Весна ранняя — апрель. Лёд на реках сошёл, а на озёрах ещё плавает посредине водной глади, пористый и мокрый. У самой плотины, через которую из озера стекают вешние воды, возвышается какой-то странный бугорок....
После некоторых произведений Улицкой, несмотря на их талантливость, ощущения не светлые, а гадливые. Вот, например, «Голубчик» - талантливо, завораживающе, но никогда я не буду перечитывать. Думал, отчего, и понял, ведь весь рассказ — это ничто иное, как месть Набокову (точнее Гумберту Гумберту), и написать его могла только женщина, и женщина эта — Улицкая. Женщины, как это и хорошо продемонстрировала Улицкая, не понимают, что такое безумная любовь, страсть, преступная страсть. А понимают они, что такое брак, обязательства, жизнь до гроба, как бабушка с дедушкой, и "счастливая смерть" в один день (а в наши дни и вовсе все они понимают только, что такое деньги), но что такое любовь они, женщины, не понимают. Но цели своей Улицкая не достигла — приведя всеми возможными обстоятельствами сюжет к абсурду, она не смогла убить любовь. И слова, произнесенные в конце, с каким-то садистическим триумфом над пороком — «Как... любил. Как любил...» — говорят против Улицкой, а поняла ли Она, что такое — «любил»?
Невозможно представить, чтобы такой мифический Тайный Советник (о котором отсутствует какое-либо упоминание в мемуарной литературе) смог бы выжить все эти 30 лет рядом со Сталиным.
Если верить автору, он слишком много знал о Сталине.
Для Сталина не существовало незаменимых людей.
Для него люди были как инструмент.