М = 98* 39* 21* + 0,34978 СЛ;

 

 

Х = (-) I 724,50003 СЛ;

 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 

Поясное планетарное время:

 

 
      Хотя это был обычный день, среда по календарю галактов, Жано махнул рукой на работу в офисе своей компании и решил устроить для своих жен и гостьи внеплановый пикник на берегу реки. Малакай ещё до рассвета смылся из спальной Риты и умчался на свой астероид. Как ему того не хотелось, но служба не давала возможности продлить часы блаженства с самой желанной, но, в силу своего рода деятельности, вполне доступной для многих мужчин девушкой Галана. Провести ночь с леди Ритой мечтали все, но далеко не каждый мог похвастаться этим. Во-первых, потому, что верховная жрица принимала паломников лишь дважды в неделю, а во-вторых, у неё имелись свои собственные предпочтения. Так что всё это были, по сути дела, скорее, её постоянные любовники, нежели паломники. Очень редко, не чаще трёх-четырех раз в год, она принимала в своих покоях, так сказать, простых смертных. Ну, на то она и была верховная жрица, чтобы иметь привилегии.
      Жано Коррель входил в число любовников леди Риты и на его браслете не было ни одного клейма, поставленного какой-либо другой жрицей. В этом он походил на Сорквика, что и сделало их друзьями. Император относился к этому просто и даже с некоторой долей юмора, частенько называя Жано своим молочным братом и обычно говоря об этом так: – "Мы с Жано, молочные братья. Нас поит молоком Великой Матери Льдов одна и те же девушка, а ещё нас обоих роднит то, что мы верны ей, не то что этот прохвост Велимент, который вечно норовит присосаться ещё к чьей-нибудь сиське". Про то, что ещё одна его любовница, – Луиза, стала второй женой его друга, Сорквик помалкивал, но всегда интересовался тем, как она поживает и, бывая в Варкенардизе, всегда навещал их. Он приходил в хольд Коррелей не как император, а именно как друг.
      Луиза была принята в хольде не просто с любовью, а с обожанием. Да, и как было не любить эту очаровательное, доброе и милое существо. Налт Коррель без устали расписывал друзьям и приятелям достоинства своей невестки, а для дочерей Жано Луиза сразу же стала второй матерью, хотя старшие девочки уже были выше неё ростом и скорее были её подругами. Однако, своего максимума их любовь достигла тогда, когда Луиза и Низа, спустя девять с лишним месяцев после того, как они совершили второй брачный полет, с разрывом в несколько часов, родили трёх сыновей. Так сбылся вещий сон Жано Корреля, о чём он немедленно известил всех домашних и чем только подтвердил то, что их любовь была озарена светом, исходящим от небесных ледяных чертогов Матидейнахш. Но на этом его жены не остановились и Жано был отцом уже восьми сыновей, теперь уже старшая жена родила ему двойню, а младшая сразу тройню. Маленький клан Коррелей старательно исполнял самый строгий указ императора, резко увеличить народонаселение империи.
      Устраивая своим женам и любовнице пикник у реки, Жано говорил сам себе, что делает это, якобы, в знак благодарности им, но на самом деле его влекло в джунгли совсем другое. Он давно уже мечтал заняться любовь сразу с тремя этими красотками. Хотя леди Рита довольно часто оставалась на ночь в их покоях, она никогда не присоединялась к ним. Иногда она проводила ночь с Сорквиком, отчего у них даже родилась дочь, которую император, после долгих уговоров, всё-таки забрал во дворец. Иногда занималась любовью с каким-либо другим своим любовником, что не считалось для того паломничеством, но гораздо чаще оставалась в своей спальной комнате одна. В это утро она не стала немедленно возвращаться в храм на горе и потому у Жано, за завтраком, появилась возможность пригласить её, Низу и Луизу на пикник. Все три его любимых женщины, к радости хитрого рыцаря, изумленно переглянулись, весело рассмеялись и сразу же согласились.
      Жано вынырнул из океанских глубин с большой сеткой морских раков и тремя молодыми морскими черепахами, длинным куканом рыбы, несколькими широкими лентами синих водорослей и девятью крупными жемчужинами во рту, которые он давно уже выращивал в одном укромном месте на дне океана. Прежде, чем приступить к исполнению своего коварного замысла, он решил устроить своим любовницам роскошный обед. Подобно древнему обитателю южных островов, добывавшему хлеб насущный в океане, он вернулся к домашнему очагу с богатым уловом и женщины встретили его радостными возгласами и улыбками.
      Одарив их жемчужинами, Жано немедленно принялся чистить рыбу и разделывать черепах, вовсю пользуясь своими сенсетивными способностями и телепортом отправляя их головы и внутренности в главную клон-лабораторию отдела охоты и рыболовства ордена, так как всё-таки не хотел окончательно уподобляться древнему рыбаку. Да, и очаг, возле которого его с нетерпением ждали женщины, представлял из себя очень сложное инженерно-техническое сооружение.
      Эту поляну на берегу реки Лоршан Жано присмотрел себе ещё тогда, когда был рыцарем-трао, а Варкенардиза не было ещё и в проекте. Правда, в то время он приплывая сюда на "Южной принцессе" вместе с друзьями, телепортом перебрасывал парусник через непроходимые рифы, заводил его в устье реки и тогда начиналось настоящее веселье. Место это было на редкость удобным и красивым. Правый берег этой довольно полноводной реки был высоким и его украшали живописные скалы, вставшие на её пути к океану. Скользя вдоль подковы скал, река круто поворачивала влево и вливалась в океан Талейн неспешно и величаво, полукругом обогнув просторную, идеально ровную, большую поляну, за которой высокой стеной вставали тёмно-зеленые джунгли. Огромные стволы вечнозелёных равелнаштарамских магнолий были сплошь увиты цветущими лианами и их большие, пестрые цветы спорили в размерах с цветами магнолий, величиной с суповую тарелку.
      Поляна поросла мягкой, высокой и шелковистой, серебристо-зелёной травой, на которой было так приятно загорать, заниматься любовью или просто спать. Ближе к океану лоршан-трава, давшая название реке, уступала место широкому пляжу золотого, тонкого песка и в нем действительно можно было найти золотые самородки, порой, размером с фасолину и даже крупнее. Дно реки было пологим и тоже песчаным, что делало её идеальным местом для маленьких купальщиц Жано Корреля. Именно для них он и откупил этот участок земли у Велимента, но строить здесь загородного дома не стал и обошелся только тем, что поставил на опушке леса, между двух деревьев, небольшую деревянную избушку, чтобы Низа могла уложить там спать самых маленьких дочерей. Для всех остальных девочек эта поляна была местом веселых игр.
      В самом центре поляны Жано установил большой овальный стол, высеченный из цельной глыбы зелёного нефрита, за которым могла сесть на широкую дерновую скамью не только вся его семья, но и ещё дюжины четыре, а то и все пять, их друзей. Стол этот был не простой, а с секретом. В самый разгар полуденной жары над ним поднимался на двух высоких телескопических колоннах полупрозрачный, желтовато-зелёный тент и включались установки искусственного микроклимата. Помимо них в гранитной прямоугольной тумбе были спрятаны энергетический конвертер, утилизатор, бар с напитками и кулинарный комбайн, но Коррели им почти не пользовались. Им вполне хватало продолговатого электрического очага в центре стола с несколькими настоящими моряцкими бронзовыми, посеребренными изнутри, котлами и жаровнями. В одном котле Жано намеревался сварить черепаховый суп, в другом уху по особому рецепту старого Лара, а на второе испечь на углях по парочке крупных морских раков.
      Он ещё только начал священнодействовать подле своей старинной бронзовой утвари, надраенной до блеска, а три нагие красавицы, загоравшие на шелковистой траве, уже не могли противиться ароматам, исходящим от котлов и потому перебрались на дерновую скамью. Видя их нетерпение, Жано удвоил свои усилия, но, как опытный кок, хорошо знающий толк в морской кухне, отнюдь не ускорил процесса приготовление изысканных блюд. Просто он принялся готовить весьма существенное дополнение к обеду, – салат из фиолетовых бутонов древовидного граана, обладавших пряным вкусом, зеленовато-желтых листочков криза и синих ароматных водорослей-робар, – обладающий ярко выраженными свойствами очень сильного афродизиака для женщин.
      Глядя на то, как он ловко, ни к чему не прикасаясь руками, управляется с мясистыми, пупырчатыми, синими лентами, снимая с них плотную, горькую кожуру и отжимая в миску красноватый сок, отчего они приобретали нежный, кремово-розовый цвет, мелко крошит цветочные бутоны и тщательно выдергивает все жесткие волокна из узких листочков, прозванных в народе женской травой, Рита не выдержала и насмешливым голосом поинтересовалась у своего любовника:
      – Жано, ну, и что ты мне прикажешь делать после того, как я слопаю целую миску твоего салата любви? К кому мне бежать после этого? Ты, как я погляжу, знаешь толк в его приготовлении и меня уже сейчас начинает охватывать желание.
      Бросив страстный взгляд на свою любовницу, облокотившуюся одной рукой на стол, а второй перекатывающей на полированном нефрите розовато-золотистые, крупные жемчужины, он весело отозвался:
      – Рита, любовь моя, зачем тебе искать кого-то, когда здесь есть я? – На зелёную столешницу перед женщинами со стуком упали увесистые золотые самородки, которые в мгновение ока превратились в массивные серьги и перстень, изготовленные в виде изящно выгнутых морских дракончиков, держащих в своих широко раскрытых пастях жемчужины и добавил, широко улыбаясь – Разве не будет проще отдохнуть после обеда в тени, а потом заняться любовью прямо здесь, на траве?
      Верховная жрица весело рассмеялась и воскликнула:
      – Жано, ты самый хитрый плут на свете и самый коварный соблазнитель из всех тех, кто когда-либо подкатывал ко мне! Твое предложение звучит весьма заманчиво, только я не представляю себе того, как ты будешь заниматься любовью с нами троими.
      Вместо него ей ответила Луиза:
      – Не волнуйся, Марго, тебе придется иметь дело не с одним, а сразу с тремя страстными любовниками. Уж мы-то с Низой не упустим шанса доставить тебе удовольствие.
      Прежде, чем начать сервировать стол к обеду, Жано изготовил из больших, плотных листьев портняжной пальмы, гладких с одной стороны и шелковистых с другой, красивые наряды для своих любовниц, подпоясал их цветущими, мелколистными лианами с розовыми, белыми и красными цветами и надел им на головы роскошные венки из орхидей. Сам он облачился в точно такой же наряд доисторического островитянина и выставил на стол посуду, изготовленную из золота и морских раковин. Так он поступал тогда, когда его женам надоедали любовные игры в их спальной комнате и они выбирались на природу. Любуясь своим перстнем, Низа сказала:
      – А я-то всё гадала, когда ты, наконец, окончишь выращивать эти жемчужины. Ещё года полтора, два и они превратились бы в шарики для игры в пинг-понг.
      Хотя Жано и хотелось подколоть свою супругу, сказав ей, что та давно уже должна была догадаться о его сокровенном желании и уговорить леди Риту присоединиться к ним, он благоразумно промолчал. Это Луизе он мог смело высказывать все свои обиды, а с Низой такие номера никогда не проходили. Она терпеть не могла никакой критики в свой адрес, за что, в свою очередь, постоянно получала нагоняи от младшей жены их дружного семейного треугольника.
      Эта миниатюрная красавица, которая была примерно одного роста с Рунитой, давней подругой Низы, была, по сути дела, мудрой, доброй и заботливой матерью-хранительницей не только в их семейных покоях, но и во всём хольде и именно к ней бежал и стар, и млад, когда кому-то нужно было пожаловаться на баб и найти защиту от всяческих упреков. Не уступала она пальму первенства и в постели, делая их любовь яркой, утонченной и многогранной, но уже не в силу глубины своего ума, а потому, что всегда была переполнена энергией и страстью. Буквально каждую их ночь она стремилась превратить в сказку и ей это всегда удавалось.
      Поэтому Низа, которая уже томилась в предвкушении любви, ела быстро и сосредоточенно. К кулинарным талантам своего мужа она уже успела привыкнуть, а вот от того, что сегодня ей предстояло испытать, она, явно, ждала чего-то совершенно необычного. Быстро покончив с обедом, она подсела поближе к Рите и принялась ласками поторапливать свою подругу, благодаря которой в их дом пришла Луиза. Однако, верховная жрица, искушенная в любовных утехах, ела не спеша, наслаждаясь теми блюдами, которые приготовил для неё Жано Коррель, её первый паломник. Тот, в свою очередь, как это и полагалось древнему островитянину, добытчику семьи и повелителю, глядя на Низу с притворной сердитостью хмурился и всё подкладывал Рите самые лакомые кусочки.
      Наконец, с обедом было покончено и на поляне вырос лёгкий, просторный шатер из голубого шелка и цветущих лиан, внутри которого стояло большое овальное ложе, накрытое синим, с фиолетовыми разводами, прохладным меховым покрывалом. Жано тоже не терпелось приступить к любовным играм и потому он решил сократить отдых после плотного обеда с помощью биоэратотрона, обладавшего способностью в считанные минуты превращать человека, пресыщенного изысканными деликатесами, в голодного любовника или любовницу. Прижимая к себе всех троих любимых женщин, он со стоном вымолвил, глядя на белое тело леди Риты:
      – О, если бы вы знали, хорошие мои, как же мне хочется взять в руки кисточку и украсить Конфетку несколькими татуировками. Мне кажется, что мы прекрасно сможем поместиться на нашем брачном ложе втроём.
      Низа тотчас шлепнула его по губам ладошкой и с притворным возмущение воскликнула:
      – Нет, девочки, вы только послушайте этого нахала! Наша кровать! Ишь, размечтался. – Резко дернув его за косички, она добавила наставительным тоном – Запомни, мой дорогой, у тебя есть только твоя жесткая кушетка на Мужской половине, на которой ты никогда не спишь только потому, что нас у тебя двое. – Однако, на большее её не хватило и она, жадно целуя Риту, воскликнула громким, дрожащим голосом – Хотя в одном я с тобой согласна, любимый, мне тоже хочется видеть наш герб на животике Риты. Вот тогда наш союз станет полным.
      Для Риты Нуари в Варкенардизе не было никаких секретов и она уже десятки раз принимала участие в женских играх дам-варкенидок, но впервые ей довелось испытать их супружеские ласки. Именно так её обнимали и целовали трое этих, влюбленных друг в друга и в неё саму, людей. Как и минувшей ночью она снова почувствовала себя не жрицей храма Великой Матери Льдов, а просто молодой, красивой женщиной, жаждущей любви.
      Повинуясь Луизе, она откинулась на спину, а Жано Коррель, прожигая её насквозь своим горящим взглядом, полным любви и страсти, навис над ней горячим смуглым облаком, закрывая собой диск Обелайра, отчетливо просматривающийся сквозь голубой, полупрозрачный шелк. Ей показалось, что все рыбки и бабочки на его большом, мускулистом и сильном теле ожили и принялись целовать её, лаская своими плавниками и крылышками. Она громко застонала и крепко обняла его гибкими, белыми руками. Обе её подруги, шепча ей на ухо что-то нежное и страстное, тотчас прижались к её телу справа и слева своими обжигающими телами. Рите стало так хорошо в их объятьях, что она едва не заплакала от счастья и какого-то невообразимого восторга.
 
       Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, внутреннее пространство темпорального коллапсара "Галан", звездная система Обелайр, планета Галан, центральная часть континента Мадр, город Роант, дворец наследного принца Тефалда.
 

 

М = 98* 39* 21* + 0,34978 СЛ;

 

 

Х = (-) I 724,50003 СЛ;

 

 

785 236 год Эры Галактического Союза

 

 

Поясное планетарное время:

 

 
      Верховная жрица не спеша шла по широкому коридору-проспекту своего города-храма, цветок которого вознесся высоко в небо над океаном Талейн, и счастливо улыбалась. За истекшие сутки ей довелось пережить сразу два любовных приключения, одно другого поразительнее. Ей не так уж и часто выпадало чувствовать себя не жрицей храма любви, дарующей мужчинам помимо наслаждения Силу, а просто молодой, красивой и жаждущей любви женщиной, самой обыкновенной возлюбленной. Поэтому она и не могла сдержать счастливой улыбки на своих полных, ярких губах.
      Сначала это был неистовый и безудержный Малакай, который был с ней откровенно ненасытным, страстным и, порой, властным любовником. Он был неутомим и без синего живого меха, а его ласки, временами, граничили с болью, но он был прекрасен в своей животной страсти, силе и требовательности. К тому же Малакаю были совершенно чужды все сенсетивные любовные ухищрения.
      Его губы, горячие, влажные, то нежные и мягкие, то каменно-твердые и обжигающие до боли, покрыли поцелуями каждый дюйм её тела, а его руки с длинными пальцами и вовсе выделывали с ней что-то невозможное. Малакай Малави был подобен огромному дикому зверю. Из его груди, то и дело вырывалось громкое, грозное рычание и лишь изредка любовные признания. Рита же в объятьях этого великана была миниатюрной, хрупкой куколкой. Ему практически не были нужны её ответные ласки, а только полная сосредоточенность на том, что он делал с ней и лишь минимальные усилия направленные на то, чтобы просто не мешать этому парню любить её так, как он того хотел. А ещё его заводили её страстные крики, от которых он приходил в неистовство. Рита получала от этого огромное, ни с чем не сравнимое удовольствие и нисколько не стеснялась выражать его самым откровенным образом. Право же, для неё было полным откровением узнать, что на Галане есть такой парень, которому было совершенно безразлично то, что она верховная жрица и ей это нравилось.
      Всё, чего он хотел, это обладать ею, наслаждаться её роскошным белым телом, а потом уснуть, уткнувшись лицом ей в груди. Правда, сон его был недолог и как только Рита уснула, Малакай покинул её, легонько чмокнув в щеку. У неё даже не было сил для того, чтобы подняться и проводить его до дверей спальной, а он, сделав несколько энергичных движений для разминки, оделся, весело насвистывая, и, сорвав один цветок из подаренной им охапки лунных орхидей, умчался на свой астероид, который был ему милее и дороже любой женщины. У этого типа на уме были одни только его солдаты и все эти штуковины, изрыгающие огонь и смерть. Таков уж он был, этот гигант Малакай Малави и, похоже, ещё не родилась та девушка, которая сумеет обуздать этого парня, заставит его поднять её в небеса на крыльях любви и заплетёт его густую, длинную гриву в тысячу косичек. Он и в храме-то частенько появлялся не как паломник, а как какой-то добрый дядюшка, пришедший в пансион проведать племянницу. Видно, он родился сразу архо и потому даже самые искусные жрицы ему уже мало что могли дать.
      Совсем другим был его друг Жано Коррель. Хотя Рита Нуари знала его уже довольно давно и очень любила этого весёлого, озорного парня, который был её преданным паломником, он тоже, вдруг, повернулся к ней совершенно неожиданной своей стороной. Точнее, они сделали это втроем, Низа, Жано и её давняя подружка Луиза. Рита даже не представляла себе, что поцелуи и ласки двух этих женщин, которыми так властно повелевал этот обалденный парень, окажутся такими сладостными и приятными. Это было что-то совершенно невообразимое, ведь он действительно был в этом трио тем самым фундаментом, на котором строился храм их любви, а она вписалась в него так органично, что ей, впервые, захотелось остаться с ними навсегда.
      Не подозревала она и о том, что сможет так быстро справиться с новой для себя ролью, стать вместе с Луизой, которой самой судьбой не было дано быть сенсетивом, ассистенткой этого удивительного мужчины и доставить невероятнейшее наслаждение Низе. От избытка чувств она не только ласкала её руками и целовала, но и принялась вливать Силу в неё, в Жано и даже в Луизу, что, мягко говоря, было делом совершенно бессмысленным, ведь та была андроидом, существом с искусственным мозгом не способным к сенсетивной трансформации пси-энергии Вселенной. И от этого она тоже получала огромное наслаждение.
      Однако, совершенно особым оно стало тогда, когда они стали доставлять наслаждение малышке Луизе, этому кареглазому чуду с короткой стрижкой. Сама испытывая оргазм невероятной силы, Рита Нуари послала своей подруге и учительнице ещё более мощный поток питающей энергии, который смог бы, наверное, любого мужчину либо сжечь дотла, либо сделать его подобным самому Анталу. А уже в следующее мгновение произошло что-то уже совершенно невероятное, Луиза приняла этот дар, но Рита в тот момент ещё не поняла, не осознала того, что произошло с женщиной-андроидом. Зато она поняла другое, самое главное, – наконец-то и она обрела счастье замужества, поскольку поняла, никакого другого мужчину назвать своим мужем она не сможет.
      После этого чудесного и восхитительного соединения в божественном акте любви, они все вчетвером провели водную медитацию в реке Лоршан, лёжа на шелковистой траве. Она и Низа делали это самостоятельно, а Луиза под руководством мужа и это для неё действительно была медитация, но и в тот момент никто из них ещё не понимал того, что с нею произошло, хотя Рита и ощущала телепатическое присутствие своей а-любовницы. Только тогда, когда они вышли на берег, Рита Нуари послала Луизе телепатемму:
       – Лу, малышка, я тебя обожаю.
      – Я тебя тоже обожаю, Рита. – Ответила ей Луиза и, вздрогнув, спросила шепотом – Рита, ты сказала это или послала мне своё признание по радио или на суперволнах?
      Рита, которая была весьма далека от всякой науки, смеясь ответила:
      – Лу, милая, я и слов-то таких не знаю. Разумеется, я послала тебе телепатемму, а ты её приняла. – Повернувшись к Жано и Низе, застывшим в изумлении, она добавила – Ребята, только не спрашивайте меня о том, как это случилось, но мы только что включили Луизу, как сенсетива. Простите, но мне нужно срочно отправиться в храм и там всё осмыслить. Мне кажется, что я, наконец, стала что-то понимать в своём ремесле и вот ещё что, любимые мои, считайте, что отныне я жена Жано, только не ждите, что я сразу же уйду из храма. Это произойдёт ещё очень не скоро, но произойдёт обязательно. Ведь вы согласитесь меня подождать?
      Тому, что Жано сразу же встанет перед ней на колени, Рита Нуари нисколько не удивилась, но вот то, что это сделают Низа и Луиза, её обрадовало так сильно, что у неё встал комок в горле. Не в силах сказать что-либо, она телепортом надела на себя наряд из листьев лиан и тотчас телепортировалась в храм. После водной медитации сознание Риты было кристально чистым и она отчётливо помнила тот момент, когда во второй раз послала Луизе питательную энергию, помнила то, как тело а-женщины содрогнулось, а её электрический мозг, словно бы вспыхнул и засверкал, как живой бриллиант, только намного ярче. Она и сейчас ощущала телепатическое присутствие Луизы и наблюдала со стороны за тем, как Жано и Низа, сжимая её в своих объятьях, начали учить свою младшенькую первым азам сенсетивных знаний.
      Верховная жрица шла по широкому проспекту-коридору храма, ведущему в центральный холл с радостной улыбкой, сияющей на её прекрасном лице и оно становилось ещё светлее. Жрицы и а-девушки улыбались ей, а паломники вставали коленопреклонённо и бросали на неё восхищённые, влюблённые взгляды. Немногие а-мужчины, работающие в храме, кланялись Рите Нуари прикладывая пальцы к губам и одаривали её добрыми и ласковыми улыбками, а она купалась в этих знаках признательности, любви и обожания, как в полуденных лучах Обелайра. Всё в храме, так или иначе, обращалось именно вокруг неё, Верховной жрицы, и от этого ей, как всегда, делалось светло и легко на душе и она тоже дарила всем свои улыбки, которые не были ни дежурными, ни вынужденными.
      Бросив взгляд немного в сторону, она увидела возле хрустальной колонны, внутри которой плавали коралловые рыбки-бабочки, юного галанца с коротко стриженными волосами. Лицо этого стройного, гибкого парня озарял яркий румянец и, похоже, он был единственным, кто не встал перед ней коленопреклонённо, но вовсе не потому, что не уважал её. Просто он так оробел при виде Верховной жрицы, что не смог пошевелиться. Руки его были молитвенно сложены, а губы что-то шептали и Рите не нужно было применять телепатию для того, чтобы понять о чём он сейчас молит Великую Мать Льдов или какие-то иные высшие силы.
      В храме довольно часто появлялись паломники, которым едва-едва исполнилось семнадцать стандартных лет. Их, как правило, посылали в храм матери, считая, что для их сыновей будет гораздо лучше потерять невинность с жрицей, нежели с а-девушкой или же какой-либо соседской девчонкой. К таким паломникам Верховная жрица призывала своих подруг относиться с особой чуткостью. Увидев же этого юношу, одетого скромно и весьма старомодно, Рита, ещё даже не зная того, что именно она сделает для этого паломника, подошла к нему вплотную и нежно коснулась его щеки рукой, от чего парня буквально зашатало, как во время землетрясения, после чего подарила ему поцелуй и сказала:
      – Милый, приходи завтра в полдень в мои покои, а сейчас отправляйся в гостиницу при храме. Тебя проводят ко мне.
      Рита сняла с головы венок из сиреневых и розовых орхидей, надела его на голову юноши и снова поцеловала. Тот лишь слабо простонал ей что-то в ответ и она пошла дальше. Вокруг них тотчас образовалась толпа, но стоило ей сделать всего один шаг, как паломники расступились. Она шла не оборачиваясь, но видела через отражение в полированном лазурите стены, как к юноше подошел андроид с электронным журналом в руках, а вместе с ним какой-то коренастый, загорелый чуть ли не дочерна, космошахтёр в чистом, опрятном но всё же уже довольно потёртом космокомбинезоне из голубого иркумита. Он вложил в руки юноши большой кристалл изумруда на редкость сочного травянистого цвета и сказал ему всего несколько слов, после чего отошел, молитвенно сложив руки.
      Послезавтра смущённый юноша, принеся ей свои дары, достанет этот огромный изумруд, явно, добытый на Обелане, и передаст его в дар от такого-то парня. И, разумеется, при этом не будет сказано ни единого слова о том, что тот хочет стать её паломником. Ну, как тут было Верховной жрице отказать такому хитроумному паломнику. Не сбавляя шага, она поманила к себе а-девушку, стоящую возле информационной консоли и попросила её найти космошахтёра и передать ему, что она будет ждать его к обеду послезавтра, после чего направилась к ближайшему телепорт-лифту. Тот мгновенно забросил её на самый верх хрустального дворца-цветка.
      В своих покоях Рита Нуари прежде всего облачила в свой необычный наряд пластиковый манекен, свою точную копию, после чего поместила его в стайларовый платяной стасис-шкаф. Она любила подобные сувениры, которые дарили ей любовники, и бережно их хранила. Телепортом надев на себя Серебряную Тунику, подаренную ей Вайлой, Рита, немного подумав, отправилась из большого зала своего музея, по периметру которого множество призм с манекена одетыми в самые разнообразные платья, не в спальную комнату, а в рабочий кабинет. Ей не терпелось поразить Сорквика своим известием о том, что андроиды тоже могут стать сенсетивами.