой Иури это совсем не понравилось и она, решительно шагнув вперёд, негромко проворчала:
      – Малышка, этот парень работает со мной в одной команде, а потому для того, чтобы переспать с ним, тебе сначала нужно будет отодвинуть меня. Ты въехала, подружка?
      Линда быстро просканировала Ласковую Иури и, не найдя в её теле ни одного боевого имплантанта, тотчас смекнула, что эта девушка будет покруче многих мужиков. Отступив назад, она сказала:
      – Сестрёнка, ты сущий чёрт в юбке и ты права, это твой парень и это тебе решать, с кем он будет спать сегодня ночью. Ну, а отодвинуть тебя это примерно то же самое, что биться головой о гранитный утёс. Надеюсь ты не обиделась, что я сделала ему такое предложение?
      Иури обняла девушку, поцеловала её в щёку и ответила:
      – Ну, что ты, подружка, конечно же нет. Более того, когда этот тип вернётся к себе в Нью-Европу, ты сможешь сделать это ещё раз, а сейчас извини, но мы оба на службе и нам сегодня не до всяких там любовных глупостей.
      Как только формальности, связанные с вручением дворянских патентов, остались позади и новые подданные Звёздного князя были отправлены нуль-трансом в Золотой Антал, все смогли перевести дух, но ненадолго, так как уже спустя несколько минут над Жестянкой выросла сверкающая громадина космического корабля посланного леди Ракель. Стинко переложил общение с жрицами на Гара и Энджела, а сам, телепортом переодевшись в видавший виды космокомбинезон, пешком отправился во вспомогательную навигационную рубку. Иури уже успела привыкнуть к тому, что он облачался в Защитника только в двух случаях – когда ему был нужен парадный мундир и когда требовался партнер для выполнения задания, а потому не удивилась этому и отправилась в рубку телепортом. На борту "Звёздного Икса" каждый был волен поступать так, как ему угодно.
      Арнольд оказался в навигационной рубке даже раньше Ласковой Иури и занял капитанское кресло, хотя "Звёздный Икс" уже был официально переименован в "Ласковую киску", а Иури Ламишада являлась его владелицей. Ссориться с этим типом девушке не хотелось и поэтому она молча села в кресло первого пилота. Вслед за ней в рубку ввалился весело хохочущий Юм, а четверть часа спустя в ней появились вибсы. Стинко вошел последним и, усевшись на Арнольда изображавшего из себя коврик варкенского живого мха, насмешливо посмотрел на Иури и спросил:
      – Какие будут приказы, хозяйка?
      Иури недоумённо посмотрела на него и ответила:
      – Стинко, босс здесь ты и это тебе решать, куда мы полетим.
      – Ну, раз так, ребята, тогда давайте смоемся отсюда и как следует озадачим нашего Звёздного короля, а то он уже мхом оброс в своём Золотом Антале. – Со смехом сказал Стинко и откинулся в кресле с закрытыми глазами. Заложив руки за голову, он добавил – Всё прошло, как нельзя лучше и теперь мы можем сделать Верди шикарный подарок, а потому нам нужно для начала забраться в какое-нибудь укромное местечко и я такое знаю. Тут неподалёку, всего в тысяче шестистах световых годах, есть очень плотная газо-пылевая туманность. Вот в ней-то мы и спрячемся.
      Не открывая глаз Стинко простёр своё сверхзрение на тридцать светолет и совершил первый прыжок. Хотя Иури уже знала о сверхдлинных телепортах достаточно много, она впервые видела такое вживую. После пятого прыжка она робко попросила:
      – Стинни, а можно я попробую сделать такой же прыжок?
      Тот отозвался радостным голосом:
      – Да, конечно! Я только об этом и мечтаю, девочка моя.
      От избытка энтузиазма Иури Ламишада сделала свой первый прыжок аж на пятьдесят с лишним световых лет и в этом ей помогло то, что Стинко делал целеуказание. Следуя его телепатическим подсказкам, девушка совершила подряд целую дюжину телепортов прежде, чем он сказал ей:
      – Ну, всё, Иури, мы почти на месте. Тебе осталось сделать только одно, прыгнуть внутрь туманности, но сначала дай мне возможность хорошенько почиститься там и включить оптическую маскировку. Под её прикрытием мы немного изменим внешний вид "Ласковой киски" и тогда уже никто не сможет узнать в ней наш прежний "Звёздный Икс".
      Как только космический корабль был надёжно укрыт от посторонних глаз, из всех его технических ангаров выбрались на корпус сотни корабельных роботов-ремонтников и грузовых космоботов. Они тут же принялись заменять белые облицовочные панели на ярко-алые. Одновременно с этим огневые башни раздвинулись вширь и слегка изменили свою форму, сделавшись массивнее и ещё грознее на вид. Этот корабль изначально строился таким образом, чтобы его форма могла была быть изменена в считанные часы и притом самым основательным образом. Удовлетворённо кивая головой, Стинко смотрел на обзорные экраны и отдавал роботам команды, хотя мог и не делать этого. Эти железные парни и без него прекрасно знали, что им нужно делать. Юм, глядя на это, только посмеивался в кулак и отпускал в его адрес едкие замечания. Наконец тому это надоело и он огрызнулся:
      – Ну, ты и язва, братан! – После чего сделал куда более важное и нужное распоряжение вибсам – Значит так, ребята, чтобы не терять время понапрасну, Иури вместе с Айко и Белкой, Юм с Бластером и я с Арни отправляемся в долину, чтобы сменить там свои тела, а вы останетесь снаружи и займётесь кораблём. Даю вам на это двое суток, после чего я вызову сюда Верди Мерка и ещё кое-кого из наших друзей. Думаю, что мы уже можем показать нашу школу архангелов высокому начальству.
      Иури всплеснула руками и воскликнула:
      – О, Боже, опять? Динозавр, тебе не кажется, что держать бедную девушку взаперти ещё два года будет слишком жестоко?
      – А кто сказал тебе, что мы пойдём на два года? – С улыбкой поинтересовался у Ласковой Иури Стинко и добавил – На этот раз, девочка, это будет просто отпуск и я обещаю тебе, что целых три месяца мы только и будем делать, что загорать и купаться в озере.
      – Ничего себе перспектива! – Возмутилась девушка – Да, я же там просто озверею от безделья.
      – Не волнуйся, я найду чем занять тебя. – Вклинился в эту шутливую перебранку Юм – Вот увидишь, тебе это обязательно понравится.
      Девушка в ответ на это села к нему на колени и сказала:
      – Мне это обязательно понравится, Юмми.
      – Ну, тогда пойдём, Киска. – Вставая на ноги сказал Юм и вслед за этим телепортом отправился в Райскую долину.
      На этот раз Стинко не стал пользоваться телепорт-лифтом или своими собственными ногами и вместе с Арнольдом, сбросив с себя космокомбинезон, телепортировался прямо на веранду, где его уже поджидали обнаженные Иури и Юм. Райская долина, как и прежде, оставалась прибежищем закоренелых нудистов. Очутившись наедине со своими партнёрами и любовниками, Иури Ламишада села на дощатый пол в позе лотоса и сказала:
      – Стинни, прежде, чем я влезу в новую тушку, мне просто необходимо встретиться с одним парнем. Пойми, хотя вы и считаете его самым крутым бойцом, без этой победы я никогда не буду считать себя самой лучшей.
      Стинко подсел к девушке и спросил:
      – Иури, ты уверена в том, что это для тебя так важно? Что будет, если Кудесник одержит над тобой победу? Ты сможешь это пережить?
      – Да, ничего не будет, братан! – Сердито рыкнул Юм – Как будто мы с тобой такие великие, что нас никто не бил. Нас били и порой били так, что даже злейшему врагу такого не пожелаешь. Киске ведь тоже не раз доставалось не только от виртуальных бойцов, но даже от колбасюков, так что с ней не случится ничего страшного, если Генди ввалит ей чертей.
      – Нет, парень, не скажи. – Остановил его Стинко – Одно дело получить в бубен в процессе тренировок и совсем другое на экзамене, а ведь именно так Киска относится к поединку с Кудесником. Поэтому мне очень важно знать, как она отнесётся к поражению.
      Ласковая Иури пожала плечами и проворчала:
      – Ну, и что будет с того, если Кудесник накостыляет мне по шее? Можно подумать, что это будет конец света. Стинни, ничего со мной не случится, выйдя из реаниматора, я первым делом просмотрю запись боя несколько раз и проанализирую свои ошибки самым тщательным образом, чтобы в следующем бою надрать ему задницу. Мне ведь не важно с какого раза я одержу победу над Кудесником с первого или двадцатого. Тут важно другое, он самый лучший и только победив его я смогу сказать себе, что отныне мне всё нипочём.
      Такой ответ, похоже, полностью устраивал Стинко, раз он восторженно воскликнул:
      – Так может быть тогда войдем в тренажер втроём, ребята? Я возьму себе Верди Мерка, Киска Варкенского Кудесника, а ты Юмми, Рыжую Герду. Что скажете, ребята, не пора ли нам выступить против виртуалов одной дружной командой? По-моему, нам давно уже нужно было это сделать.
      Юм сморщился и проворчал:
      – Стинни, братан, ты же знаешь, что для боя я не только надеваю на виртуалов боескафандры, но и вооружаю их до зубов. Ты только представь себе, что произойдёт в том случае, если в руках Рыжей Герды окажется меч и ты появишься в пределах досягаемости. Да, после того, что ты сделал с ней и Скользкой Лиззи, она тотчас разрубит тебя на тысячу кусков. Виртуалы таких вещей, братан никому не прощают, особенно такие, как Рыжая Герда.
      Стинко пропустил его замечание мимо ушей и, пододвинувшись поближе, спросил у Ласковой Иури:
      – Послушай, Киска, а с чего это ты решила, что Генди является самым лучшим бойцом в галактике? Все люди говорят, что самый крутой это Верди Мерк.
      – Да, мало ли что люди говорят про Верди Мерка, Стинни. – Ответила девушка – Про Варкенского Кудесника никто ничего не говорит и тем не менее его все боятся. Говорят даже о том, что Верди сошелся как-то раз с Кудесником в Золотом Антале на татами и у них вышла ничья. Ты можешь поверить в такое, Стинни, чтобы два архангела свели поединок вничью? Да, они просто выпендривались, а не сражались. Правда, я подозреваю, что если бы кто-то из них действительно победил, то тогда от Золотого Антала мало что осталось бы. К тому же они братья, Стинко, и этот результат можно считать скорее их политическим заявлением, чем итогом поединка, ведь никто не знает истинной сенсетивной Силы ни одного, ни другого.
      Стинко встал на ноги и поманил за собой Иури и Юма. Они вошли в дом и все вместе зашли хранилище, где в субметаллическом сейфе лежали инфокристаллы с записями виртуальных бойцов. Это были совсем не те инфокристаллы, на которых обычно хранят информацию. Они представляли из себя вольфрамокерамитовые цилиндры диаметром в двенадцать сантиметров и высотой в двадцать, оснащённые портами для подключения к системам управления корпусов боевых роботов практически любой конструкции, но чаще всего на практике во всей галактике применяются особо прочные андротела. Создание виртуальных бойцов давно уже является целой индустрией и в некоторых мирах без них немыслима подготовка бойцов элитных спецподразделений. Не обходится без них и индустрия развлечений, только для самих виртуальных бойцов их жизнь вовсе не развлечение. Если это, конечно, виртуальные бойцы созданные на основе личности действительно самых великих бойцов галактики, таких, как архангелы.
      Для того, чтобы создать виртуального бойца, не требуется какого-то очень уж сложного оборудования. Для этого вполне хватает самого обычного менторайтера, достаточно мощного компьютера и, разумеется, личного участия того бойца, чья виртуальная копия должна быть создана. Виртуальный боец обычно лишен всего несущественного, мелочного и суетного. Будучи созданным единожды, он живёт многие тысячелетия и занимается только одним делом – сражается изо дня в день, накапливая опыт от боя к бою. Всякие выскочки и филистеры создают виртуальных бойцов в год по сотне штук – выдающиеся профессионалы по одному в двадцать, тридцать, а то и сто лет, а некоторые, особенно архангелы, и того реже. Как правило виртуального бойца невозможно переписать, но архангелы, создавая свою новую боевую матрицу, обычно изготавливают её в нескольких сотнях экземпляров, но не с целью продажи, а для того, чтобы послать своим собратьям-конкурентам по цеху.
      Таким образом архангелы тысячелетиями совершенствовали своё мастерство и поэтому им нет равных. То, что вознамерился сделать Стингерт Бартон, – создать единственную во всей галактике школу архангелов, очень многие из них сочли дурацкой затеей, обречённой на провал, но при этом никто не отказался передать ему своего виртуального бойца. Создали их специально для него и другие люди – Зак Лугарш и Папаша Рендлю, Нейзер Данин и Эд Бартон, король Гарендир и императрица Корина, а вместе с ними тысячи других мастеров боевых единоборств. Войдя в хранилище, Стинко набрал на панели нужные коды и из сейфа на лоток выкатились три блестящих чёрных цилиндра. Протягивая Ласковой Иури цилиндр с виртуальным бойцом Варкенского Кудесника Гендальфа Мар-Рогаса, он сказал:
      – Извини, девочка, но это будет твой первый бой с подлинным виртуальным бойцом. До этого я выставлял против тебя только их тщательно отредактированные копии.
      Ласковая Иури взяла в руки тяжеленный цилиндр и решила, что обижаться на Стинко и Юма ей не стоит. В конце концов им было виднее, как именно должно было проходить её обучение. Помолчав минуту, она всё же решила высказаться:
      – Знаете, ребята, вы, конечно, оба жулики и пройдохи, но я на вас не в обиде. Раз уж вы решили, что я готова, то и у меня будет одно условие. Я больше не буду входить в тренажер голой. Нет-нет, я не собираюсь надевать на себя боекостюм и тем более Беляночку, обойдусь одними только трусиками. Парни, пусть это будет мой фирменный стиль, ведь мне, похоже, теперь тоже придётся написать своего виртуального бойца, а раз так, я хочу хоть чем-то отличаться от всех остальных крутых девчонок.
      – Да, ты и так отличаешься от них, Киска. Взять хотя бы то, что ты даже на арене остаёшься очень сексуальной и привлекательной. Не то что эта злобная ведьма Салли Рапира – Откликнулся Юм.
      Четверть часа спустя они входили в казарму. Так Стинко называл отсеки размещённые под тренажерами в которых хранились и готовились к бою сверхпрочные андротела. Кроме того, что все эти мужские и женские андротела были на одно лицо, они почти ничем не отличались от тех, которые получали а-люди Золотого Антала – костяк из субметалла и живая плоть. Однако, кое-какие отличия всё же имелись. Андротела виртуальных бойцов всё-таки были выращены искусственно и это было сделано таким образом, что они являлись по сути трансформерами. Нет, такое андротело не могло превратиться по воле виртуального бойца в тигра или орла, но оно могло до мельчайших деталей имитировать облик того человека, с которого был списан виртуальный боец.
      Иури Ламишада после известия Стинко думала, что ей предстоит сразиться с каким-то особым бойцом, но её сенсей выбрал из трёх с лишним дюжин мужских андротел то, которое более всего подходило под параметры Гендальфа Мар-Рогаса и только и сделал, что вложил в его грудь цилиндр с его бойцовской матрицей, из чего девушка сделала вывод, что всё дело действительно заключалось в одном только редактировании. Она уже сражалась с несколькими архангелами, которых напускал на неё Стинко и это были самые тяжелые поединки. Виртуальные бойцы были так же непредсказуемы, как и она сама и поэтому сражаться ей приходилось на пределе сил. Кроме того они обладали просто невероятной физической силой и поэтому, увидев, что физические параметры Варкенского Кудесника остались неизменными, она облегченно вздохнула, что тут же заметил её сенсей. Усмехнувшись, он сказал девушке:
      – Киска, если ты думаешь, что мои поправки относились только к физике, ты очень ошибаешься. Все твои прежние противники были отличными бойцами, но всё же это были только облегчённые копии настоящих виртуальных бойцов, лишенные их самого главного качества, – стремления добиться победы любой ценой. Тогда ты сражалась, можно сказать, со спортсменами, а это настоящие боевые машины нацеленные на убийство и смотреть они на тебя будут не как на живого человека, а как на самоё себя, на точно такого же виртуального бойца из которого нужно вышибить дух.
      – Спасибо, что предупредил, Динозавр. – Отозвалась Ласковая Иури и добавила – Тогда и я буду стремиться только к одному, оторвать этому вашему Варкенскому Кудеснику голову.
      Слова Стинко заставили Иури призадуматься. Если раньше этот парень выставлял против неё какого-нибудь варкенца, то это в обязательном порядке был самый лучший архо из какого-нибудь клана, с несколькими сотнями косичек, брачными татуировками и всеми клановыми заморочками типа клятвенных замков. Правда, в отличие от настоящих варкенцев эти черти отнюдь не стеснялись ударить женщину, хотя и были в бою настоящими джентльменами. Хейн Расул тоже был с нею очень галантным и даже вспомнил о том, что они были когда-то любовниками, но это вовсе не помешало ему колотить Иури руками и ногами так, словно перед ним был какой-то биот, а не бывшая возлюбленная. У неё тогда даже возникло такое впечатление, что Пересмешник её жутко возненавидел за те два года, что они были вместе, пусть они и расстались друзьями.
      Хотя сознание виртуальных бойцов и было освобождено от всего того, что, собственно говоря, делало человека человеком, всяких там сомнений, душевных переживаний, комплексов и всего прочего, все они были яркими индивидуальностями, но, как оказалось, и к этому приложил свои руки Стингерт Бартон, которого в эти минуты Иури чуть ли не ненавидела. Поскольку время это позволяло, виртуального бойца нужно было готовить к бою не менее получаса, девушка решила выяснить кое-что, а потому спросила своего сенсея сердитым голосом:
      – Послушай-ка, Динозавр, ты что же, все последних два года, что я уродовалась в тренажерах, подсовывал мне какие-то суррогаты вместо настоящих противников? Ты что, выбрасывал на помойку весь их боевой опыт или вообще делал так, что они не имели возможности победить меня? Давай, парень, колись.
      Стинко от этих слов аж покраснел. Он набычился и громко рявкнул в ответ:
      – Ты, чо, курица, сдурела? Я чо, по-твоему, похож на биота? Да, я только и делал, что ставил на них фильтр жестокости. Очень мне было нужно, чтобы в конце каждого поединка эти гады трахали тебя во все дыры! Или ты думаешь, что Пересмешник и в самом деле такая душка? Да, чёрта с два! Он никому не даёт спуска и дай я ему волю, он оторвался бы по полной программе. Он же не варкенец с их кодексом габарх-круда, в конце-то концов, а самый обычный галакт. К тому же в своей жизни он прошел через такое, что с этим и в аду не столкнёшься. В обычной жизни этот парень никогда без надобности не звереет, а вот в своём последнем поединке мигом превращается в самого настоящего монстра. Так что нечего тут на меня критику наводить. И, вообще, если бы ты выбрала себе виртуала Чокнутого или Железного Рена, я тебя и близко не подпустил бы к тренажеру. В благородстве Кудесника я уверен почти на все сто процентов, к тому же мы с Юмом будем рядом и подстрахуем тебя, если в нём, вдруг, взыграет мужик.
      Юм, одевавший в этот момент Рыжую Герду в специальный гибкий боескафандр оснащённый мощными силовыми приводами и генераторами силовых полей, одёрнул друга:
      – Братела, тебя бы самого кто-нибудь подстраховал. Боюсь, что Рыжая при виде тебя так озвереет, что мне её будет не сдержать. Ты же знаешь, как она тебя любит.
      Иури давно интересовало что же произошло между её парнем и двумя самыми бедовыми девчонками, – Скользкой Лиззи и Рыжей Гердой, и поскольку разговор пошел начистоту, она спросила:
      – Юм, расскажи мне что натворил Стинко? А то ты уже достал всех своими предупреждениями.
      Стинко сурово сдвинул брови и исподлобья посмотрел на своего друга, явно, предостерегая его, но тот, не моргнув глазом, выпалил:
      – Что-что, да, то самое! Когда этот биот злопамятный сошелся с этой парочкой впервые, ему досталось от них по первое число. Мало того что они отметелили его, как щенка, так они ещё и дали ему кое-что понюхать, вот он и озверел. Тогда со сломанными руками и ногами он уже ничего не мог с ними сделать, но зато на следующий день включился, наконец, на полную мощность, избил обеих до полусмерти, ну, и трахнул сначала одну, а потому другую. Лиззи такие штуки по барабану, она у нас известная мазохистка, а вот Герде это не понравилась. К тому же настоящая Рыжая Герда написала для этого биота своего виртуала уже после того, как они стали на какое-то время любовниками. Так что, Иури, сама понимаешь, какие тёплые чувства эта бедная девочка испытывает к этому уроду.
      Стинко выслушал эти разоблачения не только стоически, но и с весьма довольной улыбкой на лице. Правда, когда в дополнение к телескопическому боевому шесту из субметалла и паре нунчак его друг вложил в руки виртуального бойца Рыжей Герды ещё и меч, он бросился к кушетке и попытался было забрать его, но Юм замахнулся на него кулаком и рыкнул:
      – Поклодь железку взад, извращенец!
      – Ты, чо, братан, с дуба рухнул? – Завопил Стинко – Ты бы ей ещё ручной антимат всучил! Она же обязательно отдаст эти цацки Верди и Гендальфу и тогда всё, нам точно будет каюк. Или ты не знаешь, как Верди Мерк работает мечом?
      Юм расхохотался и ответил:
      – Обязательно отдаст, Стинни. Для этого я их ей и вручаю. Любимое оружие Герды боевой шест, а вот меч она точно отдаст Верди Мерку, ну, а чтобы эта милашка ещё и помогла Генди, вооружу-ка я её ещё и копьём для верности. С ним она тоже умеет чудеса творить.
      Ласковой Иури уже не раз приходилось вступать в бой с вооруженным до зубов противником и потому она не стала возмущаться. К тому же любое оружие обладало тем полезным свойством, что могло переходить из рук в руки и она не раз сражала своих противников их же собственным оружием. Подумав о том, что Рыжая Герда будет всё-таки сражаться с Вечным, она достала из шкафа пояс-антиграв, два браслета с силовыми манипуляторами и принялась экипировать ими виртуального бойца, на что уже Юм отреагировал очень бурно:
      – Нет, это уже полный беспредел! Киска И, ты что, смерти нам желаешь? Да, эта ведьма с помелом теперь задаст нам всем такую трёпку, что мы вылетим из тренажера, как ошпаренные. Ты знаешь что такое в её руках удлинялки? Она же с центра зала достанет тебя где угодно и в клочья разорвёт.
      – Ничего, Юмми, зато теперь она будет драться с тобой на равных, а мы со Стинни будем глядеть в оба, хотим мы того или нет.
      Беляночка, которая крутилась поблизости, принесла своей лучшей подружке не только кейшиновые трусики, но ещё и золотые сандалии. Кейшин к её удовольствию, был в этот час аспидно-чёрным и издавал сильный аромат мускуса. Надев трусики, девушка сказала:
      – Ну, что же, теперь Кудесник точно понюхает у меня, чем пахнет киска у Киски И.
      Медицинские кушетки-антигравы увезли виртуальных бойцов в тренажерный зал графа Дракулы и теперь Иури и её друзьям оставалось только гадать, во что тот превратит его боевую арену. Дракула, как и его остальные кореша, тоже поднаторел по части всяческих ловушек и заподлян. Он мог создать на арене такое, что этого и в аду не увидишь, но сегодня, по идее, предполагался честный бой, а потому Ласковая Иури не удивилась, когда увидела под ярко-синим небом плато из рыжего песчаника проросшего чёрными гранитными обелисками высотой в несколько метров. Поверхность плато была похожа на пустыню с невысокими волнами дюн, а обелиски, судя по всему, являлись не столько препятствиями и ловушками, сколько дополнением этого скучного пейзажа.
      Бронелюк, закрываясь, громко клацнул и два человека из плоти и крови и один Вечный оказались на арене запертыми до тех пор, пока не окончится поединок. Юм тотчас выдвинулся вперёд и пошел к центру арены слегка раскинув руки, словно закрывая собой своих друзей. Иури шла позади него справа, а Стинко слева. Проходя мимо обелиска, девушка провела по нему ладонью и ощутила шершавую поверхность камня. Похоже, что Дракула решил сегодня выступить в качестве стороннего наблюдателя. Песчаник под её ногами был не каменно-твёрдым, а слегка упругим, словно татами самого лучшего качества, так как являлся на само деле шершавым, но не резким, будто наждачная шкурка, терленом. В общем это было высококачественное травмобезопасное покрытие и если бы не то обстоятельство, что против них сегодня будут выступать самые опасные противники во всей галактике, всё можно было бы счесть самой невинной тренировкой.
      Веридор Мерк, Гендальф Мар-Рогас и Герда Штольц стояли посреди арены и о чём-то тихо переговаривались. Герда была почти одного роста с Иури Ламишада и имела прелестную фигурку, словно выточенную из кремово-розового мрамора, с головкой украшенной гривой ярко-каштановых волос, однако, сегодня гибкий кратопластовый боескафандр превращал её в нечто подобное Железному Рену Калвишу, делал пугающе массивной и грозной на вид. В реальной жизни Рыжая Герда была самым настоящим кошмаром для всяческого рода выродков и всех тех, кто пытался узурпировать власть. До того, как прийти в Золотой Антал, она редко работала по найму и предпочитала сама вершить правосудие. В Гнилом Погребе её некогда считали хантером без жетона и теперь, когда она стала полноправным хантером-экзекутором, подчиняющимся непосредственно императору галактики, для этой женщины, возраст которой перевалил за пятнадцать тысяч лет, настали воистину счастливые времена.
      Пожелай она того, и Сорквик давно бы возвёл её на престол хоть планетарного королевства, хоть Звёздной империи, но она, как и все остальные архангелы, предпочитала быть исполнительницей его монаршей воли и его карающей десницей, хотя и продолжала работать в одиночку, да, к тому же, частенько проявляла инициативу и брала в оборот тех типов, на которых ещё не пал взгляд её сюзерена. Тут ей всегда приходил на помощь Суд Хьюма и императору не приходилось краснеть, когда ему докладывали о том, что после очередной отлучки красавицы-герцогини из императорского дворца кто-то очень важный, вдруг, загремел на стальной курорт. В перерывах между акциями Рыжая Герда охраняла жизнь и покой императора, что только заставляло его придворных с горестными вздохами вспоминать про те счастливые времена, когда покой их повелителя охраняли такие милые, сговорчивые и покладистые а-девушки.
      Когда они подошли поближе, их противники, стоявшие кружком, выстроились в ряд. Рыжая Герда, как и Юм, выступила вперёд держа в руках субметаллическое копьё. Она, явно, пыталась подговорить Веридора Мерка и Гендальфа поработать одной командой и те, судя по всему, ещё не приняли окончательного решения. Всё теперь зависело от того, какую тактику изберут хантеры и как поведёт себя Юм, взявший на себя инициативу. Виртуальная Рыжая Герда открыла стайларовое забрало шлема и громко поприветствовала своего визави:
      – Вечный, ты сегодня великодушен к хрупкой, беззащитной девушке. Ты не только вооружил меня этим прекрасным копьём, но и позволил взлететь в воздух. Ты не боишься, что я надеру тебе задницу Юмми Хью? Ну, и, заодно, ты дал мне прекрасную возможность настучать кое-кому по голове.
      Юм улыбнулся и сделал вежливый поклон, сцепив пальцы рук в замок искреннего уважения, после чего ответил:
      – Ну, что же, попробуй сделать это красотка. Только учти, если ты будешь безобразничать, я включусь на полную силу.
      Стинко перенес угрозы в свой адрес стоически и даже не моргнул глазом. Он, как и Юм, также склонил голову перед Рыжей Гердой, но сцепил пальцы рук в замок страстной любви, от чего та гневно фыркнула и демонстративно захлопнула забрало шлема. Глаза её при этом сверкали от гнева и негодования. Веридор и Гендальф, похоже, сегодня не были расположены к долгим разговорам. Они просто выразили своё почтение Ласковой Иури поклонами и замками уважения, после чего отступили от Герды на пару шагов, но та, всё ещё надеясь на работу в команде, быстро бросила первому пару нунчак, а второму боевой шест, что привело к весьма неожиданной реакции со стороны Варкенского Кудесника. Поймав шест, он, внезапно, крикнул на древнем боевом языке киясиайсах:
      – Герда, ти-и-янь сянси ка минойё суяная! – Что в переводе на галалингв означало – Герда, отдай меч сбежавшей принцессе.
      От этих слов Ласковая Иури вздрогнула и слегка побледнела, словно тот раскрыл её тайну. Раскручивая своё копьё, Рыжая Герда молниеносным движением выхватила длинный, тяжелый меч из ножен, метнула его девушке рукоятью вперёд и крикнула опять же на киясиайсах:
      – Ти-и-йё сянси, канна! – Держи меч, сестра.
      Ласковая Иури любила сражаться на мечах. Этому её обучил ещё её дед, но в сложившихся условиях, когда в руках Гендальфа Мар-Рогаса будет боевой шест трёхметровой длины, ей лучше уж вообще не иметь никакого оружия, нежели вступать в бой с мечом в руках. Поэтому, поймав меч правой рукой, она предостерегающе подняла вверх левую и семенящими шагами подбежала к ближайшему обелиску – самому тонкому из всех имеющихся на песчаном плато. Взяв меч за рукоять обоими руками, она сделала глубокий вдох, после чего, выдыхая воздух, протяжно выкрикнула:
      – Ни-и-нь-нё сё-о-сей! – Что означало "Рубящий удар".
      Одновременно с этим криком она нанесла мечом сильнейший удар по обелиску имеющему в толщину почти полметра на уровне своей груди. Дракула оказался молодца. Он не стал мудрить с силовыми полями и прочими оптическими штучками и поступил очень просто, повтыкав в терленовое покрытие самые настоящие гранитные столбы. Меч, изготовленный из субметалла, рассёк гранит, словно бумагу, и верхушка обелиска с глухим стуком свалилась на терлен, которому был придан вид песчаника. Однако, Ласковая Иури не прекратила на этом свои издевательства над камнем. Изменив боевую стойку, она встала вполоборота к обезглавленному обелиску и перехватила меч так, что почти спрятала его за своим телом, после чего всё так же протяжно крикнула:
      – Ми-и-ято сё-о-сей! – А это уже означало "Колющий удар".
      Резко поворачиваясь к обезглавленному обелиску, Иури с классической точностью вонзила свой меч ему точно в грудь, да, при этом с такой силой, что более, чем метровой длины клинок пробил камень насквозь и вылез с обратной стороны на добрые полметра. После этого девушка смахнула волосы со лба и бросилась на своего противника с протяжным криком:
      – Ни-и-йё тяё-рю!
      Вот уж чего-чего, а выдержки и хладнокровия у виртуальных бойцов было с избытком. Любой другой, кто знает древний боевой язык киясиайсах, тотчас бы дал дёру, но Гендальф Мар-Рогас даже не пошевелился, хотя Ласковая Иури и предупредила его о том, что сейчас оторвёт ему башку. Он включил механизм раскрытия телескопического боевого шеста и, с силой вонзив его терленовое покрытие, явно, показывая девушке, что он не собирается колотить её этой субметаллической дубиной. Однако, это вовсе не говорило о том, что он не собирался пускать в ход и кулаки. Кудесник неторопливо двинулся вперёд и при этом стал выделывать руками такие фортели, что со стороны казалось, будто у него выросло добрых две дюжины рук с десятком кулаков на каждой. Он, явно, взял с места в карьер.
      Юму такое поведение противника Ласковой Иури совсем не понравилось и он решил немедленно призвать его к порядку. Выпрыгнув с места, словно зенитная ракета, нацелившаяся на низколетящую цель, он с дурным воем перепрыгнул через Иури и, с бешенной силой работая ногами, нацелился в голову Кудесника. Тот, однако, был готов к такому развитию событий и мгновенно выставил вперёд мощнейший блок-удар, но Юм был не лыком шит и в самое последнее мгновение поднял ударную ногу и, воспользовавшись рукой варкенца, как перекладиной, оттолкнулся от него и полетел в другую сторону, к Рыжей Герде, которая, закрутив копьём, выставила перед собой сверкающий субметаллический щит.
      Каким-то совершенно невероятным образом Юм умудрился пробить эту защиту и нанёс рукой наотмашь мощнейший удар в голову Герды. Ту буквально смело этим ударом и если бы не мощное силовое поле, остановившее руку этого монстра в пяти сантиметрах от её шлема, она точно лишилась бы головы, но вместо этого просто отлетела назад и, ударившись о гранитный обелиск, разнесла его на куски. Сделав переворот через голову, Рыжая Герда встала на ноги и принялась с невероятной ловкость и стремительность отбиваться от рук и ног Юма, которых тоже, вдруг, стало намного больше, чем это полагается даже Вечному. Во время одной из его атак она нанесла ответный удар, вонзив своё копьё в грудь этого монстра.
      Ну, тут она, явно, прогадала. Возможно, что это остановило бы боевого робота или тяжелый танк, но только не Юма. Мало того, что этот рубящий удар не причинил ему никакого вреда, так он ещё и захватил копьё Рыжей Герды своей грудью так крепко, что она едва сумела его выдернуть и тотчас напоролась на крепкую оплеуху, которая заставила её разнести в щебень второй гранитный обелиск. Юм так разошелся, что походя расколотил ещё одну каменюку, так как она мешала ему приблизиться к Герде кратчайшим путём. Для того, чтобы хоть как-то отбиться от этого чудовища, она пустила в ход и пояс-антиграв, и силовые браслеты, ударами которых Юма чуть ли не плющило, но всё же не могло остановить.
      Куда спокойнее начался поединок между Веридором Мерком и Стинко. Виртуальный Хитрюга Мерк, отбросив в сторону нунчаки и делая руками плавные, скользящие движения, совершенно не обращая внимания на грохот раскалывающихся на части гранитных обелисков, спокойным и добродушным голосом сказал ему:
      – Ты вырос и возмужал, парень, и мне будет очень интересно посмотреть на то, чему тебя научили наши новые друзья. Говорят, что тебя учил боевым искусствам сам Старый Крон. Это очень хороший сардар, Стинни, и я надеюсь, что ты был хорошим огуном. Ну, же, нападай, малыш, покажи мне на что ты способен.
      – Верди, ты как был балаболкой, так им и остался. – Так же спокойно отвечал ему Стинко – Неужели тебе до сих пор не ясно, что во мне прибыло не только мастерства, но и силы? Так что если ты хочешь посмотреть на то, чему научил меня Капустник, тебе придётся немного погреметь костями. Лично я не собираюсь потакать твоему высокомерию, королюга.
      Веридор рассмеялся и сам пошел вперёд, одновременно наращивая скорость своих финтов. Поначалу Стинко с лёгкостью отражал все его удары, но в какой-то момент был введён в заблуждение обманным ударом хитроумного варкенца и словил мощнейшую плюху в челюсть. Нельзя сказать, что удар вышиб из него дух, но интуита буквально подбросило в воздух, как катапультой, и если бы не его феноменальная способность сгруппироваться, он точно шмякнулся на песчаник, словно лягушка. Приземлившись точно на ноги, он закрутил мощный пируэт и нанёс ответный удар ногой, угодив точно в грудь своего босса. Если бы этот удар пришелся по гранитному обелиску, он его точно расколол бы, но андротело было куда прочнее и выдержало этот удар с честью, хотя и полетело после него кувырком.
      Семенящими шагами Стинко стал обегать своего противника по кругу и пока тот проделывал ногами серию предварительных защитных блоков, напоролся на весьма крупные неприятности. Пролетающая поблизости Рыжая Герда, увидев спину своего обидчика и попридержав Юма силовым захватом, изо всех сил треснула Стинко по ней копьём. Правда, ей немного не повезло и она не сумела развернуть его лезвие, а потому удар хотя и был очень мощным, всё-таки пришелся плашмя. Юм взревел от негодования и тотчас вырвал оружие из её силового захвата, после чего завязал его в пять узлов и отбросил в сторону. Рыжая Герда подхватила нунчаки, брошенные Веридором Мерком, приземлилась и, раскручивая их с бешенной скоростью, пошла на сближение со своим противником. Юм отражал все её удары руками и ногами так, словно он был сделан из субметалла, и воздух наполнился громким металлическим перестуком.
      Под этот непрекращающийся барабанный бой Ласковая Иури сражалась со своим противником с каким-то весёлым остервенением. Она налетала на Гендальфа, словно разъярённая фурия, и только что не фыркала и не шипела, как дикая кошка. В Варкенском Кудеснике было более двух метров роста, а Иури Ламишада не дотягивала и до метра восьмидесяти, но это не давало ему никакого преимущества. Изящная ножка, обутая в золотые сандалии, уже не раз и не два съездила этого верзилу по физиономии после самых разнообразных финтов и никто бы не сказал, что эти удары были сродни шутливым шлепкам ребёнка. Гендальф Мар-Рогас хотя и был варкенцем и архо, отвечал девушке той же монетой и его кулак так же не раз встречался с очаровательным личиком Иури.
      После очередного хука слева архо, как всегда, поторопился принести девушке свои извинения и даже слегка склонил голову, но удар, как видимо, был не очень сильным, раз та с быстротой молнии сблизилась с ним, ухватила его за шею и с невероятной скоростью и силой крутнулась винтом на одном месте, да, ещё и сделала при этом резкий нырок. Подобно раскручивающейся пружине она заставила своего противника взмыть в воздух и пролететь над песчаным плато несколько метров прежде, чем он врезался спиной в самый массивный из всех гранитных обелисков.
      Удар был таким мощным, что по обелиску пошли трещины, а Гендальф кулем свалился к его подножию и утробно захрипел. Ласковая Иури тотчас подлетела к своему противнику и, ухватив его за руку и ногу, с бешенной силой треснула о второй обелиск, словно бросила на пол вязанку дров. Тот был малость поизящнее и потому мигом раскололся надвое. Варкенец упал на песчаник лицом вниз и его тело стал сотрясать глухой кашель. Отхаркивая кровь, он попытался встать на четвереньки и в этот момент Иури Ламишада, не веря в то, что бой может завершиться таким банальным образом, решила довершить разгром, треснув его пяткой по шее.
      Интуиция не подвела девушку и в тот момент, когда после прыжка её ножка должна была опуститься на загривок этого бугая, он сам крутанул винта, да, ещё при этом умудрился сделать резкую подсечку, отчего Ласковая Иури со всего маха треснулась попой о терленовый песчаник. Это приземление произошло с такой силой, что её груди с розовыми сосочками так и подпрыгнули кверху, а в терлене мигом отпечатались две лунки от круглых ягодиц девушки. Не мешкая ни секунды, девушка сделала переворот через спину и, встав на ноги, первым дело потёрла попку рукой. Сверхпрочный кейшин не выдержал и в её трусиках образовалось несколько дырочек размером с монету. В этом не было ничего страшного, так как кейшин был вечной тканью и умел затягивать дырки и покрупнее.
      Кудесник, перевернувшись на спину, также взметнул вверх свои ходули и сделал переворот через голову, но на нём, в отличие от Ласковой Иури, не было надето трусов и потому девушка чуть не покатилась со смеху увидев, как мужское хозяйство архо чуть не треснуло того по носу. Словно ни в чём не бывало Гендальф бросился на Иури и та, желая немного отдышаться, попятилась назад. Как раз в это время поблизости Веридор Мерк с силой припечатал Стинко к не такому уж и мягкому терлену и как только девушка оказалась в пределах досягаемости его рук, он мгновенно захватил её руки и шею в самый банальный замок.
      Гендальф ускорил своё движение вперёд, но был остановлен тем, что ступня ножки Иури Ламишада, обутой в золотые сандалии, с громким звуком врезалась в синего орла с распростёртыми крыльями, вытатуированного на его широченной груди. Стинко также не остался безучастным к её страданиям и, мгновенно вскочив на ноги, врезал локтем по спине Веридора Мерка, да, так сильно, что тот не только выпустил из рук девушку, но и упал на колени, и сам был скручен интуитом в бараний рог. Рыжая Герда тоже была начеку и потому, увидев что её напарник попал в сложный переплёт, тотчас пришла ему на помощь и с такой дурной силой огрела Стинко нунчакой по спине, что та мигом вспухла багровым рубцом, что совсем не понравилось Юму.
      Этот тип подскочил к ней и, не придумав ничего лучшего, взмахнув своими ручищами, ударил её по плечам так, что терлен от этого удара, словно взорвался, и Рыжая Герда оказалась вколоченной в него по колени. Выдернув её из фальшивого песчаника, рассыпавшегося в труху, он с силой швырнул эту валькирию на очередной обелиск. И этот кусок гранита разлетелся вдребезги, но вместе с ним не выдержали удара генераторы силового поля и, как следствие, андротело виртуальной Рыжей Герды тоже. Кувырком прокатившись по плато метров двадцать, эта красотка наткнулась на следующий обелиск и замерла подле него в неестественной позе.
      Не смотря на то, что Стинко получил по спине удар чудовищной силы, он не выпустил из захвата своего противника, но, не в силах больше сдерживать его, отшвырнул его от себя мощным борцовским броском. В каком-то смысле слова этот бросок был победным, так как Веридор Мерк после него врезал дуба, ударившись спиной о обелиск, но вряд его конец был бы таким быстрым, если это не был тот самый обелиск, из которого торчал меч Ласковой Иури. Напоровшись на него спиной, он замер и его голубые глаза погасли, а веки медленно сомкнулись. Разумеется, для настоящего Веридора Мерка это не было бы смертельным ударом и он продолжил бы бой, но для этого андротела наступил предел выживаемости и бой был закончен.
      Теперь перед Гендальфом Мар-Рогасом встала перспектива сражаться сразу с тремя противниками и он, восстанавливая дыхание, попятился назад и стал озираться в поисках какой-нибудь железяки. Он был смекалистым парнем и сразу сообразил, что ничего хорошего ему не светит. Другой бы на его месте уже сбежал, но виртуальные бойцы тем и знамениты, что никогда не сдаются и всегда сражаются до конца, но и у них случаются заминки. Именно этим секундным замешательством и воспользовалась Иури Ламишада. С громким криком она бросилась вперёд и, высоко подпрыгнув, полетела на своего противника ничуть не хуже, чем это делала Рыжая Герда, поддерживаемая в воздухе поясом-антигравом. Как ни пытался уклониться Кудесник, а Иури сумела обхватить его шею ногами и он таки понюхал, чем пахнут её кейшиновые трусики.
      Это был фирменный захват Ласковой Иури, из которого было практически невозможно вырваться как бы он не проводился, сзади, спереди или сбоку. К тому же она довершила его тем, что свернула Кудеснику голову своими красивыми, изящными руками, главное предназначение которых, вроде бы, заключалось совсем в другом, доставлять мужчинам удовольствие, лаская их, а вовсе не причинять боль и страдания откручивая им головы. Каким бы совершенным не было это андротело, но оно не смогло противостоять столь мощному захвату и в результате Варкенский Кудесник практически потерял голову, что относилось к разряду смертельных травм и приводило виртуальных бойцов к поражению.
      Его андротело ещё не успело рухнуть на рыжий песчаник, как Ласковая Иури уже взлетела в воздух в победном прыжке и издала ликующий вопль на тайном боевом языке своего славного клана, отчего Стинко снова поморщился и покрутил головой. Он первым подошел к девушке с поздравлениями и поднял её руку вверх. Дождавшись того момента, когда Юм перестанет её целовать и обнимать, он спросил:
      – Киска, что это за кошачьи вопли, которыми ты обменивалась с этими обормотами во время драки?
      – Никакие это не вопли, а боевой язык моего клана! – Возмущённо воскликнула Ласковая Иури – Признаться честно, я сама не ожидала, что архангелы владеют этим древним языком.
      Стинко примирительно кивнул головой и сказал:
      – Ладно, согласен, это не кошачье мяуканье, а древний боевой язык, но тогда объясним мне Бога ради, почему Кудесник назвал тебя минойё суяная, что, как мне кажется, вполне созвучно выражению минои сунитаяра китоми, и в переводе с древнекиотского означает "принцесса тайком покинувшая дворец". Заодно объясни мне, пожалуйста, как это соотносится с древней киотской легендой о том, что ваш император войдёт в золотой дворец на холме Тяньниянь только тогда, когда на вашу чёртову планету вернутся его старый слуга и сбежавшая принцесса. Мне сдаётся, что Серж Ламишада не случайно позарился на твою мать Минои, ведь она происходит из древнего самурайского рода Кувато, который тайком заправляет чуть ли не всеми делами в том дурацком балагане, который киотцы называют своим правительством. И ещё, Иури, я тебя умоляю не надо даже пытаться вешать мне лапшу на уши, тем более в присутствии Юма.
      Сам Юм, между прочим, относился к этому разговору с большой иронией. Он посадил Ласковую Иури к себе на плечо и, поглаживая её по горячему, потному бедру, только посмеивался, за что и получил от Стинко очередной втык:
      – А ты чего щеришься, хмырь болотный? Не тебя ли интересовало, на каком языке базарят между собой эти хмыри? В общем так, ребята, я немедленно хочу во всём разобраться и требую от тебя, Иури, чтобы ты обо всём мне рассказала. Мне не случайно показалось когда-то, что ты ключ к очень большой и очень древней тайне. Так что давай, присядем на этот камешек и ты мне обо всём расскажешь.
      – Стинни, а тебе не кажется, что нам будет гораздо удобнее поговорить обо всём на берегу озера с бокалом "Старого Роантира" в руках? – Поинтересовалась у парня Ласковая Иури и добавила – В противном случае я вообще не скажу тебе ни слова, а телепатическое зондирование тебе ничего не даст. Уж я-то прекрасно умею хранить секреты своего клана.
      Юм немедленно поддержал девушку строго сказав:
      – Стинни, братан, давай сделаем так, как говорит Киска И. Мне самому хочется услышать её историю, но только не здесь и не сейчас. На вас обоих смотреть тошно, такие вы побитые и исцарапанные. Пусть Аск вас сначала заштопает и подкрасит, а уж потом мы сядем на берегу озера и чинно обо всём поговорим. Поверь, братан, так будет гораздо лучше. К тому же ты сможешь продумать все свои вопросы, а Киска подготовится к тому, чтобы честно на них дать ответы.
      Стинко посмотрел на Ласковую Иури и только сейчас увидел, что лицо и тело девушки действительно сплошь покрыто синяками и ссадинами. У него самого вид был ещё похуже, да, и спина после ударов Рыжей Герды весьма ощутимо болело. Похоже, что как минимум пару рёбер она ему сломала. В принципе это было легко поправить парой часов водной медитации или же просто несколькими часами сна, но куда проще было всё-таки взять и залечь на кушетку в золотое чрево доктора Асклепия, тем более, что вскоре старик останется без работы. Стинко ещё не говорил ему о том, что намерен стать вечным, но был уверен в том, что тот его не осудит за это. Этот золотой доктор вообще был отличным парнем и понимал всё с полуслова. Они часто общались с ним и даже иногда играли в карты. Жаль только, что он был таким здоровенным, что не мог войти в дом, а потому делать им это приходилось на веранде, к которой он прилетал по вечерам. Поэтому, когда Юм напомнил ему о травмах, он сказал:
      – Ладно, братан, так мы и сделаем. Давай, займись пикником, приготовь какое-нибудь угощение для Киски, отметим успешную сдачу выпускного экзамена, а мы пойдём к доктору Асклепию. Заодно я скажу ему, что мы хотим стать Вечными. Думаю, что он нас за это не осудит. Встретимся на берегу озера.
 

 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара "Галан", Звездное княжество "Звездный Антал".
 

Стандартное галактическое время:

 

 

20 декабря, 11 часов 27 минут

 
      Пока доктор Асклепий залечивал синяки и ссадины Ласковой Иури и Стинко, Юм постелил на берегу озера синюю шкуру, водрузил на неё здоровенное серебряное блюдо с жареным на вертеле кабаном и парой дюжин горячих лепёшек, воткнул в него три кинжала и поставил рядом корзину с тремя дюжинами бутылок "Старого Роантира". О таких пустяках, как тарелки, вилки и бокалы он даже не вспомнил. На его взгляд и этого было вполне достаточно для прекрасного пикника на берегу озера. Не дожидаясь того момента, когда к озеру придут его друзья, он ловко откупорил пару бутылок и выдул драгоценное вино столетней выдержки, словно газировку, после чего отрубил переднюю кабанью ногу и стал её методично поедать с одного конца. Арнольд, расположившийся рядом, громко пискнул:
      – Чудовище, ты хотя бы подождал друзей!
      – Ничего, кабан вон какой здоровенный всем хватит. – Беззаботно ответил ему Юм – Чем без дела маяться, лучше подкрепился бы.
      С этими словами он отрубил вторую переднюю ногу кабана и бросил её Защитнику. Тот хотя и критиковал его, от угощения не отказался и принялся уплетать это яство с ничуть не меньшей скоростью. Открыв третью бутылку вина, Юм вылил половину в воронку, образовавшуюся в пятиугольном теле Защитника рядом с той дырой, в которой уже почти исчезла кабанья нога. С довольным урчаньем всосав в себя вино, Арнольд пропищал:
      – Честное слово, ради того, чтобы наслаждаться этой божественной амброзией в полной мере, стоит стать человеком.
      – Ну, кремниевые лепёшки с терзием тоже вещь неплохая, Арни, особенно если запивать их плавиковой кислотой с некоторой толикой каустика. – Отозвался в ответ на это Юм и добавил – Хотя надо сказать, что на свете есть множество других вкусных вещей и далеко не всё из них относятся к мирам кислородного типа. Взять хотя бы те же хризолитовые яблоки.
      Арнольд тихонько засмеялся и пропищал:
      – Нет, Юмми, такие деликатесы не для меня.
      – Да, вы, Защитники, что ни говори, будете слабоваты против нас, Вечных. – Поддел его Юм – Это нам всё едино, что хлор, что фтор, что метан, что кислород. Мы с одинаковым комфортом можем существовать во всех средах и сдаётся мне, что наши тела способны и не на это. Но скажу тебе по секрету, Арни, всё-таки больше всего я кайфую от кислородных миров и особенно от жаренного мяса и такого вот прекрасного вина, хотя проку от этого мне не так уж и много. Кремниевая органика для Вечных гораздо питательнее.
      Их мирный разговор на кулинарные темы прервало появление Ласковой Иури и Стинко, которые пришли к озеру в обнимку. Девушка, в отличие от прежних дней, была одета в Серебряную Тунику, которая изобразила на ней нарядную голубую рубашку с коротким рукавом, заправленную в вытертые добела джинсовые шорты. На Стинко тоже были надеты цветастая, расстегнутая на груди, рубаха и просторные синие гейанские бермуды, на которых было написано желтым "Голден бич". Вид у него был достаточно грустным и увидев ехидную улыбку на лице своего друга, он запустил в него каким-то свёртком и чуть ли не заорал сердитым, недовольным голосом:
      – Немедленно оденься, убоище, иначе эта красотка не намерена вести с нами разговор начистоту.
      Юм презрительно фыркнул в ответ:
      – Очень мне нужны эти шмотки. Я и без них могу изобразить из своей тушки любой наряд.
      Однако, под пристальным взглядом друга он быстро натянул на себя бермуды и рубаху, после чего взял Иури за руку и буквально затащил её на синюю шкуру. Присев рядом с блюдом, он усадил девушку к себе на колени и первым делом вырезал для неё из кабаньей туши самый лакомый кусок. Наколов мясо на длинный кинжал, он вручил его девушке и принялся откупоривать бутылку вина приговаривая:
      – Давай, Киска, налегай на мясо. Наесться до отвала после такой славной драки, что может быть лучше. Ну, разве что натрескаться мяса после хорошего секса с тобой. А поговорить мы всегда успеем. И с чего это в тебе, вдруг, проснулась такая стыдливость? Или мы тебе уже до смерти надоели, Киска?
      Впившись острыми зубками в горячее сочное мясо, девушка только усмехнулась в ответ. Она действительно проголодалась и потому ела торопливо, время от времени прикладываясь к бутылке и жадно запивая мясо вином. Юм угадал с блюдом. Ласковая Иури действительно очень любила дичь жареную на вертеле и особенно горячие лепёшки, испечённые в дровяной печи. Такие пикники она частенько устраивал с друзьями на Ксинанте и там они тоже обходились только лепёшками, жареной дичью и вином, вот только вино было не таким прекрасным. Глядя на Иури, Стинко тоже принялся за кабана и вскоре забыл о том, что привело его на берег озера. Когда Иури утолила голод, она вытерла жирные губы лепёшкой, прополоскала рот вином и, поцеловав Юма, сказала ему:
      – Юмми, ты просто прелесть. Кто сказал тебе, что больше всего я люблю есть жареное мясо на берегу озера и запивать его вином?
      Тот вместо ответа сам спросил девушку о главном:
      – Итак, Киска, что же всё-таки так волнует нашего друга? Почему это он так интересуется какой-то принцессой-беглянкой?
      Устроившись у Юма на коленях поудобнее, Иури Ламишада ответила со вздохом:
      – Ну, что же, раз вас обоих так волнуют эти глупости, то я расскажу вам всё, что знаю. Правда, я очень сомневаюсь в том, что это принесёт кому-либо хоть какую-то пользу. Во-первых, ребята, я и есть та самая сбежавшая принцесса, только это не совсем точное значение фразы минойё суяная. В дословном переводе с киясиайсах это действительно означает понятие – сбежавшая принцесса и звучит, как прозвище, но на самом деле это наследный титул династии Кувато и его нужно переводить на галалингв совсем по другому – ожидающая принцесса. До меня ею была моя мама Минои, а до неё бабушка Айко. Когда я рожу дочь, ожидающей принцессой станет она, но только в том случае, если проведёт своё детство и юность на Киото, как это было со мной. Увы, ребята, но титул ожидающей принцессы по части престолонаследия мне ничего не даёт и взойти на императорский трон мне не светит. Задача ожидающей принцессы только в том и заключается, чтобы дождаться слугу императора Канагури, но в то, что он когда-нибудь вернётся, мне очень слабо верится. Что ни говори, но со дня трагической смерти нашего императора прошло пятьсот сорок тысяч с лишним лет и уж если его слуга не нашел дороги домой за эти годы, то уже точно не вернётся никогда, хотя мой клан будет ждать его вечно и приложит все усилия к тому, чтобы не исчезли ни он, ни Киото, ни, тем более, золотой императорский дворец на холме Тяньниянь. Ну, уж ему-то точно ничего не сделается, ведь он накрыт силовым куполом запитанным от темпорального генератора и находится в стасисе. Этот старый хрыч, слуга нашего императора Канагури, должен принести ключ от дворца и указать на того, кто будет вторым императором нашего мира, а ожидающая принцесса только то и должна будет сделать, что вручить ему старинный меч и привести его к холму Тяньниянь. Кстати, Стинко, ты зря наехал на моего папашу, он не вынашивал никаких планов относительно Киото. Тут всё произошло с точностью до наоборот, это моя мама подцепила его на одной вечеринке, лишь бы сбежать из дома. По-моему, она и сама не ожидала, что в итоге влюбится в Сержа и станет его женой. Не знаю счастливы ли они, но я являюсь последним ребёнком своего любвеобильного папаши. – Посмотрев на скорбную физиономию Стинко, который, явно, мечтал услышать нечто совершенно другое, девушка тихим голосом добавила – И вот ещё что, Стинни, если ты думал, что я смогу тебе чем-то помочь на Киото, ты ошибаешься, я ведь действительно оправдала прямой перевод выражения минойё суяная тем, что сбежала с Киото на Ксинант до наступления совершеннолетия и, тем самым, отрезала себя от клана Кувата, ну, а после того, как меня сунули в кутузку, мой дед Оэдигава, наверное, и вовсе озверел. Он ведь у меня такой праведник, что порой выть хочется. Всё у него построено на одном только кодексе бушидо и правилах приличия. Так что сам понимаешь, на Киото мне путь заказан. Мой клан меня не примет.
      – Ну, это мы ещё посмотрим, Киска. – Загадочно улыбаясь ответил девушке Стинко – Посмотрим, как твой дед завопит от радости, когда ты притащишь к нему домой слугу императора Канагури. – Увидев, что Ласковая Иури подалась вперёд, он поспешил успокоить её – Киска, отнесись к моим словам с некоторой долей иронии. У меня просто есть кое-какое сумасшедшее предположение и как только мы выберемся из темпоральника и покончим с одним давно уже надвигающимся на всех нас кризисом, я расскажу тебе об одной моей догадке. И, пожалуйста, не надо меня пытать, что это за кризис, я всё равно не скажу тебе больше ни слова. Самое главное я выяснил, ты именно та принцесса, на которой сошлись десятки судьбоносных линий и я просто вне себя от радости, что мне удалось не только вычислить это, но и застать тебя в живых.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, открытый космос вблизи темпорального коллапсара "Галан", Звездное княжество "Звездный Антал".
 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 
      Звёздный князь Курт Великостепной, граф Курт ант-Браун ещё раз перечитал письмо своего сына Бембера, который стал премьер-хантером Регентства не смотря на то, что ему было всего двадцать четыре года, и не смог сдержать счастливой улыбки. По словам знающих людей это было просто каким-то чудом. Его малыш Бим, когда-то прозванный друзьями Плаксой, писал ему, что у его жены Телулы будет ребёнок, сын, которого они решили назвать Куртом в честь его деда. Для мужчины, которому исполнилось всего лишь пятьдесят три стандартных года это было, пожалуй, самым счастливым и значимым событием во всей его недолгой жизни.
      Курт Браун бережно сложил письмо, написанное сыном на обратной стороне обложки ресторанного меню, и вложил его в бумажник. Он уже показал это письмо нескольким десяткам своих друзей и в том числе Веридору Мерку, который тут же предложил ему собраться завтра вечером где-нибудь на природе и закатить по этому поводу хорошую попойку, настоящий мальчишник, состоящий из одних только старых ворчунов. Зная своего короля, Курт был уверен в том, что это будет достаточно скромное по количеству участников торжество, на которое соберутся только их самые близкие друзья. Главные торжества он наметил провести в своём Звёздном княжестве Великая Степь позднее, когда Бим и Телли прибудут в Золотой Антал.
      Хотя Курт и был Звёздным князем, в княжестве которого проживало почти триста миллионов человек, в основном точно таких же степняков с Бидрупа, как и он сам, этот невысокий, темноволосый весёлый парень по-прежнему, как и когда-то, работал главным диспетчером энергосистемы, только теперь тот энергетический комплекс, который состоял из четырех больших термоядерных реакторов, сорока малых и почти двух тысяч энергетических подстанций, который он ласково называл Толстячком, был чуть ли не в миллион раз больше того, на котором он работал раньше. Не смотря на свою молодость, Курт Браун был специалистом такой квалификации, выше которого был один только Господь Бог. Поэтому друзья часто называли Курта Электрическим князем или и того проще, Гигаватт.
      Его Толстячок обеспечивал энергией так называемые стальные небеса Круглых Земель, а если проще, внешний бронекорпус Звёздного королевства, под защитой которого находилось самое большое Звёздное княжество в галактике, которое было сравнимо по своей площади с настоящей планетой, но было в тысячи раз прекраснее любого из сотен тысяч обитаемых миров. Курт гордился тем, что обеспечивает энергией генераторы защитных силовых полей стальных небес и их оборонительные сооружения. Таким образом он исполнял обязательства, данные его другом, Длинным Эрсом, повелителю ветлов орту Белобородому и потому был одним из немногих людей, с кем он не только беседовал, но и кто был допущен в его владения, хотя некоторые типы считали, что они больше похожи на ад во время пожара.
      Не смотря на то, что работой Толстячка и переключением силовых криофидеров ведал Интайр, Курт относился к своим обязанностям очень ответственно и, зачастую, давал ему рекомендации относительно того, по каким именно фидерам направить потоки энергии, чтобы избежать даже малейших сбоев в работе энергетической системы. Иногда ему даже удавалось привести старика в изумление, ведь что бы там не говорили о совершенстве мозга-кристалла, он не мог идти ни в какое сравнение с гигантским мозгом Интайра. Может быть именно поэтому это мудрое существо частенько беседовало с Куртом во время его дежурств и отнюдь не на научные или философские темы.
      Сегодня они тоже беседовали и Курт зачитал старику письмо своего сына. Ещё будучи Нэксом и Бэкси, Интайр хорошо запомнил того светловолосого, крепкого паренька, на глазах которого частенько наворачивались слёзы, когда он смотрел на ублюдков. Зато Бим Плакса был одним из самых прилежных курсантов, да, и с биотами он сражался с такой отчаянной отвагой, что это было отмечено "Звездой Галактики". Потом, став графом ант-Брауном, Бим Плакса мёртвой хваткой вцепился в Звёздного князя и буквально вынудил того зачислить его в только что созданную в Звёздном Антале академию хантеров. Там он тоже был одним из самых лучших курсантов и закончил академию с большой золотой медалью. Там же он познакомился со своей будущей женой и напарником Телулой Лейк. Свадьбу они сыграли ещё будучи курсантами и с того памятного дня Курта Брауна дня не расставались ни на минуту. Для хантеров как Гнилого Погреба, так и Регентства быть мужем и женой и при этом ещё и напарниками, было в порядке вещей. Такому даже странно было удивляться.
      Известие о том, что через шесть месяцев на свет появится маленький Курт Браун, привело Интайра в неописуемый восторг. Он непременно хотел быть его крёстным отцом и прочил мальчику большое будущее, а его отцу и матери скорое возвышение. Курт-старший не без оснований считал, что его парень вполне достоин того, чтобы стать федеральным прокурором, но он даже и представить себе не мог того, что на его сына пал взор самого императора Сорквика и всё потому, что у его парня прекрасно работает голова, он умеет ладить с людьми и не смотря на то, что выбрал такую работу, имеет доброе сердце и способен сострадать людям. Последнее Интайр отметил особо и добавил, что для настоящего правителя это самое главное.
      Дежурство проходило спокойно и ничто не мешало Курту думать о Биме и Телли, о их будущем и о том, что уготовила судьба его внуку. Как знать, может быть его сын действительно станет королём в каком-нибудь огромном мире населённом миллиардами людей и будет воплощать для них в жизнь закон дома Роантидов и олицетворять собой справедливость. Тогда маленький Курт станет наследным принцем. От размышлений об этом Курта отвлёк тревожный сигнал сирены. Ещё не успев толком осознать что происходит, он сунул обе руки в пульт управления и контакты, проколов кожу, вошли в порт соединения с компьютерами управления Толстячка.
      Мир вокруг Курта тотчас преобразился и всё то, что составляло сущность энергосистемы, как бы материализовалось и обрело совершенно иной вид. Это была гигантская равнина испещрённая сверкающими точками потребителей энергии и разноцветными линиями криофидеров, над которой разноцветными сполохами переливался защитный силовой купол Звёздного королевства. Внезапно он увидел над равниной испуганного старика с благородными чертами лица охристо-зеленого цвета и фиолетовыми глазами. Это был Интайр. Глядя на Курта с мольбой, он со стоном промолвил:
      – Курт, возьми управление на себя, я больше не могу…
      Лицо старца подёрнулось рябью и исчезло. Курту показалось, что он, словно лишился тела, такую пустоту он ощутил внутри себя. Не мешкая ни секунды он взял управление энергосистемой в свои руки и тотчас понял, что Биби, – основной компьютер через который он был с нею соединён, также не отзывается. С немыслимой быстротой он протестировал его и понял, что Биби не подает никаких признаков жизни, если это можно было сказать об искусственном разумном существе, смысл жизни которого только в том и заключался, чтобы обеспечивать бесперебойную подачу энергии многим миллионам больших и малых потребителей стальных небес и не допускать даже малейших перебоев в их работе.
      Вся элементная база Биби была в полном порядке, но вот программное обеспечение, явно, накрылось и у Курта сложилось такое впечатление, что этот электронный парень не просто потерял сознание, что для компьютера такой мощности являлось делом практически невозможным, а находится в глубокой коме. Все управляющие программы бездействовали, хотя Курт Браун и мог обращаться ко всем базам данных. Не прекращая ни на одну миллисекунду своей основной работы, он вошел через Биби в Интайра и вскоре убедился в том, что старик тоже находится в коме. Его сверкающая сфера погасла, а вместе с ней и триллионы посетителей – андроидов, роботов и таких суперкомпьютеров, как Биби. Из этого Курт тотчас сделал вывод, что в точно таком же положении сейчас находятся сотни триллионов разумных существ, чей разум был сотворен не природой, а искусственно и ему от этого сделалось не просто страшно, а чудовищно страшно.
      Не долго думая Курт тотчас послал Звёздному королю не просто телепатемму, извещающую его о крупных неприятностях, а приказ в самой категорической форме. Оценив в полной мере все возможные последствия, он приказал Веридору Мерку немедленно привести все войска Золотого Антала в полную боевую готовность, мобилизовать всех, кто только мог держать в руках оружие, и, не мешкая ни секунды, отправить весь антальский космофлот на помощь братьям, попавшим в беду. Не смотря на свою молодость, Курт прекрасно понимал, что уже через несколько минут добрая половина галактики сойдёт с ума и в первую очередь накинется на беззащитных андроидов, а потом начнёт крушить и роботов, какими бы грозными и несокрушимыми они не казались на вид.
      Не надеясь на то, что Веридор Мерк примет верное решение, Курт Браун, пользуясь тем, что ему были доступны коды правительственной грависвязи, послал точно такие же приказы императору Сорквику и леди Ракель, а затем, немного подумав, Генеральному Прокурору, подкрепив их для убедительности соответствующими расчетами. После этого он немного успокоился и, не дожидаясь приказов свыше, резко увеличил энергоотдачу всех термоядерных реакторов Толстячка и сам повысил напряжённость силового поля окружавшего Золотой Антал. Через несколько секунд Курт увидел перед собой ярко светящийся текст послания Звёздного короля: – "Отправку экспедиционного корпуса подтверждаю. Благодарю за службу. Веридор."
      Понимая, что это вряд ли ему удастся сделать, Курт снова вошел через Биби в контакт с Интайром и предпринял титаническую попытку разобраться в причинах произошедшего. Память этого гигантского супермозга хранила бесчисленное количество терабайт информации, в которой легко запутался бы любой суперкомпьютер, но он всё-таки принялся её просматривать, разогнав своё сознание до немыслимых скоростей и не обращая внимание на то, что его собственный мозг стал быстро нагреваться. Благо, что рядом с ним находились его товарищи, которые немедленно пришли к нему на помощь и надели на голову Курта охлаждающий шлем. Специальные устройства шлема ввели анестезирующие препараты и оскальпировали его череп, удалили глазные яблоки и, прорезав дренажные отверстия в черепной коробке, стали охлаждать мозг-кристалл.
      Курту каким-то чудом удалось почти сразу напасть на верный след и через каких-то два с лишним часа он обнаружил в памяти Интайра следы компьютерного вируса замаскированного под довольно-таки простой диалог двух электронных существ, какого-то андроида, прибывшего с Лекса почти два месяца назад, и гигантского супермозга. Это, явно, была компьютерная атака, но Курт не стал бы присягать на Библии, что её целью было уничтожение всех искусственных разумных существ в галактике. Похоже, что тут речь шла о чём-то ином, о каком-то сложном процессе перепрограммирования искусственного разума, да, к тому же в гигантских масштабах. Единственное, в чём Курт был уверен точно, так это в том, что эта программа была настолько органична, что Интайр принял её, словно должное. О результатах своего расследования Курт также тотчас доложил Звёздному королю и продолжил свою основную работу думая о том, вернёт ли шлем ему обычный облик сам или же ему придётся после смены обратиться за помощью к своему золотому а-доктору.
      Если Золотой Антал предпринимал какие-то действия, то действовал он стремительно. Курт Браун был не первым парнем, который поспешил предупредить Звёздного короля о том, что все андроиды Золотого Антала и Галана вырубились. Зато он был единственным человеком, который сразу же сообразил, чем всё это может закончиться и принял единственно верное решение. Веридор Мерк раздумывал над его приказом не более пяти секунд, после чего просто продублировал его всеми доступными ему средствами и гигантская военная машина Золотого Антала, которая была практически незаметна в мирное время, в одно мгновение пришла в движение, да, ещё как пришла.
      Во всех Звёздных княжествах тотчас завыли сирены срочной мобилизации и командиры воинских соединений рванули в штабы. Антальцы бросили все дела и, не задаваясь вопросом, что произошло, немедленно помчались к пунктам вооружения. Те из них, кто были резервистами второго эшелона, не имеющими ещё Защитников, принялись облачаться в тяжелые боескафандры, ну, а первоочередники извлекли из специальных сейфов боевые коконы своих напарников и отправились на корабли. Через каких-то полчаса корабли экспедиционного корпуса уже получали полётные задания, а ещё через четверть часа Золотой Антал превратился в огромный улей, из всех летков которого полетели во все стороны ударные крейсера, неся на своём борту сотни дивизий сенсетив-коммандос.
      Раньше них стартовали только чёрные рыцари-варкениды, да, оно и понятно, ведь эти ребята, не смотря на прочный мир во всей галактике, всегда находились в состоянии повышенной боевой готовности. Даже тогда, когда они обнимали лёжа в постели своих возлюбленных, занимались воспитанием детей или пьянствовали с друзьями. Чёрные рыцари заняли свои места на крейсерах едва ли не через минуту после получения приказа от Велимента Мерка и затем, не дожидаясь когда маршал Калвиш укажет им координаты цели, гигантскими прыжками понеслись к тем мирам, которые отличались своим недружественным отношением к а-людям. Эти ребята лучше всех умели проводить с помощью сверхзрения сверхдальнюю разведку. Точно также поступили и жрицы Храма Великой Матери Льдов. Они тоже не стали дожидаться разъяснений и их огромные космические отели такими же прыжками стали разлетаться от Галана и ещё нескольких сотен планет галактики во все стороны.
      Когда громадина "Скакуна Матидейнахш" встала на орбите Ракши, одного из самых одиозных миров галактики, в котором всем заправляли жрецы храма богини Кали, взорам жриц предстала ужасная картина. Чуть ли не в каждом городе этой планеты полыхали пожары. Однако, на Ракше горели отнюдь не кварталы а-людей, в которых они жили, как в гетто. Этот мир никогда не производил своих собственных андроидов, так как это было запрещено жрецами, но остро нуждался в их помощи, поскольку ракшиане не развивали науку и высокие технологии. Без них Ракша просто не смогла бы выжить и находилась бы чуть ли не в каменном веке.
      Тем не менее кое-какие разрушения в кварталах андроидах всё-таки имелись, из чего леди Тамила сделала вывод, что ракшиане, подстрекаемые жрецами, стали убивать а-людей чуть ли не в первые же минуты, но напоролись на то, что кто-то их разрушительный порыв остановил и остановил самым жестким образом. На окраине Калистана, столицы Ракши, на территории главного планетарного космопорта, этот кто-то уже успел построить не то госпиталь, не то просто эвакопункт для а-людей и окружить его мощнейшими оборонительными сооружениями, средствами противовоздушной обороны и сплошным кольцом минных полей, оснащенных атакующими прыгающими минами большой мощности. На ближних подступах к космопорту на земле догорали десятки флайеров-бомбардировщиков, а от минных полей, без оглядки, с позором бежали ракшианские вояки.
      Быстро осмотрев эвакопункт, леди Тамила пришла в ярость, увидев, что на кушетках лежат тысячи растерзанных тел а-людей. Гнев жриц был подобен чудовищному урагану. В считанные секунды они разрушили все храмы и правительственные здания, так врезав при этом по мозгам беснующихся ракшиан, что им мало кто стал бы завидовать. Между делом несколько десятков тысяч жрецов и прочих подстрекателей не только получили по башке, но и загремели в корабельный карцер. Через несколько минут после этого все походные казармы вместе с находящимися в них андроидами были телепортом отправлены на "Скакуна", а в комплексе правительственных зданий, уцелевшем в этом катаклизме, обосновался десант из нескольких тысяч сердитых дам. Леди Тамилу так возмутило поведение ракшиан, что она решила ввести на этой планете прямое имперское правление и тотчас известила об этом императора галактики и Верховную жрицу.
      Как только Главная жрица Геи убедилась в том, что все её приказы исполнены, он поторопилась придти в большой парк, в котором её жрицы заботливо укладывали беспомощных а-людей на более удобные, на их взгляд, ложа. В этот момент кто-то проложил луч телелокации прямо к ней. Жрицы моментально выстроили вокруг неё мощнейшее боевое поле, но молодая тёмнокожая гейанка, одетая в совсем ещё молоденькую Серебряную Тунику, властным жестом приказала им пропустить к ней смельчака. В том, что это был мужчина, она не ошиблась и секунду спустя рядом с ней появился рослый парень в морковно-красном потрёпанном мундире с полковничьими звёздами на погонах и малиновом берете. Он был светловолос, довольно красив, безоружен и очень вежлив. Прижав руку к сердцу, полковник склонился в глубоком поклоне и немедленно отрапортовал жрице:
      – Мэм, разрешите доложить, все попытки ракшиан расправиться с андроидами были нами пресечены. Поскольку вы уже приняли а-людей на борт, я прошу вашего разрешения продолжить ту миссию, с которой мы были посланы в космос.
      Улыбнувшись своей самой роскошной улыбкой, леди Тамила проворковала в ответ нежным голоском:
      – О, полковник, зовите меня просто Тамила. Я прошу вас остаться. Скажите как вас зовут и кто поручил вам охранять а-людей на этой ужасной планете?
      – Прошу прощения, леди Тамила, но я скорее приму крейг, чем отвечу на этот вопрос. Таков приказ моего командира. – Немного помедлив, полковник добавил, доставая из нагрудного кармана золотую, плоскую фляжку – Это очень хороший крейг, мэм, он прислан мне друзьями из клана Артанов Марийских.
      Жрица нервно повела плечами и порывисто воскликнула:
      – Парень, я хочу получить от тебя это крейг в дар своему храму. Ты не хочешь называть своё имя? Пусть будет так, хотя наши правила требуют иного. Чёрт с ними, солдат, я приму тебя, как безвестного паломника. Об а-людях и без тебя есть кому позаботиться.
      Полковник опустил глаза и тихо ответил:
      – Увы, но этого я тоже не могу сделать, леди Тамила, у моего отряда ещё есть работа. Поблизости встало несколько рудников и нам нужно срочно прикрыть рудничных роботов и их охрану от нападения мародёров, но как только мне удастся прилететь на Гею, леди Тамила, я обязательно принесу вам этот крейг в дар.
      Жрица огорчённо вздохнула и поцеловала его на прощание, вкладывая в руку бравого полковника перстень со своей руки и новенький браслет паломника. Слегка царапнув его коротко стриженный затылок ноготками, она строго сказала:
      – Не затягивай с этим, парень, если не хочешь оскорбить меня и это тебе уже мой приказ, а не просьба.
      Полковник телепортировался куда-то в открытый космос, а вслед за этим "Скакун Матидейнахш" взял курс на Теллурию, там тоже с андроидами обошлись не самым лучшим образом и их нужно было срочно эвакуировать в более безопасное место. Пока разгневанные жрицы-телепортистки готовились к прыжку, леди Тамила подготовила и отправила в Золотой Антал Веридору Мерку подробную телепатемму. Она сочла свою встречу с неизвестными союзниками очень важной и решила немедленно поставить в известность Звёздного короля.
      Веридор Мерк сидел за пультом своём рабочем кабинете и смотрел на огромный трёхмерный экран, на который то и дело поступали донесения от командиров отрядов и хантеров. Получив телепатемму леди Тамилы, нисколько не удивился тому, что неизвестные сенсетив-коммандос пришли на помощь андроидам на Ракше намного раньше, чем до этой планеты добрались жрицы с Геи, самого ближайшего мира к ней союзника Золотого Антала. Так происходило практически повсеместно. Кто-то, явно, держал ситуацию под контролем и этот кто-то был очень могущественным человеком. На защиту андроидов выступила чья-то огромная армия и куда бы не прилетали сенсетив-коммандос Золотого Антала, Галана, Храма Великой Матери Льдов или Генеральной Прокуратуры, вся основная работа была уже кем-то сделана. Леди Тамиле ещё повезло, ей доложил о завершении своей миссии какой-то полковник. Другие вообще никого не увидели, но им были хорошо видны результаты чужой работы.
      Это наводило Веридора Мерка на мысли о том, что всё происходящее с андроидами имело под собой какую иную подоплёку, нежели просто компьютерная атака врага. Похоже, что они столкнулись с какой-то грандиозной акцией и ему очень хотелось знать, кто же в галактике способен на такое. Как не перебирал он возможных кандидатов в творцы какого-то нового миропорядка, у него не возникло никаких подозрений на этот счёт. Не смогли ему помочь ни Зак Лугарш со всеми своими людьми, ни даже великий авгур Ньют Клири, для которого всё произошедшее показалось самым настоящим кошмаром. Ему оставалось обратиться за помощью к одному единственному человеку, последнему потомственному интуиту Стинко Бартону, но этот несносный тип не отвечал ни на чьи вызовы и Веридор стал потихоньку закипать от ярости.
      Беситься в бессильной злобе ему пришлось недолго. Через двенадцать часов сорок две минуты после начала этого кошмара Снуппи сообщил Звёздному королю, что с ним хочет поговорить по грависвязи Стингерт Бартон. Услышав это, Веридор тотчас заорал что было мочи:
      – Стинко, засранец, срочно тащи свою тощую задницу ко мне!
      – Не-а, Верди, не выйдет. – Развязным тоном ответил ему нахальный интуит – У меня и без тебя забот полон рот. Поэтому слушай меня внимательно и не перебивай. Перво-наперво срочно собери народ, ну, в смысле старую гвардию – Своего сыночка, Нейза, Зака, Папашу Рендлю и всех тех, кого ты считаешь своими самыми большими друзьями. Обязательно прихвати леди Джанину из Мо, ну, ту жрицу, с которой у Патрика роман. И пусть Джанни прихватит с собой с десяток, другой своих подружек и обязательно пригласи своего старшего братца. В общем мне нужно человек сто пятьдесят, двести. Я думаю, что для начала этого вполне хватит.
      – Послушай-ка, ты, паразит! – Снова заорал Веридор Мерк – Ты хоть представляешь себе, что сейчас творится в галактике?
      – Это ты меня послушай, король недобитый! – Зычно заорал в ответ Стинко – Я тебе кто, следак по особо важным делам или хрен с горы? Срочно собирай народ и дуй вихрем ко мне. Я поставил своё корыто в Рыбьем Глазе, это такая туманность на границе Ксинантской федерации и владений Лекса, ближе к центу галактики, я жду тебя там. Если ты хочешь получить исчерпывающие объяснения по поводу того, кто заварил всю эту кашу с Интайром и андроидами, то ты срочно отправишься в путь. Даю тебе час на сборы, твоё величество, и запомни, я свой хлеб даром не ем. А теперь всё, отбой, некогда мне с тобой лясы тачать, у меня и своих дел по горло. – Немного подумав, он добавил укоризненным тоном – Да, кстати, Верди, тебе пора встретиться с Ласковой Иури. Девушка ждёт твоих извинений.
      Стинко отключился, а Веридор Мерк действительно смутился. Только теперь, когда великий интуит пообещал ему рассказать о том, кто же на самом деле стоит за всем происходящим, он вспомнил о том, что Ласковая Иури отсидела из-за него шесть лет в тюрьме строгого режима и что он является её должником. Ему стало очень стыдно за свою вспышку гнева и глупость. Молча сцепив пальцы рук в замок сожаления, Звёздный король поклонился в пустоту и взял в руки свой личный банковский терминал.
 

 

"ГАЛАКТИКА СЕНСЕТЕВОВ"

 

Роман пятый "Большой поиск Стинко Бартона"

 

 
 

This file was created

with BookDesigner program

bookdesigner@the-ebook.org

16.10.2008