Василий Аксенов
      Сюрпризы
      
      Записи! Достает Л. Соколов. Герка все знает.
      Что получится, если ежа женить на змее? Ответ: два метра колючей проволоки.
      Ее зовут Людмила Гордон. Ого!
      Современный стиль "бибоп" связан с именем головокружительного Чарльза Паркера.
      Татьяна, ты роковая женщина.
      А ты болван!
      Сама дура.
      В понедельник комсомольское. С занесением в личное, как пить дать.
      Мраморный зал. А0-00-04
      Выпивон - Герка, закуску принесут девочки. Музыку притащат медики, дух взаимопонимания внесу я.
      Мне тошно.
      Констебль и Тернер похожи на импрессионистов, а жили гораздо раньше.
      Художники хорошие у англичан, мощные писатели, а композиторы? Не знаю ни одного. Узнать!
      Блок писал: чтобы понимать лирику, надо самому быть "немного в этом роде".
      Позвонить Соколову насчет записей.
      Кирилл, смотаемся в перерыве?
      ?
      На "Плату за страх"?
      1
      Михаил лежал с ногами на диване и читал свою старую записную книжку, которая неожиданно обнаружилась в ящике письменного стола. Кажется, мама за эти три года не притрагивалась к его бумагам. Михаил шевелил пальцами босых ног и улыбался. Веселое была время. И когда все вместе, и с девушкой, и грусть даже была веселой. Идешь один, тошно тебе, тучи громоздятся на горизонте, и вдруг струя какого-то особенного ветра или запах мокрых листьев на бульваре - и тебе хочется рвануться и побежатьпобежать- побежать... И бежишь как бешеный (хорошо, что еще не зажгли фонарей), заскакиваешь в телефонную будку, вынимаешь вот эту записную книжку и, услышав чей-то голос, начинаешь басом читать стихи, а сам смотришь стеклянным взглядом за черный контур Ленинграда и, холодея, чувствуешь, что там море. Сейчас все как-то иначе. Время прошло, прошла юность. Сейчас идет молодость. Зрелая молодость, хе-хе-хе. И вот спустя три года ты садишься к своему старому письменному столу и находишь в нем все так, как было. Стол стоит словн
      Михаил отложил записную книжку и обвел глазами комнату. В зеркале, висящем на прежнем месте, отражались голые ступни и раскрытый чемодан. Михаил прилетел в Ленинград несколько часов назад. В ушах его еще стоял грохот и свист невероятной дороги. Самолет Певек-Магадан, самолет Магадан-Хабаровск, самолет Хабаровск-Москва, самолет Москва-Ленинград. Двадцать четыре часа грохота и свиста! Неистовая техника двадцатого века проволокла его через весь континет и сбросила на старый диван, который равнодушно и радушно принял в свое лоно хозяина, маменькина сынка Мишу, стильного малого Майкла, двадцать пятый номер факультетской баскетбольной команды. Словно и не было этих трех лет. Откуда может знать старая рухлядь про эти три года? Старая, дореволюционная, выцветшая, пообтрепанная рухлядь? Давно пора все это выбросить отсюда и заменить современной мебелью. Старые друзья, свидетели нашей жизни! Милые добрые памятники юности!
      Зазвонил телефон. Чутко со стороны мамы, даже телефон она оставила здесь. Когда-то Михаил потребовал, чтобы телефон из бывшего кабинета отца был перенесен к нему в комнату. Он объяснил, что телефон необходим ему для "творческих консультаций". Тогда они вдвоем с Кириллом писали киносценарий. И это действительно было очень удобно: не вставая с дивана, он мог трепаться с Кириллом, и с Людкой Гордон, и со всем городом, с кем угодно.
      - Алло!
      - Старик! - завизжал в трубку Кирилл.
      - Это ты, старик? - изумленно спросил Михаил.
      - Конечно, старик, это я.
      - Боже мой, это ты!
      - Ну да, старик.
      - Это ты, старик, черт тебя подери!
      - Ты не помешался, старик, после перелета? - заботливо спросил Кирилл своим удивительно ребячьим голосом.
      - Прости, старик, последнее письмо я получил от тебя с Урала, поэтому я и был поражен сейчас.
      - Последнее письмо! - засмеялся Кирилл. - Это было больше года назад, и ты, конечно, не ответил.
      - Я ответил. Месяца через три. Ночевали в Усть- Майе, и я настрочил тебе целое послание, шедевр эпистолярного жанра.
      - Хорош ответ! Я получил его через полгода в Питере. Ребята с Урала переслали мне его сюда.
      - Какого же черта ты не отвечал?
      - Как раз собирался ответить, старик.
      Они захохотали. Михаил легко представил, как трясется от смеха его толстый друг, обжора и выдумщик. Наконец Кирилл собрался с силами.